Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвокатов Бухариной Е.С. и Журавлева Д.Г., Кран Г.М., Победоносцева Д.М. в защиту осужденного ФИО1, возражения на них государственного обвинителя, на приговор Центрального районного суда г.Тулы от 1 марта 2018 года, которым

ФИО1, <данные изъяты>,

осужден по ч.4 ст.159 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы, в соответствии со ст.47 УК РФ с лишением права занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления, связанных с осуществлением функций представителя власти и исполнением организационно - распорядительных и административно - хозяйственных полномочий сроком на 2 (два) года.

по ч.3 ст.30 ч.4 ст.159 УК РФ к 3 годам лишения свободы, в соответствии со ст.47 УК РФ с лишением права занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления, связанных с осуществлением функций представителя власти и исполнением организационно - распорядительных и административно - хозяйственных полномочий сроком на 2 (два) года.

В соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы, сроком на 4 (четыре) года, в соответствии со ст.47 УК РФ с лишением права занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления, связанных с осуществлением функций представителя власти и исполнением организационно - распорядительных и административно - хозяйственных полномочий сроком на 3 (три) года, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения ФИО1 в виде домашнего ареста, изменена на содержание под стражей, взят под стражу в зале суда. Срок отбывания наказания постановлено исчислять с 1.03.2018 г., в срок отбывания наказания зачтено время содержания под домашним арестом с 05.04.2018 г. по 28.02.2018 г. включительно.

Удовлетворены гражданские иски потерпевших ФИО2 и ФИО3, взыскано с ФИО1 в пользу потерпевшего ФИО2, в счёт возмещения материального ущерба, 895 000 (восемьсот девяносто пять тысяч) рублей, в пользу потерпевшего ФИО3, в счёт возмещения материального ущерба, 895 000 (восемьсот девяносто пять тысяч) рублей.

Судьба вещественных доказательств решена.

Заслушав доклад судьи Кондаковой Е.Н., мнение осужденного ФИО1, выраженное им в режиме видеоконференц-связи, и адвокатов Журавлева Д.Г., Бухариной Е.С., прокурора Рытенко Н.В., потерпевших ФИО2, ФИО3, судебная коллегия

установила:

ФИО1 осужден за мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

В период времени с 23 октября 2015 года по 27 января 2017 года, ФИО1 используя свое служебное положение председателя Комитета экономического развития администрации МО Щекинский район, действуя путем обмана, похитил денежные средства ФИО2 в общей сумме 895 000 рублей и ФИО3 в общей сумме 895 000 рублей, причинив ФИО2 и ФИО3 имущественный ущерб в общей сумме 1 790 000 рублей, то есть в особо крупном размере, обратив их в свою собственность и распорядившись ими по своему усмотрению.

Кроме того, ФИО1 осужден за покушение на мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

ФИО1 являясь заместителем председателя комитета – начальника отдела развития туристской деятельности комитета Тульской области по развитию туризма, 04 апреля 2017 года в 16 часов 15 минут получил от ФИО2 и ФИО3 100 000 рублей за январь 2017 года, за нечинение препятствий деятельности ООО «УК Сервис Управления и Консалтинг» со стороны должностных лиц администрации МО Щекинский район Тульской области, а также контролирующих и правоохранительных органов, и договорился с ними о передаче денежных средств за период с февраля 2017 года по апрель 2017 года в сумме 300 000 рублей до 02 мая 2017 года и о последующих ежемесячных передачах денежных средств в сумме 100 000 рублей, а всего в сумме 1 200 000 рублей за 2017 год, то есть в особо крупном размере. Преступление не было доведено до конца в связи с задержанием ФИО1

Преступления совершены при обстоятельствах, установленных приговором.

Адвокат Кран Г.М. в защиту осужденного ФИО1 в апелляционной жалобе считает приговор подлежащим отмене, а уголовное дело – прекращению, поскольку приговор постановлен с нарушением требований уголовно-процессуального закона, не отвечает разъяснениям, данным Верховным Судом РФ в Постановлении Пленума № 51 от 19.12.2017 г., приговор основан на недопустимых доказательствах.

Ее подзащитный вину не признал, не отрицал, что потерпевшие добровольно оказывали спонсорскую и благотворительную помощь для оснащения социально-значимых мероприятий в 2015 г. из своих собственных средств, а впоследствии из средств ООО «УК Сервис Управления и Консалтинг», в деятельности которого они все трое активно участвовали, но в меньшей степени, чем указали потерпевшие. Перейдя на работу в правительство, ФИО1 предложил им выкупить его долю или выплачивать ему долю прибыли, но не договорились, о передаче ему денег 4.04.2017 г. они также не договаривались.

Приведя доказательства, изложенные в приговоре, полагает, что суд не дал должной критической оценки исследованным доказательствам, которые не подтверждают выводы о виновности ФИО1

Кроме того, в нарушение закона суд не дал оценки доказательствам по каждому преступлению, и в основу приговора положил недопустимые доказательства, которые были получены ненадлежащим органом и ненадлежащим лицом, поскольку постановления о возбуждении уголовного дела по первому преступлению не выносилось, отсутствует и заявление потерпевших. Полагает, что суд необоснованно отклонил ходатайство об исключении указанных доказательств, а кроме того, необоснованно отклонено ходатайство о признании недопустимыми доказательствами протокола осмотра места происшествия от 04.04.2017 г., поскольку приложенные к протоколу осмотра фототаблицы, изготовленные следователем, не подписаны понятыми.

Считает, что оперативно-розыскное мероприятие проведено с нарушением закона «Об оперативно-розыскной деятельности», поскольку в представленных материалах отсутствует протокол добровольной выдачи ФИО2 имеющегося у него флэшнакопителя с произведенными им лично звукозаписями разговора с ФИО1 30.03.2017 г., отсутствуют акты вручения изъятия у участников оперативного эксперимента ФИО3 и ФИО2 аудио и видеозаписыващих устройств, в акте пометки и вручения денежных купюр от 04.04.2017 г. не указан ФИО2, который при пометке и вручении денежных купюр ФИО3 присутствовал, материалы оперативно-розыскной деятельности не содержат заявлений ФИО3 и ФИО2, их объяснений, протоколы опроса, не содержат согласия на участие в оперативных мероприятиях, представленные в материал ОРД расшифровки звукозаписей не содержат сведений об авторах расшифровок, данных об аппаратуре, на которой прослушивались первоначальные звукозаписи, со слов понятых ФИО14 и ФИО15 они за проводимыми оперативно-розыскными мероприятиями для проведения которых и были приглашены не наблюдали, так как в момент их проведения находились в служебном автомобиле.

Поскольку почти все доказательства собраны с нарушением требований уголовно-процессуального закона, возможность постановления судом приговора отсутствовала, однако, ходатайство о возвращении дела прокурору суд отклонил, по мнению автора жалобы, необоснованно.

Указывает, что суд в нарушение требований уголовно-процессуального закона отказал в удовлетворении ходатайств ФИО1 и его защиты о допросе специалистов, и в приобщении их заключений, что лишило их возможности обосновать свои доводы

Полагает, что суд не проанализировал показания потерпевших, не проверил наличие либо отсутствие оснований для оговора, и не устранил имеющиеся в них противоречия. Указывает, что потерпевшие являются заинтересованными лицами, поскольку им необходимо избавиться от участника совместной предпринимательской деятельности.

Оценивая показания свидетелей ФИО31 и ФИО32, приходит к выводу, что они, оставаясь до настоящего времени на занимаемых должностях не могли дать объективных показаний о сложившейся практике привлечения для проведения мероприятий администрации спонсорской помощи.

Не учел суд при оценке показаний свидетелей ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13 и тот факт, что свидетели не заявляли о проявлении ФИО1 какой-либо заинтересованности в результатах проводимых с их участием аукционов на размещение НТО, что свидетельствует, по ее мнению, о правдивости показаний ФИО1 и дает основания сомневаться в правдивости показаний потерпевших, вместе с тем выражает сомнение в правдивости показаний указанных свидетелей о том, каким образом осуществлялось оснащение социально значимых мероприятий с учетом того факта, что все они занимают должности в администрации муниципального образования.

Не дал суд оценки противоречиям в показаниям понятых ФИО14 и ФИО15 о том, каким образом метились купюры, выводах в заключении эксперта о наличии красящего вещества на купюрах, с показаниями сотрудника УФСБ ФИО35 о том, что метил красящим средством он только файл, сами купюры не метил. В связи с чем, полагает, суд необоснованно отклонил ходатайство об осмотре денежных купюр в свете ультрафиолетовой лампы.

Полагает, что не дано должной оценки заключениям фоноскопической и лингвистической экспертиз в части их полноты, научной обоснованности и соответствия методическим требованиям, а также требованиям Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» № 73-ФЗ, как и показаниям экспертов, допрошенных в судебном заседании, поскольку экспертами был исключен ответ на первый вопрос на основании внутриведомственного письма. Кроме того, экспертами дважды заявлялись ходатайства о сокращении объема материала для исследования, представленного в фонограммах, зафиксированных на оптических дисках, и эти ходатайства были необоснованно, по мнению автора жалобы, удовлетворены следователем ФИО16

Полагает, что показания свидетелей ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, по мнению автора жалобы, ставят под сомнение показания потерпевших.

Выражает несогласие с оценкой, данной судом заключению программно-технической экспертизы № 591/17 от 02.09.2017 г., и полагает, что выводы эксперта свидетельствуют о правдивости показаний ФИО1 и о его невиновности в совершении инкриминируемых ему преступлений.

Просит приговор отменить, уголовное дело в отношении ФИО1, прекратить за отсутствием события преступления.

Адвокаты ФИО21 и ФИО22 в своей совместной жалобе в защиту осужденного ФИО1 и дополнительной жалобе, выражают несогласие с приговором и считают его незаконным, необоснованным и несправедливым. Считают его подлежащим отмене по основаниям, установленным ст. 389.15 УПК РФ.

Указывают, что судом не учтен факт совершения в отношении ФИО1 провокации преступления, что подтверждается имеющейся в материалах дела видеозаписью в просмотре которой ФИО1 было отказано и заключением специалиста ФИО23

Указывает, что потерпевшие в судебном заседании дали недостоверные показания о событиях 04.04.2017 г., и их показания опровергаются оперативной съемкой и приводят в подтверждение данных выводов наглядный анализ в таблице.

Полагает, что денежные купюры были обработаны метящим веществом после проведения оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент»

Суд в нарушение требований закона необоснованно отказал в допросе явившихся в судебное заседание свидетелей и специалистов ФИО23 и ФИО30

Оценки данным обстоятельствам суд не дал.

Не дал оценки суд и обстоятельствам, свидетельствующим об уничтожении с электронных носителей, принадлежащих ФИО1 информации, имеющей существенное значение для дела, а с оценкой, данной судом в данной части доводам защиты выражают несогласие.

Не учел суд факт отсутствия доказательств, подтверждающих наличие у потерпевших денежных средств, якобы переданных ФИО1

Указывают, что суд необоснованно и незаконно отказывал в удовлетворении ходатайств о приобщении оправдывающих обвиняемого доказательств, при этом суд принял на себя функции обвинения, нарушил принцип равноправия сторон, поскольку не обеспечил стороне защиты возможность защищаться не запрещенными уголовно-процессуальным законом способом и средствами. Фактически не было установлено обстоятельство подлежащее доказыванию – размер ущерба.

Не учел суд и обстоятельства, подтверждающие факт участия ФИО1 в совместной с потерпевшими предпринимательской деятельности.

Обращают внимания на многочисленные нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в отказе суда допросить явившихся в судебное заседание специалистов ФИО23, ФИО30, ФИО24

Указывают, что суд отказал защите и в исследовании вещественных доказательств диска с двумя видеозаписями «РTDС0002.аvi» и «РTDС0003.аvi».

Необоснованно было отказано и в удовлетворении ходатайства об изъятии у ФИО1 телефонов, по которым было составлено и приобщено к материалам дела техническое заключение № 591/17, которое впоследствии суд по причинам отсутствия телефонов признал недопустимым.

Указывают, что в нарушение требований закона суд не решил в приговоре вопрос о замене наказания в виде лишения свободы принудительными работами, в порядке, установленном ст. 53.1 УК РФ, что является основанием к отмене приговора.

Нарушил право на защиту, не допустив в качестве защитника жену ФИО1 – ФИО25

Обращает внимание на то, что в основу приговора положены недопустимые доказательства – показания потерпевших ФИО2 и ФИО3 о наличии у них бизнеса в 2015 году.

Судом не был установлен мотив преступления ФИО1, в отношении потерпевших, обращают внимание на отсутствие акта о проведении оперативно-розыскного мероприятия, что является нарушением действующего законодательства, в связи с чем, результаты ОРД не могли быть положены в основу приговора.

Приводят те же доводы, что и адвокат Победоносцев Д.М. о незаконности возбуждения уголовного дела.

Анализируя заключения эксперта № 2244 от 20.11.2017 г. и № 1022 от 10.08.2017 г. приходят к выводу о их недопустимости. Указывают что судом необоснованно было отказано в привлечении специалиста в области компьютерных технологий ФИО24 для изъятия переписки ФИО1 с потерпевшими и сотрудниками администрации Щекинского района из «Яндекса» для подтверждения ведения совместной с потерявшими предпринимательской деятельности.

Обращают внимание на допущенное в ходе следствия нарушение тайны переписки, поскольку следствием был осмотрен весь объем переписки из почтового ящика «Яндекса» начиная с 2008 г., однако, разрешение суда было дано только на просмотр писем за период с 2015г. по 2017 г.

Указывают, что ФИО1, не был ознакомлен с постановлениями о назначении всех экспертиз до начала их производства, что лишило его возможности реализовать права, связанные с назначением экспертизы.

Не дано оценки судом и тому обстоятельству, что ФИО1, не был извещен о дате, месте и времени судебного заседания по проверке законности проведенных неотложных следственных действий, что является существенным нарушением закона, влекущим на основании ст. 401.15 УПК РФ отмену судебного решения.

Полагает, что суд незаконно и необоснованно отказал в рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания.

Кроме того, указывает, что выводы суда о доказанности вины ФИО1 содержат существенные противоречия: в части установления времени совершения второго преступления с 27.01.2017 по 4.04.2017 г., одновременно установлено с января 2017 –по декабрь 2017 г. а также в части указания периода выплаты денежных средств потерпевшими ФИО1, изложенные в показаниях ФИО3 Кроме того, противоречивыми являются и выводы суда, сделанные при оценке заключения № 590/17.

Сам приговор также не отвечает требованиям закона, поскольку выводов о том, что ФИО1 необходимо назначить наказание в виде лишения свободы за первое преступление, приговор не содержит, однако наказание ему назначено именно в виде лишения свободы.

Кроме того, полагают, что суд необоснованно квалифицировал действия ФИО1 с «использованием служебного положения» и «путем обмана», поскольку потерпевшие пояснили о том, что они оказывали спонсорскую помощь недобровольно, пытались отказаться от ежемесячных платежей предполагали что ФИО1 присваивает деньги себе, в заявлениях о возбуждении уголовного дела указывают о вымогательстве со стороны ФИО1 денег, оценки данному доводу защиты в приговоре нет.

Анализируя положения закона и должностную инструкцию ФИО1, приходят к выводу и об отсутствии квалифицирующего признака «с использованием служебного положения».

Не привел суд и оснований, по которым при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для дела принял одни и отверг другие.

Считают приговор несправедливым, постановленным без учета всех обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого: при вынесении приговора не описаны и не были учтены в полной мере существенные обстоятельства личности и семейного положения обвиняемого. Положительные характеристики начиная со школы, наличие благодарственных писем, дипломов о высшем образовании школьные грамоты, справка об инвалидности матери ФИО1 по онкологии, свидетельство о рождении сына, трудовая книжка, военный билет, справка о том, что негоден к военной службе, вырезки из газет, свидетельство о его рождении, свидетельство о заключении брака.

Выражают несогласие с приговором и в части удовлетворения гражданских исков.

Просят приговор отменить и вынести в отношении ФИО1, оправдательный приговор.

Адвокат Победоносцев Д.М. в защиту осужденного ФИО1 в своей апелляционной жалобе также выражает несогласие с приговором, указывает, на то, что уголовное дело было возбуждено ненадлежащим лицом, расследование также проведено ненадлежащим лицом, при отсутствии постановления прокурора о передаче уголовного дела в СУ СК РФ по Тульской области, полагает, что при таких обстоятельствах суд должен был вернуть дело прокурору, поскольку отсутствовала возможность вынесения приговора или принятие иного решения при таких обстоятельствах.

Указывает, что во время нахождения телефона ФИО1, изъятого при его задержании 04.04.2017 г. была удалена его переписка с потерпевшими, что лишило возможности ФИО1, представить доказательства его невиновности и оговора со стороны потерпевших.

Обращает внимание на то обстоятельство, что при наложении ареста на земельный участок, принадлежащий ФИО1 участвовала ФИО27, принимавшая участие в качестве понятой, которая является родной сестрой жены потерпевшего, которая была допрошена в качестве свидетеля, что исключало возможность участия ее при производстве указанного следственного действия. Данное обстоятельство, по мнению автора жалобы, свидетельствует о необъективности и нарушении закона, допущенных следователем, проводившим предварительное расследование по делу.

Указывает, что показания ФИО1 подтверждаются заключением специалиста ФИО23, а доказательства его вины отсутствуют. Обращает внимание на показания сотрудников администрации и предпринимателей, которые свидетельствуют о недостоверности показаний потерпевших.

Обращает внимание на неполноту и недостоверность протокола судебного заседания.

Приводя показания потерпевших приходит к выводу, что эти показания опровергаются совокупностью исследованных доказательств по делу, исходя из которых ФИО1 не передавал сумку потерпевшим, руки в сумку не опускал, поручений положить деньги в нее не давал и жестами не показывал и приводит доказательства, подтверждающие данные утверждения. Приходит к выводу, что в отношении ФИО1 была совершена провокация.

Указывает, что потерпевший ФИО3 не имел дохода для ежемесячной выплаты ФИО1 60 000 рублей. ФИО2 - также.

Обращает внимание на то обстоятельство, что судом не был просмотрел файл с названием «РTDС0002.аvi» и «РTDС0003.аvi», из которого следует, что потерпевший ФИО3 намеренно взял ФИО1 крепко за руку.

Указывает, что доводы защиты о недопустимости заключения эксперта № 1022, № 2244 подтверждаются показаниями экспертов ФИО33 и ФИО28, данными в судебном заседании, но не отраженными в протоколе судебного заседания.

Обращает внимание на то обстоятельство, что судом в нарушение требований закона не были проверены показания ФИО1 о том, что во время производства следственных действий 04 и 05.04.2017 г. показания им были даны под принуждением. Необоснованно отклонено ходатайство о допросе ФИО30, который проводил психологическое исследование 24.02.2018 г. указанных показаний, пришел к выводу, что они даны под психологическим принуждением, в связи с изложенным, полагает, что первоначальные показания ФИО1, подлежат исключению как недопустимое доказательство.

Просит суд приобщить к материалам уголовного дела флеш-накопитель Transend, содержащий аудиозаписи судебных заседаний от 09.11.2018 г. и 11.01.2018 г., а также диски, содержащие аудиозаписи судебных заседаний от 15, 22,24, 29 и 31.01.2018 г., 5, 19 и 26.02.2018 г., включая текстовые расшифровки аудиозаписей указанных судебных заседаний в качестве иных дополнительных материалов на основании ч. 2 ст. 84 УПК РФ.

На основании представленных аудиозаписей судебных заседаний проверить содержание протокола судебного заседания и признать его неполноту и недостоверность и внести в него изменения на основании замечаний на протокол, заявленных стороной защиты ФИО1 и отклоненных постановлением от 19.04.2018 г.

Отменить приговор в отношении ФИО1 и вынести оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель считает приговор законным и обоснованным, просит оставить его без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции осужденный ФИО1 и адвокаты Бухарина Е.С. и Журавлев Д.Г. поддержали доводы своих жалоб и просили об отмене приговора и оправдании ФИО1, прокурор Рытенко Н.В. и потерпевшие ФИО2 и ФИО3 просили приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в апелляционных жалобах осужденного, его защитников, исследовав представленную справку, судебная коллегия считает, что выводы суда о виновности ФИО1 в совершении инкриминируемого ему деяния соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства, основываются на достаточной совокупности исследованных доказательств, которым в приговоре дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ.

Вина ФИО1, в совершении инкриминируемых ему деяний подтверждается показаниями потерпевших ФИО2 и ФИО3, свидетелей: ФИО31, ФИО32, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО29, ФИО15, ФИО14

Кроме того, вина ФИО1 подтверждается также письменными доказательствами, исследованными в судебном заседании, и оцененными в приговоре, в том числе заявлениями ФИО2 и ФИО3 о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности от 04 апреля 2017 года (т. 1 л.д. 75, 79 соответственно);

- протоколом осмотра места происшествия от 04 апреля 2017 года, согласно которого на автомобильной парковке (зона парковки 1014) между ПАО «Сбербанк» по адресу г.Тула, ФИО4 площадь, д.1 и д.1 по ул.Союзная. Около машины «Mazda 3», государственный регистрационный знак <***> регион белого цвета находится гражданин, который представился ФИО1 На вопрос следователя о принадлежности черной кожаной мужской сумки, лежащей на асфальтовом покрытии около правой задней части автомобиля «Mazda 3», грз Е 838 ТЕ 71, ФИО1 пояснил, что сумка принадлежит ему, имеются ли в ней денежные средства он не знает. В ходе осмотра места происшествия с применением ультрафиолетовой лампы «Шаг-4» были освещены кисти и ладони рук ФИО1 На правой тыльной поверхности кисти обнаружено свечение вещества оранжевого цвета. На левой кисти на внутренней и тыльной поверхности обнаружено свечение оранжевого цвета. Также на безымянном, указательном и мизинце пальцах левой кисти на внутренней их поверхности обнаружено свечение оранжевого цвета. При освещении куртки темно-синего цвета, которая надета на ФИО1, ультрафиолетовой лампой «Шаг-4» обнаружено свечение: в районе нижнего левого накладного кармана, лацкана левого рукава, задней нижней части куртки. С левой и правой рук ФИО1 сделаны смывы.

При освещении черной кожаной сумки ФИО1 ультрафиолетовой лампой «Шаг-4» видимых свечений оранжевого цвета не обнаружено. При осмотре в сумке обнаружен пластиковый файл с наслоением вещества оранжевого цвета с находящимися в нем билетами Банка России, достоинством 5000 рублей каждая в количестве 20 штук. Черная сумка, три листа бумаги формата А4 с перечнем индивидуальных предпринимателей, фамилии, суммы, адреса, обнаруженные в данной сумке, смывы с рук ФИО1, пластиковый файл, билеты Банка России, достоинством 5000 рублей были изъяты. (т.1 л.д. 54-72);

- протоколом выемки у ФИО1, куртки синего цвета (т. 2 л.д.226-231);

- результатами оперативно-розыскной деятельности от 04 апреля 2017 года, согласно которым УФСБ России по Тульской области представлен образец метящего средства «АС». (т.1 л.д. 116-117);

- заключением эксперта № 1586 от 14 апреля 2017 года, согласно которому на билетах Банка России достоинством 5000 рублей, марлевых тампонах со смывами с рук ФИО1, сумке, куртке ФИО1, пакете из бесцветного полимерного материала («файл») имеются наслоения вещества, сходного по свойствам и качественному компонентному составу с представленным образцом СМВ «АС». (т.3 л.д. 10-11);

- протоколом осмотра изъятых предметов;

- вещественными доказательствами;

- результатами оперативно-розыскной деятельности от 04 апреля 2017 года, согласно которым УФСБ России по Тульской области представлены диск DVD+R рег. № 7/14с от 04 апреля 2017 года, диск CD-R рег. № 7/15с от 04 апреля 2017 года. (т.1 л.д.127-128);

- заключением эксперта №1022 от 10 августа 2017 года, согласно которому фонограммы, зафиксированные на диске DVD+R рег. №7/14с от 04 апреля 2017 года в файлах «PTDC0002», «PTDC0003», флеш-накопителе «SanDisk» в файле «AUD-20170330-WA0000», диске CD-R рег. №7/15с от 04 апреля 2017 года в файле «Аудио 04 апреля 2017 года», а также образец голоса и речи ФИО1, представленный на исследование, пригодны для идентификации говорящего по голосу и звучащей речи;

Фонограммы, зафиксированные в перечисленных файлах, содержат голос и речь ФИО1, образец голоса и звучащей речи которого представлен на исследование.

На фонограммах, зафиксированных в перечисленных файлах, не имеется признаков монтажа или изменений, внесенных в процессе записи либо после ее окончания. (т. 3 л.д. 60-150);

- постановлением о получении образцов для сравнительного исследования от 05 апреля 2017 года, согласно которому у обвиняемого ФИО1 получен образец голоса и устной речи. (т. 2 л.д. 222-223);

- постановлением о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности от 04.04.2017, согласно которому УФСБ России по Тульской области представлен флеш-накопитель «SanDisk». (т. л.д. 89-90);

- протоколом осмотра предметов от 21 апреля 2017 года, согласно которому осмотрен диск CD-R «рег. № 7/15с от 04 апреля 2017 года» и диск DVD+R «рег. № 7/14с от 04 апреля 2017». (т. 3 л.д.156-178);

- протоколом осмотра предметов от 13.05.2017 г., согласно которому осмотрен флэш-накопитель «SanDisk» ( т. 3 л.д.179-183);

- постановлением о приобщении указанных предметов к материалам дела и признании их вещественными доказательствами (т. 3 л.д. 185);

- заключением эксперта №2244 от 20 ноября 2017 года (т. 5 л.д.13-31).

- должностным регламентом государственного гражданского служащего Тульской области заместителя председателя комитета-начальника отдела развития туристской деятельности комитета Тульской области по развитию туризма, утвержденного 29 декабря 2016 года, согласно которому, ФИО1 не имел полномочия в сфере проведения аукционов. (т.1 л.д.105-109).

- должностной инструкцией должности муниципальной службы председателя комитета экономического развития администрации муниципального образования Щекинский район, утвержденной 07 июля 2015 года, согласно которых не входила организация социально-значимых мероприятий и их финансирование, в том числе с привлечением спонсорской помощи. (т.6 л.д.32-42).

Всем исследованным доказательствам дана надлежащая оценка суда, выводы суда об относимости, допустимости и достоверности исследованных доказательств судебная коллегия считает верными.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что суд правильно пришел к выводу о доказанности вины ФИО1 в совершении инкриминируемых ему преступлений, установил обстоятельства происшедшего и дал верную юридическую оценку его действиям по каждому преступлению.

Доводы защиты при таких обстоятельствах о несоответствии приговора требованиям закона, судебная коллегия считает несостоятельными.

Приговор суда первой инстанции вынесен по результатам всесторонне и полно проверенных доказательств, которым дана надлежащая оценка, является мотивированным, выводы суда обоснованы исследованными доказательствами.

В судебном заседании проверялись доводы ФИО1 о том, что он занимался предпринимательской деятельностью совместно с потерпевшими, и в рамках указанной деятельности часть дохода передавалась администрации на благотворительные цели, для проведения различных мероприятий. Эти доводы обоснованно признаны судом не основанными на исследованных доказательствах.

Так, в судебном заседании ФИО1 вину не признал, пояснил, что деньги действительно передавались на благотворительные цели, но в меньшем размере, поскольку денег на проведение мероприятий не отпускалось и они сами изыскивали средства для проведения мероприятий, по второму эпизоду он предложил своим компаньонам выкупить его долю, договоренности никакой достигнуто не было, о том, что ему будут передаваться какие-то деньги он не знал, полагает, что потерпевшими в отношении него была совершена провокация.

На предварительном следствии при допросе в качестве подозреваемого 04 апреля 2017 года и обвиняемого от 05 апреля 2017 года, пояснил, что с конца 2015 года, до его перевода в правительство Тульской области, получал от ФИО3 и ФИО2 ежемесячно, каждое 20 число месяца по 120 000 рублей в качестве спонсорской помощи на социальные нужды администрации. Оценив прибыль от деятельности ФИО2 и ФИО3, он обратился к потерпевшим с просьбой выиграть часть торговых точек, которые он определил бы на свои или аффилированные фирмы для предоставления предпринимателям с целью размещения нестационарных торговых объектов. После чего они объединят эти НТО, а с полученной прибыли помимо расходов на ведение бизнеса будут осуществлять спонсорскую помощь в размере 120 000 рублей ежемесячно, на что потерпевшие согласились. Первая прибыль появилась летом 2016 года.

Периодически, он пояснял ФИО3 и ФИО2, что если они не хотят выполнять свои обещания по достигнутым с ним соглашениям, то он использует свои личные полномочия и найдет новых участников на аукционы, а также неоднократно упоминал о возможности обратиться в различные правоохранительные органы, с целью установления невыполнимых ФИО3 и ФИО2 условий по размещению выигранных ими нестационарных торговых объектов, что, по его мнению, повлекло бы расторжение с ними данных договоров.

Указал, что 04 апреля 2017 от ФИО3 и ФИО2 получил денежные средства в размере 100 000 тысяч рублей и рассчитывал от них получать данную денежную сумму ежемесячно по ранее достигнутой с ними договоренности. (т.3 л.д.213-221, 230-232).

Однако, суд правильно расценил как недостоверные показания осужденного ФИО1 данные им как в судебном заседании, так и на предварительном следствии, в той части, что материальная поддержка администрации со стороны потерпевших оказывалась за счет дохода, полученного от совместной предпринимательской деятельности, поскольку его показания опровергаются показаниями потерпевших ФИО3 и ФИО2, признанными достоверными, и иными доказательствами. Вместе с тем в остальной части суд правильно признал его показания достоверными, поскольку они подтверждаются другими доказательствами.

Доводы жалобы о том, что первоначальные показания были даны ФИО1 под психологическим принуждением являются несостоятельными. Показания им были даны в присутствии защитника, после разъяснения прав, предусмотренных ст.46 УПК РФ (ст.47 УПК РФ), ст.51 Конституции РФ, никаких замечаний адвокат, присутствовавший при допросе, не делал, таких отметок в протоколе нет, о том, что его подзащитный плохо себя чувствует, неадекватно себя ведет, в протоколе адвокат не указал. При таких обстоятельствах, нет оснований для вывода о том, что показания были даны под психологическим принуждением. Кроме того, следует отметить, что с соответствующими жалобами после допроса ФИО1 также не обращался, при допросе занимал активную позицию, пытался приуменьшить степень своей вины.

Оснований для приобщения к материалам дела заключения ФИО30, и допросе его в качестве специалиста по данному им заключению суд правильно не усмотрел. Заключение составлено ФИО30 не по материалам дела, кроме того, допросы производились 4 и 5.04.2017 г., заключение было составлено 24.02.2018 г., специалистом ФИО30 в ходе предварительного следствия не признавался, надлежащим лицом ему производство экспертизы не поручалось, при наличии изложенных выше обстоятельств оснований для ее назначения не имелось, ФИО30 об уголовной ответственности не предупреждался. При таких обстоятельствах, решение суда первой инстанции в данной части судебная коллегия считает верным и основанным на требованиях уголовно-процессуального закона.

Таким образом, не основаны на представленных материалах доводы защиты о том, что версия ФИО1 не была проверена, только на том основании, что суд отказал в допуске в качестве специалиста и допросе ФИО30, поскольку оценка суда доводам осужденного дана на основании исследованных доказательств.

Вместе с тем, показания потерпевших, которые как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании последовательно утверждали, что никакой совместной предпринимательской деятельностью они с ФИО1 не занимались, деньги передавали на благотворительные цели лично ФИО1 как должностному лицу администрации муниципального образования, поскольку тот угрожал им, что в случае если они не будут оказывать материальную помощь администрации, он может сделать так чтобы они не выигрывали аукционы, и у их фирмы были неприятности со стороны правоохранительных органов, суд правильно признал достоверными, поскольку их показания подтверждаются иными доказательствами, исследованными в судебном заседании, в том числе, показаниями свидетелей ФИО31, ФИО32, о порядке оказания спонсорской помощи, ее оформления администрацией города и о том, что ФИО1 заданий о привлечении спонсорской помощи для организация мероприятий они не давали.

Так, свидетель ФИО31, занимающий должность главы администрации МО Щекинский район Тульской области пояснил, что администрацией Щекинского района Тульской области проводились мероприятия, которые требовали дополнительного финансирования, в том числе за счет привлечения спонсорской помощи. Однако отношения с предпринимателями по оказанию ими спонсорской помощи оформляются путем заключения соответствующих соглашений, которые не предполагали передачу денежных средств наличными. Указаний о сборе спонсорской помощи на нужды администрации МО Щекинский район он никогда никому из подчиненных, в том числе ФИО1 не давал. На итоги аукциона ФИО1 не мог повлиять.

Свидетель ФИО32, занимавший должность первого заместителя главы администрации МО Щекинский район Тульской области дал аналогичные показания, пояснил, что перед ФИО1 он не ставил задачи получить от предпринимателей спонсорскую помощь для проведения мероприятий. В случае оказание предпринимателями благотворительной помощи с ними заключается соглашение с указанием денежной суммы и цели, на которую они должны быть потрачены. Формируется счет, на который зачисляются денежные средства. На итоги аукциона ФИО1 не мог повлиять.

Показания свидетелей суд правильно признал достоверными, поскольку они подтверждаются также иными доказательствами, в том числе, должностной инструкцией должности муниципальной службы председателя комитета экономического развития администрации муниципального образования Щекинский район, утвержденной 07 июля 2015 года, согласно которой в обязанности ФИО1 не входила организация социально-значимых мероприятий и их финансирование, в том числе с привлечением спонсорской помощи, а также должностным регламентом государственного гражданского служащего Тульской области заместителя председателя комитета-начальника отдела развития туристской деятельности комитета Тульской области по развитию туризма, утвержденного 29 декабря 2016 года, согласно которому, ФИО1 не имел полномочия в сфере проведения аукционов, заключением эксперта № 2244 от 20.11.2017 г.

Доводы о том, что поскольку свидетели продолжают работать в администрации муниципального образования к их показаниям следует отнестись критически, являются несостоятельными. Свидетели дают пояснения об обстоятельствах, известных им в силу занимаемой должности, предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, кроме того, оснований для оговора осужденного у них не имеется, их показания подтверждаются также должностными регламентами, заключением эксперта. При таких обстоятельствах, суд правильно признал показания указанных свидетелей достоверными. Не усматривает оснований для иной оценки указанных показаний и судебная коллегия.

Кроме того, доводы осужденного о том, что он занимался совместной предпринимательской деятельностью с потерпевшими опровергается помимо показаний потерпевших также исследованным в судебном заседании заключением эксперта №2244 от 20 ноября 2017 года, согласно которому основные темы разговоров, содержащихся в стенограммах фоноскопической экспертизы, зафиксированные на диске DVD+R рег. № 7/14с от 04 апреля 2017 года в файлах «PTDC0002», «PTDC0003», флеш-накопителе «SanDisk» в файле «AUD-20170330-WA0000», диске CD-R рег. № 7/15с от 04 апреля 2017 года в файле «Аудио 04 апреля 2017 года» - реализация имеющихся договоренностей о регулярной выплате денежных сумм, порядке этой выплаты, а также о взаимодействии коммуникантов в ходе проведения аукциона и последующей хозяйственной деятельности говорящих. ФИО1 реализует в коммуникации стратегию доминирования, прибегая к различным прямым и косвенным тактикам убеждения, намеки, угрозы, демонстрации справедливости своих намерений. М2 и М3 (ФИО2 и ФИО3) используют преимущественно стратегию кооперации, прибегая к тактикам убеждения, обоснования, пояснения, а также принимая значительную часть коммуникативных инициатив ФИО1

В разговорах имеются высказывания ФИО1, содержащие угрозы-предупреждения о негативных последствиях разрыва отношений с ним и невыполнения предшествующих договоренностей.

В разговоре, зафиксированном на флеш-накопителе «SanDisk» в файле «AUD-20170330-WA0000» не имеется упоминаний о совместном бизнесе, в разговоре, зафиксированном на диске DVD+R рег. № 7/14с от 04.04.17 и диске CD-R рег. № 7/15с от 04.04.17 содержатся высказывания ФИО1 о возможных планах на будущий совместный бизнес.

В указанных разговорах не имеется признаков провокативного речевого поведения.

Кроме того, как видно из описательно-мотивировочной части экспертизы в разговоре 2 присутствуют признаки обсуждения будущего бизнес партнерства, связанного с предложением ФИО1 предоставить М2 и М3 возможность работать в рамках деятельности принадлежащего ему ИП.

Суд правильно признал заключением эксперта относимым, достоверным и допустимым доказательством, поскольку заключение составлено экспертом, имеющим стаж работы по экспертной специальности с 2002 года, который был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Доводы защиты о недопустимости указанного заключения судебная коллегия считает несостоятельными. Критика заключения строиться защитой на выводах ФИО23, которая специалистом либо экспертом по делу ни следствием, ни судом не признавалась, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения не предупреждалась, вместе с тем заключение, проведенное в ходе предварительного следствия, исследованное судом и приведенное в приговоре отвечает требованиям закона, проведено экспертом, который был предупрежден об уголовной ответственности, имеет длительный стаж работы экспертом, заключение обоснованно, в нем приведены методики, которыми руководствовался эксперт, на поставленные следствием вопросы в нем даны ответы, таким образом, является полным, мотивированным и оснований сомневаться в его достоверности не имеется.

Доводы о том, что оно вынесено с нарушением требований закона, поскольку эксперт просил следователя сократить объем исследуемого материала, судебная коллегия признает несостоятельными. Доказательства должны быть относимыми, допустимыми и достоверными. Исключение материалов, не относимых к расследуемым обстоятельствам: разговоры, не относимые к разговору между ФИО1 и потерпевшими до и после встречи, не повлияло на полноту и правильность выводов эксперта. Кроме того, для выводов эксперту было достаточно представленного фрагмента. Решение следователя в данной части также отвечает требованиям закона. Эксперт ФИО33, подтвердил данное обстоятельство. Оснований для исключения заключения эксперта, составленного им, суд правильно не усмотрел, не усматривает их и судебная коллегия.

Согласно выписки из ЕГРЮЛ (т. 1 л.д.94-100) учредителем ООО «Управляющая компания сервис управления и консалтинг» является ФИО3, а генеральным директором – ФИО34, ФИО1 в качестве учредителя ООО не значиться. Кроме того, сам ФИО1 пояснял, что он обратился к потерпевшим с просьбой выиграть часть торговых точек, которые он определил бы на свои или аффилированные фирмы для предоставления предпринимателям с целью размещения нестационарных торговых объектов. Таким образом, и из показаний ФИО1 следует, что совместного предприятия у него с потерпевшими не было.

С учетом указанного заключения эксперта, выписки из ЕГРЮЛ и показаний ФИО1, потерпевших судебная коллегия считает несостоятельными и доводы защиты о наличии у потерпевших оснований для оговора осужденного ФИО1 – избавиться от участника совместной предпринимательской деятельности, поскольку выводы о наличии совместной предпринимательской деятельности опровергаются вышеуказанными доказательствами.

Верно судом дана оценка и показаниями свидетелей ФИО17, ФИО19, ФИО18, ФИО20, которые пояснили, что с них ФИО1 деньги не требовал. С такой оценкой согласна и судебная коллегия. По обстоятельствам передачи денег, требований денег ФИО1 у потерпевших свидетелям ничего не известно, об обстоятельствах мошенничества они также не осведомлены. Тот факт, что им передавать деньги ФИО1, не предлагал, не свидетельствует ни о наличии в его действиях, ни об отсутствии в них состава преступления.

Размер ущерба установлен из показаний потерпевших, которые признаны судом достоверными, поскольку подтверждаются другими исследованными в судебном заседании доказательствами, а также подтверждается аудиозаписью состоявшегося разговора с ФИО1, заключением эксперта по нему.

При таких обстоятельствах суд принял правильное решение об удовлетворении исковых требований потерпевших.

При наличии доказательств вины осужденного в совершении инкриминируемых ему преступлений оснований для приобщения к материалам дела двух телефонов и проведения по ним экспертиз суд правильно не усмотрел, поскольку исследованных доказательств достаточно для вывода о наличии в действиях осужденного составов преступления.

Отсутствовали и основания для признания допустимым доказательством технического заключения № 591/17, поскольку проведение экспертизы не назначалось, полномочия на проведение экспертизы, лица, давшего техническое заключение, судом не проверялись, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения указанное лицо не предупреждалось, таким образом, заключение не отвечало критерию допустимости.

Являются несостоятельными и доводы жалобы о неверной квалификации содеянного ФИО1, поскольку отсутствует квалифицирующий признак использование служебного положения, а также нет обмана, поскольку потерпевшие пояснили, что догадывались о том, что деньги ФИО1 присваивает себе.

Деньги потерпевшие передавали ФИО1 только в связи с занимаемой им должностью, полагая что он может обеспечить им победу в аукционе, кроме того, именно как представителю администрации ФИО2 с ФИО3 передавали деньги для благотворительных целей. При этом ФИО1, не имея возможности повлиять на результаты аукциона тем не менее обманывал потерпевших относительно своих возможностей, и убеждал их в том, что он может повлиять на результаты аукциона, также запугивал потерпевших ссылаясь на имеющиеся у него возможности с помощью правоохранительных органов воспрепятствовать работе предприятия потерпевших.

При таких обстоятельствах, оснований для переквалификации действий осужденного, исключения из обвинения квалифицирующего признака «с использованием служебного положения» судебная коллегия не усматривает.

Не допущено нарушений закона и при возбуждении уголовного дела. Несмотря на то обстоятельство, что уголовное дело было возбуждено по ч. 3 ст. 30 ч. 4 ст. 159 УК РФ, в постановлении о возбуждении уголовного приведены обстоятельства и первого преступления. Таким образом, факт возбуждения уголовного дела по ч. 3 ст. 30 ч. 4 ст. 159 УК РФ и последующего предъявления обвинения в том числе и по первому преступлению не является нарушением прав на защиту и обвинение предъявлено в соответствии с требованиями закона. С мотивами принятого решения судом первой инстанции по данному вопросу судебная коллегия согласна.

Оснований считать постановление вынесенным ненадлежащим лицом не имеется. Аналогичные доводы оценены судом первой инстанции и с ними судебная коллегия согласна.

Не основаны на требованиях закона и доводы о том, что суд не вправе был отказать в допросе приглашенных ими специалистов и приобщении к материалам дела заключений, данных этими специалистами. Ссылка в данном случае на положения закона и разъяснения, данные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2017 г. № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции» является неверным пониманием положений закона.

Суд не вправе отказать в допросе явившегося в судебное заседание лица, ранее привлекавшегося к расследованию или судебному рассмотрению дела в качестве специалиста и явившегося в судебное заседание по инициативе любой из сторон. Поскольку специалистами в ходе предварительного следствия приглашенные стороной защиты лица не признавались, по делу не участвовали, суд также не признал указанных лиц специалистами, явившиеся в судебное заседание лица, которые не признавались специалистами, не участвовали в таком качестве при производстве предварительного следствия, не являются свидетелями по делу, поскольку о событиях, вмененных осужденному ФИО1 им не было ничего известно, об обстоятельствах производства каких-либо следственных действий им также ничего не известно, нарушений закона судом при отказе в допросе указанных лиц не допущено.

Также отсутствовали основания и для приобщения к делу заключений, данных указанными лицами, которые в своих заключениях пытались дать оценку представленным по делу доказательствам, не являясь в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законом лицами, обладающими такими полномочиями.

Доводы жалобы о том, что суд не привел доказательств отдельно по каждому преступлению, не основаны на требованиях закона. В соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ приговор содержит доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении ФИО1, причем, следует отметить, что доказательства по каждому из преступлений пересекаются, потому суд правильно изложил доказательства и дал им надлежащую оценку. Оснований для отмены приговора и по данным доводам не имеется.

Не основаны на требованиях закона и доводы о нарушении права на защиту ФИО1, выразившиеся в недопуске в качестве защитника жены ФИО1

У ФИО1 на протяжении практически всего судебного заседания участвовали два профессиональных адвоката, один из них – адвокат Кран Г.М. – адвокат высочайшей категории, при наличии такой защиты нет оснований для вывода о нарушении права на защиту. Вместе с тем профессионализм и возможность оказать юридическую помощь ФИО1, со стороны его жены вызывает большие сомнения. Решение суда первой инстанции в данной части является обоснованным.

Доводы защиты о нарушении тайны переписки, поскольку следствием был осмотрен весь объем переписки из почтового ящика «Яндекс» начиная с 2008 г., в то время как разрешение суда было дано только на просмотр писем за период с 2015 по 2017 г., основанием к отмене приговора не является.

Не основаны на материалах дела и доводы ФИО1, о том, что из его телефона удалена значительная часть его переписки, которая подтвердила бы наличие совместной предпринимательской деятельности с потерпевшими. Данное обстоятельство проверялось, по результатам проверки вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Кроме того, отсутствие совместной предпринимательской деятельности у ФИО1, с потерпевшими нашло подтверждение в ходе судебного заседания.

Доводы жалоб о проведении оперативно-розыскного мероприятия с нарушением закона, не нашли подтверждения в судебном заседании, данным доводам дана оценка в приговоре, с ней согласен и суд апелляционной инстанции.

Согласно акту пометки и вручения денежных купюр и предметов 04.04.2017 г. в присутствии понятых сотрудником УФСБ ФИО35 специальным метящим средством «АС» был помечен полиэтиленовый прозрачный файл для бумаги т. 1 л.д. 125-126, в него и были помещены купюры, номера и серии которых были переписаны в протоколе. Как видно из протокола осмотра места происшествия от 04 апреля 2017 года в ходе осмотра места происшествия было обнаружено свечение оранжевого цвета на файле, а также не руках у ФИО1. Свидетель ФИО35 также подтвердил, что метил красящим веществом он файл, но не денежные купюры. Понятые в связи с большим промежутком времени могли забыть обстоятельства происходившего. Однако, данное обстоятельство не дает оснований сомневаться в правдивости их показаний.

Кроме того, при осмотре места происшествия в сумке ФИО1 были обнаружены денежные купюры, номера которых были отражены в акте пометки и вручения денежных средств.

Кроме того, в ходе осмотра предметов от 13.05.2017 г. был осмотрен флэш-накопитель «SanDisk», на котором имеется видеозапись, из которой видно, что ФИО1, подходит к автомашине, на которой приехали ФИО2 и ФИО3 и на заднее сидение кладет свою сумку, затем в автомашину садятся ФИО2 и ФИО3 и почти сразу же из нее выходят, Затем все втроем разговаривают, ФИО1 забирает свою сумку с заднего сиденья и идет с ней, к нему подходят двое мужчин, показывают удостоверения, ФИО1 разжимает руку с сумкой, которая падает на асфальт. В указанной сумке и были обнаружены денежные купюры, которые ранее были вручены ФИО3 при таких обстоятельствах, отсутствуют основания для вывода о провокации преступления. Кто кого взял за руку при таких обстоятельствах значения для выводов о доказанности вины ФИО1 в сумке которого были обнаружены денежные купюры, перечисленные в акте пометки и вручения денежных средств ФИО3, не имеет.

Судом также проверялась версия осужденного об имевшей место провокации и обоснованно признана несостоятельной.

Отсутствие согласия потерпевших на участие в ОРМ, при наличии от них заявления о совершенных в отношении них преступлениях, не является основанием для признания незаконным проведенного ОРМ.

При назначении наказания судом соблюдены требования ст. 6, 43 и 60 УК РФ, назначенное наказание судебная коллегия считает соразмерным содеянному и справедливым.

Те обстоятельства, на которые обращено внимание в жалобе: положительные характеристики, начиная со школы, семейное положение осужденного, наличие благодарственных писем, дипломов о высшем образовании, школьные грамоты, справка об инвалидности матери ФИО1, свидетельство о рождении ребенка, военный билет, справка о том, что негоден к военной службе, вырезки из газет, свидетельство о его рождении, свидетельство о заключении брака, были учтены судом при постановлении приговора. Неприведение всех грамот, благодарственных писем в приговоре, не свидетельствует о том что они не были учтены, поскольку все представленные характеризующие данные были исследованы в судебном заседании и учтены при постановлении приговора.

Доводы защиты о том, что при назначении наказания по второму преступлению суд не указал о необходимости назначить наказание именно в виде лишения свободы, судебная коллегия считает не основанными на приговоре. На листе приговора 31 указано о необходимости назначить наказание по каждому преступлению в виде лишения свободы, а за неоконченное преступление, с учетом правил, установленных ч. 3 ст. 66 УК РФ.

При этом, суд обсудил вопрос о возможности назначения наказания с применением правил ст. 64 УК РФ и ст. 73 УК РФ и верно не усмотрел для этого оснований. Не находит таких оснований, также и с учетом представленной справки, и суд апелляционной инстанции.

Режим отбывания наказания определен верно.

Апелляционная жалоба от подсудимого ФИО1, на постановление от 28.12.2017 года об отказе в удовлетворении ходатайства о возвращении дела прокурору (т. 7 л.д. 46-47 прот. суд. заседания) из материалов дела видно, что постановление от 28.12.2017 года было вынесено по итогам предварительного слушания (т. 7 л.д. 33-37), которым отказано в удовлетворении ходатайства о возвращении дела прокурору и назначена дата рассмотрения дела. Указанная жалоба рассмотрению не подлежит, поскольку постановление об отклонении ходатайства участника судебного разбирательства обжалуются в апелляционном порядке одновременно с обжалованием итогового судебного решения по делу. Осужденный ФИО1 апелляционную жалобу на итоговое решение с приведением доводов о необоснованном отказе в удовлетворении ходатайства не приносил. Вместе с тем защитой осужденного в апелляционной жалобе адвокатом Кран Г.М, выражено несогласие с отказом в удовлетворении ходатайства о возвращении дела прокурору. В данной части постановление суда является законным и обоснованным, оснований для возвращения дела прокурору не имелось и не имеется в настоящее время.

По вопросу несоответствия протокола судебного заседания происходящему в судебном заседании судебная коллегия приходит к выводу, что постановление суда об отказе в удовлетворении замечаний на протокол судебного заседания как осужденного ФИО1 (т. 11 л.д. 41-72), так и адвоката Победоносцева Д.М. (т. 11 л.д. 1-30) являются законными и обоснованными, мотивированными. Оснований к отмене постановлений суда от 03.05.2018 г. об отклонении замечаний на протокол судебного заседания осужденного ФИО1 (т. 11 л.д. 76-77) и постановления от 19.04.2018 г. (т. 11 л.д. 31-32) судебная коллегия не усматривает. При таких обстоятельствах, отсутствуют и основания для приобщения к материалам дела распечаток аудиозаписей протоколов судебных заседаний, поскольку по окончании судебного заседания записывающие устройства к материалам дела не приобщались, судом не опечатывались.

Доводы о том, что не были просмотрены диски не основаны на протоколе судебного заседания, из которого усматривается что 2 аудиозаписи и файл видеозаписи были исследованы 31.01.2018 г. (т. 8 л.д. 35 протокола судебного заседания), в ходе исследования видеозаписи потерпевшим задавали вопросы государственный обвинитель и адвокат Кран Г.М. То что судья огласила наименование файлов «РTDС0002» и «РTDС0003», то есть неполное наименование файлов: «РTDС0002.аvi» и «РTDС0003.аvi», не свидетельствует о том, что указанные видеофайлы не были исследованы.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения жалоб адвокатов судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. ст., 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

приговор Центрального районного суда г.Тулы от 01.03.2018 г. в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и его защитника – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в президиум Тульского областного суда.

Председательствующий