Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление Тихорецкого межрайонного прокурора, апелляционную жалобу представителя потерпевшего на постановление Тихорецкого районного суда Краснодарского края от 18 мая 2022 г., которым прекращено уголовное дело и уголовное преследование в отношении подсудимого 1 по ч.1 ст.105, ч.4 ст.150, п. «в» ч.3 ст.162 УК РФ (в редакции от 29.12.2001 г.) в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Заслушав выступления прокурора Тарабрина А.О., настаивавшего на отмене обжалуемого постановления по доводам апелляционного представления, возражения защитника Уварова Р.Н., просившего отказать в удовлетворении представления и жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

1 В. А. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.3 ст.162 УК РФ (в редакции от 29.12.2001 г.) – разбоя, то есть нападения в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего; в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.150 УК РФ (в редакции от 29.12.2001 г.) – вовлечение несовершеннолетнего в совершение особо тяжкого преступления путем обмана и обещаний, лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста; в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ (в редакции от 29.12.2001 г.) – убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

Постановлением Тихорецкого районного суда Краснодарского края от 18 мая 2022 г. прекращено уголовное дело и уголовное преследование в отношении подсудимого 1 по предъявленному обвинению в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В апелляционном представлении Тихорецкий межрайонный прокурор просит постановление суда отменить, уголовное дело возвратить прокурору в порядке ст.237 УПК РФ. Полагает, что имелись для этого предусмотренные п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ основания, поскольку установлено, что фактические обстоятельства дела, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления. Изложенные в обвинительном заключении и обжалуемом постановлении суда фактические обстоятельства содеянного 1 содержат противоречия относительно договоренности вступивших в предварительный сговор лиц о насильственном характере завладения чужим имуществом и не соответствуют юридической квалификации содеянного, данной органом следствия и судом по более мягкой статье уголовного закона. При описании существа предъявленного по п. «в» ч.3 ст.162 (в ред. от 29.12.2001 г.) и ч.4 ст.150 УК РФ обвинения, орган следствия указал, что 1 предложил 9 и лицу, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, участвовать в разбойном нападении на оператора АЗС 10 с применением используемого в качестве оружия ножа, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей, на что последние согласились. В то же время нанесение потерпевшей непосредственно в ходе разбоя ударов ножом сначала 9, а затем 1, сопровождаемое требованием передачи им денежных средств и материальных ценностей, по мнению органа следствия, не охватывались умыслом вступивших в предварительный сговор лиц, направленным на достижение единой цели – завладение денежными средствами и имуществом, при наличии осведомленности обоих и осознания ими применения к потерпевшей ножа в целях причинения телесных повреждений для достижения своей цели. Такие же противоречия при описании фактических обстоятельств содеянного содержатся и в обжалуемом постановлении суда. Предложенная органом следствия квалификация действий 1 по ч.1 ст.105 УК РФ не соответствует описанным при изложении существа обвинения фактическим обстоятельствам содеянного, поскольку при совершении разбойного нападения 1, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий в виде смерти 10, сознательно допускал эти последствия, желал их наступления либо относился к ним безразлично, о чем свидетельствует избрание орудием преступления ножа, обладающего большой поражающей возможностью, а местом совершения преступления – безлюдное в ночное время, ограниченное пространство помещения АЗС, в котором потерпевшая не могла оказать активного сопротивления, множественное количество умышленно причиненных потерпевшей в короткий промежуток времени телесных повреждений, не менее 14 ударов ножом, в том числе в жизненно-важный орган – область грудной клетки слева, и не менее 5 ударов тупым твердым предметом, а затем еще не менее 3 режущих воздействий ножом в области жизненно важного органа – шеи с полным пересечением ее мягких тканей, органов и сосудов до позвоночного столба, интенсивность и последовательность их причинения в процессе разбойного нападения и последующего за ним убийства, неразрывно связанного с насильственным завладением чужим имуществом. Характер действий 1, высказываемые при этом намерения имущественного характера непосредственно в процессе применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшей, а также конкретные, фактические действия лиц, вступивших в предварительный сговор по завладению имуществом потерпевшей после нанесения ей ударов ножом и причинения, в том числе тяжкого, вреда здоровью – свидетельствовали о возможной направленности умысла 1 на лишение жизни потерпевшей, сопряженное с разбоем, т.е. совершение более тяжкого преступления. В то же время совершение убийства в процессе совершения разбоя и совершение убийства после совершения разбоя с целью его скрыть для лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, имеют разные юридические последствия в квалификации их действий. Данные обстоятельства не учтены и проигнорированы органом следствия, а описание преступных деяний 1 в том виде, в котором оно изложено в обвинительном заключении, не позволяет точно определить последовательность его действий и момент возникновения умысла на каждое из преступлений, в совершении которых он обвинялся. Делает вывод, что, поскольку фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий 1 как более тяжкого преступления, оспариваемое постановление подлежит отмене в связи допущенными существенными нарушениями судом требований уголовно-процессуального закона, неустранимыми в суде апелляционной инстанции, а уголовное дело – возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего просит отменить постановление суда о прекращении уголовного дела в отношении 1 и направить данное уголовное дело на дополнительное расследование. Считает, что квалификация действий 1 по ч.1 ст.105 УК РФ является неверной, поскольку согласно материалам уголовного дела убийство оператора АЗС 10 было совершено из корыстных побуждений, в ходе разбойного нападения, в результате чего были похищены денежные средства, принадлежащие и личное имущество потерпевшей (ювелирные изделия). Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, изложенным в постановлении № 27 от 27 декабря 2002 г., такие действия должны были быть квалифицированы по п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ. Из показаний второго участника разбойного нападения 9 следует, что он, забрав у 10 ювелирные изделия (обручальное кольцо и серьги), вышел из помещения АЗС на улицу. Спустя некоторое время из помещения АЗС на улицу вышел 1, который сказал 12 следующие слова «она уже никому ничего не расскажет». То есть убийство 10 было совершено, для того чтобы скрыть личности лиц, совершивших разбойное нападение – 1 и 9, которого 10 знала лично. Данные показания даны 9 на предварительном следствии, затем подтверждены при рассмотрении в отношении него уголовного дела в отдельном производстве в суде и содержатся в приговоре Тихорецкого районного суда от Это указывает на наличие квалифицирующего признака преступления – убийство, совершенное с целью скрыть другое преступление (разбойное нападение), предусмотренного п. «к» ч.2 ст. 105 УК РФ. Переквалификация с ч.1 ст.105 УК РФ на более тяжкий состав, влечет за собой новое судебное рассмотрение уголовного дела и в соответствии с ч.4 ст.78 УК РФ возможность не применения судом к лицу, совершившему данное преступление, сроков давности. Делает вывод, что в ходе проведения предварительного следствия, при изучении уголовного дела и утверждении обвинительного заключения прокурором, а также при рассмотрении уголовного дела судом перечисленные обстоятельства не были учтены, что повлекло принятие незаконного и необоснованного решения, подлежащего отмене.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу защитник подсудимого 1 – адвокат Нагаевский В.В. выражает несогласие с доводами представителя потерпевшего, просит обжалуемое постановление оставить без изменения.

Суд, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционном представлении, апелляционной жалобе, письменных возражениях, заслушав выступления сторон, считает постановление суда подлежащим отмене с возвращением уголовного дела прокурору, по следующим основаниям.

В силу ст.389.20 УПК РФ в результате рассмотрения уголовного дела в апелляционном порядке суд вправе принять решение об отмене приговора, определения, постановления и о возвращении дела прокурору.

Согласно ч.1 ст.389.17 УПК РФ основаниями отмены судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В апелляционном представлении и апелляционной жалобе обоснованно указано, что изложенные в обвинительном заключении и обжалуемом постановлении суда фактические обстоятельства обвинения 1 содержат противоречия относительно договоренности вступивших в предварительный сговор лиц о насильственном характере завладения чужим имуществом и не соответствуют юридической квалификации содеянного, данной органом следствия и судом по более мягкой статье уголовного закона.

В соответствии с правовыми позициями, высказанными в постановлении Конституционного Суда РФ от 02.07.2013 N 16-П «По делу о проверке конституционности положений ч.1 ст.237 УПК РФ в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда» ограничение права суда на выбор нормы уголовного закона, подлежащей применению, или на возвращение уголовного дела прокурору, ставило бы решение суда в зависимость от решения органов предварительного расследования, обоснованность которого и составляет предмет судебной проверки. Суд вправе самостоятельно и независимо выбрать подлежащие применению нормы уголовного закона в случаях, когда в ходе судебного разбирательства им установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления.

В соответствии с п. п. 1 и 6 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если: обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения; фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления, либо в ходе судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий указанных лиц как более тяжкого преступления.

Согласно ч. 1.3 ст.237 УПК РФ при возвращении уголовного дела прокурору по основаниям, предусмотренным п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ, суд обязан указать обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления. При этом суд не вправе указывать статью Особенной части УК РФ, по которой деяние подлежит новой квалификации, а также делать выводы об оценке доказательств, о виновности обвиняемого.

При описании существа предъявленного по п. «в» ч.3 ст.162 (в ред. от 29.12.2001 г.) и ч.4 ст.150 УК РФ обвинения, орган следствия указал, что 1 предложил 9 и лицу, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, участвовать в разбойном нападении на оператора АЗС 10 с применением используемого в качестве оружия ножа, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей, на что последние согласились.

Изложенные в обвинительном заключении обстоятельства произошедшего: безлюдное в ночное время, ограниченное пространство помещения АЗС, требование нападавших передачи денежных средств и материальных ценностей, сопряженное с этим нанесение потерпевшей множественных ударов ножом, причинение ей смерти, и последующее завладение материальными ценностями, указывают на стремление нападавших достичь единой цели – завладение денежными средствами и имуществом потерпевшей.

При этом характер, локализация телесных повреждений потерпевшей, не менее 14 ударов ножом, в том числе в жизненно-важный орган – область грудной клетки слева, и не менее 5 ударов тупым твердым предметом, а затем еще не менее 3 режущих воздействий ножом в области жизненно важного органа – шеи с полным пересечением ее мягких тканей, органов и сосудов до позвоночного столба, интенсивность и последовательность их причинения использование ножа при их причинении свидетельствуют об умысле нападавших на причинение смерти 10.

При таких обстоятельствах квалификация действий 1 по ч.1 ст.105 УК РФ органом предварительного следствия и судом не соответствует описанным при изложении существа обвинения фактическим обстоятельствам содеянного.

Совершение убийства в ходе разбойного нападения и совершение убийства после совершения разбоя с целью его скрыть для лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, имеют разные юридические последствия в квалификации их действий.

Из показаний 9 следует, что он, забрав у 10 ювелирные изделия (обручальное кольцо и серьги), вышел из помещения АЗС на улицу. Спустя некоторое время из помещения АЗС на улицу вышел 1, который сказал 12 следующие слова «она уже никому ничего не расскажет».

Данные показания даны 9 на предварительном следствии, затем подтверждены при рассмотрении в отношении него уголовного дела в отдельном производстве в суде и содержатся в приговоре Тихорецкого районного суда от 28.04.2021 г.

Это указывает на наличие в действиях 1 признаков более тяжкого преступления.

Указанным обстоятельствам, свидетельствующим о необходимости квалификации деяния как более тяжкого преступления, судом не дано надлежащей оценки.

Приведенные противоречия являются существенными, они не могут быть устранены судом самостоятельно, в связи с чем, судебная коллегия приходит к выводу, что постановление в отношении 1 подлежит отмене, а уголовное дело – возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

При указанных обстоятельствах, возвращение уголовного дела прокурору не связано с неполнотой предварительного следствия, не обусловлено необходимостью сбора доказательств, а необходимо по основаниям, предусмотренным п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ

Отменяя приговор с направлением дела прокурору, судебная коллегия, руководствуясь ч.3 ст.237, п.9 ч.3 ст.389.28 УПК РФ, полагает ранее избранную 1 меру пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении оставить без изменения, поскольку данная мера пресечения действовала на момент поступления уголовного дела в суд и не изменялась судом.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13-389.14, 389.18, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

постановление Тихорецкого районного суда Краснодарского края от 18 мая 2022 г. в отношении 1 – отменить.

Уголовное дело в отношении 1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.105, ч.4 ст.150, п. «в» ч.3 ст.162 УК РФ (в редакции от 29.12.2001 г.) – возвратить в порядке п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ Тихорецкому межрайонному прокурору Краснодарского края для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Меру пресечения в отношении обвиняемого 1 в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении оставить без изменения.

Определение суда апелляционной инстанции может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в течение 6 месяцев в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий И.Е. Басов

Судьи Н.Ф. Ганыч

В.М. Лопушанская