Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным жалобам осужденного Белорыбца Ю.Н., адвокатов Наземцевой Л.Е., Кухаренко В.П. на приговор Железнодорожного районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

Белорыбец Ю. Н., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, не судимый,

осужден:

по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона РФ от 07.03.2011г. № 26-ФЗ) к лишению свободы на срок 6 (шесть) лет 6 (шесть) месяцев со штрафом в размере 500 000 (пятьсот тысяч) рублей, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

До вступления приговора в законную силу мера пресечения в отношении Белорыбца Ю.Н. изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу. Взят под стражу в зале суда.

Срок наказания Белорыбцу Ю.Н. исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

В соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ (в ред. Федерального закона от 03.07.2018г. № 186-ФЗ) зачтено в срок наказания время предварительного содержания Белорыбца Ю.Н. под стражей с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ., а также с ДД.ММ.ГГГГ. до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, а также время нахождения Белорыбца Ю.Н. под домашним арестом с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ. из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Назначенное Белорыбцу Ю.Н. дополнительное наказание в виде штрафа в размере 500 000 (пятьсот тысяч) рублей постановлено исполнять самостоятельно.

Исковые требования представителя потерпевшего П удовлетворены.

С Белорыбца Ю. Н. в пользу <адрес> в лице <адрес> в счет возмещения материального ущерба взыскано 152 842 454 руб.

Решены вопросы по вещественным доказательствам, по аресту, наложенному на имущество осужденного.

установил:

приговором суда Белорыбец Ю.Н. признан виновным и осужден за мошенничество, совершенное в особо крупном размере.

Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании Белорыбец Ю.Н. вину по предъявленному обвинению не признал. Уголовное дело рассмотрено в порядке общего судопроизводства.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) осужденный Белорыбец Ю.Н. выражает несогласие с приговором суда, считая его незаконным, просит прекратить производство по делу в связи с отсутствием заявления потерпевшего - <данные изъяты> о возбуждении уголовного дела либо постановить в отношении него оправдательный приговор, в связи с отсутствием состава преступления.

В обоснование жалобы указывает на незаконность решения о возбуждении уголовного дела, в связи с отсутствием заявления потерпевшего – <данные изъяты>, с которой им как руководителем коммерческой организации был заключен договор. Отмечает, что руководитель <данные изъяты>Г не имеет претензий по качеству железнодорожных путей за время их эксплуатации.

О незаконности решения о возбуждении уголовного дела (№), по мнению осужденного, свидетельствует также то, что ранее возбужденное ДД.ММ.ГГГГ. уголовное дело (№), в рамках которого были сделаны заключения экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ. и № от ДД.ММ.ГГГГ., было прекращено в ДД.ММ.ГГГГ года за отсутствием события преступления. Решение о прекращении уголовного дела отменено не было.

Считает, что судом необоснованно указаны в приговоре в качестве доказательств заключения экспертиз № и №, которые были проведены по прекращенному уголовному делу №, а заключение № сфальсифицировано на основании первых двух. Заключения экспертов № были проведены с грубейшими нарушениями закона, являются недопустимыми доказательствами по делу. Экспертами являлись студенты <данные изъяты>, не имеющие опыта в таких исследованиях. Отмечает, что не были проведены лабораторные испытания грунтов, использованных при строительстве земляного полотна насыпи материалов.

Обращает внимание на то, что в ДД.ММ.ГГГГ году испытания грунтов железнодорожных путей проводилось по заданию <данные изъяты> и ООО «<данные изъяты>» в лаборатории <данные изъяты> «<данные изъяты>». Данные испытания находятся в материалах уголовного дела № и доказывают собой факт полного контроля за ходом строительства насыпи со стороны застройщика - <данные изъяты>.

Указывает на обвинительный уклон при производстве предварительного расследования и «заказной» характер уголовного дела, поскольку из показаний эксперта К следует, что ему звонили сотрудники ФСБ и следователи, предлагая найти нарушения при строительстве железнодорожных путей, говоря о том, что он (Белорыбец) «вывел» из России на <адрес> большую сумму денежных средств.

Считает необоснованным обвинение в хищение бюджетных средств, поскольку ООО «<данные изъяты>» заключало договоры с <данные изъяты>, финансирование которых не могло осуществляться за счет бюджета.

Указывает на то, что ООО «<данные изъяты>» выполнило в полной мере свои договорные обязательства перед <данные изъяты> в полном соответствии с подписанными контрактами и сметами. ООО «<данные изъяты>» не имело и не имеет никаких обязательств перед бюджетом <адрес>. Отмечает, что акты проверки контрольно-счетной палаты не установили никаких фактов причинения ущерба <адрес>, что в судебном заседании подтвердила также представитель потерпевшего П

Оспаривает хищение им <данные изъяты>. рублей, считая необоснованными выводы эксперта Б Отмечает, что произведение оплаты иным лицам, выполнившим различные виды работ по возведению полотна железнодорожных путей, не доказывает собой факт хищение этих денежных средств.

Полагает, что все средства, полученные <данные изъяты>» за выполненные работы от <данные изъяты>, или от любой другой коммерческой структуры, являются средствами <данные изъяты> и не могут принадлежать <данные изъяты> или <данные изъяты>, а также бюджету <адрес>.

Считает необоснованными выводы суда о том, что денежные средства, поступившие за выполненные работы по договорам № и №, получены незаконно, и нарушают собой право на предпринимательство в РФ.

Настаивает на то, что <данные изъяты> полностью выполнило взятые на себя обязательства, все денежные средства были получены законно, никаких нарушений допущено не было. Материалы дела не содержат доказательства его вины.

Судом искажена суть показаний свидетелей, которые приведены в формулировке, удобной для обвинения.

Считает, что уголовное дело рассмотрено Железнодорожным районным судом <адрес> с нарушением правил подсудности. Уголовное дело рассмотрено с обвинительным уклоном.

Полагает, что срок давности привлечения его к уголовной ответственности истек, поскольку со дня окончания строительства насыпи железной дороги (ДД.ММ.ГГГГ) прошло более 10 лет. Находясь на Кипре, он не знал о возбуждении в отношении него уголовного дела.

Считает, что судом не установлено наличие у него умысла на совершение инкриминируемого следствием преступления, а также корыстной цели.

В апелляционной жалобе адвокат Кухаренко В.П. выражает несогласие с приговором суда, считая его незаконным, просит прекратить производство по делу в связи с отсутствием заявления потерпевшего - <данные изъяты> о возбуждении уголовного дела либо постановить в отношении Белорыбца Ю.Н. оправдательный приговор, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

В обоснование жалобы указывает на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам, установленным по делу, и на недоказанность вины Белорыбца Ю.Н.

Считает, что потерпевшим по делу может быть только <данные изъяты>, поскольку после перечисления денег в коммерческую организацию из бюджета области и получения <адрес>ю взамен акций этой организации, деньги перестали быть бюджетными. Деньги, перечисляемые <данные изъяты> в <данные изъяты>, уже не являлись бюджетными после их перечисления из бюджета области в <данные изъяты> и получения взамен акций этого предприятия. Тот факт, что денежные средства уже не принадлежали бюджету <адрес> подтверждается показаниями представителя потерпевшего П, а также заключением коммерческого договора, а не государственного контракта между <данные изъяты>

Указывает на незаконность возбуждения уголовного дела, в связи с отсутствием заявления потерпевшего - <данные изъяты>

Оспаривая виновность своего подзащитного, отмечает, что деяние, описанное в обвинительном заключении, должно было быть квалифицировано органом предварительного следствия по ч. 7 ст. 159 УК РФ.

Обращает внимание на то, что железнодорожные пути <данные изъяты>» используются по назначению с момента их сдачи-приема и до настоящего времени, что свидетельствует о качестве материалов, использованных при их создании. Ссылаясь на показания допрошенных свидетелей и материалы дела, обращает внимание на то, что при строительстве железнодорожного полотна использовался материал, соответствующий проектным требованиям, и в объемах, гораздо больших, чем указано в заключении экспертов <данные изъяты>, в связи с чем, считает необоснованным предъявленное Белорыбецу Ю.Н. обвинение, а выводы суда о его виновности - предположением, не основанном на исследованных доказательствах.

Отмечает, что раннее начало работ не является каким-либо нарушением закона, напротив, способствовало скорейшему окончанию работ и открытию объекта; работы по возведению насыпи проведены в полном объеме, качественно, ход этих работ постоянно контролировался.

Суд необоснованно положил в основу приговора показания свидетеля С о несоответствии качества использованной ПГС для строительства дорог по коэффициенту пыльности. При этом отмечает, что заключение сделано лабораторией организации «<данные изъяты>» и имеет отношение к строительству автодорог, а для строительства железнодорожной насыпи этот материал подходил. В материалах дела нет доказательств тому, что этот материал нельзя было использовать.

Обращает внимание на то, что при возведении насыпи железной дороги в соответствии со строительно-технической документацией возможно было использование не только песка, но и других материалов, которые чистым песком не являлись, но могли быть использованы для отсыпки насыпи. Вывод суда об использовании при строительстве насыпи несоответствующей требованиям и качеству материалов является предположением, которое сделано судом, в том числе на основании исследования песка от ДД.ММ.ГГГГ. (протокол №), когда строительство насыпи организацией Белорыбца Ю.Н. уже было закончено.

Указывает на недопустимость положенных судом в качестве доказательств заключений экспертов К, ББ, В, Т, выводы которых сделаны без исследования всех имеющихся материалов. Считает, что у экспертов до проведения исследования сложилось мнение о виновности Белорыбца Ю.Н., поскольку сотрудниками СК им было сказано о хищении последним денег при строительстве железнодорожного полотна.

Просит признать недопустимыми доказательствами заключения экспертов №. Обращает внимание, что заключения № даны экспертами разных специальностей, что свидетельствует о фактическом проведении комплексной, а не комиссионной экспертизы; также отсутствуют сведения об исследовании грунта. Заключения экспертов № не отвечают требованиям ст. 201 УПК РФ, не подтверждаются результатами исследований, выводы являются ошибочными; заключения № не отвечают также требованиям ст. 204 УПК РФ. В заключении № от ДД.ММ.ГГГГ. были допущены ошибки при определении плотности в пробах. Выражает недоверие экспертам, подписавшим заключения №, а также указывает на нарушение следователем права Белорыбца Ю.Н. поставить перед экспертами дополнительные вопросы.

Указывает также на заинтересованность эксперта Б, которая входила в состав комиссии по вопросам ценообразования и сметного нормирования в строительстве на территории <адрес>, созданной по приказу Министерства строительства и <данные изъяты>, которое входит в состав правительства <адрес>, признанное по данному делу потерпевшим.

Указывает на незаконность решения о возбуждении уголовного дела (№), поскольку ранее возбужденное ДД.ММ.ГГГГ. уголовное дело (№), в рамках которого были сделаны заключения экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ. и № от ДД.ММ.ГГГГ., было прекращено в августе ДД.ММ.ГГГГ года за отсутствием события преступления. Решение о прекращении уголовного дела отменено не было.

Полагает, что срок давности привлечения Белорыбца Ю.Н. к уголовной ответственности истек, поскольку после инкриминируемых следствием событий прошло более 10 лет. Материалы дела не содержат доказательств того, что Белорыбец Ю.Н., зная о возбужденном в отношении него уголовном деле, скрывался от следствия.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) адвокат Наземцева Л.Е. просит приговор суда отменить как незаконный, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам, установленным по делу, постановить в отношении Белорыбца Ю.Н. оправдательный приговор.

Указывает на незаконность возбуждения данного уголовного дела.

В обоснование жалобы указывает, что из описательно-мотивировочной части приговора непонятно, какие именно преступные действия были совершены на территории <адрес>. Считает, что приведенные в приговоре показания свидетелей не подтверждают вину Белорыбца Ю.Н., а напротив опровергают собой выводы суда о виновности последнего.

Полагает, что положенные в основу приговора заключения экспертов (№) являются недопустимым доказательством, поскольку судом не проверено, наделены ли были эксперты правом производства экспертизы. Отмечает также, что эксперту К до производства экспертизы сообщили о виновности лица, поскольку в его присутствии обсуждались обстоятельства дела. Обращает внимание на имеющиеся в заключениях экспертов ссылки на результаты лабораторных исследований, которые в действительности не проводились, что следует из пояснений заведующего лабораторией. Указывает также на отсутствие в материалах дела гражданско-правового договора на проведение трех экспертиз, сведения об оплате бюджетных средств за оказанные услуги. Отмечает, что государственным обвинителем в суде первой инстанции было заявлено ходатайство о назначении повторной экспертизы, что также свидетельствует о недопустимости имеющихся в деле заключений экспертов.

Указывает на обвинительный уклон при рассмотрении уголовного дела судьей.

Считает, что судом сделан незаконный вывод об окончании преступления ДД.ММ.ГГГГ., что привело к незаконному исчислению срока давности, поскольку оплата по платежному поручению от ДД.ММ.ГГГГ. за подрядные работы не свидетельствует о том, что именно эти деньги были похищены. Не следует это и из приговора суда.

Полагает, что для установления факта хищения денежных средств при строительстве железнодорожных путей необщего пользования и определения размера похищенного необходимо было провести судебные бухгалтерскую, экономическую и строительно- техническую экспертизы, поручив их проведение экспертным учреждениям, а не преподавателю и аспирантам высшего учебного заведения.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного и адвокатов государственный обвинитель Орлова Л.А. просит приговор суда оставить без изменения, жалобы - без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции осужденный Белорыбец Ю.Н., адвокаты Наземцева Л.Е., Кухаренко В.П. поддержали доводы апелляционных жалоб, прокурор Орлова Л.А. возражала по доводам апелляционных жалоб.

Заслушав мнение участников судебного заседания, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Все обстоятельства, при которых Белорыбец Ю.Н. совершил вышеуказанное преступление, и подлежащие доказыванию по настоящему уголовному делу, установлены.

Виновность осужденного в содеянном им, вопреки доводам жалоб, подтверждается совокупностью доказательств, полученных в установленном законом порядке, которые являются относимыми, допустимыми и достоверными, и подробно приведены в приговоре. Данные доказательства были объективно исследованы и проверены в судебном заседании и получили оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ. Все выводы суда о доказанности вины осужденного в совершенном им деянии соответствуют фактическим обстоятельствам дела, мотивированы.

Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в пользу осужденного, которые могли бы повлиять на выводы суда о доказанности его вины или на квалификацию его действий, по делу отсутствуют. Всем исследованным судом доказательствам дана надлежащая оценка. Оснований для признания каких-либо доказательств недопустимыми, судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам стороны защиты, судом первой инстанции правильно установлено, что финансирование строительства инфраструктуры промышленно-логистического парка <адрес>, в том числе и железнодорожных путей необщего пользования, происходило за счет средств бюджета <адрес>. При этом судебная коллегия исходит из следующего.

Так, из показаний представителя потерпевшего П в суде и на предварительном следствии, подробно приведенных в приговоре, следует, что финансирование договоров № от ДД.ММ.ГГГГ. и № от ДД.ММ.ГГГГ., заключенных <данные изъяты> с <данные изъяты> осуществлялось за счет средств бюджета <адрес>. В соответствии с законами <адрес>№ от ДД.ММ.ГГГГ., № от ДД.ММ.ГГГГ., № от ДД.ММ.ГГГГ., № от ДД.ММ.ГГГГ., в целях строительства объектов инженерной инфраструктуры промышленно-логистического парка <адрес> в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ из бюджета <адрес> выделялись денежные средства, которые <данные изъяты> доводил сначала до <данные изъяты> путем приобретения акций последнего, а последнее в свою очередь на эти денежные средства приобретало акции своего дочернего общества - <данные изъяты>, увеличивая тем самым уставный капитал последнего, а также передавало указанные денежные средства в виде беспроцентных (в том числе целевых) займов, при этом <данные изъяты> расходовало полученные средства на цели строительства инженерной инфраструктуры промышленно-логистического парка, в том числе железной дороги.

В соответствии с распоряжением <адрес> в ДД.ММ.ГГГГ году денежные средства из бюджета <адрес> также были доведены до <данные изъяты> через <данные изъяты> в виде бюджетных инвестиций в размере <данные изъяты> рублей в соответствии с заключенным между данными организациями инвестиционным договором № от ДД.ММ.ГГГГ. <адрес> за их счёт приобрела 1/4 (25%) доли в праве общей долевой собственности на построенный и сданный в эксплуатацию объект недвижимого имущества - железнодорожные пути необщего пользования.

Между застройщиком <данные изъяты> и подрядчиком <данные изъяты> были заключены договоры подряда № от ДД.ММ.ГГГГ. и № от ДД.ММ.ГГГГ., финансирование которых осуществлялось за счет денежных средств, полученных вышеуказанными способами из бюджета <адрес>, в размере <данные изъяты> рублей и <данные изъяты> рублей, соответственно, за получение которых подрядчик ДД.ММ.ГГГГ отчитался соответствующими актами о приемке выполненных работ по форме КС-2.

Несмотря на то, что <данные изъяты> стороной договора об инвестиционной деятельности от ДД.ММ.ГГГГ. № не являлось, имущественные права <адрес> нарушены тем, что Белорыбец Ю.Н. выполнил строительство железнодорожных путей с использованием материалов ненадлежащего качества и более низкой стоимостью, чем представил к оплате (<данные изъяты>).

В судебном заседании представитель потерпевшего П подтвердила оглашенные показания, объяснив имеющиеся противоречия давностью прошедших событий и их запамятованием. Дополнила, что, начиная с ДД.ММ.ГГГГ, бюджетные денежные средства доводились до <данные изъяты> на основании <адрес>. Денежные средства, перечисленные из <данные изъяты> в <данные изъяты>, предназначались именно для финансирования строительства железнодорожных путей <данные изъяты>. О схеме совершения данного преступления ей как представителю потерпевшего ничего известно не было, она узнала конкретные обстоятельства дела на стадии предварительного следствия от следователя. Данные показания на стадии следствия она давала на основании материалов уголовного дела, ознакомившись с ними. Уточнила, что в соответствии с заявленным гражданским иском, всего на расчетные счета <данные изъяты> были перечислены бюджетные денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей. Кроме того, уточнила, что были нарушены имущественные права не <адрес>, а бюджета <адрес>, которая была признана потерпевшим по делу. <адрес> не являлось стороной договоров, денежных средств не выделяло. В этой части следователем ошибочно указано в протоколе её допроса о причинении ущерба <адрес>.

Показания представителя потерпевшего П в части обстоятельств создания с целью строительства железнодорожных путей промышленно-логистического парка и финансирования за счет бюджетных денежных средств <адрес><данные изъяты> и <данные изъяты> согласуются и подтверждаются показаниями свидетелей:

-И (начальника правового отдела <данные изъяты>), которая подробно и категорично поясняла, что учредителем и акционером <данные изъяты> являлся <данные изъяты>, выступавший от имени <адрес>, в связи с чем, уставный капитал данного общества формировался на основании решений Законодательного собрания <адрес> за счет внесения государственного имущества (движимого и недвижимого) и бюджетных средств путем приобретения <адрес>ю в собственность акций <данные изъяты> которое, будучи в свою очередь учредителем специализированной управляющей компании <данные изъяты>, направляло последнему часть полученных из бюджета денежных средств, приобретая акции <данные изъяты> и, увеличивая тем самым уставный капитал последнего. Полученные таким способом из бюджета <адрес> денежные средства общества должны были расходовать строго на конкретные цели - создание инфраструктуры, подъездных путей, строительство дорог промышленно-логистического парка <адрес>;

-Г (в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ осуществлял общее руководство <данные изъяты>, который подтвердил факт финансирования <данные изъяты> за счет денежных средств, выделяемых из бюджета <адрес> в соответствии с распоряжением <адрес> с целью увеличения уставного капитала Общества, а также обстоятельства создания <данные изъяты> учредителем которого являлось <данные изъяты> с целью выполнения административных функций по строительству промышленно-логистического парка <адрес> (<данные изъяты>);

-М, которая будучи начальником юридического отдела <данные изъяты> и членом совета директоров <данные изъяты>, подтвердила, что последнее осуществляло строительство железнодорожных путей на территории промышленно-логистического парка за счет денежных средств, поступивших с этой целью из <данные изъяты> и выделенных из бюджета <адрес>, а потому имевших целевое назначение, определенное распределителем бюджетных средств - Министерством экономического развития <адрес>, в связи с чем, <данные изъяты> не могло самостоятельно определять направление расходования этих бюджетных денежных средств и было ответственно за их целевое использование;

-П, работающей в Министерстве экономического развития <адрес> и пояснившей, что в рамках государственной долгосрочной целевой программы развития промышленно-логистического парка в период с ДД.ММ.ГГГГ гг. денежные средства из бюджета <адрес> посредством <данные изъяты> доводились до застройщика - <данные изъяты> путем взносов сначала в уставный капитал <данные изъяты>, а оттуда в <данные изъяты>. <адрес> должна была взамен получить акции общества. Денежные средства, переданные обществу в качестве оплаты за акции, являлись бюджетными инвестициями и носили определенный целевой характер - строительство указанного объекта, в связи с чем, <данные изъяты> не могло по своему усмотрению распоряжаться ими как собственными.

-П, являющегося директором <данные изъяты> и бухгалтерского учета <данные изъяты> который пояснил, что Законодательным собранием <адрес> ежегодно принимался закон <адрес> «О бюджете <адрес>» на будущий год, на основании которого денежные средства из бюджета <адрес> через <данные изъяты> перечислялись сначала в <данные изъяты> путем приобретения акций данного общества, а <данные изъяты> в свою очередь приобретало акции своего дочернего предприятия - <данные изъяты>, увеличивая тем самым уставный капитал последнего. Таким способом, не напрямую из бюджета, а посредством <данные изъяты> до <данные изъяты> доводились бюджетные инвестиции, которые управляющая компания расходовала именно на цели строительства инфраструктуры промышленно-логистического парка, в том числе железной дороги. <данные изъяты> принадлежит <адрес> и его финансирование осуществляется исключительно из бюджета <адрес>, то есть все денежные средства, которые перечислялись из <данные изъяты> в <данные изъяты>, были выделены из бюджета <адрес>. В связи с длительностью процесса, связанного с принятием <адрес> закона, предусматривающего увеличение финансирования <данные изъяты>, выпуска акций <данные изъяты> и <данные изъяты> и потребностью в денежных средствах для начала строительства, <данные изъяты> выделяло их в <данные изъяты> в виде целевых займов. После выпуска акций <данные изъяты> которые приобретались <данные изъяты> между ними осуществлялся взаиморасчет, в связи с чем, переданные таким способом денежные средства сохраняли свой целевой характер - строительство инфраструктуры промышленно-логистического парка (<данные изъяты>);

-К, пояснившего, что в ДД.ММ.ГГГГ он был назначен на должность генерального директора <данные изъяты>, учредителем которого являлась <адрес> в лице <данные изъяты>. В ДД.ММ.ГГГГ с целью создания промышленно-логистического парка <адрес> было создано <данные изъяты> учредителями которого в равных долях являлись <данные изъяты> (50%) и <данные изъяты> (50%), которое впоследствии вышло из состава учредителей, продав свою долю <данные изъяты><данные изъяты>» являлось застройщиком железнодорожных путей необщего пользования в составе 1-ой очереди промышленно-логистического парка, а техническим заказчиком являлось <данные изъяты>. С ДД.ММ.ГГГГ на цели строительства объектов инфраструктуры промышленно-логистического парка из бюджета <адрес><данные изъяты>» выделялись денежные средства, которые из <данные изъяты> доводились до <данные изъяты> За счет полученных средств <данные изъяты> производило оплату работ, в том числе выполненных <данные изъяты>

-А, занимавшего с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ года должность заместителя генерального директора по финансам <данные изъяты> и подтвердивший, что все решения о финансировании строительства принимались постановлениями администрации <адрес>, а ключевые вопросы по строительству разрешались на Советах директоров <данные изъяты> и <данные изъяты>» под председательством первого заместителя губернатора <адрес>Ю (<данные изъяты>);

-З, подтвердившего, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ годы финансирование <данные изъяты>» осуществлялось из бюджета <адрес> и шло на конкретные цели - строительство инфраструктуры промышленно-логистического парка. Выделявшиеся денежные средства являлись бюджетными и целевыми, а собственные доходы общества, составлявшие не более 5%, шли на обеспечение текущей деятельности <данные изъяты>» (оплату коммунальных платежей, мелкий бытовой ремонт помещения и прочее). Законодательным собранием <адрес> ежегодно принимался закон <адрес> «О бюджете <адрес>» на будущий год, в соответствии с которым бюджетные денежные средства поступали в <данные изъяты> путем увеличения Уставного капитала последнего за счет приобретения акций <данные изъяты> Департаментом <данные изъяты> за счет денежных средств <адрес>. После этого <данные изъяты> доводило поступившие денежные средства в целях развития инфраструктуры промышленно-логистического парка в <данные изъяты> несколькими способами: в виде вклада в Уставный капитал и путем приобретения акций <данные изъяты> Поскольку процесс эмиссии акций был длительным, то денежные средства из <данные изъяты>» в <данные изъяты>» в пределах, установленных законами о бюджете, передавались в виде целевых займов и займов, суммы которых впоследствии учитывались при расчете за приобретаемые акции. Таким образом, целевой характер денежных средств, выделенных из бюджета <адрес> в <данные изъяты> и доведенных до <данные изъяты>», был закреплен законодательно <адрес> о бюджете, а также Постановлением <адрес>№-п от ДД.ММ.ГГГГ «Об утверждении долгосрочной целевой программы «Развитие промышленно-логистического парка на территории <адрес> на ДД.ММ.ГГГГ годы», где исполнителями указаны <данные изъяты> и <данные изъяты> (<данные изъяты>

-К, являвшегося заместителем директора по экономике <данные изъяты>» и пояснившего, что основным источником финансирования <данные изъяты> были денежные средства, которые в течение ДД.ММ.ГГГГ годов <данные изъяты> инвестировало в <данные изъяты>» путем увеличения Уставного капитала последнего, а также денежные средства, полученные в ДД.ММ.ГГГГ из бюджета <адрес> через <данные изъяты>. Заём, полученный <данные изъяты> от <данные изъяты>» в размере <данные изъяты>, возвращать было не нужно, поскольку условия его выделения заключались в дальнейшем бесплатном подключении организации ко всем коммуникациям парка - электроснабжение, автодороги, канализация, газ (<данные изъяты>);

-Ш, являющейся главным бухгалтером <данные изъяты> пояснив, что в конце ДД.ММ.ГГГГ был заключен инвестиционный договор между <данные изъяты> и <данные изъяты> по которому с расчетного счета <данные изъяты> на расчетный счет <данные изъяты> произведена оплата из средств бюджета <адрес> в размере <данные изъяты> рублей, санкционированная Министерством финансов <адрес>, при этом в собственность <адрес> и оперативное управление переходила ? доли в праве общей долевой собственности на построенные и сданные в эксплуатацию железнодорожные пути;

-С, являющейся аудитором Контрольно-счетной палаты <адрес>, которая подтвердила, что на основании Законов «О бюджете <адрес>» из бюджета <адрес> в вышеуказанном порядке <данные изъяты> выделялись бюджетные ассигнования на цели строительства объектов инженерной инфраструктуры промышленно-логистического парка. Выработанный механизм доведения бюджетных инвестиций до застройщика промышленно-логистического парка <данные изъяты> посредством купли-продажи акций не влиял на их целевой характер и обязывал <данные изъяты>» расходовать полученные бюджетные инвестиции по целевому назначению - строительство инфраструктуры промышленно-логистического парка (<данные изъяты>).

Показания представителя потерпевшего П и вышеуказанных свидетелей согласуются с письменными материалами уголовного дела, содержание которых подробно приведено в приговоре.

Доведение в ДД.ММ.ГГГГ на основании <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. № до <данные изъяты> бюджетных ассигнований, выделенных из бюджета <адрес> для целей строительства объектов инфраструктуры на территории промышленно-логистического парка, подтверждается:

-приказами Департамента имущества и земельных отношений <адрес> об увеличении уставного капитала <данные изъяты> путем размещения дополнительных акций по закрытой подписке единственному акционеру - <адрес> в лице <данные изъяты>

-договорами купли-продажи акций между <данные изъяты>» и <адрес>ю в лице <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, оплата по которым была произведена с расчетного счета №, открытого согласно показаниям свидетеля Ш именно для обслуживания средств бюджета <адрес> в ГРКЦ ГУ Банка России по <адрес>, на расчетный счет <данные изъяты> несколькими платежами на общую сумму <данные изъяты> рублей, в результате чего был увеличен уставный капитал указанного Общества.

Доведение в ДД.ММ.ГГГГ на основании <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ№ до <данные изъяты> бюджетных ассигнований, выделенных из бюджета <адрес> для целей совершенствования механизмов взаимодействия с инвесторами и дальнейшей реализации комплекса мер по строительству объектов инфраструктуры на территории промышленно-логистического парка подтверждается:

-договором купли-продажи акций между <данные изъяты> и <адрес>ю от ДД.ММ.ГГГГ. №, оплата по которому произведена ДД.ММ.ГГГГ. с расчетного счета №, открытого для обслуживания средств бюджета <адрес> в ГРКЦ ГУ Банка России по <адрес>, на расчетный счет <данные изъяты> на сумму <данные изъяты> рублей, вследствие чего был увеличен уставный капитал указанного Общества.

Доведение в ДД.ММ.ГГГГ году на основании <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ№ до <данные изъяты> бюджетных ассигнований, выделенных из бюджета <адрес> для целей реализации инвестиционных проектов в сфере промышленного производства и Л. на территории промышленно-логистического парка подтверждается:

-решением единственного акционера <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ. № об увеличении уставного капитала <данные изъяты> в пределах количества объявленных акций путем размещения по закрытой подписке обыкновенных именных бездокументарных акций дополнительного выпуска; договором купли-продажи ценных бумаг от ДД.ММ.ГГГГ. №, оплата по которому произведена ДД.ММ.ГГГГ. с расчетного счета №, открытого для обслуживания средств бюджета <адрес> в ГРКЦ ГУ Банка России по <адрес>, на расчетный счет <данные изъяты> на сумму <данные изъяты> рублей, тем самым увеличен уставный капитал данного Общества.

Доведение на основании <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. № до <данные изъяты> бюджетных инвестиций, выделенных из бюджета <адрес> в целях финансирования мероприятий по созданию и реконструкции объектов инженерной инфраструктуры промышленно-логистического парка в ДД.ММ.ГГГГ году – в сумме <данные изъяты> рублей, в ДД.ММ.ГГГГ году – в сумме <данные изъяты> рублей, в ДД.ММ.ГГГГ году – в сумме <данные изъяты> рублей подтверждается:

-решением единственного акционера <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ. № об увеличении уставного капитала ДД.ММ.ГГГГ в пределах количества объявленных акций путем размещения по закрытой подписке обыкновенных именных бездокументарных акций дополнительного выпуска;

-договорами купли-продажи ценных бумаг от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, оплата по которым именных обыкновенных бездокументарных акций <данные изъяты> аналогичным образом была произведена с расчетного счета №, открытого для обслуживания средств бюджета <адрес> в ГРКЦ ГУ Банка России по <адрес>, на расчетный счет <данные изъяты> несколькими платежами на общую сумму, тем самым был увеличен уставный капитал данного Общества.

Доведение на основании <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. № до <данные изъяты> бюджетных инвестиций, выделенных из бюджета <адрес> в целях финансирования мероприятий по созданию благоприятных условий для реализации инвестиционных проектов в сфере промышленного производства и логистики в рамках долгосрочной целевой программы «Развитие промышленно-логистического парка на территории <адрес> на ДД.ММ.ГГГГ года» в ДД.ММ.ГГГГ году – в сумме <данные изъяты> рублей, в ДД.ММ.ГГГГ году – в сумме <данные изъяты> тыс. рублей, в ДД.ММ.ГГГГ году – в сумме <данные изъяты>. рублей подтверждается:

-договорами купли-продажи ценных бумаг от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ. №, от ДД.ММ.ГГГГ№, от ДД.ММ.ГГГГ№, оплата по которым именных обыкновенных бездокументарных акций <данные изъяты> была произведена с расчетного счета №, открытого именно для обслуживания средств бюджета <адрес> в ГРКЦ ГУ Банка России по <адрес>, о чем поясняла свидетель Ш, на расчетный счет <данные изъяты> несколькими платежами, тем самым был увеличен уставный капитал данного Общества.

Отражение в указанных выше договорах купли-продажи ценных бумаг сведений о том, что приобретаемые акции <данные изъяты> оплачиваются денежными средствами, выделенными в соответствии с <адрес> «Об областном бюджете <адрес>», подтверждает факт бюджетного финансирования строительства железнодорожных путей необщего пользования 1-ой очереди промышленно-логистического парка <адрес>.

Судом правильно установлено, что денежные средства, выделенные для строительства объектов инфраструктуры на территории промышленно-логистического парка из бюджета <адрес> на основании вышеназванных <адрес>, и направленные в качестве взносов в уставный капитал <данные изъяты> последним с той же целью были переданы своему дочернему обществу - <данные изъяты> путем увеличения уставного капитала последнего.

После получения <данные изъяты> денежных средств, выделенных из бюджета в целях строительства объектов инфраструктуры на территории промышленно-логистического парка, для их оперативного доведения до <данные изъяты> между указанными юридическими лицами заключались договоры беспроцентных целевых займов и беспроцентных займов, на основании которых деньги перечислялись в <данные изъяты>

Данное обстоятельство подтверждается договорами беспроцентных (в том числе целевых) займов между займодавцем <данные изъяты> и заемщиком <данные изъяты>№ от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей; № № от ДД.ММ.ГГГГ. на сумму <данные изъяты> рублей.

Судебная коллегия учитывает, что обязательным условием предоставления целевых займов являлось их использование заемщиком - <данные изъяты> по целевому назначению - для строительства единой сети объектов инфраструктуры, необходимой для обеспечения нужд промышленно-логистического парка <адрес>, в том числе для строительства железнодорожных подъездных путей необщего пользования. Перечисленные при таких обстоятельствах суммы в последующем учитывались при увеличении уставного капитала <данные изъяты> за счет поступлений от <данные изъяты>

Показания представителя потерпевшего П, свидетелей К, Ш в части выделения <данные изъяты> в ДД.ММ.ГГГГ году денежных средств из бюджета <адрес> по инвестиционному договору с <данные изъяты> подтверждаются также:

-распоряжением <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ№-рп о поручении Министерству строительства и жилищно-коммунального хозяйства <адрес> выделить <данные изъяты> ассигнования на реализацию бюджетных инвестицией в объект капитального строительства «Железнодорожные пути 1 очереди промышленно-логистического парка» в размере <данные изъяты> рублей;

-инвестиционным договором № от ДД.ММ.ГГГГ., согласно которому <данные изъяты> инвестировало в строительство денежные средства в размере <данные изъяты> рублей путём их перечисления ДД.ММ.ГГГГ. платежным поручением № на расчетный счёт <данные изъяты>

-актом приема-передачи от ДД.ММ.ГГГГ. по вышеуказанному инвестиционному договору, согласно которому исполняющая обязанности директора <данные изъяты>Ш приняла от <данные изъяты> (застройщика) в лице Б 1\4 доли в праве общей долевой собственности на объект недвижимого имущества: «Промышленно-логистический парк в <адрес>. 1-ая очередь строительства. Железнодорожные пути необщего пользования» по адресу: <адрес>»; свидетельством о государственной регистрации от ДД.ММ.ГГГГ. серии №, согласно которому субъектом права собственности на указанный объект права является <данные изъяты>

Доводы стороны защиты о том, что финансирование строительства железнодорожных путей осуществлялось не за счет бюджетных инвестиций, а за счет денежных средств, полученных <данные изъяты> от <данные изъяты>», являются несостоятельными по следующим основаниям.

Так, согласно показаниям представителя потерпевшего П, в ДД.ММ.ГГГГ году действительно обсуждалась идея привлечения к строительству инфраструктуры промышленно-логистического парка заемных денежных средств резидентов парка, в связи с чем, <данные изъяты> были привлечены заемные денежные средства от <данные изъяты> в размере <данные изъяты> рублей, однако в последующем <адрес> от этих планов отказалось, приняв решение строить за счёт средств бюджета <адрес>.

Из показаний свидетеля З следует, что между <данные изъяты> и <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ. действительно был заключен договор займа, согласно которому последнему предоставлены денежные средства в размере <данные изъяты> для строительства инфраструктуры промышленно-логистического парка, в том числе железнодорожных путей, однако впоследствии <данные изъяты> обратилось с иском об их взыскании, который суд удовлетворил, в связи с чем, финансирование строительства по договору № от ДД.ММ.ГГГГ. производилось исключительно за счет средств бюджета <адрес>, и <данные изъяты> в строительстве железнодорожных путей не участвовало, в связи с чем, доли в праве собственности на железнодорожные пути не получило.

Показания данных лиц подтверждаются решением Арбитражного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. по иску <данные изъяты>» (ранее – <данные изъяты> к <данные изъяты> (ранее – <данные изъяты>), из которого следует, что между указанными юридическими лицами ДД.ММ.ГГГГ. заключен договор целевого займа №, по условиям которого сумма займа должна использоваться <данные изъяты> для строительства единой сети объектов инфраструктуры, необходимой для обеспечения нужд промышленно-логистического парка <адрес>, при этом <данные изъяты> обязалось предоставить беспроцентный заем <данные изъяты> в размере <данные изъяты> рублей, в связи с чем, ДД.ММ.ГГГГ частично перечислило <данные изъяты> рублей. Истец оспаривал целевое использование суммы займа. Как установлено в судебном решении, часть денежных средств целевого займа была размещена на депозитных счетах в коммерческих банках и не использовалась по целевому назначению, а была затрачена на решение личных нужд ответчика, в связи с чем, с <данные изъяты> в пользу <данные изъяты> были взысканы денежные средства в размере <данные изъяты> рублей <данные изъяты>).

В связи с изложенным, судом достоверно установлено, что с целью строительства инфраструктуры промышленно-логистического парка из бюджета <адрес> были выделены денежные средства, которые с этой целью доведены до <данные изъяты>», выполнявшего функцию застройщика, в связи с чем, доводы стороны защиты о том, что строительство осуществлялось за счёт собственных средств <данные изъяты>, являются несостоятельными.

В своих показаниях сотрудники <данные изъяты>К, М, Б подробно поясняли об обстоятельствах, при которых <данные изъяты> в лице директора Белорыбца Ю.Н. было привлечено в качестве подрядчика по договору № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между застройщиком <данные изъяты>, заказчиком ГБУ <адрес><данные изъяты> и генподрядчиком <данные изъяты> на строительство железнодорожных путей необщего пользования в составе 1-ой очереди промышленно-логистического парка <адрес>, а также по договору № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между <данные изъяты> и подрядчиком <данные изъяты> на строительство железнодорожных путей необщего пользования в составе 2-й очереди и соединительного пути на территории промышленно-логистического парка.

Свидетель К подтвердил факт принятия Советом директоров <данные изъяты> под председательством первого заместителя <адрес>Ю решения о параллельном проектировании и строительстве железной дороги, то есть изготовлении проекта и смет на какую-то строящуюся часть железной дороги, окончательная же стоимость устанавливалась после проведения проектно-сметных работ. Начальная сметная стоимость определялась <данные изъяты>, с которым у Белорыбца Ю.Н. был заключен договор поручения на проектирование, после чего сметы передавались сметчикам Белорыбца Ю.Н., которые при необходимости вносили свои коррективы (<данные изъяты>).

Показания свидетелей в части осуществления по заказу Белорыбца Ю.Н. проектно-изыскательских работ <данные изъяты> подтверждаются показаниями свидетеля Ж, разрабатывавшего в качестве главного инженера проектов <данные изъяты> проектную документацию по объекту «Железнодорожные пути необщего пользования 1-ой очереди строительства промышленно-логистического парка <адрес>» по заказу директора <данные изъяты>Белорыбца Ю.Н. Фактически строительные работы начались Белорыбцем с ДД.ММ.ГГГГ, не дожидаясь окончания составления проектной документации, готовившейся с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, и до получения положительного заключения Государственной вневедомственной экспертизы <адрес>, на основании частично выдаваемой рабочей документации. Проектной документацией не было предусмотрено использование местных суглинков для сооружения земляного полотна, поскольку они не относятся к дренирующим материалам.

Показания свидетелей М, Ч и А подтверждают показания Ж в части того, что строительство объекта было начато до окончания проектно-сметных работ, поэтому документы от имени сотрудников <данные изъяты> подписывались не всегда надлежащими лицами и без их должной проверки, чем воспользовался Белорыбец Ю.Н. в целях реализации своего преступного умысла. Так, показания свидетелей Ж и А свидетельствуют о недостоверности подписанных от их имени документов, связанных с существенным и необоснованным увеличением стоимости строительства.

Из показаний свидетеля З (директор <данные изъяты>») следует, что строительство железнодорожных путей (их части) до проведения государственной экспертизы (проектно-изыскательских работ) является нарушением Градостроительного кодекса РФ, согласно которому такое строительство запрещено.

В своих показаниях свидетель Д (заместитель директора <данные изъяты>») сообщила, что лишь в ДД.ММ.ГГГГ заказчик обратился в данное учреждение для проведения государственной экспертизы, представив проектную документацию без сметы на объект капитального строительства «Промышленно-логистический парк <адрес> 1 очередь строительства железнодорожные пути необщего пользования», что является нарушением Градостроительного кодекса РФ, согласно которому заказчики обязаны до начала строительства объекта получить положительное заключение экспертизы.

Факт начала Белорыбцем Ю.Н. строительных подрядных работ до получения положительного заключения государственной вневедомственной экспертизы <адрес> и нарушение им установленного Градостроительным кодексом РФ порядка, подтверждается также первыми актами о приемке выполненных работ по форме КС-2, датированными ДД.ММ.ГГГГ., тогда как письмо о проведении экспертизы инженерно-геологических изысканий направлено ДД.ММ.ГГГГ., а письмо о проведении экспертизы проекта строительства железнодорожных путей 1 очереди - ДД.ММ.ГГГГ.

Выводы суда о том, что Белорыбец Ю.Н. единолично управлял финансово-хозяйственной деятельностью <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты>, распоряжался денежными средствами на счетах этих юридических лиц, подтверждаются показаниями свидетелей:

-Б, которая никакого отношения к строительству железнодорожных путей не имела, а в периоды нахождения Белорыбца Ю.Н. в отпуске лишь формально исполняла его обязанности директора <данные изъяты>, не вникая во взаимоотношения с контрагентами и подписывая документы по указанию отца, в том числе, договор № от ДД.ММ.ГГГГ, а также акты о приемке выполненных работ по форме КС-2, составленные в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ;

-Н, которая работала в <данные изъяты> и <данные изъяты> в должности бухгалтера и вела бухгалтерский учёт как этих двух организаций, так и <данные изъяты>, перечисляя денежные средства согласно единоличным указаниям подсудимого Белорыбца Ю.Н., который распоряжался ими по собственному усмотрению;

-Н, которая с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ работала бухгалтером <данные изъяты>, вела бухгалтерию <данные изъяты>, при этом всеми денежными средствами на счетах организаций, в том числе <данные изъяты>, распоряжался Белорыбец Ю.Н., расчеты с контрагентами осуществлялись в безналичной форме, учёт операций в наличной форме она не вела;

-З, которая работала бухгалтером <данные изъяты> и <данные изъяты>, осуществляя по указанию своего непосредственного начальника Н, помимо бухгалтерского учета данных организаций, бухгалтерское обслуживание <данные изъяты> и <данные изъяты>, операции по расчетным счетам которых совершались по распоряжению Белорыбца Ю.Н., при этом в кабинете бухгалтерии имелись электронные носители с ключами от расчетных счетов <данные изъяты> и <данные изъяты> для работы в системе «Банк-Клиент»;

-Н, которая в ДД.ММ.ГГГГ несколько месяцев работала бухгалтером <данные изъяты> и слышала от сотрудников бухгалтерии З и Н о подконтрольных Белорыбцу Ю.Н. организациях, расчетные счета которых использовались либо для обналичивания, либо для транзита денежных средств, при этом одна фирма, со слов Н, использовалась для посреднических целей, то есть её директор фактически не осуществлял руководство этой организацией, а управляли они (сотрудники Белорыбца Ю.Н.).

Суд правильно оценил как недостоверные показания свидетеля Н о том, что она не имела никакого отношения к <данные изъяты> и <данные изъяты> и не знает, кем осуществлялось бухгалтерское обслуживание данных юридических лиц. Показания в этой части опровергаются показаниями бухгалтера <данные изъяты>З о том, что она, будучи подчиненной Н, по указанию последней или Белорыбца Ю.Н. вела бухгалтерское обслуживание указанных юридических лиц, а также осуществляла перечисления денежных средств с их расчетных счетов; материалами электронной переписки, согласно которой Белорыбец Ю.Н. давал Н указания о проведении расчетов от имени <данные изъяты> с другими юридическими лицами; результатами осмотров электронных носителей информации, изъятых у В, на которых обнаружены проекты документов от имени <данные изъяты> и <данные изъяты>.

Суд правильно установил, что Белорыбец Ю.Н., осознавая заинтересованность <адрес> в реализации инвестиционного проекта, связанного со строительством промышленно-логистического парка, обратился к первому заместителю <адрес>Ю с письмом № от ДД.ММ.ГГГГ, в котором просил выделить <данные изъяты> карьер в <адрес> для добычи песчано-глинистой смести для строительства инфраструктуры промышленно-логистического парка <данные изъяты>.

Показания свидетелей К, К, Д, Б, К, П, Г подтверждают собой факт оказанного администрацией <адрес> и лично первым заместителем губернатора области Ю содействии Белорыбцу Ю.Н. в получении в пользование карьера «Камышенский» в связи с реализацией областной программы строительства промышленно-логистического парка. Срок действия выданной ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> лицензии «НОВ» № на право пользования недрами карьера «Камышенский» в дальнейшем продлевался до ДД.ММ.ГГГГ.

Действия осужденного, направленные на скорейшее получение в пользование карьера «Камышенский», о которых подробно поясняли свидетели К, К, Г, Д, Б, К, П, Р, Г, свидетельствует о том, что иных источников для получения грунта в достаточном для строительства железнодорожных путей объеме у Белорыбца Ю.Н. не было, в связи с чем, фактическую разработку данного карьера «Камышенский» на территории <адрес> он начал ещё ДД.ММ.ГГГГ, не дожидаясь его официального выделения ДД.ММ.ГГГГ в пользование <данные изъяты>

Таким образом, несостоятельны доводы стороны защиты о том, что Белорыбец Ю.Н. посредством <данные изъяты> приобретал у <данные изъяты> песок, который затем реализовал <данные изъяты>, используемый при строительстве железнодорожной насыпи. Так, имеющийся в материалах уголовного дела договор поставки дренирующего грунта между <данные изъяты> и <данные изъяты> заключен ДД.ММ.ГГГГ, то есть до принятия <данные изъяты> на себя обязательств генподрядчика по договору № от ДД.ММ.ГГГГ. В соответствии с указанным договором в адрес <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ поставлено 10 000 тонн грунта стоимостью <данные изъяты> рублей, оплата которого ДД.ММ.ГГГГ произведена частично в размере <данные изъяты> рублей, что послужило основанием для дальнейшего обращения в ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании задолженности и неустойки по договору с <данные изъяты>. При этом материалы дела не содержат объективных доказательств, свидетельствующих о реализации данного грунта <данные изъяты>, то есть его оплате, а также его объёме, качестве и использовании именно в строительстве в рамках исполнения обязательств по договору № от ДД.ММ.ГГГГ.

Судом правильно установлено, что на момент заключения данного договора с <данные изъяты> организации Белорыбца Ю.Н. не имели основных, транспортных средств и трудовых ресурсов для обеспечения взятых на себя обязательств по строительству железнодорожных путей необщего пользования на территории промышленно-логистического парка, в связи с чем, у Белорыбца Ю.Н. возникла необходимость оформления договоров субподряда между <данные изъяты> и <данные изъяты>, а также подконтрольными ему юридическими лицами, то есть фактически с самим собой.

Данные выводы суда подтверждаются положенными в основу приговора показаниями свидетелей:

-Б, являвшейся помощником директора Белорыбца Ю.Н. по общим вопросам, согласно которым, на момент её трудоустройства в ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> финансово-хозяйственная деятельность не велась, лишь позже <данные изъяты> начало заниматься поставками щебня, в связи с чем на должность менеджера по продажам была принята Г, одновременно с этим обсуждался вопрос о возможности заключения договора с <данные изъяты>, которым занимался лично Белорыбец Ю.Н., для чего создавалось <данные изъяты>;

-Н, пояснившей, в летний период ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> какой-либо финансово-хозяйственной деятельности не велось, поскольку Белорыбец Ю.Н. ждал заключения договора на строительство железнодорожных путей и поступления финансирования.

Вывод суда о необходимости Белорыбцу Ю.Н. заключения формальных договоров субподряда между <данные изъяты> и подконтрольными ему организациями подтверждается договором № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенным между генеральным подрядчиком <данные изъяты> в лице директора Белорыбца Ю.Н. и субподрядчиком <данные изъяты> в лице директора М Согласно данному договору субподрядчик обязался по заданию генподрядчика произвести строительно-монтажные работы в районе железнодорожной станции <адрес> Западно-Сибирской железной дороги - филиал <данные изъяты> и промышленно-логистического парка, при этом по условиям дополнительного соглашения № от ДД.ММ.ГГГГ к вышеуказанному договору <данные изъяты> по заданию генподрядчика обязалось построить земляное полотно, стоимость работ по договору составила <данные изъяты> рублей.

Вместе с тем, из показаний свидетеля М следует, что в ДД.ММ.ГГГГ он стал учредителем <данные изъяты>. Примерно в ДД.ММ.ГГГГ по предложению своего знакомого О он согласился за денежное вознаграждение в размере 5% от прибыли предоставить <данные изъяты> в качестве организации, через которую будут проходить полученные О от организации Белорыбца Ю.Н. денежные средства. Между <данные изъяты> и <данные изъяты> был заключен договор подряда на работы при строительстве железнодорожных путей на территории промышленно-логистического парка, к выполнению которых он фактически отношения не имел, вместе с тем, в счет их оплаты на счет <данные изъяты> от <данные изъяты> было перечислено не более <данные изъяты> рублей, которые он снимал со счета и передавал О, контролировавшему работы на месте строительства. О рассчитывался наличными деньгами с наемными рабочими. За свои услуги, связанные с фактическим обналичиваем через <данные изъяты> денежных средств, он получил от О около <данные изъяты> рублей. В дальнейшем О предложил ему аналогичную схему обналичивания денег при завозе песка, но он отказался.

Показания свидетеля М согласуются с показаниями свидетеля Д, который являлся номинальным соучредителем <данные изъяты>, предоставив неустановленным лицам за денежное вознаграждение свои паспортные данные и подписав необходимые документы, не имея при этом никакого отношения к деятельности указанной организации.

В связи с изложенным, суд обоснованно пришел к выводу о том, что договор, заключенный Белорыбцем Ю.Н. от имени <данные изъяты> с <данные изъяты>, носил фиктивный характер, поскольку <данные изъяты> не обладало необходимыми для производства предусмотренных договором субподряда строительных работ материальными и техническими ресурсами, а указанные работы фактически выполнялись наемными лицами, привлеченными О, который действовал согласно личной договоренности с Белорыбцем Ю.Н.

Довод стороны защиты о качественных характеристиках использованного Белорыбцем Ю.Н. в ходе строительства железнодорожных путей грунта и его соответствия разработанной <данные изъяты> проектной документации, является несостоятельным по следующим основаниям.

Так, согласно положенным в основу приговора показаниям свидетеля С, в ДД.ММ.ГГГГ его знакомый Белорыбец Ю.Н. сообщил ему о своих планах С. железнодорожный путь, при этом от знакомых железнодорожников ему было известно о нахождении в районе станции «<адрес>» оставшейся после ремонта главного пути старой железнодорожной насыпи, состоящей из песчано-гравийной смеси (ПГС), то есть смеси песка и щебня. С целью заработка он предложил Белорыбцу Ю.Н. использовать ее при строительстве земляного полотна железнодорожной дороги, на что тот согласился. ДД.ММ.ГГГГ года Белорыбец Ю.Н. вывез с указанной старой насыпи, доставшейся ему фактически безвозмездно, от 8 000 до 10 000 тонн грунта. Официального заключения о качестве данного грунта у него не было, но по его личной просьбе, когда строительство уже шло, грунт проверялся в лаборатории организации «<данные изъяты>» и по результатам исследования было установлено, что по критерию «пыльности» он не подходит для строительства дорог.

Из показаний свидетеля С, работавшего до ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> куратором по строительству, следует, что при строительстве земляного полотна использовался бесплатный грунт из старой железнодорожной насыпи, созданной из отвала, оставшегося после ремонта действующей насыпи Транссибирской железнодорожной магистрали, расположенной от станции «<адрес>» до остановочной платформы 3307. Грунт представлял собой щебень, угольную пыль и сажу и использовался при отсыпке от 3-4 пикетов до примерно 33 пикета, а также ссыпался на вспомогательных путях слоем 10-20 см на дно «корыта» строящегося железнодорожного пути, чтобы образовалась дренажная призма для отвода воды. Кроме того, в сентябре – ДД.ММ.ГГГГ года Белорыбец Ю.Н. использовал ненадлежащий бесплатный грунт в виде суглинка, который вынимался из котлована при строительстве фундамента завода «Чистая вода» на территории промышленно-логистического парка; в ДД.ММ.ГГГГ года – в виде песка, который доставлялся с берега реки Обь; грунт доставлялся из карьера «Камышенский» и ссыпался вперемешку с другими грунтами (частично в начале пути подсыпался песок, суглинок и грунт со старого железнодорожного полотна, всё вперемешку). Поскольку проектная документация была получена лишь в ДД.ММ.ГГГГ, то на начальном этапе строительство велось без сметы. Все основные объёмы и стоимость работ должны были быть отражены в окончательном проекте, поэтому сметчик <данные изъяты>С сделала предварительную смету, которая Белорыбца Ю.Н. не устроила из-за малой стоимости 1 км пути. Акты выполненных работ по форме КС-2 С составляла на основе данных, которые он передавал ей от субподрядчиков. О привозил данные геодезической сьемки и с её помощью он обсчитывал объёмы выполненных работ; часть данных устно ему сообщал К, часть - учитывалась на основе документов о поставке материалов. Сам он на место строительства для проверки представленных сведений не выезжал.

В своих показаниях свидетель К (сотрудник <данные изъяты>) подтвердил, что стройка железнодорожного пути началась со срезки грунта, который с места строительства никуда не вывозился, а буртовался в кучи по краям вырезанного «корыта». Параллельно велись отсыпные работы, для которых по личной договоренности Белорыбца Ю.Н. в период с ДД.ММ.ГГГГ до конца октября – начала ДД.ММ.ГГГГ брался грунт из двух разных мест старой брошенной железнодорожной насыпи, расположенной в районе станции «<адрес>» в непосредственной близости от места стройки, который сразу укладывался в «корыто». В ДД.ММ.ГГГГ года по железной дороге в вагонах была доставлена партия грунта, возможно песка, сваленная и забуртованная грейдером в тупике около <адрес>. Кроме того, для отсыпки земляного полотна использовался грязный песок из куч (буртов), находившихся вдоль федеральной трассы «Северный объезд» между рекой Обь и одной из проток с левой стороны от трассы, который вывозили около одного месяца тремя автомобилями. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ начали забирать грунт из карьера «Камышенский». Образец грунта, привезенного из данного карьера, он взял из «корыта» и отвез на исследование в лабораторию, которая в ходе судебного следствия была установлена как <данные изъяты>.

Из показаний свидетеля Л (машинист автопогрузчика в <данные изъяты>) следует, что с ДД.ММ.ГГГГ он осуществлял погрузку песка из двух куч, складированных на берегу реки Обь в районе моста, расположенного недалеко от трассы Северный объезд. Данный песок складировался на земельном участке в районе станции «<адрес>». С ДД.ММ.ГГГГ года он занимался погрузкой песчано-гравийной смеси (ПГС) черного цвета, внешне похожей на шлак, которая извлекалась из старой железнодорожной насыпи, расположенной в районе станции «<адрес>» и в стороне от остановочной платформы 307 км, после чего эта ПГС вслед за песком сгружалась водителями в кучи вдоль планируемой к строительству железной дороги. Кроме этого, работники О рядом сгружали грунт из вырытого ими «корыта».

Из показаний свидетеля М (водитель автомобиля «<данные изъяты>» в <данные изъяты>) следует, что с ДД.ММ.ГГГГ года на протяжении одного месяца он вместе с другими водителями возил с берега реки Обь по Северному объезду в районе Нового моста песок, который после доставления на территорию строительства промышленно-логистического парка выгружался путем складирования в определенное место. В ДД.ММ.ГГГГ они возили не песок, а супесь из карьера «Камышенский» в <адрес>. Указанный грунт по указанию прорабов засыпался в вырытый ров глубиной примерно 1 метр, после чего сразу разравнивался.

Свидетель Е (индивидуальный предприниматель) показал, что предоставил через посредника некому заказчику, данные которого ему неизвестны, находившийся в его собственности экскаватор, для осуществления работ по погрузке в самосвалы «<данные изъяты>» супеси из карьера, расположенного в <адрес>. Данную супесь отвозили для строительства железнодорожного тупика на территорию строящегося промышленно-логистического парка. Оплата за данные работы заказчиком не была произведена.

Свидетель П (экскаваторщик) подтвердил, что занимался погрузкой в самосвалы «<данные изъяты>» супеси из котлована, находившегося недалеко от <адрес>. Он максимально вынимал грунт, который, со слов заказчика, необходим был для отсыпки какой-то дороги. Впоследствии сотрудники полиции задержали его на месте работ за незаконную добычу и поместили спецтехнику на штрафстоянку.

Согласно показаниям свидетеля С, с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ он работал прорабом в <данные изъяты>, занимаясь сначала строительством складов <данные изъяты>, затем железнодорожных путей промышленно-логистического парка. Он ежедневно докладывал Белорыбцу Ю.Н. о количестве завезенной из карьера «Камышенский» супеси (смеси песка и глины), которая не была предусмотрена проектной документацией. Однако Белорыбец Ю.Н. и начальник производственно-технического отдела К, заверили его, что замена предусмотренного проектной документацией для строительства железнодорожной насыпи песка на супесь со всеми согласована. Кроме супеси в строительстве в указанный период времени использовался грунт, который по указанию Белорыбца Ю.Н. брали из кучи, наваленной на строительной площадке <данные изъяты> и оставшейся от предыдущей стройки комплекса «<данные изъяты>». Содержащийся в ней грунт был низкого качества – «мусорный», загрязненный корнями, илом, землей, со временем на нём поросли деревья, которые пришлось убирать погрузчиком. Этот грунт использовали при строительстве насыпи вперемешку с супесью из карьера «Камышенский». В связи с загрязненностью данного грунта возникли претензии к строительству со стороны сотрудников <данные изъяты> которые потребовали провести экспертизу. От Белорыбца или К он узнал, что к её производству будет привлечена лаборатория <данные изъяты>, сотрудники которой приедут за образцами грунта. Когда на стройку приехала лаборант, он передал ей на исследование 2 мешка с грунтом. Кем они были подготовлены, ему не известно, но для исследования грунт из насыпи не забирался. При этом в заказе № от ДД.ММ.ГГГГ на исследование грунта от имени заказчика <данные изъяты> он указал выдуманную им и не соответствующую действительности информацию о том, что грунт взят со склада «Касноармейский».

Из показаний свидетеля К (инженер технического надзора в <данные изъяты>) следует, что когда уже была сделана вырезка земляного полотна всего подъездного пути, сформировано «корыто» и частично произведена его отсыпка на расстояние около 1 км. Грунт, извлеченный при строительстве «корыта», складировался экскаватором в кучи на протяжении строящихся путей, а для отсыпки железнодорожной насыпи из карьера «Камышенский» доставлялся грунт, который представлял собой супесь, а не песок. Белорыбец Ю.Н. давал ему указания обозначать её в актах выполненных работ КС-2 как песок, чтобы они полностью соответствовали сметам, составленным <данные изъяты>. Заключение о качестве данного грунта было подготовлено лабораторией «<данные изъяты>», с которой договаривался он, и передано Белорыбцу Ю.Н. с копией для <данные изъяты>». Также для засыпки основного подъездного пути от пикета 18 на расстояние примерно до 70 м применялся суглинок.

Показания свидетеля К свидетельствуют о ненадлежащей проверке прорабами <данные изъяты> объемов выполненных субподрядчиком <данные изъяты> земляных работ, поскольку нанятое для этих целей Белорыбцем Ю.Н.<данные изъяты> изготовило исполнительную съемку земляного полотна поверхностно, о чем было известно Белорыбцу Ю.Н. Однако Белорыбец Ю.Н. не стал перепроверять сделанные замеры, а поручил сметчицам <данные изъяты>С, а после её увольнения А, составление актов о приемке выполненных работ по форме КС-2 на основании данных, полученных от <данные изъяты> которое являлось лишь формально стороной договора субподряда с <данные изъяты>. Руководитель М не имел отношения и не контролировал ход земляных работ, фактически выполняемых знакомым Белорыбца Ю.Н. – О. При этом К не имел реальной возможности перепроверить эти данные ввиду отсутствия необходимого оборудования, геодезистов в штате, а также в связи с тем, что вырезка грунта была сделана до его назначения на должность, а <данные изъяты> не предоставило исполнительную съемку по вырезке земляного полотна, в связи с чем её выполнил сотрудник <данные изъяты>Д в виде топографического плана с высотными отметками. На основании этого К сам составил в программе Автокад «поперечники» со всеми размерами в сторону увеличения примерно на 20 см по высоте. Несмотря на то, что работы от 49 до 56 пикета не велись, Белорыбец Ю.Н. дал указание закрывать объёмы выполненных работ не попикетно, а общей суммой от 0 до 56 пикета. Комиссионные акты на дополнительные работы он подписывал, не выезжая на место работ, так как проверить указанные в них сведения уже было невозможно. Составление этих актов было обусловлено тем, что после того, как была готова проектная документация, уже был выполнен большой объём вырезки земли и засыпан грунтом.

Свидетель Н (директор <данные изъяты> и <данные изъяты> показал, что у него на площадке, расположенной на территории складского комплекса <данные изъяты>», оставались большие остатки песка в куче объемом около 70 000 м3, из которых около 10 000 м3 у него приобрел Белорыбец Ю.Н. за <данные изъяты> рублей на основании договора, заключенного с <данные изъяты> или <данные изъяты>.

Свидетель Н (прораб у О) показал, что занимался отсыпкой верхней части насыпи земляного полотна. Подтвердил, что грунт нижней части насыпи земляного полотна по цвету и качеству даже визуально отличался от той супеси, которую они возили из карьера для отсыпки верхней части.

Учитывая вышеприведённые показания свидетелей, суд обоснованно пришел к выводу о том, что в строительстве земляной насыпи использовался как указанный грунт ненадлежащего качества из старой железнодорожной насыпи в районе станции «<адрес>», так и грунт, добытый при строительстве других объектов на территории промышленно-логистического парка, то есть местные суглинки ненадлежащего качества. Данные обстоятельства Белорыбцу Ю.Н. были доподлинно известны, поскольку он лично занимался вопросами согласования возможности использования данных грунтов, в том числе, через посредничество свидетеля С Подмена предусмотренного проектной документацией дренирующего песчаного грунта иным, более дешевым и менее качественным, была скрыта осужденным от проверяющих сотрудников <данные изъяты> и <данные изъяты> путем предоставления недостоверных сфальсифицированных сведений о качестве грунта, используемого в строительстве.

Выводы суда не опровергаются показаниями свидетелей (работников <данные изъяты>») Ч, К, Д, Ж, О, которым в силу их должностных обязанностей ничего не было известно о качестве привозимого грунта, используемого при строительстве путей, а также местах, откуда этот грунт был взят.

В связи с этим суд обоснованно сделал вывод о том, что грунт из старой железной дороги, являющийся по сути песчано-гравийной смесью, не соответствовал проектно-сметной документации, предусматривающей использование песчаного дренирующего грунта; противоречил сведениям, внесенным в акты о приемке выполненных работ по форме КС-2; при этом Белорыбец Ю.Н. был осведомлен о недопустимости использования подобного рода материалов при строительстве железнодорожного пути.

Доводы стороны защиты о том, что использование грунта (щебня) со старой железной дороги было обусловлено необходимостью укрепления основания строящейся земляной насыпи, которые вязли на дне вырытого «корыта», судебная коллегия считает несостоятельными по следующим основаниям.

Так, суд правильно оценил результаты проведенных <данные изъяты> исследований № и № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым пробы песка отвечают требованиям ГОСТ 8736, в том числе, по причине их проведения на стадии окончания строительства, однократности и не информативности относительно состава грунта на всем протяжении земляной насыпи. Суд правильно признал данные результаты недостоверными, указав, что они не могут свидетельствовать о качестве грунта, использованного при строительстве железнодорожных путей.

Суд также правильно оценил как недостоверные результаты испытаний песка №П <данные изъяты> по заказу <данные изъяты>№ от ДД.ММ.ГГГГ, свидетельствующие о соответствии добытого <данные изъяты> из карьера «Камышенский» песка требованиям ГОСТ 8736-93.

Так, как следует из положенных в основу приговора показаний свидетеля С , являющейся директором <данные изъяты>, данный документ <данные изъяты> по заказу <данные изъяты> никогда не изготавливался и содержит ряд существенных нарушений: в заголовке вручную проставлены номер документа, номер заказа, наименование заказчика, которые по правилам вносились только в печатном виде; отсутствует печать <данные изъяты>; выполненная от её имени подпись в конце документа ей не принадлежит; выполненная от имени К подпись отличается от оригинальной подписи последней; реквизиты лицензии Общества не соответствуют действовавшим на дату ДД.ММ.ГГГГ, что в совокупности свидетельствует о фальсификации данного документа. В действительности результаты испытаний по заказу № выдавались не ДД.ММ.ГГГГ, а ДД.ММ.ГГГГ заказчику <данные изъяты>, а не заказчику <данные изъяты> а предметом испытаний являлись образцы растворов и бетона, а не песок.

Показания свидетеля С полностью подтверждаются оригиналами изъятых в ходе обыска в помещении <данные изъяты> результатов испытаний грунта № от ДД.ММ.ГГГГ, проведённых по заказу <данные изъяты>, а не <данные изъяты>, что свидетельствует о подложности результатов испытаний с указанными реквизитами, представленными <данные изъяты> в <данные изъяты> вместе с иной исполнительной документацией.

Таким образом, суд правильно пришел к выводу о том, что по заказу представителя <данные изъяты>К<данные изъяты> было проведено только одно исследование песка из карьера в <адрес> который согласно заключению № от ДД.ММ.ГГГГ по содержанию пылевидных и глинистых частиц не отвечал требованиям ГОСТ 8736. Данное заключение Белорыбец Ю.Н. скрыл от заказчика строительства, оно не было обнаружено в числе исполнительной документации, переданной заказчику и застройщику. Результаты данного исследования согласуются с показаниям свидетеля Д о том, что на арендованном земельном участке, расположенном между р.<адрес> и <адрес>, <данные изъяты> выращивало зерновые культуры, там же находится карьер «Камышенский», грунт которого представлял собой песчано-глинистую смесь, чистого песка в нём практически не было.

Суд также правильно признал недостоверной копию паспорта качества на песок строительный <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ№, поскольку, как усматривается из взятых за основу приговора показаний свидетелей СМ и Ч данный паспорт качества выдавался не организациям Белорыбца Ю.Н., а <данные изъяты> с целью последующей перепродажи песка заказчику - <данные изъяты> то есть <данные изъяты> приобрело у <данные изъяты> песок, на который выдавался паспорт качества, чтобы в дальнейшем перепродать его заказчику <данные изъяты>

Судебная коллегия отмечает, что копия паспорта качества песка от ДД.ММ.ГГГГ была изъята в ходе обыска не только в <данные изъяты>, но и в числе документов, относившихся к финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты>, хранившихся в помещении <данные изъяты>, учредителем которого являлась дочь осужденного- Б Данное обстоятельство свидетельствует о предоставлении данного документа в <данные изъяты> по инициативе Белорыбца Ю.Н. с целью подтверждения вида и качества материала, якобы используемого при строительстве железнодорожных путей необщего пользования для нужд промышленно-логистического парка. Таким образом, несмотря на то, что данный паспорт качества был выдан <данные изъяты> до заключения Белорыбцем Ю.Н. договора подряда № от ДД.ММ.ГГГГ, суд правильно пришел к выводу о том, что использовался он осужденным именно в целях предоставления заказчику строительства, чтобы завуалировать факт использования при строительстве супеси, добываемой на участке недр «Камышенский», и местных суглинков, которые являются более низкокачественными материалами и имеют значительно меньшую себестоимость, чем песок.

Судом первой инстанции достоверно установлено отсутствие каких-либо договорных взаимоотношений между подконтрольными Белорыбцу Ю.Н.<данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> и заказчиком (покупателем) данного песка <данные изъяты> которое было зарегистрировано на подставное лицо и подконтрольно свидетелю М, оказывавшему Белорыбцу Ю.Н. услуги по обналичиванию денежных средств. Из показаний свидетеля К следует, что по просьбе М она вела бухгалтерскую отчетность подконтрольных ему юридических лиц, в том числе <данные изъяты>. Установленные судом обстоятельства свидетельствуют о том, что указанный паспорт качества песка, предоставленный Белорыбцем Ю.Н. от имени <данные изъяты> в <данные изъяты> с целью обмана работников, осуществлявших строительный контроль, не имел в действительности никакого отношения к грунту, использовавшемуся при строительстве железнодорожных путей.

Согласно показаниям свидетеля Ф, паспорт качества от ДД.ММ.ГГГГ, якобы выданный <данные изъяты> на песок с месторождения «Криводановская пойма», номер карты 45/1, является фальсифицированным, так как в действительности <данные изъяты> не выдавался. Кроме того, указала на ряд недостатков в его оформлении, а также на отсутствие подписи диспетчера, что свидетельствует о том, что в действительности песок не приобретался на месторождении «Криводановская пойма» и не вывозился оттуда; оттиски печати с надписью <данные изъяты>» не соответствуют проставляемым на паспортах в ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, суд обоснованно пришел к выводу о том, что данный паспорт качества был изготовлен с целью обмана работников, осуществляющих строительный контроль при строительстве железнодорожного пути для промышленно-логистического парка, относительно того, что для строительства используется не супесь, добываемая <данные изъяты>» из карьера «Камышенский», а песок, являющийся более качественным и дорогим материалом.

Из показаний свидетелей С, Ч следует, что образцы для исследования в <данные изъяты> предоставлялись заказчиком в условиях, не позволяющих достоверно конкретизировать место получения образцов. Сведения о получении образцов в протоколы испытаний вносились на основании записки, полученной от представителя <данные изъяты>, вместе с предоставленным на исследование грунтом, в связи с чем, могли не соответствовать действительности, а прорабами могли быть получены совершенно в другом месте и в другое время.

Свидетель М (сотрудник лаборатории <данные изъяты>), подтвердила проведение в ДД.ММ.ГГГГ году испытаний проб грунта по заявке директора <данные изъяты>, дата и место отбора которого были указаны исключительно со слов заказчика: «ДД.ММ.ГГГГ на объекте «Соединительный железнодорожный путь необщего пользования промышленно-логистического парка <адрес>, вторая очередь строительства», путь № ПК 3+50 (слева), ПК 6+50 (справа). При этом лаборанты пробы на объекте не отбирали, исследовали представленный им заказчиком песок, после чего составили протоколы испытаний № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым представленный <данные изъяты> природный песок соответствует требованиям ГОСТ 8736-93 и пригоден для отсыпки насыпей.

С учетом того, что в ходе проведенной судебной строительно-технической экспертизы было установлено, что земляное полотно построенного <данные изъяты> железнодорожного пути отсыпано из местных суглинков и супеси, а на исследование в <данные изъяты> и <данные изъяты>, согласно показаниям свидетелей С, Ч, М заказчиком предоставлялся песок, суд обоснованно пришел к выводу о том, что предоставленные на исследование в данные учреждения образцы грунта были получены не из строящейся насыпи, а в другом месте, заведомо соответствующем необходимым результатам, с целью скрыть факт использования Белорыбцем Ю.Н. в ходе строительства вместо песка более дешевых материалов.

Вместе с тем, согласно показаниям допрошенного в качестве специалиста главного инженера <адрес> дистанции пути Западно-Сибирской дирекции инфраструктуры филиала центральной дирекции инфраструктуры филиала <данные изъяты>Г, при строительстве земляного полотна и насыпи железнодорожного пути можно было использовать только дренирующие грунты, определенные проектно-сметной документацией, к которым относятся песок или супесь надлежащего качества. Использование при строительстве земляного полотна глинистых грунтов допускается СНиП 2.05.07-91*» «Свод правил. Промышленный транспорт» (п. 5.4.14), но при соблюдении многих условий и с подтверждением соответствующим сертификатом качества, а использование суглинка при строительстве насыпи и земляного полотна в принципе недопустимо, поскольку он не является проводником влаги, поэтому в любой момент насыпь может потерять несущую способность.

Показания свидетеля Г согласуются с показаниями допрошенного в качестве специалиста главного инженера <адрес> изыскательского института «Сибжелдорпроект» – филиала «Росжелдорпроект» К, который подтвердил, что согласно разработанной <данные изъяты> проектной документации земляное полотно должно было быть отсыпано песчаными грунтами с глинистым заполнением, которые характеризуются как слабо дренирующие и слабо пучинистые; грунт должен быть надлежащего качества и все материалы должны иметь сертификаты качества по характеристикам. Обычно в качестве дренирующего грунта используются песок, пропускающий сквозь себя воду (влагу), а суглинок, не являющийся дренирующим грунтом, использованию не подлежит. При необходимости подрядчик вправе был обратиться к проектной организации с просьбой заменить в проекте и смете строительный материал, но только обосновав это, например, невозможностью приобрести запроектированный материал. В данном случае замена грунта для земляного полотна вообще касается безопасности объекта, поэтому замену дренирующего грунта на суглинок никто бы подрядчику не согласовал. При использовании суглинка подрядчик должен был пересчитать стоимость работ и материалов и предъявить заказчику более низкую стоимость работ и материалов, вместе с тем, стоимость построенных подъездного и соединительных путей необщего пользования промышленно-логистического парка <данные изъяты> является достаточно высокой.

Проанализировав показания свидетелей Г и К, суд обоснованно пришел к выводу о том, что срок эксплуатации железнодорожных путей не подтверждает качество построенного объекта, поскольку, как поясняли указанные лица, даже в случае использования при строительстве ненадлежащих материалов, в частности суглинков, железная дорога может нормально эксплуатироваться в зависимости от многих факторов, в том числе, организации её текущего содержания, устройства водоотвода земляного полотна.

Таким образом, ссылка стороны защиты на то, что за длительный период эксплуатации железнодорожного пути (ДД.ММ.ГГГГ) не было выявлено недостатков, связанных со строительством, несостоятельна, а показания свидетелей Г, К опровергают основанные на субъективном мнении показания свидетелей М и П о том, что Белорыбец Ю.Н. не мог использовать некачественные материалы при строительстве железнодорожного пути.

Показания свидетелей и специалистов, подробно приведённые в приговоре, согласуются как между собой, так и с письменными доказательствами, в том числе заключениями строительно-технических экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, которыми установлено использование при строительстве железнодорожных путей грунта ненадлежащего качества, а также завышение объёмов и стоимости фактически выполненных работ.

Так, согласно разделу 4.3.3 исследовательской части «Сравнение данных расчетов и актов сдачи выполненных работ по сооружению земляного полотна промышленно-логистического парка» локальные сметные расчеты №-ОИ («земляное полотно ПК0-ПК56) и дополнительный сметный расчет №-ОИ\1 («Земляное плотно ПК0-ПК56) и акты сдачи выполненных работ по форме КС-2 на этом участке сравнить с фактическими данными невозможно, так как данный участок от ПК49 до ПК56 не построен.

Объем разработки грунта при сооружении земляного полотна на участке ПК0-ПК56 по проектным данным 117 463 м3, в актах сдачи выполненных работ этот объем равен 113 514 м3.

Объем приобретаемого дренирующего грунта (песка) на сооружение земляного полотна на том же участке составляет 321 122,2 тонн или 180 223,5 м3, что соответствует объёму перевозки на 30 км, заявленному в актах КС-2 от ДД.ММ.ГГГГ.

Объём перевозимого грунта автосамосвалами на расстояние 30 км составил 314 212 тонн, что близко по объёму к сметным расчетам, но очень сильно превышает объемы грунта, необходимые для сооружения земляного полотна на участке ПК0-ПК57, который в соответствии с поперечным профилем равен 156 147 м3, а фактический объем грунта в насыпи равен 144 199 м3.

Объем приобретаемого дренирующего грунта (песка) по актам сдачи выполненных работ составил 365 329,2 т. или 205 245 м3 песка, что также сильно превышает фактические объёмы грунта, уложенные в насыпи на участке ПК0-ПК57.

Это стало возможным из-за недосыпки грунта в насыпи, вследствие чего не сделан выход на проектные отметки головки рельсов на сданных в постоянную эксплуатацию участков (см. Технический паспорт железнодорожного пути, ДД.ММ.ГГГГ.).

Кроме того, ДД.ММ.ГГГГ составлены 2 акта на дополнительные работы, подписанные директором <данные изъяты>М, директором <данные изъяты>Белорыбцем, главным инженером <данные изъяты>» Ж, инженером <данные изъяты>Т Согласно данным актам, при производстве работ на объекте средняя толщина растительного слоя составила 87 см (по проекту 40 см). Разница между фактической срезкой черного грунта и проектной составила 25 024,2 м3 в сторону увеличения. Также в акте отмечено несоответствие фактических отметок поверхности земли с отметками, принятыми в рабочей документации по материалам изысканий <данные изъяты>. Объем дополнительной отсыпки грунта составил 10 556,3 м3, объем дополнительной вырезки грунта составил 96,86 м3; о том, что при производстве работ на объекте <данные изъяты> также выявлено несоответствие фактических отметок поверхности земли с отметками принятыми в рабочей документации по материалам изысканий <данные изъяты> Объем дополнительной отсыпки грунта составил 2 475,7 м3.

На основе этих актов составлен локальный сметный расчет № на дополнительные работы, земляное полотно ПК0_ПК56. Основание: Акты № Сметная стоимость строительных работ – <данные изъяты> тыс.руб. Средства на оплату труда – <данные изъяты>. Составлен в текущих ценах на ДД.ММ.ГГГГ.

В соответствии с проектной документацией <данные изъяты> (на ДД.ММ.ГГГГ г.) протяженность почвенно-растительного слоя толщиной более проектной – 0,4 м. составляет 600 м., то есть 12%; слой толщиной менее 0,4 м. имеет протяженность 1 750 м., то есть 56%.

Эти данные нашли свое подтверждение в результате проведенных экспертами исследований с закладкой шурфов в полосе отвода по трассе.

Убедительных доказательств необходимости увеличения дополнительной отсыпки грунта объёмом 10 556,3+2 475,1=13 032 м3 из-за несоответствия фактических отметок поверхности земли с отметками, принятыми в рабочей документации, не установлено. Рабочая документация (продольный и поперечный профили подъездного пути) и указанные акты, подписаны одновременно в ДД.ММ.ГГГГ г.

С учетом данных обстоятельств эксперты пришли к выводу, что «Локальный сметный расчет 10.4678-ОИ\1» на сумму <данные изъяты>.руб. «выглядит фальшивкой».

В ходе экспертизы эксперты оценивали лишь те участки объектов, строительство которых предусмотрено договорами № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, характеристики которых сопоставлялись с проектными параметрами этих объектов.

В актах КС-2 № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ указаны объемы выполненных работ, включая отрезок главного пути от ПК49 до ПК56 (800 м.), то есть в целом в актах по форме КС-2 игнорируется факт, что главный путь от ПК49 до ПК56 (800 м.) не построен.

Верхнее строение пути общей протяженностью 9 928,3 м на 2 258,7 м меньше длины путей, запроектированных <данные изъяты> и <данные изъяты> (10 735 + 1 452=12 187 м.), в связи с тем, что не уложены следующие участки:

- участок главного пути № с ПК49 по ПК57 протяженностью 800м (а также отсутствует земляное полотно под этот участок);

- сортировочные пути № (366,73 м), № (482,89 м) и № (446,84 м);

- стрелочные переводы №, №, №, №, № на 1 этапе и № соединительного пути к <данные изъяты> на 2 этапе строительства (ещё 2 перевода не определены).

Разница в объёме щебня и грунта сравнивалась в пределах построенных участков пути. Разница в объеме щебня составила 2 280 м3, а площадь укрепления бровки земляного полотна щебнем – 3 719 м3. Разница проектного, определённого на основании данных поперечных профилей (191 396 м3), и фактического (174 343 м3) объёмов земляного полотна составила 17 053 м3. Земляное полотно отсыпано под все запроектированные пути общей протяженностью 9 928,3 м.

В проектно-сметной документации и актах выполненных работ предусмотрено устройство железнодорожной насыпи из дренирующего песчаного грунта.

Нижняя часть насыпи на всем протяжении в объёме 92 192,5 м3 отсыпана из местных суглинков, находящихся в основании насыпи и в полосе отвода. Верхняя часть насыпи толщиной слоя от 0,4 до 2,5 м в общем объеме 82 150 м3 отсыпана из супеси, разработанной в карьере и привезенной с участка недр «Камышенский».

До начала отсыпки насыпи в соответствии с проектом бульдозерами сделана срезка почвенно-растительного слоя в основании насыпи в объёме 32 375 м3.

С учётом принятых экспертами работ по разработке, погрузке и перевозке грунта итоговая стоимость земляных работ составила <данные изъяты>. Итоговая стоимость работ по устройству верхнего строения пути - <данные изъяты>.

Итоговая стоимость работ по устройству верхнего строения пути и возведению земляного полотна (по варианту, предусматривающему учёт стоимости дренирующего грунта) составила <данные изъяты>.

Общая сумма переплаты фактически выполненных работ составила <данные изъяты> рублей (разница между общей суммой перечисленных <данные изъяты> денежных средств - <данные изъяты> рублей и стоимостью фактически выполненных работ по 1 варианту - <данные изъяты> рублей.

Вышеизложенные выводы проведенных судебных строительно-технических экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ полностью подтверждаются показаниями экспертов К, Т и Б, согласно которым, объём построенного земляного полотна был установлен ими на основании натурных измерений с использованием необходимых геодезических инструментов, которые позволяли провести необходимые обмеры и расчеты, а также сделать правильные выводы. В связи с тем, что строители не везде вышли на необходимые отметки по высоте и не соблюли крутизну откосов, объём построенной насыпи оказался меньше запроектированного. При этом забор образцов грунта путем бурения шурфов в основании и теле насыпи на всем её протяжении был достаточным для определения вида грунта, использованного при строительстве. На основании результатов лабораторных исследований изъятых образцов грунта ими была установлена подмена дренирующего грунта, предусмотренного проектной документацией, местным суглинком.

Показания экспертов К, Т и Б согласуются с показания эксперта Б, подтвердившей, что акты выполненных работ по форме КС-2 составлялись <данные изъяты> бессистемно, в связи с чем невозможно было привязать указанные в них работы к конкретным участкам (пикетам). В некоторые акты были включены ранее оплаченные работы, поэтому при производстве экспертизы № из расчетов ею исключены акты: № от ДД.ММ.ГГГГ (ранее опроцентованные в актах № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ), № от ДД.ММ.ГГГГ (ранее опроцентовано в акте № от ДД.ММ.ГГГГ). Отдельные виды работ экспертами приняты на основании проектных данных (за исключением объёмов земляных работ и устройству верхнего строения пути). Стоимость выполненных работ определена в локальных сметах на основании ведомостей объёмов работ, составленных при производстве экспертизы путем натурных обследований.

Показаниями специалиста Х также подтверждается ненадлежащее составление <данные изъяты> актов выполненных работ по форме КС-2: в акте № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ земляных работ на сумму <данные изъяты> рублей; акте № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ земляных работ на пикетах с 11 по 18 на сумму <данные изъяты> рублей; акте № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ земляных работ на пикетах с 33 по 56 на сумму <данные изъяты> рублей, - дважды учтена стоимость доставки дренирующего грунта по договорной цене. В акте № от ДД.ММ.ГГГГ на дополнительные работы, выявленные в ходе выполнения работ, указанных в актах № и № за период с ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ, стоимость песка указана в размере <данные изъяты> рублей за тонну, как и стоимость супеси в предыдущих актах КС-2 (итоговая стоимость обыкновенного грунта в акте не расписана). В акте № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работ по земляному полотну на пикетах с 0 по 56 на сумму <данные изъяты> руб. невозможно определить объем использованного на устройство земляного полотна дренирующего грунта в кубометрах, поскольку завозимый на объект дренирующий грунт учитывался в актах выполненных работ по форме КС-2 в тоннах. В акте № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение работ, связанных со строительством ПБТ, на сумму <данные изъяты> рублей указано об использовании дренирующего грунта на сумму <данные изъяты> рублей по цене <данные изъяты> рублей за кубометр, хотя в предыдущих актах эта же цена указана за 1 тонну груза. Таким образом, одна и та же стоимость приводится за разные единицы измерения грунта, то есть за тонну и кубометр. В акте № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение работ по верхнему строению пути с ПК0 по КП56 на расстояние 9 265 км, кроме других нарушений, по позициям 2, 3, 4 выявлена необоснованная замена основных материалов на материалы, указанные в позициях 5, 6, 7, уже учтенных по прайс-листам. При этом первоначальные материалы в п.п. 2, 3, 4 были учтены по сборнику средних цен и ниже стоимости. Факты необоснованной замены основных материалов выявлены во втором разделе этого акта по позициям 14, 15, 20, 21, 22.

Аналогичные факты замены материалов на те же материалы, но с ценой в сторону удорожания, имеются в акте № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение работ по верхнему строению пути ПНК-Толмачево на период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> рублей.

В актах № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ,№ от ДД.ММ.ГГГГ стоимость работ указана без начисления затрат на накладные расходы и начислений сметной прибыли. При этом указанная в начале актов общая стоимость работ включает в себя затраты на накладные расходы и начисления сметной прибыли, лимиты затрат на временные задания и сооружения (3,7%), лимит затрат при производстве работ в зимнее время (12,8%), НДС (18%).

В акте № от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб. <данные изъяты> отчиталось, в том числе за укрепление откосов посевом многолетних трав, который обычно производится в конце строительства путей, и поскольку акт не содержит работ по верхнему строению пути, отсыпке щебня, укладке рельсо-шпальной решетки, то есть пути фактически не проложены, то сведения о выполнении указанных работ являются фиктивными.

Специалист Х. высказала сомнения в достоверности данных об объеме дренирующего грунта в размере 180 223,5 м3 в актах: № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работ по устройству земляного полотна на пикетах с 0 по 56 (то есть по всей длине насыпи) на сумму <данные изъяты> руб., об использовании дренирующего грунта в вышеуказанном объёме, стоимостью <данные изъяты> руб. (итоговая стоимость обыкновенного грунта в объеме 51 000 м3 в акте не расписана); № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работ по устройству земляной насыпи земляного полотна на пикетах с 0 по 56 объем на сумму <данные изъяты> руб., об использовании дренирующего грунта в вышеуказанном объеме, стоимостью <данные изъяты> руб. (итоговая стоимость обыкновенного грунта в объеме 48 691,42 м3 в акте не расписана).

Исходя из того, что в актах: № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работ по устройству земляной насыпи земляного полотна на пикетах с 0 по 56 на сумму <данные изъяты> руб.; № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работ по земляному полотну на пикетах с 0 по 56 на сумму <данные изъяты> рублей, также имеются заголовки с тем же объемом дренирующего грунта – 180 223,5 м3, который не соотносится с объемом в тоннах, специалист Х пришла к обоснованному выводу о недостоверности приведенных данных об объеме дренирующего грунта.

Показания специалиста Х согласуются с показаниями эксперта Б том, что акты выполненных работ по форме КС-2 составлены <данные изъяты>» таким образом, что по ним невозможно привязать указанные в них работы к конкретным пикетам; эксперта Т о том, что достоверность актов о приемке выполненных работ по форме КС-2 проверить невозможно, в том числе потому, что в них указан большой объем уложенного грунта без привязки к конкретному пикету: в акте о приемке выполненных работ № от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> рублей указано использование дренирующего грунта в виде следующей записи: «12 395 м3 + 12 773,5 м3 + 82 749 м3 + 72 306 м3 = 180 223,50 м3». При этом указано, что данный грунт использован при строительстве объекта «подъездной ж/д путь ПК0 – ПК 56. Земляное полотно», что означает, что где-то в пределах 5,6 км земляного полотна насыпи распределен грунт в объеме 180 223,50 м3.

В своих показаниях свидетель С также указал на допущенные нарушения при составлении некоторых актов по форме КС-2 в виде «приписок» об объемах и стоимости работ.

Из показаний свидетеля С следует, что она составляла акты выполненных работ и справки об их стоимости исключительно на основании переданных ей прорабами С, а затем К, данных об объемах выполненных работ, без перепроверки полученной информации. Составленные таким образом исполнительные документы направляла в <данные изъяты>, где их проверял сметный отдел под руководством Г, с которой она взаимодействовала по телефону или почте на предмет правильности примененных расценок.

Данные показания согласуются с показаниями свидетеля А, которая с <данные изъяты> года готовила акты <данные изъяты> о приемке выполненных работ по форме КС-2 по второму этапу строительства железнодорожных путей (акты о приемке выполненных работ по договору № от ДД.ММ.ГГГГ). Объемы выполненных работ для составления этих актов она аналогичным образом получала от прораба К, а цены на материалы, в том числе дренирующий грунт, ей сообщал Белорыбец Ю.Н. В актах КС-2 она отражала используемый грунт как песчаный и супесчаный, не зная, какой он был в действительности. В актах о приемке выполненных работ по форме КС-2 на первый этап строительства был уже учтен грунт и работы по второму этапу, в связи с чем, она интересовалась причиной этой путаницы у К, который пояснял, что часть работ уже учтена при первом этапе, поэтому на втором этапе они в объем работ не включаются.

Показания вышеприведенных свидетелей подтверждаются тем, что содержание изготовленных <данные изъяты> под руководством Белорыбца Ю.Н. актов выполненных работ по форме КС-2 не согласуется с актами передачи работ, выполненных <данные изъяты> и изъятых при обыске в <данные изъяты>:

актом от ДД.ММ.ГГГГ передачи выполненных <данные изъяты> работ, на основании которого разрешены последующие работы по отсыпке земляного полотна на участке от ПК0+00 до ПК 49+00, протяженность которого согласуется с выводами экспертов о том, что главный путь от ПК 49 до ПК 56 (длиною 800 метров) не был построен;

актом от ДД.ММ.ГГГГ передачи <данные изъяты> земляного полотна на участке от ПК 0+00 до ПК 49+00, на основании которого разрешены последующие работы по укладке верхнего строения пути;

актом от ДД.ММ.ГГГГ передачи выполненных <данные изъяты> работ, на основании которого разрешены последующие работы по отсыпке земляного полотна на участке от ПК0+00 до ПК 9+70;

актом от ДД.ММ.ГГГГ передачи <данные изъяты> земляного полотна на участке от ПК0+00 до ПК 9+70 (ПНК-Толмачево), на основании которого разрешены последующие работы по укладке верхнего строения пути.

Таким образом, несмотря на то, что согласно акту <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ на участке ПК0-ПК49 строительство земляного полотна было завершено, Белорыбец Ю.Н. представил к оплате, кроме акта № на выполнение в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работ на большем, чем фактически построенном участке ПК0-ПК-56, на сумму <данные изъяты> рублей, ещё и акты по форме КС-2 на работы, якобы выполненные на участке с 0 по 56 пикеты в периоды времени, когда построенное земляное полотно уже было передано под укладку верхнего строения пути, а именно:

акт № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение работ в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> рублей;

акт № от ДД.ММ.ГГГГ на выполнение работ в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> рублей, в каждом из которых приводится объем использованного дренирующего грунта 180 223,5 м3, что также подтверждает факт фальсификации указанных документов.

В связи с изложенными показаниями свидетелей суд обоснованно пришел к выводу о том, что составленные в <данные изъяты> под руководством Белорыбца Ю.Н. акты выполненных работ по форме КС-2 содержали заведомо недостоверные сведения относительно качества, объемов и стоимости используемых при строительстве материалов и фактически выполненных работ.

Суд правильно указал, что выводы экспертов об объеме грунта (174 343 м3), использованного для строительства земляной насыпи, согласуются с условиями дополнительного соглашения № от ДД.ММ.ГГГГ к договору № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между <данные изъяты> и <данные изъяты>, о строительстве земляной насыпи с использованием «строительных материалов» в объеме всего лишь 120 000 м3.

Содержание исследованных в судебном заседании журналов работ <данные изъяты>, в том числе журнала работ №, в котором, как следует из пояснений Белорыбца Ю.Н., достоверно зафиксированы все работы <данные изъяты> по строительству железнодорожных путей, не соответствует содержанию актов выполненных работ по форме КС-2 как по объёму и видам работ, так и времени их выполнения, что в совокупности с иными доказательствами подтверждает недостоверность указанных документов и показаний осужденного.

То обстоятельство, что все акты на дополнительные и\или скрытые работы были составлены комиссионно, не свидетельствует о том, что содержащаяся в них информация является достоверной и соответствует действительности.

Так, свидетель Ч (инженер <данные изъяты>) показала, что составленная ею ведомость объемов работ для строительства железнодорожных путей промышленно-логистического парка явилась основанием для разработки сметной документации и включала в себя информацию о том, сколько грунта срезается, сколько насыпается, какой объем и каких материалов необходим для строительства. Объем работ она определяла на основании чертежей, которые составляла сама на основе топоосновы. Если для строительства берется грунт на местности, то его перевозка в сметах не учитывается.

Из показаний свидетеля А следует, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. она занималась составлением смет по объекту «Железнодорожные пути промышленно-логистического парка <адрес>». Сметы на дополнительные работы составляются, когда после начала строительства выявляются неточности в деталях проекта, при этом в графе «составил» на локальном сметном расчете №.4678-ОИ\1 на дополнительные работы «Земляное полотно ПК0-ПК56» указана её фамилия, но подпись ей не принадлежит. Случаи, когда в проектах данного института были допущены ошибки «на 20 с лишним миллионов», как в указанной смете (<данные изъяты>.), ей не известны.

Свидетель Ж (главный инженер <данные изъяты> показал, что по инициативе Белорыбца Ю.Н. он подписал акты на дополнительные работы от ДД.ММ.ГГГГ (согласно которым представитель <данные изъяты>Ж, <данные изъяты>Т, <данные изъяты>К, а также <данные изъяты>Белорыбец и представитель <данные изъяты>М зафиксировали несоответствие фактических отметок поверхности земли с отметками, принятыми в рабочей документацией в сторону увеличения объемов работ, в том числе отсыпки грунта); локальный сметный расчет № на дополнительные работы «земляное полотно ПК0-ПК56» (на которые составлены ранее указанные акты от ДД.ММ.ГГГГ); акт освидетельствования скрытых работ от ДД.ММ.ГГГГ (согласно которому предъявлены работы по отсыпке дренирующего грунта с ПК0+00 по ПК49+00, планировке поверхности насыпи длиной 4900 м и шириной от 8 до 38 м, уплотнение грунта и планировка откосов); акт освидетельствования скрытых работ от ДД.ММ.ГГГГ (согласно которому предъявлены работы по отсыпке дренирующего грунта с ПК 0+00 по ПК 9+70, планировке поверхности насыпи длиной 4900 м и шириной от 8 до 20 м, уплотнение грунта и планировка откосов). Для подписания этих документов все указанные в них лица вместе не собирались, а он, доверяя Белорыбцу Ю.Н., не проверял достоверность информации, содержащейся в указанных актах. Он не знал о том, что при строительстве железнодорожных путей нижняя часть насыпи отсыпана из местных суглинков, которые не относятся к дренирующим грунтам и их использование при отсыпке насыпи проектом не предусмотрено.

Свидетель Т (ведущий инженер и осуществлявший технический контроль строительства железнодорожных путей промышленно-логистического парка с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>) показал, что он периодически выезжал на место строительства, где поверхностно осматривал объект строительства. Проверить качество и объёмы выполненных работ он не имел реальной возможности, поскольку в штате не было геодезистов, а также специального геодезического инструмента (нивелира), поэтому он пользовался только измерительной рулеткой. Строительство велось без проектно-сметной документации. Заранее было приготовлено основание, при отсыпке которого он выявлял факты использования грунта, не отвечающего параметрам дренирующего. Это был глинистый грунт, который вырезался на месте строительства, а также щебень, смешанный с грязью, который забирался из старой железной дороги. Приезжая на объект, он видел, что производится вырезка глинистого грунта из насыпи и засыпка грунтом из карьера «Камышенский», на которой имелись документы, подтверждающие его дренирующие свойства. При проверке актов по форме КС-2 он неоднократно выявлял несоответствие указанных в них объёмов работ фактическим, но достоверно их просчитать и перепроверить объём использованного грунта он не имел возможности. По просьбе Белорыбца Ю.Н. он подписал акты на дополнительные работы от ДД.ММ.ГГГГ о несоответствии фактических отметок поверхности земли с отметками в рабочей документации, поскольку Белорыбец Ю.Н. убедил его в том, что на объекте толщина растительного слоя существенно превышала проектные значения. Соответствие указанной информации действительности, как и фактическое выполнение дополнительного объема работ, указанного в актах, он не проверял, эти работы затем были включены в акты о приемке выполненных работ. При таких же обстоятельствах он подписал акт освидетельствования срытых работ от ДД.ММ.ГГГГ (по отсыпке дренирующего грунта с ПК0+00 ПК49+00, планировке поверхности насыпи длиной 4 900 м., шириной от 8 до 38 м., уплотнения грунта и планировка откосов); акт освидетельствования скрытых работ от ДД.ММ.ГГГГ (отсыпка дренирующего грунта ПК0+00 по ПК 9+70, планировка поверхности насыпи длиной 4 900 м., шириной от 8 до 20 м., уплотнение грунта и планировка откосов); акты передачи <данные изъяты> основания под отсыпку земляного полотна от ДД.ММ.ГГГГ (на участке ПК0+00 до ПК51+00) и от ДД.ММ.ГГГГ (на участке ПК0+00 до ПК9+70), которые были подписаны одновременно с актами о приемке выполненных работ, включающими в себя соответствующие объёмы работ, учтенные в актах освидетельствования скрытых работ. При этом на первой странице акта от ДД.ММ.ГГГГ нет его подписи и указана фамилия Узеева, который был принят на работу после его увольнения, что свидетельствует о том, что фактически акт составлен после ДД.ММ.ГГГГ. В акте от ДД.ММ.ГГГГ исправлена дата с ДД.ММ.ГГГГ (последняя цифра) и указано, что под отсыпку земляного полотна предоставлено основание с ПК00+00 до ПК51+00, то есть фактически на всю длину будущей железной дороги. Фактически работы по копке траншеи и возведению земляного полотна велись параллельно. Таким образом, данный документ составлен формально. Использование в строительстве суглинка было недопустимо, поскольку это пучинистый материал, он набухает и расширяется при замерзании, что может привести к тому, что земляное полотно вздыбится и верхнее полотно нарушится. Об использовании в строительстве суглинка ему известно не было, предоставленные Белорбыцем Ю.Н. документы о качестве использованного грунта подтверждали его соответствие требованиям дренирующего. На период строительства железнодорожных путей на территории промышленно-логистического парка было много других строящихся объектов, под которые выкапывались котлованы, поэтому использование Белорыбцем Ю.Н. местных суглинков было возможно.

Свидетель У (с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ инженер производственного отдела <данные изъяты>, осуществлял строительно-технический контроль при строительстве железнодорожных путей на территории промышленно-логистического парка) показал, что периодически выезжал на объект и проверял объёмы выполненных работ, в том числе скрытых, на соответствие проектно-сметной и исполнительной документации. Делал это лишь визуально («на глаз») и с помощью измерительной рулетки, поэтому проверить достоверность содержания актов выполненных работ по устройству земляного полотна, поступивших из <данные изъяты>, он не имел реальной возможности. В акте № от ДД.ММ.ГГГГ указан широкий период работ с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, поэтому проверить его достоверность было невозможно, как и достоверность проведения земляных работ в актах № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ. Он подписывал данные акты, в том числе за более ранние периоды, когда ещё не был трудоустроен на указанную должность, без их фактической надлежащей проверки.

Свидетель Г (инженер сметного отдела <данные изъяты>) показала, что акты выполненных работ <данные изъяты> проверяла в автоматическом режиме с помощью программы «Гранд-смета» правильность примененных расценок по конкретным видам работ, чтобы они не превышали смету. На место строительства железнодорожных путей необщего пользования лично она не выезжала, в связи с чем, ей не было известно о том, что в актах выполненных работ содержатся недостоверные сведения об объемах фактически выполненных работ и использованных материалах.

Свидетель Ш (главный инженер <данные изъяты>) в своих показаниях подтвердила, что строительство промышленно-логистического парка осуществляло <данные изъяты> за счет средств, выделенных из бюджета <адрес>, в связи с чем, <данные изъяты> было привлечено для контроля за строительством и могло лишь рекомендовать заказчику принять или не принять работы. Акты выполненных работ по форме КС-2 и справки о стоимости выполненных работ по форме КС-3 подписывались тремя сторонами договора – <данные изъяты>, <данные изъяты> и подрядчиком <данные изъяты>. После составления подрядчиком акта выполненных работ он направлялся в <данные изъяты>», где инженер производственного отдела сверял его на соответствие фактически выполненным работам, которые осматривал на месте строительства. После подписания акт передавался в сметный отдел, где сметчики проверяли правильность примененных расценок на материалы и работы на соответствие утвержденной смете. После этого сметчик или руководитель последней приносили акт приемки выполненных работ ей, как главному инженеру, на подпись. Получив данные акты, она проверяла их «поверхностно», сама объемы выполненных работ и примененные расценки не проверяла. Справки о стоимости выполненных работ по форме КС-3 подписывались директором Н на основании подписанного акта КС-2, после чего передавались в <данные изъяты>. О фактах завышения объемов выполненных работ при строительстве железнодорожного полотна для промышленно-логистического парка, а также о применении в строительстве материалов, не предусмотренных проектно-сметной документацией, ей ничего известно не было. Периодически инженер Т докладывал о том, что в предоставляемых подрядчиком актах имеет место завышение объемов работ, в том числе земляных, в связи с чем, она могла потребовать от Т, чтобы тот не затягивал корректировку актов с отражением правильных результатов выполненных работ.

Показания свидетеля Ш согласуются с показаниями свидетеля Н, который в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ состоял в должности директора <данные изъяты> и пояснял, что к моменту начала работ в ДД.ММ.ГГГГ застройщик <данные изъяты> не предоставил проектную документацию, прошедшую государственную экспертизу, в связи с чем выполнить в полном объеме функции заказчика в соответствии с требованиями договора было невозможно. Проектная документация прошла государственную экспертизу только во второй половине ДД.ММ.ГГГГ, когда строительство уже заканчивалось. Кроме этого, <данные изъяты> не имело возможности проверить фактические объемы выполненных работ, в связи с отсутствием соответствующего геодезического оборудования и геодезистов в штате, а инженеры технического надзора Т и У вынуждены были руководствоваться исполнительной сьемкой подрядчика <данные изъяты>. На совещаниях при первом заместителе губернатора <адрес>Ю наращивался темп строительства, поэтому акты выполненных работ фактически подписывались на доверии к подрядчику <данные изъяты> в лице Белорыбца Ю.Н.

Из показаний свидетеля А (заместитель директора <данные изъяты>) следует, что в связи с замещением Ш он без надлежащей проверки подписал акт выполненных работ по форме КС-2 за ДД.ММ.ГГГГ№ от ДД.ММ.ГГГГ, полагая, что подчиненные сотрудники проверили его содержание на достоверность.

В связи с вышеприведенными показаниями, суд правильно установил, что кураторы от <данные изъяты>Т и У не имели реальной возможности выявить несоответствие действительности предъявленной Белорыбцем Ю.Н. исполнительной документации, тем самым Белорыбец Ю.Н. скрывал факты отклонения от качественных и количественных показателей выполненных работ.

Обстоятельства дальнейшего подписания актов выполненных работ без перепроверки изложенных в них сведений подтверждаются также показаниями свидетеля Р, которому со слов К стало известно, что при строительстве <данные изъяты> на территории промышленно-логистического парка железнодорожных путей выявлены факты несоответствия проектной документации в связи с тем, что слой черной земли превышал проектные значения, а также отличались фактические отметки поверхности земли. Приехав на стройку, он видел на каком-то участке превышение плодородного слоя проектных значений, но имела ли место такая ситуация на других участках строительства и на протяжении всего строящегося железнодорожного пути, ему неизвестно. Он подписал два акта на дополнительные работы от ДД.ММ.ГГГГ (о несоответствии фактических отметок поверхности земли с отметками, принятыми в рабочей документации в сторону увеличения объемов работ, в т.ч. отсыпки грунта), которые уже были подписаны другими указанными в них лицами. Он не проверял заявленный подрядчиком факт несоответствия фактических отметок поверхности земли с отметками в рабочей документации, поскольку не имеет геодезического образования. При аналогичных обстоятельствах он завизировал акты освидетельствования скрытых работ от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и акты передачи основания под отсыпку земляного полотна от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, не вникая в существо скрытых работ и не контролируя их, поэтому достоверность содержания этих актов ему не известна. Подписаны акты задним числом в связи с требованием <данные изъяты> представить акты освидетельствования скрытых работ. Когда они реально были подписаны, не помнит. Также задним числом он подписал акты передачи под отсыпку земляного полотна. Фактически стройка генподрядчиком была организована так, что вырытое «корыто» сразу засыпалось дренирующим грунтом, то есть строительство «корыта» и земляного полотна шло одновременно. Он думал, что акты составлены формально, поэтому их визировал. Об использовании в строительстве местных суглинков ему ничего известно не было.

Свидетель Ю (директор проекта <данные изъяты>) показал, что подписал акты, полагая, что они содержат достоверную информацию, поскольку на тот момент они уже были подписаны техническими специалистами К, Т и Р. Достоверность указанной в них информации он не проверял, поскольку не имеет строительного образования. О том, что при строительстве железнодорожных путей используется грунт, не отвечающий требованиям проектной документации, он не знал. При таких же обстоятельствах он визировал акты выполненных работ по форме КС-2 <данные изъяты>

Свидетель П (директор проекта в <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ; заместитель генерального директора по строительству с ДД.ММ.ГГГГ) показал, что поступавшие для оплаты в <данные изъяты> акты выполненных работ <данные изъяты> уже были завизированы специалистами <данные изъяты> в связи с чем перепроверить их содержание у него возможности не было, он подписывал их на доверии.

Свидетель Балала (исполнительный директор <данные изъяты>») показал, что акты выполненных в период до его трудоустройства работ (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ) № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ подписал формально, после их проверки <данные изъяты> и подписания подчиненными сотрудниками. Он не знал, что сведения, содержащиеся в этих и других актах, не соответствуют действительности.

Свидетель К (директор по финансам <данные изъяты>) показал, что визирование каких-либо актов о приемке выполненных работ по форме КС-2 и справок о стоимости выполненных работ по форме КС-3 не входило в круг его обязанностей, но К настоял на этом с целью его информированности данным процессом. Поскольку в актах имелись подписи его коллег (Ю и П), он просто ставил свою подпись в этих документах.

Оценив вышеприведенные показания свидетелей, суд обоснованно пришел к выводу о фальсификации и недостоверности актов на дополнительные работы, актов освидетельствования скрытых работ и актов приемки основания под отсыпку.

Данный вывод суда подтверждается письменными материалами дела:

-договором № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенным между <данные изъяты> и <данные изъяты>, согласно которому, последнее обязалось поставить ДД.ММ.ГГГГ в адрес <данные изъяты> строительные материалы, которыми согласно спецификациям к договору № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ явился дренирующий грунт в общем количестве 2 050 тонн по цене <данные изъяты> рублей, всего на сумму <данные изъяты> рублей;

-договором подряда № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому, <данные изъяты> по заказу <данные изъяты> обязалось производить разработку участка недр «Камышенский», а также организовать погрузку и доставку извлеченного грунта до строительной площадки промышленно-логистического парка <адрес>. На основании п.3.1 данного договора за выполненную работу заказчик уплачивает подрядчику вознаграждение из расчета <данные изъяты> рублей за каждый м3 извлеченного и доставленного грунта при объёме до 23 000 м3 в месяц или <данные изъяты> рублей за каждый м3 – свыше указанного объёма, срок действия договора определен до ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>);

-дополнительным соглашением № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому, продлён срок действия вышеуказанного договора и установлена стоимость выполненных <данные изъяты> работ из расчета <данные изъяты> рублей (с учетом НДС 18%) за каждый м3 песчаного грунта, извлеченного и доставленного <данные изъяты>»;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 2640 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 20 649 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 1 018 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 44 158,6 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 45 278,9 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 30 984,50 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 2 912 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ года, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 2 490 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей;

-отчетом № от ДД.ММ.ГГГГ за ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому подрядчик <данные изъяты> оказал заказчику <данные изъяты> услуги по добыче и доставке песчаного грунта в объеме 23 481,9 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей, а всего согласно перечисленным отчетам 172 712,9 м3, стоимостью <данные изъяты> рублей.

В соответствии с условиями договора № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между <данные изъяты> и <данные изъяты> последнее обязалось поставить в адрес <данные изъяты> песчано-глинистую смесь в количестве 24 000 м3 по цене <данные изъяты> рублей за каждый м3, общей стоимостью <данные изъяты> рублей. Таким образом, всего по обоим договорам № от ДД.ММ.ГГГГ с <данные изъяты> и № от ДД.ММ.ГГГГ с <данные изъяты> в адрес <данные изъяты> могло было быть поставлено около 197 000 м3 грунта.

Проанализировав изложенные в данных договорах сведения об объёме добытого и поставленного <данные изъяты> в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ года песчаного грунта, суд правильно установил, что они противоречат данным, указанным Белорыбцем Ю.Н. от имени директора <данные изъяты> в письме руководителю Департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды <адрес>П, согласно которым в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с участка недр «Камышенский» вывезено 82 150,5 м3. При этом суд принял во внимание и правильно оценил налоговые декларации <данные изъяты>» (<данные изъяты>), направленные для исчисления налога на добычу полезных ископаемых, в которых указаны нулевые значения (кроме деклараций за <данные изъяты>), которые не могут свидетельствовать о достоверном объёме добытого грунта.

Согласно договору № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между <данные изъяты> и <данные изъяты> последнее обязалось с ДД.ММ.ГГГГ года произвести перевозку песка и отсыпку дорог протяженностью 25 км между участком недр «Камышенский» и строительной площадкой промышленно-логистического парка <адрес>». Данное обстоятельство с учетом обстоятельств выделения карьера «Камышенский» в аренду для <данные изъяты>, опровергает показания Белорыбца Ю.Н. о том, что весь грунт, добытый из данного карьера, был израсходован на строительство железнодорожных путей.

Суд правильно пришел к выводу о том, что договоры, заключенные директором Белорыбцем Ю.Н. от имени <данные изъяты> с <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты> то есть по сути с самим собой, а также от имени <данные изъяты> с другими организациями, не снижали, а напротив завышали себестоимость затрат на строительство и носили подложный характер, в том числе с целью сокрытия полученных от <данные изъяты> денежных средств.

Данный вывод подтверждается показаниями свидетелей о перечислении денежных средств со счетов указанных организаций другим юридическим лицам, фактически подконтрольным Белорыбцу Ю.Н., в том числе <данные изъяты> и <данные изъяты>, денежными средствами на счетах которых Белорыбец Ю.Н. имел возможность распоряжаться, при отсутствии с ними каких-либо договорных отношений, то есть с целью обналичивания денежных средств.

Об этом также свидетельствуют показания свидетелей:

-З, согласно которым, работая с ДД.ММ.ГГГГ года бухгалтером ДД.ММ.ГГГГ», узнала, что в работе использовались ещё два юридических лица: <данные изъяты> и <данные изъяты>, которые входили в группу компаний, подконтрольных Белорыбцу Ю.Н., по которым велся общий бухгалтерский учет движения денежных средств в единой информационной базе 1С. Первичную документацию, обосновывающую перечисление денежных средств по счетам, в офис Белорыбца Ю.Н. приносил Я, после чего она по указанию Белорыбца Ю.Н. осуществляла переводы денежных средств со счетов указанных юридических лиц.

-Н, согласно которым, в бухгалтерской базе <данные изъяты> содержались данные <данные изъяты> и <данные изъяты> по сделкам которых она оформляла бухгалтерские документы.

-К, подтвердившего, что Белорыбец Ю.Н. был связан каким-то образом с деятельностью <данные изъяты>, поскольку лично или через бухгалтерию передавал ему счета этой организации на приобретение материалов;

-Г, из которых следует, что он не имел никакого отношения к финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты> являясь лишь его номинальным учредителем. Решение о создании данного общества от ДД.ММ.ГГГГ, доверенность от ДД.ММ.ГГГГ на имя С и договор № на автотранспортное обслуживание, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между перевозчиком <данные изъяты> и заказчиком <данные изъяты>, не подписывал, автобусов марки «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» у него в собственности либо аренде не было, месторасположение промышленно - логистического парка <адрес> ему не известно, строительную площадку он никогда не посещал.

-К, показавшего, что переводы денежных средств с расчетного счета <данные изъяты> на его банковский счет в общем размере <данные изъяты> рублей никак не связаны с выполнением им работ по договорам подрядов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, а являлись личной помощью Белорыбца Ю.Н. в погашении образовавшейся у него задолженности по ипотеке и кредитному договору.

В связи с этим суд правильно пришел к выводу о подконтрольности счетов <данные изъяты>Белорыбцу Ю.Н., об использовании данного общества в схемах дальнейшего сокрытия полученных из <данные изъяты> денежных средств. Так, судом достоверно установлено, что после поступления ДД.ММ.ГГГГ денежных средств на расчетный счет <данные изъяты> они были частями перечислены на карточные счета различных физических лиц, не имеющих никакого отношения к деятельности <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты>: <данные изъяты> рублей К; <данные изъяты> рублей Л; <данные изъяты> рублей Х; <данные изъяты> рублей - Ш; <данные изъяты> рублей Л; <данные изъяты> рублей Л; <данные изъяты> рублей Л; <данные изъяты> рублей М; <данные изъяты> рублей Х; <данные изъяты> рублей Б; <данные изъяты> рублей Б; <данные изъяты> рублей Б

Выводы суда подтверждаются также результатом обыска в офисном помещении <данные изъяты> учредителем которого являлась дочь осужденного - Б, в ходе которого были изъяты печати <данные изъяты> и <данные изъяты> в переписке Белорыбца Ю.Н. с использованием адреса электронной почты «<данные изъяты> обнаружено письмо с указаниями бухгалтеру В о проведении расчетов от имени <данные изъяты> с другими юридическими лицами; на электронных носителях, изъятых у самой В, также были обнаружены проекты документов, составленные от имени <данные изъяты> и <данные изъяты>

Таким образом, суд правильно пришел к выводу о том, что <данные изъяты> и <данные изъяты> входили наряду с иными организациями Белорыбца Ю.Н. в единую группу подконтрольных ему юридических лиц, расчетными счетами которых он имел возможность распоряжаться; данные счета использовались осужденным для совершения фиктивных операций по переводу денежных средств на счета различных физических лиц и организаций якобы за приобретенные строительные материалы, в том числе песчаный грунт, и якобы выполненные работы и услуги.

Вывод суда о том, что Белорыбцем Ю.Н., помимо подконтрольных ему <данные изъяты> и <данные изъяты> использовались и иные юридические лица, через счета которых транзитом проходили денежные средства, поступившие <данные изъяты> от <данные изъяты> после чего обналичивались, подтверждается показаниями свидетелей:

-Я, который ДД.ММ.ГГГГ по просьбе Белорыбца Ю.Н. неоднократно обналичивал денежные средства, которые тот направлял со счетов своих организаций (<данные изъяты>», <данные изъяты>» и <данные изъяты> на расчетные счета подконтрольных ему (Я) юридических лиц: <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты> Поступившие денежные средства Я снимал со счета и передавал в наличной форме бухгалтеру В за минусом процента за оказанные услуги, которые осуществлял с ДД.ММ.ГГГГ года по ДД.ММ.ГГГГ года. Он также обращался за помощью в обналичивании для Белорыбца Ю.Н. денежных средств к своей знакомой Н, которая посредством подконтрольных ей организаций, реквизиты которых сообщала в офис Белорыбца Ю.Н., обналичивала крупные суммы денежных средств, которые передавала ему, а он в свою очередь отдавал их через бухгалтера В) Белорыбцу Ю.Н.

-Г номинально являющаяся учредителем <данные изъяты>, которая показала, что вся документация данного общества находилась в распоряжении её сожителя Я Никаких договоров на поставку строительных материалов с <данные изъяты> она не заключала и товаров не поставляла, в связи с чем ей ничего не было известно о перечислении в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ года на расчетный счет <данные изъяты><данные изъяты> рублей от <данные изъяты> якобы за поставленные строительные материалы.

-Ч, показавшего, что в ДД.ММ.ГГГГ года являлся номинальным директором <данные изъяты>, финансово-хозяйственную деятельность которого полностью контролировал Я, занимавший должность финансового или коммерческого директора. Я имел отношение к неоднократным перечислениям денежных средств с расчетного счета <данные изъяты> на расчетный счет <данные изъяты>.

-Н, которая показала, что в ДД.ММ.ГГГГ она передала Я реквизиты подконтрольных ей <данные изъяты>, учредителем которого являлась, и <данные изъяты>, учредителем которого был её муж Н После этого с расчетного счета <данные изъяты> с назначением платежа «за стройматериалы» на расчетный счет <данные изъяты> было перечислено более <данные изъяты> рублей, а на расчетный счет <данные изъяты> - более <данные изъяты> рублей. Никаких договорных взаимоотношений между указанными организациями и <данные изъяты> не имелось, поставками строительных материалов <данные изъяты> и <данные изъяты> никогда не занимались. Поступившие денежные средства по просьбе Я в дальнейшем были перечислены ею на банковские карты различных физических лиц, в том числе Н, О, Б, С, К, Ч, К, Л, А, Т, А, С, С, И, Ш, С с целью последующего их обналичивания для Я за денежное вознаграждение в виде процента от обналиченной суммы.

-К, которая показала, что ей, как бухгалтеру, ничего не было известно об обстоятельствах перечислений денежных средств с расчетного счета <данные изъяты> на расчетные счета <данные изъяты> и <данные изъяты>, поскольку договоров между данными юридическими лицами, которые могли бы быть основанием для расчетов, она не видела, к операциям по дальнейшему перечислению данных денежных средств на счета вышеуказанных физических лиц отношения не имела, так как эти операции не осуществляла.

-М, работавшего прорабом в <данные изъяты>, показавший, что в ДД.ММ.ГГГГ году никакие строительные материалы для нужд <данные изъяты> общество не поставляло, так как данным видом деятельности не занималось.

-С, С, Ш, Ч работавшие в <данные изъяты>, показавших, что открывали по просьбе Н на своё имя в банке расчетные счета, не имея в дальнейшем никакого отношения к движению по ним денежных средств. Данными деньгами на основании доверенности могла распоряжаться Н

-Л, показавшей, что в ДД.ММ.ГГГГ года по просьбе Н четыре раза обналичивала поступавшие на открытый ею банковский счет денежные средства, получая в кассе каждый раз около <данные изъяты> рублей, которые передавала Н, не имея к данным деньгам никакого отношения.

-О, который, являясь номинальным директором <данные изъяты>, показал, что не знал об открытии на его имя расчетного счета в <данные изъяты>, поскольку данным счетом никогда не пользовался и не получал поступившие на него денежные средства от <данные изъяты> в общей сумме <данные изъяты> рублей и от <данные изъяты> в общей сумме <данные изъяты> рублей.

-Н, которая показала, что перечисляла поступивших от <данные изъяты> денежные средства на счета различных физических лиц.

-Л, Б и К, которые показали, что по предложению неустановленных лиц за денежное вознаграждение оформляли на своё имя банковские карты и передавали их мужчине по имени <данные изъяты>. После этого они уже не имели никакого отношения к операциям по данным счетам. Они также подписывали у нотариуса какие-то документы, не вникая в их содержание, став таким образом номинальными учредителями каких-то фирм, к финансовой деятельности и расчетным счетам которых они никакого отношения не имели.

-К подтвердил в своих показаниях обстоятельства проведения фиктивных операций по переводу денежных средств на счета <данные изъяты> якобы за приобретенные <данные изъяты> строительные материалы, в том числе песчаный грунт, якобы использованный для строительства земляного полотна железнодорожных путей. Показал, что являлся номинальным учредителем и директором <данные изъяты>, деятельностью и расчетными счетами которого в действительности руководила его знакомая К, а он лишь подписывал представленные ему последней документы, в том числе, договор поставки № от ДД.ММ.ГГГГ и две спецификации (приложения) к нему, заключенные между поставщиком <данные изъяты> и покупателем <данные изъяты> в лице Белорыбца Ю.Н. на поставку с доставкой песчаного грунта и путевого щебня, которые в реальности для нужд <данные изъяты> не поставлялись.

-Н, которая показала, что с целью оказания посреднических услуг передала главному бухгалтеру <данные изъяты>Н по электронной почте или по факсу реквизиты <данные изъяты>, которому как поставщику материалов по документам были перечислены денежные средства. В штате <данные изъяты> никто не работал, все необходимые документы подписал по её указанию номинальный директор К. После этого на расчетный счет <данные изъяты> со счета <данные изъяты> были перечислены денежные средства в размере около <данные изъяты> рублей, которые она по договоренности с Н в дальнейшем перечислила на расчетный счет <данные изъяты>, указанный Н.

Суд правильно пришел к выводу о том, что показания свидетелей К и К подтверждают, что данные финансовые операции, якобы связанные с приобретением Белорыбцем Ю.Н. у <данные изъяты> грунта, в действительности носили характер исключительно транзитных, с целью последующего обналичивания денежных средств, изначально поступивших на счета <данные изъяты> из <данные изъяты>, и не имели под собой реальных договорных отношений.

-Б (учредитель <данные изъяты>), который оказывал Белорыбцу Ю.Н. услуги по перевозке грунта из карьера «Камышенский», щебня из Коенского карьера, привлекая часть автомобилей из <данные изъяты>. При расчетах за выполненные работы Белорыбец Ю.Н. перечислял денежные средства со счета <данные изъяты> на счет <данные изъяты>», откуда он перечислял их на счета <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> реквизиты которых ему передавал Белорыбец Ю.Н. После этого он получал от Белорыбца наличные денежные средства, которыми рассчитывался с водителями.

-Д, который как генеральный директор <данные изъяты> оказывал Белорыбцу Ю.Н. услуги по доставке песчано-глинистой смеси (ПГС) из карьера в Коченёвском районе <адрес> на территорию промышленно-логистического парка <адрес> в летний период ДД.ММ.ГГГГ годов.

-П, работавшая бухгалтером в <данные изъяты>, показала об отсутствии в старой бухгалтерской программе сведений о каких-либо прямых взаимоотношениях между <данные изъяты> и <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>. В связи с истечением срока хранения отсутствуют документы, связанные с оказанием <данные изъяты> услуг для <данные изъяты>, в том числе по перечислениям в ДД.ММ.ГГГГ денежных средств на общую сумму <данные изъяты> рублей.

-М, показавшего, что посредством <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, в штате которых работников не было, а директорами являлись номинальные лица, он неоднократно обналичивал денежные средства, поступавшие от подконтрольных Белорыбцу Ю.Н.<данные изъяты> и <данные изъяты> якобы в счет оплаты строительных материалов и товарно-материальных ценностей, которые в действительности не поставлялись и никакие работы не выполнялись. Он обналичил: поступившие ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ от <данные изъяты> на счет <данные изъяты> денежные средства в общей сумме <данные изъяты> рублей, которые передал Б за минусом банковского процента; поступившие ДД.ММ.ГГГГ от <данные изъяты>» на счет <данные изъяты> денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей, которые по просьбе Б перечислил на карточные счета различных физических лиц, находившиеся в фактическом пользовании Я и Б, реквизиты которых ему предоставлял последний; поступившие ДД.ММ.ГГГГ от <данные изъяты> на счет <данные изъяты> денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей, которые ДД.ММ.ГГГГ едиными суммами по <данные изъяты> рублей перечислил транзитом на счета <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты><данные изъяты><данные изъяты><данные изъяты>», <данные изъяты>, <данные изъяты>.

-Б., который подтвердил факт неоднократного обналичивания в период ДД.ММ.ГГГГ года по просьбе Ю денежных средств в сумме около <данные изъяты> рублей посредством реквизитов <данные изъяты> предоставленных М, которые он в свою очередь сообщал Ю, а тот информировал его о перечислении денег от <данные изъяты>. После этого через несколько дней он получал их в наличной форме у М и передал в той же сумме Ю

-П, показавшего, что посредством подконтрольного ему <данные изъяты> он обналичивал полученные от Белорыбца Ю.Н. денежные средства, которые в наличном виде передавал последнему за вычетом своего вознаграждения.

Проанализировав вышеприведенные показания свидетелей, суд обоснованно пришел к выводу о том, что Белорыбец Ю.Н. «вывел» посредством <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей (на счета <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>); посредством <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей (на счета <данные изъяты>, <данные изъяты>).

Вопреки доводам стороны защиты, суд правильно оценил показания представителя потерпевшего, свидетелей, специалистов, положенные в основу приговора, как достоверные, поскольку они являются последовательными, согласуются как между собой, так и с иными доказательствами по делу, получены с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, существенных противоречий, влияющих на выводы суда о виновности Белорыбца Ю.Н. в совершенном преступлении, не содержат.

Оснований не доверять показаниям указанных лиц у судебной коллегии не имеется, каких-либо данных, свидетельствующих об оговоре Белорыбца Ю.Н. с их стороны, наличия у кого-либо из допрошенных лиц неприязни к осужденному, которая бы влияла на правдивость их показаний, судебная коллегия не усматривает.

Судебная коллегия не соглашается с оценкой показаний представителя потерпевшего, свидетелей, экспертов, данной стороной защиты, расценивает ее как способ защиты.

Указанные стороной защиты некоторые несоответствия и разница в объёме показаний представителя потерпевшего, свидетелей, специалистов и экспертов на стадии предварительного и судебного следствия вызваны длительным промежутком времени, истекшим с момента событий до дня допроса вышеуказанных лиц в суде, что не могло не отразиться на точности и полноте воспроизведения ими некоторых обстоятельств дела, с учётом индивидуальных особенностей восприятия и запоминания событий каждым человеком.

Суд первой инстанции правильно оценил показания данных лиц, признав более достоверными их показания, данные в ходе предварительного следствия.

Вопреки доводам стороны защиты, суд обоснованно положил в основу приговора в качестве доказательств протокол осмотра места происшествия: карьера «Камышенский», составленного в рамках уголовного дела № в период времени ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>).

Так, данный протокол осмотра места происшествия составлен должностным лицом с соблюдением требований ст. 180 УПК РФ, с участием двух понятых, которым были разъяснены их процессуальные права и обязанности, и свидетеля К, предупрежденного об уголовной ответственности, в том числе за дачу заведомо ложных показаний. Судебная коллегия отмечает, что ни в ходе проведения данного следственного действия, ни после ознакомления с соответствующим протоколом, никто из участвовавших лиц не заявлял о каких-либо нарушениях закона и имеющихся замечаниях, удостоверив своими подписями правильность содержания данного процессуального документа.

Достоверность сведений, изложенных в протоколе осмотра места происшествия, подтвердили в своих показаниях свидетели С, Г, К

Не указание в данном протоколе осмотра сведений об измерительных приборах, которыми пользовался следователь при определении размеров котлованов, не свидетельствует о недопустимости использования данного процессуального документа в качестве доказательства. Так, из показаний свидетелей С, Г, К следует, что в ходе геометрических обмеров котлованов следователь использовал специальные устройства – лазерный дальномер и измерительную рулетку.

Таким образом, учитывая, что данные измерительные приспособления не относятся к техническим средствам, их указание в протоколе осмотра не являлось обязательным.

Довод стороны защиты о допущенных следователем С нарушениях при самостоятельном отборе проб грунта из указанного карьера в отсутствие специальных геодезических знаний и необходимого инструментария, является несостоятельным по следующим основаниям.

Так, в соответствии со ст. 38 УПК РФ следователь правомочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий, в том числе, вправе в порядке ст. ст. 164, 168 УПК РФ привлечь к участию в следственном действии специалиста.

В связи с изложенным, не привлечение следователем к участию в осмотре места происшествия специалиста с геодезическим образованием для отбора проб грунта не является нарушением уголовно-процессуального закона, а свидетельствует о реализации следователем процессуального права.

Кроме того, свидетели С, Г и К подтвердили, что пробы грунта отбирались следователем при помощи лопаты надлежащим образом из середины стенок каждого осматриваемого котлована, то есть из разных мест, с целью получения наиболее информативных и объективных данных. После этого все изъятые пробы были упакованы способом, указанным в протоколе, то есть каждая проба грунта отдельно помещалась в мешок, который в дальнейшем снабжался биркой с пояснительными надписями и печатью.

Факт проставления на бирках печати следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Сибирскому федеральному округу вместо печати пятого следственного управления (с дислокацией в <адрес>) Главного следственного управления Следственного комитета РФ не является существенным нарушением, поскольку в остальном на бирках указаны верные сведения, заверенные подписями всех участвующих лиц, в том числе, понятых Г и К

Указание стороны защиты на двойную дату составления протокола осмотра, в которой цифра 17 написана «от руки», не свидетельствует собой о фальсификации данного доказательства.

Так, свидетели С, Г и К показали, что фактически осмотр места происшествия произведен ДД.ММ.ГГГГ, а его составление и подписание произведено ДД.ММ.ГГГГ, в связи с большим объемом полученной информации. Свидетель С показал, что цифра «<данные изъяты>» в протоколе не являлась исправлением и не требовала заверения, так как указана была верно, что подтверждается расположенной ниже записью о том, что «осмотр начат в 10 ч 45 мин ДД.ММ.ГГГГ, окончен в 14 ч 15 мин ДД.ММ.ГГГГ

Указанные следователем в протоколе осмотра места происшествия размеры трех котлованов, составляющих карьер «Камышенский», полностью совпадают с промерами грунтовых котлованов, произведенными на месте нахождения исследуемого объекта экспертной комиссией в ходе производства экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ и изложенными в таблице 3 указанного заключения, что свидетельствует о правильности и достоверности определения следователем их длины, ширины, глубины и объема.

Вопреки доводам стороны защиты, суд дал правильную оценку заключениям комиссионных строительно-технических судебных экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, а также показаниям экспертов К, Т, Б, Б и В

Выводы, изложенные в указанных заключениях, являются правильными и обоснованными, поскольку они даны экспертами, имеющими высокую квалификацию и значительный стаж работы; изложенные в них данные соответствуют фактическим обстоятельствам совершенного Белорыбцем Ю.Н. преступления.

Вопреки доводам стороны защиты, оснований ставить под сомнение заключения вышеуказанных экспертиз, судебная коллегия не усматривает. Так, предусмотренные ст. 204 УПК РФ требования к квалификации экспертов и оформлению указанных заключений выполнены; экспертами в полной мере отражены методики проведения исследований и использовавшиеся для этого расчеты, формулы и инструменты; их выводы в заключениях мотивированы и научно обоснованы, полностью соответствуют содержанию и результатам исследований; экспертами были даны ответы на все поставленные следователем вопросы.

Кроме того, как видно из данных заключений и приложенных к ним анкет, копий дипломов о высшем образовании и копий трудовых книжек (<данные изъяты>), руководитель экспертной комиссии - К, имеющий высшее образование по специальности инженер путей сообщения-строитель, со стажем экспертной деятельности более 15 лет, являвшийся на тот период профессором кафедры «Путь и путевое хозяйство» <данные изъяты>; эксперт - Б, имеющая высшее образование по специальности инженер-строитель, промышленное и гражданское строительство, со стажем экспертной работы более 10 лет, являющаяся доцентом кафедры «Технология, организация и экономика строительства» <данные изъяты> и кандидатом экономических наук; эксперты - Б, Т, окончившие <данные изъяты> по специальности «Путь и путевое хозяйство» и являвшиеся на тот период инженерами научно-исследовательской лаборатории «Путеиспытательная». Данные эксперты имеют высокую квалификацию, ученые степени (К и Б), практический опыт работы, в том числе по направлениям геология и геодезия, и достаточный для данных исследований стаж экспертной деятельности.

В связи с изложенным, суд первой инстанции обоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства об исключении из числа доказательств данных заключений строительно-технических судебных экспертиз.

Вопреки доводам стороны защиты, основания для отвода участвовавших в производстве данных экспертиз экспертов К, Б, Т, Б, В, предусмотренные ст. 70 УПК РФ, отсутствуют.

Доводы стороны защиты о том, что на эксперта К было оказано незаконное воздействие со стороны сотрудников правоохранительных органов, поскольку дело носит «заказной характер», являются несостоятельными. Высказанное в судебном заседании экспертом К предположение о том, что Белорыбец похищенные деньги «вывез на <данные изъяты>», на что указано стороной защиты, не свидетельствует о его предвзятости и недостоверности изложенных в заключениях выводах, которым суд дал правильную оценку.

Факт членства Б в комиссии при <адрес> по вопросам ценообразования и сметного нормирования в строительстве, являющейся совещательным органом, не предполагает, служебную или иную зависимость данного эксперта от потерпевшего по уголовному делу. Об этом эксперт Б категорично пояснила в судебном заседании. Кроме того, на момент производства экспертиз Б была трудоустроена в должности доцента кафедры <данные изъяты> а не в указанном органе при <адрес>.

Отсутствие у В специальных знаний в области строительства железнодорожных путей, не является основанием для его отвода и, как следствие, недопустимости использования в качестве доказательств составленных с его участием заключений строительно-технических судебных экспертиз. Так, из показаний В следует, что его роль заключалась в обеспечении соблюдения трудовых прав и гарантий других привлеченных к экспертизе сотрудников университета и юридическом оформлении всех необходимых документов.

Выводы указанных экспертных исследований были полностью подтверждены в судебном заседании экспертами К, Б, Т и Б, свидетелем В, входившим в состав комиссии в качестве главного юриста университета <данные изъяты>, оснований не доверять которым, не имеется. Выводы экспертов сделаны в пределах их компетенции, не выходят за пределы их специальных знаний.

Вопреки доводам стороны защиты, допущенные в ходе проведения экспертиз ошибки и неточности, о причинах которых подробно поясняли в судебном заседании допрошенные эксперты, относятся к числу технических и не влияют на итоговые выводы экспертов, изложенные в заключениях. Кроме того, они были устранены в суде первой инстанции в ходе допроса экспертов К, Б, Т и Б, которые дали развернутые ответы, свидетельствующие о правильности их выводов, не согласиться с которыми у судебной коллегии нет оснований.

Довод стороны защиты о допущении следователем нарушений требований ст. 207 УПК РФ при назначении ДД.ММ.ГГГГ дополнительной комиссионной строительно-технической экспертизы вместо повторной, является необоснованным по следующим основаниям.

Так, в соответствии с ч.1 ст. 207 УПК РФ при недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела может быть назначена дополнительная судебная экспертиза, производство которой поручается тому же или другому эксперту.

Как видно из исследованных материалов уголовного дела, в том числе постановления следователя следственной Г. первого следственного отдела пятого следственного управления (с дислокацией в <адрес>) ГСУ СК РФ Ф от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), указанная дополнительная комиссионная строительно-техническая судебная экспертиза назначена в связи с возникновением новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств, а также в связи с недостаточной ясностью и полнотой заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ. При этом сомнений в обоснованности заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ и каких-либо противоречий в выводах экспертов не имелось, в связи с чем, отсутствовали предусмотренные ч.2 ст. 207 УПК РФ основания для назначения повторной судебной экспертизы.

Вопреки доводам стороны защиты, все эксперты были предупреждены в установленном законом порядке об уголовной ответственности, в том числе, за дачу заведомо ложного заключения (<данные изъяты>).

Отсутствие в материалах уголовного дела более ранних подписок экспертов К, Б, Т, Б, В не свидетельствует о недопустимости использования в качестве доказательств заключений экспертиз № и №. Так, из показаний данных экспертов следует, что они всегда предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных заключений. В связи с имевшемся у них предыдущим опытом экспертной деятельности, они были осведомлены о недопустимости ложных выводов. Кроме того, будучи предупрежденными об уголовной ответственности ДД.ММ.ГГГГ и впоследствии в судебном заседании, они подтвердили выводы всех проведенных ими экспертиз, в том числе № и №, которые легли в основу заключения №.

Довод стороны защиты о фальсификации заключения № от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку невозможно проведение и составление за одни сутки столь объемного заключения, является несостоятельным по следующим основаниям.

Так, эксперты К, Б, Т и Б показали, что данная экспертиза по сути являлась дополнительной и проводилась исключительно для уточнения некоторых первоначальных результатов без проведения лабораторных исследований, которые уже были сделаны в ДД.ММ.ГГГГ. В заключении № ими были изложены те же выводы, что в заключениях № и №, но в новой редакции, поэтому по времени экспертиза № действительно проводилась с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, что является допустимым и не противоречит требованиям законодательства РФ об экспертной деятельности.

Указание стороны защиты на то, что эксперт Т не мог участвовать в проведении дополнительной комиссионной экспертизы №, начатой в 14 часов ДД.ММ.ГГГГ и оконченной в 19 часов ДД.ММ.ГГГГ, поскольку в этот период находился за пределами <адрес>, ничем не подтверждено.

Так, согласно представленному ректором <данные изъяты> письму от ДД.ММ.ГГГГ№Т в период ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ в отпуске или служебной командировке за пределами <адрес> не находился (<данные изъяты>).

Доводы стороны защиты о недопустимости заключений экспертов №, № и №, в связи с неправильным отбором образцов грунта экспертами без привлечения специалистов – геодезистов, отсутствием у них специального геодезического инструментария, являются несостоятельными.

Так, эксперты К, Т и Б показали, что обладают специальными познаниями, в том числе, в области практической геодезии, у них имеется необходимый инструментарий (лопаты, бур), прошедшего в установленном порядке поверку, в связи с чем отсутствовала необходимость в привлечении таких специалистов.

Кроме того, согласно ст. 19 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», если получение образцов является частью исследований, то осуществляется экспертом с использованием представленных на судебную экспертизу объектов.

Таким образом, самостоятельный отбор проб грунта экспертами Т и Б из исследуемого объекта строительства не противоречит вышеприведенным положениям Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», следовательно, нарушением не является.

Несостоятельными являются доводы стороны защиты о том, что при составлении заключений комиссионных экспертиз №, № и № каждый из участвовавших в их производстве экспертов должен был подписать только ту часть заключения, которая содержала описание проведенных им исследований.

Так, согласно ст. 21 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №73-ФЗ комиссионная судебная экспертиза производится несколькими, но не менее чем двумя экспертами одной или разных специальностей. Комиссия экспертов согласует цели, последовательность и объем предстоящих исследований, исходя из необходимости решения поставленных перед ней вопросов. В составе комиссии экспертов, которой поручено производство судебной экспертизы, каждый эксперт независимо и самостоятельно проводит исследования, оценивает результаты, полученные им лично и другими экспертами, и формулирует выводы по поставленным вопросам в пределах своих специальных знаний. Один из экспертов указанной комиссии может выполнять роль эксперта-организатора; его процессуальные функции не отличаются от функций остальных экспертов.

В соответствии со ст. 22 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №73-ФЗ при производстве комиссионной судебной экспертизы экспертами одной специальности каждый из них проводит исследования в полном объеме и они совместно анализируют полученные результаты, составляют и подписывают совместное заключение. В случае возникновения разногласий между экспертами каждый из них или эксперт, который не согласен с другими, дает отдельное заключение.

Лишь в случае производства комиссионной судебной экспертизы экспертами разных специальностей (комплексной экспертизы) каждый из них проводит исследования в пределах своих специальных знаний. В заключении экспертов, участвующих в производстве комплексной экспертизы, указывается, какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт, какие факты он установил и к каким выводам пришел. Каждый эксперт, участвующий в производстве комплексной экспертизы, подписывает ту часть заключения, которая содержит описание проведенных им исследований, и несет за нее ответственность.

Судом правильно установлено, что на основании постановлений следователя проводились комиссионные экспертизы экспертами по сути одной специальности, каждый из которых проводил исследования и совместно с другими анализировал полученные результаты, составив и подписав совместное заключение, с которым были согласны все эксперты.

Отсутствие в качестве отдельного приложения к заключениям экспертов результатов лабораторных исследований грунтовых проб с участка недр «Камышенский» и насыпи земляного полотна, не опровергает собой выводы суда о том, что такие лабораторные исследования, результаты которых подробно приведены в соответствующих таблицах 4.20, 4.22, 4.23, 4.24 заключения № от ДД.ММ.ГГГГ, в действительности проводились.

Из показаний экспертов К, Т, Б и свидетеля В следует, что изъятые образцы проб грунта передавались лично Т и Б для лабораторных исследований сертифицированным специалистам научно-исследовательской лаборатории «Геология, основания и фундаменты» <данные изъяты>. Документально передача образцов в лабораторию никак не оформлялась ввиду целостности структуры университета и его лаборатории. После этого были получены результаты лабораторных испытаний, послужившие основой для заключения экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ и последующих дополнительных экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ.

Отсутствие в настоящее время сведений о проведении таких испытаний в научно-исследовательской лаборатории «Геология, основания и фундаменты» <данные изъяты>, объясняется тем, что все полученные К протоколы испытаний грунта согласно показаниям свидетеля В, были вместе с заключением экспертов переданы заказчику в следственный орган, при этом никаких экземпляров у института не осталось, а образцы грунта были утилизированы.

Суд дал правильную оценку показаниям свидетеля Л, который в ДД.ММ.ГГГГ являлся заведующим лаборатории «Геология, основания и фундаменты» <данные изъяты>, признав их недостоверными в той части, где он опровергал факт обращения к нему лично с техническим заданием на проведение лабораторных исследований грунта с железнодорожной насыпи представителей университета - К, В, Б

Так, показания данного свидетеля опровергаются показаниями свидетелей В и экспертов Т и Б, которые подтвердили, что изъятые ими и надлежащим образом упакованные в полимерные пакеты образцы грунта вместе с пояснительными записками о времени и месте их отбора были лично отвезены Т и Б и переданы лаборантам единственной при университете <данные изъяты> научно-исследовательской лаборатории «Геология, основания и фундаменты». После этого из указанной лаборатории были получены результаты исследований грунта, на основании которых эксперты пришли к выводу о том, что он не соответствовал по качеству грунту, предусмотренному проектной документацией. Результаты лабораторных испытаний приведены в заключениях в виде таблиц с соответствующими данными.

Показания свидетеля Л в части, признанной судом недостоверной, опровергаются также показаниями эксперта К, согласно которым последний лично взаимодействовал в вопросах лабораторных исследований изъятого грунта с заведующим лабораторией «Геология, основания и фундаменты» <данные изъяты> Он предварительно получал от её сотрудников инструкции относительного правильной методики отбора образцов и их упаковки, а также необходимые геодезические инструменты, в том числе бур, лопаты, с помощью которых происходило шурфление грунта вручную, то есть выкопка ям для отбора проб грунта.

Показания экспертов К, Т и Б, а также свидетеля В непротиворечивы, согласуются между собой. При этом суд учел, что свидетель Л мог быть не осведомлен о проведении лабораторных исследований в рамках указанных судебных экспертиз, поскольку из его показаний следует, что эксперты, привлеченные к производству судебных экспертиз на основании запроса силовых ведомств, дают подписку о неразглашении этой информации.

При определении размера причиненного преступлением ущерба суд правильно руководствовался выводами экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, улучшающей в этой части положение Белорыбца Ю.Н.

Как следует из материалов уголовного дела, органом предварительного следствия в ходе расследования настоящего уголовного дела, в том числе при проведении допросов свидетелей, специалистов и экспертов, нарушений требований уголовно-процессуального закона, влекущих признание полученных по делу доказательств недопустимыми, не допущено.

Все допросы свидетелей проводились в соответствии с требованиями ст. ст. 189, 190 УПК РФ, после разъяснения процессуальных прав, предупреждения об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, а также разъяснения положений ст. 51 Конституции РФ. Протоколы допросов были прочитаны свидетелями лично либо прочитаны им вслух следователем, при этом перед началом, в ходе и по окончании допросов от участвовавших лиц заявлений и замечаний не поступило, что было удостоверено собственноручными подписями допрошенных лиц.

Довод стороны защиты о намеренном искажении следователем показаний некоторых свидетелей, в том числе Т, К является несостоятельным. Как следует из протоколов допроса всех свидетелей, ничто не свидетельствует о применении к допрашиваемым лицам незаконных методов воздействия со стороны уполномоченных должностных лиц.

Каких-либо документально подтвержденных сведений об обращении свидетелей с жалобами на незаконные действия сотрудников правоохранительных органов, которые были бы признаны обоснованными вышестоящим должностным лицом, прокурором или судом, в том числе в порядке ст. ст. 124-125 УПК РФ, материалы дела не содержат и суду в настоящее время не представлено.

Таким образом, суд обоснованно пришел к выводу о том, что все следственные действия по данному уголовному делу производились с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и конституционных прав сторон, в необходимых случаях – с участием специалистов, понятых и защитников. Оснований для признания каких-либо доказательств недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК РФ, судебная коллегия не усматривает.

Доказательства, подробно приведенные судом в приговоре, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства, являются допустимыми и достаточными для разрешения данного уголовного дела по существу. Правильно проанализировав все собранные по делу доказательства, суд обосновано пришел к выводу о фактических обстоятельствах совершенного Белорыбцем Ю.Н. преступлении и о его виновности.

Доводы стороны защиты, приведенные в суде апелляционной инстанции, опровергаются совокупностью подробно приведенных в приговоре доказательств, не влияют на выводы суда о доказанности вины Белорыбца Ю.Н. в совершенном преступлении.

Оценивая все показания Белорыбца Ю.Н., данные в судебном заседании и на предварительном следствии, суд правильно принял как наиболее достоверные лишь те из них, в которых он пояснял:

-об обстоятельствах учреждения им <данные изъяты>», <данные изъяты>, <данные изъяты> в которых одновременно являлся директором и осуществлял руководство их деятельностью, в том числе, единолично распоряжался денежными средствами, находившимися на расчетных счетах данных обществ, при этом иные лица к деятельности указанных организаций отношения не имели;

-о временном периоде своей работы в данных организациях, своих должностных обязанностях и полномочиях как директора; о структурных особенностях и штатной численности указанных организаций; специфике их деятельности и существовавшем в данных организациях документообороте;

-об обстоятельствах привлечения <данные изъяты> в качестве генподрядчика по договору № от ДД.ММ.ГГГГ с <данные изъяты> на строительство железнодорожных путей необщего пользования 1-ой очереди строительства промышленно-логистического парка <адрес>; в качестве подрядчика по договору подряда № от ДД.ММ.ГГГГ на строительство железнодорожных путей необщего пользования и соединительного пути 2-ой очереди строительства;

-об обстоятельствах выделения в аренду <данные изъяты> карьера «Камышенский» в <адрес>;

-о том, что <данные изъяты> начало строительные работы без соответствующего разрешения до заключения договора № от ДД.ММ.ГГГГ с привлечением субподрядной организации <данные изъяты>, которое выполняло работы по устройству земляного полотна.

Данные показания непротиворечивы, согласуются с показаниями представителя потерпевшего П, свидетелей, письменными материалами дела, положенными судом за основу приговора.

Суд правильно оценил как недостоверные, данные с целью избежать уголовной ответственности за совершенное им тяжкое преступление, показания осужденного о том, что:

-умысла на совершение хищения путем обмана денежных средств, выделенных из бюджета <адрес> застройщику <данные изъяты> у него не было;

-перечисленных в обвинительном заключении сотрудников <данные изъяты> и <данные изъяты> он не обманывал и в заблуждение не вводил и не мог этого сделать, поскольку последние полностью и надлежащим образом контролировали все процессы, связанные со строительством;

-вся исполнительная документация, составленная <данные изъяты>, объективно подтверждает качество использованных при строительстве материалов и объемы фактически выполненных работ;

-имеющиеся в материалах дела паспорта качества и протоколы испытаний являются действительными и свидетельствуют о высоком качестве использованного им при строительстве песка;

-местные суглинки из основания насыпи и полосы отвода строящихся железнодорожных путей, а также супесь с низкой себестоимостью он не использовал;

-указанные в обвинительном заключении организации, на расчетные счета которых <данные изъяты> перечислялись денежные средства, были реальными контрагентами, через которые происходил расчет с наемными водителями О.

Проанализировав данные показания, суд правильно пришел к выводу о том, что их суть сводится к оспариванию Белорыбцем Ю.Н. причастности к совершению инкриминируемого преступления, являются явно надуманными, недостоверными, неправдивыми, обусловленными тактикой, выстроенной стороной защиты. Такие показания в полной мере опровергаются совокупностью подробно приведенных в приговоре доказательств, которые обоснованно признаны судом допустимыми, достоверными, относимыми.

Показания Белорыбца Ю.Н. о том, что у него не имелось возможности совершить хищение в особо крупном размере денежных средств путем обмана сотрудников <данные изъяты>, осуществлявших на всех этапах тщательный строительный технический надзор и обладавших высокой квалификацией, опровергаются не только фактическими обстоятельствами данного преступления, но и приведенными в приговоре доказательствами.

Так, свидетели Н, А, Ш, Т, У - сотрудники <данные изъяты> показали, что в отсутствие исходно-разрешительных документов (разрешения на строительство, положительного заключения государственной экспертизы проектно-изыскательской документации, которая была подготовлена лишь частично) и геодезической службы в штате <данные изъяты> не имело возможности надлежащим образом осуществлять свои функции технического надзора по строительству железнодорожных путей промышленно-логистического парка <адрес>. Они были вынуждены при приемке объемов выполненных работ руководствоваться исключительно исполнительной документацией, подготовленной генподрядной организацией <данные изъяты>, без надлежащей проверки заявленных объемов, полагаясь на честность и добросовестность генподрядчика в лице Белорыбца Ю.Н., которому доверяли. Акты приемки выполненных работ по форме КС-2 и соответствующие им справки о стоимости выполненных работ по форме КС-3 визировались и подписывались ими формально, без перепроверки изложенных в них сведений, после чего передавались застройщику – <данные изъяты>

Аналогичные показания даны свидетелями К, К, З, П, Р, Ю, Б- сотрудниками <данные изъяты>, которые подтвердили существовавший на практике формальный подход к проверке на месте строительства объемов выполненных работ и последующему подписанию актов КС-2 и КС-3, уже завизированных и подписанных ответственными работниками <данные изъяты>. В связи с этим у них не было сомнений в достоверности изложенной в них генподрядной организацией в лице Белорыбца Ю.Н. информации.

В связи с этим доводы стороны защиты об отсутствии у Белорыбца Ю.Н. фактической возможности обмануть в ходе осуществления строительства представителей <данные изъяты>, являются несостоятельными.

С учетом вышеприведённых показаний свидетелей суд обоснованно пришел к выводу о том, что Белорыбцем Ю.Н. не была утрачена возможность воспользоваться возникшим к <данные изъяты> как генподрядчику доверием и обмануть с целью хищения денежных средств представителей <данные изъяты> и <данные изъяты> относительно объемов и стоимости используемых при строительстве железнодорожных путей материалов и фактически выполненных работ путем составления заведомо недостоверных документов, подтверждающих ложные завышенные сведения относительно данных сведений.

Вопреки доводам стороны защиты, показания свидетелей А – заместителя руководителя Сибирского территориального управления Федерального агентства железнодорожного транспорта, и К – заместителя начальника <адрес> железной дороги по инфраструктуре, принявших ДД.ММ.ГГГГ в составе государственной комиссии в эксплуатацию построенные железнодорожные пути необщего пользования промышленно-логистического парка <адрес> длиной около 7 км, не опровергают выводы суда о совершенном Белорыбцем Ю.Н. преступлении.

Так, из исследованных судом доказательств, подробно приведенных в приговоре, в том числе показаний самих А и К, следует, что объемы земляного полотна и качество использованных при его сооружении материалов они не проверяли, так как это не входило в их компетенцию.

Данное обстоятельство подтвердил в своих показаниях и эксперт К, пояснив, что при приемке в эксплуатацию построенного объекта (железнодорожных путей) члены государственной комиссии не проверяют качество использованного при строительстве грунта и его соответствие проектной документации, не отбирают пробы грунта и не занимаются его исследованием, поскольку такие проверки должны проходить на более ранних этапах строительства, предшествующих приемке объекта государственной комиссией.

Ссылка стороны защиты на показания свидетеля А в подтверждение факта отсутствия каких-либо нарушений при строительстве путей, контроль за которым помимо иных организаций и органов осуществляла Инспекция государственного строительного надзора <адрес>, являются необоснованными.

Так, согласно показаниям свидетеля А, функции по осуществлению надзора за строительством железнодорожного пути необщего пользования на территории промышленно-логистического парка <адрес> перешли Инспекции государственного строительного надзора <адрес> только в ДД.ММ.ГГГГ году. Он не был осведомлен о строительстве данного пути до ДД.ММ.ГГГГ года, поскольку Инспекция строительный надзор за данным объектом до указанного времени не осуществляла.

Доводы стороны защиты о том, что надзор за строительством на всех его этапах велся ответственными лицами надлежащим образом, с учетом изложенного, являются несостоятельными.

Доводы стороны защиты о необоснованности выводов органа предварительного следствия о том, что Белорыбец Ю.Н. организовал с помощью не осведомленных о его преступных действиях сотрудников <данные изъяты> составление заведомо подложных исполнительных документов (актов выполненных работ по форме КС-2 и справок о стоимости работ по форме КС-3) опровергаются приведенными выше показаниями свидетелей.

Так, свидетели С, К, С, А показали, что именно Белорыбец Ю.Н. систематически давал указания отражать в актах выполненных работ по форме КС-2, составленных от имени <данные изъяты> и подписанных им, сведения о наименовании и перечне работ и материалов в строгом соответствии с проектно-сметной документацией, разработанной <данные изъяты>. В связи с этим сметчицы <данные изъяты>С и А указывали в актах выполненных работ КС-2 и справках о затратах КС-3 в качестве используемого материала песок, тогда как из карьера «Камышенский» добывалась и использовалась при строительстве супесь, противоречащая проектной документации, о чем было достоверно известно Белорыбцу Ю.Н.Белорыбец Ю.Н. также знал о том, что у <данные изъяты> отсутствовала реальная возможность проверить объемы выполненных субподрядными организациями (<данные изъяты> и О) работ в связи с отсутствием в штате геодезиста и специального оборудования. В связи с этим при приемке работ за основу брались исключительно результаты исполнительной съемки, представленной прорабами <данные изъяты> и О, а также поверхностно проведенной <данные изъяты> по заказу Белорыбца Ю.Н. исполнительной съемки объемов земляного полотна, которые Белорыбец Ю.Н., не смотря на свою осведомленность об этом, не желал перепроверять, допуская, тем самым, завышение объемов и стоимости используемых при строительстве материалов и фактически выполненных работ.

Довод стороны защиты о том, что составленные таким образом <данные изъяты> в лице директора Белорыбца Ю.Н. первичные исполнительные документы (акты о приемке выполненных работ по форме КС-2 и справки о стоимости выполненных работ по форме КС-3, паспорта качества и протоколы испытаний использованных материалов, исполнительная съемка независимой геодезической организации) подтверждают надлежащее качество и объемы строительства, является несостоятельным.

На основании совокупности приведённых в приговоре доказательств, суд правильно установил фиктивность первичной исполнительной документации, изготовленной под контролем Белорыбца Ю.Н.

Так, согласно показаниям специалиста Х, составленные <данные изъяты> акты выполненных работ КС-2 содержат недостоверные сведения относительно объемов использованного грунта и выполненных работ, поскольку в них дважды учтена стоимость доставки дренирующего грунта по договорной цене без обоснований того, с кем заключен договор, по какой цене, виде использованного грунта; невозможно определить объем фактически использованного грунта в кубометрах, поскольку он учтен в актах в тоннах; одна и та же стоимость грунта приведена за разные единицы измерения (кубометр и тонну); выявлены факты необоснованной замены основных материалов на материалы, уже учтенные по прайс-листам; указаны работы по укреплению откосов посевом многолетних трав, тогда как пути фактически ещё не проложены.

Эксперты Б, Т и К дали аналогичные показания о том, что акты выполненных работ по форме КС-2 составлены <данные изъяты> без привязки указанных в них работ и уложенного объема грунта к конкретным пикетам, что не позволяет говорить об их достоверности.

Кроме того, как показал свидетель К, акты выполненных работ по форме КС-2 составлялись <данные изъяты> сразу на два этапа первой очереди строительства, а когда верхнее строение пути (щебень и рельсошпальную решетку) в силу недостаточного финансирования стали С. только на первый этап, акты КС-2 на земляное полотно всё равно предъявлялись к оплате как по первому, так и по второму этапам строительства, то есть все работы в них были указаны вместе, без разбивки по этапам строительства.

При этом на период отсыпки ДД.ММ.ГГГГ грунта на сформированное «корыто» земляного полотна отсутствовали надлежащим образом составленные: исполнительная документация, проектная документация, разрешение на строительство, технические условия Западно-Сибирской железной дорогой, были лишь «сырые» данные высотных отметок «корыта» земляного полотна и не утвержденный рабочий проект <данные изъяты>, который дополнялся по ходу строительства в зависимости от заключенных дополнительных соглашений к договору № от ДД.ММ.ГГГГ.

Свидетели С и А, чьи показания подробно изложены в приговоре, также показали об обстоятельствах составления ими актов выполненных работ КС-2 и справок об их стоимости КС-3 исключительно на основании полученных от прорабов <данные изъяты> сведений об объемах выполненных работ без их перепроверки, а цены на материалы, в том числе дренирующий грунт, им сообщал сам Белорыбец Ю.Н. В актах КС-2 они отражали используемый грунт как песчаный, не зная, какой в действительности материал использовался при строительстве железнодорожных путей, при этом в актах КС-2 на первый этап строительства был учтен грунт и работы по второму этапу, то есть все работы были указаны вперемешку.

Показания свидетеля К также подтверждают фиктивность актов КС-2, поскольку хронология и характер отраженных в них работ не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

В связи с изложенным, изготовленные <данные изъяты> и впоследствии подписанные всеми сторонами договоров подряда № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ исполнительные документы в виде актов приемки выполненных работ по форме КС-2 и справок о стоимости выполненных работ по форме КС-3 не опровергают выводы суда о виновности Белорыбца Ю.Н. в совершенном преступлении.

С учетом показаний свидетелей ИМ, К, М, Ч, С, Ф, С, Ч и письменных материалов дела, подробно приведенных в приговоре, суд обоснованно пришел к выводу о том, что обнаруженные и изъятые в помещениях <данные изъяты> и <данные изъяты> многочисленные паспорта и протоколы испытаний песка, содержащие признаки явной фальсификации, а потому не соответствующие действительности, были целенаправленно представлены в данный контролирующий строительство орган по инициативе Белорыбца Ю.Н. с целью скрыть фактическое использование в ходе строительства железнодорожных путей вместо предусмотренного проектно-сметной документацией дренирующего песчаного грунта дешевых строительных материалов, в том числе местных суглинков, а также песчано-гравийной смеси (супеси) с низкой себестоимостью.

В связи с изложенным, необоснованными являются доводы стороны защиты о том, что данные документы подтверждают якобы высокое качество песка, использовавшегося при строительстве.

Вопреки доводам стороны защиты, показания свидетелей Г (в настоящее время директор <данные изъяты>), М (исполнительный директор <данные изъяты> о том, что с момента ввода в эксплуатацию претензий к качеству построенных железнодорожных путей не было и никаких аварий не происходило, не опровергают собой показания свидетелей М, С, КС, К об использовании Белорыбцем Ю.Н. при строительстве данных путей некачественного и не предусмотренного проектной документацией грунта в виде местных суглинков, а также песчано-гравийной смеси (супеси); не ставят под сомнение выводы экспертов К, Б, Т, Б, изложенные в соответствующих заключениях экспертов, положенных судом в основу приговора.

Судом правильно установлено, что Белорыбец Ю.Н., осуществлявший безраздельный контроль за строительством железнодорожных путей в рамках заключенных с <данные изъяты> двух договоров подряда, был осведомлен о недопустимости использования при строительстве не предусмотренных проектом материалов, однако, с целью снизить их себестоимость и похитить денежные средства организовал использование некачественного и более дешевого грунта из различных мест, в том числе, со старой железнодорожной насыпи в районе станции <адрес>, из местных резервов (котлованов, вырытых под строительство иных объектов на территории промышленно-логистического парка), карьера «Камышенский», не согласовав замену грунта с проектной организацией, заказчиком и застройщиком, скрыв от последних данное обстоятельство путем внесения заведомо для него не достоверных сведений, в том числе, о наименовании и качестве использованного при строительстве грунта, в исполнительную документацию. Данную документацию представители <данные изъяты>, а после них представители <данные изъяты> не имели реальной возможности проверить, в связи с чем визировали и подписывали представленные им Белорыбцем Ю.Н. исполнительные документы, основываясь на доверии к последнему, о чем поясняли многочисленные свидетели, в том числе, Н, Ш, А, Г, У, Т, П, Р, Ю.

Обстоятельства составления первичных исполнительных документов под контролем Белорыбца Ю.Н. достоверно установлены судом на основании совокупности доказательств, приведенных в приговоре, и правильно признаны судом как не подтверждающие реальность объемов и качества выполненных <данные изъяты> работ и использованных материалов.

Судебная коллегия признает несостоятельным довод стороны защиты о том, что после окончания строительства использовавшийся карьер «Камышенский» подвергся рекультивации, то есть процессу восстановления земель и структуры почвы путем применения большого комплекса мероприятий, в связи с чем, взятые следователем С в ходе осмотра места происшествия в ДД.ММ.ГГГГ, а впоследствии экспертами в ходе производства экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ образцы грунта не могут отражать действительный состав и характеристики почвы, а границы котлованов подверглись изменениям.

Так, из показаний свидетеля С следует, что на момент осмотра им в ДД.ММ.ГГГГ году котлованов указанного карьера тот находился в заброшенном состоянии и никем не охранялся. Из показаний свидетеля Д следует, что после окончания работ было вырыто три котлована, при этом никакого облагораживания данного участка недр Белорыбец Ю.Н. не делал, котлованы разрыли и бросили. Из показаний эксперта К следует, что на момент осмотра в ДД.ММ.ГГГГ году данный карьер не был законсервирован, находился в рабочем состоянии, все съезды к нему и выезды из него функционировали.

Доводы стороны защиты о том, что Белорыбец Ю.Н. не перепроверял внесенные в акты о приемке выполненных работ сведения, доверяя в свою очередь своим субподрядчикам - <данные изъяты> и О, являются необоснованными, ссылки осужденного на отсутствие хищения чужого имущества указанным в приговоре способом - несостоятельными.

На основании совокупности приведенных в приговоре доказательств судом достоверно установлено, что Белорыбец Ю.Н., будучи директором генподрядной организации, лично организовывал все связанные со строительством процессы и полностью контролировал его ход, систематически выезжал как на карьер «Камышенский», где добывалась супесь, так и на строительную площадку промышленно-логистического парка, в связи с чем, был осведомлен о каждом используемом строительном материале и давал об этом соответствующие распоряжения, и объемах выполненных, в том числе субподрядчиками, работ.

Довод стороны защиты на отсутствие у Белорыбца Ю.Н. реальной возможности похитить денежные средства в сумме не менее <данные изъяты> рублей из перечисленных всего по обоим договорам подряда из <данные изъяты><данные изъяты> рублей, поскольку в таком случае железную дорогу вообще невозможно было бы построить, является несостоятельным.

Данный довод судебная коллегия расценивает как субъективное мнение осужденного, основанное на ничем не подтвержденном предположении, которое опровергается заключениями экспертов №, № и №, показаниями эксперта К о том, что в случае оплаты действительной стоимости использованных Белорыбцем Ю.Н. вместо песка материалов данные железнодорожные пути можно было бы построить в два раза дешевле, сэкономив бюджетные денежные средства.

Доводы стороны защиты о том, что оперативные сотрудники УФСБ <адрес>, а затем следователи СК РФ «придумали» это хищение, являются несостоятельными, опровергаются совокупностью приведенных в приговоре доказательств, подтверждающие выводы суда о виновности Белорыбца Ю.Н. в совершении преступления.

Соответствие в письме от ДД.ММ.ГГГГ№ директора <данные изъяты>Белорыбца Ю.Н. руководителю департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды <адрес>П, в заключениях экспертов сведений об объемах извлеченного и вывезенного с участка недр «Камышенский» грунта, составивших около 80 000 кубометров, на что обращает внимание сторона защиты, а также совпадение этих сведений с данными, изложенными следователем С в протоколе осмотра указанного карьера «Камышенский» от ДД.ММ.ГГГГ, свидетельствует о достоверности и протокола осмотра места происшествия, и заключений экспертов, а также подтверждает выводы суда о том, что указанными в приговоре действиями Белорыбца Ю.Н. в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с участка недр «Камышенский» вывезено лишь 82 150,5 кубометров грунта, а остальной объем земляного полотна путей необщего пользования промышленно-логистического парка с учетом соединительного пути сооружен из местных супесчаных и суглинистых грунтов в объеме 92 193 кубометров, имевшихся в наличии в полосе отвода строящихся путей.

Показания Белорыбца Ю.Н. о том, что фактические объемы добытого <данные изъяты> из указанного карьера грунта были гораздо больше, чем 82 150,5 кубометров, противоречат налоговыми декларациями <данные изъяты>, направленными в налоговый орган для исчисления налога на добычу полезных ископаемых, в которых указаны нулевые значения, кроме деклараций за ДД.ММ.ГГГГ года, в связи с чем, они не могут свидетельствовать о достоверном объёме добытого грунта.

Кроме того, согласно показаниям свидетелей З, Н, Н, работавших у Белорыбца Ю.Н. бухгалтерами, данные налоговые декларации <данные изъяты> по налогу на добычу полезных ископаемых перед их направлением в налоговый орган согласовывались с Белорыбцем Ю.Н. и подписывались электронной цифровой подписью, выданной на имя Белорыбца Ю.Н.Белорыбец Ю.Н. лично давал им указания о том, сколько они (бухгалтеры) будут платить налогов с той или иной организации, а сколько не будут, в связи с чем, они вынуждены были работать с документами, чтобы исполнить распоряжения Белорыбца Ю.Н.

В связи с этим несостоятельными являются доводы стороны защиты о том, что указанные налоговые декларации отражают действительный объем добытых <данные изъяты> полезных ископаемых, в том числе из карьера «Камышенский».

Доводы стороны защиты о том, что имело место «псевдо хищение», является несостоятельным, поскольку вина Белорыбца Ю.Н. доказана совокупностью подробно приведенных в приговоре доказательств.

Так, архивные материалы космической съемки за ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ на территории <адрес>, поступившие из Государственной корпорации по космической деятельности «Роскосмос», на которые ссылается сторона защиты (<данные изъяты>), не опровергают выводы суда о виновности Белорыбца Ю.Н. в совершении указанного преступления и не ставят под сомнение положенные в основу приговора показания многочисленных свидетелей о том, что на территории промышленно-логистического парка <адрес>, в непосредственной близости от строительной площадки, где работала организация Белорыбца Ю.Н., активно велось строительство различных объектов, в связи с чем разрабатывались котлованы под строительство зданий и сооружений, откуда у Белорыбца Ю.Н. имелась возможность брать грунт для строительства железнодорожных путей.

Указанные космические снимки, с учетом показаний свидетелей, подробно приведенных в приговоре, не позволяют с бесспорностью утверждать об отсутствии каких-либо резервов в непосредственной близости от железной дороги и использовании Белорыбцем Ю.Н. при строительстве именно песка, якобы отличающегося по цвету на данных снимках.

Несостоятельным является довод стороны защиты о перечислении денежных средств с расчетных счетов подконтрольных Белорыбцу Ю.Н. организаций, в том числе <данные изъяты>, <данные изъяты>, на счета иных юридических лиц исключительно с целью осуществления взаиморасчетов с субподрядчиками, которым необходимо было платить наличные денежные средства.

Как достоверно установлено судом, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> и прочие многочисленные организации, подконтрольные свидетелям Н, Н, Я, М и П, не поставляли организациям Белорыбца Ю.Н. никаких строительных материалов, в том числе грунт; не выполняли для последнего никаких работ, в том числе по перевозке грунта; не оказывали никаких услуг; основания перечислений денежных средств на расчетные счета указанных фирм носили фиктивный характер, имеющий своей целью последующее обналичивание или транзитное перемещение денежных средств, ранее похищенных Белорыбцем Ю.Н., который таким способом распорядился ими по собственному усмотрению.

Согласно исследованным судом доказательствам, большая часть юридических лиц, через которые осуществлялось обналичивание или транзитное движение денежных средств, не вели никакой самостоятельной хозяйственной деятельности, предметом их деятельности не являлся оборот строительных материалов, в том числе песка и щебня.

Так, согласно показаниям свидетеля Г, она стал учредителем и директором <данные изъяты> по просьбе своего сожителя Я, который, как установлено судом, оказывал Белорыбцу Ю.Н. услуги по обналичиванию денежных средств, при этом <данные изъяты> не занималось поставками материалов для <данные изъяты> и не вело с последним хозяйственной деятельности. Показания свидетеля Г согласуются с показаниями Я

Свидетель К показал, что по просьбе своей знакомой К оформил на себя <данные изъяты>, в штате которого вообще не было сотрудников, при этом <данные изъяты> никогда не осуществляло реальных поставок товарно-материальных ценностей для <данные изъяты>. Показания свидетеля К согласуются с показаниями К.

Аналогичные обстоятельства изложил свидетель П, пояснив, что подконтрольные ему <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, не имевшие в штате работников, кроме номинальных директоров, никаких товаров для организаций Белорыбца Ю.Н., в том числе <данные изъяты>, не поставляли и работ не осуществляли. Использовались исключительно для целей дальнейшего обналичивания или транзита денежных средств в интересах Белорыбца Ю.Н. Заключенные между <данные изъяты> и <данные изъяты> договоры поставки в реальности не заключались, а оборудование не поставлялось. Последующие перечисления данных денежных средств со счета <данные изъяты> на счета иных подконтрольных ему компаний были обусловлены исключительно необходимостью получения наличных денежных средств путем снятия со счета.

Свидетель М подтвердил, что подконтрольные ему <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, не имевшие сотрудников в штате и возглавляемые номинальными директорами, никаких работ для <данные изъяты> не выполняли и поставку товаров не осуществляли, а использовались исключительно для обналичивания денежных средств по просьбе Б, о чем свидетельствует последующее перечисление поступивших денежных средств со счетов <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> на счета таких организаций, как <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>.

Таким образом, судом достоверно установлено, что вышеуказанные подконтрольные Я, М, П организации, обладающие признаками «фирм-однодневок», не вели хозяйственной деятельности, и отношения между названными юридическими лицами и организациями Белорыбца Ю.Н. не были связаны с фактическим оборотом товарно-материальных ценностей и выполнением работ.

Не опровергают выводы суда о фиктивности договорных отношений между указанными юридическими лицами, о заключении их с целью сокрытия вывода денежных средств с расчетных счетов <данные изъяты> и дальнейшего их обналичивания и показания свидетеля Н

Из показаний свидетеля Н следует, что её знакомый Я в ДД.ММ.ГГГГ попросил её оказать услугу по обналичиванию денежных средств. Она передала Я реквизиты <данные изъяты> учредителем которого являлась, и <данные изъяты>, деятельностью которого занимался её муж Н После этого с целью дальнейшего обналичивания на расчетные счета указанных юридических лиц перечислялись якобы в счет оплаты за стройматериалы денежные средства со счета <данные изъяты> в отсутствие с последним каких-либо договорных отношений, поскольку поставками строительных материалов <данные изъяты> и <данные изъяты> никогда не занимались. Впоследствии эти денежные средства были перечислены ею на банковские карты различных физических лиц, с которых обналичены и переданы Я

Кроме того, судом достоверно установлено, что основными видами деятельности <данные изъяты> является строительство зданий; <данные изъяты> - изготовление пластиковых окон.

В то же время из выписок по операциям по счетам следует, что именно <данные изъяты> со своих счетов перечисляет денежные средства на вышеуказанные расчетные счета <данные изъяты> и <данные изъяты> за приобретение неких строительных материалов, хотя <данные изъяты> и <данные изъяты> не имели возможности их поставить, о чем поясняли как сама Н, так и свидетели М, С, С.

Суд обоснованно пришел к выводу, что <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> и другие фактически не состояли в финансово-хозяйственных взаимоотношениях с подконтрольными Белорыбцу Ю.Н.<данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, а все операции по их расчетным счетам проводились с силу достигнутой Белорыбцем Ю.Н. с П, Я договоренности; Г, К, ЛБ и другие хотя юридически и являлись директорами названных организаций, фактически никаких самостоятельных решений, касающихся перечислений денежных средств, не принимали.

С учетом изложенного доводы стороны защиты о том, что все контрагенты <данные изъяты> и иных организаций Белорыбца Ю.Н. были реальными поставщиками товаров и исполнителями работ, являются необоснованными.

Довод стороны защиты о непричастности Белорыбца Ю.Н. к преступлению в связи с тем, что он как директор генподрядной организации заключил коммерческие договоры с <данные изъяты>, не являясь при этом стороной какого-либо государственного контракта, в связи с чем не похищал бюджетных денежных средств в рамках указанных договоров, является несостоятельным.

Так, судом правильно установлено, что всего за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по договорам № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ с расчетных счетов <данные изъяты> авансовыми платежами, а также в соответствии с актами о приемке выполненных работ по форме № и справками о стоимости выполненных работ по форме КС-3, в которых Белорыбцем Ю.Н. были указаны не соответствующие действительности объемы и стоимость используемых при строительстве материалов и фактически выполненных работ, на расчетные счета <данные изъяты> были перечислены денежные средства в общей сумме <данные изъяты> рублей, выделенные из бюджета <адрес> на цели строительства инфраструктуры промышленно-логистического парка <адрес>, в том числе железнодорожных путей необщего пользования, и доведенные для этих целей до <данные изъяты>.

Сам Белорыбец Ю.Н. подтвердил, что ещё ДД.ММ.ГГГГ, то есть на подготовительном к заключению договора № от ДД.ММ.ГГГГ этапе, он был достоверно осведомлён о том, что строительство железнодорожных путей будет осуществляться в рамках инвестиционной деятельности <адрес>. В связи с этим на цели строительства инженерной инфраструктуры промышленно-логистического парка из бюджета <адрес> будут выделены денежные средства и доведены до <данные изъяты>, выполняющего специализированную функцию застройщика, и именно указанные обстоятельства послужили поводом для проведения совещания при первом заместителе <адрес>Ю, на котором, в том числе, решался на вопрос о снижении затрат на строительство, достигнув соглашения в котором, Белорыбец Ю.Н. был уведомлен о необходимости заключения договора с <данные изъяты>, что впоследствии и сделал.

Данные показания Белорыбца Ю.Н. согласуются с изложенными в приговоре показаниями представителя потерпевшего П о том, что в соответствии с законами <адрес> для строительства железнодорожных путей промышленно-логистического парка <адрес> в период с ДД.ММ.ГГГГ года по ДД.ММ.ГГГГ из бюджета <адрес> выделялись денежные средства.

Все изложенные стороной защиты доводы, в том числе о не установлении по делу надлежащего потерпевшего в силу коммерческих взаимоотношений <данные изъяты> с <данные изъяты>, а не с бюджетными организациями, суть которых сводится к тому, что Белорыбец Ю.Н. не похищал путем обмана денежные средства, выделенные из бюджета <адрес> для целей строительства инфраструктуры промышленно-логистического парка <адрес>, и не мог этого сделать, являются несостоятельными, расцениваются судебной коллегией как способ его защиты от предъявленного обвинения, с целью избежать уголовной ответственности за совершенное умышленное корыстное преступление.

Вина осужденного подтверждается совокупностью подробно приведенных в приговоре доказательств, полученных в установленном законом порядке, которые являются относимыми, допустимыми и достоверными. Данные доказательства были объективно исследованы и проверены в судебном заседании и получили оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ, подробно приведены в приговоре. Все выводы суда о доказанности вины осужденного в инкриминируемом ему деянии, вопреки доводам жалоб, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, мотивированы.

Оснований сомневаться в правдивости показаний представителя потерпевшего, свидетелей обвинения, экспертов, положенных судом в основу приговора и признанных достоверными, судебная коллегия не находит. Материалы дела не содержат сведений о заинтересованности данных лиц, о наличии у них неприязненных отношений к осужденному, которые бы повлияли на правдивость их показаний. Оснований для оговора Белорыбца Ю.Н. ни судом первой инстанции, ни судом апелляционной инстанции не установлено. Показания данных лиц согласуются между собой, а также с письменными материалами уголовного дела, обоснованно положенными в основу приговора, и подробно приведёнными судом.

Несогласие стороны защиты с оценкой показаний представителя потерпевшего, свидетелей обвинения, экспертов и специалистов, о чем указано в апелляционных жалобах, не влияет собой на правильность той оценки, которая дана данным доказательствам судом первой инстанции.

Субъективная оценка доказательств стороны защиты, приведенная в жалобах, является неверной, сделанной с целью избежать Белорыбцу Ю.Н. уголовной ответственности за содеянное.

Судом правильно установлены все обстоятельства, подлежащие доказыванию, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, в том числе размер причиненного ущерба; приведены доказательства; указаны сведения о личности осужденного; существо обвинения, в том числе дата, место, время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия, другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, перечень доказательств, данные о представителе потерпевшего, характере и размере вреда, причиненного преступлением.

Обвинительное заключение соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ. Оснований для возвращения уголовного дела прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ, судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам стороны защиты, по делу отсутствуют объективные данные, которые бы давали основание предполагать, что уголовное дело сфабриковано, а доказательства – сфальсифицированы.

Довод стороны защиты о фальсификации материалов уголовного дела следователем, является необоснованным, поскольку все собранные по делу доказательства соответствуют требованиям ст. 74 УК РФ, и в своей совокупности подтверждают вину Белорыбца Ю.Н. в совершенном преступлении.

Вопреки доводам стороны защиты, порядок возбуждения уголовного дела не нарушен. В соответствии с принципом процессуальной самостоятельности следователь был вправе принять решение о выделении материалов (в том числе заключений экспертиз), которые в дальнейшем послужили основанием для принятия решения о возбуждении настоящего уголовного дела.

Поскольку строительство железнодорожных путей выполнено с использованием материалов ненадлежащего качества и более низкой стоимостью, чем Белорыбец Ю.Н. представил к оплате, суд сделал обоснованный вывод о том, что имущественные права <адрес> были нарушены. В связи с тем, что преступлением причинён вред муниципальному образованию, доводы защиты о том, что настоящее дело должно быть отнесено к категории дел частно-публичного обвинения, которые возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, являются несостоятельными.

Право на защиту осужденного Белорыбца Ю.Н. как в ходе предварительного следствия, так и судом первой инстанции нарушено не было. Суд правильно разрешил по существу в соответствии с требованиями УПК РФ все заявленные ходатайства и привел мотивы принятых решений по их рассмотрению. Судебная коллегия не усматривает оснований для удовлетворения ходатайств стороны защиты, в которых было отказано судом первой инстанции, в том числе о назначении судебной экспертизы.

Обвинительного уклона при расследовании и рассмотрении уголовного дела не усматривается. Отказ в удовлетворении заявленных стороной защиты ходатайств не свидетельствует сам по себе о нарушении права осужденного на защиту или об обвинительном уклоне со стороны органов предварительного следствия и суда. Оснований для отвода государственного обвинителя и судьи не усматривается; сведений об их заинтересованности при рассмотрении уголовного дела, из материалов не усматривается.

Как следует из протокола судебного заседания и приговора, судебное разбирательство проведено судом с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, принципов равноправия и состязательности сторон. Суд исследовал все представленные сторонами доказательства, которым дал объективную оценку, с которой соглашается судебная коллегия.

Осужденным принесены замечания на протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ. в части изложения показаний представителя потерпевшего П (<данные изъяты>), которые не были рассмотрены судом первой инстанции, в связи с отчислением из штата судей Железнодорожного районного суда <адрес> судьи Носовой Ю.В. (<данные изъяты>).

Изучив в порядке подготовки протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ., аудиозапись данного судебного заседания, а также замечания осужденного на данный протокол, судебная коллегия приходит к выводу, что протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ. Показания представителя потерпевшего изложены в протоколе судебного заседания правильно, в связи с чем, замечания осужденного в этой части являются необоснованными, подлежащими отклонению, поскольку секретарем судебного заседания правильно изложен смысл и содержание показаний представителя потерпевшего, в соответствии со сказанным. Замечания осужденного фактически сводятся к предложениям об иной редакции изложения показаний представителя потерпевшего, однако, дословное приведение речи участников уголовного разбирательства в протоколе судебного заседания не предусмотрено уголовно-процессуальным законодательством.

Судебная коллеги считает, что протокол судебного заседания составлен секретарем в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, регулирующего порядок и правила его составления, по смыслу которого секретарь обязан отразить суть пояснений участников процесса, изложив их в соответствии с грамматическими и литературными требованиями, предъявляемыми к составлению процессуальных документов.

Вопреки доводам стороны защиты, уголовное дело рассмотрено судом с соблюдением правил подсудности. Так, постановлением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. данное уголовное дело направлено по подсудности в Железнодорожный районный суд <адрес> (<данные изъяты>). Апелляционным постановлением от ДД.ММ.ГГГГ. данное постановление оставлено без изменения (<данные изъяты>), в кассационном порядке не обжаловано. В соответствии со ст. 36 УПК РФ споры о подсудности между судами не допускаются. Любое уголовное дело, переданное из одного суда в другой, подлежит безусловному принятию к производству тем судом, которому оно передано.

Указание стороны защиты на необходимость привлечения к уголовной ответственности как сотрудников контролировавших строительство <данные изъяты>, <данные изъяты>, так и директора <данные изъяты>Б, выступавшего вместо Белорыбца Ю.Н. генподрядчиком по договору с <данные изъяты> в ходе второй очереди строительства, является необоснованной.

Так, в соответствии с положениями ч.1 ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Б и иные указанные Белорыбцем Ю.Н. лица не были привлечены к уголовной ответственности в рамках настоящего уголовного дела.

Оснований для решения вопроса о возвращении уголовного дела прокурору в порядке п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ не имеется.

Фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, установленные в ходе судебного разбирательства, не свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий Белорыбца Ю.Н. по более тяжкому преступлению.

Право на обращение в правоохранительные органы с заявлением о совершении преступления и иными лицами (при наличии сведений о причастности к преступлению иных лиц) у представителя потерпевшего не утрачено.

Вопреки доводам стороны защиты, судом правильно разрешены исковые требования. Суд обоснованно взыскал в счет возмещения материального ущерба 152 842 454 руб. в пользу <адрес> в лице <адрес>.

Выводы суда о доказанности вины и правильности квалификации действий осужденного в приговоре изложены достаточно полно, надлежащим образом обоснованы, мотивированы, соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным по уголовному делу, а потому признаются судебной коллегией правильными.

При решении вопроса о квалификации действий осужденного, суд правильно исходил из того, что при хищении выделенных из бюджета <адрес> на строительство инженерной инфраструктуры промышленно-логистического парка и используемых в этих целях <данные изъяты>» денежных средств, Белорыбец Ю.Н. действовал противоправно, с корыстной целью; его конкретные действия были направлены на безвозмездное обращение указанных денежных средств в свою пользу, против воли собственника, путём обмана. Так, судом достоверно установлено, что Белорыбец Ю.Н. сообщал сотрудникам <данные изъяты> а впоследствии сотрудникам <данные изъяты> заведомо для него недостоверные завышенные сведения, содержащиеся в составленных от имени <данные изъяты> актах о приемке выполненных работ по форме КС-2 и справках о стоимости выполненных работ и затрат по форме КС-3, относительно объемов и стоимости используемых при строительстве материалов и фактически выполненных работ. Осужденный скрыл, что использует в ходе строительства железнодорожных путей вместо предусмотренного проектно-сметной документацией дренирующего грунта более дешевые строительные материалы, в том числе местные суглинки, находившиеся в основании насыпи и в полосе отвода строящихся железнодорожных путей, а также песчано-гравийную смесь (супесь) с низкой себестоимостью, добывавшуюся с низкими затратами на участке недр карьера «Камышенский», расположенного в непосредственной близости от места строительства железнодорожных путей, и доставлявшуюся к месту строительства тоже с более низкими затратами. Осужденный фальсифицировал сведения о приобретении для нужд строительства песчаного грунта по высокой стоимости, в том числе, у подконтрольных ему обществ <данные изъяты>, <данные изъяты>, а также фальсифицировал документы, подтверждающие высокое качество и состав грунта. Полученными за выполненные работы ненадлежащего качества и объема денежными средствами Белорыбец Ю.Н. распорядился в дальнейшем по своему усмотрению.

Об умысле Белорыбца Ю.Н. на совершение мошеннических действий, направленных на хищение указанных денежных средств, свидетельствуют его конкретные и целенаправленные действия. Так, будучи директором <данные изъяты>, он осуществлял не соответствующее проектным требованиям строительство железнодорожных путей необщего пользования на территории промышленно-логистического парка, организовав изготовление подчиненными ему сотрудниками, не осведомленными о его преступных намерениях, в офисных помещениях, занимаемых <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, вышеуказанных актов о приемке выполненных работ по форме КС-2 и справок о стоимости выполненных работ по форме КС-3, с указанием в них заведомо ложных, недостоверных сведений об объёмах, качестве и стоимости выполненных <данные изъяты> работ, которые затем представил в <данные изъяты> и <данные изъяты>. После этого на их основании с расчетных счетов <данные изъяты> на счета <данные изъяты> были перечислены <данные изъяты> рублей, выделенные на строительство из бюджета <адрес>, из которых не менее <данные изъяты> рублей Белорыбец Ю.Н. похитил, чем причинил бюджету <адрес> ущерб в указанном размере.

Суд правильно установил квалифицирующий признак мошенничества, совершенного «в особо крупном размере», что подтверждается размером денежных средств, которые Белорыбец Ю.Н. похитил, превышающим для статьи 159 УК РФ установленные законом для особо крупного размера 1 миллион рублей, умысел на хищение которых у него имелся.

Действия Белорыбца Ю.Н. правильно квалифицированы судом по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ № 26-ФЗ) - как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, совершенное в особо крупном размере.

Доводы стороны защиты о том, что предъявленное обвинение подпадает под признаки состава мошенничества в сфере предпринимательской деятельности, являются несостоятельными.

Так, само по себе выделение в Уголовном кодексе Российской Федерации на основании Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 207-ФЗ специальных составов мошенничества, в том числе предусмотренного ст. 159.4 УК РФ мошенничества, сопряженного с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, не означает криминализацию каких-либо деяний, не подпадающих под действие ст. 159 УК РФ, которая охватывает все случаи хищения чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием.

По смыслу закона, положения ст. 159.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 207-ФЗ), предполагают виновное использование для хищения чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием договора, обязательства по которому заведомо не будут исполнены (причем не вследствие обстоятельств, могущих обусловить их неисполнение в силу рискового характера предпринимательской деятельности), а вследствие наличия у субъекта преступления прямого умысла на совершение мошенничества.

Таким образом, единственным объективным признаком, служащим специфическим критерием квалификации мошенничества по статье 159.4 УК РФ, является неисполнение договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности. Из-под действия данной статьи выведены иные виды обмана и злоупотребления доверием в качестве способа хищения чужого имущества, использование которых предполагает квалификацию деяния, если оно совершено лицами, вовлеченными в осуществление предпринимательской деятельности, по статье 159 УК РФ, являющейся общей нормой.

Гражданское законодательство регулирует отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, или с их участием, исходя из того, что предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке (п. 1 ст. 2 ГК РФ). То есть речь идет об изначально правомерной деятельности.

Вместе с тем, судом правильно установлено, что при совершении данного преступления Белорыбец Ю.Н. не осуществлял правомерную самостоятельную деятельность, направленную на систематическое получение прибыли, а использовал в качестве способа хищения чужого имущества обман, заключавшийся в предоставлении сотрудникам <данные изъяты> и <данные изъяты> заведомо недостоверных сведений относительно объемов и стоимости используемых при строительстве материалов и фактически выполненных работ, которые были завышены им в отчетной исполнительной документации, при этом вместо предусмотренных проектно-сметной документацией использовал более дешёвые материалы. После этого, получив на основании указанной документации желаемые денежные средства в счет оплаты некачественных и неполностью выполненных работ, перечислял их на основании фиктивных договоров, по не соответствующим действительности основаниям платежей на счета используемых для обналичивания и транзита различных юридических лиц с признаками «фирм-однодневок», с целью дальнейшего хищения этих денежных средств.

Суд обоснованно учел, что на момент начала строительства коммерческая организация <данные изъяты>, деятельностью которой руководил Белорыбец Ю.Н., не обладала достаточными собственными основными, транспортными и трудовыми ресурсами, чтобы самостоятельно обеспечить исполнение надлежащим образом взятых на себя обязательств по строительству железнодорожных путей. В связи с этим осужденный заключал договоры между <данные изъяты> и <данные изъяты>, а также иными подконтрольными ему юридическими лицами (<данные изъяты>, <данные изъяты>), то есть фактически с самим собой. Иных источников для получения достаточного для строительства объема грунта, кроме оформленного в аренду <данные изъяты> карьера «Камышенский», где добывалась не предусмотренная проектно-сметной документацией супесь, у Белорыбца Ю.Н. не было, о чем ему, как руководителю, доподлинно было известно.

Судом правильно установлено, что способом хищения денежных средств в данном случае явилось не само по себе использование Белорыбцем Ю.Н. как руководителем <данные изъяты> заключенных с <данные изъяты> договоров генподряда № от ДД.ММ.ГГГГ и подряда № от ДД.ММ.ГГГГ, а иные способы обмана сторон данных договоров, установленные судом в приговоре.

Умыслом Белорыбца Ю.Н. охватывалось то, что обязательства по указанным договорам не будут исполнены им надлежащим образом и в предусмотренном качестве и объеме, при этом не вследствие обстоятельств, связанных с риском их неисполнения в ходе предпринимательской деятельности как таковой, а в связи с наличием у него изначально прямого умысла на хищение денежных средств, выделенных из бюджета <адрес> в целях строительства.

С учетом вышеизложенного, а также установленного судом факта хищения Белорыбцем Ю.Н. путем обмана бюджетных денежных средств, само по себе наличие у него правового статуса директора коммерческой организации и его участие в руководстве коммерческой организацией не превращает вмененное ему хищение в преступление в сфере предпринимательской деятельности.

По смыслу закона, квалификация мошенничества по статье 159.4 УК РФ возможна в случаях преднамеренного неисполнения договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, когда сторонами договора являются индивидуальные предприниматели и (или) коммерческие организации. Однако договор генподряда № от ДД.ММ.ГГГГ был заключен между тремя организациями, одна из которых (Государственное бюджетное учреждение <адрес> «Управление капитального строительства») не являлась коммерческой и выполняла функции заказчика.

В связи с этим оснований для применения иного уголовного закона при квалификации действий Белорыбца Ю.Н. у органа предварительного следствия не имелось, не усматривает таких оснований и судебная коллегия.

Довод стороны защиты о том, что юридическая оценка его действий была намеренно изменена органом следствия с предпринимательской деятельности на ст. 159 УК РФ с целью избрания в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу для получения выгодных следствию показаний по делу бывшего <адрес>Ю, является несостоятельным.

Так, из материалов уголовного дела следует, что уголовное дело было возбуждено по ч.4 ст. 159 УК РФ в отношении неустановленных лиц, и именно по этой статье Белорыбцу Ю.Н. впоследствии было предъявлено обвинение.

Данные доводы, как и довод о заказном характере дела признаются судебной коллегией необоснованными.

То обстоятельство, что допущенные при строительстве нарушения были выявлены после его завершения в результате следственных действий, не свидетельствует о невиновности Белорыбца Ю.Н. С учётом установленных фактических обстоятельств дела, суд правильно квалифицировал его действия.

Оснований для иной юридической квалификации содеянного, в том числе по ч. 7 ст. 159 УК РФ, а также для оправдания осужденного, для прекращения уголовного дела, судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам стороны защиты, предусмотренные п. «в» ч.1 ст. 78 УК РФ сроки давности привлечения Белорыбца Ю.Н. к уголовной ответственности по данному делу на момент постановления приговора не истекли, в связи с чем, предусмотренных законом оснований для освобождения Белорыбца Ю.Н. от уголовной ответственности и назначенного наказания не имеется.

В соответствии с ч.3 ст. 78 УК РФ течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда. В таком случае течение сроков давности возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной.

Судом правильно установлено, что инкриминируемое Белорыбцу Ю.Н. преступление, предусмотренное ч.4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ № 26-ФЗ) и относящееся к категории тяжких, было совершено им в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, срок давности уголовного преследования Белорыбца Ю.Н. должен был истечь ДД.ММ.ГГГГ. Однако в связи с объявлением Белорыбца Ю.Н.ДД.ММ.ГГГГ. в розыск (а ДД.ММ.ГГГГ.- в международный розыск), как скрывшегося от органа предварительного следствия, течение этого срока было приостановлено и возобновлено лишь ДД.ММ.ГГГГ., когда Белорыбец Ю.Н. был задержан в <адрес><адрес>, после чего ДД.ММ.ГГГГ. экстрадирован в Российскую Федерацию.

Доводы стороны защиты о том, что Белорыбец Ю.Н. не знал об объявлении его в розыск, поскольку покинул территорию РФ, будучи в процессуальном статусе свидетеля, до возбуждения в отношении него уголовного дела, не опровергают вышеизложенные выводы суда о приостановлении течения сроков давности привлечения к уголовной ответственности. Так, из материалов дела усматривается, что Белорыбец Ю.Н., будучи уведомленным о возбуждении уголовного дела, после проведения с его участием следственных действий, скрылся. В связи с этим органами следствия проводились оперативно-розыскные мероприятия, направленные на установление его фактического местонахождения, вручения ему, а в его отсутствие – его родственникам, повесток о необходимости явки для предъявления обвинения, которые были вручены его дочери и матери, что свидетельствует об осведомленности Белорыбца Ю.Н. об его уголовном преследовании на территории Российской Федерации, однако он продолжал скрываться от органа предварительного следствия.

Таким образом, учитывая нахождение Белорыбца Ю.Н. в розыске в период с ДД.ММ.ГГГГ. до ДД.ММ.ГГГГ., на который течение сроков давности было приостановлено, суд сделал обоснованный вывод о том, что срок привлечения Белорыбца Ю.Н. к уголовной ответственности не истёк.

Наказание Белорыбцу Ю.Н. назначено судом справедливое, в соответствии с требованиями уголовного закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности осужденного, наличия смягчающих наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи, всех конкретных обстоятельств дела.

Суд апелляционной инстанции не усматривает каких-либо иных обстоятельств, подлежащих учету в соответствии со ст. 61 УК РФ в качестве смягчающих, кроме тех, которые признаны судом.

Принимая во внимание характер и степень общественной опасности совершенного преступления, конкретные обстоятельства дела, личность осужденного, суд обоснованно пришел к выводу о назначении Белорыбцу Ю.Н. наказания в виде лишения свободы в пределах санкции ч. 4 ст. 159 УК РФ, с учетом положений ст.ст. 6, 43, 56, 60, 61 УК РФ, назначив дополнительное наказание в виде штрафа, правильно не усмотрев оснований для применения положений ст.ст. 64, 73, 15 ч. 6 УК РФ, приведя в приговоре соответствующие мотивы своего решения. Не находит таких оснований и суд апелляционной инстанции.

Назначенное наказание является справедливым, соразмерно содеянному, оснований для его смягчения нет. При назначении наказания суд исследовал и в полной мере учел все данные о личности осужденного; все значимые обстоятельства, влияющие на вид и размер наказания, судом также учтены.

Дело рассмотрено судом полно, всесторонне и объективно. Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, в том числе по доводам жалоб, по существу из материалов дела не усматривается.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Железнодорожного районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Белорыбца Ю. Н. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Белорыбца Ю.Н., адвокатов Наземцевой Л.Е., Кухаренко В.П. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора, а для осужденного, содержащегося под стражей,- в тот же срок со дня вручения ему копии судебного решения, вступившего в законную силу, через суд первой инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 401.7, 401.8 УПК РФ.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии при рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий-

Судьи –