Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных Эрдниева И.К. и Ярышко С.В. на приговор Лаганского районного суда Республики Калмыкия от 30 января 2014 года, которым

Эрдниев И.К. , <…>,

осужден по п. «а» ч. 2 ст. 171 УК РФ к 2 годам лишения свободы со штрафом в размере 20 000 рублей, по ч. 3 ст. 175 УК РФ к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 30 000 рублей, без ограничения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком 4 года со штрафом в размере 40 000 рублей , без ограничения свободы , в соответствии со ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года;

Ярышко С.В., <…>,

осужден по п. «а» ч. 2 ст. 171 УК РФ к 1 году лишения свободы со штрафом в размере 10 000 рублей, по ч. 3 ст. 175 УК РФ с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 20 000 рублей, без ограничения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком 2 года со штрафом в размере 25 000 рублей, без ограничения свободы , в соответствии со ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

Приговор в отношении Шурхчиева В.А. , осужденного по п. «а» ч. 2 ст. 171 УК РФ к 2 годам лишения свободы со штрафом в размере 20 000 рублей, по ч. 3 ст. 175 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 20 000 рублей, без ограничения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком 3 года со штрафом в размере 30 000 рублей, без ограничения свободы , в соответствии со ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года 6 месяцев, вступил в законную силу, сторонами не оспорен, но проверяется в порядке ч. 2 ст. 389.19 УПК РФ .

Одновременно 30 января 2014 года судом в адрес прокурора Лаганского района Республики Калмыкия вынесено частное постановление, в котором обращено внимание на нарушения, допущенные следователем при расследовании уголовного дела.

Заслушав доклад судьи коллегии Нудного С.А. о существе дела, доводах апелляционных жалоб осужденных ФИО1 и ФИО2, пояснения осужденных ФИО1 и ФИО2 и их защитников Соломкина А.С. и Горяевой И.В. в поддержку жалоб, мнение прокурора Семёнова А.О., просившего оставить приговор суда без изменения, не согласившегося с апелляционными жалобами, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 и ФИО2 признаны виновными в осуществлении предпринимательской деятельности без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, если это деяние причинило крупный ущерб организации, совершенное организованной группой, а также в заранее не обещанном приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем, в отношении нефти в крупном размере, совершенное организованной группой, при следующих, согласно приговору, обстоятельствах.

В июле 2012 года ФИО1 и ФИО3, заведомо зная о том, что эксплуатация взрывопожароопасных производственных объектов в соответствии с Федеральным законом «О лицензировании отдельных видов деятельности» № 99-ФЗ от 04 мая 2011 года подлежит обязательному лицензированию, вступили между собой в преступный сговор о создании организованной преступной группы для занятия незаконным приобретением, переработкой и реализацией нефтепродуктов с целью получения материальной выгоды.

С указанной целью ФИО1 и ФИО3, являясь организаторами преступной группы, заведомо зная, что малогабаритная нефтеперерабатывающая установка является взрывопожароопасным объектом, эксплуатация которой в соответствии с Федеральным законом № 99-ФЗ подлежит обязательному лицензированию, в июле 2012 года узнали от Л.В.И. о том, что ФИО2 ищет покупателя на малогабаритную нефтеперерабатывающую установку; расположенную на <…>.

10 июля 2013 года ФИО3 и Л.В.И. прибыли на <…>, где ФИО2 показал ФИО3 малогабаритную нефтеперерабатывающую установку. Далее ФИО3 привлек к участию в организованной преступной группе в качестве исполнителя ФИО2, который, обладая техническими знаниями, согласно предварительной договоренности должен был обеспечить сборку, наладку и работу малогабаритной нефтеперерабатывающей установки.

ФИО1, действуя согласно ранее достигнутой с ФИО3 договоренности, передал последнему денежные средства, на которые ФИО3 приобрел на <…> у неустановленного лица указанную малогабаритную нефтеперерабатывающую установку, которую совместно с ФИО2 доставил на территорию бывшей нефтебазы, расположенной <…>.

ФИО2, обладая техническими знаниями, согласно предварительной договоренности в период времени примерно с 10 сентября 2012 года по 09 января 2013 года обеспечил сборку, наладку и работу малогабаритной нефтеперерабатывающей установки, осуществлял руководство приемом проступающей на установку нефти и отпуском продуктов ее переработки покупателям, а также привлек в качестве подсобного работника С.А.Д.

Во исполнение преступного сговора с ФИО1 ФИО3 привлек в качестве работников Ш.С.С., М.Д.В., Т.Н.Ю., Ш.И.М., О-Г.Б.О., в обязанности которых входила охрана территории нефтеперерабатывающей установки, осуществление приема нефти, отпуск продукта нефтепереработки, выполнение различного рода подсобных работ, связанных с обеспечением работы малогабаритной нефтеперерабатывающей установки.

ФИО1, действуя в составе организованной преступной группы, являясь одним из организаторов, в период с июля 2012 года по 09 января 2013 года, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий и желая их наступления, осуществлял финансирование работ по сборке малогабаритной нефтеперерабатывающей установки, расположенной в <…>, а именно финансировал приобретение комплектующих материалов, выплат заработной платы работникам нефтеперерабатывающей установки, осуществлял поиск покупателей продуктов переработки нефти, привлек к работе на нефтеперерабатывающей установке в качестве сторожа С.К.И., сварщика С.Р.М. и повара А.Г.Р., организовал установку, наладку, ремонт, руководил незаконной работой малогабаритной нефтеперерабатывающей установки, руководил приемом, переработкой нефти и отпуском продуктов ее переработки покупателям, осуществлял поиск поставщиков незаконно добытой нефти и покупателей продуктов ее переработки.

Созданная ФИО1 и ФИО3 организованная преступная группа характеризовалась устойчивостью, стабильностью, четким распределением ролей, нацеленностью на совершение ряда преступлений, связанных с незаконным приобретением нефти, заведомо добытой преступным путем, и ее переработкой.

В период с 09 декабря 2012 года по 09 января 2013 года организованной преступной группой было незаконно приобретено не менее <…> куб.м. нефти, из которой не менее <…> куб.м. нефти, принадлежащей <…>, переработано и реализовано <….> куб.м. дизельного топлива, <…> куб.м. мазута, <…> куб.м. бензина на общую сумму не менее <…> рублей.

Своими преступными действиями ФИО1, ФИО2 и ФИО3 причинили <…> крупный ущерб на сумму не менее <…> рублей.

Они же, ФИО1, ФИО2 и ФИО3, действуя согласно ранее достигнутой договоренности в составе организованной группы, с целью обеспечения работы малогабаритной нефтеперерабатывающей установки сырьем, заведомо зная о том, что завозимая неустановленными лицами на автомашине КАМАЗ с регистрационным знаком <…> с прицепом-цистерной <…>, на автомашине КАМАЗ с регистрационным знаком <…> на территорию бывшей нефтебазы, расположенной в <…>, нефть является незаконно добытой, в период времени с 09 декабря 2012 года по 09 января 2013 года умышленно, то есть, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий и желая их наступления, заранее не обещая, незаконно приобрели заведомо добытую преступным путем нефть в количестве не менее <…>куб.м.

Созданная ими организованная преступная группа характеризовалась устойчивостью, стабильностью, четким распределением ролей, нацеленностью на совершение ряда преступлений, связанных с незаконными приобретением и переработкой нефти, заведомо добытой преступным путем.

В период с 09 декабря 2012 года до 09 января 2013 года организаторами преступной группы ФИО1, ФИО3 и исполнителем ФИО2 было незаконно приобретено не менее <…> куб.м. нефти, из которой не менее <…> куб.м. нефти, принадлежащей <…>, на сумму не менее <…> рублей.

В судебном заседании подсудимые ФИО1 и ФИО2 вину в инкриминируемых им преступлениях не признали.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 ставит вопрос об отмене приговора суда, считая его несправедливым, незаконным и необоснованным, с вынесением оправдательного приговора. В жалобе утверждается, что судом нарушен основополагающий принцип состязательности и равноправия сторон. Так, в основу приговора положены только доказательства стороны обвинения, в ходе судебного заседания подсудимые и защитники были лишены права допросить потерпевшего, ходатайства стороны защиты отклонялись по формальным основаниям, безо всякого внимания судом оставлены доводы защиты, в том числе и о том, что, инкриминируя ему преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 175 УК РФ, обвинение не представило доказательств того, что факт хищения нефти имел место. Считает выводы суда не соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Ссылается на возникшие сомнения принадлежности нефти <…>. Жалуется, что размер причиненного потерпевшему материального ущерба ничем не подтвержден, в связи с этим полагает, что в ходе предварительного и судебного следствия по делу необходимо было назначить документальную ревизию. Обращает внимание на составление протоколов осмотра места происшествия от 09 января 2013 года с грубыми нарушениями уголовно-процессуального законодательства. Утверждает, что судом не дана оценка тому обстоятельству, что практически все свидетели обвинения показали об оказании на них и всех задержанных давления со стороны сотрудников полиции. Обращает внимание на представленные им документы, содержащие законный характер деятельности создаваемого предприятия и приобретения установки по переработке углеводородного сырья. Ссылается на то, что судом в основу приговора положены показания ФИО2, от которых он отказался со ссылкой на дачу их под давлением сотрудников полиции. Считает, что судом были исследованы и положены в основу приговора доказательства, не имеющие никакого отношения к делу.

ОсужденныйФИО2 в апелляционной жалобе просит приговор суда отменить ввиду несправедливости, незаконности и необоснованности, оправдать его. В обоснование своего требования привел доводы, аналогичные по содержанию с доводами жалобы осужденного ФИО1 Также ссылается на нарушение судом принципа состязательности сторон. Указал о неверном установлении судом фактических обстоятельств дела. Подвергает сомнению принадлежность нефти <…>. Ссылается на отсутствие в материалах дела сведений, подтверждающих размер причиненного потерпевшему ущерба. Утверждает, что судом в основу приговора положены доказательства, полученные с нарушением требований уголовно – процессуального кодекса РФ. Так, полагает, что сотрудниками правоохранительных органов были допущены нарушения при составлении протоколов осмотра места происшествия, оказывалось давление на свидетелей, а также на него при допросе в ходе производства предварительного расследования. Дополнительно указал, что он является юридически неграмотным человеком, поэтому не мог грамотно излагать свои мысли слаженным юридическим языком, уточняя детали и нюансы. Ссылается, что при задержании у него отобрали очки от зрения, поэтому он даже не имел возможности прочитать текст протокола допроса, текст которого следователем был составлен заранее и не был оглашен вслух. Ввиду того, что он был сильно напуган, подписал протокол. В судебном заседании он отказался от показаний, данных на предварительном следствии, полагая их недопустимыми. Судом данный отказ не был принят, со ссылкой на то, что они даны в присутствии адвоката, от которого он не отказывался. Однако в материалах дела имеется его заявление, в котором он отказывается от услуг адвоката и нуждается в услугах адвоката Горяевой И.В. Также указал, что судом в основу приговора положены документы, не имеющие никакого значения по данному делу.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции осужденные ФИО1, ФИО2 и их защитники Соломкин А.С. и Горяева И.В. поддержали жалобы, поданные осужденными, просили отменить приговор суда, ссылаясь на изложенные в них доводы, вынести в отношении ФИО1 и ФИО2 оправдательный приговор.

Прокурор Семёнов А.О. не согласился с апелляционными жалобами осужденных ФИО1 и ФИО2, указав, что оснований для отмены приговора по доводам, изложенным в них, не имеется.

Изучив материалы дела, оставив без проверки в судебном заседании, с согласия сторон, доказательства на предмет их правовой силы, обсудив доводы апелляционных жалоб, заслушав пояснения осужденных и их защитников в поддержку жалоб, прокурора о законности и обоснованности приговора, судебная коллегия находит приговор суда первой инстанции подлежащим оставлению без изменения по следующим основаниям.

В соответствии со ст. ст. 7, 297УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым в случае, если он постановлен в строгом соответствии с уголовно-процессуальным законом и основан на правильном применении уголовного закона. При этом выводы суда должны быть надлежаще мотивированы в судебном решении.

Эти требования уголовно-процессуального закона судом первой инстанции были соблюдены в полной мере.

Выводы суда о виновности ФИО1 и ФИО2 в осуществлении предпринимательской деятельности без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, если это деяние причинило крупный ущерб организации, совершенной организованной группой, и в заранее не обещанном приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем, в отношении нефти в крупном размере, совершенном организованной группой основаны на имеющихся в материалах дела доказательствах, исследованных в судебном заседании всесторонне, полно, объективно и подробно изложенных в приговоре.

Так, из показаний ФИО2, данных им на предварительном следствии, оглашенных судом в порядке ч. 1 ст. 276 УПК РФ, следует, что вину в совершенных преступлениях он признал полностью, подробно рассказав о событиях, происходивших в период времени с 10 сентября 2012 года по 09 января 2013 года, когда он по просьбе ФИО3 осуществлял работы по сборке и наладке малогабаритной нефтеперерабатывающей установки, а в последующем по предложению ФИО1 продолжил заниматься сварочными работами на установке, осуществлял руководство приемом поступающей нефти на мини-завод, обеспечивая ее правильное функционирование, и отпуск продуктов ее переработки покупателям. Обстоятельно рассказал о примерно трехкратном приобретении нефти, времени прибытия автомашин с нефтью, указав их количество, а также о дальнейшей ее переработки и осуществлении реализации конечного продукта в виде бензина, дизельного топлива и мазута. Он также пояснил, что всеми вопросами приобретения и ценообразования нефти и его продуктов, а также сбыта занимался ФИО1 Сам он не был трудоустроен и вообще никогда не видел ни бухгалтеров, ни кадровиков, ни инженеров по технике безопасности. Понимал незаконность своих действий и действий организованной группы (т. 2 л.д. 158-163).

Из протокола проверки показаний ФИО2 на месте, также оглашенного судом в порядке ч. 1 ст. 275 УПК РФ, следует, что обвиняемый указал место расположения малогабаритной нефтеперерабатывающей установки, основных деталей ее конструкции, место нахождения жилого помещения, используемого для проживания рабочих, с подробным пояснением осуществления работы установки, приема нефти и отпуска продукции ее переработки (т. 2 л.д. 164-178).

Судом в обоснование виновности ФИО1 и ФИО2, помимо признательных показаний последнего на предварительном следствии по совершенным ими преступлениям, обоснованно признанных судом достоверными, приведены: показания свидетелей Э-Г.С.О., Р.Н.Г., З.В.А., Ш.В.У., М.В.Б., К.Н.Х., А.Ю.В., Б.М.Б., К.И.А., С.В.А., Х.С.Х., показания свидетелей Т.Н.Ю., Х.С.А., М.К.А., Ш.И.М., М.Д.В., С.К.И., Д.Н.В., О-Г.В.Н., С.Р.М., Ч.В.Б., С.А.Д., А.Г.Р., данные ими на предварительном следствии и оглашенные судом в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, а также письменными доказательствами: протоколами осмотра места происшествия, выемки, обыска, осмотров предметов и документов, письмами заместителя руководителя Нижнее - Волжского управления Ростехнадзора, заключениями товароведческой, почерковедческих, химической экспертиз и другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Данные доказательства, вопреки доводам апелляционных жалоб имеют безусловное отношение к делу, правильно оценены судом первой инстанции и обоснованно положены в основу приговора, поскольку они последовательны, согласуются с другими доказательствами и соотносятся между собой. Ни одно из доказательств, чья юридическая сила вызывала бы сомнения, не положено судом в основу приговора.

Согласно ст. ст. 73 и 74 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, в частности, событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства преступления), виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы. При этом, доказательствами являются любые сведения, на основе которых суд в порядке, определенном уголовно-процессуальным законом устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для дела.

В силу ст. ст. 87 и 88 УПК РФ проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

Эти требования закона судом первой инстанции были выполнены без каких-либо нарушений.

Как видно из приговора, показания свидетелей стороны обвинения, в том числе показания свидетелей Т.Н.Ю., Х.С.А., М.К.А., Ш.И.М., М.Д.В., С.К.И., Д.Н.В., О-Г.В.Н., С.Р.М., Ч.В.Б., С.А.Д., А.Г.Р., данные ими на предварительном следствии были оглашены в связи с возникшими противоречиями с их показаниями в судебном заседании, имеют безусловную относимость к рассмотренному уголовному делу, поскольку каждый из них дал показания, касающиеся обстоятельств, имеющих отношение к доказыванию совершенных ФИО1 и ФИО2 преступлений.

Все эти показания, как с бесспорностью установлено судом первой инстанции, являются допустимыми. Надлежаще оценивая их в соответствии с правилами оценки доказательств, суд вполне обоснованно признал их согласующимися с другими доказательствами в существенных деталях и значимых подробностях, и, следовательно, достоверными, а в совокупности и достаточными по объему для принятия решения о виновности ФИО1 и ФИО2 в инкриминируемых им преступлениях. А потому судом первой инстанции правомерно были приняты во внимание показания свидетелей Т.Н.Ю., Х.С.А., М.К.А., Ш.И.М., М.Д.В., С.К.И., Д.Н.В., О-Г.В.Н., С.Р.М., Ч.В.Б., С.А.Д., А.Г.Р., данные ими именно на предварительном следствии.

Вопреки доводам жалоб осужденных судом дана надлежащая оценка показаниям указанных лиц, а изменение ими своих показаний в судебном заседании правомерно расценено судом как помощь подсудимым избежать уголовной ответственности за содеянное.

Утверждения в жалобах о том, что на свидетелей при их допросе в ходе производства предварительного следствия со стороны сотрудников полиции оказывалось давление, являются голословными и никакими документальными доказательствами не подтвержденными. Исследуя эти обстоятельства, суд первой инстанции принял во внимание постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 18 августа 2013 года, вынесенного по этим вопросам, и признал такого рода заявления оговором в отношении работников полиции. Это решение не оспорено и не отменено и поэтому нет никаких сомнений в его юридической силе и чистоте. Поэтому у судебной коллегии отсутствуют основания не доверять показаниям указанных свидетелей, данным на предварительном следствии.

Тщательно исследовав в судебном заседании доказательства, дав им надлежащую правовую оценку как в отдельности, так и в их совокупности, суд первой инстанции, правильно установив их относимость, допустимость, достоверность, а в совокупности и достаточность, пришел к вполне обоснованному выводу о виновности ФИО1 и ФИО2 в совершении вышеуказанных преступлений.

Следовательно, суд дал представленным доказательствам правильную юридическую оценку, правильность которой не вызывает у суда апелляционной инстанции сомнений.

В связи с этим не могут быть признаны состоятельными доводы жалоб осужденных ФИО1 и ФИО2 о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела и об отсутствии доказательств совершения ими преступлений.

Квалификация действий осужденных ФИО1, ФИО2 (каждого) по п. «а» ч. 2 ст. 171 УК РФкак осуществление предпринимательской деятельности без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, если это деяние причинило крупный ущерб организации, совершенное организованной группой , и по ч. 3 ст. 175 УК РФкак заранее не обещанное приобретение имущества, заведомо добытого преступным путем, в отношении нефти в крупном размере, совершенное организованной группой , является совершенно правильной, основанной на исследованных в судебном заседании доказательствах и установленных судом фактических обстоятельствах дела.

Другие доводы апелляционных жалоб осужденных проверены судебной коллегией в полном объеме и не нашли своего подтверждения.

Так, доводы жалоб о том, что судом первой инстанции нарушен основополагающий принцип состязательности и равноправия сторон, ввиду того, что в основу приговора положены только доказательства стороны обвинения, а ходатайства стороны защиты отклонялись по формальным основаниям, вследствие чего доводы защитников остались без внимания суда, нельзя признать состоятельными ввиду следующего.

В силу ст. 15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий судья создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. При этом, сторона защиты активно пользовалась правами, предоставленными законом, в частности, при исследовании доказательств, а также участвуя в разрешении процессуальных вопросов. В ходе разбирательства дела, как это видно из протокола судебного заседания, сторона защиты не заявляла об ущемлении своих прав или об их лишении.

С учетом вышеуказанных обстоятельств судебная коллегия приходит к выводу о том, что судом в соответствии со ст. 15 УПК РФ, в полной мере была обеспечена состязательность процесса и равенство сторон. Поэтому ссылка осужденных ФИО1 и ФИО2 в жалобах на нарушение судом принципа состязательности сторон является надуманной и опровергается сведениями протокола судебного заседания, в котором зафиксировано строгое соблюдение судом всех процедурных предписаний закона.

Таким образом, судом полно и объективно исследованы обстоятельства дела, проверены все возникшие версии и доводы, в том числе и выдвинутые стороной защиты, которым судом первой инстанции дана надлежащая оценка, мотивированно изложенная в судебном решении.

Нельзя согласиться с указанными доводами и в части того, что подсудимые и их защитники были лишены права допросить потерпевшего, а заявленные стороной защиты ходатайства отклонялись судом по формальным основаниям.

Так, согласно письменному ходатайству (т. 8 л.д. 83) представитель потерпевшего <…> Ш.Е.М. просил рассмотреть уголовное дело в его отсутствие, в связи с невозможностью участия в судебном заседании. Из содержания протокола судебного заседания следует, что при неоднократном разрешении поставленного председательствующим судьей вопроса о возможности рассмотрения уголовного дела (продолжения судебного разбирательства) в отсутствие представителя потерпевшего, подсудимые ФИО1 и ФИО2 и их защитники Соломкин А.С. и Горяева И.В. возражений не имели. В связи с этим, с учетом мнения участников уголовного судопроизводства судом было постановлено рассмотреть уголовное дело в отсутствие представителя потерпевшего Ш.Е.М. В судебном заседании от 25 декабря 2013 года несмотря на возражения осужденных и их защитников, судом также было постановлено продолжить рассмотрение дела в отсутствие представителя потерпевшего. С данным решением суда сторона защиты согласилась безусловно, так как не оспорила его правовую силу в установленном законом порядке и даже не пыталась опорочить его юридическую значимость для разрешения дела по существу, а в дальнейшем не настаивала на вызове представителя потерпевшего в суд. При таких обстоятельствах, судебная коллегия не находит никаких нарушений в решении суда о продолжении разбирательства в отсутствие представителя потерпевшего, в полном соответствии с законом реализовавшего свое право на судебное усмотрение.

Как следует из материалов дела, по всем заявленным защитниками во время судебного заседания ходатайствам судом вынесены постановления, которые занесены в протокол, а в случаях, предусмотренных ст. 256 УПК РФ, вынесены в совещательной комнате в виде отдельного процессуального документа - постановления, с достаточно полной мотивировкой принятых решений. Ни одно из заявленных стороной защиты ходатайств не осталось без разрешения судом. Всем версиям и доводам, выдвинутым стороной защиты в судебном заседании, судом дана надлежащая оценка в приговоре с указанием подробных мотивов принятого решения.

С доводами осужденных о том, что сторона обвинения, инкриминируя ФИО1 и ФИО2 преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 175 УК РФ, не представила доказательств хищения нефти, также нельзя согласиться.

Согласно материалам дела, исследованным в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя, в ходе производства предварительного расследования данного уголовного дела установлено, что в период с 09 декабря 2013 года до 09 января 2013 года неустановленное лицо совершило кражу 233 куб.м. нефти <…> на сумму <…> рублей из трубопровода, соединяющего ГС-1 и ГС-2, расположенного на территории <…>. Так, по данному факту постановлением следователя от 14 августа 2013 года из уголовного дела в отдельное производство выделены материалы, содержащие сведения о совершении неустановленным лицом кражи нефтепродуктов <…> (т. 5 л.д. 113-115), постановлением следователя от 16 августа 2013 года возбуждено уголовное дело № <…> по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ в отношении неустановленного лица (т. 9 л.д. 41), постановлением следователя от 12 декабря 2013 года производство по уголовному делу № <…> приостановлено по п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ.

Более того, как установлено судом, доставка нефти на объект осуществлялась ночью, тайно, без каких-либо сопроводительных документов (договоров купли-продажи, поставки, накладных и др.), носящих гражданско-правовой характер поставки нефти и подтверждающих законность этих действий, связанных, в том числе, и с приобретением нефти.

Так, из оглашенных показаний обвиняемого ФИО2, признанных судом первой инстанции достоверными, следует, что «…он осознавал, что поставляемая нефть является незаконно добытой, то есть похищенной, так как поставлялась она исключительно ночью и без каких-либо документов…». Также из показаний свидетелей, работавших в качестве разнорабочих на территории нефтеперерабатывающей установки, М.К.А., Ш.И.М. и М.Д.В. следует, что автомашины Камаз с нефтью приезжали только ночью, качество нефти в них свидетельствовало о ее недавней выкачке, поскольку она не загустела.

Вопреки доводам жалоб осужденных, заключением экспертов № <…>, <…>, <…> от 26 апреля 2013 года подтверждается наличие общего источника происхождения нефти , изъятой с базы 09 января 2013 года при осмотре места происшествия, нефти, изъятой 13 января 2013 года из цистерны <…> и образцов нефти , изъятой 14 февраля 2013 года на ГС-1 <…> месторождения <…> (т. 3 л.д. 160-178). Данное обстоятельство исключает сомнения о принадлежности нефти, изъятой с места преступления, именно <…>.

Несостоятельными являются и доводы жалоб об отсутствии доказательств, подтверждающих размер причиненного ущерба потерпевшему.

Согласно правовой позиции, изложенной в п. 25постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» от 27 декабря 2002 года № 29, суду, определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления, а при отсутствии достоверных сведений о цене устанавливать стоимость похищенного имущества на основании заключения экспертов.

Стороной обвинения представлено и в судебном заседании исследовано письмо заместителя генерального директора <…> от 14 июня 2013 года (т. 5 л.д. 10), согласно которому цена реализации 1 тонны нефти <..> месторождения участка по добыче нефти и газа <…> составила за декабрь 2012 года – <…> руб./тонну (с НДС), за январь 2013 года – <…> руб./тонну (с НДС).

Достоверность сведений, содержащихся в данном документе, стороной защиты в суде первой инстанции не оспаривалась. Каких-либо доказательств, опровергающих указанные в нем сведения, либо содержащих сведения об иной стоимости нефти, стороной защиты также не было представлено. Указанное свидетельствует об отсутствии противоречий в фактической стоимости нефти на период ее хищения. Достоверность сведений, содержащихся в письме заместителя генерального директора <…> не оспорена осужденными и их защитниками и в суде апелляционной инстанции. У судебной коллегии также отсутствуют мотивы подвергать сомнению сведения, изложенные в представленном документе. А потому правовых оснований для проведения экспертизы, либо документальной ревизии, как об этом предлагается авторами апелляционных жалоб, не имеется.

Исходя из объема незаконно приобретенной осужденными нефти, принадлежащей <…>, который составил не менее <…> куб.м. нефти, с учетом фактической стоимости нефти на момент совершения преступления (декабрь 2012 года) размер ущерба составляет не менее <…> рублей.

Что же касается доводов жалобы о том, что протоколы осмотра места происшествия от 09 января 2013 года составлены с грубым нарушением уголовно-процессуального законодательства, при этом авторами жалоб не конкретизировано какие - именно нарушения закона, по их мнению, были допущены сотрудниками правоохранительных органов, то они уже являлись предметом полной, объективной и всесторонней проверки суда первой инстанции, и не нашли своего подтверждения ввиду их полной несостоятельности.

Судебная коллегия, соглашаясь с правовыми суждениями суда первой инстанции в этой части, также не усматривает каких-либо оснований для их удовлетворения и в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции. Анализ протоколов осмотра места происшествия свидетельствует о том, что они составлены в полном соответствии с требованиями, предъявляемыми ст. 164 и 177 УПК РФ при производстве данного следственного действия и составления соответствующего процессуального документа. Осмотры проводились в присутствии понятых, с участием специалиста, фиксировавшего данное следственное действие на фотоаппарат. В протоколах подробно даны описания осмотренных территорий, помещений и других объектов, перечислены предметы, изъятые в ходе осмотров, с указанием их количества и индивидуальных признаков. Перед началом, в ходе, либо по окончании осмотров от участвующих лиц, каких-либо заявлений и возражений не поступало, что и было заверено подписями понятых и других лиц в соответствующих графах протоколов.

Утверждения осужденных о том, что ФИО1 были представлены документы, содержащие законный характер деятельности создаваемого предприятия и приобретения установки по переработке углеводородного сырья являются необоснованными в силу следующего.

Статья 171 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за осуществление предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно.

Отдельные виды деятельности, перечень которых определяется федеральным законом, могут осуществляться только на основании специального разрешения (лицензии). Право осуществлять деятельность, на занятие которой необходимо получение специального разрешения (лицензии), возникает с момента получения разрешения (лицензии) или в указанный в нем срок и прекращается по истечении срока его действия (если не предусмотрено иное), а также в случаях приостановления или аннулирования разрешения (лицензии).

В соответствии с подп. 12 п. 1 ст. 12 Федерального закона «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 04 мая 2011 года № 99-ФЗ деятельность по эксплуатации взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности подлежит лицензированию.

Согласно п. 4 ст. 2 Федерального закона «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» от 21 июля 1997 года № 116-ФЗ опасными производственными объектами являются предприятия или их цехи, участки, площадки, а также иные производственные объекты, указанные в Приложении 1 к настоящему Федеральному закону.

Пунктом 1 приложения 1, таблицей 2 приложения 2 к указанному Федеральному закону установлено, что объекты, на которых перерабатываются, образуются, транспортируются опасные вещества, относятся к категории опасных производственных объектов, а при наличии на объекте горючих жидкостей, находящихся в технологическом процессе от 200 т. до 2000 т. объект является опасным производственным объектом II класса опасности.

При таких обстоятельствах предпринимательская деятельность, которую осуществляли осужденные, могла осуществляться только на основании специального разрешения – лицензии.

Те документы, которые были представлены ФИО1 в суде первой инстанции (разрешения на строительство установки, реконструкцию нефтебазы, договор аренды земельного участка и др.), которые, по его мнению, отражают законный характер деятельности нефтеперерабатывающей установки, не являются разрешением (лицензией) на осуществление данного вида деятельности. В силу Положения о лицензировании эксплуатации взрывопожароопасных и химически опасных производственных объектов I, II и III классов опасности, утвержденного постановлением Правительства РФ от 10 июня 2013 года № 492, эти документы лишь частично соотносятся с требованиями, предъявляемыми к соискателю лицензии.

Указанным Положением предусмотрены лицензионные требования, предъявляемые к соискателю лицензии на осуществление лицензируемого вида деятельности, в частности: наличие документов, подтверждающих ввод объектов в эксплуатацию, или внесенных в реестр положительных заключений экспертизы промышленной безопасности на технические устройства, планируемые для применения на объектах, а также на здания и сооружения на объектах; соответствие технических устройств, планируемых для применения на объектах, обязательным требованиям технических регламентов, федеральных норм и правил в области промышленной безопасности; наличие соответствующих установленным требованиям приборов систем контроля, управления, сигнализации, оповещения и противоаварийной автоматической защиты технологических процессов на объектах; прохождение руководителем подготовки и аттестации в области промышленной безопасности; наличие договоров обязательного страхования гражданской ответственности за причинение вреда в результате аварии на объекте, и др.

Таких документов у ФИО1, ФИО3 и ФИО2 не имелось. Каких-либо сведений об их намерении подготовить такую документацию и легализовать работу персонала, а также получить лицензию на осуществление деятельности, связанной с переработкой нефти, о выполнении ими иных действий, связанных с обращением в лицензирующий орган, по вопросам предоставления такого разрешения, в материалах дела не имеется и суду первой инстанции не представлено. Не привнесено такой документации и суду апелляционной инстанции.

Вопреки доводам осужденных ФИО1 и ФИО2 в судебном заседании, судом первой инстанции бесспорно установлено, что ими осуществлялись не пуско-наладочные работы малогабаритной нефтеперерабатывающей установки, а именно производство переработки нефти, при этом соответствующей лицензии на выполнение указанных работ не имелось.

Об этом свидетельствуют протокол осмотра места происшествия от 09 января 2013 года и фототаблица к нему (т. 1 л.д. 3-15), из содержания которых ясно видно, что на момент осмотра территории бывшей нефтебазы были обнаружены 4 емкости с маслянистой жидкостью темного цвета, от которых отходят трубы, ведущие в емкость, разогреваемую на огне (печь). От печи отходит труба, ведущая в колонну, от которой исходят три трубы в различные емкости. На момент осмотра нефть имелась в емкостях, из которых поступала на переработку, а в других емкостях, куда сливались продукты переработки, имелись фракционные жидкости.

Обнаруженная при осмотре нефть, продукты переработки нефти в больших объемах, документация (тетради) с многочисленными записями периодов времени, объемов, автомашин, при помощи которых осуществлялась отгрузка полученных нефтепродуктов, свидетельствуют не о случайном, пробном, наладочном запуске малогабаритной нефтеперерабатывающей установки, на чем настаивает сторона защиты, а о системности незаконной деятельности, связанной с переработкой нефти.

К тому же, в подтверждение этому, из показаний осужденного ФИО2, являющегося специалистом по наладке и пуску подобных механизмов, со всей очевидностью видно, что завод не отвечал никаким требованиям безопасности, ввиду примитивности и кустарности установки, и поэтому не мог получить никакой лицензии, о чем знали соучастники преступного сговора. В ходе осмотра ФИО2 пояснял сотрудникам правоохранительных органов, что в печь поступает нефть, которая перерабатывается в дальнейшем в дизельное топливо, бензин и мазут; в колонне происходит разделение нефти на указанные нефтепродукты, откуда они поступают в различные емкости. Также из показаний ФИО2, данных в качестве обвиняемого, следует, что на объекте осуществлялась именно переработка нефти в дизельное топливо, бензин и мазут. Поступление нефти и отпуск нефтепродуктов отражался в тетрадях, изъятых на территории нефтеперерабатывающего завода.

По этим же основаниям отвергается и довод осужденного ФИО2 о том, что никакого отношения к организации производства не имеет, его функции якобы сведены только к производству сварочных работ, поскольку из приговора и материалов уголовного дела, исследованных в судебном заседании ясно видно, что на протяжении всего досудебного следствия, начиная с проведения первоначальных следственных действий (осмотры мест происшествий, местности, механизмов, его допросы) он давал последовательные и подробные показания о технологии сборки, наладки и эксплуатации минизавода и процессе получения нефтепродуктов, что явно указывает на его инженерные познания в этой области. Эти показания объективно подтверждены совокупностью доказательств, приведенных в приговоре.

В связи с этим, голословна и ссылка в жалобах на то, что судом в основу приговора положены только показания ФИО2, данные им на предварительном следствии в качестве обвиняемого и при проведении процессуального действия – проверка показаний на месте, под давлением сотрудников полиции.

Как видно из материалов дела, в протоколе допроса в качестве обвиняемого от 20 января 2013 года (т. 2 л.д. 158-163) и в протоколе проверки показаний на месте от 20 января 2013 года (т. 2 л.д. 164-178) ФИО2 подробно пояснил о деталях совершенных преступлений. Как при осуществлении допроса ФИО2, так и при проверке показаний на месте присутствовал его защитник – адвокат А.Г.Н. Данные протокола были подписаны самим ФИО2 и его защитником. Из содержания протокола допроса следует, что перед началом, в ходе либо по окончании допроса от обвиняемого ФИО2 и защитника А.Г.Н. замечания не поступили, протокол прочитан им лично, о чем свидетельствует подпись ФИО2 и его защитника в соответствующей графе протокола. По окончанию проверки показаний на месте и составлении протокола данного следственного действия от обвиняемого ФИО2 и его защитника А.Н.Г. также не поступило каких-либо замечаний, протокол прочитан лично обвиняемым и подписан им.

Утверждения осужденного ФИО2 о том, что при задержании у него отобрали очки от зрения, поэтому он не имел возможности прочитать текст протокола допроса, который следователем не был оглашен вслух, являются голословными и опровергаются как содержанием самих протоколов, так и фототаблицей к протоколу проверки показаний на месте, на иллюстрациях которой ФИО2 изображен в очках. Его же ссылка на юридическую неграмотность не является основанием для иной оценки его показаний, а также для признания вышеуказанных протоколов недопустимыми доказательствами. Содержание протоколов допроса ФИО2 и проверки его показаний на месте объективно согласуется с другими доказательствами по делу, исследованными в судебном заседании, и поэтому сведения изложенные в них не вызывают у судебной коллегии сомнений в их достоверности.

Не убедителен и довод осужденного ФИО2 о необходимости признания указанных доказательств недопустимыми в связи с тем, что ему навязали защитника, от услуг которого он отказался. Следует отметить, что от защитника А.Н.Г. обвиняемый ФИО2 отказался только 07 февраля 2013 года, что подтверждается его заявлением (т. 3 л.д. 21). Между тем, допрос ФИО2 в качестве обвиняемого и проверка его показаний на месте проводились 20 января 2013 года, то есть до его отказа от предоставленного ему защитника по назначению. Каких-либо заявлений подобного характера до начала допроса от ФИО2 не поступало и в материалах дела не имеется.

Не нашли своего подтверждения и доводы стороны защиты на неправомерные действия сотрудников полиции в отношении ФИО2 при его допросе, так как суд первой инстанции тщательно проверил их и не выявил такого рода действия. Не нашел таких нарушений и суд апелляционной инстанции. Также необходимо учитывать, что предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции является судебное решение, вынесенное в отношении осужденных, в частности, установление относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств, а не проверка деятельности органов предварительного следствия в целях установления нарушений норм уголовно-процессуального законодательства.

Крайне не убедительны доводы стороны защиты о том, что не ясна принадлежность емкостей с нефтью и нефтепродуктами, так как сама защита не смогла пояснить на имя кого они зарегистрированы и как они оказались на территории завода, соглашаясь при этом с доказанностью того, что все обнаруженное и изъятое находилось именно на этой территории.

С учетом вышеизложенного следует признать, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств каждого в отдельности и в их совокупности, позволили суду первой инстанции, вопреки всем доводам осужденных, изложенных в апелляционных жалобах, правильно установить фактические обстоятельства совершенных ФИО1 и ФИО2 преступлений.

В соответствии со ст. 6 и ч. 3 ст. 60 УК РФ назначаемое подсудимому наказание должно быть справедливым, соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, в том числе необходимо учитывать обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, влияние наказания на исправление осужденного, условия жизни его семьи.

Эти требования закона, регламентирующие порядок назначения наказания, по настоящему уголовному делу выполнены судом первой инстанции в полной мере.

При назначении наказаний ФИО1 и ФИО2 за каждое из совершенных ими преступлений и по совокупности в виде лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ, условно, одновременно определяя размеры наказаний, суд учел наличие смягчающих наказание обстоятельств, подробно изложенных в приговоре, и отсутствие отягчающих.

В качестве обстоятельства смягчающего наказание ФИО2 суд обоснованно в силу п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ признал активное способствование раскрытию и расследованию преступлений на первоначальном этапе, которое выразилось в сообщении сотрудникам полиции о совершенных преступлениях, с подробным указанием обстоятельств их совершения и причастных к ним лиц. С учетом данного обстоятельства судом правомерно при назначении ему наказания были применены положения ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что наказания ФИО1 и ФИО2 как основные, так и дополнительные в виде штрафов, назначены в полном соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, являются полностью соразмерными содеянному каждым из них, соответствуют принципам гуманизма и индивидуализации наказания. Нарушений требований ст. 43 УК РФ при назначении осужденным наказания судом первой инстанции не допущено.

При разбирательстве уголовного дела фундаментальных нарушений уголовно-процессуального закона, прав и законных интересов сторон, влекущих отмену приговора, судом первой инстанции не допущено.

В ходе проверки в порядке ч. 2 ст. 389.19 УПК РФ приговора в отношении осужденного ФИО3 судом апелляционной инстанции также не было установлено фундаментальных нарушений уголовно-процессуального закона.

При таких обстоятельствах, свидетельствующих о законности, обоснованности, мотивированности и справедливости приговора, судебная коллегия, соглашаясь с мнением прокурора в судебном заседании, не находит оснований для отмены приговора суда, как об этом ставится вопрос в апелляционных жалобах осужденных ФИО1 и ФИО2

На основании изложенного, руководствуясь статьями 389.13, 389.19, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Лаганского районного суда Республики Калмыкия от 30 января 2014 года в отношении ФИО1 и ФИО2 оставить без изменения.

Апелляционные жалобы осужденных ФИО1 и ФИО2 оставить без удовлетворения.

Председательствующий УТУНОВ Е.Н.

Судьи коллегии АНТАКАНОВА Е.В.

НУДНОЙ С.А.

«Согласовано».

Судья НуднойС.А.