Гражданский кодекс часть 1

при секретаре судебного заседания Човбане И.Ю., с участием старшего помощника военного прокурора военной прокуратуры Центрального военного округа полковника юстиции Жука Е.В., осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3 путем использования систем видео-конференц-связи, защитников адвокатов Фролова И.Н., Соболевой Т.А., Арсентьева М.Н. рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3 и их защитников адвокатов Ионова О.А., Соболевой Т.А., Арсентьева М.Н. на приговор Саратовского гарнизонного военного суда от 30 апреля 2021 г. в соответствии с которым бывший военнослужащий войсковой части №<данные изъяты>

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты> зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>

бывший военнослужащий войсковой части №

<данные изъяты>

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты> зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, содержавшийся под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и находившийся под домашним арестом с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ,

бывший военнослужащий войсковой части №

<данные изъяты>

ФИО3, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, содержавшийся под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и находившийся под домашним арестом с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ,

осуждены за совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок:

ФИО1 – 3 года, ФИО2 – 2 года, ФИО3 – 2 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 100 000 рублей с применением ч. 3 ст. 47 УК РФ с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением административно-хозяйственных полномочий в органах исполнительной власти, в которых законом предусмотрено прохождение военной службы на срок 1 год.

По этому уголовному делу также осуждены ФИО4 и ФИО5, апелляционные жалобы которыми и их защитниками не поданы.

В приговоре разрешены вопросы об исчислении срока лишения свободы, мере пресечения, аресте, наложенном на имущество, процессуальных издержках и вещественных доказательствах.

Гражданский иск Министерства обороны Российской Федерации удовлетворен, судом постановлено взыскать с осужденных ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 (уголовные дела в отношении ФИО6 и ФИО7 рассмотрены в особом порядке судебного разбирательства в связи с заключением ими досудебных соглашений) в солидарном порядке в пользу Министерства обороны Российской Федерации 24 987 191 (двадцать четыре миллиона девятьсот восемьдесят семь тысяч сто девяносто один) руб. 61 коп.

Одновременно с приговором осужденными ФИО2, ФИО3, защитниками адвокатами Ионовым О.А., Соболевой Т.А., Арсентьевым М.Н. обжалован ряд постановленных в ходе судебного разбирательства промежуточных решений.

Заслушав доклад судьи Буданова К.М., изложившего обстоятельства дела, содержание приговора, существо апелляционных жалоб, возражений на них, выступления осужденных и их защитников, поддержавших доводы апелляционных жалоб, а также прокурора, полагавшего необходимым приговор изменить в части назначенного наказания и гражданского иска, окружной военный суд

установил:

ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3 и ФИО5 признаны виновными в том, что действуя совместно с ФИО6 (осужден вступившим в законную силу приговором Саратовского гарнизонного военного суда от 30 марта 2017 г.) и ФИО7 (осужден вступившим в законную силу приговором Саратовского гарнизонного военного суда от 24 марта 2017 г.) в составе организованной группы из корыстных побуждений с целью обогатиться за счет государства, совершили хищение чужого имущества путем обмана с использованием каждым своего служебного положения в особо крупном размере при следующих изложенных в приговоре обстоятельствах.

ФИО1, ФИО4, ФИО6, ФИО7, ФИО3 и ФИО2 проходили военную службу в войсковой части №, где в период с ДД.ММ.ГГГГ занимали различные руководящие должности.

ФИО5 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работал в должности директора филиала "Энгельс" ЗАО "Газпромнефть-Аэро" (далее – ЗАО "ГПНА") и отвечал за сохранность и эффективное использование имущества филиала.

Так, в период исполнения государственных контрактов, заключенных между Министерством обороны РФ и ЗАО "ГПНА" на поставку авиационного топлива (далее – топлива) и оказание услуг по заправке им летательных аппаратов Вооруженных Сил РФ на аэродромах Министерства обороны РФ, ФИО1 и ФИО5 решили сообщать грузополучателю в лице командира войсковой части №, поставщику и государственному заказчику заведомо ложные сведения о фактических поставках топлива в крыло летательных аппаратов Ту-95МС войсковой части № путем внесения заведомо ложных сведений в раздаточные (сдаточные) ведомости, ведомости приема-сдачи и акты приема-передачи топлива, а сокрытые от учета объемы топлива вывозить с территории войсковой части № и реализовывать в коммерческие организации.

В один из дней с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 предложил ФИО4 за денежное вознаграждение участвовать в хищении принадлежащего государству топлива, сообщив ему способ хищения, а владельцу ООО "Саратов-Ойл" З. и соучредителю ООО "НБА" Д. покупать у него топливо по договорной цене, с чем они согласились.

Затем ФИО4 дал указания подчиненным ФИО6 и ФИО7 на протяжении ДД.ММ.ГГГГ организовать систематическое внесение заведомо ложных сведений в раздаточные (сдаточные) ведомости и полетную документацию о фактических поставках (сливе) топлива в крыло (из крыла) летательных аппаратов Ту-95МС войсковой части № с целью создания излишков топлива, а также их списания. ФИО6 и ФИО7 довели данные указания до своих подчиненных ФИО2 и ФИО3, которые в течение ДД.ММ.ГГГГ вместе с подчиненными им должностными лицами вносили заведомо ложные сведения в раздаточные (сдаточные) ведомости при заправке (сливе) топлива в самолеты (из самолетов) Ту-95МС на территории аэродрома войсковой части №.

Кроме того, ФИО6, ФИО2, ФИО7 и ФИО3 вносили заведомо ложные сведения об увеличенном времени наработки силовых установок указанных самолетов на земле, о количестве заправленного (слитого) топлива, о фактическом расходе самолетов Ту-95МС топлива за полет, указывая расход по норме в книги формы Ф.77 в расшифровки расхода горючего в эскадрильях, и в акты списания материальных запасов за период с ДД.ММ.ГГГГ., также указывая аналогичные заведомо ложные сведения в полетные листы, чем способствовали созданию излишков топлива в 3 и 4 эскадрильях.

В свою очередь ФИО5 обеспечивал получение водителями топливозаправщиков ЗАО "ГПНА" на территории аэродрома войсковой части № у должностных лиц инженерной службы топлива, фактически не поставленного в крыло летательных аппаратов, и его отгрузку на склад № 1 ЗАО "ГПНА", а также перевозку приготовленного для хищения топлива по железнодорожным путям необщего пользования со склада ЗАО "ГПНА" на склад ГСМ № 2 без надлежащего документального оформления. При этом ФИО5 подписывались ведомости приема-сдачи топлива и акты приема-передачи топлива, содержащие завышенные сведения об объемах поставки топлива в крыло летательных аппаратов, которые предоставлялись грузополучателю на подпись, а затем поставщику и государственному заказчику для оплаты.

После поступления топлива на склад ГСМ № 2 войсковой части № ФИО1 через начальника службы ГСМ Б. организовал без надлежащего оформления его прием, хранение и выдачу в автомобили, принадлежащие войсковой части №, филиалу "Саратовский" ОАО "Славянка", а также в топливозаправщики войсковой части №, предоставленные ему заместителем командира данной воинской части М. (уголовное преследование в отношении которого по ч. 1 ст. 286 УК РФ прекращено в связи с истечением сроков давности), для перевозки и продажи топлива сторонним коммерческим организациям.

Частью полученных от продажи топлива денежных средств ФИО1 распоряжался по своему усмотрению, а часть была распределена им между членами организованной группы.

В результате совместных действий осужденных ФИО1, ФИО4, ФИО5, ФИО3, ФИО2 в период с ДД.ММ.ГГГГ похищено принадлежащее Министерству обороны РФ топливо в объеме 879 521 кг., которым они распорядились по своему усмотрению, реализовав его, чем причинили государству ущерб на общую сумму 24 987 191 руб. 61 коп.

Не согласившись с приговором суда, осужденные ФИО2, ФИО3, ФИО1, их защитники-адвокаты Соболева, Арсентьев и Ионов подали апелляционные и дополнительные апелляционные жалобы, в которых в связи с нарушением п. 1-3 ст. 389.15 УПК РФ просят его отменить и вынести оправдательный апелляционный приговор.

В обоснование апелляционной и дополнительной апелляционной жалоб осужденный ФИО2,ссылаясь на постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", утверждает, что описание его роли в совершении преступления приведено в обвинительном заключении с нарушением норм УПК РФ, поскольку объективная сторона его действий не установлена.

Выражая несогласие с квалификацией предъявленного обвинения, ФИО2 указывает на то, что органами предварительного следствия ему вменено не предусмотренное законом преступление, поскольку мошенничество не может быть совершено одновременно путем обмана и злоупотребления доверием. В связи с этим, по мнению ФИО2, уголовное дело подлежало возвращению прокурору в порядке, предусмотренном п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, однако суд, исключив из обвинения указание о совершении преступления путем злоупотребления доверием, самостоятельно скорректировал обвинение.

Также ФИО2 указывает на отсутствие в приговоре описания преступного деяния с указанием места, времени, способа его совершения, доказательств, на которых основаны выводы суда и мотивов, по которым отвергнуты другие доказательства, что лишило его права на защиту.

Суд вышел за пределы предъявленного обвинения, полностью изменил его сущность, перенес в текст приговора содержание обвинительного заключения без учета результатов проведенного судебного разбирательства, исказил показания подсудимых и допрошенных по делу свидетелей, не привел его показания и доводы о невиновности, которым, как и исследованным в судебном заседании вещественным доказательствам, не дал оценки.

По мнению ФИО2, суд не установил в его действиях квалифицирующего признака – организованной группы, поскольку в приговоре не приведены доказательства наличия организатора, заранее разработанного плана совместной преступной деятельности и распределения функций между членами группы, а квалифицирующий признак – "с использованием своего служебного положения" вменен необоснованно, так как он не являлся материально-ответственным лицом.

Вывод суда о внесении заведомо ложных сведений о наработке силовых установок самолетов Ту-95МС на земле, о количестве заправленного (слитого) топлива и фактическом его расходе за полет в полетные листы, книги формы Ф.77, расшифровки расхода горючего в эскадрильях и акты списания материальных запасов за ДД.ММ.ГГГГ, в результате чего в 3 авиационной эскадрилье созданы излишки топлива, по утверждению ФИО2, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, поскольку за ведение книги формы Ф.77 он не отвечал, акты списания материальных запасов и расшифровки расхода горючего в эскадрильях не составлял и не подписывал, а сама книга формы Ф.77 и полетные листы в воинской части до ДД.ММ.ГГГГ отсутствовали.

Обращает внимание ФИО2 и на искажение судом его должностных обязанностей, поскольку ответственность за достоверность данных из журнала бортовых устройств регистрации на него не возлагалась.

Выражает несогласие ФИО2 и с выводом суда о том, что преступление является длящимся, поскольку согласно обвинительному заключению преступление носит продолжительный характер.

В продолжение жалобы ФИО2, анализируя показания подсудимых, ранее осужденных ФИО6 и ФИО7, свидетелей М.,А., М., З., К., Т., С., Ф.,А., М., М., А., А., Л., Г., Д., Ж., Т., М., Ш., Л., Т., Г., К., С.,..., в части существования организованной группы, внесения заведомо ложных сведений в раздаточные (сдаточные) ведомости о количестве заправленного в самолеты топлива, начале противоправных событий, принадлежности топлива Министерству обороны РФ, его объемах, реализации и передачи денежных средств, находит их противоречивыми, однако судом эти противоречия не устранены.

Помимо этого, суд первой инстанции лишил сторону защиты права на представление доказательств по делу, вызов и допрос свидетелей, экспертов, заявление отвода экспертам, исследование материалов уголовного дела и дачу дополнительных показаний по предъявленному обвинению.

Как полагает ФИО2, приговор вынесен нелегитимным составом суда, поскольку не были рассмотрены все заявления об отводе судьи и до разрешения ходатайства об отводе председательствующий по ходатайствам экспертов истребовал документы из воинских частей и организаций и направлял их в адрес экспертного учреждения.

Кроме того, председательствующий по делу до рассмотрения ходатайства об его отводе подписал часть протокола судебного заседания, по содержанию противоречащего аудиозаписям судебных заседаний.

Далее в жалобе ФИО2 выражает мнение о том, что заключение экспертов от ДД.ММ.ГГГГ№ является недопустимым доказательством по делу, а ущерб от преступления не установленным, поскольку председательствующий по ходатайствам экспертов направлял в их адрес документы, истребованные из воинских частей и организаций, а участвовавшая в производстве экспертизы Ш.., подлежала отводу в связи с ее допросом в качестве свидетеля в ходе предварительного следствия.

По утверждению ФИО2, экспертное заключение носит вероятностный характер, не подтверждено доказательствами по делу и не устанавливает фактов внесения заведомо ложных сведений в раздаточные (сдаточные) ведомости о фактических поставках и сливе топлива в крыло (из крыла) летательных аппаратов с целью создания его излишков, а также о наработке силовых установок самолетов на земле и количестве заправленного (слитого) топлива. Раздаточные (сдаточные) ведомости экспертами не исследовались, а суд первой инстанции исказил показания как подсудимых, опровергнувших выводы экспертизы, так и свидетелей, которые по содержанию выводов экспертного заключения допрошены не были.

По мнению ФИО2, судом не дана оценка имеющимся противоречиям выводов заключения экспертов от ДД.ММ.ГГГГ№, показаниям водителей топливозаправщиков и заключению специалиста С. от ДД.ММ.ГГГГ о количестве вывезенного и необоснованно списанного топлива.

Кроме того, ФИО2 просит отменить избранную ему судом меру пресечения в виде заключения под стражу, протокольные постановления от ДД.ММ.ГГГГ об установлении срока ознакомления с материалами уголовного дела его защитнику – адвокату Сурнину Г.В. ввиду предоставления небольшого срока для ознакомления, а также постановление от ДД.ММ.ГГГГ о возврате апелляционной жалобы адвоката Сурнина на решение суда от 22 июля 2020 г. об отказе в ознакомлении в разумные сроки с материалами дела, так как данное решение нарушило право на доступ к правосудию и препятствовало дальнейшему движению дела.

Защитник Соболева, осужденный ФИО3 и его защитник Арсентьев в своих жалобах и дополнениях к ним приводят доводы, аналогичные доводам осужденного ФИО2.

Кроме того, защитник Соболева в своей апелляционной жалобе и дополнениях к ней, анализируя заключение экспертов от ДД.ММ.ГГГГ№, просит признать его недопустимым доказательством, поскольку комиссия экспертов создана не была, экспертиза проведена с нарушениями действующего законодательства, неполно. Сделанные расчеты не мотивированы, не обоснованы и не подтверждены фактическими данными. В заключении экспертов отсутствует исследование, указание использованной методики, а произведенный расчет не подтверждает причинение ущерба. Приложения № экспертами не изготавливались, не содержат их подписей и печатей экспертного учреждения.

Экспертами не даны ответы на все поставленные вопросы, не учтен перерасход топлива, не применена погрешность приборов, минимальная стоимость топлива определена на основании накладной о сливе топлива, а не государственного контракта, поэтому размер ущерба не установлен.

Эксперты самостоятельно собирали материалы для производства экспертизы из воинских частей и организаций, направляя запросы в войсковые части № и №, от которых получали ответы, о чем указано в приложении № экспертного заключения. Ходатайства экспертов в адрес суда отсутствуют.

В экспертном заключении не указаны данные о том, что Ш. является аттестованным работником государственного судебно-экспертного учреждения, сведения о стаже П., З. и Ф., об участниках процесса, присутствовавших при производстве судебной экспертизы, о заявленных экспертами ходатайствах и результатах их рассмотрения.

П., З. и Ф., являясь военнослужащими признанного по делу потерпевшим Министерства обороны РФ, направлялись для проведения экспертизы в служебные командировки, что свидетельствует об их служебной зависимости от потерпевшего, но суд необоснованно отказал в их отводе.

Далее в жалобе Соболева отмечает, что в материалах уголовного дела отсутствуют ходатайства ФИО7 и ФИО6 об ознакомлении с заключением экспертов от ДД.ММ.ГГГГ, а полученные от них ответы об ознакомлении с таковым в судебном заседании не исследовались, однако суд сослался на них в приговоре.

Кроме того, назначив повторную комплексную криминалистическую экспертизу, суд взял на себя исполнение обязанностей стороны обвинения, не поставил на разрешение экспертов те же вопросы, что и при производстве первоначальной экспертизы, а также не привел мотивов, по которым отклонил вопросы стороны защиты.

Не смотря на то, что суд разрешил стороне защиты присутствовать при производстве экспертизы, никто с их стороны к проведению экспертизы допущен не был, чем нарушено право на защиту.

Отказывая стороне защиты в ходатайстве об отводе эксперта Ш., суд в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ не мог ссылаться на ее показания, данные в качестве свидетеля, так как они не оглашались в судебном заседании.

Не соответствует фактическим обстоятельствам дела вывод суда об образовании излишков топлива путем завышения времени работы двигателей самолетов на земле, так как согласно заключению экспертов от ДД.ММ.ГГГГ излишки топлива образовывались в полете.

В ходе следственных экспериментов следователем не учтена погрешность приборов измерения топлива в летательных аппаратах, что, по мнению защитника, исключает достоверность результатов процессуальных действий, однако данному факту судом оценка не дана.

Также Соболева указывает на то, что суд первой инстанции в нарушение требований ст. 303, 310, 312 УПК РФ внес в приговор 164 исправления после его провозглашения и не вручил копии провозглашенного приговора сторонам.

Суд не обосновал назначение ФИО2 дополнительного наказания в виде штрафа и не учел в качестве смягчающего обстоятельства то, что он является ветераном боевых действий.

Гражданский иск, по утверждению защитника, удовлетворен необоснованно, поскольку уточненные исковые требования представителя потерпевшего судом не рассматривались, позиция последнего и подсудимых не выяснялись, а в приговоре не указано в пользу кого с осужденных взыскиваются денежные средства в солидарном порядке.

Акцентируется внимание защитником и на то, что в резолютивной части приговора судом не установлен срок дополнительного наказания ФИО5 в части лишения его права занимать должности, связанные с осуществлением административно-хозяйственных полномочий на государственной службе и в органах местного самоуправления.

Также Соболева просит отменить постановления от ДД.ММ.ГГГГ о частичном удостоверении правильности замечаний на протокол судебного заседания, поскольку достоверность отклоненных замечаний подтверждается аудиозаписями судебного заседания.

Защитник-адвокат Арсентьев в своей апелляционной жалобеутверждает, что при составлении обвинительного заключения допущены нарушения ст. 220 УПК РФ, поскольку неполно указаны данные о личности обвиняемых ФИО3 и ФИО2, каждая из шести частей обвинения противоречит друг другу, дана неправильная квалификация вменяемых действий по ст. 159 УК РФ, а не ст. 160 УК РФ, неверно определен предмет преступления и собственник топлива. Приложенная к обвинительному заключению справка не содержит всех сведений, предусмотренных ч. 5 ст. 220 УПК РФ.

Также Арсентьев полагает, что при направлении дела в суд органами предварительного следствия были перешиты материалы уголовного дела, сфальсифицированы протоколы ознакомления с ними защитников и обвиняемых, а также изъяты графики их ознакомления. Органы предварительного следствия и суд отказали защите в ознакомлении с вещественными доказательствами по делу.

Помимо этого защитник Арсентьев отмечает, что судом не принято решение по факту уменьшения объема обвинения заявленного в прениях государственным обвинителем, а именно в части снижения размера общего объема похищенного. Суд не прекратил уголовное преследование в отношении осужденных в части уменьшения общего количества похищенного и стоимости килограмма топлива, а также по фактам хищения, не нашедшим своего подтверждения при вынесении приговора.

По утверждению Арсентьева, суд первой инстанции вышел за рамки предъявленного обвинения, поскольку признал осужденных виновными в те периоды, которые не были вменены им в вину, что свидетельствует о наличии обвинительного уклона.

Далее в жалобе защитник обращает внимание на то, что хищение топлива осужденным вменялось в одни дни и с одних самолетов, путем внесения недостоверных сведений конкретными лицами в документы, однако согласно приговору сумма ущерба указана исходя из якобы сэкономленного топлива в другие дни и с других самолетов. При этом количество сэкономленного топлива больше похищенного.

Защитник-адвокат Арсентьев отмечает, что суд первой инстанции не рассмотрел три заявления об отводе судьи, одно заявление об отводе государственного обвинителя Евгенова и одиннадцать ходатайств стороны защиты, в том числе о предоставлении времени для ознакомления с заключением экспертов от ДД.ММ.ГГГГ, о признании данного заключения недопустимым доказательством и запросе всех исследований у экспертов, о вызове представителя потерпевшего для дополнительного допроса, истребовании у мобильного оператора сведений о времени и длительности соединений, исследовании диска, с данными объективного контроля, а также о доведении информации до сведения сторон, разъяснении им прав и порядка их осуществления. Не предоставил сторонам право заявить отвод секретарям судебного заседания, государственному обвинителю, а также защитнику ФИО8 – адвокату Зуйкову, запретил представлять доказательства, не выяснил мнение сторон о дополнении судебного следствия, перешел к прениям сторон, в ходе которых приобщил к материалам уголовного дела чек-ордер от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 20 000 руб.

Помимо приговора осужденный ФИО3 и его защитник Арсентьев просят отменить принятые по делу промежуточные постановления суда от ДД.ММ.ГГГГ Полагают, что постановления вынесены нелегитимным составом суда, поскольку не были рассмотрены ходатайства об отводе председательствующего по делу, не по всем ходатайствам выяснены мнения участников процесса, искажена суть заявленных ходатайств и не дана оценка всем приведенным в них доводам, нарушены разумные сроки рассмотрения ходатайств. Из текстов постановлений не понятно, какие ходатайства рассмотрены, а сами постановления не аргументированы.

Кроме того постановлением от 30 апреля 2021 г. прекращено уголовное преследование по обвинению ФИО8 в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, а не ст. 286 УК РФ, на которую судом переквалифицированы его действия. Согласие на прекращение уголовного преследования в связи с истечением сроков давности у ФИО8 не выяснялось. При этом суд не переквалифицировал действия остальных осужденных по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, совершенного организованной группой с ФИО8, не признал обвинение в этой части необоснованным, не исключил действия ФИО8 в составе организованной группы из обвинения, не прекратил уголовное преследование в отношении всех осужденных в этой части и не признал их право на реабилитацию.

В обоснование своей жалобы осужденный ФИО1, помимо аналогичных приведенных ФИО2 доводов, указывает на недоказанность вины в организации им преступной группы и руководства ею для хищения топлива, поскольку положенные в основу обвинительного приговора выводы суда являются неподтвержденными предположениями, которые исключают возможность квалификации вмененных ему действий по ст. 159 УК РФ.

Более того, ФИО1 утверждает о недоказанности наличия организованной группы, поскольку осужденные не были осведомлены о соучастии каждого из них и их действия не охватывались единым умыслом.

Необоснованными, по мнению осужденного, являются и выводы суда в части установления квалифицирующего признака преступления "с использованием своего служебного положения", поскольку ФИО4 проходил военную службу в равнозначной должности и не был подчинен ему по службе также как ФИО6, ФИО7, ФИО3 и ФИО2, а ФИО5 военнослужащим не являлся.

Кроме того, в приговоре отсутствуют доказательства установления судом причинно-следственной связи между его должностными обязанностями и вмененными действиями по предполагаемому хищению топлива, а также не доказана его роль в совершении преступления.

Также ФИО1 выражает несогласие с выводом суда о том, что топливо находилось в его ведении, поскольку он не являлся материально-ответственным лицом и не отвечал за списание топлива.

Судом первой инстанции, по мнению осужденного, не дана надлежащая оценка факту фальсификации органами предварительного следствия обстоятельств уголовного дела, поскольку Щ. в период с ДД.ММ.ГГГГ., а К. с ДД.ММ.ГГГГ не занимали должность начальника склада ГСМ №.

В продолжение жалобы ФИО1 указывает на то, что заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ№ не может являться доказательством по делу, поскольку данное исследование относилось к топливу, изъятому в ДД.ММ.ГГГГ., т.е. не в инкриминируемый ему период и содержащемуся в емкости ООО "НБА", а не склада ООО "ПТК-2000".

По мнению осужденного, вывод суда о наличии в его действиях признака корысти не соответствует фактическим обстоятельствам дела, так как не доказан факт получения им денежных средств за реализованное топливо.

Далее обращается внимание в жалобе на наличие его оговора со стороны осужденных ФИО5 и ФИО4, а также свидетелей Б. и Д. с целью избежать сурового наказания и уголовной ответственности.

Помимо этого ФИО1 отмечает, что протокол явки с повинной ФИО4 от ДД.ММ.ГГГГ является недопустимым доказательством, поскольку ФИО4 не были разъяснены его права.

Кроме того, по утверждению осужденного, суд незаконно привел в качестве смягчающего обстоятельства ФИО4 частичное возмещение имущественного ущерба, поскольку приобщенный защитником на стадии судебных прений платежный документ не может таковым являться.

Суд назначил ему несправедливое наказание в виде реального лишения свободы, так как ФИО5, являющемуся организатором преступления, назначено более мягкое наказание в виде лишения свободы условно, хотя обстоятельств смягчающих наказание ФИО5 не установлено, а у него имеются такие смягчающие наказание обстоятельства, как наличие несовершеннолетнего ребенка, государственной и ведомственных наград.

Также акцентируется внимание в жалобе на наличие существенных противоречий между показаниями осужденных ФИО1 и ФИО4, которые не были устранены в ходе предварительного следствия путем проведения очной ставки.

Защитник-адвокат Ионов в поданных в интересах осужденного ФИО1 апелляционной и дополнительной апелляционной жалобах просит отменить постановление суда от 30 апреля 2021 г. о прекращении уголовного преследования в отношении ФИО8, а также приговор гарнизонного военного суда и вынести в отношении ФИО1 оправдательный приговор.

В обоснование жалоб Ионов, помимо аналогичных доводов апелляционных жалоб осужденного ФИО2, адвокатов Соболевой и Арсентьева, указывает на то, что приговор суда не содержит конкретных фактов совершения хищения, а также документов, в которые вносились признаваемые судом заведомо ложные сведения.

Кроме того, по мнению Ионова, судом не дана оценка доводам стороны защиты о технической невозможности хищения топлива путем закачки из емкости склада в железнодорожные цистерны. Тем самым, суд, не установив способ совершения преступления, нарушил право осужденных на защиту.

Суд не исследовал и не указал ранее вынесенные приговоры в отношении ФИО6 и ФИО7, а также не привел показания ФИО8 о непричастности ФИО1 и иных осужденных к совершению преступления.

На апелляционные и дополнительные апелляционные жалобы осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3, защитников адвокатов Ионова, Соболевой и Арсентьева, государственным обвинителем – помощником военного прокурора Саратовского гарнизона старшим лейтенантом юстиции Евгеновым И.Г. поданы возражения, в которых он, не соглашаясь с доводами жалоб, просит оставить обжалуемый приговор без изменения, а апелляционные и дополнительные апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Рассмотрев материалы уголовного дела, проверив и обсудив доводы, изложенные в апелляционных и дополнительных апелляционных жалобах, возражениях на них, отношениях к возражениям, заслушав выступления явившихся в судебное заседание лиц, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Обвинительное заключение, вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного ФИО2 и защитника Арсентьева, составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ, и оснований для возвращения уголовного дела прокурору у суда не имелось.

Судебное разбирательство по делу проведено объективно и всесторонне, с соблюдением требований УПК РФ о состязательности и равноправии сторон и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, в том числе места, времени, способа совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а сторонам суд создал необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, которыми они реально воспользовались.

Данных о том, что судебное разбирательство проводилось предвзято, с обвинительным уклоном, с нарушением права подсудимых на справедливый и беспристрастный суд, с ущемлением их процессуальных и общегражданских прав и свобод и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов дела не усматривается.

Право сторон на представление доказательств, заявление ходатайств, высказывание своего мнения по всем рассматриваемым в суде вопросам не ограничивалось и реализовано в установленном законом порядке.

Судом соблюдены основополагающие принципы уголовного судопроизводства, а утверждения об обратном осужденных и их защитников, являются надуманными и не соответствуют действительности.

В судебном заседании всесторонне, полно и объективно исследовались показания представителя потерпевшего, подсудимых, свидетелей, заключения экспертов и специалистов, в том числе по ходатайствам сторон при наличии на то оснований оглашались показания названных лиц, данные ими в ходе предварительного расследования, выяснялись неточности и причины противоречий в этих показаниях и путем объективного и всестороннего исследования всех доказательств по делу в их совокупности эти противоречия и неточности устранялись.

Все заявленные сторонами ходатайства, в том числе упомянутые авторами жалоб, как и заявления об отводе судьи, прокуроров и экспертов, разрешены правильно, о чем судом вынесены мотивированные постановления, с которыми суд апелляционной инстанции полагает необходимым согласиться.

В силу положений УПК РФ суд вправе рассмотрение какого-либо ходатайства сторон отложить на более позднее время, не разрешая это ходатайство по существу сразу же после его заявления, и закон не обязывает суд принимать решение по каждому ходатайству незамедлительно. Следовательно, принятие решений по существу заявленных ходатайств спустя некоторое время не лишило сторону защиты права довести до сведения суда свою позицию по существу дела и те доводы, которые она считала необходимым для ее обоснования, а данное право стороной защиты реализовано в полном объеме.

Вопреки доводам жалоб, в приговоре дана надлежащая оценка всем исследованным по делу доказательствам, в том числе упомянутым осужденными и их защитниками, приведены убедительные аргументы принятых решений по этим вопросам, с которыми суд апелляционной инстанции соглашается.

Нарушений уголовно-процессуального и уголовного законов, влекущих отмену приговора, не допущено; неустранимых сомнений в виновности осужденных не имеется.

Выводы суда о виновности ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3 и ФИО5 в совершении инкриминированного им преступления соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на согласующихся и взаимно дополняющих друг друга допустимых и достоверных доказательствах, исследованных в судебном заседании, которые подробно приведены в приговоре.

Так, из показаний подсудимого Даниленкова следует, что примерно в ДД.ММ.ГГГГ к нему обратился ФИО1 с предложением продать ему цистерну топлива по цене четыре рубля за литр, которую ФИО1 возместит путем доставления в ЗАО "ГПНА" сэкономленного в войсковой части № топлива. С данным предложением он согласился и обязался передавать железнодорожным транспортом со склада ЗАО "ГПНА" на склад ГСМ № войсковой части № предназначенное для заправки летательных аппаратов топливо, а также сообщать командиру войсковой части №, поставщику и государственному заказчику завышенные сведения об объемах поставки топлива в крыло самолетов. За переданную цистерну топлива в ДД.ММ.ГГГГ он получил от Дегтярева денежные средства в размере 180 000 – 200 000 руб., а всего в течение ДД.ММ.ГГГГ за поставленное в войсковую часть № без документов топливо он получил от ФИО1 600 000 – 700 000 руб.

Подсудимый ФИО4 также подтвердил получение от ФИО1 в ДД.ММ.ГГГГ денежных средств в размере 30 000 – 50 000 руб. каждый из 4-5 раз в обмен на неучтенное топливо, переданное в службу тыла.

Допрошенные по делу ФИО6 и ФИО7 дали показания о том, что в начале ДД.ММ.ГГГГ к ним обратился ФИО4 с предложением незаконно списывать топливо, предназначенное для заправки самолетов Ту-95МС в 3 и 4 эскадрильях, которое в последующем передавать в ЗАО "ГПНА" и получать за это денежные средства. Они согласились и привлекли для совершения указанных действий ФИО2 и ФИО3. При заправках топлива в самолеты и его сливах они сами или через ФИО2 и ФИО3 давали указания инженерам авиационных комплексов, либо начальникам технико-эксплуатационной части отрядов, осуществляющим обслуживание самолета, вносить заведомо ложные сведения в раздаточные (сдаточные) ведомости об объемах произведенных заправок (сливах) топлива. Оставшееся в топливозаправщиках топливо возвращалось на складе № 1 ЗАО "ГПНА", после чего они, а также ФИО2 и ФИО3 в полетные листы, расшифровки о расходе горючего, акты списания материальных запасов вносили ложные сведения о количестве израсходованного топлива, которое в дальнейшем списывалось. По согласованию с ФИО4 они производили сверки с представителями ЗАО "ГПНА" по количеству незаконно списанного топлива и его наличию на складе указанной организации. По истечении месяца ФИО4 передавал им не менее 50 000 руб., из которых часть они оставляли себе, а часть передавали ФИО2, ФИО3 и начальникам ТЭЧ отрядов. Иногда ФИО2 и Рахманов сами получали денежные средства за вывезенное топливо у ФИО4.

Инженеры авиационных комплексов 3 и 4 эскадрилий – свидетели М., М., А., М., З., П., К., А., Т., С., Ф., А., М., А., Л., а также начальники ТЭЧ отрядов указанных эскадрилий – свидетели Г., Т., У. и З. показали, что в ДД.ММ.ГГГГ по указанию ФИО6, ФИО7, ФИО2 и ФИО3 при заправках топлива в самолеты Ту-95МС и его сливах из самолетов они неоднократно вносили в раздаточные (сдаточные) ведомости заведомо ложные сведения о количестве заправленного (слитого) топлива, чем создавали его излишки, которые оставались в топливозаправщиках ЗАО "ГПНА".

Из показаний допрошенных в качестве свидетелей командиров отрядов П., С., З. и бортовых инженеров Ц., Г., Ш., П., К. следует, что в ДД.ММ.ГГГГ перед каждым вылетом и после полета на самолетах Ту-95МС 3 и 4 эскадрилий проводилась сверка количества заправленного и оставшегося топлива. О соответствии количества заправленного топлива в самолете с полетным заданием и остатке топлива после полета командиры отрядов делали соответствующие записи в журнале подготовки воздушного судна. Сведения о количестве топлива на борту перед взлетом и остаток топлива после полета, указанные в данном журнале, являются верными с точностью до 500 литров.

Согласно показаниям свидетелей Т. и Е., начальников склада и транспортной службы ЗАО "ГПНА", соответственно, во исполнение указаний ФИО5 в течение ДД.ММ.ГГГГ железнодорожные цистерны с топливом передавались без документального оформления на склад ГСМ № войсковой части №. Т. вел учет переданного в войсковую часть № и возвращенного из нее в топливозаправщиках топлива, а также производил сверку с ФИО6, ФИО7, ФИО2 и ФИО3. По указанию Е. водители топливозаправщиков сливали оставленное им в войсковой части № топливо в автомобили марки "УРАЛ" на территории склада филиала.

В соответствии с показаниями свидетелей Е., Е., С., Г.., являющихся начальниками смен ЗАО "ГПНА", в течение ДД.ММ.ГГГГ от ФИО5 неоднократно поступали указания на организацию разгрузки железнодорожных цистерн на складе № с целью передачи топлива войсковой части №, которое должностные лица указанной воинской части возвращали частями в топливозаправщиках в ЗАО "ГПНА".

Допрошенные по делу в качестве свидетелей водители топливозаправщиков ЗАО "ГПНА" Ш., Л., Т., Д., Г., К., С., С., М., П., М., М., Р., Ж. показали, что в ДД.ММ.ГГГГ по указанию Е. они сливали излишки топлива, оставшегося при заправке самолетов Ту-95МС в войсковой части №, в автомобили марки "УРАЛ", находящиеся на складе филиала. Указанные излишки образовывались в результате недозаправки должностными лицами инженерной службы войсковой части № самолетов и внесения в раздаточные (сдаточные) ведомости ложных сведений.

Из показаний свидетелей Г., Р., Я., Н., являющихся машинистами тепловозов, в ДД.ММ.ГГГГ топливо на склад №, принадлежащий ЗАО "ГПНА", а также на склад ГСМ № войсковой части № завозилось посредством железнодорожного транспорта, в цистернах.

Допрошенные по делу в качестве свидетелей начальник службы ГСМ войсковой части №Б. и исполнявшие обязанности начальника склада ГСМ № войсковой части №Ш. и К.., показали, что в ДД.ММ.ГГГГ из ЗАО "ГПНА" на склад ГСМ № поступали без документального оформления цистерны с топливом, которое сливалось в емкости склада и в последующем во исполнение указаний ФИО1 выдавалось прибывающим топливозаправщикам войсковой части №, а также автомобилям, принадлежащим ОАО "Славянка" и войсковой части №.

Согласно показаниям свидетелей М. и Г.., проходившим на протяжении ДД.ММ.ГГГГ военную службу на складе ГСМ № войсковой части №, по железнодорожным путям неоднократно поступали цистерны с топливом, которые закачивались в емкости склада. Оформлением необходимой документации занимался Ш., а с апреля ДД.ММ.ГГГГК..

Водители топливозаправщиков войсковой части №Л., Ш., П. показали, что во исполнение указаний начальника службы ГСМ <данные изъяты> ФИО8 и <данные изъяты>Ф. на протяжении ДД.ММ.ГГГГ они получали на складе ГСМ № войсковой части № в бензовоз топливо, которое перевозили на территорию склада, расположенного в ООО "ЗМК".

Допрошенный по делу свидетель Ф. подтвердил, что в ДД.ММ.ГГГГ он по указанию ФИО8 неоднократно говорил водителям топливозаправщиков войсковой части № получать на складе ГСМ № войсковой части № топливо и перевозить его в сторонние коммерческие организации, расположенные в <адрес>.

Согласно показаниям свидетеля С., являющегося начальником ремонтно-эксплуатационного управления филиала "Саратовский" ОАО "Славянка", он по просьбе своего знакомого Л., работавшего в ООО "Саратов-Ойл", один или два раза в месяц на протяжении ДД.ММ.ГГГГ выделял автомобиль марки "КАМАЗ" под управлением К. для перевозки топлива со склада ГСМ № войсковой части № на склад ООО "Саратов-Ойл".

Допрошенный в суде первой инстанции свидетель К. подтвердил, что в ДД.ММ.ГГГГ по указанию С. он неоднократно получал на складе ГСМ № войсковой части № топливо, которое в последующем на автомобиле марки "КАМАЗ", принадлежащем ОАО "Славянка", перевозил на склад ООО "Саратов-Ойл".

Из показаний свидетеля А. следует, что в ДД.ММ.ГГГГ, будучи командиром войсковой части №, он несколько раз по просьбе начальника службы ГСМ войсковой части №Б. предоставлял служебный автомобиль марки "КАМАЗ" для войсковой части №.

Работавший водителем в войсковой части № свидетель З. подтвердил, что весной ДД.ММ.ГГГГ он по указанию А. на служебном автомобиле марки "КАМАЗ" перевез топливо со склада ГСМ № войсковой части № на склад ООО "Саратов-Ойл". После этого подобные указания от А. поступали ему не менее одного или двух раз.

Директор ООО "Саратов-Ойл" Т.., допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля, показал, что в течение ДД.ММ.ГГГГ по договоренности владельца данного юридического лица З. с ФИО1 производились поставки топлива из войсковой части № в ООО "Саратов-Ойл" в объеме около 100 кубических метров в месяц. При этом часть топлива перевозилась по договоренности З. с Д. на склад последнего.

Как следует из показаний допрошенного в качестве свидетеля директора автозаправочного комплекса ООО "Саратов-Ойл" Л.., в течение ДД.ММ.ГГГГЗ. несколько раз просила его найти машину для перевозки топлива с территории войсковой части № на территорию ООО "Саратов-Ойл", в связи с чем он каждый раз обращался к С. с просьбой оказать содействие в его перевозке.

Согласно показаниям свидетеля Д.., являющегося соучредителем ООО "НБА", в конце ДД.ММ.ГГГГ к нему обратился ФИО1 с предложением приобрести у него списанные излишки топлива, оставшегося при эксплуатации самолетов войсковой части №, на что он согласился. В ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 осуществлял поставки топлива военными бензовозами на склад ООО "ПТК-2000", расположенный на территории ООО "НБА", а он за указанное топливо, в общем количестве около 800 тонн, передал ФИО1 через своего знакомого М. приблизительно 14 400 000 руб.

В соответствии с показаниями исполнительного директора ООО "НБА" З., начальника отдела безопасности сторожевой охраны ОАО "ЗМК" Б. и сторожа Н., допрошенных в качестве свидетелей, на территории ООО "НБА" имеются емкости, принадлежащие ООО "ПТК-2000", и по указанию Д. на территорию базы неоднократно пропускались бензовозы с военными номерами.

Как следует из показаний свидетеля К., являющегося генеральным директором ООО "ПТК-2000", на протяжении 2013 г. от Д. ему поступали указания на организацию слива топлива с прибывающих бензовозов с военными номерами на складе ООО "ПТК-2000", расположенного на территории ООО "НБА".

Согласно показаниям свидетеля П., в ДД.ММ.ГГГГ он сливал на складе ООО "ПТК-2000" топливо, привезенное топливозаправщиками с военным номерами.

В соответствии с протоколом явки с повинной от ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 сообщил о совершенном им преступлении.

Протоколами осмотра местности от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ установлены маршруты передвижения топливозаправщиков ЗАО "ГПНА" по территории аэродрома, исследована территория склада ГСМ № войсковой части №, расположение резервуаров для хранения, порядок их заполнения и выдачи топлива, а также отсутствие учета выезда машин из автопарка филиала "Самарский" ОАО "Славянка".

Согласно протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ на территории нефтебазы ООО "НБА", расположенной по адресу: <адрес>, расположены резервуары для хранения нефтепродуктов и ГСМ.

В соответствии с протоколом проверки показаний на месте от ДД.ММ.ГГГГ, свидетель Т. указал на автомобили марки "УРАЛ", находящиеся на складе ЗАО "ГПНА", через которые осуществлялся пролив излишков топлива, созданных при заправках (сливах) с самолетов войсковой части №.

Согласно протоколу осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ установлены даты и время телефонных соединений в ДД.ММ.ГГГГ с привязкой к базовым станциям: ФИО7 и ФИО6 с Т., М. с ФИО1 и Д., Б. с Т., С., М. и М., К. с Т. и К., З. с М., ФИО2 с Т., а также Д. с ФИО1.

Заключением экспертов, проведших по данному уголовному делу комплексную судебную экспертизу от ДД.ММ.ГГГГ№ установлено, что в ДД.ММ.ГГГГ имелись факты необоснованного списания топлива в 3 и 4 эскадрильях войсковой части №, объем которых вероятно составил 879 521 кг. Сумма необоснованного списания топлива составила 24987 191 руб. 61 коп., исходя из минимальной стоимости топлива в ДД.ММ.ГГГГ

Кроме того виновность осужденных подтверждается заключениями почерковедческих экспертиз и иными доказательствами, которые подробно приведены и проанализированы в приговоре.

Положенные в основу приговора доказательства получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, проверены судом и правильно, без искажения информации об обстоятельствах, имеющих значение для разрешения уголовного дела, содержащихся в этих доказательствах, изложены и оценены в приговоре, а приведенная оценка соответствует требованиям ст. ст. 17, 87 и 88 УПК РФ.

Надуманными являются утверждения осужденного ФИО1 об оговоре его осужденными ФИО4, ФИО5, свидетелями Б. и Д. с целью избежать сурового наказания и уголовной ответственности, поскольку объективных данных наличия таких причин по делу не установлено, а сообщенные ими обстоятельства подтверждаются показаниями иных допрошенных по делу лиц.

Вопреки утверждениям осужденного ФИО1, свидетели Щ. и К. исполняли обязанности начальника склада ГСМ № войсковой части №, что подтверждается данными свидетелями, а также свидетелями М. и Г.

Судом первой инстанции проверялся характер отношений между допрашиваемыми лицами и подсудимыми; оснований для оговора последних ФИО6, ФИО7 и свидетелями обвинения не имеется, чему в приговоре дана надлежащая правовая оценка.

Протокол явки с повинной ФИО4, вопреки мнению осужденного ФИО1, является допустимым доказательством, так как явка с повинной получена с соблюдением требований ст. 142 УПК РФ с участием защитника адвоката Макеевой Э.А.

Показания водителей топливозаправщиков и заключение специалиста С. от ДД.ММ.ГГГГ о количестве вывезенного и необоснованно списанного топлива, вопреки доводам жалоб осужденных и защитников, не опровергают объем похищенного топлива, установленный на основании исследованных и приведенных в приговоре доказательств, в том числе указывающих на размер денежных средств, полученных осужденными от его продажи.

Несмотря на то, что похищенное топливо не было поставлено в самолеты, оно принадлежало Министерству обороны РФ, так как в результате внесения заведомо ложных сведений о его поставке было оплачено в рамках государственных контрактов, поэтому доводы осужденных и защитников об обратном являются несостоятельными.

Вопреки доводам жалобы защитника Соболевой, следователем при проведении следственных экспериментов ДД.ММ.ГГГГ установлена разница считывания с указателя шкалы топливомера самолета и топливомера топливозаправщика при сливе и заправках, которая в последующем применена в заключении экспертов от ДД.ММ.ГГГГ№.

Нарушений правовых норм, регулирующих основания, порядок назначения и производства данной экспертизы по уголовному делу, не допущено. Выводы экспертов надлежащим образом аргументированы, научно обоснованы, содержат указание на примененные при исследовании методики, соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, сделаны экспертами, предупрежденными об ответственности за заведомо ложное заключение, в связи с чем судом обоснованно приняты во внимание, а приводимые в жалобах, по мнению осужденных и их защитников, недостатки заключения, не подвергают сомнению его результаты, которые оценены судом в совокупности с другими доказательствами.

Доводы жалоб о том, что эксперт Ш. в ходе предварительного следствия была допрошена в качестве свидетеля, и поэтому не может участвовать в производстве по уголовному делу, являются несостоятельными, так как она была допрошена не по обстоятельствам уголовного дела, а по данному ей исследованию в качестве специалиста.

Каких-либо обстоятельств, свидетельствующих о служебной или иной зависимости экспертов П., З. и Ф. от потерпевшего по делу – Министерства обороны РФ материалы дела не содержат, а направление их в служебные командировки для проведения экспертизы и получение ими денежного довольствия, вопреки доводам жалоб стороны защиты, такими обстоятельствами не являются.

Ссылки в жалобах на то, что председательствующий по ходатайствам экспертов направлял в их адрес документы, истребованные из воинских частей и организаций, а также на получение документов самими экспертами, не могут поставить под сомнение выводы экспертов, поскольку каких-либо дополнительных документов, на основании которых был установлен размер вероятно необоснованно списанного топлива, экспертам не предоставлялось.

Вопреки доводам жалоб, экспертами при производстве расчетов применена погрешность в 1000 кг, изготовлены приложения №, которые приложены к экспертному заключению на компакт-диске, а стоимость топлива правильно определена на основании накладной, содержащей его минимальную цену.

С учетом изложенного, каких-либо нарушений процессуального закона, которые могли бы повлечь признание заключения экспертов недопустимым доказательством, в материалах дела не имеется, а несогласие стороны защиты с его выводами основанием для этого не является.

Доводы защитника Арсентьева о том, что при направлении дела в суд органами предварительного следствия были сфальсифицированы протоколы ознакомления с материалами дела защитников и обвиняемых, изъяты графики их ознакомления и материалы уголовного дела были перешиты после ознакомления с ними стороной защиты, ничем объективно не подтверждены.

Вопросы, связанные с дополнением к судебному следствию, вопреки доводам жалоб стороны защиты, разрешены судом с соблюдением требований УПК РФ относительно предмета доказывания по делу и пределов судебного разбирательства. Право сторон на всестороннее и объективное исследование доказательств по делу реализовано и каких-либо ограничений не допущено.

Вопреки доводам жалобы защитника Арсентьева, судом в приговоре принято решение об уменьшении объема предъявленного подсудимым обвинения в соответствии с позицией государственного обвинителя, а оснований для прекращения уголовного преследования в отношении осужденных не имелось.

Доводы жалобы защитника Ионова о невозможности хищения топлива путем закачки из емкости склада в железнодорожные цистерны, не ставят под сомнение существо приговора, поскольку осужденным не инкриминирован такой способ хищения имущества.

Неисследование и неуказание в приговоре ранее вынесенных приговоров в отношении ФИО6 и ФИО7, постановленных судом в соответствии со ст. 317.7 УПК РФ и в силу ст. 90 УПК РФ не имеющих преюдициального значения, вопреки доводам жалобы защитника Ионова, не влияет на законность и обоснованность приговора.

Доводы апелляционных жалоб о расхождении текста приговора и аудиозаписи его оглашения не влекут отмену приговора, поскольку выявленные расхождения в основном касаются годов в показаниях свидетелей и заключениях экспертиз, номеров ведомостей, не провозглашения отдельных слов и 24 инициалов осужденных в резолютивной части приговора, т.е. не относятся к существенным обстоятельствам дела, не влияют на выводы о виновности осужденных, не изменяют смысловое содержание приговора и фактических обстоятельств дела. Убедительных оснований полагать, что в приговор после его провозглашения были внесены изменения, не имеется.

Что касается довода осужденного ФИО2 о признании незаконным постановления суда о возврате апелляционной жалобы его защитника адвоката Сурнина на решение суда от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в ознакомлении в разумные сроки с материалами дела, то он не может служить основанием для отмены данного постановления и приговора суда, так как постановление надлежащим образом мотивировано, является законным и обоснованным, а право на доступ к правосудию нарушено не было.

Вопреки доводам жалоб осужденных и их защитников, оснований для отмены постановления о прекращении уголовного дела в отношении М. не имеется, так как его положение может быть ухудшено только по апелляционной жалобе потерпевшего или представлению государственного обвинителя, которых не имеется.

Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены судом первой инстанции в соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ, сведений о необоснованном отклонении замечаний не установлено, в связи с чем доводы жалоб в данной части несостоятельны.

С учетом изложенного, всесторонний анализ и основанная на законе оценка совокупности исследованных в судебном заседании доказательств с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3 и ФИО5 преступления и квалифицировать их действия по ч. 4 ст. 159 УК РФ без выхода за пределы предъявленного обвинения и нарушения права на защиту.

Квалифицирующие признаки совершения преступления ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3 и ФИО5 с использованием своего служебного положения и организованной группой подтверждаются исследованными доказательствами, а выводы суда об этом мотивированы в приговоре.

Оснований для иной возможной квалификации действий осужденных, на что указывается, в том числе в апелляционной жалобе защитника Арсентьева, окружной военный суд не усматривает.

При назначении каждому осужденному наказания суд первой инстанции учел характер и степень общественной опасности содеянного ими, данные об их личности, а также смягчающие наказание обстоятельства.

Обстоятельствами, смягчающими наказание, суд признал явку с повинной ФИО4, частичное возмещение им имущественного ущерба, способствование ФИО4 и ФИО5 изобличению и уголовному преследованию других участников преступления, признание своей вины ФИО5, наличие у ФИО1 и ФИО2 малолетних детей, а у ФИО4 малолетнего и несовершеннолетнего детей.

Вопреки доводам жалоб осужденного ФИО1 и защитника Арсентьева приобщение к материалам дела в прениях сторон платежного документа, подтверждающего частичное возмещение имущественного ущерба ФИО4, не свидетельствует о невозможности признания судом данного обстоятельства в качестве смягчающего наказание.

Суд учел, что все осужденные к уголовной ответственности привлекались впервые, ранее ни в чем предосудительном замечены не были, положительно характеризовались по месту жительства, работы и военной службы, ведомственные награды ФИО1, ФИО4, ФИО2 и ФИО3, государственную награду ФИО1, а также участие в боевых действиях ФИО1 и ФИО4.

Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

Выводы суда в части назначения осужденным наказаний мотивированы, а назначенные им наказания являются справедливыми. Оснований для смягчения наказаний осужденным ФИО1 и ФИО3, а также применения положений ст. 64, 73 и ч. 6 ст. 15 УК РФ из дела не усматривается.

Определение судом первой инстанции вида исправительного учреждения соответствует требованиям ст. 58 УК РФ.

В связи с назначением осужденным ФИО1, ФИО2 и ФИО3 наказания в виде лишения свободы суд обоснованно изменил им меру пресечения на заключение под стражу и, вопреки доводам жалоб осужденных и защитников, оснований для ее отмены не имеется.

Обоснованным является решение суда о необходимости лишения ФИО1, ФИО4, ФИО3 и ФИО2 в соответствии с ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности, связанные с осуществлением административно-хозяйственных полномочий в органах исполнительной власти, в которых законом предусмотрено прохождение военной службы.

Вместе с тем окружной военный суд находит обжалуемый приговор подлежащим изменению по основаниям, предусмотренным п. 2 и 3 ст. 389.15 УПК РФ, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона.

Так, из протокола судебного заседания следует, что до вынесения приговора подсудимый ФИО5 представил суду приобщенную к делу квитанцию о возмещении им ущерба на сумму 20000 руб.

В связи с этим суд апелляционной инстанции считает необходимым в соответствии с п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ признать обстоятельством, смягчающим наказание ФИО5, частичное добровольное возмещение им имущественного ущерба и снизить размер назначенного ему основного наказания с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Помимо основного наказания в виде лишения свободы суд первой инстанции назначил ФИО5 дополнительные наказания в соответствии с санкцией ч. 4 ст. 159 и ч. 3 ст. 47 УК РФ в виде штрафа в размере 100000 руб. и лишения права занимать должности, связанные с осуществлением административно-хозяйственных полномочий на государственной службе и в органах местного самоуправления.

Однако в нарушение требований п. 4 ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора суд не мотивировал решение о назначении ФИО5 дополнительного наказания в виде штрафа, не являющегося обязательным, а в резолютивной части приговора вопреки требованиям п. 4 ч. 1 ст. 308 УПК РФ не указал срок лишения его права занимать определенные должности.

С учетом изложенного из приговора подлежат исключению указания о назначении ФИО5 дополнительных наказаний в виде штрафа и лишения права занимать указанные в приговоре должности.

Кроме того, в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ и согласно разъяснениям, содержащимся в п. 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", указанный в ч. 1 ст. 61 УК РФ перечень обстоятельств, смягчающих наказание, не является исчерпывающим. В качестве смягчающих наказание судом могут учитываться и иные обстоятельства.

В соответствии с п. 1 и 3 ст. 3 Федерального закона от 12 января 1995 г. № 5-ФЗ "О ветеранах" и разделом 3 Приложения к названному закону к ветеранам боевых действий относятся военнослужащие, выполняющие задачи в условиях вооруженного конфликта в Чеченской Республике с декабря 1994 г. по декабрь 1996 г.

Как следует из исследованных судом первой инстанции выписок из приказов командира войсковой части 21209 (т. 37 л.д. 15-16), ФИО2 выполнял боевые задачи на территории Чеченской Республики с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ

При таких данных суд апелляционной инстанции считает необходимым в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ выполнение ФИО2 служебных боевых задач на территории Северо-Кавказского региона учесть в качестве обстоятельства, смягчающего его наказание, и снизить размер назначенного ему основного наказания.

Как видно из приговора, гарнизонный военный суд обоснованно удовлетворил гражданский иск Министерства обороны РФ к осужденным ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3, ФИО5 и гражданским ответчикам ФИО6 и ФИО7, но не уменьшил сумму, подлежащую взысканию, на 40000 руб., перечисленных ФИО5 и ФИО4 в счет частичного возмещения ущерба. В связи с этим суд апелляционной инстанции полагает необходимым снизить сумму, взысканную с осужденных и гражданских ответчиков в пользу Министерства обороны РФ, до 24 947 191 руб. 61 коп.

Руководствуясь ст. 389.13, п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 и ст. 389.33 УПК РФ, окружной военный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

Приговор Саратовского гарнизонного военного суда от 30 апреля 2021 г. в отношении ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3 и ФИО5 – изменить.

В соответствии с п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ признать обстоятельством, смягчающим наказание осужденному ФИО5, частичное добровольное возмещение им имущественного ущерба и снизить размер назначенного ему наказания в виде лишения свободы до 2 лет 10 месяцев.

Исключить из приговора указание о назначении осужденному ФИО5 дополнительных наказаний в виде штрафа в размере 100000 руб. и лишения права занимать должности, связанные с осуществлением административно-хозяйственных полномочий на государственной службе и в органах местного самоуправления.

В соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ учесть выполнение осужденным ФИО2 служебных боевых задач на территории Северо-Кавказского региона в качестве обстоятельства, смягчающего ему наказание, и снизить размер назначенного ему наказания в виде лишения свободы до 1 года 10 месяцев.

Гражданский иск Министерства обороны Российской Федерации к ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 удовлетворить частично и взыскать с них в солидарном порядке в его пользу 24 947 191 (двадцать четыре миллиона девятьсот сорок семь тысяч сто девяносто один) руб. 61 коп.

В остальной части приговор в отношении ФИО1, ФИО4, ФИО2, ФИО3 и ФИО5 оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных и их защитников – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Кассационный военный суд через Саратовский гарнизонный военный суд в течение шести месяцев со дня его вынесения, а содержащимися под стражей осужденными – в тот же срок со дня вручения им копии вступившего в законную силу решения гарнизонного военного суда.

В случае направления уголовного дела в Кассационный военный суд для рассмотрения в кассационном порядке осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в заседании суда кассационной инстанции, поручить осуществление своей защиты избранным ими защитникам, отказаться от защитников либо ходатайствовать перед судом кассационной инстанции о назначении им защитников.

"Согласовано"

Судья Центрального окружного военного суда (ПСП) К.М. Буданови