Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-899/2020 по иску Попова Д.А. к Чекмезовой А.А. о взыскании двойной суммы задатка, судебных расходов

по апелляционной жалобе ответчика Чекмезовой А.А.

по апелляционной жалобе истца Попова Д.А., третьего лица Поповой В.В.

на решение Шелеховского городского суда Иркутской области от 17 ноября 2020 года,

установила:

в обоснование заявленных требований Попов Д.А. указал, что 08.02.2020 г. он заключил с Чекмезовой А.А. предварительный договор, по условиям которого принял на себя обязательство купить, а Чекмезова А.А. – продать земельный участок и находящийся на нем жилой дом по адресу: <адрес изъят>. Срок действия предварительного договора и заключения основного договора купли-продажи определен сторонами до 01.06.2020 г. Дом предстояло построить. Строительство дома осуществлял отец Чекмезовой А.А. – Савин А.А. В приложениях № 1 и № 2 к договору стороны согласовали некоторые характеристики жилого дома (площадь, планировка, материалы, внутренние коммуникации и т.п.). В порядке обеспечения принятого обязательства 08.02.2020 г. им был внесен задаток в сумме 200 000 руб. К установленному сроку жилой дом не был готов к продаже, имел существенные отступления от условий договора. В доме отсутствовали алюминиевые радиаторы отопления, не установлены унитаз, водонагреватель, ванна, раковина и светильники. Также выстроенный дом имел другие существенные недостатки, наличие которых препятствовало заключению основного договора купли-продажи земельного участка с жилым домом. При заключении предварительного договора купли-продажи стороны согласовали, что окна должны иметь двойные открывающиеся створки и стекла с усиленной защитой от ультрафиолета, дополнительные расходы на которые он обязался доплатить. Ответчик проигнорировал данную договоренность и вставил окна с одной створкой. По проекту дома предусмотрен выход из кухни на террасу. Покупатель выразил желание, чтобы была установлена балконная пластиковая дверь. Однако Савин А.А. установил металлическую дверь, которая не вписывается в интерьер кухни. Лаги для пола установлены друг от друга на расстоянии, превышающем установленные строительные нормы, что ставит под угрозу безопасность пребывания людей в жилом помещении.

Все эти недостатки имелись на дату 01.06.2020 г.

Ответчик и третье лицо Савин А.А. не пустили покупателей в дом для осмотра.

По указанной причине основной договор купли-продажи не заключен.

05.06.2020 г. истец направил ответчику и третьему лицу претензию с требованием возврата двойной суммы задатка в размере 400 000 руб. Претензия была получена 13.06.2020 г., однако ответа на нее и возврата денежных средств не последовало.

Поскольку основной договор купли-продажи не был заключен по вине Чекмезовой А.А., последняя обязана выплатить ему двойную сумму задатка в размере 400 000 руб., а также возместить судебные расходы, понесенные в связи с вынужденным обращением в суд.

С учетом уточнений истец просил взыскать с Чекмезовой А.А. в свою пользу двойную сумму задатка в размере 400 000 руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 30 000 руб., почтовые расходы на отправку претензии в размере 508,24 руб., расходы на оформление нотариальной доверенности в размере 1 300 руб., расходы на уплату государственной пошлины в размере 7 200 руб.

Решением Шелеховского городского суда Иркутской области от 17 ноября 2020 года исковые требования Попова Д.А. удовлетворены частично. Суд взыскал с Чекмезовой А.А. в пользу Попова Д.А. сумму задатка в размере 200 000 руб., почтовые расходы на отправку претензии в размере 98,12 руб., расходы на оформление нотариальной доверенности в размере 650 руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб., расходы на уплату государственной пошлины в размере 3 600 руб. В удовлетворении требований о взыскании суммы задатка в размере 200 000 руб., почтовых расходов на отправку претензии в размере 410,12 руб., расходов на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб., расходов на уплату государственной пошлины в размере 3 600 руб. суд отказал.

В апелляционной жалобе Чекмезова А.А. просит решение суда изменить в части и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении иска. Суд неправильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела. Истец был уведомлен ответчиком посредством смс о готовности дома для заключения основного договора. Она записалась в МФЦ на государственную регистрацию основного договора купли-продажи, что подтверждается талоном. Из нотариально удостоверенной расшифровки аудиозаписи следует, что стороной ответчика выполнены действия по заключению основного договора, однако истец отказался заключать его в связи с отсутствием денежных средств и желания. Она четыре раза предлагала истцу заключить основной договор. Однако суд данным обстоятельствам оценку не дал. Выводы суда о том, что стороной ответчика не предлагалось заключить основной договор, не соответствуют обстоятельствам дела. Третье лицо Савин А.А. действовал в ее интересах, в т.ч. предлагая истцу заключить основной договор, т.к. является ее отцом. Судом установлено о принятии истцом выполнения обязательств третьим лицом, выполненных за ее счет. Суд неправильно истолковал п. 6 ст. 429 ГК РФ о необходимости направления письменного уведомления с предложением заключить основной договор. Законодателем не установлены конкретные формы предложения стороны по заключению основного договора. Соответственно действия сторон могут выражаться любым способом, не противоречащим закону.

Относительно апелляционной жалобы поступили письменные возражения Попова Д.А., который просит апелляционную жалобу оставить без удовлетворения.

В апелляционной жалобе истец Попов Д.А. и третье лицо Попова В.В. просят отменить решение суда и удовлетворить заявленные требования в полном объеме, указали, что выводы суда не соответствуют установленным обстоятельствам по делу. Истец не отказывался от намерения купить жилой дом с земельным участком, что подтверждается его обращением в банк за получением ипотеки. ПАО Сбербанк России ипотека одобрена, что подтверждается справкой. Именно истец обращался к третьему лицу с предложением встречи, желая осмотреть дом и в дальнейшем заключить основной договор. Напротив, Чекмезова А.А. и Савин А.А. после 22.05.2020 г. не связывались с ним, уклонились от заключения договора. В телефонном разговоре 31.05.2020 г. Савин А.А. отказался от встречи, сославшись на занятость. А 01.06.2020 г. приехал без ключей, что явилось препятствием для осмотра дома. Чекмезова А.А. намеренно уклонялась от заключения основного договора, желая продать дом подороже, что подтверждается словами Савина А.А. Выводы суда о том, что Чекмезова А.А. не уклонялась от заключения основного договора, ошибочны.

Относительно данной апелляционной жалобы поступили письменные возражения Чекмезовой А.А., которая просит апелляционную жалобу оставить без удовлетворения.

Изучив материалы дела, заслушав доклад по делу, заслушав объяснения истца Попова Д.А., поддержавшего доводы своей апелляционной жалобы, объяснения представителя ответчика Чекмезовой А.А. Слабко А.Ю., поддержавшего доводы апелляционной жалобы ответчика, объяснения третьего лица Савина А.А., поддержавшего доводы апелляционной жалобы ответчика, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно положениям статьи 380 Гражданского кодекса Российской Федерации задатком признается денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей другой стороне, в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения (пункт 1). Соглашение о задатке независимо от суммы задатка должно быть совершено в письменной форме (пункт 2). В случае сомнения в отношении того, является ли сумма, уплаченная в счет причитающихся со стороны по договору платежей, задатком, в частности вследствие несоблюдения правила, установленного пунктом 2 настоящей статьи, эта сумма считается уплаченной в качестве аванса, если не доказано иное (пункт 3). Если иное не установлено законом, по соглашению сторон задатком может быть обеспечено исполнение обязательства по заключению основного договора на условиях, предусмотренных предварительным договором (статья 429).

В соответствии с положениями статьи 381 Гражданского кодекса Российской Федерации при прекращении обязательства до начала его исполнения по соглашению сторон либо вследствие невозможности исполнения (статья 416) задаток должен быть возвращен (пункт 1). Если за неисполнение договора ответственна сторона, давшая задаток, он остается у другой стороны. Если за неисполнение договора ответственна сторона, получившая задаток, она обязана уплатить другой стороне двойную сумму задатка. Сверх того, сторона, ответственная за неисполнение договора, обязана возместить другой стороне убытки с зачетом суммы задатка, если в договоре не предусмотрено иное (пункт 2).

Как следует из положений статьи 429 Гражданского кодекса Российской Федерации по предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором (пункт 1). Предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, а если форма основного договора не установлена, то в письменной форме. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность (пункт 2). Предварительный договор должен содержать условия, позволяющие установить предмет, а также условия основного договора, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение при заключении предварительного договора (пункт 3). В предварительном договоре указывается срок, в который стороны обязуются заключить основной договор. Если такой срок в предварительном договоре не определен, основной договор подлежит заключению в течение года с момента заключения предварительного договора (пункт 4). В случаях, если сторона, заключившая предварительный договор, уклоняется от заключения основного договора, применяются положения, предусмотренные пунктом 4 статьи 445 настоящего Кодекса. Требование о понуждении к заключению основного договора может быть заявлено в течение шести месяцев с момента неисполнения обязательства по заключению договора. В случае возникновения разногласий сторон относительно условий основного договора такие условия определяются в соответствии с решением суда. Основной договор в этом случае считается заключенным с момента вступления в законную силу решения суда или с момента, указанного в решении суда (пункт 5). Обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор (пункт 6).

Судом первой инстанции установлено, что 8 февраля 2020 года между истцом Поповым Д.А. (покупателем) и ответчиком Чекмезовой А.А. (продавцом) был заключен предварительный договор о заключении в срок до 1 июня 2020 года основного договора купли-продажи объектов недвижимости, по условиям которого продавец продаст, а покупатель купит земельный участок с кадастровым номером (Номер изъят) и жилой дом общей площадью 80 кв. м., расположенные по адресу: <адрес изъят>.

На момент заключения предварительного договора дом как индивидуально определенный объект недвижимости не существовал, его требовалось построить.

Строительство велось третьим лицом по делу, не заявляющим самостоятельных требований относительно предмета спора, Савиным А.А.

Характеристики объекта стороны оговорили в проекте постройки в приложении № 1 к договору, а также в перечне потребительских характеристик в приложении № 2 к договору.

Характеристики объекта стороны оговорили очень неконкретно, например, не оговорили количество светильников, хотя из обычно предъявляемых требований можно предположить, что они должны быть в каждой комнате.

Цена продажи жилого дома и земельного участка определена сторонами договора в сумме 2 400 000 руб. (пункт 2). Стороны установили следующий порядок расчетов:

при заключении предварительного договора покупатель уплачивает продавцу сумму в размере 200 000 руб. в качестве задатка, что подтверждается распиской от 08.02.2020 г. и соглашением о задатке. Сумма задатка входит в стоимость объектов недвижимости;

оставшаяся часть приобретаемых объектов недвижимости в размере 2 200 000 руб. будет оплачена покупателем за счет собственных денежных средств путем передачи наличных денежных средств до подписания основного договора купли-продажи в органе, осуществляющем государственную регистрацию объектов недвижимости и сделок с ним (пункт 3);

в тексте основного договора купли-продажи объектов недвижимого имущества стороны договорились указать заниженную стоимость в размере 1 000 000 руб. (пункт 4).

Также 8 февраля 2020 года между Поповым Д.А. и Чекмезовой А.А. заключено соглашение о задатке, по условиям которого покупатель вносит продавцу задаток в размере 200 000 руб. в обеспечение обязательств по заключению основного договора купли-продажи жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес изъят>. Пунктом 2 соглашения предусмотрено, что в случае уклонения покупателя от заключения основного договора купли-продажи согласно ст.ст. 380, 381 ГК РФ выданный им задаток не возвращается. В случае уклонения продавца от заключения основного договора купли-продажи согласно ст. 381 ГК РФ продавец должен вернуть покупателю двойную сумму полученного им задатка.

Согласно расписке от 08.02.2020 г. задаток в сумме 200 000 руб. был передан Поповым Д.А. третьему лицу Савину А.А., который в судебном заседании подтвердил факт дальнейшей передачи денежных средств ответчику Чекмезовой А.А.

Как в предварительном договоре, так и в соглашении о задатке стороны оговорили, что общая площадь дома должна составлять 80 кв. м. В приложении № 1 к предварительному договору (проект жилого дома) стороны оговорили, что проект окончательный и изменению не подлежит.

Только 29.04.2020 г. за ответчиком зарегистрировано право собственности на жилой дом общей площадью 73,7 кв. м. (т. 1, л.д. 137).

Таким образом, построенный дом примерно на 10 % отличался по площади от согласованной сторонами в меньшую сторону.

Кроме того, можно сделать вывод, что заключить основной договор купли-продажи земельного участка и дома (оформленного и стоящего на кадастровом учете) на условиях, указанных в предварительном договоре, было бы объективно невозможно в период с 08.02.2020 г. и до 29.04.2020 г. – то есть в течение более чем 2/3 от срока, определенного сторонами в предварительном договоре с 08.02.2020 г. до 01.06.2020 г.

Скорость строительства зависела от действий ответчика Чекмезовой А.А. и третьего лица Савина А.А., а не от истца Попова Д.А.

При этом условие «до 01.06.2020 г.» буквально означает, что последний день для заключения договора купли-продажи – 31 мая 2020 года, однако 31 мая 2020 года – воскресенье, поэтому последним днем для заключения договора был 1 июня 2020 года.

Стороны свободны в заключении договора (статья 421 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В данном случае они так согласовали сроки (очень сжатые) в предварительном договоре.

Изменения в предварительный договор стороны не вносили, и поведение сторон оценивалось судом первой инстанции исходя из условий данного предварительного договора.

В течение всего срока с 08.02.2020 г. до 01.06.2020 г. (и даже после его окончания) между сторонами продолжались переговоры, касающиеся спорного объекта.

На момент рассмотрения спора в суде сторона ответчика готова была вернуть истцу часть задатка в сумме 100 000 руб. (т. 1, л.д. 99).

Переговоры были вызваны, по мнению судебной коллегии, неконкретным описанием дома в приложениях к предварительному договору, а также тем, что стороны должным образом не согласовали между собой отношения строительного подряда.

Так, истца Попова Д.А. не устроило качество полов, в связи с чем третье лицо Савин А.А. в интересах ответчика заменил ряд половых досок, что подтверждено объяснениями третьего лица Савина А.А. (т. 1, л.д. 126).

Также между сторонами возникли разногласия относительно наличия сантехнического оборудования.

Сторона истца последовательно утверждает, что оно не было установлено к сроку заключения основного договора.

Ответчик Чекмезова А.А. и третье лицо (на стороне ответчика) Савин А.А. занимают противоречивую позицию:

Савин А.А. согласно расшифровке записи разговора от 01.06.2020 г. на вопрос Поповой В.В. «Ничего не добавилось? Ни батареи, ни ванная?» отвечает «чего их ставить то когда?», на вопрос Поповой В.В. «как я буду оценщика (для получения банковского кредита) приглашать, для чего?» Савин А.А. отвечает «вы приходите с деньгами и будем уже ставить все это» (т. 1, л.д. 140). Отсюда можно сделать вывод, что часть оборудования установлена на дату 01.06.2020 г. не была;

в то же время представитель ответчика в письменном отзыве на иск указывает, что оборудование уже было установлено на 31 мая и 1 июня 2020 года (т. 1, л.д. 41). В обоснование представлены фотографии, из которых невозможно определить дату фотосъемки (т. 1, л.д. 44–48), и свидетельские показания С. (т. 1, л.д. 158), которые вступают в противоречие с вышеприведенными словами Савина А.А.

Учитывая, что 31 мая и 1 июня 2020 года истец и его супруга хотели попасть в спорный дом, но не смогли (ответчик и третье лицо не могли предоставить ключ, чтобы их туда впустить), достоверно определить, было ли оборудование установлено до истечения оговоренного сторонами срока, нельзя.

Также между сторонами возникли разногласия относительно наличия и количества светильников. Из буквального прочтения приложения № 2 к предварительному договору и обычно предъявляемых к жилым помещениям требований можно предположить, что в каждой комнате должно быть по светильнику. Из представленных стороной ответчика фотографий усматривается, что в ряде помещений имеются светильники, а в ряде помещений выведены наружу провода с лампочкой. Из распечатки записи разговора от 01.06.2020 г. между третьим лицом Поповой В.В. и третьим лицом Савиным А.А. также можно сделать вывод, что сторона истца акцентирует внимание на освещении, которое надо проверить еще раз (т. 1, л.д. 140).

Также возникли разногласия относительно оплаты.

Неизвестно, были ли у истца деньги для покупки товара в период с 08.02.2020 г. и до 29.04.2020 г., но в этот период заключить договор купли-продажи было объективно затруднительно, так как в этот период права собственности на товар не было и у самого продавца.

На 15 мая 2020 года была предварительно зарегистрирована запись в ГАУ «Иркутский областной многофункциональный центр предоставления государственных и муниципальных услуг», однако обе стороны для совершения сделки не явились.

18.06.2020 г. была зарегистрирована еще одна запись на имя продавца, но другая сторона (неизвестно, истец ли это) не явилась, при этом заявитель от имени продавца не предъявил удостоверение личности. Поскольку срок заключения основного договора уже истек, вторая запись не имеет значения.

(т. 1, л.д. 86)

В телефонном разговоре с Савиным А.А., выступающим от имени ответчика, истец пояснил, что прямо сейчас (06.05.2020 г.) у него денег нет, но он будет обращаться в банк за ипотечным кредитом. В разговоре от 19 мая 2020 г. истец сообщает, что в двух банках отказали, но он обратился в третий.

В обоих случаях Савин А.А. одобрил действия истца и намерен был подождать далее, даже после 01.06.2020 г.

Третий разговор с Савиным А.А. состоялся 08.06.2020 г. В нем истец сказал, что пока не решился вопрос, и ответчик может дом продать, а задаток вернуть. Данный разговор имел место уже спустя неделю после 01.06.2020 г., поэтому он не имеет юридического значения.

(т. 1, л.д. 110, 111, 112)

Отказа от заключения основного договора истец до 01.06.2020 г. не выразил, продолжал собирать деньги. 20 мая 2020 г. его супруга Попова В.В. обратилась в Сбербанк и получила одобрение на получение кредита на сумму 750 000 руб.

Фактически истец до 01.06.2020 г. не отказывался, а предлагал третьему лицу Савину А.А. подождать, с чем тот соглашался.

То есть обе стороны допустили продление всех действий до 31 мая, и в этот день истец не смог попасть в дом по вине ответчика и третьего лица, а затем по воле обеих сторон осмотр был перенесен на 1 июня. Осмотр также не состоялся и в этот день, стороны договорились встретиться позднее, дальнейшее происходило уже после истечения срока заключения основного договора.

При этом никаких изменений в предварительный договор стороны не вносили, в том числе относительно сроков.

Ответчик соглашался подождать, фактически нарушая условие о сроке в предварительном договоре, то есть такое отступление возникло по воле обеих сторон.

Из расшифровки диктофонной записи разговора от 03.06.2020 г. (т. 1, л.д. 105) следует, что третье лицо от имени ответчика сообщил истцу и его жене об увеличении цены до «два четыреста пятьдесят», то есть на 50 тыс. руб. больше, чем было ранее согласовано в предварительном договоре.

Правильность расшифровки подтвердили третье лицо Савин А.А. и представитель ответчика (т. 1, л.д. 126).

31 мая 2020 года и следующий за ним день 1 июня 2020 года стороны описывают по-разному.

Сторона истца последовательно настаивает, что сторона продавца не пустила истца и его супругу в дом для осмотра.

Ответчик и третье лицо Савин А.А. не оспаривают, что в эти дни истец не попал в дом. Объясняют они это тем, что 31 мая Савин А.А. был занят, а 1 июня свободен, но ключи ответчик и третье лицо передали сантехнику и соседям (т. 1, л.д. 99, 153, 154).

Такое объяснение (ссылка на действия соседей или иных лиц, с которыми истец не вступал ни в какие отношения) никак не оправдывает действия ответчика и третьего лица Савина А.А.

31 мая 2020 года, как подтверждает сторона ответчика, истец хотел попасть в спорный дом, но поскольку самого Савина А.А. и соседей на месте (у которых почему-то, а не у ответчика, хранится ключ) не было, то стороны предварительного договора договорились встретиться для осмотра дома 1 июня 2020 года.

Сторона ответчика утверждает, что 1 июня 2020 года истец не хотел попасть в дом. Тем не менее Савин А.А. и представитель ответчика не оспаривают (и записью разговора от 01.06.2020 г. это подтверждается), что 1 июня 2020 года супруга истца хотела осмотреть дом, но опять не попала, так как соседей с ключом не было на месте (объяснения Савина А.А., т. 1, л.д. 99). Попова В.В. и Савин А.А. опять пытались договориться на осмотр на другой день (т. 1, л.д. 140).

Таким образом, после того, как срок был пропущен, стороны еще продолжали вести переговоры о заключении договора и характеристиках объекта.

Все вышеизложенное свидетельствует о том, что обе стороны предварительного договора, действуя согласованно и по договоренности между собой, допустили пропуск срока для заключения основного договора.

Таким образом, до определенной сторонами даты 1 июня 2020 года основной договор купли-продажи объектов недвижимости заключен не был.

Если бы он заключался, он был бы заключен на иных условиях – например, в части площади, которая была меньше, чем оговаривалось в предварительном договоре. Истец и его супруга несогласия с площадью ни разу не выразили, спора о площади между сторонами не было.

То есть обе стороны были согласны с уменьшением площади, и в вину это истец ответчику ни разу не ставил (даже в суде апелляционной инстанции), на этом основании от заключения договора истец никогда не отказывался. Поэтому это не основание для взыскания с ответчика задатка в двойном размере.

Юридическое значение имеет то, что стороны продолжали вести переговоры о заключении договора и характеристиках объекта как до 1 июня, так и предполагали это делать и после 1 июня 2020 года; действуя согласованно и по договоренности между собой, они допустили пропуск срока для заключения основного договора.

Нельзя не учитывать и то, что переговоры велись между истцом и его супругой и третьим лицом Савиным А.А., который стороной предварительного договора и участником спорных правоотношений формально не являлся.

Никто из сторон предварительного договора друг другу до 1 июня 2020 года не направил письменное требование о заключении договора на условиях, указанных в предварительном договоре (жилой дом общей площадью 80 кв. м.).

Исковое требование о понуждении к заключению основного договора никто из сторон не заявил.

Исковое требование об определении условий договора в судебном порядке (по решению суда), несмотря на имевшие место разногласия сторон, никто не заявил.

Поскольку обе стороны предварительного договора, фактически одобряя действия друг друга и (или) соглашаясь с ними, своими действиями допустили пропуск срока для заключения основного договора, вывод суда об отсутствии оснований для применения санкций к сторонам (оставление задатка у ответчика либо взыскание его истцу в двойном размере) является правильным.

Нельзя сказать, что за незаключение договора купли-продажи в данном случае ответственна исключительно сторона, давшая задаток, как нельзя сказать это и о второй стороне.

После 1 июня 2020 года (3 июня 2020 года) стороны еще продолжали общаться по поводу заключения основного договора.

То, что в течение действия предварительного договора истец не выходил на связь непосредственно с Чекмезовой А.А., также говорит о допущенной сторонами обоюдной пассивности по вопросу о заключении договора.

При таких обстоятельствах задаток подлежал взысканию в одинарном размере, что и сделано судом первой инстанции. Также обоснованно в соответствии со ст.ст. 98, 100 ГПК РФ взысканы судебные расходы.

Доводы апелляционной жалобы Чекмезовой А.А. о неоднократном требовании продавца заключить договор и отказе покупателя отклоняются судебной коллегией.

Никем не оспаривается, что истец был после 29.04.2020 г. неоднократно уведомлен стороной ответчика о завершении строительства дома, регистрации права продавца.

Однако следует учесть, что заключить основной договор купли-продажи на условиях, указанных в предварительном договоре, было объективно затруднительно в период с 08.02.2020 г. и до 29.04.2020 г. (до регистрации права продавца) – то есть в течение более чем 2/3 от срока, определенного сторонами в предварительном договоре с 08.02.2020 г. до 01.06.2020 г.

Весь оставшийся период (май месяц 2020 года) стороны вели переговоры, вызванные крайне неконкретным описанием дома в приложениях к предварительному договору, а также тем, что стороны должным образом не согласовали между собой отношения строительного подряда (материалы стен, пола, свойства фундамента, количество светильников и другое).

Следует учесть и то, что ответчик как лично, так и посредством Савина А.А. не требовала и не могла требовать заключить договор на условиях предварительного договора (жилой дом общей площадью 80 кв. м.), поскольку площадь была иной. Юридически это новая оферта, от нее покупатель не отказывался до 1 июня 2020 года (площадь, как следует из его поведения, его устраивала), но просил подождать, с чем сторона ответчика в лице третьего лица Савина А.А. соглашалась.

Доводы апелляционной жалобы Попова Д.А. и Поповой В.В. также не влияют на правильность решения суда.

Основной договор не был заключен до 1 июня 2020 года не потому, что 31 мая и 1 июня истец не попал в дом, а потому, что Попов Д.А. изыскивал средства для оплаты, просил устранить недостатки объекта (очевидно, полагая их легко устранимыми) – в связи с чем истец просил третье лицо Савина А.А. подождать еще (предположительно и после 1 июня), с чем Савин А.А. соглашался.

Поскольку обе стороны предварительного договора, фактически одобряя действия друг друга и (или) соглашаясь с ними, своими действиями совместно допустили пропуск срока для заключения основного договора, оснований для иного решения суда не имеется.

Руководствуясь ст. 328 (пункт 1) ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

оставить решение Шелеховского городского суда Иркутской области от 17 ноября 2020 года по данному гражданскому делу без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Судья-председательствующий Е.М. Жилкина

Судьи П.А. Сазонов

В.О. Шабалина