Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении Бабанова Сергея Константиновичас апелляционным представлениемпомощника прокурора Ленинского района г. Смоленска Игонина А.Л., возражениями на него защитника осужденного Бабанова С.К. – адвоката Угланова К.В., на приговор Ленинского районного суда г.Смоленска от 02 августа 2021 года, которым

Бабанов Сергей Константинович, <данные изъяты>

осужден по ч. 1.1 ст.293 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием 10% из заработной платы осужденного в доход государства.

В соответствии со ст. 78 УК РФ Бабанов С.К. освобожден от наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Курпас М.В., кратко изложившей содержание обжалуемого приговора, существо апелляционного представления помощника прокурора Ленинского района г. Смоленска Игонина А.Л., возражений на него защитника осужденного Бабанова С.К. – адвоката Угланова К.В., позицию прокурора Гомоновой В.А., представителя потерпевшего Семеновой О.В., поддержавших доводы апелляционного представления и полагавших приговор суда отменить по приведенным в нем доводам, выступление осужденного Бабанова С.К. и его защитника – адвоката Угланова К.В., возражавших против доводов апелляционного представления, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

По приговору Бабанов С.К. признан виновным и осужден за ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей в следствии небрежного отношения к службе и обязанностям по должности, повлекшее причинение Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области, как распорядителю средств федерального бюджета, материального ущерба в особо крупном размере, в общей сумме 28 828 500, 45 руб., чем существенно были нарушены охраняемые интересы общества и государства.

В апелляционном представлении государственный обвинитель - помощник прокурора Ленинского района г. Смоленска Игонин А.Л. ставит вопрос об отмене приговора и направлении материалов уголовного дела на новое судебное рассмотрение. В обоснование своей позиции о незаконности постановленного решения суда в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела автор, оспаривая правильность правовой оценки судом содеянного Бабановым С.К. по ч. 1.1 ст. 293 УК РФ, приводит доводы о предоставлении стороной обвинения исчерпывающих доказательств виновности Бабанова С.К. в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, а именно в том, что Бабанов С.К., являясь должностным лицом – заместителем начальника Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области, совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства, чем причинил тяжкие последствия, выразившиеся в причинении ущерба Российской Федерации в сумме 28828500, 45 рублей. При этом считает выводы суда об отсутствии в действиях Бабанова С.К. корыстного мотива ошибочны и не основаны на норме права, поскольку ответственность за превышение должностных полномочий наступает в случае совершения должностным лицом активных действий, явно выходящих за пределы его полномочий, которые повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, если при этом должностное лицо осознавало, что действует за пределами возложенных на него полномочий. При этом для квалификации содеянного как превышение должностных полномочий мотив преступления значения не имеет. С позиции автора, версия Бабанова С.К. о совершении им халатности при подписании актов и справок формы КС 2 и КС 3, на основании которых производилась оплата за фактически не выполненные работы, является избранным способом защиты Бабанова С.К., а ненадлежащее исполнение им своих должностных обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе опровергается показаниями свидетелей. Так, из показаний свидетелей Ч., М., Мх. усматривается, что они докладывали непосредственно Бабанову С.К. о фактах нарушения условий контракта и невыполненных работ. Свидетели С., К., З., Х. поясняли, что инициатором проведения совещаний по строительству объекта, на котором обсуждались проблемные вопросы с отставанием от сроков строительства и невыполнения генеральным подрядчиком работ, являлось руководство Управления, включая Бабанова С.К. Кроме того, сам осужденный Бабанов С.К. утверждал о ненадлежащем исполнении Генеральным подрядчиком сроков по строительству и предполагаемой сдаче объекта в эксплуатацию, однако денежные средства Генеральному подрядчику переводились своевременно путем авансирования, которое не было предусмотрено государственным контрактом, и он об этом знал. Гарантийные письма Генерального подрядчика о предстоящих и выполненных работах в определенные сроки, явились единственным средством придания легитимности преступной деятельности Бабанова С.К. по расходованию бюджетных средств, не предусмотренных государственным контрактом.

В представленных возражениях адвокат Угланов К.В. в интересах осужденного Бабанова С.К. приводит суждения об отсутствии оснований для удовлетворения приведенных в апелляционном представлении доводов и отмены постановленного судебного акта.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционного представления, возражений, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с п.п. 1 и 2 ст. 389.15, п. 4 ст. 389.16, ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями для отмены приговора являются; несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, выразившихся в том, что они содержат противоречия, которые повлияли на решение вопроса о виновности осужденного, на правильность применения уголовного закона и на определение меры наказания; существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем несоблюдения процедуры судопроизводства повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В силу ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, то есть он должен соответствовать требованиям УПК РФ и должен быть основан на правильном применении уголовного закона.

Приговор, постановленный по настоящему уголовному делу, указанным выше требованиям ст. 297 УПК РФ не соответствует.

Так, органами предварительного следствия ФИО1 обвиняется в том, что, занимая должность <данные изъяты> и выполняя организационно-распорядительные административно-хозяйственные функции в территориальном подразделении государственного органа исполнительной власти, являясь Председателем комиссии по приемке выполненных работ по объекту капитального строительства «Следственный изолятор № 2 на 198 мест (...), строительство режимного корпуса на 228 мест» и обладая правом подписи актов по форме КС-2 и КС-3, заведомо зная, что объемы работ, приведенные в актах по форме КС-2 и КС-3 фактически Генеральным подрядчиком не выполнены и не имеется правовых оснований для их приемки и оплаты, в период с ноября 2015 года по июль 2017 года, осознавая, что совершает действия, явно выходящие за пределы его полномочий, т.е. действия которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать, действуя умышленно, из личной заинтересованности, выражающейся в стремлении избежать привлечения к дисциплинарной ответственности за необеспечение освоения денежных средств, выделенных на строительство в рамках графика финансирования и образование неиспользованных лимитов бюджетных обязательств с их последующим возвратом в бюджет, так и в желании сохранить перед вышестоящим руководством свой личный авторитет как руководителя, способного эффективно и в установленные сроки освоить выделенные денежные средства и не допустить срыв исполнения Контракта, собственноручно подписывал акты КС-2 и КС-3, заверял их оттисками печати Управления, удостоверяя факт выполнения строительно-монтажных работ в полном объеме и надлежащего качества. Генеральным подрядчиком в адрес Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области направлялись счета на оплату, которые визировались ФИО1 и направлялись для оплаты в бухгалтерию Управления. На основании указанных документов платежными поручениями с расчетного счета УФК по Смоленской области на расчетный счет Генерального подрядчика ФГУП «Управление строительства по Центральному федеральному округу» перечислялись денежные средства. В результате действий ФИО1 Генеральным подрядчиком не были выполнены строительно-монтажные работы, обеспечивающие эксплуатацию строящегося объекта, что повлекло консервацию режимного корпуса в недостроенном виде и невозможность его эксплуатации на протяжении более 4 лет, и наступление тяжких последствий в виде нарушения прав широкого круга лиц, содержащихся под стражей, дискредитации УФСИН России по Смоленской области как территориального подразделения государственного органа исполнительной власти перед населением, а также причинение Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области, как распорядителю федерального бюджета, значительного материального ущерба в особо крупном размере в сумме 28 828 500, 45 рублей.

Указанные выше действия ФИО1 органы предварительного следствия квалифицировали по п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, как совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и наступление тяжких последствий.

Такая юридическая оценка противоправных действий ФИО1 была поддержана государственным обвинителем в ходе судебного разбирательства.

При этом, вывод органов предварительного следствия о том, что ФИО1, являясь <данные изъяты> и Председателем комиссии по приемке выполненных работ по объекту капитального строительства «Следственный изолятор № 2 на 198 мест (...), строительство режимного корпуса на 228 мест» в силу предоставленных ему полномочий, из личной заинтересованности подписывал акты по форме КС-2 и КС-3 и визировал подготовленные на основании указанных актов счета на оплату, заведомо зная, что объемы работ, приведенные в актах по форме КС-2 и КС-3, фактически Генеральным подрядчиком не выполнены, в результате чего Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Смоленской области причинен материальный ущерб в особо крупном размере на сумме 28 828 500, 45 руб. и существенно нарушены охраняемые интересы общества и государства, в приговоре под сомнение не поставлен.

Однако суд, посчитал установленным, что ФИО1, подписывая акты по форме КС-2 и КС-3 о выполнении Генеральным подрядчиком объемов работ под гарантийные обязательства Генерального подрядчика, достоверно зная о не выполнении таковых, легкомысленно не осознал возможности наступления в результате таких действий негативных последствий в виде причинения особо крупного ущерба и признал ФИО1 виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1.1 ст. 293 УК РФ, а именно халатности – ненадлежащем исполнении должностным лицом своих обязанностей, вследствие небрежного отношения к службе и обязанностям по должности, повлекшем причинение особо крупного ущерба и охраняемых законом интересов общества и государства.

При этом суд в обоснование правовой оценки действий ФИО1 указал, что небрежные (халатные) действия подсудимого, как должностного лица, в данной ситуации были прямо связаны с его служебной деятельностью и допущенные им нарушения условий государственного контракта и требований действующего законодательства РФ нашли выражение в небрежном отношении ФИО1 к исполнению своих должностных обязанностей, при этом ФИО1 не желал наступления последствий в виде существенного нарушения охраняемых законом интересов общества и государства, не стремился к причинению ущерба УФСИН России по Смоленской области, хотя при необходимой предусмотрительности мог и должен был это предвидеть.

С такими выводами суда первой инстанции не может согласиться судебная коллегия и потому находит доводы апелляционного представления государственного обвинителя в части неправильной правовой оценки действий ФИО1 по ч. 1.1 ст. 293 УК РФ, заслуживающими внимания.

Положения ч. 1 ст. 24 УК РФ называют, а положения ст.ст. 25 и 26 УК РФ регламентируют формы вины: умысел и неосторожность. Согласно ч. 1 ст. 25 УК РФ преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом; преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2 ст. 25 УК РФ); преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ). В соответствии с ч. 1 ст. 26 УК РФ преступлением, совершенным по неосторожности, признается деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности; преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий (ч. 2 ст. 26 УК РФ); преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия (ч. 3 ст. 26 УК РФ).

С позиции органов предварительного следствия и автора апелляционного представления ФИО1, совершая действия, явно выходящие за пределы его полномочий, а именно подписывая акты по форме КС-2 и КС-3 и визируя подготовленные на основании указанных актов счета на оплату, заведомо зная, что объемы работ, приведенные в указанных актах фактически Генеральным подрядчиком не выполнены, действовал умышленно, осознавая общественную опасность своих действий и предвидя возможность наступления общественно опасных последствий.

Данная точка зрения основывается на фактических обстоятельствах дела, согласно которым ФИО1, являясь заместителем <данные изъяты> и Председателем комиссии по приемке выполненных работ по объекту капитального строительства, в нарушение условий государственного контракта от 16.09.2015 № 420, положений п. 1 Постановления Госкомстата РФ от 11.11.1999 № 100 «Об утверждении унифицированных форм первичной учетной документации по учету работ в капитальном строительстве и ремонтно-строительных работ» подписывал акты по форме КС-2 и КС-3 и визировал подготовленные на основании указанных актов счета на оплату, заведомо зная, что объемы работ, приведенные в актах не выполнены Генеральным подрядчиком.

В связи с чем, вывод суда о том, что ФИО1, визируя акты по форме КС-2 и КС-3 о выполнении работ Генеральным подрядчиком и подготовленные на основании указанных актов счета на оплату, располагая достоверной информацией о невыполнении указанных работ в полном объеме, легкомысленно не осознавал возможности наступления в результате таких действий негативных последствий в виде причинения особо крупного ущерба, нельзя признать состоятельным.

Делая такой вывод, суд не учел положения ч. 2 ст. 26 УК РФ, в соответствии с которыми преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий и не дал надлежащий оценки действиям ФИО1, который видел нарушения условий государственного контракта от 16.09.2015 № 420, положения п. 1 Постановления Госкомстата РФ от 11.11.1999 N 100 «Об утверждении унифицированных форм первичной учетной документации по учету работ в капитальном строительстве и ремонтно-строительных работ» и достоверно зная о не соответствии действительности сведений в актах по форме КС-2 и КС-3, не мог не предвидеть, как возможности, так и неизбежности общественно опасных последствий в результате подписания им данных актов по приему и оплате не выполненных Генеральным подрядчиком работ.

Более того, описывая действия ФИО1 и давая им правовую оценку, суд допустил противоречие, поскольку в начале при изложении фактических обстоятельств совершения преступления суд указал о том, что ФИО1, достоверно зная о не выполнении Генеральным подрядчиком объема работ, подписал акты по форме КС-2 и КС-3 о выполнении указанных работ Генеральным подрядчиком и визировал подготовленные на основании указанных актов счета на оплату, легкомысленно не осознавая для себя возможности наступления в результате таких действий негативных последствий в виде причинения особо крупного ущерба.

Вместе с тем, впоследствии при обосновании правовой оценки действий ФИО1 по ч. 1.1 ст. 293 УК РФ суд указал на допущенные ФИО1 нарушения условий государственного контракта и требований действующего законодательства РФ ввиду небрежного отношении к исполнению своих должностных обязанностей, не желания наступления последствий в виде существенного нарушения охраняемых законом интересов общества и государства, не стремился к причинению ущерба УФСИН России по Смоленской области, хотя при необходимой предусмотрительности мог и должен был это предвидеть.

Между тем, легкомыслие и небрежность и не имеют общих признаков, и положения ст. 26 УК РФ, в этой связи, выделяют два вида преступлений совершенных по неосторожности, а именно деяния совершенные по легкомыслию или небрежности.

При этом в соответствии с ч.ч.1 и 2 ст. 26 УК РФ, преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий. Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия.

Кроме того, признавая установленным совершение ФИО1 преступления по неосторожности в обоснование суд указал, что в ввиду отставания Генерального подрядчика от предусмотренных Контрактом темпов строительства, и обеспечения освоения денежных средств, выделенных на строительство объекта, ФИО1, на основании гарантийных писем Генерального подрядчика, содержащие обязательства Генерального подрядчика о выполнении работ в будущем, произвел оплату фактически невыполненных строительно-монтажных работ, путем подписания актов о приемке выполненных работ по унифицированной форме КС-2, КС-3.

При этом, исключив из предъявленного ФИО1 органами предварительного расследования обвинения в том, что для придания видимости законности совершаемых действий по договоренности между ФИО1 и представителем Генерального подрядчика были подготовлены и направлены в адрес Управления гарантийные письма, суд мотивированного обоснования с приведением анализа представленных государственным обвинителем доказательств в приговоре не привел, и надлежащей оценки показаниям свидетелей Ч., М., Мх., С., К., З., Х. не дал.

Вместе с тем, согласно требованиям уголовно-процессуального закона, доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ и каждое из доказательств, представленное стороной обвинения, в соответствии со ст. 87 УПК РФ, должно быть проверено судом путем сопоставления его с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Поскольку допущенные нарушения не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, ввиду нарушения судом фундаментальных основ уголовного судопроизводства, последствия которых привели к нарушению прав сторон на справедливое судебное разбирательство, в соответствии с положениями ч.ч. 1 и 2 ст. 389.22 УПК РФ приговор подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции, в ходе которого суду необходимо устранить допущенные нарушения уголовно-процессуального закона, выяснить и дать надлежащую оценку как уличающим, так и оправдывающим обвиняемого обстоятельствам, на основе состязательности сторон и в зависимости от добытых данных, решить вопрос о виновности или невиновности ФИО1 в инкриминируемом ему преступлении, а в случае признания виновными решить вопрос о назначении справедливого наказания.

В связи с отменой приговора по указанным выше основаниям судебная коллегия не рассматривает по существу иные доводы апелляционного представления, которые могут быть предметом рассмотрения судом первой инстанции в ходе нового судебного разбирательства.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Ленинского районного суда г. Смоленска от 02 августа 2021 года в отношении ФИО1 отменить,материалы уголовного дела направить на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда может быть обжаловано во Второй кассационный суд общей юрисдикции в порядке главы 47.1 УПК РФ.

О своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции лицо, содержащееся под стражей, вправе ходатайствовать в кассационной жалобе либо в течение трех суток со дня вручения ему извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если дело было передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

Председательствующий: (подпись) М.В. Курпас

Судьи: (подпись) ФИО2

(подпись) ФИО3

Копия верна

Судья Смоленского областного суда М.В. Курпас