Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании в г. Симферополе уголовное дело по апелляционной жалобе защитника – адвоката Запруты Ж.В. с дополнениями к ней на приговор Киевского районного суда города Симферополя Республики Крым от 25 сентября 2017 года, которым

ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин Российской Федерации, проживающий по адресу: <адрес>, ранее не судимый,

осужден по п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ к 5 /пяти/ годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Крым Мельник Т.А. о содержании приговора и существе апелляционной жалобы, выступления осужденного и его защитника, поддержавших апелляционные требования, мнение потерпевшей, ее представителя и прокурора об оставлении приговора без изменений, судебная коллегия по уголовным делам

у с т а н о в и л а:

ФИО3 осужден за то, что он 2 сентября 2016 года в период времени с 19 часов 12 минут до 21 часа 20 минут незаконно проник в домовладение <адрес>, откуда <данные изъяты> похитил указанное в приговоре имущество Потерпевший №1, причинив ей ущерб на сумму 3 830 000 рублей, то есть в особо крупном размере.

Адвокат Запрута Ж.В. в апелляционной жалобе с дополнениями ставит вопрос об отмене приговора и прекращении уголовного дела ввиду непричастности ФИО3 к совершению данного преступления. Мотивирует тем, что следы пальцев рук, якобы принадлежащие осужденному, прямо не свидетельствуют о его причастности к краже, а указывают лишь на возможность пребывания осужденного в домовладении потерпевшей, однако в какое время, следствием и судом не установлено.

Считает при этом, что протокол осмотра места происшествия и изъятые в ходе осмотра следы пальцев рук ФИО3 являются недопустимыми доказательствами, поскольку указанное следственное действие проведено с грубым нарушением требований ст.ст. 170, 180 УПК РФ. В частности, при осмотре места происшествия следователем не осуществлялась фиксация его хода и результатов, техническими средствами не зафиксировано изъятие следов пальцев рук, где и какие следы изъяты, по делу не установлено.

Обращает внимание на то, что согласно описанию обстановки в комнате, где в дальнейшем с комода были изъяты следы папиллярных узоров пальцев рук осужденного, комод отсутствует. Указывает, что из показаний специалиста ФИО11, следователя ФИО9 и потерпевшей Потерпевший №1 следует, что осмотр места происшествия проводили следователь и специалист, однако протокол по результатам указанного следственного действия, кроме них, подписан кинологом ФИО10 и потерпевшей, не участвовавших в осмотре.

В заседании суда первой инстанции также установлено, что фотографирование в ходе осмотра осуществлял специалист ФИО11, однако подписи на фотографиях выполнены не им, а следователем. При этом в протоколе осмотра места происшествия не указаны технические средства, применяемые для фиксации, а также условия и прядок их применения, к протоколу не приложены фотографические негативы либо электронные носители информации, полученной или скопированной с других электронных носителей информации в ходе следственного действия. В связи с чем, по мнению адвоката, являются недопустимыми и производные доказательства – спецбланк со следами пальцев рук и заключение эксперта № 581 от 21 октября 2016 года. Ссылается на то, что защите не была предоставлена возможность ознакомиться с указанным спецбланком ни в ходе предварительного расследования, ни в ходе судебного следствия, ни после постановления приговора.

Также по делу не установлено, на основании чего проводилась проверка изъятых с места преступления следов пальцев рук по базам ЭКЦ МВД по Республике Крым, отсутствует справка о совпадении этих следов со следами пальцев рук ФИО3, судом первой инстанции отказано в назначении экспертизы для определения наличия на месте преступления потожировых следов осужденного.

Полагает, что суд, руководствуясь лишь предположениями и домыслами, необоснованно отверг показания осужденного, свидетелей ФИО14, ФИО12 и ФИО13 о наличии у ФИО3 алиби, которые подтверждены материалами уголовного дела. Суд при этом не принял мер к непосредственному допросу свидетеля ФИО12 в судебном заседании, ограничившись ее показаниями, данными на предварительном расследовании. При этом наличие противоречий в показаниях потерпевшей суд проигнорировал.

Настаивает, что по уголовному делу не установлены приобретение и наличие у Потерпевший №1 до совершения преступления похищенного имущества, его стоимость. Поэтому считает не установленным причиненный преступлением материальный ущерб в особо крупном размере, вследствие чего гражданский иск потерпевшей также необоснованно удовлетворен.

Изучив материалы уголовного дела, проверив доводы апелляционной жалобы адвоката с дополнениями к ней, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Крым пришла к следующим выводам.

Как видно из состоявшего по делу судебного решения, все необходимые требования уголовно-процессуального закона, строгое выполнение которых обеспечивает правильное и объективное рассмотрение уголовного дела, судом первой инстанции были выполнены. В ходе судебного рассмотрения дела всесторонне и полно исследованы все доказательства, имеющие значение для установления обстоятельств, при которых ФИО3 совершил инкриминируемое ему преступление.

Проанализировав и дав им оценку в соответствии с требованиями, предусмотренными ст.ст. 87, 88 УПК РФ, суд обоснованно признал их достоверными, добытыми в соответствии с требованиями закона. Вывод суда о виновности осужденного ФИО3 в приговоре обоснован и мотивирован. Его вина в совершении кражи имущества потерпевшей Потерпевший №1 в особо крупном размере с незаконным проникновением в жилище установлена в ходе судебного разбирательства и подтверждается совокупностью доказательств, изложенных в приговоре, которым судом первой инстанции даны подробный анализ и оценка.

Из показаний потерпевшей Потерпевший №1 следует, что 2 сентября 2016 года примерно в 18 часов 20 минут – в 18 часов 30 минут она вместе с семьей уехали из дому к родственникам. По пути следования ей позвонила супруга осужденного – свидетель ФИО14, которая в ходе разговора поинтересовалась, куда она едет и как надолго. По приезду домой примерно в 21 час 20 минут – 21 час 30 минут она и ее семья обнаружили проникновение неизвестного в дом, пропажу денежных средств, техники и золотых изделий. После этого ее муж позвонил в полицию, по приезду работники полиции с ее согласия провели осмотр домовладения. Допрошенный судом свидетель ФИО15 дал аналогичные показания. При этом противоречие в показаниях потерпевшей относительно того, кто кому звонил при телефонном разговоре со свидетелем ФИО14, не является существенным и не указывает на ложность ее показаний в целом.

По показаниям свидетелей ФИО9 и ФИО11 в ночь со 2 на 3 сентября 2016 года они проводили осмотр места происшествия – домовладения потерпевшей. В ходе данного следственного действия они обнаружили, что местом проникновения в жилище было окно кабинета на первом этаже, открытое злоумышленником путем отжима, под окном со стороны улицы стояла лестница. Также были обнаружены следы обуви и многочисленные следы папиллярных узоров пальцев рук на мебели в доме.

Указанные показания свидетелей согласуются с протоколом осмотра места происшествия от 2 сентября 2016 года, согласно которому при осмотре домовладения <адрес> изъяты три следа обуви, отрезок ЛТ-48 со следом ткани, 17 отрезков ЛТ-18 со следами папиллярных узоров пальцев рук, в том числе 6-15 с поверхности комода в комнате № 4 на втором этаже (спальня) /т. 1 л.д. 58-80/.

Согласно выводам дополнительной дактилоскопической судебной экспертизы № 851 от 21 октября 2016 года, следы пальцев рук на отрезке ЛТ-18 № 12 и № 15(б), изъятые в ходе осмотра места происшествия с поверхности комода в комнате № 4, оставлены указательным пальцем и мизинцем левой руки осужденного ФИО3 /т. 1 л.д. 123-129/.

Вышеприведенные доказательства и иные, имеющиеся в материалах уголовного дела, исследованные и приведенные в приговоре, свидетельствует о том, что суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела, касающиеся совершенного преступления, и верно квалифицировал действия ФИО3 по п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ. Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката, какие-либо не устраненные судом первой инстанции существенные противоречия и сомнения в причастности ФИО3 к данному преступлению, требующие истолкования в его пользу, отсутствуют.

Предложенная стороной защиты версия о наличии фактических обстоятельств, исключающих причастность осуждённого к преступлению (алиби), тщательно проверялась судом первой инстанции, однако своего объективного подтверждения не нашла и была убедительно отклонена. Суд сопоставил показания осужденного, свидетелей ФИО14, ФИО12 и ФИО13 между собой и с иными проверенными доказательствами, дал этому развернутый анализ и надлежаще мотивировал свои выводы, в том числе и тем, что присутствие ФИО3 в момент события преступления дома прямо опровергается обнаруженными на месте преступления следами пальцев его рук. Судебная коллегия считает этот анализ и оценку объективными и не находит оснований с ними не согласиться. Новых обстоятельств, достоверно опровергающих указанные выводы, в апелляционной жалобе адвокатом не приведено.

Доводы апелляционной жалобы адвоката о том, что суд не предпринял надлежащих мер по допросу свидетеля ФИО12 в судебном заседании, являются голословными. Как усматривается из материалов уголовного дела и протокола судебного заседания, суд неоднократно вызывал данного свидетеля в судебное заседание, объявлял ее привод, однако согласно рапорту судебного пристава в результате принятых мер установить ее местонахождение не представилось возможным. Учитывая эти обстоятельства, выяснив мнение сторон, в том числе мнение осужденного и его защитника, не возражавших против оглашения показаний свидетеля ФИО12, суд первой инстанции обоснованно в соответствии с требованиями п. 5 ч. 2 ст. 281 УПК РФ принял решение об оглашении ранее данных указанным свидетелем показаний.

Обоснованно исключена судом первой инстанции и версия о непричастности осужденного в связи с тем, что в 2013 году он имел доступ к домовладению потерпевшей, где собирал мебель, и именно в тот момент мог оставить следы пальцев своих рук. На основе показаний потерпевшей Потерпевший №1, свидетелей ФИО15, ФИО14 и ФИО16 судом достоверно установлено, что на момент посещения ФИО3 домовладения потерпевшей мебель, на которой обнаружены следы пальцев его рук, собрана не была, ее сборкой он не занимался, при этом в доме потерпевшей работает горничная, которая несколько раз в неделю проводит уборку с обработкой предметов мебели моющими химическими составами. Как пояснил суду свидетель ФИО11, изымавший следы в качестве специалиста, с учетом этих обстоятельств, следы пальцев рук осужденного не могли сохраниться на мебели до момента их обнаружения и изъятия. Таким образом, вопреки доводам адвоката, установлено, что следы пальцев рук были оставлены осужденным непосредственно в момент преступления.

Является явно надуманным предположение защитника, фактически указывающего на то, что следы пальцев рук ФИО3 не были обнаружены на месте преступления, а появились и стали предметом судебной экспертизы после его задержания. Данных о чьей-либо заинтересованности в привлечении его к уголовной ответственности и фальсификации с этой целью доказательств не имеется. Из уголовного дела не следует, что до задержания ФИО3 представлял какой-либо особый интерес для правоохранительных органов, был знаком и имел неприязненные отношения с лицами, производившими изъятие следов пальцев рук с места преступления, либо с оперативными работниками. Не имеется также оснований для оговора осуждённого со стороны потерпевшей. Наоборот, изначально, в том числе на момент изъятия следов пальцев рук с места преступления, она даже не подозревала причастность ФИО3 к краже.

Протокол осмотра места происшествия не может быть признан недопустимым доказательством по основаниям, приведенным в апелляционной жалобе защитника Запруты Ж.В. Как усматривается, данное следственное действие было проведено в соответствии с требованиями ст.ст. 164, 176 - 177 УПК РФ, а также ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ в отсутствии понятых, с применением технического средства фиксации хода и результатов следственного действия, по окончании осмотра был составлен протокол, который соответствует требованиям ст.ст. 166, 180 УПК РФ, к протоколу была приобщена иллюстрационная таблица, которая, вопреки надуманному убеждению адвоката, представляет собой фиксацию хода и результатов следственного действия в смысле, придаваемом этому понятию законом.

Таким образом, требования ст. 166 УПК РФ при составлении протокола осмотра места происшествия не нарушены. В соответствии с частью 8 указанной нормы закона к протоколу приложены фотографические снимки. Непосредственную фотофиксацию наличия следов папиллярных узоров пальцев рук на каком-либо предмете до их изъятия специалистом, о чем по сути ставит вопрос адвокат Запрута Ж.В., с учетом особенностей данного доказательства судебная коллегия считает невозможной. Также, законом не запрещено осуществление фотофиксации хода следственного действия, как следователем, так и специалистом, участвующим в составе оперативно-следственной группы, а равно подписание следователем, проводившим следственной действие, фототаблицы, составленной специалистом в ходе этого же следственного действия. Доводы о необходимости приобщения к протоколу осмотра места происшествия электронного носителя не основаны на законе, поскольку копирование информации с одного электронного носителя на другой при проведении указанного следственного действия следователем не производилось (часть 8 ст. 166 УПК РФ).

Вопреки мнению адвоката, в протоколе перечислено и описано, с каких предметов были изъяты следы пальцев рук (в том числе с поверхности комода в комнате, обозначенной под № 4). В заседании суда первой инстанции устранено противоречие, на которое ссылается адвокат в апелляционной жалобе, о том, что согласно описанию в протоколе обстановки в комнате, где в дальнейшем с комода были изъяты следы папиллярных узоров пальцев рук осужденного, комод отсутствует. Как пояснил в ходе судебного разбирательства следователь ФИО9, данный предмет мебели мог восприниматься лично им, как тумбочка, а свидетелем ФИО11, изымавшим с данного предмета мебели следы пальцев рук, мог быть обозначен, как комод. В заседании суда первой инстанции данные свидетели, при предъявлении им протокола осмотра и фотоснимков с места происшествия, указали на один и тот же предмет мебели, с которого в ходе осмотра были изъяты отпечатки пальцев.

Подписание протокола осмотра места происшествия кинологом ФИО10 и потерпевшей, непосредственно, как настаивает адвокат, не участвовавших в осмотре, не является существенным нарушением, свидетельствующим о недопустимости, как данного доказательства, так и изложенных в нем фактических данных. При этом из показаний свидетеля ФИО11 видно, что кинолог ФИО10 первым провел осмотр места происшествия, о чем также свидетельствует и Акт о применении служебной собаки от 2 сентября 2016 года /т. 1 л.д. 62/.

Ссылка апеллянта на то, что в ходе предварительного расследования не направлялись запросы в Экспертно-криминалистический центр МВД по Республике Крым о проверке по учетам изъятых на месте преступления следов пальцев рук, является голословной. Согласно сопроводительному листу к постановлению о назначении дактилоскопической судебной экспертизы от 3 сентября 2016 года, в случае пригодности указанных следов следователь просил Экспертно-криминалистический центр МВД по Республике Крым проверить и поставить их на криминалистический учет /т. 1 л.д. 82/. Как видно из рапорта оперативного работника полиции ФИО17, в результате этой проверки следы пальцев рук с места преступления совпали со следами пальцев рук ФИО3 /т. 1 л.д. 95/.

Верховный Суд Республики Крым соглашается с мнением суда первой инстанции о том, что по уголовному делу отсутствовала какая-либо необходимость в получении и приобщении к делу справки о совпадении следов пальцев рук, изъятых с места осмотра места происшествия, со следами пальцев рук ФИО3, имеющимися в базах экспертно-криминалистического учета, поскольку это обстоятельство представляет оперативную информацию, которая была предметом отдельной проверки следствием, в ходе которой вынесено постановление о получении экспериментальных образцов от 20 октября 2016 года, а именно образцов папиллярных узоров пальцев рук осужденного, и с их учетом назначена и проведена дополнительная дактилоскопическая судебная экспертиза, подтвердившая вышеуказанную оперативную информацию /т. 1 л.д. 116-119, 12-129/. При указанных обстоятельствах, невыясненный для адвоката вопрос о первичности указания на ФИО3, как на лицо, причастное к краже, как он об этом указывает в жалобе, юридического значения не имеет.

Количество, вид и стоимость имущества, которое похитил осужденный, определены потерпевшей, в том числе проверена рыночная стоимость части имущества на момент хищения, получены сведения о стоимости золота и серебра на тот момент /т. 1 л.д. 160-165, 167, 169, 170-172/. Достаточных оснований полагать, что какого-либо похищенного имущества у потерпевшей не было, или указанная ею стоимость имущества чрезмерно завышена, а равно не соответствует фактической стоимости, не имеется. С учетом изложенного, судебная коллегия полагает, что судом действия осужденного по признаку хищения имущества в особо крупном размере квалифицированы верно, а гражданский иск по делу удовлетворён обоснованно. Довод защитника о том, что наличие у потерпевшей имущества и его стоимость не подтверждены документально, не может служить основанием к отмене правильного по существу приговора. У суда нет оснований не доверять потерпевшей.

Таким образом, судебная коллегия считает, что все исследованные доказательства были оценены судом первой инстанции в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности признаны достаточными для разрешения уголовного дела по существу. Суд привел убедительные мотивы, по которым он согласился с доказательствами стороны обвинения и отверг версию, а также доводы стороны защиты.

Показания свидетелей, положенные в основу приговора, судом обоснованно признаны достоверными и допустимыми. Каких-либо сведений об их заинтересованности при даче показаний в отношении осужденного, оснований для его оговора, равно как и существенных противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих их под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности ФИО3, а также на правильность применения уголовного закона, судебной коллегией не установлено.

Из протокола судебного заседания не усматривается ни обвинительного, ни оправдательного уклонов при исследовании судом доказательств. Нарушения принципа состязательности и равноправия сторон судебная коллегия также не усматривает, судом первой инстанции были обеспечены равные условия в осуществлении сторонами своих процессуальных функций, они свободно реализовывали предоставленные им законом права. Не заслуживают внимания доводы адвоката о неознакомлении его со спецбланком изъятьях с места преступления следов пальцев рук, так как в судебном заседании по его ходатайству данное вещественное доказательство было предметом обозрения.

Назначая наказание осужденному, суд исходил из характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности виновного, отсутствия обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание. Назначенный ему срок и вид наказания является мотивированным и справедливым. Оснований для изменения в порядке ч. 6 ст. 15 УК РФ категории совершенного преступления на менее тяжкое суд первой инстанции верно не усмотрел.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением виновного во время или после его совершения, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, которые в соответствии со ст. 64 УК РФ могли бы быть основанием для назначения наказания ниже низшего предела, чем установлено законом, а равно обстоятельств для условного осуждения ФИО3, суд не усмотрел, мотивировав свои выводы в приговоре, не усматривает таковых и судебная коллегия.

С учетом изложенного, апелляционная жалоба адвоката удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 389.13, 389.19, 389.20, 389.28, 389.33 УПК Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

Приговор Киевского районного суда города Симферополя Республики Крым от 25 сентября 2017 года в отношении осужденного ФИО3 оставить без изменений.

Апелляционную жалобу защитника осужденного – адвоката Запруты Ж.В. оставить без удовлетворения.

Председательствующий: Судьи:

_________________ ________________ _______________

Л.П. ФИО4 ФИО5 Михалькова