Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам (основной и дополнительным) осуждённой Самохваловой М.В., её защитника – адвоката Евсикова К.Б., апелляционному представлению и.о. прокурора Кировского района Волгограда Жупикова М.Ю. на приговор Кировского районного суда Волгограда от 27 декабря 2021 года, в соответствии с которым

Самохвалова М.В., <.......>

осуждена

по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы,

по п. «г» ч.3 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путём частичного сложения назначенных наказаний, Самохваловой М.В. назначено окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

По делу разрешены вопросы о мере пресечения, исчислении срока отбывания наказания, зачёте времени содержания под стражей в срок отбывания наказания, вещественным доказательствам.

Заслушав доклад судьи Павловой М.В., выслушав осуждённую Самохвалову М.В., её защитника – адвоката Евсикова К.Б., поддержавших апелляционные жалобы, мнение прокурора Деревягиной М.А., поддержавшей доводы апелляционного представления, возражавшей против удовлетворения жалоб, суд

у с т а н о в и л

Самохвалова М.В. признана виновной в умышленном причинении смерти человеку, а также в совершении тайного хищения чужого имущества, совершённого с причинением значительного ущерба гражданину с банковского счёта.

Преступления совершены Самохваловой М.В. ДД.ММ.ГГГГ при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании Самохвалова М.В. вину не признала.

В апелляционном представлении и.о. прокурора Кировского района Волгограда Жупиков М.Ю. полагает, что приговор в отношении Самохваловой М.В. подлежит изменению. Выражает несогласие с решением суда в части зачёта времени содержания Самохваловой М.В. под стражей в срок отбывания наказания. Так, согласно материалам уголовного дела, Самохвалова М.В. содержалась под стражей с ДД.ММ.ГГГГ, соответственно, весь период её содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ, а также с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу должен быть зачтён в срок отбытия наказания, исходя из требований п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, из
расчёта один день за полтора дня лишения свободы. Находит незаконными выводы суда в части уничтожения вещественных доказательств — двух связок ключей, цифрового фотоаппарата «<.......>», свидетельства о рождении на имя фио1., наушников 2 штук, изъятых в ходе осмотра места происшествия в кв.<адрес> поскольку указанные предметы должны быть переданы
родственникам фио1., а в случае их отсутствия (либо отсутствия
необходимости в данных предметах) - уничтожены. Просит приговор в отношении
Самохваловой М.В. изменить: уточнить резолютивную часть приговора, указав, что в срок отбывания Самохваловой М.В. наказания подлежит зачёту время содержания её под стражей с ДД.ММ.ГГГГ, а также с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу, исходя из требований п. «б» ч.3.1 ст. 72 УК РФ; исключить из описательно-мотивировочной и резолютивной части приговора сведения об уничтожении вещественных доказательств - двух связок ключей, цифрового фотоаппарата «<.......>», свидетельства о рождении на имя фио1., наушников 2 штук, изъятых в ходе осмотра места происшествия в <адрес>; указать в описательно-мотивировочной и резолютивной части приговора на передачу вещественных доказательств - двух связок ключей, цифрового фотоаппарата «<.......>»; свидетельства о рождении на имя фио1 наушников 2 штук, изъятых в ходе осмотра места происшествия в <адрес>, родственникам фио1., а в случае их отсутствия (либо отсутствия необходимости в данных предметах) - на уничтожение. В остальной части просит приговор оставить без изменения.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительных) осуждённая Самохвалова М.В. выражает несогласие с приговором суда. Полагает, что в приговоре отсутствует анализ и оценка доказательств, судом выбран избирательный подход к оценке доказательств. Указывает на то, что основными доказательствами её вины являются протоколы её допросов от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которых она дала признательные показания и сообщила об обстоятельствах «якобы» совершённого убийства, а также предшествовавшая им явка с повинной. Она неоднократно заявляла, что признательные показания ею даны под давлением оперативных сотрудников фио2 и фио3, под диктовку следователей фио4 и фио5, которые в свою очередь говорили о том, что в случае признания ею своей вины, её мать выпустят из - под стражи, что она и сделала. Воздействие на неё со стороны оперативных сотрудников подтверждается неоднократным посещением ИВС оперативным сотрудником фио2, что подтверждается ответом начальника ИВС УМВД России по г.Волгограду от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому фио2 посещал ИВС ДД.ММ.ГГГГ, а явка с повинной ею написана ДД.ММ.ГГГГ. При написании ею явки с повинной, её не были разъяснены права, предусмотренные ст.46,47 УПК РФ, ст.51 Конституции РФ, а также отсутствовал адвокат, ранее ей предоставленный – фио6., от услуг которой она не отказывалась. Факт самооговора подтверждается тем, что она неверно описала предполагаемое орудие преступления, описывая один из ножей из комплекта, имеющегося в квартире, в то время как фактически подходящий под орудие убийства нож не соответствует её описанию. Факт оказания на неё давления подтверждается показаниями свидетеля фио7., которая поясняла, что на неё оказывалось давление с требованием указать, что убила Самохвалова М.В. Ссылается на то, что признание обвиняемым своей вины, в случае если оно не подтверждено совокупностью других собранных по делу доказательств, не может служить основанием для постановления обвинительного приговора. Органом предварительного следствия не установлены и не допрошены свидетели – жильцы квартиры № № <...>, находящейся на одной площадке с квартирой фио1 не установлено точное время конфликта на бытовой почве, как считает следствие. Ссылается на то, что сомнением в её виновности являются показания свидетеля фио8., которая в судебном заседании пояснила, что ничего не слышала, дома её не было. Обращает внимание, что следствием не установлены все замки, от которых в квартире фио1. изымались ключи. Ряд свидетелей пояснили в судебном заседании о том, что фио9 (сожитель потерпевшей) некоторое время проживал в квартире потерпевшей после её смерти, забирал вещи, то есть у него были ключи от квартиры фио1 Ссылается на показания свидетеля фио10., согласно которым дверь в квартиру фио1 закрывается как снаружи, так и изнутри ключом. Полагает, что не установлено, каким образом было проникновение в квартиру, при том, что дверь была закрыта, 2 комплекта ключей были внутри квартиры, 3 – й комплект ключей был у фио9. Органом следствия не указан факт наличия оконного проёма в кухне квартиры потерпевшей. Полагает, что необходимо было провести полноценный осмотр места происшествия, а именно всех помещений в квартире потерпевшей, с целью обнаружения места, где хранились принадлежащие ей денежные средства. Кроме того, на экспертизу представлены не те ножи, которые изымались с места происшествия. Заключение СМЭ № № <...> не является прямым доказательством её вины, оно лишь устанавливает то, что смерть потерпевшей наступила в результате колото – резаных ранений, а также данное заключение противоречит экспертизе вещественных доказательств № <.......> Указанная экспертиза проведена до возбуждения дела, однако, в нарушение ч.1.2 ст.144 УПК РФ, ходатайства защиты о назначении дополнительной и повторной СМЭ оставлены без удовлетворения. В судебном заседании эксперт фио11 давал противоречивые показания, относительно даты наступления смерти потерпевшей, расположения и характера ран, имевшихся на теле фио1 Выводы СМЭ об имевшихся повреждениях противоречат выводам медико-криминалистической экспертизы. Полагает, что по делу необходимо было провести дополнительную судебно – медицинскую экспертизу, поскольку первоначальная экспертиза проводилась в рамках сообщения о преступлении. Из заключения эксперта относительно имевшихся у неё телесных повреждениях следует, что к врачу она обратилась в ДД.ММ.ГГГГ, таким образом, за 4 минуты она не смогла бы доехать из <адрес> района в <адрес>. Обнаруженные следы её крови на клинке ножа подтверждают её показания о том, что она промывала порезанную зеркалом руку под струей воды на кухне. Кроме того, экспертом исследовано 18 объектов, хотя на экспертизу представлено 17. Указанное вызывает сомнение в достоверности выводов эксперта. Отмечает, что в ряде следов не удалось выявить ДНК в достаточном для исследовании количестве, что свидетельствует в её пользу. К моменту начала экспертизы № № <...> экспертиза № № <...> не была окончена и её результаты не предоставлялись эксперту. Таким образом, считает, что при проведении экспертизы № № <...>, экспертом фио12. нарушен запрет, предусмотренный п. 2 ч.4 ст.57 УПК РФ, на самостоятельный сбор материалов. Она и её защитник не были ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, чем нарушены её права. Считает, что исследование подногтевого содержимого потерпевшей произведено не полно, и не установлена принадлежность обнаруженных следов какому – либо лицу, кроме неё и фио1., о возможности которой пояснила в судебном заседании эксперт фио13 Полагает, что судом необоснованно отказано стороне защиты в удовлетворении ходатайства о признании недопустимым доказательством заключения биологической экспертизы № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ. Считает, что протокол получения образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ года следователем фио5 составлен с нарушением УПК РФ, так как в указанном протоколе отсутствует указание на место его производства. Обращает внимание на то, что в судебном заседании от ДД.ММ.ГГГГ были исследованы принадлежащие ей объекты (кровь и слюна на марлевых тампонах), однако материалы дела не содержат протоколов, в ходе которых были отобраны данные образцы для проведения исследований. Из материалов дела следует, что она должна была быть доставлена в лабораторию для забора крови ДД.ММ.ГГГГ, а экспертиза проводилась с ДД.ММ.ГГГГ, однако эксперт фио13. отрицала факт получения ею образцов крови Самохваловой М.В. Кроме того, до проведения экспертизы эксперт не предупреждался об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ, а имеющаяся экспертиза свидетельствует, что эксперта предупредили после изготовления печатного содержимого экспертизы. При получении у неё образцов для сравнительного исследования – было получено два образца слюны на ватные палочки, при этом отсутствует указание на место получения образцов, что делает данный протокол недопустимым доказательством. Кроме того, в судебном заседании были исследованы образцы крови и слюны на марлевых тампонах, хотя на указанный носитель данные образцы не отбирались. Указывает на то, что в протоколе следственного эксперимента не указано место его проведения, оно проведено в отсутствии понятых, ход и результаты фиксировались с применением фотосъёмки, а также следователь не удостоверился в компетенции специалиста фио14., в связи с чем данное доказательство получено с нарушением требований УПК РФ и является недопустимым. Полагает, что фактические результаты проведённого следственного эксперимента, возможность нанесения всего комплекса телесных повреждений потерпевшей лицом, похожим на статиста фио15., свидетельствует о том, что предполагаемым преступником является молодой мужчина в возрасте 25 лет, крепкого телосложения. Кроме того, протокол эксперимента не содержит сведений об изготовлении применённого макета ножа. Обращает внимание, что обыск в её квартире был проведён без разрешения суда на основании постановления следователя фио5., чем нарушены положения п. 7 ч.4 ст.163, ч. 2 ст.29 УПК РФ. Изъятые в ходе обыска объекты, признанные вещественными доказательствами, не указывают на её причастность к совершению преступления. Ряд операций по банковской карте потерпевшей в ДД.ММ.ГГГГ свидетельствуют о том, что потерпевшая передавала свою банковскую карту во временное пользование, и она могла самостоятельно распоряжаться денежными средствами с добровольного согласия фио1. Данное обстоятельство подтвердил в судебном заседании свидетель фио16., пояснив, что карта, принадлежащая потерпевшей, могла находиться у неё 3 -4 дня. Обращает внимание на то, что ДД.ММ.ГГГГ она находилась по месту своего жительства в <адрес> районе, в связи с чем не имела возможности в указываемое обвинением время снять денежные средства с карты потерпевшей в <адрес> районе Волгограда, что подтверждается детализацией принадлежащего ей номера телефона. В материалах дела имеются сведения о её заработной плате, которая является выше средней и свидетельствует о том, что она имела возможность накопить денежные средства в размере <.......> рублей, которые впоследствии были переданы на хранение потерпевшей фио1 Об её невиновности свидетельствует её обращение ДД.ММ.ГГГГ в полицию с сообщением о том, что её тётя фио1 не выходит на связь, однако судом стороне защиты было отказано в удовлетворении ходатайства и приобщении к материалам дела талона – уведомления от 13 февраля 2019 года. Просит отменить приговор, признать её невиновной в совершении инкриминируемых деяний, уголовное преследование прекратить. Указывает на то, что обстоятельства, изложенные в протоколе выемки от ДД.ММ.ГГГГ, не соответствуют действительности. Так, данное следственное действие проведено в отсутствие понятых с применением фотосъёмки, однако представленная фототаблица не отображает ход следственного действия, а именно передача вещей свидетелем фио17 следователю, что свидетельствует о нарушении процессуального права, допущенного при производстве следственного действия, в ходе которого невозможно устранить утверждение фио17 о том, что вещи у неё не изымались. Кроме того, протокол изъятия телефона и получения у неё образцов слюны составлены практически одновременно, что невозможно осуществить, так как действия осуществлялись в разных помещениях. Обращает внимание на то, что принадлежащий ей телефон был осмотрен ДД.ММ.ГГГГ, однако, согласно приложению к протоколу осмотра от ДД.ММ.ГГГГ, извлечение информации с телефона произведено ДД.ММ.ГГГГ, когда телефон не осматривался, а ДД.ММ.ГГГГ все сведения телефона были скопированы на оптический диск. Полагает, что детализация телефонных соединений добыты с нарушением УПК РФ, так как запрос детализации телефонных соединений был произведён в период с марта по апрель 2019 года следователем фио5, который входил в состав следственной группы, но не являлся её руководителем, который должен принимать решение о производстве следственных действий. Обращает внимание на то, что вопреки выводам органов предварительного следствия, ею ДД.ММ.ГГГГ дважды были предприняты попытки связаться с потерпевшей, однако протоколом осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что после ДД.ММ.ГГГГ отсутствуют сведения о входящих и исходящих соединениях с номером телефона, принадлежащего потерпевшей. Указывает на то, что в материалах дела отсутствует решение суда о предоставлении органам предварительного расследования сведений о соединении между абонентами или абонентскими устройствами. При производстве осмотра предметов принимал участие следователь – криминалист фио18 который применял технические средства в нарушение требований УПК РФ. Органом предварительного следствия представлена недостоверная информация об отсутствии соединений с телефоном фио1 с ДД.ММ.ГГГГ, в то время как имелись соединения с её домашним телефоном как самой фио1., так и фио7., фио19. и неустановленных абонентов. Сотовый телефон фио1 не был обнаружен, однако, указанный на коробке из-под телефона ИМЕЙ не соответствует телефону, фактически используемому фио1 Между потерпевшей и фио9 были финансовые обязательства, что подтверждается имеющимися сообщениями на его детализации с номера <.......>, однако данное обстоятельство органом следствия не проверены. Полагает, что до её ознакомления с материалами дела из него была извлечена часть документов, что подтверждается расхождениями в составленных описях к томам дела.

В дополнительной апелляционной жалобе осуждённая Самохвалова М.В. считает, что рассмотрение уголовного дела в отношении неё происходило с существенным нарушением прав на защиту. Так, в судебное заседание, назначенное на ДД.ММ.ГГГГ, адвокат Евсиков К.Б. не явился по причине его болезни, а также не явился адвокат, назначенный в порядке ст.51 УПК РФ. Судом было разъяснено, что в случае неявки в следующее судебное заседание её адвоката, судом будет назначен адвокат в порядке ст.51 УПК РФ. Так, в судебном заседании, в присутствии адвоката по соглашению Евсикова К.Б., судом был поставлен вопрос о допуске к участию в судебном заседании адвоката в порядке ст.51 УПК РФ фио20 и, вопреки позиции стороны защиты, судом указанный адвокат была привлечена к участию в деле. ДД.ММ.ГГГГ ею было заявлено письменное ходатайство об отказе от защитников в порядке ст.61 УПК РФ фио21. и Гусейновой И.А., однако судом было отказано в удовлетворении ходатайства. ДД.ММ.ГГГГ судом по письменному ходатайству неявившегося адвоката фио20 вопреки её мнению и мнению адвоката Евсикова К.Б. о готовности к выступлению в прениях сторон, было принято решение об отложении судебного разбирательства. Полагает, что судом был нарушен уголовно – процессуальный закон, так как была судом был назначен адвокат в порядке ст.51 УПК РФ, позиция которого противоречила её позиции и вызвала необоснованные отложения судебных заседаний.

В апелляционной жалобе защитник осуждённой Самохваловой М.В. – адвокат Евсиков К.Б. выражает несогласие с приговором, считая, что вина Самохваловой М.В. в совершении инкриминируемых преступлении не доказана. Выводы суда первой инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, а выводы судебных экспертов противоречат друг другу, а равно фактическим обстоятельствам дела. Показания свидетелей, данные ими при производстве предварительного следствия и в судебных заседаний, а также оглашённые в соответствии со ст. 281 УПК РФ, носят противоречивый характер, не содержат доказательств причастности Самохваловой М.В. к совершению инкриминируемых преступлений. Стороне защиты необоснованно отказано в допросах лиц (в том числе повторных), которым известны обстоятельства, имеющие значение для дела. Считает, что судом необоснованно и немотивированно отклонён ряд ходатайств стороны защиты, а именно об исключении из доказательств протоколов следственных действий, заключений судебных экспертов (проведённых с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства), вещественных доказательств (полученных с нарушением требований Уголовно-процессуального закона), о допросе свидетелей и экспертов, о приобщении доказательств стороны защиты и оказании содействия в их истребовании, о назначении дополнительных экспертиз. Судом существенно нарушен уголовно-процессуальный закон в части оценки доказательств, полного и всестороннего исследования обстоятельств дела, а также реализации права подсудимого на защиту. Находит приговор суда чрезмерно суровым и несправедливым ввиду неполного и ненадлежащего исследования всех обстоятельств рассмотренного уголовного дела, отсутствия достоверных и объективных доказательств вины Самохваловой М.В., недостаточного исследования сведений, характеризующих личность подсудимой. Просит приговор отменить, в отношении Самохваловой М.В. вынести оправдательный приговор, при невозможности вынесения оправдательного приговора изменить приговор, смягчить назначенное Самохваловой М.В. наказание.

В дополнительной апелляционной жалобе защитник осуждённой Самохваловой М.В. – адвокат Евсиков К.Б. указывает, что судом в обоснование виновности подсудимой приняты её показания, данные при производстве предварительного расследования, которые, как указано в приговоре, были оглашены по ходатайству государственного обвинителя в соответствии с п.3 ч.1 ст.276 УПК РФ. Однако данный вывод суда не соответствует фактическим обстоятельствам, поскольку подсудимая Самохвалова М.В. не отказывалась давать показания в судебном заседании, а указанное свидетельствует о неправильном применении судом первой инстанции нормы процессуального закона. Выражая несогласие с решением суда по ходатайству защитника о признании недопустимыми доказательствами протоколов допросов подозреваемой Самохваловой М.В. от ДД.ММ.ГГГГ, а также выводом суда о том, что при производстве следственных и процессуальных действий каких-либо нарушений допущено не было, утверждает, что судом не произведена надлежащая оценка достоверности вышеназванных доказательств. Считает, что утверждения свидетелей из числа сотрудников правоохранительных органов (фио5., фио2.), осуществлявших уголовное преследование в отношении Самохваловой М.В. об оказании психологического воздействия недостоверны, что подтверждается сведениями о посещениях Самохваловой М.В. в ИВС оперативным сотрудником, фактом задержания и попыткой заключения под стражу близкого родственника Самохваловой М.В. – её матери фио7., находящейся в престарелом возрасте и страдающей хроническими заболеваниями, оказанием давления на саму фио7 Оценивая показания Самохваловой М.В., суд указал в приговоре, что она собственноручно нарисовала нож, которым были причинены телесные повреждения фио1 Вместе с тем, очевидно, что данные обстоятельства, сообщённые Самохваловой М.В., недостоверны, поскольку в заключении эксперта, как предполагаемое орудие преступления, определён нож под №№ <...>, который не соответствует описанию и рисунку ножа. При этом, Самохвалова М.В. оглашённые в судебном заседании показания не подтвердила. Названные противоречия повлияли на решение вопроса о виновности Самохваловой М.В. Судом дана неверная оценка показаниям свидетеля фио7 выводы в указанной части основаны на норме уголовно-процессуального закона, не подлежащей применению. Так, показания свидетеля фио7., допрошенной в качестве подозреваемой в ночное время ДД.ММ.ГГГГ, признаны судом достоверными со ссылкой на положения ч.5 ст.165 УПК РФ. Однако допрос проведён в период времени с 21 часа 10 минут до 22 часов 40 минут, а данное следственное действие не относится к числу тех, для производства которых необходимо получение судебного разрешения. Подозреваемая фио7 была задержана ДД.ММ.ГГГГ в 5 часов 51 минуту,следователь фио5 приступил к производству следственных действий с её участием в помещении ИВС Волгограда в 16 часов 50 минут,а допрос подозреваемой фио7 следователь продолжил в ночное время без её согласия и без каких-либо не терпящих отлагательств причин. Находит недопустимыми доказательствами по уголовному делу №№ <...>: протокол допроса подозреваемой фио7 от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 202-206), а также полученный на его основе протокол допроса свидетеля фио7 от ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д.46-51). Выражая несогласие с оценкой показаний свидетелей фио7., фио7., фио19., потерпевшего фио22.; фио23., фио8фио24., фио25., фио26., утверждает, что они не содержат в себе сведений относительно инкриминируемых Самохваловой М.В. преступлений, поскольку перечисленные лица не являлись их очевидцами и никакой информацией об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, не обладают. Свидетели из числа сотрудников правоохранительных органов: сотрудник ИВС - фио17., оперуполномоченные - фио2 и фио3, участковый уполномоченный - фио27, следователи - фио5 и фио28, также не располагали какими-либо сведениями об обстоятельствах инкриминируемых преступлений. Полагает, что данные свидетели были призваны стороной обвинения для легитимизации ряда следственных действий, законность которых вызывает сомнение. Ссылаясь на показания свидетелей фио19., фио23., фио29фио30. указывает, что изложенные в приговоре показания указанных свидетелей имеют несоответствия фактическим обстоятельствам дела. Полагает, что показаниями свидетеля фио17 опровергнут факт производства у неё выемки вещей Самохваловой М.В. и фио7ДД.ММ.ГГГГ. Кроме этого обращает внимание, что в соответствии с ч. 1.1 ст. 179 УПК РФ данное следственное действие проведено в отсутствие понятых с применением фотосъемки. Вместе с тем представленная фототаблица не отображает ход следственного действия, а именно момент передачи объектов фио17 следователю, что свидетельствует о нарушении процессуального права, допущенного при производстве данного следственного действия. Также указывает на несоответствие времени составления протокола получения образцов для сравнительного исследования, а именно слюны Самохваловой М.В. в период с 17 часов 00 минут до 17 часов 07 минут, и протокола выемки вещей Самохваловой М.В. в период времени с 17 часов 08 минут до 17 часов 15 минут одним следователем - фио5. В связи с чем находитнедопустимым доказательством протокол выемки от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 159-164), как полученный с нарушением требований Уголовно-процессуального закона и просит исключить его и добытые в ходе данного следственного действия объекты (сотовые телефоны марок «<.......>» и «<.......>»)из числа доказательств.Ссылаясь на положенияп.1 ст.307 УПК РФ, а также п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ, утверждает, что выводы суда о хищении Самохваловой М.В. денежных средств фио1. посредством осуществления банковских операций по выдаче денежных средств не подтверждается доказательствами, исследованными в судебном заседании. Так, в действительный период времени банковской операции - 12 часов 33 минуты у Самохваловой М.В. имеется алиби. Согласно детализации телефонных соединений абонентского номера Самохваловой М.В. ДД.ММ.ГГГГ в течение всего дня она находилась в пределах базовой станции, расположенной по адресу: <адрес> что соответствует месту её жительства. Согласно показаниям свидетеля фио31ДД.ММ.ГГГГ видеозаписи изымались с участием специалиста ЧОП «<.......>» фио32 и не на CD-диск, а на флеш-карту. Ввиду изложенного считает, что данное доказательство не может быть принято, как допустимое. Показания свидетеля фио9 оглашены судом по собственной инициативе, в отсутствие согласия государственного обвинителя, подсудимой и её защитника. При этом суд не принял должных мер к обеспечению явки указанного свидетеля, не установил его место жительства, в то время как имелись сведения о его местонахождении в <адрес>. Полагает, что указанное не соответствует правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Определении от 10.10.2017 N 2252-0. Находит недопустимым доказательством показания свидетеля фио9Излагая показания свидетелей фио9. и фио5., указывает, что между ними имеются противоречия, которым судом не дано должной оценки. Считает, что показания свидетелей фио2. и фио3 также необоснованно приняты судом в качестве доказательств виновности подсудимой, поскольку допрос данных свидетелей сводился к закреплению обстоятельств составления протокола явки с повинной Самохваловой М.В. от ДД.ММ.ГГГГ, принятой в отсутствие ранее допущенного защитника. Какими-либо сведениями относительно деяний, инкриминированных подсудимой, данные свидетели не располагали. Ссылаясь на правовую позицию Конституционного Суда РФ в Определении N44-0 от 06.02.2004, просит исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку на показания свидетелей фио2. и фио3Судом в качестве доказательства вины Самохваловой М.В. принят протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ по адресу: <адрес> однако оставлено без внимания то, что не допрошены жильцы квартиры №№ <...>, смежной с квартирой потерпевшей; запертая входная дверь квартиры потерпевшей до момента вскрытия службой МЧС не имела следов взлома запорных устройств; в квартире находились два комплекта ключей от входных дверей; при подозреваемой Самохваловой М.В., в её жилье и транспорте ключи от квартиры фио1 обнаружены не были; не были осмотрены оконные проёмы помещений жилой комнаты и кухни на предмет их целостности, а также целостности их запорных устройств и решеток. Кроме этого в ходе осмотра места происшествия не осмотрено помещение кладовой, которое в соответствии с техническим паспортом помещения именуется, как «шкаф». Обращает внимание, что в ходе осмотра места происшествия изъято 11 ножей с пластиковыми рукоятями и 4 ножа - с деревянными, в то время как в ходе экспертизы вещественных доказательств №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ были исследованы 12 ножей с пластиковыми рукоятями и 3 ножа - с деревянными. Таким образом полагает, что вывод об отсутствии противоречий между данными доказательствами несостоятелен, а перечисленные сомнения, в нарушение принципа презумпции невиновности, установленного ст.14 УПК РФ, не истолкованы в пользу подсудимой. Судом в приговоре в качестве доказательства вины подсудимой приводится протокол следственного эксперимента от ДД.ММ.ГГГГ, а также кратко излагаются показания специалиста фио14., однако показания о возможности или невозможности нанесения Самохваловой М.В. комплекса ранений, который им исследовался, не приведены. Выводы судебно-медицинской и медицинско-криминалистической экспертизы имеют противоречия, которые не устранены, ходатайство стороны защиты о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы необоснованно оставлено без удовлетворения. Также выражает несогласие с оценкой суда заключений судебно-биологических экспертиз. Указывает, что согласно выводам заключения эксперта № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ на ноже с деревянной рукоятью и надписью «<.......>» на клинке (как предполагаемом орудии преступления) не обнаружено следов крови фио1 На представленной для исследования футболке была обнаружена кровь 2 неустановленных мужчин (объекты №№ 3 и 4). В рамках заключения № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ экспертом исследованы 18 смывов - различных объектов, тогда как на экспертизу были предоставлены 17. В ходе допроса в судебном заседании эксперт фио12 происхождение 18-го объекта пояснить не смогла, а также указала, что вышла за пределы поставленных ей вопросов. По результатам экспертизы в ряде объектов, представляющих собой смывы с предметов ванной комнаты, обнаружены следы крови, из которых не удалось выделить ДНК человека в количестве, достаточном для исследования. Также в заключении указано, что на исследование представлены образцы слюны фио7. и Самохваловой М.В., а также образец крови фио1., тогда как в момент начала данной экспертизы № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ эти объекты были на экспертизе №№ <...>, проведённой в период с ДД.ММ.ГГГГ. В связи с изложенным полагает, что экспертом фио12 при производстве экспертизы № № <...> нарушен запрет, предусмотренный п.2 ч.4 ст.57 УПК РФ, на самостоятельный сбор материалов - экспертного исследования, при использовании сведений о генотипах лиц из другой экспертизы №№ <...>, которая в свою очередь на тот момент была не окончена, а значит, не имела какого-либо установленного доказательственного значения. Таким образом, делает вывод о том, что на вещественном доказательстве - футболке, изъятой в ходе осмотра места происшествия, имеются обильные следы крови человека (мужчины), личность которого до настоящего момента не установлена. При этом данную футболку кто-то застирывал, а исследование подногтевого содержимого потерпевшей фио1. произведено не полно и не установлена принадлежность обнаруженных следов какому-либо конкретному лицу. Все указанные недостатки при производстве экспертиз оставлены без внимания. Кроме того, судом безосновательно отклонено ходатайство защитника о признании заключения эксперта фио13 № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ недопустимым, так как вопреки доводам суда, стороной защиты оспаривалась не методика производства экспертизы, а нарушение установленного ч.4 ст. 202 УПК РФ порядка получения образцов во время её проведения. Заключение эксперта №№ <...> (дополнительная дактилоскопическая экспертиза) и заключение первичной дактилоскопической экспертизы № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ свидетельствуют о непричастности Самохваловой М.В. к совершению инкриминируемых деяний, так как в ходе осмотра квартиры потерпевшей ДД.ММ.ГГГГ, в ванной комнате были обнаружены и изъяты многочисленные следы крови, в этом же помещении были обнаружены и изъяты следы рук человека. При этом идентифицировать следы крови в ходе биологической экспертизы № № <...>второй) от ДД.ММ.ГГГГ не удалось; на футболке обнаружены следы крови мужчины, принадлежность которых не установлена; принадлежность следов рук, обнаруженных в ванной комнате и пригодных для идентификации Самохваловой М.В. не установлена. Ссылаясь на пункт 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2017 N 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)», считает недопустимыми доказательствами протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, как полученный с нарушением требований Уголовно-процессуального закона, и добытые в ходе данного следственного действия объекты, указанные в постановлении от 24.12.2019. Постановление о производстве обыска в жилище в отсутствие судебного разрешения вынесено в нарушение требований ч.2 ст. 29 и п.7 ч.4 ст. 163 УПК РФ, следователем, не являющимся руководителем следственной группы. Протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ и добытые в ходе обыска объекты, признанные вещественными доказательствами, и приводимые в приговоре, не указывают на причастность Самохваловой М.В. к совершению убийства и хищения чужого имущества, так как каких-либо следов преступления в жилище подсудимой обнаружено не было. Также полагает, что необоснованно принят в качестве доказательства вины подсудимойпротокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что осмотр произведён с участием специалиста. При этом на диск скопированы все сведения, содержащиеся в виртуальной памяти телефона, однако из содержания приложения к названному протоколу осмотра следует, что извлечение файлов из телефона фио7. произведено ДД.ММ.ГГГГ, что не соответствует дате самого осмотра и его времени. Также на указанном диске содержится еще один файл, который представляет coбой извлечение информации, произведённое с сотового телефона, принадлежащего фио7. (протокол осмотра от ДД.ММ.ГГГГ), тогда как данный телефон не <.......> не ДД.ММ.ГГГГ не осматривался. Находит недопустимым доказательством протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т.2 л.д.172-176), как полученное с нарушением требований Уголовно-процессуального закона. Утверждает, что детализация соединений абонентских номеров телефонов также добыты с нарушением требований уголовно-процессуального закона, запрос всех вышеперечисленных сведений о соединениях по абонентским номерам инициирован в период с марта по ДД.ММ.ГГГГ следователем фио5., который входил в состав следственной группы, но не являлся её руководителем. Тогда как, в соответствии с п. 7 ч. 4 ст. 163 УПК РФ,только руководитель следственной группы принимает решения о производстве следственных действий, предусмотренных ч.2 ст. 29 УПК РФ. Таким образом, находит недопустимыми доказательствами: информацию о соединениях между абонентами № <...>, признанных вещественными доказательствами постановлением от ДД.ММ.ГГГГ (т.5 л.д. 133-135), а также протоколы осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д.133-141) от ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д. 186-198), от 11 августа 2019 года (т.4 л.д. 170-176, 177), как полученные с нарушением требований УПК РФ. Судом необоснованно в качестве допустимых и достоверных доказательств приняты: протокол осмотра предметов от 11.08.2019, а также CD-R диск, на котором содержатся сведения о соединениях абонентского номера 89608867631 за период с 23.01.2019 по 13.02.2019, в то время как происхождение данного CD-R диска, содержащего файл формата Excel с именем «Самохвалова» не известен, в материалах дела отсутствуют решение суда в порядке ст.165 УПК РФ о разрешении на предоставление такой информации следователю, запрос сотовому оператору и сам ответ, решение органа предварительного следствия по данному объекту. В нарушение требований ст.81 УПК РФ судом в качестве доказательств вины подсудимой приводится перечень вещественных доказательств, среди которых перечислены: кисти правой и левой рук, фрагмент левой ключичной кости и образец крови трупа фио1., срезы ногтевых пластин левой руки; лоскут ткани с ранами с передней поверхности грудной клетки; фрагмент передней поверхности грудной клетки с восемью ребрами с правой стороны с фрагментом правой ключичной кости; семь рёбер с левой стороны; грудина. Однако указанные доказательства не были осмотрены следователем, но приобщены в качестве вещественных доказательств на основании постановления от ДД.ММ.ГГГГ. Осмотр данных вещественных доказательств имел существенное значение для расследования уголовного дела, так как согласно заключениям двух судебных экспертиз имеются противоречивые данные. Так, согласно заключению СМЭ трупа фио1. №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ, были установлены повреждения на костях грудной клетки, а также колото-резаные ранения грудной клетки определённой направленности, в то время как согласно заключению медико-криминалистической экспертизы вещественных доказательств (орудий и следов) № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ каких-либо повреждений на костных материалах от трупа фио1 не обнаружено, установлено иное направление ран грудной клетки. Просит исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку на вещественные доказательства: кисти правой и левой рук, фрагмент левой ключичной кости и образец крови трупа фио1., срезы ногтевых пластин левой руки; лоскут ткани с ранами с передней поверхности грудной клетки; фрагмент передней поверхности грудной клетки с восемью рёбрами с правой стороны с фрагментом правой ключичной кости; семь рёбер с левой стороны; грудину.Судом оставлены без внимания и оценки доводы защиты относительно анализа содержания выписок по банковским счетам, также судом немотивированно отклонено ходатайство защитника о приобщении доказательств относительно подтверждения мест осуществления банковских операций с банковской картой на имя фио1 Анализ движения денежных средств по счету, открытому на имя фио1 подтверждает показания Самохваловой М.В. о том, что фио1. передавала ей во временное пользование свою банковскую карту, в том числе на несколько дней. При этом Самохвалова М.В. могла распоряжаться денежными средствами с согласия фио1. Возможность передачи банковской карты фио1. во временное пользование Самохваловой М.В. подтверждается показаниями свидетеля фио16 Из содержания исследованного судом вещественного доказательства - долговой расписки фио33 следует, что ДД.ММ.ГГГГ она заняла у фио1. денежные средства в сумме <.......> рублей. При этом со счёта фио1. денежные средства не снималась и не списывалась. Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что у фио1. хранились наличные денежные средства, являвшиеся сбережениями Самохваловой М.В. и фио7 Суд первой инстанции немотивированного отклонил ходатайство защиты о приобщении и исследовании в судебном заседании документов, подтверждающих обстоятельства осуществления Самохваловой М.В. банковских операций с использованием карты фио1. вблизи своего места жительства.Утверждает, что уголовное дело рассмотрено с обвинительным уклоном, а принцип состязательности, закреплённый в ст.15 УПК РФ не был соблюден. Указанный доводы основывает на том, что ни одно из ходатайств о приобщении и исследовании доказательств, добытых стороной защиты, или оказании содействия в истребовании таковых, не было удовлетворено, а ходатайства об исключении тех или иных доказательств, в нарушение требований ст.122, ч.2 ст.271, ч.5 ст.235 УПК РФ, не были разрешены своевременно, а их разрешение было отложено до удаления суда в совещательную комнату для постановления итогового решения.Кроме этого, постановленный судом первой инстанции приговор считает несправедливым, вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания. Так, судом в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Самохваловой М.В., учтены по ч.1 ст.105 УК РФ в соответствии с п. «и» ч.1 ст. 61 УК РФ - явка с повинной; по каждому преступлению в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ - состояние здоровья подсудимой, имеющей заболевания. Но оставлено без внимания то обстоятельство, что в период содержания под стражей установлено прогрессирование заболеваний: <.......> в виде умеренных когнитивных нарушений (Медицинское заключение № № <...> врачебной комиссией по результатам медицинского освидетельствования Самохваловой М.В.), тогда как согласно сведениям «<.......>; по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ у Самохваловой М.В. имелся диагноз: <.......> Также судом первой инстанции оставлены без внимания: состояние здоровья матери подсудимой - фио7., которая страдает хроническими заболеваниями в области онкологии и кардиологии, и её престарелый возраст – ДД.ММ.ГГГГ При этом, в нарушение требований ч.2 ст.299 УПК РФ суд, обсуждая вопрос применения положений ст.64, 73 и ч.6 ст.15 УК РФ, отверг возможность их применения, не приводя мотивов такого решения, ограничившись констатацией данного факта по обоим преступлениям.

Вдополнительной апелляционной жалобе защитник осуждённой Самохваловой М.В. – адвокат Евсиков К.Б.указывает, что в ходе предварительного следствия в отношении Самохваловой М.В. проведена комиссионная амбулаторная судебная психолого-психиатрическая экспертиза № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ. В комиссию экспертов входила медицинский психолог фио34., которой исследовался вопрос нахождения Самохваловой М.В. в момент инкриминируемого деяния в состоянии физиологического аффекта. Полагает, что данное заключение комиссии экспертов не может быть принято ни как обстоятельство, оценивающее личность осуждённой, ни как доказательство её вины в инкриминируемом преступлении. В судебном заседании была допрошена эксперт - врач судебный психиатр фио35. До допроса эксперта сторона защиты заявляла ходатайства о вызове для допроса эксперта - психолога фио34.,которое оставлено без удовлетворения. Кроме этого, стороной защиты было заявлено ходатайство о допуске специалиста - эксперта-психолога фио36., а также приобщении к материалам дела заключения указанного специалиста. Вместе с тем, ходатайство о допуске специалиста необоснованно оставлено без удовлетворения, а ходатайство о приобщения к материалам дела заключения специалиста фио36. от ДД.ММ.ГГГГ не разрешено. Заключение специалиста фио36 от ДД.ММ.ГГГГ (рецензия психологической части Заключения № № <...> комиссии экспертов амбулаторной комплексной психолого-психологической экспертизы Самохваловой М.В., выполненной ГБУЗ ВОКПБ № № <...>, отделением амбулаторной СПЭ № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ) (т.11 л.д.181-195) не было исследовано в суде первой инстанции, поскольку председательствующим судьёй не было разрешено ходатайство защитника в данной части и было отказано в его исследовании. Полагает также необходимым выслушать специалиста эксперта - психолога фио36 и по вопросам, входящим в его компетенцию.В результате исследования заключения Комиссионной СППЭ № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ установлена его недостаточная ясность и полнота, которые не были устранены допросом эксперта врача-докладчика фио35 в судебном заседании. Так, при производстве экспертизы никаким образом не исследована фабула события преступления и конкретно сама ситуация причинения фио1 двадцати одного колото-резаного ранения в область груди и живота. Из текста заключения не ясно, как именно возникла и развивалась криминальная ситуация, в процессе обследования не рассматривались и не анализировались взаимоотношения Самохваловой М.В. и фио1 никак не отображена и не проанализирована роль и поведение Самохваловой М.В. в ситуации, исследуемой по данному уголовному делу. Содержание показаний Самохваловой М.В. в заключении никак не отражено. Исследование, описанное в психологической части заключения, не соответствует требованиям, предъявляемым к комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизе. Допрос эксперта-психиатра фио35 указанные неясности не устранил, поскольку эксперт неоднократно пояснила, что психологическая часть исследования не входит в её компетенцию, в частности отказалась комментировать индивидуально-психологические особенности Самохваловой М.В., признаки аффекта. Более того эксперт пояснила, что ни она, ни иные члены комиссии экспертов не присутствовали при производстве исследования экспертом-психологом фио34., каждый из комиссии экспертов подписывал выводы в своей части, поэтому выводы, подписанные последней, она подтвердить не смогла. Анализируя заключение комиссии экспертов, полагает, что вывод по вопросу №№ <...> (об отсутствии в действиях признаков физиологического аффекта) основан на противоречивых сведениях, в частности данных направленной беседы, в ходе которой Самохвалова М.В. категорически отрицала свою причастность к инкриминируемому деянию. Эксперт фио34 в основу вывода об отсутствии физиологического аффекта положила содержание протокола дополнительного допроса подозреваемой Самохваловой М.В. от ДД.ММ.ГГГГ, который, по мнению стороны защиты, является недопустимым доказательством. Утверждает, что анализ заключения Комиссионной СППЭ № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ и содержания протокола дополнительного допроса от ДД.ММ.ГГГГ, в совокупности с научной литературой позволяют отметить в описанном поведении Самохваловой М.В. ряд признаков, которые характерны для физиологического аффекта. Кроме этого полагает, что при назначении и проведении амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы были допущены нарушения. Так, постановление о назначении экспертизы вынесено следователем ДД.ММ.ГГГГ, при этом в пункте 3 резолютивной части постановления указано «Предоставить в распоряжение эксперта материалы: заверенные копии материалов уголовного дела». В тот же день подозреваемая Самохвалова М.В. ознакомлена с постановлением о назначении СПЭ, о чём составлен протокол. При этом на момент ознакомления с данным постановлением подозреваемая Самохвалова М.В. давала органу предварительного расследования показания о своей непричастности к инкриминируемому преступлению. Вместе с тем, как следует из содержания заключения, исследованию подвергнут протокол дополнительного допроса подозреваемой Самохваловой М.В. от ДД.ММ.ГГГГ, который не мог быть приложен к постановлению, датированному ДД.ММ.ГГГГ. В свою очередь эксперт фио35 в ходе допроса не смогла пояснить, был ли предоставлен следователем первоначальный допрос Самохваловой М.В. от ДД.ММ.ГГГГ и какие вообще материалы дела, в каком объёме были исследованы комиссией экспертов при производстве экспертизы. На момент ознакомления с постановлением о назначении СПЭ Самохвалова М.В. знала о предоставлении на данную экспертизу лишь одного своего допроса от ДД.ММ.ГГГГ и, с учётом своей позиции по делу, реализовала свои права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ. Полагает, что указанными действиями были нарушены требования п.4 ч.1 ст. 195 УПК РФ, ст.19 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № № <...>, а также право Самохваловой М.В. на защиту. Также обращает внимание на оформление вводной части заключения комиссионной амбулаторной судебной психолого-психиатрической экспертизы №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ и подписку судебных экспертов о разъяснении прав и ответственности по ст.307 УК РФ», которые расположены на одном листе и включены в общий текст экспертизы, что, по мнению защитника, свидетельствует об оформлении данных разделов после проведения исследовательской стадии, подготовки и составления заключения, распечатывания текста экспертизы на бумажном носителе. Таким образом, экспертам разъяснены права и ими дана подписка об ответственности не перед началом производства экспертизы, а после изготовления её печатного варианта. Находит недопустимым доказательством Заключение КСППЭ №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ(т.2 л.д.65-67).

Выслушав стороны, проверив материалы дела, изучив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Выводы суда о доказанности виновности Самохваловой М.В. соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на доказательствах, проверенных в судебном заседании, надлежащим образом оценённых и подробно изложенных в приговоре.

Виновность Самохваловой М.В. в совершении убийства тёти – фио1 и тайного хищения её имущества, с причинением значительного ущерба гражданину, с банковского счёта подтверждается совокупностью доказательств:

показаниями Самохваловой М.В., данными в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемой ДД.ММ.ГГГГ, исследованными судом в соответствии с п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ, согласно которым, Самохвалова М.В. ДД.ММ.ГГГГ находилась в гостях у фио1., оказывая ей помощь по хозяйству. При выносе из квартиры фио1 зеркала Самохвалова М.В. порезала руку, от чего из раны обильно пошла кровь. Затем, в ходе ссоры с фио1., в ответ на отказ последней передать Самохваловой М.В. принадлежащие той денежные средства, оскорблений со стороны потерпевшей в адрес осуждённой и её семьи, Самохвалова М.В. подобрала нож, брошенный фио1. в её сторону и стала наносить фио1 множественные удары ножом в область тела. В какой-то момент фио1 упала на пол. Самохвалова М.В. убрала в квартире, но пояснить, как и чем - не может. Затем она вышла из квартиры, приехала к себе домой. Матери объяснила, как порезала руку, после чего обратилась в травмпункт. Куда делся телефон фио1., объяснить не может, полагает, что могла его выключить, выбросить или сломать. Как закрыла дверь - не помнит;

показаниями Самохваловой М.В. в судебном заседании о том, что с разрешения фио1 пользовалась банковской картой последней, осуществляя покупки, расплачиваясь за товары и погашая свой ипотечный кредит. Банковская карта фио1 периодически находилась в пользовании у Самохваловой М.В., поскольку последняя полагала, что все денежные средства фио1. являлись их общими семейными, так как у фио1 на хранении находились денежные средства Самохваловой М.В. в размере <.......> рублей. В ДД.ММ.ГГГГфио1 передавала ей карту, так как фио7., матери Самохваловой М.В., требовались деньги на обследование и лечение;

показаниями потерпевшего фио22. в судебном заседании и на предварительном следствии о том, что связь с фио1 поддерживала его жена и, когда фио1. перестала выходить на связь, то позвонила Самохваловой М.В., которой сообщила о том, что фио1 не выходит на связь. В ответ последняя сообщила, что дверь квартиры фио1. закрыта. фио1 сообщала его жене, что оказывает финансовую помощь Самохваловой М.В. Показал, что денежная сумма в размере <.......> рублей, похищенная со счёта фио1., являлась для потерпевшей значительным ущербом;

показаниями свидетеля фио19, на предварительном следствии и в судебном заседании, о том, что у фио1 были хорошие отношения с Самохваловой М.В., которую она считала дочерью, помогала оплачивать ей ипотеку, покупала продукты питания. Полагает, что у Самохваловой М.В. имелся набор ключей от квартиры фио1. ДД.ММ.ГГГГ она не могла дозвониться до фио1., о чем ДД.ММ.ГГГГ сообщила по телефону Самохваловой М.В., попросив её навестить фио1 Свидетель заметила по голосу, что Самохвалова М.В. озлоблена на неё и раздражена, причина чего свидетелю не известна, так как конфликтов между ними не было;

показаниями свидетеля фио7., данными в качестве подозреваемой и свидетеля, в судебном заседании и на предварительном следствии, об обстоятельствах её, а также дочери – Самохваловой М.В., общения с фио1., которая приходилась фио7 сестрой. Утверждает, что на хранении фио1 находились денежные средства, переданные ей Самохваловой М.В., которые та заработала в <адрес>, а также от продажи комнаты фио7 в Волгограде. фио1. периодически приезжала к ним домой, оставалась на несколько дней. Самохвалова М.В. приобретала для фио1 продукты питания, та передавала Самохваловой М.В. свою банковскую карту, в связи с чем Самохвалова М.В. могла знать от неё пин-код. Последний раз видела фио1ДД.ММ.ГГГГ, у последней отсутствовали телесные повреждения. ДД.ММ.ГГГГ Самохвалова М.В. приезжала к фио1., помогала ей по хозяйству. Вечером ДД.ММ.ГГГГ она увидела на ладони Самохваловой М.В. резаную рану, при этом Самохвалова М.В. пояснила, что повредила руку, когда вместе с фио1 выносила зеркало. На следующий день она стала звонить фио1., но не могла дозвониться ни на домашний телефон, ни на сотовый. После их обращения в полицию, ДД.ММ.ГГГГ дверь квартиры была вскрыта и обнаружен труп фио1 Опознает на продемонстрированных ей видеозаписях за ДД.ММ.ГГГГ Самохвалову М.В., снимающую денежные средства из банкоматов, а также за ДД.ММ.ГГГГ машину Самохваловой М.В.;

показаниями свидетеля фио16., брата Самохваловой М.В., в судебном заседании и на предварительном следствии, о том, что сестра ухаживала за фио1., которая периодически передавала ей свою банковскую карту, чтобы Самохвалова М.В. сняла для фио1 деньги. После произошедших событий он видел порез на руке Самохваловой М.В., со слов которой ему известно, что рану она получила, когда выбрасывала зеркало из квартиры фио1 Показал, что по возвращению из <адрес> Самохвалова М.В. привезла с собой денежные средства, а также мать – фио7 продала за <.......> рублей свою комнату. Где находились данные деньги, пояснить не может. В ДД.ММ.ГГГГ он осуществлял ремонт стиральной машинки фио1. и порезал палец, в связи с чем капли крови попали на пол, тряпки и лежащую футболку;

показаниями свидетелей фио23., фио8., фио24., фио37., соседей фио1 данных в ходе предварительного следствия и в судебном заседании о том, что фио1. ни с кем из соседского окружения не конфликтовала; фио38. и фио8. видели фио1. в последний раз в конце января – начале ДД.ММ.ГГГГ, какого-либо шума, конфликта ДД.ММ.ГГГГ не слышали. Знают, что фио1 общалась с сестрой и племянницей, которые оказывали ей помощь по хозяйству, периодически приезжали к ней, а также забирали фио1 к себе. Периодически у фио1 проживал мужчина грузинской национальности, приезжал к фио1. в гости и находился по несколько дней. В последний раз видели его в ДД.ММ.ГГГГ;

показаниями свидетеля фио17 данными в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, о том, что ею при личном обыске доставленной в ИВС Самохваловой М.В. были обнаружены и изъяты личные вещи, документы, денежные средства, другое имущество, в том числе, сенсорный сотовый телефон «<.......>», сим-карта № № <...>, переносной флэш-накопитель (карта памяти) объемом 16 Гб. Вещи были переданы в дежурную часть с составлением соответствующего протокола, после чего переданы следователю, который при этом присутствовал;

показаниями свидетеля фио39., данными в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, о том, что она общалась с фио1., которая приходила к ней в магазин. фио1 рассказывала про Самохвалову М.В., которую считала своей дочерью, говорила о хороших отношениях с нею. Свидетель периодически занимала у фио1 небольшие суммы денег в ДД.ММ.ГГГГ году, общая сумма долга составила <.......> рублей. Свидетель знала, что у фио1 был сожитель грузинской национальности, которого она один раз видела с нею, мужчина периодически приезжал к фио1., был прописан у неё;

свидетель фио10. показал, что с разрешения сотрудника полиции им была вскрыта металлическая дверь квартиры по адресу: <адрес>, где был обнаружен труп человека. Замок квартиры находился в исправном состоянии, мог открываться ключом как снаружи, так и изнутри;

свидетель фио30 будучи допрошен в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, показал об обстоятельствах изъятия и выдачи им по запросу сотрудника полиции видеозаписей банкоматов ПАО «<.......>» по адресам: <адрес> Видеозаписи банкомата, расположенного на <адрес>, не сохранились, так как на нём установлена флеш-карта, у которой ограниченный срок хранения записей;

показаниями свидетеля фио31 о выдаче им сотрудникам полиции видеозаписей с камер наружного видеонаблюдения, располагающихся вдоль торгового комплекса «<.......>», по <адрес> за ДД.ММ.ГГГГ;

показаниями свидетеля фио40., участкового ОП № № <...> УМВД России по Волгограду, об обстоятельствах обнаружения трупа фио1 в <адрес>. После того, как Самохвалова М.В., племянница погибшей, вышла на улицу, он увидел на ладони её правой руки глубокий порез. На вопрос о происхождении пореза у Самохваловой М.В., её мать фио7 пояснила, что дочь порезала руку, когда выносила разбитое стекло на мусорку;

показаниями свидетеля фио5., следователя СО по Кировскому району СУ СК России по Волгоградской области, об обстоятельствах расследования им уголовного дела по факту убийства фио1 Свидетель показал о том, что входил в состав следственной группы, руководителем которой был назначен следователь фио41 В ходе предварительного следствия была задержана Самохвалова М.В., которая самостоятельно обратилась с явкой с повинной, в присутствии адвоката рассказала об обстоятельствах причинения ею смерти фио1., однако в дальнейшем отказалась от своих показаний, заявив о невиновности. Выемка личных вещей Самохваловой М.В. осуществлена им в помещении ИВС, при этом сотрудник ИВС фио17 вынесла им изъятые у Самохваловой М.В. вещи, а он составил протокол выемки, в котором все расписались. В ходе допроса Самохваловой М.В., а также фио7 какое-либо давление на них не оказывалось, показания они давали добровольно, после консультации с защитниками, протоколы прочитывали лично, замечания к составленным протоколам у допрошенных лиц и их защитников отсутствовали;

показаниями свидетеля фио2., начальника отдела уголовного розыска ОП № № <...> УМВД России по Волгограду, данными в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, о том, что при раскрытии убийства фио1 он ДД.ММ.ГГГГ с оперуполномоченным фио3 беседовал с задержанной Самохваловой М.В., которая рассказала об обстоятельствах совершённого преступления. Какое-либо давление на Самохвалову М.В. не оказывалось, обычно он разъясняет, что явка с повинной является смягчающим наказание обстоятельством, после чего Самохвалова М.В. собственноручно написала явку с повинной;

показаниями свидетеля фио3., заместителя начальника отдела № № <...> ОУР ГУМВД России по Волгоградской области, о том, что он вместе с фио2 присутствовал при беседе с задержанной Самохваловой М.В., которая пояснила, что в ходе конфликта с фио1 причинила ей ножевые ранения. После беседы Самохвалова М.В. собственноручно написала явку с повинной. Какое-либо давление на Самохвалову М.В. не оказывалось;

показаниями других допрошенных по делу свидетелей обвинения, подробно изложенных в приговоре суда;

письменными материалами дела, приведёнными в приговоре, в том числе:

протоколами следственных и судебных действий:

осмотра места происшествия – <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого был обнаружен труп фио1 с признаками насильственной смерти и изъяты вещи и предметы, имеющие отношение к уголовному делу;

протоколами обыска автомобиля Самохваловой М.В. и квартиры по адресу: <адрес>, в которых изъяты личные вещи Самохваловой М.В., а также накопитель на жестких магнитных дисках «<.......> черного цвета;

протоколами выемок одежды, личных предметов и частей тела фио1 личных вещей и предметов Самохваловой М.В., фио7., в том числе сенсорного сотового телефона <.......>, сим-карты № № <...>, переносного флеш накопителя (карта памяти), объёмом 16 Гб, сотового телефона <.......>, сим-карта № <.......>, карты памяти объёмом 1 Гб; медицинской карты от ДД.ММ.ГГГГ на имя Самохваловой М.В. и других предметов, имеющих значение для дела;

протоколами осмотра изъятых предметов и вещей, в ходе которых имеющаяся информация на сотовых телефонах <.......> (Самохваловой М.В.) и <.......> (фио7 была перенесена на диск формата DVD – R. При осмотре телефонов было установлено наличие сведений о номерах сотовых телефонов фио1. +№ <...>;

протоколом осмотра: видеозаписей, изъятых с камер банкоматов ПАО «<.......>», согласно которым ДД.ММ.ГГГГ Самохвалова М.В. из банкоматов, расположенных по адресам: <адрес>, осуществила снятие наличных денежных средств в сумме <.......> руб. и <.......> руб., соответственно, с банковского счёта № № <...>, принадлежащего фио1.; записи с камер видеонаблюдения с торгового комплекса «<.......>», расположенного по адресу: <адрес> согласно которой ДД.ММ.ГГГГ в 11 часов 06 минут автомобиль марки «<.......>» модели «<.......>» в кузове чёрного цвета, с государственным регистрационным знаком № <...>, зарегистрированный и принадлежащий Самохваловой М.В. проезжает от ул. <адрес> по направлению <адрес> (в непосредственной близости к дому фио1.);

протоколом осмотра выписки по банковскому счёту № № <...>, открытого на имя фио1., в ходе которого установлено, что ДД.ММ.ГГГГ в 08 часов 58 минут произведено снятие денежных средств в сумме <.......> рублей, ДД.ММ.ГГГГ в 11 часов 30 минут произведено снятие денежных средств в сумме <.......> рублей, ДД.ММ.ГГГГ в 11 часов 30 минут произведено снятие денежных средств в сумме <.......> рублей;

протоколом осмотра детализации абонентских номеров: № <...>, находящегося в пользовании фио7., № <...>, находящегося в пользовании фио1№ <...>, находящегося в пользовании Самохваловой М.В. за период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого установлено:

наличие на телефоне фио1. входящего вызова с номера Самохваловой М.В. за ДД.ММ.ГГГГ в 10 часов 24 минуты 04 секунды, а с 11 часов 40 минут входящие и исходящие вызовы на номер фио1 отсутствуют;

с телефона, находящегося в пользовании фио7 попыток соединения с номером фио1 не установлено;

ДД.ММ.ГГГГ с 13 часов 55 минут 10 секунд до 20 часов 59 минут 53 секунд имеются 6 телефонных соединений номера фио7 с номером Самохваловой М.В.;

с телефона, находящегося в пользовании Самохваловой М.В., имеются исходящие вызовы на номер фио1.: ДД.ММ.ГГГГ – 5 вызовов, ДД.ММ.ГГГГ – 7 вызовов, ДД.ММ.ГГГГ – 4 вызова; ДД.ММ.ГГГГ – 3 вызова, ДД.ММ.ГГГГ – 4 вызова, ДД.ММ.ГГГГ – 3 вызова;

протоколом осмотра детализации телефонных соединений абонентского номера № <...>, находящегося в пользовании фио9 за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, при этом все соединения совершены на территории <адрес>, что подтверждается отметками в столбце «Адрес места расположения базовой станции»;

протоколом осмотра сведений о телефонных соединениях абонентского номера ПАО «<.......>» № <...>, в ходе которого определено вероятное местонахождение сим-карты, используемой Самохваловой М.В., в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в <.......> районе Волгограда в дневное и ночное время суток ограниченной радиусом до 500 метров от дома № <адрес>, которые находятся на расстоянии 500 метров от д<адрес>, где проживала фио1 В <.......> районе Волгограда отмечена активность в виде телефонных соединений за <адрес> в количестве 6 звонков, в период времени с 13 часов 55 минут по 19 часов 49 минут в зоне радиусом до 500 метров от дома № <адрес>. На расстоянии 500 метров от указанного адреса расположен д.<адрес>, где проживала фио1.;

протоколом следственного эксперимента, от участия в котором Самохвалова М.В. отказалась, в ходе которого специалист фио14 при помощи статиста фио15. на манекене человека продемонстрировали нанесение ударных воздействий в различных плоскостях, с различным хватом рукояти ножа (макета ножа), по всем отражённым на манекене при помощи стикеров ранениям;

в судебном заседании специалист фио14 рассказал об обстоятельствах проведения следственного эксперимента, отказа Самохваловой М.В. принимать в нём участие, а также о том, что Самохвалова М.В. продемонстрировала им следы от порезов на своей правой руке, после чего им на правую руку статиста были нанесены аналогичные отметки. Показал, что при воздействии ножом по телу человека, при условии отсутствия упора-ограничителя на ноже, нельзя исключить возможность соскальзывания руки с рукоятки ножа и продвижения в сторону лезвия клинка ножа и получение резаных повреждений на ладонной поверхности кисти, при нанесении ударов в различных направлениях при любом положении ножа в руке. Рост статиста на отражённом в протоколе механизме нанесения ударов не играет роли, поскольку и статист, и выверенный на следственном эксперименте рост манекена человека попадают в границы среднего роста;

согласно заключению судебно-медицинской экспертизы(экспертизы трупа фио1.) № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ, смерть фио1 наступила в результате множественных колото-резаных повреждений грудной клетки и живота с повреждением левого лёгкого, сердечной сорочки, лёгочного ствола, большого сальника, печени, желудка и поперечной кишки, осложнившиеся внутриплевральным и внутрибрюшным кровотечением, кровотечением в полость сердечной сорочки, и острой кровопотерей. При исследовании трупа фио1 было обнаружено 32 колото-резаные раны на грудной клетке и передней брюшной стенке. Обнаруженные колото-резаные повреждения между собой имеют преимущественную идентичность характера, а именно — один из концов раны заострён, а противоположный — П-образный. Данный характер повреждений свидетельствует о наличии у травмирующего колюще-режущего предмета односторонней заточки и противоположной обушковой части. Вышеуказанные повреждения образовались от действия плоского колюще-режущего предмета (предметов), от нескольких минут до нескольких десятков минут до момента смерти, по квалифицирующим признакам опасности для жизни, расцениваются как повреждения, причинившие ТЯЖКИЙ вред здоровью и состоят в причинной связи со смертью. С момента смерти до времени осмотра трупа на месте происшествия прошло не менее 2-4 суток;

эксперт фио11., будучи допрошен в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, показал о причинах смерти фио1., при этом сообщил, что наступление её смерти ДД.ММ.ГГГГ не исключается; образование имевшихся у фио1 33 колото-резаных повреждений в области грудной клетки и передней брюшной стенки, являющихся тяжкими телесными повреждениями, в условиях самопричинения маловероятно, учитывая направление раневых каналов; идентификация трупа осуществляется лицом, направившим его на исследование, а также экспертом – по возрасту, полу, идентификационным биркам; имевшиеся у фио1. колото-резаные ранение органов грудной клетки привели к острой массивной кровопотере и смерти фио1

согласно заключению судебно – биологической экспертизы № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ (экспертиза вещественных доказательств), на рукояти ножа, представленного на исследование, выявлены смешанные следы, содержащие пот, клетки эпителия (объект № 1), которые произошли от двух или более лиц женского генетического пола, в вышеуказанных смешанных следах (объект №1) присутствует генетический материал Самохваловой М.В. и фио1 На клинке вышеуказанного ножа выявлены следы, содержащие кровь (объект № 2), которые произошли от Самохваловой М.В.;

согласно заключению эксперта № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ (судебно – биологическая экспертиза тканей и выделений человека (исследование ДНК)), на фрагменте «занавески», вырезах ткани с выдвижной нижней части, с сиденья, со спинки дивана, смыве с тумбы швейной машинки № 1, представленных на исследование, выявлены следы содержащие кровь (объекты №№ 2,4,5,7-9, 12,16,19) и следы, содержащие, пот и клетки эпителия (объект №17), которые произошли от Самохваловой М.В.;

согласно заключению эксперта № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ (судебно – биологическая экспертиза тканей и выделений человека (исследование ДНК)), следы крови (объект №4), выявленные на футболке, произошли от фио7 Происхождение следов крови (объект № 4), выявленных на футболке, от фио9. исключается. Происхождение следов крови (объект №3), выявленных на футболке, от фио9 и фио7 исключается;

в судебном заседании эксперт фио12., проводившая вышеуказанные судебно-биологические экспертизы, показала об обстоятельствах предоставления ей материалов-носителей следов для работы, их упаковке, особенностях проводимых исследований, применённых методиках и полученных результатах, получивших отражение в составленных заключениях. Показала, что после проведённого исследования объекты упаковываются в первоначальную упаковку, пробирка ДНК не возвращается и не хранится, все образцы слюны уничтожаются;

согласно заключению эксперта №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ (экспертиза вещественных доказательств), на представленном участке кожи с области передней поверхности грудной клетки слева от трупа гр. фио1. могли быть причинены представленным на экспертизу клинком ножа № 15 (металлический кухонный нож с надписью «<.......>» с деревянной рукояткой»);

согласно заключению эксперта (судебно – медицинская экспертиза медицинской документации по факту причинения вреда здоровью Самохваловой М.В.) № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ, у гр. Самохваловой М.В. имелись телесные повреждения: резаные раны правой кисти по ладонной поверхности в проекции 1 пястной кости с переходом на пястно-фаланговый суставам 1 пальца (1), в проекции средней фаланги 4 пальца (1). Данные телесные повреждения образованы от действия острого предмета (орудия), обладающего режущими свойствами. Указанные повреждения возникли в пределах нескольких часов до обращения в лечебное учреждение ДД.ММ.ГГГГ;

в судебном заседании эксперт фио42., проводившая по данному уголовному делу судебно – биологическую экспертизу № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ (экспертиза вещественных доказательств), показала, что на экспертизу доказательства представлены в опечатанном виде, у Самохваловой М.В. образец крови был взят в лаборатории;

а также другими письменными и вещественными доказательствами, оценка которым имеется в приговоре суда.

Органами следствия при расследовании и судом при рассмотрении дела каких-либо существенных нарушений закона, влекущих отмену приговора, в том числе права на защиту осуждённого и принципов уголовного судопроизводства, не установлено.

В основу приговора судом положены доказательства, полученные с соблюдением норм уголовно-процессуального закона. Суд апелляционной инстанции не находит оснований для признания недопустимыми имеющихся по делу доказательств и протоколов процессуальных действий.

Совокупность приведённых в приговоре доказательств была проверена и исследована в ходе судебного следствия, в соответствии с требованиями ст. 87, 88 УПК РФ суд дал им надлежащую оценку и привёл мотивы, по которым признал их достоверными, соответствующими установленным фактическим обстоятельствам дела, а также указал, мотивы, почему он принимает одни доказательства и отвергает другие.

При рассмотрении дела судом установлены все подлежащие доказыванию обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ. Существенных противоречий между обстоятельствами дела, как они установлены судом, и доказательствами, положенными судом в основу приговора, не имеется. Фактические обстоятельства дела судом установлены правильно и полно изложены в приговоре.

Суд апелляционной инстанции полагает необходимым исключить из приговора суда указание на показания свидетеля фио9 данные в ходе предварительного следствия (т.3 л.д.176-180), как на доказательство обвинения, по следующим основаниям.

В судебное заседание свидетель фио9 не явился, сведения о невозможности явки указанного лица по уважительным причинам, либо выезда его за пределы Российской Федерации, отказа явиться в судебное заседание и пр. в материалах дела – отсутствуют.

Государственный обвинитель – Якушев А.А. с ходатайством об оглашении показаний неявившегося свидетеля фио9 в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ (т.12 л.д.184) не обращался.

Председательствующий судья, в нарушение требований ч.3 ст.15, ч.1,3 ст.37 УПК РФ, самостоятельно поставил вопрос о необходимости оглашения в судебном заседании показаний вышеуказанного свидетеля, а затем, при наличии возражений не только подсудимой Самохваловой М.В. и её защитника – адвоката Евсикова К.Б., но и прокурора Якушева А.А., полагавшего необходимым дополнительно проверить сведения о выезде фио9 за пределы Российской Федерации, огласил показания данного свидетеля.

Учитывая, что оснований, предусмотренных ч.ч.1-3 ст.281 УПК РФ, для оглашения показаний свидетеля фио9 не имелось, суд апелляционной инстанции полагает необходимым исключить из приговора указания суда на показания данного свидетеля, как на доказательство обвинения.

Показания иных свидетелей обвинения судом тщательно исследованы, обоснованно признаны достоверными в той части, которая соответствует фактическим обстоятельствам дела, правильно оценены и правомерно положены в основу обвинительного приговора, поскольку они последовательны, взаимно подтверждают и дополняют друг друга, согласуются как между собой, так и с другими приведёнными в приговоре доказательствами.

Вопреки доводам осуждённой, суд в приговоре привёл и проанализировал показания, данные свидетелями обвинения, привлечёнными экспертами и специалистами, в судебном заседании, а также на предварительном следствии, правильно оценив их, с точки зрения относимости, допустимости, достаточности для доказывания вины осуждённой в совершении инкриминируемых деяний.

Суд первой инстанции дал надлежащую оценку показаниям осуждённой Самохваловой М.В., обоснованно признал наиболее достоверными те из них, которые соответствуют фактическим обстоятельствам совершённых преступлений и подтверждаются другими доказательствами по делу.

Будучи допрошена в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемой, в присутствии защитника – адвоката фио6., Самохвалова М.В., ДД.ММ.ГГГГ подробно рассказала об обстоятельствах совершения ею убийства фио1 сообщила о мотивах, своих действиях непосредственно во время преступления, а также по его окончанию.

Приведённые выше протоколы допросов Самохваловой М.В. в качестве подозреваемой согласуются с иными, приведёнными в приговоре доказательствами, в том числе показаниями свидетелей, письменными и вещественными доказательствами.

Самохвалова М.В. была допрошена в присутствии защитника, ей разъяснялись процессуальные права, в том числе право не свидетельствовать против самой себя лично, протоколы допроса прочитаны ею лично, при этом замечания и дополнения к протоколу, как у неё, так и у её защитника, отсутствовали.

Доводы Самохваловой М.В. о том, что на неё было оказано незаконное воздействие сотрудников полиции при составлении явки с повинной и последующего допроса в качестве подозреваемой, судом первой инстанции проверены, при этом суд пришёл к выводу о надуманности данных утверждений осуждённой.

С заявлениями об отводе защитника адвоката фио6 участвовавшей при проведении её допроса, Самохвалова М.В. не обращалась, заявления о вызове другого защитника в ходе проведения действия с её участием – не заявляла.

Данные Самохваловой М.В. в дальнейшем в присутствии иных защитников показания о непричастности к совершению инкриминируемых деяний судом правильно расценены, как способ избежать уголовной ответственности за содеянное.

Доводы осуждённой об оказании на неё сотрудниками полиции незаконного физического и психического воздействия, что повлекло самооговор в совершении убийства фио1., являлись предметом процессуальной проверки, по результатам которой ДД.ММ.ГГГГ принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции фио2 и фио3

Допросив в судебном заседании в качестве свидетелей сотрудников полиции фио2. и фио3., суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о надуманности утверждений Самохваловой М.В. об оказании на неё незаконного психического и физического воздействия указанными лицами при посещении её в помещении ИВС ДД.ММ.ГГГГ.

Следователь фио5 показал о присутствии сотрудников полиции фио2. и фио3. при допросах Самохваловой М.В., при этом указанными лицами какое-либо воздействие на Самохвалову М.В. не осуществлялось.

Сообщение фио2 подозреваемой Самохваловой М.В. о том, что явка с повинной является смягчающим наказание обстоятельством нельзя расценить как оказание незаконного воздействия.

Сама Самохвалова М.В. при последующих допросах, в том числе ДД.ММ.ГГГГ, в присутствии адвоката, не заявляла о применении к ней незаконных методов следствия, подтверждала самостоятельность и добровольность написания явки с повинной.

Кроме того, в судебном заседании Самохвалова М.В. показала, что протокол явки с повинной, а также ДД.ММ.ГГГГ показания давала самостоятельно, в присутствии адвоката, протоколы допросов читала лично, замечания к ним у неё отсутствовали.

При таких обстоятельствах выводы суда о допустимости, как доказательств обвинения, протоколов допросов Самохваловой М.В. в качестве подозреваемой ДД.ММ.ГГГГ, являются правильными, нарушения требований уголовно-процессуального законодательства при их получении отсутствовали.

Доводы защиты об отсутствии оснований для оглашения показаний Самохваловой М.В., данных в ходе предварительного следствия, в судебном заседании в связи с тем, что Самохвалова М.В. не отказывалась от дачи показаний, являются несостоятельными.

Так, в соответствии с п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ, оглашение показаний подсудимого, данных в ходе предварительного следствия, допускается при наличии существенных противоречий между показаниями, данными в ходе предварительного следствия и в суде.

Принимая решение об оглашении по ходатайству государственного обвинителя показаний Самохваловой М.В., данных в ходе предварительного следствия, суд указал, что показания подсудимой оглашаются в связи с противоречиями (протокол судебного заседания (том.13 л.д.42 оборот)).

При таких обстоятельствах, указание в приговоре суда на оглашение показаний Самохваловой М.В. (т.2 л.д.121-127) в соответствии с п.3 ч.1 ст.276 УПК РФ является технической опиской, не влияющей на правильность решения суда о наличии оснований для удовлетворения ходатайства государственного обвинителя об оглашении показаний Самохваловой М.В., для устранения имеющихся противоречий.

Остальные показания Самохваловой М.В., данные в ходе предварительного следствия, судом приведены в приговоре со ссылкой на положения п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ.

Доводы защиты Самохваловой М.В. о том, что в протоколе её допроса в качестве подозреваемой от ДД.ММ.ГГГГ, а также в протоколе допроса от 16 февраля 2019 года Самохвалова М.В. оговорила себя в совершении убийства фио1., поскольку изображённый ею, как орудие убийства, нож, не соответствует ножу, приобщённому к материалам дела в качестве орудия преступления (нож с деревянной ручкой с подписью «<.......>»), являются несостоятельными.

Так, действительно, изображение и описание ножа, которым были причинены телесные повреждения фио1., выполненное в протоколе допроса от ДД.ММ.ГГГГ самой Самохваловой М.В., отличается от внешнего вида ножа, изъятого при осмотре квартиры фио1., на котором были обнаружены следы крови Самохваловой М.В., и соответствующего, по конструктивным признакам, орудию преступления, данные о характеристиках которого получены в результате судебно-медицинской экспертизытрупа фио1. № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ и экспертизы вещественных доказательств №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ, однако, описанный Самохваловой М.В. нож соответствует по внешним признакам иным изъятым в ходе осмотра квартиры фио1 ножам в количестве 11 штук, в связи с чем указание Самохваловой М.В. иных характеризующих признаков орудия преступления является способом её защиты от обвинения.

Утверждения защиты Самохваловой М.В. о неотносимости ножа, приобщённого к материалам дела в качестве вещественного доказательства (нож с деревянной ручкой с подписью «<.......>»), в связи с отсутствием на данном ноже биологических следов крови фио1 являются несостоятельными, так как, исходя из указанных выше экспертиз № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ и №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ, имеющиеся на трупе фио1 колото-резаные раны оставлены ножом, соответствующим по конструктивным особенностям указанному ножу, а с учётом наличия на рукояти ножа следов крови Самохваловой М.В., а также крови фио1., приведённых выше показаний специалиста фио14., вывод суда первой инстанции о том, что именно данным ножом были причинены телесные повреждения фио1 является правильным.

Доводы защиты о том, что на экспертизу представлены не те ножи, которые изымались при осмотре места происшествия, не соответствуют действительности, поскольку из содержания приведённых экспертиз следует, что упаковка представленных на экспертизу объектов не нарушена. Разница в описании одного из ножей объясняется субъективным восприятием лица, оформлявшего процессуальные документы.

Вопреки утверждениям защиты, суд первой инстанции, проверив представленные сторонами доказательства, пришёл к обоснованному выводу о том, что убийство фио1. совершено Самохваловой М.В. ДД.ММ.ГГГГ в период времени с 11 часов 10 минут до 22 часов 30 минут, что подтверждается совокупностью приведённых в приговоре суда доказательств.

Доводы защиты о том, что обращение Самохваловой М.В. за медицинской помощью с резаными ранами правой ладони имело место в 22 часа 34 минуты ДД.ММ.ГГГГ, что, по мнению защиты, опровергает выводы суда относительно времени совершения преступления, являются несостоятельными, поскольку время совершения Самохваловой М.В. инкриминируемого деяния установлено, исходя из совокупности исследованных судом доказательств, в то время как время обращения Самохваловой М.В. за медицинской помощью, кроме отметки в медицинской документации, ничем не подтверждается.

Из показаний Самохваловой М.В., ей матери фио7., брата фио16 следует, что после совершения в ДД.ММ.ГГГГ в отношении фио1 хищения её имущества, потерпевшей на окнах квартиры были установлены металлические решётки.

При осмотре места происшествия – квартиры фио1. сведения об обнаружении повреждений на оконных решетках, рамах в протокол не занесены. Наличие металлических решеток на окнах отображено на фототаблице к протоколу.

Свидетель фио10 показал, что замок на входной металлической двери квартиры фио1. был исправным и открывался ключом как изнутри, так и снаружи.

С учётом изложенного, утверждения стороны защиты о том, что судом не установлен способ проникновения преступника в квартиру фио1., возможном проникновении в помещение через оконные решётки, являются несостоятельными, поскольку судом достоверно установлено, что Самохвалова М.В. находилась в квартире с разрешения фио1., которой, в ходе ссоры причинила колото-резаные ранения, повлекшие смерть потерпевшей, после чего покинула квартиру.

Сама Самохвалова М.В. при допросе в качестве подозреваемой, показывала, что не помнит, как покидала квартиру и закрывала дверь, при этом, относительно сотового телефона фио1. показала, что могла его сломать и выбросить.

Утверждения Самохваловой М.В. об отсутствии у неё комплекта ключей от квартиры фио1., что, по её мнению, подтверждается фактами изъятия в квартиры фио1. двух комплектов ключей и отсутствия ключей в её квартире, не ставят под сомнение выводы суда о её виновности в причинении смерти фио1., поскольку количество комплектов от дверей квартиры погибшей достоверно не установлено, а свидетель фио19. показала, что, в связи с близкими отношениями, у Самохваловой М.В. имелись ключи от квартиры фио1

Утверждения Самохваловой М.В., фио7. и фио16 о том, что они возвращали фио1 по её требованию комплект ключей от её квартиры, какими-либо доказательствами не подтверждаются.

Доводы защиты о том, что имевшиеся у Самохваловой М.В. резаные раны правой ладони причинены последней ДД.ММ.ГГГГ при выносе ею вместе с фио1. разбитого зеркала из квартиры последней какими-либо доказательствами также не подтверждаются.

Указанная версия защиты была проверена в ходе предварительного следствия, при этом допрошенные свидетели – соседи фио1., говоря, что Самохвалова М.В. помогала погибшей по хозяйству, вынося мусор из её квартиры, не показали, что видели как они (фио1 и Самохвалова М.В.) ДД.ММ.ГГГГ выносили из квартиры зеркало.

Родственники фио1 – фио7., фио16 и сама Самохвалова М.В. сообщили, что ранее какого-либо старого, разбитого зеркала в квартире фио1 не видели.

В то же время, из показаний специалиста фио14 и заключения СМЭ Самохваловой М.В. следует, что указанные (две) резаные раны ладонной поверхности осуждённая могла получить в результате соскальзывания руки с рукоятки ножа ввиду отсутствия на ней ограничителя (упора).

Вышеуказанный механизм возникновения у Самохваловой М.В. резаных ран правой ладони согласуется с заключением судебной биологической экспертизы, в соответствии с выводом которой на рукояти ножа, представленного на исследование (с деревянной ручкой с надписью «<.......>»), имеется кровь Самохваловой М.В.

Именно указанный нож, исходя из заключений экспертов (судебно-медицинская трупа фио1 и медико-криминалистическая по поводу механизма образования колото-резаных ран на трупе фио1.) по своим конструктивным признакам соответствует орудию убийства.

Доводы защиты о назначении судебно-медицинской экспертизы трупа фио1 до возбуждения уголовного дела и, как полагает защита, в связи с этим необоснованном отклонении их ходатайств о проведении повторной экспертизы, судом первой инстанции проверены и обоснованно признаны несостоятельными.

Действительно, постановление о возбуждении уголовного дела и постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы вынесены следователем фио5 – ДД.ММ.ГГГГ, однако из материалов дела следует, что осмотр места происшествия был закончен – ДД.ММ.ГГГГ в 23 часа 05 минут, после чего в 23 часа 20 минут вынесено постановление о возбуждении уголовного дела. Таким образом, только после окончания осмотра места происшествия и возбуждении уголовного дела в распоряжение экспертов мог быть предоставлен труп фио1., о чём указано в постановлении о назначении СМЭ.

Вышеуказанное подтверждено в судебном заседании следователем фио5

С учётом изложенного, утверждения защиты Самохваловой М.В. о нарушении её права на защиту и необоснованном отклонении ходатайства о проведении повторной СМЭ являются несостоятельными.

Более того, из пояснений Самохваловой М.В. в судебном заседании и позиции её защитника – адвоката Евсикова К.Б. следует, что сторона защиты оспаривает факт проведения СМЭ именно в отношении трупа фио1., считая, что экспертному исследованию подвергся иной труп, иного человека, обнаруженного в квартире фио1., что само по себе противоречит показаниям Самохваловой М.В., свидетелей фио7., фио40 о том, что ДД.ММ.ГГГГ ими был обнаружен труп именно фио1

Из показаний эксперта фио11 следует, что идентификация личности исследуемого тела осуществляется как следователем, представившим тело на экспертизу, так и самим экспертом, что исключает исследование какого-либо другого объекта, нежели указанного в заключении.

Таким образом, доводы защиты в указанной части обоснованно признаны несостоятельными, а ходатайство защиты об истребовании медицинской карты фио1 из МСЧ ПО «<.......>», где она работала до выхода на пенсию, для установления точного роста погибшей, обоснованно оставлено судом без удовлетворения.

Доводы защиты о недопустимости доказательств – заключений генетических экспертиз № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ, № № <...> от ДД.ММ.ГГГГ, № 6/845э от ДД.ММ.ГГГГ являлись предметом проверки суда первой инстанции, при этом судом с участием сторон был допрошен эксперт фио12., показавшая об обстоятельствах проведения ею исследований, применённых методиках, полученных результатах. Судом достоверно установлено, что на экспертизу в надлежаще упакованном виде было представлено 17 образцов для исследования, а образец слюны Самохваловой М.В. был непосредственно получен в лабораторных исследованиях после доставления туда Самохваловой М.В., что подтверждено также следователем фио5 и материалами дела.

Из материалов дела следует, что все перечисленные экспертизы выполнялись одним экспертом, в одно и то же время, в одних и тех же условиях, в связи с чем использование экспертом при проведении экспертиз результатов, полученных в рамках других исследований, осуществляемых ею же, не противоречит закону, не опровергает выводы эксперта по поставленным вопросам.

Невозможность определения генетической принадлежности ряда следов на представленных объектах, в смывах с которых не удалось выделить ДНК человека в количестве, достаточном для исследования лоскусов ядерной ДНК, из-за недостаточного количества или разрушения ДНК под действием неблагоприятных факторов окружающей среды, не ставит под сомнение выводы суда о виновности Самохваловой М.В., поскольку полученных результатов генетических исследований достаточно для убедительности выводов суда о причинении смерти фио1 именно Самохваловой М.В.

Судом проверена квалификация эксперта и соответствие выполненных ею исследований применяемым методикам и рекомендациям.

Утверждения защиты о принадлежности следов, в которых эксперту не удалось выделить ДНК человека в достаточном для исследования количестве, иным лицам, носят характер предположения и иными доказательствами не подтверждаются.

Полученные результаты исследований о принадлежности ряда следов Самохваловой М.В. экспертом убедительно мотивированы, не носят вероятностный характер.

Принадлежность ряда следов крови на обнаруженной футболке двум лицам мужского пола (одним из которых является фио16., брат Самохваловой М.В.) не опровергает выводы суда о виновности Самохваловой М.В., поскольку при рассмотрении уголовного дела суд действует в пределах, установленных ст.252 УПК РФ, при этом указанные следы, вопреки утверждениям защиты, не являются обильными, а избыток стирального порошка на изъятой футболке и полотенце, обнаруженных в стиральной машинке, соответствует показаниям Самохваловой М.В., данным в качестве подозреваемой ДД.ММ.ГГГГ о том, что после убийства фио1. она осуществляла уборку квартиры.

Представленные в качестве вещественных доказательств в суд смывы на ватных тампонах, а не на ватных палочках, на которые первоначально отбирались для исследований, соответствуют пояснениям эксперта фио12. в судебном заседании, о том, что содержимое представленного объекта растворяется в необходимых реагентах, подвергается химическому и физическому воздействию, а после исследования остатки растворённого генетического материала высушиваются или уничтожаются. В связи с вышеуказанным, сохранение остатков генетического материала на ватных дисках после проведения исследований не свидетельствует о представлении эксперту иных объектов.

Полученные результаты генетических исследований, а также детализация соединений абонента фио9., обслуживающих вызовы абонента вышками сотовой связи, расположенной в исследуемый период на территории Республики <адрес>, показания свидетелей – фио23., фио24., фио37., фио8. о том, что они видели у фио1 её сожителя – фио9 в ДД.ММ.ГГГГ; отметки о пересечении границы Российской Федерации в исследованном судом паспорте фио9 опровергают утверждения защиты о причастности указанного лица к причинению смерти фио1. ввиду отсутствия последнего в ДД.ММ.ГГГГ на территории Российской Федерации.

Финансовые отношения фио9. с фио1., наличие между ними телефонных переговоров до смерти погибшей, желание фио9 (со слов Самохваловой М.В.) прописать в квартиру фио1. своих сыновей, с учётом вышеуказанных доказательств не имеют значения для правильного разрешения уголовного дела.

Доводы защиты о недопустимости протокола следственного эксперимента ввиду отсутствия фотографий демонстрации Самохваловой М.В. имевшихся на правой ладони следов от порезов являются несостоятельными, так как из содержания протокола и показаний самой Самохваловой М.В. следует, что последняя отказалась принимать участие в следственном эксперименте, а из показаний специалиста фио14. следует, что из-за отказа Самохваловой М.В. участвовать в эксперименте, продемонстрированные Самохваловой М.В. порезы на руке он перенёс на ладонь статиста и зафиксировал в фототаблице.

Утверждения защиты Самохваловой М.В. об осуществлении предварительного расследования неуполномоченным лицом – следователем фио5., поскольку, по мнению защиты, руководителем следственной группы было назначено иное лицо, которое и должно было принимать решение о проведении следственных и процессуальных действий, не соответствует материалам уголовного дела.

Нарушений требований УПК РФ при осуществлении предварительного расследования следователями, в производстве которых находилось настоящее уголовное дело, не установлено. Возбуждение следователем фио5 уголовного дела по факту убийства фио1 не препятствовало ему осуществлять предварительное расследование, поскольку дело в установленном порядке было им принято к своему производству.

Проведение следователем фио5 осмотра месте происшествия – <адрес>, где в ходе осмотра был обнаружен труп фио1., не требовало получение санкции суда либо последующего судебного решения о признании обыска законным, поскольку проводилось иное следственное мероприятие – осмотр места происшествия, при этом собственник жилого помещения – фио1 согласие на проведение осмотра не могла дать ввиду смерти.

Утверждения защиты о том, что в ходе осмотра места происшествия не было досмотрено помещение кладовой (помещение № № <...> на плане квартиры указано как шкаф), где, по утверждению Самохваловой М.В. могли находиться принадлежащие ей денежные средства в размере <.......> рублей, не имеют значения для правильного разрешения вопроса о виновности Самохваловой М.В., так как предварительное расследование осуществлялось по факту убийства фио1., а не с целью отыскания якобы хранившихся у фио1 денежных средств.

Таким образом, вопреки утверждениям защиты, основания для признания недопустимым доказательством – протокола осмотра места происшествия – <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ – отсутствуют.

Доводы защиты о допущенных нарушениях при изъятии в ИВС сотового телефона Самохваловой М.В. являются несостоятельными, так как в судебном заседании была допрошена свидетель фио17 показавшая об обстоятельствах проведения ею личного обыска Самохваловой М.В., обнаруженных предметах, процедуре их передачи следователю и составленных при этом документах. Свидетель также подтвердил свои показания, данные в ходе предварительного расследования.

С учётом показаний допрошенного судом по указанным обстоятельствам следователя фио5., суд пришёл к обоснованному выводу о том, что требования уголовно-процессуального законодательства, регламентирующие процедуру выемки предметов, имеющих значение для доказывания обстоятельств дела, соблюдены, в связи с чем основания для признания недопустимым доказательством протокола выемки от ДД.ММ.ГГГГ и полученных в результате него объектов – сотовых телефонов Самохваловой М.В. и фио7. – отсутствуют.

Вопреки утверждениям защиты, решение о проведении обыска в квартире подозреваемой Самохваловой М.В. вынесено следователем, в производстве которого находилось уголовное дело, - фио5., при этом с соответствующим ходатайством в <.......> районный суд Волгограда о признании законным проведение обыска в случаях, не терпящих отлагательства, обратился руководитель следственной группы – Олейников О.В.

Таким образом, утверждения защиты о проведении обыска в жилище Самохваловой М.В. неуполномоченным лицом, основаны на неверном субъективном толковании норм уголовно-процессуального закона.

Отсутствие на изъятых в ходе обыска в жилище Самохваловой М.В. вещей и предметов, следов, достоверно указывающих на неё, как на виновное лицо, не ставит под сомнение законность проведения данного следственного действия.

Доводы защиты о незаконности получении в ходе предварительного следствия детализации телефонных соединений Самохваловой М.Вфио7., фио1. и иных лиц являются несостоятельными, так как в материалах дела имеются соответствующие судебные решения, разрешающие проведение снятия информации с технических каналов связи – получение детализации абонентов сотовой связи.

Исследованные в судебном заседании: протоколы осмотра детализации соединений Самохваловой М.В., фио7 и фио1., а также информация о соединениях абонентов, приобщённая к материалам дела в виде информации на CD-дисках обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами и основания для их исключения их числа доказательств суд не усматривает.

Содержание указанных выше доказательств (детализации соединений абонентов) подтверждает выводы суда о виновности Самохваловой М.В. в совершении убийства фио1., а также в хищении принадлежащих потерпевшей средств с банковского счёта последней при установленных в приговоре обстоятельствах.

Из анализа телефонных соединений Самохваловой М.В. за период с ДД.ММ.ГГГГ следует, что до ДД.ММ.ГГГГ осуждённая ежедневно звонила фио1., при этом интенсивность её звонков составляла от 3 до 7 звонков в сутки, однако, за ДД.ММ.ГГГГ зафиксирован только один звонок Самохваловой М.В. на телефон фио1. в 10 часов 24 минуты 4 секунды, а затем звонки с телефона Самохваловой М.В. на телефон фио1 до обнаружения трупа последней – ДД.ММ.ГГГГ не осуществлялись, что также подтверждает и причастность осуждённой к смерти фио1., поскольку Самохвалова М.В. попыток позвонить потерпевшей не предпринимала, достоверно зная о её смерти.

Доводы защиты о том, что следствием не проверены и не установлены все абоненты, с которыми общалась фио1 в ДД.ММ.ГГГГ, не ставят под сомнение выводы суда о виновности Самохваловой М.В., достоверной установленной в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства.

Необходимость в проведении экспертизы механизма происхождения следов крови на одежде фио1. следователем, осуществлявшим предварительного расследование не установлена, что не противоречит положениям ст.38 УПК РФ.

Утверждения защиты о недопустимости доказательств – протокола осмотра от ДД.ММ.ГГГГ сотового телефона, «<.......>» IMEI <.......>, изъятого ДД.ММ.ГГГГ у Самохваловой М.В. в ходе выемки, фототаблицы к нему и сведений, полученных из виртуальной памяти телефона, основаны на мнении защиты о недопустимости проведённого изъятия сотового телефона Самохваловой М.В. в помещении ИВС. Вместе с тем, протокол изъятия сотового телефона Самохваловой М.В., составленный ДД.ММ.ГГГГ следователем фио5 обоснованно признан допустимым доказательством, как полученный в точном соблюдении требований уголовно-процессуального закона, в связи с чем и все основанные на данном протоколе доказательства признаются допустимыми и достоверными. Нахождение на оптическом диске к указанному протоколу файла с содержимым телефона фио7., который по мнению защиты, ДД.ММ.ГГГГ не осматривался, не ставит под сомнение допустимость протокола осмотра сотового телефона, «<.......>» IMEI № <...>, принадлежащего Самохваловой М.В. и приобщённого к нему CD-диска с содержимым данного телефона.

Основания для признания недопустимыми доказательствами протокола выемки от ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д.70-73), как полученного с нарушением требований уголовно-процессуального закона, и исключении его и добытого в ходе данного следственного действия объекта (CD-R диск, содержащего записи с камер видео- наблюдения от ДД.ММ.ГГГГ торгового комплекса «<.......>» (т.3 л.д.97) из числа доказательств отсутствуют, поскольку указанное следственное действие проведено в соответствии с требованиями ст.183 УПК РФ, уполномоченным должностным лицом, в присутствии специалиста и свидетеля фио31

В судебном заседании свидетель фио31. подтвердил своё участие в указанном следственном действии, а также полученные в ходе него результаты, показав, что видеозапись с камер торгового комплекса «<.......>» изымалась на флеш-накопитель. Вместе с тем, при оглашении показаний указанного лица, данных им в ходе предварительного следствия, согласно которым, содержимое камер копировалось им на CD-диск, свидетель фио31 подтвердил указанные показания, пояснив, что забыл некоторые моменты из-за давности событий.

Таким образом, утверждения защиты о недопустимости вышеуказанного протокола и полученных на его основе доказательств виновности Самохваловой М.В. являются несостоятельными.

Основания для исключения из приговора суда ссылки суда на доказательства – части тела фио1., являвшиеся предметом экспертных исследований, отсутствуют, поскольку указанные предметы приобщены к материалам дела, имеют следы доказательного значения.

Доводы защиты о признании недопустимым доказательством – протокола допроса подозреваемой фио7 от ДД.ММ.ГГГГ (том 1 л.д.202-207) ввиду осуществления допроса в ночное время без согласия подозреваемой, суд апелляционной инстанции находит не подлежащими удовлетворению, поскольку допрос подозреваемой фио7 осуществлялся в присутствии защитника – адвоката фио43., об отводе которого подозреваемая не заявляла и в дальнейшем с жалобами не обращалась; допрос осуществлён с 21 часа 10 минут до 22 часов 40 минут; замечания либо возражения против осуществления допроса в указанное время фио7. не высказывались, положения ст.51 Конституции РФ фио7 были разъяснены до начала допроса, требования ст.187 УПК РФ при проведении допроса фио7 были соблюдены.

Основания для исключения из приговора суда указания на показания свидетелей фио2. и фио3., сотрудников полиции, посещавших Самохвалову М.В. в ИВС, отсутствуют, так как показания данных свидетелей органом предварительного следствия получены, а судом исследованы в установленном законом порядке, при этом, на основе показаний указанных лиц, судом сделан обоснованный вывод, что какого-либо незаконного воздействия на Самохвалову М.В. в условиях ИВС не оказывалось, что подтверждается и исследованной судом копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении указанных лиц от ДД.ММ.ГГГГ.

Утверждения защиты о том, что показаниями фио2. и фио3. восполняется доказательственная база уголовного дела, поскольку сообщаются сведения, ставшие известными свидетелям в результате направленной беседы с Самохваловой М.В., в отсутствие защитника, являются несостоятельными, так как в материалах дела достаточно доказательств для вывода о виновности Самохваловой М.В. в совершении убийства фио1., при этом показания вышеуказанных свидетелей об обстоятельствах составления Самохваловой М.В. явки с повинной обоснованно судом первой инстанции приняты в качестве доказательств отсутствия на осуждённую незаконного воздействия сотрудников правоохранительных органов.

Доводы адвоката Евсикова К.Б. о том, что уголовное дело по п. «г» ч.3 ст.158 УК РФ возбуждено неуполномоченным лицом, а предварительное следствие осуществлялось не по месту совершения инкриминируемого Самохваловой М.В. деяния – по пр.<адрес> Волгограда (<адрес> район Волгограда), где ДД.ММ.ГГГГ была снята последняя часть денежных средств, чем, по мнению защиты, нарушена подсудность производства по настоящему уголовному делу, являются несостоятельными по следующим основаниям.

Суд первой инстанции обоснованно сделал вывод о том, что при производстве по уголовному делу в отношении Самохваловой М.В. требования уголовно-процессуального закона соблюдены, в том числе, не нарушена подсудность, поскольку, хотя Самохваловой М.В. и инкриминируется совершение хищения денежных средств с банковского счёта фио1., последнее из которых совершено из банкомата, расположенного в <адрес> районе Волгограда, но следствием и судом достоверно установлено, что банковская карта фио1 была похищена Самохваловой О.В. из квартиры потерпевшей, расположенной в <адрес> районе Волгограда, в связи с чем, достоверно зная пин-код к банковской карте фио1., похитив её из квартиры потерпевшей после совершения её убийства, Самохвалова М.В. именно в <адрес> районе Волгограда получила возможность похитить денежные средства с банковского счёта потерпевшей и распорядиться ими, в связи с чем осуществление ею самой процедуры снятия наличных денежных средств из банкоматов, расположенных в различных районах Волгограда, не изменяет подсудность настоящего уголовного дела.

В ходе предварительного следствия и в судебном заседании Самохвалова М.В. последовательно утверждала о том, что потерпевшая фио1 разрешала ей пользоваться её банковской картой, осуществляя приобретение продуктов и товаров, оплачивая ипотечные взносы за квартиру Самохваловой М.В.

Как пояснили суду Самохвалова М.В. и фио7., Самохвалова М.В. возила фио1 за продуктами и другими товарами для последней, которая периодически проживала у них в <.......> районе Волгограда и осуществляла покупки в близлежащих магазинах.

Указанное, по мнению защиты, опровергает обвинение Самохваловой М.В. в хищении денежных средств фио1. с банковской карты последней.

Вместе с тем, снятие наличных денежных средств в присутствии и при жизни владельца банковского счёта может не образовывать состава преступления при условии одобрения владельцем счёта указанных действий. Допрошенные судом свидетели – фио19., фио26 показали, что фио1 материально помогала Самохваловой М.В., которую считала дочерью.

Несмотря на представленные сведения о размере заработка Самохваловой М.В., как пояснила сама осуждённая, в последние два года – ДД.ММ.ГГГГ она не работала, а фио1 давала ей деньги на погашение ипотечного кредита.

Вместе с тем, доказательства осуществления денежных операций со счётом фио1 при жизни последней самостоятельно Самохваловой М.В. и по собственному усмотрению, а не фио1. в присутствии осуждённой, в материалах дела отсутствуют.

Как пояснила суду Самохвалова М.В., на банковских счетах фио1 принадлежащие ей денежные средства отсутствовали.

При таких обстоятельствах действия Самохваловой М.В., завладевшей после совершения ею убийства фио1 банковской картой последней, совершившей ДД.ММ.ГГГГ при помощи известного ей пин-кода снятие в банкоматах, расположенных по <адрес>, денежных средств фио1 в сумме <.......> рублей обоснованно квалифицировано органом предварительного следствия как тайное хищение чужого имущества, совершённое с причинением значительного ущерба гражданину, с банковского счёта.

Из показаний потерпевшего фио19., свидетеля фио1 следует, что фио1. вела скромный образ жизни, в связи с чем вывод суда о том, что хищением денежных средств в сумме <.......> рублей фио1 был причинён значительный ущерб – являются правильными.

В ходе предварительного следствия и в судебном заседании Самохвалова М.В. не оспаривала осуществление ею снятия денежных средств со счёта фио1 с помощью банковской карты последней с использованием известно ей пин-кода – ДД.ММ.ГГГГ однако возражала против обвинения её в снятии денежных средств при таких-же обстоятельствах ДД.ММ.ГГГГ, указывая, что в момент осуществления банковской операции используемый ею телефон сотовой связи обслуживался вышкой сотовой связи, расположенной вблизи места жительства Самохваловой М.В.

Однако, указанные доводы осуждённой признаются несостоятельными, поскольку банковская карта фио1 с ДД.ММ.ГГГГ находилась в распоряжении Самохваловой М.В., которой был известен пин-код карты, а для осуществления банковской операции по счёту потерпевшей наличие телефона у Самохваловой М.В. в момент операции не требуется.

Отсутствие видеозаписи с банкомата, расположенного по <адрес>, ввиду краткого срока хранения на накопителе (3 дня), не является основанием для исключения из обвинения Самохваловой М.В. данного эпизода её преступной деятельности.

С учётом изложенного, суд апелляционной инстанции находит приведённую судом первой инстанции в приговоре оценку доказательств и доводов сторон убедительной, принятые решения соответствуют закону и материалам дела.

Исследованные судом доказательства, по мнению суда апелляционной инстанции, опровергают доводы апелляционных жалоб осуждённой Самохваловой М.В. и её защитника – адвоката Евсикова К.Б. о незаконности и необоснованности судебного решения, о недоказанности вины Самохваловой М.В. в инкриминированных ей преступлениях.

Судом апелляционной инстанции не установлено каких-либо данных, свидетельствующих о постановлении судом своего решения на недопустимых доказательствах или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного решения дела.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осуждённого, из материалов дела видно, что судом были приняты все меры для выполнения требований закона о всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела.

Все поданные защитой Самохваловой М.В. ходатайства обсуждены в ходе судебного разбирательства, по каждому из них принято судебное решение. Действительно, ряд ходатайств защитника не были рассмотрены судом незамедлительно после их заявления, однако суд, отложив рассмотрение ходатайства на более поздний срок, мотивировал своё решение преждевременностью заявленных ходатайств.

В ходе судебного следствия защитой неоднократно заявлялись ходатайства о проведении дополнительных экспертных исследований, отсутствие необходимости в проведении которых мотивировано судом.

Как при рассмотрении дела судом первой инстанции, так и судом апелляционной инстанции в удовлетворении заявленных адвокатом Евсиковым К.Б. ходатайств о приобщении к материалам дела и исследовании заключения специалиста фио36. от ДД.ММ.ГГГГрецензия психологической части Заключения № № <...> комиссии экспертов амбулаторной комплексной психолого-психологической экспертизы Самохваловой М.В., а также о допросе в качестве специалиста эксперта - психолога фио36 в суде апелляционной инстанции отказано, поскольку рецензия психологической части Заключения № № <...> комиссии экспертов амбулаторной комплексной психолого-психологической экспертизы Самохваловой М.В. содержит переоценку проведённой экспертизы в отношении Самохваловой М.В., а также ставит под сомнение достоверность их выводов, что не входит в компетенцию специалиста, является исключительно прерогативой суда, рассматривающего уголовное дело по существу, кроме того в распоряжение специалиста фио36 материалы уголовного дела не предоставлялись, в его распоряжении находилось только заключение амбулаторной комплексной психолого-психологической экспертизы Самохваловой М.В.

По этим же основаниям судами отказано в допросе фио36 в качестве специалиста, поскольку ходатайство защиты о допросе специалиста мотивировано целью поставить под сомнение квалификацию экспертов, выполнивших Заключения № № <...>, что также относится к исключительной компетенции суда, рассматривающего уголовное дело по существу.

Вопреки утверждениям защитника о наличии у Самохваловой М.В. и погибшей фио1 близких, родственных отношений и отсутствии, по утверждению защиты, мотива совершения преступлений, суд первой инстанции установил, что убийство фио1 Самохвалова М.В. совершила на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, а хищение денежных средств – из корыстных побуждений.

Как поясняла Самохвалова М.В. при допросе в качестве подозреваемой ДД.ММ.ГГГГ, убийство фио1. она совершила после высказанных потерпевшей оскорблений в адрес матери Самохваловой М.В. – фио7 и членов её семьи.

Хищение денежных средств потерпевшей осуществлялось Самохваловой М.В. из корыстных побуждений, поскольку у неё отсутствовал официальный источник дохода и имелась необходимость погашения ипотечного кредита, оплаты лечения матери.

Совокупность приведённых в приговоре суда доказательств подтверждает обоснованность выводов суда о совершении Самохваловой М.В. убийства тети – фио1 и тайного хищения её имущества, с причинением значительного ущерба потерпевшей, с банковского счёта последней.

Утверждения защиты о, якобы, изъятии каких-либо документов из материалов уголовного дела при передаче уголовного дела от одного следователя к другому на стадии предварительного расследования, объективными доказательствами не подтверждается. Обвинительный приговор суда основан на доказательствах, полно и непосредственно исследованных в соответствии с требованиями ст.240 УПК РФ в судебном заседании, при этом основания полагать, что судом оставлены без внимания какие-либо доказательства, влияющие на правильность его выводов о виновности Самохваловой М.В., отсутствуют.

Изложенные в апелляционных жалобах утверждения Самохваловой М.В. и её защитника Евсикова К.Б. о несогласии с судебной оценкой их доводов о невиновности Самохваловой М.В., соответствуют позиции стороны защиты в судебном заседании, были оценены судом наряду с другими доказательствами и мотивированно опровергнуты в приговоре.

Доводы защиты Самохваловой М.В. о нарушении её права на защиту ввиду, якобы, применения в отношении неё психического воздействия, и прочие объективными данными, имеющимися в материалах дела, не подтверждаются.

Утверждения Самохваловой М.В. о том, что привлечением к судебному разбирательству в порядке ст.51 УПК РФ адвоката фио20 попытки суда рассмотреть настоящее уголовное дело с использованием видеоконференц-связи было нарушено её право на защиту являются несостоятельными.

Так, ввиду неоднократной неявки в судебное заседание адвоката по соглашению Евсикова К.Б., что влекло отложение судебных разбирательств, суд предоставил Самохваловой М.В. возможность заключения соглашения с другим адвокатом, и, в связи с её отказом, назначил защитника в порядке ст.51 УПК РФ, что полностью соответствует требованиям ч.3 ст.50 УПК РФ.

Отложение судебного разбирательства в связи с неявкой адвоката фио20. непосредственно перед судебными прениями, несмотря на возражения Самохваловой М.В. и адвоката Евсикова К.Б., не нарушает права Самохваловой М.В. на защиту, поскольку стороне защиты было фактически предоставлено больше времени для подготовки.

Вопреки утверждениям Самохваловой М.В. судебные заседания по уголовному делу, хотя и назначались судом с использованием системы видеоконференц-связи, фактически не проводились в связи с отказом Самохваловой М.В. от участия в них, в связи с чем право осуждённой на защиту в данном случае нарушено не было, так как проведение заседаний с использованием системы видеоконференцсвязи было рекомендовано ВС РФ ввиду сложной эпидемиологической обстановки.

Доводы защитника о нарушении судом первой инстанции его права на ознакомление с вещественными доказательствами, приобщёнными к материалам уголовного дела, не соответствуют действительности.

При вступлении защитника Евсикова К.Б. в производство по уголовному делу последний обратился с ходатайством о непосредственном ознакомлении с вещественными доказательствами.

Оставляя без удовлетворения указанное ходатайство защитника, своё решение суд мотивировал преждевременностью ходатайства, поскольку вещественные доказательства хранились в камере СО по <.......> району Волгограда, а содержимое вещественных доказательств подробно было отражено в протоколах их осмотра, имевшихся в материалах уголовного дела, с содержанием которого адвокат Евсиков К.Б. был полностью ознакомлен.

При доставлении вещественных доказательств в суд и предоставлении их в качестве вещественных доказательств прокурором защитник имел возможность ознакомления с ними и снятии необходимых ему копий.

О недостаточности предоставленного времени для ознакомления с вещественными доказательствами и невозможности, в связи с этим, осуществлять защиту Самохваловой М.В., адвокат Евсиков К.Б. суду не заявлял.

Выводы суда о психическом состоянии Самохваловой М.В. согласуются с заключением экспертов №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ о том, что Самохвалова М.В. каким-либо хроническим психическим расстройством, слабоумием, либо иным болезненным состоянием не страдала и не страдает; в материалах дела данных о том, что Самохвалова М.В. в момент инкриминируемого ей деяния находилась в состоянии физиологического аффекта не содержится, запамятование событий Самохваловой М.В. касается относительно длительного промежутка времени.

Утверждения защиты о недопустимости указанного заключения комиссии экспертов также являлись предметом исследования суда первой инстанции, при этом в судебном заседании был допрошен эксперт фио35., пояснившая об обстоятельствах выполнения указанного заключения, использованных данных, применённых методиках и полученных результатах.

В соответствии с ч. 5 ст.199 УПК РФ эксперт вправе возвратить без исполнения постановление, если представленных материалов недостаточно для производства судебной экспертизы или он считает, что не обладает достаточными знаниями для ее производства.

В судебном заседании эксперт фио35 показала, что какие – либо дополнительные документы для дачи заключения не запрашивались, поскольку полученных сведений было достаточно, чтобы составить заключение экспертизы и прийти к соответствующим выводам, изложенным в психолого – психиатрической экспертизе.

Вопреки утверждениям защиты, необходимости вызова в судебное заседание эксперта фио34 суд первой инстанции не усмотрел, так как составленная ею психологическая часть комплексной СППЭ составлена в ясных, точных и понятных выражениях, не содержит неясностей и разночтений.

Состояние здоровья Самохваловой М.В., сведения о перенесённых ею заболеваниях были представлены экспертам, которые нашли их достаточными для разрешения поставленных вопросов органа предварительного следствия, в связи с чем необходимость в дополнительном истребовании медицинской документации, проведении экспертных исследований в иных экспертных учреждениях отсутствовала.

Проведение экспертного исследования до распечатывания текста заключения экспертизы, о чём показала суду эксперт фио35., не ставит под сомнение допустимость указанного заключения, поскольку об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ эксперты предупреждаются до оформления исследовательской части экспертного заключения.

Использование экспертом фио34 в работе показаний Самохваловой М.В. в качестве подозреваемой от ДД.ММ.ГГГГ не нарушает права на защиту осуждённой, так как, несмотря на назначение экспертизы ДД.ММ.ГГГГ, до получения указанных выше показаний, в распоряжение эксперту предоставлялись все материалы дела, при этом Самохвалова М.В. свои показания от ДД.ММ.ГГГГ подтвердила в показаниях от ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, доводы защиты о недопустимости указанного заключения обоснованно судом были признаны несостоятельными.

С учётом вышеуказанного заключения, показаний эксперта фио35 поведении Самохваловой М.В. в ходе предварительного следствия, в судебном заседании суда первой инстанции, её активного участия в осуществлении своей защиты, суд первой инстанции обоснованно признал Самохвалову М.В. вменяемой.

Суд апелляционной инстанции, оценивая психического и психологической состояние Самохваловой М.В. на стадии апелляционного рассмотрения дела, находит выводы суда первой инстанции правильными.

Указание в заключении комиссии эксперта на запамятование Самохваловой М.В. отдельных обстоятельств, по мнению суда апелляционной инстанции связан с её показаниями от ДД.ММ.ГГГГ о том, что она не помнит: как закрывала квартиру и куда дела сотовый телефон фио1 однако Самохвалова М.В. чётко и подробно показала об обстоятельствах конфликта с фио1., действиях последней и своих действиях, а также о том, что осуществляла уборку квартиры, потом самостоятельно, управляя автомобилем, добралась до дома, обратилась за медицинской помощью.

Вышеизложенное опровергает утверждения защиты о нахождении Самохваловой М.В. в состоянии аффекта или ином болезненном состоянии, тем более, что защита вообще отрицает причастность Самохваловой М.В. к причинению смерти фио1

К дополнительной апелляционной жалобе адвоката Евсикова К.Б. от ДД.ММ.ГГГГ приобщено ходатайство о назначении в отношении Самохваловой М.В. повторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы в стационаре ФГБУ «<.......>» Минздрава России, которое стороной защиты не было заявлено и поддержано в судебном заседании суда апелляционной инстанции.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, полагая состояние здоровья Самохваловой М.В. не вызывающим сомнения в её вменяемости, учитывая отсутствие каких-либо неясностей в заключении КСППЭ №№ <...> от ДД.ММ.ГГГГ поведения Самохваловой М.В. в ходе всего предварительного расследования и судебного разбирательствам, пояснений эксперта фио35 не усматривает оснований для проведения повторной комиссионной ППСЭ в вышеуказанном учреждении.

Основания для оправдания Самохваловой М.В., о чём заявлено стороной защиты, как в суде первой инстанции, так и в апелляционном производстве, не установлены, о чём судом первой инстанции вынесено мотивированное суждение.

Юридическая квалификация действий Самохваловой М.В. судом дана правильно.

Протоколы судебных заседаний соответствуют требованиям ст. 259 УПК РФ, принесённые на него замечания в установленном порядке рассмотрены.

Наказание осуждённой Самохваловой М.В. назначено с учётом характера и степени общественной опасности совершённых ею преступлений, относящихся к категории особо тяжких и тяжких; данных о личности виновной; наличия приведённых в приговоре смягчающих наказание обстоятельств – п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ - явки с повинной (по ч. 1 ст. 105 УК РФ), состояния здоровья подсудимой (ч. 2 ст. 61 УК РФ) по каждому из преступлений; отсутствия отягчающих наказание обстоятельств.

Вывод суда о возможности исправления Самохваловой М.В. только в условиях изоляции её от общества является правильным.

Данный вывод суда мотивирован в приговоре, суд апелляционной инстанции с ним соглашается.

Суд апелляционной инстанции не усматривает необходимости для признания в отношения Самохваловой М.В. в качестве смягчающего наказания обстоятельства активного способствование ею раскрытию и расследованию преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ (п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ), по следующим основаниям.

По смыслу закона, активное способствование расследованию преступления состоит в активных действиях виновного, направленных на сотрудничество с органами следствия, и может выражаться в том, что он представляет указанным органам информацию об обстоятельствах совершения преступления, даёт правдивые и полные показания, способствующие расследованию, представляет органам следствия информацию, до того им неизвестную. При этом данные действия должны быть совершены добровольно, а не под давлением имеющихся улик, направлены на сотрудничество с правоохранительными органами.

По настоящему делу таких обстоятельств не имеется.

Уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ было возбуждено ДД.ММ.ГГГГ в 23 часа 20 минут.

Самохвалова М.В. в качестве подозреваемой была задержана – ДД.ММ.ГГГГ в 2 часа 15 минут.

Имеющаяся в материалах дела явка с повинной была составлена Самохваловой М.В. – ДД.ММ.ГГГГ в 9 часов 40 минут.

При допросе в качестве подозреваемой ДД.ММ.ГГГГ в 17 часов 40 минут Самохвалова М.В. отрицала свою причастность к причинению смерти фио1.; в ходе дополнительного допроса в качестве подозреваемой с ДД.ММ.ГГГГ в 16 часов 40 минут Самохвалова М.В. признала факт нанесения ею ударов ножом в область тела фио1 в ходе дополнительного допроса ДД.ММ.ГГГГ Самохвалова М.В. иных сведений не сообщила.

В дальнейшем Самохвалова М.В. стала отрицать свою причастность к совершению инкриминируемых деяний, оспаривать содержание протоколов допросов от ДД.ММ.ГГГГ, явки с повинной, утверждая об оказании на неё незаконного воздействия и о самооговоре.

В материалах уголовного дела отсутствуют сведения о том, какие именно значимые для уголовного дела обстоятельства она сообщила органу предварительного расследования, что содействовало раскрытию преступлений, расследованию дела и способствовало соответствующей юридической оценке совершённых ею деяний.

Возражая против подозрения в причастности и последующего обвинения в убийстве фио1., хищении денежных средств с её банковского счёта с причинением значительного ущерба, Самохвалова М.В. сведений об обстоятельствах причинения ею смерти фио1 не раскрывала, а свою виновность в хищении денежных средств отрицала.

Таким образом, с учётом того, что виновность Самохваловой М.В. подтверждается совокупностью доказательств: показаниями свидетелей, протоколами детализации телефонных соединений, видеозаписями камер банкоматов и камер наблюдения, проведёнными экспертизами, суд апелляционной инстанции полагает, что данных о том, что Самохвалова М.В. активно способствовала раскрытию преступления, в материалах дела не имеется.

Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами совершённых Самохваловой М.В. преступлений, её ролью и поведением во время или после совершения инкриминированных ей деяний, существенно уменьшающего степень её общественной опасности, которые могли бы послужить основанием для снижения либо смягчения осуждённой наказания с применением правил ст. 15, 64, ст. 73 УК РФ, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Назначая Самохваловой М.В. наказание за преступление, предусмотренное ч.1 ст.105 УК РФ, суд обоснованно применил правила ч.1 ст.62 УК РФ.

Окончательное наказание Самохваловой М.В. судом правильно назначено с применением ч.3 ст.69 УК РФ – путём частичного сложения назначенных наказаний.

С доводами апелляционных жалоб о назначении Самохваловой М.В. чрезмерно сурового наказания согласиться нельзя, поскольку суд первой инстанции назначил осуждённой наказание с учётом характера и степени общественной опасности совершённых ею преступлений, данных о личности виновной, влияния наказания на исправление осуждённой и условия жизни её семьи.

В соответствии со ст. 43 УК РФ наказание является мерой государственного принуждения не только в целях исправления осуждённого, но и в целях восстановления социальной справедливости, предупреждения совершения новых преступлений.

Вопреки утверждениям защиты, при назначении наказания суд учитывал сведения о состоянии здоровья Самохваловой М.В., в том числе и те, о которых указано в апелляционных жалобах осуждённой и её адвоката.

Оснований считать, что судом оставлены без внимания иные влияющие на вид и меру наказания обстоятельства, суд апелляционной инстанции не усматривает и расценивает назначенное осуждённой наказание как соразмерное содеянному ею и соответствующее уголовному закону.

Решение, принятое судом первой инстанции по наказанию Самохваловой М.В., мотивировано, а назначенное наказание, как по виду, так и по его размеру, является справедливым, поскольку соответствует требованиям ст. 6, ст. 43, ч. 3 ст. 60 УК РФ. Оснований для его изменения не имеется.

Таким образом, с доводами апелляционных жалоб о назначении чрезмерно сурового наказания Самохваловой М.В. согласиться нельзя, поскольку судом приняты во внимание все обстоятельства по делу, в том числе и те, на которые указано в апелляционной жалобе.

Режим отбывания наказания назначен осуждённой правильно – исправительная колония общего режима, с учётом требований п. «б» ч.1 ст. 58 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции находит обоснованными доводы апелляционного представления прокурора о нарушении судом требований ст.81 УПК РФ при разрешении судьбы вещественных доказательств и необоснованном уничтожении ряда доказательств, относящихся к личности фио1., либо имеющих материальную ценность, а именно: двух связок ключей, цифрового фотоаппарата «<.......>», свидетельства о рождении на имя фио1 наушников 2 штук, изъятых в ходе осмотра места происшествия в кв.3 д.5 по ул. Закавказская
Волгограда, поскольку указанные предметы должны быть переданы
потерпевшему, а в случае его отказа от получения данных предметов - уничтожены.

Кроме перечисленных выше предметов, суд первой инстанции необоснованно принял решение об уничтожении иных вещей, изъятых при осмотре места происшествия - квартиры потерпевшей - двух заграничных паспортов РФ на имя фио1., военного билета на имя фио1., диплома на имя фио1., аттестата на имя фио1., записной книжки в переплёте зеленого цвета, расписки от ДД.ММ.ГГГГ; расписки от ДД.ММ.ГГГГ; шести фотографий, трудовой книжки на имя фио1., хранящихся в камере вещественных доказательств СО по <.......> району Волгограда СУ СК России по Волгоградской области, которые также подлежат передаче потерпевшему, а при его отказе от получения – могут быть уничтожены.

Суд также необоснованно принял решение об уничтожении доказательств по делу: детализации телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ, детализации телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ, детализации телефонных соединений абонентского номера ДД.ММ.ГГГГ за период с ДД.ММ.ГГГГ, детализации телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ, детализации абонентских номеров № <...> за период времени с ДД.ММ.ГГГГ года, а также выписки по банковскому счету № № <...>, на имя фио1., за период с ДД.ММ.ГГГГ, хранящихся в камере вещественных доказательств Следственного отдела по <.......> району Волгограда СУ СК России по Волгоградской области, которые следует оставить храниться при материалах уголовного дела, поскольку указанные доказательства подтверждают выводы суда о виновности Самохваловой М.В. в совершении инкриминируемых деяний и, в случае их уничтожения, возможность их восстановления может быть утрачена.

При таких обстоятельствах суд находит приговор подлежащим изменению в части разрешения судом судьбы вышеперечисленных доказательств, путём исключения из приговора (описательно-мотивировочной и резолютивных частей) указания на их уничтожение и внесения указания на передачу указанных выше вещей и имущества фио1. – потерпевшему, а иных, вышеперечисленных – хранению при уголовном деле.

Кроме того, доводы апелляционного представления прокурора о неверном указании судом периода содержания Самохваловой М.В. под стражей в срок отбывания наказания являются обоснованными.

Так, суд указал период, срок содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления в законную силу, которых подлежит зачёту Самохваловой М.В. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы по правилам п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ, из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в виде лишения свободы.

Вместе с тем, Самохвалова М.В. содержалась под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, в приговор суда следует внести изменения, указав об исчислении по правилам п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ указанного выше периода.

Таким образом, апелляционное представление и.о. прокурора Кировского района Волгограда Жупикова М.Ю. подлежит удовлетворению.

Иных нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства, влекущих изменение или отмену приговора, в ходе предварительного следствия и судебного рассмотрения уголовного дела допущено не было.

В остальной части приговор суда является законным, обоснованным и мотивированным, соответствующим требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ, в связи с чем подлежит оставлению без изменения, а апелляционные жалобы осуждённой Самохваловой М.В., её защитника – адвоката Евсикова К.Б. – без удовлетворения.

Руководствуясь ст. 389¹³, 389²⁰, 389²⁸, 389³³ УПК РФ, суд

о п р е д е л и л

приговор Кировского районного суда Волгограда от 27 декабря 2021 года в отношении Самохваловой М.В. изменить:

исключить из описательно-мотивировочной части приговора суда указания суда на показания свидетеля фио9 (т.3 л.д.176-180), как на доказательство обвинения;

из описательно-мотивировочной и резолютивных частей приговора суда указание на уничтожение вещественных доказательств:

двух связок ключей, цифрового фотоаппарата «<.......>», наушников 2 шт., двух заграничных паспортов РФ на имя фио1., военного билета на имя фио1., диплома на имя фио1., аттестата на имя фио1., записной книжки в переплете зеленого цвета, расписки от ДД.ММ.ГГГГ; расписки от ДД.ММ.ГГГГ; шести фотографий, трудовой книжки на имя фио1., свидетельства о рождении фио1, хранящихся в камере вещественных доказательств Следственного отдела по <.......> району Волгограда СУ СК России по Волгоградской области,

детализации телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, детализации телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, детализации телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГДД.ММ.ГГГГ, детализации телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, детализации абонентских номеров № <...> за период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также выписки по банковскому счету № № <...>, на имя фио1., за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, хранящихся в камере вещественных доказательств Следственного отдела по <.......> району Волгограда СУ СК России по Волгоградской области.

Указать в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора на то, что вещественные доказательства -

две связки ключей, цифровой фотоаппарат «<.......> наушники 2 шт., два заграничных паспорта РФ на имя фио1 военный билет на имя фио1., диплом на имя фио1 аттестат на имя фио1., записная книжка в переплете зеленого цвета, расписка от ДД.ММ.ГГГГ; расписка от ДД.ММ.ГГГГ; шесть фотографий; трудовая книжка на имя фио1., свидетельство о рождении на имя фио1 – передать потерпевшему фио44, а при отказе от получения - уничтожить,

детализацию телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, детализацию телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, детализацию телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГДД.ММ.ГГГГ, детализацию телефонных соединений абонентского номера № <...> за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ детализацию абонентских номеров № <...> за период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также выписки по банковскому счету № № <...>, на имя фио1., за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ – хранить при уголовном деле.

В соответствии с п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ время содержания Самохваловой М.В. под стражей – с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ зачесть в срок отбытия наказания в виде лишения свободы из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в виде лишения свободы.

Апелляционное представление и.о. прокурора Кировского района Волгограда Жупикова М.Ю. – удовлетворить.

В остальной части приговор суда оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённой Самохваловой М.В., её защитника – адвоката Евсикова К.Б. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в 4 Кассационный суд общей юрисдикции в порядке сплошной кассации, предусмотренном ст.401.7 и ст.401.8 УПК РФ в течение шести месяцев со дня его вынесения через суд первой инстанции, а осуждённой, содержащейся под стражей, в том же срок со дня вручения ей копии апелляционного определения.

В случае пропуска шестимесячного срока для обжалования решения суда в порядке сплошной кассации, предусмотренном ст.401.7 и ст.401.8 УПК РФ, или отказа в его восстановлении, кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в 4 Кассационный суд общей юрисдикции и рассматриваются в порядке выборочной кассации, предусмотренном ст.ст.401.10- 401.12 УПК РФ.

Осуждённая вправе принимать участие в заседании суда кассационной инстанции.

Председательствующий судья

Судьи

Справка: осуждённая Самохвалова М.В. содержится в ФКУ СИЗО-№ <...> УФСИН России по Волгоградской области