Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе председательствующего судьи Киселёва И.И., судей Карташова А.В. и Забродиной Н.М., с участием помощника судьи А., прокурора Мособлпрокуратуры Пашнева В.Н., потерпевшего А. и его представителя адвоката Бабицына Д.А., осужденного Г. и его защитника адвоката Врублевского А.М., рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Бабицына Д.А., оспаривающего приговор Балашихинского городского суда Московской области от 15 июля 2020 года, которым

Г., <данные изъяты>, не судимый, осужден по ст. 30 ч. 3, ст. 159 ч. 4 УК РФ с применением ст. 62 ч. 1 УК РФ, к лишению свободы сроком на два года условно, с испытательным сроком два года и установлением определённых обязанностей, перечисленных в приговоре.

Заслушав доклад судьи Киселёва И.И., мнение прокурора, полагавшего судебное решение оставить без изменения, а жалобу без удовлетворения, выслушав потерпевшего А. и адвоката Бабицына Д.А., поддержавших доводы о незаконности приговора, а также осужденного Г. и адвоката Врублевского А.М., просивших оставить его в силе, коллегия

у с т а н о в и л а:

оспариваемым решением первой инстанции гр-н Г. был признан виновным и осужден за покушение на хищение чужого имущества, совершённое путём обмана и в особо крупном размере, при обстоятельствах, изложенных в постановленном приговоре. В судебном заседании подсудимый полностью признал собственную вину в инкриминированном деянии.

Утверждая о том, что действиям осужденного судом дана ошибочная юридическая оценка, а назначенное ему наказание явно несправедливо, адвокат Бабицын, действующий в интересах потерпевшего А., в апелляционной жалобе настаивает на отмене приговора. Цитируя положения закона и Пленума Верховного Суда от 30 ноября 2017 года № 48, нарушенные, на его взгляд, первой инстанцией, убеждает, что всё содеянное виновным должно быть квалифицировано не как одно преступление, а как два эпизода хищения, в виде завершённого и неоконченного составов, а с учётом этого, уголовное дело Г. следовало вернуть прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Сообщая далее о том, что требования гражданского истца судом на слушаниях должным образом не рассмотрены, поданное защитой ходатайство противоправно отклонено, а вопрос о процессуальных издержках сторон не был разрешён, по изложенным основаниям просит вернуть дело прокурору для верной квалификации действий лица, совершившего преступление.

Проверив дело, выслушав стороны, коллегия признаёт, что гр-н Г. обоснованно осужден по ст. 30 ч. 3, ст. 159 ч. 3 УК РФ, а постановленный в отношении него приговор отмене не подлежит. Из представленных материалов усматривается, что судебное разбирательство по делу проведено объективно, всесторонне, с соблюдением требований закона и выяснением юридически значимых обстоятельств, а участникам процесса судом были действительно созданы необходимые условия для надлежащего исполнения процессуальных обязанностей и эффективной реализации предоставленных прав. Вывод суда первой инстанции, о виновности Г. в покушении на мошенничество, соответствует обстоятельствам происшедшего, основан на согласующихся между собой и взаимно дополняющих друг друга, как собственных признаниях виновного, сделанных на предварительном следствии и в суде, так и на показаниях потерпевшего А., свидетелей К., К., Л., С., Ч. и Ж., приобщённой к делу аудиозапси разговора Г. и А., материалами ОРМ и контрольной закупки продукции, реализуемой фирмой "<данные изъяты>", протоколах выемки и осмотра предметов, изъятых вещественных доказательствах, а также других материалах, тщательно исследованных судом на слушаниях.

Правомерно отклонены судом в заседании, как видно из дела, и доводы стороны защиты об ошибочной квалификации действий виновного. Решением Конституционного Суда РФ от 22 апреля 2014 года № 845 по делу гр-на Крюкова разъяснено, что привлечение к уголовной ответственности за покушение на мошенничество возможно лишь в случае, если будет доказано, что фигурант действовал умышленно, преследуя цель хищения имущества, или приобретения на него права, которая не была достигнута по не зависящим от такого лица обстоятельствам. А как следует из материалов, именно такая ситуация во взаимоотношениях виновного с потерпевшим, и имела место в апреле 2019 года. Как видно из показаний А. в суде (<данные изъяты>), именно о сумме в 3 млн. 400 тыс. руб., за прекращение проверочных мероприятий со стороны сотрудников МВД РФ, он и договаривался с Г.. Аналогичные показания в этой части даны и осужденным. Что же касается передачи последнему лишь первого транша оговорённой суммы в размере 1 млн. 400 тыс. руб., то именно этот факт и свидетельствует о том, что умысел виновного, изначально направленный на хищение у гр-на А. 3 млн. 400 тыс. руб., по не зависящим от него обстоятельствам не был реализован, а по данной причине, действия фигуранта следствием и судом были верно квалифицированы именно, как покушение на мошенничество.

Не усматривает, проверив дело, вторая инстанция, никаких нарушений УПК РФ и в том, что вывод суда о виновности Г. в покушении на хищение чужого имущества основан, в том числе, и на показаниях сотрудников правопорядка, производивших проверку деятельности фирмы "<данные изъяты>". Решением Конституционного Суда РФ от 20 марта 2007 года № 174 по делу гр-на Ефремова разъяснено, что показания свидетелей обвинения о фактах, ставших тем известными до возбуждения дела и не в ходе процессуальных действий, могут быть использованы судом в качестве доказательств, и никаких законных прав обвиняемых при этом не нарушают.

Не служат основанием для изменения приговора и аргументы адвоката Бабицына о том, что после совершения мошенничества, гр-н Г. фактически не раскаялся, а дабы помочь знакомым сотрудникам МВД избежать наказания за коррупцию, взял всю ответственность на себя. Понятие раскаяния является не правовой, а оценочной категорией и, с учётом посткриминального поведения лица и установленных обстоятельств содеянного, определяется судом не только путём вербального, но и объективного подтверждения. А как видно из дела (<данные изъяты>), фигурант в действительности, после совершения обмана, прилагал усилия для заглаживания вины и активно способствовал органам правоохраны в расследовании происшедшего. Более того, согласно ст. 252 УПК РФ, судебное разбирательство по делу проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. А в этой связи, совершенно очевидно, что до предъявления обвинения в совершении иного преступления, Г. никакой ответственности за действия, совершённые, по мнению защиты, в группе со знакомыми сотрудниками полиции, нести не может, а суд, не являясь по закону органом уголовного преследования, необходимости в возвращении по данным основаниям поступившего дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, не усматривает.

Не может согласиться апелляция и с доводами потерпевшей стороны о том, что суд немотивированно отклонил их ходатайство, высказанное на слушаниях, о виде и размере наказания виновного. Как видно из протокола, сторона, потерпевшая от обмана, действительно требовала не только вернуть дело прокурору для предъявления обвинения всем сотрудникам полиции, причастным к мошенничеству, но и сурово покарать фигуранта. Между тем, решением Конституционного Суда РФ от 26 сентября 2014 года № 2053 по жалобе гр-на Писарчука разъяснено, что вид и мера ответственности гражданина, совершившего уголовно-наказуемое деяние, должны определяться не из частных интересов лица, потерпевшего от преступления, а лишь из публично-правовых интересов, что по делу Г. и было обоснованно учтено судом.

Не были нарушены первой инстанцией на слушаниях, по мнению коллегии, и требования ст. 44 УПК, регламентирующей права гражданского истца в уголовном деле. Решением Конституционного Суда РФ от 06 июня 2019 года № 1510 по делу гр-на Шушлебина чётко разъяснено, что решение вопросов, связанных с возмещением потерпевшему вреда, причинённого преступлением, в процедурах, предусмотренных УПК РФ, предполагает не только признание потерпевшего гражданским истцом, а причинителя вреда - гражданским ответчиком, доказывание должностным лицом, ведущим производство по делу, характера и размера вреда, причинённого преступлением, но и заявление соответствующего гражданского иска в уголовном деле, влекущее последующее рассмотрение этого иска в ходе судебного разбирательства и его разрешение судом в совещательной комнате при постановлении приговора. Между тем, как следует из документов (<данные изъяты>), гр-н А. в ходе досудебного производства был действительно признан гражданским истцом. В этом же статусе следствием он был указан и в обвинительном заключении (<данные изъяты>). Как видно, однако, из протокола заседания (<данные изъяты>), требования статей 44, 54 УПК РФ ему и подсудимому судом были полностью разъяснены, но за исключением ходатайства А. на следствии признать его истцом (<данные изъяты>), никаких материальных требований о возмещении вреда, причинённого преступлением, и в частности, надлежаще оформленного искового заявления к Г., в котором бы излагались конкретные требования гражданского истца к ответчику, определялся бы размер иска, и приводились его обоснование, от потерпевшей стороны на всём протяжении слушаний по настоящему делу так и не было заявлено.

На основании проверенных доказательств, считает апелляция, суд обоснованно признал гр-на Г. виновным по ст. 30 ч. 3, ст. 159 ч. 4 УК РФ и постановил в отношении него обвинительный приговор. К аналогичному выводу, в силу тех же причин, приходит и судебная коллегия. Вопреки аргументам потерпевшей стороны, никаких нарушений закона, влекущих за собой отмену приговора, из дела не выявлено. Содеянное виновным квалифицировано верно. Все обстоятельства, смягчающие ему наказание, судом учтены. А в такой ситуации, принимая во внимание личность осужденного и обстоятельства дела, вторая инстанция соглашается с выводом суда о том, что исправление и перевоспитание гр-на Г. в настоящее время возможны без изоляции от общества. Руководствуясь статьями 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, коллегия

о п р е д е л и л а:

приговор Балашихинского городского суда Московской области от 15 июля 2020 года в отношении осужденного Г. оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя потерпевшего, - без удовлетворения. Настоящее решение может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном Главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи