Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному преставлению помощника прокурора Ленинского района г. Ставрополя Котова А.И., апелляционным жалобам осужденного Кошкоша Д.В. и его защитника – адвоката Никитина Д.В. на приговор Ленинского районного суда г. Ставрополя от 25 апреля 2023 года, которым

Кошкош Д.В., <данные изъяты>, не судимый,

осужден по ч.3 ст.159 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 200 000 рублей;

в связи с оплатой Кошкош Д.В. уголовного штрафа, как основного вида наказания, назначенного приговором суда от 17 февраля 2021 года, наказание, назначенное по настоящему приговору постановлено считать исполненным;

мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу;

гражданский иск, заявленный прокурором Ленинского района г.Ставрополя в порядке ст.44 УПК РФ о взыскании с Кошкош Д.В. в пользу бюджета Российской Федерации денежных средств в размере <данные изъяты> счет возмещения ущерба, причиненного преступлением передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства;

разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Щербакова С.А., изложившего обстоятельства дела, доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, выслушав мнение прокурора Сборец Н.А., просившей приговор изменить по доводам апелляционного представления, выступления осужденного Кошкоша Д.В. и его защитника Гуляева Е.Н. по доводам апелляционных жалоб об отмене приговора, судебная коллегия

установила:

приговором суда Кошкош Д.В. признан виновным и осужден за мошенничество, то есть, хищение чужого имущества путем обмана, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

Преступление совершено на территории г.Ставрополя в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ во время и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Не согласившись с приговором, помощник прокурора Ленинского района г. Ставрополя Котов А.И. подал апелляционное представление, в котором указал на необходимость изменения приговора ввиду нарушения судом уголовного и уголовно-процессуального закона, а также отмене в части принятого решения по гражданскому иску в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Отмечает, что во вводной части приговора указано, но не конкретизирован статус ребенка находящегося на иждивении у Кошкоша Д.В. – ФИО2, которой на момент вынесения приговора исполнилось <данные изъяты> лет. Однако, суд без мотивов принятого решения оставил неучтенным данное обстоятельство. Кроме того, считает, что выводы суда о наличии оснований для передачи гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства противоречат требованиям Конституции Российской Федерации и УПК РФ, поскольку у суда не было оснований для передачи гражданского иска в порядке гражданского судопроизводства, так как никаких выяснений дополнительных обстоятельств, проведения дополнительных расчетов, представления дополнительных доказательств и дополнительного времени не требовалось. Помимо указанного, судом не выполнены требования п.10 ч.1 ст.299 УПК РФ, п.п.24, 27 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 года № 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», в соответствии в которыми суд должен обсудить, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, в чью пользу и в каком размере; должен отразить в приговоре мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска. При этом, следует исходить из того, что характер причиненного преступлением вреда и размер подлежащих удовлетворению требований суд устанавливает на основе совокупности установленных в судебном заседании доказательств с приведением их в приговоре. Однако, судом при рассмотрении гражданского иска по делу Кошкош Д.В. названные положения не выполнены. Просит приговор изменить, признать смягчающим обстоятельством наличие на иждивении у Кошкоша Д.В. несовершеннолетнего ребенка, во вводной части приговора указать статус ребенка находящегося на иждивении, в части решения вопроса о гражданском иске отменить, дело направить на новое рассмотрение.

В апелляционной жалобе адвокат Никитин С.А., в защиту интересов осужденного Кошкоша Д.В. считает, что приговор не основан на исследованных в судебном заседании материалах уголовного дела и противоречит установленным по делу обстоятельствам. Подробно приводит версию стороны защиты, в частности, показания Кошкоша Д.А. не признавшего вину, поскольку он не подписывал фиктивных договоров подряда с <данные изъяты> и не предоставлял фиктивные документы в налоговую инспекцию, не вносил в декларацию заведомо ложных сведений, так как денежные средства были перечислены <данные изъяты> за фактически выполненные работы, что дает <данные изъяты> законное право на возмещение НДС. Полагает, что противоречат фактическим обстоятельствам дела выводы суда о фиктивности договоров – подряда, счетов – фактур и актов выполненных работ. Считает, что показания свидетелей ФИО45, ФИО42, ФИО41, ФИО39, ФИО43, ФИО44, ФИО16 не имеют отношения к предмету обвинения, поскольку эти сотрудники выполняли разделы работ, которые не поручались согласно условий договоров <данные изъяты> Свидетель ФИО17 пояснил, что он был в ЗАО ГИПом до 2014 года, которыми потом были ФИО59 и ФИО60. Кроме того, показания его подзащитного полностью подтвердили все остальные свидетели, допрошенные в суде – ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО61 Полагает, что свидетели ФИО30, ФИО31 и ФИО32 являются заинтересованными лицами, поскольку проводили камеральную и выездную проверку, они не являются свидетелями взаимоотношений между <данные изъяты> и <данные изъяты>. Отмечает, что допрошенные свидетели – сотрудники налоговой инспекции не смогли пояснить по поводу ранее проведенной налоговой проверки, согласно которой <данные изъяты> является реально действующим предприятием. Обращает внимание, что исследованные доказательства свидетельствуют о том, что спорные договоры подряда заключались, что <данные изъяты> выполняло промежуточные работы по спорным договорам, эти работы находились на сервере <данные изъяты> использовались ее сотрудниками для доработки и корректировки при выполнении проектных работ по интересуемым объектам и после разработки ФИО4 в полном и окончательном виде для представления на государственную экспертизу оформляли их за своими подписями. Отмечает, что ссылка на изготовителя переработанной, промежуточной документации - <данные изъяты> в данном случае недопустима, так как они не изготавливают проектное задание в полном объеме для представления на государственную экспертизу и не несут ответственности перед заказчиком. Считает, что данные доказательства не опровергнуты ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия. Кроме того, следствием не проверялась судьба полученных <данные изъяты> рублей, не проверялась финансово-хозяйственная деятельность <данные изъяты> его бухгалтерская и налоговая отчетность, не проведена судебно-бухгалтерская экспертиза для установления факта нанесения ущерба бюджету, доказательств кругового движения денежных средств от <данные изъяты> к <данные изъяты> либо к его подзащитному. Таким образом, довод следствия о том, что <данные изъяты> на момент заключения была недействующей организацией не подтвержден, а напротив, опровергается регистрационным делом <данные изъяты> и актом выездной налоговой проверки <данные изъяты>№ от ДД.ММ.ГГГГ. По мнению стороны защиты, то обстоятельство, что свидетель ФИО29, возможно, являющийся номинальным директором <данные изъяты> и возможно не подписывал, согласно заключения экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, спорные договоры, счеты – фактуры и акты, не свидетельствует об их фиктивности и, что работы по этим договорам <данные изъяты> не выполнялись. Так, свидетель ФИО29 пояснил, что лицо по имени Артур, которое органы предварительного следствия не установило, показывал документы, свидетельствующие о том, что <данные изъяты> является действующей организацией. Автор жалобы обращает внимание, что в действиях Кошкоша Д.В. не установлен обязательный квалифицирующий признак мошенничества – корыстный мотив. Ссылаясь на Постановление Конституционного Суда РФ от 22 июля 2020 года, отмечает, что ч.3 ст.159 УК РФ не предполагает возложения уголовной ответственности за необоснованное обращение налогоплательщика в налоговый орган с целью реализации права на налоговый вычет, в случае, когда налоговым органом подтверждено, а в дальнейшем опровергнуто у него право на такой вычет. Если он предоставил в налоговый орган предусмотренные законодательством документы, не содержащие признаков подделки или подлога, достаточные при обычной внимательности для отказа в предоставлении соответствующего налогового вычета и не совершил каких-либо других действий, специально направленных на создание условий для принятия налоговым органом неверного решения в пользу налогоплательщика. Полагает, что выводы суда о нанесении Кошкошем Д.В. ущерба бюджету РФ не достоверны по причине отсутствия прямого расчета налога НДС с рассматриваемой сделки, так как оплачены и сумма, якобы, не дополученного Бюджетом РФ налога уже не может составлять <данные изъяты> рублей, а также Кошкош Д.В. не имеет никакого отношения к финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты> и к результату расчета суммы. Обращает внимание на определение Седьмого кассационного суда от ДД.ММ.ГГГГ, указавшего, что оправдание по обвинению в хищении НДС путем его возмещения законно, поскольку не доказано, что директор налогоплательщика руководил деятельностью контрагентов. Полагает, что неточность обвинения, допущенная в ходе расследования настоящего уголовного дела является существенной. Помимо указанного отмечает, что в заключении эксперта ФБУ СКРЦ МЮ РФ ФИО47№ от ДД.ММ.ГГГГ отсутствует описание договора № 1 от ДД.ММ.ГГГГ, однако, исследован договор № от ДД.ММ.ГГГГ, который следователем не осмотрен и не признан вещественным доказательством, он отсутствует как в протоколе осмотра от ДД.ММ.ГГГГ, так и в постановлении о признании и приобщении к материалам уголовного дела доказательств от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, считает, что копия договора № от ДД.ММ.ГГГГ и заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ не могут являться допустимыми доказательствами. Просит приговор отменить, Кошкоша Д.В. оправдать, а также отменить меру пресечения в виде подписки о невыезде, поскольку при поступлении уголовного дела данная мера пресечения ему не избиралась.

В апелляционной жалобе осужденный Кошкош Д.В. указывает аналогичные доводы о незаконности, необоснованности и несправедливости приговора, изложенные в апелляционной жалобе защитника, дополняя их тем, что вывод суда о недостоверности заключения № и показаний специалиста ФИО33 ввиду не предоставления специалистом суду действующего сертификата либо свидетельства на право проведения почерковедческих экспертиз является необоснованным и незаконным, поскольку требования, предъявленные судом к специалисту применимы только в случае, если последнему было бы поручено производство экспертизы. Также, суд проигнорировал заключение специалиста №и-23 от ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты>ФИО34, согласно которому заключение судебной почерковедческой экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ выполнено на низком профессиональном уровне. Отмечает, что в материалах дела отсутствуют иллюстрирующие материалы к экспертизе, однако, суд отказал в удовлетворении ходатайства об истребовании наблюдательного производства к экспертизе. Данное обстоятельство также свидетельствует, что при выполнении ст.217 УПК РФ он не был ознакомлен со всеми материалами уголовного дела. Кроме того, считает, что заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ не обладает признаками относимости. Так, в договорах, заключенных <данные изъяты> стояла печать <данные изъяты> по договорам производились работы и осуществлялась оплата, однако, предварительным следствием исследование оттисков печати <данные изъяты> не проводилось, предварительное следствие лишило его права на защиту, не дало ему возможности использовать заключение по судебно-технической экспертизе для доказывания своей невиновности. Просит приговор отменить, уголовное дело прекратить на основании п.2 ч.1 ст.24 УК РФ за отсутствием в действиях состава преступления.

В дополнительной апелляционной жалобе осужденный Кошкош Д.В. указал о том, что материалами дела установлено, что <данные изъяты> в период времени, к которому обвинение относит совершение Кошкош Д.В. инкриминируемого преступления, вело деятельность по разработке проектной и рабочей документации, выполнению инженерных изысканий, в том числе, с привлечением субподрядных организаций. Общество и <данные изъяты> заключили договоры подряда. В подтверждение реальности хозяйственных операций по сделкам с <данные изъяты> общество в ходе выездной налоговой проверки представило договоры, счета-фактуры, а также акты выполненных работ. <данные изъяты>» ДД.ММ.ГГГГ прекратило деятельность при присоединении к <данные изъяты> В ходе встречной налоговой проверки в ответ на требование инспекции о предоставлении документов правоприемник <данные изъяты> представило договоры субподряда, акты выполненных работ. Так, на момент заключения с <данные изъяты> договоров субподряда, данная организация, согласно данным, являлась действующим, полномочия лиц, имеющих право без доверенности действовать от имени юридического лица, подтверждались данными реестра. Также в конце 2013 года было получено письмо - уведомление от учредителя о смене директора ФИО62. Как указывалось ранее, <данные изъяты> имело свидетельство о регистрации, а также немаловажный документ - свидетельство СРО для осуществления работ по проектированию объектов повышенного уровня ответственности. На официальном сайте общество определило актуальную информацию о руководителе, учредителях, размере уставного капитала, видах деятельности, массовых адресах, дисквалифицированных и массовых директорах и так далее. На момент взаимодействия <данные изъяты> с <данные изъяты> на официальном сайте в отношении <данные изъяты> и его правопреемника <данные изъяты> не имелось сведений о недостоверности записей относительно участников и руководителей данных организаций. Обращает внимание судебной коллегии, что к <данные изъяты> и его правопреемнику <данные изъяты> вплоть до ликвидации <данные изъяты> от налоговых органов претензий не поступало, что доказывает правильность составления этими организациями деклараций по налогам и сборам, правильность оплаты всех налогов и сборов в результате финансово-хозяйственной деятельности. Считает, что довод о том, что ФИО29 не имел никакого отношения к <данные изъяты> основан на одном лишь объяснении самого ФИО29, заинтересованного в уклонении от ответственности и выводах эксперта, не подтвердившего подлинность подписи ФИО29 Суд при постановлении приговора не принял во внимание, что перед тем, как засвидетельствовать подлинность подписи, нотариус в соответствии со статьей 43 «Основ законодательства РФ о нотариате» проводит установление личности гражданина и проверку правоспособности юридического лица. При освидетельствовании подлинности подписи уполномоченного лица или индивидуального предпринимателя нотариус проверяет, надлежащее ли лицо обратилось за совершением нотариального действия. Суд первой инстанции не мог не знать, что в соответствии с законодательством о банковской системе РФ при открытии банковских счетов юридическим лицом уполномоченный банковский работник досконально проверяет правоустанавливающие документы, личность представителя юридического лица. Таким образом, поскольку оформление документов <данные изъяты>ФИО29 осуществлялось в соответствии с его прямым волеизъявлением, вывод суда о том, что ФИО29 являлся номинальным директором, руководство организацией не осуществлял, в финансово-хозяйственной деятельности организации не участвовал, не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Якобы фиктивность подписей в договорах и счетах фактурах по рассматриваемым договорам и отказ ФИО29 от исполнения обязанности директора, не является подтверждением виновности ФИО1 Все договорные обязательства между <данные изъяты> и <данные изъяты> были оформлены соответствующими документами. Обращает внимание суда, что наличие печати организации имеет для ее контрагента значительно большее значение, поскольку невозможно достоверно знать, что договор подписан надлежащим лицом, поскольку печать организации удостоверяет подпись директора, а не наоборот. Таким образом, из материалов дела следует, что ФИО1 не знал и не мог знать, что передаваемые в его адрес договоры, акты выполненных работ и счета-фактуры возможно подписаны не ФИО29, а возможно, неустановленным лицом, что на данный момент, в связи с отказом суда в назначении повторной экспертизы достоверно установить не возможно, так как в экспертном заключении ФИО63 отсутствуют иллюстрации как исследуемых документов, так и иллюстрации элементов почерка, их сопоставление, анализ и графическое подтверждение сделанных выводов. ФИО1 исходил из того, что порученная по договору работа <данные изъяты> была выполнена и передана в поставленные сроки и с должным качеством. Никаких сомнений в совместной работе не возникло. При постановлении приговора судом не было принято во внимание, что общество оплатило услуги <данные изъяты> в безналичном порядке на расчетный счет последнего, в том числе, НДС. В материалах дела, также, не содержится доказательств того, что расчетным счетом <данные изъяты> распоряжались представители общества, либо Кошкош Д.В. или иные лица, не указанные ЕГРЮЛ относительно контрагента. В материалы дела не было представлено каких-либо доказательств, что перечисленные обществом в безналичном порядке денежные средства были ООО «<данные изъяты> обратно возвращены обществу. Ни предварительным, ни судебным следствием не установлено, что имелся круговой характер перечисленных обществом в адрес <данные изъяты> денежных средств. Также, в ходе следственных мероприятий и проведении обысков на территории предприятия общества и домовладении ФИО1 не было обнаружено никаких вещественных доказательств. Суд первой инстанции не учел, что общество при взаимоотношениях с <данные изъяты> учитывало, что в обязанность банков входит доскональное изучение обслуживающихся у них компаний, в том числе, проверка полномочия руководителей, идентификация их личности, оценка доли средств от выручки компании. Общество исходило из того, что если у контрагента есть действующие счета в банках, то это, в том числе, подтверждает его достоверную регистрацию. Суд первой инстанции не дал этим обстоятельствам надлежащую оценку. Налоговый орган не вправе отказать в принятии налоговой декларации. Административная процедура по приему налоговых деклараций, представленных в электронном виде по телекоммуникационным каналам связи, выполняется налоговыми органами в соответствии с административным регламентом, утвержденным приказом Минфина России от ДД.ММ.ГГГГ. При наличии хотя бы одного из оснований, указанных в пункте 28 настоящего административного регламента и отсутствии в налоговой декларации (расчете) реквизитов, указанных в настоящем пункте, должностное лицо, ответственное за предоставление государственной услуги, информирует заявителя о том, что налоговая декларация (расчет) не принята, с указанием причины. Обращает внимание судебной коллегии на то, что в материалы уголовного дела не представлено каких-либо доказательств, свидетельствующих об аннулировании представленных <данные изъяты> в налоговый орган по ТКС деклараций по налогу на добавленную стоимость, а также аннулирование доверенности ФИО29 в соответствии с разделом 2 Порядка формирования и ведения информационного ресурса «доверенность». Материалы дела не содержат допустимых и достоверных доказательств, что в отношении ФИО29 имеются вступившие в законную силу постановления судов о назначении административного наказания в виде дисквалификации либо приговоры судов о назначении наказания в виде лишения права заниматься определенной деятельностью. Если суд посчитал, что <данные изъяты> предоставляло документы, в обоснование выполнения работ с наличием пороков в них, то в данном случае невозможно утверждать что Кошкош Д.В. достоверно знал о таких пороках, обратное не доказано материалами дела. Общество и Кошкош Д.В. в своей деятельности исходили из того, что субъекты гражданских правоотношений вправе распоряжаться своим имуществом, денежными средствами по своему усмотрению. Суд должен был учитывать, что помимо банковских расчетов с контрагентами второго порядка, организации могут осуществлять платежи в ходе деятельности путем внесения денежных средств непосредственно в кассу предприятия-контрагента по сделке и данные денежные средства могут быть направлены на цели обеспечения финансово-хозяйственной деятельности организации. В материалах не содержится каких-либо доказательств обналичивания <данные изъяты> денежных средств, доказательств, что общество и Кошкош Д.В. являются по отношению к <данные изъяты> взаимозависимыми или аффилированными лицами и что им каким-либо образом были известны планы контрагента или иных законодательно не запрещенных действий, в частности, выборов контрагентов, обратного налоговым органом не установлено в ходе выездной налоговой проверки первого, а также не представлены такие доказательства в материалы судебного дела. В целях подтверждения правомерности заявленных вычетов по НДС за 3 квартал 2014 года по договорам: № в соответствии с договором заказчиком <данные изъяты> представлена проектная документация; в соответствии с договором № заказчиком <данные изъяты> представлена проектная документация, переданы обществом и приняты заказчиком по акту приема-передачи №. В материалы дела не представлены надлежащие доказательства и не нашло своего подтверждения обстоятельство, что сотрудникам общества начислялась и выплачивалась зарплата за проектные работы, выполненные <данные изъяты> суд не установил, что работы были исполнены силами самого общества. При постановлении приговора в отношении Кошкош Д.В. суд проигнорировал и не дал оценку заключению специалиста ФИО35, согласно которому, заключение судебной почерковедческой экспертизы, положенное в основу приговора, выполнено на низком профессиональном уровне, не является полным, всестороннем и объективным, произведено с многочисленными нарушениями Закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ». Суд, также, проигнорировал указания Пленума и не дал оценку ни одному показанию допрошенных свидетелей и оглашенным в судебном заседании показаниям потерпевшего и свидетелей. Они просто приведены, без указания, какие обстоятельства дела положенные в основу обвинения доказывают и как подтверждают вину Кошкоша Д.В. Такой способ написания приговора - дискредитация судебного процесса. Все допрошенные специалисты, ранее работавшие в ЗАО «Ставропольнефтегазпроект», пояснили, что давали показания в отношении полностью оформленной документации за их подписями и прошедшей главную государственную экспертизу и основывались только лишь на наличии их подписей в штампах документации. Что касается оглашенных показаний, то они, вопреки указаниям Пленума, перенесены из обвинительного заключения, что недопустимо. С учетом, что ни следствием, ни судом не опровергнут факт перечисления обществом денежных средств в размере <данные изъяты> рублей, в том числе, НДС на счет <данные изъяты> по заключенным договорам, суд делает необоснованный и парадоксальный вывод, что перечисление и безвозвратная утеря обществом указанных средств имело своей целью возможность предъявления Кошкош Д.В. к возмещению из бюджета РФ НДС, что, по мнению суда, является хищением подсудимым из бюджета <данные изъяты>, наряду с отсутствием каких-либо достоверных доказательств подтверждающих неоплату <данные изъяты> НДС в соответствующем периоде суммы в размере <данные изъяты> Доказательств получения суммы <данные изъяты> наличными деньгами или поступление таковой на личные счета Кошкош Д.В. ни в ходе следствия, ни в ходе судебного следствия в материалы дела не представлено, что также полностью исключает, наряду с выше описанными фактами, наличие в действиях Кошкоша Д.В. состава преступления предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ. Обжалуемый приговор не соответствует норме закона, поскольку вынесен с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, выводы суда, изложенные в приговоре не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, при его постановлении неправильно применен уголовный закон и, как следствие, является необоснованным, незаконным и несправедливым. Просит приговор отменить полностью, уголовное дело в отношении Кошкоша Д.В. прекратить по п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, за отсутствием в его действиях состава преступления.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Суд принял все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.

Несмотря на непризнание вины и доводы об отсутствии состава преступления, выводы суда о виновности Кошкоша Д.В. в совершении инкриминированного преступления являются обоснованными и подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе, показаниями представителя потерпевшего ФИО36 о том, что межрайонной ИФНС России № по <адрес> проведена выездная налоговая проверка <данные изъяты> (далее - <данные изъяты>») за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которой установлено, что в 2014 году общество отразило в налоговой отчетности сделки, связанные с получением необоснованной налоговой выгоды при использовании в расчетах контрагента <данные изъяты><данные изъяты> излишне заявлен к возмещению из бюджета к возмещению НДС, в результате неправомерно заявленных налоговых вычетов за 3 квартал 2014 года в сумме <данные изъяты> рубля. Контрагентом 1–го звена является <данные изъяты>», в проверяемом периоде руководителем которого являлся ФИО29, справки 2 НДФЛ за 2014 год не представлены, транспортные средства и имущество отсутствует, кроме того, <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ прекратило деятельность при присоединении к <данные изъяты> но <данные изъяты> не предоставляет отчетность в налоговый орган с даты постановки на учет. В результате проведенного анализа контрагентов <данные изъяты>» установлено, что контрагенты по «цепочке», являются недобросовестными организациями (отсутствовал численный состав сотрудников, транспорт, не соответствуют заявленные виды деятельности назначениям платежей по расчетному счету и видам работ по договорам с <данные изъяты> отсутствуют свидетельства РСО), которые фактически не имели возможности выполнить работы, так как были созданы не с целью ведения реальной предпринимательской деятельности, а только для видимости осуществления финансово-хозяйственных отношений. После направления письма о проведении почерковедческого исследования, получен ответ, что документы подписаны не ФИО29, а иным лицом. Счета – фактуры, составленные и выставленные с нарушением порядка, не могут являться основанием для принятия предъявленных покупателю продавцом сумм налога к вычету или возмещению.

Данные показания потерпевшего подтверждаются и согласуются с заключением специалиста № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому, <данные изъяты> в нарушение п.п.1, 2 ст.171, п.1 ст.172, п.6 ст.169 НК РФ в книге покупок за 3 квартал 2014 года неправомерно приняло НДС к вычету по счетам-фактурам, выставленным <данные изъяты> в общей сумме <данные изъяты> рублей.

Свидетель ФИО30 показала, что она проводила в 2016-2017 годах выездную налоговую проверку организации «<данные изъяты> по результатам которой вынесено решение о привлечении ФИО55 к налоговой ответственности, начислены налоги НДС, НДФЛ, прибыль на общую сумму, примерно, <данные изъяты> рублей и установлен отказ в возмещении НДС суммой <данные изъяты> рублей, поскольку данная сумма неправомерно заявлена к возмещению по договорам, заключенным между <данные изъяты> и <данные изъяты>», так как установлено, что все работы выполнены силами <данные изъяты>

Свидетель ФИО32 показала, что в отношении <данные изъяты> проводилась камеральная проверка. Общая сумма возмещения НДС составляла около <данные изъяты> рубля. Были истребованы и изучены документы, подтверждающие взаимоотношения с контрагентами, в том числе и с <данные изъяты> и принято решение о возмещении НДС в полном объеме, в том числе, по взаимоотношениям с контрагентом – <данные изъяты> в размере <данные изъяты>. На момент завершения проверки пришли не все результаты встречных проверок контрагентов. <данные изъяты>» предоставили для камеральной проверки весь пакет документов.

Свидетель ФИО37 показала, что при представлении интересов налогового органа в Арбитражном суде ей стало известно, что <данные изъяты> обжаловало решение межрайонной ИФНС России № по <адрес> о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения. В ходе выездной налоговой проверки установлено, что проектно-изыскательные работы выполнялись непосредственно работниками <данные изъяты> что говорит о нереальности финансово-хозяйственных операций <данные изъяты> с <данные изъяты> Взаимоотношения с <данные изъяты> признаны не реальными, то есть, данный контрагент налогоплательщика не исполнял условия договора заключенного с <данные изъяты>

Свидетель ФИО26 подтвердила факт формирования по предоставленным первичным документам и направления декларации <данные изъяты> а также выездной проверки налоговой инспекции.

Свидетель ФИО16 - руководитель группы охраны окружающей среды <данные изъяты> показала, что они делали много ФИО4 по <адрес>. Ни она, ни ФИО38 не передавали свою работу в субподряд.

Свидетель ФИО39 - руководитель группы инженерно-геологических изысканий, показала, что для производства работ по месторождениям <адрес> ей предоставили техническое задание на изыскание, которое прислал главный инженер <данные изъяты> Субподрядные организации ими не привлекались. Организация <данные изъяты> ей не знакома, документы от них не поступали. ФИО40 работала с ними. Они занимались изысканиями и отработкой тех материалов, которые им предоставляли буровые. Они свой раздел заканчивали, отрабатывали и отправляли на оформление.

Свидетель ФИО41 – начальник отдела изысканий <данные изъяты> с 2013 по 2018 года, показал, что все объекты <адрес> проходят через отдел, он сам на них не работает, но на камеральных работах участие принимает. Субподрядные организации не привлекались к работам на изыскания. Единственно могла привлекаться лаборатория на субподряд по экологии. <данные изъяты> ему не знакомо. В отделе все проходит, инженерные изыскания включают в себя инженерные, экологические, гидрометеорологические, геологические, геодезические поиски. По взысканиям все эти работы <данные изъяты> выполняло.

Свидетель ФИО42 показала, что по месторождению <данные изъяты> она выполняла работу с 2013 (2014) года по 2018. Раздел инженерно-геологических изысканий готовил руководитель группы, она только занималась чертежами. Нанесение на план скважин данных по статистическому зондированию вносила она, другие разделы их организация делала, изыскания конкретно.

Свидетели ФИО43 и ФИО44 дали аналогичные показания, что в <данные изъяты> они работали в должности инженеров проектировщиков по ГО и ЧС. Осмотрев проектную документацию по объекту «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес>», «Обустройство куста № (скв. № №) месторождение <данные изъяты> а именно разделы гражданской обороны и пожарной безопасности, пояснили, что разделы разрабатывались непосредственно ими, данные виды работ никому в субподряд не передавались. Поскольку если бы данные работы выполнял субподрядчик, в проектной документации не было бы их фамилии. Если бы ему были предоставлены какие – либо материалы от субподрядчиков, это было бы указано в пояснительной записке. ООО «НефтеХимПроект» им не знакомо и никаких материалов от указанной организации им для изготовления проектной документации по указанным выше объектам не поступало.

Свидетель ФИО17 показал, что с 2005 года по 2015 год он работал в <данные изъяты> в должности главного инженера проекта. С <данные изъяты> он не работал, документы они не предоставляли. В период работы по месторождениям было очень много объектов. Он всегда отчитывался своему непосредственному руководителю Кошкош Д.В. В субподряд проектная документация по тем объектам, которые он вел, не передавалась. Выполнение проектной документации по месторождениям, по объектам, которые он вел, выполнялись их специалистами. Если ему давали объект, заключали контракт и он его брал в работу и доводил до экспертизы.

Свидетель ФИО20 показала, что она работала в <данные изъяты> 2010 год по 2021 год в должности ведущего инженера, занималась выполнением проектных работ, проверкой проектов. Она занималась изготовлением раздела «Сети и Связи» по всем проектам. Лобастов начальник отдела осуществлял проверку по данному разделу. Организация <данные изъяты> ей не знакома.

Свидетель ФИО23 показал, что с 2010 года по 2015 год он работал в <данные изъяты> с 2011 года на должности помощника главного инженера-проекта (ГИП). Договоры подряда на выполнение проектно-изыскательских работ № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ были заключены между <данные изъяты> и <данные изъяты> Согласно данным договорам, <данные изъяты> обязалось выполнить проектно-изыскательские работы по объектам: «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес>»; «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> «Обустройство куста № (с<адрес>, №, №) месторождения <адрес> (Зимне-Ставкинское поле)», «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес>, «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес>, «Обустройство скважины № месторождения <адрес>, Обустройство скважины № месторождения <адрес>. Согласно договору <данные изъяты> вправе с письменного согласия <данные изъяты> привлечь к исполнению своих обязательств по данному договору третьих лиц. Чтобы отдать в субподряд какие-либо работы, необходимо было письменно согласовать субподрядчика с <данные изъяты> В дальнейшем в проектной документации также должно было быть отражено, какие именно работы были отданы на исполнение в субподрядную организацию. Осмотрев представленную ему на обозрение проектную документацию, пояснил, что работы по выполнению проектно-изыскательских работ выполнялись работниками <данные изъяты> согласно штампов соответствующих разделов. В <данные изъяты> должности ГИПом работали ФИО18, ФИО64. ФИО29 и ФИО65 ему не знакомы. Начальником бюро ГИП был ФИО66 Техническое задание от ГИПа исполнителям, начальникам отдела готовит либо ГИП, либо его помощник, и доводится задание под роспись. В случае, если сотрудник использует исходные данные на сервере, в том числе, объект-аналог, то в штампе указываются сведения об исполнителе. Случаи, когда разделы проектной документации были выполнены не им, но на данные документы наносились штампы <данные изъяты> с указанием его имени, должности, ему не известны. Случаев, когда он брал за основу при выполнении соей работы готовые проекты сторонних организаций, не имелось.

Свидетель ФИО18 показал, что с 2014 года по декабрь 2015 года он работал в <данные изъяты> в должности главного инженера проекта. В его обязанности входило общее руководство проектировщиками предприятия при разработке проектной документации, работа с заказчиками, работа с подрядными организациями, если таковые были, работа со смежными отделами <данные изъяты> выдача проектной документации, прохождение ею государственных экспертиз. Осмотрев представленную ему на обозрение проектную документацию по объектам «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> и «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> пояснил, что являлся ГИП по данному проекту. Работы по выполнению указанной проектной документации выполнялись сотрудниками <данные изъяты> Выполнение данной проектной документации в субподряд никому не передавалось, поскольку у <данные изъяты> были все необходимые специалисты. Разделов в электронном или бумажном виде данных проектов ему от <данные изъяты> не поступало. Каких-либо наработок именно по этим объектам сотрудники <данные изъяты> не использовали, а изготовляли проектную документацию самостоятельно. В субподряд сторонним организациям не передавалась. Он не знает никого из работников и руководство указанной организации. Для изготовления указанной проектной документации он выезжал на все объекты совместно с изыскателями, которые являлись работниками ЗАО <данные изъяты> Директор ЗАО <данные изъяты> Кошкош Д.В. ему не предоставлял какую-либо готовую документацию по указанным проектам. При привлечении субподрядной организации для выполнения проектных работ, сторонняя организация должна быть согласна с заказчиком и по результатам выполнения заказа, то есть, окончательного изготовления проектной документация, на ней имеется два титула, первый <данные изъяты> второй субподрядной организации.

Данные показания свидетель Мухтаров Р.Г. подтвердил ДД.ММ.ГГГГ в ходе очной ставки между ним и обвиняемым Кошкош Д.В., согласно которому свидетель подтвердил, что исполнение проектной документации велось им как ГИПом, работы выполнялись сотрудниками <данные изъяты> также подтвердил, что готовой документации по объектам ему никто не предоставлял.

Свидетель ФИО45 пояснил, что в <данные изъяты> он работал по договору, делал проектировку документации по электро-химической защите подземных объектов для <данные изъяты> Ему не знакомы <данные изъяты>» и ФИО29 Взаимодействие с <данные изъяты> было через ФИО17, ФИО23 и Сладкова С.В. Осмотрев представленную ему на обозрение проектную документацию по объектам «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес>», «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> а именно раздел «электрохимическая защита стальных подземных коммуникаций от коррозии», пояснил, что указанный раздел проектной документации выполнялся им, о чем свидетельствовали штампы и его подпись, стиль оформления, графика. В целях изготовления проектов по указанным объектам, главными инженерами проектов ему предоставлялись документы, связанные с данными объектами, на которых имелись штампы <данные изъяты> Во вводной части проекта им указывается перечень исходных данных представленных ГИПом. Объем работ, который ему необходимо выполнить, указывался в техническом задании, поступавший от ГИПов <данные изъяты> Никаких работ от <данные изъяты> для <данные изъяты> он не исполнял.

Свидетель ФИО21 показал, что он работал в проектном отделе <данные изъяты> в его обязанности входило обследование объектов, связанных с электроснабжением. Об организации <данные изъяты>» он услышал исключительно в судебном заседании. ГИПы или их помощники отправляли проекты на сервер. Кроме того, частично поддержал, данные им на предварительном следствии показания, оглашенные в судебном заседании в порядке ст.281 УПК РФ, по разделам проектов «система электроснабжения», «трасса ВЛ» и «проект полосы отвода».

Свидетель ФИО22 - инженер по нормоконтролю проектной документации <данные изъяты> показала, что в ходе вопроса ей предоставляли один листок А4 - пояснительная записка к чертежам и стояла ее подпись, красной пастой сделана. Это свидетельствует о том, что идет разработка.

Свидетель ФИО19 - начальник электротехнического отдела ЗАО «СТавНГП» показал, что представленную документацию по объектам «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождение <данные изъяты>, «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождение <данные изъяты> «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <данные изъяты>», а именно разделы «система электроснабжения», «трасса ВЛ» и «ФИО4 полосы отвода», готовились сотрудником отдела ФИО21, а он проверял правильность выполнения его работы, данные виды работ никому в субподряд не передавались. Если бы ему были предоставлены какие-либо материалы от субподрядчиков, это было бы указано в пояснительной записке технического отчета. ООО «Нефтехимпроект» ему не знакомо. Кравченко он не знает. Работы по объектам они выполняли по заданию их ГИПа, третьих лиц не привлекали.

Свидетель ФИО24 – начальник бюро главных инженеров проектов ЗАО «СтавНГП» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ показал, что он осуществлял руководство всеми проектными работами <данные изъяты> Проектная документация по объектам «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> «Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождения <адрес> выполнялись сотрудниками <данные изъяты> Выполнение данной проектной документации в субподряд никому не передавалось, поскольку у <данные изъяты> были все необходимые специалисты. Никаких разделов в электронном или бумажном виде данных ФИО4 в <данные изъяты> от <данные изъяты> не поступало.

Свидетель ФИО27 показал, что в 2013 -2014 годах между <данные изъяты> и <данные изъяты> были заключены договоры №, №<данные изъяты> было вправе с письменного согласия <данные изъяты> к исполнению своих обязательств по договорам привлечь третьих лиц. По итогам углубленной проверки в <данные изъяты> установлено, что от <данные изъяты>» письменных запросов о согласовании субподрядных организаций, в том числе, <данные изъяты> в ходе выполнения работ по данным договорам не поступало, никакие субподрядные организации не согласовывались.

Свидетель ФИО46 показала, что между <данные изъяты> и <данные изъяты> были заключены следующие договора на выполнение проектно-изыскательских работ по скважинам <адрес> Согласно условиям указанных договоров <данные изъяты> было вправе привлечь третьих лиц. При выполнении требований из налоговой инспекции про субподрядные организации, привлеченных <данные изъяты> необходимой документации в <данные изъяты> найдено не было. <данные изъяты> направило в <данные изъяты> письмо о согласовании субподрядной организации, но впоследствии установлено, что письмо не поступало.

Свидетель ФИО29 показал, что в марте 2014 года он искал работу. Представитель организации представился ФИО68 который при встрече получил от него копию паспорта, пояснил, что для назначении его директором <данные изъяты> необходимо открыть счет, а также необходимые документы заверить у нотариуса. В банке ему дали ключи, логин и пароль, которые он передал представителю организации. Через время ему сообщили, что не могут его трудоустроить, нужно закрыть все счета, они встретились около налоговой, подписали документы, закрыли счета и сдали их в налоговый орган. Договоры, счета-фактуры, а также акты сверки он не подписывал.

Показания данного свидетеля подтверждаются заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводов которого, подписи от имени ФИО29, электрофотографическое изображение которых имеется в следующих документах: в договорах №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ с приложением, №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ; №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ; №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ с приложением; копиях акта № от ДД.ММ.ГГГГ; в копии счет-фактуры № от ДД.ММ.ГГГГ; в копии акта № от ДД.ММ.ГГГГ; счетах-фактуры № от ДД.ММ.ГГГГ в копии акта № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ; соответствующих актам счетах-фактуры, - выполнены не самим ФИО29, а другим, одним лицом; вместе с тем, от имени Кошкоша Д.В., в вышеуказанных документах выполнены самим Кошкош Д.В., как и подписи от имени Кошкош Д.В. в заявлениях № от ДД.ММ.ГГГГ; № от ДД.ММ.ГГГГ; в решении о возврате № от ДД.ММ.ГГГГ.

Помимо приведенных доказательств, вина Кошкоша Д.В. подтверждена сведениями, содержащимися в письменных источниках доказательств, таких как:

решение о возврате № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому на расчетный счет <данные изъяты> перечислены в качестве возмещения НДС денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей;

акт налоговой проверки № от ДД.ММ.ГГГГ и решение № от ДД.ММ.ГГГГ налогового органа, согласно которому <данные изъяты> в нарушение п.п.1, 2 ст.171, п.1 ст.172, п.6 ст.169 НК РФ в книге покупок за 3 квартал 2014 года неправомерно приняло НДС к вычету по счетам-фактурам, выставленным <данные изъяты> в общей сумме <данные изъяты> рубля;

докладная записка № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой по результатам камеральной проверки налоговой декларации <данные изъяты> по НДС за 3 квартал 2014 года, а также по предоставленным Кошкош Д.В. документам, было предложено возместить – <данные изъяты> рубля;

ответ на запрос <данные изъяты> с приложениями, согласно которому налоговая декларация <данные изъяты> за 3 квартал 2014 года предоставлена в межрайонную ИФНС России № по <адрес> по средствам электрокоммуникационной сети и подписана электронной подписью, выданной на имя директора <данные изъяты> Кошкош Д.В.;

ответ на запрос из УФК по <адрес>№ от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому предоставлены платежные поручения № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, по которым на расчетный счет ЗАО <данные изъяты> перечислено <данные изъяты> рублей в качестве возмещения НДС;

протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому, в офисном помещении <данные изъяты> были изъяты документы: отчет № от ДД.ММ.ГГГГ; сшив <данные изъяты> договоры лизинга; сшив исходящих документов <данные изъяты> сшив документов по договорам с <данные изъяты> заявление № от ДД.ММ.ГГГГ; заявление № от ДД.ММ.ГГГГ; решение № от ДД.ММ.ГГГГ; впоследствии осмотрены протоколом от ДД.ММ.ГГГГ;

протоколы выемки от ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> договоров подряда №, №, № на выполнение проектно-изыскательских работ и дополнительных соглашений к ним; сшива переписки <данные изъяты>» и ЗАО <данные изъяты> копии претензий и расчета суммы неустойки и от ДД.ММ.ГГГГ - актов приема-передачи выполненных работ и DVD+R DS «Mirex» с проектной и рабочей документацией, которые впоследствии осмотрены протоколом от ДД.ММ.ГГГГ;

протоколы выемки от ДД.ММ.ГГГГ в межрайонной ИФНС России № по <адрес> регистрационных дел <данные изъяты> и <данные изъяты>», а также копий договора №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ с приложением, календарного плана работ; копии договора №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ; сводной сметы на проектные и изыскательские работы Обустройство куста № (с<адрес>, №) месторождение <данные изъяты> копии договора №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ с приложением; актов и счетов – факту; акт сверки между <данные изъяты> и <данные изъяты> за 9 месяцев 2014 года; выписки из книги покупок <данные изъяты> которые впоследствии были осмотрены протоколом от ДД.ММ.ГГГГ;

протокол очной ставки от ДД.ММ.ГГГГ между свидетелем ФИО21 и обвиняемым Кошкошем Д.В. и иные доказательства.

Все эти доказательства подробно изложены в приговоре. Они согласуются между собой и с другими материалами дела по фактическим обстоятельствам, дополняют друг друга, не содержат существенных противоречий, в связи с чем, правильно признаны судом достоверными и взяты за основу при постановлении приговора.

Анализ приведенных доказательств свидетельствует о том, что оснований для оговора Кошкоша Д.В., какой-либо заинтересованности в исходе дела со стороны представителя потерпевшего и свидетелей, не имеется, в том числе и со стороны сотрудников налоговой инспекции ФИО30, ФИО31 и ФИО32, поскольку, указанные лица действовали в рамках должностных обязанностей.

Версия стороны защиты о том, что в связи с необходимостью <данные изъяты> заключило с <данные изъяты> договоры на разработку промежуточной проектной документации для дальнейшего проектирования обустройства скважин на объектах <данные изъяты>», промежуточная проектная документация на электронном носителе была передана в адрес <данные изъяты> которая впоследствии была доработана силами специалистов ЗАО и успешно прошла главную государственную экспертизу, после чего, принята и оплачена заказчиком; после была сформирована декларация за 9 месяцев 2014 года, где по итогам данного налогового периода было заявлено право на возмещение налога НДС в сумме <данные изъяты> рублей, в том числе, <данные изъяты> рублей, опровергается совокупностью вышеприведенных и исследованных в ходе судебного заседания допустимых доказательств.

Вопреки доводам стороны защиты экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ проведена в соответствии с требованиями федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», с применением соответствующих методик, в государственном учреждении экспертом, квалификация которого сомнений не вызывает, в пределах поставленных вопросов, входящих в компетенцию эксперта, которому разъяснены положения ст.57 УПК РФ и он предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение.

Заключение экспертизы соответствует требованиям ст.204 УПК РФ, его выводы научно обоснованы, ясны и понятны, надлежащим образом мотивированно и сомнений не вызывает, а потому оно является допустимым по делу доказательством.

Доводы стороны защиты о том, что экспертом исследован договор №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ, который не осмотрен и не признан вещественным доказательством в ходе предварительного следствия, судебная коллегия признает не состоятельными, поскольку они опровергаются исследованными в ходе судебного следствия доказательствами, а именно протоколом осмотра предметов (документов) от ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д.161-181) и постановлением о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от ДД.ММ.ГГГГ (т.3 л.д.182-185). На основании изложенного, судебной коллегией отвергается и довод апелляционной жалобы о недопустимости, как доказательства договора №-пс1 от ДД.ММ.ГГГГ.

Не основано на материалах дела и утверждение стороны защиты о недопустимости указанной экспертизы ввиду того, что эксперт не исследовал договор подряда №-сп1 от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку согласно установленным фактическим обстоятельства дела, подписание и предоставление в МИФНС России № по <адрес> данного договора подряда Кошкош Д.В., не инкриминировано.

Кроме того, не свидетельствует о недопустимости данной экспертизы, как и не указывает на невыполнение требований ст.217 УПК довод стороны защиты об отсутствии иллюстрирующих материалов.

Так, судом первой инстанции допрошен эксперт ФИО47, которая пояснила, что у них уже давно разработана методика и успешно применяется по копиям. Экспертиза многообъектная, и то, что представлено в дело, в ней представлены копии. Многообъектные экспертизы по копиям они не иллюстрируют, потому что это слишком трудоемкий процесс, они их иллюстрируют в своем наблюдательном производстве, размечают. Обязательно иллюстрировать только повторные экспертизы с несовпадающими выводами. Все остальные экспертизы они могут не иллюстрировать, потому что они проводят качественный анализ признаков заключений. Конкретно по ФИО69 имелись все виды, вполне полноценный набор и можно было проследить вариационность. Кроме того, в образцах еще были, образцы почерка. Ей были представлены копии от имени ФИО70 все, кроме одной, были хорошего, удовлетворительного качества, поэтому, эта 1 подпись, она вынесена у нее, и по ней дано сообщение о невозможности дачи заключения. Все остальные подписи хорошего качества. Эксперт не вправе выходить за рамки методики.

Судом первой инстанции дана надлежащая оценка заключению специалиста № от ДД.ММ.ГГГГ и показаниям специалиста ФИО48, который не предоставил суду первой инстанции документы, подтверждающие наличие действующего сертификата на право проведения почерковедческой экспертизы, в связи с чем, оно обоснованно не принято во внимание.

Судебная коллегия отмечает, что представленное стороной защиты заключение специалиста № от ДД.ММ.ГГГГ не порождает неустранимых сомнений в выводах суда первой инстанции, поскольку оно, во-первых, получено вне рамок предварительного и судебного следствия, без соблюдения норм УПК РФ и действующего законодательства, на основании адвокатского запроса с предоставлением специалисту для проведения исследований материалов, полученных неустановленным способом, выборочно, то есть, в объеме, который сторона защиты самостоятельно посчитала нужным предоставить; во-вторых – вопрос о методике проведения экспертизы применительно к вопросам, поставленным в определении о назначении экспертизы, относится к компетенции лица, проводящего экспертизу; в-третьих - противоречит иной совокупности доказательств, исследованных судом, а именно, допросам самого осужденного, свидетелей, из которых ни один не указал, на то, что документы от имени <данные изъяты> подписывались ФИО29, а также допросу самого ФИО29, который отрицал как свою осведомленность о наличии вышеуказанных документов, так и факт их подписания.

Кроме того, суд первой инстанции дал надлежащую оценку и не принял во внимание заключение специалиста ФИО71. № от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку выводы, сделанные специалистом не имеют отношения к предъявленному обвинению ФИО1

Не состоятельной, судебная коллегия признает и ссылку осужденного на то, что суд первой инстанции проигнорировал и не дал оценку заключению специалиста №и-23 от ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты>ФИО34, так как согласно протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ (том 14 л.д.13-15), судом отказано в удовлетворении ходатайства о приобщении данного заключения к материалам дела по тем основаниям, что в нем содержится рецензия на заключение судебного эксперта, то есть, их оценка. Более того, согласно протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ (том 14 л.д.77-85), судом оставлено без рассмотрения повторное ходатайство стороны защиты о приобщении в качестве доказательства данного заключения специалиста. Да, действительно, суд первой инстанции, согласно того же протокола судебного заседания, оставив без рассмотрения ходатайство о приобщении, посчитал возможным приобщить данное заключение, но, лишь, в качестве документа, обосновывающего позицию ходатайства защиты о признании доказательства недопустимым. Таким образом, заключение специалиста №и-23 от ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> не было приобщено к материалам уголовного дела, в связи с чем, суд первой инстанции и не дал ему никакой оценки.

Таким образом, оснований не доверять заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, положенному в основу решения суда, судебная коллегия не усматривает, в связи с чем, вопреки доводам стороны защиты не имелось оснований для назначения судебно-технической экспертизы оттиска печати <данные изъяты>

Вопреки доводам стороны защиты, противоречивых доказательств, которые могли бы существенно повлиять на выводы суда и которым суд не дал бы оценки, в деле не имеется, все незначительные противоречия в показаниях допрошенных лиц судом были выявлены и устранены путем оглашения ранее данных ими показаний, сопоставления содержащихся в них сведений между собой и с другими доказательствами по уголовному делу.

Поскольку показания свидетелей ФИО20 и ФИО21, данные ими в судебном заседании противоречили их показаниям в ходе предварительного расследования, суд обоснованно, на основании ч.3 ст.281 УПК РФ, по ходатайству стороны обвинения огласил их показания, данные в ходе предварительного расследования, оценил их и правильно принял во внимание их показания в ходе предварительного расследования и в судебном заседании в той части, в которой они согласовывались между собой и другими доказательствами.

Все изложенные в приговоре доказательства суд в соответствии с требованиями ст.ст.87, 88 УПК РФ проверил, сопоставив их между собой и каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности признал их достаточными для разрешения уголовного дела по существу. При этом в приговоре указано, по каким основаниям суд принимает за достоверные одни доказательства и отвергает другие. Правильность оценки судом первой инстанции доказательств у суда апелляционной инстанции сомнений не вызывает, в связи с чем, доводы стороны защиты о том, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, приговор основан только на предположениях, на недопустимых и недостоверных доказательствах, судебной коллегией признаются не состоятельными.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, предусмотренные ст.73 УПК РФ и подлежащие доказыванию обстоятельства, в том числе, время, место и способ совершения преступления, приговором установлены, а сам приговор в полной мере соответствует требованиям ст.ст.307-309 УПК РФ.

По мнению суда апелляционной инстанции, оценка показаний осужденного Кошкоша Д. В. в части отсутствия у него преступного умысла и корыстной цели, осуществлению заключения договоров с <данные изъяты> и их исполнения в полном соответствии с законом, в связи с чем, им были подготовлены и поданы в налоговую инспекцию обоснованные документы по компенсации НДС, судом правильная. Мотивы принятого решения, по которым судом были признаны неубедительными и отвергнуты данные показания осужденного, приведены в приговоре и с данной оценкой показаний Кошкоша Д. В. соглашается и суд апелляционной инстанции.

Кроме того, не состоятельна ссылка стороны защиты на показания свидетеля ФИО25, поскольку данный свидетель не смог пояснить конкретный объем работ, исполнителей, сроки, а также конечный результат субподряда; ссылка на наличие некоего лазерного диска с какой-то «информацией», не нашла своего объективного подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Утверждения стороны защиты, что <данные изъяты> выполняло промежуточные работы по спорным договорам, эти работы находились на сервере ЗАО «<данные изъяты> и использовались ее сотрудниками для доработки и корректировки при выполнении проектных работ по интересуемым объектам опровергается следующими показаниями свидетелей - сотрудников <данные изъяты>

ФИО41 – если они используют какие-то архивные материалы, если вдруг нужны, это чисто изыскательство;

ФИО17 – у них хранилось все в электронном виде и они распечатывали бумажный вариант; в электронном хранилось на сервере, где находятся их рабочие папки с типовыми проектами, расчетами, чертежами;

ФИО23 – выдается техническое задание на выполнение проектных работ, где отражается название объекта, шифр договора, а также исходные данные (технические условия, результаты изыскания, сведения об объекте-аналоге) по объекту, которые находятся на сервере организации либо на бумажном носителе;

ФИО18 – проектная документация, представленная на обозрение разрабатывалась сотрудниками <данные изъяты> на основе аналогичной проектной документации, имевшейся на сервере организации, то есть, по проектной документации, изготовленной по аналогичным объектам.

ФИО21 (показал, как в ходе допроса, так и в ходе очной ставки ДД.ММ.ГГГГ) - при работе с сервера <данные изъяты> для изготовления проектной документации брались документы из проектов аналогов (аналог – любые проекты подходящие по техническим решениям).

Таким образом, согласно показаниям сотрудников <данные изъяты> при изготовлении проектной документации они могли пользоваться документацией находящейся на сервере, но это были сведения об объектах аналогах, и это не были, как утверждает сторона защиты - промежуточные работы, выполненные <данные изъяты>

Доводы стороны защиты о том, что <данные изъяты> являлась действующей организацией; о наличии перечислений на счет <данные изъяты> рублей, в том числе, НДС; об отсутствии проверки финансово – хозяйственной деятельности <данные изъяты> об отсутствии доказательств, свидетельствующих о том, что <данные изъяты>» и ФИО1 являются по отношению к <данные изъяты> взаимозависимыми или аффилированными лицами; о том, что на момент постановления приговора суда протокол судебного заседания изготовлен не был, не опровергают выводы суда о доказанности вины ФИО3 при установленных в ходе судебного разбирательства фактических обстоятельствах преступления, свидетельствующих о том, что Кошкош Д.В. являясь директором <данные изъяты> достоверно зная, что во исполнение обязательств <данные изъяты> перед <данные изъяты> по договорам подряда, сотрудники его организации выполнили предусмотренные договором работы по разработке соответствующей проектной документации, подписал от имени <данные изъяты> фиктивные договоры подряда, счета-фактуры и акты, в соответствии с которыми <данные изъяты> якобы, выполнило для <данные изъяты> работы по разработке проектной документации на общую сумму <данные изъяты> рублей, в том числе, НДС в размере <данные изъяты> рублей, организовал внесение сведений по фиктивным сделкам в бухгалтерский учет <данные изъяты> а затем подписал своей электронно-цифровой подписью налоговую декларацию <данные изъяты> НДС за 3 квартал 2014 года от ДД.ММ.ГГГГ, в которой были отражены заведомо ложные сведения о сумме налога, исчисленной к возмещению из бюджета, по вышеуказанным фиктивным сделкам с <данные изъяты> в размере <данные изъяты> рублей. Впоследствии, данную декларацию предоставил в МИФНС России № по <адрес>, скрыв от сотрудников налоговой инспекции факт включения в сумму НДС, исчисленного к возмещению из бюджета, сумму НДС по указанным фиктивным сделкам. Затем, Кошкош Д.В. предоставил в МИФНС России № по <адрес>, проводившим камеральную налоговую проверку указанной налоговой декларации фиктивные договора подряда, счета фактуры и акты, по итогам которой, на основании его заявления о возврате <данные изъяты> исчисленного к возмещению из бюджета Российской Федерации НДС, Кошкош Д.В. похитил путем обмана денежные средства из бюджета Российской Федерации в сумме <данные изъяты> рублей.

На основании изложенного, судебная коллегия признает не состоятельной и не относимой к установленным обстоятельствам дела ссылку стороны защиты на Постановление Конституционного Суда РФ от 22 июля 2020 года.

Вопреки доводам апелляционной жалобы оснований для назначения судебной бухгалтерской экспертизы не имелось, поскольку сумма незаконно исчисленного к возмещению из бюджета Российской Федерации НДС в размере <данные изъяты> рублей и похищенных Кошкош Д.В. путем обмана, с использованием своего служебного положения, достоверно подтверждается материалами дела, подсчет похищенных денежных средств не требует специальных познаний.

Судебная коллегия полагает, что позиция стороны защиты, отрицающей наличия признаков мошенничества в действиях Кошкоша Д.В., при установленных фактических обстоятельствах совершения преступления, является способом реализации осужденным права на защиту, в целях уйти от ответственности за содеянное.

Данных, указывающих на неполноту и необъективность судебного следствия, не установлено. Фактические обстоятельства совершенного Кошкоша Д.В. преступления установлены правильно. Доводы стороны защиты, основанные на переоценке положенных в основу приговора доказательств, являются не состоятельными.

Судебная коллегия не имеет оснований для иной оценки доказательств, чем та, что приведена в приговоре суда первой инстанции и считает ее объективной.

Совокупность исследованных доказательств свидетельствует о не состоятельности доводов защиты о том, что постановленный в отношении осужденного приговор основан на предположениях.

Судом тщательно, посредством анализа фактических обстоятельств и представленных сторонами доказательств, проверялись доводы защиты о невиновности осужденного, однако, своего объективного подтверждения они не нашли.

Суд первой инстанции, оценив все исследованные доказательства в совокупности, пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Кошкоша В.Д. в совершении инкриминируемого ему преступления, за которое он осужден.

Таким образом, положенные в основу приговора доказательства были получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, с соблюдением требований ст.ст.87 и 88 УПК РФ проверены судом и оценены в приговоре, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают, каких-либо существенных противоречий, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности осужденного Кошкоша В.Д. в содеянном, не содержат.

Фактические обстоятельства совершенного Кошкошем В.Д. преступления, подлежащие доказыванию в соответствии с требованиями ст.73 УПК РФ, в том числе, характеризующие место, время и способ совершения преступления, установлены на основании исследованных доказательств.

Допустимость положенных в основу приговора доказательств сомнений не вызывает, поскольку они собраны по делу с соблюдением требований ст.ст.74, 86 УПК РФ.

Квалифицирующие признаки совершенного преступления судом мотивированы и основаны на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах.

Судебная коллегия соглашается с квалификацией действий Кошкоша Д.В. по ч.3 ст.159 УК РФ, как мошенничество, то есть, хищение чужого имущества путем обмана, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

Как видно из протокола судебного заседания, суд не ограничивал прав участников процесса по исследованию имеющихся доказательств. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства. Каких-либо данных, свидетельствующих об одностороннем или неполном судебном следствии, не имеется. Из протокола судебного заседания не видно, чтобы со стороны председательствующего судьи проявлялась предвзятость либо заинтересованность по делу. Нарушений принципов состязательности и равноправия сторон в судебном заседании не допущено. Суд создал все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Не является основанием для отмены либо изменения приговора то обстоятельство, что сторона защиты не согласна с оценкой доказательств, данной судом первой инстанции, иначе оценивает доказательства по делу.

Органами следствия при производстве предварительного расследования и судом при рассмотрении дела в судебном заседании каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, допущено не было, дело расследовано и рассмотрено всесторонне, полно и объективно.

Судебная коллегия приходит к выводу, что наказание Кошкошу Д.В. назначено с учетом всех обстоятельств дела, отношения осужденного к содеянному, данных о его личности, а также характера и степени общественной опасности совершенного преступления, его фактических обстоятельств, материального положения осужденного, суд обоснованно пришел к выводу о назначении Кошкошу Д. В. наказания в виде штрафа, учел, что он ранее не судим, к уголовной либо административной ответственности не привлекался, с учетом установленных обстоятельств, смягчающих наказание.

Судебная коллегия соглашается, что назначенное Кошкошу Д.В. наказание по ч.3 ст.159 УК РФ в виде штрафа в размере 200 000 рублей в полном объеме соответствует характеру и степени тяжести данного преступления, его личности, а также совокупности иных обстоятельств, подлежащих учету при назначении наказания, является справедливым.

Оснований для изменения категории преступления в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ суд апелляционной инстанции не усматривает.

Судебная коллегия полагает, что в целях своевременного восстановления нарушенных прав потерпевшего отсутствуют основания и для отмены приговора в части гражданского иска с передачей его на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, в настоящее время уже переданного судом первой инстанции.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению, поскольку в приговоре статус ребенка осужденного судом не определен, а исходя из материалов уголовного дела, на момент совершения преступления и назначения наказания ребенок Кошкоша Д.В. – ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения являлась малолетним. В связи с чем, судебная коллегия полагает необходимым на основании п. «г» ч.1 ст.61 УК РФ признать данное обстоятельство смягчающим наказание Кошкошу Д.В., одновременно уточнив во вводной части приговора указание о том, что осужденный имеет на иждивении малолетнего ребенка.

Вместе с тем, признание данного обстоятельства смягчающим, не влечет снижение назначенного наиболее мягкого вида наказания, предусмотренного санкцией ч.3 ст.159 УК РФ в виде штрафа, определенного в размере, далеком от максимально возможного. Более того, данный штраф в размере 200 000 рублей оплачен в полном объеме Кошкошем Д.В. еще в 2021 году.

Из резолютивной части приговора подлежит исключению указание на – оставление прежней меры пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении, избранной в отношении Кошкоша Д.В., учитывая, что на стадии предварительного следствия избиралась мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке, при этом наказание по настоящему приговору исполнено, в связи с оплатой Кошкошем Д.В. штрафа.

Руководствуясь статьями <данные изъяты> 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Ленинского районного суда г. Ставрополя от 25 апреля 2023 года в отношении ФИО3 изменить:

уточнить во вводной части приговора, что Кошкош Д.В. имеет малолетнего ребенка;

признать в соответствии с п. «г» ч.1 ст.61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание Кошкоша Д.В. - наличие у него малолетнего ребенка;

исключить из резолютивной части приговора указание на – оставление прежней меры пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении, избранной в отношении Кошкоша Д.В.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения. Апелляционное представление - удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке сплошной кассации, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, в течение 6 месяцев со дня его вынесения, через суд первой инстанции, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования может быть восстановлен судьей суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего кассационные жалобу, представление. Отказ в его восстановлении может быть обжалован в апелляционном порядке в соответствии с требованиями гл.45.1 УПК РФ.

В случае пропуска шестимесячного срока на обжалование судебных решений в порядке сплошной кассации, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, или отказа в его восстановлении, кассационные жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение подается непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции и рассматривается в порядке выборочной кассации, предусмотренном статьями 401.10 – 401.12 УПК РФ.

При этом осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи