Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного ФИО8 и защитника Катеринина Д.М. на приговор Ростовского районного суда Ярославской области от 9 июля 2019 года, которым

ФИО8, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, несудимый,

осужден по ч. 1 ст. 293 УК РФ к штрафу в размере 100 000 рублей.

На основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ постановлено освободить ФИО8 от назначенного наказания в виде штрафа в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Меру пресечения ФИО8 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении постановлено отменить.

Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Тимофеева Е.Н., выступление осужденного ФИО8 и его защитника Катеринина Д.М. в поддержание доводов жалоб, а также прокурора Фролова О.Э., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Стороной обвинения ФИО8 обвинялся в том, что он, занимая должность главы органа местного самоуправления, совершил использование своих служебных полномочий вопреки интересам службы из иной личной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 285 УК РФ.

Судом установлено, что он, являясь должностным лицом, совершил халатность, т.е. неисполнение, ненадлежащее исполнение своих обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе, обязанностей по должности, что повлекло причинение крупного ущерба и существенное нарушение прав и законных интересов граждан, организаций, охраняемых законом интересов общества и государства.

Преступление совершено в 2012 году в <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

При рассмотрении дела судом первой инстанции Бойко вину в совершении какого – либо преступления не признал.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО8 просит приговор отменить, вынести в отношении него оправдательный приговор либо признать невиновным в совершении преступления. Автор выражает согласие с многими положениями приговора, но оспаривает сделанные судом выводы относительно юридической оценки его действий, а также прав и обязанностей при исполнении муниципального контракта на выполнение работ по строительству сетей водоснабжения и хозяйственно – бытовой канализации по <адрес> от 2 июля 2012 года (далее Контракта). Полагает, что сделанные экспертами выводы не имеют отношения к преступлению, а лишь свидетельствуют о невиновности. Вопреки положениям Градостроительного и Гражданского кодексов, подзаконных актов суд проигнорировал прямые указания о том, что Бойко не имел права проверять исполнение строительных работ, привел лишь рассуждения о его некоторой осведомленности без ссылки на законодательные требования.

В апелляционной жалобе защитник Катеринин Д.М. заявил аналогичное требование и те же доводы. В их развитие, процитировав выдержки из приговора, автор полагает, что суд не рассмотрел ходатайство защиты о признании всех проведенных по делу экспертиз недопустимыми доказательствами на том основании, что эксперт ФИО1, проводивший геодезическую экспертизу, является двоюродным братом свидетеля ФИО2, а полученные им данные, сделанные замеры легли в основу всех остальных экспертных исследований. Сам по себе факт родства является достаточным основанием для отвода эксперта, а заключение является недопустимым доказательством. Ходатайство защиты о назначении новых экспертиз также не рассмотрено.

Далее защитник указал, что вменяемые в вину действия окончены не позднее 29 декабря 2012 года и, установив незаконность обвинения Бойко по ч. 2 ст. 285 УК РФ, выявив необходимость переквалификации его действий по ч. 1 ст. 293 УК РФ, суд обязан был прекратить производство по делу за истечением сроков давности без выводов о виновности и назначения наказания. Ссылаясь на ст.ст. 24, 27, 254 УПК РФ, выдержки из судебной практики Верховного Суда России, автор полагает, что Бойко должен был быть освобожден от уголовного преследования, а не от наказания, т.к. суд не прекратил уголовное дело при наличии к тому оснований. Длительная неверная квалификация действий Бойко повлекла отсутствие у него права на прекращение производства по делу за истечением сроков давности. Вместо этого он признан виновным, что может иметь последствия в виде информации об осуждении в информационном центре, а это существенно ограничит в правах при дальнейшем трудоустройстве.

Катеринин Д.М. полагает, что исследованными доказательствами подтверждена невиновность Бойко в т.ч. и в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ. Цитируя выводы суда, защитник обращает внимание на следующие обстоятельства.

Даже в том случае, если установлена недостоверность сведений в КС-2 и КС-3, при наличии задолженности перед подрядчиком, сумма ущерба в виде переплаты должна определяться исходя из всех финансовых отношений по Контракту.

Исходя из показаний свидетеля ФИО3, именно он, а не Бойко включил расходы по зимнему удорожанию в проект, исследованная документация не содержит сведений о волеизъявлении Бойко по такому вопросу, он проект не утверждал.

Суд необоснованно, в нарушение сложившейся практики приравнял понятия приостановки работ на время археологических изысканий, для чего зимнее удорожание и было включено в проект, с форс – мажорными обстоятельствами, т.к. археологические раскопки в Ростове достаточно вероятны, их необходимость не несет чрезвычайный и непредотвратимый характер. Включение такого удорожания в проект само по себе ущерб не причиняет.

Оплата 30 % аванса неверно признано судом преступным действием, т.к. оно само по себе не может являться уголовно наказуемым, не может причинить вред. Кроме того, оно одобрено главным распорядителем бюджетных средств по данному контракту – департаментом ЖКХ области, что подтверждено дополнительным соглашением №, согласовано казначейством. Во время такого перечисления Бойко, ФИО4 и даже ФИО5 не знали о наличии у кого – либо преступных намерений. Последняя совершать вменяемые ей в вину действия стала позже.

По мнению Катеринина Д.М., приговор Кировского районного суда г. Ярославля в отношении ФИО5 не имеет значения преюдиции, принят в качестве доказательства неправомерно, т.к. суд не указал, подтверждением чего именно он является.

Защитник критикует доказательственное значение показаний эксперта ФИО6 о невыполненных работах по Контракту, т.к. она могла лишь разъяснить выводы выполненной ею экспертизы, заключение которой недопустимо. В остальном она вышла за пределы поставленных вопросов, не имея осведомленности в фактических обстоятельствах дела.

Вопреки мнению суда, Бойко не может нести ответственность за невыполнение Контракта подрядчиком – <данные изъяты> в установленные сроки, т.к. он с 29 декабря 2012 года не является главой органа местного самоуправления, а обязательства не выполнены до настоящего времени. Оплата Бойко невыполненных работ лишь способствовала «облегчению выполнения работ», как указано в жалобе. Аналогично и с выводами относительно отсутствия ввода объектов в эксплуатацию, технической документации, такие события имели место спустя много лет и не имеют отношения к Бойко в период исполнения им своих обязанностей.

Свидетели пояснили лишь о проблемах с подключением к водопроводу, не имея точной информации. Исходя из мест подключения, они не должны были быть подключены именно к новому водопроводу, имели место непредусмотренные проектом подключения, он был направлен на новую экспертизу позднее отставки Бойко, не утвержден до сих пор. Защитник настаивает на невозможности определения ущерба, т.к. до настоящего времени реальное положение дел невозможно сравнить с проектными требованиями по причине их отсутствия.

Автор жалобы прилагает ходатайство защиты относительно проведенных по делу экспертиз, адресованное суду первой инстанции, а поскольку оно не рассмотрено, то предлагает рассмотреть его суду апелляционной инстанции.

Далее защитник приводит доводы о невиновности Бойко, которые были адресованы суду первой инстанции, но в недостаточной степени нашли оценку в приговоре. Так, его действия полностью соответствуют требованиям Градостроительного кодекса РФ и принятому на его основе «Положению о проведении строительного контроля …», утвержденному постановлением Правительства России №468 от 21 июня 2010 года. Представленные материалы не содержат доказательств осведомленности Бойко о совершенном мошенничестве, с чем согласился и суд. Автор анализирует предъявленное следствием обвинение, ст. 52 ГрК РФ и дополнительно к указанным выше приводит следующие доводы.

<данные изъяты> для целей строительного контроля найдено подрядчиком, а не Бойко, который не был осведомлен о планируемых мошеннических действиях. Администрация не имела права осуществления строительного контроля вовсе, т.к. отсутствуют специалисты, структурное подразделение с членством в СРО, Бойко был обязан привлечь стороннюю организацию, оставив за Администрацией общий контроль, в т.ч. за целевым и эффективным расходованием средств. Это привело к тому, что в декабре 2012 года <данные изъяты> представлены «минусовые» КС-2, т.е. признана переплата, средства удержаны с общества. 25 марта 2013 года выполненными считаются работы на 24 млн рублей за вычетом «минусовых» КС-2 на 23 млн. рублей, подрядчику денежные средства не выплачены.

Лично Бойко не имеет права, строительного образования, соответствующих навыков и опыта, не может выполнить сверку реальных работ и отраженных по журналам КС-6, формах КС-2 и КС-3 и не имеет возможности определить, имеются ли нарушения при сдаче таких форм отчетности в Администрацию. Такие действия относятся к функциям строительного контроля, требующего членства в СРО, допуска от ФСБ. Кроме того, в актах 2012 года имеются «минусовые» разделы, когда сам подрядчик исключает некоторые работы из числа выполненных, имеются два полностью «минусовых» акта КС-2 № от 15 октября и № от 31 октября, что относится к сложившейся нормальной практике строительства и отражает отсутствие возможности Бойко выявить неверный характер представленных сведений.

Строительство водопровода до возвращения проекта с государственной экспертизы, в связи со сменой способа укладки, <данные изъяты> могло оформлять, лишь сдавая формы КС-2 и КС-3 с указанием открытого способа. В дальнейшем такие работы были «сминусованы» и общество должно было представить новые формы с иным способом устройство водопровода. Так и произошло в декабре 2012 года и в апреле 2013 года. Проект действительно прошел экспертизу 12 сентября 2012 года, однако, не известно время получения смет подрядчиком.

Защитник настаивает на том, что ущерб не причинен, поскольку выполнение работ по контракту и их оплату необходимо оценивать в едином комплексе и нельзя вычленять определенные их виды. Так, до января 2013 года подрядчиком реально выполнены дорожные работы на сумму порядка 100 млн рублей, а оплачено 56 млн рублей, т.е. переплаты по Контракту не было. 23 млн рублей за работы, выполненные открытым способом, «сминусованы» подрядчиком, оплата удержана Администрацией при осуществлении последующих платежей. В период работы Бойко фактически выполненный объем работ всегда перекрывал размер их оплаты более чем на 40 млн рублей.

Большинство абонентов получают воду из проложенного водопровода, оплачивают водоснабжение, но Бойко не имеет отношения к тому, что водопровод не введен в эксплуатацию до настоящего времени, т.к. в 2013 – 2014 гг в его отсутствие было принято решение о повторной экспертизе проекта и документы не получены до настоящего времени. Бойко не может отвечать за нарушения, допущенные позднее его отставки, а также за некачественную работу стройнадзора. Защитник критикует показания осужденной ФИО5 о бесконтрольном производстве работ.

Далее автор цитирует сведения из заключений проведенных экспертиз, указывает на то, что основные дорожные работы по <адрес> окончены в сентябре 2012 года, такие факты никем не оспариваются. Три заключения экспертов выполнены по другому уголовному делу в отношении ФИО5, ущерб определен исходя из переплаты работ по устройству водопровода открытым способом на 19 октября 2012 года, т.е. задолго до окончания работ и применительно к составу мошенничества, а в случае с Бойко необходимо оценивать взаимоотношение сторон в рамках всего контракта и после его завершения. Такие исследования не проводились, даже на момент окончания деятельности Бойко 29 декабря 2012 года.

Факт направления Бойко форм КС-2 в <данные изъяты>, по мнению защитника, ни к каким негативным последствиям не привел, т.к. имела место недоплата за счет будущих платежей.

Защитник анализирует положения о твердой цене контракта применительно к обвинению в зимнем удорожании, приводит выдержки из судебной практики, делает вывод о том, что результат работ в виде наличия водопровода имеется, экспертным путем определена стоимость работ открытым способом, но не ставился вопрос о реальных затратах подрядчика способом «ГНБ», т.е. размер реального ущерба не определен.

Далее защитник приводит текст предъявленного обвинения со своими комментариями и анализом с учетом нормативных требований. Так, речь идет об обязанности Бойко реализовать функцию строительного контроля и принять выполненные работы, а обязанность эффективного расходования бюджетных средств к нему не отнесена, ее нарушение вменено излишне. Бойко не утверждал сводный сметный расчет, в который включены затраты на работы в зимнее время, доказательств такому факту не представлено. Он лишь заверил проект своей подписью на первом листе перед отправкой на экспертизу, что не является его утверждением либо одобрением, он с содержанием проекта не знаком. Защитник настаивает на обоснованности включенного зимнего удорожания по инициативе ФИО3, т.к. вполне вероятна приостановка строительных работ до зимнего времени в случае обнаружения исторических ценностей.

Вопреки доводу об умышленном бесконтрольном ведении работ до заключения договора с <данные изъяты>, т.е. в период со 2 по 20 июля 2012 года, защитник ссылается на показания свидетелей ФИО4, ФИО2, ФИО7 и других о том, что в этот период велись исключительно подготовительные работы, а кроме того, договор фактически был заключен ранее, т.к. в указанную в нем дату Бойко находился за пределами страны, а ФИО5 со 2 июля приступила к работе по технадзору за исполнением Контракта. Нет сведений о причинно – следственной связи таких событий с какими – либо последствиями. В любом случае работа в условиях отсутствия технадзора – это нарушение со стороны подрядчика, а не Бойко. Последний реализовал свою обязанность по общему контролю, определив <данные изъяты> ее исполнителем, доклады которых он не получал. В любом случае, ФИО5 не заявляет о неосвидетельствованных ею скрытых работах, а ФИО1 не участвовал в выборе организации для строительного контроля, не определял стоимость контракта с <данные изъяты>, не мог знать о планируемых мошеннических действиях. Автор критикует доводы о связи отсутствия надлежащего строительного контроля с низкой стоимости контракта в 50 000 рублей при наличии аукционной документации о стоимости работ более чем в 6, 5 млн рублей. Приводит пример <данные изъяты>, осуществлявшего аналогичные работы за 20 000 рублей. Тот факт, что <данные изъяты> согласились выполнить работы за указанную цену, вопросы их взаимодействия с <данные изъяты> на оценку действий Бойко влиять не должны, т.к. содержание переговоров между ними ему не известно. Кроме того, технадзор за ремонтом дорог дублировало <данные изъяты>, что влияло на цену контракта, а сущность деятельности строительного надзора – это работа одного сотрудника в течение месяца, что вполне соответствует оплате в 50 000 рублей и сравнимо и с оплатой труда мэра города. Нормативными требованиями определена лишь верхняя граница цены такого контракта, а нижняя может быть любой и в рассматриваемом случае проведение конкурса не требовалось. Защита не согласна с утверждением, что цена контракта на технадзор заведомо для Бойко не соответствовала реальному объему работ и затрат. Фиктивный характер такой деятельности обусловлен мошенническими действиями ФИО5 уже в период исполнения Контракта. Как указано выше, свои обязанности и ответственность на <данные изъяты> Бойко не перекладывал, а выполненные им действия являлись единственно верными.

Защита предлагает не связывать с оценкой действий Бойко умышленные преступные действия сотрудника <данные изъяты>ФИО5, связанные с включением в акты выполненных работ зимнего удорожания, т.к. именно она должна была исключить необоснованную доплату, а он не имел в данной части никаких полномочий. Требования цитируемых защитой нормативных актов в данной части обвинение игнорирует. В итоге автор жалобы делает выводы о правомерности всех выполненных Бойко действий и отсутствии ущерба либо вреда кому – либо.

В прилагаемом к жалобе и адресованном областному суду документе, названном как «Правовая позиция по выводам экспертов с ходатайствами» защитник Катеринин Д.М. приводит доводы о безотносимости трех проведенных по делу экспертных исследований к обвинению Бойко, т.к. они проведены по другому уголовному делу. Заключениями определен ущерб на 19 октября 2012 года относительно работ по устройству водопровода без учета иных реально выполненных работ как «водопроводных», так и дорожных. Автор приводит различия в оценке правовой природы ущерба, наступившего в результате хищения и ущерба применительно к ответственности по ст.ст. 285, 293 УК РФ. В рассматриваемом случае был изменен способ прокладки водопровода, но результат достигнут. Следствию необходимо было оценить стоимость прокладки водопровода каждым из двух способов и соотнести ее с реальной оплатой подрядчику. Ущербом станет полученная разница с учетом законодательного регулирования вопроса об экономии подрядчика. Наоборот, установленный факт получения им денежных средств на основании некорректных документов об ущербе не свидетельствует, необходимо в целом анализировать все финансовые отношения сторон в рамках Контракта.

Автор приводит доводы о недопустимости заключений проведенных экспертиз, отводе эксперта ФИО2 аналогичные указанным выше и основанные на том, что эксперт – геодезист ФИО1 является двоюродным братом допрошенного по делу свидетеля ФИО2. Дополнительно указали, что исключение из материалов дела экспертного исследования относительно объема работ по ремонту дорог исключает возможность определения объема выполненных работ по Контракту в целом, как и объективность оценки деятельности Бойко по контролю за его выполнением. Кроме того, эксперт – геодезист не предупрежден об уголовной ответственности, ему не разъяснялись права и обязанности. Сама экспертная организация <данные изъяты> участвовала в разработке проектной документации по Контракту, что является основанием для отвода ее экспертов. Автор просит учесть неполноту проведенных исследований ввиду того, что не установлены обстоятельства, приведенные в жалобе, относительно всех взаиморасчетов сторон Контракта, а кроме того, в их распоряжение была предоставлена проектно – сметная документация после ее направления на новую экспертизу в 2014 году в отсутствие сметной части, а не документация 2012 года. В ходе допроса экспертов выявлены новые обстоятельства относительно непредставления им журналов выполненных работ формы КС-6, актов КС-2, «минусового» акта КС-2 от декабря 2012 года, всех материалов дела. Они подтвердили, что использовали геодезическую съемку, выполненную ФИО1. С учетом изложенного, для разрешения вопроса об ущербе считают необходимым проведение комплексной строительной бухгалтерской экспертизы.

Проверив доводы жалоб, изучив материалы дела и выслушав явившихся лиц, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене, а уголовное дело – прекращению.

При этом, выводы суда о квалификации действий Бойко по ч. 1 ст. 293 УК РФ, а также о том, что он не подлежит оправданию ввиду отсутствия состава либо события преступления, являются верными. Они основаны на проверенных в судебном заседании и подробно изложенных в приговоре доказательствах, которым в совокупности дана верная оценка. Все доказательства, представленные сторонами, судом исследованы и оценены в соответствии с требованиями закона – ст. 88 УПК РФ.

Верно установлено, что он, являясь должностным лицом, совершил халатность, т.е. неисполнение, ненадлежащее исполнение своих обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе, обязанностей по должности, что повлекло причинение крупного ущерба и существенное нарушение прав и законных интересов граждан, организаций, охраняемых законом интересов общества и государства.

Однако, в соответствии со ст. 389.15 УПК РФ, основанием отмены судебного решения в апелляционном порядке является в числе прочих существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

К таковым ст. 389.17 УПК РФ отнесено непрекращение уголовного дела судом при наличии оснований, предусмотренных статьей 254 УПК РФ. В соответствии с ней, суд прекращает уголовное дело в судебном заседании, если во время судебного разбирательства будут установлены обстоятельства, указанные в пунктах 3 - 6 части первой, в части второй статьи 24 и пунктах 3 - 6 части первой статьи 27 УПК РФ. К ним в числе прочих относится истечение сроков давности уголовного преследования.

На основании ст. 389.20 УПК РФ суд апелляционной инстанции в результате рассмотрения уголовного дела в апелляционном порядке может принять решение об отмене приговора и о прекращении уголовного дела. Ст. 389.21 УПК РФ императивно определено, что при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд отменяет обвинительный приговор суда первой инстанции и прекращает уголовное дело при наличии оснований, предусмотренных статьями 24, 25, 27 и 28 УПК РФ.

Несмотря на отмену обвинительного приговора, настоящее определение следует рассматривать в совокупности с ним, т.к. выводы суда о переквалификации действий Бойко с ч. 2 ст. 285 УК РФ на ч. 1 ст. 293 УК РФ стороной обвинения не обжалованы, переквалификацию следует признать состоявшейся. Таким образом, Бойко обвиняется в действиях и бездействии, имевших место в 2012 году, срок давности уголовного преследования по ч. 1 ст. 293 УК РФ истек, стороной защиты в предварительном слушании, в прениях сторон, а также в апелляционных жалобах и в заседании суда первой инстанции выражено согласие на прекращение уголовного дела по нереабилитирующему основанию – в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Исходя из сложившейся судебной практики, исключительно в результате продолженного судебного разбирательства в связи с возражением подсудимого против прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования по основаниям, предусмотренным пунктом 3 части 1 статьи 24 или статьей 28.1 УПК РФ, если будет установлена его виновность, суд постановляет обвинительный приговор с освобождением осужденного от наказания. Такой пример не относится к рассматриваемому случаю, поскольку стороной защиты последовательно заявлено о согласии с прекращением уголовного дела. С учетом изложенного, уголовное дело подлежит прекращению судом апелляционной инстанции.

Вместе с тем, доводы апелляционных жалоб не свидетельствуют о необходимости вынесения в отношении Бойко оправдательного приговора.

В приговоре суда первой инстанции подробно проанализированы показания допрошенных по делу свидетелей, содержание иных доказательств, а показания Бойко верно отнесены к способу защиты.

Так, ненадлежащее исполнение им служебных обязанностей выразилось уже в том, что именно Бойко, будучи главой администрации и представителем стороны договорных отношений, должен был убедиться в надлежащей эффективности строительного контроля. Однако, сама по себе стоимость контракта в 50 000 рублей, указанные стороной защиты в настоящее время доводы о тесном взаимодействии <данные изъяты> с <данные изъяты>, о возможности оплаты труда привлекаемых специалистов со стороны подрядчика, достоверно свидетельствуют о том, что на момент заключения договора с <данные изъяты> был очевиден неэффективный характер избранного способа строительного контроля. Именно такие действия и бездействие по организации надлежащего строительного контроля со стороны Бойко повлекли принятие актов КС-2 и КС-3 с включенными в них работами, которые фактически не выполнялись. Соответствующие суммы верно отнесены к причиненному ущербу с учетом ранее выплаченного подрядчику 30 % аванса и последующей оплаты по контракту. Все дальнейшие действия с «минусовыми» актами, принятием форм отчетности за реально выполненные работы пребывают за гранью исследуемых событий, не влияют на оценку действий осужденного и могут свидетельствовать лишь о попытках маскировать противоправные действия либо компенсировать ущерб. При этом, Бойко действительно не мог осуществлять строительный контроль, но был обязан лично либо посредством подчиненных сотрудников организовать его эффективное ведение, имея для этого реальную возможность.

Доводы о причинах включения коэффициентов зимнего удорожания в проектно – сметную документацию не имеют юридического значения, т.к. ввиду избранного Бойко способа строительного контроля, именно в летне – осенний период в формы КС-2 и КС-3 были необоснованно включены дополнительные затраты по производству строительно – монтажных работ в зимнее время при том, что они в такое время фактически не проводились. Если такие затраты и были предусмотрены проектом по инициативе ФИО3 на случай длительных археологических работ, они не должны были быть включены в отчетные документы о выполненных работах в теплое время года, но это произошло именно ввиду ненадлежащего строительного контроля, вследствие допущенной Бойко халатности.

Вопреки мнению защиты, халатное поведение Бойко способствовало неисполнению Контракта подрядчиком – <данные изъяты> в установленные сроки, т.к. выполнение работ должно было быть завершено гораздо ранее 29 декабря 2012 года – времени, с которого Бойко не является главой органа местного самоуправления. Оплата невыполненных работ способствовала развитию недобросовестного поведения подрядчика, которое привело к отсутствию ввода объектов в эксплуатацию до настоящего времени.

Неблагоприятные последствия для граждан и общества в виде ненадлежащего функционирования сетей водоснабжения и канализации также реально наступили именно ввиду допущенной Бойко халатности, т.к. окончание срока исполнения муниципального контракта наступило гораздо ранее окончания времени его работы главой администрации. Все иные действия относятся к попыткам выхода из сложившейся ситуации.

Исследовать все финансовые отношения сторон в рамках исполнения муниципального контракта нет необходимости, т.к. работы по устройству дорог отделимы от работ по устройству сетей водоснабжения и канализации, которые длительное время – вплоть до рассмотрения дела судом первой инстанции в полном объеме приняты не были, доводы защиты в данной части удовлетворены быть не могут.

Ходатайство защиты о недопустимости проведенных по делу экспертиз судом рассмотрено, решение по нему содержится в мотивировочной части приговора. Суд апелляционной инстанции также отмечает, что соответствующие доводы защитника не основаны на фактах. Так, геодезические сведения, полученные ФИО2, не являются основой дальнейших экспертных исследований, т.к. их выводы построены на проектно – сметной документации, а также документах об объеме выполненных работ и их оплате в части работ по устройству систем водоснабжения и канализации. При этом, защитой не оспаривается фактическое отсутствие работ по устройству водопровода открытым способом, планируемые объемы таких работ легко отделимы от выполненных работ по устройству дорог. Кроме того, законом не предусмотрена возможность отвода экспертных организаций по тем или иным основаниям, т.к. экспертами в каждом случае выступают конкретные физические лица, к которым предъявляются определенные требования.

Таким образом, судом первой инстанции верно установлено, что в период совершения преступления Бойко являлся должностным лицом, осуществляя организационно – распорядительные и административно – хозяйственные функции в администрации городского поселения Ростов. При надлежащей внимательности и предусмотрительности он должен был и мог в силу своих должностных обязанностей знать и контролировать (в т.ч. посредством иных лиц) объем реально выполненных работ и использованных материалов по рассматриваемому муниципальному контракту. Установлена и прямая причинно – следственная связь между халатным исполнением должностных обязанностей и реально наступившими последствиями, которые Бойко должен был и мог предвидеть.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор Ростовского районного суда Ярославской области от 9 июля 2019 года в отношении ФИО8 отменить и принять новое решение.

На основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ прекратить уголовное дело, освободив ФИО8 от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 293 УК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи: