Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению и дополнением к нему государственного обвинителя Давыдовой Е.Н. на приговор Кировского районного суда г. Иркутска от 15 сентября 2023 года, которым

Кондратьева Ольга Геннадьевна, (данные изъяты),

Васильев Роман Витальевич, (данные изъяты),

оправданы по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, за отсутствием в деянии состава преступления.

Рогалева Елена Владимировна, (данные изъяты),

оправдана по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33 - ч. 3 ст. 159 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, за отсутствием в деянии состава преступления.

Мера пресечения в отношении Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В., Рогалевой Е.В. в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении отменена.

Признано за Кондратьевой О.Г., Васильевым Р.В. и Рогалевой Е.В. право на реабилитацию в порядке, установленном главой 18 УПК РФ.

Решен вопрос о вещественных доказательствах.

Гражданский иск (данные изъяты) оставлен без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Несмеяновой О.Н., выслушав участников судебного разбирательства, исследовав представленные материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и дополнений к нему, представленных возражений судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Приговором Кировского районного суда г. Иркутска от 15 сентября 2023 года Кондратьева О.Г. оправдана в предъявленном обвинении в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ, мошенничество, то есть хищении чужого имущества путем обмана, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в крупном размере, Васильев Р.В. оправдан в предъявленном обвинении в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ, мошенничество, то есть хищении чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, Рогалева Е.В. оправдана в предъявленном обвинении в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст.33- ч.3 ст.159 УК РФ, в пособничестве в мошенничестве, то есть в хищении чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

По версии обвинения преступление, в совершении которого обвинялись органами предварительного следствия Кондратьева О.Г., Васильев Р.В., Рогалева Е.В., совершено в период с Дата изъята по Дата изъята .

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель Давыдова Е.Н. выражает несогласие с приговором, поскольку он не отвечает требованиям ст.297 УПК РФ, разъяснениям Постановления Пленума ВС РФ от 29.11.2016 №55 «О судебном приговоре», в связи с чем, на основании п.1,2 ч.1 ст.389.15, ч.2 ст.389.16, 389.24 УПК РФ, приговор подлежит отмене. Считает, что судом неправильно применен уголовный закон, установлено наличие гражданско-правовых отношений, чем существенно нарушены положения уголовно-процессуального законодательства, что повлекло нарушение прав потерпевшего на судебную защиту. Обращает внимание, что судом доказательства не допустимыми не признавались, не исключались из числа доказательств, новых доказательств, которые бы существенным образом могли повлиять на существо предъявленного обвинения суду не представлено, в связи с чем, считает, что суд необоснованно пришел к выводу о наличии гражданско-правовых отношений и невиновности Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. и Рогалевой Е.В., не учел выводы судебно-бухгалтерской экспертизы. Выражая несогласие с выводами суда относительно признания выводов экспертизы ошибочными, не основанными на фактических обстоятельствах уголовного дела, указывает на проведение судебной бухгалтерской экспертизы в соответствующем экспертном учреждении, обладающим специальными познаниями в области судебной бухгалтерии, выводы научно обоснованы, оснований сомневаться в которых не имеется. Полагает, что суд не лишен был возможности поставить на обсуждение вопрос о проведении дополнительной судебно-бухгалтерской экспертизы. Полагает, поскольку обучение проводилось удаленно, вопреки мнению суда, институт расходов по содержанию здания и помещений в данном случае не нес. Считает, что судом не принято во внимание, что заказчику представлены документы, содержащие недостоверные сведения об аренде помещения для проведения лекционных занятий, об обучении 10 лиц, часть их которых не обучалась, часть лиц не прошли итоговую аттестацию, но удостоверения им были выданы, что, по мнению автора представления, исключает гражданско-правовые отношения, поскольку оплата по контракту была проведена по недостоверным сведениям. Приводя показания свидетеля ФИО25, указывает, что суд не нашел оснований не доверять данным показаниям, из чего следует, что преподаватели были осведомлены о контракте и его условиях, что, по её мнению, не учтено судом. Полагает, что судом оценены иные доказательства с точки зрения гражданско-правовых отношений, без учета предоставления недостоверных сведений, по результатам которых институт получил денежные средства по контракту. Считает, что при оценке заключения судебно-бухгалтерской экспертизы, судом сделан вероятностный вывод о возможных тратах института, что противоречит положениям Уголовно-процессуального законодательства, поскольку выводы суда не могут быть основаны на предположениях. Дополняя свои доводы, автор представления, анализируя материалы уголовного дела, считает, что выводы суда об отсутствии умысла на хищение путем составления и предоставления несоответствующих действительности документов о выполнении обязательств по проведению курсовых мероприятий на момент заключения контракта не соответствует установленным обстоятельствам по делу. Считает, что на этапе предварительного расследования и в судебном заседании достоверно установлено, что работы по организации, проведению и контролю учебного процесса в рамках государственного контракта Номер изъят-ПОПР от Дата изъята со стороны (данные изъяты) не исполнены, фактически обучение слушателей не проведено, полученные слушателями документы выданы без наличия достаточных к тому оснований, при этом, заказчику представлены документы, подтверждающие выполнение работ в полном объеме, на основании которых произведена оплата. Полагает, что при оценке действий Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. и Рогалевой Е.В. допущены существенные нарушения в выводах. Обращает внимание, что указывая о том, что Рогалевой Е.В. фактически не заключался договор гражданско-правового характера с (данные изъяты)», судом не дана оценка основаниям получения на расчетный счет Рогалевой Е.В. денежных средств по незаключенному договору за не проведенное обучение. Считает, что судом без надлежащей оценке оставлен факт наличия договора между (данные изъяты) и Рогалевой Е.В. при том, что на Кондратьеву О.Г. возлагался контроль исполнения приказа. Считает, что судом не учтено, что согласно показаниям представителя потерпевшего ФИО24 контракт не исполнялся полностью, в связи с чем, гражданский иск был поддержан полностью. Обращает внимание, что показаниям свидетеля ФИО28 не дана надлежащая оценка. Полагает, что выводы суда об отсутствии факта хищения в связи с установленными обстоятельствами оказания услуг ненадлежащего качества и необходимость решения вопроса в порядке гражданского судопроизводства являются необоснованными, не подтвержденными исследованными доказательствами. Дополняет, что материалами уголовного дела установлено, судом надлежащим образом не подвергнуты оценке факты того, что аудиторные занятия со слушателями сотрудниками (данные изъяты) Васильевым Р.В. и Рогалевой Е.В. не проводились, но на их расчетные счета поступали денежные средства, которыми они распорядились. Считает, что без надлежащей оценке остались факты того, что итоговая аттестация на платформе «(данные изъяты)» не пройдена слушателями, подписи лиц им не принадлежат, что исключает факт наличия гражданско-правовых отношений, полагает, что умышленные действия обвиняемых способствовали созданию видимости исполнения договора в целом, а не свидетельствовали о нарушении его условий при исполнении. Автор представления приходит к выводу, что анализ полученных доказательств, в том числе, изложенных в приговоре, свидетельствует о совершении преступления, считает, что судом неверно оценены фактические обстоятельства, установленные при рассмотрении уголовного дела. На основании изложенного, просит приговор отменить, направить уголовное дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

В возражениях на апелляционное представление адвокат Исмаилов А.Ю. приводит суждения относительно его доводов, полагает, что они направлены на переоценку доказательств, просит приговор оставить без изменения, апелляционное представление без удовлетворения.

В судебном заседании прокурор Селезнева Е.В. доводы апелляционного представления поддержала, просила об отмене приговора.

Оправданные Кондратьева О.Г., Васильев Р.В., Рогалева Е.В и их защитники – адвокаты Шайдуров А.С., Холодова М.В., Исмаилов А.Ю. возражали против удовлетворения апелляционного представления, просили приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствие с ч. 2, 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

Согласно ч. 2, 3 ст. 14 УПК РФ обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого.

Положения ст. 252 УПК РФ предусматривают, что судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Принимая решение по настоящему делу, обсуждая доводы апелляционного представления (основное и дополнительное), судебная коллегия исходит из того, что доводы, приведенные в апелляционном порядке по настоящему делу, основанные на несогласии с оценкой судом первой инстанции доказательств, представленных стороной обвинения, основаниями для отмены оправдательного приговора в отношении Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В., Рогалевой Е.В. не являются.

Приведенные в апелляционном порядке доводы не являются основаниями для иной оценки доказательств по делу, не влекут отмену приговора и вывод о допущении судом первой инстанции нарушений требований уголовно-процессуального закона и вывод о наличии состава преступления в действиях оправданных по предъявленному обвинению, а также не ставят под сомнение соблюдение судом первой инстанции требований ст. 17 УПК РФ, ст. 88 УПК РФ, принципов состязательности и равноправия сторон, по предоставлению сторонам равных возможностей по предоставлению доказательств, реализации прав.

Вопреки доводам стороны обвинения, суд первой инстанции выполнил требования, предусмотренные ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части указал существо предъявленного обвинения, изложил доказательства, представленные стороной обвинения, привел анализ и оценку доказательствам и, приведя мотивы принятых решений, пришел к верному выводу об оправдании Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. по ч.3 ст. 159 УК РФ, Рогалевой Е.В. по ч.5 ст.33, ч.3 ст. 159 УК РФ.

Суд первой инстанции указал на достаточные установленные обстоятельства дела, приведя основания оправдания, а также привел доказательства, подтверждающие свои выводы.

Доводы автора апелляционного представления фактически сводятся к переоценке по делу доказательств, к чему оснований не имеется, так как всем доказательствам, исследованным в ходе судебного разбирательства и приведенным в приговоре, как каждому в отдельности, так и в их совокупности, суд дал надлежащую оценку.

В приговоре суд привел содержание каждого доказательства, представленного сторонами, дал анализ и оценку каждого доказательства в соответствии с требованиями ст. 14 УПК РФ с соблюдением положений ст. 15 УПК РФ на основе состязательности сторон.

Выводы суда об отсутствии в действиях Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ, Рогалевой Е.В. состава преступления, предусмотренного ч.5 ст. 33 – ч.3 ст. 159 УК РФ основаны на проверенных в судебном заседании материалах уголовного дела и подтверждены изложенными в приговоре доказательствами.

Согласно требованиям ст.299 УПК РФ, при постановлении приговора суд обязан разрешить перечень указанных в данной статье вопросов, в частности доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый, что деяние совершил подсудимый, и является ли это деяние преступлением, виновен ли подсудимый в совершении этого преступления.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона в приговоре суда указаны существо предъявленного каждому из оправданных обвинения, обстоятельства уголовного дела, установленные судом, доводы, опровергающие обвинение, основания для оправдания.

Вопреки доводам апелляционного представления, анализ данных, имеющихся в материалах дела, свидетельствует о правильности установления судом фактических обстоятельств дела и их соответствию изложенным в оправдательном приговоре выводам об отсутствии в действиях инкриминируемого Кондратьевой О.Г., Васильеву Р.В., Рогалевой Е.В. состава преступления.

В судебном заседании Кондратьева О.Г., Васильев Р.В., Рогалева Е.В., отрицая каждый свою вину, утверждали о том, что в предварительный сговор на хищение денежных средств не вступали. Кондратьева О.Г. в суде первой инстанции показала, что в период проведения аукциона на заключение государственного контракта по дополнительному профессиональному образованию граждан предпенсионного возраста по программе повышения квалификации «(данные изъяты)», она находилась в отпуске с Дата изъята с выездом из <адрес изъят>, где не работали сотовые телефоны и интернет. Кроме того, она по своим должностным правам и обязанностям не имела никакого отношения к участию «(данные изъяты)» в аукционах, в институте этими вопросами занимался специальный отдел, который ей не подчинялся, а был в подчинении другого заместителя - ФИО28, и вообще находился в другом здании института. С самим государственным контрактом она ознакомилась только когда её стали привлекать к уголовной ответственности. В Дата изъята она занимала должность заместителя директора по научно-методической и инновационной деятельности в (данные изъяты) и в её обязанности входил контроль за реализацией дополнительного профессионального образования, то есть контроль за проведением этих курсов. Вообще, об этих курсах повышения квалификации ей стало известно только в начале Дата изъята , когда кто-то из организаторов курса, обратились к ней с предложением их пройти, поскольку не хватало слушателей, и она дала свое согласие. Сама она с Центром занятости населения <адрес изъят> и его работниками не контактировала. Она дала свое согласие и решила пройти указанные курсы, поскольку как гражданин подпадала под критерии отбора, и как работник педагогической сферы, она обязана была проходить не реже одного раза в три года курсы повышения квалификации. Курсы проходила реально, однако не пользовалась электронной программой «(данные изъяты)» при этом, а изучила лекционный материал в печатном виде, выполнила тестовые задания, которые представляла ФИО27. Поскольку она находилась с ним и Васильевым Р.В. в одном кабинете, то возможность задавать вопросы и проходить аттестацию у неё была напрямую. В течение двух недель она завершила курсы и предоставила итоговую аттестационную работу, которую можно посмотреть в интернете. В какой-либо сговор на хищение денежных средств по этому государственному контракту с Васильевым Р.В. и Рогалевой Е.В., которые были назначены преподавателями по этим курсам, она не вступала. Относительно согласования ею приказов о назначении преподавателей, а также подписания актов приемки работ по договорам гражданско-правового характера с Васильевым Р.В. и Рогалевой Е.В. пояснила, что просто подписала их в общей пачке документов, которые были предоставлены ей ФИО6, при этом даже не вдавалась в их суть и содержание. Все документы по этим курсам, в том числе приказ о зачислении и отчислении слушателей, учебные планы и расписание, ведомости посещения и успеваемости и другие, готовила ФИО6, поскольку она являлась организационным руководителем курсов и это входило в её обязанности. Относительно того, что при проведении курсов использовались дистанционные технологии пояснила, что Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» позволяет образовательному учреждению самостоятельно определять технологию обучения при любой форме обучения, в связи с чем, отдельного согласования этого вопроса с заказчиком, то есть Центром занятости населения <адрес изъят>, не требовалось. При дистанционной технологии обучения допускается отсутствие учебных занятий, проходимых путем непосредственного взаимодействия педагогических работников с обучающимися в аудитории, однако в этом случае необходимо обеспечить условия для организации электронной образовательной среды, которые в данном случае были реализованы через площадку информационно-образовательной среды «(данные изъяты)». Решение провести курсы с применением дистанционных технологий было принято ФИО6, поскольку слушатели в основной своей массе были заняты на работе и не могли посещать лекции непосредственно. Такая практика проведения обучения уже давно существовала на тот момент времени, их институт неоднократно проверялся Министерством образования и по этому вопросу никогда претензий не было, а Дата изъята с началом пандемии короновируса и введения режима самоизоляции, практически все образовательные учреждения перешли на подобный формат обучения. Относительно формы обучения пояснила, что законодательство Российской Федерации в принципе не содержит определения очной и заочной форм обучения, однако из закона следует, что они различаются по времени обучения. В рамках этих курсов, все слушатели, обучавшиеся с применением дистанционной технологии, имели возможность получить консультацию у преподавателя, однако воспользоваться или нет этой возможностью - это право слушателя. По итогам курсов со стороны заказчика каких-либо претензий к институту не было, работы были приняты, о чем подписан соответствующий акт. То обстоятельство, что двое слушателей фактически обучение не проходили, однако получили удостоверение, объяснить затруднилась. Если бы Центр занятости населения не был доволен проведением данных курсов, то они могли бы не подписать акт приемки работ и выйти в суд для возврата авансового платежа. По поводу перевода ей денежных средств, в сумме (данные изъяты) пояснила, что в начале Дата изъята она просила у Рогалевой Е.В. занять денежные средства, поскольку планировала приобрести новый автомобиль, и Рогалева Е.В. согласилась ей помочь, поскольку они давно друг друга знают. Так, Рогалева Е.В. в течение Дата изъята перевела ей около (данные изъяты) тремя переводами. В последующем она вернула ей долг наличными. Денежные средства Рогалева Е.В. переводила не равными суммами, поскольку ей было так удобнее. Каких-либо денежных средств от проведения курсов она фактически не получила.

Васильев Р.В. как следует из протокола судебного заседания, суду показал, что в Дата изъята к нему обратилась ФИО6 по поводу участия в курсах «(данные изъяты)» и предложила принять в них участие в качестве преподавателя, до этого ему ничего не было известно об этих курсах. Он согласился, после чего доработал свою часть программы по этой теме, расширив её до 144 часов, при этом в специальной программе разработал учебно-методические материалы для размещения в системе дистанционного обучения «(данные изъяты)», что является довольно сложной и кропотливой работой, для этого проходил специальное обучение. В какой-то части программу также разрабатывала Рогалева Е.В., однако, как она это делала, ему не известно. После разработки программы, ФИО7 разместил материалы в «(данные изъяты)», после чего он, как автор программы, провел вводный вебинар, где достаточно подробно довел до слушателей, что это за программа, какие цели и задачи, какие материалы, как обучаться, передал свои контактные данные, телефон, электронную почту. Кроме того, он обратил особое внимание слушателей на то, что в системе есть чат, через который они могли написать преподавателю свои вопросы, если возникала трудность в работе с материалами. Слушатели по этому программе работали в собственном темпе и режиме в удобное для них время. Он же заходил на платформу, смотрел в чат, отвечал на обращения, однако в настоящее время не помнит, были ли там вопросы от слушателей конкретно этой программы обучения, так как вел много курсов аналогичным образом параллельно. Когда слушатель проходил аттестацию, тесты, то ему автоматически на электронную почту поступало уведомление о том, что они это проходили, однако у него не было в обязанностях контролировать их аттестацию и посещаемость, поскольку в его договоре это предусмотрено не было. За контроль посещаемости и успеваемости отвечала ФИО6, а ФИО8 отвечал за итоговую аттестацию. Впоследствии за свою работу он получил оплату на свой банковский счет, полученными денежными средствами распорядился по своему усмотрению. Ранее такая технология обучения уже неоднократно применялась, и это было абсолютно нормальной практикой. В его договоре гражданско-правового характера в рамках этих курсов не было указано, что он обязан был проводить эти лекции в аудитории в <адрес изъят>, с государственным контрактом его никто не знакомил. Кондратьева О.Г. также проходила эти курсы, он лично обучал её работе с 3Д-книгой, показывал, как работать с программным обеспечением.

Рогалева Е.В. суду 1 инстанции показала, что работала (данные изъяты) в (данные изъяты) по совместительству Дата изъята к ней обратилась ФИО6 с просьбой за плату в размере около (данные изъяты) в кратчайшие сроки разработать курс, который касается современных педагогических технологий, на что она согласилась. Так она разработала лекционный материал, практические работы и тестовые задания по каждой из тем своего модуля. Материалы представила в текстовом документе формата «ворд», а также в виде презентаций, которые сохранила в общедоступном для сотрудников института электронном обменнике и их дальнейшая судьба ей была неизвестна до момента привлечения её к уголовной ответственности Дата изъята . Тогда ей стало известно, что разработанный ею учебный материал был размещен на платформе «(данные изъяты)» в курсах повышения квалификации по программе «(данные изъяты)». В рамках указанного курса она не заключала какой-либо договор гражданско-правового характера с (данные изъяты), подписи в договоре от Дата изъята и акте выполненных работ к нему ей не принадлежат, Кондратьева О.Г. не обращалась к ней с предложением заключить этот договор. Дата изъята она действительно трижды переводила Кондратьевой О.Г. денежные средства со своего счета в связи с её просьбой занять деньги на приобретение нового автомобиля, договор займа или расписки при этом не оформляли. Дата изъята Кондратьева О.Г. вернула ей этот долг. Она полагала, что поступившие Дата изъята на её счет денежные средства в сумме (данные изъяты) являлись оплатой её услуг по составлению обучающего курса, о котором она говорила выше.

Показания оправданных, подтверждаются исследованными в судебном заседании материалами уголовного дела, правильно установленные судом первой инстанции свидетельствуют о том, что между Центром занятости населения <адрес изъят> и (данные изъяты) был заключен государственный контракт по итогам проведенного Дата изъята электронного аукциона на оказание услуг по дополнительному профессиональному образованию 10 граждан предпенсионного возраста, состоящих в трудовых отношениях по программе повышения квалификации «(данные изъяты)». Судом установлено, с данными выводами соглашается и судебная коллегия, что стороной обвинения суду не представлено доказательств по предъявленному обвинению. Кондратьева О.Г. не организовывала участие института в электронном аукционе, это не входит в ее должностные обязанности, т.к. этим занимается отдел закупок, что подтверждается показаниями свидетеля ФИО5 о том, что в институте был создан специальный отдел, который занимался участием в государственных закупках. Кондратьева О.Г. таких полномочий не имела и к процедуре участия в аукционах отношения не имела. Контракт был заключен Дата изъята , когда она (ФИО5) была в отпуске, в соответствии с приказом (данные изъяты), обязанности директора исполнял заместитель ФИО28. Контракт был подписан её электронной подписью, которая хранилась у главного бухгалтера. По итогам курсов ею (ФИО5) был подписан акт выполненных работ, который вместе с документами, подтверждающими обучение, был предоставлен заказчику – Центру занятости населения <адрес изъят>. Впоследствии была произведена оплата на счет института. Поступившие денежные средства были расходованы как на оплату труда преподавателей, так и на развитие института. Заказчик был уведомлен, что при проведении курсов будут использоваться дистанционные технологии, т.к. в смете контракта и учебном плане были сведения об использовании программы «(данные изъяты)». Все проекты приказов и других документов по проведению курсов изготавливались руководителем курсов – методистом ФИО6.

Показания Кондратьевой О.Г. также согласуются с показаниями свидетеля ФИО6 о том, что она в Дата изъята работала в (данные изъяты). Кондратьева О.Г. полномочий по проведению аукционов не имела, участие в подписании контракта по программе повышения квалификации «(данные изъяты)» не принимала, лекции не читала и не готовила, была слушателем данного курса. Приказ о зачислении слушателей на курс подготавливала она (ФИО25) на основании списка, предоставленного Центром занятости населения <адрес изъят>. Итоговую аттестацию по данному курсу осуществлял сотрудник института ФИО27, после чего она (ФИО25) составила ведомость итоговой аттестации и подписала её. Самостоятельно был составлен приказ о закреплении преподавателей за этим курсом и впоследствии подписан директором института ФИО5, в приказ были включены преподаватели Васильев Р.В., который готовил лекции про цифровую среду, Рогалева Е.В., ФИО27 также читал лекцию, ФИО7 занимался информационным обеспечением на интернет портале. Были составлены табели учета преподавательских часов, табель посещаемости слушателей, фактически не проверяя и не контролируя посещаемость. С ней также был заключен договор на организационно-методическую работу в рамках этих курсов. Денежные средства поступили на счет института, часть денежных средств была выплачена как оплата труда преподавателем, а часть на нужды образовательного учреждения, при этом денежными средствами могла распоряжаться только директор института ФИО5

Данные обстоятельства также подтверждаются показаниями представителя потерпевшего ФИО24 – (данные изъяты) о том, что в Дата изъята центр занятости должен был реализовать мероприятия по профессиональному образованию лиц предпенсионного возраста, в связи с чем, Центру были предоставлены денежные средства из бюджета <адрес изъят> и федерального бюджета. На основании публичного аукциона был заключен контракт об оказании образовательных услуг с (данные изъяты) от Дата изъята . Стоимость контракта составила (данные изъяты), контроль за выполнением указанного контракта и качеством оказываемых услуг должны были осуществлять сотрудники Центра занятости населения <адрес изъят>. Дата изъята стало известно от сотрудников правоохранительных органов, что был выявлен факт ненадлежащего оказания услуг по этому контракту.

Показаниями свидетеля ФИО3 –руководителя Центра занятости населения <адрес изъят> о том, что Дата изъята Центром занятости населения <адрес изъят> на основании проведенного аукциона с (данные изъяты) был заключен государственный контракт на обучение 10 граждан предпенсионного возраста по очной форме обучения, сумма которого составила (данные изъяты). Технология обучения контрактом предусмотрена не была, но по его мнению, дистанционная технология обучения могла быть применена при исполнении данного контракта. Исполнения контракта курировала сотрудник центра занятости ФИО4. Центром занятости населения был организован набор группы слушателей список, которых направлен в (данные изъяты). В соответствии с условиями контракта из института поступили приказы о зачислении слушателей, справки о посещении занятий и успеваемости, приказ об окончании обучения, удостоверения, каких-либо нарушений в документах не было, каких-либо жалоб от слушателей не поступало. Им был подписан акт выполненных работ по контракту, со стороны института акт был подписан директором ФИО5 В последующем платежным поручением была произведена полная оплата услуг, оказанных институтом. Со сторона Центра занятости каких-либо претензий к качеству и объему оказанных услуг в рамках данного государственного контракта нет.

Аналогичные показания свидетеля ФИО4 – начальника отдела профориентации Центра занятости населения <адрес изъят>, которые подтверждают, что оправданная Кондратьева О.Г. участия в заключение контракта не принимала. Отбор обучающихся производился Центром занятости <адрес изъят> путем обращений учреждения средне профессионального образования и уведомления их сотрудников о возможности пройти курсы, откуда им поступали списки подходящих сотрудников. Сформированный список слушателей был направлен в (данные изъяты), от них поступили приказы о зачислении слушателей на учебу. По вопросам предоставления документов созванивалась с методистом института ФИО6.

Из вышеприведенных показаний следует, что обвинение предъявленное органами предварительного следствия Кондратьевой О.Г., что она в силу должностных обязанностей, согласно распределенным ролям совместно с Васильевым Р.В. и Рогалевой Е.В. должна была организовать участие института в электронном аукционе, проводимом Центром занятости населения <адрес изъят> с целью заключения государственного контракта на оказание услуг по дополнительному профессиональному образованию 10 граждан пенсионного возраста, не намереваясь исполнять условия контракта и оказывать образовательные услуги, с целью создания видимости исполнения его условий, организовала набор необходимого количества слушателей, а также в дальнейшем предоставила в Центр занятости населения <адрес изъят> заведомо ложные сведения о посещении ими занятий, об их успеваемости, подписала документы, в том числе, акты приема выполненных работ, полностью не нашли своего подтверждения, как обоснованно судом указано в приговоре, данные выводы суда являются обоснованными, с ними соглашается судебная коллегия.

Довод государственного обвинителя, изложенный в апелляционном представлении о доказанности умысла оправданных о хищении чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного поведения, в крупном размере, является несостоятельным.

Судом первой инстанции установлено и подтверждено при рассмотрении доводов апелляционного представления (основного и дополнительного), что оправданная Кондратьева О.Г., вопреки версии стороны обвинения, не организовывала участие института в электронном аукционе, этим занимался отдел закупок института. Кондратьева О.Г. не организовывала набор необходимого количества слушателей для прохождения обучения, т.к. сам Центр занятости предоставил кандидатов слушателей, в список слушателей была включена Кондратьева О.Г., т.к. подходила под требования и дала свое согласия о повышение квалификации. Контракт ею не подписывался, был со стороны института подписан директором ФИО26, в период ее отпуска исполнял обязанности директора института ФИО28. Лекционные материалы Кондратьева О.Г. не готовила, на сайте не размещала, приказы о зачислении слушателей и назначении преподавателей, расписание учебных заведений, табель учета педагогических часов, ведомость на оплату, акты сдачи приемки оказанных услуг (выполненных работ) по заключенным с преподавателями договорам ею не составлялись. ФИО26 подписывала как руководитель института контракт и приказы, акты выполненных работ, на основании которых была произведена полностью оплата курсов, со стороны института были подписаны ФИО26, со стороны Центра занятости населения <адрес изъят>ФИО3. ФИО6 – была руководителем курсов, составляла приказы и все документы для отчета перед Центром занятости населения <адрес изъят>.

Свидетель ФИО8 в суде также подтвердил, что был руководителем лаборатории в (данные изъяты), принимал участие при подготовке и проведении курсов по повышению квалификации работников предпенсионного возраста по программе «(данные изъяты)». С государственным контрактом его никто не знакомил. В его обязанности входили организационные работы в части коммуникации между слушателями и преподавателями, рекомендации, как выполнять работы, общие организационные вопросы и итоговая аттестация. Обучение происходило дистанционно, посредством образовательного интернет портала «(данные изъяты)» через организацию семинаров, вебинаров, лекций, самостоятельной работы слушателей. Для слушателей также было предложено различные варианты пройти итоговую аттестацию. Итоговая работа у Кондратьевой О.Г. была создание 3Д-книги, по которой она получила итоговую аттестацию. На свою работы по организационно – методическому сопровождению курсов и итоговой аттестации он заключал с институтом договор, который от имени института подписывала директор ФИО26. Оплату получил на свой зарплатный счет.

Из показаний свидетеля ФИО7 следует, что в Дата изъята он работал в должности специалиста и программиста в (данные изъяты) и занимался компьютерной техникой, выполнением поручений руководства и преподавателей, размещал информацию на сайте «(данные изъяты)», преподавательскую деятельность не осуществлял. Сайт «(данные изъяты)» является образовательным порталом, и он размещал там различные лекционные материалы, которые ему передавали преподаватели. Пользователем сайта - обучающимся, для ознакомления с этими материалами, передавал им по электронной почте логин и пароль входа. В программе была предусмотрена обратная связь.

За проведения курсов «(данные изъяты)» (данные изъяты) Центром занятости были перечислена денежные средства в общей сумме (данные изъяты) на расчетный счет, заработная плата была начислена бухгалтерией института за оказание, как образовательных услуг, так и оплата труда членов аттестационной комиссии. Денежные средства непосредственно на счета оправданных Кондратьевой О.Г., Васильеву Р.В., Рогалевой Е.В. не поступили и похитить указанную сумму в размере (данные изъяты) не имели возможности. Помимо преподавателей Васильева Р.В., Рогалевой Е.В., заработная плата была выплачена свидетелям ФИО6, ФИО8, ФИО7.

Как следует из сметы, которая является приложением 1 к контракту от Дата изъята (л.д.53 т.1), подписанной главным бухгалтером ФИО30 и утверждено директором института ФИО5, в расчет помимо заработной платы перечисленных лиц, входило разработка образовательной программы, обслуживание оборудования (обслуживание работы системы электронного обучения «(данные изъяты)»; приобретение инструментов, приспособлений, сырья (разработка и изготовление пакета раздаточных материалов). Соответственно, довод стороны обвинения, что судом не дана надлежащая оценка показаний свидетеля ФИО28 о том, что «Васильев Р.В. договаривался о предоставлении помещения с директором техникума на безвозмездной основе. При этом стоимость аренды входит в сумму контракта» является надуманным, опровергается не только показаниями свидетелей, которым суд дал надлежащую оценку, но также контрактом и сметой к нему, из которой следует, что аренда помещения возмездная либо безвозмездная была не предусмотрена. Обслуживание работы системы электронного обучения «(данные изъяты)» была указана в смете, что свидетельствует, о том, что изначально предусматривалось обучение с помощью размещения лекционного материала путем дистанционного электронного обучения «(данные изъяты)».

Доводы автора апелляционного представления о том, что аудиторные занятия со слушателями, ни в очной форме, ни с использованием дистанционных технологий Васильевым Р.В., Рогалевой Е.В. не проводились, но на их расчетные счета поступили денежные средства, полностью опровергаются стабильными показаниями оправданных Васильева Р.В., Рогалевой Е.В., свидетелей ФИО6, ФИО8, ФИО5 и объективными доказательствами, в том числе, платежными поручениями от Дата изъята и Дата изъята о перечисление со счета УФК по <адрес изъят> ОГКУ ЦЗН <адрес изъят> на счет (данные изъяты) оплаты по контракту на общую сумму (данные изъяты) (л.д. 57-58 т.1), что не может свидетельствовать о хищении указанной суммы в свою собственность оправданными Кондратьевой О.Г., Васильевым Р.В., Рогалевой Е.В..

Также следует отметить, что из перечисленных денежных средств заработную плату получили свидетели ФИО6, ФИО8, ФИО7 Кроме того, Кондратьева О.Г., Васильев Р.В., Рогалева Е.В. в силу своих должностных полномочий не имели возможности распоряжаться денежными средствами, поступившими на счет (данные изъяты).

Стороной обвинения не правильно истолкован приговор в части того, что судом установлено о наличии гражданско-правовых отношений оправданных. В приговоре суда указано, что установлено при рассмотрении уголовного дела, что у института с Центром занятости населения <адрес изъят> в связи с подписанием и выполнением государственного контракта возникли гражданско – правовые отношения. Ненадлежащие исполнение должностных обязанностей сотрудников института в части предоставления Центру занятости населения <адрес изъят> (заказчику) отчетных документов, в которых содержались недостоверные сведения о прохождении обучения ФИО21 и ФИО20 не может свидетельствовать о преступном умысле оправданных на хищение денежных средств по контракту. При этом, несмотря на позицию автора апелляционного представления, суд не нарушил требования ст. 252 УПК РФ, указания о ненадлежащем исполнение должностных обязанностей некоторыми сотрудниками института не свидетельствует о нарушении пределов судебного разбирательства.

Довод о том, что судом доказательства не допустимыми не признавались, не исключались из числа доказательств, новых доказательств, которые бы существенным образом могли повлиять на существо предъявленного обвинения суду не было представлено, в связи с чем, суд необоснованно пришел к выводу о невиновности Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. и Рогалевой Е.В. является несостоятельным.

Представленные стороной обвинения доказательства все оценены судом в соответствии с требованиями уголовно - процессуального закона, в том числе судебно-бухгалтерская экспертиза, с выводами суда об оценке доказательств соглашается судебная коллегия. Показания представителя потерпевшего ФИО24, свидетелей ФИО3ФИО4, ФИО2, являются допустимыми доказательствами, но свидетельствуют лишь о факте заключения государственного контракта между Центром занятости населения <адрес изъят> и (данные изъяты)», показания свидетелей ФИО28, ФИО7, ФИО8, ФИО6, ФИО5, ФИО30 также являются допустимыми доказательствами, но не являются доказательствами виновности оправданных по предъявленному обвинению, а согласуются с показаниями Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В., Рогалевой Е.В. и опровергают версию органов предварительного следствия, изложенную в обвинительном заключении и поддержанную государственным обвинителем в судебных прениях. Показания свидетелей ФИО29, ФИО9, ФИО17, ФИО18, ФИО19. ФИО22ФИО11, подтверждают лишь факт о том, что Центром занятости населения <адрес изъят> проводился набор преподавателей предпенсионного возраста для курса повышения квалификации, каких-либо доказательств по предъявленному органами следствия обвинению они не содержат, вместе с тем, являются допустимыми доказательствами и подтверждают факт, что именно Центр занятости населения <адрес изъят>, а не оправданная Кондратьева О.Г. организовывала набор необходимого количества слушателей. Из показаний свидетелей ФИО14, ФИО13, ФИО23, ФИО10, ФИО12, ФИО15, ФИО31, ФИО16 следует, что они проходили курс повышения квалификации по программе «(данные изъяты)». Данные допустимые доказательства, представленные стороной обвинения не свидетельствуют о виновности Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. и Рогалевой Е.В. по предъявленному обвинению.

Представленные суду стороной обвинения письменные доказательства: материалы ОРМ, ответ Центра занятости населения <адрес изъят>, Приказ Министерства труда и занятости населения <адрес изъят> от Дата изъята , государственный контракт, смета расходов на оказание образовательных услуг, учебный план, лицензия института, платежные поручения, счета на оплату по контракту, список занятых граждан предпенсионного возраста, направленных ЦЗН <адрес изъят> на обучение по дополнительной профессиональной программе повышения квалификации в (данные изъяты), приказы директора института, подписанные директором ФИО15, согласованные с Кондратьевой О.Г. и ФИО6, акт сдачи-приемки образовательных услуг подписанный между директором Регионального института кадровой политики ФИО5 и директором Центра занятости населения <адрес изъят>ФИО3Дата изъята , приказ директора Центра занятости населения <адрес изъят>ФИО3 от Дата изъята , которым он возложил обязанности осуществления приемки услуг по государственным контрактам на начальника отдела профориентации и профобучения ФИО4, экспертное заключение ФИО4 от Дата изъята о том, что при оценке результатов исполнения государственного контракта с (данные изъяты) от Дата изъята , недостатков выявлено не было, справки о посещении и успеваемости ФИО31, ФИО15, ФИО21, ФИО20, Кондратьевой О.Г., ФИО13, ФИО23, ФИО14, ФИО10 и ФИО12 за Дата изъята , а также копии их удостоверений о повышении квалификации, подписанные директором (данные изъяты)ФИО5, в соответствии с которым указанные лица прошли обучение по дополнительному профессиональному образованию в период Дата изъята до Дата изъята длительностью 144 часа, не свидетельствуют о совершении Кондратьевой О.Г., Васильевым Р.В. и Рогалевой Е.В. мошенничества, то есть хищения денежных средств путем обмана.

Иные документы, которые в суде были исследованы в порядке ст. 285 УПК РФ также приведены в приговоре и оценены судом, с данной оценкой соглашается судебная коллегия.

Судом достоверно установлено, что за проведения курсов Региональным институтом были произведены выплаты: Рогалевой Е.В. в сумме (данные изъяты) включая НДФЛ в сумме (данные изъяты), Васильеву Р.В. в том же размере, ФИО27 в сумме (данные изъяты) включая НДФЛ в сумме (данные изъяты), ФИО6 в сумме (данные изъяты) включая НДФЛ в сумме (данные изъяты). Актами о приемке указанных работ за подписью заместителя директора института Кондратьевой О.Г. указанные работы были приняты. Согласно табелю учета рабочего времени за подписью директора института ФИО5, а также ведомости на оплату подписанной ею же, а также её заместителем Кондратьевой О.Г. и организационным руководителем ФИО6, ФИО7, Васильеву Р.В., ФИО6 Рогалевой Е.В. и ФИО8 были учтены часы работы по аудиторной нагрузке, организационно-методической работе, организационно-техническому обеспечению на указанные суммы. Кондратьева О.Г. была слушателем курсов и соответственно денежных средств не получала.

Довод автора апелляционного представления о том, что форма проведения курсов отличалась от контракта, не все слушатели прошли курс обучения не может являться основанием для отмены оправдательного приговора, так как оправданные Васильев Р.В., Рогалева Е.В., являлись преподавателями, они не по своей инициативе выбирали форму обучения, кроме того, дистанционное обучение является не формой обучения, а технологией. Их полномочия были определены исключительно работой преподавателя. Кондратьева О.Г. была слушателем данного курса.

Судом в полной мере исследованы представленные сторонами все доказательства. Содержание и оценка всех доказательств, представленных стороной обвинения, приведены в приговоре.

Таким образом, исследовав и оценив представленные стороной обвинения доказательства в их совокупности, суд пришел к убеждению, что собранные и представленные стороной обвинения доказательства не свидетельствуют о виновности Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 159 УК РФ, Рогалевой Е.В. по ч.5 ст. 33 – ч.3 ст. 159 УК РФ, т.к. бесспорных доказательств, неопровержимо изобличающих в совершении инкриминируемого им деяния, стороной обвинения в судебное заседание не представлены, поэтому суд на основании ст.49 ч.3 Конституции РФ, согласно которой неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого, в соответствии со ст.ст.14, 15, 302 ч.2 п.3 УПК РФ, признал Кондратьеву О.Г., Васильеву Р.В, Рогалеву Е.В. невиновными и оправдал по предъявленному обвинению ввиду отсутствия состава преступления.

Оснований не согласиться с выводами суда о невиновности Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В., Рогалевой Е.В. не имеется, не указывает на наличие таких оснований и доводы апелляционного представления, не содержащего доводов, позволяющих прийти к выводу о необоснованности оправдательного приговора, а изложенные в представлении доводы по сути сводятся к предложению переоценки собранных по делу доказательств, относительно фактических обстоятельств дела. Тот факт, что данная оценка доказательств не совпадает с позицией автора апелляционного представления, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием к отмене судебного решения.

Довод апелляционного представления о нарушении судом требований п. 5 ст. 305 УПК РФ не соответствует действительности, т.к. при принятии решения по иску требования закона судом не нарушены.

Суд правомерно учел положения п. 5 ст. 305, ч. 2 ст. 306 УПК РФ, в соответствии с которыми в описательно-мотивировочной части указал мотив решения в отношении гражданского иска – «в связи с оправданием Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. и Рогалевой Е.В. в инкриминируемом преступлении, гражданский иск Министерства труда и занятости <адрес изъят> удовлетворению не подлежит».

В соответствии с ч.2 ст. 306 УПК РФ при постановлении оправдательного приговора, суд отказывает в удовлетворении гражданского иска. Руководствуясь нормой закона, суд в резолютивной части оправдательного приговора указал, что гражданский иск (данные изъяты) оставить без удовлетворения.

Все доводы автора апелляционного представления (основного и дополнительного) о доказанности виновности оправданных Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В., Рогалевой Е.В. по предъявленному обвинению с собственной оценкой представленных стороной обвинения доказательств, на правильность принятого судом решения влиять не может. Все иные доводы направлены на переоценку доказательств, оснований к чему не имеется.

В приговоре суда дана оценка доказательствам, которые были представлены в ходе судебного следствия, и доводам, высказанным в судебных прениях стороной обвинения, но доказательств виновности оправданных Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В. в хищении чужого имущества – денежных средств, полученных (данные изъяты) в размере (данные изъяты), группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, Кондратьевой О.Г. с использованием служебного положения, а оправданной Рогалевой Е.В. в пособничестве в хищении чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, с использованием служебного, в крупном размере суду не представлены.

Все необходимые требования уголовно-процессуального закона, строгое соблюдение которых обеспечивает правильное и объективное рассмотрение дела, судом по данному уголовному делу были выполнены.

Судебное разбирательство проведено объективно и всесторонне, с соблюдением требований УПК РФ о состязательности и равноправии сторон, с выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, подлежащих доказыванию, сторонам суд создал необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, которыми они воспользовались.

Сведений о том, что судебное разбирательство проводились предвзято либо с оправдательным уклоном, и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов уголовного дела не усматривается.

Как следует из протокола судебного заседания, все представленные сторонами доказательства были исследованы, заявленные ходатайства разрешены после выяснения мнений участников судебного разбирательства и исследования фактических обстоятельств дела, касающихся этих вопросов, с приведением мотивов принятых решений, оснований не согласиться с которыми не имеется.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что нарушений требований закона, которые можно было бы трактовать как повлиявшие на исход дела и искажающие саму суть правосудия, дающих основание для отмены оправдательного приговора в отношении Кондратьевой О.Г., Васильева Р.В., Рогалевой Е.В. при рассмотрении материалов уголовного дела не допущено.

Судебная коллегия соглашается с приговором суда и поэтому находит доводы, изложенные в апелляционном (основном и дополнительном) представлении, несостоятельными.

Приговор суда является законным, обоснованным и мотивированным, каких-либо нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не установлено. Уголовное дело судом рассмотрено полно и объективно. Нарушений требований ст.73, 297, 305 УПК РФ не допущено. Суд апелляционной инстанции соглашается с приговором суда и поэтому находит доводы, изложенные в апелляционном представлении, несостоятельными.

Апелляционное представление и дополнение к нему государственного обвинителя Давыдовой Е.Н. удовлетворению не подлежит.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Кировского районного суда г. Иркутска от 15 сентября 2023 года в отношении Кондратьевой Ольги Геннадьевны, Васильева Романа Витальевича, Рогалевой Елены Владимировны оставить без изменения, апелляционное представление (основное и дополнительное) государственного обвинителя Давыдовой Е.Н. оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции (г. Кемерово) через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня его вынесения.

В случае обжалования оправданные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий О.Н. Несмеянова

Судьи: Н.Н. Кузнецова

О.В. Штыренко

Копия верна.Судья О.Н. Несмеянова