Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Винокурова О.А., апелляционные жалобы представителя потерпевшего ООО «********(№1)» - Н., адвоката Калинина А.Ю. в интересах представителя потерпевшего ООО «********(№1)» - Н. на приговор Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 07 февраля 2022 года, которым

К., _______ года рождения, уроженец .........., зарегистрированный по адресу: .........., фактически проживающий по адресу: .........., гражданин .........., ранее не судимый,

- признан невиновным по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 и ч. 5 ст. 33 – ч. 3 ст. 285 УК РФ, и оправдан на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления;

С., _______ года рождения, уроженка .........., зарегистрированная по адресу: .........., фактически проживающая по адресу: .........., ранее не судимая,

- признана невиновной по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33 – ч. 3 ст. 285 УК РФ, и оправдана на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Мера пресечения в отношении К. и С. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении – отменена.

За К. и С. признано право на реабилитацию и разъяснены порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием в порядке Главы 18 УПК РФ.

Приговором разрешены вопросы по гражданскому иску ООО «********(№1)» в лице его представителя Н., аресту имущества К. и С., мерам безопасности, принятым в отношении Н. и ее несовершеннолетних детей, вещественным доказательствам, процессуальным издержкам.

Заслушав доклад судьи Петракова Д.А., выступления прокурора Винокурова О.А. и представителя потерпевшего ООО «********(№1)» Н. – адвоката Калинина А.Ю., полагавших приговор суда подлежащим отмене по доводам апелляционного представления и жалоб, выступления оправданного К. и защитников – адвокатов Каркавина А.В., Логинова Д.А., Мамаевой О.Г., полагавших приговор подлежащим оставлению без изменения, а апелляционные жалобы и представление оставлению без удовлетворения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

К. органами предварительного расследования обвинялся в подстрекательстве и пособничестве в злоупотреблении должностными полномочиями, т.е. склонении путем уговора и содействии советами и предоставлением информации в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организации, охраняемых законом интересов общества и государства, повлекшее тяжкие последствия.

С. органами предварительного расследования обвинялась в пособничестве в злоупотреблении должностными полномочиями, т.е. содействии советами и предоставлением информации в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организации, охраняемых законом интересов общества и государства, повлекшее тяжкие последствия.

Приговором суда К. и С. оправданы в связи с отсутствием в их действиях состава преступления.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Винокуров О.А. выражает несогласие с приговором суда полагая его незаконным, необоснованным.

Указывает, что судом не оценены все представленные стороной обвинения доказательства в их совокупности, не учтены обстоятельства, которые существенно могли повлиять на выводы суда, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

По смыслу ст. 305 УПК РФ, п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре», при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в ходе судебного заседания доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам.

Оправдательный приговор обоснован лишь на показаниях подсудимых К., С. без дачи оценки совокупности доказательств, представленных стороной обвинения.

Согласно ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

Между тем, суд изложив существо предъявленного К. и С. обвинения, в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ не привел в приговоре обстоятельств, фактически установленных в судебном заседании, касающихся как самого события, так и обстоятельств преступления, в совершении которого оправдал подсудимых К. и С.

Тем самым суд лишил обвинение возможности делать какие-либо выводы по мотивам несоответствия тех или иных доказательств фактическим обстоятельствам дела, установить причастность либо непричастность К., С. к совершению вменяемого им преступления, поскольку фактические обстоятельства судом не установлены, а лишь указано в чем обвинялись К. и С.

Указывает о том, что выводы суда об отсутствии ущерба (вреда) ООО «********(№1)» противоречат исследованным доказательствам, а также показаниям представителя потерпевшего Н.

Так, размер ущерба причиненного преступлением достоверно установлен на основании заключения экспертиз относительно рыночной стоимости земельного участка на май 2018 г., на май 2019 г., а также относительно рыночной стоимости внутренних нежилых помещений на 16.05.2019 г. и рыночной стоимости жилых помещений на 16.05.2019 г. что подтверждает размер ущерба, причиненного преступлением.

Исходя из совокупности доказательств, следует, что Д., после подписания 16.05.2019 дополнительного соглашения К. и Н., 31.05.2019 подписал для ООО «********(№1)» разрешение на строительство № ... от 31.05.2019 и распоряжение № ... от 31.05.2019 «О предоставлении ООО ********(№1) разрешения на отклонение от предельных параметров, в связи с чем, после подписания указанных документов преступление совершенное Д., К., и С. окончено, поскольку ООО «********(№2)» получило право требовать от ООО «********(№1)» исполнения обязательств, что в свою очередь с учетом значительного размера передаваемых имущественных прав существенно нарушило законные интересы ООО «********(№1)», в связи с ем, причинило материальных ущерб в размере 165 066 846 рублей 15 копеек.

Представитель потерпевшего Н. в свою очередь суду сообшила, что ущерб причинен фирме ООО «********(№1)» и он не возмещен о чем она также неоднократно сообщала при допросах в ходе предварительного следствия.

Выводы суда о том, что ООО «********(№1)» ненадлежащим образом исполнила свои обязательства по оплате сделки - договора купли-продажи от 23.05.2018 являются необоснованными, и выходят за пределы предмета судебного разбирательства, поскольку предметом судебного разбирательства является установление факта злоупотребления должностными полномочиями со стороны должностного лица Д., при пособничестве и подстрекательстве со стороны К., и пособничестве со стороны С.

Мнение суда согласившегося с показаниями специалиста-аудитора И. отраженное в приговоре является противоречивым, поскольку специалист указывала на то, что в целом, с учетом предполагаемого получения в будущем доходов ООО «********(№1)», финансовое состояние данного юридического лица является благополучным. Между тем, специалист отмечал, что размеры кредитных и долговых обязательств являются также достаточно большими.

Таким образом, выводы суда об отсутствии ущерба (вреда) ООО «********(№1)» опровергаются материалами уголовного дела и показаниями Н., а также совокупностью исследованных судом доказательств.

Выводы суда о том, что договор купли-продажи земельного участка от 23.05.2018 решениями арбитражных судом признан расторгнутым, договор купли-продажи прав застройщика от 23.05.2018 незаключенным, а дополнительное соглашение от 16.05.2019 к договору купли-продажи земельного участка от 23.05.2018 недействительным, являются необоснованными, и не могут послужить основанием для выводов о том, что правовые последствия в связи с заключением дополнительного соглашения от 16.05.2019 для ООО «********(№1)» не наступили по следующим обстоятельствам.

Так, из фактических обстоятельств, согласно предъявленному обвинению следует, что преступление окончено подписанием 16.05.2019 - дополнительного соглашения К. и Н., а Д. - 31.05.2019 подписал для ООО «********(№1)» разрешение на строительство № ... от 31.05.2019 и распоряжение № ... от 31.05.2019 «О предоставлении ООО ********(№1) разрешения на отклонение от предельных параметров, в связи с чем, после подписания указанных документов преступление совершенное Д., К., и С. окончено, поскольку ООО «********(№2)» получило право требовать от ООО «********(№1)» исполнения обязательств, что в свою очередь с учетом значительного размера передаваемых имущественных прав существенно нарушило законные интересы ООО «********(№1)», в связи с чем, причинило материальных ущерб в размере 165 066 846 рублей 15 копеек.

Исходя из содержания решений арбитражных судов, следует, что судебные разбирательства были инициированы после возбуждения 06.06.2019 уголовного дела в отношении Д., К., С., представителями ООО «********(№1)» и ООО «********(№2)», при этом решения арбитражных судов датированы 31.12.2019, 21.10.2020, 11.01.2021.

Таким образом, на момент инкриминируемых действий дополнительное соглашение от 16.05.2019 являлось действующим, кроме того, лишь после подписания дополнительного соглашения, ********Д. подписал разрешение на строительство от 31.05.2019 и разрешение на отклонение от предельных параметров от 31.05.2019 и тем самым злоупотребил своими полномочиями.

При таких обстоятельствах выводы суда влекут подмену предмета судебного разбирательства, поскольку после подписания дополнительного соглашения от 16.05.2019 ООО «********(№2)» получило право требования на жилые и нежилые помещения в строящемся доме общей площадью 4468,63 кв.м., что в свою очередь являлось заведомо невыгодным для ООО «********(№1)».

Выводы суда о том, что в отношении представителя потерпевшего Н. давление не оказывалось, она не лишена была возможности не подписывать дополнительное соглашение являются предположением, не основанном на материалах уголовного дела, поскольку опровергаются показаниями как самой Н., так и исследованными в ходе судебного заседания доказательствами, а также материалами оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в отношении Д., К., С., а также материалами переписок между ними в приложении Whatsарр, которые содержатся в уголовном деле, и были исследованы в ходе судебного заседания.

Более того, факт оказания давления на представителя потерпевшего Н. подтверждается показаниями свидетеля Д., который был допрошен в судебном заседании, и подтвердил свои показания, данные в ходе предварительного следствия, и заключением эксперта № ... от 19.03.2020 (комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы), согласно которым на представителя потерпевшего Н. оказывалось воздействие с целью подписания ею необходимых документов, а именно дополнительного соглашения к договору купли-продажи.

Таким образом, полагает, что выводы суда в этой части противоречат совокупности доказательств.

Оснований относиться к показаниям свидетеля Д. критически не имеется. Вопреки требованиям ст.ст. 56.1, 88, 281.1 УПК РФ суд необоснованно отнесся критически к показаниям свидетеля Д., с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

Показания Д. в ходе судебного разбирательства получены с соблюдением требований ст. 281.1 УПК РФ. Перед допросом установлена личность Д., как лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения о сотрудничестве, выяснено его отношение к подсудимым и представителю потерпевшего, разъяснены его права и обязанности, предусмотренные статьей 56.1 УПК РФ, Д. предупрежден о предусмотренных главой 40.1 УПК РФ последствиях несоблюдения им условий и невыполнения обязательств, предусмотренных досудебным соглашением о сотрудничестве, в том числе в случае умышленного сообщения ложных сведений или умышленного сокрытия каких-либо существенных сведений.

При этом, на вопросы суда свидетель Д. пояснил, что неприязни ни к кому не испытывает, показания в ходе предварительного следствия давал добровольно, после консультации с защитниками.

Вопреки выводам суда само по себе заключение с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве при отсутствии обстоятельств, предусмотренных ст. 317.8 УПК РФ, не могут являться основанием для признания его показаний, изобличающих других соучастников преступления, недостоверными. Более того, показания Д. согласуются с совокупностью доказательств по уголовному делу, соответствуют показаниям представителя потерпевшей Н., свидетелей, материалам оперативно-розыскных мероприятий, а также другим доказательствам.

Более того, судом допущено существенное нарушение требований УПК РФ поскольку каких-либо фактических обстоятельств, и доказательств, указывающих на то, что Д. умышленно сообщил ложные сведения или умышленно скрыл от следствия какие-либо существенные сведения в судебном заседании не установлено, доказательств данным обстоятельствам стороной защиты не представлено.

Судом дана оценка действиям Д. с точки зрения правомерности, без учета того, что в отношении Д. имеется вступивший в законную силу приговор от _______, который в настоящее время не отменен судом вышестоящей инстанции.

Выводы суда о том, что мнение свидетелей О., П., Е. носит оценочный характер, они заинтересованы в исходе дела являются необоснованными, поскольку таковых сведений суду не представлено как стороной защиты, так и стороной обвинения.

Напротив, показания данных свидетелей оглашены и исследованы в судебном заседании на основании ст. 281 ч. 1 УПК РФ в связи с согласием сторон.

Каких-либо сведений о том, что свидетели О., П., Е. заинтересованы в исходе дела, и в оговоре подсудимых К., С. суду стороной защиты не представлено.

Из показаний свидетеля Д. следовало, что между ним и О. каких-либо неприязненных отношений не имеется, что также следует и из показаний О., П., Е., а также из материалов оперативно-розыскных мероприятий, а также материалов переписки между указанными лицами, и Н., К., С., Д.

Кроме того, свидетели О., Е. указывают в своих показаниях относительно давления на Н. и А., а Д. создаст им проблемы на всех строительных объектах, а также на то обстоятельство, что заключением дополнительного соглашения ООО ********(№2) доходы от сделки должны были значительно увеличиться.

Данные обстоятельства судом необоснованно оставлены без внимания, показания О., Е. судом не опровергнуты.

Судом также не дана оценка показаниям свидетеля Л. - бывшей подчиненной Д., которой он давал указания об изменении ранее принятого проекта распоряжения Д. с отказа в выдаче ООО «********(№1)» разрешения на отклонение от предельных параметров на распоряжение, которое разрешает данное отклонение.

Судом не дана оценка показаниям свидетеля В., присутствовавшего на встрече между Д. и Н.

04 апреля 2019 в ресторане «********», в ходе которой Д. выдвигал Н. незаконные требования в интересах ООО «********(№2)», а также его показаниям о переписке в приложении «Whatsapp» с Д.

Следовательно, выводы суда не основаны на материалах уголовного дела, исследованных доказательствах, и являются необоснованными.

Выводы суда о том, что заключение эксперта № ... от 19.03.2020 комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы является необоснованным, сделанные на основании заключения рецензии комиссии специалистов от 16.09.2020 противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку рецензия комиссии специалистов является недопустимым доказательством.

Согласно ч. 3 ст. 80 УПК РФ специалист, в отличие от эксперта, исследования не проводит, а только представляет свои суждения, что не может заменить заключение эксперта. Кроме того, специалист не обладает правом ревизии заключений судебных экспертиз, а только письменно излагает свое мнение.

В соответствии с ч. 1 ст. 58 УПК РФ, специалист - лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном УПК РФ, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.

Из заключения рецензии комиссии специалистов от 16.09.2020 следует, что в нем содержатся и приведены суждения специалиста относительно неправильности и необоснованности изложенных в заключениях эксперта выводов, то есть дается оценка заключению эксперта с точки зрения достоверности, изложенных в них выводов.

С учетом положений ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ о том, что проверка и оценка доказательств относится к исключительной компетенции суда, мнение лица, обладающего какими-либо специальными знаниями, но не являющегося участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения или защиты, по вопросам относимости, допустимости и достоверности доказательств по уголовному делу не может, в соответствии с требованиями ст. 58 УПК РФ, расцениваться как разъяснения специалиста по вопросам, входящим в его профессиональную в компетенцию, и изложение суду такого мнения не входит в компетенцию специалиста.

Таким образом, судом допущено существенное нарушение требований уголовно-процессуального закона.

Выводы суда о том, что Н. занимает достаточно активную позицию в переписке с Д., более того, сама выдвигает свои требования Д. в обмен на которые она согласна на заключение сделки, противоречат материалам уголовного дела.

Так, исходя из показаний Н., и переписки между ней и Д. следует, что Д. первым выдвигает требования Н.

Из заключения эксперта № ... от 19.03.2020 (комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы) следует, что в целом на Н. оказывалось давление.

Материалами оперативно-розыскных мероприятий фактов того, что Н. каким-либо образом подстрекала подсудимых к совершению ими преступления не установлено.

При этом, умысел Д., К., С. исходя из совокупности доказательств сформировался независимо от деятельности сотрудников ФСБ, которые лишь документировали противоправную деятельность Д., К., С.

Также, выводы суда о том, что Н. сама проявляла активность в заключении дополнительного соглашения противоречит совокупности доказательств, поскольку фактов провокации в судебном заседании не установлено.

Кроме того, судом не дана оценка действиям К. и С. в части оказания Д. пособничества в совершении преступных действий при использовании своих полномочий, в том числе повлекших нарушение общественных отношений, регулирующих нормальную работу муниципального аппарата, причинение вреда деловой репутации ОА ГО «..........», подрыве его авторитета в обществе, деформировании правосознания граждан, создании у них представления о возможности удовлетворения своих личных интересов путем использования своего служебного положения вопреки интересам службы в ОА ГО «..........».

Судом не дана оценка действиям К., С. в ходе их совместного разговора по телефону с Д. 01.04.2019 которая имеется в материалах уголовного дела, в ходе которого они согласуют свою позицию при ведении переговоров с представителем ООО «********(№1)».

Судом в приговоре не опровергнут факт длительного личного общения между Д., К., и С., а также посредством сотовой связи относительно правоотношений между ООО «********(№2)» и ООО «********(№1)», которое, в целом, сводилось к склонению Н. заключить заведомо не выгодную сделку в интересах ООО ********(№2)». Судом установлено, что они обменивались имеющейся у них информацией о данных правоотношениях между указанными юридическими лицами. Однако судом ошибочно сделан вывод, что Д. узнавал интересующие его сведения не только от К. и С., но и от других лиц, которые работают в ООО «********(№2)». Между тем, в предъявленном обвинении конкретизированы сведения, которые Д. получал от С. и К., а судом в приговоре не указаны конкретные лица, от которых получал Д. сведения, и какой характер носили данные сведения, как они были им использованы при совершении преступления.

Согласно общему правилу, закрепленному в ч. 1 ст. 18 УПК РФ, уголовное судопроизводство ведется на русском языке.

В соответствии с ч. 1 ст. 9 УПК РФ в ходе уголовного судопроизводства запрещаются осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство.

Согласно п. 6 ст. 1 Федерального закона "О государственном языке Российской Федерации" при использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использования слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка (в том числе нецензурной брани).

В соответствии со ст. ст. 296, 297, 303 и 310 УПК РФ приговор постановляется именем Российской Федерации, на том языке, на котором ведется к судопроизводство, он должен быть законным, подлежит публичному оглашению.

По смыслу закона, исходя из разъяснений, содержащихся п. 41 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 "О судебном приговоре", недопустимо использование в приговоре непринятых сокращений и слов, неприемлемых в официальных документах.

Между тем, суд в приговоре, на л.55-72 привел дословное содержание выводов заключения эксперта № ... от 19.03.2020 г. (комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы), в которой содержатся нелитературные, нецензурные слова, а также выражения не соответствующие нормам современного русского языка, которые недопустимо с пользовать в официальных документах.

Указанные формулировки не позволяют произносить их публично, такой приговор не может быть вручен заинтересованным лицам, направлен для исполнения, а также опубликован в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 22.12.2008 г. № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации».

Таким образом, судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела в отношении К., С. допущены существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Просит приговор суда отменить с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство.

В апелляционной жалобе адвокат Калинин А.Ю. действующий в интересах Н. выражает несогласие с приговором суда полагая его незаконным и необоснованным, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствующими фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Давая оценку представленным сторонами доказательствам, суд указал, что итоги судебного разбирательства свидетельствуют о невозможности признать факт безвозмездной передачи в пользу ООО «********(№2)» имущественных прав на жилые и нежилые помещения в строящемся жилом доме стоимостью 165 066 846, 15 рублей в качестве существенного нарушения законных интересов ООО «********(№1)» с причинением тяжких последствий.

Придя к такому выводу, суд не учёл, что согласно пункту 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Исходя из положений пункта 2 статьи 15 ГК РФ, под материальным ущербом следует понимать уменьшение имущественных или неимущественных благ, которые охраняются законом, имеют определенную экономическую ценность и выражаются в денежном измерении.

В соответствии с доказательствами, представленными стороной обвинения, вследствие незаконных действий Д. при подстрекательстве и пособничестве К. и пособничестве С. на ООО «********(№1)» были возложены юридические обязательства по безвозмездной передаче дополнительно к условиям договора купли-продажи земельного участка № ... от 23 мая 2018 г. в пользу ООО «********(№2)» имущественных права на жилые и нежилые помещения в строящемся жилом доме стоимостью 165 066 846 рублей 15 копеек, тем самым существенно нарушены законные интересы данной организации с причинением тяжких последствий.

Принимая во внимание положения п. 2 ст. 15 ГК РФ безвозмездная передача в пользу ООО «********(№2)» имущественных прав на жилые и нежилые помещения в строящемся жилом доме стоимостью 165 066 846 рублей 15 копеек является для ООО "********(№1)» значительным материальным ущербом, и, следовательно, тяжкими последствиями. Сумма в 165 066 846 руб. 15 коп. установлена заключением эксперта, которое не признано недопустимым доказательством, и является достоверным.

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, изложенным в постановлении от 16 октября 2009г. №19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» причинение значительного материального ущерба является квалифицирующим признаком ч. 3 ст. 285 УК РФ.

Принимая мнение защиты об отсутствии причинения материального ущерба ООО «********(№1)» со стороны подсудимых суд указал, что как следует из общих норм гражданского права сами по себе имущественные права на жилые и нежилые помещения в строящемся жилом доме не являются свидетельством принадлежности этого имущества конкретному собственнику, соответственно, говорить о причинении «********(№1)», как собственнику имущества, какого-либо ущерба не представляется возможным.

То есть, в данном случае, считает, что безвозмездное приобретение права на чужое имущество, которым можно воспользоваться в любой момент, не влечёт за собой причинение какого-либо ущерба собственнику этого имущества.

Также суд согласился с мнением защиты о том, что право требовать предоставления жилого или нежилого помещения как объекта долевого строительства возникает у стороны лишь в случае заключения договора долевого участия в строительстве, поскольку лишь в этом случае возникает обязанность передать объект долевого строительства будущему собственнику (ст.ст. 4-8 ФЗ от 30.12.2004 № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации»).

Делая данный вывод, суд недостаточно проанализировал нормы Федерального Закона от 30 декабря 2004г. №214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации», что привело к неверному выводу в интересах защиты.

Так, согласно части 1 статьи 4 указанного Федерального закона по договору участия в долевом строительстве (далее также - договор) одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этих объектов передать соответствующий объект долевого строительства участнику долевого стоительства, а другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.

Согласно условиям дополнительного соглашения № ... от 16 мая 2019 г. к договору купли-продажи земельного участка № ... от 23.05.2018 года, цена договора в размере .......... рублей .......... копеек подлежит уплате Покупателем в течение 10 рабочих дней с момента подписания настоящего дополнительного соглашения путем предоставления в собственность Продавца по договору участия в долевом строительстве жилых и нежилых помещений общей площадью 2 263, 63 квадратных метров в объекте Многоквартирные жилые дома с магазинами и теплой автостоянкой на .......... тракте ******** км г. Якутск» в соответствии с перечнем жилых и нежилых помещений согласно Приложению № 2 к настоящему Договору (п. 2.2Л.); цена договора в размере .......... рублей .......... копеек подлежит уплате Покупателем в течение 10 рабочих дней с момента подписания настоящего дополнительного соглашения путем передачи в собственность Продавца по договору участия в долевом строительстве нежилых помещений общей площадью 2 205 квадратных метров (коммерческая площадь), расположенные на 1 этаже в объекте «Многоквартирные жилые дома с магазинами и теплой автостоянкой на .......... тракте ******** км г.Якутск» в соответствии с экспликацией, представленной в Приложении I к настоящему Договору (п.2.2.2.).

То есть, передать в собственность ООО «********(№2)» площади жилых и нежилых помещений (объект долевого строительства) ООО «********(№1)» могла только при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома.

Кроме того, согласно имеющимся материалам дела, никаких переговоров по условиям заключения договоров долевого строительства, предусмотренных ч. 4 ст. 4 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. №214-ФЗ, со стороны ООО «********» после заключения дополнительного соглашения от 16 мая 2019 г. не велось, и не предлагалось.

Судом неверно истолкованы показания специалиста-аудитора И., давшей оценку представленной защитой бухгалтерской отчетности за 2018-2020 г.г. в отношении ООО «********(№1)». На основании которых суд согласился с мнением стороны защиты о том, что факт финансового благополучия ООО «********(№1)», среди прочего, подтверждает отсутствие вреда, убытков и иных негативных последствий для данного юридического лица.

Допрошенная в качестве специалиста И. суду показала, что по результатам изучения представленной ей на обозрение вышеприведенной бухгалтерской отчетности ООО «********(№1)» за 2018-2020г.г. невозможно указать причиненного вреда обществу, он не отражается в убытках от производственной деятельности и кредиторской задолженности общества. Но данные показания не нашли своего отражения в приговоре. Также И. показала, что по сравнению с 2019 г. кредиторская задолженность ООО «********(№1)» по итогам 2020 г. увеличилась на .......... рублей. В 2018 г. прибыль составила .......... рублей, в 2019 г. - .......... рублей. Отложенная прибыль (будущие доходы) на 31.12.2018 составила .......... рублей, на 31.12.2019 - .......... рублей, на 31.12.2020 - .......... рублей. Финансовое состояние ООО «********(№1)» характеризуется увеличением объемов, величины имущества, но имеется большая отложенная прибыть, но ни как ни дебиторская задолженность, как указал суд. Если она будет погашена, то можно считать, что состояние фирмы является перспективным.

И наоборот, суд принял во внимание показания свидетелей М., Г., Б., хотя они являются работниками предприятий, входящих в группу компаний «********(№2)», и действительно являются заинтересованными в исходе дела лицами.

Факт достоверности показаний Д. установлено вступившим в законную силу приговором Якутского городского суда в отношении него, который исследован в судебном заседании.

Доводы суда о том, что Н. занимает достаточно активную позицию в переписке с Д., более того, сама выдвигает свои требования Д. в обмен, на которые она согласна на заключение сделки, противоречат материалам дела, поскольку Д. в ходе приведенного фрагмента разговора первым выдвигает требования Н.

Судом не учтено, что Н. принимала участие в оперативно-розыскных мероприятиях, которые проводились сотрудниками УФСБ России по РС(Я), и не намеревалась в действительности исполнять требования Д., которые были заведомо не выгодны для ООО «********(№1)».

Но суд пришел к выводу, что Н. добровольно подписала дополнительное соглашение № ... от 16 мая 2019 г.

Судом не дана оценка телефонным переговорам, переписке Ватсапп между Д. и С., Д. и К., а также совместного разговора К. и С. по телефону с Д. 01.04.2019, в ходе которого они согласуют свою позицию при ведении переговоров с представителя ООО «********(№1)».

Судом в приговоре не опровергнут факт длительного личного общения между Д., К. и С., а также их общения посредством сотовой связи относительно правоотношений между ООО «********(№2)» и ООО «********(№1)», которое, в целом, сводилось к склонению Н. заключить не выгодную сделку в интересах ООО «********(№2)».

Судом установлено, что они обменивались имеющейся у них информацией о данных правоотношениях между указанными юридическим лицами. Судом ошибочно сделан вывод, что Д. узнавал интересующие его сведения не только от К. и С., но и от других лиц, которые работают в ООО «********(№2)». Между тем в обвинением были конкретизированы сведения, которые Д. получал от С. и К., судом же в приговоре не указаны конкретные лица, от которых Д. получал сведения, и какой характер носили данные сведения, как они были им использованы в целях склонения Н. в подписании дополнительного соглашения.

Судом дана оценка действиям Д. по лоббированию интересов ООО «********(№2)» в хозяйственном споре с ООО «********(№1)», как незаконным, при этом не указано, нормы какого закона им нарушены и в чем выразилось указанное лоббирование.

В нарушение п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 г. № 55 «О судебном приговоре» в описательно-мотивировочной части приговора не приведены мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения.

Так, судом не дана оценка показаниям свидетеля Л. - бывшей подчиненной Д., которой он давал указания об изменении ранее принятого проекта распоряжения Д. с отказа в выдаче ООО «********(№1)» разрешении на отклонение от предельных параметров на распоряжение, которое разрешает данное отклонение.

Судом не дана оценка показаниям свидетеля В., присутствовавшего на встрече между Д. и Н. 04.04.2019 в ресторане «********», в ходе которой Д. выдвигал Н. незаконные

Судом не дана оценка тому факту, что договоры долевого участия между ********(№2)» и ООО «********(№1)» не были заключены по причине возбуждения уголовного дела в отношении Д., К.С. При этом они совершили все действия, направленные заключение данных договоров, но их преступные действия не были доведены до конца, по не зависящим от них обстоятельствам - расторжению дополнительно соглашения между ООО «********(№2)» и ООО «********(№1)» от 16.05.2019.

В данном случае, суд имел возможность осудить К. и С. за совершение покушение на пособничество и подстрекательство к совершению преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ.

Также действия, направленные на расторжение договора купли-продажи земельного участка от 23 мая 2018 г. и дополнительного соглашения от 16.05.2019 г. были предприняты представителями ООО «********(№2)» уже после возбуждения уголовного дела в отношении К., С. и Д.

Представители ООО «********(№2)» не потребовали от арбитражного суда заключить договоры долевого участия на основании дополнительного соглашения от 16.05.2019 г., а вышли с иском о расторжении договора купли-продажи земельного участка.

Просит приговор отменить и передать дело на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего ООО «********(№1)» Н. выражает несогласие с приговором полагает его незаконным и необоснованным.

Судом не дана оценка показаниям свидетеля Х. от29.01.2020, данных на предварительном следствии о том, что члены комиссии попредоставлению разрешений на отклонение от предельных параметровстроительства и условно разрешенный вид использования земельного участка ОАг. Якутска при проведении заседания 22.03.2019 под председательством Д. приняли решение об отказе в выдаче разрешения ООО «********(№1)»,значит по итогам заседания Д. должно было быть изданораспоряжение об отказе в выдаче разрешения ООО «********(№1)» наотклонение от предельных параметров.

Однако, соответствующее разрешение Д. в пользу ООО «********(№1)» было им выдано после выполнения требований, которые К. и С., а также сам Д. выдвигали мне.

Данное обстоятельство указывает на согласованность преступных действий К., С. и Д.

Судом ошибочно отвергнуты показания свидетелей обвинения О., П., Е., как лиц, заинтересованных в исходеуголовного дела, при этом не указано, какие выгоды имущественного либо неимущественного характера они получат в случае осуждения К. иС. по предъявленному обвинению. В таком случае, суд долженкритически отнестись к показаниям свидетелей М., Г., Б., как работников предприятий, входящих в группу компаний«********(№2)», о невиновности К. и С.

Судом необоснованно сделан вывод о том, что Д. дал показания, изобличающие К. и С., поскольку вынужден был соблюдать условия досудебного соглашения о сотрудничестве. При этом судом не указано, в связи с чем Д. не мог изменить свои показания, поскольку нормами УПК РФ ему не запрещено менять свои показания. Факт достоверности показаний Д. установлено вступившим в законную силу приговором Якутского городского суда в отношении него, который исследован в судебном заседании.

Доводы суда о том, что она занимала достаточно активную позицию в переписке с Д., более того, сама выдвигала требования Д. в обмен, на которые согласилась на заключение сделки, противоречат материалам дела, поскольку Д. в ходе приведенного фрагмента разговора первым выдвигает ей требования:

Судом не учтено, что она принимала участие в оперативно-розыскных мероприятиях, которые проводились сотрудниками УФСБ России по РС(Я) и не намеревалась в действительности исполнять требования Д., которые были заведомо не выгодны для ООО «********(№1)».

Судом не дана оценка действиям К. и С. в части оказания Д. пособничества в совершении преступных действий при использовании своих полномочий, повлекших нарушение общественных отношений, регулирующих нормальную работу муниципального аппарата, причинение вреда деловой репутации ОА ГО «..........», подрыве его авторитет в обществе, деформировании правосознание граждан, создании у них представления о возможности удовлетворения личных интересов путем использования своего служебного положения вопреки интересам службы в ОА ГО «..........».

Судом не дана оценка действиям С. и К. в ходе их совместно разговора по телефону с Д. 01.04.2019, в ходе которого они согласуют свою позицию при ведении переговоров с представителя ООО «********(№1)».

Судом дана оценка действиям Д. по лоббированию интересов ООО «********(№2)» в хозяйственном споре с ООО «********(№1)», как незаконным, при этом не указано нормы какого закона им нарушены и в чем выразилось указанное лоббирование, то есть суд противоречит сам себе, указывая, что действия Д. не были преступлением.

Судом в приговоре факт длительного личного общения между Д., К. и С., а также их общения посредством сотовой связи относительно правоотношений между ООО «********(№2)» и ООО «********(№1)», расценен, как общение не направленное на формирование единой позиции с целью оказания на меня давления. Судом установлено, что они обменивались имеющейся у них информацией о данных правоотношениях между указанными юридическим лицами. Однако, судом ошибочно сделан вывод, что Д. узнавал интересующие его сведения не только от К. и С., но и от других лиц, которые работают в ООО «********(№2)». Между тем, в обвинении конкретизированы сведения, которые Д. получал от С. и К., а судом в приговоре не указаны конкретные лица, от которых Д. получал сведения и какой характер носили данные сведения, как они были им использованы при совершении преступления.

Судом не дана оценка тому факту, что договоры долевого участия между ООО «********(№2)» и ООО «********(№1)» не были заключены по причине возбуждения уголовного дела в отношении Д., К. и С., при этом они совершили все действия, направленные на заключение данных договоров, но их преступные действия не были доведены до конца, по не зависящим от них обстоятельствам - расторжению дополнительного соглашения между ООО «********(№2)» и ООО «********(№1)» от 16.05.2019. В данном случае, суд имел возможность осудить К. и С. за совершение покушения на пособничество и подстрекательство к совершению преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ, поскольку общественно опасные последствия не наступили по независящим от этих лиц обстоятельствам - возбуждении уголовного дела в отношении них и их задержания. К тому же заключение дополнительного соглашения от 16 мая 2019 года уже доказывает об обладании правом на указанные площади в дополнительном соглашении, заключение договоров долевого строительства - это лишь исполнение заключенного соглашения.

Указывает, что действия, направленные на расторжение дополнительного соглашения от 16.05.2019 предприняты представителями ООО ********(№2)» уже после возбуждения уголовного дела в отношении К., С. и Д.

Судом, также не рассмотрена возможность квалификации действия подсудимых как пособничество и подстрекательство к совершению преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ, если суд посчитал, что материального ущерба ООО «********(№1)» не было причинено, суд так же не исследовал последствия противоправных действий.

Судом не учтена позиция Верховного суда Республики Саха (Якутия), данная в апелляционном определении от 29.09.2020, исследованном в судебном заседании, согласно которому Д. получил в результате своих преступных действий «выгоду имущественного характера в пользу ООО «********(№2)», возложив на ООО «********(№1)» юридические обязательства по безвозмездной передаче в пользу ООО «********(№2)» имущественных прав на жилые и нежилые помещения в строящемся жилом доме стоимостью 165 066 846 рублей 15 копеек, тем самым, он существенно нарушил законные интересы данной организации с причинением тяжких последствий».

Судом указано, что исходя из общих норм гражданского права сами по себе имущественные права на жилые и нежилые помещения в строящемся доме не являются свидетельством принадлежности этого имущества конкретному собственнику, при этом не указаны конкретные нормы Гражданского кодекса РФ либо иного нормативно-правового акта, позволяющего прийти к такому выводу.

В нарушение п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 «О судебном приговоре» в описательно-мотивировочной части приговора не приведены мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения.

Судом не дана оценка показаниям свидетеля Л. - бывшей подчиненной Д., которой он давал указания об изменении ранее принятого проекта распоряжения Д. с отказа в выдаче ООО «********(№1)» разрешении на отклонение от предельных параметров на распоряжение, которое разрешает данное отклонение. Судом не дана оценка показаниям свидетеля В., присутствовавшего на встрече между Д. и Н. 04.04.2019 в ресторане «********», в ходе которой Д. выдвигал Н. незаконные требования в интересах ООО «********(№2)», а также его показаниям о переписке в приложении «Ватсапп» с Д.

Согласно п. 41 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2911.2016 №55 «О судебном приговоре», недопустимо использование в приговоре непринятых сокращений и слов, неприемлемых в официальных документах.

При этом в приговоре на листах 55-72 приведено дословное содержание выводов заключения эксперта № ... от 19.03.2020 (комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы), в которой содержатся нелитературные, нецензурные слова, а также выражения не соответствующие нормам современного русского языка, которые недопустимо использовать в официальных документах.

Просит отменить приговор и направить уголовное дело на новое рассмотрения в Якутский городской суд в ином составе.

Адвокатами Мамаевой О.Г. и Каркавиным А.В. в интересах своих доверителей – С. и К. принесены письменные возражения, в которых они просят оставить приговор суда без изменения, а апелляционные жалобы и представление без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции оправданный К. и защитники – адвокаты Каркавин А.В., Логинов Д.А., Мамаева О.Г. просили приговор суда оставить без изменения.

Прокурор Винокуров О.А. просил приговор суда отменить по доводам, изложенным в апелляционном представлении.

Представитель потерпевшего доводы апелляционных жалоб и представления поддержал.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалобы и представления, возражения на них, выслушав мнения сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Согласно ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор суда признается законным, обоснованным и справедливым, если он основан на правильном применении уголовного закона и постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

В соответствии со ст. 389.15, 389.17 УПК РФ основаниями отмены судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В соответствии с ч. 2 ст. 389.24 УПК РФ оправдательный приговор суда первой инстанции может быть отменен судом апелляционной инстанции с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей на незаконность и необоснованность оправдания подсудимого.

В соответствии со ст. 305 УПК РФ описательно-мотивировочная часть оправдательного приговора должна содержать, в числе прочего, основания оправдания подсудимого и доказательства их подтверждающие, а также мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

Указанные требования судом первой инстанции при постановлении приговора соблюдены не были.

Обжалуемым приговором Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 07 февраля 2022 года К. и С. оправданы по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренных ч. 4, 5 ст. 33 – ч. 3 ст. 285 (К.) и ч. 5 ст. 33 – ч. 3 ст. 285 УК РФ (С.), в связи с отсутствием в их деянии состава преступления на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.

Между тем, суд изложив существо предъявленного К. и С. обвинения, в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ не привел в приговоре обстоятельств, фактически установленных в судебном заседании, касающихся как самого события, так и обстоятельств деяния, в совершении которого признал подсудимых К. и С. невиновными.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ни одно из представленных стороной обвинения доказательств в отдельности или в своей совокупности не дают оснований для вывода о виновности подсудимых в совершении преступления, а выводы органов предварительного следствия о совершении подсудимыми преступления, противоречат исследованным материалам дела.

Суд, сделав выводы об отсутствии доказательств противоправности в действиях предъявленного К. и С., в связи с тем, что договор купли-продажи земельного участка от 23.05.2018 решениями арбитражных судом признан расторгнутым, договор купли-продажи прав застройщика от 23.05.2018 незаключенным, а дополнительное соглашение от 16.05.2019 к договору купли-продажи земельного участка от 23.05.2018 недействительным, не дал оценку тому, что правовые последствия в связи с заключением дополнительного соглашения от 16.05.2019 для ООО «********(№1)» не наступили по независящим от обвиняемых обстоятельствам в следствии пресечения их действий, в связи с обращением с иском в Арбитражный суд РС (Я) после возбуждения уголовного дела.

Тем самым суд не сделал какие-либо выводы по мотивам несоответствия тех или иных доказательств фактическим обстоятельствам дела, не установил причастность либо непричастность К., С. к совершению вменяемого им преступления, поскольку фактические обстоятельства судом не установлены, а лишь указано в чем обвинялись К. и С., что является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона.

В силу Главы 47.1, 48.1 УПК РФ отмена, изменение приговора суда, вступившего в законную силу, относится к исключительным полномочиям и компетенции суда вышестоящей инстанции.

Между тем, судом допущено существенное нарушение требований УПК РФ. Судом в приговоре дана оценка действиям Д. с точки зрения правомерности, без учета того, что в отношении Д. имеется вступивший в законную силу приговор от _______, который в настоящее время не отменен судом вышестоящей инстанции.

При таких обстоятельствах, суд, при вынесении оправдательного приговора в отношении К., С., в нарушение требований ст. 90 УПК РФ допустил переоценку обстоятельств, установленных вступившим в законную силу приговором Якутского городского суда РС(Я) от _______ в отношении Д.

Согласно положениям данным в п. 41 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года №55 "О судебном приговоре", приговор должен излагаться в ясных и понятных выражениях, недопустимо использование в приговоре непринятых сокращений и слов, неприемлемых в официальных документах, а также загромождение приговора описанием обстоятельств, не имеющих отношения к существу рассматриваемого дела.

Использование нецензурных слов и фраз (даже с их сокращении) недопустимо в официальных документе, постановленном в силу ст.296 УПК РФ именем Российской Федерации.

Присутствие в тексте судебного постановления ненормативной лексики, является прямым нарушением требований действующего законодательства, в том числе, требований ч.6 ст.1, п.4 ч.1 ст.3 Федерального закона от 01.06.20056. №55-ФЗ (ред. от 30.04.2021) "О государственном языке РФ".

При использовании русского языка как государственного языка РФ не допускается использование слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка (в том числе нецензурной брани), за исключением иностранных слов, не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке.

Между тем, приговор в отношении К. и С. содержит слова и выражения, не соответствующие нормам современного русского литературного языка: вульгарные выражения, просторечия.

Так, суд в приговоре, на л.56, 57, 67, 61, 71 привел дословное содержание выводов заключения эксперта № ... от 19.03.2020 г. (комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы), в которой содержатся нелитературные, нецензурные слова, а также выражения не соответствующие нормам современного русского языка, которые недопустимо использовать в официальных документах.

Указанные нарушения суда не позволяют произносить их публично, а также опубликовать в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 22.12.2008 № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации».

Таким образом, судом первой инстанции допущены нарушения требований уголовно-процессуального закона, неустранимые в ходе апелляционного рассмотрения дела, в связи с чем суд апелляционной инстанции полагает необходимым приговор в отношении К. и С. отменить и дело передать на новое рассмотрение в тот же суд иным составом суда.

В связи с отменой приговора, иные доводы апелляционного представления и жалоб подлежат проверке при новом рассмотрении дела по существу.

В целях охраны прав и законных интересов участников процесса и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки, суд апелляционной инстанции считает необходимым оставить без изменения меру пресечения, избранную в отношении подсудимых К. и С., в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

На основании вышеизложенного и руководствуясь п. 9 ч. 1 ст. 389.20, статьями 389.13, 389.19, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

Апелляционное представление государственного обвинителя Винокурова О.А. удовлетворить.

Приговор Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 07 февраля 2022 год в отношении К. и С. отменить.

Уголовное дело направить в Якутский городской суд Республики Саха (Якутия) на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в ином составе суда.

Избрать К. и С. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Девятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ в течении шести месяцев со дня провозглашения, через суд первой инстанции и рассматривается в порядке, предусмотренном ст.ст. 401.7 - 401.8 УПК РФ.

Оправданные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий Оконешников Е.П.

Судьи Игнатьева А.Р.

Петраков Д.А.