Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению Барнаульского транспортного прокурора Лебедкина А.Г., апелляционным жалобам осужденного ФИО1, адвоката Новгородского А.В. на приговор Заринского городского суда Алтайского края от 28 сентября 2015 года, которым

ФИО1, ***, ранее не судимый,

- осужден по ч.3 ст.30, ч.3 ст.160 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы.

На основании ст.73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 2 года, возложены обязанности без уведомления уголовно исполнительной инспекции не менять постоянного места жительства и работы, являться в инспекцию на регистрацию один раз в месяц в назначенное инспекцией время.

Заслушав доклад судьи Кононовой Л.С., мнение прокурора Главиной Е.А., поддержавшей доводы апелляционного представления, адвоката Харламову А.И., полагавшей приговор подлежащим отмене по доводам жалоб, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Приговором суда ФИО1 признан виновным и осужден за покушение на присвоение и растрату имущества ОАО «***» на общую сумму *** рублей *** копейки, совершенное с использованием своего служебного положения в период с 10 час. до 11 час. 50 мин. 1 октября 2014 г. со склада №***, расположенного на территории производственной базы *** по ул.<адрес> в г.<адрес> Алтайского края.

Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В суде ФИО1 вину не признал.

В апелляционном представлении Барнаульский транспортный прокурор Лебедкин А.Г. выражает несогласие с приговором суда вследствие несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом, неправильным применением уголовного закона, просит приговор изменить, исключить квалифицирующий признак «покушение на растрату вверенного имущества», смягчить назначенное наказание, понизив его на 1 месяц. Не оспаривая доказанность вины осужденного и фактические обстоятельства дела, установленные судом, полагает излишней квалификацию действий ФИО1 в части растраты вверенного имущества. Ссылаясь на п.19 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 декабря 2007 года №51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», указывает, что как растрата квалифицируются противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам. Данных о том, что ФИО1 каким-либо образом покушался на потребление вверенных ему горюче – смазочных материалов, их израсходование либо передачу иным лицам, судом не установлено.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 выражает несогласие с приговором суда, просит его отменить, уголовное дело в отношении него прекратить за отсутствием состава преступления. Считает несостоятельными доказательства его виновности в покушении на присвоение и растрату вверенного ему имущества. Судом необоснованно не приняты во внимание показания свидетелей Т., Н., Ч., Л., С., М., подтвердивших его показания о том, что бочки вывезены им на время, подтверждающих его невиновность. Считает необоснованной ссылку суда на его обязанность в соответствии с должностной инструкцией, контролировать расход материальных ресурсов, в том числе и отпуск горюче – смазочных материалов, поскольку организация отпуска горюче – смазочных материалов входит в обязанности руководства предприятия, как и создание технической базы – обеспечение мерными приборами, счетчиками. Судом проигнорированы показания свидетелей – мастеров о том, что горюче – смазочные материалы им отпускались как положено, к нему претензий не было. Данные свидетели на период проведения следствия и суда в его подчинении не находились, не являлись лицами, заинтересованными в исходе дела. Обращает внимание на то, что суд оставил без внимания ходатайство его защитника об исключении из числа доказательств, как недопустимых, вещественных доказательств – образцов горюче – смазочных материалов и проведенной в отношении них повторной экспертизы, так как образцы были отобраны, хранились и представлены в суд с нарушением закона. Уже после окончания предварительного расследования следователь А. вскрыла коробки с вещественными доказательствами, переупаковала их, при этом не опечатав их заново, что свидетельствует о фальсификации доказательств. Акт переупаковки вещественных доказательств в суд был предоставлен не сразу, из чего он делает вывод о том, что данный акт составлен задним числом. Считает, что образцы, полученные и предоставленные с нарушением уголовно – процессуального закона, не могут служить вещественным доказательством по делу.

В апелляционной жалобе, поданной в защиту интересов ФИО1, адвокат Новгородский А.В. просит приговор суда отменить, уголовное дело прекратить за отсутствием в действиях ФИО1 состава преступления. В обоснование доводов жалобы указывает на несоответствие выводов суда фактически установленным обстоятельствам дела. Так свидетели Т., Ч., Л. в судебном заседании пояснили, что горюче – смазочные материалы вывозились на временное хранение; факт отсутствия у ФИО1 умысла на хищение горюче – смазочных материалов не опровергнут. Отработка, находящаяся в вывезенных бочках, ранее была завезена из СТО Ш. и собственностью железной дороги не являлась.

Указывает на то, что в основу обвинительного приговора положены недопустимые доказательства, полученные и предоставленные в суд с нарушением уголовно – процессуального законодательства, а именно вещественные доказательства – образцы горюче – смазочных материалов, представленные государственным обвинителем в судебном заседании ДД.ММ.ГГ. Считает, что по данному уголовному делу были нарушены требования ст.83 УПК РФ, регламентирующей хранение вещественных доказательств, а также действующая инструкция «О порядке изъятия, учета, хранения, передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания и судами» от 13 октября 1989 года №34 (15) и «Инструкция по делопроизводству в районном суде», согласно которой вещественные доказательства должны быть предоставлены суду и затем в судебном заседании проверяется целостность упаковки, гарантирующая сохранность и неприкосновенность вещественных доказательств.

Так, в судебном заседании прокурор вскрыла коробку с вещественными доказательствами, не заявляя ходатайства об осмотре вещественных доказательств, не дав возможности проверить целостность упаковки данных вещественных доказательств. При этом после вскрытия коробки с вещественными доказательствами печати оказались ненарушенными, то есть данная коробка могла вскрываться неоднократно, неизвестно, что за горюче – смазочные материалы в ней находятся. Также считает, что были нарушены требования ст.82 УПК РФ, так как согласно заключению эксперта *** на экспертизу были представлены две коробки с образцами горюче – смазочных материалов, после экспертизы данные образцы были упакованы в эти же две коробки, опечатаны печатью экспертно – криминалистического центра. В камеру хранения же переданы 13 бутылок и 1 пластиковый контейнер с образцами горюче – смазочных материалов, данных о том, что данные вещественные доказательства упакованы и опечатаны не имеется. В суд данные вещественные доказательства поступили уже в одной коробке.

Существенно нарушив положения уголовно – процессуального законодательства, суд в приговоре указал, что именно сторона защиты обязана предоставить доказательства умышленной или неосторожной подмены образцов, что противоречит п.4 ст.235 УПК РФ, в соответствии с которым при рассмотрении ходатайства об исключении доказательства из числа допустимых, бремя опровержения доводов, представленных стороной защиты, лежит на прокуроре. Прокурор же не только не опроверг данные доводы, но и согласился с тем, что были нарушены правила хранения и предоставления вещественных доказательств.

Судом проигнорирован тот факт, что допрошенная судебном заседании в качестве свидетеля следователь А. пояснила, что производила переупаковку вещественных доказательств, когда уголовное дело уже находилось в производстве суда, ничего не смогла пояснить по поводу того, что коробка осталась неопечатанной. Данный факт также говорит о том, что в основу обвинительного приговора положены недопустимые доказательства, каковым является судебно – химическая экспертиза, проведенная в отношении образцов горюче – смазочных материалов. Из-за нарушения правил хранения и предоставления доказательств, обвинением не доказано, что предоставленные в суд образцы горюче – смазочных материалов соответствуют тем, которые были изъяты.

Считает, что судом нарушен основополагающий принцип уголовного судопроизводства, указанный в ст.14 УПК РФ – презумпция невиновности, поскольку все сомнения и установленные нарушения уголовного – процессуального закона судом истолкованы в пользу обвинения.

Кроме того, судом нарушены положения ст.15 УПК РФ, предусматривающей такой принцип уголовного судопроизводства, как состязательность сторон, поскольку суд фактически принял сторону обвинения, указав в приговоре, что поскольку переупаковку производил представитель органа, осуществляющего уголовное преследование, то нарушений не имеется. Указанные же лица имеют служебную заинтересованность в исходе дела.

В возражении государственный обвинитель Главина Е.А. просит жалобы осужденного ФИО1 и адвоката Новгородского А.В. оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и представления, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.

При рассмотрении уголовного дела судом, вопреки доводам жалобы, соблюдены требования уголовно-процессуального закона, в том числе принцип презумпции невиновности.

Как следует из материалов уголовного дела и протокола судебного заседания, суд обеспечил равные возможности представить доказательства как стороне обвинения, так и стороне защиты, а при постановлении приговора оценил все представленные доказательства с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела по существу, как того требует ст.88 УПК РФ.

Так из показаний ФИО1 следует, что умысла на хищение ГСМ у него не было, на селекторных совещаниях стали говорить о предстоящих проверках на наличие на складе ГСМ, в связи с чем он решил убрать со склада все лишнее. Для этого позвонил знакомому Т. и попросил его принять к себе на временное хранение несколько бочек. Затем он оформил пропуск и накладные документы, но так как руководителя Х. на месте не было, он оформил документы от его имени сам, по его указанию подчиненные загрузили 14 бочек с ГСМ в машину, а когда машина с бочками была задержана сотрудниками ГИБДД, он пытался уладить все без оформления документов, так как могли пострадать сотрудники, которые вывозили.

Несмотря на непризнание, вина ФИО1 в содеянном, вопреки доводам жалоб осужденного и адвоката, подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании:

- показаниями представителя потерпевшего Я. о том, что от сотрудников полиции узнала, что 01 октября 2015 года по указанию ФИО1 на служебном автомобиле с территории дистанции пути были вывезены бочки с горюче – смазочными материалами, но данный автомобиль был задержан сотрудниками ГИБДД. ФИО1 являлся материально – ответственным лицом. Излишков горюче – смазочных материалов быть не должно, механизм их образования возможен только один – занижение фактически отпускаемых со склада относительно положенной нормы. Если излишки появляются, они в обязательном порядке должны быть оприходованы;

- показаниями свидетеля Б. о том, что по указанию ФИО1, являвшегося его начальником, 01 октября 2014 года помогал загружать бочки с маслом в кузов служебного автомобиля, для чего он не спрашивал, а ФИО1 не пояснял. Подтвердил, что из других организаций на территорию их предприятия привозили бочки с отработанным маслом;

- показаниями свидетеля И. о том, что осенью 2014 года по указанию ФИО1, в чьем подчинении он находился, совместно с Б. и Н. погрузили в служебный автомобиль бочки и вывезли их с территории дистанции пути, однако за проходной были задержаны сотрудниками ДПС. Как пояснял ФИО1, бочки следовало вывезти на хранение на площадку в районе контейнерной станции, так как на складе мало места;

- показаниями свидетеля Н. о том, что по указанию начальника ФИО1, совместно с Б. и И. погрузили 14 бочек емкостью 200 литров, имевших маркировку масла, в служебный автомобиль, вывезли с территории дистанции пути, но были задержаны сотрудниками ДПС. Бочки были не пустые, за месяц до этого, ФИО1 говорил о необходимости вывоза бочек на время проверки. Подтвердил факт получения от других организаций, в том числе с СТО Ш., бочек с отработанным маслом. Данное масло использовали для смазки болтов;

- показаниями свидетеля Р., работающего охранником в ООО «***», обеспечивающего пропускной режим на дистанции пути, пояснившего порядок вывоза с территории дистанции материальных ценностей. Также пояснившего, что 01 октября 2014 года автомобиль с 14 бочками горюче – смазочных материалов были вывезены на основании материального пропуска, предъявленного ФИО1, содержимое бочек он не проверял;

- показаниями свидетеля Л., являющего сотрудником ОГИБДД, о том, что им с напарником Ч. был задержан автомобиль ***, в кузове которого находились бочки с горюче – смазочными материалами, при этом автомобиль не предназначен для перевоза ГСМ. Кроме того, по документам бочки значились пустыми, водитель ничего пояснить не смог, в связи с чем автомобиль был ими задержан и препровожден к зданию МО МВД. Подтвердил факт того, что подъезжали какие – то люди, пытались решить вопрос без оформления выявленного нарушения, в том числе и ФИО1, который пояснял, что в бочках находятся излишки горюче – смазочных материалов, которые вывозят на время проверки;

- показаниями свидетеля Ч. об основаниях и обстоятельствах задержания автомобиля с бочками с горюче – смазочными материалами, о том, что с ФИО1 общался Л.;

- показаниями свидетеля Ф. о том, что о случившемся она узнала от самого ФИО1 на плановом совещании; подтвердившей, что на предприятии шла речь о возможной проверке;

- показаниями свидетеля О. о том, что последней инвентаризацией, проведенной перед октябрем 2014 года, излишков горюче – смазочных материалов выявлено не было, о случившемся узнала от самого ФИО1 на плановом совещании;

- показаниями свидетелей Ж., В., о том, что проведенная в 2013 году инвентаризация излишков горюче – смазочных материалов не выявила; проведенной после случившегося инвентаризацией выявлены небольшие излишки горюче – смазочных материалов;

- показаниями свидетелей Д., Е., подтвердивших факт проведения инвентаризации материальных ценностей на складах дистанционной мастерской после случившегося, в результате которой были обнаружены небольшие излишки горюче – смазочных материалов;

- показаниями свидетеля С. о том, что в силу своего должностного положения ФИО1 являлся материально – ответственным лицом и отвечал за выдачу горюче – смазочных материалов, которые находились у него на подотчете. Излишков горюче – смазочных материалов у ФИО1 по отчетам не возникало. Если излишки и возникают, то они подлежат оприходованию. Пояснил о том, что на территории дистанции пути существует пропускной режим, существует определенный порядок вывоза материальных ценностей за пределы территории организации. Подтвердил факт объявления главным инженером дороги о проведении выборочных проверок на предмет правильности списания топлива, в связи с чем было принято решение о перемещении топлива из емкостей, находящихся рядом со складом (из-за нехватки места) на заправку. О том, что ФИО1 вывез с территории дистанции пути бочки с горюче –смазочными материалами, узнал от сотрудников полиции, последний ему пояснил, что испугался инвентаризации, хотел вывезти бочки на другую территорию на хранение. В документах на вывоз не было указано количество содержимого бочек, подделана подпись заместителя начальника дистанции пути Х., по этому поводу ФИО1 пояснил что-то невнятное. Лично он согласия на вывоз бы не дал, у него возник бы вопрос о происхождении данных горюче – смазочных материалов, как излишков. О наличии у ФИО1 на подотчете излишков ГСМ не знал, откуда они взялись ФИО1 также ничего пояснить не смог. Отработанное масло из других организаций не завозят, хватает своего, исключил снятие остатков без замеров.

- показаниями свидетеля Х. о том, что ФИО1 незаконно вывез с территории дистанции пути горюче – смазочные материалы, подделав его подпись в документах. Исключил возможность образования излишков горюче – смазочных материалов, кроме как в результате искусственного завышения в документах единиц учета моточасов, работы тракторов, на которые производится списание ГСМ. Подтвердил использование отработанного масла, в том числе завезенного и из других организаций;

- показаниями свидетеля М. о том, что узнал о задержании машины с горюче – смазочными материалами от главного инженера. Он сразу проверил документы у охраны, узнал, что вывезли 14 бочек, была подделана подпись заместителя начальника дистанции пути Х.. Потом ФИО1 пояснял, что вывозил какие-то остатки, однако этого делать нельзя, следует выяснять откуда эти остатки взялись и оприходовать их. За отпуск горюче – смазочных материалов отвечал ФИО1 Подтвердил, что накануне случившегося главный инженер пояснял о предстоящей проверке. Также подтвердил, что в их организации они использовали отработанное масло, как свое, так и завезенное из других организаций. На момент случившегося в Дистанции пути никого из начальства не было;

- показаниями свидетелей Ц., Г., Ю., подтвердивших, что у них претензий по отпуску им горюче – смазочных материалов к ФИО1 не имелось;

- показаниями свидетеля Ш. о том, что он, как индивидуальный предприниматель владеет СТО автомобилей, несколько лет по договоренности с ФИО1 безвозмездно поставлял на Дистанцию пути отработанное масло, последний раз – в августе – сентябре 2014 года;

- показаниями свидетеля Т. о том, что осенью 2014 года дал согласие ФИО1 на выгрузку на хранение на его базе бочек на время проверки, но ФИО1 перезвонил и сказал, что ничего не привезет;

Суд обоснованно признал вышеуказанные доказательства допустимыми, достоверными, положив их в основу приговора, поскольку они добыты в соответствии с законом, последовательные, противоречий не содержат и согласуются с исследованными судом письменными доказательствами: - письмом *** дирекции материально – технического обеспечения РАО «***» от 04 декабря 2014 года в период с 01 октября 2013 года по 01 октября 2014 года в адрес *** дистанции пути отпущены ГСМ, в том числе указанные в обвинении;

- протоколами осмотра места происшествия от 01 октября 2014 года и 03 октября 2014 года, согласно которым были осмотрены: автомобиль ***, государственный регистрационный знак *** с 14 металлическими бочками, наполненными содержимым, имеющими маркировку содержимого ГСМ, из каждой бочки взяты образцы содержимого; а также в кабине автомобиля обнаружены путевой лист и требование – накладная №***; от 01 октября 2014 года – производственной базы Дистанции – склада и рабочего кабинета ФИО1, поста охраны, кабинета экономиста Дистанции;

- заключением экспертизы ***, согласно которому представленные на исследование жидкости в 13 бутылках и мазеобразное вещество в полимерном контейнере относятся к категории смазочных материалов на нефтяной основе; установить марку и их назначение не представилось возможным, в связи с отсутствием необходимого оборудования;

- заключением экспертизы ***, согласно которому маслянистые жидкости, представленные в бутылках №№ 9, 12, являются смесью дизельного топлива и минерального смазочного масла на остаточной основе с цинкосодержащей антиокислительной и высокомолекулярной присадками; основным назначением смазочных масел является уменьшение износа трущихся деталей и снижение затрат энергии на преодоление трения; жидкость, представленная в бутылке ***, является дизельным топливом; марку минерального масла определить не представилось возможным ввиду отсутствия необходимого оборудования;

- заключением дополнительной химической экспертизы, проведенной в рамках судебного следствия, в период с 19 августа по 17 сентября 2015 года, согласно которому:

1. образцы жидкости в бутылках №№ 1, 11 не соответствуют требованиям марки масла М14Г2ЦС; масла в этих бутылках сопоставимы между собой, их вязкость характерна для трансмиссионных масел или смешение с таковыми, с учетом присутствия механических примесей можно считать, что оба масла – бывшие в употреблении,

2. образцы жидкостей в бутылках №№ 3, 8 различаются по всем исследованным показателям. Масло в бутылке №3 сопоставимо по свойству с маркой ВМГ3 по ряду показателей, но присутствуют механические примеси и завышена плотность, можно предположить, что масло было в употреблении. Жидкость в бутылке №8 не является маслом ВМГЗ, имеет загрязнение; жидкость можно отнести к отработанному или смешанному с отработанным маслом, предположительно трансмиссионным,

3. двухслойная жидкость в бутылке №4 не относится по свойствам к марке масла ТНК Магнум Супер 10W40, а является смесью масляной основы и воды,

4. жидкость в бутылке №5 имеет свойства, характерные для масла моторного М-8ДМ, является бывшим в употреблении,

5. жидкость в бутылке №6 по физико – химическим показателям соответствует моторному маслу М-10Г2К, кроме содержания воды,

6. жидкость в бутылке №7 относится к трансмиссионному маслу, по измеренным показателям сопоставимому с типичными характеристиками марки ТНК Транс ТМ-3-18К, с единичными механическими примесями,

- копией трудовой книжки ФИО1, договором о полной материальной ответственности, должностной инструкцией,

- а также другими приведенными в приговоре письменными доказательствами.

Суд обоснованно посчитал достоверными показания представителя потерпевшего Я., свидетелей Б., И.,Н.,Р.,Л.,Ч.,В.,Д.,С.,Х. и др., которые являются последовательными, согласуются между собой и документальными доказательствами по делу, а также заключением экспертиз. Поводов для оговора осужденного указанными лицами не установлено, оснований не доверять их показаниям не имеется, личных неприязненных отношений между ними и осужденным не установлено.

Судом проверена и не нашла своего подтверждения версия осужденного об отсутствии у него умысла на присвоение вверенного ему имущества, с использованием своего служебного положения, признав доводы осужденного надуманными, противоречащими материалам дела.

Вопреки доводам жалобы, согласно должностной инструкции ФИО1 по своему служебному статусу являлся должностным лицом, имел в подчинении работников, был наделен полномочиями руководителя с функциями контроля и административно – хозяйственного характера, что нашло подтверждение в показаниях свидетелей; являлся и материально – ответственным лицом. Его довод о том, что согласно должностной инструкции он не обязан был лично производить отпуск ГСМ, судом первой инстанции обоснованно не принят во внимание, поскольку он обязан был контролировать расход материальных ресурсов.

Судом первой инстанции дана оценка показаниям всех свидетелей по делу, в том числе и свидетелей Т., Н., Ч., Л., С., М., указанным в апелляционной жалобе осужденного. Вопреки доводам жалобы, указанные свидетели, подтверждая показания ФИО1 о том, что бочки с ГСМ вывезены им временно на период предполагаемой проверки, знали об этом со слов самого осужденного, информация о предполагаемой проверке, со слов свидетелей, также носила вероятностный и неопределенный характер.

При этом показания свидетеля Т. суд верно не расценил, как доказательство невиновности ФИО1, поскольку его показания содержат лишь ту информацию, которая была ему известна со слов самого осужденного.

Опровергнут судом и довод осужденного о том, что он вывозил по большей части отработанное масло, так как оно не представляет материальной ценности для Дистанции пути и никак не учитывается, в связи с чем не имелось оснований укрывать его во избежание сокращения лимитов ГСМ на следующий год.

Об умысле на совершение преступления говорит и тот факт, что горюче - смазочные материалы ФИО1 вывезены в тот день, когда на предприятии отсутствовало руководство, согласие которых на вывоз является обязательным, вывоз был организован с утра, в накладной была подделана подпись руководителя, не указано содержимое бочек. Как верно указал суд первой инстанции, по выявлении преступления ФИО1 не мог объяснить фальсификацию документов на вывоз. При соответствии мотивов вывоза, названных осужденным, в действительности он имел возможность инициировать вывоз ГСМ с предварительного согласия руководителей, что и обязан был сделать.

Суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, считает, что образование излишков ГСМ по уголовному делу установлено и подтверждено доказательствами, приведенными в приговоре суда. При этом излишки были созданы тайно, вопреки требованиям по их учету. Возможность для образования излишков ГСМ имелась лишь за счет их фактического недоотпуска или посредством завышения норм и объемов потребления этих ГСМ техникой. Суд дал оценку показаниям свидетелей, пояснивших об отсутствии у них претензий к ФИО1 по поводу недоотпуска ГСМ по факту и документально, в связи с чем доводы жалоб осужденного и адвоката в этой части нельзя признать состоятельными.

Из показаний свидетелей судом установлено, что излишков не должно было образоваться, поскольку ГСМ постоянно не хватало и существовали нормы списания. Доводы осужденного о его неведении относительно образования механизма излишков судом опровергнуты, поскольку им были вывезены лишь те ГСМ, которых не должно было быть на складе, согласно данным бухгалтерского учета. Согласно проведенным по делу экспертизам было подтверждено соответствие ГСМ тем наименованиям, которые были указаны на бочках, что также опровергает версию осужденного о нахождении в вывезенных бочках отработанного масла, в связи с неоднократным переливанием ГСМ из бочки в бочку.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, ходатайство адвоката об исключении из числа допустимых доказательств вещественных доказательств – образцов ГСМ из вывезенных бочек, а соответственно и заключения проведенной в рамках судебного следствия дополнительной экспертизы, в связи с тем, что они были отобраны, хранились и представлены в суд с нарушением закона, надлежаще разрешено судом первой инстанции в совещательной комнате при постановлении по делу приговора, данные доказательства признаны судом допустимыми, им дана надлежащая оценка, они обоснованно положены судом в основу обвинительного приговора.

Вещественные доказательства по уголовному делу изъяты и упакованы в соответствии с требованиями уголовно – процессуального закона, в отношении них в ходе предварительного расследования по уголовному делу надлежащими лицами были проведены две судебно – химические экспертизы, дано соответствующее требованиям закона заключение. Факт отступления от предъявляемых требований об оформлении упаковок вещественных доказательств в период хранения и представления их суду, как верно указал суд первой инстанции, не влечет последствий в виде признания этих доказательств недопустимыми. Согласно материалам дела, сами бутылки с образцами горюче – смазочных материалов не вскрывались, оснований подвергать сомнению подлинность содержимого бутылок, не установлено. Заключением дополнительной судебно – химической экспертизы, проведенной в рамках судебного следствия, подтверждено соответствие предъявленному обвинению только двух наименований из множества представленных на исследование образцов, вследствие чего государственный обвинитель отказался от части обвинения, а именно в присвоении ФИО1 масел различных марок на общую сумму *** руб.*** коп., с чем согласился суд первой инстанции, признав его виновным в покушении на присвоение вверенного ему имущества на общую сумму руб..*** коп.

Заявленные участниками процесса, в том числе стороной защиты ходатайства, рассмотрены судом в соответствии с требованиями ст.271 УПК РФ, по ним приняты мотивированные решения, по окончании судебного следствия у сторон, в том числе и у стороны защиты, дополнений не было, что нашло отражение в протоколе судебного заседания. Поэтому доводы осужденного, адвоката о нарушении судом в ходе судебного разбирательства уголовно-процессуального закона, являются необоснованными.

Вместе с тем, соглашаясь с доводами апелляционного представления об излишней квалификации действий ФИО1 в части растраты вверенного ему имущества, суд апелляционной инстанции считает необходимым исключить из обвинения осужденного данный квалифицирующий признак, поскольку согласно п.19 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 декабря 2007 года №51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», как растрата квалифицируются противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам.

Данных о том, что ФИО1 каким – либо образом покушался на потребление вверенных ему горюче – смазочных материалов, их израсходование либо передачу иным лицам, судом установлено не было.

В связи с изложенным действия ФИО1 следует квалифицировать по ч.3 ст.30, ч.3 ст.160 УК РФ – как покушение на присвоение, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное этим лицом с использованием своего служебного положения.

Что касается определенного ФИО1 наказания, то назначено оно в пределах санкции ч.3 ст.160 УК РФ, с учетом требований ч.3 ст.30 УК РФ, в строгом соответствии с требованиями ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о его личности, в том числе и характеризующего материала, смягчающих наказание обстоятельств, при отсутствии отягчающих обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление виновного и на условия жизни его семьи, а также иных обстоятельств, влияющих на вид и размер наказания.

При этом, в качестве смягчающих наказание обстоятельств судом обоснованно признаны и надлежаще учтены: совершение преступления впервые и мнение потерпевшего относительно наказания.

Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

С учетом конкретных обстоятельств дела, совокупности смягчающих обстоятельств, при отсутствии отягчающих обстоятельств, личности виновного, суд пришел к правильному выводу о возможности исправления ФИО1 вне условий изоляции от общества, и назначении ему наказания с применением ст. 73 УК РФ, мотивировав свои выводы в приговоре должным образом.

Суд обоснованно не усмотрел оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ, с чем соглашается и суд апелляционной инстанции. Несмотря на исключение излишне вмененного квалифицирующего признака «растраты вверенного имущества» назначенное наказание снижению не подлежит, поскольку объем обвинения не изменился.

Оснований для отмены приговора по доводам жалоб не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, также не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Заринского городского суда Алтайского края от 28 сентября 2015 года в отношении ФИО1 изменить.

Исключить из осуждения по ч.3 ст.30, ч.3 ст. 160 УК РФ квалифицирующий признак «покушение на растрату вверенного имущества».

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционное представление прокурора удовлетворить частично, апелляционные жалобы осужденного, адвоката Новгородского А.В. оставить без удовлетворения.

Председательствующий: Л.В. Гладких

Судьи: Л.С. Кононова

Н.В.Ярыгина

<данные изъяты>