Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Муштина Н.В. на приговор Искитимского районного суда Новосибирской области от 03 июня 2020 года в отношении

ПЕТРОВА В. Л., родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты> не судимого,

У С Т А Н О В И Л А:

по настоящему приговору Петров В.Л. осужден по ст. 160 ч. 3 УК РФ к штрафу в размере 150.000 (сто пятьдесят тысяч) рублей.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Постановлено взыскать с Петрова В.Л. в возмещение материального ущерба в пользу <данные изъяты> 377.601 рублей 61 копейка.

Сохранен арест, наложенный на имущество Петрова В.Л. до исполнения назначенного наказания в виде штрафа и возмещения причиненного ущерба.

Как следует из приговора, Петров В.Л. признан виновным в том, что являясь генеральным директором <данные изъяты>, в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, действуя умышленно, похитил путем растраты, вверенные ему денежные средства, принадлежащие <данные изъяты> в сумме 417.601 рублей 61 копейка в крупном размере.

Действия Петрова В.Л. судом квалифицированы по ст. 160 ч. 3 УК РФ как растрата, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

В судебном заседании подсудимый Петров В.Л. вину в совершении преступления признал частично.

На приговор адвокатом Муштиным Н.В. подана апелляционная жалоба об отмене приговора и прекращении уголовного преследования в отношении Петрова В.Л. за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ст. 160 ч. 3 УК РФ.

Ссылаясь на ст. 297, 307 и 389.15 УПК РФ, защитник считает, что приговор является незаконным, необоснованным, немотивированным и подлежащим отмене, а дело прекращению в связи с отсутствием в действиях Петрова В.Л. признаков состава преступления, предусмотренного ст. 160 ч. 3 УК РФ.

Суд должен был установить в действиях Петрова В.Л. наличие признаков хищения, такие как противоправность и безвозмездность, чего сделано не было.

В судебном заседании установлено, что директор <данные изъяты> Петров В.Л. заключил с Ш1 договоры об оказании юридических услуг. Несмотря на спорное описание предмета договора, в суде установлено, что фактически и юридически Ш1 представлял интересы <данные изъяты> и фактически оказал <данные изъяты> юридические услуги, возвратив заводу крупные денежные суммы, взыскав их с <данные изъяты> и <данные изъяты>. Данная работа была выполнена в интересах завода, а не в интересах Петрова В.Л. и принесла материальную прибыль заводу, а не Петрову В.Л..

По мнению адвоката, факт оказания Ш1 услуг <данные изъяты> по поводу возврата денежных средств, ранее необоснованно выплаченных <данные изъяты> и <данные изъяты>, подтверждается актами выполненных работ к договору от ДД.ММ.ГГГГ, а также копией претензионной переписки, содержанием судебных решений, фактом возвращения на расчетный счет <данные изъяты> с <данные изъяты> 3.381.430 рублей 72 копеек, также фактом перечисления на расчетный счет <данные изъяты> с <данные изъяты> 176.513 рублей и взысканием в судебном порядке с <данные изъяты> 108.413 рублей 18 копеек. Данные денежные средства возвращены на завод в результате претензионной работы Ш1. Таким образом, в результате деятельности Ш1 в пользу <данные изъяты> было взыскано 3.666.356 рублей 90 копеек.

По доводам автора жалобы денежные средства, инкриминированные Петрову В.Л. в качестве похищенных, то есть платежи в адрес Ш1. носили возмездный характер, являлись оплатой оказанных услуг, выраженных в проведении досудебной претензионной работы, а также судебной работе.

Считает, что ни один из допрошенных в судебном заседании свидетелей обвинения не оспорил факт оказания Ш1. юридических услуг <данные изъяты> письменные материалы дела также подтвердили этот факт.

Факты оказания юридических услуг в интересах <данные изъяты>, а не Петрова В.Л. лично отражены в решении Арбитражного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, постановлении седьмого Арбитражного суда от ДД.ММ.ГГГГ, постановлении Арбитражного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и определении Верховного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ.

С учетом изложенного, считает, что <данные изъяты> в лице директора Петрова В.Л. денежные средства перечислил Ш1 законно и обоснованно за реально выполненные работы, а вернее оказанные результативные юридические услуги, что подтверждается согласующимися между собой показаниями свидетелей обвинения Ш1З2, Я1, И1, А1, П4, М1 и П1.

Между тем, суд не дал данному факту оценки, не опровергая выполненные Ш1 работы, не мотивировал в приговоре, почему он считает, что данные действия со стороны Петрова В.Л. являются преступными.

Считает, что каких-либо доказательств, из которых бы следовала незаконность привлечения Ш1. к оказанию юридических услуг, суду представлено не было, более того, напротив, в судебном заседании было установлено, что привлекая Ш1 к оказанию услуг в интересах предприятия, Петров В.Л. действовал в соответствии со своими должностными полномочиями, целесообразно сложившейся в ДД.ММ.ГГГГ производственной ситуации.

Из показаний свидетелей из числа работников правового подразделения завода и Петрова следует одно и тоже - штат юристов на ДД.ММ.ГГГГ не был укомплектован, а специалисты правового отдела не справлялись с текущими объемами работы, в связи с чем, Ш1 периодически привлекался <данные изъяты> к оказанию услуг, то есть сотрудничать с ним стали за несколько лет до обстоятельств ДД.ММ.ГГГГ.

Законность получения Ш1 вознаграждения от <данные изъяты> в результате оказания услуг по исследованным обстоятельствам была установлена имеющими преюдиционное значение решениями арбитражных судов, вплоть до Верховного суда РФ, на что суд первой инстанции предпочел не обращать внимания при постановлении приговора.

Кроме того, мотивируя обвинительный приговор, суд первой инстанции сослался на ответ из <данные изъяты> (л.д. 92) от ДД.ММ.ГГГГ, в котором начальник отдела рекламы <данные изъяты>В3 сообщает, что договоры с Ш1. заключены в нарушение ст. 1 ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц», поскольку основанием для заключения договоров послужил пункт п. 6.6.2(18) Единого положения о закупках ГК «РОСТЕХ». Однако данное письмо принято судом во внимание без оценки в совокупности с иными доказательствами по уголовному делу. Так, в томе 2 на л.д. 198-206 имеется письмо <данные изъяты> за подписью генерального директора И1 от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому договоры с Ш1 заключены в соответствии с п. 6.6.2(39) Единого положения о государственных закупках <данные изъяты>. Кроме того, данное письмо составлено непосредственно потерпевшим, а не чиновником сторонней организации, размышляющим о позиции потерпевшего, составлено оно в ДД.ММ.ГГГГ, а не в ДД.ММ.ГГГГ. Более того, И1 в судебном заседании подтвердил факт издания им данного письма. Также в приложениях к письму имеется копия первичного документа - заказа на приобретение товаров (работ, услуг) от ДД.ММ.ГГГГ№, согласно которому договор с единственным поставщиком Ш1. заключен в соответствии с п. 6.6.2 (39) Единого положения о закупках.

Эти же факты подтверждены в показаниях свидетеля С1, оглашенных в судебном заседании.

По мнению адвоката, суд принял во внимание одно, крайне спорное доказательство нарушения конкурсных процедур и отверг совокупность доказательств, которые прямо противоречат позиции начальника отдела В3, который свое мнение обосновал якобы позицией <данные изъяты> по делу. В судебном заседании В3 не допрошен, в качестве специалиста или эксперта в дело не вступал. Также суд не обратил внимания на то, что письмо УФАС за подписью В3 заканчивается выводом об отсутствии нарушений антимонопольного законодательства, что противоречит общему смыслу письма и делает позицию В3, как минимум, непоследовательной.

Полагает, что суд предпочел проигнорировать доказательства, опровергающие предъявленное обвинение, и обосновать свой приговор на отдельных противоречивых материалах дела, не учитывая совокупность доказательств. Суд также не указал по какой причине он отверг одни доказательства и отдал предпочтение другим.

Считает, что суд не установил корыстный мотив со стороны Петрова В.Л., который является обязательным элементом состава преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, и составом любого иного хищения.

Суд, не мотивируя, указал на то, что Петров В.Л. до ДД.ММ.ГГГГ знал, что его привлекут к уголовной ответственности по уголовным делам № и №, в связи с чем, с целью не оплачивать услуги «юриста (адвоката)» решил растратить деньги <данные изъяты> в пользу Ш1. Автор жалобы считает, что непонятно на чем основано данное высказывание, так как оно не согласуется с исследованными материалами дела, ни со сроками проведения доследственной проверки, ни со временем возбуждения уголовного дела.

Вместе с тем, услуги адвокатов, связанные с уголовным преследованием, понадобились Петрову В.Л. лишь в ДД.ММ.ГГГГ. До ДД.ММ.ГГГГ, Петров В.Л. не был и не мог быть озабочен поиском, используя термины обвинительного заключения, «юриста (адвоката)».

Кроме того, суд в описательно-мотивировочной части указал на то, что Петров В.Л. растратил вверенные ему денежные средства с целью защиты своих личных интересов, завуалировав под сделку, направленную на защиту предприятия. При этом, не указав, в чем конкретно заключался личный интерес Петрова В.Л. в привлечении Ш1

Между тем, органами предварительного следствия Петров В.Л. обвинялся в совершении хищения путем растраты вверенных ему денежных средств с целью личного обогащения.

Таким образом, суд вышел за пределы предъявленного обвинения, установив и обвинив Петрова В.Л. в совершении хищения с иными целями.

Считает, что такие нарушения являются грубыми и должны повлечь отмену приговора, поскольку нарушают права Петрова В.Л. на защиту.

При назначении наказания суд взыскал с Петрова В.Л. сумму возмещения ущерба в размере 377.601 рубль 61 копейка. Эта сумма, которую выплатил <данные изъяты> в пользу Ш1 за оказание им юридических услуг, то есть не безвозмездно. Со взысканием этой суммы он не согласен, поскольку в судебном заседании достоверно установлено, что согласно договору от ДД.ММ.ГГГГ между <данные изъяты> в лице Петрова В.Л. и Ш1 заключен договор об оказании юридических услуг, согласно которому в ДД.ММ.ГГГГШ1 положена абонентская плата в размере 40.000 рублей, а с ДД.ММ.ГГГГ года по 20.000 рублей ежемесячно.

ДД.ММ.ГГГГ на имя Ш1 заводом перечислены 20.000 рублей. Как установлено в судебном заседании, Ш1 выполнены множественные работы, в том числе принято участие в подготовке предварительных материалов по служебной проверке с целью выяснения вопроса о возможном причинении вреда предприятию в результате сделки с <данные изъяты>. Данные работы явно не входят в круг работ лично для Петрова В.Л..

Далее в период ДД.ММ.ГГГГ года Ш1 подбирал информацию о фирмах-контрагентах ООО на выполнение работ по консервации и ремонту 4 прессовых установок, писал письма от имени завода о признании организации потерпевшей, за что ему было перечислено 20.000 рублей.

ДД.ММ.ГГГГШ1 подготовлено предложение от имени завода по возмещению ущерба, связанного с ненадлежащим исполнением договора № возмездного оказания услуг по консервации и ремонту 4 прессовых установок от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между <данные изъяты> и <данные изъяты>. По итогам исполнения вышеуказанного договора подготовлена претензия в адрес <данные изъяты>, подготовлена справка на имя генерального директора <данные изъяты>Л1 по вышеуказанному договору, подготовлен проект искового заявления о взыскании с <данные изъяты> в пользу <данные изъяты> сумм и процентов по договору.

ДД.ММ.ГГГГ на имя Ш1 перечислены денежные средства в размере 28.840 рублей (командировочные расходы).

ДД.ММ.ГГГГШ1 поступила абонентская плата за октябрь в размере 20.000 рублей а также 1.340 рублей (командировочные расходы).

ДД.ММ.ГГГГ года Ш1 в интересах завода подготовил исковое заявление о взыскании с <данные изъяты> сумм излишне уплаченных по договору, подготовил ходатайство по арбитражному делу об изменении даты судебного заседания; подготовил материалы и принял участие в судебном заседании по иску <данные изъяты> к <данные изъяты>. Решением суда исковые требования завода удовлетворены. В пользу <данные изъяты> взыскано 101.010 рублей, 7.403 рубля 18 копеек - проценты за использование чужих денежных средств, 20.917 рублей расходов, итого – 129.330 рублей.

Также Ш1 проведена проверка, в ходе которой установлено, что ООО причинил ущерб заводу, подготовил претензию, отражающую факт неполного выполнения ООО.

Благодаря претензионной работе Ш1<данные изъяты> перечислило на счет <данные изъяты> денежные средства в размер 3.381.430 рублей 72 копейки. Именно по этой причине последний получил гонорар успеха в размере 287.421 рубль 61 копейка без НДС в счет исполнения договора об оказании юридических услуг № от ДД.ММ.ГГГГ.

Однако в судебном заседании суд не стал выяснять какие из работ были произведены лично для Петрова В.Л., если таковые, по мнению суда, имели место, а какие для <данные изъяты> и на какую сумму. Сложив все суммы выплат, суд взыскал их с Петрова В.Л., как ущерб, причиненный предприятию, что незаконно и свидетельствует об отсутствии желания разбираться в природе выплат.

Из материалов дела прямо следует, что данные работы были произведены исключительно в интересах <данные изъяты> все денежные средства, взысканные и отданные в досудебном порядке, поступили на счет завода, а не на имя Петрова В.Л..

Более того, Ш1 не вступил в какое-либо уголовное дело в каком-либо процессуальном качестве для представления интересов Петрова В.Л. или <данные изъяты>, что суд просто проигнорировал, пытаясь обосновать тот факт, что выплаты в адрес Ш1 осуществлялись исключительно в личных интересах Петрова В.Л.. Почему в интересы <данные изъяты> не входит получение 3.666.356 рублей 90 копеек в результате услуг, оказанных Ш1 суд также не посчитал нужным обосновывать.

Считает, что суду надлежало более объективно и внимательнее подойти к вопросу определения размера причиненного ущерба, поскольку составление справок и обзоров по уголовным делам не перекрывает весь объем работы эффективно проделанной Ш1 для завода. Более того, составление или не составление таких справок Ш1 не повлияло и не могло повлиять на размер оплаты его труда, поскольку Ш1 получал абонентскую плату, то есть размер оплаты был твердым фиксированным независимо от объема оказанных услуг, а гонорар успеха он получил не за составление справок, а за возврат денег на предприятие. По состоянию на ДД.ММ.ГГГГ у Петрова В.Л. нет и не было каких-либо материальных обязанностей перед <данные изъяты> из обстоятельств сотрудничества с <данные изъяты> и <данные изъяты>.

Таким образом, таких обязательных признаков хищения как противоправность и безвозмездность судом первой инстанции установлено не было.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Черняева Е.В. выражает несогласие с доводами апелляционной жалобы, указывая на законность, обоснованность и справедливость приговора, поскольку причастность к совершенному деянию Петрова В.Л. установлена, просит приговор суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката без удовлетворения.

В судебном заседании адвокат Муштин Н.В. и осужденный Петров В.Л. поддержали доводы жалобы об отмене приговора суда.

Государственный обвинитель Семенова Е.С., считая приговор суда законным, обоснованным и справедливым, просила оставить его без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

Выслушав участников судебного заседания, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия считает, что апелляционная жалоба удовлетворению не подлежат, а приговор суда является законным, обоснованным и справедливым по следующим основаниям.

Виновность Петрова В.Л. в совершении преступления, при обстоятельствах, изложенных в приговоре, установлена и подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании, содержание которых подробно приведено в приговоре.

Этим доказательствам судом дана надлежащая оценка.

Как следует из материалов дела, все доводы о невиновности Петрова В.Л., которые вновь приведены в жалобе, были предметом тщательного исследования и проверки в ходе судебного следствия, оценены они в совокупности со всеми материалами дела и обоснованно признаны несостоятельными и правильно отвергнуты судом с приведением в приговоре мотивов принятого решения, не согласиться с которым у судебной коллегии оснований не имеется.

Заявления в апелляционной жалобе о том, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, судебная коллегия считает несостоятельными.

Обстоятельства преступного деяния, совершенного Петровым В.Л. установлены на основании показаний представителей потерпевшего З1, Т1, а также свидетелей Ш1, М1, З2, В1, П3, П1, Л2, А1, Б1, Г1, С1, М2, И1, Я1, И1, протоколов выемки договоров и актов выполненных работ, платежных поручений и их осмотра, ответа из <адрес>, копии положения о юридическом отделе <данные изъяты>», копии приказа <данные изъяты>№ от ДД.ММ.ГГГГ «<данные изъяты>», копий заявок на приобретение товаров (работ, услуг) № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ у Ш1, выписки из бюджета <данные изъяты> на ДД.ММ.ГГГГ, копий приговоров Искитимского районного суда Новосибирской области от 15.03.2018 и 16.12.2019, обвинительных заключений по уголовным делам №, №, справки <данные изъяты> а также других доказательств, исследованных в судебном заседании, полученных в порядке, установленном законом, содержание которых подробно приведено в приговоре.

Сопоставив показания вышеуказанных лиц между собой и с другими доказательствами, приведенными в приговоре, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что оснований не доверять показаниям данных лиц, нет, поскольку они последовательны, непротиворечивы, соответствуют друг другу и фактическим обстоятельствам дела, оснований для оговора Петрова В.Л. кем-либо из указанных лиц по делу, судом не установлено, не усматривает таких оснований и судебная коллегия.

Каких-либо существенных противоречий в показаниях представителей потерпевшего и свидетелей, которые бы ставили под сомнение выводы суда о доказанности вины осужденного и которым бы суд не дал надлежащей оценке в приговоре, не имеется.

Тщательное исследование и надлежащая оценка всей совокупности доказательств по делу позволили суду правильно установить, что в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, Петров В.Л., являясь генеральным директором <данные изъяты>, действуя умышленно и из корыстных побуждений, используя свое служебное положение, растратил денежные средства <данные изъяты>, вверенные ему, в сумме 417.601 рубль 61 копейка в пользу Ш1 в крупном размере.

Так, достоверно зная о возбуждении уголовных дел по факту хищения денежных средств <данные изъяты>, где последнее является потерпевшим, Петров В.Л., являясь генеральным директором, который в соответствии со своими служебными обязанностями на основании Устава <данные изъяты>, представляет Общество и в пределах своей компетенции осуществляет руководство текущей финансово-хозяйственной деятельностью, обеспечивая прибыльность, конкурентоспособность и финансово-экономическую устойчивость Общества, сохранность имущества Общества, совершил действия, направленные в ущерб интересам предприятия как потерпевшего по уголовным делам, поскольку заключил договор с Ш1 на прекращение данных уголовных дел по реабилитирующим основаниям. При этом Петров В.Л., будучи участником совершения хищения денежных средств (присвоения и растраты) Общества по этим уголовным делам, осознавал, что прекращение уголовных дел выгодно ему лично, а не АО

Данный вывод суда первой инстанции подтверждается следующими доказательствами.

Из показаний представителя потерпевшего З1 следует, что договор об оказании услуг № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между <данные изъяты> и <данные изъяты>, с ежемесячной абонентской платой 40.000 рублей за первый месяц и по 20.000 рублей впоследствии, является попыткой подсудимого Петрова использовать денежные средства <данные изъяты> в своих личных корыстных целях. Предметом договора является обязанность исполнителя Ш1 провести работу, направленную на прекращение уголовных дел в части, затрагивающей интересы Заказчика - <данные изъяты>, по реабилитирующим основаниям. То есть, обязанность «провести работу» - как предмет договора, является обязанностью совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность. В контексте договора - эти действия должны быть четко направлены на прекращение уголовного дела по реабилитирующим основаниям, то есть по исчерпывающим основаниям, перечисленным в уголовно-процессуальном законе (ст. 24 УПК РФ), дающим право на реабилитацию, то есть на возмещение вреда, причиненного в результате уголовного преследования. Очевидно, что ни одним из уполномоченных на прекращение уголовных дел лицом или органом, индивидуальный предприниматель Ш1 не является. Уголовные дела, возбужденные в отношении неустановленных лиц по признакам преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (в марте 2017г.), не обладали признаками уголовных дел, подлежащих прекращению по реабилитирующим основаниям. Кроме того, в предмете договора акцентировано внимание на том, что возбужденные уголовные дела затрагивают материальные и имиджевые интересы заказчика. Затрагивают, но не как субъекта преступления, а как потерпевшего, то есть того, кому преступлением причинен вред, в том числе имущественный и вред деловой репутации. Возбуждение уголовных дел как раз было призвано защитить интересы <данные изъяты>. Петров, предполагая, чем закончится расследование указанных уголовных дел, но при этом, являясь распорядителем денежных средств <данные изъяты>, использовал их в своих целях, для защиты своих личных интересов, завуалировав под сделку, направленную на защиту интересов предприятия. Относительно договора об оказании услуг № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между <данные изъяты> и <данные изъяты> с выплатой 287.421 рублей заключен не в интересах <данные изъяты>, поскольку не содержит предмет договора, а является по сути актом выполненных работ по договору от ДД.ММ.ГГГГ и содержит перечисление уже выполненных работ, объем которых уже принят по актам выполненных работ № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ по договору от ДД.ММ.ГГГГ№, за которые Ш1 были выплачены денежные средства.

Кроме того, указанный договор имеет ссылку во втором абзаце п. 1 на то, что Исполнитель обязался в рамках договора от ДД.ММ.ГГГГ провести работу, направленную на защиту интересов Заказчика по взаимоотношениям с <данные изъяты> в рамках договора № от ДД.ММ.ГГГГ, в то время, как ни один из пунктов договора от ДД.ММ.ГГГГ не содержит упоминаний об <данные изъяты>. Более того, в п. 2 данного договора между <данные изъяты> и Ш1 указано «по результатам работы Исполнителя в рамках договора оказания услуг № Заказчиком установлено, что работы по договору № выполнены <данные изъяты> не в полном объеме. Этот пункт не соответствует действительности, поскольку факт ненадлежащего выполнения <данные изъяты> условий договора № был выявлен правоохранительными органами задолго до заключения договора между Ш1 и <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ, так как правоохранительными органами ДД.ММ.ГГГГ года было возбуждено уголовное дело именно по данному факту, и только после возбуждения уголовного дела <данные изъяты> возвратило <данные изъяты> излишне уплаченные по договору № денежные средства в размере 3.381.430 рублей 72 копейки в октябре 2017 года. Таким образом, в результате заключения договоров на оказание услуг между <данные изъяты> и Ш1№ от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ<данные изъяты> причинен имущественный вред в размере 417.601 рубль 61 копейка.

Согласно показаниям представителя потерпевшего Т1 установлено, что какие конкретные работы проведены Ш1 по договору № в интересах <данные изъяты> из тех актов которые имелись, установить не представилось возможным. Все договоры со Ш1 заключены в нарушение ЕПОЗ (Единого положения о закупках) и приказа № от ДД.ММ.ГГГГ «Об организации договорной работы». По договору № предметом договора является обязанность Ш1 провести работу по прекращению уголовных дел по реабилитирующим основаниям, при этом уголовная ответственность предусмотрена только для физических лиц, соответственно <данные изъяты> не могло заключить данный договор в интересах <данные изъяты>, как предприятия (<данные изъяты> нельзя согласно уголовному законодательству привлечь в качестве обвиняемого). Работы, предусмотренные договором №, выполнялись по договору №, по которому оплата Ш1 проводилась ежемесячно в сумме 20.000 рублей, именно подготовку проекта претензии и искового заявление <данные изъяты> к <данные изъяты> указал Ш1 в акте № выполненных работ по договору об оказании услуг <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ, и именно за данные услуги в рамках этого договора Ш1 получил как и указано в условиях договора денежные средства в сумме 20.000 рублей, после подписания акта № по заявке на платеж от ДД.ММ.ГГГГ№ и платежному поручению № от ДД.ММ.ГГГГ. Таким образом, Ш1 в рамках договора № получил денежные средства ДД.ММ.ГГГГ в сумме 287.421, 61 рублей, при этом никаких иных услуг по договору № им выполнено не было.

<данные изъяты> настаивает на том, что договор № от ДД.ММ.ГГГГ заключался не в интересах <данные изъяты> поскольку <данные изъяты> являлось потерпевшей стороной, а не субъектом преступления, и действуя добросовестно должно было быть заинтересовано в установлении всех обстоятельств дела и привлечении виновных лиц к установленной законом ответственности. По договору № от ДД.ММ.ГГГГ произведена оплата в адрес Ш1 в сумме 287.421,61 рублей ДД.ММ.ГГГГ. При этом предмет договора также включал в себя 101.009,28 рублей не признанных <данные изъяты> и процентов за пользование чужими денежными средствами, которые в последующем <данные изъяты> оплатило в <данные изъяты> по решению суда до возбуждения исполнительного производства. Относительного данного договора <данные изъяты> также полагает, что договор заключался не в интересах <данные изъяты>, поскольку объем услуг указанный в данном договоре, фактически был указан в договоре № от ДД.ММ.ГГГГ и мог быть исполнен силами правового управления №, что входило в его непосредственную компетенцию. Объем работ, загруженность и количество сотрудников правового управления, позволяли исполнить указанные работы самостоятельно, без привлечения сторонних исполнителей.

Из показаний свидетеля И1 следует, что договоры с Ш1 были заключены в нарушение ЕПОЗ, по основанию, предусмотренному п. 6.6.2 п.п. 18 ЕПОЗ (договор на оказание услуг адвокатами), в то время как Ш1 не имеет статуса адвоката, а является индивидуальным предпринимателем. В соответствии с договором в предмет оказания услуг Ш1. входило обязательство по проведению работ, направленных на прекращение уголовных дел по реабилитирующим основаниям, и надлежащей судебной защиты интересов заказчика, однако <данные изъяты> является юридическим лицом, a прекращение уголовных дел по реабилитирующим основаниям возможно только в отношении физического лица. Таким образом, по вышеуказанным договорам Ш1. незаконно были выплачены денежные средства в сумме 417.601,61 рублей, чем был причинен материальный ущерб <данные изъяты>

Согласно показаниям свидетеля Б1 следует, что изначально Ш1 был знаком <данные изъяты> в связи с оказанием консультационных услуг по вопросу снижения налогового бремени по земельному налогу. При этом, являясь заместителем генерального директора по экономике и финансам, она неоднократно указывала генеральному директору Петрову В.Л. о невозможности заключения договоров на юридические услуги, так как на предприятии имеется собственная юридическая служба и бюджет предприятии не предусматривает данные расходы. При этом бюджет предприятия утверждается на каждый последующий год вышестоящей организацией, которой ДД.ММ.ГГГГ году являлась «Сплав» или «Техмаш», бюджет утверждается в виде единого документа в <данные изъяты> при этом генеральный директор нес персональную ответственность за исполнение бюджета. Она помнит, как в ДД.ММ.ГГГГ в финансовый отдел <данные изъяты> который находился в ее подчинении, поступил договор с правового управления об оказании услуг Ш1, предметом договора являлись два уголовных дела. Она данный договор первоначально не завизировала, так как не была в курсе возбужденных уголовных дел и характера работ, которые необходимо выполнить по данному договору, после чего данный договор был возвращен непосредственно исполнителю З2. В свою очередь З2 обращался к ней по вопросу согласования данного договора, которому она также высказала свои возражения, на что З2 что-либо внятно пояснить не мог, ссылаясь на то, что заключение договора является распоряжением генерального директора. Она заявила, что в таком случае должна получить разъяснение от генерального директора. В этот или на следующий день ее в кабинет пригласил Петров В.Л., у которого в кабинете была также П4 и З2 в присутствии которых, не углубляясь в подробности, Петров В.Л. сказал, что всю ответственность он берет на себя, договор он уже подписал, после чего заставил ее подписать лист согласования к договору.

Таким образом, договор об оказании услуг № от ДД.ММ.ГГГГ между <данные изъяты> и Ш1. был заключен непосредственно по инициативе генерального директора Петрова В.Л. при согласовании со Ш1. В отношении договора об оказании услуг № от ДД.ММ.ГГГГ она может пояснить, что первоначально он назывался как дополнительное соглашение к договору от ДД.ММ.ГГГГ, которое она также отказалась визировать при обращении к ней З2, так как оно противоречило положению о закупочной деятельности, а именно, превышало сумму основного договора, после чего Петровым В.Л. также было организовано совещание в служебном кабинете, на котором присутствовали П3, З2, В1, П1, а также она. В ходе совещания Петров В.Л. пояснил необходимость подписания договора и сказал, что он всю ответственность берет на себя. Также она обращала внимание на то, что заключение договоров со Ш1 происходило в нарушение конкурентных способов закупки – как с единственным поставщиком, хотя Ш1 является индивидуальным предпринимателем, а не адвокатом или нотариусом. Кроме того, отсутствовали протоколы закупочной комиссии принимающей решение о закупке у единственного поставщика.

Аналогичные показания о нарушении при заключении договоров со Ш1 Единого положения о закупочной деятельности дала и свидетель Г1.

Данный факт нарушения при заключении договоров со Ш1 подтверждается и ответом из <адрес>, согласно которому договор № от ДД.ММ.ГГГГ и договор № от ДД.ММ.ГГГГ между <данные изъяты> и Ш1 заключены с нарушением п. 18 ЕПОЗ ГК «Ростех» (т.1 л.д.92).

Ссылка стороны защиты на то, что судом данный ответ учтен в качестве доказательства без оценки с имеющимся в материалах дела ответом директора завода И1 (т.2 л.д.198), является несостоятельной, поскольку в данном ответе руководитель завода не дает оценку правомерности заключения договоров № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ на соответствие ЕПОЗ, а лишь приводит то обоснование, которое использовалось Петровым В.Л. при заключении этих договоров для придания им законности и указано в служебной записке специалиста, заказе на приобретение товаров (работ, услуг).

Из показаний свидетеля Ш1 следует, что ДД.ММ.ГГГГ года к нему обратился генеральный директор <данные изъяты> Петров В.Л. и сказал, что у него могут быть проблемы, так как на работу к нему приходили сотрудники правоохранительных органов для производства выемки документов. На что он ответил, что это предмет работы адвоката, а у него нет статуса адвоката и он помочь не сможет. В ДД.ММ.ГГГГ Петров позвонил и сообщил ему, что по факту хищения денежных средств <данные изъяты> возбуждено 2 уголовных дела по взаимоотношениям с <данные изъяты> (события 2015 года) и <данные изъяты> (события 2013 года), а также о том, что у него и главного инженера В1 прошли обыски в квартирах. В ДД.ММ.ГГГГ года он вместе с Петровым, З2, П4, П1, В1 и В2 обсуждали сложившуюся ситуацию по возбужденным уголовным делам. Он посоветовал Петрову провести служебное расследование. Так как Петров просил его участвовать на всех совещаниях, он предложил Петрову заключить с ним договор по данным уголовным делам и выдать ему доверенность и с ним был заключен договор ДД.ММ.ГГГГ на оказание услуг. В ходе служебной проверки было выявлено, что по вине сотрудников завода не все прессовые установки были вывезены для ремонта в <данные изъяты>, соответственно оплата по договору была произведена излишне. В связи с чем, ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты> он вместе с В1, П4, П1, З2, В2, П2, Р1, а также директором <данные изъяты>Я1 провели совещание, где он сообщил о том, что не все узлы прессовых установок перевезены для производства ремонта, таким образом, работы выполнены не в полном объеме. При этом он объяснил Я1, что если последний не признает то, что выполнил работы не в полном объеме, то усугубит свою роль по уже возбужденному и расследуемому уголовному делу, так как будет фигурантом и лучше сейчас вернуть излишне уплаченные <данные изъяты> денежные средства. После чего он также по инициативе Я1 встречался с последним и его адвокатами, где также объяснил адвокатам еще раз сложившуюся ситуацию. Я1 признал эту сумму частично и в ДД.ММ.ГГГГ года внес ее на расчетный счет <данные изъяты>. За эту работу он попросил Петрова оплатить ему 8,5% от полученной суммы и был заключен второй договор от ДД.ММ.ГГГГ, по которому ему было выплачено вознаграждение около 290.000 рублей. Далее он продолжил оказание услуг, готовил документы в Арбитражный суд на взыскание денег, участвовал в судебных заседаниях. Такую же работу он проводил и по взаимоотношениям с <данные изъяты>, а именно, встречался с руководителем И1, его адвокатом, которого убедил в том, что не все работы выполнены и необходимо вернуть деньги.

Кроме того, на проводимых совещаниях он объяснял, что уголовные дела возбуждены незаконно, приводил свои доводы со ссылкой на нормативно-правовые акты. Его задача была оценивать те материалы, которые наработаны, определять направления работы. По постановлениям о возбуждении уголовного дела ущерб был причинен <данные изъяты> в размере 7.000.000 рублей. Так как уголовное дело было возбуждено незаконно, оно должно было быть прекращено по реабилитирующим обстоятельствам. Цель заключенного договора с ним была прекратить уголовное дело по реабилитирующим обстоятельствам. Петров очень много внимания уделял проверке актов выполненных работ. Во исполнение первого договора он готовил справочную информацию к совещаниям для того, чтобы Петров четко проговаривал свою позицию, когда совещания проходили на высоком уровне, он готовил справки Петрову. Работа была направлена только на прекращение уголовных дел, для чего он должен был провести определенную работу, направленную на их прекращение. Для прекращения дела видел два пути: через суд доказать, что незаконно возбуждено, но Петров не воспользовался этим и второй - доказать, что ключевые доказательства получены следствием незаконно, ненадлежащими лицами подготовлены.

Согласно показаниям свидетеля П3 договор № от ДД.ММ.ГГГГ был заключен со Ш1 для того, чтобы последний консультировал Петрова по правовым вопросам, возникающим по уголовным делам, давал оценку действиям правоохранительных органов, а также читал пояснения сотрудников <данные изъяты> относительно фактов, по которым возбуждены уголовные дела, то есть где-то говорил дать более подробно пояснения, где-то убрать лишнее, что не относится к делам. При этом Ш1 непосредственно работал и консультировал только Петрова В.Л., что потом доводилось до руководителей на общем совещании у Петрова.

Из показаний свидетеля З2 установлено, что между Петровым В.Л. и Ш1 была устная договоренность об оказании правовой помощи директору <данные изъяты> Петрову В.Л., поскольку возбужденные уголовные дела по факту хищения денежных средств <данные изъяты> могут принести имиджевые потери. Также у Ш1 и Петрова В.Л. сложилась позиция, что уголовные дела возбуждены незаконно, без заявлений со стороны потерпевшего. По договору № от ДД.ММ.ГГГГ Петров В.Л. и Ш1 в устном порядке приняли решение о том, что Ш1 будет представлять интересы в Арбитражном суде <адрес> по исковым требованиям к <данные изъяты>. При этом по данному поводу им были подготовлены заявление-письмо и претензия к <данные изъяты>, которые, возможно, корректировались Ш1. Условия между Петровым В.Л. и Ш1 были согласованы без его участия. Необходимость заключения договора непосредственно с Ш1 оценивалась непосредственно генеральным директором и осуществлялась исходя из его полномочий. Если бы генеральный директор поручил ему или кому- либо из юристов <данные изъяты> осуществлять данные работы, то данные работы могли быть выполнены ими.

Суммы по договорам № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ заключенным между <данные изъяты> и Ш1 были указаны по согласованию с директором Петровым В.Л., при этом он не участвовал в совещаниях на которых Петров В.Л. и Ш1 согласовывали суммы. Ш1 и Петров В.Л. проводили много встреч без его участия. Заявки на платеж Ш1 подготавливались им по актам выполненных работ, поступивших от Ш1, после того, как они были подписаны Петровым В.Л..

Он лично встречался с директором <данные изъяты> и передавал ему заявление - письмо, в котором было указано, что <данные изъяты>» выполнил не в полном объеме работы, указанные в договоре, при этом сумма невыполненных работ там указана не была. Директор у него получил данное заявление-письмо. Также он неоднократно созванивался с директором <данные изъяты>Я1 по поводу возврата данных денежных средств и лично приглашал Я1 на совещание в помещение <данные изъяты> для урегулирования вопроса.

Из показаний свидетеля М1 следует, что на <данные изъяты> работает в должности юрисконсульта с ДД.ММ.ГГГГ. В его должностные обязанности входило: проверка заключаемых договоров, проверка кадровых документов, ведение претензионно-исковой работы, участие в судах в качестве представителя <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ он самостоятельно представлял интересы <данные изъяты> в судах, готовил все необходимые документы для предъявления исков и последующей поддержки их в суде. Нагрузка всегда была достаточная и объемная, осуществлялись работы в плановом порядке и с различной степенью интенсивности, по сути, не менялась вплоть до ДД.ММ.ГГГГ. Вопросом по <данные изъяты> он не занимался, от руководства таких задач ему не поступало. По вышеуказанным уголовным делам проводилась проверка комиссией, в которую входил З2. О том, что в <данные изъяты> был заключен договор об оказании услуг № от ДД.ММ.ГГГГ ему стало известно после увольнения З2. В ходе работы ему было известно, что З2 по поручению директора занимался вопросами, связанными с выяснением обстоятельств по возбужденным уголовным делам, в том числе вопросами поставки прессов, оснастке, выставления претензий по излишне оплаченным денежным средствам в <данные изъяты> иной работе, в существо которой их не посвящал.

Согласно положению о юридическом отделе <данные изъяты>, утвержденному генеральным директором <данные изъяты> Петровым В.Л., функциями отдела являлось отстаивание интересов предприятия в установленном законом порядке, ведение претензионной исковой работы предприятия, работа по исполнению судебных актов в интересах предприятия, принятие мер по до арбитражному урегулированию разногласий, представление интересов предприятия во всех правоохранительных органах, включая арбитражный суд, суд общей юрисдикции и мировых судей, других учреждениях, организациях и предприятиях всех организационно-правовых форм, защищая интересы завода.

Из показаний свидетеля В1 следует, что после возбуждения двух уголовных дел по факту хищения денежных средств <данные изъяты> генеральный директор Петров В.Л. стал приглашать Ш1 на различные внутренние заседания и совещания, посвященные решению вопросов, связанных с уголовными делами, на которых обсуждалось, кто был допрошен из сотрудников <данные изъяты> какие запросы поступали, какие ответы подготовлены, при этом суть ответа и содержимое обсуждались на подобных совещаниях, то есть обсуждалось текущее состояние уголовных дел и вырабатывалась линия защиты по ним. На данных совещаниях Ш1 давал свою правовую оценку по известным ему обстоятельствам уголовного дела, то есть непосредственно говорил о том, что возбуждены уголовные дела незаконно, так как нет заявления собственника, и что данные постановления о возбуждении уголовных дел можно отменить.

Из показаний свидетеля И1 следует, что после возбуждения уголовного дела между <данные изъяты> и <данные изъяты> велась претензионная переписка по вопросу неисполнения в полном объеме условий договора ДД.ММ.ГГГГ года. При этом возмещение со стороны <данные изъяты> недовыполненных работ, об объеме которых якобы не было известно руководству <данные изъяты>, при исполнении условий договора поставки № от ДД.ММ.ГГГГ, не связано с какой-либо проводимой работой со стороны Ш1, а является доброй волей руководства <данные изъяты>. Также он может дополнить, что не помнит, чтобы с ним в присутствии Ш1, В2 и П3 проводились какие-либо встречи связанные с обсуждением возможности возврата излишне уплаченных денежных средств по договору поставки № от ДД.ММ.ГГГГ, а все общение сводилось к официальной переписке.

Кроме вышеприведенных доказательств, по делу имеются и другие, приведенные в приговоре доказательства вины осужденного, признанные судом достоверными.

Вышеуказанные доказательства свидетельствуют о том, что судом правильно установлены фактические обстоятельства дела, которые не соответствуют доводам апелляционной жалобы.

Давая в приговоре анализ исследованных в судебном заседании доказательств, суд привел полное обоснование своих выводов о признании достоверными доказательств, на основании которых был постановлен обвинительный приговор, и признании несостоятельными показаний осужденного Петрова В.Л., отрицавшего факт растраты им денежных средств завода.

Свой вывод о виновности суд сделал на основании всей совокупности доказательств, которые обоснованно признал не только достоверными, но и достаточными для разрешения данного уголовного дела и вынесения обвинительного приговора.

Доводы жалобы адвоката о том, что Ш1 представлял интересы <данные изъяты>, а не Петрова, опровергаются приведенными выше показаниями свидетелей, в том числе и Ш1, согласно которым установлено, что услуги, которые оказывал Ш1 имели своей целью прекращение уголовных дел по реабилитирующим основаниям, в чем был заинтересован лично Петров В.Л., а не завод, поскольку по этим уголовным делам завод являлся потерпевшим. Именно с этой целью Ш1 изучал судебную практику, подготавливал информацию о незаконном возбуждении уголовных дел.

Как обоснованно указано судом в приговоре, возврат же <данные изъяты> денежных средств в <данные изъяты> якобы за невыполненные работы - это не гражданско-правовые отношения как пытался преподнести Петров В.Л., а это возврат похищенных денежных средств, так как приговором суда от ДД.ММ.ГГГГ установлена фиктивность договорных отношений и обязательств между <данные изъяты> и <данные изъяты>. Кроме того, фактически к возврату денежных средств Я1 в сумме 3.381.000 рублей на <данные изъяты>Ш1 отношения не имел, так как факт ненадлежащего выполнения <данные изъяты> условий договора № был выявлен правоохранительными органами задолго до заключения договора между <данные изъяты> и Ш1ДД.ММ.ГГГГ и возврат денег имел место после возбуждения уголовного дела по данному факту, однако Ш1 получил от данной суммы 8,5 % в качестве вознаграждения.

О заключении договоров со Ш1 в интересах лично Петрова B.Л. свидетельствует и тот факт, что работы, которые указывал Ш1 в актах, а также в договоре от ДД.ММ.ГГГГ№ могли и должны были быть выполнены, и частично выполнялись правовым управлением <данные изъяты>

Приведенные выводы суда соответствуют исследованным доказательствам, а потому судебная коллегия признает их правильными, в связи с чем, не согласиться с этими выводами суда оснований не имеется.

Анализируя собранные по делу доказательства в их совокупности, судебная коллегия приходит к выводу о том, что Петров В.Л. осознавал, что уголовные дела возбуждены не в отношении завода, а по факту растраты денежных средств завода, руководителем которого он являлся, следовательно, прекращение уголовных дел будет не в интересах завода, а, напротив, нанесет ему ущерб, что с очевидностью свидетельствует о том, что договор на оказание юридических услуг с указанным предметом договора выгоден лично Петрову В.Л. и все действия, направленные на возврат похищенных денежных средств (в том числе в судебном порядке) были совершены, прежде всего, в интересах Петрова В.Л. с одной лишь целью уйти от ответственности за хищение и прекратить уголовные дела.

Ссылка стороны защиты на то, что взыскание денежных средств было выгодно для завода, с учетом установленных обстоятельств являются неубедительными, поскольку это взыскание имело место только после возбуждения уголовных дел и с момента сделок с <данные изъяты> и <данные изъяты> (соответственно ДД.ММ.ГГГГ) прошел длительный период времени, в течение которого не предпринимались меры к возврату якобы излишне выплаченных денежных средств, которые к тому же должны были выполняться сотрудниками юридической службы, которая имелась на заводе и в полномочия которой входила защита интересов завода.

Несостоятельны, по мнению судебной коллегии и доводы автора жалобы о том, что судом не указано, в чем конкретно заключался личный интерес Петрова В.Л. в привлечении Ш1., поскольку это противоречит приговору суда, согласно которому судом сделан вывод о том, что заключение договоров со Ш1 имело своей целью прекращение уголовных дел по реабилитирующим основаниям, в чем был заинтересован лично Петров В.Л.. При этом не может согласиться судебная коллегия с тем, что в данном случае суд вышел за пределы предъявленного Петрову В.Л. обвинения, так как судом в приговоре указано на то, что Петров В.Л. совершил хищение денежных средств путем растраты с целью улучшения своего материального благосостояния, преследуя личную заинтересованность не оплачивать услуги Ш1 из личных денежных средств, которые будут выполнены исключительно в его (Петрова В.Л.) интересах, что и было вменено органом предварительного расследования.

Учитывая, что Петров В.Л. совершил хищение денежных средств путем растраты с целью улучшения своего материального благосостояния, преследуя личную заинтересованность не оплачивать услуги Ш1 из личных денежных средств, которые будут выполнены исключительно в его (Петрова В.Л.) интересах, а оплатить их за счет средств завода, судебная коллегия не может согласиться с доводами стороны защиты о том, что судом не установлена корыстная цель совершения Петровым В.Л. преступления.

Таким образом, тщательно исследовав обстоятельства дела, правильно оценив все доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины осужденного Петрова В.Л. в содеянном им и по ст. 160 ч. 3 УК РФ судом дана правильная юридическая оценка.

При таких данных с доводами стороны защиты об отмене приговора, оправдании Петрова В.Л. за отсутствием в деянии состава преступления, судебная коллегия согласиться не может.

Наказание Петрову В.Л. назначено справедливое, соразмерно содеянному им, с соблюдением требований ст. 6 и 60 УК РФ и с учетом целей наказания, установленных ч. 2 ст. 43 УК РФ.

Судом были учтены все предусмотренные законом обстоятельства: характер и степень общественной опасности совершенного преступления, все данные о личности осужденного, влияние назначенного наказания на его исправление и все конкретные обстоятельства дела.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, при судебном рассмотрении не допущено.

Руководствуясь ст. 389.20 УПК РФ, судебная коллегия,

О П Р Е Д Е Л И Л А:

приговор Искитимского районного суда Новосибирской области от 03 июня 2020 года в отношении ПЕТРОВА В. Л. оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Муштина Н.В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в восьмой кассационный суд общей юрисдикции в порядке, установленном главой 47-1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: