Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе представителя потерпевшего <данные изъяты>ФИО2 на постановление Тейковского районного суда Ивановской области от 21 июля 2022 года, которым в отношении

ФИО1, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданина Российской Федерации, несудимого,

прекращено уголовное преследование по обвинению в преступлении, предусмотренном ч.4 ст.160 УК РФ (в отношении <данные изъяты>), на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с отсутствием состава преступления.

За ФИО8 признано право на частичную реабилитацию.

Гражданский иск <данные изъяты> о возмещении вреда на сумму <данные изъяты> оставлен без рассмотрения с разъяснением права на его предъявление к ФИО9 в порядке гражданского судопроизводства.

Решен вопрос относительно судьбы вещественных доказательств.

По уголовному делу приговором Тейковского районного суда Ивановской области от 21 июля 2022 года ФИО12 также признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ (в отношении <данные изъяты>), с назначением наказания в виде лишения свободы на срок 4 года со штрафом <данные изъяты> рублей. В соответствии со ст.73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года.

Кроме этого, постановлением Тейковского районного суда Ивановской области от 11 апреля 2022 года уголовное преследование в отношении ФИО1 по ч.2 ст.145.1, ч.1 ст.199.2 УК РФ прекращено на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Приговор Тейковского районного суда Ивановской области от 21 июля 2022 года и постановление Тейковского районного суда Ивановской области от 11 апреля 2022 года в отношении ФИО1 не оспариваются.

Заслушав доклад судьи Савиной Е.М., изложившей краткое содержание постановления, существо апелляционной жалобы, выслушав участников процесса, судебная коллегия,

установила:

В отношении ФИО1, обвиняемого органами предварительного расследования в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ, по факту растраты в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ соевого шрота, принадлежащего <данные изъяты>, с использованием своего служебного положения в особо крупном размере, прекращено уголовное преследование на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Уголовное дело прекращено в связи с принятием судом первой инстанции в соответствии с ч.7 ст.246 УПК РФ частичного отказа государственного обвинителя от обвинения при обстоятельствах, приведенных в постановлении суда.

В апелляционной жалобе не согласившийся с данным решением представитель потерпевшего <данные изъяты>ФИО2 просит постановление суда отменить, отказать в принятии частичного отказа государственного обвинителя от обвинения, в связи с чем, указывает, что:

- приведенные государственным обвинителем доводы и основания для частичного отказа от обвинения являются необоснованными;

- отмечает, что о факте хищения соевого шрота представителю <данные изъяты> стало известно от самого ФИО1 весной 2018 года, сообщившего о невозможности исполнения поступившей от <данные изъяты> заявки о выдаче товара ввиду отсутствия его на хранении;

- указывает, что договор поставки № от ДД.ММ.ГГГГ был оформлен для легализации возмещения ущерба, причиненного <данные изъяты> в результате нарушений условий хранения товара, на момент его заключения соевый шрот на хранении у ООО «Ивагропром» фактически отсутствовал, его поставки на склад не было, заключение данного договора не было свободным волеизъявлением <данные изъяты>;

- обращает внимание, что помимо договора поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты> в лице ФИО1 был заключен договор хранения, в рамках которого Общество не оплачивало услуги <данные изъяты> по хранению по причине возмещения потерь противоправного изъятия шрота; услуги хранения закрывались актами зачета, что свидетельствует о наличии задолженности <данные изъяты>;

- считает, что наличие утверждения потерпевшего о факте отсутствия шрота, переданного на хранение, в силу его несанкционированного изъятия и последующей компенсации части похищенного не свидетельствует об отсутствии умысла и признаков хищения в действиях ФИО1;

- полагает, что определение Арбитражного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым утверждено мировое соглашение между <данные изъяты> и <данные изъяты> в лице ФИО1 о нарушении условий договоров хранения № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ в период времени с января 2019 года по май 2019 года и причинении <данные изъяты> убытков на сумму <данные изъяты> руб., в силу требований ст.90 УПК РФ имеет преюдициальное значение для уголовного дела, однако, оценки этому решению не дано;

- полагает, что не изучены в полном объеме доказательства, позволяющие считать отказ государственного обвинителя от обвинения законным и обоснованным.

В судебном заседании представитель потерпевшего <данные изъяты>ФИО2 поддержал доводы жалобы по мотивам, приведенным в ней; защитник – адвокат Авдеев В.В., прокурор Малинина М.М. просили оставить оспариваемое постановление суда без изменения ввиду его законности и обоснованности.

Выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Из материалов дела следует, что по окончанию предварительного расследования по факту совершения преступления в отношении потерпевшего <данные изъяты> органами следствия действия ФИО1 квалифицированы по ч.4 ст.160 УК РФ, он обвинялся в растрате, то есть в хищении чужого имущества, вверенного виновному, лицом, с использованием служебного положения, в особо крупном размере, совершенном им как директором <данные изъяты> в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в отношении <данные изъяты>.

Как видно из протокола судебного заседания, оспариваемого постановления суда, государственный обвинитель в судебном заседании в соответствии с ч.7 ст.246 УПК РФ на стадии дополнений к судебному следствию отказался от обвинения ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, указав что:

- кроме договоров ответственного складского хранения соевого шрота, заключенных между <данные изъяты> в лице ФИО1 и <данные изъяты> и действовавших на период 2018 и 2019 г.г., ДД.ММ.ГГГГ между <данные изъяты> в лице ФИО1 и <данные изъяты> также был заключен договор поставки № со сроком действия до ДД.ММ.ГГГГ и впоследствии фактически пролонгированным на 2019 год, согласно которому <данные изъяты> приобретало у <данные изъяты> соевый шрот из объема, хранящегося у него на складе в соответствии с вышеуказанными договорами складского хранения, то есть без фактических поставок, что подтверждается представленными в судебном заседании потерпевшим счетами фактурами и товарными накладными за периоды май, июнь, июль, октябрь 2018 года, январь, февраль, апрель, июнь 2019 г., а <данные изъяты> оплачивало соевый шрот, что подтверждается представленными в судебном заседании платежными поручениями за периоды июнь, июль, август 2018 года. Наличие указанных документов, фактическое исполнение сторонами договора поставки № от ДД.ММ.ГГГГ явилось основанием для правомерного изъятия Парахневичем соевого шрота с хранения в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ а соответственно, свидетельствует об отсутствии в действиях ФИО1 признака противоправности;

- после изъятия в соответствии с договором поставки от ДД.ММ.ГГГГ№ соевого шрота с хранения ФИО12 в течение мая-августа 2018 года оплачивал его, что подтверждается платежными поручениями, а также иными способами погашал перед <данные изъяты> задолженность за соевый шрот – подписывал в течение 2018-2019 г.г. акты взаимозачета встречных однородных требований с <данные изъяты>, направлял в <данные изъяты> письма с просьбой об оплате за <данные изъяты> задолженности за соевый шрот, в связи с чем, в период февраль-март 2019 г. последнее перечислило потерпевшему <данные изъяты> рублей, что свидетельствует на момент начала изъятия ФИО31 соевого шрота во вменяемый ему период времени об отсутствии в его действиях такого признака хищения как безвозмездность;

- с учетом наличия заключенного договора поставки № от ДД.ММ.ГГГГ, его фактического исполнения сторонами и принятия потерпевшим платежей от <данные изъяты> и от <данные изъяты> за взятый с хранения соевый шрот, в судебном заседании не были опровергнуты показания ФИО1 об отсутствии у него умысла на хищение соевого шрота и корыстной цели его безвозмездного обращения в свою пользу, то есть без намерения последующей оплаты;

- наличие договора поставки № от ДД.ММ.ГГГГ, отсутствие у потерпевшего каких-либо претензий к <данные изъяты> вплоть до ДД.ММ.ГГГГ по исполнению как вышеуказанного договора, так и договоров хранения, принятие потерпевшим оплаты за соевый шрот, подписание актов сверок и взаимных расчетов, по которым погашалась задолженность <данные изъяты> за соевый шрот как в инкриминируемый период преступления, так и после него – то есть после ДД.ММ.ГГГГ, отсутствие в бухгалтерских документах потерпевшего учета фактов недостачи соевого шрота и его несанкционированного отбора, свидетельствуют о сложившихся между потерпевшим и <данные изъяты> выходящих за сферу уголовно-правового регулирования гражданско-правовых отношениях по изъятию определенных объемов соевого шрота с хранения для собственных нужд, о чем потерпевшему было известно, и последующих расчетов за него, что свидетельствует об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ.

Суд первой инстанции в соответствии с ч.7 ст.246 УПК РФ принял отказ государственного обвинителя от обвинения и прекратил в отношении ФИО1 уголовное преследование по ч.4 ст.160 УК РФ по факту растраты в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ соевого шрота, принадлежащего <данные изъяты> на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, связи с отсутствием состава преступления.

Исходя из разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, содержащимся в п. 29 постановления Пленума от 5 марта 2004 г. N 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", государственный обвинитель в соответствии с требованиями закона должен изложить суду мотивы полного или частичного отказа от обвинения, равно как и изменения обвинения в сторону смягчения со ссылкой на предусмотренные законом основания.

По смыслу положений ст. 246 УПК РФ и положений п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года N 51 "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции", суд, принимая решение, обусловленное позицией государственного обвинителя, обязан не просто рассмотреть мотивы его действий, но и в процедуре, отвечающей требованиям состязательности, установить обоснованность такого отказа, для чего необходимо исследовать обстоятельства дела, проверить и оценить собранные и представленные суду доказательства. Лишь по результатам этой процедуры может быть принято соответствующее судебное решение, законность, обоснованность и справедливость которого возможно проверить в вышестоящем суде.

Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2003 года N 18-П, предусматривая полномочие государственного обвинителя отказаться от поддержания государственного обвинения и связанную с этим обязанность суда прекратить уголовное дело или уголовное преследование, уголовно-процессуальный закон исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципов состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации и статья 15 УПК Российской Федерации), в силу которых функции обвинения и разрешения дела отделены друг от друга и возложены на разных субъектов, возбуждение уголовного преследования, формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются указанными в законе органами и должностными лицами, а также потерпевшим, к ведению же суда относятся проверка и оценка правильности и обоснованности сделанных ими выводов по существу обвинения. При этом, уголовное преследование и поддержание обвинения в суде по делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляются прокурором от имени государства в публичных интересах и вышестоящий прокурор, если он установит, что нижестоящим прокурором соответствующие интересы не были обеспечены, обязан исправить обнаруженные отступления от требований закона, - иначе решение нижестоящего прокурора об отказе от обвинения превращалось бы в окончательное решение, которое, вопреки принципам правового государства, не может быть исправлено ни в рамках централизованной системы органов прокуратуры, ни судом.

Кроме этого, согласно выраженным в иных решениях Конституционного Суда РФ правовым позициям относительно отказа государственного обвинителя от обвинения в процедуре судебного разбирательства в суде первой инстанции, прокурор вправе в порядке и по основаниям, которые установлены Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, отказаться от осуществления уголовного преследования с обязательным указанием мотивов своего решения; такой отказ, как связанный именно с недоказанностью виновности подсудимого, влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части (часть седьмая статьи 246 и пункт 2 статьи 254 УПК Российской Федерации), при этом полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения должен быть мотивирован ссылкой на предусмотренные законом основания; в свою очередь, суд, принимая решение, обусловленное позицией государственного обвинителя, обязан не просто рассмотреть мотивы его действий, но и в процедуре, отвечающей требованиям состязательности, установить обоснованность отказа, для чего необходимо исследовать обстоятельства дела, проверить и оценить собранные и представленные суду доказательства; лишь по результатам этой процедуры может быть принято соответствующее судебное решение, законность, обоснованность и справедливость которого возможно проверить в вышестоящем суде (определения от 14 декабря 2004 года N 393-О, от 16 декабря 2010 года N 1711-О-О, от 29 сентября 2011 года N 1219-О-О, от 25 января 2012 года N 105-О-О, от 25 сентября 2014 года N 1904-О, от 10 февраля 2016 года N 226-О и др.).

Из материалов дела следует, что процедура рассмотрения и принятия судом отказа государственного обвинителя от обвинения соблюдена.

Как видно из протокола судебного заседания, ДД.ММ.ГГГГ на стадии дополнений к судебному следствию, то есть, после исследования всех представленных сторонами обвинения и защиты доказательств, государственным обвинителем ФИО14 заявлено об отказе от обвинения ФИО1 по ч.4 ст.160 УК РФ в отношении <данные изъяты>; текст письменного отказа, в котором изложены приведенные выше мотивы и обоснование отказа от обвинения, приобщен к материалам дела, его копии вручены всем участникам процесса.

При обсуждении заявления государственного обвинителя об отказе от обвинения судом выяснено мнение подсудимого ФИО1 и его защитника - адвоката Авдеева В.В., представителей потерпевшего <данные изъяты>ФИО15 и ФИО16, не возражавших против позиции государственного обвинителя, а также мнение представителя потерпевшего <данные изъяты>ФИО11, который возражал против позиции государственного обвинителя, заявил о необходимости предоставления времени для подачи обоснованных возражений, в связи с чем, судебное заседание было отложено на ДД.ММ.ГГГГ.

В указанную дату в судебном заседании представителем потерпевшего ФИО11 представлены письменные возражения относительно позиции государственного обвинителя с приведением мотивов аналогичных указанным в апелляционной жалобе, которые приобщены к материалам дела, после чего судом вынесено оспариваемое решение о прекращении уголовного преследования в отношении ФИО1

Вышестоящим прокурором решение государственного обвинителя об отказе от обвинения по мотиву отступления от требований закона не оспорено.

Вопреки доводам жалобы, принимая обусловленное позицией государственного обвинителя решение о прекращении уголовного преследования, судом были исследованы обстоятельства дела, проверены и оценены все собранные и представленные суду доказательства, после чего рассмотрены мотивы действий государственного обвинителя, при этом, оснований необоснованного отказа государственного обвинителя не установлено.

Оснований не согласиться с оспариваемым автором жалобы решением суда первой инстанции судебная коллегия не усматривает.

Выводам суда первой инстанции, посчитавшим отказ государственного обвинителя от обвинения обоснованным, соответствуют полученные в судебном заседании и согласующиеся с показаниями подсудимого ФИО1 об отсутствии умысла на противоправное и безвозмездное изъятие с корыстной целью соевого шрота сведения о заключении между ним, как генеральным директором <данные изъяты>, и <данные изъяты> договора поставки № от ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с которым <данные изъяты> приобретало у <данные изъяты> соевый шрот из объема, хранящегося у него на складе на основании ранее заключенного договора складского хранения. При этом, фактическое исполнение данного договора, действовавшего с ДД.ММ.ГГГГ и пролонгированного на 2019 год, подтверждено представленными и исследованными в судебном заседании счетами-фактурами, товарными накладными, платежными поручениями, актами взаимозачетов встречных однородных требований, направленными в <данные изъяты> письмами об оплате за <данные изъяты> задолженности за соевый шрот и перечислением указанным Обществом денежных средств на счет потерпевшего, имевшими место в период с июня 2018 года по март 2019 года, то есть в период, значительно превышающий время, инкриминируемое согласно обвинению как время преступления – с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

При указанных обстоятельствах, вопреки доводам жалобы, наличие у ФИО1 перед <данные изъяты> задолженности по оплате соевого шрота, заключение между ними в Арбитражном суде <адрес>ДД.ММ.ГГГГ мирового соглашения с признанием ФИО8 факта задолженности, размер которой не оспаривался подсудимым и в судебном заседании при рассмотрении настоящего уголовного дела, не являются достаточными доказательствами наличия у ФИО1 умысла на совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ, о чем с приведением соответствующих мотивов указано государственным обвинителем и принято судом, поскольку данное утверждение основано на исследованных в ходе судебного заседания доказательствах. При этом, судебная коллегия отмечает, что определением Арбитражного суда <адрес> об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу от ДД.ММ.ГГГГ указано о причинении <данные изъяты> убытков в период с января по май 2019 года, что не соответствует времени преступления, инкриминируемого Парахневичу в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Конкретные обстоятельства возникновения убытков определением суда от ДД.ММ.ГГГГ не установлены, в связи с чем, доводы жалобы о его преюдициальном значении для настоящего уголовного дела неубедительные.

Позиция государственного обвинителя о сложившихся между генеральным директором <данные изъяты>ФИО32 и <данные изъяты> и выходящих за рамки уголовно-правовых предпринимательских отношениях по приобретению ФИО34 соевого шрота у потерпевшего путем изъятия со склада его хранения в объеме, необходимом в производственных целях ФИО33, и его последующей оплате потерпевшему частично за счет собственных средств, а также путем произведения взаимозачетов при оплате услуг по договору складского хранения и путем перечисления денежных средств от контрагента <данные изъяты> основана на представленных и исследованных в судебном заседании документах – договоре поставки от ДД.ММ.ГГГГ, счетах-фактурах, товарных накладных, платежных поручениях, актах взаимозачетов встречных однородных требований, отсутствии данных о наличии у <данные изъяты> претензий к <данные изъяты> по исполнению данного договора, в том числе, при ведении бухгалтерского учета, в рамках которого не отражены факты недостачи соевого шрота и его несанкционированного отбора, в том числе и до ДД.ММ.ГГГГ, показаниях свидетеля Свидетель №7, показаниях подсудимого ФИО1.

При этом, показания представителей потерпевшего ФИО2 и ФИО11 в суде о ставших им известными обстоятельствах обнаружения недостачи соевого шрота, приводимые ими доводы об обстоятельствах заключения договора поставки от ДД.ММ.ГГГГ «задним числом» для легализации факта несанкционированного отбора соевого шрота, имевшего место в начале 2018 года, отсутствии свободы волеизъявления при заключении договора поставки от ДД.ММ.ГГГГ, не являются достаточными для опровержения занятой Парахневичем позиции о приобретении соевого шрота с ведома потерпевшего путем его изъятия в определенных объемах со склада хранения, которая согласуется с исследованными в суде документами, показаниями иных лиц, и порождает неустранимые сомнения в наличии у ФИО1 умысла на хищение соевого шрота и корыстной цели его безвозмездного обращения в свою пользу, что в силу требований ч.3 ст.14 УПК РФ истолковано в пользу подсудимого и по итогам судебного следствия и исследования всех обстоятельств дела повлекло за собой мотивированный отказ государственного обвинителя от обвинения.

Доводы жалобы основаны на собственной оценке представителем потерпевшего доказательств, исследованных в полном объёме в суде первой инстанции. При этом, иная, отличная от приведенной государственным обвинителем мотивированной позиции, оценка доказательств, не свидетельствует о необоснованности и незаконности постановления суда первой инстанции, согласившегося с ней.

С учетом приведенных обстоятельств, суд апелляционной инстанции считает состоявшееся судебное решение законным и обоснованным, не подлежащим изменению либо отмене, и не усматривает оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

постановление Тейковского районного суда Ивановской области от 21 июля 2022 года, которым в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя потерпевшего <данные изъяты>ФИО2 – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента оглашения и может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в порядке, предусмотренном главой47.1УПКРФ, в течение шести месяцев со дня оглашения.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования может быть восстановлен судьей суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего кассационные жалобу, представление. Отказ в его восстановлении может быть обжалован в апелляционном порядке.

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном ст.ст.401.10-401.12 УПК РФ.

В случае подачи кассационной жалобы или кассационного представления осужденные вправе ходатайствовать об участии в их рассмотрении судом кассационной инстанции.

Председательствующий Д.В. Гуськов

Судьи Л.В. Жукова

Е.М. Савина