Гражданский кодекс часть 1

«исковые требования Зингера А.В. к Государственному бюджетному учреждению культуры Тверской области «Тверская областная картинная галерея» о взыскании оплаты труда в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, признании незаконным отстранения истца от работы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, взыскании оплаты за работу в выходные и праздничные дни, признании незаконным приказа (распоряжения) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) от ДД.ММ.ГГГГ, изданного директором Государственного бюджетного учреждения культуры Тверской области «Тверская областная картинная галерея» ФИО и отменить его, восстановлении истца на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда оставить без удовлетворения».

Судебная коллегия

установила:

Зингер А.В. обратился в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению культуры Тверской области «Тверская областная картинная галерея» (далее ГБУК ТО «ТОКГ») о взыскании оплаты труда в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (период, когда работник исполнял обязанности удаленно на дому, в период домашнего ареста) в размере <данные изъяты>, признании незаконным отстранения истца от работы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, взыскании оплаты за работу в выходные и праздничные дни в размере <данные изъяты>, признании незаконным приказа (распоряжения) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) от ДД.ММ.ГГГГ, изданного директором ГБУК ТО «ТОКГ» ФИО и его отмене, восстановлении истца на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда в размере <данные изъяты>.

В обоснование заявленных исковых требований указано, что Зингер А.В. на основании трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительных соглашений к нему осуществлял трудовую деятельность в ГБУК ТО «ТОКГ» в должности <данные изъяты>, а затем <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ истец был задержан сотрудниками полиции и помещен под стражу до ДД.ММ.ГГГГ в связи с подозрением в совершении преступления.

С ДД.ММ.ГГГГ истец был помещен под домашний арест, в связи с осуществлением предварительного расследования и до вынесения судом приговора по уголовному делу.

В связи с избранием в отношении него меры пресечения в виде домашнего ареста, истец не мог исполнять свои трудовые обязанности непосредственно на рабочем месте, о чем сообщил заместителю директора по УХРи БМП Н. А.Ю., который дал истцу устное указание исполнять свои трудовые обязанности удаленно, посредством сети интернет, что истец и делал вплоть до ДД.ММ.ГГГГ, о чем свидетельствует деловая переписка с работодателем посредством электронной почты.

Истец имел возможность исполнять свои трудовые обязанности дистанционно, находясь под домашним арестом, так как постановлением суда ему разрешалось исполнение трудовых обязанностей.

Кроме того, в соответствии с соглашением от ДД.ММ.ГГГГ№ истец исполнял свои трудовые обязанности дистанционно (выполнял трудовую функцию) вне места нахождения работодателя, по месту жительства.

По данным обстоятельствам истцом ДД.ММ.ГГГГ по требованию непосредственного руководителя Н. А.Ю. была написана объяснительная записка на имя директора ГБУК ТО «ТОКГ» ФИО, в которой истец должен был объяснить причины его отсутствия на работе, что он и сделал, а также отчитался о выполненных в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работах под руководством Н. А.Ю., кроме того истец попросил разрешить ему исполнять свои обязанности удаленно и в дальнейшем.

Постановлением суда об избрании в отношении истца меры пресечения в виде домашнего ареста истцу было разрешено использование сети Интернет и других средств связи для выполнения своей трудовой функции и о данном постановлении было известно заместителю директора учреждения Н. А.Ю. Также копия данного постановления суда была передана руководителю работодателя вместе со служебной запиской истца. Однако учетная запись истца и его доступ в системы «Госкаталог» и «Камис» (доступ к рабочему месту) были полностью удалены работодателем, в связи с чем действия работодателя по отстранению истца от выполнения должностных обязанностей удаленно являются незаконными и прямо противоречат статье 76 Трудового кодекса Российской федерации, содержащей исчерпывающий перечень оснований для отстранения от работы (недопущения к работе).

Тем самым работодателем было нарушено конституционное право истца на труд, предусмотренное статьей 37 Конституции Российской Федерации.

При этом незаконное удаление учетной записи и прекращение возможности удаленного доступа к рабочему месту осуществлялись работодателем в период с ДД.ММ.ГГГГ до дня увольнения.

В соответствии с соглашением к трудовому договору от ДД.ММ.ГГГГ№ от ДД.ММ.ГГГГ работодатель в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ переводил истца на дистанционную работу вне места расположения работодателя, что свидетельствует о том, что каких-либо организационных либо технических проблем по решению данного вопроса не имелось.

Приговором Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ истец признан виновным в совершении преступления с назначением наказания <данные изъяты>

Сразу же после оглашенного приговора суда ДД.ММ.ГГГГ Зингер А.В. сообщил об итогах судебного разбирательства в мессенджере WhatsApp своему непосредственному руководителю Н. А.Ю., а также сообщил, что копию приговора суда выдадут на руки только через 3 дня.

На следующий день, ДД.ММ.ГГГГ в 09:00 истец добросовестно явился на работу в ГБУК ТО «ТОКГ» и в личном разговоре с заместителем директора ГБУК ТО «ТОКГ» Н. А.Ю. еще раз сообщил, что документы из суда будут готовы ДД.ММ.ГГГГ, а сам приговор в отношении истца вступит в силу только ДД.ММ.ГГГГ, в случае, если он не будет обжалован в установленном законом порядке, на что Н. А.Ю. дал указание явиться на работу только после получения Зингером А.В. копии приговора суда. Он мотивировал это тем, что работодателю необходимо убедиться в том, что в отношении истца судом не наложено ограничений на занятие определенных должностей и запрета заниматься определенной деятельностью.

В связи с данными истцу работодателем указаниями, он явился на работу ДД.ММ.ГГГГ и предоставил работодателю комплект документов (заверенную судом копию приговора от ДД.ММ.ГГГГ, заверенные судом копии постановлений по мерам пресечения) в отдел кадров для снятия копий и находился на работе.

После поздравления мужчин с прошедшим праздником заместитель директора учреждения Н. А.Ю. сказал истцу идти домой, быть на связи и ждать от него информации по вопросу возможности продолжения трудовой деятельности.

В тот же день ДД.ММ.ГГГГ в 13.00 Зингер А.В. поехал домой на обед. Около 14 часов 15 минут ДД.ММ.ГГГГ ему позвонил заместитель директора Н. А.Ю. и спросил почему он не на работе.

Около 14 часов 40 минут ДД.ММ.ГГГГ истец прибыл в кабинет заместителя директора Н. А.Ю. и спросил его, что происходит. В ответ на это, Н. А.Ю., предложил истцу представить объяснения либо оправдательные документы в связи с якобы допущенными невыходами на работу ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ. Зингер А.В. напомнил ему о состоявшемся между ними ДД.ММ.ГГГГ разговоре, в ходе которого он сам сказал истцу явиться на работу ДД.ММ.ГГГГ после получения документов из суда. В ответ на это Н. А.Ю. предложил истцу уволиться по собственному желанию, поскольку руководство решило, что работник, будучи осужденным, бросает тень на организацию.

Истец ответил категорическим отказом, сообщив, что любит свою работу, работает на своем месте более десяти лет, предан своему делу и не собирается увольняться «по собственному желанию». Тогда Н. А.Ю. предложил истцу написать заявление об увольнении по собственному желанию без указания даты заявления (с открытой датой).

В конце рабочего дня ДД.ММ.ГГГГ истцу позвонил другой заместитель директора учреждения (по общим вопросам) Н. В.П. и поинтересовался у истца, точно ли он решил, что не будет писать заявление об увольнении «по собственному желанию». Истец ответил, что решил это для себя абсолютно точно. В связи с вышеописанными событиями истец решил не дожидаться коллегиального решения о его допуске к работе и стал ежедневно ходить на работу, где сидел в своем кабинете, по вине работодателя фактически не выполняя свою трудовую функцию.

ДД.ММ.ГГГГ истец также вышел на работу и подал докладную записку (вх. № от ДД.ММ.ГГГГ) на имя своего непосредственного руководителя - заместителя директора учреждения Н. А.Ю., в которой изложил хронологию событий с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Однако, несмотря на данное ДД.ММ.ГГГГ истцу лично его непосредственным руководителем - заместителем директора учреждения Н. А.Ю. распоряжение явиться на работу ДД.ММ.ГГГГ с документами из суда, которое было истцом выполнено неукоснительно, ДД.ММ.ГГГГН. А.Ю. на имя исполняющего обязанности директора ГБУК ТО «ТОКГ» Н. В.П. была подана служебная записка, в которой сообщено, что истец не появлялся на работе ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем Н. А.Ю. также было предложено расторгнуть трудовой договор с истцом в соответствии со статьей 81 Трудового кодекса Российской Федерации по инициативе работодателя.

На основании служебной записки Н. А.Ю. и в соответствии с приказом руководителя учреждения от ДД.ММ.ГГГГ№ «О проведении служебного расследования» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ комиссией работодателя во главе с Н. А.Ю. (то есть под руководством того же лица, по чьей инициативе было инициировано служебное расследование) было проведено служебное расследование.

Истцом ДД.ММ.ГГГГ в соответствии с приказом от ДД.ММ.ГГГГ№ была предоставлена объяснительная записка, где он указал, что ДД.ММ.ГГГГН. А.Ю. дал ему устное распоряжение (указание) явиться ДД.ММ.ГГГГ с полным комплектом документов, лишь после ознакомления с ними будет принято решение о возможности возобновления трудовой деятельности истца, так как учетная запись истца в системе Госкаталог (основная рабочая функция) была удалена в ДД.ММ.ГГГГ.

В своей объяснительной истец также указал, что со дня судебного заседания, когда ему выносили приговор, он пребывал в напряжении, мыслей о том, чтобы самовольно лишний день отсутствовать на работе, не допускал.

Несмотря на вышеуказанные обстоятельства и объяснения истца от ДД.ММ.ГГГГ, комиссией во главе с заместителем руководителя учреждения Н. А.Ю. (он же инициатор расследования) ДД.ММ.ГГГГ был составлен акт служебного расследования.

В соответствии с данным актом комиссия во главе с Н. А.Ю. признала причины отсутствия истца на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ неуважительными и предложила работодателю расторгнуть трудовой договор с истцом в порядке подпункта «а» пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Между тем, в трудовом коллективе коллеги сообщали, что судьба истца относительно трудовой деятельности была решена еще ДД.ММ.ГГГГ, то есть в период проведения предварительного следствия, и именно Н. А.Ю. уже тогда решил, что истец вне зависимости от исхода расследования не будет работать в учреждении.

Истец испытывал сильные нравственные страдания в связи с неправомерными действиями работодателя, его иммунная система ослабла, он заболел, и в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на амбулаторном лечении. В день выписки из лечебного учреждения ДД.ММ.ГГГГ, сдав работодателю листок временной нетрудоспособности, одновременно истец обратился к работодателю с заявлением, в котором попросил произвести оплату работы за предыдущие периоды своей трудовой деятельности в выходные и праздничные дни, расчет суммы произвести в соответствии со статьей 153 Трудового кодекса Российской Федерации, а также Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 28 июня 2018 года № 26-П (в эти дни истец находился на работе и нес ответственное дежурство по галерее).

Непосредственный руководитель - заместитель директора учреждения Н. А.Ю. согласился с тем, что у истца имеется право на оплату за работу в выходные и праздничные дни, но поскольку оплата за прошедшие периоды уже невозможна, то он предложил истцу написать заявление об увольнении по собственному желанию, указав последний день работы с учетом количества дней отгулов, при этом сказал, что история с увольнением истца в связи с «прогулами» будет забыта.

Истцу в эти дни (до дня увольнения по собственному желанию) было предложено не посещать работу, но числиться работником учреждения с оплатой труда как за рабочие дни и с начислением всех стимулирующих и поощрительных выплат в размере равном денежной компенсации за работу в выходные дни (истцу была озвучена сумма порядка <данные изъяты>). Также истцу было предложено работодателем в качестве альтернативного варианта прекращение трудового договора по соглашению сторон. Только в этом случае работодатель был готов произвести оплату за работу в выходные и праздничные дни путем проставления рабочих дней в табеле учета рабочего времени, при этом истец должен был числиться работником учреждения, фактически не работая, что, как истец полагает, является преступлением. Таким образом, единственным условием оплаты работодателем работы истца в выходные и праздничные дни было «добровольное» прекращение трудовых отношений.

После выхода истца с больничного приказом (распоряжением) работодателя о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) от ДД.ММ.ГГГГ, истец был уволен с занимаемой должности без производства с ним полного расчета, в том числе без выплаты денежной компенсации за работу в выходные и праздничные дни и за работу удаленно в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Истец считает указанные действия ответчика незаконными по следующим основаниям.

Работодатель не производил начисление и выплату заработной платы за период работы удаленно с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (нарушение статьи 136 Трудового кодекса Российской Федерации и статьи 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации (невыплата заработной платы свыше трех месяцев).

Работодатель в нарушение требований статьи 76 Трудового кодекса Российской Федерации в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ лишил истца возможности трудиться (удалил учетную запись к системе Госкаталог и доступ к информационным базам) и получать оплату за свой труд (несмотря на то, что органами предварительного следствия и судом таких требований не заявлялось).

Напротив, постановлением суда об избрании в отношении истца меры пресечения, ему было разрешено общение по телефону и переписка по рабочим вопросам с сотрудниками ГБУК ТО «ТОКГ», о чем было известно непосредственному руководителю Н. А.Ю. с ДД.ММ.ГГГГ, так как он приезжал к истцу домой лично, а также директору ГБУК ТО «ТОКГ» с ДД.ММ.ГГГГ, так как копию постановления суда истец предоставил работодателю вместе со своей служебной запиской от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно объяснительной записке истца от ДД.ММ.ГГГГ он отсутствовал на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ в связи с устным распоряжением его непосредственного руководителя - заместителя директора ГБУК ТО «ТОКГ» Н. А.Ю., которым Н. А.Ю. дал истцу указание явиться на работу ДД.ММ.ГГГГ с комплектом документов, подтверждающими отсутствие на работе истца с ДД.ММ.ГГГГ, что и было им сделано.

В связи с тем, что учетная запись была удалена, истец не имел реальной возможности исполнять свои трудовые обязанности ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

В связи с избранием в отношении истца судом меры пресечения в виде домашнего ареста он мог исполнять свои трудовые обязанности до вынесения приговора суда, но был незаконно лишен работодателем возможности трудиться. Тем самым, по независящим от истца обстоятельствам, то есть по уважительной причине, даже после вынесения приговора суда он не мог фактически исполнять свои должностные обязанности, поскольку не был допущен к работе работодателем (его учетная запись и доступ к рабочему месту по-прежнему были удалены и не восстановлены).

Истец не был допущен к работе по причине необходимости предоставления документов, в частности приговора суда, для решения вопроса о дальнейшей возможности исполнения своих трудовых обязанностей после исследования работодателем данных документов, о чем истцу было дано устное распоряжение лично Н. А.Ю., которое было истцом выполнено.

Указанное обстоятельство фактически установлено и актом служебного расследования от ДД.ММ.ГГГГ, однако, согласно данному акту, довод сотрудника не может быть принят во внимание, поскольку Зингер А.В., согласно должностной инструкции заведующего отделом электронных баз данных, по мнению комиссии, непосредственно подчиняется директору ГБУК ТО «ТОКГ». Однако данный вывод комиссии под руководством Н. А.Ю., созданной работодателем, является необоснованным, так как с ДД.ММ.ГГГГ истец, как заведующий отделом электронных баз данных входил в службу главного хранителя, которая подчиняется непосредственно заместителю директора по учету, хранению, реставрации и безопасности музейных ценностей. Также это подтверждается и тем обстоятельством, что именно непосредственный руководитель истца Н. А.Ю. инициировал ДД.ММ.ГГГГ в отношении истца служебное расследование.

Учитывая, что Н. А.Ю. является заместителем директора по учету, хранению, реставрации и безопасности музейных ценностей, то есть непосредственным руководителем истца, то оснований не исполнять его распоряжение о явке на работу только с копией приговора суда при отсутствии реальной возможности осуществлять его трудовую деятельность, у истца не имелось.

Таким образом, прогул истец не совершал, а его отсутствие на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ было вызвано исполнением распоряжения работодателя в лице его непосредственного руководителя Н. А.Ю., поскольку исполнять трудовые обязанности истец не отказывался, а строго следовал данным ему непосредственным руководителем указаниям.

На иждивении истца находится малолетний ребенок - сын Г., ДД.ММ.ГГГГ года рождения. После расторжения брака сын проживает с истцом (что также установлено приговором суда), имеет проблемы с легкими, в связи с чем часто болеет бронхитом.

В соответствии с подпунктом «а» пункта 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 не допускается увольнение работника (за исключением случая ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем) в период его временной нетрудоспособности и в период пребывания в отпуске (часть шестая статьи 81 Гражданского кодекса Российской Федерации); беременных женщин (за исключением случая ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем), а также женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет, одиноких матерей, воспитывающих ребенка в возрасте до четырнадцати лет (ребенка-инвалида - до восемнадцати лет), других лиц, воспитывающих данных детей без матери, за исключением увольнения по основаниям, предусмотренным пунктами 1,5-8, 10 или 11 части первой статьи 81 или пунктом 2 статьи 336 Трудового кодекса Российской Федерации (статья 261 Трудового кодекса Российской Федерации).

Таким образом, указанные гарантии не позволяют работодателю увольнять соответствующую категорию работников не иначе как по основаниям, предусмотренным законом.

В связи с уважительной причиной отсутствия истца на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ и отсутствия оснований в связи с этим для применения в данном случае положений пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, допустимых оснований для увольнения истца ввиду наличия указанных гарантий не имеется.

Согласно характеристике из ГБУК ТО «ТОКГ», которая подписана непосредственным руководителем Н. А.Ю. и является исключительно положительной, за весь период работы более 10 лет истец зарекомендовал себя грамотным специалистом, его профессиональная деятельность отмечена почетными грамотами, в ДД.ММ.ГГГГ истцу объявлена благодарность от ГБУК ТО «ТОКГ» за добросовестный труд, профессиональное мастерство, активную работу, в ДД.ММ.ГГГГ его работа отмечена благодарностью от Комитета по делам культуры Тверской области за многолетнюю профессиональную деятельность и большой вклад в развитие культуры Тверской области.

В связи с указанным истец считает, что при отсутствии для работодателя каких-либо негативных последствий и отстранением истца от работы работодателем с ДД.ММ.ГГГГ, примененная к истцу мера дисциплинарного взыскания в виде увольнения не соответствует тяжести совершенного, по мнению работодателя проступка, в связи с чем увольнение является незаконным, что нарушает права истца, в том числе конституционное право на труд.

Следует отметить, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ учетная запись и доступ к рабочему месту в базе данных так и не были восстановлены работодателем. Тем самым, своими действиями работодатель прямо указывал на отсутствие заинтересованности в истце, как исполнителе трудовой функции, что еще раз подтверждает сформированное еще в конце ДД.ММ.ГГГГ желание работодателя прекратить с истцом трудовые отношения в связи с ведением в отношении него предварительного следствия, минуя презумпцию невиновности.

Кроме того истец считает, что работодателем существенным образом нарушены нормы федерального законодательства (увольнение за «прогул» в период после провозглашения, но до вступления в силу приговора суда по уголовному делу в отношении работника).

В связи с применением в отношении истца меры пресечения в виде домашнего ареста в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также в связи с временной нетрудоспособностью в ДД.ММ.ГГГГ заработная плата в эти месяцы истцу фактически не начислялась либо начислялась частично за неполный календарный месяц, а в ДД.ММ.ГГГГ истец получал пособие по временной нетрудоспособности.

Таким образом, в связи с исключением из расчетного периода по указанным снованиям 6 месяцев (ДД.ММ.ГГГГ), расчетный период определяется с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно расчетным листкам сумма заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, составляет <данные изъяты>, фактически отработанные дни - 222.

Таким образом, средний дневной заработок составляет: <данные изъяты> / 222 дня = <данные изъяты>.

Период вынужденного прогула на дату подачи искового заявления рассчитывается истцом с ДД.ММ.ГГГГ (поскольку имея возможность осуществлять трудовую деятельность дистанционно, истец был необоснованно лишен работодателем такой возможности) и составляет 74 рабочих дня (10 рабочих дней в ДД.ММ.ГГГГ, 18 рабочих дней в ДД.ММ.ГГГГ, 15 рабочих дней в ДД.ММ.ГГГГ, 15 рабочих дней в ДД.ММ.ГГГГ, 16 рабочих дней в ДД.ММ.ГГГГ).

Расчет оплаты времени вынужденного прогула производится истцом в связи с этим следующим образом: <данные изъяты> х 74 дня (рабочих) = <данные изъяты>.

В то же время, согласно статье 394 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель должен оплатить истцу средний заработок за все время вынужденного прогула. При этом работодатель также должен оплатить истцу работу удаленно в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере <данные изъяты> (<данные изъяты> х 8 дней).

Кроме того, в период трудоустройства у ответчика истец был привлечен к работе в выходные и праздничные дни (ответственное дежурство по галерее): ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, а всего на период времени 132 часа.

В связи с указанным, ДД.ММ.ГГГГ истец обратился с соответствующим заявлением на имя директора ГБУК ТО «ТОКГ», в котором просил произвести оплату указанных дней.

До настоящего времени ответчик не оплатил истцу работу в выходные и праздничные дни, чем существенно нарушил его имущественные права. Согласно расчету истца задолженность за работу в выходные и праздничные дни составляет <данные изъяты>.

В связи с указанным, размер компенсации морального вреда, причиненного истцу в связи с невыплатой заработной платы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, незаконным отстранением от работы в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, лишением возможности трудиться, неоплатой работы в выходные и праздничные дни, незаконным увольнением, истец оценивает в <данные изъяты>, данную сумму считает разумной и справедливой, основанной на обстоятельствах дела и нравственных страданиях, причиненных истцу работодателем.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ, занесенным в протокол судебного заседания, к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Министерство имущественных и земельных отношений Тверской области.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ, занесенным в протокол судебного заседания, к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Правительство Тверской области, Комитет по делам культуры Тверской области.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ, занесенным в протокол судебного заседания, к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена первичная профсоюзная организация ГБУК ТО «ТОКГ».

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ, занесенным в протокол судебного заседания, к производству суда принято заявление о дополнении основания иска, в котором истец указывает на то, что исключенные истцом из расчетного периода месяцы не являлись простоем по вине работодателя и средняя заработная плата за работником не сохранялась. Расчетный период определяется истцом с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Государственная инспекция труда в Тверской области.

Истец Зингер А.В. в судебном заседании поддержал заявленные требования по основаниям, изложенные в иске. Полагал, что срок на обращение в суд по требованиям о взыскании денежных средств за работу в праздничные и выходные дни им не пропущен.

Представитель истца Зингера А.В. адвокат Добрыдень Н.И. в судебном заседании поддержал заявленные требования по изложенным в иске основаниям, полагал, что срок на обращение в суд истцом не пропущен.

Представитель ответчика ГБУК ТО «ТОКГ» по доверенности Крючкова А.В. в судебном заседании возражала против удовлетворения заявленных требований, поддержала письменные возражения, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ истец был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса Российской Федерации, <данные изъяты>. С 9 часов утра истец на рабочем месте отсутствовал и соответственно на рабочем месте после задержания не появлялся, о чем руководством ГБУК ТО «ТОКГ» был составлен акт о невыходе на работу, в связи с отсутствием сотрудника.

ДД.ММ.ГГГГ истец осуществил телефонный звонок заместителю директора по учету, хранению, реставрации и безопасности музейных предметов Н. А.Ю. Во время телефонного разговора истец обратился к Н. А.Ю. с просьбой приехать, так как сам он находился под домашним арестом. В ходе встречи истец предоставил Н. А.Ю. постановление от ДД.ММ.ГГГГ об избрании меры пресечения, из постановления следовало, что истцу было разрешено работать.

Ответчик считает решение судьи о допущении истца к работе всецело не рассмотренным, поскольку не была учтена специфика его работы.

Рабочая деятельность истца связана с такими программами как: Федеральная государственная информационная система государственного учета музейных предметов и музейных коллекций, включенных в состав Музейного фонда Российской Федерации (Госкаталог) и Комплексная автоматизированная музейная информационная система (Камис).

Государственный каталог представляет собой федеральную государственную информационную систему государственного учета музейных предметов и музейных коллекций, включенных в состав Музейного фонда Российской Федерации, созданную в целях обеспечения их правовой защиты и государственного контроля.

Обработка, хранение, использование и предоставление содержащейся в Государственном каталоге информации должны осуществляться с соблюдением требований, установленных законодательством о государственной и иной охраняемой законом тайне, законодательством об информации, информационных технологиях и о защите информации и законодательством в области персональных данных.

С помощью Камис ведется сквозной учет приема, выдачи и движения музейных предметов, оформляется вся учетно-хранительская документация, создается база данных музейных коллекций, включающая текст и изображения.

Также в данных программах имеется информация о детальном местонахождении музейных предметов, детальном описании, а также их стоимости.

В связи с возникшими обстоятельствами истец утратил доверие руководителя ГБУК ТО «ТОКГ».

После того, как истец прислал ГБУК ТО «ТОКГ» выписку из постановления об избрании меры пресечения от ДД.ММ.ГГГГ, руководством было принято решение о блокировании доступа в программные комплексы Госкаталог и Камис.

После принятого решения, в отдел формирования и ведения Госкаталога Музейного Фонда Российской Федерации было направлено заявление от ДД.ММ.ГГГГ№ на удаление пользователя из системы. Того же числа был получен ответ о том, что пользователь удален в соответствии с заявкой, в связи с этим осуществлять какие - либо действий в программах истец не мог.

До момента принятия решения об удалении учетной записи истца, никаких письменных заявлений о переводе на дистанционную работу Зингером А.В. не представлено. Законодательно не предусмотрена дистанционная работа сотрудника, в случае, если он находится под домашним арестом.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец находился в отпуске и никакой трудовой деятельности не осуществлял.

ДД.ММ.ГГГГ истец сообщил Н. А.Ю. о том, что был отпущен в зале суда из под домашнего ареста, что подтверждается скриншотом переписки в интернет системе Whatsapp, после чего Н. А.Ю. сообщил о том, что ДД.ММ.ГГГГ истцу необходимо прибыть в 9 часов 00 минут на работу со всеми документами, на что был получен ответ о том, что приговор будет выдан только ДД.ММ.ГГГГ, на что Н. А.Ю. пояснил, что на работу явиться все равно необходимо.

ДД.ММ.ГГГГ истец прибыл на работу и сказал, что приговор будет выдан только ДД.ММ.ГГГГ, на что Н. А.Ю. ответил, что истец должен идти работать, а разбираться с ним будут уже после того, как будет предоставлен приговор. В связи с тем, что рабочее место истца и Н. А.Ю. находится по разным адресам, Н. А.Ю. не мог контролировать присутствие истца на рабочем месте. Однако об отсутствии истца на рабочем месте стало известно случайно, после звонка на рабочий телефон по рабочему вопросу.

В связи с отсутствием истца на работе ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ были составлены акты главным хранителем ФИО2 в присутствии и.о. зав. отдела электронных баз данных музейных предметов ФИО5 и зав. отдела хранения ФИО3 о невыходе на работу, данные сотрудники осуществляют свою деятельность по одному адресу с истцом.

На свое рабочее место истец прибыл ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ на имя Н. А.Ю. истцом написана докладная записка, в которой изложена хронология событий по датам ДД.ММ.ГГГГ; ДД.ММ.ГГГГ; ДД.ММ.ГГГГ; ДД.ММ.ГГГГ.

Истец объяснял свое отсутствие на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ тем, что в устном распоряжении Н. А.Ю. пояснил, что выходить на работу в рабочие дни не нужно. В свою очередь Н. А.Ю. пояснил, что не выходить на работу он не позволял.

В данном случае истцом не представлено никаких существенных доказательств, в том числе документальных, в подтверждение сказанных слов, что оправдывало бы его невыход на работу или каким-то образом давало основание полагать, что отсутствие на работе осуществлено по уважительной причине.

В связи с этим уважительные причины невыхода на работу у истца отсутствовали.

В ходе сложившихся обстоятельств в целях полного и всестороннего исследования факта отсутствия на рабочем месте истца было проведено служебное расследование.

По результатам служебного расследования комиссия пришла к выводу о том, что отсутствие истца на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ не обусловлено обстоятельствами являющимися причиной невыхода на работу.

В связи с допущением истцом однократного грубого нарушения, руководством ГБУК ТО «ТОКГ» принято решение о расторжении трудового договора за прогулы в соответствии с подпунктом «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Истец находится в разводе с ДД.ММ.ГГГГ, <данные изъяты> решение о том, с кем после развода останется ребенок принималось судом, никаких документальных подтверждений о том, что по решению суда ребенок остается с истцом не представлено. Все доводы о том, что ребенок проживает и находится на воспитании у истца, изложены лишь в устной форме.

У ГБУК ТО «ТОКГ» имеется заявление от истца, где он просит удерживать из его заработной платы алименты в размере 25% в пользу бывшей супруги на содержание их общего ребенка. Истец вводит суд в заблуждение, указывая, что ребенок после развода проживает и находится на воспитании у него.

ГБУК ТО «ТОКГ» были составлены акты о невыходе истца на работу, свидетельствующие о совершении дисциплинарного проступка.

Уволен истец был ДД.ММ.ГГГГ за прогулы ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, которые уважительной причины не имели.

Истцу были осуществлены следующие выплаты: компенсация за неиспользованные дни отпуска в сумме <данные изъяты>; больничный за 3 календарных дня в сумме <данные изъяты>; зарплата за 2 рабочих дня с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в сумме <данные изъяты>; надбавка за выслугу лет <данные изъяты>; персональная поощрительная выплата <данные изъяты>.

Требование о взыскании заработной платы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ не обоснованно, поскольку до принятия решения об удалении учетной записи и запрете работать в программах КАМИС и Госкаталог никаких заявлений от истца о переводе его на дистанционную работу не представлено, истец принял решение о работе дистанционно самостоятельно.

Требование о взыскании заработной платы в период, который указывает истец как «вынужденный прогул» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ также не обоснованно, поскольку в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец находился в отпуске, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на больничном. ГБУК ТО «ТОКГ» за эти периоды оплата произведена.

Требование о взыскании заработной платы за выходные и праздничные дни удовлетворению не подлежат, поскольку по общему правилу за выход в указанные дни предусмотрен отдых в другой день. Трудовой кодекс не содержит норм о порядке расчетов с работником в случае, если на дату расторжения договора у сотрудника остались неиспользованные дни отдыха, предоставленные за выход в выходные и праздничные дни. Неиспользованные дни отдыха за осуществление трудовой деятельности в выходные или нерабочие праздничные дни работник должен отгулять. Если работник не воспользовался возможностью получить дополнительный день отдыха в период работы у работодателя, то он не реализовал свое право, а значит, более такой возможности у него нет. Выплата при увольнении какой-либо компенсации в данном случае законом не предусмотрена, поскольку день отдыха, предоставляемый вместо «отработанного» выходного, не оплачивается.

Кроме того, истцом пропущен срок для обращения в суд с требованиями о взыскании с ответчика суммы за работу в выходные и праздничные дни в ДД.ММ.ГГГГ, в ДД.ММ.ГГГГ, в ДД.ММ.ГГГГ и в ДД.ММ.ГГГГ.

Все дни, которые указывает истец, являются днями дежурств, а не просто днями выхода на работу в праздничные и выходные дни, как это трактуется.

Оплата за дежурство истца входит в персональную поощрительную выплату, которая выплачивается каждый месяц.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Правительства Тверской области Травкина О.Н., действующая на основании доверенности, в судебном заседании возражала против удовлетворения заявленных требований.

В судебное заседание представители третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Министерства имущественных и земельных отношений Тверской области, Комитета по делам культуры Тверском области, первичной профсоюзной организации ГБУК ТО «ТОКГ», надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, не явились.

Судом постановлено приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе истца Зингера А.В. ставится вопрос об отмене решения суда, предлагается принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.

В обоснование апелляционной жалобы указывается, что имея действующий трудовой договор с работодателем, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (то есть до момента удаления учетной записи в системе «Госкаталог» и фактического лишения работодателем возможности трудиться), действуя по устному распоряжению своего непосредственного руководителя Н. А.Ю., истец добросовестно осуществлял свои трудовые обязанности, о чем отчитался перед директором ГБУК ТО «ТОКГ» ФИО в объяснительной записке от ДД.ММ.ГГГГ.

По мнению апеллянта, судом первой инстанции не учтено то обстоятельство, что решение не переводить истца на удаленную работу до момента вынесения приговора суда, было принято только лишь ДД.ММ.ГГГГ, то есть после исполнения им за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ своих трудовых обязанностей.

Апеллянт полагает, что у работодателя не было оснований не начислять заработную плату истцу за указанный период.

Указывается на то, что у работодателя отсутствовали основания для проставления в табеле учета рабочего времени за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ значения «НН» (неявка по невыясненным причинам), поскольку как следует из протокола совещания по вопросу отсутствия на рабочем месте <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ у участников совещания имелась объяснительная записка Зингера А.В. от ДД.ММ.ГГГГ и выкопировка из постановления об избрании меры пресечения. В связи с указанным, причины отсутствия Зингера А.В. на рабочем месте были установлены на совещании от ДД.ММ.ГГГГ.

Обращается внимание на то, что запрос на закрытие доступа к личному кабинету музея ГБУК ТОКГ в ФГИС «Государственный каталог Музейного фонда РФ» и удаление пользователя Зингера А.В. был направлен в ФГБУ «ГИВЦ Минкультуры России» ДД.ММ.ГГГГ, то есть еще до получения от Зингера А.В. объяснений о причинах его отсутствия на рабочем месте.

Также, согласно протоколу от ДД.ММ.ГГГГ в повестку дня входило временное освобождение Зингера А.В. от его должности, однако такого решения по итогам совещания принято не было. По итогам совещания было решено не переводить Зингера А.В. на удаленную работу до момента вынесения приговора суда.

При этом согласно пояснениям ФИО4 отраженным в протоколе от ДД.ММ.ГГГГ, от сотрудника не поступало заявления о переводе на дистанционную работу.

Однако судом первой инстанции не учтены данные обстоятельства, а пояснения ФИО4 действительности не соответствуют, поскольку соответствующая просьба, а именно предоставление возможности продолжать работать удаленно на дому, содержалась в объяснительной записке Зингера А.В. от ДД.ММ.ГГГГ, которая имелась у участников совещания ДД.ММ.ГГГГ.

При этом, ранее, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на основании приказа работодателя от ДД.ММ.ГГГГ в связи с распространением на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции, а также в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с устного распоряжения Н. А.Ю. истец уже исполнял свои трудовые обязанности дистанционно, что свидетельствует о том, что каких-либо препятствий для такого исполнения трудовых обязанностей, не имеется.

Указывается на то, что ответчик, при наличии такой возможности и наличия соответствующего волеизъявления работника, не стал переводить Зингера А.В. на дистанционную работу, лишив последнего возможности трудиться и получать заработную плату.

По мнению апеллянта, действия работодателя в их совокупности направлены на лишение Зингера А.В. возможности осуществлять трудовую деятельность в ГБУК ТО «ТОКГ» и дальнейшее расторжение трудовых отношений.

Однако данные обстоятельства судом первой инстанции оставлены без внимания.

Обращается внимание на то, что при разрешении исковых требований о признании незаконным отстранения Зингера А.В. от работы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, суд первой инстанции, приняв во внимание отсутствие приказа об отстранении работника от работы, также не нашел правовых оснований для удовлетворения данных требований.

В то же время, как следует из материалов дела, работодатель, до выяснения причин отсутствия работника на работе, то есть необоснованно удалил учетную запись Зингера А.В. в системах «Госкаталог» и «Камис», лишив последнего возможности работать дистанционно, то есть фактически отстранил Зингера А.В. от работы.

При этом по результатам совещания от ДД.ММ.ГГГГ его участниками было принято решение не начислять истцу заработную плату в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. В то же время, какого-либо решения после ДД.ММ.ГГГГ работодателем в отношении Зингера А.В. принято не было.

Апеллянт считает, что один лишь факт отсутствия приказа об отстранении истца от работы не является достаточным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований при наличии фактического отстранения работника, что следует из материалов дела.

Отказывая в удовлетворении требования о признании увольнения незаконным и восстановлении на работе, суд исходил из факта отсутствия истца на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ без уважительных причин.

При этом суд исходит из того обстоятельства, что поскольку работник был осужден к условной мере наказания и освобожден из-под домашнего ареста в зале суда, то он мог приступить к исполнению трудовых обязанностей.

Апеллянт полагает, что суд первой инстанции не учел того обстоятельства, что в период так называемых «прогулов» учетная запись Зингера А.В. и доступ к рабочему месту в базе данных так и не были восстановлены работодателем. В то время как должность Зингера А.В. именуется «<данные изъяты>» и без доступа к этим электронным базам данных, вопреки выводу суда, он не мог исполнять свои должностные обязанности.

В жалобе критикуется вывод суда о том, что с ДД.ММ.ГГГГ истец не был лишен возможности приступить к исполнению своих трудовых функций.

По мнению апеллянта, своими действиями работодатель прямо указывал на отсутствие заинтересованности в продолжении трудовых отношений с Зингером А.В., что еще раз подтверждает сформированное еще в конце ДД.ММ.ГГГГ желание работодателя прекратить с Зингером А.В. трудовые отношения в связи с проведением в отношении него предварительного следствия, минуя презумпцию невиновности.

Однако указанные обстоятельства также суд оставил без надлежащей оценки.

В жалобе указывается на то, что судом не учтено и оставлено без оценки следующее важнейшее обстоятельство дела, которое заключается в том, что до ДД.ММ.ГГГГ, то есть в период выявления так называемых «прогулов» трудовые обязанности Зингера А.В. исполняла ФИО5 Между тем, согласно приказу №-к от ДД.ММ.ГГГГ она была переведена на новое место работы лишь ДД.ММ.ГГГГ, причем, как буквально указано в приказе: на основании ее заявления от ДД.ММ.ГГГГ№, то есть фактически на следующий день после выхода на работу основного работника Зингера А.В.

Обращается внимание на то, что поскольку об осуждении работника может стать известно не сразу, то судебная и правоприменительная практика исходят из того, что приказ об увольнении необходимо составлять только после получения достоверной информации о вступлении приговора суда в законную силу (например, получении копии приговора суда с отметкой о вступлении в законную силу). Датой издания приказа будет являться дата получения документов достоверно подтверждающих осуждение работника. За этой же датой вносится запись в трудовую книжку.

Апеллянт полагает, что работодатель в любом случае, не имея информации о вступившем в законную силу приговоре суда, не имел законных оснований полагать прогулами те рабочие дни, которые охватывались периодом со дня оглашения приговора суда и до его вступления в законную силу.

Указывается на то, что согласно характеристике из ГБУК ТО «ТОКГ» за период работы Зингер А.В. зарекомендовал себя грамотным специалистом, его профессиональная деятельность отмечена почетными грамотами, в ДД.ММ.ГГГГ ему объявлена благодарность ГБУК ТО «ТОКГ» за добросовестный труд, профессиональное мастерство, активную работу, в ДД.ММ.ГГГГ его работа отмечена благодарностью от Комитета по делам культуры Тверской области за многолетнюю профессиональную деятельность и большой вклад в развитие культуры Тверской области.

По мнению апеллянта, при отсутствии для работодателя негативных последствий, учитывая, что трудовые обязанности Зингера А.В. ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ на основании приказа №-к от ДД.ММ.ГГГГ исполняла ФИО5, примененная к нему мера дисциплинарного взыскания в виде увольнения не соответствует тяжести совершенного проступка, в связи с чем, увольнение является незаконным, что нарушает права истца, в том числе конституционное право на труд.

Апеллянт полагает, что решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований Зингера А.В. о признании незаконным и отмене приказа (распоряжения) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) от ДД.ММ.ГГГГ, изданного директором ГБУК ТО «ТОКГ» ФИО, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула также незаконно и необоснованно.

Также судом первой инстанции отказано в удовлетворении требований истца о взыскании оплаты в выходные и праздничные дни, поскольку истцу начислялась и выплачивалась премия в соответствии с положением о порядке и условиях оплаты и стимулирования труда работников ГБУК ТО «ТОКГ», утвержденного приказом директора от ДД.ММ.ГГГГ, а также на основе иных локальных нормативных актов работодателя.

В то же время, согласно указанным актам, в перечень показателей эффективности деятельности работника, дающих право на поощрительную выплату, помимо дежурства по галерее входят и другие.

При этом из расчетных листков не удается установить за какой из данных показателей Зингеру А.В. выплачивалась поощрительная выплата.

Указывается на то, что вывод суда о том, что истцу начислялась и выплачивалась премия, в том числе с учетом его дежурств по галерее основан на предположении.

Обращается внимание на то, что согласно пункту 5 приложения № к Положению о порядке и условиях оплаты и стимулирования труда работников ГБУК ТО «ТОКГ», утвержденному приказом директора от ДД.ММ.ГГГГ, персональная поощрительная выплата, установленная в процентах к должностному окладу или в фиксированной сумме, начисляется пропорционально отработанному времени, без учета ежемесячной премии, иных доплат и надбавок.

Аналогичные положения содержатся и в приложении № к Положению о порядке и условиях оплаты и стимулирования труда работников ГБУК ТО «ТОКГ», утвержденному приказом директора № от ДД.ММ.ГГГГ и в приложении № к Положению о порядке и условиях оплаты и стимулирования труда работников ГБУК ТО «ТОКГ», утвержденному приказом № от ДД.ММ.ГГГГ.

Также, согласно пункту 1 указанных приложений персональная выплата является стимулирующей доплатой отдельным сотрудникам, состоящим в штате картинной галереи, с учетом важности выполняемой работы, сложности и интенсивности труда, степени самостоятельности и ответственности работника.

Апеллянт полагает, что суд при принятии решения не учел, что для работников, осуществляющих трудовую деятельность в условиях, отклоняющихся от нормальных, в том числе работу в выходные и нерабочие праздничные дни, установлены гарантии по оплате труда в виде выплат компенсационного характера, предусмотренных статьей 153 Трудового кодекса Российской Федерации, а именно оплата работы в выходной или нерабочий праздничный день не менее чем в двойном размере исходя из фиксированного размера оплаты труда работника за исполнение трудовых (должностных) обязанностей определенной сложности за календарный месяц.

По мнению апеллянта, оплата Зингеру А.В. работы в выходные и нерабочие праздничные дни должна производиться в соответствии со статьей 153 Трудового кодекса Российской Федерации, что работодателем сделано не было.

Указывается на то, что судом первой инстанции также не учтено следующее юридически значимое обстоятельство: с заявлением об оплате работы в выходные и праздничные дни Зингер А.В. обратился в период своей работы у ответчика ДД.ММ.ГГГГ, а о нарушении своих прав, в том числе о решении комиссии по расследованию причин невыхода на работу, узнал лишь ДД.ММ.ГГГГ, когда был уволен с занимаемой должности без производства полного расчета, в том числе за работу в выходные и праздничные дни.

Апеллянт полагает, что с учетом обращения в суд ДД.ММ.ГГГГ срок на такое обращение истцом не пропущен. Кроме того суд не учел, что право работника на использование дней отдыха либо предоставление соответствующей денежной компенсации за работу в выходные и праздничные дни не ограничено какими-либо временными рамками.

Апеллянт считает, что решение суда в части пропуска срока на его обращение в суд является незаконным и необоснованным.

По мнению апеллянта, в случае удовлетворения судом апелляционной жалобы и отмене решения суда первой инстанции, удовлетворению также подлежит и требование о компенсации морального вреда.

Ответчиком ГБУК ТО «ТОКГ» представлен отзыв на апелляционную жалобу, в котором критикуются доводы жалобы и предлагается решение суда первой инстанции оставить без изменения.

Третьими лицами, не заявляющими самостоятельных требований относительно предмета спора, Правительством Тверской области, Министерством культуры Тверской области, а также прокурором Центрального района города Твери принесены возражения на жалобу, в которых критикуются доводы жалобы, предлагается решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции явились: истец Зингер А.В., представитель истца Зингера А.В. адвокат Добрыдень Н.И., представитель ответчика ГБУК ТО «ТОКГ» по доверенности Крючкова А.В., представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Министерства культуры Тверской области по доверенности Майорова О.А., представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Правительства Тверской области по доверенности Травкина О.Н., прокурор Обиход И.Д.

Остальные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела в апелляционном порядке, не явились, об отложении дела не ходатайствовали, в связи с чем на основании статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела, выслушав пояснения истца Зингера А.В., представителя истца Зингера А.В. адвоката Добрыдень Н.И., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика ГБУК ТО «ТОКГ» Крючковой А.В., возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Министерства культуры Тверской области Майоровой О.А., возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Правительства Тверской области Травкиной О.Н., возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, заключение прокурора Обихода И.Д. полагавшего решение суда подлежащим отмене в части отказа во взыскании компенсации за работу в выходные и праздничные дни, изучив доводы апелляционной жалобы, возражения на апелляционную жалобу, исследовав новые доказательства, принятые судом апелляционной инстанции в связи с не полным установлением судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, а именно: справку-расчет заработной платы Зингера А.В. за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, расчетные листки Зингера А.В. за ДД.ММ.ГГГГ, пояснительную записку от ДД.ММ.ГГГГ, приказы о стимулирующих выплатах работникам картинной галереи и филиалов с приложениями, служебные записки за ДД.ММ.ГГГГ, протоколы заседания комиссии по установлению поощрительных стимулирующих выплат, приказы об утверждении положения о порядке и условиях оплаты стимулирования труда работников ГБУК ТО «ТОКГ», приказ о единовременной поощрительной выплате в связи с профессиональным праздником «Днем работника культуры» № с приложением, служебную записку об установлении стимулирующих выплат с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, приказы о персональной поощрительной выплате с приложениями, сведения о направлении почтовой корреспонденции, переписку Зингера А.В. с Госкаталогом музейного фонда, сведения о выполнении задания за ДД.ММ.ГГГГ, графики ответственного дежурства за ДД.ММ.ГГГГ, журнал регистрации выдачи ключей, справку-расчет заработной платы Зингера А.В. за работу в выходные дни за период с ДД.ММ.ГГГГ, журнал выдачи талонов на отгул за период с ДД.ММ.ГГГГ, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Трудовые отношения, как следует из положений части 1 статьи 16 Трудового кодекса Российской Федерации, возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации.

Работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, количеством и качеством выполненной работы (абзац 5 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Этому праву работника в силу абзаца 7 части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации корреспондирует обязанность работодателя выплачивать в полном размере причитающуюся работнику заработную плату в установленные законом или трудовым договором сроки и соблюдать трудовое законодательство, локальные нормативные акты, условия коллективного договора и трудового договора.

Согласно положениям статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание, выговор, увольнение по соответствующим основаниям.

При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть пятая статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок применения дисциплинарных взысканий установлен статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

Основания расторжения трудового договора по инициативе работодателя установлены статьей 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Так, подпунктом «а» пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей - прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации решение работодателя о признании конкретной причины отсутствия работника на работе неуважительной и, как следствие, об увольнении его за прогул может быть проверено в судебном порядке. При этом, осуществляя судебную проверку и разрешая конкретное дело, суд действует не произвольно, а исходит из общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной ответственности (в частности, таких как справедливость, соразмерность, законность) и, руководствуясь подпунктом «а» пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с другими его положениями, оценивает всю совокупность конкретных обстоятельств дела, в том числе причины отсутствия работника на работе (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 февраля 2009 года № 75-О-О, от 24 сентября 2012 года № 1793-О, от 24 июня 2014 года № 1288-О, от 23 июня 2015 года № 1243-О).

В пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

Судом первой инстанции установлено, что ДД.ММ.ГГГГ между истцом Зингером А.В. и ГБУК ТО «ТОКГ» заключен трудовой договор по должности <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ издан приказ №-к о приеме истца Зингера А.В. на работу в ГБУК ТО «ТОКГ» на должность <данные изъяты>.

Дополнительным соглашением № от ДД.ММ.ГГГГ в трудовой договор внесены изменения: работник по его просьбе переводится с ДД.ММ.ГГГГ постоянно на должность <данные изъяты>, работнику устанавливается оплата труда, а также режим работы 8-ми часовой рабочий день, выходные дни: суббота, воскресенье. Норма дежурств по картинной галерее - согласно должностной инструкции.

Соглашением № от ДД.ММ.ГГГГ к трудовому договору от ДД.ММ.ГГГГ№, трудовой договор с истцом изложен в следующей редакции: работодатель предоставляет работнику работу по должности: <данные изъяты>

Внесены изменения во все разделы трудового договора. Также в разделе IV соглашения указано, что работнику производятся выплаты стимулирующего характера 15% от должностного оклада за полноту использования рабочего времени (дежурство по галерее) дежурство не менее 1 в месяц.

Соглашением № от ДД.ММ.ГГГГ пункт 1 трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ№ в редакции от ДД.ММ.ГГГГ изложен в иной редакции: работодатель предоставляет работнику работу по должности: <данные изъяты>, а работник обязуется лично выполнять указанную работу в соответствии с условиями настоящего трудового договора без изменения содержания трудовой функции работника, характера работы. Раздел «Оплата труда» изложен в новой редакции. Работнику производятся выплаты стимулирующего характера (доплаты, надбавки и поощрительные выплаты) выплата которых производится в соответствии с действующим Положением о порядке и условиях оплаты и стимулирования труда в ГБУК ТО «ТОКГ».

Соглашением от ДД.ММ.ГГГГ№ к трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ, работник временно с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ переводится на дистанционную работу, работник временно выполняет трудовую функцию вне места расположения работодателя, для выполнения трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работником и работодателем по вопросам, связанным с ее исполнением, стороны используют сеть Интернет и другие средства связи.

Из постановления Центрального районного суда <адрес> об избрании меры пресечения от ДД.ММ.ГГГГ следует, что Зингеру А.В., подозреваемому в преступлении, предусмотренном <данные изъяты> Уголовного кодекса Российской Федерации, избрана мера пресечения в виде домашнего ареста по месту жительства на срок 2 месяца, то есть по ДД.ММ.ГГГГ включительно, установлены запреты, в том числе: вести переговоры с использованием любых средств связи: мобильной и стационарной, сети Интернет, радио и телевидения, за исключением телефонных переговоров с близкими родственниками и работниками ГБУК «Тверская областная картинная галерея» (не являющимися свидетелями, подозреваемыми, обвиняемыми, потерпевшими по данному уголовному делу) по рабочим вопросам, связанным с осуществлением Зингером А.В. его трудовой деятельности по должности; получать и отправлять корреспонденцию, в том числе письма, телеграммы, посылки и электронные послания, за исключением отправки письменных жалоб, получения по почте повесток и других процессуальных документов, а также переписки с работниками ГБУК ТО «ТОКГ» по рабочим вопросам, связанным с осуществлением Зингером А.В. его трудовой деятельности по должности.

ДД.ММ.ГГГГ в отдел формирования и ведения Государственного каталога Музейного фонда Российской Федерации заместителем директора по учету, хранению, реставрации и безопасности музейных предметов Н. А.Ю. направлена заявка на удаление пользователя Зингера А.В.

ДД.ММ.ГГГГ от инспектора фонда отдела формирования и ведения Государственного каталога Музейного фонда Российской Федерации ФИО7 дан ответ, что запрашиваемый пользователь удален.

ДД.ММ.ГГГГ ГБУК ТО «ТОКГ» проведено совещание по вопросу отсутствия на рабочем месте <данные изъяты> Зингера А.В.

Как следует из протокола совещания, ДД.ММ.ГГГГ от Зингера А.В. поступила объяснительная записка и выкопировка из постановления об избрании меры пресечения. Из объяснительной записки следует, что отсутствие сотрудника на рабочем месте с ДД.ММ.ГГГГ обусловлено тем, что ДД.ММ.ГГГГ его задержали сотрудники полиции, а с ДД.ММ.ГГГГ он находится под домашним арестом.

На совещании принято решение не переводить <данные изъяты> на удаленную работу до момента вынесения приговора суда, за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в табеле учета рабочего времени ставить «НН», заработную плату за указанный период не начислять, представлять ежедневные акты об отсутствии на рабочем месте Зингера А.В.

Постановлением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ мера пресечения в виде домашнего ареста, избранная Зингеру А.В. оставлена без изменения на период судебного разбирательства на срок 6 месяцев, начиная с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно.

Приговором Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ Зингер А.В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса Российской Федерации, и ему назначено наказание в виде <данные изъяты>. На основании статьи 73 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначенное Зингеру А.В. <данные изъяты> Мера пресечения в отношении Зингера А.В. в виде домашнего ареста отменена, Зингер А.В. освобожден из-под домашнего ареста в зале суда.

ДД.ММ.ГГГГ главным хранителем ФИО2, и.о. зав. отдела электронных баз данных музейных предметов ФИО5, зав. отделом хранения ФИО3 составлен акт о невыходе Зингера А.В. на работу (время составления акта 14 часов 00 минут), из которого следует, что данный акт составлен о том, что ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> Зингер А.В. не вышел на работу и не приступил к выполнению трудовых обязанностей, определенных трудовым договором от ДД.ММ.ГГГГ№.

ДД.ММ.ГГГГ главным хранителем ФИО2, и.о. зав. отдела электронных баз данных музейных предметов ФИО5, зав. отделом хранения ФИО3 составлен акт о невыходе Зингера А.В. на работу (время составления 15 часов 50 минут), из которого следует, что ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> Зингер А.В. не вышел на работу и не приступил к выполнению трудовых обязанностей, определенных трудовым договором от ДД.ММ.ГГГГ№.

Из служебной записки от ДД.ММ.ГГГГ, составленной заместителем директора по УХРиБМП Н. А.Ю. на имя и.о. директора ГБУК ТОКГ Н. В.П., следует, что ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> Зингер А.В., который с ДД.ММ.ГГГГ не выходил на работу, представил документы, поясняющие его отсутствие. В соответствии с приговором Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ Зингер А.В. ДД.ММ.ГГГГ около 13 часов 00 минут был задержан представителями правоохранительных органов по подозрению в совершении преступления. ДД.ММ.ГГГГ он на рабочем месте в ГБУК ТО «ТОКГ» не появлялся. ДД.ММ.ГГГГ Зингер А.В. совершил прогул. Его невыход на работу подтвержден актом о невыходе на работу от ДД.ММ.ГГГГ. В связи с этим считает необходимым объявить Зингеру А.В. выговор. Так же названным приговором суда Зингеру А.В. ДД.ММ.ГГГГ была изменена мера пресечения в виде домашнего ареста, и он был освобожден в зале суда. ДД.ММ.ГГГГ приговор был подписан судьей. Однако ДД.ММ.ГГГГ Зингер А.В. на работе не появлялся. На основании вышеизложенного и в соответствии со статьей 81 Трудового кодекса Российской Федерации предлагается расторгнуть с Зингером А.В. трудовой договор по инициативе работодателя.

Из докладной записки Зингера А.В. от ДД.ММ.ГГГГ на имя Н. А.Ю. следует, что ДД.ММ.ГГГГ после 14 часов 30 минут Зингеру А.В. была выдана копия приговора суда. ДД.ММ.ГГГГ оригиналы документов, объясняющие отсутствие истца с ДД.ММ.ГГГГ на рабочем месте были предоставлены для снятия копий в отдел кадров ГБУК ТО «ТОКГ». ДД.ММ.ГГГГ Зингер А.В. приступил к исполнению трудовых обязанностей.

ДД.ММ.ГГГГ директором ГБУК ТО «ТОКГ» издан приказ № о проведении служебного расследования по факту отсутствия ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ на рабочем месте <данные изъяты> Зингера А.В., создана комиссия в составе: председатель комиссии Н. А.Ю. - заместитель директора по учету, хранению, реставрации и безопасности музейных предметов, члены комиссии: ФИО6 - начальник отдела кадров, ФИО4 - ведущий юрисконсульт, <данные изъяты> Зингеру А.В. в двухдневный срок предложено представить письменные объяснения по факту отсутствия на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, ведущему юрисконсульту ФИО4 поручено представить директору ГБУК ТО «ТОКГ» до ДД.ММ.ГГГГ письменное заключение по результатам служебной проверки.

Из акта служебного расследования от ДД.ММ.ГГГГ следует, что, в результате служебного расследования установлено следующее.

ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> Зингер А.В. появился на работе и сообщил, что ДД.ММ.ГГГГ его освободили из под домашнего ареста в зале суда. Поскольку мера пресечения в отношении Зингера А.В. была отменена, то приступить к работе сотрудник должен был ДД.ММ.ГГГГ. Однако в указанный день сотрудник появился на работе на несколько часов. ДД.ММ.ГГГГ приговор был подписан судьей, о чем на представленной Зингером А.В. копии имеется отметка. Кроме того, Зингер А.В. не появился на работе ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается комиссионными актами о невыходе на работу.

Н. А.Ю. пояснил, что ДД.ММ.ГГГГ примерно в 11 часов 00 минут позвонил на домашний городской телефон Зингера А.В. (сотрудник находился дома в рабочее время) с целью выяснения причин его отсутствия на рабочем месте и уточнения информации, когда работодателю будут представлены документы, поясняющие отсутствие работника с ДД.ММ.ГГГГ. Данный факт еще раз подчеркивает нежелание работника выполнять свои служебные обязанности и халатное к ним отношение.

ДД.ММ.ГГГГ от Зингера А.В. поступила объяснительная записка на предмет отсутствия его на рабочем месте. Исходя из смысла объяснительной, Н. А.Ю. устным пояснением разрешил Зингеру А.В. явиться на работу ДД.ММ.ГГГГ с комплектом документов, обосновывающим его отсутствие на рабочем месте с ДД.ММ.ГГГГ. Однако данный довод сотрудника не может быть принят во внимание, поскольку Зингер А.В. согласно должностной инструкции <данные изъяты> непосредственно подчиняется директору ГБУК ТО «ТОКГ».

Кроме того, отсутствие на рабочем месте сотрудника ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, а также ДД.ММ.ГГГГ до 12 часов 00 минут является грубым нарушением трудовой дисциплины и характеризует сотрудника с негативной стороны.

Комиссия решила: признать причины отсутствия <данные изъяты> Зингера А.В. на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ неуважительными, расторгнуть трудовой договор с Зингером А.В. в порядке подпункта «а» пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Приказом №-к от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении (расторжении) трудового договора с работником, Зингер А.В. уволен ДД.ММ.ГГГГ из структурного подразделения ГБУК ТО «ТОКГ» служба главного хранителя с должности <данные изъяты>, в качестве основания увольнения указано: однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей - прогулы, подпункт «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Основание издания приказа: акты об отсутствии на работе от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, служебная записка от ДД.ММ.ГГГГ об увольнении Зингера А.В., письменное объяснение Зингера А.В. от ДД.ММ.ГГГГ№, акт служебного расследования от ДД.ММ.ГГГГ.

С данным приказом истец ознакомлен ДД.ММ.ГГГГ, в приказе указал, что не согласен.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании оплаты труда в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, признании незаконным отстранения истца от работы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, суд первой инстанции исходил из того, что правовые основания для удовлетворения данных требований отсутствуют.

Выводы суда первой инстанции судебная коллегия признает правильными.

Из материалов дела усматривается, что ДД.ММ.ГГГГ истец был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса Российской Федерации и находился под стражей до ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ в отношении Зингера А.В. была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, под которым он находился до вынесения Центральным районным судом <адрес> приговора, то есть до ДД.ММ.ГГГГ (включительно).

Таким образом, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец отсутствовал на рабочем месте, в связи с его задержанием в порядке статьи 91 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации и последующим избранием в отношении него меры пресечения в виде домашнего ареста.

Перечень обстоятельств, являющихся основанием для отстранения работника от выполнения работы, перечислен в статье 76 Трудового кодекса Российской Федерации и является исчерпывающим, расширительному толкованию не подлежит, отстранение работника от работы в связи с поступлением документов/информации от правоохранительных органов о заключении работника под стражу и проведении в отношении него оперативно-следственных мероприятий данной нормой не предусмотрено, иные нормы права по отношению к занимаемой истцом должности, исходя из сферы его трудовой деятельности, также не предусматривают возможность отстранения его от работы в связи с задержанием правоохранительными органами, привлечением в качестве подозреваемого и т.п., при этом, необходимость отстранения от должности подозреваемого или обвиняемого может быть рассмотрена в порядке, предусмотренном статьей 114 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, однако соответствующее ходатайство в отношении истца органами предварительного расследования перед судом не возбуждалось.

Таким образом, истец Зингер А.В. не был отстранен от работы в соответствии с требованиями статьи 76 Трудового кодекса Российской Федерации, соответствующего приказа об отстранении истца от работы работодателем не издавалось.

Из протокола совещания по вопросу отсутствия на рабочем месте <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ следует, что работодателем было принято решение не переводить <данные изъяты> на удаленную работу до момента вынесения приговора суда.

Вопреки утверждениям апеллянта, указанное решение работодателя не является отстранением от работы в понимании положений статьи 76 Трудового кодекса Российской Федерации.

В силу действующего законодательства, трудовые отношения между работником и работодателем возникают на основании заключенного ими в письменной форме трудового договора, обязанность по надлежащему оформлению которого возлагается на работодателя. Изменение определенных сторонами условий трудового договора допускается по соглашению сторон, которое также заключается в письменной форме.

Письменного соглашения о выполнении трудовых обязанностей дистанционно между истцом Зингером А.В. и ответчиком ГБУК ТО «ТОКГ» не заключалось.

Вопреки утверждениям апеллянта, выполнение Зингером А.В. на основании соглашения от ДД.ММ.ГГГГ№ к трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ дистанционной работы временно в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ само по себе не свидетельствует о возможности дистанционного выполнения трудовых обязанностей в период заключения истца под домашний арест.

Принятие решения о переводе работника на дистанционную работу относится исключительно к компетенции работодателя и принимается с учетом характера должностных обязанностей работника и возможности предоставить такую работу.

Возможность в период домашнего ареста вести переговоры и переписку с работодателем по рабочим вопросам, связанным с осуществлением Зингером А.В. его трудовой деятельности по должности, указанная в постановлении об избрании меры пресечения, не являлась для работодателя безусловным основанием для заключения с истцом соглашения о переводе работника на дистанционную работу.

Само по себе наличие у работодателя возможности организовать работу дистанционно, не порождает обязанности принять такое решение.

Доводы апеллянта о том, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с устного распоряжения Николаева А.Ю. истец исполнял свои обязанности дистанционно, являются голословными и ничем объективно не подтверждаются.

В суд апелляционной инстанции ГБУК ТО «ТОКГ» представлены новые доказательства, подтверждающие пояснения ответчика о том, что во время нахождения под домашним арестом Зингером А.В. в адрес ГБУК ТО «ТОКГ» были направлены результаты работы, которую истец должен был выполнить еще в ДД.ММ.ГГГГ.

Доказательств направления в адрес истца новых заданий в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также доказательств выполнения этих заданий, в материалы дела не представлено.

За период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в табеле учета рабочего времени Зингеру А.В. ставилось «НН». Заработная плата за указанный период не начислялась, в связи с чем у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для удовлетворения требований истца о взыскании заработной платы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, вывод суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований о взыскании оплаты труда в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, признании незаконным отстранения истца от работы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, является правильным.

Разрешая спор о признании незаконным приказа (распоряжения) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) от ДД.ММ.ГГГГ, восстановлении истца на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, суд первой инстанции исходил из того, что факт отсутствия истца на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ без уважительных причин имел место, порядок применения к истцу дисциплинарного взыскания в виде увольнения ответчиком соблюден, а дисциплинарное взыскание в виде увольнения является соразмерным совершенному проступку.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции.

При рассмотрении судом дела по спору о законности увольнения работника на основании подпункта «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации обязательным для правильного разрешения спора является установление обстоятельств и причин (уважительные или неуважительные) отсутствия работника на рабочем месте. При этом, исходя из таких общих принципов юридической, а значит, и дисциплинарной ответственности, как справедливость, соразмерность, законность, вина и гуманизм, суду надлежит проверить обоснованность признания работодателем причины отсутствия работника на рабочем месте неуважительной, а также то, учитывались ли работодателем при наложении дисциплинарного взыскания тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если увольнение работника произведено работодателем без соблюдения этих принципов юридической ответственности, то такое увольнение не может быть признано правомерным.

Судом первой инстанции установлены все юридически значимые и подлежащие определению обстоятельства по данному исковому требованию, им дана надлежащая правовая оценка.

Факт отсутствия Зингера А.В. на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ подтвержден собранными по делу доказательствами.

Согласно приговору Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ мера пресечения в отношении Зингера А.В. в виде домашнего ареста отменена, Зингер А.В. освобожден из-под домашнего ареста в зале суда.

Таким образом, истец должен был приступить к исполнению трудовых обязанностей ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ истец отсутствовал на рабочем месте в течение всего рабочего дня.

Доказательств уважительности причин отсутствия Зингера А.В. на рабочем месте стороной истца в материалы дела не представлено и судом в ходе рассмотрения дела не установлено.

Ссылки апеллянта на выполнение устного распоряжения непосредственного руководителя Н. А.Ю. о явке на работу после получения копии приговора нельзя признать состоятельными, поскольку они не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела.

Согласно показаниям свидетеля Н. А.Ю., данным им в ходе рассмотрения дела, устное распоряжение о возможности отсутствия на рабочем месте до получения документов он истцу Зингеру А.В. не давал и не говорил ему о том, что последний может не приходить на работу ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

Вопреки утверждениям апеллянта, удаление учетной записи Зингера А.В. в системах «Госкаталог» и «Камис» не свидетельствует о невозможности выполнения трудовых обязанностей, поскольку наряду с работой с электронной базой данных в должностные обязанности Зингера А.В. входило руководство отделом, координация деятельности структурных подразделений организации по вопросам, входящим в компетенцию отдела, а также иные должностные обязанности в соответствии с его должностной инструкцией.

Доказательств невозможности исполнять должностные обязанности без доступа к электронным базам данных материалы дела не содержат.

Ссылка в жалобе на пункт 4 статьи 83 Трудового кодекса Российской Федерации, в силу которого осуждение работника к наказанию, исключающему продолжение прежней работы, в соответствии с приговором суда, вступившим в законную силу, отнесено к основаниям прекращения трудового договора по обстоятельствам, не зависящим от воли сторон, несостоятельна, и не может быть принята во внимание судебной коллегией.

Из материалов дела усматривается, что основанием к увольнению Зингера А.В. послужило однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей – прогул (подпункт «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации), а не осуждение работника к наказанию, исключающему продолжение прежней работы, в соответствии с приговором суда, вступившим в законную силу (пункт 4 статьи 83 Трудового кодекса Российской Федерации).

Доводы подателя жалобы о том, что своими действиями работодатель прямо указывал на отсутствие заинтересованности в продолжении трудовых отношений с Зингером А.В., что еще раз подтверждает сформированное еще в конце ДД.ММ.ГГГГ желание работодателя прекратить с Зингером А.В. трудовые отношения в связи с проведением в отношении него предварительного следствия, минуя презумпцию невиновности, судебная коллегия находит надуманными, не подтвержденными какими-либо доказательствами.

Довод о том, что при отсутствии для работодателя негативных последствий, учитывая, что трудовые обязанности Зингера А.В. ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ на основании приказа №-к от ДД.ММ.ГГГГ исполняла ФИО5, примененная к нему мера дисциплинарного взыскания в виде увольнения не соответствует тяжести совершенного проступка, в связи с чем, увольнение является незаконным, нельзя признать состоятельными.

Прогул является наиболее тяжким из дисциплинарных проступков, в связи с чем работодатель и в случае отсутствия у работника ранее наложенных дисциплинарных взысканий вправе применить к нему в качестве меры дисциплинарной ответственности увольнение с работы.

Согласно части 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации при наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Тяжесть совершенного проступка работодателем учтена и соответствует примененному к работнику взысканию, учитывая, что истцом ранее допускались нарушения трудовой дисциплины.

Доводы апелляционной жалобы о том, что за период работы Зингер А.В. зарекомендовал себя грамотным специалистом, его профессиональная деятельность отмечена почетными грамотами, на правильность выводов суда первой инстанции не влияют и основанием для отмены состоявшегося по делу решения не являются.

Нарушения процедуры увольнения работодателем не допущено, объяснения о причинах отсутствия на рабочем месте у истца истребованы своевременно, увольнение произведено после выхода Зингера А.В. на работу после окончания временной нетрудоспособности ДД.ММ.ГГГГ.

Вопреки доводам жалобы, издание ДД.ММ.ГГГГ директором ГБУК ТОКГ приказа № о проведении служебного расследования в период нахождения в командировке, само по себе не свидетельствует о нарушении процедуры привлечения работника к дисциплинарной ответственности.

Таким образом, правовых оснований для удовлетворения исковых требований Зингера А.В. о признании незаконным и отмене приказа (распоряжения) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) от ДД.ММ.ГГГГ, изданного директором ГБУК ТО «ТОКГ» ФИО, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула у суда первой инстанции не имелось.

Вместе с тем, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о взыскании денежных средств за работу в выходные и праздничные дни, а также о пропуске истцом срока обращения в суд по данным требованиям, поскольку указанные выводы основаны на неправильном применении норм материального права.

Согласно положениям части 1 статьи 129 Трудового кодекса Российской Федерации заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

В соответствии с положениями части 1 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.

Согласно части 2 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Одним из видов работ в условиях, отклоняющихся от нормальных, является работа в выходной или нерабочий праздничный день.

В силу положений части 1 статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации работа в выходной или нерабочий праздничный день оплачивается не менее чем в двойном размере.

Согласно части 3 статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации оплата в повышенном размере производится всем работникам за часы, фактически отработанные в выходной или нерабочий праздничный день. Если на выходной или нерабочий праздничный день приходится часть рабочего дня (смены), в повышенном размере оплачиваются часы, фактически отработанные в выходной или нерабочий праздничный день (от 0 часов до 24 часов).

В соответствии с частью 4 указанной статьи по желанию работника, работавшего в выходной или нерабочий праздничный день, ему может быть предоставлен другой день отдыха. В этом случае работа в выходной или нерабочий праздничный день оплачивается в одинарном размере, а день отдыха оплате не подлежит.

Как следует из разъяснений подпункта «д» пункта 39 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» самовольное использование дней отгулов является прогулом без уважительной причины, который может служить основанием для расторжения трудового договора с работником по подпункту «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Таким образом, отгулы предоставляются работнику работодателем по совместному соглашению работника и работодателя.

Материалами дела подтверждается, что Зингер А.В. был привлечен к работе в выходные и праздничные дни (ответственное дежурство по галерее) в ДД.ММ.ГГГГ.

В силу Трудового кодекса Российской Федерации дополнительное время отдыха за работу в выходные и праздничные дни работнику обязан предоставить работодатель. Каких-либо доказательств, подтверждающих факт предоставления работодателем дополнительного времени отдыха в конкретные дни и отказ истца от их использования, материалы дела не содержат.

Согласно положениям статьи 2 Трудового кодекса Российской Федерации, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются: запрещение принудительного труда и дискриминации в сфере труда; обеспечение права каждого работника на справедливые условия труда, в том числе на условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены, права на отдых, включая ограничение рабочего времени, предоставление ежедневного отдыха, выходных и нерабочих праздничных дней, оплачиваемого ежегодного отпуска; обеспечение права каждого работника на своевременную и в полном размере выплату справедливой заработной платы, обеспечивающей достойное человека существование для него самого и его семьи, и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда.

В силу статьи 4 Трудового кодекса Российской Федерации к принудительному труду относится, в том числе, нарушение установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере.

В соответствии со статьей 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы; отдых, обеспечиваемый установлением нормальной продолжительности рабочего времени, сокращенного рабочего времени для отдельных профессий и категорий работников, предоставлением еженедельных выходных дней, нерабочих праздничных дней, оплачиваемых ежегодных отпусков.

Указанным правам корреспондирует обязанность работодателя обеспечивать работникам равную оплату за труд равной ценности; выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами (статья 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с требованиями части 1 статьи 140 Трудового кодекса Российской Федерации при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника. Если работник в день увольнения не работал, то соответствующие суммы должны быть выплачены не позднее следующего дня после предъявления уволенным работником требования о расчете.

При таких обстоятельствах, учитывая, что выполнение Зингером А.В. работы в выходные и праздничные дни является его трудом, который с учетом требований трудового законодательства подлежит оплате, принимая во внимание, что на момент увольнения дни работы истца в выходные дни были оплачены не в соответствии с требованиями части 1 статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации, а возможность предоставления дополнительных дней отдыха в связи с увольнением утрачена, работодатель обязан был при увольнении работника оплатить заработную плату, причитающуюся истцу в соответствии с положениями Трудового кодекса Российской Федерации, в полном размере, включая оплату за работу в выходные дни.

Вопреки выводам суда срок обращения в суд, установленный частью 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, по указанным требованиям Зингером А.В. не пропущен.

Согласно части 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, за разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении.

Каких-либо ограничений по сроку использования дополнительных дней отдыха в связи с привлечением к работе в выходные и праздничные дни Трудовой кодекс Российской Федерации не содержит. Следовательно, такая возможность сохраняется у работника в течение всего срока действия трудового договора.

Принимая во внимание, что до увольнения истец Зингер А.В. право на дополнительные дни отдыха не реализовал, то ответчик обязан был при увольнении истца и при выплате окончательного расчета оплатить работу в выходные и праздничные дни в соответствии с положениями Трудового кодекса Российской Федерации. О нарушении своих прав истцу стало известно ДД.ММ.ГГГГ, когда он был уволен с занимаемой должности, следовательно, с ДД.ММ.ГГГГ (следующий день после получения окончательного расчета) начинает течь годичный срок, в течение которого истец может обратиться в суд. С иском о взыскании сумм, причитающихся при увольнении, Зингер А.В. обратился в суд ДД.ММ.ГГГГ. Таким образом, установленный частью 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации срок для обращения в суд истцом не пропущен.

С учетом изложенного у суда первой инстанции отсутствовали основания для отказа Зингеру А.В. в удовлетворении исковых требований о взыскании с ответчика денежных средств за работу в выходные и праздничные дни.

Проверив правильность представленных сторонами по делу расчетов, судебная коллегия соглашается с расчетом ГБУК ТО «ТОКГ», который соответствует положениям статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации.

Разрешая вопрос о размере взыскания задолженности, судебная коллегия исходит из представленного ответчиком расчета, согласно которому заработок Зингера А.В. за работу в выходные и праздничные дни составляет:

За ДД.ММ.ГГГГ – <данные изъяты>: ДД.ММ.ГГГГ (5 часов) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (3 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (5 часов) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (3 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (3 часа) –<данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>.

За ДД.ММ.ГГГГ – <данные изъяты>: ДД.ММ.ГГГГ (6 часов) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4,5 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (5,5 часов) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (2 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4,5 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (3 часа) <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>.

За ДД.ММ.ГГГГ – <данные изъяты>: ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (3 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (2,5 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (3,5 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (2 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (4 часа) – <данные изъяты>; ДД.ММ.ГГГГ (1,5 часа) – <данные изъяты>.

Поскольку в графиках ответственного дежурства за ДД.ММ.ГГГГ часы дежурства истца ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ не указаны, а журнал дежурств данных о дежурстве Зингера А.В. в эти даты не содержит, невозможно сделать вывод о количестве отработанного истцом времени, а потому, требования о взыскании компенсации за работу в указанные дни удовлетворению не подлежат.

Таким образом, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию компенсация за работу в выходные и праздничные дни в размере <данные изъяты>.

При таких обстоятельствах, решение суда в части отказа в удовлетворении требований Зингера А.В. о взыскании с ГБУК ТО «ТОКГ» оплаты за работу в выходные и праздничные дни подлежит отмене с принятием в указанной части нового решения о частичном удовлетворении данных требований.

В соответствии с частью 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размере, определяемом соглашением сторон трудового договора.

Часть 2 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации направлена на создание правового механизма, обеспечивающего работнику судебную защиту его права на компенсацию наряду с имущественными потерями, вызванными незаконными действиями или бездействием работодателя, физических и нравственных страданий, причиненных нарушением трудовых прав.

Согласно абзацу 3 пункта 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с потерей работы, временным ограничением или лишением каких-либо прав. Соответственно, работодатель обязан компенсировать работнику моральный вред, причиненный вследствие незаконного увольнения, неправомерного перевода на другую работу, применения дисциплинарного взыскания и т.д.

Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости (абзац 4 пункта 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»). Таким образом, суд, определяя размер компенсации, действует не произвольно, а на основе вытекающих из законодательства критериев.

Установив факт нарушения со стороны ответчика трудовых прав истца Зингера А.В., в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, с учетом требований разумности и справедливости, степени нравственных страданий истца, конкретных обстоятельств дела, судебная коллегия полагает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в сумме <данные изъяты>.

В силу части 1 статьи 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Размер и порядок уплаты государственной пошлины устанавливаются федеральными законами о налогах и сборах (часть 2 статьи 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований; в этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Поскольку исковые требования частично удовлетворены судом апелляционной инстанции, а истец в соответствии с требованиями статьи 393 Трудового кодекса Российской Федерации освобожден от уплаты государственной пошлины за подачу данного искового заявления, с ответчика, не освобожденного от уплаты государственной пошлины, в силу статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации подлежит взысканию государственная пошлина в доход бюджета муниципального образования город Тверь в сумме <данные изъяты>

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Центрального районного суда города Твери от 06 декабря 2021 года в части отказа в удовлетворении требований Зингера А.В. о взыскании с Государственного бюджетного учреждения культуры Тверской области «Тверская областная картинная галерея» оплаты за работу в выходные и праздничные дни отменить, постановить в указанной части новое решение, которым взыскать с Государственного бюджетного учреждения культуры Тверской области «Тверская областная картинная галерея» в пользу Зингера А.В. оплату за работу в выходные и праздничные дни в сумме <данные изъяты>, компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты>.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения культуры Тверской области «Тверская областная картинная галерея» в доход бюджета муниципального образования город Тверь государственную пошлину в сумме <данные изъяты>.

В остальной части решение Центрального районного суда города Твери от 06 декабря 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Зингера А.В. – без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение составлено 24 мая 2022 года.

Председательствующий Т.В. Кубарева

Судьи К.В. Климова

Ю.Ю. Солдатова