Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя Варенцовой-Зуевой Н.В., апелляционной жалобе осужденной Чеботковой Л.А. и ее защитника – адвоката Грищенко В.А. на приговор Советского районного суда г.Томска от 21 июня 2013 года, которым

ПЕТРОВ М. А., /__/, несудимый;

осужден по ч.4 ст.160 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ), ст.73 УК РФ к 6 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 4 года, с возложением дополнительных обязанностей: в течение испытательного срока не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденных, ежеквартально являться в указанный орган для регистрации;

ЧЕБОТКОВА Л. А., /__/, несудимая,

осуждена по ч.4 ст.160 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ), ст.73 УК РФ к 6 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 4 года, с возложением дополнительных обязанностей: в течение испытательного срока не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденных, ежеквартально являться в указанный орган для регистрации;

Приговором удовлетворены гражданские иски А., Б., Б., Г., Д., Е., Ж., И., К., К., М., Н., О., О., К., П., Р., С., С., С., Т., Т., У., Ч., Ч., Ш., Ш., Ш., П., И.;

гражданские иски А. (представитель), Б., Г., З., И., К., М., К., К., Л., М., О., Р., С., С., С., Т., Ч., Б., Т., П., Б. в силу ч.2 ст.309 УПК РФ оставлены без рассмотрения с признанием за истцами права на удовлетворение гражданских исков с передачей вопроса о размере их возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства;

гражданские иски С., Г., П., Т. оставлены без рассмотрения с сохранением за истцами права обратиться с исковым заявлением в порядке гражданского судопроизводства;

по гражданским искам М., П., П., Р., А., Б., Ж., Щ., П., Р., Е. производство прекращено в связи с отказом истцов от исков;

сохранен наложенный постановлением Советского районного суда г.Томска от 11.11.2009 арест на принадлежащие ФИО1 доли в праве собственности на нежилые помещения по адресу: /__/ и /__/.

Заслушав доклад судьи Руди А.А., выступления прокурора Сваровского Р.А. в поддержание доводов апелляционного представления, адвоката Грищенко В.А. в поддержание доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Приговором ФИО1 и ФИО2 признаны виновными и осуждены за присвоение и растрату, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с использованием служебного положения, с причинением значительного ущерба гражданину, в особо крупном размере.

Преступление, согласно установленным судом обстоятельствам по делу, совершено в период времени с 20.11.2006 по 03.06.2009.

В судебном следствии ФИО1 и ФИО2 вину в совершении инкриминируемых им преступлений не признали.

Не согласившись с приговором суда, государственный обвинитель Варенцова-Зуева Н.В. обжаловала его в апелляционном порядке. Согласно доводам представления государственный обвинитель полагает, что приговор является незаконным, необоснованным и подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона. В обоснование автор представления ссылается на разъяснения п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре», п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» и указывает, что присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу, против воли собственника. Растрата – самостоятельная форма хищения, при которой вверенное имущество в корыстных целях истрачено против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам. Суд, придя к выводу, что действия подсудимых не образуют состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, квалифицировал их как два самостоятельных преступления, указав, что ФИО1 и ФИО2 сначала присвоили денежные средства потерпевших, а затем растратили их, приобретя недвижимость на свое имя.

Такое изменение обвинения существенно отличается от первоначального, и, по убеждению государственного обвинителя, ухудшает положение подсудимых и нарушает их право на защиту. Со ссылкой на положения ст. 307 УПК РФ отмечает, что органами предварительного расследования осужденные обвинялись также в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.201 УК РФ. В судебном заседании государственный обвинитель просил исключить из их обвинения указание на ч.1 ст.201 УК РФ, поскольку все действия подсудимых полностью охватываются ч.4 ст.159 УК РФ и дополнительной квалификации по ч.1 ст.201 УК РФ не требуется. Однако суд ошибочно пришел к выводу о том, что государственный обвинитель отказался от обвинения по ч.1 ст.201 УК РФ и вынес отдельное постановление о прекращении уголовного преследования в этой части. Одновременно суд пришел к выводу об отсутствии в действиях подсудимых состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, квалифицировав совершенное ими деяние по ч.4 ст.160 УК РФ. При этом суд не рассмотрел вопрос о возможной совокупности преступлений, предусмотренных ст.201 и 160 УК РФ, и соответственно, не привел мотивов, по которым пришел к выводу об отсутствии в действиях подсудимых состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.201 УК РФ, что является нарушением уголовно-процессуального закона.

Кроме того, выводы суда о необходимости квалификации действий подсудимых по ч.4 ст.160 УК РФ, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом. Так, из показаний потерпевших, данных в ходе следствия и в суде, следует, что причинами, побудившими их заключить договор сбережения с ПО «/__/» и доверить свои сбережения, явились два фактора – это высокие проценты до 27 % годовых и гарантия, что их вклад будет застрахован в ОВС «/__/». Согласно копии протокола учредительного собрания ОВС «/__/» от 23.03.2007 его директором избрана ФИО2, а председателем Совета – ФИО1 Выпиской по расчетному счету ОВС «/__/» зафиксировано два перечисления страховых взносов от ПО «/__/»: 12.10.2007 – /__/ рублей и 21.02.2008 -/__/ рублей. Согласно сведениям, представленным Инспекцией страхового надзора, ОВС «/__/» в реестре субъектов страхового дела не значится, лицензия на осуществление страхования ему не выдавалась. В судебном заседании ФИО2 подтвердила, что фактически страховой фонд в ОВС «/__/» не создавался, расчетный счет был закрыт в 2008 году, денежных средств на нем не было. Из показаний работников ПО «/__/» С., Ш., Н. и Д. следует, что основной приток денежных средств в ПО был от пайщиков по договорам сбережения вкладов. Займы гражданам выдавались в основном на суммы не больше /__/ рублей и самих заемщиков было немного из-за высокой процентной ставки по займам. Полученные от пайщиков денежные средства на расчетный счет в банк не переводились, а по указанию ФИО1 и ФИО2 оставлялись фактически в кассе ПО. По мере накопления в кассе денежных средств ФИО1 и ФИО2 забирали их и оформляли это как получение займа. В случае, если в кассе не было денег, осужденные привозили их и оформляли, как возврат по займу. Факт получения подсудимыми из кассы денежных средств, вносимых пайщиками, подтверждается также их показаниями, кассовыми документами, протоколами заседаний правления и договорами займа, изъятыми и приобщенными к материалам дела.

Согласно заключению бухгалтерской экспертизы № 7049 от 24.12.2009 за период с 20.12.2006 по 30.01.2009 общая сумма займов, выданных ПО, составила /__/ рублей. По кассовым документам ПО «/__/» за период с 20.12.2006 по 30.01.2009 общая сумма займов, выданных из кассы ФИО1, составила /__/ рубля, ФИО2 – /__/ рублей. Таким образом, общая сумма займов, полученных совместно подсудимыми, составила /__/ рублей, а из всей суммы выданных займов лишь /__/ рублей были направлены на выдачу займов гражданам и юридическим лицам, остальные денежные средства были изъяты из кассы ФИО1 и ФИО2

Из приложений № 9 и 10 к заключению бухгалтерской экспертизы следует, что все денежные средства, полученные подсудимыми из кассы общества (за исключением первых двух займов на имя ФИО1 на общую сумму /__/ рублей), выданы им под 18%, 9% годовых и как беспроцентные займы. Договоры же сбережения заключены с пайщиками на условиях выплаты от 18% до 27% годовых.

Данные обстоятельства, по убеждению государственного обвинителя, свидетельствуют о том, что путем обмана и злоупотребления доверием граждан ФИО1 и ФИО2 побуждали граждан вкладывать денежные средства в ПО «/__/». Фактически заявленная как основной источник доходов деятельность по выдаче займов обществом не проводилась, тот объем денежных средств (/__/ руб.) при изъятых у пайщиков под проценты /__/ руб. не могли обеспечить деятельность общества. Большая же часть денежных средств, изъятая подсудимыми из кассы, была оформлена в виде беспроцентных займов и потрачена ими на собственные нужды.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что подсудимые изначально не имели возможности, а потому и намерений выполнять свои обязательства по возврату денежных средств пайщикам и выплате им компенсаций по вкладам. Следовательно, умышленно, с целью хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием побуждали пайщиков вкладывать денежные средства в ПО «/__/» и в дальнейшем изымали их из кассы, распоряжаясь по своему усмотрению, то есть совершили мошенничество.

Кроме того, при описании в приговоре преступного деяния, признанного доказанным, суд правильно указал на то, что подсудимые для привлечения пайщиков через наемных работников распространяли информацию о возможности получения от 15% до 27 % годовых по вкладам, когда ставка рефинансирования ЦБ РФ составляла от 10 до 13 % годовых. При этом также предоставляли заведомо ложную информацию о том, что вклады пайщиков застрахованы в ОВС «/__/». По истечению сроков, установленных договорами сбережения, продолжали убеждать пайщиков в платежеспособности общества, побуждая их продлевать сроки исполнения договоров. Фактически описав обманные действия подсудимых, направленных на получение денежных средств от пайщиков, суд тем не менее пришел к выводу о том, что потерпевшие на законных основаниях вверили подсудимым свои сбережения и лишь затем последние присвоили полученные денежные средства и растратили их.

Таким образом, выводы суда о способе совершения преступного деяния являются противоречивыми, не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, что повлияло на правильность применения уголовного закона. По указанным основаниям государственный обвинитель просит отменить приговор в отношении ФИО1 и ФИО2, постановить новый обвинительный приговор.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя осужденная ФИО2 и адвокат Грищенко В.А. указывают на несостоятельность изложенных в нем доводов, просят апелляционное представление оставить без удовлетворения.

В апелляционной жалобе осужденная ФИО2 и ее защитник - адвокат Грищенко В.А. выражают несогласие с приговором, считают его незаконным и необоснованным в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением уголовного закона и допущенными нарушениями уголовно-процессуального закона. В обоснование своих доводов указывают, что в нарушение требований ст.162 УПК РФ предварительное следствие по данному уголовному делу составляет более 12 месяцев, согласно справке -12 месяцев 9 дней. Фактически срок был больше, так как после направления уголовного дела в соответствии со ст. 220 УПК РФ 30.10.2011 прокурору для утверждения обвинительного заключения дело было возвращено прокурором для дополнительного расследования 17.11.2011. Уголовное дело через значительный промежуток времени было незаконно возобновлено следственными органами 22.12.2011 и промежуток времени с 17.11.2011 по 22.12.2011 также должен быть включен в срок предварительного расследования. Однако окончательное обвинение за пределами 12-месячного срока с 20.12.2011 по 28.12.2011 (день направления дела с обвинительным заключением в прокуратуру) ФИО2 было предъявлено 21.12.2012, ФИО1 – 20.12.2012. Также за пределами 12-месячного срока предварительного расследования было выполнено ознакомление ФИО2-21.12.2012 и ФИО1 – 28.12.2012, а также их защитников с материалами дела. Вместе с тем срок предварительного расследования в установленном законом порядке на период свыше 12 месяцев не продлялся. При таких обстоятельствах все следственные действия, выполненные за пределами истекшего 12-месячного срока расследования, являются незаконными и не могли быть учтены судом при рассмотрении уголовного дела, что влечет за собой вынесение оправдательного приговора. При этом суд немотивированно указал в приговоре, что в ходе расследования уголовного дела нарушений уголовно-процессуального законодательства допущено не было.

Также авторы жалобы полагают, что суд первой инстанции необоснованно переквалифицировал действия ФИО2 на новое обвинение, существенно отличающееся от предъявленного ей следственными органами. Отмечают, что органами предварительного расследования ФИО2 было предъявлено обвинение по ч.4 ст.159 УК РФ – хищение чужого имущества путем совершения мошеннических действий, с применением при этом обмана и злоупотребления доверием потерпевших. Однако суд дал иную правовую оценку ее действиям и квалифицировал их по ч.4 ст.160 УК РФ, то есть хищение чужого имущества путем присвоения вверенного ей имущества и его растраты. Со ссылкой на нормы закона и судебной практики полагают, что, переквалифицировав действия ФИО2, суд нарушил ее права на защиту. В ходе предварительного расследования и в ходе судебного разбирательства сторона защиты оспаривала обвинение ФИО2 в совершении мошеннических действий, с приведением соответствующих обоснований и анализом всех доказательств по делу, с заявлением письменных ходатайств о прекращении уголовного дела. Однако защищаться от обвинения по ч.4 ст.160 УК РФ не было возможности, поскольку такое обвинение ФИО2 никогда не предъявлялось. При таких обстоятельствах осуждение ФИО2 по ч.4 ст.160 УК РФ является необоснованным и незаконным и само по себе данное обстоятельство служит основанием для вынесения в отношении нее оправдательного приговора. Кроме того, допустив переквалификацию действий ФИО2, суд вышел за пределы предъявленного ей обвинения и допустил взаимоисключающие выводы между постановлением о прекращении уголовного дела и приговором. Так, из предъявленного в ходе предварительного следствия обвинения по ч.4 ст.159 УК РФ не усматривается, что при совершении хищения чужого имущества ей вменялся способ изъятия денежных средств пайщиков путем незаконного получения займов в ПО «/__/», а указывалось лишь на приобретение ряда жилых помещений на присвоенные денежные средства. Незаконное получение займов ФИО2 вменялось по другому составу преступления, предусмотренному ч.1 ст.201 УК РФ, но уголовное преследование в этой части было прекращено. Несмотря на указанное обстоятельство, суд, переквалифицировав действия ФИО2 на ч.4 ст.160 УК РФ, указал в качестве способа растраты – незаконное получение ею займов в ПО «/__/», на которые она приобрела несколько квартир. Данное обстоятельство, по мнению стороны защиты, подлежит исключению как излишне вмененное и уже исключенное из обвинения ФИО2 постановлением суда о прекращении уголовного дела по ч.1 ст.201 УК РФ, а, следовательно, нет никакого способа растраты ФИО2 денежных средств.

Кроме того, сторона защиты полагает, что в действиях ФИО2 не установлена объективная и субъективная сторона состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ. Судом не приводятся убедительные доказательства совершения лично ФИО2 каких-либо действий, свидетельствующих о хищении ею чужого имущества путем присвоения и растраты вверенных ей денежных средств пайщиков. Из приговора усматривается, что, признавая ФИО2 виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ, суд исходил только из двух обстоятельств: ее служебного положения – председатель Совета ПО «/__/» и факта оформления на свое имя ряда жилых помещений, приобретенных на полученные ею в организации (совместно с ФИО1) денежные займы. Данных обстоятельств, по убеждению защиты, недостаточно для установления в действиях ФИО2 объективной стороны состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ, так как совершение ФИО2 конкретных противоправных действий по присвоению и растрате денежных средств судом не установлено. Как следует из материалов дела, денежные средства от пайщиков ФИО2 не принимала. Договоры сбережения денежных средств с пайщиками не заключала. Доверенности для выполнения этих действий другим сотрудникам С. и Ш. выписывала не она, то есть финансовой деятельностью предприятия и руководством над этим процессом ФИО2 не занималась. Вместе с тем суд в нарушение требований ст.307 УПК РФ не указал, в чем конкретно заключались действия ФИО2 по присвоению денежных средств пайщиков и какие именно действия, свидетельствующие о незаконном изъятии денежных средств, она совершила. При этом суд в приговоре допустил противоречивые выводы, посчитав, что осужденные не совершали мошеннических действий путем обмана и злоупотребления доверием пайщиков, но в то же время указывает, что потерпевшим при заключении договоров сбережения денежных средств приводилась недостоверная информация о страховании вкладов. Также сторона защиты полагает, что в деле отсутствуют доказательства виновности ФИО2 по хищению чужого имущества путем растраты, свидетельствующие о совершении ею действий по изъятию денежных средств, с последующей их растратой из кассы общества.

Указание в приговоре на то обстоятельство, что осужденные неоднократно получали займы в руководимой ими организации, на которые приобреталась недвижимость, и тем самым изымали денежные средства пайщиков и допустили их растрату. Вместе с тем на получение займов имелось разрешение Правления кооператива, в протоколах есть подписи его членов без наличия подписи ФИО2, с которой заключали договоры займа, она сама себе денежные средства по этим договорам не предоставляла. Кроме того, в приговоре не приведены доказательства об установлении факта хищения чужого имущества ФИО2 по предварительному сговору группой лиц с ФИО1

Также осужденная ФИО2 и ее защитник в своей жалобе указывают, что судом не был установлен умысел лица на совершение присвоения или растраты чужого имущества с целью обратить его в свою пользу или в пользу других лиц. Имеющиеся в деле доказательства свидетельствуют об отсутствии у ФИО2 умысла на присвоение и растрату денежных средств ПО «/__/». Из материалов дела следует, что по предложению кассира С. руководство ПО приняло решение приобрести по беспроцентным ссудам недвижимость с целью ее дальнейшей перепродажи и извлечения прибыли, а также исполнения денежных обязательств перед пайщиками. Выводы суда о нарушении Устава общества, который не предусматривает в качестве целей деятельности предприятия извлечение прибыли, не влияют на наличие в действиях ФИО2 признаков уголовно-наказуемого деяния. После приобретения осужденными нескольких квартир цены на жилые помещения упали. Большинство пайщиков за короткий период времени решили забрать свои денежные вклады и в результате ПО «/__/» не смогло своевременно рассчитаться с пайщиками, что и привело к образованию значительной задолженности, которая до настоящего времени продолжает погашаться, объекты недвижимости не смогли быть своевременно реализованы в результате наложения на них ареста.

Сторона защиты также отмечает, что кроме указанных обстоятельств судом не дано оценки фактам, свидетельствующим об отсутствии у ФИО2 умысла на хищение денежных средств - отсутствие поддельных документов при приобретении недвижимости или получения займов, гашение займов, оформление объектов недвижимости на себя, а не на подставных лиц.

По указанным основаниям сторона защиты полагает, что в отношении ФИО2 должен быть постановлен оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционную жалобу осужденной ФИО2 и ее защитника – адвоката Грищенко В.А. государственный обвинитель Варенцова-Зуева Н.В. указывает на несостоятельность изложенных в ней доводов, просит оставить жалобу без удовлетворения.

Проверив материалы дела, заслушав лиц, участвующих в судебном заседании и не настаивающих на проверке доказательств, исследованных судом первой инстанции, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Так, в соответствии с ч. 1 ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым.

В соответствии со ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора.

Суд апелляционной инстанции не связан доводами апелляционной жалобы либо представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме.

В соответствии с ч.2 ст.297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями Уголовно - процессуального кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии со ст.15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты, а создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

В нарушение норм уголовно-процессуального закона суд не создал необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Так, согласно протоколу судебного заседания от 26 февраля 2013 года (т.37, л.д.18, л.д.5 протокола) суд принял отказ подсудимой ФИО2 от защитника – адвоката Ким В.В. Несмотря на то, что в данном судебном заседании доказательства не исследовались, а государственным обвинителем оглашалось предъявленное подсудимым обвинение, по мнению судебной коллегии, данный отказ от защитника был вынужденным и связан был с материальным положением подсудимой, что следует из её ответа на вопрос суда.

Далее, как видно из протокола судебного заседания, на протяжении судебного следствия государственным обвинителем представлялись письменные доказательства по делу, в том числе и таковые доказательства, связанные с допросами потерпевших. При этом перечень конкретных доказательств стороной обвинения не определялся, а из буквального прочтения протокола судебного заседания следует, что судом по своей инициативе выборочно оглашались материалы дела, что не соответствует принципу состязательности сторон.

Кроме того, в стадии судебных прений (т.37, л.д.123, л.д.215 протокола), государственным обвинителем предложена квалификация действий подсудимых по одной статье уголовного закона из ранее предъявленного им обвинения по двум статьям Уголовного кодекса. Не выяснив надлежащим образом мотивы изменения государственным обвинителем обвинения, суд принял решение о прекращении уголовного преследования подсудимых в части, и данное решение отменено судебной коллегией по представлению государственного обвинителя в рамках этого же дела.

Вместе с тем в обжалуемом приговоре судом не дано какой либо оценки обвинению по ч.1 ст.201 УК РФ, имеется лишь ссылка, согласно которой государственный обвинитель отказался от обвинения в этой части, и суд разрешил данный вопрос отдельным постановлением.

При таких обстоятельствах, с учетом ошибочного вывода суда при прекращении уголовного преследования в части, приговор не может быть признан законным и обоснованным, поскольку в нем не разрешен вопрос относительно обвинения подсудимых по ч.1 ст.201 УК РФ.

В соответствии с ч.1 ст.389.17 УПК РФ основанием отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора.

По указанному основанию приговор подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое рассмотрение, так как допущенные нарушения процедуры судопроизводства могли повлиять и повлияли на принятие законного и обоснованного решения по делу.

Поскольку приговор подлежит отмене по основанию допущенных судом существенных нарушений уголовно-процессуального закона при процедуре судопроизводства, доводам апелляционного представления и апелляционной жалобы судебная коллегия оценку не дает, поскольку это может предрешить выводы суда первой инстанции. Вместе с тем при повторном рассмотрении дела суду необходимо обратить внимание на доводы сторон при обжаловании приговора и принять законное, обоснованное решение по делу.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.22 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Приговор Советского районного суда г.Томска от 21 июня 2013 года в отношении ФИО1 и ФИО2 отменить, с направлением материалов уголовного дела на новое рассмотрение в Советский районный суд г.Томска, в ином составе суда.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке.

Председательствующий

Судьи: