Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного ФИО1 и адвоката Ходукина В.Ф. на приговор Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 19 апреля 2017 года, которым

ФИО1<дата> года рождения, уроженец <адрес>, <данные изъяты>», зарегистрирован и проживает по адресу: <адрес>, не судимый,

осужден:

- по части третьей статьи 159.4 УК Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 29.11.2012 № 207-ФЗ) (по факту мошенничества в отношении имущества П. на сумму <данные изъяты>) к 4 годам лишения свободы;

- по части третьей статьи 30 части четвертой статьи 159 УК Российской Федерации (по факту покушения на мошенничество в отношении имущества П. на сумму <данные изъяты>) к 3 годам лишения свободы.

На основании части второй статьи 69 УК Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено ФИО1 наказание в виде лишения свободы на срок 4 (четыре) года 6 (шесть) месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

ФИО1 также признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи 159.4 УК Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 29.11.2012 № 207-ФЗ) (по факту мошенничества в отношении имущества С. на сумму <данные изъяты>). От наказания освобожден на основании пункта 3 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации, за истечением срока давности.

Гражданские иски потерпевших П. и С. о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением, оставлены без рассмотрения, признав за ними право на их удовлетворение с передачей вопроса о размере возмещения гражданских исков для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства. Сохранены наложенные аресты на имущество осужденного ФИО1

Заслушав доклад председательствующего судьи Дерябина Е.В., объяснения осужденного ФИО1 и его защитника-адвоката Ходукина В.Ф., просивших приговор отменить по доводам апелляционных жалоб, мнение прокурора Тепляковой Н.Г. возражавшей против удовлетворения апелляционных жалоб, ссылаясь на необоснованность содержащихся в них доводов, судебная коллегия

установила:

ФИО1 признан виновным и осужден за совершение мошенничества, сопряженного с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности в особо крупном размере, а также покушение мошенничество, то есть покушение на хищение чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения в особо крупном размере.

Кроме того, ФИО1 признан виновным в совершении мошенничества, сопряженного с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности.

Как установлено судом, преступления им совершены при следующих обстоятельствах:

<дата> протоколом № 1 общего собрания учредителей создано общество с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>» (далее по тексту ООО «<данные изъяты>») и утвержден устав, согласно которому данная организация является юридическим лицом и создана в форме хозяйственного общества в целях извлечения прибыли.

<дата> указанное общество зарегистрировано в ИФНС по <адрес> РМ.

Протоколом общего собрания участников ООО «<данные изъяты>» от <дата> единственным участником данного общества стал ФИО1

В соответствии с пунктом 2 главы 12 устава ООО «<данные изъяты>» высшим органом общества является общее собрание участников ООО «<данные изъяты>», которому согласно пункту 3 главы 12 устава ООО «<данные изъяты>», утвержденного решением учредителя данного общества <№> от <дата>, подотчетен директор Общества.

Согласно решению <№> единственного участника ООО «<данные изъяты>» ФИО1 от <дата> директором указанного общества назначен Б.

Согласно решению ФИО1 за <№> от <дата>Б. снят с должности директора и на данную должность назначена В.

Таким образом, ФИО1 являясь фактическим руководителем ООО «<данные изъяты>» и лицом прямо заинтересованным в финансовом результате деятельности указанного общества выполнял все управленческие функции, связанные с коммерческой и финансовой деятельностью.

В период с <дата> по <дата>ФИО1, достоверно зная о том, что на территории Российской Федерации утверждена и действует ведомственная целевая программа «Развитие семейных животноводческих ферм на базе КФХ на 2012 – 2014 годы», в рамках которой главам КФХ могут быть предоставлены безвозмездные гранты на строительство, реконструкцию или модернизацию семейных животноводческих ферм, решил в ходе осуществления предпринимательской деятельности незаконно обогатиться, путем заключения гражданско-правового договора с участником вышеуказанной программы, которому выделен грант, не имея намерения исполнить условия данного договора, а полученные по договору денежные средства обратить в свою пользу.

С этой целью ФИО1 предложил ИП – главе КФХ П. обратиться в Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия для получения безвозмездного гранта на строительство семейной животноводческой фермы для разведения крупного рогатого скота в <адрес> муниципального района Республики Мордовия, обещая своевременно и в полном объеме осуществить строительство данного объекта на денежные средства, полученные в качестве гранта.

При этом ФИО1 убедил П. оформить доверенность на распоряжение расчетным счетом последнего ООО «<данные изъяты>». <дата> нотариусом <адрес> была выдана доверенность <№>, в соответствии с которой ИП – глава КФХ П. уполномочил ООО «<данные изъяты>» открывать от его имени расчетные лицевые счета в подразделениях ОАО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>», распоряжаться денежными средствами, находящимися на указанных расчетных счетах, получать выписки по счетам.

На следующий день П. по указанию ФИО1 открыл расчетный счет <№> в дополнительном офисе <№> МО <№> ОАО «<данные изъяты>», доступ к которому предоставил последнему.

<дата> решением конкурсной комиссии Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия ИП на основании подготовленного пакета документов – главе КФХ П. предоставлен грант в сумме <данные изъяты>.

В период с <дата> по <дата> ИП – глава КФХ П. и ООО «<данные изъяты>» заключили договор совместной деятельности <№> от <дата>, согласно которому ООО «<данные изъяты>» обязалось построить своими силами, а также путем привлечения других подрядчиков молочную животноводческую ферму на 100 голов коров, реконструировать овцеводческую ферму на 1500 голов овцематок, реконструировать административное здание в <адрес> муниципального района Республики Мордовия, построить цех по переработке 20 тонн молока в сутки в <адрес> муниципального района Республики Мордовия, построить подъездные пути к указанным объектам.

С <дата> по <дата> на расчетный счет ИП – главы КФХ П. поступили денежные средства в сумме <данные изъяты>, предоставленные Министерством сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия в качестве безвозмездного гранта на строительство животноводческой фермы на 220 голов крупного рогатого скота со шлейфом в <адрес> муниципального района Республики Мордовия.

После этого, по указанию ФИО1, с расчетного счета ИП – главы КФХ П. на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» <№>, открытый в дополнительном офисе <№> МО <№> ОАО «<данные изъяты>» платежными поручениями №-<№> были перечислены денежные средства в сумме <данные изъяты>

С целью сокрытия факта совершаемого хищения, не намереваясь исполнять взятые на себя обязательства, в период с <дата> по <дата> ООО «<данные изъяты>», частично выполнило работы по строительству семейной животноводческой фермы на 220 голов крупного рогатого скота со шлейфом в <адрес> муниципального района Республики Мордовия на общую сумму <данные изъяты>.

После этого ООО «<данные изъяты>» какие-либо работы по строительству вышеуказанного объекта, не осуществляло, какие-либо действия по выполнению условий договора ФИО1 умышленно не предпринимались.

Таким образом, в период с <дата> по <дата>ФИО1 путем обмана, совершил хищение денежных средств в размере <данные изъяты> (<данные изъяты>), принадлежащих ИП – главе КФХ П., причинив последнему материальный ущерб в особо крупном размере.

Аналогичным способом по вышеуказанной схеме в тот же период времени ФИО1 путем обмана, зная о целевом характере гранта, предоставленного ИП – главе КФХ С. на строительство семейной животноводческой фермы на 500 голов овец в <адрес> муниципального района Республики Мордовия, заведомо не намереваясь исполнять обязательства по договору о совместной деятельности <№> от <дата>, совершил хищение денежных средств в размере <данные изъяты> (грант <данные изъяты>-выполненные работы <данные изъяты>), принадлежащих ИП – главе КФХ С., причинив последнему материальный ущерб на данную сумму.

В период с <дата> по <дата>, ФИО1, преследуя корыстную цель незаконного обогащения, решил совершить хищение денежных средств, принадлежащих ИП – главе КФХ П., путем предоставления в Арбитражный суд Республики Мордовия искового заявления и заведомо подложных документов, свидетельствующих о наличии у упомянутого предпринимателя задолженности перед вышеуказанным обществом, с целью вынесения судебного решения о взыскании денежных средств, обязательного для исполнения на территории Российской Федерации.

С этой целью ФИО1, находясь в офисе ООО «<данные изъяты>», подготовил заведомо подложный договор подряда на выполнение работ <№> от <дата>, в соответствии с которым ООО «<данные изъяты>» обязалось произвести строительство подъездных путей для вышеупомянутого индивидуального предпринимателя, а тот, в свою очередь, обязался принять результат работ и оплатить их.

После этого, ФИО1 дал указание находящемуся в его подчинении инженеру Г., подготовить акт о приемке выполненных работ <№> от <дата>, содержащий заведомо ложные, не соответствующие действительности сведения о том, что ООО «<данные изъяты>» в период с <дата> по <дата> выполнило для ИП – главы КФХ П. работы по строительству подъездных путей к животноводческому комплексу на 200 голов со шлейфом и животноводческой ферме на 500 голов овец маточного поголовья, расположенных в <адрес> муниципального района Республики Мордовия, на общую сумму <данные изъяты>, которые указанным обществом фактически не выполнялись. Г., не осведомленный о преступных намерениях ФИО1, выполнил указание последнего и изготовил вышеуказанный акт, расписался в нем, после чего передал его ФИО1

Затем ФИО1 передал данные документы юристу П.А., не подозревающей о его преступных намерениях, для подготовки искового заявления для подачи в Арбитражный суд Республики Мордовия. П.А. действуя по указанию ФИО1 подготовила исковое заявление от <дата> о взыскании с ИП – главы КФХ П. задолженности в пользу ООО «<данные изъяты>» суммы долга в размере <данные изъяты> и неустойки в сумме <данные изъяты>, а всего в сумме <данные изъяты>, которое вместе с приложенными документами было подано в Арбитражный суд Республики Мордовия.

По результатам судебных заседаний <дата> Арбитражным судом Республики Мордовия в удовлетворении исковых требований ООО «<данные изъяты>» о взыскании с ИП – главы КФХ П.<данные изъяты> отказано ввиду установления судом факта фальсификации доказательств, представленных истцом в обоснование исковых требований (договор и акт), в связи с чем, ФИО1 не довел свой преступный умысел до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

Таким образом, в период с <дата> по <дата> единственный учредитель и фактический руководитель ООО «<данные изъяты>» ФИО1, используя свое служебное положение, путем обмана пытался похитить принадлежащие ИП – главе КФХ П. денежные средства в сумме <данные изъяты>, то есть в особо крупном размере.

Суммы ущерба <данные изъяты> и <данные изъяты> по инкриминируемым составам преступлений превышают установленный законодательством размер для признания его особо крупным.

В судебном заседании ФИО1 вину не признал, пояснив, что обязательства по договорам о совместной деятельности с фермерами П. и С. не были исполнены, так как не были получены кредитные денежные средства с банков, а собственных денежных средств у Общества и полученных фермерами грантов было недостаточно. Деньги он не похищал, доказательств его виновности в материалах дела не имеется. Подъездные пути к двум объектам были построены стоимостью более <данные изъяты> и он не согласен с заключением эксперта, который их не обнаружил. Обжаловать решение Арбитражного Суда РМ об отказе в удовлетворении иска ООО «<данные изъяты>» к П. он не мог, так как в отношении Общества началась процедура банкротства, а конкурсный управляющий не стал обжаловать данное решение.

В апелляционных жалобах осужденный ФИО1 высказывает мнение о незаконности и необоснованности приговора ввиду неправильной оценки доказательств, а именно: гарантийного письма от главы <адрес> с рекомендацией КФХ П. и С. принять участие в программе по отбору претендентов на получение гранта; договоров о совместной деятельности <№> и <№> об обязанности единолично построить объекты; бизнес-план ООО «<данные изъяты>», КФХ П., С., где указаны суммы на строительство объектов, помимо ферм; блокнота П. о ведении им финансово-хозяйственных записей; отчетов по строительным работам, по годовому объекту овцефермы, авансовых отчетов по кассе о расходовании денежных средств; актов выполненных работ, фото-таблицу подъездных путей, показаний потерпевших, свидетелей С.Е., Ф.Г., Ф., К., И., К.Е., П.А., Н.О.., К.Д., Г., Б.И., бригады строителей. Указывает, что иск к КФХ П. был подан в Арбитражный Суд РМ с целью произведения взаиморасчета за строительство подъездных путей, что было указано в рамках договора <№>. Суд также не принял во внимание: расходование денежных средств по другим объектам строительства, согласно финансовому плану и договоров совместной деятельности <№>; расходы ООО «<данные изъяты>» по проектам с КФХ П. и С. в сумме <данные изъяты>; неисполнения своих обязательств подрядными организациями ООО «<данные изъяты>» на сумму <данные изъяты> и ООО «<данные изъяты>» на <данные изъяты>; начатую процедуру банкротства, как одну из причин неисполнения обязательств; отказ банка от ранее данных обязательств по софинансированию проекта; должностную инструкцию главного инженера; строительство молочного цеха; заключения специалиста и его допроса. Судом незаконно было отказано в удовлетворении ходатайства защиты об участии специалиста при допросе эксперта, о запросе приходных кассовых ордеров у конкурсного управляющего К.. Оспаривает выводы экспертизы <№> от <дата>., считает их предположительными и неполными. По его мнению, КФХ П. и С., чтобы избежать гражданско-правовую ответственность переложили всю ответственность на ООО «<данные изъяты>» и его учредителя. Просит приговор и наложенные аресты на имущество отменить, его оправдать.

Кроме того, ФИО1 обжалует постановление от 27 июня 2017 года об отклонении замечаний на протокол с/з. Ссылается на неполное изложение заявленных ходатайств. В подтверждение просит прослушать аудиозапись имеющуюся у стороны защиты.

Адвокат Ходукин В.Ф. в апелляционной жалобе также считает приговор суда незаконным ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона. Раскрывая положения п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 27 декабря 2007 года № 51 считает, что выводы суда о преднамеренном неисполнении обязательств ООО «<данные изъяты>» являются предположительными и опровергаются при всестороннем и полном исследовании фактических обстоятельств, установленных в судебном заседании. Ссылаясь на стабильное финансовое положение ООО «<данные изъяты>» при заключении договоров с КФХ П. и С. указывает, что одним из основных факторов, повлиявших на ненадлежащее исполнение их условий, явился отказ банков в предоставлении кредитов на строительство всего животноводческого комплекса, включая цех по переработки молока в <адрес>. Вывод о преднамеренном неисполнении обязательств опровергается последующими действиями ООО по строительству объектов, а также сложившимися взаимоотношениями между сторонами совместной деятельности. Из показаний допрошенных в ходе судебного заседания потерпевших и свидетелей следует, что непосредственно после получения грантов осуществлялось активное строительство на объектах. При этом сами потерпевшие принимали непосредственное участие в строительстве. Потерпевший П. в ходе этого вел черновые записи о фактически израсходованных денежных средствах в общей сумме <данные изъяты>, что подтверждается осмотренным в ходе исследования письменных доказательств - блокнотом, изъятым у П.. Считает, что суд, с учетом этого и заключений специалиста Я., без достаточных оснований отказал стороне защиты в дополнительном допросе П. после исследования данного блокнота, а также проведении повторной комплексной судебно-бухгалтерской и судебно-строительной экспертизы.

Ссылаясь на положения Арбитражного процессуального Кодекса РФ указывает, что само по себе право на обращение в суд не может быть противоправным. Факт фальсификации доказательств по иску ООО «<данные изъяты>» к КФХ П. конкретным лицом, а также умысел ФИО1 на совершение мошенничества в ходе следствия не установлен и не доказан. Судом безосновательно опровергнут довод ФИО1, что иск о взыскании долга по строительству подъездных путей был предъявлен к КФХ П. с целью произвести взаимозачет по исковому заявлению последнего. При этом отмечает, что ООО «<данные изъяты>» преследовало цель произвести взаимозачет в рамках того же договора, и действия ФИО1 не могли быть квалифицированы одновременно как мошенничество и покушение на мошенничество. Полагает, что фактические обстоятельства дела свидетельствуют о наличии гражданско-правовых отношениях и об отсутствии признака противоправности изъятия имущества потерпевших. Просит приговор в отношении ФИО1 отменить, последнего оправдать за отсутствием состава преступления.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Филипичев В.М. считает, что доводы осужденного и адвоката о незаконности приговора несостоятельны, назначенное наказания справедливым. Просит приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав мнение сторон, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Вина осужденного ФИО1 в совершении инкриминируемых преступлений, несмотря на занятую позицию её отрицания, подтверждается доказательствами, собранными в ходе предварительного следствия, представленными и исследованными в судебном заседании.

Из показаний потерпевших П. и С. следует, что по инициативе ФИО1, который ассоциировал себя успешным бизнесменом и владельцем преуспевающей компании ООО «<данные изъяты>», они стали участниками программы на получение через Минсельхоз РМ гранта на развитие сельского хозяйства и получили от государства <данные изъяты> и <данные изъяты> соответственно. После этого они открыли счета в банке, которыми распоряжался ФИО1(счетом П. по доверенности), и заключили с ООО «<данные изъяты>» договоры о совместной деятельности, которые предусматривали строительство животноводческого комплекса, включающего производство и переработку молока и мяса, и строительство овцефермы. Движением денежных средств по счетам они не интересовались. Строительством объектов занимался ФИО1, который заставлял их подписывать документы, в суть которых они не вникали. ФИО1 свои обязательства по договорам не выполнил, причинив им ущерб на сумму <данные изъяты> и <данные изъяты>.

П. также показал, что с <дата> по <дата> на площадке велись работы, но зимой из-за погодных условий строительство было прекращено. <дата> он стал интересоваться у ФИО1, когда продолжится строительство фермы, так как Минсельхоз стал требовать отчеты об использовании средств гранта, на что тот пояснил, что все решит. При этом ФИО1 пояснил, что строительство продолжит, когда будет построен завод по переработки молока в <адрес>. После этого связь с ФИО1 прервалась, а Арбитражный Суд РМ взыскал с него сумму гранта. В конце <дата> ему удалось связаться с ФИО1 по телефону и высказать свои претензии по поводу неисполнения обязательств, на что тот пояснил о том, что не нужно было подписывать документы об их совместной деятельности. При строительстве фермы и овцефермы никаких подъездных путей ООО «<данные изъяты>» не строил, однако, не смотря на это, ФИО1 обратился в Арбитражный Суд РМ о взыскании с него более <данные изъяты> за, якобы, выполненные работы по их прокладке. Никаких договоров с ФИО1 на данный вид работ он не заключал, документов не подписывал, поэтому суд ФИО1 в иске отказал.

Свидетели Ф. -<данные изъяты> и его заместитель К. пояснили, что фермеры района П. и С. изъявили желание стать участниками программы КФХ, первый – построить молочную животноводческую ферму на 220 голов КРС со шлейфом, второй – построить овцеферму на 500 голов овцематок. Чтобы стать участниками данной программы указанным фермерам необходимо было иметь собственные средства, обеспечить которые обещал ФИО1 Было принято решение о том, что фермеры станут участниками программы и в случае получения грантов, ФИО1 как руководитель ООО «<данные изъяты>» гарантировал построить вышеуказанные объекты. Так как было достигнуто общее соглашение, он как глава района подписал гарантийные письма в Минсельхоз РМ о целевом использовании и возврате грантов. Гранты фермеры получили. Как осуществлялось строительство ферм, кто осуществлял строительство, им не известно. Никаких подъездных путей к объектам построено не было. К ферме вела дорога из старых плит, положенных еще в 80-х годах прошлого века. У П был залит фундамент под ферму, у С. под ферму реконструировался старый ангар. В <дата> от П. стало известно о том, что тот и С. полученные суммы грантов перечислили ФИО1 в ООО «<данные изъяты>». При этом последний не отрицал данного факта. Они неоднократно в <дата> обращались к ФИО1 с вопросом, когда тот завершит строительство, но последний ссылался на сложности со стройматериалами, а также на то, что банки не выдают кредиты. Так как объекты фермеров не были построены, а деньги не возвращены, через суд с П. и С. были взысканы выделенные суммы грантов.

К. дополнительно пояснил, что строительство молокозавода в <адрес>, который также осуществляло руководимое ФИО1 ООО «<данные изъяты>», никакого отношения к грантам, выделенным Минсельхозом РМ фермерам П. и С., не имело. Со слов последних ему стало известно о том, что они подписывали и передавали ФИО1 чистые листы, а также выдали доверенности на распоряжение их расчетными счетами. Также он видел выписки по расчетным счетам фермеров, согласно которым денежные средства, поступавшие из Минсельхоза РМ на расчетные счета П. и С. в качестве грантов, сразу же уходили на расчетный счет ООО «<данные изъяты>».

Факт оформления доверенности, согласно которой глава КФХ П. уполномочил ООО «<данные изъяты>» в лице директора Б. открывать расчетные счета в ОАО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>», распоряжаться денежными средствами, находящимися на данных счетах, представлять его интересы в подразделениях указанных банков и совершать все действия, связанные с выполнением этого поручения подтвердила свидетель К.А., являющаяся нотариусом <адрес> (т. 4 л.д. 104-106).

Свидетель И. показал, что участники федеральной целевой программы по развитию семейных животноводческих ферм на базе КФХ должны отвечать ряду требований, в том числе, иметь не менее 40% собственных средств от стоимости работ и приобретений для строительства (реконструкции) фермы, в том числе 10% личных денежных средств. Максимальная сумма гранта, подлежащая выдаче по данной программе, составляла <данные изъяты>. Участниками данной программы в <дата> были главы КФХ из <адрес>П. и С. Гарантом возврата грантов выступала администрация района, которая в министерство направила гарантийные письма. Лицами, которые активно поддерживали заявки указанных фермеров, были заместитель главы <адрес>К. и директор ООО «<данные изъяты>» ФИО1, который обязался построить объекты, на выделенные гранты. Так как у фермеров не имелось собственных средств, ФИО1 убедил членов комиссии в том, что он обеспечит необходимые 40% собственных средств фермеров. Таким образом, Ювкин выступал соинвестором. По итогам заседания межведомственной комиссии, членом которой он являлся, изучения документов и бизнес-планов, представленных фермерами, было принято решение о выделении им грантов. Когда подошло время отчитаться за гранты, было установлено, что объекты, на которые они были выделены, не построены. Он лично выезжал на объекты, которые должны были быть возведены для П. и С., но сделано ничего не было. У П. по животноводческой ферме был залит только фундамент, по овцеферме стоял только ангар. Никаких подъездных путей к указанным объектам построено не было. После этого через Арбитражный Суд РМ с П. и С. были взысканы суммы грантов. В ходе следствия ему стало известно, что П. выдал ФИО1 доверенность на распоряжение денежными средствами, поступающими на его счет.

Об обстоятельствах получения грантов в рамках федеральной целевой программы по развитию семейных животноводческих ферм на базе КФХ фермерами П. и С., а также роли в этом ФИО1 и объемах выполнения работ, показали свидетели Д., К.Д.(директор ООО «<данные изъяты>» с <дата>), Б.В., Д.В., А., К.Н., М., В.А., Д.Л.

Факт перечисления денежных средств с расчетных счетов КФХ П. и С. в суммах <данные изъяты> и <данные изъяты> на расчетный счет, принадлежащий ООО «<данные изъяты>», подтвержден выписками по расчетным счетам, исследованным в судебном заседании, что не отрицал и сам осужденный.

Как видно из заключения эксперта <№>, с расчетного счета УФК по Республике Мордовия (Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия) на расчетный счет ИП – главы КФХ П. в период с <дата> по <дата> в качестве субсидии на грант на развитие семейной животноводческой фермы на базе крестьянского (фермерского) хозяйства согласно плана расходов <№> от <дата> поступили денежные средства в сумме <данные изъяты>, из которых <данные изъяты> в этот же период перечислены на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» (т. 13 л.д. 175-186).

Согласно заключению финансово-экономической судебной экспертизы <№> видно, что с расчетного счета УФК по Республике Мордовия (Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия) на расчетный счет ИП – главы КФХ С. в период с <дата> по <дата> в качестве субсидии на грант на развитие семейной животноводческой фермы на базе крестьянского (фермерского) хозяйства согласно плана расходов <№> от <дата> поступили денежные средства в сумме <данные изъяты>, которые в этот же период перечислены на расчетные счета ООО «<данные изъяты>» (т. 13 л.д. 161-164)

Согласно заключению финансово-экономической судебной экспертизы <№>, <№> финансовое состояние ООО «<данные изъяты>» с учётом денежных средств в сумме <данные изъяты> и <данные изъяты>, полученных в качестве грантов, не позволяло выполнить обязательства по строительству молочной животноводческой фермы на 220 голов коров на базе КФХ П., но позволяло выполнить обязательства по строительству животноводческой фермы на 500 голов овцематок на базе КФХ С. (т. 17 л.д. 177-184).

Свидетель Б. –директор ООО «<данные изъяты>» показал, что директором он был номинальным, всем руководил учредитель Общества ФИО1 По указанию последнего он от имени ООО «<данные изъяты>» подписал с фермером П. договор о совместной деятельности, который предполагал строительство молочной фермы, овцефермы в <адрес> и завода по переработке молока в <адрес>. Кто готовил данный договор, ему не известно, как не известно, были ли выполнены сторонами его условия. В Обществе официально оформленных бригад строителей не было. По указанию ФИО1 он вместе с П. был у нотариуса в <адрес>, где последний выдал ООО «<данные изъяты>» доверенность на распоряжение его расчетным счетом.

Свидетель Н.(В.) показала, что также номинально являлась директором ООО «<данные изъяты>». В финансово-хозяйственной деятельности Общества участия не принимала, всем фактически руководил ФИО1. По указанию последнего она подписывала все документы о финансовой деятельности общества, не вникая в их содержание. Печать Общества находилась у ФИО1. Также по указанию и в присутствии ФИО1 она ездила в банки, где у общества были открыты счета, снимала деньги и сразу же их отдавала либо ФИО1, либо его брату. Ей известно о том, что в <дата> ООО «<данные изъяты>» были заключены договора с фермерами из <адрес>П. и С. на строительство животноводческих ферм. Она по указанию ФИО1 подписывала акты выполненных работ по строительству ферм, но были ли фактически выполнены такие работы, она не знает. ФИО1 говорил, что фермы строятся. На предварительном следствии ей следователь показывал акты выполненных работ, но в них стояли не её подписи. В период работы она видела у ФИО1 чистые листы формата А4, внизу которых стояли подписи и печати П. и С., при этом, ФИО1 и его брат пропускали через ксерокс какие-то документы, чтобы «подогнать» подписи и печати фермеров. Также она была свидетелем, как ФИО1 подписывал за П. и С. письма, адресованные в Минсельхоз РМ.

Согласно заключению эксперта <№> подпись от имени В. в графе подрядчик в договоре подряда <№> по строительству подъездных путей животноводческому комплексу и ферме, заключенного между ООО «<данные изъяты>» и КФХ П. выполнена другим лицом(т. 16 л.д. 74-78)

Из заключений экспертиз №-<№>,<№>,<№>,<№> следует, что в ряде правоустанавливающих и финансово-хозяйственных документах между ООО «Русский дом» и ИП КФХ П., С., рукописные записи и подписи от имени последних выполнены другим лицом.(т. 6 л.д. 168-175, т. 16 л.д. 201-205, т. 6 л.д. 153-159, т. 21 л.д. 16-21)

Свидетель Г. -главный инженер ООО «<данные изъяты>» пояснил, что фактическим руководителем и собственником фирмы являлся ФИО1. Номинальный директор В. все документы подписывала только по указанию ФИО1, в его присутствии снимала деньги в банке и передавала их последнему. В конце лета <дата>ФИО1 сообщил ему о том, что ООО «<данные изъяты>» будет осуществлять строительство животноводческой фермы и овцефермы в <адрес> для фермеров П. и С., которые получили гранты, а также завода по переработке молока в <адрес>. Денежные средства, полученные фермерами в качестве грантов, были перечислены на расчетный счет ООО «<данные изъяты>». По животноводческой ферме был построен только фундамент. По данным объектам по указанию ФИО1 он составлял сметы расходов, которые по его просьбе за наличный расчет в системе РИК делала К.В. В сметы закладывались работы, которые фактически выполнены не были. Таким же образом были подготовлены акты выполненных работ по строительству подъездных путей к строящимся в <адрес> фермам, которые Обществом фактически не выполнялись.

Согласно заключению эксперта <№> подписи в документах о стоимости, приемки выполненных работ по строительству комплекса, фермы, подъездных путей выполнены Г.(т. 16 л.д. 92-99)

Из показаний свидетеля К.В. следует, что она <дата> по просьбе главного инженера ООО «<данные изъяты>» Г. с использованием системы РИК изготавливала акты о приемке выполненных работ формы КС-2 и справок о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3 на строительство сельскохозяйственных объектов в <адрес>. Объемы и стоимость выполненных работ ей представлял Г. Выполнялись ли указанные в справках строительные работы фактически, ей не известно (т. 20 л.д. 219-220).

Свидетель Б.И., работавший <дата> года инженером-строителем в ООО «<данные изъяты>», показал, что он по указанию ФИО1, который являлся единственным учредителем и фактическим руководителем Общества, составлял справку КС-3, в соответствии с которой Общество по строительству животноводческой фермы на 220 голов в <адрес> РМ выполнило работы на сумму более <данные изъяты>. Составив данную справку, он по указанию ФИО1 в ней расписался. На указанном объекте он никогда не был, все цифры в справке были указаны со слов ФИО1.

Указанные акты формы КС-2 и справки формы КС-3 с указанием сумм значительно превышающих фактические затраты на строительство изъяты в ходе предварительного следствия и осмотрены в судебном заседании(т. 5 л.д. 73-77, 81-84)

Свидетель Л. показал, что в начале <дата> работал директором ООО «<данные изъяты>», а с <дата> – директором ООО «<данные изъяты>». Фактическим собственником данных организаций, также как и ООО «<данные изъяты>», является ФИО1 Бухгалтерию по всем Обществам вел ФИО1. При нем ФИО1 и его сын готовили акты выполненных работ и накладные по строительству объекта фермера П. в <адрес>, а именно завоз щебня, песка, земляные работы, на цифры внимание не обращал. Были ли в действительности выполнены данные работы ему не известно. Право подписи у него было, но все документы подписывал исключительно по указанию ФИО1

Свидетель К.Е. показала, что с <дата> по <дата> работала в ООО «<данные изъяты>» в должности бухгалтера. У Общества была 1С-бухгалтерия, но программа была пустая и в ней, о финансово-хозяйственной деятельности предприятия ничего отражено не было. В процессе работы она хотела восстановить базу, но ФИО1 забрал все бухгалтерские документы и решил данную базу не восстанавливать. Из выписок по счетам ООО «<данные изъяты>» ей стало известно о существовании финансово-хозяйственных взаимоотношений данного общества и фермера П. Она имела доступ к расчетным счетам ООО «<данные изъяты>» только с разрешения ФИО1, когда тот давал ей конкретное указание о переводе денежных средств с указанием конкретной суммы и счета, на который необходимо их перевести. Данные операции она всегда проводила в присутствии ФИО1. Она снимала в банках деньги, но всегда в присутствии ФИО1, которому их сразу отдавала. Кассовой книги у Общества не было.

Свидетель П.А. – юрист пояснила, что весной <дата>ФИО1 поручил ей от имени ООО «<данные изъяты>» подготовить исковое заявление в Арбитражный Суд РМ о взыскании с фермера из <адрес>П. более <данные изъяты> за строительство подъездных путей к ферме в <адрес>. Были ли фактически выполнены указанные строительные работы, ей не известно. В суде П. категорически отказывался признавать долг, поясняя, что никакого договора подряда он не заключал, строительство не велось, в договоре и формах выполненных работ стоят не его подписи. По результатам проведенной почерковедческой экспертизы, для производства которой ФИО1 были представлены оригиналы документов, было установлено, что подписи в документах П. не принадлежат. Решением Арбитражного Суда РМ в иске ООО «<данные изъяты>» было отказано, по причине фальсификации доказательств.

Свидетель Ф.Г. -директор и учредитель ООО «<данные изъяты>» показал, что осенью <дата> он по просьбе директора ООО «<данные изъяты>» ФИО1 занимался строительством ферм для КРС и овцефермы в <адрес> для фермеров П. и С., которым выделены гранты на развитие сельского хозяйства. Для осуществления строительства, он нанимал бригаду работников, которые заливали фундамент под ферму, ремонтировали овцеферму. Всего им было произведено работ на сумму не более <данные изъяты>, работал осенью <дата> и весной <дата>. На объекте также работали другие бригады, но от каких организаций, ему не известно. По просьбе ФИО1 он подписывал формы КС-2 и справки КС-3, в которых были завышены объемы выполненных его организацией для ООО «<данные изъяты>» работ, но это его не смущало, так как ФИО1 за выполненные им работы полностью рассчитался. П. один раз передавал ему <данные изъяты> за пиломатериал, за все остальное расплачивался ФИО1 (т. 15 л.д. 134-140).

Из показаний свидетеля К.С. следует, что он в <дата> продал ООО «<данные изъяты>» в лице ФИО1 принадлежащий ему земельный участок площадью около 4 га с размещенными старыми строениями, расположенный в <адрес> Республики Мордовия, за <данные изъяты>. На данном земельном участке находился ангар, представляющий собой деревянную конструкцию, покрытую металлом, и заложенную с торцов бывшим в употреблении кирпичом, одна из сторон ангара имела деревянные ворота, внутри каких-либо конструкций и построек не имелось. Кроме того, на данном участке находились кирпичное здание кормокухни, кирпичное одноэтажное здание дома животноводов и кирпичное одноэтажное здание лаборатории (т. 5 л.д. 231-233).

Свидетель С.Е. -<данные изъяты> пояснил, что он участвовал в осмотре площадки под строительство животноводческой фермы в <адрес>, на выделенный П. грант. Для ООО «<данные изъяты>», которое должно было осуществлять строительство объекта, он подписывал разрешение на строительство, которое готовил отдел архитектуры и градостроительства администрации района. За период его работы с 2008 года в указанной должности строительство подъездных путей к животноводческой ферме ни ООО «<данные изъяты>», ни какая другая организация не осуществляли, там были плиты, положенные еще 80-х годах при строительстве совхоза.

Свидетель К.С.В. –<данные изъяты>, показал, что в <дата> он, работая у индивидуального предпринимателя из <адрес>, по указанию последнего на автомобиле марки <данные изъяты> перевозил грунт с площадки под строительство фермы в <адрес> Республики Мордовия и завозил песок на данную площадку. Песка возил немного, в основном вывозил грунт (т. 7 л.д. 81-82).

Свидетель Б.Н., являющаяся главным бухгалтером ООО «<данные изъяты>» показала, что осенью <дата> их Общество поставляло для ООО «<данные изъяты>» бетон различного класса, согласно сверки счетов всего на общую сумму <данные изъяты>.

Свидетель Л.А. показал, что возглавляемое им ОАО «<данные изъяты>» в период с <дата> по <дата> поставило в адрес ООО «<данные изъяты>» в <адрес><данные изъяты> и предоставило авто-услуги на общую сумму <данные изъяты> (т. 17 л.д. 88-90).

Из показаний свидетелей Р., С.С., Л.А.В. (т. 19 л.д. 66) и В.В. (т. 20 л.д. 21-22)- водителей миксеров в ООО «<данные изъяты>» следует, что <дата> возили бетон для ООО «<данные изъяты>» в <адрес>. Подъездных путей к строящейся ферме не было, так как они буксовали на подъезде к месту сброса бетона.

Из показаний свидетелей Т., Т.П., С.А., А.В., К.А.В. следует, что в период с <дата>, а также в <дата> выполняли работы по строительству молокозавода в <адрес>, где за указанный период ими выполнены следующие работы: расчистка территории от мусора, спил деревьев, разборка крыши, заливка фундамента под здание завода, ремонт проходной, возведение навеса, постройка забора. Руководил ходом строительства, принимал и оплачивал выполненные работы ФИО1. Всего ФИО1 оплатил бригаде около <данные изъяты> и выдал на питание денежные средства в сумме примерно <данные изъяты>. Первоначально в качестве прораба на данном объекте также присутствовал Ф.Г. (т. 7 л.д. 83-86, 87-90, т. 11 л.д. 140-142, т. 20 л.д. 174-175, 182).

Из показаний свидетеля К.А.В.2 видно, что в <дата> между ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» заключен договор на изготовление и монтаж ангара. Однако, никаких работ по данному договору произведено не было ввиду того, что со стороны ООО «<данные изъяты>» отсутствовала какая-либо инициатива. Счет на предоплату работ по возведению ангара ООО «<данные изъяты>» оплачен не был (т. 10 л.д. 42-43).

Из показаний свидетеля Ш. следует, что <дата> в составе бригады рабочих из 5 человек он осуществлял строительные работы по заливке бетонной площадки объемом около 200 м3 под ферму и реконструкцию ангара под ферму по разведению овец в <адрес>. Руководил работами и оплачивал выполненные работы ФИО1, передав им около <данные изъяты>. Кроме этого, последний выдавал бригаде ежедневно на еду по <данные изъяты>. Ими выполнены следующие работы по реконструкции ангара под овцеферму: усилено строение ангара, собраны калды внутри, сделаны двери, отремонтирована крыша. Предварительно они производили расчистку территории от мусора. На строительной площадке также присутствовали П. в качестве прораба и С., который выполнял функции сторожа (т. 4 л.д. 93-95).

Свидетель Н., являющаяся <данные изъяты> Мордовского регионального филиала АО «<данные изъяты>», показала, что ООО «<данные изъяты>» в <дата> подавало заявку на получение кредита, однако, в выдаче кредита данной организации было отказано.

Протоколом от <дата> осмотрен участок местности, на котором залит промышленный пол (бетонная площадка) под строительство семейной животноводческой фермы на 220 голов крупного рогатого скота со шлейфом в <адрес> муниципального района Республики Мордовия (т. 4 л.д. 39-45).

Из заключения эксперта <№> следует, что стоимость выполнения работ по заливке промышленного пола при строительстве семейной животноводческой фермы на 220 голов крупного рогатого скота, расположенной в <адрес> муниципального района Республики Мордовия составляет <данные изъяты> (т. 6 л.д. 90-96).

Как следует из протокола от <дата> осмотрен участок местности, где расположен ангар для размещения животноводческой фермы на 500 голов овец, примерно в 335 м по направлению на северо-восток от <адрес> муниципального района Республики Мордовия (т. 9 л.д. 168-174).

Согласно заключению эксперта <№> стоимость выполненных работ по реконструкции указанной фермы, произведенных ООО «<данные изъяты>», составляет <данные изъяты>. Фактические объемы и стоимость выполненных работ не соответствуют объему и стоимости выполненных работ, указанным в акте <№> о приемке выполненных работ от <дата>, в акте <№> о приемке выполненных работ от <дата> и в акте <№> о приемке выполненных работ от <дата>. При реконструкции овцеводческой фермы использовались материалы, бывшие в употреблении (т. 6 л.д. 62-70).

Согласно протоколу от <дата> осмотрен участок местности, ведущий от федеральной трассы «<данные изъяты>» к животноводческой ферме на 220 голов крупного рогатого скота и ангару для размещения животноводческой фермы на 500 голов овец, расположенных примерно в 335 м по направлению на северо-восток от <адрес> муниципального района Республики Мордовия (т. 14 л.д. 88-95).

Из заключения эксперта <№> видно, что в процессе проведения экспертного осмотра объекта исследования выявлено отсутствие каких-либо работ по строительству подъездных путей к семейной животноводческой ферме на 220 голов КРС и овцеводческой ферме на 500 голов овцематок, расположенной по адресу: <адрес> (т. 6 л.д. 210-212).

Эксперт Л.Р. производивший строительно-технические экспертизы №<№>,<№>,<№> по определению фактического объема и стоимости выполненных работ на объектах: животноводческая ферма на 220 голов КРС и овцеферма на 500 голов овцематок, расположенных в <адрес>, а также экспертизы по определению стоимости работ по строительству подъездных путей к указанным объектам показал, что он лично выезжал на место, проводил осмотр объектов исследования, используя дальномер. Расчеты по определению стоимости работ он производил, исходя из того, что им было реально установлено. Не предоставление следователем документов, которые он запрашивал, не повлияло на расчеты, так как в них были заложены только те данные, которые им были реально установлены. В ходе визуальных осмотров никаких подъездных путей к залитой бетоном площадке для животноводческой ферме и к овцеферме выявлено не было, поэтому им не производился расчет затрат на их строительство.

Специалист Я. показала, что проверить сделанные экспертом Л.Р. выводы не представляется возможным в виду отсутствия необходимых данных в его заключениях. На сегодняшний день определить объемы и фактическую стоимость работ по объектам: животноводческая ферма на 220 голов КРС и овцеферма на 500 голов овцематок, расположенных в <адрес>, а также подъездных путей к ним по состоянию на <данные изъяты> не представляется возможным.

При этом, изъятые в ООО «<данные изъяты>» документов - сводного сметного расчета стоимости строительства подъездных путей к животноводческому комплексу на 200 голов со шлейфом и животноводческой ферме на 500 голов овец маточного поголовья от <дата> составляет (с учетом НДС) <данные изъяты> (т. 5 л.д. 73-77).

Из справки от <дата><№> следует, что подъездной путь по адресу: <адрес>, находится на балансе <данные изъяты>, год постройки – 1980, ремонт данной автодороги производится за счет местного бюджета (т. 14 л.д. 89).

Согласно решению Арбитражного Суда Республики Мордовия от <дата> по делу <№> в виду фальсификации истцом доказательств ООО «<данные изъяты>» отказано в удовлетворении исковых требований к ИП – главе КФХ П. о взыскании <данные изъяты> задолженности по договору подряда <№> от <дата> по строительству подъездных путей к животноводческому комплексу и <данные изъяты> неустойки по данному договору (т. 10 л.д. 197-199).

Как следует из решения Арбитражного Суда Республики Мордовия от <дата> по делу <№> ООО «<данные изъяты>» признано несостоятельным (банкротом) и в отношении его имущества открыто конкурсное производство (т. 10 л.д. 200-206).

Из решения Арбитражного Суда Республики Мордовия от <дата> следует, что с ИП – главы КФХ С. в пользу Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия взыскано неосновательное обогащение в сумме <данные изъяты> (т. 10 л.д. 244-247).

Согласно решению Арбитражного Суда Республики Мордовия от <дата> с ИП – главы КФХ П. в пользу Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Мордовия взыскана задолженность в сумме <данные изъяты> (т. 11 л.д. 1-8).

Были также предметом исследования учредительные документы ООО «<данные изъяты>», сведения о лицевом счете указанного ООО, целевая программа Минсельхоза РФ об условиях выдачи гранта для КФХ, документы представленные КФХ П. и С. для получения гранта и взаимоотношений КФХ с ООО «<данные изъяты>», договоры о совместной деятельности <№>, <№> (договор <№> пролонгирован с теми же условиями, указанными в договоре <№>). (т. 14 л.д. 21-29, т. 13 л.д. 102-152, т. 1 л.д. 19-28, т. 5 л.д. 193-196, 214-215, т. 22 л.д.177-190, т. 8 л.д. 5-45, 75-81, т. 5 л.д. 73-77).

Тщательный анализ и основанная на законе оценка приведенных выше доказательств, вопреки доводам апелляционных жалоб, позволили суду правильно установить фактические обстоятельства дела.

Оснований не доверять показаниям свидетелей и потерпевших у суда не имелось, поскольку они не имеют противоречий, согласуются между собой и с другими доказательствами по делу. Каких либо данных, свидетельствующих о их заинтересованности в исходе дела и оговоре осужденного не усматривается.

Доводы осужденного и стороны защиты в судебном заседании правильно признаны судом надуманными, выдвинутым в целях избежать ответственности за содеянное.

Доводы осужденного и стороны защиты об отсутствии умысла на преднамеренное неисполнение обязательств по договорам и никаких хищений денежных средств не было, равно как и то, что подъездные пути к строящимся объектам ООО «<данные изъяты>» были сделаны, а обращение в Арбитражный суд РМ с иском к КФХ не может быть противоправным, оценены судом первой инстанции и обоснованно отвергнуты вышеприведенными доказательствами.

Как верно установлено судом после перечисления главам КФХ на их расчетные счета денежных средств, полученных в качестве грантов, они сразу же ФИО1 перечислялись на расчетные счета ООО «<данные изъяты>». До заключения договоров о совместной деятельности он получил от П. и С. согласие на распоряжение их расчетными счетами и право ими управлять. При этом только ФИО1 распоряжался денежными средствами глав КФХ, давал указания о перечислении денежных средств контрагентам, сам занимался перечислением и под его контролем перечислением денежных средств занимались работники бухгалтерии Общества, которые, также по инициативе ФИО1 не отражали финансово-хозяйственную деятельность по 1С-бухгалтерии. ФИО1 забирал у потерпевших печати, по его просьбе последние подписывали ему чистые листы, пропускал через ксерокс и «подгонял» их подписи на документах. Действия ФИО1, согласно которым были составлены формы КС-2 и справки КС-3 на работы, выполнение которых судом не установлено, так же свидетельствуют о направленности его умысла на преднамеренное неисполнение обязательств по договорам о совместной деятельности с ИП – главами КФХ.

Также бесспорно установлено, что подъездные пути к строящимся объектам ООО «<данные изъяты>» не строило.

Ссылка стороны защиты, что ООО «<данные изъяты>» имело все необходимые ресурсы для исполнения договоров о совместной деятельности, при условии выдачи банками кредитов не свидетельствует об отсутствии у ФИО1 умысла на преднамеренное неисполнение обязательств, предусмотренных договорами о совместной деятельности.

Верно опровергнуты доводы о том, что неисполнение условий договора не может влечь уголовную ответственность, так как является обычной предпринимательской деятельностью, предусматривающей гражданско-правовую ответственность. Как установлено судом выделенные гранты были исключительно целевыми на строительство семейной животноводческой фермы на 220 голов крупного рогатого скота и на строительство овцеводческой фермы на 500 голов овцематок. При указанных обстоятельствах утверждение ФИО1 о том, что договоры о совместной деятельности предполагали не только строительство вышеуказанных объектов, а всего комплекса, включающего производство и переработку мяса и молока, несостоятельны.

Довод о том, что определением Арбитражного суда Республики Мордовия глава КФХ П. включен в реестр требований кредиторов третьей очереди должника ООО «<данные изъяты>» как верно признано судом 1 инстанции, также не свидетельствует о невиновности последнего.

Довод о том, что обязательства по строительству овцефермы ООО «<данные изъяты>» были исполнены, а С. отказался его принять, а также вывез с фермы оборудование и распорядился им по своему усмотрению, судом опровергнут с обоснованием мотивов.

Ходатайства стороны защиты о назначении повторной комплексной судебно-бухгалтерской-строительной экспертизы обоснованно оставлены без удовлетворения, поскольку они фактически сводились к признанию произведенных экспертиз №<№>, <№>, <№> недопустимыми доказательствами. Вместе с тем, как верно установлено судом, оснований сомневаться в правильности выводов указанных экспертиз не имелось, как и необходимости назначения повторной экспертизы. Произведенные экспертизы получены в соответствии с требованиями УПК РФ и являются допустимыми доказательствами. Оснований не доверять выводам эксперта Л.Р., который подтвердил их правильность в судебном заседании, имеющий стаж экспертной работы более 5 лет, не имелось. Выводы эксперта основаны на всесторонне исследованных материалах уголовного дела, которые позволили суду 1 инстанции принять решение по существу. Заключения, проведенные специалистом Я., не могут ставить под сомнение правильность выводов эксперта, поскольку предметом исследования явились только указанные экспертизы, без исследования объектов, к тому же специалист не была предупреждена об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Суд в соответствии с требованиями процессуальных норм разрешал другие многочисленные ходатайства подсудимого и защиты. В том числе в соответствии с требованиями закона были разрешены вопросы в части отклонения его ходатайств: об исключении из числа доказательств, протокола осмотра места происшествия об отсутствии каких-либо подъездных путей к животноводческой ферме(т. 14 л.д. 88-95); заключений экспертов <дата>, <дата>, <дата>; о повторном допросе потерпевшего П. после исследования блокнота с его черновыми финансово-хозяйственными записями; об участии специалиста при допросе эксперта Л.; о запросе приходных кассовых ордеров у конкурсного управляющего. Суд дал исчерпывающую оценку и этим доводам об отсутствии необходимости в удовлетворении данных ходатайств, что судебная коллегия находит достаточным и убедительным.

Несогласие осужденного с решениями суда по ходатайствам, в которых ему было отказано, не свидетельствует о нарушении уголовно-процессуального закона, влекущем отмену приговора.

Сохранение наложенного, в соответствии со ст. 115 УПК РФ, ареста на имущество не противоречит требованиям п. 11 ч. 1 ст. 299 УПК РФ и обосновано обеспечением приговора в части гражданского иска.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, суд всесторонне, полно и объективно исследовав имеющиеся достаточные доказательства по делу, оценив их в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ, с точки зрения относимости, допустимости и достоверности пришел к правильному выводу о виновности осужденного в содеянном и верно квалифицировал его действия, с учетом требований ст. 10 УК РФ. Оснований для изменения юридической оценки содеянного осужденным, как об этом указано в апелляционной жалобе адвоката, не имеется.

При назначении наказания суд в соответствии со статьями 6, 43, 60 УК Российской Федерации учитывал характер и степень общественной опасности преступлений, личность виновного, все смягчающие обстоятельства, отсутствие отягчающих, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

С учетом указанного, назначенное наказание в виде реального лишения свободы в отношении осужденного является обоснованным, справедливым и не может быть расценено как чрезмерно суровое.

Доводы жалобы ФИО1 в которых он выражает несогласие с постановлением председательствующего по делу судьи от 27 июня 2017 года об отклонении замечаний на протокол судебного заседания, ссылаясь на неполное изложение заявленных ходатайств, не могут быть признаны обоснованными.

Все замечания заявителя на протокол судебного заседания рассмотрены председательствующим судьей в порядке, установленном УПК Российской Федерации, содержащий гарантии достоверности отражения хода и содержания судебного заседания и обоснованно удовлетворены частично. Мотивы, по которым замечания отклонены, в постановлении суда приведены. Требования к протоколу судебного заседания, предусмотренные ст. 259 УПК РФ судом выполнены.

Оснований сомневаться в достоверности и полноте обстоятельств, изложенных в протоколе судебного заседания, у судебной коллегии не имеется. Ведение аудиозаписи в судебном заседании является правом адвоката, и закон не обязывает суд сличать аудиозапись сделанную адвокатом, с протоколом судебного заседания.

Таким образом, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб осужденного ФИО1 и адвоката судебная коллегия не усматривает.

Нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу допущено не было, оснований для изменения, либо отмены приговора не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 389.19, 389.20, 389.28 УПК Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

приговор Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 19 апреля 2017 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Настоящее определение может быть обжаловано в кассационную инстанцию Верховного Суда Республики Мордовия в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий Е.В.Дерябин

Судьи М.С.Елховикова

Л.Г.Петелина