Гражданский кодекс часть 1

по иску администрации Невьянского городского округа к Мухиной Людмиле Викторовне, Анатолиеву Анатолию Васильевичу, Курочкину Сергею Владимировичу, Мельниковой Луизе Семеновне о признании построек самовольными и возложении обязанности по освобождению береговой полосы водного объекта,

по апелляционным жалобам истца, ответчиков Мухиной Л.В., Мельниковой Л.С. на решение Невьянского городского суда Свердловской области от 29.12.2021.

Заслушав доклад председательствующего и объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, судебная коллегия

установила:

администрация Невьянского городского округа (далее – администрация) обратилась в суд с иском, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к ( / / )1, ( / / )3, ( / / )4 о признании самовольными постройками объектов, расположенных на земельном участке с кадастровым номером <№>:60, по адресу: <адрес> (далее – КН:60), и земельном участке с кадастровым номером <№>:213, по адресу: <адрес> (далее – КН:213), а именно:

- части металлического забора из металлопрофильного листа на металлических столбах, расположенного в 20 м от береговой линии озера Таватуй, сведения о которой содержатся в государственном водном реестре (<№>) с восточной стороны земельного участка КН:60,

- металлического забора из металлопрофильного листа на металлических столбах вдоль уреза воды акватории озера Таватуй с южной стороны земельного участка КН:60,

- бани на капитальном фундаменте (примерно 4,0 м*8,0), расположенной в 2,5 м от уреза воды акватории озера Таватуй на земельном участке КН:60,

- недостроенного капитального пирса и металлического строения, расположенного на акватории озера Таватуй с южной стороны земельного участка КН:60,

возложении обязанности на Мухину Л.В. снести вышеуказанные самовольные постройки;

о признании самовольной постройкой ограждения из сетки рабицы на металлических столбах, расположенного в 20 м от береговой линии озера Таватуй, сведения о которой содержатся в государственном водном реестре (<№>) между земельными участками КН:60 и КН:213 и возложении обязанности на Мухину Л.В., Анатолиева А.В., Курочина С.В. снести указанную самовольную постройку;

а также о возложении обязанности на Мухину Л.В. очистить береговую полосу озера Таватуй от строительных материалов, размещенных на земельном участке КН:60.

Определением суда от 24.08.2021 (л.д. 53-58 т.1) к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Министерство природных ресурсов и экологии Свердловской области, Нижне-Обское бассейновое водное Управление Федерального агентства водных ресурсов Министерства природных ресурсов Российской Федерации.

Решением суда от 29.12.2021 в иске отказано.

В апелляционной жалобе администрация просит об отмене указанного судебного акта и принятии по делу нового решения об удовлетворении иска.

Мухина Л.В. и Мельникова Л.С. в апелляционной жалобе и дополнении к ней просят отменить решение суда в части установления начала течения срока исковой давности, отказать в удовлетворении исковых требований ввиду пропуска срока исковой давности.

В возражениях на жалобу администрации Мухина Л.В., Мельникова Л.С. и Курочкин С.В. просят об ее отклонении, полагая вывод суда об отказе в иске верным.

Принимая во внимание, что собственником земельного участка с кадастровым номером <№>:60, расположенного по адресу: <адрес>, на праве общей долевой собственности наряду с Мухиной Л.В. является в т.ч. Мельникова Л.С., а следовательно, она является и собственником расположенных на нем построек и заборов, о сносе которых заявлено истцом, что подтвердил ее представитель, что обуславливает необходимость ее привлечения к участию в деле в качестве соответчика, а не третьего лица, судебная коллегия, руководствуясь пунктом 4 части 4, частью 5 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, своим определением от 13.05.2022 перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без ограничений, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации; к участию в деле в качестве соответчика привлечена Мельникова Л.С.

Указанное обстоятельство в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является безусловным основанием для отмены решения суда и рассмотрения исковых требований по существу.

В заседании суда апелляционной инстанции при рассмотрении исковых требований по существу представитель истца Брич М.В. поддержала свою жалобу и исковые требования в полном объеме, ответчики Курочкин С.В., Мухина Л.В., Анатолиев А.В., представитель ответчиков Мухиной Л.В., Мельниковой Л.С. – Жилин А.А., представитель ответчика Курочкина С.В. – Мартьянова О.Л. возражали против доводов жалобы истца, поддержали доводы жалобы Мухиной Л.В. и Мельниковой Л.С., возражали против удовлетворения исковых требований администрации, заявили о пропуске срока исковой давности.

Учитывая, что иные лица, участвующие в деле, извещенные о месте и времени рассмотрения дела надлежащим образом в порядке статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Свердловского областного суда, в судебное заседание не явились, что в силу части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие, Мельникова Л.С. просила о рассмотрении дела без нее, судебная коллегия определила о рассмотрении дела при данной явке.

Рассматривая исковые требования по существу, исследовав доказательства по делу, заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела, Мухина Л.В., Мельникова Л.С. являются собственниками земельного участка с кадастровым номером <№>:60 (далее – КН:60), площадью 1240 ± 24 кв.м, категория земель – земли населенных пунктов, разрешенное использование – для ведения личного подсобного хозяйства, расположенного по адресу: <адрес>. Право общей долевой собственности за ответчиками зарегистрировано в ЕГРН 02.04.2007; дата присвоения кадастрового номера – 15.07.2003.

Земельный участок принадлежит ответчикам на основании решения Главы администрации пос.Таватуй N 3 от 09.03.1993, что подтверждается выданными 30.04.1993 свидетельствами о праве собственности на землю за N N 61, 62 (л.д. 185, 186 т. 1).

На данном земельном участке расположен принадлежащий ответчикам жилой дом 1917 года постройки с кадастровым номером <№>:273 (далее – КН:273). Право собственности ответчиков на дом со служебными и надворными постройками возникло на основании договора дарения, удостоверенного Таватуйским поселковым советом 05.09.1980 по реестру за N 30 (л.д. 189 т. 1), зарегистрированного в БТИ 17.09.1980. Право собственности прежнего собственника ( / / )11 возникло на основании регистрационного удостоверения, выданного БТИ 20.12.1962 (выписка из ЕГРН (л.д. 21-39 т. 1); копии дел правоустанавливающих документов (л.д. 178-191 т. 1).

Границы земельного участка установлены на основании проведенных ООО "Уралзем" кадастровых работ, оформленных межевым делом от 24.11.2006 за N 5436 (л.д. 218-224 т. 1). В межевом деле содержатся сведения о том, что сервитутов, обременений и ограничений на участке не имеется, участок находится в водоохранной зоне озера Таватуй (л.д. 221 т. 1).

Из генплана земельного участка <адрес> следует, что участок по состоянию на 29.11.1985 имел ограждения по периметру, на участке имелась баня литер Г6 (в настоящее время согласно доводам истца – строящийся пирс), сарай литер Г5 (в настоящее время – баня) (л.д.149 т.2).

Анатолиев А.В. является собственником земельного участка с кадастровым номером <№>:212 (далее – КН:212), площадью 658 ± 6 кв.м, категория земель – земли населенных пунктов, разрешенное использование – для ведения личного подсобного хозяйства, расположенного по адресу: <адрес>. Право собственности за ответчиком зарегистрировано 23.05.2011; дата присвоения кадастрового номера – 22.04.2011.

На данном земельном участке расположены принадлежащие ответчику два жилых дома с кадастровыми номерами <№>:275 (далее – КН:275), <№>:276 (далее – КН:276) (л.д. 40-49, 156 т. 1).

Согласно ситуационному плану объекта индивидуального жилищного строительства, подготовленному к техническому паспорту филиалом "Невьянское БТИ" по состоянию на 13.08.2007 (л.д. 160-173 т. 1), по границе между земельным участком с кадастровым номером <№>:0113 с участком по <адрес> имелось ограждение – металлическое на металлических стойках.

Курочкин С.В. является собственником земельного участка с кадастровым номером <№>:213 (далее – КН:213), площадью 65 ± 2 кв.м, категория земель – земли населенных пунктов, разрешенное использование – для ведения личного подсобного хозяйства, расположенного по адресу: <адрес> и являющегося смежным с участком КН:60.

Право собственности за ответчиком зарегистрировано 05.08.2013; дата присвоения кадастрового номера – 22.04.2011. (л.д. 95-113 т. 1). Право собственности возникло на основании договора купли-продажи земельного участка от 19.07.2013, заключенного между продавцом Анатолиевым А.В. и покупателем Курочкиным С.В. (л.д. 196-198 т.1). На данном земельном участке строения отсутствуют, кроме описанного ограждения с участком КН:60.

Земельные участки КН:212 (в настоящее время собственник Анатолиев А.В.) и КН:213 (в настоящее время собственник Курочкин С.В.) образованы из земельного участка с кадастровым номером <№>:0113 на основании решения собственника Анатолиева А.В. от 25.04.2011 (т. 1 л.д. 139) о разделе земельного участка с кадастровым номером <№>:0113 площадью 723 кв.м, принадлежавшего ему на основании свидетельства на право собственности на землю, выданного 26.06.1994 за N 12930 (л.д. 216 т. 1).

Границы земельных участков установлены в результате проведения кадастровых работ кадастровым инженером ООО "Геосервис" ( / / )17., оформленных межевыми планами от 07.04.2011 (л.д. 202-217, 225-241 т. 1).

Все вышеуказанные земельные участки расположены в существующей застройке, что подтверждено книгой инвентаризации земель пос. Таватуй по состоянию на 1998 год; фрагментами топографических съемок 2003, 2012 гг. (л.д. 50 т. 1, л.д. 109, 110-115 т. 2).

Данные земельные участки имеют ограждения, на участке Мухиной Л.В., Мельниковой Л.С. расположены также баня на капитальном фундаменте (на месте сарая) и недостроенный капитальный пирс на месте старой бани (спорные объекты).

С левой стороны по фасаду (с восточной стороны) от участка КН:60 расположен проход к водному объекту – озеру Таватуй, с этой стороны участок ограждает забор из металлопрофильного листа на металлических столбах, с южной стороны участка вдоль акватории уреза воды озера Таватуй участок ограждает забор из металлопрофильного листа на металлических столбах, между данным участком и участком КН:213 (Курочкина С.В.) располагается ограждение из сетки рабицы на металлических столбах (спорные объекты).

Водный объект озеро Таватуй относится к поверхностным водным объектам общего пользования, находящимся в публичной собственности, он расположен на земельном участке КН <№>773 земель водного фонда для питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения декларативной площадью 21450000 кв.м.

Озеро Таватуй входит в состав государственного ландшафтного природного заказника областного значения "Озеро Таватуй и Верх-Нейвинское водохранилище с окружающими лесами" (Положение утверждено Постановлением Правительства Свердловской области от 01.02.2018 N 54-ПП), его береговая полоса составляет 20 м.

Сведения о местоположении береговой линии (границы водного объекта), о границе водоохранной зоны и прибрежной защитной полосе озера Таватуй на территории Свердловской области внесены в Государственный водный реестр 18.05.2020 на основании приказа Министерства природных ресурсов и экологии Свердловской области от 16.09.2019 N 1525, которым принято решение об определении местоположения береговой линии (границы водного объекта). Такие работы проведены на основании государственного контракта от 10.07.2019 (л.д. 40-44 т. 2).

В ЕГРН сведения о местоположении береговой линии (границе водного объекта) до настоящего времени не внесены.

По данным ЕГРН в отношении участков ответчиков зарегистрированы следующие ограничения: 1)зона с особыми условиями использования территории (далее ЗОУИТ) "Зона сильного подтопления территории Невьянского ГО" с 12.11.2020; 2) ЗОУИТ "Зона затопления 1% обеспеченности территории Невьянского ГО" с 04.12.2020; 3)ЗОУИТ "Зона слабого подтопления территории Невьянского ГО" с 28.12.2020; 4)ЗОУИТ "Зона умеренного подтопления территории Невьянского ГО" с 05.04.2021.

Ссылаясь на нахождение спорных объектов в 20-ти метровой береговой полосе водного объекта, что недопустимо в соответствии с нормами действующего законодательства, препятствует свободному доступу неопределенного круга лиц к береговой полосе и акватории водного объекта общего пользования - озера Таватуй; на то, что эти объекты являются самовольными постройками, а Мухиной Л.В. и Мельниковой Л.С., в т.ч. допущено размещение строительных материалов и металлического строения (предположительно водокачки) в пределах береговой полосы, администрация обратилась в суд с вышеуказанным иском.

В соответствии со схемой (л.д. 64-65 т. 2) спорные объекты, в т.ч. их части (заборы), находятся в пределах береговой полосы водного объекта озера Таватуй, составляющей 20 метров от береговой линии. Береговая линия установлена на основании утвержденных координат, содержащихся в Государственном водном реестре (л.д. 32-34, 64-65 т.2), береговая полоса определена с учетом данной линии, а наложение объектов на береговую полосу установлено на основании материалов проверок (л.д. 8-20 т.1), схем наложения (л.д. 50 т.1, 64 т.2). Аналогичные обстоятельства установлены по результатам проверки администрации от 29.07.2021.

Схема составлена с использованием координат характерных точек, представленных Нижне-Обским бассейновым водным управлением Федерального агентства водных ресурсов Министерства природных ресурсов Российской Федерации, т.е. с учетом данных Государственного водного реестра. Ответчиками иного не представлено.

Сторонами не оспаривалось, что какого-либо договора пользования водным объектом (его частью) ответчиками с уполномоченными органами не заключалось.

В соответствии с частями 1, 2, 6, 8 статьи 6 Водного кодекса Российской Федерации поверхностные водные объекты, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, являются водными объектами общего пользования, то есть общедоступными водными объектами, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Каждый гражданин вправе иметь доступ к водным объектам общего пользования и бесплатно использовать их для личных и бытовых нужд, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими федеральными законами.

Полоса земли вдоль береговой линии (границы водного объекта) водного объекта общего пользования (береговая полоса) предназначается для общего пользования. Ширина береговой полосы водных объектов общего пользования составляет двадцать метров, за исключением береговой полосы каналов, а также рек и ручьев, протяженность которых от истока до устья не более чем десять километров. Ширина береговой полосы каналов, а также рек и ручьев, протяженность которых от истока до устья не более чем десять километров, составляет пять метров.

Каждый гражданин вправе пользоваться (без использования механических транспортных средств) береговой полосой водных объектов общего пользования для передвижения и пребывания около них, в том числе для осуществления любительского и спортивного рыболовства и причаливания плавучих средств.

Береговые полосы водных объектов общего пользования относятся к территории общего пользования, то есть к территории, которой беспрепятственно пользуется неограниченный круг лиц (пункт 12 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 8 Правил охраны жизни людей на водных объектах в Свердловской области (утв. постановлением Правительства Свердловской области от 27.09.2018 N 639-ПП) запрещена установка сплошных ограждений, заборов, шлагбаумов и иных строений и сооружений, ограничивающих свободный доступ людей к береговой полосе водного объекта общего пользования.

Таким образом, береговая полоса относится к местам общего пользования, к береговой полосе должен быть обеспечен беспрепятственный доступ неопределенного круга лиц, следовательно, в границах береговой полосы не может осуществляться возведение каких-либо объектов, которые препятствуют такому доступу, передвижению и пребыванию около водного объекта, в том числе для осуществления любительского и спортивного рыболовства и причаливания плавучих средств.

Истец, заявляя требование о признании спорных объектов в виде ограждений и пирса самовольными, ошибочно исходил из их тесной связи с землей, не учитывая при этом следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации самовольной постройкой признается здание, сооружение или другое строение, возведенные или созданные на земельном участке, не предоставленном в установленном порядке, или на земельном участке, разрешенное использование которого не допускает строительства на нем данного объекта, либо возведенные или созданные без получения на это необходимых в силу закона согласований, разрешений или с нарушением градостроительных и строительных норм и правил.

В пункте 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что положения статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации не распространяются на отношения, связанные с созданием самовольно возведенных объектов, не являющихся недвижимым имуществом.

Из приведенной нормы и акта ее толкования следует, что самовольной постройкой может быть признан исключительно объект недвижимости, то есть объект, перемещение которого без несоразмерного ущерба его назначению невозможно, в том числе здание, сооружение, объект незавершенного строительства (абзац 1 пункта 1 статьи 130 Гражданского кодекса Российской Федерации), либо отнесенный к недвижимым вещам на основании прямого указания закона (абзац 2 пункта 1 статьи 130 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По смыслу статьи 130 Гражданского кодекса Российской Федерации прочная связь с землей не является единственным признаком, по которому объект может быть отнесен к недвижимости.

Право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в ЕГРН (пункт 1 статьи 131 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По смыслу указанных положений гражданского законодательства право собственности может быть зарегистрировано в ЕГРН лишь в отношении тех вещей, которые, обладая признаками недвижимости, способны выступать в гражданском обороте в качестве отдельных объектов гражданских прав.

Поскольку недвижимые вещи подлежат государственному кадастровому учету, а права на них - государственной регистрации в ЕГРН, достоверность сведений которого презюмируется, то для решения вопроса об отнесении того или иного объекта строительства к недвижимости необходимо установить его функциональное назначение, а также наличие индивидуализирующих признаков и полезных свойств, позволяющих ему выступать в обороте в качестве самостоятельного объекта гражданских прав.

Согласно правовой позиции, сформулированной Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации в Постановлении Президиума от 17.01.2012 N 4777/08, объекты, которые хотя и прочно связаны с землей, но не имеют самостоятельного функционального назначения, не признаются недвижимостью.

Ограждение и недостроенный пирс, представляющий собой, по сути, замощение, не имеют самостоятельного хозяйственного назначения, не являются отдельными объектами гражданского оборота, выполняя лишь обслуживающую функцию по отношению к соответствующему земельному участку и находящимся на нем зданиям.

В связи с отсутствием у ограждения и недостроенного пирса качеств самостоятельного объекта недвижимости право собственности на них не подлежит регистрации независимо от их физических характеристик и наличия отдельных элементов, обеспечивающих прочную связь этих сооружений с соответствующим земельным участком (аналогичная правовая позиция изложена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24.09.2013 N 1160/13 по делу N А76-1598/2012).

В соответствии с положениями пункта 10 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации к объектам капитального строительства не относятся неотделимые улучшения земельного участка (замощение, покрытие и другие).

Согласно разъяснениям пункта 38 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" замощение земельного участка, не отвечающее признакам сооружения, является его частью и не может быть признано самостоятельной недвижимой вещью (пункт 1 статьи 133 Гражданского кодекса Российской Федерации).

С учетом изложенного, если объект не может быть признан недвижимой вещью для целей введения его в оборот ввиду отсутствия вышеназванных признаков и технических свойств, то такой объект не может быть признан самовольной постройкой и снесен в порядке, установленном статьей 222 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Поскольку заборы и замощение земельного участка ("пирс") по смыслу статей 130, 131 Гражданского кодекса Российской Федерации не являются недвижимой вещью, а доказательств обратного (заключений специалистов, экспертов) не представлено, требование истца о признании их самовольными постройками удовлетворению не подлежит.

Спорная баня признакам объекта недвижимости отвечает, в связи с чем требование о ее признании самовольной постройкой с учетом ее расположения в пределах береговой полосы подлежит удовлетворению.

Отказ в признании ограждений и недостроенного пирса самовольными постройками не влияет на разрешение требования о их демонтаже ввиду следующего.

Защита права, нарушаемого сохранением объекта строительства, не являющегося недвижимостью, осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 304 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункты 29, 47 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав"). При этом, суд не связан с правовым обоснованием истцом своих требований (пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В соответствии с положениями статьи 304 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник (иной законный владелец) может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Защита нарушенных или оспоренных гражданских прав согласно положениям статей 11, 12 Гражданского кодекса Российской Федерации осуществляется в судебном порядке и путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. Аналогичное положение содержится в подпункте 4 пункта 2 статьи 60 Земельного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктами 45, 47 Постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" в силу статей 304, 305 Гражданского кодекса Российской Федерации иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению в случае, если истец докажет, что он является собственником или лицом, владеющим имуществом по основанию, предусмотренному законом или договором, и что действиями ответчика, не связанными с лишением владения, нарушается его право собственности или законное владение. Удовлетворяя иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, суд вправе как запретить ответчику совершать определенные действия, так и обязать ответчика устранить последствия нарушения права истца.

Спорный объект отнесен к Перечню водных объектов, расположенных на территории Невьянского городского округа, утвержденному в составе Правил землепользования и застройки, а также Генеральным планом Невьянского городского округа.

Согласно пункту 2 статьи 3.3 Федерального закона "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" распоряжение земельными участками, собственность на которые не разграничена, осуществляется в отношении земельных участков, расположенных на территории городского округа, органом местного самоуправления городского округа.

В соответствии с частью 5 статьи 27 Водного кодекса Российской Федерации, пунктом 15 статьи 14, пунктом 28 части 1 статьи 15, пунктом 36 статьи 16 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления" к полномочиям органов местного самоуправления в области водных отношений относится обеспечение свободного доступа граждан к водным объектам общего пользования и их береговым полосам. Аналогичные положения приведены в Уставе Невьянского городского округа (статьи 6, 21, 31).

Письмом Министерства природных ресурсов Свердловской области от 14.07.2021 N 12-02-05/1407 администрации Невьянского городского округа также поручено организовать работу по обеспечению свободного доступа граждан к озеру Таватуй и его береговой полосе.

Таким образом, право органа местного самоуправления на предъявление в суд искового заявления об обязании обеспечить беспрепятственный доступ граждан к водному объекту общего пользования вытекает из полномочий органа местного самоуправления по осуществлению контроля за использованием земель городского округа, а также обеспечению свободного доступа граждан к водным объектам общего пользования и их береговым полосам.

Учитывая изложенное, администрация, обращаясь в суд с настоящим иском, действует в своих интересах в рамках предоставленных ей полномочий по защите публичных интересов, а не представляет интересы других лиц, не имея на это права, как ошибочно полагают ответчики. Оснований полагать, что истец не имеет права на предъявление иска, нет, в связи с чем отсутствуют основания для прекращения производства по делу в соответствии с положениями статьи 220, пункта 1 части 1 статьи 134 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы о том, что действующее законодательство не препятствует размещению на береговой полосе объектов капитального строительства и движимых объектов, несостоятельны, поскольку возведенные ответчиками объекты в силу своих конструктивных характеристик и их расположения относительно уреза воды препятствуют пользованию берегом, передвижению и пребыванию граждан около водного объекта, в том числе, для осуществления любительского и спортивного рыболовства и причаливания плавучих средств, что нарушает статью 6 Водного кодекса Российской Федерации.

Несмотря на существование и предоставление земельного участка <адрес> до 1960-х годов, с учетом того, что ограждения и пирс не являются объектами недвижимого имущества, положения Водного кодекса Российской Федерации об обеспечении свободного доступа к водному объекту должны соблюдаться их собственниками в настоящее время. Их размещение в береговой полосе недопустимо вне зависимости от времени их возведения.

Доказательств того, что объект недвижимого имущества баня на участке КН:60 возведен до действия указанного ограничения, ответчиками не представлено.

Из генплана следует, что по состоянию на 29.11.1985 на участке имелась баня литер Г6, при этом данная баня снесена, в настоящее время согласно пояснениям представителя ответчиков Мельниковой Л.С. и Мухиной Л.В. на ее месте находится строящийся пирс, что соотносится с топографическими съемками и обследованиями БТИ разных лет и подтверждено истцом.

Баня возведена ответчиками на месте старого сарая литер Г5 (л.д.149 т.2). При этом, при сопоставлении схемы расположения участков 2011г. (л.д.213 т.1), проектного плана участка КН:60 2007г. (л.д.221 т.1, л.д.4 т.2) и топографической съемки 2012 г. (л.д.50 т.1) видно, что баня возведена с период с 2011 г. по 2012 г., поскольку на проектном плане участка 2007г. и схеме 2011 г. она отсутствует, а на топографической съемке 2012 г. уже отображена. В совокупности указанные доказательства опровергают утверждение ответчиков о возведении спорной бани в 1991 г., поскольку из документальных доказательств следует иное, а именно возведение бани с 2011 по 2012 г.

Достаточных, допустимых и относимых доказательств возведения бани в 1991г. ответчиками не представлено.

Таким образом, баня возведена после введения в действие Водного кодекса Российской Федерации (после 01.01.2007), более того, нормы о том, что 20-метровая полоса суши вдоль берегов водных объектов общего пользования предназначаются для общего пользования, имелись и в абзаце 7 статьи 20 Водного кодекса Российской Федерации от 16.11.1995 N 167-ФЗ.

Отсутствие в соответствующем реестре сведений о границах водного объекта, а значит о его береговой линии, не может послужить основанием для отказа в удовлетворении исковых требований о необходимости обеспечения свободного доступа граждан к водному объекту (его акватории, его береговой полосе для общего пользования). Ширина береговой полосы водоема озера Таватуй установлена нормативными требованиями положений федерального законодательства, а именно - Водного кодекса Российской Федерации. У данного водоема в силу положений закона фактически существует береговая линия и береговая полоса вне зависимости от того, установлены или нет конкретные координаты этой линии и полосы в ЕГРН.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 2138-О, местоположение береговой линии водного объекта при наличии соответствующего спора устанавливается в ходе судебного разбирательства посредством исследования и оценки необходимых в таком случае доказательств, в том числе, на основании документов, содержащихся в государственных реестрах, заключений специалистов.

Береговая линия была установлена на основании утвержденных координат, содержащихся в Государственном водном реестре (л.д. 32-34, 64-65 т.2), береговая полоса определена с учетом данной линии, а наложение объектов на береговую полосу установлено на основании материалов проверок (л.д. 8-20 т.1), схем наложения (л.д. 50 т.1, 64 т.2), в связи с чем ссылка ответчиков на Приказ Министерства природных ресурсов и экологии Свердловской области N 1525 от 16.09.2019 несостоятельна.

Доказательств, опровергающих данные материалы, ответчиками не представлено.

Довод о том, что поскольку береговая линия не внесена в ЕГРН, то нарушений нет, ошибочен и не соответствует водному законодательству и Правилам определения местоположения береговой линии (границы водного объекта), случаев и периодичности ее определения, утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 29.04.2016 N 377.

Ввиду законодательного закрепления существования 20-ти метровой береговой полосы, ссылки на документы территориального планирования, в частности Правила землепользования и застройки муниципального образование и отнесение участков к территориальной зоне ИЖС, отсутствие в ЕГРН сведений о наличии береговой полосы, подлежат отклонению, ввиду закрепления как самой полосы, так и ограничений связанных с ее наличием федеральным законом, имеющим большую юридическую силу.

Доводы о злоупотреблении истцом своими правами, предъявлении им иска после весеннего половодья, без учета постепенного поднятия уровня воды в озере несостоятельны, коллегия руководствуется данными о береговой линии, представленными не истцом, а из Государственного водного реестра, при том, что такие данные вносятся на основании данных о среднемноголетнем уровне вод в период, когда они не покрыты льдом, полученных исследований. Местоположение береговой линии, приказ Министерства и данные публичного водного реестра не оспорены и не опровергнуты. При изменении этих данных в установленном порядке судебный акт может быть пересмотрен в соответствии с главой 42 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при наличии к тому оснований.

Доводы жалобы о добросовестности застройщика несостоятельны ввиду вышеизложенного. Баня возведена в период действия настоящего Водного кодекса Российской Федерации, как и ограждения, что следует из пояснений сторон об их возведении 11 лет назад (л.д.11 т.1) и возведении ограждения из сетки рабицы Курочкиным С.В., а значит в настоящее время, а также самих конструкций других заборов (металлический профиль, который исходя из фотографий не является установленным до 1995 г.). С учетом непосредственной близости к воде, создание пирса путем его вклинивания в водный объект, в т.ч. над водой, что следует из представленных фотографий (л.д.17-19 т.1), ответчики не могли не знать и понимать, что возводя спорные объекты таким образом они, по крайней мере, преграждают свободный доступ к водному объекту и производят строительство в береговой полосе, тогда как с 1995г. в соответствии с федеральным законодательством (абзацем 7 статьи 20 Водного кодекса Российской Федерации от 16.11.1995 N 167-ФЗ) 20-ти метровая полоса суши вдоль берега водных объектов общего пользования предназначается для общего пользования, что предусмотрено и после введения действующего Водного кодекса Российской Федерации (после 01.07.2007).

Ответчики, осуществляя строительство не просто в непосредственной близости от уреза воды, а по большей части уже в акватории озера, не могли, действуя добросовестно, разумно и осмотрительно, не осознавать несоблюдение ими требований действующего федерального законодательства о свободном пользовании берегом водного объекта и о размещении объектов в 20-ти метровой береговой полосе. Из обстоятельств дела не следует, что данные действия произведены ответчиками только по причине отсутствия конкретных числовых координат береговой линии, либо ввиду наличия какой-то незначительной погрешности. Таким образом, о недобросовестности строительства объектов в данном случае говорить не приходится.

Обстоятельства первичного предоставления участков до 1970-х годов основанием для иных выводов быть не могут.

В силу правовой позиции, изложенной в Постановлении Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2001 N 4-АД21-1, то обстоятельство, что ответчики являются собственниками участков, предоставленных до 1960-х годов, не освобождает их от обязанности обеспечить гарантированный законом доступ граждан к водному объекту общего пользования и его береговой полосе с соблюдением требований водоохранного законодательства.

Более того, видно, что участки впервые на кадастровый учет поставлены в 2000-х годах, при этом при их предоставлении указано их на нахождение в водоохранной зоне озера Таватуй (л.д.221 т.1).

Наличие прохода к водному объекту с восточной стороны участка КН:60 не восполняет в полной мере право на свободный доступ к береговой полосе водного объекта, поскольку с южной стороны, со стороны самого озера, свободного прохода по береговой полосе вдоль уреза воды не имеется, он прегражден спорными объектами.

В соответствии с частью 8 статьи 28 Федерального закона от 21.12.2001 N 178-ФЗ "О приватизации государственного и муниципального имущества" отчуждению в соответствии с настоящим Федеральным законом не подлежат земельные участки в составе земель водного фонда, общего пользования (площади, улицы, проезды, автомобильные дороги, набережные, парки, лесопарки, скверы, сады, бульвары, водные объекты, пляжи и другие объекты), и иные, не подлежащие отчуждению в соответствии с законодательством Российской Федерации (данная норма действует с момента вступления в законную силу данного закона – с 26.04.2002).

Согласно пункту 8 статьи 27 Земельного кодекса Российской Федерации запрещается приватизация земельных участков в пределах береговой полосы (данная норма вступила в законную силу с 05.06.2006).

При переоформлении титула владения по пункту 9.1 статье 3 Вводного закона к Земельному кодексу Российской Федерации в частную собственность не подлежат передаче земельные участки, запрещенные и ограниченные в обороте в соответствии со статьей 27 Земельного кодекса Российской Федерации. Пункт 9.1 данной статьи введен Федеральным законом от 30.06.2006 N 93-ФЗ.

Запрет на приватизацию береговой полосы существовал в законодательстве о приватизации с 2002 года, а в земельном законодательстве – с 2006 года. Судебная коллегия учитывает, что в этот период также действовал запрет на оформление права частной собственности на участки, запрещенные и ограниченные в обороте, и путем переоформления титула владения (например, права постоянного бессрочного пользования, возникшего до введения в действие Земельного кодекса Российской Федерации) в силу пункта 9.1 статьи 3 Вводного закона к Земельному кодексу Российской Федерации, в соответствии с которым в частную собственность не подлежат передаче земельные участки, запрещенные и ограниченные в обороте.

Выводы о конституционности данных положений содержатся в определении Конституционного суда Российской Федерации от 27.10.2015 N 2411-О, в соответствии с которыми статья 36 Конституции Российской Федерации, гарантируя каждому право иметь землю в частной собственности (часть 1), одновременно закрепляет, что условия и порядок пользования землей определяются на основе федерального закона (часть 3), и вместе с тем не устанавливает условия реализации данного права, - они определяются федеральным законодателем в рамках его компетенции (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25.12.2008 N 1047-О-О, от 29.01.2009 N 48-О-О и N 50-О-О). Исходя из данных конституционных предписаний и требования статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, а также учитывая необходимость обеспечения справедливого баланса между общественными интересами и правами частных лиц, законодатель вправе определить и условия отчуждения земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, в частную собственность, в том числе круг объектов, не подлежащих такому отчуждению. При этом, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, право на приватизацию государственного и муниципального имущества не относится к числу конституционных; оно регламентируется федеральным законодателем исходя из интересов защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и свобод других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (Определение от 15.05.2007 N 379-О-П и др.). Федеральный законодатель в порядке реализации возложенных на него полномочий в Земельном кодексе Российской Федерации, в пункте 8 его статьи 27, предусмотрел запрет на приватизацию земельных участков в пределах береговой полосы, установленной в соответствии с Водным кодексом Российской Федерации, а также земельных участков, на которых находятся пруды, обводненные карьеры в границах территорий общего пользования. Оспариваемая норма - с учетом общих правил действия закона во времени - не была расценена как нарушающая конституционные права заявителя, который приобрел земельный участок после вступления в силу оспариваемых норм.

С учетом изложенного доводы о необоснованном ограничении права собственности ответчиков, о размещении объектов в юридических границах участков, о недопустимости ретроспективного применения норм права не могут повлиять на иные выводы коллегии с учетом установленных обстоятельств.

Вопросы правильности установления границ земельных участков предметом спора не являются, как и вопросы правомерности оформления права собственности на участки сторон.

Заявление о пропуске исковой давности признается судебной коллегией необоснованным ввиду следующего.Как установлено выше, лишь баня ответчиков Мухиной Л.В. и Мельниковой Л.С. является объектом недвижимого имущества, остальные спорные объекты таковыми не являются, в связи с чем их снос осуществляется в рамках положений статьи 304 Гражданского кодекса Российской Федерации (негаторного иска), на требования которого исковая давность в силу статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации не распространяется.Ссылки ответчиков о том, что истец не вправе требовать устранения препятствий в пользовании по статье 304 Гражданского кодекса Российской Федерации ввиду того, что администрация не является собственником смежного участка, водного объекта в данном случае являются несостоятельными, поскольку как выше указано в силу положений действующих норм, администрация наделена правом контроля по обеспечению доступа к водному объекту, в связи с чем вправе заявить такие требования. Срок исковой давности в отношении требований о сносе бани судебная коллегия полагает непропущенным, поскольку по смыслу пункта 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" в силу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованиям публично-правовых образований в лице уполномоченных органов исчисляется со дня, когда публично-правовое образование в лице таких органов узнало или должно было узнать о нарушении его прав.

Поскольку баня расположена за забором, что исключает видимость как ее расположения, так и ее характеристик, плановая документарно - выездная проверка соблюдения требований, установленных земельным законодательством, администрацией осуществлена 29.07.2021, когда она узнала о наличии указанной бани и ее характеристиках, а исковое заявление подано 19.08.2021, оснований для вывода об истечении сроков обращения в суд не имеется. Доказательств того, что о наличии бани в водоохранной зоне и ее характеристиках истец знал до осуществленной им проверки, ответчиками не представлено.

Ссылки ответчиков на иное исчисление срока исковой давности – с момента предоставления участков 1962 г. или с 1988, 20 03 г.г. не основаны на законе, поскольку предметом спора являются не земельные участки сторон, а ограждения и постройки, расположенные на них.

Поскольку спорные объекты (ограждения, недостроенный пирс и баня) частично и полностью располагаются в пределах 20-ти метровой береговой полосы, что не допустимо, ограничивает свободный доступ к водному объекту, с учетом вышеизложенного, судебная коллегия приходит к выводу об удовлетворении исковых требований администрации о сносе (демонтаже) части металлического забора из металлопрофильного листа на металлических столбах, расположенного в 20 м от береговой линии озера Таватуй, сведения о которой содержатся в государственном водном реестре (<№>) с восточной стороны земельного участка КН:60, металлического забора из металлопрофильного листа на металлических столбах вдоль уреза воды акватории озера Таватуй с южной стороны земельного участка КН:60, бани на капитальном фундаменте (примерно 4,0 м*8,0), расположенной в 2,5 м от уреза воды акватории озера Таватуй на земельном участке КН:60, недостроенного пирса, расположенного на акватории озера Таватуй с южной стороны участка КН:60. Обязанность по их сносу судебная коллегия возлагает на Мухину Л.В и Мельникову Л.С. как собственников земельного участка КН:60.

Кроме того, как следует из представленных в материалы дела фотографий (л.д. 18 т.1), с обоих сторон ограждения земельного участка КН:60 с южной стороны акватории Мухиной Л.В и Мельниковой Л.С. действительно размещены строительные материалы. Как пояснила ответчик Мухина Л.В. в судебном заседании суда апелляционной инстанции, данные строительные материалы на земельном участке в настоящее время отсутствуют. Однако доказательств, свидетельствующих об этом, в материалы дела стороной ответчика не представлено, в связи с чем требования о возложении обязанности очистить береговую полосу озера Таватуй от указанных строительных материалов также подлежат удовлетворению. Обязанность по очистке береговой полосы озера Таватуй от строительных материалов также следует возложить на Мухину Л.В и Мельникову Л.С. как собственников земельного участка КН:60 и лиц осуществивших их размещение в береговой полосе.

Требования о сносе (демонтаже) ограждения из сетки рабицы на металлических столбах, расположенного в 20 м от береговой линии озера Таватуй, сведения о которой содержатся в государственном водном реестре (<№>) между земельными участками КН:60 и КН:213, также подлежат удовлетворению. Обязанность по его сносу судебная коллегия возлагает на Мухину Л.В., Мельникову Л.С. и Курочкина С.В., как собственников земельных участков КН:60 и КН:213, между которыми существует данное ограждение.

При этом, в удовлетворении исковых требований администрации к Анатолиеву А.В. судебная коллегия отказывает, поскольку каких-либо требований о сносе построек, расположенных на территории его земельного участка, не заявлено, а собственником участка КН:213 он не является, в связи с чем обязанность по сносу ограждения между данным участком и участком КН:60, также ему не принадлежащем, на него возложена быть не может.

Из представленных истцом в материалы дела фрагментов топографической съемки (л.д. 64 т.2, л.д. 50 т.1), а также приобщенного в судебном заседании суда апелляционной инстанции заключения кадастрового инженера ( / / )13 следует, что металлическое строение (насосная станция), расположенное на акватории озера Таватуй с южной стороны земельного участка КН:60, о сносе которой также просит истец, находится за пределами границ земельного участка КН:60 и КН:213, доказательств ее размещения именно ответчиками истцом не представлено, в связи с чем оснований для удовлетворения исковых требований о сносе указанной постройки к ним не имеется. Как пояснили участники процесса и не оспаривается истцом указанная постройка представляет собой водокачку, обслуживающую большое количество участков водой, в связи с чем подведение от нее трубы на участок КН:60, недостаточно для возложения на его собственников обязанности по ее сносу.

Доказательств обратного истцом не представлено.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 327.1, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Невьянского городского суда Свердловской области от 29.12.2021 отменить. Принять по делу новое решение, которым иск администрации Невьянского городского округа удовлетворить частично.

Признать самовольной постройкой:

- баню на капитальном фундаменте, расположенную в 2,5 м от уреза воды акватории озера Таватуй на земельном участке с кадастровым номером <№>:60, расположенном по адресу: <адрес>

Обязать Мухину Людмилу Викторовну и Мельникову Луизу Семеновну снести (демонтировать):

- часть металлического забора из металлопрофильного листа на металлических столбах, расположенного в пределах 20 м от береговой линии озера Таватуй, сведения о которой содержатся в государственном водном реестре (<№>) с восточной стороны земельного участка с кадастровым номером <№>:60, расположенного по адресу: <адрес>

- металлический забор из металлопрофильного листа на металлических столбах вдоль уреза воды акватории озера Таватуй с южной стороны земельного участка с кадастровым номером <№>:60, расположенного по адресу: <адрес>,

- баню на капитальном фундаменте, расположенную в 2,5 м от уреза воды акватории озера Таватуй на земельном участке с кадастровым номером <адрес>:60,

- недостроенный пирс, расположенный на акватории озера Таватуй с южной стороны земельного участка с кадастровым номером <№>60, по адресу: <адрес>

Обязать Мухину Людмилу Викторовну, Мельникову Луизу Семеновну, Курочкина Сергея Владимировича демонтировать ограждение из сетки рабицы на металлических столбах, расположенное в пределах 20 м от береговой линии озера Таватуй, сведения о которой содержаться в государственном водном реестре (<№>) между земельными участками с кадастровыми номерами <№>60 и <№>:213.

Обязать Мухину Людмилу Викторовну, Мельникову Луизу Семеновну очистить береговую полосу озера Таватуй от строительных материалов, размещенных на земельном участке с кадастровым номером <№>:60.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Председательствующий:	Некрасова А.С.
Судьи:	Зайцева В.А.
	Тяжова Т.А.