Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного ФИО1 и адвоката Вострова С.Л. на приговор Вологодского городского суда Вологодской области от 20 февраля 2021 года, которым

ФИО1, <ДАТА> года рождения, не судимый,

осужден по ч.4 ст.159 УК РФ к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима,

мера пресечения до вступления приговора в законную силу изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу, взят под стражу в зале суда,

срок наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу,

зачтено в срок отбытия наказания время содержания под стражей в период с 20 февраля 2021 года до вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима в соответствии с п.«б» ч.3.1 ст.72 УК РФ,

признано за потерпевшим С право на удовлетворение гражданского иска о возмещении материального ущерба, вопрос о размерах возмещения передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства,

арест на имущество свидетеля Т6, наложенный постановлением Вологодского городского суда от 18 ноября 2019 года и продленный постановлением этого же суда от 13 января 2021 года, постановлено сохранить до рассмотрения по существу гражданского иска потерпевшего С, но не более чем по 20 августа 2021 года, запретив собственнику распоряжаться указанным имуществом.

Заслушав доклад судьи Кузьмина С.В., суд

установил:

ФИО1 признан виновным в совершении мошенничества, то есть приобретение права на чужое имущество, путем обмана и злоупотребления доверием, в особо крупном размере.

Преступление совершено в <адрес> в период с января 2012 года по июнь 2016 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный ФИО1 указывает, что его вина в совершении преступления не доказана. Судья относилась к нему предвзято и больше внимания уделяла словам потерпевшего С и его представителя. Суд не должен принимать обвинительную сторону и выносить приговор на предположениях.

Считает, что не имеется доказательств и оснований для возбуждения уголовного дела, не было предоставлено расписки, договора займа, нет факта передачи денежных средства и других документов.

С С познакомился в 2012 году после того, как выиграл торги у ООО «...», находящейся на стадии банкротства, где директором и ликвидатором являлся Т3, а единственным учредителем общества была бывшая жена С, с которой он разведен с 2009 года. На момент покупки объектов недвижимости в 2012 году С не находился в бракоразводном процессе, как он говорит на следствии и в суде. С мог сам участвовать в торгах и выкупить объекты недвижимости, как Т3 и родственники С

В 2012 году были объявлены торги, в которых объекты недвижимости по Лот 1 и Лот 2 выиграл он (ФИО1), задатки за эти лоты заплатил он. Договор купли-продажи подписал конкурсный управляющий И и он, акт приема-передачи также подписан И и им (ФИО1), чеки об оплате и все платежные документы - с фамилией ФИО2. Все это было оформлено в его (ФИО1) собственность, никто не был против, что он стал собственником объектов недвижимости на <адрес>: ни конкурсный управляющий И, ни главный кредитор ООО «...», учредителем и директором которого является Т3, который получил выплаченную им, ФИО1, сумму денежных средств. В деле есть несколько чеков, где оплату за него производила Т1 Если С дает деньги, то непонятно почему он не платил также с пометкой в чеке за ФИО2, тогда это было бы фактом и доказательством передачи денежных средств. При этом имеются только выписки из банка ... о снятии и движении денежных средств, а выписки из банка не являются фактом и доказательством передачи ему денег в размере 8443700 рублей. Непонятно, как С и Т3 хотели спасти базу и подыскивали кандидатуру, если эти объекты недвижимости им не принадлежат.

Не согласен с квалификацией по ч.4 ст.159 УК РФ. В деле имеются сведения, что он (ФИО1) выиграл открытые торги и оформил в свою собственность объекты недвижимости, за которые платил налоги в 2013, 2014, 2015, 2016 году.

Суд вынес обвинительный приговор, при этом не присудил никаких исковых требований, признал потерпевшим С, хотя в судебном заседании не было установлено, что ФИО1 причинил С ущерб. Суд, делая вывод, что потерпевшим является С, дает право ему подавать гражданский иск к нему (ФИО1), хотя С к данным объектам отношения не имеет.

Суд неправильно определил объект преступления. Если, по словам С, он (ФИО1) брал у него деньги, то объекты недвижимости он купил официально на открытых торгах.

Предъявленное обвинение не нашло подтверждения в материалах дела, которое началось в 2016 году, и до декабря 2019 года он был свидетелем, и в его действиях признаков преступления не усматривали.

Указывает, что с 2008 года по 2011 год являлся индивидуальным предпринимателем, и с 2010 по 2013 года был учредителем и владельцем ООО «...», что подтверждается тремя чековыми книжками о движении денежных средств и снятии денежных средств с его счетов и счетов организации в ПАО «...», что составляет 9 000 000 рублей. Имелся вклад с 2009 года в ТД «...» в размере 650 000 рубелей, имеется исполнительный лист, что данная организация должна сумму денег в размере 760 000 рублей. Указывает, что занимался строительной деятельностью в период с 2008 по 2013 года и не мог слышать разговоры С и Т3

В суд не было представлено документов, что ФИО1 работает водителем, например трудовой договор или запись в трудовой книжке.

С в судебном заседании указал, что предложил ФИО1 сумму денег в размере 10 500 000 рублей и оставить машину. Потом предложил 2300000 рублей. Но он (ФИО1) сказал, что надо больше, потому что объекты недвижимости стоят больше. И хотел 4800000 – 5500000 рублей, и чтобы убрали субсидиарную ответственность в 115000000 рублей, которую они искусственно создали, и присудили задолженность в Арбитражном суде Вологодской области. Т3 говорит аналогично, что предложил ему (ФИО1) сумму денег в размере 2000000 рублей, и сумма денег его (ФИО1) не устроила, он хотел больше 4000000 рублей. Но это не устроило С и Т3, и он (ФИО1) решил забрать базу себе. Из-за этого произошел конфликт, поэтому он (ФИО1) больше с ними не общался, так как С и Т3 хотели купить его недвижимость по цене ниже рыночной стоимости, угрожая субсидиарной ответственностью.

В 2014 году подыскивал организацию, чтобы сдавать в аренду недвижимость, и на предложение С и Т3 о покупке ООО «...» согласился, так как организация рабочая и позволила бы взять любой автомобиль в лизинг и работать в грузоперевозках. Он приобрел организацию и пожалел, что не проверил бухгалтерскую отчетность и налоговые документы, так как доверял им. После того, как он стал учредителем и директором, оказалось, что ООО «...» должна С 45 000 000 рублей, за то, что учредитель С дал учредителю и директору ООО «...» Т3 по договорам беспроцентного займа 30 000 000 рублей, и С подал на банкротство данной организации. Затем присудили субсидиарную ответственность по 15 000 000 рублей на троих, затем долг перешел с С на отца С. – С5, потому что С сам обратился в арбитражный суд, хотя так делать нельзя. Отец С, непонятно как, становится основным кредитором. Затем в ходе судебных заседаний в арбитражном суде с 2014 по 2019 года, он, ФИО1, указал, что является номинальным собственником и субсидиарную ответственность сняли.

Таким образом, только С и Т3 остаются должны отцу С по 15 000 000 рублей. Впоследствии С5 отказался от выплат, поскольку претензии не имеет. С говорит в арбитражном суде, что все выплатил, и, таким образом, С и Т3 хотели присудить ему субсидиарную ответственность и забрать объекты недвижимости. Суд данные факты не взял во внимание.

Суд также доверяет словам С по поводу ключа ЭЦП, где указаны все его (ФИО1) данные. Это опровергается словами С, что он в 2012 году участвовал в торгах за ФИО1 с компьютера Т.. Но С сам сказал, что с Т. познакомился в 2014 году, и как он это мог сделать - непонятно.

На вопросы в суде С говорит, что его (ФИО1) брат М устраивался к С на работу водителем, но тут же говорит, что не знает его и никогда не видел.

Указывает, что М является его (ФИО1) братом, на которого он оформил недвижимость по договору дарения из-за угроз С в его адрес, однако, суд трактует эти факты по-своему и признает их несостоятельными.

Свидетели, которые указывают, что он (ФИО1) был водителем С, являются родственниками С, зависят от С и Т3, получают заработную плату.

Указывает, что свидетели П, К, Горшок являются друзьями СТ является бухгалтером С в ООО «...» с 2013 по 2015 года, Ш - бывшая его (ФИО1) девушка, указала, что к ней приезжал С и рассказал свою версию случившегося, оплатил ей билет на самолет для явки в судебное заседание. Свидетель Т7 говорит, что С просил его участвовать в торгах, но в суде показал, что С и ФИО1 не знает. Отец С – С5 говорит, что дал сыну 6 500 000 рублей, в суде указал на 7 500 000 рублей, в приговоре указано – 8 443 700 рублей. Конкурсный управляющий И сказал, что торги выиграл он (ФИО1), и с ним были заключены договоры.

ФИО3 «...» была выставлена на торги, принадлежала С, но в суде он указывает, что это служебная машина. И указал, что он (ФИО1) выиграл торги и заплатил полную стоимость автомобиля. ФИО3 стояла на базе у С на ответственном хранении. Когда он (ФИО1) пришел за машиной, С был удивлен.

На аудиозаписях, предоставленных в качестве доказательств, он свой голос не узнал, однако, суд без должной проверки принял их.

Указывает на личность С, который был ранее осужден Череповецким городским судом, и ему был предъявлен иск на сумму 7 000 000 рублей.

Выписки по картам С не доказывают вину, это не факт передачи ему денег.

Свидетель Т1 без его (ФИО1) ведома переоформила объект недвижимости на Т3Т2 указывает, что про базу узнала со слов С

Суд относится критически к показаниям свидетелей стороны защиты, которые указали, что арендовали недвижимость у него (ФИО1), а не у С

Считает, что уголовное дело основано на предположениях, выдуманных С и Т3, доказательства являются голословными, свидетели являются близкими друзьями и родственниками, которым С свою историю рассказал только в 2016 году.

Просит приговор отменить и оправдать его в связи с отсутствием состава преступления.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Востров С.Л. считает, что вина ФИО1 в совершении преступления не доказана.

Ссылаясь на ст.42 УПК РФ, полагает, что в данном уголовном деле С, признанный потерпевшим, таковым являться не может, так как в судебном заседании не было установлено, что ему был причинен какой-либо вред.

В соответствии со сведениями, имеющимися в материалах уголовного дела, собственником в момент банкротства ООО «ПКФ «...» являлась С3, в отношении которой проводилась процедура банкротства, она была единственным учредителем и владельцем данной организации. В материалах уголовного дела отсутствует информация, что С являлся собственником ООО «ПКФ «...», на основании чего судом был сделан вывод, что именно С является лицом, пострадавшим в результате выкупа ФИО1 имущества в результате торгов, какое отношение он имеет к зданиям, указанным в приговоре, не оговорено.

ФИО1, согласно постановлению о привлечении в качестве обвиняемого, обвиняется в хищении зданий, принадлежащих ООО «...». Судом в приговоре не мотивировано, какое отношение имеет С. к собственности .... с которой он в момент процедуры банкротства ООО ПКФ «...» находился уже более трех лет в разводе.

Также предъявленное ФИО1 обвинение не нашло своего подтверждения в материалах уголовного дела, о чем свидетельствуют показания данные С и Т3 в ходе предварительной проверки, расследования и судебного заседания. Однако в приговоре сведения, сообщенные С и Т3, не были оговорены, хотя показания, данные вышеуказанными лицами, прямо указывают на отсутствие признаков преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, в действиях ФИО1

Исследовано объяснение С от 11.07.2016, в котором он сообщает, что ФИО1 являлся деловым партнером, а также указывает причину возникшего между ними конфликта. Данные показания полностью опровергают обвинение, предъявленное ФИО1 В вынесенном приговоре ФИО1 данное доказательство, исследованное в судебном заседании, не оговорено и не мотивировано в приговоре суда.

Сведения, сообщенные в ходе предварительного расследования С и Т3, подтверждают отсутствие умысла на совершение преступления ФИО1 и полностью опровергают предъявленное ФИО1 обвинение. Данный факт судом в приговоре не был оговорен и оставлен без внимания.

Как видно из показаний С и Т3, конфликт произошел вследствие того, что стороны не сошлись в оценке стоимости имущества, поэтому ФИО1 имущество было реализовано другим лицам. Данное обстоятельство полностью опровергает фабулу обвинения, изложенную в ходе предварительного следствия и в приговоре.

Также свидетель Т сообщила суду, что ФИО1 работал без оформления, ФИО1 она воспринимала как одного из руководителей ООО «...», о том, что ФИО1 работал водителем, она узнала со слов С..

Допрошенная Ш, бывшая девушка ФИО1, пояснила, что к ней в <адрес> приезжал С, который рассказывал о конфликте с ФИО2ым, после приехали её допрашивать сотрудники полиции, билет на самолет для поездки в <адрес> на судебное заседание ей оплатил С., данные показания не были учтены судом и не отражены в приговоре.

В качестве одного из доказательств вины ФИО4 С были предоставлены две аудиозаписи, на которых имеются записи разговоров, негласно произведенных С и Т3 Данные записи были прослушаны, но голос на данных записях ФИО1 не узнал, однако, суд, без надлежащей проверки на предмет достоверности, принял их в качестве доказательства вины ФИО1

Свидетельские показания, что ФИО1 является водителем С, дали лица, которые работают совместно с С и Т3 – это Т4, Б, К, М, и в настоящее время они зависимы от них.

Кроме того, о многом говорит личность С, который ранее был судим за совершение преступления, предусмотренного ст.159 УК РФ.

Все материалы уголовного дела основаны на предположениях, выдвинутых органами предварительного расследования, не подкрепленных материалами уголовного дела, основными свидетелями обвинения являются друзья или близкие родственники С

Просит приговор отменить и оправдать ФИО1 в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного ФИО1 и адвоката Вострова С.Л. государственный обвинитель Ч просит оставить приговор без изменения.

В возражениях на апелляционные жалобы представитель потерпевшего С – адвокат А.М.. просит в удовлетворении апелляционных жалоб отказать.

В судебном заседании апелляционной инстанции осужденный ФИО1 и его защитники - адвокаты Востров С.Л. и Морщинин О.В. в полном объеме поддержали доводы, изложенные в апелляционных жалобах.

Прокурор Коробов Р.Ю., приводя доводы о законности и обоснованности приговора, просил оставить его без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, заслушав мнения сторон, изучив доводы, изложенные в апелляционных жалобах, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционных жалоб.

Вывод суда о виновности ФИО1 в совершении преступления соответствует установленным по делу фактическим обстоятельствам и подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств, надлежащим образом исследованных в судебном заседании, оцененных в соответствии с требованиями УПК РФ и приведенных в приговоре.

Так, из показаний потерпевшего С следует, что в период 2009-2016 г.г. ФИО2 работал у него водителем без оформления, был доверенным лицом. ФИО2 получал зарплату. Никаких административно-распорядительных функций у ФИО2 не было. Партнером по бизнесу ФИО2 также не был. У ФИО2 нет имущества, фирмы, ИП, расчетного счета, предпринимательской деятельностью не занимался.

Производственная база была в собственности ООО «...», руководили базой они с Т.. Помещения базы они сдавали в аренду, там же была стоянка спецтехники. На базе работали Б - управляющим базы, К – начальником охраны.

В 2012 году в отношении ООО «...» была начата процедура банкротства. Они с Т. решили сохранить базу, которая была выставлена на торги. Конкурсным управляющим был И. Он и Т. сами не могли участвовать в торгах. Им требовалась кандидатура для оформления базы. ФИО2 слышал разговор об этом и предложил свою кандидатуру. Вопросами участия в торгах, подачей заявки занимался Т. и юристы, а не ФИО2, который в торгах никогда не участвовал и не знал, как они проводятся. ФИО2 только подписывал документы. Он давал деньги на внесение задатка, оплатил изготовление ключа в ООО «...», оформление доверенности. После чего ФИО2 передал ему ключ ЭЦП для участия в торгах. Он участвовал в торгах от имени ФИО2 в офисе юриста Т. на <адрес>. После чего неоднократно частями передавал ФИО2 деньги для выкупа базы. Базу выкупали в течение нескольких лет, что подтверждается выпиской о движении денег по его банковской карте за 2012-2016 г.г., согласно которой он снимал определенную сумму денег и в течение 1-2 дней ФИО2 вносил такую же сумму денег на счет конкурсного управляющего. Деньги он передавал ФИО2 в присутствии Т. и бухгалтера Т. без расписок, поскольку доверял ему. Когда ФИО2 не было, то за него вносили деньги юрист Травникова, переводило ООО «...». Они познакомили ФИО2 с юристом Т., которая оформляла все документы по доверенности.

В период 2013-2016 г.г., в ходе процедуры банкротства ИП С. таким же образом на ФИО2 была оформлена машина «...».

Считает, что ФИО2 его обманул и злоупотребил его доверием, между ними были дружеские отношения, деньги ФИО2 давал на выкуп базы и машины, однако, он не переоформил базу обратно, а распорядился базой, переоформив ее на третье лицо. В настоящее время база переоформлена на Т6.

В результате того, что ФИО2 переоформил право на имущество на других лиц ему причинен ущерб на общую сумму 8443700 рублей, из которых 7424688 и 835200 рублей - это оплата по договорам и 183 811 рублей затраты на услуги, связанные с конкурсным производством.

Свидетель Т3 показал, что в период 2012-2016 г.г. ФИО2 работал водителем у С.. У них с С. была база на <адрес>, которая была оформлена на ООО «...», где учредителем была бывшая жена С., а он был директором. На территории базы находились объекты недвижимости. В ходе процедуры банкротства ООО «...» база была выставлена на торги, покупателей не было и цена снижалась. Они с С. решили выкупить базу, оформив ее на знакомого ФИО2, который работал на базе водителем. Деньги на выкуп имущества снимались с карты С., и в тот же, либо на следующий день вносились ФИО2ым на счет, в тех же суммах, даты и суммы подтверждаются банковскими выписками. В 2013-2014 г.г по той же схеме был выкуплен автомобиль «...», при реализации имущества в процедуре банкротства ИП С.. По поводу объектов недвижимости у них с ФИО2ым была договоренность о том, что впоследствии тот переоформит право собственности на С., либо на него (Т.). Данное имущество до 2016 года числилось на ФИО2.

В период 2012-2016 г.г. базой пользовались они с С.. В марте 2016 г.г. потребовалось переоформить базу, в ходе разговора с ФИО2ым о необходимости переоформления. После чего в мае 2016 года ФИО2 перестал выходить на связь, выяснилось, что он подарил базу М.

Ущерб от хищения причинен С..

Свидетель С3 показала, что она бывшая жена потерпевшего С, знает ФИО2 как водителя С..

Директором ООО «...» она была до 2012 года, она была номинальным директором, фактически управлением делами фирмы занимались С. с Т., в деятельность которых она не вникала. Процедуру ликвидации фирмы также вел С., она только подписывала документы. В 2012 году С. потребовалось переоформить имущество ООО «...» на близкого человека, которым оказался ФИО2, так как ему доверяли. Ей известно, что на ФИО2 были переоформлены несколько объектов недвижимости и автомашина С.. В 2016 году Ершов отказался вернуть базу, переоформить имущество на С. или Т., потребовал денег за возврат машины и недвижимости. Однако С. отказался. После чего ФИО2 продал объекты недвижимости и машину третьим лицам. Она на базу по <адрес> никогда не претендовала и потерпевшей по делу себя не считает.

Свидетель С5 показал, что своему сыну С в 2012 году давал деньги в долг на выкуп базы. Сын говорил, что база будет оформлена на третье лицо, которое является надежным человеком. Ему известно, что сын базу выкупил, пользовался ею. Со слов сына ему известно, что переданные им деньги сын вложил в бизнес – в фирму ООО «...», от которой получал доход, и уже на эти денежные средства выкупил недвижимость на базе и машину «...», которая реализовывалась с торгов в ходе банкротства ИП С.. В 2016 году сын попросил у него еще денег. Тогда он попросил переоформить базу на него в качестве залога, обеспечительной меры. На что сын согласился.

Свидетель Т4 показала, что в период с 2009 года она работала бухгалтером в ООО «...» и ООО «...», где директором был Т.. Фактическим собственником базы на <адрес> являлся С.. ФИО2 работал у них водителем С. около 3 лет, выполнял поручения, получал зарплату.

С 2012 года в отношении ООО «...» проводилась процедура банкротства. Между С. и Т. велись разговоры о выкупе базы, последние искали денежные средства для выкупа базы. База была выставлена на торги. При ней ФИО2 передавались денежные средства из кассы предприятия в качестве зарплаты по РКО без ведомости, в подотчет на хозрасходы и ГСМ. Возможно, при ней С. либо Т. передавали ФИО2 деньги, которые хранились в сейфе, порядка нескольких сотен тысяч рублей без расписки. Данные деньги предназначались для выкупа базы.

ФИО2 деловым партнером С. и Т. не являлся. После смены собственника на ФИО2 в работе базы ничего не поменялось, руководителем оставались С. и Т., а ФИО2 выполнял их поручения, арендаторы остались те же, арендную плату сдавали в бухгалтерию предприятия, прибылью распоряжался Т.. По поручению С. и ФИО6 мог собирать арендную плату, заключать договора субаренды, и приносить деньги в бухгалтерию.

В период 2013-2015 г.г. она находилась в декретном отпуске, ее замещала бухгалтер Т.

Свидетель Т показала, что в 2013-2015 г.г. работала бухгалтером в ООО «...», которое занималось продажей песчано-гравийных материалов, директором был Т.. Офис предприятия находился на <адрес>. С. работал с Т., она воспринимала его как руководителя.

Из показаний свидетеля Т5 следует, что она являлась директором ООО «...», которое оказывает юридические услуги.

По договору с января 2014 года она сотрудничала с Т. и С., по просьбе которых она представляла их интересы в судах. Ей было известно, что в собственности знакомого С. и Т. – ФИО2 имеется 7 объектов недвижимости на территории производственной базы на <адрес>. Фактически данными объектами распоряжались С. с Т.. Ей известно, что ФИО2 приобрел эти объекты недвижимости в период ликвидации на деньги С. и Т.. Право собственности оформлено на ФИО2 в 2012 и 2014 г.г. Ее встречи с ФИО2ым носили формальный характер, тот приезжал по ее просьбам что-то подписать, либо что-то привезти (документы). От имени ФИО2 на нее была оформлена доверенность от января 2014 года, на основании которой она работала в судах.

В марте-апреле 2016 года у них возник вопрос о снятии с кадастрового учета и прекращении права в ЕГРП на 2 объекта недвижимости на территории базы – железнодорожных путей и железнодорожной эстакады. Данное решение приняли С. и Т., поскольку данных объектов фактически не было. Она лично обращалась в УФРС с заявлением о снятии с учета этих объектов.

В марте-апреле 2016 года С. и Т. ей сообщили, что желают вернуть объекты недвижимости себе, либо оформить их на третье лицо. С этой целью, в один из дней марта 2016 года у нее в офисе состоялась встреча, на которую ФИО2 пришел со своим юристом О.. На встрече она озвучила желание С. и Т. переоформить право собственности с ФИО2. ФИО2 согласился с тем, что является номинальным собственником. По итогам встречи ФИО2 согласился заключить договор, признавал, что является номинальным собственником.

Свидетель Б показал, что с 2012 года работал с С.. На его (Б) дочь С. было зарегистрировано ООО «...», где дочь была формальным директором. Участия в деятельности организации дочь не принимала. Фактическое руководство осуществлял С., он ему помогал. ООО «...» занимало территорию базы на <адрес>. С 2002 по 2012 г.г. С. и Т. поддерживали состояние базы, много вкладывали в нее, много что построили. В 2012 году он работал на базе на <адрес>, его рабочее место находилось в административном здании на 3 этаже, работал ежедневно. С. пригласил на должность водителя ФИО2, представил его как своего водителя. ФИО2 возил С., документы.

Свидетель К показал, что ранее в течение 8 лет работал начальником охраны в ООО «...» на базе по <адрес>, где С. и Т. были руководителями, ФИО2 работал у них на базе. У директора С. была машина «...». ФИО2 ему представили как водителя директора, который будет заезжать на территорию базы. В подчинении Ершова он не работал, и тот ему никаких указаний не давал. До захвата базы фактическое руководство на базе осуществляли С. с Т., также им помогал Б.

В 2016 году произошел захват базы, приехали неизвестные ему люди и выставили всех за ворота, его уволили, причину не объясняли.

Свидетель И, арбитражный управляющий, показал, что в 2012-2014 г.г. был конкурсным управляющим в процедурах банкротства ИП С. и ООО «...», учредителем которой была жена С.. С ФИО2ым подписывал документы по базе.

До подачи ФИО2ым заявки на участие в торгах по имуществу ООО «...» С. и Т. неоднократно к нему обращались, интересовались какие документы необходимо предоставить для регистрации. Заявка была подана ФИО2ым в электронном виде. После того как ФИО2 победил в торгах, в 2013, 2014 г.г. с ним были подписаны договора по мере поступления денежных средств. ФИО2ым были нарушены сроки оплаты по 2 договору.

В торгах по продаже машины «...» победил ФИО2. После окончания торгов С. активно интересовался, кто стал победителем. Машину ФИО2 передавал С..

Свидетель С4 (до замужества Т) показала, что работала юристом в ООО «...». В 2012-2014 г.г. сопровождала процедуру банкротства у конкурсного управляющего И. Проводила электронные торги по реализации имущества ООО «...». Учредителем данной организации была бывшая жена С., директором - Т.. Фактически базой владели С. и Т..

После того как ФИО2 победил в торгах по имуществу (2 лота), для заключения договора вместо ФИО2 пришел С., пояснил, что он от ФИО2. Она отдала С. 2 договора для подписания ФИО2ым. Впоследствии С. вернул ей обратно подписанные ФИО2ым договоры. 27.08.2014 по просьбе С. она вносила на счет ООО «...» деньги в сумме 193 000 рублей за ФИО2.

Свидетель Г показал, что в 2011-2016 г.г. у него был земельный участок на территории базы по <адрес>, выделенный администрацией города под строительство.

Со стороны С. были препятствия в использовании данного участка по назначению, поскольку С. и его представители поставили забор, изолировав его (Г) территорию, и возвели там металлоконструкцию с подъездными железнодорожными путями. В связи с чем он обращался в суд с иском о сносе строений к ФИО2, на которого была оформлена металлическая конструкция. Судебные разбирательства между ними длились в течение 2-3 лет, в результате было вынесено судебное решение в его (Г) пользу, металлоконструкции были снесены. Все переговоры вел с С., который был фактическим владельцем базы. С ФИО2ым никаких документов он не подписывал.

Юридически все документы были оформлены на ФИО2, который фактически выполнял роль водителя, возил С. на машине.

Свидетель Р показал, что он является ИП, занимался грузоперевозками и ремонтом машин. Ранее с 2009 по 2016 г.г. до момента захвата базы по устному договору с С. арендовал площади на территории базы по <адрес> для стоянки автомашин. Об аренде договаривался с С., который был директором, также общался с начальником охраны К.

Свидетель К показал, что является директором ООО «...», которое в течение 4-5 лет арендовало помещения (офис и склад) на <адрес> у С., который был собственником базы. Договор заключали с ООО «...». Аренду оплачивали безналичным путем. Ершова он узнал позднее, когда у С. уволился предыдущий водитель, и ФИО2 стал его новым водителем. Бывало, что ФИО2 приносил им документы. ФИО2 ездил на машинах «...» и «...», собственником которых был С.. Последний год договоры аренды они заключали с ФИО2ым, а аренду оплачивали прежней организации. После смены собственника на базе ничего не поменялось.

Свидетель Б показал, что в период 2011-2016 г.г. он, как директор «...», арендовал офис и складские помещения на базе по <адрес> на основании договора субаренды с ООО «...» в лице директора Т.. Изначально об аренде договаривались с С. и Т., документы приносил Т.. Оплату аренды производил безналичным расчетом на счет организации, иногда в кассу, либо взаимозачетом. Последние несколько лет договоры на подпись приносил ФИО2, договоры были заключены с Т..

Свидетель М показал, что работал директором ООО «...», которое в период 2010-2018 г.г. арендовало площади на базе по <адрес> на основании договора с ООО «...».

По объявлению в газете он обратился в офис ООО «...» на <адрес> по поводу аренды площадей. Встретил там С., который был владельцем базы, с ним обговаривали условия аренды и оплаты. С. направил его к сотруднику Б. Б предложил посмотреть помещения на <адрес>. После чего заключил договор субаренды с Т., который неоднократно пролонгировали. Аренду оплачивали наличными в бухгалтерию ... на <адрес> по ПКО. Все хозяйственные вопросы он решал с Б.

С ФИО2ым встречался в офисе на <адрес>. Видел, что ФИО2 ездил на разных машинах С., по просьбе бухгалтера ... привозил ему акты сверки расчетов и задолженности. Финансовые вопросы с Ершовым они не обсуждали, договора с ним не подписывали.

Согласно выпискам ЕГРП в 2012-2014 г.г. право собственности на 5 объектов недвижимости по адресу <адрес> перешло от ООО «...» к ФИО1, а затем в мае и сентябре 2016 года к М и Т6 (т.3 л.д.180-189, т.6 л.д.72-99).

Согласно копии договора от 29.01.2014 купли-продажи и акту приема-передачи от 20.03.2014 ФИО1 приобрел автомашину «...» стоимостью 835 200 рублей по результатам торгов (т.2 л.д.90-96).

По информации ГИБДД, автомашина «...» с 18.06.2016 зарегистрирована на гр.С1<адрес> (т.2 л.д.89).

Согласно выписке о движении денежных средств по банковскому счету С в период 2012-2014 г.г. с его счета снимались деньги суммами от 10 000 до 1 150 000 рублей (т.1 л.д.196-206).

В информации Банка ВТБ указано движении денежных средств по счету С за период 2013-2014 г.г. с указанием дат и сумм поступления и списания денег (т.2 л.д.102-147).

В информации Сбербанка России и банка ... указано движение денежных средств по счету ООО «...» за период 2014-2016 г.г., с указанием дат и сумм поступивших денежных средств (т.3 л.д.106-112, т.4 л.д.6-15, т.5 л.д.209-219).

Данная информация объективно подтверждает показания потерпевшего С о передаче им денежных средств ФИО1 и последующее внесение ФИО1 денежных средств за приобретение права на объекты недвижимости.

Из информации Сбербанка России о движении денежных средств по счету ФИО1 за период 2012-2016 г.г., следует, что поступившие на счет ФИО1 и снятые им со счета денежные средства по датам и суммам не подтверждают наличие у подсудимого достаточных денежных средств для выкупа имущества на торгах и внесения им денег на счет организации-банкрота и конкурсного управляющего (т.2 л.д.8-16).

Согласно сведениями МИФНС ФИО1 за 2011 год имел доход 56585 рублей 23 копейки, за период с 2012-2018 г.г., сведения о доходах отсутствуют (т.6 л.д.2-3).

Согласно информации, предоставленной Банком «...», у ФИО1 имелся кредитный договор от <ДАТА> на сумму 29 816 рублей на приобретение товара, сроком на 1 год под 49% годовых, который закрыт 24.06.2015, ежемесячные платежи составляли от 2 000 до 5 000 рублей, от ФИО1 была заявка от 17.06.2015 на потребительский кредит в сумме 75 000 рублей и получение банковской карты с лимитом 150 000 рублей, движения денег по которой не было, в заявке в графе данные о доходе – указана зарплата 45 000 рублей, в графе имущество, кроме квартиры, иное имеющееся в собственности имущество не указано (т.2 л.д.43-47, т.3 л.д.142-179).

Согласно сведениями из ЕГРП, МИФНС и банков за период 2012-2016 г.г. у С6 не установлено доходов, подтверждающих его показания о наличии денежных средств в указанном им размере (т.4 л.д.215-218, 232-252, т.5 л.д.1-6, 194-199).

При осмотре выписок ... и Банка ... по расчетным счетам ООО «...» и ИП С (т.5 л.д.220-235), установлено наличие реальной возможности у С предоставить денежные средства ФИО1 для внесения на расчетный счет ООО «ПКФ «...» (т.5 л.д.237, т.6 л.д.14-20).

Кроме того, вина осужденного ФИО1 подтверждается и другими исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре доказательствами.

Проверив и оценив приведенные доказательства, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что для постановления обвинительного приговора доказательств по делу собрано достаточно, и все они, положенные в его обоснование, являются допустимыми. Предусмотренные ст.73 УПК РФ и подлежащие доказыванию обстоятельства судом установлены, а сам приговор в полной мере соответствует требованиям ст.ст.307-309 УПК РФ, противоречий и неясностей не содержит.

Суд апелляционной инстанции не находит оснований для того, чтобы давать иную оценку исследованным и проверенным судом доказательствам, а также тем фактическим обстоятельствам, которыми суд руководствовался при принятии решения о виновности осужденного, поскольку нарушений уголовно-процессуального закона при оценке доказательств по делу не допущено.

Судом первой инстанции надлежащим образом проверены все доводы стороны защиты, в том числе о недоказанности факта получения осужденным денежных средств от потерпевшего для приобретения права на имущество, о невозможности использования в качестве доказательств показаний потерпевшего и свидетелей, аудиозаписи, выводы подробно изложены в приговоре. Оснований не согласиться с ними суд апелляционной инстанции не находит.

Суд первой инстанции в приговоре подробно мотивировал, почему принимает одни доказательства и отвергает другие.

Суд обоснованно критически оценил показания ФИО1 в части того, что право на имущество он приобрел на свои денежные средства, в том числе полученные от С6

Доводы подсудимого о наличии у него личных накоплений, получении доходов от предпринимательской деятельности в значительных суммах, суд обоснованно признал несостоятельными, поскольку они опровергаются имеющимися в материалах дела сведениями о доходах ФИО1 за период 2012-2016 г.г., наличием у него кредитных обязательств в незначительных суммах по сравнению с размером дохода, указанного осужденным. В заявках на получение кредитов ФИО1 указывал свой доход в размере 45 000 рублей в месяц, о наличии в собственности какого-либо имущества помимо квартиры не сообщал.

Показания ФИО1 и С6 о том, что последний давал ФИО2 в долг порядка 6 000 000 рублей документально не подтверждены. В ходе предварительного расследования проверено имущественное положение С6, полученные документы опровергают позицию С6 о наличии у него дохода в таком размере и материальных возможностей.

Судом первой инстанции дана правильная оценка и показаниями свидетелей М, Т6, С-вых, Б, С2 и Л, а также документам, представленным стороной защиты.

Приведенные в апелляционной жалобе адвоката показания свидетеля Ш о том, что к ней приезжал С, который рассказывал о конфликте с ФИО1, а затем приехали ее допрашивать сотрудники полиции, билет на самолет для поездки в <адрес> на судебное заседание ей оплатил С, не свидетельствуют о воздействии на свидетеля. Сведений о том, что данные обстоятельства повлияли на показания свидетеля, в апелляционной жалобе не приведено и суду не представлено.

Вместе с тем, оснований сомневаться в достоверности показаний потерпевшего С, свидетелей Т3, С3, С5, Т4, Т5, Б, К, С4, Г, положенных в основу приговора, не имеется. Оснований для оговора ФИО1 со стороны указанных лиц, вопреки доводам стороны защиты, не установлено. Существенных противоречий в показаниях потерпевшего и свидетелей, положенных в основу приговора, влияющих на доказанность вины осужденного или ставящих под сомнение правильность применения уголовного закона и назначения наказания, не содержится. Показания данных лиц согласуются как между собой, так и с другими доказательствами, представленными стороной обвинения.

Так согласно выпискам по банковским картам С указаны даты и суммы снятия денег, которые полностью совпадают с датами и суммами денег, внесенных ФИО1 на счета организации-банкрота и конкурсного управляющего. Соответственно опровергается версия ФИО1 о приобретении права на имущество за счет личных денежных средств.

При реализации базы М в договор дарения ФИО1 были внесены 2 объекта недвижимости, которые ранее были уже демонтированы и сняты с кадастрового учета Т5 по поручению потерпевшего С

Согласно аудиозаписи встреч С и Т3 с ФИО1, последний не отрицал, что база была на него оформлена формально, требовал компенсацию за то время, пока база была в его собственности. Кроме того, Т5 представляет интересы С, несмотря на наличие доверенности от ФИО1ФИО1 соглашается переписать базу при условии компенсации, а не продать.

Оснований полагать, что данные аудиозаписи содержат недостоверные сведения, не имеется. Сторона защиты наличие данных встреч не оспаривала, только дает свою оценку содержанию разговоров.

Оснований для признания недопустимыми доказательствами аудиозаписей не имеется.

Аудиозапись представлена Т3, осмотрена в соответствии с требованиями ст.ст.176, 177 УПК РФ (т.1 л.д.252-254), диск с записью признан вещественным доказательством по уголовному делу (т.1 л.д.255).

Указание в заявлении и первоначальных объяснениях С на то, что ФИО1 является его деловым партнером, показания свидетелей со стороны защиты в отношении того, что воспринимали ФИО1 как руководителя, не ставят под сомнение выводы суда о виновности ФИО1 при установленных судом обстоятельствах.

Квалификация действий ФИО1 по ч.4 ст.159 УК РФ как мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное в особо крупном размере, в приговоре подробно мотивирована и является правильной.

Доводы защиты о том, что С не может являться потерпевшим по уголовному делу, являются несостоятельными.

В результате действий ФИО1 именно С причинен ущерб в размере стоимости имущества, приобретенного на его (С) денежные средства. ФИО1 никаких затрат при оформлении права собственности на имущество не понес.

О наличии у ФИО1 корыстного мотива указывают его последующие действия по передаче права на имущество другим лицам.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона органами следствия при производстве предварительного расследования и судом при рассмотрении дела в судебном заседании, влекущих отмену приговора, допущено не было. Дело расследовано и рассмотрено всесторонне и объективно. В ходе судебного разбирательства исследованы все представленные сторонами доказательства, имеющие значение для установления фактических обстоятельств дела. Все заявленные сторонами ходатайства разрешены в соответствии с требованиями законах.

При назначении наказания суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, данных о личности ФИО1

Вывод суда об отсутствии оснований для применения положений ч.6 ст.15, ст.64 УК РФ, в приговоре мотивированы. Суд апелляционной инстанции с данными выводами соглашается.

Решение по гражданскому иску потерпевшего и имуществу, на которое наложен арест, соответствует требованиям закона.

Таким образом, апелляционные жалобы удовлетворению не подлежат.

Вместе с тем приговор необходимо изменить по следующим основаниям.

Согласно п.п.2 и 3 ст.389.15 УПК РФ основаниями изменения судебного решения при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке являются существенное нарушение уголовно-процессуального закона и неправильное применение уголовного закона.

Суд в приговоре указал, что в результате противоправный действий ФИО1 потерпевшему С причинен ущерб на общую сумму 8 443 700 рублей, сформированную из стоимости объектов недвижимости на суму 7 424 688 рублей 15 копеек, стоимости автомашины – 835 200 рублей и стоимости оказания услуг, связанных с конкурсным производством, в размере 183 811 рублей 85 копеек.

При этом судом ФИО1 признан виновным только в приобретении права собственности движимого и недвижимого имущества, в совершении хищения денежных средств осужденный не обвинялся.

При таких обстоятельствах расходы на конкурсное производство следует исключить из суммы ущерба, причиненного преступлением, снизить размер ущерба до 8 259 888 рублей 15 копеек.

Кроме того, в силу положений ст.ст.6, 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание. При этом учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Как видно из приговора, суд при назначении ФИО1 наказания не усмотрел смягчающих наказание обстоятельств.

Вместе с тем суд не учел, что совершение ФИО1 преступления при установленных судом обстоятельствах стало возможным в результате того, что потерпевший С, несмотря на отсутствие каких-либо законных обстоятельств, решил зарегистрировать приобретаемое на принадлежащие ему денежные средства имущество не на себя, а на другое лицо – ФИО1 Тем самым С своими действиями создал условия для совершения преступления ФИО1

При таких обстоятельствах на основании ч.2 ст.61 УК РФ имеются все основания для признания в качестве смягчающего наказание ФИО1 обстоятельства - действия потерпевшего С, направленные на оформление права собственности на имущество вопреки установленному законом порядку.

С учетом уменьшения размера причиненного преступлением ущерба и установления смягчающего наказание обстоятельства, назначенное наказание в виде лишения свободы подлежит смягчению.

Кроме того, при указанных обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, назначив ему наказание условно, в соответствии со ст.73 УК РФ, с возложением определенных обязанностей.

Других обстоятельств, влекущих изменение или отмену приговора, суд апелляционной инстанции не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.20, 389.26, 389.28 и 389.33 УПК РФ, суд

определил:

приговор Вологодского городского суда Вологодской области от 20 февраля 2021 года в отношении ФИО1 изменить.

Уменьшить размер причиненного преступлением потерпевшему С ущерба до 8 259 888 рублей 15 копеек.

В качестве смягчающего наказание ФИО1 обстоятельства на основании ч.2 ст.61 УК РФ признать - действия потерпевшего С, направленные на оформление права собственности на имущество вопреки установленному законом порядку.

Назначенное ФИО1 наказание по ч.4 ст.159 УК РФ смягчить до 2 лет 10 месяцев лишения свободы.

На основании ст.73 УК РФ назначенное наказание считать условным, установить испытательный срок 2 года.

Возложить на ФИО1 обязанности: не менять места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, один раз в месяц являться на регистрацию в дни, установленные данным органом.

Меру пресечения в виде заключения под стражу отменить, ФИО1 из- под стражи освободить.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного ФИО1 и адвоката Вострова С.Л. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции.

Кассационная жалоба, представление, подлежащие рассмотрению в порядке, предусмотренном ст.ст.401.7 и 401.8 УПК РФ, могут быть поданы через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления приговора суда первой инстанции в законную силу. В случае пропуска указанного срока или отказа судом первой инстанции в его восстановлении кассационная жалоба, представление могут быть поданы непосредственно в кассационный суд общей юрисдикции.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанцией.

Председательствующий

Судьи