Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании 30 мая 2016 года апелляционные представления государственного обвинителя старшего помощника военного прокурора Читинского гарнизона ФИО2 и военного прокурора Читинского гарнизона ФИО4 на приговор Центрального районного суда г.Читы от <Дата>, которым

ФИО3, родившаяся <Дата> в <адрес>, <данные изъяты>

оправдана по п. «в» ч.3 ст.286 УК РФ в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления, на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ.

У с т а н о в и л а:

ФИО3 органами предварительного следствия обвинялась в превышении должностных полномочий, а именно в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы ее полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов организаций и охраняемых законом интересов общества и государства, с причинением тяжких последствий.

В судебном заседании ФИО3 вину по предъявленному обвинению не признала, показав, что при заключении договора № от <Дата> с приложением и ИП <данные изъяты>, при подписании финансовых документов, при издании приказа № о создании комиссии по приемке ремонта в здания, которое было выделено ФБУ «<данные изъяты> она своих должностных полномочий не превышала, действовала в рамках предоставленных ей полномочий.

В апелляционных представлениях государственный обвинитель старший помощник Военного прокурора Читинского гарнизона ФИО2 и Военный прокурор Читинского гарнизона ФИО4, выражая несогласие с оправдательным приговором в отношении ФИО3, считают, что он подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе, поскольку выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Прокуроры указали, что суд, принимая такое решение, сделал необоснованный вывод о том, что ФИО5, будучи <данные изъяты>, могла самостоятельно принимать любые решения, которые, в том числе, не были отнесены к ее компетенции и деятельности финансово-экономического управления. Судом не в полном объеме дана оценка специфике предназначения и функционирования ФБУ «Управления Сибирского военного округа». Анализируя нормы положения о ФБУ «Управление СибВО» суд неверно растолковал понятия подчиненности и единоначалия в ВС РФ, регламентированные положениями Общевоинских уставов ВС РФ и приказами МО РФ.

Давая оценку требованиям приказов МО РФ № 250 ДСП от 2008 г. «О финансовом обеспечении и особенностям бюджетного учета в ВС РФ и Командующего войсками СибВО № 407 от 2008 г. «Об утверждении положения о заместителе Командующего войсками СибВО по финансово-экономической работе», положения указанных приказов, суд учел не в полной мере.

Указ Президента РФ от 20.09.2010 года № 1144 «О военно-административном делении Российской Федерации», который регламентирует новое административное деление с 01.12.2010 года уже без Сибирского военного округа, необоснованно судом не принят во внимание.

Исследуя телеграммы заместителя МО РФ по финансово-экономической работе № от <Дата> и № от <Дата> о проведении реорганизации финансово-экономической деятельности МО РФ и переведения войск на территориальный принцип финансирования, судом неверно трактовано их содержание, поскольку, согласно требованиям ст. 41 Устава внутренней службы ВС РФ приказ формулируется ясно, кратко и четко без употребления формулировок, допускающих различные толкования. Так, телеграммой № от <Дата>, командующему 29 Армии, которому и надлежало её исполнить, последнему отдан конкретный приказ во взаимодействии с Квартирно-эксплуатационными органами организовать работу по подготовке и оборудованию помещений, планируемых для размещения территориального финансового органа на площадях, находящихся в оперативном управлении.

Помимо этого, судом не приняты во внимание положения приказа МО РФ № «Об утверждении Руководства по техническому обслуживанию текущему и капитальному ремонту зданий и объектов МО РФ» от <Дата>, с содержанием и требованиями которого согласуются показания свидетелей <данные изъяты> а также акт ревизии финансово-экономической деятельности финансово-экономического управления Сибирского военного округа о порядке проведения текущего и капитального ремонта, в том, что решение о проведении ремонта мог принять исключительно собственник имущества, т.е. Минобороны России, либо балансодержатель здания - ФГУ «<адрес> КЭЧ района», а на период <Дата> - ФГУ «<адрес> КЭЧ района».

Не приняты судом во внимание положения Государственного контракта № КЖФ, заключенного МО РФ с ОАО «<данные изъяты>», на обслуживание казарменно-жилищного фонда, в частности, что представителем регионального государственного заказчика является КЭЧ района, которая и осуществляет контроль за исполнение данного контракта, а также показания свидетеля <данные изъяты> согласно которым до должностных лиц СибВО было доведено содержание указанного Государственного контракта.

Суд, сославшись на доверенность № от <Дата>, выданной ФИО5 командующим войсками СибВО, необоснованно сделал вывод о наличии у ФИО5 полномочий самостоятельно, без согласования с командующим округом принимать решения о заключении контракта на проведение текущего ремонта в здании ФБУ «Управления СибВО», а также осуществлять приемку указанных работ и подписывать первичные бухгалтерские документы.

Судом ошибочно сделан вывод о приемке работ в <Дата>, не дана оценка показаниям свидетелей о том, что акты выполненных работ ими подписывались по указанию ФИО5 Так как, все входящие в состав комиссии лица являлись военнослужащими, то в соответствии с п. 39 Устава внутренней службы ВС РФ, не подписывать данные акты они не имели права.

Как было установлено в судебном заседании, приказ о приемке не выполненных работ в <Дата> был отдан ФИО6 в своем служебном кабинете всем членам комиссии, которая фактически была сформирована в нарушение установленного порядка.

Судом первой инстанции необоснованно сделан вывод о том, что государственным обвинением безосновательно снижен размер ущерба до 1 959 054 руб., тем самым, признаны полномочия ФИО5 на заключение государственного контракта.

Снижая сумму ущерба, причиненного государству, государственное обвинение не признавало законность действий ФИО5, а указывало на то, что в совокупности совершенные деяния ФИО5, а именно, самостоятельное принятие решения о проведении текущего ремонта, заключение Государственного контракта № и дополнительного соглашения к нему на проведение текущего ремонта, отдача указания комиссии по приемке выполненных работ, подписание бухгалтерских документов, содержащих недостоверные сведения, явившиеся в последующем основанием к перечислению денежных средств, а также ненадлежащая приемка выполненных работ повлекли причинение ущерба государству на сумму 1 959 054 руб., поскольку, именно на эту сумму была произведена переплата денежных средств в <Дата>. По этим же основаниям суд необоснованно сделал вывод и об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ФИО5 и причинением государству ущерба.

Государственное обвинение считает, что остальная сумма в размере 9 410 546 руб. не могла быть признана в качестве ущерба, поскольку, согласно строительно-технической экспертизы на данную сумму выполнены работы в помещениях, которые были предусмотрены локально-сметным расчетом к Государственному контракту № и дополнительному соглашению к нему, в том числе, принимая во внимание замену работ.

Необоснованно судом сделан вывод об отсутствии в обвинении ФИО5 указаний на незаконный ремонт бани (сауны), поскольку на данном объекте проведены работы по текущему ремонту в <Дата>. во время исполнения Государственного контракта № и дополнительного соглашения к нему, а ущерб государству, образовавшийся от незаконного ремонта бани (сауны), в размере 680 807 руб. числится в сумме вмененного ущерба органом предварительного следствия.

Кроме того, обжалуемый приговор вынесен при наличии в уголовном деле двух финансово-экономических экспертиз, выводы которых противоречат друг другу по всем вопросам, в том числе касающихся полномочий ФИО5 и причиненного государству ущерба.

При этом судом положена в основу приговора финансово-экономическая экспертиза, при производстве которой экспертом допущены процессуальные нарушения, о чем государственное обвинение указывало в своем ходатайстве о назначении повторной судебной комиссионной финансово-экономической экспертизы, в удовлетворении которого судом необоснованно отказано.

Устранить имеющиеся противоречия между экспертизами в судебном заседании не представилось возможным, поскольку эксперты, каждый в отдельности, настаивали на выводах проведенных ими экспертиз.

Принимая решение об отказе в удовлетворении данного ходатайства, суд нарушил требования ч. 4 ст. 7 УПК РФ, поскольку его немотивировал, в связи с чем оно является необоснованным. При этом основания отказа в назначении повторной экспертизы являются нелогичными. Отказ в удовлетворении указанного ходатайства не позволил участвующим в судебном заседании прокурору и потерпевшему опровергнуть необоснованные выводы проведенной в ходе судебного следствия экспертизы от <Дата>№ в её финансово-экономической части, поскольку для реализации изложенного необходимо исследование, которое может быть проведено только лицами, обладающими специальными познаниями. В нарушение требований ч. 4 ст. 7, ст. 122, ст. 305 УПК РФ при вынесении приговора по уголовному делу суд не обосновал и не дал оценку позиции государственного обвинителя о необходимости назначения повторной экспертизы, а также его доводам о необоснованности и противоречивости заключения экспертов от <Дата>№.

Суд не дал анализа проведенной в ходе предварительного следствия экспертизе от <Дата>, не указал в приговоре, почему он её отвергает и принимает выводы экспертизы от <Дата>№, при этом суд указал, что в процессе судебного следствия установлены недостоверные сведения, указанные внештатным экспертом <данные изъяты>, относительно стажа его работы в сторону увеличения. По мнению суда, эксперт не отрицал данное обстоятельство и суду каких-либо документов, подтверждающих наличие у него специального образования и практического опыта внештатного эксперта, не представил. Ссылаясь на пояснения ФИО6 о том, что она имела с <данные изъяты> конфликтную ситуацию, суд сделал вывод, что данные обстоятельства свидетельствуют о влиянии сложившихся с подсудимой отношений на выводы эксперта, изложенные в заключении. Кроме того, судом отмечено, что данная экспертиза содержит ограниченный спектр исследований.

Данный вывод суда является необоснованным, поскольку указание экспертом недостоверных сведений о стаже работы основанием для его отвода и признания экспертного заключения недопустимым доказательством не является. Этот несущественный недостаток, возможно, устранить в судебном заседании, что сделано не было. Мотивы, обстоятельства и причины данного нарушения судом не исследовались, вывод сделан без исследования каких-либо документов и без проверки обстоятельств, указанных экспертом <данные изъяты> которые судом во внимание не приняты. Так, отвечая на вопрос о наличии стажа практической работы (указано в заключении - 10 лет), внештатный эксперт <данные изъяты> пояснил о практической работе в качестве эксперта, однако период деятельности <данные изъяты> в качестве внештатного эксперта (специалиста) с <Дата> до момента начала им производства экспертизы по настоящему уголовному делу судом не исследовался и во внимание не принят. Не проверяя указанные обстоятельства, в т.ч. не запрашивая у эксперта каких-либо подтверждающих документов, суд необоснованно сделал вывод о недостоверности сведений, указанных в экспертном заключении.

Ничем не подтверждены доводы суда о возможности влияния сложившихся между экспертом <данные изъяты> и подсудимой отношений на выводы проведенного им экспертного исследования. Судом не дана оценка и безосновательно не приняты во внимание показания эксперта <данные изъяты> о том, что каких-либо неприязненных отношений к подсудимой он не испытывает. Судом также не учтено, что исковые требования предъявлялись <данные изъяты> не к ФИО6, а к учреждению МО РФ. Лично ФИО6 в этих судебных заседаниях участия не принимала, по поводу невыплаты вознаграждения с <данные изъяты> не встречалась и не общалась. Сведений о том, что она по личным мотивам была заинтересована в невыплате ему вознаграждения, в материалах дела нет.

Далее прокурор выражает несогласие с выводами суда о необоснованности и необъективности экспертного заключения от <Дата> по причине того, что оно содержит ограниченный спектр исследований, указывает, что в случае возникновения сомнений в обоснованности данного заключения, суд в соответствии с ч. 2 ст. 207 УПК РФ должен назначить повторную экспертизу, чего он не сделал, а назначил лишь дополнительную судебную экспертизу. При этом в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 88, ст. ст. 234 и 235 УПК РФ заключение экспертов от <Дата> недопустимым доказательством по уголовному делу судом не признавалось, в связи с чем изложенный в приговоре вывод суда, на основании которого он отверг первичную экспертизу по делу объективно не подтвержден. При этом вопрос о несоответствии первичной экспертизы обстоятельствам уголовного дела при проведении дополнительной комплексной финансово-экономической судебной экспертизы судом не ставился, а ее заключение от <Дата>№ таких выводов не содержит.

При таких обстоятельствах изложенные судом в оправдательном приговоре сомнения в объективности и обоснованности заключения экспертов от <Дата>, а также мнение суда о наличии между ФИО6 и <данные изъяты> отношений, которые могут повлиять на выводы указанного экспертного заключения, основаны на предположениях, которые в соответствии со ст. ст. 85, 87 и 305 УПК РФ не могут являться основанием для вывода о недостоверности экспертного заключения, невиновности подсудимой, а также основанием для вынесения оправдательного приговора.

По формальным и необоснованным основаниям суд не стал проверять по существу предъявленного ФИО6 обвинения правильность, обоснованность и достоверность содержания экспертного заключения от <Дата>. Выводы указанных экспертиз, в том числе о возможности ФИО6, исходя из ее полномочий, принять решение и заключить с ИП <данные изъяты> государственный контракт; утвердить соответствующие сметы доходов и расходов по приносящей доход деятельности и иные финансовые документы, касающиеся оплаты ИП <данные изъяты> невыполненных в полном объеме по государственному контракту работ; о причинении государству ущерба в результате проведения в <Дата> - <Дата> ремонта в помещениях здания ФЭУ СибВО - являются противоречивыми, поскольку эксперт <данные изъяты>, принимавший участие в проведении экспертизы от <Дата>№, отвечая на ряд вопросов государственного обвинителя, давал противоречивые ответы и подтвердил факт использования им при производстве данной экспертизы документов, которые не исследовались судом, что является нарушением им п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ.

Суд при вынесении приговора не только не дал оценку доводам стороны обвинения о вышеуказанных нарушениях требований уголовно-процессуального законодательства при производстве экспертизы от <Дата>№, в том числе о неполноте и необоснованности её выводов и необходимости назначения повторной экспертизы, но и не обосновал, почему выводы экспертного заключения от <Дата> по вышеуказанным вопросам являются неверными.

Выводы суда, изложенные в приговоре, в части финансово-экономической составляющей заключения экспертизы от <Дата>№, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не могли являться основанием для вынесения оправдательного приговора.

Не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, вывод суда первой инстанции о наличии у ФИО6 оснований и права на заключение государственного контракта и дополнительного соглашения к нему.

В нарушение требований ст. ст. 87, 88, 305 УПК РФ суд, не опровергнув доказательств виновности ФИО6, представленных стороной обвинения, пришел к выводу о наличии у последней оснований и права на заключение государственного контракта № от <Дата> и дополнительного соглашения к нему № от <Дата> с ИП <данные изъяты> для нужд вновь образованного Территориального финансового органа, не входящего в состав СибВО.

Такой вывод суда сделан на анализе положений Директив, приказов, указаний и распоряжений Минобороны России и его заместителя по ФЭР; приказах Командующего войсками СибВО и Командующего 29 Общевойсковой армии (начальника Читинского гарнизона); Устава ФБУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>» и временной инструкции «По организации деятельности Управления (отдела) финансового обеспечения МО РФ (субъектов Российской Федерации) при осуществлении финансового обеспечения войск (сил) на территории субъекта РФ»; актах приема передачи военного городка № (штаб № управления СибВО) от <Дата>, а также показаний подсудимой ФИО6. Вместе с тем, данный вывод является неверным и противоречит содержанию перечисленных документов.

Из положений Директив МО РФ от <Дата> № Д-60дсп «Об организационных мероприятиях, направленных на совершенствование финансовой деятельности МО РФ» и <Дата> № Д-018 «Об организации мероприятий, проводимых в Сухопутных войсках в <Дата> (далее Директивы), следует, что СибВО подлежит ликвидации в связи с созданием нового объединенного стратегического командования Восточного военного округа. Вследствие этого, а также перехода МО РФ на территориальный принцип финансирования войск (сил) командующим войсками (силами) окружного звена предписано представить предложения по размещению аппаратов формируемых объединенных финансовых органов, а также сведений о количестве личного состава, средств и материальных запасов воинских частей и учреждений, подлежащих постановке на финансовое обеспечение. Иных указаний данные директивы не содержат.

Согласно приказу врио командующего войсками СибВО генерал-майора <данные изъяты> от <Дата>№ «Об организации размещения формируемых территориально финансовых органов по <адрес>», изданного во исполнение вышеуказанных Директив МО РФ № Д-60дсп и № Д-018, а также указания МО РФ от <Дата>№, которые в суд не представлялись и судом по существу не исследовались, должностным лицам управления СибВО, занимающим помещения штаба № управления округа, предписано освободить, передать их, а также имеющуюся мебель и имущество в финансово-экономическое управление (ФЭУ) СибВО. Заместителю командующего округа по ФЭР предписано произвести инвентаризацию переданного имущества. До <Дата> организовать работу по доукомплектованию освобождаемых помещений средствами связи, оргтехникой и мебелью. Принять меры к оборудованию помещений средствами видеонаблюдения, охранной и пожарной сигнализации. В целях обеспечения сохранности финансовых документов, материальных и денежных средств, служебные помещения формируемого территориального финансового органа оборудовать в соответствии с требованиями приказа МО РФ 1993 г. № «О порядке ведения кассовых операций». Размещение ТФО произвести в соответствии с прилагаемым к данному приказу планом. Исполнение приказа было возложено на заместителя командующего округа по финансово-экономической работе (ФЭР).

<Дата> на основании приказа МО РФ № «О реорганизации ФБУ» путем выделения из состава ФБУ - в/часть № (ФБУ «Управление СибВО») создано ФБУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>» (ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>) с местом нахождения <адрес>.

В связи с этим заместителем МО РФ по ФЭР <данные изъяты> в развитие вышеуказанных Директив и с целью разъяснения дальнейшего порядка действий командующим войсками округа, их заместителям по ФЭР, а также руководителям реорганизованных территориальных финансовых органов в субъектах Российской Федерации направлены телеграммы № от <Дата> и <Дата>, из содержания которых, в частности командующему войсками СибВО и его <данные изъяты> (ФИО6), предписано принять меры по реорганизации юридического лица (ФБУ «Управление СибВО»), т.е. закрыть лицевые счета учреждения, открытые для нужд СибВО, снятся с учета в налоговом органе и т.д., передать вновь созданному ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» в срок до <Дата> разделительный баланс. Помимо этого, на <данные изъяты> (ФИО6) дополнительно возложено во взаимодействии с руководителем УФО МО РФ по <адрес> оказывать всестороннюю помощь в решении необходимых организационных вопросов. В свою очередь, руководителю ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» в срок до <Дата> обеспечить государственную регистрацию созданного финансового органа в налоговом органе, государственных внебюджетных фондах и открытие лицевых счетов в территориальных органах федерального казначейства. Ему же, т.е. руководителю ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», - во взаимодействии с квартирно-эксплуатационными учреждениями МО РФ организовать работы по подготовке и оборудованию помещений, планируемых для размещения ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» на площадях, находящихся в оперативном управлении МО РФ в местах дислокации. Организовать комплектование штатов ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» квалифицированными специалистами, в том числе из числа работников финансово-экономических органов, воинских частей и учреждений, дислоцирующихся на территории <адрес>. Помимо этого, начальнику ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» предписано еженедельно по средам осуществлять доклад о формировании ТФО и возникающим проблемным вопросам, требующим вмешательства руководства Минобороны России.

На основании указанных документов следует, что к реорганизации финансовых органов были привлечены два должностных лица, замыкающиеся на заместителя МО РФ по ФЭР <данные изъяты> а именно <данные изъяты>ФИО6 и начальник ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>». При этом обязанность в организации работ по подготовке и оборудованию помещений, планируемых для размещения в них ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», лежала непосредственно на начальнике данного государственного учреждения, а не на должностном лице ликвидированного СибВО (согласно Указу Президента РФ от <Дата>№ СибВО с <Дата> перестал существовать как военно-административная единица). ФИО6 должна была лишь оказывать помощь в решении необходимых организационных вопросов.

Принимая во внимание как достоверные показания подсудимой ФИО6 о порядке, ходе и способе реорганизации финансовых органов, не выясняя у нее, кто с <Дата> по <Дата> возглавлял ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» и не допрашивая соответствующих должностных лиц, суд ошибочно пришел к выводу, что ФИО6 фактически одновременно являлась <данные изъяты> вследствие чего была обязана подготовить помещения ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» к надлежащему функционированию. По мнению суда, в силу делегированных ей командующим войсками СибВО полномочий в результате выдачи доверенности №д от <Дата> она имела право <Дата> заключить государственный контракт и <Дата> дополнительное соглашение к нему на проведение текущего ремонта в помещениях вновь созданного Территориального финансового органа (ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>»), так как на основании актов приема-передачи военного городка № от <Дата> помещения требовали текущего ремонта.

С учетом изложенного, а также положений Устава ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» и временной инструкции «По организации деятельности Управления (отдела) финансового обеспечения МО РФ (субъектов РФ) при осуществлении финансового обеспечения войск (сил) на территории субъекта РФ», на первый взгляд данные выводы суда кажутся логичными и обоснованными. Однако они не соответствуют ряду установленных в судебном заседании юридических фактов, имеющихся документов и показаний свидетелей по данным обстоятельствам. Как указано выше, уже <Дата> приказом МО РФ № было создано ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», из чего следует вывод, что обустройством (ремонтом) переданного ему здания должна была заниматься не ФИО6, а руководитель указанного созданного финансового органа.

Государственное обвинение, обратив внимание на отсутствие в уголовном деле и судебном решении данных доказательств - информации о возложении обязанностей начальника УФО МО РФ по <адрес> на какое-либо должностное лицо в период с <Дата> по <Дата>, в ходе подготовки апелляционного представления установило, что приказом МО РФ от <Дата>№ полковник <данные изъяты><данные изъяты>, освобожден от исполнения обязанностей по занимаемой воинской должности и на него возложено временное исполнение обязанностей по вакантной должности начальника ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>». Данные обязанности последний исполнял до <Дата>, то есть до момента назначения на указанную должность ФИО6.

Из этого следует, что в соответствии с телеграммами заместителя МО РФ по ФЭР <данные изъяты>. № от <Дата> и <Дата>, соответственно, командующий войсками СибВО и его <данные изъяты>ФИО6 должны были принять меры только по реорганизации юридического лица (ФБУ «Управление СибВО), т.е. закрыть лицевые счета учреждения, открытые для нужд СибВО, сняться с учета в налоговом органе и.т.п., передать вновь созданному ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» в срок до <Дата> разделительный баланс. Помимо этого, на ФИО6 возложено во взаимодействии с руководителем УФО МО РФ по <адрес> (<данные изъяты>) оказывать всестороннюю помощь в решении необходимых организационных вопросов. Вопреки выводам суда, иные обязанности, в т.ч. об организации проведения за счет средств СибВО текущего ремонта в здании ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», на <данные изъяты>ФИО6 заместителем МО РФ России по ФЭР <данные изъяты> не возлагались. В свою очередь, <данные изъяты>, как исполняющий обязанности руководителя ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», в срок до <Дата> должен был обеспечить государственную регистрацию созданного финансового органа в налоговом органе, государственных внебюджетных фондов и открытие лицевых счетов в территориальных органах федерального казначейства. Ему же, <данные изъяты>, а не ФИО6 предписано во взаимодействии с квартирно-эксплуатационными учреждениями МО РФ организовать работы по подготовке и оборудованию помещений, планируемых для размещения УФО МО РФ по <адрес> на площадях, находящихся в оперативном управлении МО РФ в местах дислокации; организовать комплектование штатов УФО МО РФ по <адрес> квалифицированными специалистами, в том числе из числа работников финансово-экономических органов, воинских частей и учреждений, дислоцирующихся на территории <адрес>. Помимо этого, ему (<данные изъяты>) указано еженедельно по средам осуществлять доклад о формировании УФО МО РФ по <адрес> и возникающим проблемным вопросам, требующим вмешательства руководства МО РФ.

Это подтверждается показаниями <данные изъяты> который, не сообщив органам предварительного следствия и суду факт исполнения им обязанностей начальника ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» в период с <Дата> по <Дата>, вместе с этим показал, что лично убывал к заместителю МО РФ по ФЭР для утверждения заявки, сметы и расчета-обоснования, на выделение бюджетных денежных средств для проведения текущего ремонта в помещениях, переданных командующим войсками СибВО для размещения ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>». Однако в выделении денежных средств ему было отказано. В связи с этим он предложил <данные изъяты>ФИО6 произвести текущий ремонт в переданных ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» помещениях за счет средств СибВО. Данное предложение ФИО6 было одобрено, после чего ей были проведены мероприятия по заключению государственного контракта и его оплаты, чем она совершила превышение должностных полномочий.

Также <данные изъяты> показал, что <Дата> на основании актов приема-передачи, составленных представителями <адрес> КЭЧ района, он принимал объекты военного городка № (штаб № управления СибВО), т.е. помещения, которые были выделены командующим округа для размещения ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>». При этом ФИО6 в данных мероприятиях участие не принимала и данной информацией не владела вплоть до начала проведения в отношении нее доследственной проверки. Данным показаниям <данные изъяты>, которые опровергают показания подсудимой о том, что необходимость проведения ремонта ей была установлена согласно актам от <Дата>, суд оценки не дал, положив в основу приговора несоответствующие действительности показания ФИО6 о необходимости проведения ремонта в здании, проигнорировав показания <данные изъяты> о том, что о существовании вышеуказанных директив, телеграмм и указанных актов, она не знала.

Допрошенная в ходе предварительного и судебного следствия ФИО6, также скрыв от суда и органов предварительного следствия факт исполнения в указанный период <данные изъяты> обязанностей начальника ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», показала, что лично занималась вопросами обустройства, оснащения помещений, выделенных Командующим войсками СибВО для размещения УФО МО РФ по <адрес>. Зная о том, что помещения требуют текущего ремонта, докладывала об этом заместителю МО РФ по ФЭР <данные изъяты> как путем направления заявки на выделение бюджетных денежных средств для проведения текущего ремонта, так и в ходе личной беседы с <данные изъяты> при нахождении в командировке в <адрес>. Получив от <данные изъяты> разрешение на проведение текущего ремонта, она, основываясь на актах приема-передачи военного городка № от <Дата>. (т.е. на актах, подписанных <данные изъяты>), организовала проведение аукциона и заключила государственный контракт и дополнительное соглашение к нему на проведение работ по текущему ремонту помещений ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>». В последующем ФИО6 в ходе судебного заседания, в связи с невозможностью опровергнуть факт отказа руководством ФЭУ МО РФ в выделении бюджетных средств на проведение текущего ремонта в помещениях, выделенных для размещения УФО МО РФ по <адрес>, частично изменила свои показания, пояснив суду, что, получив отказ от довольствующего органа в выделении денежных средств, самостоятельно приняла решение о проведении текущего ремонта, так как была ответственна за формирование материальной базы ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>».

Вследствие утаивания ФИО6 должностного положения <данные изъяты> в период с <Дата> по <Дата>, представила суду свои действия как выполненные в рамках исполнения обязанностей одновременно по двум должностям, чем создала у суда ошибочное мнение о их законности и обоснованности. Вместе с тем, основываясь на показаниях подсудимой, не проверив документально ее статус на момент совершения инкриминируемых ей действий, суд сделал необоснованный вывод о их правомерности.

Однако показания ФИО6 по мнению прокуроров не соответствует действительности. Так, в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от <Дата>№ заместителем Минобороны России по ФЭР назначена <данные изъяты> в свою очередь, <данные изъяты> с <Дата> приступила к исполнению обязанностей министра Правительства <адрес>, возглавив Департамент финансов <адрес>. Данные обстоятельства судом не проверены. С целью подтверждения показаний подсудимой о том, что заместитель Минобороны России по ФЭР <данные изъяты>. дала ей указание производить за счет средств СибВО ремонт в здании ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>» ни <данные изъяты> ни <данные изъяты> судом в качестве свидетелей не допрашивались, в связи с чем вывод суда о наличии у ФИО6 таких полномочий и правомерности ее действий необоснован, т.к. не основан на материалах уголовного дела.

В нарушение требований ст.ст. 87, 88 и 305 УПК РФ суд при принятии решения о законности действий ФИО6 не оценил и не опровергнул представленное стороной обвинения доказательство - заключение специалиста <данные изъяты>. (том №, л.д. 34-39), согласно которому <данные изъяты>ФИО6 на основании доверенности №д от <Дата> не имела полномочий заключать государственный контракт № от <Дата> и дополнительное соглашение к нему, поскольку с <Дата> СибВО уже не являлся военно-административной единицей и не мог иметь нужд. Кроме этого, дополнительное соглашение № от <Дата> к государственному контракту №ФИО6 заключено в нарушение норм законодательства РФ, поскольку в соответствии с п. 2.1. государственного контракта № цена его составляет 10 880 000 руб., которая является окончательной и не подлежит корректировке в процессе исполнения.

Из вышеизложенного следует, что на <данные изъяты>ФИО6 руководством ФЭУ Минобороны России не возлагались обязанности и она не наделялась полномочиями по материальному обеспечению реорганизованного вверенного ей ранее финансового органа в ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», так как для выполнения данных задач Министром обороны РФ <данные изъяты> был назначен <данные изъяты>. Фактически ФИО6, выполняя действия по расходованию внебюджетных средств на текущий ремонт помещений, выделенных УФО МО РФ по <адрес>, превысила свои должностные полномочия (либо злоупотребила ими), действовала не в интересах ликвидируемого в соответствии с Указом Президента РФ от <Дата>№ с <Дата> Сибирского военного округа, а в интересах вновь созданного ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>», находящегося в прямом подчинении МО РФ. С учетом того, что руководством МО РФ <данные изъяты> и ФИО6 не выделялись денежные средства на вышеуказанные цели, учитывая, что действиями последней государству причинен материальный ущерб, который подтвержден заключением строительно-технической экспертизы, вывод суда о правомерности ее действий и об отсутствии в них состава преступления является ошибочным, и не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Таким образом, вышеуказанный приговор основан на выводах, которые не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании. Суд не учел обстоятельств, которые существенно повлияли на его выводы о невиновности ФИО6 в инкриминируемом преступлении, которые содержат существенные противоречия. При этом суд не указал, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Также государственное обвинение несогласно с выводами суда об отсутствии в действиях ФИО6 объективной стороны инкриминируемого ей преступления, поскольку последняя действовала публично (открыто) и факт заключения ей государственного контракта от командования СибВО не скрывала. К такому выводу суд пришел на основании показаний подсудимой и изданного ей приказа от <Дата>№ о создании комиссии по приемке, учету и расценке выполненных работ, не давая оценки и не опровергая представленные стороной обвинения доказательства об отсутствии данного приказа на момент совершения ФИО6 действий, которые ей инкриминированы.

Так, допрошенные в ходе предварительного и судебного следствий свидетели <данные изъяты> т.е. должностные лица, включенные ФИО6 на основании приказа № в состав комиссии, каждый в отдельности показали, что о существовании данного приказа узнали лишь в <Дата>. при предъявлении его для ознакомления сотрудниками ФСБ и Следственного комитета. Проверяя при подготовке апелляционного представления основание появления указанного приказа в материалах уголовного дела, стороной обвинения установлено, что данный приказ поступил в ходе предварительного расследования следователю непосредственно от обвиняемой ФИО6, что вызвало сомнение о фактическом его существовании.

Согласно ответу начальника филиала ЦА МО РФ (Восточного военного округа в <адрес> исх. № от <Дата>), в соответствии с приказом Командующего войсками СибВО от <Дата>№ с <Дата> издание приказов по строевой части в управлениях, отделах и службах округа запрещено. Издание приказов по строевой части возложено на канцелярию штаба округа. В последующем приказ № не отменялся. Приказы начальника ФЭУ - заместителя командующего издавались по <Дата> и переданы для дальнейшего хранения в архив.

Одновременно начальником архива представлены копии приказов Командующего войсками СибВО, изданных в <Дата> за № по строевой и общим вопросам. Приказ Командующего войсками СибВО по строевой части от <Дата>№ издан по вопросам прибытия и убытия личного состава, а приказ по общим вопросам от <Дата>№ издан вследствие внесения изменений в приказы командующего войсками СибВО № и №.

Таким образом, ФИО6 с целью документально подтвердить данные ею показания, воспользовавшись ликвидацией СибВО, представила органам предварительного следствия и суду приказ от <Дата>№, который фактически не издавался и не мог быть издан, а также принят к исполнению указанными в нем лицами.

В ходе предварительного и судебного следствий у государственного обвинения сомнений в законности издания ФИО6 данного приказа не возникало. Сведения о лишении Командующим войсками СибВО права начальников управлений, в том числе и ФИО6, самостоятельно издавать приказы у государственного обвинения отсутствовали, поскольку до ликвидации СибВО надзор за законностью изданных командующим войсками округа приказов осуществлялся аппаратом военной прокуратурой СибВО (реорганизована в <Дата>.).

На основании изложенного государственное обвинение считает, что выводы суда об отсутствии в действиях ФИО6 объективной стороны инкриминируемого ей преступления, являются преждевременными, не основаными на материалах уголовного дела, как и выводы о правдивости, достоверности, последовательности, согласованности и искренности данных ФИО6 показаний.

Государственное обвинение несогласно и с выводами суда о том, что действия ФИО6 не повлекли причинение ущерба государству в размере 1 959 054 руб. Данный вывод суда первой инстанции является неверным по следующим основаниям.

В обоснование такого вывода суд указал, что ФИО6 при заключении Государственного контракта, дополнительного соглашения к нему, а также при осуществлении расчетов с ИП <данные изъяты>, действовала в рамках должностных полномочий и в интересах МО РФ, в связи с чем её действия не повлекли причинение государству материального ущерба. Вывод суда о том, что доводы государственного обвинения относительно причиненного действиями ФИО6 ущерба в размере 1 959 054 руб. лишены логического смысла, поскольку составляет разницу между стоимостью заключенного государственного контракта (10 880 000 руб.) и дополнительным соглашением к нему (1 088 000 руб.), не основан на материалах дела.

Далее государственный обвинитель и прокурор просят обратить внимание суда апелляционной инстанции, что районный суд, придя к выводу о нелогичности позиции обвинения в определении ущерба, проигнорировал доводы государственного обвинения.

Так, в прениях государственный обвинитель, настаивая на незаконности заключения ФИО6 государственного контракта, дополнительного соглашения к нему и их оплаты, признав лишь фактически выполненные ИП <данные изъяты> работы, предусмотренные сметной документацией на объектах МО РФ, основываясь на принципе «все сомнения в пользу подсудимого», просил суд признать ФИО6 виновной в совершении инкриминируемого преступления, так как в результате её действий интересам государства причинен ущерб в размере 1 959 054 руб. В обоснование размера ущерба указано, что он образовался вследствие оплаты ФИО6 выполненных ИП <данные изъяты> работ по завышенной стоимости, вследствие чего необоснованная переплата составила 1 278 247 руб., а также в размере необоснованной оплаты подсудимой ИП <данные изъяты> работ, не предусмотренных сметной документацией, т.е. ремонт и оборудование бани (сауны) в размере 680 807 руб.

В описательно-мотивировочной части приговора суд, положив повторно в основу приговора недостоверные показания подсудимой ФИО6, сделал необоснованный вывод о необходимости проведения в бане (сауне) ремонта, и ссылаясь на предположения эксперта <данные изъяты> пришел к выводу, что ремонт бани (сауны) возможно не оплачен, так как со стороны ИП <данные изъяты> имеется дебиторская задолженность. Не давая оценки доказательствам, представленным стороной обвинения, районный суд пришел к выводу об отсутствии в действиях ФИО6 превышения должностных полномочий и не причинение действиями последней государству ущерба в размере 680 807 руб. Данный вывод суда также является необоснованным.

Согласно исследованному в ходе судебного заседания приказу врио Командующего войсками СибВО <данные изъяты> от <Дата>№ «Об организации размещения формируемых территориально- финансовых органов по <адрес>» в пользование ФЭУ СибВО, для размещения вновь создаваемого финансового органа, переданы конкретные помещения штаба № управления СибВО, расположенные в зданиях военного городка № инвентарный №, №№ и № согласно прилагаемого плана, в числе которых подвальные помещения с баней (сауной) не значатся.

В соответствии с приказом начальника <адрес> гарнизона генерал-майора <данные изъяты> от <Дата>№ «О дальнейшем использовании высвобожденных зданий и сооружений, ранее закрепленных за расформированным хозяйственным отделом штаба СибВО» <Дата>, с участием специалистов <адрес> КЭЧ района, ХОЗО штаба СибВО переданы, а <данные изъяты> приняты, здания (инвентарный №, №, № и №) военного городка № (штаб № управления СибВО). Согласно акту общего состояния здания инвентарный №, где в подвальном помещении расположена баня (сауна), подвальное помещение не передавалось. Данный акт сведений о необходимости проведения текущего ремонта в подвальном помещении не содержит. В то же время, согласно акту общего состояния здания инвентарный № подвальное помещение требует реконструкции. Однако, работы по текущему ремонту (реконструкции) в нем ФИО6 не планировались и не проводились. Этот факт свидетельствует о необоснованности вывода суда о том, что ФИО6, выходя за пределы объема сметы к государственному контракту и дополнительному соглашению, действовала только в интересах Минобороны России, поскольку данные работы были необходимы, а не в личных целях, явно превышая (или злоупотребляя) свои должностные полномочия.

Более того, государственным контрактом от <Дата>№, дополнительным соглашением к нему и сметной документацией, ремонт подвальных помещений, в том числе бани (сауны) не предусмотрен.

Из показаний свидетеля <данные изъяты> данных в ходе предварительного следствия и оглашенных в судебном заседании, следует, что сметную документацию к вышеуказанному государственному контракту и дополнительному соглашению к нему подготавливал он по указанию ФИО6. При подготовке указанной сметной документации ремонт подвальных помещений, в т.ч. и бани (сауны) им не включался в связи с отсутствием указаний и оснований для его проведения.

Согласно заключению экспертиз № от <Дата> и от <Дата>, работы по проведению ремонта и обустройства бани (сауны) государственным контрактом, дополнительным соглашением и сметной документацией не предусмотрены. На проведение данных работ ИП <данные изъяты> потрачено 680 807 руб.

Допрошенный в ходе предварительного и судебного следствий <данные изъяты> пояснил, что проведение работ в бане (сауне) сметной документацией к государственному контракту и дополнительному соглашению не были предусмотрены. Фактически ремонт в бане (сауне) инициировал он лично, но только после одобрения ФИО6. С этой целью он обратился к ФИО6, сообщив, что хотя сметой к контракту и дополнительному соглашению работы по ремонту и оборудованию бани (сауны) не предусмотрены, однако неплохо было бы её иметь в УФО МО РФ по <адрес> на базе ранее действующей в подвальном помещении. После непродолжительного времени ФИО6 одобрила проведение работ по ремонту бани (сауны) в рамках заключенного государственного контракта с ИП <данные изъяты>. Одновременно ФИО6 сообщила, что изыщет денежные средства для оплаты этих работ. По результатам данного разговора он встретился с ИП <данные изъяты> и предложил ему провести ремонт бани (сауны) в подвальном помещении и оборудовать ее за дополнительную плату, на что последний согласился.

Свидетель <данные изъяты> по вопросу проведения ремонта и обустройства бани (сауны) в подвальном помещении дал показания, аналогичные показаниям <данные изъяты>

Подсудимая ФИО6 полностью подтвердила показания <данные изъяты> дополнительно показав, что дала согласие на проведение ремонта в бане (сауне), поскольку она там ранее существовала, а согласно актам приема-передачи зданий от <Дата> подвальные помещения требовали ремонта.

Вместе с тем, в соответствии с положениями ФЗ от 27.05.1998 года №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» и постановления Правительства РФ от 22.06.2006 года № 390 «О вещевом обеспечении в федеральных органах исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба в мирное время», регламентирующими порядок банно-прачечного обеспечения в Вооруженных Силах РФ, затраты на предоставление данных услуг гражданскому персоналу Минобороны России, к которому относятся служащие ФКУ «УФО МО РФ по <адрес>», не предусмотрены.

Таким образом, ФИО6, самостоятельно приняв решение о проведении ремонта в ранее оборудованной в подвальном помещении и нефункционирующей бане (сауне), которая для нужд ТФО не передавалась, явно превысила (или злоупотребила) должностным положением, действуя в личных интересах, а не в интересах службы.

Также по мнению государственного обвинителя и прокурора необоснованным и противоречащим нормам закона является вывод суда, о том, что работы по ремонту и оборудованию бани (сауны) на сумму 680 807 руб. не были оплачены. Данный вывод, суда основан лишь на предположениях эксперта <данные изъяты> и противоречит законодательству РФ.

Так, согласно ст. 9 «Первичные учетные документы» ФЗ от 21.11.1996 г. № 129-ФЗ "О бухгалтерском учёте" все хозяйственные операции, проводимые организацией, должны оформляться оправдательными документами, эти документы служат первичными учетными документами, на основании которых ведётся бухгалтерский учёт.

Постановлением Госкомстата РФ от 11.11.1999 г. № 100 "Об утверждении унифицированных форм первичной учётной документации по учёту работ в капитальном строительстве и ремонтно-строительных работ" определены унифицированные формы первичной учётной документации, а именно акты: № «Акт о приёмке выполненных работ» и № «Справка о стоимости выполненных работ и затрат», а также иные акты, которые к предмету предъявленного ФИО6 обвинения не относятся. Данные акты при проведении текущего ремонта являются документами, подтверждающими факт выполнения работ и применяются для расчётов с заказчиком за выполненные работы.

В соответствии с положениями приказа МО РФ от 07.05.2008 г. № 250 «О финансовом обеспечении и особенностях бюджетного учета в ВС РФ», приказа МО РФ № 139 от 28.03.2008 г. «О формах документов, используемых в финансово-хозяйственной деятельности в ВС РФ» для учета расчетов с поставщиками и подрядчиками в военном учреждении применяется Журнал операций с поставщиками и подрядчиками № (форма по ОКУД 0504071). Журнал операций с поставщиками и подрядчиками № формируется по поставщикам и подрядчикам и применяется для учёта производимых с ними расчётов, при этом он составляется на основании платежных документов (заявок на кассовый расход), первичных учётных документов на получение материальных средств (счетов на оплату, актов приема-сдачи выполненных работ №).

Таким образом, если по учёту в Журнале операций с поставщиками и подрядчиками № проведены акты № заявки на кассовый расход, на перечисление денежных средств, можно установить, произведен ли в полном объеме расчет по актам №

Изучением представленной ФИО6 в судебное заседание карточки расчетов ФБУ «Управление СибВО» с контрагентом ИП <данные изъяты> установлено, что <Дата> на основании заявки на кассовый расход № ИП <данные изъяты> произведена частичная оплата (аванс) текущего ремонта по государственному контракту № на сумму 3 590 400 руб. В этот же день по бюджетному учету на основании заявки на кассовый расход № произведена частичная оплата текущего ремонта по государственному контракту № на сумму 7 779 200 руб. Таким образом, согласно заявок на кассовый расход и карточки расчетов ФБУ «Управление СибВО» ФИО6 контрагенту ИП <данные изъяты> в рамках государственного контракта № перечислено всего 11 369 600 руб.

Одновременно с этим, согласно карточке расчётов ФБУ «Управление СибВО» с контрагентом ИП <данные изъяты> по бюджетному учету проведен акт приема-сдачи выполненных работ от <Дата>№ на всю сумму принятых работ, т.е. на 8 746 348 руб. (с учетом выполненных работ по обустройству (ремонту) бани (сауны)). После проведения по бюджетному учету всех перечисленных первичных оправдательных документов дебиторская задолженность ИП <данные изъяты> согласно карточке расчетов ФБУ «Управление СибВО» с контрагентом ИП <данные изъяты> составила 2 621 252 рублей (расчет указан в представлении).

Таким образом, принимая во внимание положения вышеизложенных руководящих документов по порядку учёта расчетов, и приведённые выше сведения в карточке расчетов ФБУ «Управление СибВО» с контрагентом ИП <данные изъяты> следует, что акт приема-сдачи выполненных работ от <Дата> на сумму 8 746 348 руб. полностью оплачен.

Данный факт нашёл своё подтверждение и в представленной в суд справке <данные изъяты> о наличии у контрагента ИП <данные изъяты> дебиторской задолженности перед ФБУ «Управление СибВО» в размере 2 621 252 руб.

На основании вышеизложенного государственное обвинение считает, что вина ФИО6 в превышении должностных полномочий повлекших существенный вред интересам государства в виде ущерба в размере 680 807 руб. доказана, а выводы суда о её невиновности несостоятельны и не основаны на материалах уголовного дела.

Кроме того, доказательствами, подтверждающими факт причинения ФИО6 существенного вреда интересам государства, являются показания допрошенных в судебном заседании бывшего директора филиала «<адрес>» ОАО «<данные изъяты>» <данные изъяты> и главного инженера-инспектора начальника инспекции технического надзора филиала Управления эксплуатационного содержания и обеспечения коммунальными услугами воинских частей и организаций ВВО в <адрес><данные изъяты>, которые каждый в отдельности показали, что денежные средства в размере 680 000 руб. как в настоящее время, так и по состоянию на <Дата> являются существенными для содержания жилищно-казарменного фонда, так как имеет место недофинансирование со стороны МО РФ на данные нужды. При этом они указали, что на указанную сумму они могли провести ремонт 4-х этажной казармы, вместительностью от 600 до 1000 военнослужащих, либо склада вооружения и боеприпасов, т.е. работы, в которых, как в <Дата> так и в настоящее время имеется потребность.

Помимо этого, в оправдательном приговоре суд не дал оценку доводам государственного обвинителя о причинении действиями ФИО6 интересам государства ущерба в размере 1 278 247 руб. Вместе с тем суд необоснованно сослался на заключение специалистов ООО «Агентство по оценке имущества» на которое государственное обвинение не ссылалось и, сопоставив его с заключением специалистов ООО «Бюро проверки и разработки ПСД <данные изъяты>», а также пришёл к противоречивому и несоответствующему материалам дела выводу, что сумма, вмененная государственным обвинением в вину ФИО6 в размере 1 237 943 руб. (в то время как государственное обвинение настаивает на ином размере -1 278 427 руб.), не находится в причинно-следственной связи с действиями ФИО6.

Однако, согласно заключению специалистов ООО «Бюро проверки и разработки ПСД <данные изъяты>» и материалам уголовного дела, ФИО6 фактически принято работ на сумму 12 861 748 руб., из них оплачено ИП <данные изъяты> 11 369 600 руб., при этом стоимость принятых ФИО6 работ (по актам - 12 861 748 руб.) фактически составляет 10 091 353 руб. Таким образом, государственное обвинение, принимая во внимание, что расчет по данному контракту произведён лишь на сумму 11 369 600 руб., просило суд признать ФИО6 виновной в причинении ущерба государству именно в размере 1 278 247 руб. (т.е. разницы между оплатой по государственному контракту и дополнительному соглашению к нему в размере 11 369 600 руб. и фактической стоимостью выполненных работ - 10 091 353 руб.).

Помимо заключения специалистов ООО «Бюро проверки и разработки ПСД <данные изъяты>», вывод государственного обвинения о виновности ФИО6 в оплате выполненных работ по завышенной стоимости на сумму 1 278 247 руб. подтверждается показаниями членов комиссии, принимавших выполненные работы ИП <данные изъяты>

Так, из показаний свидетеля <данные изъяты> оглашенных в ходе судебного заседания, следует, что он принимал участие в приемке выполненных ИП <данные изъяты> работ. Изучением актов выполненных работ им было установлено, что <данные изъяты> в актах указывал завышенную процентовку, вследствие чего стоимость работ необоснованно увеличивается. О данном факте он доложил ФИО6, однако последняя на это указаний о составлении актов разногласий, замечаний не дала, а фактически согласилась с указанной в актах стоимостью работ, дав команду их утвердить.

Свидетели <данные изъяты> пояснили, что, принимая участие в приемке выполненных ИП <данные изъяты> работ, они фактический объем выполненных работ не проверяли, так как ФИО6 им не была представлена сметная документация, вследствие чего они не могли знать, что именно <данные изъяты> должен был сделать в конкретных помещениях. Акты утверждались ими на основании визуального осмотра помещений.

Таким образом, ФИО6 было достоверно известно, что в представляемых к оплате ИП <данные изъяты> актах выполненных работ № их стоимость была завышена в связи с неправильным применением процентовки. Однако подсудимой каких-либо мер по недопущению причинения интересам государства ущерба в размере 1 278 247 руб. не принималось. Таким образом, ФИО6 лично создала условия и отдала указания на утверждение представленных ИП <данные изъяты> актов, что повлекло причинение ущерба государству. Однако представленные стороной обвинения доказательства этого судом проигнорированы.

Несостоятельными являются выводы суда о не причинении ФИО6 ущерба интересам государства на сумму 1 959 054 руб. в связи с не закрытием государственного контракта и дополнительного соглашения к нему, как исполненных обеими сторонами договорных отношений.

Установлено, что по состоянию на <Дата>. между участниками государственного контракта (ФИО6 - как заказчиком, и ИП <данные изъяты> - как исполнителем) подписано актов № на сумму 12 861 748 руб. (<Дата> - подписан акт № на сумму 8 748 348 руб.; <Дата> - акт № на сумму 2 665 745 руб.: <Дата> - акт № на сумму 981 749 руб.; <Дата> - акт № на сумму 465 942 руб.), что свидетельствует о принятии заказчиком всех предусмотренных контрактом работ, а подрядчиком - об их исполнении. При этом, закрытие государственного контракта и дополнительного соглашения стало невозможным по причине ликвидации заказчика ФБУ «Управление СибВО» и как следствие лишение ФИО6 права выступать от имени ФБУ «Управления СибВО» и в его интересах. Суд не дал оценку тому, что в результате противоправных действий ФИО6 «закрыть» указанный контракт не представилось возможным по следующим основаниям: отсутствия у ФИО6 соответствующей доверенности (имеющаяся у нее доверенность утратила силу в <Дата>. в связи с убытием командующего СибВО <данные изъяты> к новому месту службы); в связи с ликвидацией ФБУ «Управление СибВО» и постановкой финансово-экономического управления СибВО с <Дата> на обеспечение в ФБУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>» без права расходования денежных средств, а также в связи с передачей разделительного баланса СибВО, созданному <Дата> ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>»; ФИО6, достоверно зная о том, что ФБУ «Управление СибВО» подлежит ликвидации, сведения о незакрытом государственном контракте и дополнительном соглашении к нему правопреемнику (Восточному военному округу, ФКУ «Сибирское территориальное управление имущественных отношений МО РФ» либо иным учреждениям) не передала; в ходе судебного следствия установлен факт отсутствия правопреемства между ФБУ «Управление СибВО» и ФБУ «УФО МО РФ по <адрес>».

С материальной точки зрения по утвержденным ФИО6 документам работы подрядчиком исполнены, а заказчиком приняты и оплачены. Таким образом, в настоящее время, с учётом наличия утверждённых Афанасьевой актов и по причине пропуска исковой давности по вине последней, правопреемник не может предъявить к ИП <данные изъяты> каких-либо требований в судебном порядке и иным правовым способом, по возвращению последним необоснованно полученных денежных средств.

В возражениях на апелляционные представления государственного обвинителя и прокурора, оправданная ФИО3 и адвокат Кошовская Н.А. опровергая их доводы, приговор суда считают законным и обоснованным, просят оставить его без изменения, апелляционные представления без удовлетворения.

В судебном заседании военные прокуроры Кокоев С.С., ФИО1 и ФИО2 поддержали доводы представлений об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Оправданная ФИО3 и ее защитник-адвокат Кошовская Н.А., опровергая их доводы, возражали против удовлетворения представлений прокуроров, указывали об обоснованности оправдания ФИО3 судом первой инстанции в связи с отсутствием в действиях оправданной состава преступления, предусмотренного п. «в» ч.3 ст.286 УК РФ, просили приговор оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, заслушав выступления сторон, обсудив доводы апелляционных представлений военных прокуроров и поступивших на них возражений, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда, по следующим основаниям.

Согласно ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

Суд, указал в приговоре, что нельзя согласиться с доводами стороны обвинения относительно превышения подсудимой ФИО3 своих полномочий при осуществлении ремонта в бане (сауне), расположенной в подвальном помещении здания штаба по адресу <адрес>. сославшись на показания ФИО3, свидетелей <данные изъяты> заключение экспертизы № от <Дата> и локальный сметный счет, а также на акты осмотра 4-х зданий ФБУ «Управления СибВО» произведенных в <Дата>, утвержденных начальником ФГУ «<адрес> КЭЧ района» <данные изъяты>, согласно которым помещения зданий и подвальные помещения требуют ремонта.

Однако из государственного контракта на производство работ по текущему ремонту Территориального Финансового Управления № от <Дата>, дополнительному соглашению к нему, подписанных ФИО3 и сметной документацией, ремонт подвальных помещений, в том числе бани (сауны) предусмотрен не был.

Из показаний свидетеля <данные изъяты> следует, что сметную документацию к вышеуказанному государственному контракту и дополнительному соглашению к нему подготавливал он. При подготовке указанной сметной документации ремонт подвальных помещений, в т.ч. и бани (сауны) им не включался в связи с отсутствием указаний и оснований для его проведения. Ремонт сауны производились за счет погашения аванса, выделенного на ремонт зданий под размещение ФБУ.

Свидетель <данные изъяты> также пояснил, что проведение работ в бане (сауне) сметной документацией к государственному контракту и дополнительному соглашению не были предусмотрены. Ремонт в бане (сауне) инициировал он, но с одобрения ФИО3 С этой целью он обратился к ФИО3, сообщив, что хотя сметой к контракту и дополнительному соглашению работы по ремонту и оборудованию бани (сауны) не предусмотрены, однако неплохо было бы ее иметь в УФО МО РФ по <адрес> на базе ранее действующей сауны в подвальном помещении. После непродолжительного времени ФИО3 одобрила проведение работ по ремонту бани (сауны) в рамках заключенного государственного контракта с ИП <данные изъяты>

Согласно заключениям экспертиз № от <Дата> и от <Дата>, работы по проведению ремонта и обустройства бани (сауны) государственным контрактом № от <Дата>, дополнительным соглашением к нему и сметной документацией не были предусмотрены. На проведение данных работ ИП <данные изъяты>. было затрачено 680 807 рублей из перечисленных ему денежных средств в рамках Госконтракта №.

Таким образом, выводы суда о несогласии с предъявленным ФИО3 обвинением по п. «в» ч.3 ст.286 УК РФ противоречат исследованным в суде материалам уголовного дела и ставят под сомнение выводы суда о невиновности ФИО3 по предъявленному ей обвинению, что является недопустимым.

Также при наличии в материалах уголовного дела двух заключений экспертов от <Дата> и от <Дата>№ выводы, которых противоречат друг другу, суд отдал предпочтение одной из них, не опровергнув выводы другой, сделал выводы о недостоверности сведений, указанных в другой экспертизе.

При таких обстоятельствах выводы о невиновности ФИО3 без учета этих обстоятельств, сделаны судом преждевременно.

В соответствии с положениями ст. 389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке, в том числе, являются: несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

В связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены судом апелляционной инстанции, оправдательный приговор в отношении ФИО3 подлежит безусловной отмене, а уголовное дело направлению на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

С учетом изложенного, судебная коллегия, принимая решение об отмене приговора в отношении ФИО3, считает, что при новом рассмотрении дела суду надлежит более тщательно исследовать все, содержащиеся в деле доказательства, дать им оценку, и в соответствии с установленными, в стадии судебного разбирательства, данными, решить вопрос об обоснованности или несостоятельности предъявленного ФИО3 обвинения.

Другие доводы апелляционных представлений военных прокуроров подлежат оценке при новом рассмотрении уголовного дела.

Отменяя приговор с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение, судебная коллегия, учитывая, что ФИО3 органами предварительного следствия обвиняется в совершении тяжкого преступления, судебное рассмотрение по делу не закончено, в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного разбирательства в разумные сроки оснований для изменения избранной ФИО3 меры процессуального принуждения в виде обязательства о явке не находит.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.20, 389.24, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия,

О п р е д е л и л а:

Приговор Центрального районного суда г.Читы от <Дата>, которым ФИО3 оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.3 ст.286 УК РФ, в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления - отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство, со стадии судебного разбирательства, иным составом суда.

Апелляционные представления государственного обвинителя старшего помощника военного прокурора Читинского гарнизона ФИО2 и военного прокурора Читинского гарнизона ФИО4 удовлетворить.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационную инстанцию Забайкальского краевого суда в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи