Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-753/2021 по исковому заявлению ГусейноваИсмаила Ф. О. к ФИО4 ичу и ФИО2 об установлении факта злоупотребления правом при установлении, осуществлении и защите гражданских прав по договору уступки прав требования, установления несоответствия действительности распространяемых сведений о фиктивности дорожно-транспортного происшествия и мошеннических действиях, о возложении обязанности по опровержению распространенных сведений, взыскании компенсации морального вреда и по встречному исковому заявлению ФИО4 ича к ГусейновуИсмаилу Ф. О. о расторжении договора цессии, взыскания суммы, выплаченной по договору цессии,

по апелляционным жалобам ГусейноваИсмаила Ф. О. в лице представителя ФИО3 и ФИО4 ича на решение Фроловского городского суда Волгоградской области от 26 октября 2021 года, которым отказано в удовлетворении исковых требований ГусейноваИсмаила Ф. О. к ФИО4 ичу и ФИО2 об установлении факта злоупотребления ФИО4 ичем правом при установлении, осуществлении и защите гражданских прав по договору уступки прав требования № <...> от 21 апреля 2020 года, установлении несоответствия действительности распространяемых ФИО4 ичем и ФИО2 сведений о фиктивности ДТП от 17 апреля 2020 года и о мошенничестве со стороны ГусейноваИсмаила Ф. О., возложении обязанностей на ФИО2 по опровержению распространенных сведений путем совершения телефонного звонка и взыскании с ФИО4 ича и ФИО2 компенсации морального вреда.

Исковые требования ФИО4 ича к ГусейновуИсмаилу Ф. О. о расторжении договора цессии, взыскании суммы, выплаченной по договору цессии, удовлетворены.

Расторгнут договор уступки права требования № <...> от 21 апреля 2020 года, заключенный между ФИО7ФИО1 и ФИО4 ичем.

С ГусейноваИсмаила Ф. О. в пользу ФИО4 ича взысканы: сумма, уплаченная по договору уступки права требования № <...> от 21 апреля 2020 года, в размере 36000 руб., а также судебные расходы в сумме 31430,54 руб.

Заслушав доклад судьи Волгоградского областного суда Алябьева Д.Н., выслушав представителя ФИО7ФИО3, поддержавшего доводы своей апелляционной жалобы и возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы ФИО4, ФИО4, поддержавшего свою жалобы и возражавшего по доводам жалобы истца, судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда

установила:

ФИО7 И.Ф.О. обратился с иском к ФИО4 и ФИО2 об установлении факта злоупотребления правом при установлении, осуществлении и защите гражданских прав по договору уступки прав требования, установления несоответствия действительности распространяемых сведений о фиктивности дорожно-транспортного происшествия и мошеннических действиях о возложении обязанности по опровержению распространенных сведений, взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указал, что 17 апреля 2020 года в г. Ахтубинске произошло дорожно-транспортное происшествие (далее – ДТП) с участием водителя ФИО7, управлявшего автомобилем <.......>, государственный регистрационный знак <.......> и водителя ФИО5, управлявшего автомобилем <.......>, государственный регистрационный знак № <...>.

Для оформления извещения о ДТП водители данных транспортных средств обратились в службу аварийных комиссаров <адрес>. На место ДТП прибыл аварийный комиссар ФИО6, который предложил ФИО7О. уступить право требования страхового возмещения третьим лицам.

ФИО4 через третьих лиц выразил согласие на приобретение права требования. 21 апреля 2020 года в офисе ФИО6, расположенном в <адрес>, ФИО7 И.Ф.О. ознакомился с содержанием договора уступки прав требования № <...>, согласился с условиями и подписал его. Он передал оригинал извещения о ДТП и копии необходимых документов ФИО6, за уступленное право требования ему были переданы денежные средства в размере 36000 рублей. При этом в указанном договоре указано, что он составлен в <адрес>, что не соответствует действительности, некорректно указаны данные паспорта ФИО7, а также указано, что цедент передал цессионарию документы, в то время, как ФИО7 И.Ф.О. никогда не виделся с ответчиком.

ФИО4 01 июня 2020 года обратился в НСГ «Росэнерго» с заявлением о выплате страхового возмещения в порядке прямого возмещения убытков, указав при этом, что транспортное средство может быть предоставлено для осмотра страховщику. Каких-либо доказательств, что в период с 01 июня 2020 года по 11 июня 2020 года в адрес ФИО4 поступали уведомления о предстоящих осмотрах, им не представлено. В адрес ФИО7 от НСГ «Росэнерго» требование о предоставлении транспортного средства на осмотр страховщику не поступало, автомобиль страховой компанией не осматривался.

Между тем, ФИО4 сообщил, что у него имеются сведения от страховой компании о том, что имеющиеся у автомобиля <.......> повреждения были получены при иных обстоятельствах, а именно при ДТП, имевшем место 24 февраля 2020 года в <адрес>. В связи с этим, 11 июня 2020 года между ФИО4 и НСГ «Росэнерго» было заключено соглашение, в соответствии с которым, стороны установили, что заявленное ДТП от 17 апреля 2020 года не является страховым, поскольку имеющиеся у автомобиля повреждения были получены при иных обстоятельствах. НСГ «Росэнерго» передало ФИО4 копии документов по страховому случаю в связи с ДТП от 24 февраля 2020 года.

ФИО4, действуя на основании незаконно полученных доказательств, которые не отвечают достоверности, допустимости и относимости, передал ФИО2, который оказывал посреднические услуги в заключении договора цессии № <...> от 21 апреля 2020 года, информацию о том, что повреждения автомобиля <.......> получены не в результате ДТП от 17 апреля 2020 года. ФИО2 на основании полученной информации 12 июня 2020 года осуществил телефонные вызовы на телефонный номер, принадлежащий ФИО6, и в ходе разговора с ним сообщил, что заявленное ФИО7 И.Ф.О. ДТП является инсценированным, и что ФИО7 И.Ф.О. - мошенник.

Также ФИО7О. от ФИО2 поступал ряд телефонных звонков с угрозами, последний действуя в интересах ФИО4, требовал от ФИО7 возврата денежных средств по заключенному договору цессии. В ходе телефонных разговоров ФИО2 заявлял, что ДТП от 17 апреля 2020 года является инсценированным и обвинял ФИО7 в мошенничестве.

Помимо прочего ФИО4 обращался в правоохранительные органы с заявлениями о привлечении ФИО7 к уголовной ответственности, однако, в возбуждении уголовного дела было отказано.

Таким образом, полагал, что ФИО4 имел умысел причинить вред ФИО7О., действуя в обход договорных отношений, гражданского законодательства, путем угроз и распространения сведений, порочащих честь и достоинство ФИО7, преследовал цель привлечения истца к уголовной ответственности.

ФИО2, действуя в своих интересах и в интересах ФИО4, получив от последнего недостоверную информацию, также распространил о ФИО7 И.Ф.О. порочащую его информацию, путем совершения звонков ФИО6

В настоящее время ФИО7 И.Ф.О. из-за противоправных действий ФИО4 лишен права на получение страхового возмещения, поскольку у него отсутствует оригинал извещения о ДТП, транспортное средство VOLKSWAGEN JETTA г/н № <...> восстановлено. Разглашением порочащих сведений, запугиванием, угрозами и обращениями в полицию, ФИО7О. был причинен моральный вред.

Просил установить факт злоупотребления ФИО4 правом при установлении, осуществлении и защите гражданских прав по договору уступки прав требования № <...> от 21 апреля 2020 года; установить несоответствие распространяемых ФИО4 сведений о фиктивности ДТП от 17 апреля 2020 года и о мошенничестве со стороны ФИО7, как несоответствующие действительности; обязать ФИО2 опровергнуть распространение сведений о мошеннических действиях ФИО7 о якобы фиктивности ДТП от 17 апреля 2020 года путем совершения телефонного звонка на номер ФИО6; взыскать с ФИО4 и ФИО2 в его пользу компенсацию морального вреда в размере 50000 рублей.

ФИО4 обратился к ФИО7О. со встречным исковым заявлением о расторжении договора цессии, взыскании суммы, уплаченной по договору цессии.

В обоснование заявленных требований указал, что между ним и ФИО7 И.Ф.О. 21 апреля 2020 года был заключен договор уступки права требования № <...>, в соответствии с которым, цедент передал, а цессионарий принял права (требования) на получение денежных средств по выплате страхового возмещения, утраты товарной стоимости автомобиля (далее УТС), расходов по определению рыночной стоимости восстановительного ремонта автомобиля и УТС, расходов на эвакуацию поврежденного ТС, а также, права требования всех штрафных санкций, предусмотренных Законом за нарушение исполнения обязательств по выплате страхового возмещения (неустойки, пени, процентов за пользование чужими денежными средствами, штрафа и т.д.), вытекающих из договора ОСАГО серия XXX № <...> по факту причинения механических повреждений автомобилю марки <.......>, государственный регистрационный номер № <...>, полученных в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 17 апреля 2020 года по адресу: <адрес>, с участием автомобиля марки <.......>, государственный регистрационный номер <.......>, водитель ФИО5.

Согласно акту приема-передачи денежных средств от 21 апреля 2020 года ответчик ФИО7 И.Ф.О. получил от него денежные средства в размере 36000 руб. в полном объеме за уступку права требования страхового возмещения и убытков с ООО «НГС - «РОСЭНЕРГО», то есть с его стороны обязательства по договору исполнены в полном объеме надлежащим образом. Полагаясь на достоверность предоставленных ФИО7 И.Ф.О. сведений о факте ДТП, 01 июня 2020 года он обратился в страховую компанию Волгоградский филиал ООО «НГС - «РОСЭНЕРГО» с заявлением о прямом возмещении убытков по данному страховому случаю.

Однако от страховой компании ему поступили сведения о том, что повреждения автомобиля марки <.......> были получены при иных обстоятельствах, а именно 24 февраля 2020 года в <адрес> в результате ДТП с автомобилем <.......> под управлением ФИО8. В подтверждение данного факта ему были предоставлены документы. Российским Союзом Автостраховщиков по данному факту ДТП от 24 февраля 2020 года был произведен осмотр автомобиля № <...>, с фото фиксацией повреждений и составлением акта осмотра автомобиля № <...>, и собственнику автомобиля <.......> уже была произведена страховая выплата. В связи с чем, повторное обращение в страховую компанию является незаконным и не влечет обязанность страховщика произвести страховую выплату, поскольку повреждения автомобиля получены при иных обстоятельствах, а не при обстоятельствах, указанных истцом в извещении о ДТП от 17 апреля 2020 года.

Учитывая данные обстоятельства, стороны пришли к соглашению, что заявленное событие страховым не является, повреждения на автомобиле <.......> рег. знак. <.......> не относятся к ДТП 17 апреля 2020 года, а были получены при иных обстоятельствах.

06 августа 2020 года он обратился в правоохранительные органы с заявлением о проведении процессуальной проверки и привлечении ответчика к уголовной ответственности по статье 159 УК РФ, поскольку полагал, что ответчиком были сообщены недостоверные сведения о факте ДТП, а также ответчик отказался возвратить уплаченную по договору цессии сумму 36000 руб.

Считает, что на момент заключения договора цессии ответчику было известно о том, что ДТП не может быть квалифицировано страховщиком как страховой случай, в связи с тем, что данные повреждения автомобиля получены в результате другого ДТП, следовательно, об отсутствии у него права требования страхового возмещения.

Просил расторгнуть договор уступки права требования № <...> от 21 апреля 2020 года, заключенный между ФИО7 И.Ф.О. и ФИО4, взыскать с ФИО7 в его пользу сумму, уплаченную по договору уступки права требования № <...> от 21 апреля 2020 года, в размере 36000 руб., а также судебные расходы.

Суд постановил указанное выше решение.

В апелляционной жалобе ФИО7 И.Ф.О. в лице представителя ФИО3 оспаривает постановленное судом решение, просит его отменить и принять по делу новое решение, которым удовлетворить иск ФИО7, исковые требования ФИО4 оставить без удовлетворения или без рассмотрения.

В обоснование доводов жалобы указано на нарушения норм материального и процессуального права, выражается несогласие с выводами судебной экспертизы, положенной в основу решения суда.

В возражениях на апелляционную жалобу ФИО4 в лице представителя ФИО9 выражает несогласие с доводами жалобы и просит в ее удовлетворении отказать.

В апелляционной жалобе ФИО4 оспаривает постановленное судом решение в части взысканных судебных расходов, просит его изменить, увеличив размер взыскиваемых расходов на оплату услуг представителя, полагая, что суд необоснованно снизил указанные расходы.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), исходя из доводов, изложенных в апелляционных жалобах, возражениях относительно жалобы, исследовав имеющиеся в деле доказательства, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из пункта 1 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно пункту 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

В соответствии с пунктом 1 статьи 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

Как установлено судом, согласно извещению о ДТП 17 апреля 2020 года в 11.30 часов по адресу: <адрес>, произошло ДТП с участием автомобиля <.......>, государственный регистрационный знак № <...> и автомобилем <.......>, государственный регистрационный знак № <...>. Извещение о ДТП было оформлено без привлечения сотрудников ГИБДД, с участием аварийных комиссаров г. Ахтубинска.

21 апреля 2020 года был заключен договор уступки права требования № <...>, в соответствии с которым, Цедент (ФИО7 И.Ф.О.) передал, а Цессионарий (ФИО4) принял права (требования) на получение денежных средств по выплате страхового возмещения, утраты товарной стоимости автомобиля (далее УТС), расходов по определению рыночной стоимости восстановительного ремонта автомобиля и УТС, расходов на эвакуацию поврежденного ТС, а также, права требования всех штрафных санкций, предусмотренных Законом за нарушение исполнения обязательств по выплате страхового возмещения (неустойки, пени, процентов за пользование чужими денежными средствами, штрафа и т.д.), вытекающих из договора ОСАГО серия XXX № <...> по факту причинения механических повреждений автомобилю марки <.......>, государственный регистрационный номер № <...> полученных в результате ДТП, произошедшего 17 апреля 2020 года по адресу: <адрес>, с участием автомобиля марки № <...>, государственный регистрационный номер № <...>, водитель ФИО5.

При этом, как следует из пояснений сторон, ФИО7 И.Ф.О. право требования страхового возмещения было продано ФИО4 по договору уступки права требования фактически через посреднические услуги, оказанные ФИО6 и ФИО2

01 июня 2020 года ФИО4 обратился в Волгоградский филиал ООО «НГС - «РОСЭНЕРГО» с заявлением о прямом возмещении убытков о производстве страховой выплаты по данному страховому случаю, являющемуся предметом договора уступки права требования № <...> от 21 апреля 2020 года. Однако 11 июня 2020 года стороны пришли к соглашению, что заявленное событие страховым не является.

ФИО4 в ходе рассмотрения дела указал, что основанием к заключению соглашения с ООО «НГС - «РОСЭНЕРГО» от 11 июня 2020 года явились сведения, представленные страховой компанией о том, что повреждения автомобиля марки <.......> JETTA, указанные как полученные в результате ДТП 17 апреля 2020 года, были получены при иных обстоятельствах, а именно 24 февраля 2020 года в результате ДТП с автомобилем <.......> в <адрес> под управлением ФИО8, и ФИО10, управлявшим автомобилем <.......>, и по данному страховому случаю уже была произведена страховая выплата.

При этом как ФИО4, так и ФИО2 в ходе рассмотрения дела подтвердили, что действительно в начале июня 2020 года по просьбе ФИО4ФИО2 со своего номера телефона позвонил ФИО7О. и ФИО6, с помощью которого был заключен договор цессии от 21 апреля 2020 года, и предложил вернуть денежные средства, уплаченные по договору цессии, сославшись на сведения о том, что повреждения автомобилем были получены в результате другого ДТП, а ФИО7 И.Ф.О. передал ФИО4 право требования, которое у него отсутствовало. Одновременно ФИО11 озвучил намерение ФИО4 обратиться в правоохранительные органы с соответствующим заявлением.

Сторона истца по первоначальному иску в обоснование своих требований утверждала, что ФИО7 И.Ф.О. передал ФИО4 имевшееся у него в действительности право требования, поскольку принадлежавший ему автомобиль марки VOLKSWAGEN JETTA получил повреждения, указанные в документах о ДТП именно 17 апреля 2020 года. Однако ФИО4 не пожелал воспользоваться переданным ему по договору цессии правом требования выплаты страхового возмещения, а вместо этого злоупотребил правом, распространив через ФИО2 не соответствующие действительности сведения о фиктивности ДТП и якобы мошеннических действиях ФИО7

По ходатайству представителя ФИО4 по делу была назначена судебная автотехническая экспертиза, производство которой поручено ООО ЭК «Ника».

Согласно заключению эксперта № <...>, в результате проведенного сравнительного анализа следует заключить, что повреждения правой части автомобиля <.......>, государственный регистрационный знак № <...> по характеру повреждений и расположению, зафиксированные на фотографическом материале 17 апреля 2020 года (ДТП от 17 апреля 2020 года в г. Ахтубинск Астраханской области) с повреждением правой части автомобиля <.......>, государственный регистрационный знак № <...>, зафиксированные в материале о компенсационной выплате РСА № <...> на фотографическом материале (приложение – фототаблица к экспертному заключению № 198/20 независимой экспертизы транспортного стредства о стоимости восстановительного ремонта ИП ФИО12, фотографии в электронном виде к акту осмотра транспортного средства № 198/20 от 02 марта 2020 года), полученными в результате ДТП от 24 февраля 2020 года в г. Симферополь Республики Крым, являются идентичными и классифицируются как не устраненные после ДТП от 24 февраля 2020 года.

В результате проведенного трасологического исследования установлено, что повреждения транспортного средства <.......>, государственный регистрационный знак № <...> на деталях «дверь передняя правая, дверь задняя правая, крыло заднее правое, бампер задний» не могли возникнуть в результате столкновения с автомобилем марки <.......>, государственный регистрационный знак № <...>, а также с учетом информации, отраженной в извещении о ДТП от 17 апреля 2020 года о перечне повреждений, о местоположении транспортных средств.

Характер и перечень повреждений автомобиля <.......>, государственный регистрационный знак № <...>, на деталях «дверь передняя правая, дверь задняя правая, крыло заднее правое, бампер задний», отраженных на фотографических снимках, произведенных 17 апреля 2020 года при оформлении ДТП с участием автомобиля <.......>, государственный регистрационный знак № <...>, под управлением ФИО7 и автомобиля марки <.......> государственный регистрационный знак № <...> под управлением водителя ФИО5 не соответствуют заявленному ДТП от 17 апреля 2020 года, следовательно, являются причиной иного следового воздействия.

Оценивая данное заключение судебной экспертизы, суд пришел к выводу о его соответствии требованиям нормативно-правовых актов, регламентирующих производство экспертизы и достоверности.

При таких обстоятельствах судом сделан обоснованный вывод о том, что распространенная ФИО4 и ФИО2 информация об отсутствии страхового случая в виде ДТП от 17 апреля 2020 года не является недостоверной.

06 августа 2020 года ФИО4 обратился в МО МВД России «Фроловский» с заявлением, в котором просил привлечь к уголовной ответственности ФИО7, который 21 апреля 2020 года мошенническим путем завладел денежными средствами в сумме 36000 руб., которые были ему переданы по договору уступки прав требования от 21 апреля 2020 года. До настоящего времени проводится проверка по данному заявлению, итогового постановления не принято.

Статьей 33 Конституции Российской Федерации закреплено право граждан направлять личные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления, которые в пределах своей компетенции обязаны рассматривать эти обращения, принимать по ним решения и давать мотивированный ответ в установленный законом срок.

Согласно правовой позиции, изложенной в абзацах втором и третьем пункта 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года № 3, в случае, когда гражданин обращается в названные органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 ГК РФ, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности порочащих сведений.

Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение в указанные органы не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (части 1 и 2 статьи 10 ГК РФ).

Поскольку ФИО7 И.Ф.О. не представлено доказательств, подтверждающих намерение ФИО4 причинить вред истцу, то судом сделан верный вывод об отсутствии злоупотребления правом в действиях ответчика по первоначальному иску.

При этом то обстоятельство, что ФИО4 до обращения с заявлением в полицию не воспользовался правом подачи иска к ФИО7О. с требованием о расторжении договора цессии не свидетельствует о распространении об истце сведений порочащего характера и наличии умысла на причинение вреда истцу, поскольку ФИО4 в случае признания его потерпевшим в рамках возбужденного уголовного дела мог воспользоваться правом на подачу гражданского иска.

При таких обстоятельствах суд правомерно отказал в удовлетворении исковых требований ФИО7 к ФИО4 об установлении факта злоупотребления правом при установлении, осуществлении и защите гражданских прав по договору уступки прав требования, а также к ФИО4 и ФИО2 об установления несоответствия действительности распространяемых сведений о фиктивности ДТП и мошеннических действиях.

Так как требования ФИО7 о возложении на ФИО2 обязанности опровергнуть распространенные сведения путем совершения телефонного звонка на номер ФИО6, а также о взыскании с ФИО4 и ФИО2 в его пользу компенсации морального вреда, являются производными от требований об установлении факта злоупотребления правом при установлении, осуществлении и защите гражданских прав по договору уступки прав требования, установления несоответствия действительности распространяемых сведений, то суд также верно отказал в их удовлетворении.

Разрешая встречные исковые требования ФИО4 к ФИО7О. о расторжении договора цессии и взыскании выплаченной по договору денежной суммы, суд пришел к следующему.

Цедент отвечает перед цессионарием за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, за исключением случая, если цедент принял на себя поручительство за должника перед цессионарием (пункт 1 статьи 390 ГК РФ).

На основании пункта 2 статьи 390 ГК РФ при уступке цедентом должны быть соблюдены следующие условия: уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием; цедент правомочен совершать уступку; уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу; цедент не совершал и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования.

Законом или договором могут быть предусмотрены и иные требования, предъявляемые к уступке.

Пунктом 3 статьи 390 ГК РФ предусмотрено, что при нарушении цедентом правил, предусмотренных пунктами 1 и 2 настоящей статьи, цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков.

В силу пункта 2 статьи 450 ГК РФ по требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только:

1) при существенном нарушении договора другой стороной;

2) в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

Согласно условиям заключенного между сторонами договора цессии ФИО7 И.Ф.О. принял на себя ответственность за достоверностью передаваемых в соответствии с настоящим договором документов и гарантировал наличие всех уступленных прав.

При этом условиями договора также предусмотрено, что цедент отвечает за действительность передаваемых по настоящему договору прав (требований).

На досудебное требование о расторжении договора цессии ФИО7 И.Ф.О. не ответил.

В силу части 2 статьи 9 Федерального закона от 27 ноября 1992 года №4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам.

Поскольку судом было установлено, что характер и перечень повреждений автомобиля <.......>, государственный регистрационный знак № <...> указанных в извещении о ДТП от 17 апреля 2020 года не соответствуют обстоятельствам и механизму ДТП от 17 апреля 2020 года, а являются причиной иного следового воздействия, то указанное обстоятельство свидетельствует об отсутствии страхового случая, в результате чего суд правомерно усмотрел основания для расторжения договора уступки прав (цессии) требований, заключенного 21 апреля 2020 года, а также для взыскания с ФИО7 в пользу ФИО4 суммы, уплаченной цессионарием по договору цессии.

Судебные расходы ФИО4, подтвержденные документально, были взысканы в его пользу с ФИО7 на основании статей 98 и 100 ГПК РФ.

Довод апелляционной жалобы истца о том, что суд при принятии встречного иска нарушил требования пункта 2 статьи 452 ГК РФ, так как требование о расторжении договора было получено ФИО7 И.Ф.О. 05 августа 2021 года, а встречный иск был предъявлен 03 августа 2021 года, не влечет за собой отмену решения суда по следующим основаниям.

В соответствии с пунктом 2 статьи 452 ГК РФ требование об изменении или о расторжении договора может быть заявлено стороной в суд только после получения отказа другой стороны на предложение изменить или расторгнуть договор либо неполучения ответа в срок, указанный в предложении или установленный законом либо договором, а при его отсутствии - в тридцатидневный срок.

Как следует из материалов дела, требование ФИО4 о расторжении договора цессии в добровольном порядке (в порядке досудебного урегулирования спора) было принято в отделении связи 10 июля 2021 года, прибыло в место вручения 14 июля 2021 года. Из данного требования следует, что ФИО7О. было предложено в течении 3 дней с даты получения требования, а в случае уклонения от его получения в течении 3-х дней после доставки данного требования по месту проживания ФИО7 посредством почтовой связи в добровольном порядке расторгнуть договор уступки права требования от 21 апреля 2020 года и возвратить полученную по данному договору сумму – 36000 руб.

Учитывая то обстоятельство, что заказная корреспонденция в почтовом отделении находится в течении 1 месяца, впоследствии подлежит возврату отправителю, факт получения адресатом данного требования только 05 августа 2021 года по истечении 21 дня после доставки данного почтового отправления по месту проживания ФИО7 и своевременного неполучения им данной корреспонденции, учитывая требования статьи 165.1 ГК РФ, а так же сроков рассмотрения гражданских дел в суде, достаточным основанием для принятия встречного искового заявления являлся факт направления данного требования в адрес ФИО7 с установлением срока для дачи ответа в течении 3-х дней после доставки данного требования по месту его проживания посредством почтовой связи.

Более того, следует отметить, что после получения данного требования ФИО7 И.Ф.О. в добровольном порядке его не удовлетворил и не направил своего ответа по нему.

26 августа 2021 года в судебном заседании сторона ответчика по встречному иску исковые требования не признала, полагая их незаконными, в связи с чем требования пункта 2 статьи 452 ГК РФ не могут считаться нарушенными. В данном случае досудебный порядок урегулирования спора с целью избежания необоснованного судебного разбирательства был соблюден.

Доводы жалобы истца о неправомерности назначения судебной автотехнической экспертизы не могут повлечь за собой отмену решения суда, поскольку в силу части 1 статьи 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Из указанных положений статьи 79 ГПК РФ следует, что назначение экспертизы является правом суда.

Экспертное заключение является одним из доказательств по делу и вмешиваться в процессуальную деятельность суда первой инстанции по сбору доказательств никто, в том числе суд апелляционной инстанции, не вправе.

Доводы жалобы истца о несогласии с заключением судебной автотехнической экспертизы судебной коллегией отклоняются, так как оснований сомневаться в правильности и обоснованности выводов эксперта не установлено. Само заключение является полным, обоснованным и мотивированным. В нем указано, кем и на каком основании проводились исследования, их содержание, даны обоснованные и объективные ответы на поставленные перед экспертом вопросы и сделаны выводы. Эксперт имеет соответствующее образование и квалификацию, был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы эксперта последовательны, не противоречат материалам дела и согласуются с другими доказательствами по делу. Формирование выводов эксперта производилось на основании материалов дела, с учетом нормативных актов, регламентирующих производство экспертиз, в том числе Единой методики. Каких-либо доказательств, опровергающих данное заключение либо ставящих под сомнение сделанные экспертом выводы, лицами, участвующими в деле, не представлено.

Более того, в судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ФИО7 подтвердил то обстоятельство, что автомобиль <.......> участвовал в ДТП от 24 февраля 2020 года в <адрес>, при этом доказательства проведения ремонта автомобиля после указанного ДТП у стороны истца отсутствуют.

Ссылка в жалобе истца на недоказанность того обстоятельства, что представленные ФИО4 фотоизображения имеют отношение к ДТП от 17 апреля 2020 года, не состоятельна, так как все фотографические материалы с места ДТП были выполнены самим ФИО7 И.Ф.О. и ФИО4, который не проживает в г. Ахтубинске и не присутствовал при оформлении ДТП, не мог их получить ни от кого, кроме как от самого ФИО7.

Доводы жалобы истца о неправомерном удовлетворении встречного иска и отказе в удовлетворении первоначального иска сводятся к переоценке представленных доказательств и иному толкованию законодательства, аналогичны обстоятельствам, на которые ссылался автор жалобы в суде первой инстанции, они были предметом обсуждения суда первой инстанции и им дана правильная правовая оценка на основании исследования в судебном заседании всех представленных доказательств в их совокупности в соответствии со статьей 67 ГПК РФ. Оснований к переоценке указанных доказательств судебная коллегия не находит.

Само по себе несогласие автора жалобы с данной судом оценкой обстоятельств дела не дает оснований считать решение суда неправильным.

Принцип правовой определенности предполагает, что стороны не вправе требовать пересмотра решения только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления другого содержания. Иная точка зрения на то, как должно быть разрешено дело не может являться поводом для отмены состоявшегося по настоящему делу решения.

Ссылка в жалобе на предвзятое отношение суда к истцу, нарушение судом требований статьи 12 ГПК РФ является голословной и не подтверждается материалами дела.

Доводы апелляционной жалобы ФИО4 о несогласии с размером взысканных расходов на оплату услуг представителя также не влечет за собой отмену или изменение решения суда.

На основании части 1 статьи 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 ГПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Из пункта 13 названного выше Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

Таким образом, значимыми критериями оценки (при решении вопроса о судебных расходах) выступают объем и сложность выполненных работ (услуг) по подготовке процессуальных документов, представлению доказательств, участию в судебных заседаниях с учетом предмета и основания иска.

В свою очередь, разумность пределов расходов подразумевает, что этот объем работ (услуг) с учетом сложности дела должен отвечать требованиям необходимости и достаточности. Для установления разумности расходов суд оценивает их соразмерность применительно к условиям договора на оказание юридической помощи, характеру услуг, оказанных по договору.

Разумность предела судебных издержек на возмещение расходов по оплате услуг представителя, требование о которой прямо закреплено в статье 100 ГПК РФ, является оценочной категорией, поэтому в каждом конкретном случае суд должен исследовать обстоятельства, связанные с участием представителя в споре.

Принятое судом первой инстанции решение в части взыскания представительских расходов отвечает вышеприведенным нормам и их разъяснениям, поскольку суд первой инстанции учел все имеющие значение для разрешения данного вопроса обстоятельства, а также принцип разумности.

Судебная коллегия полагает взысканную судом первой инстанции сумму расходов по оплате услуг представителя обоснованной, отвечающей критерию разумности, как с точки зрения размера взысканных расходов, так и объема оказанных услуг.

Иных правовых доводов, влекущих за собой отмену или изменение решения суда, апелляционные жалобы не содержат.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 330 ГПК РФ безусловным поводом для его отмены, судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь статьями 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Фроловского городского суда Волгоградской области от 26 октября 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобы ГусейноваИсмаила Ф. О. в лице представителя ФИО3 и ФИО4 ича - без удовлетворения.

Председательствующий судья:

Судьи: