Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании 23 ноября 2018 года дело по апелляционному преставлению государственного обвинителя Ураимовой А.К., апелляционным жалобам осужденного ФИО1 и адвоката Романовской Н.А.

на приговор Центрального районного суда г.Омска от 03.09.2018 года, которым ВО. О. В., <...> оправдан по ч.3 ст. 160 УК РФ (по факту хищения денежных средств по контракту № 5.3465 от 12.12.2014 г.) в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с непричастностью. За ФИО1 признано право на реабилитацию в порядке главы 18 УПК РФ;

осужден по ч.3 ст. 160 УК РФ (по фактам хищения денежных средств по контрактам № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>) в виде 4 лет лишения свободы с дополнительным наказанием в виде лишения права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, сроком на 2 года;

по ч.3 ст.160 УК РФ (по фактам хищения денежных средств по контрактам № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...> и № <...> от <...>) в виде 4 лет лишения свободы с дополнительным наказанием в виде лишения права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, сроком на 2 года;

на основании ч.3 ст.69 УК РФ путём частичного сложения назначенных наказаний ФИО1 определено окончательное наказание в виде 4 лет 1 месяца лишения свободы с дополнительным наказанием в виде лишения права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, сроком на 3 года;

в соответствии с положениями ст.73 УК РФ назначенное ФИО1 наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком 4 года, обязав ФИО1 в данный период являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденных, без уведомления которого не менять места жительства.

Меру пресечения ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменить по вступлении приговора в законную силу.Гражданский иск <...> о взыскании с ФИО1 в счёт возмещения вреда, причиненного преступлениями, денежных средств в сумме <...> коп. удовлетворить частично. Постановлено взыскать с ФИО1 в пользу <...>» <...> руб.

Заслушав доклад судьи Смирновой Ж.И., прокурора Ураимовой А.К., полагавшей приговор суда изменить по доводам апелляционного представления, выступления осужденного ФИО1, адвоката Романовской Н.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение представителя потерпевшего С.В.П., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Согласно приговору, ФИО1 признан виновным и осужден за то, что являясь на основании приказа Министерства образования и науки РФ № <...> от <...> ректором Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «<...>», используя свое служебное положение, дважды в период с <...> по <...> и в период с <...> по <...> совершил хищение чужого имущества путем присвоения и растраты вверенных ему федеральных бюджетных денежных средств, в крупном размере.

Этим же приговором ФИО1 оправдан по ч.3 ст. 160 УК РФ, по факту хищения денежных средств по контракту № <...> от <...>, в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению преступления.

Обстоятельства совершенных преступлений подробно изложены в приговоре.

Осужденный ФИО1 вину в совершении преступлений не признал.

В апелляционном представлении государственный обвинитель просит приговор отменить ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела; неправильного применения уголовного закона и несправедливостью приговора.

Не соглашается с квалификацией содеянного ФИО1, как двух продолжаемых преступлений по ч. 3 ст. 160 УК РФ, поскольку перед заключением каждого контракта у осужденного был сформирован самостоятельный умысел на хищение бюджетных денежных средств. В обоснование ссылается на показания свидетелей ФИО3 №2, П.Я.В. Полагает, что квалификация действий ФИО1, данная органами предварительного следствия по 15 отдельным эпизодам по ч. 3 ст. 160 УК РФ является верной, обоснованной и подтвержденной собранными по делу доказательствами.Обращает внимание на несоответствие фактическим обстоятельствам дела выводов суда, согласно которым Волох в течении <...> г. похищал бюджетные денежные средства в рамках Программы развития деятельности студенческих объединений <...> на <...> г., в <...> г. – в рамках аналогичной Программы на <...> г. Так, в материалах дела имеются сведения о финансировании двух мероприятий «<...>» (контракт № <...> от <...>) и «<...>» (контракт № <...> от <...>) в рамках иной Программы (плана воспитательной работы на <...> г.)

Оспаривает вывод суда о непричастности ФИО1 к совершению инкриминируемого ему преступления по контракту № <...> от <...> В обоснование виновности ФИО1 приводит показания представителя потерпевшего Щ.Д.В., свидетелей П.Я.В., Ч.Н.В., ФИО3 №10, К.Т.В., ФИО3 №7, О.Т.С., И.О.Я.ФИО3 №14, ФИО3 №16, ФИО3 №17 и других, ссылается на материалы ОРМ в отношении ФИО1, протоколы осмотров предметов и документов, выписки о движении денежных средств по банковскому счету, документы, касающиеся нахождение в должности ректора ФИО1, устав <...>, контрактную документацию. Обращает внимание на протокол осмотра детализации телефонных переговоров, согласно которым в дни, когда К.Г.В. подписывался вышеуказанный контракт и счета на оплату, имели место быть частые телефонные соединения между ФИО1 и К.Г.В., ВО. О.В. и П.Я.В. Полагает, что из совокупности исследованных в ходе судебного заседания доказательств следует, что от ФИО1 поступали указания П.Я.В. относительно частичного неисполнения контракта № <...> от <...>, передачи ФИО1 денежных средств по контракту через Ч.П.В. Оснований не доверять показаниям свидетелей не имеется, так как все свидетели давали аналогичные, последовательные и не противоречащие друг другу показания, изобличающие подсудимого в совершении инкриминируемого преступления, предупреждались за дачу заведомо ложных показаний.

Автор представления выражает несогласие с назначенным ФИО1 наказанием в виде лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ, которое по его мнению, не соответствует характеру и степени общественной опасности преступлений и личности виновного. Указывает на повышенную общественную опасность совершенных коррупционных преступлений, относящихся к категории тяжких, причиненный ущерб <...> «<...>» на сумму <...>, неоднократность совершенных преступлений по заранее разработанным схемам, устойчивую антиобщественную жизненную позицию подсудимого, отсутствие раскаяния в содеянном, непринятие мер к возмещению причиненного ущерба, совершение хищений денежных средств в крупном размере, принадлежащих образовательному учреждению. В этой связи полагает, что только реальное лишение свободы может способствовать восстановлению социальной справедливости и исправлению подсудимого. Просит приговор суда в отношении ФИО1 отменить, дело направить в Центральный суд г.Омска на новое рассмотрение в ином составе суда.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней осужденный ФИО1 не соглашается с постановленным приговором. Полагает, что выводы суда о совершении им хищения не подтверждаются имеющимися в уголовном деле доказательствами, а сумма нанесенного вреда <...> оценена неверно и ничем не подтверждена. В приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

По мнению осужденного, выводы суда содержат существенные противоречия и ошибки в ходе исследования вещественных доказательств (контрактов на проведения студенческих мероприятий, актов выполненных работ, счетов, информационных материалов сайта вуза), которые повлияли на решение вопроса о невиновности осужденного. Указывает на самостоятельный характер действий П.Я.В., в тайне от него, связанных с обналичиванием и расходованием бюджетных денежных средств, получая необходимую информацию от зам. начальника отдела молодежной политики и воспитательной работы Б.В.В., показания которого суд должным образом не оценил. Между тем, Б.В.В. был ответственным за составление и реализацию Программы развития деятельности студенческих объединений, направлял отчеты о проведенных мероприятиях в Министерство образования и науки РФ, лично предоставлял П.Я.В. сведения по мероприятиям, которые можно не проводить. Достоверно зная, что по данным мероприятиям имеются заключенные контракты, Б.В.В. получал от П.Я.В. наличные деньги для создания видимости проведения работ. При этом взаимодействовал Б.В.В. лишь с П.Я.В., а не с ним, Волохом. О том, что на проведение мероприятий не выделяется денежные средства, предусмотренные программами ПРДСО, Б.В.В. ректору не сообщал, с коллективом обучающихся данный факт не обсуждал, скрывал его.

Полагает, что с учетом размера заработной платы П.Я.В. по сравнению с внушительным объемом наличных денежных средств, которые проходили через ее руки, у нее имелся корыстный мотив и основания оговаривать его. При этом, П.Я.В. было достоверно известно, что ряд мероприятий, на которые были выделены деньги, не проводился. Именно П.Я.В. и Б.В.В., за малую часть из обналиченных денежных средств, сами нанимали людей для создания видимости исполнения работ по фиктивным контрактам. Считает надуманными опасения П.Я.В., касающиеся возможности не защитить кандидатскую диссертацию в случае неисполнения его требований. Поскольку ни к теме диссертации, ни к диссертационному совету, он никакого отношения не имел и не являлся ее научным руководителем. Также находит необоснованными заявления свидетеля Б.В.В. о боязни быть уволенным, как о причине, по которой он не ставил перед руководством вуза вопросы о недостаточном финансировании мероприятий, а также о том, что мероприятия не проводятся. Обращает внимание, что при низкой заработной плате Б., последний приобрел дорогостоящие автомобиль и инвентарь для мероприятия.

Обращает внимание, что по всем контрактам имеются акты выполненных работ, подписанные проректорами Ч.Н.В. и Г.И.П. При этом, суд проигнорировал документы, определяющие должностные полномочия указанных лиц, в частности доверенности, а также их персональную ответственность за принимаемые решения. Находит противоречивым вывод суда о том, что он сформировал «формальную систему приемки», поскольку все лица, причастные к заключению и реализации контрактов действовали в рамках своих обязанностей, предусмотренных должностными инструкциями. Обращает внимание на непричастность к реализации Программ и оплате каких-либо работ, ответственность за это была возложена на проректора Ч.Н.В., подписание им только одного акта выполненных работ по контракту. Полагает, что судом не учтены заключение и показания специалиста Л.Ю.Б. о дистанцированности ректора <...> от процесса осуществления закупок, в силу делегирования полномочий в этой сфере специально обученным лицам. Указывает, что им было подписано 6 из 16 контрактов, а не 11, как указано в приговоре, остальные контракты были подписаны проректором К.Г.В.

Ссылается на противоречивый характер показаний свидетелей П.Я.В., Б.В.В., Г.И.П., Ч.Н.В. и К.Г.В., на допущенные ими нарушения, свидетельствующие о наличии у них оснований для его оговора с целью самим избежать ответственности. Не соглашается с оценкой суда данных показаний. Указывает на допущенные при проведении ОРМ нарушения, недопустимость полученных доказательств, отсутствие в материалах ОРМ документов о вручении П.Я.В. диктофона, противоречивые показания П. в части производства аудиозаписи на свой мобильный телефон (первоначально), впоследствии, что аппаратура ей была предоставлена оперативными сотрудниками. Обращает внимание на низкое качество звукозаписи, не позволяющее однозначно определить принадлежность голосов, на неверное изложение в приговоре его показаний о принадлежности ему голоса. Обращает внимание на вынужденный характер показаний свидетеля Ч.Н.В., отказавшейся от проведения очной ставки, давшей ложные показания в части передачи ему денег по поручению П., надуманный и нелогичный характер ее показаний, наличие у Ч. оснований для его оговора. Не соглашается с содержанием протокола судебного заседания в части фиксации судом показаний Ч.Н.В. Просит приговор Центрального районного суда г. Омска от <...> отменить. Вынести в отношении него оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе адвоката Романовская Н.А. в интересах осужденного ФИО1 приводит доводы аналогичные изложенным в жалобе осужденного, находит приговор незаконным, ставит вопрос о его отмене и оправдании ФИО1 по двум преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 160 УК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Ссылается на пояснения специалиста Л.Ю.Б., который указывал, что наличие подписанного акта приемки выполненных работ является безусловным основанием для подписания счета на оплату. Полагает, что у Г.И.П. и Ч.Н.В. была не только возможность, но и обязанность удостовериться в том, выполнены ли работы реально. Однако они этого не сделали. ФИО1 не должен был и не имел возможности удостовериться, в исполнении условий контрактов. Подписывая контракты и счета на их оплату, ФИО1 никому незаконных указаний не давал, а исходил из того, что всю меру ответственности за закупки, согласно существующему законодательству и локальным правовым актам, несет контрактная служба, которой делегированы соответствующие полномочия.

Защита обращает внимание, что вопреки указаний в приговоре, контракты № <...> от <...> на проведение мероприятия «<...>», контракт № <...> от <...> на проведение мероприятия «<...>», контракт № <...> от <...> на оказание услуг по оформления Выставочного зала, а также два контракта № <...> от <...> и № <...> от <...>, связанные с оформлением помещения под молодежное телевидение <...>, подписывал не ФИО1, а исполняющий обязанности ректора К.Г.В. Кроме того, указывает, что фоноскопическая и криминалистические экспертизы аудиозаписи разговора, который позиционируется как диалог П.Я.В. и ВО. О.В., не проводилась. В связи с низким качеством звука, достоверно установить принадлежность голосов невозможно, как и исключить версию монтажа. Полагает, что выводы суда о невиновности ФИО1 по обстоятельствам, связанным с контрактом № <...> от <...>, в равной мере подлежат применению и ко всем остальным эпизодам, поскольку совокупность доказательств по этому эпизоду отличается от остальных лишь показаниями П.Я.В., о том, что распоряжение о заключении фиктивного контракта на осуществление поездки в <...>, она получила не от ФИО1, а от Ч.Н.В.

На апелляционные жалобы осужденного и адвоката государственным обвинителем и представителем <...>» С.В.П. принесены возражения.

Проверив и обсудив доводы апелляционного представления о незаконности оправдания Волоха по ч.3 ст.160 УК РФ (по факту хищения денежных средств по контракту № <...> от <...>), изучив материалы дела и выслушав мнение сторон, судебная коллегия приходит к следующему.

По мнению коллегии, решение суда об оправдании ФИО1 по факту хищения денежных средств по контракту № <...> от <...> является правильным, вынесенным с учетом всех обстоятельств дела и надлежащего исследования имеющихся в деле доказательств в их совокупности.

В обоснование своих выводов об оправдании суд обоснованно сослался на показания свидетеля П.Я.В., согласно которым в начале <...> г. к ней обратилась Ч.Н.В. с просьбой заключить контракт на поездку танцевальной группы в <...>, который был необходим в целях получения наличных денежных средств, саму поездку планировалось организовать силами университета. По совету Б.В.В. с просьбой о заключении контракта на <...> рублей и обналичивании денежных средств она обратилась к ИП ФИО3 №10, с которым <...><...> был заключен контракт. После заключения контракта ФИО3 №10 передал ей свои денежные средства в сумме <...> руб., которые ею были переданы Ч.Н.В. и К.К.А., непосредственно ездившей в <...>. После подписания акта выполненных работ и счёта на оплату <...> перечислило ФИО3 №10<...> рублей. ФИО3 №10 никакую поездку не организовывал, всеми вопросами занималась Ч.Н.В. и К.К.А. Аналогичные показания даны свидетелем Б.В.В. и ФИО3 №10

Согласно показаний свидетеля Ч.Н.В., о финансировании поездки студентов творческих коллективов университета в <...> г. в <...> в рамках контракта № <...> от <...> сведениями она не располагает, обоснования затрат ей предоставлено не было, П. деньги ей не передавала. Согласно показаний К.Г.В., в период исполнения обязанностей ректора им был формально подписан контракт № <...> от <...> на проведение мероприятия «<...>», который ему на подпись принесла начальник отдела планирования и контроля закупок <...>П..

Как следует из показаний свидетеля ФИО3 №7, ФИО3 №10 ей не знаком, в <...> г. начальник отдела молодежной политики <...>К.М., без оформления командировки, попросила её сопроводить в <...><...> для участия в национальном празднике группу студентов – представителей творческих коллективов и студенческого самоуправления, из 11-15 человек. Командировку ей не оформляли. П.Я.В. выделила без документов на расходы около <...> руб., кто именно передал ей – не помнит. Денег хватило на проезд в обе стороны на маршрутном автобусе, проживание в общежитии, где один раз переночевали, и питание – три раза в день. После приезда она отчиталась по расходам перед П.Я.В., которой отдала оставшиеся деньги в сумме около <...> рублей. Аналогичные показания относительно поездки в <...> даны свидетелями ФИО3 №5, ФИО3 №14, ФИО3 №16, ФИО3 №17, ФИО3 №12, Б.М.А. и другими.

Анализ показаний перечисленных свидетелей, показаний представителя потерпевшего Щ.Д.В. о сумме причиненного ущерба, представленных стороной обвинения письменных материалов дела, позиции ФИО1, позволил суду первой инстанции прийти к обоснованному выводу о недостаточности представленных стороной обвинения доказательств виновности ФИО1 в совершении данного преступления и его оправдании за непричастностью к совершению преступления, поскольку Волохом каких-либо указаний в адрес подчиненных ему сотрудников относительно полного или частичного неисполнения контракта № <...> от <...> не давалось, о передаче ФИО1 денежных средств по контракту либо выполнении иных действий, направленных на хищение денежных средств, от последнего поступало.

С данными выводами суда и мотивами принятого решения апелляционная инстанция соглашается, не находя оснований для удовлетворения доводов апелляционного представления о незаконности приговора в части оправдания ФИО1 по факту хищения денежных средств по контракту № <...> от <...>.

Судебная коллегия, обсудив доводы апелляционных жалоб, дополнений к жалобам, доводы апелляционного представления в остальной его части и принесенные на них возражения, изучив материалы уголовного дела, выслушав мнение участников процесса, приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст.389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора, законность и обоснованность иного решения суда первой инстанции.

Согласно ч.2 ст.297 УПК РФ приговор признаётся законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

Выводы суда о виновности осужденного ФИО1 в совершении двух преступлений, квалифицированных судом, как хищение чужого имущества, вверенного виновному, путем присвоения и растраты, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере, являются правильными, поскольку они соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании, которым в приговоре дана надлежащая правовая оценка и в отношении которых не имеется оснований для признания их недопустимыми.

Как следует из протокола судебного заседания, все положенные в основу приговора доказательства исследованы в судебном заседании в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством РФ с участием стороны защиты и обвинения.

Доказательства, положенные в основу приговора, проверены судом первой инстанции путем сопоставления их с другими доказательствами согласно положениям ст. 87 УПК РФ.

Каждое доказательство оценено с точки зрения относимости, допустимости и достоверности в соответствии с правилами, установленными ст. 88 УПК РФ.

В приговоре надлежаще изложены мотивы, на основании которых суд пришел к выводу о допустимости и достоверности одних доказательств и критическом отношении к другим доказательствам.

Оснований сомневаться в правильности выводов суда первой инстанции судебная коллегия не усматривает.

Оценивая вышеизложенные доказательства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об их достоверности, принимая во внимание, что они являются логичными и последовательными, дополняют друг друга, согласуются между собой и другими собранными по делу доказательствами, совокупность которых исследована в судебном заседании.

Выводы суда об оценке показаний свидетелей и других собранных по делу доказательств надлежаще мотивированы в приговоре, судебная коллегия находит выводы суда обоснованными и убедительными.

Судом правильно установлено, что ФИО1, находясь в должности ректора <...>, согласно Устава <...>, трудового договора № <...> от <...> и Федерального закона Российской Федерации №273 – ФЗ от 29.12.2012 г. «Об образовании в Российской Федерации» - был наделен полномочиями по решению всех вопросов руководства текущей деятельностью <...>, в том числе издавать обязательные для всех работников ВУЗа приказы и распоряжения, должностные инструкции и иные локальные акты учреждения, заключать, изменять и прекращать трудовые договоры, действовать от имени ВУЗа и представлять его интересы, решать вопросы финансовой деятельности ВУЗа, распоряжаться имуществом ВУЗа в пределах своей компетенции, обеспечивать использование бюджетных и внебюджетных средств ВУЗа в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, выдавать доверенности, заключать договоры, вносить изменения и расторгать их, то есть являлся согласно примечания 1 к ст. 285 УК РФ должностным лицом и выполнял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции.

В период с <...> по <...> и с <...> по <...>, ФИО1, используя своё служебное положение, посредством заключения фиктивных контрактов, совершил два преступления, связанных с хищением вверенных ему федеральных бюджетных денежных средств путём присвоения и растраты, с причинением федеральному бюджету материального ущерба в крупном размере.

При этом, вопреки доводов апелляционного представления, суд пришел к совершенно правильному решению о совершении Волохом двух продолжаемых преступлений, поскольку преступный умысел ФИО1 в течение <...> г. был направлен на хищение денежных средств путём присвоения и растраты, выделяемых на проведение части мероприятий в рамках Программы развития деятельности студенческий объединений <...> на <...> г. (контракты № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>), а после утверждения Программы развития деятельности студенческих объединений <...> на <...> г. и выделения денежных средств для её финансирования – соответственно на хищение денежных средств в отношении части мероприятий в рамках данной Программы (контракты № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...> и № <...> от <...>).

В подтверждение своих суждений суд обоснованно сослался на то, что хищения были совершены ФИО1 из одного источника – федерального бюджета, направившего денежные средства на реализацию Программ развития деятельности студенческих объединений <...> на <...> и <...> г.г., с единым умыслом и целью, в результате тождественных действий, по одной и той же схеме и одним способом, посредством обналичивания денежных средств, перечисленных <...> в организации ООО «<...>», ООО «<...>», ООО «<...>», не выполнявших работ и не оказывавших услуг по заключённым вышеуказанным фиктивным контрактам. Преступные действия Волоха также повлекли за собой наступление однородных последствий – непроведение мероприятий в объёмах, предусмотренных Программами, вследствие присвоения и растраты ФИО1 денежных средств.

Доводы апелляционного представления об обратном со ссылкой на то, что в материалах дела имеются сведения о финансировании двух мероприятий «<...>» (контракт № <...> от <...>) и «<...>» (контракт № <...> от <...>) в рамках иной Программы, предусмотренной другим планом воспитательной работы на <...> г., заслуживающими внимание коллегия не находит, поскольку позиция обвинения опровергается содержанием Программы развития деятельности студенческих объединений <...> на <...> год (т.6, л.д. 204- 231), утвержденной ректором Волохом.

Как следует из представленных материалов дела, проведение в <...> г. спорных мероприятий «<...>» и «<...>» предусмотрено Программой развития деятельности студенческих объединений <...> на <...> год, утвержденной ректором Волохом. А именно, в рамках реализации мероприятия № <...> «<...>» (направление «<...>») запланировано в период с <...> по <...> проведение фестиваля «<...>» с включением различных творческих номинаций, а в рамках реализации мероприятия № <...> «<...>» (направление «<...>») запланировано в период с <...> по <...> проведение патриотических акции «<...>» и «<...>». (т.6, л.д. 204- 231).

Выводы суда первой инстанции основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые достаточно полно и объективно изложены в приговоре, им дана надлежащая оценка, в строгом соответствии со ст. 307 УПК РФ.

Виновность Волоха в совершении инкриминируемых преступлений сомнений у коллегии не вызывает, поскольку подтверждается совокупностью доказательств по делу, в том числе показаниями свидетелей, согласно которым вся контрактная деятельность, проводимая в рамках Программ развития деятельности студенческих объединений <...> на № <...> г. и № <...> г. заключалась и осуществлялась по указанию и под постоянным контролем Волоха, показания свидетелей свидетельствует об инициирующей роли Волоха в заключении фиктивных контрактов с организациями, на чьи расчетные счета перечислялись денежные средства, при этом, фактическая деятельность ими не осуществлялась, а использовалась для обналичивания денежных средств через расчетные счета организаций «<...>», «<...>» и ООО «<...>».

Квалифицирующий признак ст.160 УК РФ «растрата вверенного виновному чужого имущества» нашёл своё отражение в оплате ФИО1 за счёт бюджетных денежных средств услуг ООО «<...>» и ООО «<...>» за их обналичивание (в <...> г. – <...>%, в <...> г. – <...>%), а «присвоение» – в безвозмездном, совершённом с корыстной целью, противоправном обращении ФИО1 денежных средств, предназначавшихся для проведения всех инкриминируемых Волоху мероприятий в рамках Программ развития деятельности студенческих объединений за <...> г. и <...> г. по вышеуказанным контрактам, за вычетом сумм, растраченных по их обналичиванию.

Наличие квалифицирующего признака обвинения ФИО1 «совершённое лицом с использованием своего служебного положения» и «в крупном размере» также подтверждается исследованными судом материалами уголовного дела.

В основу приговора судом совершенно справедливо положены показания свидетелей П.Я.В., Ч.Н.В., ФИО3 №2, Б.В.В., К.Г.В., ФИО3 №8, Г.И.П., К.О.И., Н.Ю.Ю., Ш.К.С., ФИО3 №5, Д.Л.А., Т.С.А., ФИО3 №3, П.И.Г., Г.Л.И., С.М.В., Д.И.Е., С.А.И., Ш.А.А., Ш.О.А., К.С.А., Б.М.А., М.В.В., ФИО3 №4 (С.А.В.., Д.О.С., исследованная судом в полном объеме контрактная документация, выписки по расчётным счетам ООО «<...>», «<...>» и «<...>», протоколы осмотров предметов и документов, заключение судебной почерковедческой экспертизы, материалы ОРМ в отношении ФИО1, иные исследованные судом доказательства, а также акт проверки Территориального управления Федеральной службы финансово-бюджетного надзора Омской области за № <...> от <...>, согласно которого в ходе выездной проверки использования средств федерального бюджета в ФГБОУ ВО «<...>» за период с <...> по <...> установлено, что <...> неправомерно приняты и оплачены фактически невыполненные услуги по разработке дизайн-проекта для телевизионной студии <...><...>, оплаченные за счёт средств субсидий федерального бюджета по контракту № <...> от <...> с ООО «<...>» на сумму <...> руб., услуги по оформлению помещений видео и звукозаписей студии <...>, оплаченные за счёт средств субсидий федерального бюджета по контракту № <...> от <...> с ООО «<...>» на сумму <...> руб., услуги по организации и проведению мероприятий, оплаченные за счёт средств субсидий федерального бюджета по контрактам № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, заключённые с ООО «<...>» на общую сумму <...> руб. (т.6 л.д.79-121),

Совокупность приведенных доказательств по делу обоснованно признана судом достаточной для признания ФИО1 виновным в совершении двух продолжаемых преступлений по ч.3 ст. 160 УК РФ, за которые Волох осужден.

Показания свидетеля П.Я.В. в части дачи ей Волохом служебных указаний подыскать фирмы, через которые необходимо обналичить денежные средства по некоторым из контрактов по проведению мероприятий, запланированных Программами развития деятельности студенческих объединений; ее обращении с указанием Волоха к представителю отдела молодежной политики <...>Б. с целью определить, какие мероприятия по Программам можно не проводить, а выделенные на них деньги «обналичить»; оказании Волохом воздействия на исполняющего обязанности К.Г.В. в случае отказа последнего подписывать контрактную документацию; обналичивании посредством М.В.В. денежных средств по проходящим по уголовному делу контрактам через ООО «<...>», ООО «<...>», а также по договорённости с Д.О.С. – через ООО «<...>»; передаче полученных денежных средств Волоху (как лично, так и через Ч.) за вычетом процента ООО «<...>» и ООО «<...>» за услуги по обналичиванию и компенсации затрат сотрудников университета на организацию мероприятий подтверждаются аудиозаписью разговора, состоявшегося <...> между П. и ФИО1, согласно которой ФИО1 не отрицал факт получения от П.Я.В. обналиченных денежных средств по фиктивным контрактам, обещал вернуть денежные средства и компенсировать причиненный ущерб;

согласуются с показаниями свидетелей Б.В.В., Ч.Н.В., К.Г.В. и Д.Л.А.; показаниями свидетеля М.В.В., согласно которым с просьбой об обналичивании денежных средств к нему обратилась П., которая действовала по указанию ректора Волоха, показаниями свидетеля Д., согласно которым после заключения контрактов на дизайн-проект и выполнение ремонтных работ студии молодежного телевидения <...>, П. сообщила ей о намерениях руководства университета самостоятельно выполнять работы по заключённым контрактам и необходимости возврата наличными денежных средств, перечисленных <...>

Выводы суда о реальности приведённых угроз со стороны ФИО1 в адрес П.Я.В., помимо ее показаний, подтверждается показаниями других подчиненных Волоху сотрудников. Суд справедливо, сославшись на предоставленные Волоху, как руководителю, должностные полномочия, указал о создании объективных негативных последствий для осуществления и продолжения трудовой деятельности находящейся в прямом подчинении П., при условии ее отказа выполнять распоряжения о помощи в обналичивании федеральных бюджетных денежных средств, а также в отношении представителей проректората Ч. и Г..

Согласно позиции Волоха, контрактную документацию он подписывал после составления необходимых документов его подчиненными, в адрес которых незаконных указаний и угроз не приносил, исполнение контрактов и проведение мероприятий он не контролировал, денежных средств от П. не получал. Стороной защиты указывается о неосведомленности Волоха о фиктивности контрактов, поскольку контракты заключались и проведение в рамках данных контрактов мероприятий проводилось и финансировалось в свете реализации Программ развития деятельности студенческих объединений, по инициативе и с участием представителей профильных служб, студенческого актива и профсоюза ВУЗа, при непосредственном участии ответственного за составление и реализацию указанных Программ Б.. Также осужденный указывает на реальное исполнение контрактов, законность выполнения финансовых операций по ним, согласованность действий с финансовыми и контрактными службами образовательного учреждения, соответствие предъявляемым требованиям отчетной деятельности в Министерство образования и науки РФ.

Данные доводы являлись предметом рассмотрения, аргументированно признаны несостоятельными, с мотивами принятого решения судебная коллегия соглашается.

Факт поступления бюджетных денежных средств в <...> и в <...> г. в рамках Программ развития деятельности студенческих объединений, утвержденной Министерством образования РФ, для проведения различных мероприятий согласно утвержденному плану с указанием их стоимости подтвержден материалами дела и сторонами не оспаривается.

Как правильно установлено судом, ФИО1 на доверительной основе создал формальную систему приёмки работ по отдельным заключённым ОмГПУ контрактам, процедуру беспрекословного подписания подчиненными сотрудниками документов, предъявляемым начальником отдела планирования и контроля закупок П.Я.В.

Согласно показаний свидетелей Г.И.П., Ч.Н.В., К.Г.В. подписание актов выполненных работ по контрактам, проходящим по уголовному делу, было формальным, без их фактической приёмки, в рамках указаний Волоха об обязательном доверии и беспрекословном подписании всех документов, которые были переданы представителем контрактной службы П.Я.В.

В силу чего, доводы жалоб о неуказании обвинением и судом на факт подписания Ч.Н.В. и Г.И.Н. актов выполненных работ по контрактам, состоятельными признаны быть не могут.

При этом, доводы жалоб о проведении мероприятий в рамках заключенных контрактов, подписании актов приемки и законности проведения финансовых операций по перечислению денежных средств также не свидетельствуют о невиновности осужденного, поскольку все контракты были фиктивными, заключены с организациями, изначально не намеревающимися и не способными выполнять условия договора и проводить требуемые мероприятия, акты приемки выполненных работ производились формально и вынужденно, финансовые операции были произведены с целью обналичивания денежных средств и обращения их в собственный доход.

О заключении перечисленных в приговоре контрактов с привлечением сторонних организаций ФИО1, несмотря на его позицию не соглашаться с доводами Плихун, было достоверно известно, так как от имени ОмГПУ контракты подписывались либо самим ВО. О.В., либо по его указанию исполняющим обязанности ректора К.Г.В.

При этом, показания П.Я.В. об осуществлении ВО. руководства по вопросам заключения всех контрактов и проведения мероприятий в рамках Программ развития деятельности студенческих объединений на <...> г. подтверждаются показаниями Ч.Н.В., являющейся проректором по инновационной и международной деятельности, в обязанности которой входило курирование различных мероприятий <...> в рамках заключенных контрактов, свидетельствующей об организации и проведении ВО. планерок, в ходе которых он давал указания не вмешиваться в контрактную деятельность, подписывать все документы, которые приносила на подпись П., доверять ей; в связи с чем ими были подписаны акты приема выполненных работ, без проверки контрактов, фактически выполненных работ, с исполнителями контрактов она никогда не встречалась;

показаниями Г.И.П., являющейся проректором по научной деятельности, в обязанности которой входило номинальное руководство контрактной службой ВУЗа, свидетельствующей также о запрете Волоха вмешиваться в контрактную деятельность <...>, требующего подписывать всю представленную П. документацию по контрактам, не срывать проведение мероприятий, по указанию Волоха подписавшей акты выполненных работ без их фактической приемки.

Показаниями Б.В.В. (заместителя начальника отдела молодежной политики), также подтвердившего дачу указаний Волоха доверять П., так как она является основным лицом контрактной службы; подтвердившего факты обращений к нему П. по указанию Волоха подобрать те мероприятия, которые можно провести без затрат, собственными силами.

Согласно показаний К.Т.В., который на время отсутствия ректора временно исполнял обязанности в инкриминируемый Волоху период времени, Волох систематически после ухода в отпуск либо отъезда в командировку оставлял ему (К.Т.В.) значительную часть неотработанной контрактной документации (для подписания), в том числе самих договоров и счетов к оплате, тем самым ставил К.Т.В. в условия, не позволяющие ему своевременно и надлежаще проверить документацию. А уже после того, как К.Т.В. принудительно возвращал документы в контрактную службу для доработки либо отказывался от подписи в документах, о чем с подачи П. становилось известно Волоху, последний, являясь руководителем К.Т.В., давал ему дополнительные распоряжения о подписании контрактов в срочном порядке, обосновывая это служебной необходимостью.

При этом, Волох был осведомлен о заключении всех контрактов, подписанных в его отсутствие, заверял К.Т.В. о законности контрактной деятельности, надлежащим контролем со стороны Волоха за ходом проведения финансовых операций.

Показания К.Т.В. также подтверждаются достаточно частыми состоявшимися телефонными соединениями от Волоха К.Т.В., именно в дни подписания К.Т.В. контрактной документации, в том числе счетов на оплату.

Доводы защиты об исключении из описательно-мотивировочной части приговора по контрактам № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...>, № <...> от <...> и № <...> от <...> указаний об их заключении ФИО1, так как они были подписаны К.Т.В., не подлежат удовлетворению, поскольку инициатива о заключении всех контрактов по делу принадлежало исключительно Волоху, все действия в рамках заключенных контрактов совершались по указанию, с согласия и от имени (согласно содержания контрактов) руководителя Волоха. При этом, К.Т.В., исполняя обязанности ректора в отсутствие Волоха, также не принимал самостоятельных решений, а действовал исключительно в рамках указаний и распоряжений Волоха.

Вопреки доводам защиты о полном контроле контрактной деятельности финансовыми структурами <...>, из показаний свидетелей П.И.Г. (начальника планово-экономического отдела <...>) и С.М.В. (главного бухгалтера <...>) также усматривается формальный подход финансовых структур <...> к проверке контрактной документации, подписание счетов к оплате только после одобрения (резолюции) руководителем Волоха, без их надлежащей проверки.

Приведенные судом доказательства согласуются с показаниями свидетеля Н.Ю.Ю., занимавшей должность в № <...> гг. начальника юридического отдела <...>, указавшей на факты несогласования с юридической службой в период с <...> по <...> большинства проходящих по настоящему уголовному делу контрактов, указала на завышенную стоимость работ в рамках проведенных мероприятий по контрактам, возможность проведения их силами университета без привлечения сторонних организаций, а также на факт незаконного перечисления денежных средств по контракту № <...>, в рамках которого был проведен конкурс «<...>» силами администрации округа.

Установленные доказательства согласуются и с показаниями ФИО3 №5, исполнявшей обязанности заместителя начальника отдела молодежной политики <...>, свидетельствующей о недостаточном финансировании культурно-массовых мероприятий ВУЗа после назначения ректором Волоха, предоставлении функций по составлению технических заданий и подборе организаций в рамках проведения мероприятий только П.. При этом, фактически все мероприятия проводились силами сотрудников и студентом <...>. ООО «<...>», «<...>» каких-либо работ и услуг в рамках проводимых мероприятий «<...>», «<...>», «<...>», «<...>», «<...>» не оказывало.

Согласно показаний свидетеля Т.С.А., до <...> г. занимавшей должность начальника отдела молодежной политики, установлен факт проведения ряда мероприятий «<...>» и «<...> силам университета, без привлечения сторонних организаций; из показаний Б.М.А., занимавшей должность специалиста центра молодежной политики <...>, также усматривается, что ряд мероприятий («<...>», «<...>», «<...>», «<...>») также были проведены силами <...>, свидетелем отмечено невыполнение ряда технических заданий.

Таким образом, на основании показаний свидетелей П.Я.В., Б.В.В., Б.М.А., К.О.И., Н.Ю.Ю., ФИО3 №2, ФИО3 №3, Д.О.С. и других свидетелей суд пришел к правильному выводу, что часть мероприятий, за хищение денежных средств на проведение которых осужден ФИО1 («<...>», «<...>», «<...>» и «<...>»), в <...> не проводились.

В то же время такие мероприятия, как «<...>», «<...>», «<...>», «<...>», конкурс «<...>», «<...>», в рамках проекта «<...>», спартакиада студенческих объединений, создание дизайн-проекта и ремонт студии <...> были проведены силами сотрудников(студентов) <...>; мероприятие «<...>» - силами Администрации ЦАО г.Омска.

Доводы осужденного о реальном проведении мероприятия «<...>», подписании им лично акта приёма выполненных работ, не свидетельствуют о правдивости его позиции и невиновности осужденного, поскольку ФИО1, достоверная знал, что <...> мероприятие «<...>» ООО «<...>» не проводило и услуг согласно техническому заданию не оказывало, подписал акт выполненных работ <...>.

При этом, как правильно установлено судом, мероприятие «<...>», в котором принимал участие в том числе и ФИО1, проводилось не <...>, а <...> Об этом свидетельствуют показания ФИО3 №3 (заместителя главы Администрации ЦАО г.Омска), сотрудников ВУЗа Б.В.В., ФИО3 №5 о предоставлении со стороны <...> актового зала, гардероба, звукорежиссёра, участия хора.

Таким образом, суд пришел к совершенно обоснованному выводу, что хозяйственной деятельности на предоставленные в рамках заключенных контрактов бюджетные денежные средства организациями (ООО «<...>», «<...>», «<...>») не осуществлялось, договоры и услуги по ним были фиктивными, документы представлялись и готовились в целях завуалирования преступной деятельности, направленной на хищение Волоху вверенных бюджетных денежных средств путем присвоения и растраты.

Номинальность организаций ООО «<...>» и ООО «<...>» также подтверждается и показаниями свидетеля М.В.В., который по просьбе П.Я.В. обратился к знакомому ФИО3 №1, чтобы тот предоставил реквизиты фирм, через которые можно обналичить денежные средства по контрактам без их фактического исполнения, после чего ФИО3 №1 сообщил реквизиты ООО «<...>» и ООО «<...>», а в дальнейшем передавал обналиченные денежные средства за вычетом своего процента за эти услуги. Аналогичные по сути показания дала суду и свидетель П.Я.В.

ФИО3 ФИО3 №4 (С.. также подтвердила суду, что фактически ООО «<...>» она не руководила, контракты с <...> не подписывала, а оформила организацию по просьбе ФИО3 №1, которому передала все правоустанавливающие документы и ключ от «<...>».

Из заключения специалиста Ф.О.В. следует, что денежные средства ООО «<...>» и ООО «<...>» после их поступления аккумулировались на расчётных счетах, в том числе, взаимосвязанных с ООО «<...> и ООО «<...>» контрагентов <...>А.Ю.В., Б,Е.А., Б.В.А., И.Р.А., П.А.В., П.С.И.

Вместе с тем, коллегия соглашается с выводами суда о несостоятельности доводов защиты об отсутствии по делу доказательств обналичивания <...> денежных средств посредством сторонних организаций <...> (ООО «<...>» и ООО «<...>»), находя их правильными. Согласно выводам суда, денежные средства являются обналиченными и при условии, когда изначально посредством заключения фиктивных сделок их перевод в качестве оплаты контрагенту преследовал цель получения их обратно в наличной форме. При этом, определяющего значения не имеет, из каких источников контрагент получал, а затем возвращал их наличными, так как поступившие на расчётный счёт средства в дальнейшем использовались им по своему усмотрению.

Доводы жалоб о виновности в хищениях по предъявленным контрактам П.Я.В., Ч.Н.В., Б.В.В., К.Г.В. и Г.И.П. заслуживающими внимание апелляционной инстанции не являются, так как в соответствии с пределами судебного разбирательства, предусмотренными ст. 252 УПК РФ, судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному обвинению. Следует отметить, что в отношении П.Я.В., Ч.Н.В., Б.В.В., К.Г.В. и Г.И.П.<...> вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по обстоятельствам инкриминируемых ФИО1 противоправных деяний за отсутствием в их действиях состава преступления, предусмотренного ч.5 ст.33 – ч.3 ст.160 УК РФ (т.19 л.д.246-256). Вышеуказанное подтверждает, что указанные выше должностные лица <...> не были осведомлены о преступном характере действий Волоха, при подписании контрактной документации не были осведомлены о хищении денежных средств. Указанным лицам при подписании контрактных документов и иной контрактной документации денежные средства не передавались. При этом, вопрос о законности данного процессуального решения также находится за рамками предмета судебного разбирательства по данному уголовному делу в соответствии с положениями ст.252 УПК РФ.

Являются несостоятельными и доводы жалоб о том, что использование негласной аудиозаписи разговора, зафиксированного в кабинете ректора ФИО1 (т.6 л.д.58-61, 69-72), в ходе которого П.Я.В. и ВО. О.В. обсуждалась противоправная деятельность, направленная на фиктивное заключение контрактов в целях оказания услуг <...> в целях обналичивания бюджетных средств и средств ВУЗа, получена с нарушением закона.

В ходе прослушивания аудиозаписи разговора установлен факт обсуждения данными лицами обстоятельств обналичивания денежных средств с привлечением номинальных организаций, факт передачи П. Волоху денежных средств; поступившие от Волоха указания о том, как вести себя П. с представителями силового ведомства, какую информацию до них можно доводить; при этом Волох просил П. аккумулировать вину на себе, не сдавать его сотрудникам, в ином случае он не сможет оказать П. содействие; не сообщать силовикам информацию о передаче Волоху денежных средств по контрактам, а указать, что деньги были переданы Ч..

В материалах уголовного дела имеется постановление Омского областного суда от <...>, согласно которого УФСБ России по Омской области было разрешено проведение оперативно-розыскных мероприятий сроком на 180 суток в виде «прослушивания телефонных переговоров», «снятия информации с технических каналов связи» по установленным в ходе ОРМ мобильным телефонам и другим средствам связи, используемым ФИО1, а также «наведения справок» (получения данных о телефонных номерах, используемых Волохом, а также иным номерам, установленных в ходе ОРМ в период с <...>).

Судебная коллегия приходит к выводу, что исследованная судом аудиозапись разговора, состоявшегося <...> между Волохом и П., использована и получена сотрудниками УФСБ России по Омской области в рамках оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение», которое проведено в строгом соответствии со ст. 6 Федерального закона №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», отвечает задачам, принципам и основаниям проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Свое участие в ходе оперативно-розыскного мероприятия свидетель П. подтвердила, жалоб в связи с участием в ОРМ не предъявляла, перед началом его проведения ей был предоставлен диктофон, который ею был возвращен после разговора с ФИО1, указанное было документально оформлено в её в рабочем кабинете <...>.

Представленная в дело негласная аудиозапись разговора Волоха и П. была осмотрена в рамках производства по уголовному делу, по окончании предварительного следствия представлена обвиняемому и его защитнику для ознакомления, исследована и прослушана в судебном заседании (т.15, л.д. 19). С выводами суда об отсутствии оснований сомневаться в подлинности данной аудиозаписи коллегия соглашается. При этом, отсутствие в деле фоноскопической, иной криминалистической экспертизы по данной аудиозаписи не ставит под сомнение допустимость данного доказательства.

Вопреки доводам жалоб, сумма причиненного материального ущерба исчислена и определена судом верно, составляет <...> рублей, что подтверждается совокупностью приведенных в приговоре доказательствами.

Исковые требования <...>» о взыскании с подсудимого денежных средств в счет возмещения причиненного преступлением материального ущерба в установленном судом размере разрешены в строгом соответствии со ст. ст. 15, 1064 ГК РФ.

Доводы жалобы о несоответствии протокола судебного заседания фактическим обстоятельствам дела не могут быть приняты по внимание судебной коллегией, поскольку замечания на протокол судебного заседания по данному делу рассмотрены судом, постановление об их отклонении от <...> стороной защиты не обжаловано, каких-либо новых замечаний в жалобе не приведено. При таких обстоятельствах, следует считать, что замечания адвоката Романовской Н.А. на протокол судебного заседания рассмотрены и по ним принято предусмотренное законом решение. Иные указанные в апелляционных жалобах доводы сами по себе основанием для отмены и изменения приговора не являются, поскольку показания свидетеля Ч.Н.В. в протоколе судебного заседания изложены подробно, с указанием задаваемых вопросов и ответов свидетелю, по сути и содержанию соответствуют указанному свидетелем в судебном заседании.

Одним из оснований изменения судебного решения в апелляционном порядке в силу п. 4 ст. 389.15 УПК РФ является несправедливость приговора.

Из положений ч. 2 ст. 389.18 УПК РФ следует, что в случае назначения по приговору наказания, не соответствующего тяжести преступления, личности осужденного, либо наказания, которое хотя и не выходит за пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ, но по своему виду или размеру является несправедливым как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие чрезмерной суровости, такой приговор признается несправедливым.

Таким образом, одним из критериев оценки приговора на его соответствие требованиям законности и справедливости является назначенное судом наказание. В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Положения ст. 60 УК РФ обязывают суд назначить лицу, признанному виновным в совершении преступления, справедливое наказание. Согласно ст. 6 УК РФ справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Обязанность суда учитывать при назначении наказания характер и степень общественной опасности совершенных преступлений и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, вытекает и из положений ч. 3 ст. 60 УК РФ.

По смыслу ст. 73 УК РФ суд может постановить считать назначенное наказание условным только в том случае, если придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания. При этом суд должен учитывать не только личность виновного и смягчающие обстоятельства, но и характер, и степень общественной опасности совершенный преступлений.

По настоящему делу указанные выше требования закона выполнены не в полной мере. Фактически оставлены без внимания обстоятельства совершенных Волохом преступлений, конкретные действия Волоха, позиция государственного обвинителя в суде первой инстанции о назначении осужденному Волоху только реального лишения свободы.

Таким образом, соглашаясь с доводами апелляционного представления, судебная коллегия приходит к выводу, что принятое судом решение об условном наказании Волоха не может быть признано обоснованным, при этом, приведенные судом смягчающие наказание обстоятельства не могут столь существенно уменьшить степень общественной опасности. При таких обстоятельствах у суда не было оснований для применения положений ст. 73 УК РФ к назначенному Волоху наказанию.

С учетом вышеизложенного, судебная коллегия считает, что назначенное осужденному Волоху наказание не будет способствовать достижению целей, предусмотренных ст. 43 УК РФ, в связи с чем, приговор в отношении Волоха подлежит изменению, с учетом положений ч.3 ст. 60 УК РФ Волоху надлежит назначить наказание в виде реального лишения свободы, в пределах санкции ч.3 ст. 160 УК РФ, с направлением его для отбывания наказания в исправительную колонию общего режима в соответствии с положениями п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

В остальной части с суждениями суда при назначении наказания коллегия соглашается, в том числе с мотивами принятого решения в части применения положений ч.3 ст. 47 УК РФ и назначения в качестве дополнительного наказания лишения права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях на определенный срок.

Иных заслуживающих внимание обстоятельств, подлежащих учету при назначении наказания, в том числе исключительных, связанных с целями и мотивами преступлений, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенных деяний, что могло бы свидетельствовать о необходимости смягчения наказания, по делу не установлено.

В остальной части приговор суда в отношении ФИО1 является законным и обоснованным, нарушений норм уголовно-процессуального закона в ходе судебного разбирательства, влекущих отмену и изменение приговора по иным основаниям, судебная коллегия не находит.

С учетом изложенного и руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20 и 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Центрального районного суда г.Омска от 03.09.2018 г. в отношении ВО. О. В., <...> года рождения, изменить.

Назначить ВО. О. В. за совершение каждого из двух преступлений, предусмотренных ч.3 ст.160 УК РФ, наказание в виде 2 (двух) лет лишения свободы с дополнительным наказанием в виде лишения права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, сроком на 2 (два) года.

На основании ч.3 ст.69 УК РФ путём частичного сложения назначенных наказаний определить ВО. О. В. окончательное наказание в виде 2 (двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы с отбыванием основного наказания в колонии общего режима, с дополнительным наказанием в виде лишения права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных полномочий в государственных и муниципальных учреждениях, сроком на 3 (три) года.

Взять ВО. О. В. под стражу в зале суда и содержать в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Омской области.

Срок отбывания наказания ФИО1 исчислять с 23 ноября 2018 г.

Председательствующий:

Судьи: