Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя – помощника прокурора г. Архангельска Чернаковой М.А. на приговор Октябрьского районного суда г.Архангельска от 28 октября 2021 года, которым

С., родившийся <дата> в <адрес>, несудимый,

оправдан по ч.3 ст.160 УК РФ в соответствии с п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

За С. признано право на реабилитацию в порядке, установленном главой 18 УПК РФ, в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 133, ч. 1 ст. 134 УПК РФ.

Гражданский иск представителя потерпевшего МУП «...» М. о взыскании денежных средств в размере 44 900 рублей в счет погашения причиненного МУП «...» материального ущерба постановлено оставить без рассмотрения.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменена.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Буряк Ю.В. по материалам дела, мнение прокурора Ворсина Д.В., поддержавшего апелляционное представление об отмене приговора по доводам, изложенным в нем, возражения оправданного С. и его защитника – адвоката Островского Г.Б., возражавших относительно доводов апелляционного представления, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

С. оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.160 УК РФ, на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Органом предварительного следствия он обвинялся в том, что в период времени с <дата> по <дата>, занимая на основании распоряжения администрации муниципального образования «<адрес>» «О приеме на работу С.» № от <дата> должность директора муниципального унитарного предприятия «...» муниципального образования «<адрес>» (далее - МУП «...», Предприятие), расположенного по адресу: <адрес>, находясь по вышеуказанному адресу, на основании трудового договора от <дата> и обладая в соответствии с ним и Уставом МУП «...», утвержденным первым заместителем мэра <адрес><дата>, исполнительными, организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями, то есть занимаясь управлением всеми сторонами деятельности предприятия, включая управление и распоряжение имуществом предприятия в пределах, установленных Уставом и законодательством РФ, являясь материально-ответственным лицом, из корыстных побуждений, используя свое служебное положение, совершил хищение вверенного ему (С.) телефонного аппарата (смартфона) для сотовых сетей связи марки Sony Xperia Z5 Е6653 (ИМЭЙ №) (далее - мобильный телефон марки Sony Xperia Z5 Е6653) стоимостью 44 990 рублей 00 копеек, принадлежащего МУП «...», путем его присвоения, причинив материальный ущерб МУП «...» на указанную сумму.

В апелляционном представлении государственный обвинитель – помощник прокурора г. Архангельска Чернакова М.А. приговор считает незаконным, необоснованным и несправедливым ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, несправедливости приговора в силу его чрезмерной мягкости. Приводя положения ст. 14 УК РФ и Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года «О практике назначения судами РФ уголовного наказания», оспаривает вывод суда об отсутствии в деяниях С. признака общественной опасности использования служебных полномочий. Считает, что факт безвозмездного изъятия из объема имущества МУПа телефона и обращение в свою собственность при помощи своих служебных полномочий при отсутствии правовых оснований указывает на корыстный умысел в действиях С. и свидетельствует о совершенном хищении. Обращает внимание, что, несмотря на имеющуюся реальную возможность возвратить действующий и пригодный к использованию телефон предприятию, С. на момент увольнения <дата>, пользуясь служебным положением директора МУП «...», его не вернул, присвоил себе и пользовался до изъятия сотрудниками ......<дата>.

Факт добровольной выдачи, по мнению автора представления, не нашел подтверждения в судебном заседании. Самостоятельно с предложением выдать телефон С. ни на предприятие, ни в правоохранительные органы не обращался, до последнего удерживал при себе, причиненный ущерб добровольно не возместил. Так называемый протокол добровольной выдачи мобильного телефона составлен в рамках проведения оперативно-розыскных мероприятий, носит лишь номинальное название, а потому не может учитываться при принятии реабилитирующего решения об отсутствии в деянии С. состава преступления. Существенность причиненного вреда подтверждается показаниями представителей потерпевшего и свидетелями. Длительность непредъявления претензий потерпевшим не свидетельствует о несущественности причиненного предприятию вреда.

Заключение товароведческой экспертизы № от <дата> о рыночной стоимости телефонного аппарата Sony Xperia Z5 Е6653 нельзя принимать во внимание. Выводы эксперта носят условный характер, так как учтено состояние телефона на момент исследования в 2020 году, спустя более 3 лет после хищения телефона. Между тем, телефон С. использовался после приобретения около двух лет до увольнения и около трёх месяцев после увольнения, то есть рыночная стоимость телефона с учетом износа безусловно снизилась уже после хищения.

Ссылаясь на показания свидетелей К. и Т., обращает внимание, что стоимость смартфона Sony Xperia Z5 Е6653 Graphite Black должна рассчитываться на момент его передачи материально-ответственному лицу <дата>. На забалансовом счете мобильный телефон учитывался по стоимости передачи, и на момент его списания она составляла 38 127 рублей 12 копеек. Кроме того, списание мобильного телефона произведено незаконно, без предъявления его комиссии.

Заявляет, что судом первой инстанции при рассмотрении дела не соблюдены фундаментальные принципы состязательности сторон, свободы оценки доказательств, а также правила их оценки. Это выразилось в пристрастном отношении к доказательствам стороны обвинения. Суд не предоставил стороне обвинения возможности в полном объеме реализовать свое право на представление доказательств, отказав в удовлетворении ходатайства о проведении судебно-бухгалтерской экспертизы, ограничившись выводами судебной товароведческой экспертизы, и придал ей большую силу, чем иным, перечисленным выше доказательствам.

Об общественной опасности деяния свидетельствуют направленность на хищение дорогостоящего служебного мобильного телефона МУП «...», способ совершения преступления, выразившийся в сложной коррупционной схеме хищения, завуалированности действий с использованием служебного положения и составлением в срочном порядке акта о списании мобильного телефона, принятие мер к сокрытию похищенного, характер и размер наступивших последствий, выразившихся в причинении материального ущерба муниципальному предприятию.

Допущенные судом нарушения являются существенными, поскольку неизбежно привели к невыполнению главных задач уголовного судопроизводства по защите прав лица, потерпевшего от преступления, и уголовному преследованию и назначению виновному справедливого наказания, что исказило саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя оправданный С. приводит подробную оценку доводам государственного обвинителя, изложенным в представлении, возражения относительно них. Просит приговор как законный и обоснованный оставить без изменения, апелляционное представление без удовлетворения.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя защитник С. – адвокат Островский Г.Б. приговор считает законным, обоснованным и справедливым, доводы апелляционного представления необоснованными. Просит оправдательный приговор оставить без изменения, апелляционное представление – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, выслушав стороны, обсудив доводы апелляционного представления государственного обвинителя, возражений оправданного и его защитника, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и мотивированным.

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таковым он признается, если он постановлен в соответствии с требованиями УК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Вопреки доводам гособвинителя данным требованиям обжалуемый приговор отвечает.

Исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства с учетом требований ст. ст. 14, 252 УПК РФ, суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу об отсутствии в действиях С. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, ввиду малозначительности деяния.

Данные выводы надлежащим образом мотивированы в приговоре, основаны на конкретных доказательствах по делу, которым дана оценка в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ, поэтому у судебной коллегии их правильность сомнений не вызывает. Уголовный закон судом применен правильно.

Согласно ч. 2 ст. 14 не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащие признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законодательством, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности, то есть не причинившее существенного вреда и не создавшее угрозу причинения такого вреда личности, обществу или государству.

В соответствии с п. 33 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», если действия лица при мошенничестве, присвоении или растрате хотя формально и содержали признаки указанного преступления, но в силу малозначительности не представляли общественной опасности, то суд прекращает дело на основании ч. 2 ст. 14 УК РФ.

С. органом следствия обвинялся в том, что занимая должность директора МУП «...» и обладая организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями, совершил в 2017 году хищение с использованием своего служебного положения путем присвоения вверенного ему телефонного аппарата (смартфона) для сотовых сетей связи марки SONY Xperia Z5 Е6653 стоимостью 44 990 руб. 00 коп., принадлежащего МУП ....

Вместе с тем из исследованных судом доказательств размер ущерба, вмененный С., не нашел своего подтверждения.

Согласно заключению эксперта от <дата>№ рыночная стоимость телефонного аппарата «SONY XPERIA» модели Е6653 при условии того, что он в мае 2017 года находился в том же фактическом состоянии, что и на момент исследования, по состоянию на <дата> (день списания с забалансового учета) составляла 6 395, 36 рублей; рыночная стоимость телефонного аппарата «SONY XPERIA» модели Е6653 при условии того, что он на декабрь 2017 года находился в том же фактическом состоянии, что и на момент исследования, по состоянию на <дата> (день увольнения С.) составляла 6 330, 76 рублей (т. 2 л.д. 178-180).

Оснований не доверять данному заключению эксперта у суда не имелось. Экспертиза назначена и проведена по инициативе органа расследования в ходе предварительного следствия с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства. Каких-либо оснований ставить под сомнение выводы эксперта, которые надлежащим образом мотивированы в заключении, не имеется.

Определяя стоимость имущества, похищенного в результате мошенничества, присвоения или растраты, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о стоимости похищенного имущества она может быть установлена на основании заключения специалиста или эксперта (п. 30 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 30 ноября 2017 года №48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).

Учитывая изложенное, требования стороны обвинения о необходимости применения положений учетной политики предприятия для бухгалтерского учета и определении стоимости мобильного телефона в размере стоимости приобретения не основаны на законе. В связи с чем суд обоснованно отклонил ходатайство гособвинителя о назначении судебной бухгалтерской экспертизы. Вопросы относительно стоимости телефона исходя из учетной политики для целей бухгалтерского учета в МУП «...», утвержденных в 2016 и 2017 годах, к предмету доказывания не относились, а решение вопроса о наличии либо отсутствии нарушений бухгалтерского учета (законодательства) комиссией по списанию МУП «...» телефона к компетенции экспертов не относится, поскольку являются правовыми вопросами, которые разрешает суд.

Кроме того судебная коллегия при оценке доказательств относительно размера ущерба, причиненного присвоением мобильного телефона С., учитывает и следующие обстоятельства, которые не оспариваются сторонами.

На забалансовом учете мобильный телефон учитывался по стоимости 38 127,12 руб., поскольку НДС, входивший в его первоначальную стоимость приобретения, был принят к налоговому вычету при сдаче налоговой декларации предприятия по НДС за 2017 год.

Также согласно выписке из учетной политики МУП ... и показаний представителя потерпевшего, свидетелей (бухгалтеров) для целей бухгалтерского учета на 2017 год, утвержденной приказом директора предприятия от <дата>№, предметы со сроком полезного использования более 12 месяцев и первоначальной стоимостью не более 40 000 рублей списываются по мере их передачи в эксплуатацию. Для обеспечения контроля за сохранностью активов со сроком использования более 12 месяцев стоимость таких активов после их передачи в производство (эксплуатацию) принимается на забалансовый учет.

Таким образом мобильный телефон, выданный С., не относился к основным фондам предприятия, его приобретение учтено как расходы предприятия, телефон относился к малоценным и быстроизнашивающимся предметам, и в соответствии с действующими правилами бухгалтерского учета был списан с баланса организации при передаче его С.<дата>.

При таких обстоятельствах, определяя размер ущерба от присвоения С. вверенного ему мобильного телефона, суд правильно руководствовался действительной стоимостью телефона, которая определена экспертом с учетом его технического состояния на 2017 год.

Ссылка гособвинителя на то, что заключение эксперта не может приниматься во внимание, поскольку экспертом учтено состояние телефона на момент исследования в 2020 году, также не убедительна, поскольку мобильный телефон С. передан сотрудникам ......<дата>, т.е спустя два месяца после увольнения, и каких-либо данных о том, что мобильный телефон находился в лучшем состоянии на дату инкриминированного преступления стороной обвинения не представлено.

Тем более, как следует из заключения эксперта и ее показаний в суде, определяя действительную стоимость телефона, эксперт исходила из того, что телефон находился в рабочем исправном состоянии, на нем имелись незначительные потертости и наслоения, загрязняющих веществ, которые являются эксплуатационными дефектами.

Поэтому оснований сомневаться в правильности установления экспертом действительной стоимости телефона на дату хищения у суда оснований не было.

Согласно исследованным судом доказательствам, представленным стороной обвинения (а именно, показаниями свидетеля старшего оперуполномоченного по ......Н., протокола добровольной выдачи от <дата>, показаний представителя потерпевшего), следует, что <дата>С. добровольно выдал сотрудникам ...... мобильный телефон «SONY XPERIA» модели Е6653, при этом до указанной даты требований вернуть телефон С. никто не предъявлял. Т.е. оправданный полностью возместил ущерб еще на доследственной стадии (уголовное дело по данному факту возбуждено <дата>). Указанное опровергает также утверждения стороны обвинения о принудительном изъятии телефона у С..

Учитывая изложенное, а также приведенный в приговоре анализ обстоятельств совершенного деяния, небольшой размер материального ущерба, который фактически был устранен С. в феврале 2018 года, т.е. вскоре после увольнения путем добровольной выдачи телефона, и отсутствие в материалах уголовного дела доказательств того, что деяние причинило существенный вред государственным либо муниципальным интересам, собственнику имущества, свидетельствует об отсутствии в действиях С. признака общественной опасности, который позволял бы признать их преступлением.

Ссылка на среднюю заработную плату рабочего персонала в совокупности со сведениями о доходах МУП «...» в инкриминируемый период не опровергает указанные выводы.

Доводы гособвинителя о том, что вследствие удержания С. телефона предприятие понесло дополнительные расходы на приобретение планшета для дежурных электриков, не могут приниматься во внимание, поскольку ничем не подтверждены. Кроме того, согласно материалам дела мобильный телефон С. был возвращен <дата>, т.е. вскоре после увольнения, произошедшего <дата> (при этом до <дата>С. телефоном пользовался фактически на законных основаниях, поскольку ему как работнику предприятия он полагался), а в дальнейшем телефон вплоть до марта 2020 года находился в ......, поэтому отсутствие телефона у предприятия в указанный период в вину С. поставлено быть не может.

Мнение гособвинителя о несогласии с выводом об отсутствии в действиях С. квалифицирующего признака «с использованием служебного положения» само по себе основанием к отмене приговора также не является, поскольку сам по себе способ совершения преступления с использованием служебного положения, без учета конкретных обстоятельств дела, не может быть признан обстоятельством, препятствующим применению положений ч. 2 ст. 14 УК РФ.

Согласно приговору С. оправдан по предъявленному обвинению по ч. 3 ст. 160 УК РФ.

Оправдательный приговор может быть отменен, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Таких нарушений, которые ставили бы под сомнение законность и обоснованность оправдательного приговора судом первой инстанции не допущено.

Доводы апелляционного представления, по сути, сводятся к повторению изложенной позиции в суде первой инстанции, которая являлась предметом исследования и оценки суда на основании всех представленных сторонами доказательств в их совокупности. Тот факт, что данная итоговая оценка доказательств не совпадает с позицией стороны обвинения, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального и уголовного закона и не является основанием к его отмене. Оснований для переоценки установленных судом фактических обстоятельств содеянного и доказательств по делу судебная коллегия не находит.

Сведения о необъективном рассмотрении уголовного дела судом также отсутствуют. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства, предоставленные сторонами, которым дана надлежащая оценка в приговоре. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне обвинения и защиты в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Нарушений уголовно-процессуального закона судом не допущено, уголовный закон применен правильно, поэтому оснований для удовлетворения апелляционного представления гособвинителя судебная коллегия не находит.

Руководствуясь 389.13, 389.20 и 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

приговор Октябрьского районного суда г.Архангельска от 28 октября 2021 года в отношении С. – оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя Чернаковой М.А.– без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном ст. ст. 401.7 и 401.8 УПК РФ, в Третий кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора или иного итогового судебного решения, а осужденным, содержащимся под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление подается непосредственно в Третий кассационный суд общей юрисдикции и рассматривается в порядке, предусмотренном ст. ст. 401.10 - 401.12 УПК РФ.

Оправданный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий С.Е. Титов

Судьи Ю.В. Буряк

А.А. Климова