Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в апелляционном порядке в открытом судебном заседании 25 марта 2016 года материалы дела по апелляционным жалобам осужденного Валова Д.Н., адвокатов Волкова Д.Н. и Жукова А.А. в защиту интересов осужденного Валова Д.Н. на приговор Центрального районного суда г. Новосибирска от 10 декабря 2015 года, которым

Валов Д. Н., <данные изъяты>,

осужден по ч. 6 ст. 290 УК РФ к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере 420000000 рублей, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с исчислением срока отбытия наказания с ДД.ММ.ГГГГ.

В соответствии со ст. 47 УК РФ Валов Д.Н. лишен права занимать должности в правоохранительных органах, на государственной службе, связанных с исполнением функций представителя власти, сроком на 3 года.

В соответствии со ст. 48 УК РФ Валов Д.Н. лишен специального звания – майор полиции.

В соответствии с ч. 2 ст. 71 УК РФ наказание в виде лишения права занимать должности и штрафа постановлено исполнять самостоятельно.

Этим же приговором осужден Боришпольц В. Н., <данные изъяты>,

по ч. 4 ст. 291.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, к 3 годам лишения свободы, со штрафом в размере 6000000 рублей, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с исчислением срока отбытия наказания с ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с ч. 2 ст. 71 УК РФ наказание в виде штрафа постановлено исполнять самостоятельно, однако приговор в отношении него не обжалован и не принесено апелляционное представление,

у с т а н о в и л а:

приговором Центрального районного суда г. Новосибирска от 10 декабря 2015 года Валов Д.Н. признан виновным и осужден за получение должностным лицом взятки через посредника – Боришпольца В.Н., в виде денег за незаконное бездействие в пользу взяткодателя в особо крупном размере – 6000000 рублей, Боришпольц В.Н. признан виновным и осужден за посредничество во взяточничестве в особо крупном размере – 6000000 рублей.

Преступление совершено ими в <адрес> в декабре 2014 года, при обстоятельствах, установленных судом.

В судебном заседании осужденный ФИО1 вину признал полностью, от дачи показаний отказался, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ, осужденный ФИО2 виновным себя не признал, пояснил, что совершил покушение на преступление, предусмотренное ст. 159 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Волков Н.А. в защиту интересов осужденного ФИО2 просит приговор суда отменить как незаконный и необоснованный, ФИО2 оправдать.

В обоснование доводов жалобы, адвокат указывает, что в ходе судебного рассмотрения стороной обвинения не представлено суду достаточных доказательств виновности ФИО2 в инкриминируемом ему деянии, показания свидетелей обвинения косвенные и не противоречат версии защиты. Имеющиеся противоречия являются неустранимыми и, в соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ, должны толковаться в пользу ФИО2

Осужденный ФИО2 в апелляционной жалобе просит приговор суда изменить, переквалифицировать его действия с ч. 6 ст. 290 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ.

По доводам жалобы осужденного, выводы суда надуманы и не основаны на фактических обстоятельствах дела и судебной практике. Доводы защиты в приговоре не были разрешены, поэтому приговор суда не соответствует требованиям закона.

В нарушение требований закона после прений судебное следствие суд возобновил без надлежащей мотивировки. Стороне обвинения была предоставлена возможность для устранения нарушений, допущенных на стадии производства оперативно-розыскных мероприятий.

Кроме того, доводы защиты, высказанные в прениях и приобщенные в письменном виде к материалам дела, в нарушение требований закона судом не были разрешены в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Жуков А.А., действуя в защиту интересов осужденного ФИО2, просит приговор суда в отношении ФИО2 изменить, переквалифицировать действия ФИО2 на ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ и назначить ему наказание не связанное с реальным лишением свободы.

По доводам жалобы адвоката, основаниям для изменения приговора являются следующие обстоятельства:

- выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, не подтверждаются доказательствами и являются необъективными, суд неверно применил уголовный закон и неверно квалифицировал действия осужденного ФИО2 по ч. 6 ст. 290 УК РФ,

- показания ФИО2 неверно оценены и не приняты как достоверные, несмотря на то, что они подтверждаются показаниями свидетелей Ф.Ю., С.Д., У., Т., Ж., материалами уголовного дела в отношении Ж., которое расследовали органы УФСКН, ответом из УСБ УФСКН РФ по НСО об отсутствии в деле оперативного учета информации о том, что Ж. занимался сбытом наркотических средств,

- суд необоснованно признал достоверными показания свидетеля Ж., тогда как он заинтересован в исходе дела. При этом суд не учел, что его показания непоследовательны и противоречат материалам дела. Так, в объяснениях от ДД.ММ.ГГГГ следует, что он приобрел наркотические средства для личного употребления, но ФИО1 сказал, что если денежные средства ФИО2 не будут переданы, то в отношении него будет возбуждено уголовное дело за сбыт этих средств, в объяснении от ДД.ММ.ГГГГ - что ФИО2 пообещал ему решить вопрос с судом, чтобы он не получил реальный срок лишения свободы, в показаниях от ДД.ММ.ГГГГ - что приобрел наркотическое вещество для личного употребления, по поводу денег с ФИО2 разговаривал только в сауне, в показаниях от ДД.ММ.ГГГГ - что собирался сбыть наркотические средства, денежные средства ФИО2 решил передать, так как боялся, что его привлекут за приготовление к сбыту, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ - что собирался сбыть наркотическое средство. При этом ФИО1 в своем объяснении от ДД.ММ.ГГГГ пояснил, что Ж. опасался фальсификации результатов ОРД со стороны сотрудников УФСКН. Информации о том, за что именно Ж. намеревался передать денежные средства ФИО2, в показаниях не содержатся. Эти показания подтверждены в ходе проведения очной ставки с ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ.

По мнению адвоката, приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что Ж. не было достоверно известно, знал ли ФИО2 о том, что он хотел сбыть наркотические средства. Между тем, первоначальная позиция Ж. о том, что он приобрел вещество для личного употребления подтверждается материалами уголовного дела, по которому он осужден по ст. 228 ч. 2 УК РФ.

О непоследовательности показаний Ж. свидетельствует и то, что изначально он говорил, что боялся сотрудников ФСКН и поэтому обратился в ФСБ, затем - что боялся даже и сотрудников ФСБ, поэтому не говорил всей правды, что сбыта не было, а также что 3 декабря он передал Боришпольцу 1001000 рублей, поскольку сотрудники ФСБ сказали, что такой суммы будет достаточно,

- доводы Ж. о том, что он хотел сбыть наркотическое вещество следствием не проверялись и являются надуманными. Лицо, которому он якобы должен был передать наркотические средства не установлено, мероприятий по его установлению стороной обвинения не проводилось. Пояснения Ж. о том, что он не мог приобрести наркотическое средство для личного употребления, так как не употребляет их, опровергаются заключением судебно-наркологической экспертизы Ж. от ДД.ММ.ГГГГ (том №, л.д. 26-30 о том, что он страдает синдромом сочетанной зависимости (полинаркоманией) вследствие употребления наркотических средств. При этом доводы свидетеля о том, что на экспертизе он оговорил себя несостоятельны, поскольку эксперты обладают достаточной квалификацией и стажем работы, чтобы составить соответствующее заключение,

- показания Ж. о том, что он не говорил работникам ФСБ о своем намерении сбыть наркотические вещества (том №, л.д. 77-89) в приговоре не приведены и оценки им не дано,

- оснований подозревать Ж. в сбыте не было, поскольку согласно данным наблюдения за Ж., перед задержанием он не намеревался с кем-либо встретиться, рядом с ним посторонних лиц не было и они в его сторону не направлялись,

- не учел суд и то, что экспертиза изъятых у Ж. телефонов свидетельствует об отсутствии контактов или соединений, дающих основание полагать, что Ж. занимается сбытом наркотических средств (том №, л.д. 202-205, 217-220). Кроме того, свидетель Ж. также подтвердил, что Ж. не занимался сбытом наркотических средств. Между тем, суд не привел этих показаний в приговоре,

- показания свидетеля С.Д. подтверждают позицию защиты, однако суд необоснованно сослался на них как на доказательство защиты,

- показания свидетеля С.А. изложены в приговоре неполно, так как суд не указал, что ФИО2 к нему по поводу Ж. не обращался и ни о чем не просил, а оснований для привлечения Ж. к уголовной ответственности по иным, более тяжким обстоятельствам, не имелось,

- суд не учел, что допрошенный вопреки мнению стороны защиты свидетель К. не смог объяснить причин допущенных нарушений закона при проведении ОРМ, так как он не смог подтвердить наличие у осужденного умысла на получение взятки, указав, что дело оперативного учета, которое находилось у осужденного, он не изучал и ему неизвестно, проводил ли он какие-либо ОРМ в отношении Ж., не смог пояснить механизм изъятия и последующего вручения денежных средств у ФИО1 Вместе с тем из материалов дела видно, что данные К. как лица, производящего осмотр, оказались вписанными в акты осмотров автомобиля Боришпольца и изъятия денег,

- суд не учел, что в должностные обязанности ФИО2 не входило расследование уголовных дел, он не был уполномочен принимать решения о предъявлении лицам, привлекаемым к уголовной ответственности, обвинения, а также принимать решения о направлении уголовного дела в суд и другие процессуальные решения, установленные ст. 38 УПК РФ, принимать решения об осуждении лиц, совершивших преступления, соответственно не мог оказать содействие в непривлечении лица к уголовной ответственности по наиболее тяжкому обвинению. Он также не мог способствовать принятию решения следователем, так как не состоит с ним в отношениях соподчиненности или в иных отношениях, которые позволяли бы оказать воздействие на следователя в принятии определенного процессуального решения по делу Ж. Осужденный лишь проводил оперативно-розыскные мероприятия в отношении Ж. и их результатом стало его задержание,

- приведя вышеназванные обстоятельства, адвокат полагает, что ФИО2 планировал совершить в отношении Ж. мошенничество - предоставил ему заведомо ложную информацию о том, что он найдет свидетелей, которые подтвердят, что Ж. намеревался сбыть наркотические средства. при том ФИО2 достоверно знал, что информации о приготовлении к сбыту не имеется, о чем в материалах дела есть справка УСБ УФСКН, и, обманув Ж., пытался получить от него денежные средства.

Делая ссылку на положения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 24 от 09.07.2013 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», адвокат полагает, что предварительным следствием умышленно и надуманно ФИО2 обвиняется в том, что он предложил Ж. за денежное вознаграждение не проводить мероприятия по изобличению его в сбыте наркотических средств, то есть в незаконном бездействии, а суд неверно оценил фактические обстоятельства дела, не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы о доказанности вины и квалификации, вследствие чего неверно применил уголовный закон, квалифицировав действия ФИО2 по ч. 6 ст. 290 УК РФ, а не по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ как мошенничество. Адвокат также полагает, что в случае законности проведения эксперимента, действия ФИО2 должны быть квалифицированы как приготовление к совершению мошенничества, поскольку после задержания ФИО1 преступление, которое якобы планировал совершить ФИО3 было уже фактически пресечено, то есть задачи ОРД, установленные ст. 2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» были достигнуты, а у ФИО4 отсутствовала реальная возможность получить от ФИО5 денежные средства.

- кроме того суд нарушил принцип состязательности сторон, поскольку после прений стороны защиты, прокурор заявил ходатайство о возобновлении судебного следствия якобы для необходимости проверки доводов, приведенных защитой, и суд, вопреки мнению защиты, ходатайство прокурора удовлетворил, предоставив возможность стороне обвинения попытаться устранить допущенные существенные нарушения закона, тем самым нарушил право на защиту ФИО2,

- стороной защиты в судебном заседании было заявлено письменное ходатайство об исследовании предмета взятки, однако оно было необоснованно отклонено судом без удаления в совещательную комнату. Между тем, денежные средства сопроводительным письмом в Следственный комитет не передавались, однако были осмотрены следователем и приобщены в качестве вещественных доказательств. При этом, согласно акту вручения денег Ж., ему было вручено 1001000 рублей, а изъято в автомобиле у ФИО1 2000000 рублей, при этом не указано были ли денежные средства упакованы и опечатаны. Затем ФИО1 снова была вручена сумма в размере 1001000 рублей, место нахождения предыдущей упаковки неизвестно. В акте осмотра автомобиля ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ после попытки передачи денег ФИО2, указано, что его составил оперуполномоченный К. и стоит его подпись. Затем записи были зачеркнуты и указано, что акт составил оперуполномоченный УФСБ ФИО6, однако подпись ФИО7 в конце протокола осталась. Исправления в акте осмотра подписями понятых и лица, составившим акт не заверены. Эти же нарушения имели место и при осмотре автомобиля ФИО1 при передаче ему Ж. денежных средств. В судебном заседании сотрудник ФСБ ФИО6 пояснил, что подписи в актах изъятия стоят действительно его и оперуполномоченного ФИО7 в графе «акт составил», в связи с чем, его показаниям доверять нельзя. При таких обстоятельствах вручение и изъятие денег, непередача их в следственный отдел, согласно копии журнала № регистрации секретных документов (том №, л.д. 116-119), и как следствие незаконный их осмотр и приобщение в качестве вещественных доказательств, свидетельствует о недопустимости этого доказательства. Однако суд эти факты проигнорировал и не отразил в приговоре,

- в приговоре не указаны все прокуроры, принимавшие участие в деле, данные свидетеля С.Д. на листе приговора 11 указаны неверно,

- все доводы защиты, приведенные в прениях и приобщенные к материалам дела, в приговоре не приведены, оценка им не дана,

- на листе 3 приговора имеется слово латиницей на иностранном языке «WhatsApp», что нарушает положения ст. 18 УПК РФ о русскоязычном порядке ведения судопроизводства,

- не приведены показания К.Д., хотя на листе 19 имеется на них ссылка,

- на листе 18 приговора имеются ссылки суда на несуществующий государственный орган «наркоконтроль», у которого якобы Ж. был в разработке, а затем из «наркоконтроля» материалы поступили следователю,

- на стадии предварительного следствия были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, препятствующие рассмотрению уголовного дела. Так, в уголовном деле в отношении ФИО2 содержится 4 зарегистрированных сообщения о преступлении, которые в нарушение п. 33 Приказа Первого заместителя Генерального прокурора - Председателя Следственного комитета при прокуратуре РФ от 07.09.2009 № 14 «О порядке приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в системе Следственного комитета» не были соединены по рапорту следователя, в чьем производстве находились указанные материалы, и только по одному из них принято процессуальное решение о возбуждении уголовного дела. По остальным сообщениям срок проверки истек без принятия процессуального решения. Данный довод стороны защиты также был проигнорирован и не нашел отражения в приговоре суда,

- дело в отношении ФИО1 возбуждено на основании рапорта следователя И. (КРСП № от ДД.ММ.ГГГГ) в отсутствие на то оснований, так как все материалы ОРД, предоставленные Управлением ФСБ, являются основанием для возбуждения уголовного дела в отношении ФИО2, а материалы в отдельное производство из этого уголовного дела в отношении ФИО1 не выделялись, процессуальная проверка не проводилась, постановление о соединении уголовных дел не является основанием для возбуждения уголовного дела. Материалы, которые послужили основанием для возбуждения уголовного дела в отношении ФИО2 и содержат документы, подтверждающие факт его задержания, датированы только ДД.ММ.ГГГГ, но отписаны следователю И.ДД.ММ.ГГГГ, то есть до их поступления из УФСБ в следственный отдел, что является нарушением установленного законом порядка возбуждения уголовного дела и его незаконности,

- при проведении оперативно-розыскных мероприятий в отношении ФИО2 были допущены существенные нарушения закона, которые не были приняты во внимание судом. Так, рапорт сотрудника ФСБ и постановление дознавателя ФСБ о передаче сообщения о преступлении по подследственности, зарегистрированные в КРСП Железнодорожного межрайонного следственного отдела № пр-14 от ДД.ММ.ГГГГ (том №, л.д. 44-46), дознавателем ФСБ направлены в Железнодорожный МСО незаконно, поскольку ему проверка в порядке ст. ст. 144,145 УПК РФ не поручалась, каких-либо резолюций руководителя не имеется. В рапорте указано, что ФИО2 собирается получить взятку в размере 1000000 рублей. Однако при изъятии денежных средств в автомобиле ФИО1 была изъята сумма на 1000 рублей больше, что указывает на умышленное создание оперативными службами особо крупного размера передаваемой суммы. Также, рапорт об обнаружении признаков преступления от ДД.ММ.ГГГГ зарегистрирован за №, а в сопроводительном письме на имя руководителя Железнодорожного МСО указано, что предоставляется рапорт №. Данный факт остался без оценки суда,

- ппредставленная стороной обвинения копия журнала № регистрации секретных документов (том №, л.д. 116-119), которая поступила из ФСБ, является необъективной, поскольку у суда не имелось возможности сверить эту копию с оригиналом, а заверение копии осуществил свидетель по делу К.Д., который проводил ОРМ и заинтересован в исходе дела,

- в нарушение ст. 7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» в постановлении о проведении оперативного эксперимента от ДД.ММ.ГГГГ не указаны основания для его проведения, которые должны иметь место на момент принятия решения о его проведении, в материалах не имеется первоначального заявления Ж. в УФСБ России по Новосибирской области, а иных оснований для проведения “Оперативного эксперимента” не указано. Кроме того, в третьем абзаце постановления от ДД.ММ.ГГГГ указано, что оперативными службами ФСБ проводилось оперативно-розыскное мероприятие “Наблюдение”, которое в том числе послужило основанием для вынесения постановления о проведении оперативного эксперимента, в подтверждение чего в материалах не имеется никаких документов,

- оперативный эксперимент в нарушении требований ч. 7 ст. 8 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» был начат до того, как постановление о нем было вынесено, Ж. обратился в ФСБ и затем вел переговоры по поводу передачи денег, а постановление на оперативный эксперимент было внесено позже, разрешение суда на прослушивание телефонных переговоров ФИО2 получено ДД.ММ.ГГГГ, а постановление на оперативных эксперимент вынесено ДД.ММ.ГГГГ,

- в нарушение ч. 6 Инструкции о порядке предоставления результатов ОРД и приложению № к указанной инструкции, в материалах нет сообщений о результатах ОРД с указанием когда, где, какое мероприятие проводилось и какие получены результаты, когда и кем санкционировались ОРД, и судом оценки этому не давалось. На л.д. 97 в томе № имеется акт вручения звукозаписывающей аппаратуры от ДД.ММ.ГГГГ, из которого не ясно какая аппаратура вручается Ж. Из показаний Ж. в судебном заседании следует, что технические средства ему вручал не оперуполномоченный ФСБ ФИО7, хотя в акте указано, что вручал именно он, личный досмотр Ж. и ФИО1 перед вручением им звукозаписывающей аппаратуры не производился, в актах вручения не имеется правового обоснования составления указанных документов и ссылок на ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». В приговоре указано только, что характеристики записывающих устройств, согласно показаниям свидетеля К., не подлежат разглашению, что является необъективным, поскольку сами результаты оперативно-розыскной деятельности также до их рассекречивания составляют государственную тайну,

- суд оставил без внимания, что в постановлениях не указано на основании какого оперативного дела приняты решения о проведении ОРМ. В постановлениях о проведении «Оперативного эксперимента», о предоставлении результатов (том №, л.д. 221-222) и о их рассекречивании (том №, л.д. 231-232), не имеется регистрационных номеров, что должно регулироваться Инструкцией по обеспечению режима секретности в Российской Федерации, утвержденной Постановлением Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГ№,

- в нарушение ст. 17 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» в материалах нет заявления Ж. о согласии на предоставление своих личных денег, в актах вручения и осмотра денежных средств Ж. и ФИО1 не указано время осмотра и вручения, а также не указано, что денежные средства представлены Ж. с личного согласия, нарушен порядок проведения «оперативного эксперимента», перед вручением денежных средств Ж. и ФИО1 их личных досмотр не производился. Вместе с тем ст. 19 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» установлено, что финансовое обеспечение оперативно-розыскной деятельности относится к расходным обязательствам Российской Федерации, однако указаний на то, что в проведении ОРМ привлекаются личные денежные средства физического лица не имеется в материалах дела,

- материалы ОРД от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ являются недопустимыми доказательствами по уголовному делу, так как они не имеют резолюции руководителя о проведении проверки либо о приобщении их к материалам уголовного дела, но указанные документы имеют штампы о регистрации их в КРСП Железнодорожного МСО без указания на то руководителя отдела,

- приводя примеры судебной практики, адвокат указывает, что виновность осужденного не подтверждена совокупностью исследованных доказательств, с учетом положений, предусмотренных ст. ст. 73, 87, 88 УПК РФ, а все сомнения не истолкованы в пользу осужденного,

- принимая решение о виновности ФИО2 в совершении преступления, суд должен учесть в качестве смягчающих обстоятельств положительную характеристику его личности, отсутствие судимостей и фактов привлечения к уголовной и административной ответственности, признание вины в совершении покушения на мошенничество, раскаяние, уровень образования и возможность после рассмотрения уголовного дела в суде устроиться на работу, а также то, что на учетах в наркологическом и психоневрологическом диспансерах он не состоит, имеет постоянное место жительства в г. Новосибирске, семью, двоих малолетних детей, отсутствие отягчающих вину обстоятельств и назначить наказание в соответствии с ч. 2 ст. 43, ч. 3 ст. 60 УК РФ не связанное с реальным лишением свободы.

В возражениях на апелляционные жалобы адвокат Левашова Л.У., выступающая в защиту интересов осужденного ФИО1, считает приговор суда законным и обоснованным, просит оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, заслушав объяснения осужденного ФИО2 и адвоката Жукова А.А., поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Богера Д.Ф. и адвоката Левашовой Л.У., полагавших необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия находит приговор суда законным и обоснованным и оснований для его изменения или отмены не усматривает.

Виновность осужденного ФИО2 в содеянном им установлена совокупностью доказательств, полученных в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании, приведенных в приговоре и получивших оценку суда в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ.

Доводы жалоб осужденного и адвокатов об отсутствии доказательств виновности осужденного в совершении взятки, и неправильной квалификации его действий, являются необоснованными.

Как установлено судом, ФИО2 работал в УФСКН России по <адрес> в должности заместителя начальника 4-го отдела оперативной службы. В его должностные обязанности входило выявление и пресечение преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, задержание и розыск лиц, совершивших эти преступления, а также проведение оперативно-розыскных мероприятий. В 2014 году у него в производстве находилось дело оперативного учета в отношении группы лиц, которая занималась сбытом наркотических средств на территории <адрес>. В рамках указанного дела ДД.ММ.ГГГГ был задержан Ж., который намеревался сбыть наркотические вещества. Достоверно зная об том со слов самого же Ж., осужденный решил получить с него взятку в сумме 6000000 рублей за то, что не будет проводить ОРМ и не укажет в оперативном деле сведения об этих обстоятельствах. Во исполнение своего умысла осужденный не указал эти сведения, потому Ж. был осужден по ст. 228 ч. 2 УК РФ, а ФИО2 получил за это через посредника ФИО1 от Ж. взятку в сумме 1001000 рублей.

Указанные обстоятельства подтверждаются как показаниями свидетелей, так и письменными доказательствами, приведенными в приговоре суда.

Так, сам осужденный не отрицал обстоятельств, при которых ДД.ММ.ГГГГ получил 1001000 рублей от ФИО1, переданные Ж., уточнив, что получил их в результате мошенничества, а не взятки.

Из показаний Ж. установлено, что ФИО2 принимал участие в его задержании за обнаруженную при нем курительную смесь «шоколад», которую он нес, чтобы рассчитаться с «человеком за оказание услуг». Изначально, а затем и после возбуждения уголовного дела между ними состоялись разговоры, в ходе которых ФИО2 пояснил, что ему будет предъявлено обвинение за незаконный сбыт, наказание за которое предусмотрено в виде лишения свободы на срок свыше 10 лет, поэтому он предложил ему 500000 рублей и машину, но ФИО2 это не заинтересовало и он предложил за сокрытие информации о приготовлении наркотического вещества к сбыту передать ему 6000000 рублей через ФИО1, 2000000 рублей из которых надо было передать в качестве первой суммы. В связи с этими обстоятельствами он обратился в УФСБ и сумму взятки в размере 1001000 рублей он передал ФИО1 для осужденного уже во взаимодействии с работниками указанного органа.

Данные показания подтвердил свидетель Ж., указав, что в октябре 2014 года ему позвонил ФИО1 и сказал, что брат – Ж. попал в неприятную ситуацию, а при встрече сказал, что для решения проблему нужна сумма в размере 6000000 рублей.

Из показаний осужденного ФИО1, исследованных в порядке ст. 276 УПК РФ, следует, что в декабре 2014 года он действительно принимал участие в качестве посредника при передаче взятки осужденному. Сумма взятки в размере 6000000 была определена самим осужденным, который говорил, что Ж. будет осужден за приобретение и хранение наркотических средств, но если он не передаст ему деньги, то предоставит информацию следствию о том, что Ж. намеревался сбыть это вещество. Когда Ж. принес и передал ему пакет с деньгами – его задержали сотрудники ФСБ, и он написал заявление о сотрудничестве. В результате этого сотрудничества ему передали 1001000рублей, записывающее устройство, с которыми он подъехал в условленное место, сообщил осужденному, что привез деньги. ФИО2 задержали, когда он разворачивал пакет с деньгами.

Данные показания ФИО1 подтверждаются протоколом очной ставки от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому он подтвердил, что 6000000 рублей были предназначены для передачи ФИО2, а так же то, что ДД.ММ.ГГГГ в сауне Ж. говорил, что сможет передать 1000000 рублей, а осужденный сделал жест двумя пальцами, который он понял как 2 миллиона рублей исходя из разговора и обстоятельств привлечения Ж. к уголовной ответственности.

Свидетели С.Д..,У., Т. пояснили, что в рамках оперативного дела, которым занимался осужденный, был задержан Ж., с которым изначально разговаривал ФИО2 и он же доставил его в Управление. Кроме того, из показаний свидетеля С.Д. следует, что в рамках дела оперативного учета, которым занимался ФИО2, в этот день они должны были задержать гражданина, который пойдет отдавать наркотическое средство покупателю.

О том, что в разработке у осужденного находилось дело оперативного учета в отношении лиц, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, пояснил и свидетель Ф.Ю.

Согласно показаниям свидетеля С.А., в конце 2014 года ему было поручено расследование уголовного дела в отношении Ж. по ст. 228 ч. 2 УК РФ, в ходе которого было установлено, что оперативное сопровождение осуществлял по данному делу ФИО2 и который интересовался, подписано ли обвинительное заключение.

Из показаний свидетеля К. следует, что в УФСБ обратился Ж., который подробно сообщил о том, что хранил при себе наркотическое вещество, нес его, чтобы передать гражданину за оказанную услугу, но был задержан и после задержания ФИО2 сказал, что ему нужно изменить показания и не говорить о намерениях сбыть это вещество, что он и сделал, когда его доставили в УФСКН и затем было возбуждено уголовное дело по ст. 228 ч. 2 УК РФ. За это он должен был передать ФИО2 6000000 рублей. В связи с этим заявлением было принято решение о проведении оперативного эксперимента, в результате которого была установлена связь между осужденными. В результате этого же эксперимента было установлено, как Ж. передал деньги ФИО1, при этом ФИО1 был задержан и от него было получено добровольное согласие участвовать в оперативно-розыскном мероприятии, в ходе которого он уведомил ФИО4 о том, что деньги от Ж. у него, и они договорились о встрече. После передачи денег осужденный был задержан.

Суд так же установил, что в соответствии с приказом начальника Управления ФСКН России по <адрес>№-лс от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО2 был назначен заместителем начальника 4 отдела оперативной службы Управления ФСКН России по <адрес> (л.д.229 том 2), а в соответствии с пунктами 2.11, 2.12, 2.20 Должностной инструкции заместителя начальника отдела оперативной службы УФСКН России по <адрес> на него возложены обязанности, в том числе осуществлять ведение дел оперативного учета с целью собирания и систематизации сведений, проверки и оценки результатов оперативно-розыскной деятельности, осуществлять исполнение письменных поручений руководителей следственных органов дознания, следователей и дознавателей (л.д.230-237 том 2).

Согласно протоколу осмотра от ДД.ММ.ГГГГ уголовного дела № в отношении Ж., установлено, что он осужден по ст. 228 ч. 2 УК РФ. Кроме того из материалов этого уголовного дела видно, что именно ФИО2 оформлял материалы оперативно-розыскной деятельности для передачи в следственный орган (л.д.117-133 том 3).

Объективно виновность осужденного подтверждается также актом обследования транспортного средства «Тойота Камри» от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому в салоне автомобиля находились осужденные, на заднем пассажирском сидении обнаружена черная тканевая сумка с ручками, в которой в том числе обнаружен бумажный конверт с денежными средствами, при осмотре которых общая сумма составила 1001000 рублей, а также актом осмотра и передачи денежных средств от ДД.ММ.ГГГГ, протоколами осмотра видеозаписи от 07 и ДД.ММ.ГГГГ и заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ.

Оценив приведенные доказательства, суд пришел к правильному выводу о том, что ФИО2 получил через посредника взятку в виде денег за незаконное бездействие в пользу Ж. в размере 1001000 рублей, и на правильность этих выводов не влияют обстоятельства, свидетельствующие о действиях ФИО1, которые он совершал, сотрудничая с органом ФСБ.

Вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, суд пришел к правильным выводам о том, что осужденный совершил не мошенничество, а получил через посредника взятку в виде денег за незаконное бездействие в пользу Ж., поскольку достоверно установлено, что Ж. имел цель сбыть это вещество, признался в этом осужденному при задержании, и осужденный использовал эту информацию для получения взятки за сокрытие ставшей известной ему информации. При этом ФИО2 в силу своих должностных обязанностей имевший опыт и познания в части квалификации действий виновных лиц за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, достоверно знал о последствиях включения информации о сбыте в дело оперативного учета, но не включил ее за получение взятки. Указанные выводы отвечают требованиям закона, по смыслу которого реализуя обещание за взятку незаконно бездействовать по службе используя свое служебное положение, лицо совершает не мошенничество, а эти действия в таком случае охватываются составом взятки. Приведенные обстоятельства и требования закона свидетельствуют о несостоятельности доводов жалоб о том, что осужденный совершил мошенничество.

Таким образом, оценивая доводы осужденного о недоказанности его вины в совершении взятки, суд пришел к правильному выводу о надуманности доводов осужденного об отсутствии в его действиях состава этого преступления, поскольку они опровергаются приведенной в приговоре совокупностью доказательств, свидетельствующих о его виновности в совершении именно этого преступления, а не мошенничества.

Нельзя согласиться с доводами жалоб о непоследовательности и противоречивости показаний Ж., об отсутствии надлежащей оценки его показаний, а так же о том, что ФИО2 не знал о цели Ж., направленной на сбыт наркотического вещества.

Как следует из показаний Ж., он нес наркотическое средство для сбыта лицу, оказавшему ему услугу, и когда был задержан – сообщил об этом ФИО2 При этом из показаний Ж. установлено, что предложение ФИО2 о взятке было связано именно с этими обстоятельствами, поскольку он имел возможность сообщить или скрыть эту информацию. Отсутствие таких сведений у осужденного исключало повод для предложения передать ему взятку.

Оснований не доверять показаниям Ж. о том, что он намеревался сбыть наркотическое средство, у суда не имелось, поскольку поводов оговаривать осужденного не установлено, его показания в этой части подтверждаются материалами уголовного дела, по которому он осужден по ст. 228 ч. 2 УК РФ. Как видно из этих материалов дела действия Ж. квалифицированы и он осужден по ст. 228 ч. 2 УК РФ именно потому, что во исполнение умысла ФИО2 сообщил лишь о том, что хранил приобретенное наркотическое вещество для себя, а не для сбыта. При этом суд правильно указал, что на выводы о достоверности показаний Ж. в этой части не влияет заключение эксперта о сформировавшейся у него зависимости от употребления наркотических средств, так как это обстоятельство не исключает намерений, направленных на сбыт этого вещества.

Показания Ж. в этой части подтверждаются также и показаниями свидетеля С.Д. о том, что ФИО2 располагал информацией о наличии у Ж. наркотического средства, с которым он направляется к покупателю.

Не имелось у суда оснований для выводов и о том, что Ж. заинтересован в исходе дела, поскольку таких сведений в материалах дела не содержится.

Вопреки доводам жалоб обоснованными являются выводы суда и о том, что объяснения Ж., на которые имеются ссылки в жалобах, с учетом требований ст. 74 УПК РФ не являются доказательством.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что суд проверил показания Ж. о том, что он имел намерения сбыть наркотическое вещество и сказал об этом ФИО2, и оценив их в совокупности с другими доказательствами, обоснованно признал достоверными. На правильность этих выводов не влияет отсутствие в телефонах Ж. информации о каких-либо контактах и соединениях с иными лицами, а так же показания свидетеля Ж. о том, что он не знал занимался ли брат сбытом наркотических веществ.

Доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд не дал надлежащей оценки показаниям свидетелей С.Д., С.А., К., не учел, что показания С.Д. подтверждают позицию защиты, неполно изложил показания С.А., не учел противоречий в показаниях К., являются необоснованными.

Как видно из материалов дела, суд исследовал показания названных лиц (л.д. 28-29, 44-49, 56, 70-74 том 7), объективно привел их в приговоре и дал им оценку в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Так, свидетель С.А. пояснил, что у него в производстве находилось уголовное дело по обвинению Ж., указал на обстоятельства расследования этого дела, а так же на то, что ФИО2 интересовался подписано ли обвинительное заключение, и указанные обстоятельства нашли отражение в приговоре. Оснований же для полного и подробного изложения показаний свидетеля у суда не имелось, поскольку уголовно-процессуальный закон не предъявляет требований излагать в приговоре показания свидетелей протокольно.

Так же объективно приведены в приговоре и показания свидетеля К. об обстоятельствах обращения Ж. в УФСБ с сообщением о взятке и о мероприятиях, которые были проведены в связи с этим заявлением. Каких-либо сведений, которые бы противоречили материалам дела и другим доказательствам, свидетель не сообщил. Оценив показания свидетеля и не усмотрев в них существенных противоречий, суд также обоснованно пришел к выводу о достоверности этих показаний. Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона при допросе свидетеля судом не допущено.

Из протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ видно, что показания свидетеля С.Д. исследовались не только путем допроса в судебном заседании, но и путем оглашения показаний, которые он давал во время предварительного следствия. Ссылаясь на показания свидетеля о том, что инициатором оперативной разработки в отношении Ж. был осужденный, а так же об обстоятельствах задержания «сбытчика», суд обоснованно привел их в качестве доказательств виновности ФИО2

Причины, в силу которых свидетель изменил свои показания в пользу осужденного, суд установил, дал им оценку и привел в приговоре мотивы по которым признал их надуманными.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что суд объективно привел в приговоре показания вышеназванных свидетелей и дал этим показаниям надлежащую оценку.

Кроме того, как видно из материалов, к участию в деле в качестве свидетеля был привлечен ФИО8 «Д.А.», другие лица с указанной фамилией и личными данными не допрашивались. Поэтому ошибка, допущенная судом при составлении приговора и указание инициалов ФИО8 – «Д.В.» является технической, не влияет на правильность выводов суда и поэтому не влечет изменения или отмены приговора суда.

Проверяя представленные доказательства, суд установил должность осужденного, его служебное положение и обязанности. Как установлено судом, в соответствии с должностной инструкцией в обязанности осужденного входило осуществление оперативно-розыскной деятельности, направленной на выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, в связи с чем он должен был заводить и вести дела оперативного учета с целью собирания и систематизации сведений, проверки и оценки результатов оперативно-розыскной деятельности. В соответствии с этими возможностями осужденный должен был внести в дело оперативного учета сведения о намерении сбыть наркотические средства, которые сообщил ему Ж., однако не внес, поэтому уголовное дело в отношении Ж. возбуждено по ч. 2 ст. 228 УК РФ. В незаконном расследовании уголовного дела, и незаконном предъявлении Ж. обвинения, на что имеются ссылки в жалобе адвоката, ФИО2 не обвинялся. Эти обстоятельства подтверждаются как материалами уголовного дела №, так и справкой УФСКН об отсутствии этих сведений.

При таких обстоятельствах доводы жалобы адвоката о том, что должностная инструкция не содержит тех обязанностей, на которые суд сослался в приговоре, а так же о том, что в обязанности осужденного не входило «расследование уголовных дел, он не был уполномочен принимать решения об осуждении лиц…», являются несостоятельными.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб о том, что при проведении оперативно-розыскных мероприятий были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, и о недопустимости доказательств, полученных в результате ОРД.

Как установлено судом, в материалах дела имеются сведения о том, что Ж. обратился в УФСБ с заявлением о взятке, которую требовал осужденный. С таким заявлением Ж. обратился по собственной воле и дал подробные объяснения об обстоятельствах взятки. Указанные обстоятельства явились основанием для проведения проверки заявления, для чего были привлечены как сам Ж., так и ФИО1 При этом участие указанных лиц в проведении ОРМ носило добровольный характер и не противоречило требованиям закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

Постановление о проведении оперативного эксперимента содержало ссылки на цели, повод и основания его проведения.

Привлечение к эксперименту денежных средств подтверждается актом осмотра и передачи денег.

Также процессуальными решениями, законность которых не вызывает сомнений, была использована в проверке заявления и звукозаписывающая аппаратура.

Установлено и то, что в результате проведенного оперативного эксперимента заявление Ж. подтвердилось.

Результаты проверки были рассекречены и переданы следствию в соответствии с требованиями закона (л.д. 1-129 том 2).

Все процессуальные документы, в том числе постановление о проведении оперативного эксперимента, рапорты сотрудников ФСБ, акты о передаче денежных средств, вручения и выдачи звукозаписывающей аппаратуры, заявления Ж. и ФИО1 о добровольном участии в эксперименте, постановление о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну, о предоставлении результатов ОРД составлены, вопреки доводам жалоб, в соответствии с требованиями закона и носят объективный характер. При этом отсутствие в этих документах сведений о характеристике звукозаписывающей аппаратуры, регистрационных номеров, ссылок на дело оперативного учета, резолюций, штампов, не подвергает сомнению объективность содержания вышеназванных документов.

Не были допущены следствием нарушения и финансового обеспечения оперативного эксперимента, поскольку в результате этого мероприятия осужденный достиг цели и получил взятку в виде денег, которые были привлечены для проведения ОРМ.

Оценив приведенные обстоятельства, суд обоснованно указал на отсутствие каких-либо нарушений закона, которые были бы допущены при проведении ОРМ, а также на отсутствие оснований для выводов о недопустимости доказательств, на которые имеются ссылки в жалобах осужденного и адвокатов.

Как видно из материалов дела и установлено судом, осужденный изначально установил предмет взятки – деньги, и ее размер – 6000000 рублей.

По смыслу закона, если должностное лицо намеревалось получить взятку в значительном или крупном либо особо крупном размере, однако фактически принятое должностным лицом незаконное вознаграждение не образовало указанный размер, содеянное все равно надлежит квалифицировать как оконченное получение взятки в значительном или крупном либо особо крупном размере.

Учитывая приведенные положения закона, и несмотря на то, что первая часть взятки составляла не всю сумму, суд правильно пришел к выводу о том, что ее размер в любом случае составляет 6000000 рублей.

Приведенные обстоятельства и положения закона свидетельствуют о несостоятельности доводов жалоб о несоответствии сумм денежных средств, которые были приготовлены для передачи взятки и которые были переданы осужденному, поскольку ни 1001000 рублей, ни 2000000 рублей не влияют на квалификацию действий осужденного.

Оснований для выводов о том, что суд нарушил требования закона, не исследовав предмет взятки, не имеется, поскольку в материалах дела имеются копии денежных средств и процессуальные документы, на основании которых предназначалось их использование во время оперативного эксперимента. Законность получения и достоверность этих доказательств судом проверена.

Кроме того, никто из участников событий, при которых осужденный получил взятку, в том числе и сам осужденный, не отрицают, что ФИО2 были переданы деньги, которые изъяты при задержании.

У судебной коллегии не имеется оснований для выводов о том, что суд при рассмотрении дела допустил нарушения уголовно-процессуального закона.

Как видно из материалов дела, суд исследовал копии документов журнала № регистрации секретных документов, и поскольку их достоверность заверена лицом, выдававшим эти документы, оснований сомневаться в их достоверности у суда не имелось (л.д. 116-119 том 7).

Из материалов дела так же видно, что осужденный и защита придерживались одной позиции о недоказанности вины осужденного в совершении взятки и необходимости переквалифицировать его действия на иной состав преступления. Поскольку закон не возлагает на суд приводить в приговоре доводы участников уголовного судопроизводства дословно, суд объективно привел в приговоре существо этих доводов и отвергая их, указал на то, что они опровергаются совокупностью доказательств, приведенных в приговоре.

В соответствии с требованиями закона, предъявляемыми к составлению приговора, суд не обязан приводить в итоговом документе данные всех государственных обвинителей, принимавших участие в судебных заседаниях, поскольку все необходимые данные об участниках процесса содержатся в протоколах судебных заседаний.

Не нарушены судом требования и ст. 18 УПК РФ, поскольку слушание дела осуществлялось на русском языке, протоколы судебных заседаний и приговор также составлены на русском языке. Ссылки суда на названия программ, которые используются в современных технологиях, не нарушают этого принципа, поскольку эти названия общеприняты и понятны.

Не является процессуальным нарушением и ссылка суда на показания свидетеля К.Д. о действиях сотрудников УФСБ при проведении оперативного эксперимента, поскольку суд оценил эти показания в совокупности с другими доказательствами путем их сравнения, что не противоречит требованиям закона, регулирующим правила оценки доказательств.

Не является нарушением требований закона, которые влекут изменение или отмену приговора и ссылки суда на орган наркоконтроля, поскольку они не противоречат наименованию органа, осуществляющего контроль за оборотом наркотических средств – «Управление Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков».

Как видно из материалов дела, данное уголовное дело возбуждено как в отношении ФИО2 так и в отношении ФИО1 в соответствии с требованиями ст. ст. 140, 144, 145 УПК РФ при наличии повода и оснований, при этом учтены сведения, которые содержаться во всех рапортах об обнаружении признаков преступления (л.д. 1-6 том 1). Правила и порядок соединения и выделения уголовных дел, принятия к производству и передаче уголовного дела, следствием также соблюдались.

Возобновив судебное следствие после прений сторон, суд не допустил каких-либо нарушений требований закона, предусмотренных главами 37 и 38 УПК РФ, поскольку такое возобновление предусмотрено ст. 294 УПК РФ. Как видно из протокола судебного заседания, основания для возобновления судебного следствия имелись и эти основания привел государственный обвинитель. Ходатайство государственного обвинителя суд разрешил также вне каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона (л.д. 109 том 7).

При таких обстоятельствах доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд не сверил копии документов журнала 4 с оригиналом, не привел в приговоре все доводы защиты, не указал в приговоре всех государственных обвинителей, принимавших участие в деле, незаконно привел в приговоре фразу на иностранном языке, необоснованно сослался на показания свидетеля К.Д. и на несуществующий орган - «наркоконтроль», не дал оценки нарушениям закона, допущенным при возбуждении уголовного дела в отношении ФИО2 и ФИО1, нарушил принцип состязательности, необоснованно возобновив судебное следствие, нельзя признать обоснованными.

Необоснованными являются доводы жалоб осужденного и адвокатов и о том, что выводы суда не соответствуют установленным фактическим обстоятельствам, судебной практике, не мотивированы и являются надуманными.

Как видно из приговора, оценивая приведенные доказательства в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о том, что они достоверны, допустимы и относимы. При этом суд исходил из того, что показания Ж., свидетелей, последовательны, подробны и объективно подтверждаются письменными доказательствами, а письменные доказательства получены в соответствии с требованиями закона. Оснований для выводов о том, что доказательства получены вне требований закона и фальсифицированы, у суда не имелось.

Таким образом, виновность осужденного в содеянном им установлена совокупностью доказательств, полученных в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших оценку в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, и все выводы суда о доказанности вины осужденного соответствуют фактическим обстоятельствам дела, мотивированны и поэтому, являются объективными, но не предположительными. Вопреки доводам жалоб, оценив доказательства в совокупности, суд нашел их достаточными для разрешения дела по существу, поскольку они согласуются между собой и взаимно дополняют друг друга, объективно подтверждая фактические обстоятельства, при которых осужденный совершил преступление. В связи с этим, как видно из приговора, выводы о доказанности вины осужденного, суд сделал исходя не только из показаний Ж. в судебном заседании, а в результате оценки совокупности доказательств, в которую вошли как показания свидетелей, так и письменные доказательства.

Ссылки адвокатов и осужденного в жалобах на то, что выводы суда не соответствуют судебной практике, сложившейся по аналогичным делам, являются несостоятельными, поскольку разрешая дело по существу, суд руководствовался понятием «взятка», имеющим четкое определение в законе, а также основными признаками, по которым взятка отличается от мошенничества.

Таким образом, тщательно исследовав все обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства в их совокупности, суд пришел к правильному выводу о доказанности вины ФИО2 в получении должностным лицом через посредника взятки в виде денег за незаконное бездействие в пользу взяткодателя, в особо крупном размере, верно квалифицировал его действия и осудил по ст. 290 ч. 6 УК РФ, не усмотрев иной квалификации, в том числе и предусмотренной ст. 159 УК РФ. Выводы суда о квалификации действий осужденного мотивированы и соответствуют установленным обстоятельствам дела. Неустранимых противоречий, которые бы суд должен был истолковать в пользу осужденного, по делу не установлено.

Как видно из протоколов судебных заседаний суд исследовал все данные о личности осужденного, в том числе и те, на которые имеются ссылки в жалобах, обоснованно признав обстоятельствами, смягчающими наказание отсутствие судимостей, наличие у него малолетних детей, положительные характеристики, награждение медалью за добросовестный труд. Обоснованно суд учел и то, что ФИО2 имеет семью, а также отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание. Вместе с тем, учитывая степень тяжести и общественную опасность совершенного преступления, суд нашел эти обстоятельства недостаточными для назначения иного наказания, нежели лишение свободы со штрафом.

Оснований для применения положений, предусмотренных ст. 15 ч. 6 и ст. 73 УК РФ суд не усмотрел и мотивировал свои выводы в этой части. Мотивировал свои выводы суд и о невозможности применения положений, предусмотренных ст. 64 УК РФ, указав на отсутствие исключительных обстоятельств, позволяющих назначить более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление.

Мотивированы судом также выводы как о применении дополнительного наказания, так и о виде исправительной колонии, в которой осужденному надлежит отбывать наказание.

При таких обстоятельствах наказание осужденному назначено в соответствии со ст. 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности преступления, данных о его личности, обстоятельств, смягчающих наказание, а так же влияния назначенного наказания на его исправление, поэтому оснований для его смягчения не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20 ч. 1 п. 1 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

приговор Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО2оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного ФИО2, адвокатов Волкова Д.Н. и Жукова А.А. в защиту интересов осужденного ФИО2 – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ в кассационную инстанцию Новосибирского областного суда.

Председательствующий:

Судьи областного суда: