Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе потерпевшей Потерпевший №1 и апелляционному представлению государственного обвинителя Минигалиева И.Н. на приговор Советского районного суда г.Уфы, постановленный с участием присяжных заседателей от 28 декабря 2020 года, которым

Гуменяк ИН,

дата года рождения, несудимый;

оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, по основанию, предусмотренному п.2 и 4 ч.2 ст.302 УПК РФ, за непричастностью к совершению преступления.

В соответствии со ст.134 УПК РФ за ним признано право на реабилитацию.

Мера пресечения в виде запрета определенных действий отменена.

Приговором разрешен вопрос по вещественным доказательствам.

Уголовное дело направлено руководителю следственного отдела по адрес следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по адрес для производства предварительного расследования и установления лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Халитова Н.Х. о содержании обжалуемого приговора, о доводах апелляционной жалобы потерпевшей Потерпевший №1 и апелляционного представления государственного обвинителя Минигалиева И.Н., выслушав выступления Гуменяка И.Н. и его защитника о законности судебного решения, потерпевшей и прокурора об отмене приговора по их доводам, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору, вынесенному на основании вердикта присяжных заседателей, Гуменяк И.Н. оправдан по обвинению в убийстве ФИО6 за непричастностью к совершению преступления.

Органами предварительного расследования Гуменяк И.Н. обвинялся в том, что в период с 23 ч. 25 мин. 19 марта 2020 года по 00 ч. 16 мин. 20 марта 2020 года между находящимися в состоянии алкогольного опьянения Гуменяком И.Н. и ФИО6 в адрес, на почве внезапно возникших неприязненных отношений произошла ссора, в ходе которой Гуменяк И.Н. причинил телесные повреждения ФИО6, а в последующем там же совершил ее убийство.

Эти действия Гуменяка И.Н. органом предварительного следствия были квалифицированы по ч.1 ст.105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

По результатам рассмотрения уголовного дела судом присяжных заседателей вынесен оправдательный вердикт.

В апелляционной жалобе потерпевшая Потерпевший №1 и государственный обвинитель Минигалиев И.Н. в апелляционном представлении выражают несогласие с приговором, просят его отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

В обоснование своих доводов потерпевшая и прокурор указывают, что приговор подлежит отмене в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.

Обеспечение соблюдения процедуры прений сторон возложено на председательствующего судью.

Ввиду этого в случае, если сторона в обоснование своей позиции ссылается на обстоятельства, которые подлежат разрешению после провозглашения вердикта, либо на доказательства, не исследованные в судебном заседании, судья, в соответствии с ч.5 ст.292 УПК РФ, должен остановить такого участника процесса и разъяснить присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание данные обстоятельства при вынесении вердикта.

Такое же разъяснение председательствующий судья должен сделать и при произнесении напутственного слова, излагая позиции сторон.

Между тем, по мнению потерпевшей и прокурора эти требования закона при рассмотрении данного уголовного дела не соблюдены.

В ходе всего судебного разбирательства, прений сторон, при произнесении реплик, последнего слова подсудимого, напутственного слова председательствующего, подсудимым и его защитником систематически допускались нарушения требований ст.ст.252, 335 и 336 УПК РФ. Они выразились в «опорочивании» признанных судом допустимыми доказательств и доведении до присяжных заседателей сведений, не относящиеся к фактическим обстоятельствам уголовного дела, в попытках увести судебное следствие в сторону от предмета, подлежащего доказыванию по данному делу, на что председательствующий не всегда реагировал.

Потерпевшая и прокурора указывают, что в нарушение требований ст.ст.252, 334, ч.ч.7 и 8 ст.335 УПК РФ защитник в ходе судебного следствия неоднократно выяснял обстоятельства, не относящиеся к рассматриваемому уголовному делу, в частности, обстоятельства получения телесных повреждений свидетелем Пастуховым, каким образом он получил повреждения, какой образ жизни вели потерпевшая со своим сожителем Пастуховым, о наличии в их отношениях конфликтных ситуаций. Выяснялись вопросы личной жизни потерпевшей ФИО6, о злоупотреблении ею алкогольными напитками, обстоятельства распития ею спиртных напитков с иными лицами. Адвокат Альмухаметов незаконно и умышленно доводил до сведения присяжных отрицательную характеристику личности потерпевшей, тем самым, сторона защиты намеренно сформировала в сознании присяжных заседателей негативный образ потерпевшей, хотя эти обстоятельства не входили в предмет доказывания по делу, на что председательствующий реагировал несвоевременно и не всегда снимал с обсуждения заданные вопросы.

В нарушение ч.8 ст.335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей неоднократно доводились сведения о наличии у Гуменюка И.Н. на иждивении несовершеннолетних детей и о наличии у него заболеваний.

Кроме того, защитник подсудимого, вопреки нормам закона, намеренно выяснял у свидетелей данные о личности лиц, которые посещали квартиру потерпевшей, намекая на причастность указанных лиц к совершенному преступлению. Однако на допущенные со стороны адвоката нарушения закона председательствующий не всегда реагировал.

В ходе судебного разбирательства подсудимый в присутствии присяжных заседателей заявил о применении к нему недопустимых методов расследования, в частности, якобы, по он дал показания в ходе следствия по указанию следователя, опасаясь угроз избрания в отношении него меры пресечения в виде задержания под стражу, то есть ареста.

Потерпевшая и прокурора указывают, что в нарушение ч.6 ст.335 УПК РФ адвокатом Альмухаметовым в судебном следствии и в прениях сторон обращено внимание присяжных заседателей на то, что заключение медико-криминалистической экспертизы имеет существенные противоречия в выводах, поскольку в выводах эксперта указано, что при экспертизе обнаружен перелом правого нижнего рога щитовидного хряща, а образовалось данное повреждения при воздействии на левый нижний рог щитовидного хряща. Указанные действия ставили под сомнение законность получения доказательства, при этом в установленном законом порядке адвокат не заявлял соответствующих ходатайств о признании этого доказательства недопустимым.

Авторы жалобы и представления указывают, что в ходе судебного следствия в отсутствии присяжных заседателей допрошен эксперт Бюро СМЭ по РБ ФИО9, который пояснил, что эксперт ФИО10, который проводил медико-криминалистическую экспертизу допустил техническую ошибку. Также эксперт ФИО9 пояснил, что ФИО10 не может явиться в суд, поскольку находится в больнице. В связи с чем, стороной обвинения заявлялось ходатайство о допросе в присутствии присяжных заседателей заведующего отделения Бюро СМЭ по РБ ФИО11, в чьем подчинении работает эксперт ФИО10, в целях разъяснения выводов проведенной экспертизы, однако суд отказал в удовлетворении ходатайства. В свою очередь, сторона обвинения, заявила ходатайство об оглашении показаний эксперта ФИО10, данные им в ходе предварительного расследования, ввиду того, что эксперт ФИО10 тяжело болен и не может явиться в суд. Однако, суд отказал в удовлетворении заявленного ходатайства стороны обвинения, не указав каких бы то ни было мотивов принятого решения.

Лица, обжаловавшие приговор обращают внимание на то, что сторона защиты в ходе судебного следствия и в прениях допускала высказывания, которые имели цель зародить сомнения в достоверности представленных стороной обвинения доказательств, указывала на неполноту следствия. Председательствующий не реагировал должным образом на допускаемые стороной защиты нарушения закона, что порождало у присяжных заседателей сомнения в допустимости доказательств.

В прениях адвокат сообщил о неполноте следствия, ввиду отсутствия проверочных мероприятий в отношении лиц, употреблявших спиртные напитки с потерпевшей и о возможной их причастности к преступлению. Заявил, что органы следствия не изъяли записи с камер видеонаблюдения, которые «возможно» имелись на соседних домах. Ставил под сомнение выводы заключений судебно-медицинских экспертов, продолжая утверждать, что смерть ФИО6 могла наступить в результате отравления угарным газом, либо из-за хронических заболеваний потерпевшей, либо в результате падения потерпевшей с высоты собственного роста.

Потерпевшая и прокурор указывают, что в нарушение требований закона председательствующий позволил защите в присутствии присяжных заседателей выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц. В прениях защитник ссылался на эти показания, однако председательствующий не прервал выступления и в напутственном слове также напомнил об этих показаниях.

По этим же основаниям не могли быть исследованы в судебном заседании и заключения экспертов в части, относящейся к иным лицам.

Потерпевшая и прокурор обращают внимание суда второй инстанции на напутственное слово председательствующего, которое по их мнению составлено с нарушением ст.340 УПК РФ, поскольку в нем отсутствуют разъяснения о том, какие из обстоятельств незаконно доведенные до сведения присяжных стороной защиты не должны учитываться ими при вынесении вердикта.

Вопреки требованиям законодательства, предъявляемым к содержанию и порядку выступления в прениях в суде с участием присяжных заседателей, адвокат в ходе своего выступления в присутствии присяжных заседателей приводил нормы права, процессуальные документы и доказательства, оценка которых не входила в полномочия присяжных заседателей, ставил под сомнение допустимость доказательств, представленных присяжным заседателям, обсуждал вопросы процедуры предварительного следствия.

Указанные выше нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные стороной защиты, по мнению потерпевшей и государственного обвинителя повлияли на беспристрастность коллегии присяжных заседателей и отразились на содержании ответов на поставленные вопросы при вынесении вердикта, а также свидетельствуют о том, что при рассмотрении данного уголовного дела был нарушен принцип объективности и беспристрастности. Во множестве случаев отсутствие замечаний председательствующего стороне защиты во время всего судебного разбирательства, отсутствие разъяснений присяжным заседателям не принимать во внимание их высказывания, иные приведенные нарушения закона, оказали незаконное воздействие на формировании мнения присяжных заседателей, содержании ответов присяжных заседателей и повлияли на вынесение необъективного вердикта, что является основанием, по их мнению, для отмены приговора.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, а также возражений на них, судебная коллегия полагает, что приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, вынесенный в отношении Гуменяка И.Н., подлежит отмене по следующим основаниям.

Согласно ч.1 ст.398.17 УПК РФ основаниями отмены судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В ст.389.15 УПК РФ сказано, что основаниями отмены судебного решения в апелляционном порядке являются существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определены ст.335 УПК РФ, в соответствии с требованиями которой в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст.334 УПК РФ.

В соответствии с указанными положениями, сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе, о недопустимости доказательств, нарушении УПК РФ при получении доказательств, их истребовании, вызове дополнительных свидетелей и др., задавать наводящие вопросы, в какой-либо форме оценивать доказательства во время судебного следствия, выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей доказательства, на недопустимые доказательства и иное.

Прения сторон в суде присяжных заседателей проводятся в соответствии со ст.ст.292 и 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства и лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

В соответствии с положениями ст.340 УПК РФ, при произнесении напутственного слова председательствующий, среди других требований данной статьи, напоминает об исследованных в суде доказательствах, как уличающих подсудимого, так и оправдывающих его; о не принятии во внимание тех высказываний, допущенных сторонами в ходе судебного следствия и прений, на что он обращал внимание ранее.

Между тем, названные требования закона при рассмотрении данного уголовного дела председательствующим не были соблюдены.

Суд при отборе присяжных заседателей разъяснил кандидатам в присяжные заседатели требования статьи 7 Федерального закона от 20 августа 2004 года № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» в старой редакции.

В ходе судебного рассмотрения уголовного дела по существу также допущены существенные нарушения закона.

Стороны в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей исследовали данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждали вопросы процессуального характера, о вызове свидетелей и др., задавали наводящие вопросы, оценивали доказательства во время судебного следствия, выясняли вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющиеся подсудимыми по рассматриваемому делу.

Как следует из протокола судебного заседания, в ходе судебного следствия и прений сторон подсудимым Гуменяком И.Н. и его защитником Альмухаметовым А.Г. неоднократно допускались нарушения требований ст.ст.252, 335 и 336 УПК РФ.

Так, сам Гуменяк И.Н. и его защитник Альмухаметов А.Г. неоднократно в присутствии присяжных заседателей заявляли о неполноте предварительного следствия, давали оценку не фактическим обстоятельствам дела, а многократно пытались дискредитировать потерпевшую ФИО6 и членов ее семьи, а также сторону обвинения и представленные ею доказательства, признанные судом допустимыми, оценивали качество работы следователя, выдвигали различные версии о причастности к совершению преступлений, инкриминируемых Гуменяку И.Н., иных лиц и о других мотивах этих преступлений.

В нарушение ч.8 ст.335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей обсуждались сведения о наличии у Гуменюка И.Н. на иждивении несовершеннолетних детей, о наличии у него заболеваний, тем самым пытались вызвать сочувствие к подсудимому.

В томе 5 на л.д.165 – 166 при допросе подсудимого Гуменяка И.Н. в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей он сообщил, что при расследовании уголовного дела дал показания следователю о том, что он упал локтем или коленкой на шею потерпевшей ФИО6 под давлением правоохранительных органов, под страхом ареста, то есть избрания ему меры пресечения в виде заключения под стражу.

В судебных прениях Гуменяк И.Н. и его защитник Альмухаметов А.Г. говорили о том, что показания следователю о падении локтем или коленкой на шею потерпевшей ФИО6 было сделано под страхом ареста, адвокат после выступления прокурора в прениях сказал, что рассказ последнего необходимо воспринимать как фантазию, так как никто рядом с подсудимым и погибшей не находились. Кроме того, адвокат в прениях высказывался о неполноте расследования уголовного дела, о возможной причастности к инкриминируемому преступлению иных лиц, причастность которых не была проверена, о возможной некриминальной причине смерти потерпевшей ФИО6, о недостоверности и недопустимости доказательств в виде заключений судебно-медицинских экспертиз, об отрицательно характеризующих сведениях погибшей и членов ее семьи, о предъявлении обвинения Гуменяку И.Н. на догадках, предположениях и голословном обвинении и т.д.

Кроме того, со стороны защиты ставились под сомнение результаты проведенных по делу экспертиз, заключения которых были исследованы в судебном заседании, а также компетентность экспертов, проводивших данные экспертизы.

В частности, адвокат Альмухаметов А.Г. в прениях заявил, что «..в уголовном деле имеется два грубо противоречащих друг другу заключения экспертов, так как эксперт, который непосредственно осматривал и вскрывал труп установил время наступления смерти, который исчисляется одними сутками, а комиссия экспертов, которые давали свое заключение без непосредственного осмотра трупа, сузили данный временной промежуток с 2 до 4 часов. При наличии таких противоречащих заключений, их ни в коем случае нельзя признавать доказательствами виновности. Однако, даже если принять во внимание оба этих заключения, то смерть ФИО17 могла наступить как 19 марта, так и 20 марта 2020 года».

На данные высказывания относительно оценки показаний потерпевшей, свидетелей, заключений экспертов, то есть доказательств, признанных судом допустимыми, председательствующий не всегда реагировал замечаниями, а в некоторых случаях не разъяснял присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание допущенные суждения и высказывания.

Кроме того, в напутственном слове председательствующий напомнил присяжным заседателям о всех исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе и запрещенные исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, а именно об отрицательно характеризующих сведениях потерпевшую ФИО6, об образе жизни ее семьи, о злоупотреблении ими алкоголем, о возникавших пожарах в ее квартире, о созданных ими неудобствах жителям подъезда и т.д., а также о том, что подсудимый Гуменяк И.Н. ранее вызывал скорую медицинскую помощь сожителю погибшей, оказывал ему эту помощь и т.д. которые не являются предметом рассмотрения уголовного дела.

В напутственном слове председательствующий не напомнил о не принятии во внимание присяжными заседателями тех высказываний, допущенных сторонами в ходе судебного следствия и прений сторон, на что он обращал внимание ранее.

Вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что из-за множества таких нарушений, допущенных стороной защиты в судебном заседании, и из-за отсутствия, в необходимых случаях, замечаний председательствующего во время выступлений сторон, отсутствие с его стороны разъяснений присяжным заседателям не принимать во внимание допущенные сторонами высказывания, на формирование мнения присяжных заседателей было оказано негативное, а, следовательно, незаконное воздействие, которое, как правильно утверждается в апелляционном представлении государственного обвинителя и апелляционной жалобе потерпевшей, несомненно, повлияло на вынесение объективного вердикта.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости отмены приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение, при котором суду надлежит создать участникам процесса, как со стороны защиты, так и обвинения, необходимые условия для осуществления предусмотренных законом прав.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенные выводы судебной коллегии, а также и иные доводы, изложенные в апелляционном представлении государственного обвинителя и в апелляционной жалобе потерпевшей.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.13 - 389.15, 389.20, 389.25, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Советского районного суда г.Уфы от 28 декабря 2020 года, постановленный с участием коллегии присяжных заседателей в отношении Гуменяка ИН – отменить.

Уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе суда.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Шестой кассационный суд общей юрисдикции в г.Самаре в течение 6 месяцев со дня его провозглашения.

В случае обжалования судебных решений в кассационном порядке, лица вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи п/п

Справка: дело №22-1179/2021,

судья Гайнетдинов Р.Р.