Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе (основной и дополнительной) осуждённой Кунцевич С.В. на приговор Иланского районного суда Красноярского края от 23 июня 2015 г., которым

Кунцевич С.В., родившаяся <данные изъяты>, ранее не судимая,

осуждена за совершение трёх преступлений, предусмотренных ч.3 ст.159 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 года № 26- ФЗ), к наказанию за каждое в виде 1 года лишения свободы со штрафом в размере 6 000 рублей. В соответствии с ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев со штрафом в размере 15 000 рублей. В соответствии со ст.73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком на 1 год, с возложением обязанностей, указанных в резолютивной части приговора;

ФИО18, родившийся <данные изъяты>, ранее не судимый,

осужден за совершение трех преступлений, предусмотренных ч.5 ст.33, ч.3 ст. 159 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 года № 26-ФЗ) по каждому из них, к 8 месяцам лишения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде 1 года лишения свободы. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком на 6 месяцев, с возложением обязанностей, указанных в резолютивной части приговора.

Приговор в отношении ФИО18 не обжалован.

Заслушав доклад судьи краевого суда Кучеренко С.Н., выступление осужденной ФИО1, защитника осуждённой ФИО1 – адвоката Руденко Г.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, защитника осуждённого ФИО18 – адвоката Мельниковой О.В., не возражавшей против доводов апелляционной жалобы, мнение прокурора Придворной Т.М. об отмене приговора, с направлением дела на новое судебное разбирательство, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

ФИО1 признана виновной и осуждена за совершение трёх мошенничеств с использованием служебного положения, а именно в том, что она, будучи заведующей очистными сооружениями <адрес> территориального участка Красноярской дирекции по тепловодоснабжению – структурного подразделения Центральной дирекции по тепловодоснабжению – филиала ОАО «Российский железные дороги» в период с 1 марта по 11 апреля 2011 г., с середины июня по 11 июля 2011 г. и с середины августа по 9 сентября 2011 г., реализуя каждый раз, возникший у неё умысел на совершение хищения принадлежащих ОАО «РЖД» денежных средств, путём заключения фиктивных договоров на выполнение ФИО18 работ, оформления актов приёма-передачи этих работ и представления их к оплате, с последующим перечислением на счёт ФИО18 и получением их от ФИО18, похитила денежные средства в суммах соответственно 14 220 руб., 12 000 руб. и 14 788 руб.

ФИО18 признан виновным и осуждён за пособничество ФИО1 в совершении этих мошенничеств, совершённых лицом с использованием своего служебного положения, путём подписания указанных договоров и актов, снятия поступивших на его счёт денежных средств и передачи их ФИО1

Как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании ФИО1 и ФИО18 виновными себя в совершении указанных преступлений не признали. Не отрицая факта подписания фиктивных договоров на выполнение ФИО18 работ, оформления актов приёма-передачи этих работ и представления их к оплате, с последующим перечислением на счёт ФИО18 и получением от него денежных средств, Кунцевич оспаривала наличие в ее действиях корыстного мотива, указывая, что денежные средства потрачены ею на нужды предприятия. ФИО18 пояснял, что со слов ФИО1, денежные средства были нужды для нужд предприятия. Ему было известно, что она приобретала товароматериальные ценности для предприятия.

В апелляционной жалобе осуждённая ФИО1 просит приговор отменить, считая его незаконным и необоснованным., указывая на

- нарушение ст. 6 УПК РФ при проведении судебного следствия, выразившихся в его одностороннем и необъективном проведении с очевидным обвинительным уклоном,

- недопустимость квалификации её действий в качестве действий должностного лица относительно инкриминируемых ей событий в 2011 году, при том, что в материалах уголовного дела имеется её должностная инструкция от апреля 2012 года, следовательно, до этого момента она должностным лицом не являлась, и её действия не могут быть квалифицированы по ч.3 ст. 159 УК РФ,

- отсутствие в её действиях состава хищения в связи с отсутствием у неё корыстной цели, при том, что в её действиях можно усмотреть лишь нарушение финансовой дисциплины, причиной совершения которых явилось недостаточное финансирование возглавляемого ею подразделения, а без денег, полученных от данных фиктивных договоров обеспечить бесперебойную работу очистных сооружений было бы невозможно,

- израсходование денежных средств, полученных по фиктивным договорам и её личных денежных средств исключительно на приобретение товарно-материальных ценностей для нужд очистительных сооружений <адрес> территориального участка Красноярской дирекции по тепловодоснабжению;

- отсутствие ущерба предприятию, поскольку Центральная дирекция по тепловодоснабжению ОАО РЖД и Красноярская дирекция по тепловодоснабжению не считают себя потерпевшими по данному уголовному делу, с заявлением о привлечении её к уголовной ответственности не обращались, гражданского иска не заявляли,

- указывает, что фактически в результате её действий предприятие получило прибыль, поскольку стоимость приобретенных ею ТМЦ превышает сумму, полученную по фиктивным договорам, что подтверждается актом служебной проверки, проведенной <дата>, в ходе которой выявлены излишки ТМЦ на общую сумму 49 105 рублей и показаниями свидетелей ФИО22, ФИО23, ФИО13, помимо этого, ею были оплачены работы по перемотке двигателей и побелке здания очистных сооружений на сумму не менее 12 000 + 7500 рублей, что подтверждается показаниями свидетелей ФИО25 и ФИО26,

- выявленные в ходе служебной проверки от <дата> излишки ТМЦ на сумму 49 105 рублей были приобретены Кунцевич в период 2010 – 2011 годов, что подтверждается показаниями всех свидетелей, как обвинения, в частности ФИО26, ФИО28, ФИО29, ФИО30, ФИО31, ФИО32, ФИО33, ФИО34, ФИО35, ФИО36, ФИО37, ФИО38, ФИО39, так и свидетелей защиты, и находились на очистных сооружениях, что также подтверждается показаниями свидетелей, как обвинения, так и защиты, оплата работы по перемотке двигателей и побелке здания очистных сооружений на сумму 19 500 рублей также производилась в указанный период;

- не выявление указанных ТМЦ при проведении инвентаризаций в 2010 – 2011 годах свидетельствует о формальном проведении таких инвентаризаций;

- указанные ТМЦ приобретались на личные средства Кунцевич, а также на средства, полученные по фиктивным договорам с ФИО18,

- средства от сдачи металлолома, как установлено в ходе судебного следствия, являлись именно личными денежными средствами сдающих, поскольку сданный работниками очистных сооружений металл никакого отношения к ОАО РЖД не имел, по данному факту имеется неотмененное постановление органов следствия об отказе в возбуждении уголовного дела,

- не установление судом того, какие именно ТМЦ были приобретены в 2010 года, а какие – в 2011 году, поскольку показания свидетелей по данному поводу противоречивы, при том, что всеми допрошенными лицами подтверждается сам факт приобретения ТМЦ и оплаты услуг задолго до начала проверки ОВД,

- несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам, выражающееся в том, что сумма, затраченная Кунцевич в целях обеспечения должной работы вверенного ей объекта, значительно превышает сумму, полученную ею по фиктивным договорам, что подтверждает выводы осуждённой об отсутствии корыстной цели,

- неудовлетворение пяти из поданных ею шести заявок на выделение денежных средств, подтверждает сложности финансирования на вверенном осуждённой объекте,

- непостановка на баланс приобретенных ею ТМЦ в установленном порядке обусловлена тем, что для постановки на баланс необходимо было сдать чеки на приобретение данных ТМЦ с последующим возмещением затраченных денег лицу, приобретшему эти ТМЦ, несовершение указанных действий свидетельствует, по мнению автора апелляционной жалобы, об отсутствии стремления к получению денежных средств от дирекции подобным путем и об отсутствии какой-либо корысти в действиях осуждённой,

- обращает внимание на позицию Верховного Суда РФ, согласно которой, использование лицом ненадлежащего документа не из корыстных побуждений, а с целью покрытия понесенных им затрат, не образует состава преступления – мошенничества (БВС РФ. – 2001., № 8, - С.11).

Исходя из изложенного, не считает себя виновной в совершении трех преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 159 УК РФ, полагает, что уголовное дело в отношении неё подлежит прекращению в соответствии с п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления, просит постановленный в отношении неё приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

В дополнительной апелляционной жалобе осужденная просит отменить обвинительный приговор и вынести оправдательный, в связи с недоказанностью вины и отсутствием в ее действиях состава преступления. Дополнительно указывает, что приговор вынесен формально, с нарушением норм материального и процессуального права, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Считает, что в ее действиях отсутствует состав какого-либо преступления, тем более ст. 159 УК РФ. Исследованными судом доказательствами достоверно установлено отсутствие корыстной цели на завладение чужим имуществом, как у нее, так и у ФИО18. Мотив ее действий- наладить нормальную и безаварийную работу подведомственного производственного участка подтверждается показаниями свидетеля ФИО12 о том, что заявки от осужденной на получение денег для приобретения ТМЦ и запасных частей, отсутствующих на складе, не удовлетворялись, показаниями свидетеля ФИО13, являющегося руководителем КрасДТВ, о том, что по результатам служебной проверки по фактам составления фиктивных договоров подряда с ФИО18, комиссией было установлено, что вырученные деньги потрачены осужденной на нужды предприятия, все ТМЦ, приобретенные ею, были поставлены на забалансовый учет, по мнению руководства Красноярской дирекции по тепловодоснабжению, она нарушила финансовую дисциплину предприятия, без причинения предприятию материального ущерба. Согласно постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела от <дата>, в возбуждении уголовного дела в отношении Кунцевич по факту совершения растраты отказано, поскольку установлено, что собственника у металлолома, находившегося на территории очистных сооружений Крас ДТВ, не имелось, в связи с чем полагает утверждение обвинения о том, что сдаваемый металлолом, собранный в 2010-2011 г. на территории очистных сооружений <адрес> должен принадлежать Крас ДТВ <данные изъяты>, носят голословный характер. Вместе с тем деньги от сдачи металлолома она тратила на нужды предприятия, а не на личные нужды. Обращает внимание, что вывод обвинения о том, что денежные средства от сдачи металлолома были получены ею в основном в 2010 г., т.е. до получения оплаты по договорам, заключенным с ФИО18, противоречит выпискам из журналов ООО «<данные изъяты>», куда сдавался металлолом, от <дата>, <дата>, <дата>, и отсутствуют какие-либо материалы, подтверждающие сдачу металлолома в 2010 году. Общая сумма по указанным записям от сдачи металлолома 18 854 руб. значительно меньше оприходованных ТМЦ на сумму 49 105 руб. Указанные обстоятельства не подтверждают того, что ТМЦ по всему оприходованному перечню могли быть приобретены исключительно на деньги от сдачи металлолома. Показания свидетеля ФИО14 о сдаче им в 2010 году металлолома с очистных сооружений на сумму 27000 руб. не нашли подтверждения письменными материалами. Указывает, что из представленных письменных записей о сдаче металлолома следует, что сдавали металл ФИО40 и ФИО41, а не Кунцевич. Обвинением не представлены суду достоверные сведения о том, какие именно суммы и в какие временные периоды денежные средства от сдачи металла получены именно осужденной и как она ими распорядилась. Показания свидетелей ФИО14, ФИО33, ФИО44 о том, что она тратила денежные средства на приобретение ТМЦ на деньги, полученные именно от сдачи металлолома, носят предположительный характер, как по стоимости, так и по ассортименту имущества. Кроме того, из показаний ФИО26, ФИО31, ФИО47 и других следует, что деньги от сдачи металлолома распределялись между лицами, участвовавшими в его сборе, водителями. Полагает, что приведенные обстоятельства, установленные судом первой инстанции, доказывают отсутствие у нее корыстного мотива. Указывает, что в основу приговора положены противоречащие друг другу показания свидетелей относительно местонахождения ТМЦ на территории предприятия. Судом не дана оценка в приговоре тому факту, что материалами дела подтверждается единичный случай получения ею в 2010-2012 годах имущества со склада, а именно, в апреле 2012 кранов шаровых в количестве 23 штук, из чего следует, что ТМЦ на складе в нужный момент отсутствовали, в связи с чем она была вынуждена приобретать их за наличные деньги. Не дана судом оценка тому факту, что в течение 2011 осужденная 6 раз обращалась с заявками на выделение денежных средств на нужды очистных сооружений, однако удовлетворена была лишь одна заявка, но приобретенная коробка переключения передач была предназначена не для нужд очистных сооружений, а для цеха автотранспорта. Вывод суда о том, что приобретенные ТМЦ осужденная могла использовать в личных целях, основан на предположении и опровергается доказательствами, исследованными судом. Так, автор жалобы указывает на специфические технические характеристики и функциональное предназначение и применение ТМЦ, которые устанавливаются на очистных сооружениях, побелка цеха также не может быть использована в личных целях. Кроме того, все ТМЦ, в том числе телевизор, принтер, болгарка и др., всегда находились на участке в пользовании рабочих, что подтверждается всеми доказательствами, при обыске по месту жительства осужденной ТМЦ не обнаружены. Наличие в материалах дела указанных неудовлетворенных заявок, показания свидетелей ФИО13, ФИО12 и др. подтверждают отсутствие корыстной цели при заключении договоров подряда. Кроме того, установлено, что денежные средства от заключенных договоров были потрачены на нужды участка. Оспаривает вывод суда о причинении имущественного вреда, ссылаясь на позицию потерпевшей стороны о том, что ею совершено лишь нарушение финансовой дисциплины без причинения материального ущерба. Изъятие и обращение чужого имущества, причинение имущественного вреда собственнику в ходе судебного разбирательства не нашло своего подтверждения. Полагает необоснованным вывод суда о возмещении ею материального ущерба предприятию, поскольку наличие ТМЦ на участке до возбуждения уголовного дела, помимо показаний свидетелей, подтверждается протоколом осмотра места происшествия от <дата>. Судом не дана оценка показаниям свидетелей ФИО26, ФИО51, ФИО31, ФИО53, ФИО54 и др. о том, что телевизор приобретен в 2011 и был установлен в дежурной комнате операторов, а не в личном кабинете осужденной, показаниям свидетелей ФИО26, ФИО56, ФИО33, ФИО58, ФИО59, из анализа которых следует, что в 2011 г. было приобретено ТМЦ и проведено работ (ремонт насосов и побелка) на сумму 42 721 руб. Сумма, выплаченная по договорам с ФИО18 в 2011 году составляет 35 677 руб. (с учетом налога с физических лиц 40 440 руб.). Автор жалобы, анализируя показания свидетелей ФИО41, ФИО61, ФИО62, ФИО63 и др., делает вывод о том, что на деньги от металлолома в 2010 г. были приобретены ТМЦ на 16 472 руб. Находит голословным утверждение обвинения, что ТМЦ фактически приобретены на деньги от металлолома. Указывает, что из приговора не понятно, в каком размере и кому она причинила ущерб, в каком размере денежные средства ею похищены и в чем заключается корыстный мотив. С учетом изложенного, делает вывод, что обвинением не представлены доказательства ее виновности в хищении чужого имущества и присвоении денежных средств. Перечисленные в приговоре доказательства: протоколы явок с повинной ФИО18, протокол очной ставки между осужденной и свидетелем ФИО14, протокол обыска по месту жительства осужденной, протокол осмотра места происшествия от <дата>, протоколы выемки договоров подряда на имя ФИО18 и акты приема-сдачи работ, протокол выемки копии инвентаризационной описи ТМЦ за 2011, протокол выемки документов о получении ТМЦ за 2011, протокол выемки документов в ООО «<данные изъяты>» о сдаче металлолома- не доказывают наличие у нее корыстного мотива. Иные доказательства, перечисленные в приговоре, в том числе инвентаризационные описи за 2012 год с распиской осужденной о сдаче всего имущества, поступившего на ее ответственность, подтверждают тот факт, что перечисленные ТМЦ, как приобретенные на деньги от договоров не стояли на балансе и что инвентаризация проводилась формально. В приговоре не дана оценка акту служебного расследования, проводимого по запросу ЛО МВД России от <дата> и протоколу совещания по итогам проведения служебного расследования от <дата>. Суд не указал в приговоре, в чем выразился обман и злоупотребление доверием, указав оба способа совершения мошенничества, что противоречит диспозиции ст. 159 УК РФ. Полагает, что при вынесении приговора судом нарушены требования ст.14, ч.4 ст.302 УПК РФ, в результате чего вынесено незаконное судебное решение.

В возражении на апелляционную жалобу государственный обвинитель – заместитель <адрес> транспортного прокурора ФИО15, полагая приговор законным и обоснованным, просит оставить его без изменения, а апелляционную жалобу- без удовлетворения.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

По настоящему делу эти требования судом первой инстанции нарушены.

Как указано при описании преступного деяния в приговоре, ФИО1, работая заведующей очистными сооружениями <адрес> территориального участка Красноярской дирекции по тепловодоснабжению- структурного подразделения Центральной дирекции по тепловодоснабжению – филиала ОАО «Российские железные дороги», в пределах своих должностных обязанностей составила договоры подряда от <дата> на сумму 14 220 руб., от <дата> на сумму 12 000 руб., от <дата> на сумму 14 788 руб. и акты сдачи-приёмки выполненных работ от <дата>, <дата>, <дата> на имя ФИО18, на выполнение им работ на станции <адрес>, заведомо зная, что работы он выполнять не будет, а данный объем работы выполняется штатными работниками очистных сооружений <адрес>. После подписания указанных фиктивных договоров и актов сдачи-приемки, ФИО18, незаконно получив денежные средства, соответственно в суммах 12371 руб., 10 440 руб., 12 866 руб. (за минусом удержанного налога на доходы с физических лиц), передал их Кунцевич, которая распорядилась денежными средствами по своему усмотрению. В результате указанных действий ФИО1 причинила предприятию материальный ущерб на суммы: 14 220 руб., 12 000 руб. и 14 788 руб., который возмещен.

При вынесении приговора судом первой инстанции нарушены требования ст. 307 УПК РФ, которые выразились в следующем.

Суд не установил и при описании преступного деяния в приговоре не указал, в каком размере ФИО1 похитила денежные средства, способ совершенных мошенничеств (обман или злоупотребление доверием), ограничившись приведением обстоятельств, связанных с заключением договоров подряда с ФИО18 и указанием на причинение предприятию материального ущерба на сумму заключенных договоров подряда, указанием на оба способа мошенничества без конкретизации, в отношении кого имел место обман и чьим доверием она злоупотребила, совершая хищение чужого имущества.

Так, из описания преступных деяний, указанных в приговоре, следует, что Кунцевич были подписаны с ФИО18 фиктивные договоры подряда о выполнении работ на суммы 14 220 руб., 12 000 руб. и 14 788 руб., соответственно, а получены ФИО18 и переданы Кунцевич суммы 12 371 руб., 10 440 руб., 12 866 руб. (за минусом удержанного налога на доходы с физических лиц). Указано, что в результате действий ФИО1 предприятию причинен материальный ущерб на суммы, указанные в договорах подряда, который погашен. Изложенное не позволяет сделать вывод относительно предмета хищения, в каком размере Кунцевич похитила денежные средства, а ФИО18 оказал ей в этом пособничество.

При описании преступных деяний ФИО18 в виде трех пособничеств мошенничеству не указано, каким способом, из предусмотренных ч.5 ст.33 УК РФ, они совершены. Кроме того, признавая ФИО18 виновным в пособничестве хищениям в форме мошенничества, суд указал об отсутствии в его действиях корыстной цели, что он не участвовал в хищении денежных средств, а лишь оказал содействие Кунцевич в заключении трех фиктивных договоров (лист 75 приговора), что не позволяет установить, за какие преступные действия ФИО18 осужден.

Кроме того, выводы суда о виновности ФИО1 в мошенничествах, а ФИО18- в пособничестве этим мошенничествам, противоречат исследованным судом и приведенным в приговоре доказательствам, при этом мотивы, по которым суд отверг данные доказательства, в приговоре не приведены.

Так, судом не дана оценка:

-акту служебного расследования, проведенному по запросу ЛО МВД России от <дата> (т.1 л.д. 179-180), согласно которому установлено, что деньги, полученные по трем договорам от <дата>, <дата>, <дата>, заключенным с ФИО18, на общую сумму 35 677 руб. использованы Кунцевич для приобретения ТМЦ на общую сумму 49 105 руб., фактическое наличие которых установлено на территории и в служебных помещениях предприятия;

-протоколу совещания по итогам проведения служебного расследования от <дата> (т.1 л.д. 175-178), согласно которому сделан вывод о том, что ФИО1 полученные денежные средства израсходовала на нужды очистных сооружений, что признано нарушением учетной финансовой политики, без причинения имущественного ущерба Компании, неучтенные материальные ценности поставлены на подотчет на основании акта служебного расследования;

-показаниям свидетеля ФИО13- руководителя КрасДТВ, из которых следует, что в ходе служебного расследования, проведенного по запросу ЛО МВД России, были выявлены нарушения финансовой дисциплины, в соответствии с которыми ФИО1 была уволена. В случае аварийной ситуации на очистных сооружениях в виде платежей за сверхлимитный сброс вредных и загрязняющих веществ, ущерб был бы несопоставим. Материальные ценности, выявленные на очистных сооружениях в результате проверки, были приобретены на деньги, которые оставались у Кунцевич по гражданско-правовым договорам, заключенным с ФИО18. Все приобретенные товароматериальные ценности были оприходованы и поставлены на подотчет предприятия. Стоимость товароматериальных ценностей, которые указаны в акте служебной проверки, как приобретенные на средства от договоров, определялась после того как был дан перечень товаров, который представила Кунцевич. Проверили их наличие и определили среднюю стоимость товаров в магазинах. В комиссию входили заместитель дирекции, руководитель участка, привлекали работников из бухгалтерии, профсоюза и кадров. В ходе проведения служебной проверки проводилось сличение с актами инвентаризации товароматериальных ценностей, обнаруженных на очистных сооружениях и тех, которые она получала в подотчет, поскольку он сам на этом настаивал, однако акт не подписывал, а подписывали его члены комиссии. Дату установки товароматериальных ценностей, которые были осужденной приобретены на деньги от договоров устанавливали визуально, все оборудование изношенное, если там стоят новые запасные части, то их видно сразу. Заявочная копания удовлетворяла заявки на 90%, а 10 % приходилось приобретать самим. Кунцевич обращалась на выделение денежных средств для приобретения товароматериальных ценностей, однако заявки удовлетворялись не всегда. Она была руководителем очистных сооружений, все ее должностные обязанности заключались в том, чтобы обеспечить бесперебойную, безаварийную работу сооружений. В ходе предварительного следствия ему предъявлялись договоры за период с марта 2011 года, большая часть договоров, которые были составлены, исполнены надлежащим образом. По поводу сдачи металлолома на очистных сооружениях ему известно, что перед Кунцевич была поставлена задача расчистить территорию очистных и начать облагораживание территории. Расход денежных средств от сдачи металлолома оставляли на усмотрение Кунцевич. Весь металлолом, который был от хозяйственной деятельности, сдавался в соответствии с постановлением Президента ОАО «РЖД». Однако металлом, который находился на территории очистных сооружений, не принадлежал РЖД;

-показаниям представителя потерпевшего ОАО «РЖД» ФИО16, пояснившей о том, что дирекцией по предписанию сотрудников правоохранительных органов проводилась проверка по фактам заключения Кунцевич фиктивных договоров подряда с ФИО18. В результате проведенного служебного расследования было установлено, что деньги ею потрачены на приобретение товароматериальных ценностей, часть из которых она не смогла подтвердить документами, а часть подтвердила. Комиссией были выявлены излишки, стоимость которых определена с учетом среднерыночных цен. По результатам служебного расследования принято решение о привлечении Кунцевич к дисциплинарной ответственности в виде освобождения от занимаемой должности, не направлять заявление в правоохранительные органы, выявленные излишки, превышающие сумму заключенных фиктивных договоров, поставить на баланс предприятия. Материальный ущерб, если исходить из сумм фиктивных договоров, составил 35677 рублей, стоимость излишних ТМЦ- 49105 рублей, исходя из рыночных цен- 39127 рублей.

-постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела от <дата>, согласно которому в возбуждении уголовного дела по факту хищения металлолома в отношении ФИО1 отказано, ввиду отсутствия состава преступления, поскольку собственник металлолома не установлен.

Изложенное свидетельствует о том, что в приговоре содержатся существенные противоречия в части установленных по делу обстоятельств и оценки представленных доказательств и доводов защиты. Так, отвергая показания ФИО1 о том, что обнаруженные на предприятии ТМЦ приобретены на личные средства и деньги, полученные по фиктивным договорам подряда, ее заявки не выполнялись в полном объеме, приобретенные ею ТМЦ были необходимы для поддержания работоспособности очистных сооружений, данное имущество находилось на предприятии и поставлено на баланс (лист 73 приговора), суд на листе 75 приговора указывает, что, приобретя ТМЦ на денежные средства от фиктивных договоров, заключенных с ФИО18, Кунцевич не пыталась поставить их на балансовый учет; приводит в приговоре показания свидетелей и ссылается на письменные материалы дела, которыми подтверждается, что товароматериальные ценности приобретались работниками предприятия по поручению Кунцевич, в том числе в период после заключения договоров подряда с ФИО18, приобретенные ТМЦ использовались для нужд предприятия, телевизор и принтер постоянно находились в помещении участка. Из показаний свидетелей, в том числе ФИО13, ФИО12 следует, что заявки Кунцевич на получение денег, на приобретение ТМЦ и запасных частей, отсутствующих на складе, не удовлетворялись. Из показаний названных свидетелей, свидетелей ФИО68, ФИО28, ФИО14, ФИО66, ФИО41 и др., протокола совещания по итогам проведения служебного расследования от <дата> следует, что неучтенные материальные ценности поставлены на подотчет на основании акта служебного расследования. Приведенные в приговоре противоречащие друг другу доказательства, не позволяют установить, какие ТМЦ и на какую стоимость приобретены Кунцевич на средства, полученные от ФИО18.

Вывод суда о том, что Кунцевич могла использовать ТМЦ, находившиеся на предприятии, в личных целях, основан на предположении, поскольку какие-либо данные, исследованные судом, в обоснование такого вывода в приговоре не приведены.

Указанные выше существенные противоречия, допущенные судом первой инстанции в приговоре, могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденных, которые оспаривали в судебном заседании наличие в их действиях корыстного мотива, что наряду с причинением ущерба, является обязательным признаком состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ и обстоятельством, подлежащим установлению и доказыванию с учетом предъявленного обвинения обоим осужденным.

В соответствии с пунктами 1 и 2 части 1 ст. 389.15, ст. 389.16, 389.17 УПК РФ основаниями отмены приговора в апелляционном порядке являются: несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции и существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного решения.

В соответствии с частями 1 и 2 ст. 389.19 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан доводами апелляционной жалобы, и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме, в том числе в отношении осужденного, приговор по которому не обжалован.

Принимая во внимание изложенное, приговор суда в отношении осужденных ФИО1 и ФИО18, обвинение которых взаимосвязано, не может быть признан законным и обоснованным, в связи с чем подлежит отмене в полном объеме. Поскольку допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона повлияли или могли повлиять на правильность установления фактических обстоятельств по делу, что неустранимо в суде апелляционной инстанции, уголовное дело подлежит направлению в тот же суд на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства.

При новом судебном разбирательстве суду надлежит устранить допущенные нарушения норм уголовно-процессуального законодательства, правильно установить фактические обстоятельства содеянного каждым из осужденных с учетом предъявленного им обвинения и на основе исследованных судом доказательств, дать оценку всем доводам, изложенным осужденной в жалобе, после чего постановить законное и обоснованное решение.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.389.13, 389.19, 389.22, 389.28 и 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

О П Р Е Д Е Л И Л:

Приговор Иланского районного суда Красноярского края от 23 июня 2015 г. в отношении ФИО1 и ФИО18 отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Красноярский краевой суд.

Председательствующий:

Судьи: