Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Баяндина А.Н. в защиту интересов осужденного ФИО1 на приговор Косинского районного суда Пермского края от 17 июня 2020 года, которым

ФИО1, родившийся дата в ****, несудимый,

осужден по ч. 2 ст. 285 УК РФ к 3 годам лишения свободы, в соответствии со ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года, с лишением права занимать государственные должности Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с распоряжением бюджетными средствами на срок 3 года.

Разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Симбиревой О.В., изложившей содержание приговора, существо апелляционной жалобы с дополнениями и возражения, выступления осужденного ФИО1 и защитников Пепеляева А.Ю., Баяндина А.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя потерпевшего М1., выступление прокурора Климовой И.В. об изменении приговора, снижении срока дополнительного наказания, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 признан виновным в том, что являясь должностным лицом – главой органа местного самоуправления, использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы из иной личной заинтересованности, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организаций и охраняемых законом интересов общества и государства.

Преступление совершено в с. Коса Пермского края, в период времени, и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Баяндин А.Н. поставил вопрос об отмене приговора и оправдании ФИО1 в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

В обоснование своих доводов ссылается на обвинительный уклон органов предварительного расследования и судебного разбирательства, нарушение принципа состязательности сторон, не соответствие приговора требованиям ст. 307 УПК РФ, поскольку суд не дал надлежащую оценку доказательствам стороны защиты, не привел соответствующих мотивов, почему отверг эти доказательства. Указывает на то, что ни в предъявленном обвинении, ни в приговоре суда не содержатся указания на конкретные номера пунктов Устава и муниципального контракта, которые нарушил ФИО1

Оспаривает выводы суда о виновности ФИО1, указывая, что до 2015 года строительство осуществлялось в установленные сроки и он регулярно доводил до депутатов информацию о текущем состоянии строительства, а очередность в детские сады Косинского района в 2016 году отсутствовала, что подтверждается протоколами Земского собрания, показаниям депутатов, справкой, представленной стороной защиты, и показаниями свидетелей А., К1., С1., П1., поэтому, по мнению защитника, прекращение строительства детского сада не повлекло нарушения прав и законных интересов граждан. Приводя выдержки из приговора и свою оценку доказательствам, выражает несогласие с выводами суда о мотиве совершения преступления из иной личной заинтересованности, а также с размером установленного судом материального ущерба.

Считает, что приговор постановлен с использованием доказательств, полученных с нарушением уголовно-процессуального закона:

протокола выемки от 31 января 2019 года (том 2 л.д. 40-46), согласно которому следователем изъяты 34 тома документов кассового и журнального характера, 2 тома договоров, данный протокол составлен с нарушением требований ст. 182 УПК РФ, поскольку не перечислены все изымаемые предметы, документы с точным указанием их количества и реквизитов, изъятые документы не упакованы и не опечатаны на месте выемки;

протокола осмотра документов от 4 февраля 2019 года (том 2 л.д. 47-55), согласно которому следователем произведен осмотр бухгалтерских документов администрации Косинского муниципального района Пермского края в 36 подшивках и дополнительное соглашение к муниципальному контракту № 5 от 30 сентября 2013 года, изъятых в ходе выемки от 31 января 2019 года, при этом в протоколе не отражено в какой подшивке были обнаружены осматриваемые документы, на каких листах, их наименование, количество и реквизиты, в нарушение с ч. 4 ст. 166, ст. 180 УПК РФ в протоколе не содержится сведений об изъятии документов в ходе осмотра и не описан ход следственного действия;

протокола осмотра документов от 30 октября 2019 года (том 5 л.д.1-240), поскольку в протоколе и фототаблице к нему также не зафиксированы действия следователя, описание процедуры извлечения им перечисленных документов из каких-либо подшивок (томов), протокол не содержит информации о применении технического средства – копировального аппарата.

В этой связи считает, что все документы, не находящиеся в томах (подшивках), изъятых в ходе выемки 31 января 2019 года – счета, акты о приемке выполненных работ, справки о стоимости выполненных работ, перечень которых указан в протоколе осмотра документов от 30 октября 2019 года, являются недопустимыми доказательствами.

Обращает внимание на то, что для производства строительно-технической экспертизы от 22 февраля 2019 года следователь представил, помимо иных документов, муниципальный контракт от 30 сентября 2013 года № 5 с приложениями актов о приемке выполненных работ, счетов фактур, справок о стоимости выполненных работ всего на 436 листах, (том 4, л.д. 93-95), между тем данные документы вещественными доказательствами в установленном законом порядке по делу не признаны и не приобщены.

Судом оставлены без внимания доводы стороны защиты о том, что в качестве вещественного доказательства, следователем признан только один акт о приемке выполненных работ от 11 мая 2016 года (том 5, л.д. 241-242), в результате изъятия и осмотра вещественных доказательств, произведенных с нарушением УПК РФ, органом предварительного следствия не предоставлены в суд доказательства защиты, которые были утаены следователем.

Также защитник считает недопустимым доказательством заключение эксперта ГУ МВД России по Пермскому краю № 12 от 29 марта 2019 года, поскольку проектно-сметная документация по строительству объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса, Косинского района» содержащаяся в 21 томе, направленная следователем для производства экспертизы 22 февраля 2019 года, изъята и приобщена к материалам дела только 15 июля 2019 года.

Оспаривает допустимость заключений экспертов № 12 от 29 марта 2019 года, № 26 от 17 июля 2019 года, № 137 от 24 апреля 2019 года, № 359 от 6 августа 2019 года, считая их полученными с грубым нарушением права ФИО1 на защиту, поскольку он был лишен возможности своевременно знакомиться с постановлениями о назначении данных экспертиз и самими заключениями эксперта, а так же на основании документов, полученных следователем с нарушением норм уголовно-процессуального закона.

Уголовные дела по признакам составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 292 и ч. 1 ст. 285 УК РФ, были возбуждены в отношении неустановленного лица, при этом фактически подозреваемым в совершении данных преступлений был ФИО1, о чем свидетельствовали процессуальные документы следователя, между тем, при производстве следственных действий, в том числе экспертиз, он являлся свидетелем до 28 ноября 2019 года, по окончании предварительного расследования ФИО1 не были разъяснены положения ч. 5 ст. 217 УПК РФ, все это лишило его возможности, предусмотренной Конституцией РФ и уголовно-процессуальным законом, осуществить свое право на защиту в полной мере.

В возражениях государственный обвинитель Якимов М.А., считая приговор законным, обоснованным и справедливым, просит оставить его без изменения.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе и возражениях, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Выводы суда о доказанности вины осужденного ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 285 УК РФ, при обстоятельствах, изложенных в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на проверенных в судебном заседании, проанализированных и изложенных в приговоре доказательствах, которым суд дал надлежащую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для рассмотрения дела.

При этом, все доводы стороны защиты, изложенные в апелляционной жалобе, были тщательно проверены в ходе судебного разбирательства, и обоснованно признаны несостоятельными, с приведением в приговоре убедительных мотивов принятого решения, оснований не согласиться с которым не имеется.

Судом первой инстанции правильно установлено и стороной защиты не оспаривается наличие у осужденного ФИО1 во время совершения преступления статуса должностного лица, выполнявшего согласно Примечания 1 к ст. 285 УК РФ функции представителя власти, поскольку последний на основании решения территориальной избирательной комиссии Косинского района Пермского края от 31марта 2011 года № 29-02 «О регистрации на должность главы Косинского муниципального района ФИО1», распоряжения главы Косинского муниципального района Пермского края от 1 апреля 2011 года № 25 «О вступлении в должность главы муниципального района», решения Земского Собрания Косинского муниципального района от 5 сентября 2016 года № 48 занимал должность главы Косинского муниципального района – главы администрации Косинского муниципального района.

В судебном заседании ФИО1 вину не признал, пояснив, что не использовал свои должностные полномочия вопреки интересам службы. Контроль за строительными работами осуществлял Г1., после согласования с которым он подписывал акты выполненных работ, не проверяя их содержание, поскольку доверял Г1., а кроме того сам он не имеет специального образования. С конца декабря 2015 года подрядчик прекратил работы на объекте и он принимал все возможные меры к возобновлению строительства.

Между тем, использование ФИО1 своих служебных полномочий вопреки интересам службы из иной личной заинтересованности, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организаций, интересов общества и государства установлены судом достоверно.

Так, из показаний представителя потерпевшего М1. следует, что подрядчик ЗАО «***» во исполнение муниципального контракта № 5 осуществлял строительство детского сада с 2013 года, в конце 2015 года работы не производил, сначала обещал сдать объект ранее установленных сроков, затем заявлял о не оплате произведенных работ. ФИО1 на аппаратных совещаниях администрации района и заседаниях Земского Собрания говорил о проблемах строительства при том, что подрядчику были созданы все необходимые условия, ФИО1 предпринимались меры по ускорению темпа выполнения работ. В настоящее время детский сад не достроен, Косинскому муниципальному району причинен материальный ущерб, его размер гораздо больше, установленного предварительным следствием. Косинский район нуждался в строительстве детского сада, поскольку имелась очередность детей, в настоящее время такой проблемы не имеется. В рабочем режиме функционируют действующие два здания детского сада в с.Коса, которые ежегодно ремонтируются, лицензированы со стороны контролирующих органов.

Из показаний свидетеля М1. следует, что из акта контрольно-счетной палаты в 2017 году ей стало известно о том, что выделенные денежные средства на строительство детского сада фактически освоены, при этом объект достроен не был, между тем, ФИО1 утверждал, что здание детского сада будет сдано в срок, ни о каких проблемах не говорил. Лишь в 2019 году, ссылаясь на решение Арбитражного суда, сообщил, что имеется возможность взыскать с подрядчика денежные средства по невыполненным работам. В период выборов главы муниципального района в 2016 году показатели в направлении строительства социальных объектов под руководством ФИО1 значительно повлияли на его переизбрание.

Свидетель Ф1. суду показал, что при администрации района действовала Комиссия по контролю за ходом строительства и ремонтов объектов, однако ФИО1 взял под личный контроль строительство детского сада. Подрядчик неоднократно требовал авансирования работ, между тем ФИО1 ни о каких проблемах с подрядчиком не говорил, наоборот, информировал о досрочном завершении строительства, а в 2017 году сообщил, что строительство не ведется. Муниципальный контракт с подрядчиком был расторгнут, объект не достроен, денежные средства все потрачены.

Свидетель К2. в судебном заседании показал, что контроль строительства нового детского сада осуществлял ФИО1 при помощи специалиста администрации Г1. За первые два года строительства были достигнуты высокие результаты, что положительно влияло на оценку деятельности руководителя района, как со стороны депутатов Земского Собрания, так и со стороны жителей.

Свидетель О1. суду показал, что ФИО1 неоднократно информировал депутатов о том, что проведены большие объемы строительных работ и имеется возможность завершения строительства досрочно. Однако впоследствии возникли проблемы с подрядчиком, который отказывался заканчивать строительство раньше срока. ФИО1 проинформировал депутатов об обращении администрация района в Арбитражный суд с иском к подрядчику, говоря о том, что оставшиеся денежные средства достаточны для завершения строительства, однако их понадобилось гораздо больше. Перед ежегодным отчетом главы района перед Земским Собранием проводилось анкетирование жителей по работе руководителя муниципального района, после чего депутаты ставили свою оценку деятельности главе органа местного самоуправления.

Свидетель Г1. пояснил, что был заключен муниципальный контракт на строительство детского сада в с. Коса, контроль за строительством со стороны администрации осуществлялся непосредственно ФИО1, несмотря на то, что была создана Комиссия по приемке и ведению строительных работ, в состав которой входил и он, Г1. При строительстве детского сада были переплаты по объему выполненных работ, авансирование работ, частичное или полное невыполнение работ, о чем на протяжении всего строительства он неоднократно докладывал ФИО1, однако представленные подрядчиком документы тот подписывал, не требуя письменного закрепления проверки результатов выполненных работ.

Свидетель К3. подтвердил, что строительство детского сада курировали ФИО1 и Г1., на протяжении всего хода строительства представители подрядной организации говорили о финансовых трудностях и просили об авансировании работ.

Свидетели О2., М2., П2., Ю. пояснили о процедуре оплаты выполненных работ по строительству детского сада, при этом О2. и М2. утверждали, что авансирования работ не было, поскольку были акты о выполнении работ.

Свидетель Х. пояснила о том, что Министерством строительства Пермского края рекомендовалось не допускать авансирования при работе муниципалитетов с подрядными организациями.

Свидетель С2. поясняла о том, что на рабочих совещаниях с подрядчиком поднимались вопросы авансирования работ, на что она отвечала отказом и делала замечания по поводу отсутствия рабочих на объекте.

Свидетели Н1. и Н2., П1. пояснили, что ход строительства ФИО1 подробно не освещался, наряду с иными объектами, докладывалось, что строительство идет по графику, причиной незавершенного строительства послужило банкротство подрядчика.

Изложенными в приговоре показаниями свидетелей К4., Ф2., Ф3., Б1., З., Р. и иных по обстоятельствам дела.

В ходе судебного разбирательства не было установлено каких-либо оснований у представителя потерпевшего и свидетелей для оговора осужденного либо заинтересованности в исходе дела, а их показания в приговоре приведены без искажения смысла.

Также вина осужденного подтверждается письменными доказательствами, исследованными в судебном заседании:

решениями Косинского районного суда Пермского края от 21 сентября и 14 октября 2015 года удовлетворены иски прокурора Косинского района Пермского края в интересах несовершеннолетних К5. и Ф4. к администрации Косинского муниципального района, отделу образования администрации Косинского муниципального района с требованиями о возложении обязанности предоставить место в муниципальном дошкольном образовательном учреждении;

определениями Косинского районного суда Пермского края от 5 октября и 16 декабря 2015 года по искам прокурора в интересах несовершеннолетних Г2., С3., К6. к администрации Косинского муниципального района с аналогичными требованиями, производства по гражданским делам прекращены в связи с предоставлением мест в дошкольном учреждении;

справкой по результатам проведения прокурорской проверки от 17 марта 2020 года о том, что проблема отсутствия очередности в детский сад в с. Коса решена за счет переуплотнения детей, отдельной спальной комнаты нет, дети спят на раскладушках в игровой комнате, некоторые дети во время дневного сна размещаются в раздевальной, в том числе у входной двери в отсутствие свободного прохода между кроватями и отопительными приборами;

положением о порядке заслушивания представительным органом Косинского района ежегодных отчетов главы района, главы местной администрации, утвержденным решением Земского Собрания Косинского муниципального района от 27 июня 2011 года № 38,

протоколами заседаний Земского Собрания Косинского муниципального района Пермского края за период с 1 января 2013 года по 31 декабря 2016 года, из содержания которых следует, что в период строительства детского сада ФИО1 докладывал о строительстве объекта по плану, решении незначительных проблем с некоторыми работами, доведении до депутатов в августе 2016 года информации об отсутствии перечисления денежных средств в связи с некачественным выполнением работ;

протоколами осмотра места происшествия от 6,7 марта и 8 июля 2019 года;

протоколом выемки от 31 января 2019 года об изъятии у свидетеля Г1. бухгалтерской документации в 36 подшивках и дополнительного соглашения на 1 листе, связанные со строительством объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района»;

протоколом от 4 февраля 2019 года в ходе которого осмотрены изъятые 31 января 2019 года документы;

протоколом выемки от 15 июля 2019 года об изъятии у свидетеля Г1. проектно-сметной документации по строительству объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района» и осмотра этой документации в тот же день;

протоколом выемки от 13 апреля 2019 года об изъятии у О2. документов, связанных со строительством объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района»;

протоколом дополнительного осмотра от 30 октября 2019 года документов, изъятых у свидетеля Г1. 31 января 2019 года и у свидетеля О2. от 13 апреля 2019 года, муниципального контракта с приложениями;

актами выполненных работ по форме КС-2,

справками о стоимости выполненных работ и затрат по форме КС-3, заключениями строительно-технических экспертиз от 29 марта 2019 года № 12, от 17 июля 2019 года № 26, от 29 мая 2020 года № 14, определивших размер причиненного ущерба,

заключениями почерковедческих экспертиз от 24 апреля 2019 года № 137, от 6 августа 2019 года № 359, о том, что в представленных на экспертизу актах о приемке выполненных работ по форме КС-2, справках о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3, счетах содержится подпись от имени главы администрации Косинского муниципального района ФИО1, которая выполнена ФИО1;

постановлением главы Косинского муниципального района от 6 августа 2013 года № 321 из которого следует, что в целях обеспечения МУ «Отдел образования администрации Косинского муниципального района» детскими дошкольными учреждениями в соответствии с нормативными требованиями, повышения качества дошкольного образования и снижения социальной напряженности в районе из-за низкой обеспеченности дошкольными учреждениями населения утвержден инвестиционный проект Косинского муниципального района «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района» на 2013 год и на плановый период до 2018 года;

пояснительной запиской к инвестиционному проекту, из которой следует, что основанием для его разработки и проектной документации на объект капитального строительства «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района» явились: решение Земского Собрания Косинского муниципального района «О внесении изменения в Программу социально-экономического развития Косинского муниципального района на 2007-2010 г.г. и на период до 2015 года» от 14 октября 2011 года № 59, решение № 60 от 14 октября 2011 года Земского Собрания о внесении изменений и дополнений в решение Земского Собрания от 26 ноября 2010 года № 73 «Об утверждении Схемы территориального планирования Косинского муниципального района»;

муниципальным контрактом № 5 от 30 сентября 2013 года, заключенным на выполнение работ по строительству объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района», между муниципальным образованием «Косинский муниципальный район Пермского края», в лице главы Косинского муниципального района ФИО1 и ЗАО «***», в лице директора К7., согласно которому, в том числе, п. 2.2. оплата за выполненные работы производится заказчиком по факту выполнения работ, на основании акта приемки выполненных работ, справки о стоимости выполненных работ и затрат по установленным формам и на основании выставленного подрядчиком счета-фактуры в течение 15-и банковских дней со дня подписания заказчиком вышеуказанных документов из местного бюджета и в течение 25-и банковских дней из других источников; п. 2.3. оплата производится по безналичному расчету, без аванса; п. 2.5. заказчик отказывается от оплаты в случаях предъявления к оплате фактически не выполненных работ.

Из анализа представленных сторонами доказательств суд правильно сделал вывод о злоупотреблении осужденным должностными полномочиями из иной личной заинтересованности поскольку установил, что ФИО1, являясь главой органа местного самоуправления, контролировал и был осведомлен о ходе строительства детского сада, вопреки интересам службы, руководствуясь карьеризмом, желанием показать себя успешным и высокопрофессиональным руководителем муниципального звена, желая создать видимость надлежащего исполнения муниципального контракта и выполнения возложенных на него должностных обязанностей при решении вопроса местного значения, и, как следствие, повысить уровень показателей своей работы, поддержать и укрепить свой авторитет перед депутатами Земского Собрания и населением Косинского муниципального района, обладая правом на подписание первичных документов бухгалтерского учета, подписывал акты приемки и справки о стоимости выполненных работ, содержащие не соответствующие действительности сведения, понимая, что фактически авансирует их, давая письменные распоряжения главному бухгалтеру об оплате за счет бюджетных средств фактически не выполненных работ и не понесенных затрат по строительству объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района», что привело к юридическим последствиям в виде перечисления с расчетного счета администрации Косинского муниципального района на расчетные счета ЗАО «***» бюджетных денежных средств в качестве оплаты фактически не выполненных работ и не понесенных затрат на сумму 13 524793 рублей 95 копеек.

Кроме того, осужденный не информировал депутатов Земского Собрания, а также представителей руководящего звена исполнительной власти Пермского края о возникших с начального этапа строительства проблемах с подрядчиком, который ненадлежащим образом исполнял свои обязательства, в связи с чем под угрозу ставился инвестиционный проект, принятый во исполнение Программы социально-экономического развития Косинского муниципального района, не предпринимал к подрядчику предусмотренных муниципальным контрактом и гражданским законодательством Российской Федерации мер, направленных на понуждение к надлежащему исполнению договорных обязательств, поскольку с иском о расторжении контракта и взыскании излишне уплаченных сумм обратился в порядке гражданского судопроизводства лишь за пределами инкриминируемого периода.

Преступные действия ФИО1 повлекли существенное нарушение прав и законных интересов жителей Косинского района Пермского края на владение, пользование и распоряжение объектом социального назначения «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района», находящимся в муниципальной собственности и не введенным в эксплуатацию до настоящего времени, что лишило граждан, проживающих в <...> возможности получить услуги дошкольного образовательного учреждения, так как детский сад до настоящего времени не достроен и не введен в эксплуатацию, в связи с чем остались не решенными проблемы и задачи, предусмотренные инвестиционным проектом Косинского муниципального района «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района» на 2013 год и плановый период за 2018 года, причинение бюджету Косинского муниципального района материального ущерба на общую сумму 13 524793 рублей 95 копеек, а также охраняемым законом интересов общества и государства, поскольку в значительной степени была дискредитирована деятельность органов муниципальной власти в Российской Федерации перед гражданами, которым стало известно о вышеуказанных обстоятельствах, подорван авторитет органов местного самоуправления перед жителями муниципального образования.

С доводами апелляционной жалобы об отмене приговора согласиться нельзя.

Положения главы 52 УПК РФ, регламентирующей особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц, по настоящему уголовному делу не нарушены.

Действия следователя соответствовали полномочиям, предусмотренным пп.1, 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, уголовные дела возбуждены им с соблюдением положений ст.ст. 144-146 УПК РФ.

Как видно из материалов уголовного дела предварительное расследование проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, все заявленные стороной защиты ходатайства были рассмотрены, принятые по результатам этого рассмотрения постановления следователя, отвечают требованиям закона.

Доводы автора апелляционной жалобы о сокрытии органом предварительного следствия доказательств стороны защиты, объективно материалами дела не подтверждены.

Из протокола ознакомления осужденного с материалами уголовного дела следует, что наряду с иными положения ч. 5 ст. 217 УПК РФ ему разъяснены, о чем свидетельствует его подпись с указанием о нежелании ими воспользоваться (т.7 л.д. 46-54).

Приговор соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, в нем содержится описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Полномочия главы Косинского района, которыми был наделен ФИО1, закреплены в ст.ст. 34, 35 Устава Косинского муниципального района, утвержденного решением Земского Собрания Косинского муниципального района от 9 декабря 2005 года № 16, и ст.ст. 20, 22.1 Устава, утвержденного решением Земского Собрания от 29 ноября 2013 года № 100, Положением об Администрации Косинского муниципального района Пермского края, утвержденным решением Земского Собрания от 30 октября 2015 года № 75.

Общую сумму ущерба суд правильно установил как сумму выплаченных денежных средств ЗАО «Городской контур» сверх стоимости фактически выполненных работ – 13524793 рубля 95 копеек, надлежащим образом обосновав свои выводы, оснований не согласиться с которыми не имеется, поскольку они подтверждаются: заключением эксперта ГУ МВД России по Пермскому краю № 12 от 29 марта 2019 года, заключением эксперта ГУ МВД России по Пермскому краю № 26 от 17 июля 2019 года, с учетом корректировки по заключению эксперта ГУ МВД России по Пермскому краю от 29 мая 2020 года № 14, о стоимости не выполненных работ ЗАО «***» по строительству объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса Косинского района».

Оснований для признания недопустимыми доказательствами протокола выемки документов от 31 января 2019 года, протоколов осмотра документов от 4 февраля и 30 октября 2019 года, не имеется.

Эти доказательства тщательно проверялись судом путем исследования вещественных доказательств, допроса свидетелей Г1. и О2., а также следователя М3., грубого нарушения положений ст.ст.166, 180 УПК РФ судом правильно не установлено, под критерии, предусмотренные ст. 75 УПК РФ они не подпадают.

Судом признано, что 4 февраля и 30 октября 2019 года были осмотрены и предметом экспертиз явились документы, изъятые у администрации Косинского муниципального района.

Из протокола следует, что в ходе обыска (выемки) 13 апреля 2019 года (т. 2 л.д. 153-156) были изъяты акты о приемке выполненных работ от 11 мая 2016 года под номерами 1, 2, 3, 4, 5 на 17 листах, которые были приобщены к делу в качестве вещественных доказательств. Указание в постановлении от 30 октября 2019 года о признании и приобщении к делу в качестве вещественных доказательств (т.5 л.д. 241, 242) на иное количество приобщенных актов, является допущенной следователем технической ошибкой, которая не ставит под сомнение допустимость данного доказательства.

Доводы защитника о недопустимости заключения эксперта ГУ МВД России по Пермскому краю № 12 от 29 марта 2019 года, по основанию представления 22 февраля 2019 года проектно-сметной документации по строительству объекта «Детский сад на 75 мест в с. Коса, Косинского района», которая изъята и приобщена к материалам дела 15 июля 2019 года, являются необоснованными.

Как следует из заключения эксперта № 12 от 29 марта 2019 года, проектно-сметная документация им не исследовалась, была предоставлена следователем эксперту в электронном виде, что получило отражение в заключении эксперта № 26 от 17 июля 2019 года.

После возвращения проектно-сметной документации на бумажном носителе из Арбитражного суда в администрацию Косинского района, она была изъята и приобщены в качестве вещественного доказательства (т. 3 л.д. 6-16, т. 13 л.д. 59).

Таким образом, экспертные заключения выполнены на основании представленных органом предварительного расследования изъятых в установленном законом порядке документах.

Оснований сомневаться в достоверности выводов экспертных заключений, положенных в основу приговора у суда первой инстанции не имелось, не установлено таких оснований и судебной коллегией, экспертизы проведены в установленном законом порядке, они соответствуют требованиям уголовно-процессуального законодательства, в них содержатся данные о проведенных исследованиях, в том числе с выездом эксперта на объект строительства, а также выводы по поставленными перед экспертами вопросам и их обоснование.

Заключения экспертов мотивированы, даны экспертами с достаточным стажем работы по специальности, сомневаться в компетентности которых у суда оснований не имелось.

Кроме того, в судебном заседании был допрошен эксперт Б2., обосновавший выводы экспертных исследований.

Сомнений в обоснованности заключений экспертов или каких-либо противоречий в их выводах судебная коллегия не усматривает.

На момент назначения и производства оспариваемых экспертиз ФИО1 не имел статуса лица, который в силу закона вправе знакомиться с постановлениями о назначении экспертиз и их заключениями, его ознакомление с этими документами в конце предварительного расследования не влечет признания экспертных исследований недопустимыми доказательствами и не может рассматриваться, как нарушение права осужденного на защиту, поскольку как в ходе предварительного расследования, так и судебного разбирательства сторона защиты имела возможность реализовать права, предусмотренные ч. 1 ст. 198 УПК РФ, в том числе на заявление ходатайств о назначении экспертиз, постановке своих вопросов экспертам, выборе экспертного учреждения, чем пользовалась неоднократно.

В этой связи суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о допустимости оспариваемых доказательств и правомерно положил их в основу приговора.

Проанализировав представленную стороной защиты рецензию Автономной некоммерческой организации консалтинга «***» и показания допрошенных в судебном заседании специалистов, подготовивших ее, суд правильно отнесся к ним критически и не признал их отвечающими требованиям допустимости доказательств в уголовном процессе.

Представленная стороной защиты рецензия на заключение эксперта, уголовно-процессуальным законом не относится к числу средств доказывания, используемых в уголовном процессе, лица, изготовившие и подписавшие рецензию, не привлекались судом к участию в деле в качестве специалистов при выполнении своей работы, их показания в судебном заседании являются производными от подготовленной ими рецензии.

Эта рецензия не доказывает неправильность или необоснованность имеющихся в деле экспертных заключений, поскольку объектом исследования специалистов являлись непосредственно заключения других экспертов, а не материалы уголовного дела и доказательства, которые были исследованы этими экспертами, в установленном законом порядке лица, изготовившие и подписавшие рецензию, не предупреждались об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Акт осмотра, составленный 6 июня 2020 года, не ставит под сомнение и заключения судебно-строительных экспертиз, поскольку эксперты использовали имевшийся в их распоряжении достаточный объем доказательств, представленных органом предварительного следствия в том числе, осматривали объект с выездом на место.

Кроме того, право оценки достоверности, допустимости, достаточности и взаимной связи доказательств, принадлежит суду.

Все доводы, приведенные стороной защиты о невиновности осужденного, недопустимости доказательств, представленных стороной обвинения, тщательно проверены, в том числе путем заслушивания показаний свидетелей, исследования, оглашения и проверки доказательств, представленных сторонами, оснований считать, что какое-либо из доказательств или доводов остались без оценки суда, не имеется.

Судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 252, 273-291 УПК РФ. Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий судья, выполнив требования ст. 15 УПК РФ, создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Судебное разбирательство проведено с соблюдением принципов судопроизводства, в том числе, состязательности и равноправия сторон, права на защиту и презумпции невиновности. Все заявленные ходатайства в ходе судебного следствия были рассмотрены, по ним судом приняты обоснованные решения в установленном законом порядке, с указанием мотивов принятого решения. Несогласие с результатом рассмотрения заявленных ходатайств не может свидетельствовать о незаконности приговора и нарушении прав участников процесса.

Постановление о назначении экспертизы в соответствии с п. 53. 3) ст. 5 УПК РФ является промежуточным судебным решением и подлежит в силу ч. 2 ст. 389.2 УПК РФ обжалованию одновременно с обжалованием итогового решения по делу, поэтому доводы жалобы о нарушении права на защиту ФИО1 и принципа состязательности сторон тем, что апелляционная жалоба на постановление о назначении экспертизы была возвращена, являются не обоснованными.

Таким образом, следует признать, что суд правильно установил фактические обстоятельства дела, дав объективную оценку всем представленным сторонами доказательствам, правильно пришел к выводу о виновности ФИО1, квалифицировав его действия по ч. 2 ст. 285 УК РФ.

Назначая осужденному наказание, суд первой инстанции обоснованно учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного, характеризующегося положительно, наличие смягчающего и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Выводы суда о необходимости назначения ФИО1 наказания в виде лишения свободы с его условным отбыванием в соответствии с требованиями ст. 73 УК РФ, назначении дополнительного наказания, отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 УК РФ, мотивированы надлежащим образом, сомнений в своей объективности не вызывают.

Вместе с тем, в соответствии с ч. 1 ст. 47 УК РФ и п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами РФ уголовного наказания» лишение права занимать определенные должности состоит в запрещении занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления, при таких обстоятельствах лишение ФИО1 права занимать государственные должности Российской Федерации и субъектов Российской Федерации наряду с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с распоряжением бюджетными средствами, является излишним и подлежит исключению.

Кроме того суд оставил без внимания положения ч. 3 ст. 60 УК РФ, согласно которым при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

В качестве смягчающего наказание обстоятельства суд учел возраст осужденного, принял во внимание положительные данные о его личности, при этом отягчающих наказание обстоятельств не установил.

Из изложенного следует, что при назначении дополнительного наказания судом не в полной мере выполнены положения ст. 6, ч. 3 ст. 60 УК РФ, а потому размер его подлежит снижению с учетом характера и степени общественной опасности содеянного ФИО1, данных о его личности.

Иных оснований для изменения либо отмены приговора не установлено.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Косинского районного суда Пермского края от 17 июня 2020 года в отношении ФИО1 изменить, исключить указание о назначении дополнительного наказания в виде лишения права занимать государственные должности Российской Федерации и субъектов Российской Федерации;

снизить срок назначенного дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с распоряжением бюджетными средствами, до 2 лет 10 месяцев.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Баяндина А.Н. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции через Косинский районный суд Пермского края.

Председательствующий подпись Симбирева О.В.

Судьи подпись