Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление прокурора г. Баксана КБР Абубекирова З.З., апелляционные жалобы и дополнения к ним осужденного Ш.З.А. и адвоката Карамурзова М.З. в интересах осужденного Ш.З.А. на приговор Майского районного суда КБР от 12 июля 2022 года, которым:

Ш.З.А., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> КБР, гражданин РФ, с высшим образованием, разведенный, имеющий троих малолетних детей, работающий адвокатом адвокатской палаты КБР, военнообязанный, зарегистрированный и проживающий по адресу: КБР, <адрес>, несудимый,

осужден по пяти преступлениям, предусмотренным п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, и ему назначено наказание:

- по п. «в» ч.5 ст.290 УК РФ (получение взятки от ФИО6 в размере 200 тыс. рублей - 7 лет лишения свободы, с лишением права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти и организационно-распорядительных полномочий, на срок 5 лет, с лишением классного чина «старший советник юстиции»;

- по п. «в» ч.5 ст.290 УК РФ (получение взятки от Лица 2 в размере 300 тыс. рублей) - 7 лет и 3 месяца лишения свободы, с лишением права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти и организационно-распорядительных полномочий, на срок 5 лет 6 месяцев, с лишением классного чина «старший советник юстиции»;

- по п. «в» ч.5 ст.290 УК РФ (получение взятки от ФИО6 в размере 400 тыс. рублей) - 7 лет и 6 месяцев лишения свободы, с лишением права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти и организационно-распорядительных полномочий, на срок 6 лет, с лишением классного чина «старший советник юстиции»;

- по п. «в» ч.5 ст.290 УК РФ (получение взятки в размере 400 тыс. рублей от Лица 4 в пользу Лица 1) - 7 лет и 6 месяцев лишения свободы, с лишением права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти и организационно-распорядительных полномочий, на срок 6 лет, с лишением классного чина «старший советник юстиции»;

- по п. «в» ч.5 ст.290 УК РФ (получение взятки в размере 400 тыс. рублей от Лица 4 в пользу Лица 2) - 7 лет и 6 месяцев лишения свободы, с лишением права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти и организационно-распорядительных полномочий, на срок 6 лет, с лишением классного чина «старший советник юстиции».

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно определено наказание в виде 8 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с лишением права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти и организационно-распорядительных полномочий, на срок 7 лет, с лишением классного чина «старший советник юстиции».

Срок основного наказания постановлено исчислять со дня его фактического задержания органом внутренних дел в соответствие со ст. 393 УПК РФ, по вступлении в законную силу настоящего приговора.

Мера пресечения, в виде запрета определенных действий в отношении Ш.З.А. оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

В срок наказания в виде лишения свободы зачтено время применения запрета определенных действий с 03.12.19 года до дня вступления приговора в законную силу, в соответствии с п. 1.1 ч. 10 ст. 109 УПК РФ, из расчета два дня применения запрета определенных действий за один день содержания под стражей, подлежащего зачету на основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, из расчета один день содержания под стражей, за один день отбывания наказания.

По делу решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Мидова В.М., выслушав мнение участников судебного заседания, судебная коллегия

установила:

Судом Ш.З.А. признан виновным в пяти преступлениях в виде получения должностным лицом через посредника взятки, в виде денег за совершение действий в пользу представляемого взяткодателем лица, если оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям, в крупном размере.

Преступления совершены в период времени и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании Ш.З.А. вину по предъявленному обвинению не признал.

В апелляционном представлении прокурор г. Баксана Абубекиров З.З., не оспаривая изложенную в приговоре квалификацию деяний осужденного, вид и сроки основного наказания в виде лишения свободы и дополнительного - в виде запрета занимать определенные должности, полагает состоявшееся судебное решение незаконным ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона и подлежащим изменению.

Указывает, что в силу разъяснений, изложенных в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № «О судебном приговоре», резолютивная часть обвинительного приговора должна быть изложена таким образом, чтобы не возникало сомнений и неясностей при его исполнении. При этом, из исследованного в судебном заседании приказа прокурора Кабардино-Балкарской Республики от 17.09.2018 года, Ш.З.А. был уволен из органов прокуратуры в связи с выходом на пенсию за выслугу лет, имея классный чин «советник юстиции».

Вместе с тем, в резолютивной части приговора судом постановлено лишить Ш.З.А. классного чина «старший советник юстиции», которого осужденный не имеет.

Полагает, что указанная техническая ошибка влечет неясности при исполнении дополнительного наказания, в связи с чем, является основанием для изменения приговора.

Просит приговор Майского районного суда Кабардино-Балкарской Республики от 12 июля 2022 года в отношении Ш.З.А. изменить, исключить из резолютивной части указание о назначении дополнительного наказания в виде лишения классного чина «старший советник юстиции» за каждое из преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, а также при назначении окончательного наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ. Дополнить резолютивную часть указанием о назначении дополнительного наказания в виде лишения классного чина «советник юстиции» за каждое из преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, а также при назначении окончательного наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ. В остальной части приговор оставить без изменения.

В апелляционной жалобеи дополнениях к ней осужденный Ш.З.А. считает приговор суда незаконным, необоснованным и несправедливым вследствие его чрезмерной суровости, вынесенным с неправильным применением уголовного закона, просит его отменить.

Полагает, что его действия неверно квалифицированы судом исходя из установленных в суде обстоятельств, приговор основан на предположениях, судом не установлено, какие именно действия он совершил в пользу взяткодателей либо намеревался совершить, за какие именно преступные деяния он освободил от ответственности ФИО1 и К-вых.

Считает, что имело место продолжаемое событие, а не пять эпизодов взятки, так как указанные действия были объединены единым умыслом с систематическим получением взяток от одного и того же взяткодателя за общее покровительство.

Полагает, что судом не установлено наличие умысла на совершение взяток, не приведено обстоятельств, послуживших основанием для вывода о наличии в содеянном указанных им признаков преступления, относящихся к оценочным категориям. Также, обвинением не установлено, за что якобы уплачены первые суммы денег.

Указывает, что в ходе судебного заседания, обвинением не опровергнуты доводы защиты относительно допущенных нарушений уголовно-процессуального кодекса при расследовании уголовного дела, в том числе заключений специалистов. Так, согласно показаниям специалиста ФИО13, установлен факт вмешательства в аудио и видеозаписи, согласно показаниям специалиста Патудинского установлены многочисленные факты подделок подписей, как должностных лиц, так и привлеченных граждан. Всему этому судом в приговоре не дана оценка.

Указывает, что согласно ст. 240 УПК РФ выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора должны быть основаны на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. Ссылка в приговоре на показания подсудимого, свидетелей, данные в ходе предварительного расследования, допустима только при условии оглашения этих показаний с соблюдением требований, установленных ст.ст.276, 281 УПК РФ. Суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на имеющиеся в уголовном деле доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Между тем, в судебных заседаниях с 11 июня 2021 года по 18 февраля 2022 года, были допрошены свидетели Свидетель №4, ФИО8, Свидетель №1, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, оглашены показания не явившихся свидетелей Свидетель №5, Свидетель №6, допрошены специалисты ФИО46, ФИО13, следователь ФИО14 и исследованы доказательства по делу, положенные в основу обвинительного приговора.

Считает, что полнота и правильность изложения хода судебного заседания и исследования доказательств надлежаще не заверены. Отсутствие в уголовном деле надлежаще оформленного протокола судебного заседания является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона, свидетельствует о несоблюдении судом обязательной к исполнению процедуры фиксации уголовного процесса, ставит под сомнение законность и обоснованность вынесенного приговора.

Указывает, что обвинительный приговор в его отношении, основан, в том числе, на показаниях ФИО15, данных ею в ходе судебного заседания, а также в период предварительного расследования 25 октября 2019 года (т.2 л.д. 254 - 256) и оглашенных в силу ст. 281 ч.3 УК РФ (л.17 приговора). Вместе с тем, в протоколе судебного заседания от 03 июля 2020 года, при допросе ФИО15 указано, что по ходатайству государственного обвинителя, в связи с существенными противоречиями, частично оглашены показания свидетеля ФИО16 в т.2 л.д. 257 - 259 УК РФ, и нет сведений о том, что были оглашены показания ФИО15 от 25 октября 2019 года в т.2 л.д. 254 – 256. Несмотря на это, показания свидетеля ФИО15 на предварительном следствии отражены в приговоре в качестве доказательства виновности Ш.З.А. Аналогично и по показаниям свидетеля ФИО17, в приговоре (л.д. 15) имеется ссылка на оглашение его показаний - т.2 л.д. 162 - 163, между тем согласно протокола судебного заседания оглашен протокол дополнительного допроса ФИО17 от 07.11.2018 г. - т. 2 л.д. 146-158. Также, согласно протоколу судебного заседания от 28 августа 2021 года указано, что оглашаются показания свидетеля Свидетель №6 в т. 5 на л.д. 180-183, протокол допроса от 11.11.2019 года, и нет сведений о том, что были оглашены показания Свидетель №6 от 11.11.2019 года в т.5 л.д. 80 – 83. Несмотря на это, в приговоре показания свидетеля Свидетель №6 на предварительном следствии отражены в качестве доказательства виновности Ш.З.А.

Указывает, что суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на имеющиеся в уголовном деле доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания, что при прослушивании аудиозаписи судебного заседания в целях проверки показаний свидетелей изложенных в приговоре установлено, что значительная часть показаний свидетеля ФИО18 в протоколе не отражена, в том числе, вопросы, которые задавались ей участниками процесса, и ответы на них свидетеля по обстоятельствам дела, которые имели существенное значение.

Также, из протоколов судебных заседаний следует, что в качестве свидетелей по уголовному делу были допрошены свидетели ФИО14, ФИО10, ФИО19, эксперты ФИО20, ФИО21, специалисты ФИО22, Специалист однако в приговоре их показания не отражены, не указаны мотивы, по которым суд не дал оценку этим доказательствам.

Считает, что суд в описательно - мотивировочной части приговора не обосновал квалификацию в отношении каждого преступления, приговор не содержит анализ и оценку доказательств по каждому обвинению.

Указывает, что имеются несоответствия провозглашенного приговора от 12 июля 2022 года в отношении Ш.З.А. тексту врученных сторонам копий. Согласно аудиозаписи расхождение между провозглашенным приговором и приговором, содержащимся в материалах уголовного дела, составляет более 500 слов и цифр. Кроме того, провозглашено, но не внесено в приговор более 83 слов. Столь существенное расхождение текстов провозглашенного и приобщенного к делу приговоров расценивает как подмену провозглашенного по делу приговора.

Кроме того, согласно протоколу судебного заседания, после оглашения обвинительного заключения, судья, не выяснил понятно ли ему обвинение, а ст. 51 Конституции РФ была разъяснена ему только в конце судебного следствия, тем самым было грубо нарушено его право на защиту. В ходе судебного заседания в нарушение ст. 274 УПК РФ не был установлен порядок исследования доказательств, нет сведений о предупреждении свидетелей по ст. 307 - 308 УК РФ, не установлена личность эксперта ФИО20, перед допросом в качестве экспертов ФИО20 и ФИО21 разъяснены права, предусмотренные ст. 59 УПК РФ - права переводчика, вместо ст.ст. 57, 58 УПК РФ, эксперту ФИО46 перед началом допроса права не были разъяснены, а специалисты ФИО23 и ФИО24 не были предупреждены об ответственности. Также, перед началом допроса родных братьев подсудимого им не разъяснена ст. 51 Конституции РФ, отсутствуют сведения о времени и дате закрытия судебного заседания в протоколах от 28 мая 2021 года, 20 мая 2022 года, 27 мая 2022 года, 03 июня 2022 года, 14 июня 2022 года.

Кроме того, в ходе судебного заседания им и адвокатами были заявлены десятки ходатайств о признании доказательств по уголовному делу недопустимыми, исключении доказательств, полученных с нарушениями уголовно - процессуального законодательства, однако суд их не рассматривал с формулировкой, что им будет дана оценка в совещательной комнате при вынесении итогового решения. Поданные замечания на протоколы судебных заседаний, касающиеся неверного и неполного отражения показаний и ходатайств, которые в действительности имели место, судом были необоснованно отклонены.

Как усматривается из материалов уголовного дела, протокол судебного заседания суда состоял из нескольких частей. Первая его часть, отражающая ход судебного разбирательства, начиная с 17 апреля 2020 года и до объявления перерыва 28 мая 2021 года, составлена секретарем Батчаевой Э.К., затем с 11 июня 2021 года до объявления перерыва 18 февраля 2022 года протокол судебного заседания вела секретарь Ступак А.В., с 25 февраля 2022 года и до объявления перерыва 04 марта 2022 года протокол судебного заседания вела секретарь Минеева С.С., с 11 марта 2022 года - вновь Ступак А.В., которая вела протокол судебного заседания до 08 апреля 2022 года, с 08 апреля 2022 до вынесения приговора протокол судебного заседания вела ФИО2

Так, в ходе судебного заседания 11.06.2021 г., была произведена замена секретаря судебного заседания Батчаевой Э.К. на Ступак А.В., председательствующим было разъяснено право отвода секретарю двум защитникам из трех (Далову и Шибзухову), защитник Карамурзов М.З. в последующем был лишен права на заявление отвода секретарю, оно ему не предоставлялось. Данное обстоятельство прослеживается при прослушивании аудиозаписи протокола, хотя в бумажном протоколе от 02.07.2021 г., отражено и разъяснение права на отвод и участие защитника Далова Т.А., который фактически не присутствовал в указанный день в судебном заседании, более того указано о высказывании последним мнения.

Указывает, что часть протокола судебного заседания с 11 июня 2021 года по 18 февраля 2022 года не была подписана секретарем судебного заседания Ступак А.В. и председательствующим судьей, 25.02.22 года председательствующий объявил состав суда и присутствие нового секретаря судебного заседания, однако лишил участников процесса права на отвод. Кроме того в судебном заседании присутствовал защитник Далов Т.А, но в протоколе он не указан, а указан защитник Карамурзов М.З., которого не было.

Также, в материалах дела отсутствует протокол судебного заседания от 25 марта 2022 года, хотя о проведении судебного заседания в указанный день свидетельствуют подписка свидетелей ФИО37 и ФИО30 от 25 марта 2022 года и ссылка в приговоре на допрос данных свидетелей (л.д. 37 приговора).

Считает, что полнота и правильность изложения хода судебного заседания и исследования доказательств надлежаще не заверены. Отсутствие протокола судебного заседания в том виде, в каком он должен быть оформлен и содержать необходимые реквизиты в соответствии с требованиями УПК РФ, свидетельствует о несоблюдении судом обязательной к исполнению процедуры фиксации уголовного процесса, что ставит под сомнение законность и обоснованность вынесенного приговора. Изучением протокола судебного заседания по уголовному делу, установлено множество несоответствий, заявленные стороной защиты ходатайства приведены в искаженном и сокращенном виде, при том, что в аудио протоколе отражен текст ходатайств в полном объеме.

Полагает, что допущенные судом первой инстанции нарушения являются существенными, искажают саму суть правосудия и смысл судебного решения, и могли повлиять на исход дела.

Считает, что указанные факты позволяют сделать вывод о его невиновности в инкриминируемых деяниях, просит приговор Майского районного суда от 12.07.2022 года отменить, вынести оправдательный приговор, либо направить дело на новое рассмотрение.

В апелляционной жалобеи дополнениях к ней адвокат Карамурзов М.З. в интересах осужденного Ш.З.А. считает приговор суда незаконным, несправедливым, чрезмерно суровым, и подлежащим отмене.

Считает, что расследование уголовного дела и его рассмотрение судом проходило с многочисленными нарушениями норм процессуального права. Проверка в отношении Ш.З.А., на основании закона «Об оперативно-розыскной деятельности», проводилась УФСБ до того как ФИО31 обратился с заявлением. Проверка в соответствии со ст. 144,145 УПК РФ начата органом дознания УФСБ России по КБР в тот же день, то есть 12.09.2018 года, когда Ш.З.А. занимал должность заместителя прокурора г. Нальчика. Между тем, в соответствии со ст. 42 ФЗ «О прокуратуре РФ» проверка сообщения о факте правонарушения, совершенного прокурором является исключительной компетенцией органов прокуратуры, возбуждение в отношении прокурора уголовного дела и его предварительное расследование производятся Следственным комитетом Российской Федерации в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, и могли проводиться только следователем следственного комитета.

Указывает, что в материалах уголовного дела отсутствуют допустимые и достоверные доказательства законности проведения УФСБ России по КБР проверок в отношении Ш.З.А., сама проверка проводилась незаконно и с нарушением сроков, материалы, собранные в ходе этой проверки не могли быть использованы в качестве доказательств по настоящему делу. Изучение в судебном заседании флэш-карты показало, что единственный видеофайл, содержащийся на флэш-накопителе создан 05.10.2018 года, т.е. после направления материалов в СУ СК России по КБР, а наличие подписи от имени ФИО3 в сопроводительном листе, которая сделана иным лицом, указывает о возможных изменениях, внесенных в количественный состав документов рассекреченных в УФСБ России и переданных следователю.

Считает, что внесение изменений в сопроводительный документ указывает на незаконность дальнейшей проверки следователем в соответствии со ст. 144,145 УПК РФ, и незаконность принятого им решения о возбуждении уголовного дела.

Полагает, что все доказательства собранные по данному делу являются недопустимыми, т.к. были добыты с нарушением УПК РФ.

Так, в ходе своего допроса ФИО31 показал суду, что передавал 5 отдельных СД дисков с записями 5 разговоров, однако в деле находится один диск. Также, 12.09.2018 года, в ходе опроса ФИО31 оперуполномоченный УФСБ РФ по КБР ФИО4, в нарушение ст. 15 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» не произвел изъятие «CD - R» диска с составлением соответствующего протокола изъятия, в присутствии понятых, упаковав и опечатав, а в СУ СК РФ по КБР диск поступил уже в опечатанном виде. В нарушение ст.ст. 182-183 УПК РФ выемка электронного носителя произведена без участия специалиста, что подтверждается отсутствием протокола и подписи, не установлено, каким образом произведена запись, с какого носителя, и на каком оборудовании. Оперуполномоченным не установлен формат записи, какие производились с ней манипуляции, в связи с чем, имеются основания сомневаться в ее подлинности. Не установлено, сколько раз произведена запись и перезапись содержимого на указанном диске.

Указывает, что из объяснения ФИО31 данного им сотруднику УФСБ следует, что его опрос начат в 18 часов 40 минут 12.09.2018 года, соответственно он явился в УФСБ России по КБР не ранее чем в 18 часов 20 минут. Между тем, из детального изучения аудиофайлов видно, что все они созданы - записаны на один диск 12.09.2018 года в 16 часов 42 минуты. ФИО31 предоставил сотрудникам УФСБ 5 дисков, следовательно, он прибыл в УФСБ намного раньше и неустановленными лицами вносились изменения в аудиофайлы, что подтверждается и заключением специалиста, исследованным в ходе судебного заседания.

Указывает, что Майский районный суд в обосновании обжалуемого приговора использовал показания свидетелей - сотрудников Управления вневедомственной охраны и Нальчикского отдела УФССП ФИО37 и ФИО30, однако в протоколе судебного заседания отсутствуют какие-либо сведения об их допросе. Также, обвинение не предоставило объективных доказательств, как указывает суд, свидетельствующих о том, что ФИО34 может считаться экспертом как того требуют нормы УПК РФ, и его перевод записи с кабардинского языка можно считать достоверным.

Считает, что суд, в нарушение принципов заложенных в ст.15 УПК РФ, при оценке доказательств, предоставленных стороной обвинения и стороной защиты, использовал разные принципы оценок и стандартов доказывания. При оценке доказательств, предоставленных стороной обвинения, считал их допустимыми и достоверными даже при отсутствии сведений об источнике и качестве доказательств, а при оценке доказательств, предоставленных стороной защиты, считал, что они являются недопустимыми т.к. отсутствует источник и не известно качество доказательств.

Указывает, что сторона защиты обеспечила явку каждого специалиста производившего исследования, они были допрошены в зале судебного заседания с обязательным их уведомлением об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, им в зале суда предъявлялись оригиналы тех самых доказательств, которые ими были исследованы. Будучи допрошенными, они подтвердили свои выводы и настаивали на них.

Между тем, суд посчитал, что исследования производились по документам неизвестного качества, и признал заключения специалистов недопустимыми доказательствами, не дав при этом надлежащую оценку их показаниям.

Считает приговор Майского районного суда незаконным, необоснованным, вынесенным при неполном выяснении существенных обстоятельств по делу, в отсутствии признаков состава преступления, предусмотренного п. «в» ч.5. ст. 290 УК РФ, просит его отменить и признать Ш.З.А. невиновным.

В возражениях и дополнениях к возражениям на апелляционные жалобы осужденного Ш.З.А. и адвоката Карамурзова М.З. прокурор г. Баксана Абубекиров З.З. полагает, что оснований для отмены либо изменения состоявшегося судебного решения по доводам апелляционных жалоб, а также доводам дополнительных апелляционных жалоб не имеется.

Считает, что вопреки доводам стороны защиты, наказание, назначенное Ш.З.А. за совершение каждого из преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, а также окончательное наказание, назначенное по совокупности этих преступлений по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ, является справедливым и соразмерным содеянному. Техническая ошибка, допущенная судом при назначении предусмотренного ст. 58 УК РФ наказания в виде лишения классного чина («старший советник юстиции» вместо «советник юстиции») явилась основанием для принесения апелляционного представления с постановкой вопроса об изменения приговора в указанной части. В остальной части вид и размер основного и дополнительного наказания судом определены с учетом требований ст. ст. 6, 60 УК РФ, учтены характер и степень общественной опасности инкриминируемых деяний, обстоятельства их совершения, личность осужденного, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Полагает, что конкретных доводов о чрезмерной суровости наказания в апелляционных жалобах осужденным и его защитником не приведено, судебное разбирательство по уголовному делу проведено с соблюдением условий, предусмотренных главой 33 УПК РФ, судом в полной мере обеспечена состязательность сторон, которые пользовались равными правами на заявление отводов и ходатайств, представление доказательств, участие в их исследовании, выступление в судебных прениях, судебное следствие проведено в соответствии с требованиями главы 37 УПК РФ, стороной защиты активно реализовывалось право по представлению доказательств, которое судом не ограничивалось, были заявлены ходатайства, в том числе о признании доказательств недопустимыми, каждое из которых судом разрешено, как в ходе судебного разбирательства, так и при постановлении приговора.

Кроме того, прения сторон по уголовному делу проведены с учетом требований главы 38 УПК РФ, стороны в продолжительности выступления не ограничивались, им было предоставлено достаточное время для подготовки к участию в данной стадии судебного разбирательства, в том числе путем отложения судебного разбирательства при наличии об этом соответствующих ходатайств.

Считает, что постановленный по уголовному делу приговор в полной мере соответствует положениям ст.ст. 303-304, 307-309 УПК РФ, в нем нашли отражение все вопросы, подлежащие разрешению в соответствии со ст. 299 УПК РФ. Выводы суда о виновности осужденного, квалификация его деяний, решение о виде и размере основного и дополнительного наказаний должным образом мотивированы и приведены со ссылкой на исследованные доказательства и иные материалы дела.

Полагает, что вывод суда о виновности осужденного в совершении пяти преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, является законным и обоснованным, приведенная в приговоре квалификация соответствует достоверно установленным в ходе судебного разбирательства фактическим обстоятельствам совершения деяний, описание установленных судом обстоятельств совершения каждого из преступных деяний подробно приведено в описательно-мотивировочной части приговора с указанием места, времени, способа их совершений, формы вины, мотивов, целей осужденного. Доводы жалобы об отсутствии в приговоре указания о том, какие именно действия Ш.З.А. совершил либо намеревался совершить в пользу взяткодателей, не могут быть приняты во внимание, квалификация его деяний является правильной, соответствует фактическим обстоятельствам дела и нормам уголовного закона, оснований для квалификации преступлений, как совершенных с единым умыслом, не имеется, утверждение Ш.З.А. о продолжаемом характере инкриминируемых ему деяний является несостоятельным.

Считает, что вопреки доводам жалобы, приговор не содержит формулировок, которые могут быть расценены как предположения. Фактов наличия вмешательства в аудио и видеозаписи, а также многочисленных подделок подписей, как должностных лиц, так и привлеченных граждан, судом по результатам подробного и всестороннего исследования доказательств не установлено, они обоснованно признаны судом несостоятельными. Судом обоснованно не установлены факты нарушений, допущенных при проведении проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ и влекущих признание доказательств по делу недопустимыми.

Указывает, что решение, о передаче материалов по подследственности в СУ СК России по КБР, носило правомерный характер, мероприятия, предшествовавшие этому, проведены в рамках Федерального закона от 12.08.1995 N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», постановление о возбуждении уголовного дела вынесено надлежащим следственным органом. Утверждениям защиты о том, что подпись от имени руководителя УФСБ России по КБР ФИО3 в сопроводительном письме от 18.09.2018 № учинена не им, судом дана надлежащая оценка. При этом в приговоре обоснованно указано, что данное письмо доказательством не является, а также дана критическая оценка заключению специалиста. Доводы жалобы о том, что флэш-карта с видеозаписью опроса ФИО35 была «доложена» к материалам дела, являются предположением, не основанным на объективных данных, указанный опрос и его видеозапись, а также сопроводительное письмо, подпись в котором оспаривается стороной защиты, в судебном заседании как доказательства стороны обвинения не исследовались и не легли в основу обвинительного приговора. Нарушений при получении и закреплении предоставленного ФИО31 диска с записями разговоров судом не установлено, диск, происхождение которого оспаривается стороной защиты, не был изъят, как того требует выемка, а был добровольно и инициативно представлен самим ФИО31, при обращении с заявлением в УФСБ России по КБР. В этой связи, при получении от ФИО31 указанного носителя информации оснований для составления протокола изъятия и участия в этом специалиста, не имелось.

Также, разрешение вопроса о наличии либо отсутствии признаков монтажа или фальсификации звуковой информации, зафиксированной на носителе, как требующих специальных познаний, относился к компетенции экспертов. В рамках досудебного производства по делу назначены и проведены судебные фоноскопические экспертизы, установившие отсутствие признаков монтажа или фальсификации, эти экспертные выводы обоснованно расценены судом как достоверные и согласующиеся с содержанием иных изобличающих Ш.З.А. доказательств.

Доводы, апелляционной жалобы адвоката Карамурзова М.З. о том, что ФИО31 якобы не мог успеть обратиться в УФСБ России по КБР с заявлением, носят голословный характер, основаны на субъективном мнении защитника, не являвшегося очевидцем указанных действий свидетеля, какими-либо материалами дела объективно не подтверждаются, в связи с чем, не могут быть приняты во внимание.

Считает, что протокол судебного заседания по рассмотрению уголовного дела в отношении Ш.З.А. в полной мере отвечает требованиям ст. 259 УПК РФ, в протоколе отражены все необходимые сведения, наличие которых предусмотрено ч. 3 ст. 259 УПК РФ, включая действия суда в том порядке, в каком они имели место в ходе судебного заседания; заявления, возражения и ходатайства участвующих в уголовном деле лиц; постановления, вынесенные судом как с уходом в совещательную комнату, так и без ухода; подробное содержание показаний допрошенных по делу лиц, вопросы, заданные допрашиваемым, и их ответы; результаты произведенных в судебном заседании осмотров и других действий по исследованию доказательств; основное содержание выступлений сторон в судебных прениях и последнего слова подсудимого; иные необходимые данные и реквизиты. Полнота и правильность отражения в данном протоколе хода судебного разбирательства сомнений не вызывает. Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены, по ним принято мотивированное постановление.

Также, вопреки содержащемуся в апелляционной жалобе утверждению, требования ст. 240 УПК РФ о непосредственности и устности судебного разбирательства судом не нарушены. Приговор суда не содержит ссылок на показания лиц, которые в судебном заседании не допрашивались, и протоколы допросов, которые в ходе судебного следствия не исследовались. Итоговое судебное решение по делу основано лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании. Судом дана надлежащая и всесторонняя оценка всех представленных сторонами и исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности, приняты все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, проверены версии сторон и приведены доказательства, на которых основаны его выводы и указаны основания для критического отношения к другим доказательствам. В приговоре также имеется ссылка на доказательства, признанные судом не относящимися к уголовному делу.

Вопреки доводам осужденного, доказательств, которые были исследованы в судебном заседании, но не были оценены в приговоре, по уголовному делу не имеется. Изложенные в жалобе доводы в этой части по существу сводятся к переоценке доказательств, которые судом исследованы и оценены по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, как эго предусмотрено ст. 17 УПК РФ. То обстоятельство, что оценка доказательств, данная судом первой инстанции, не совпадает с позицией стороны защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не ставит под сомнение приведенные в приговоре выводы суда.

Судебное следствие проведено с достаточной полнотой и соблюдением уголовно-процессуального закона, нарушений принципа состязательности и равноправия сторон в судебном заседании не допущено. Оснований для вывода об обвинительном уклоне в действиях суда, необъективности процедуры судебного разбирательства, не имеется. Все заявленные участниками процесса ходатайства разрешены с приведением мотивов принятых судом решений. Несогласие стороны защиты с выводами суда относительно заявленных ходатайств основанием для изменения либо отмены приговора не является. Суждение автора жалобы о том, что содержание ходатайств приведено в протоколе судебного заседания в искаженном виде, является необоснованным. Протокол в части отражения ходатайств сторон в достаточной мере соответствует их содержанию, а все письменные ходатайства приобщены к материалам уголовного дела.

Доводы осужденного о том, что «значительная часть показаний свидетеля ФИО18 не отражены в протоколе», не конкретизированы. Не указано, какие именно вопросы и ответы свидетеля на них, по мнению автора жалобы, не указаны в протоколе. Между тем, текст протокола в указанной части в полной мере соответствует фактическому содержанию допроса указанного свидетеля.

Вопреки доводам жалобы, в приговоре содержатся описания преступных деяний, признанных судом доказанными; подробно и всесторонне, со ссылкой на разъяснения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и нормы УПК РФ, Федеральных Законов «О прокуратуре Российской Федерации» и «Об оперативно-розыскной деятельности», мотивированы выводы относительно квалификации преступлений и виновности в их совершении Ш.З.А.

Полагает, что утверждение осужденного о «подмене приговора» является несостоятельным. Существенных несоответствий оглашенного текста содержанию приговора на бумажном носителе не имеется. Судом фактически провозглашен приговор, совпадающий с текстом, изложенным в судебном решении. Оговорки председательствующего при произнесении ряда слов, не имеющих правового значения для рассматриваемого дела, не свидетельствуют об изменении судом существа предъявленного обвинения или изменении предмета преступления. Иные приведенные в обоснование данных доводов примеры «расхождений» не соответствуют фактическому содержанию провозглашенного приговора.

Считает, что нарушений уголовно-процессуального закона, являющихся основанием для отмены состоявшегося обвинительного приговора, судом первой инстанции не допущено, просит приговор Майского районного суда от 12.07.2022 изменить по доводам апелляционного представления, оставив в остальной части без изменения, апелляционные жалобы осужденного Ш.З.А. и адвоката Карамурзова М.З. и дополнительные апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, а также возражений на них, выслушав участников уголовного процесса, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч.1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Согласно ч.1 ст.389.22 УПК РФ обвинительный приговор подлежат отмене с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство, если в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции были допущены нарушения уголовно-процессуального и (или) уголовного законов, неустранимые в суде апелляционной инстанции.

К существенным нарушениям уголовно-процессуального закона относятся, в частности, такие нарушения, которые лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права, если такое лишение либо такие ограничения повлияли на законность приговора, определения или постановления суда. Неустранимыми в суде апелляционной инстанции признаются такие нарушения основ уголовного судопроизводства, последствием которых является процессуальная недействительность самого производства по уголовному делу.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в ряде своих решений, в том числе в постановлении от 2 февраля 1996 г. №-П и от 16 мая 2007 г. №-П, Определения от 9 апреля 2002 г. №-О и от 25 февраля 2016 г. №-О, судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия и должно быть исправлено независимо от того, что послужило причиной его неправосудности - неправомерные действия судьи, судебная ошибка или иные обстоятельства, объективно влияющие на его законность, обоснованность и справедливость, если существенно значимые обстоятельства или события отражены в нем неверно либо им дана неправильная уголовно-правовая оценка.

По настоящему уголовному делу судом первой инстанции допущены повлиявшие на исход дела существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

В силу ч.1 ст. 273 УПК РФ судебное следствие начинается с изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения, а ч.2 ст. 273 УПК РФ предусматривает, что председательствующий опрашивает подсудимого, понятно ли ему обвинение, признает ли он себя виновным и желает ли он или его защитник выразить свое отношение к предъявленному обвинению.

Данные требования выступают элементом механизма обеспечения права подсудимого знать, в чем он обвиняется.

Согласно разъяснениям, данным в п.7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 г. № "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)", в соответствии с положениями ч.1 ст. 273 УПК РФ судебное следствие начинается с изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения.

По смыслу закона государственный обвинитель излагает не все содержание обвинительного заключения (обвинительного акта), а только описание преступления с указанием времени, места, способа его совершения, других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, и формулировку предъявленного обвинения со ссылкой на пункт, часть, статью УК РФ, предусматривающие ответственность за данное преступление.

Указанные требования уголовно-процессуального закона судом первой инстанции не соблюдены.

В соответствии со статьями 245, 259 УПК РФ в судебном заседании ведется протокол судебного заседания, в котором излагаются действия и решения суда, а равно действия участников судебного разбирательства, полно и правильно отражаются все необходимые сведения о ходе рассмотрения дела.

С учетом полномочий, определенных законодателем, суд апелляционной инстанций при проверке законности и обоснованности постановленного приговора при наличии сомнений и неясностей не ограничен в возможности проверить точность, полноту и правильность протокола судебного заседания путем сопоставления текста протокола с его аудиозаписью, оформленной в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

При прослушивании аудиозаписи протокола судебного заседания от 15 мая 2020 года, установлено, что судом первой инстанции не выполнены требования ч.1 ст. 266 УПК РФ, выразившиеся в том, что государственный обвинитель огласил не все инкриминируемые Ш.З.А. преступления, предусмотренные п. «в» ч.5 ст. 290 УК РФ, сославшись на содержание повторяющихся в обвинительном заключении элементов и на идентичность последних трех инкриминируемых Ш.З.А. преступлений, однако не указав при этом описание двух последних преступлений с указанием времени, места, способов их совершения, других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Изучением текста обвинительного заключения установлено, что описание не оглашенных государственным обвинителем двух, инкриминируемых Ш.З.А. преступлений, предусмотренных п. «в» ч.5 ст. 290 УК РФ, в том числе, место, способ и обстоятельства получения взяток, существенно отличается от оглашенных им эпизодов.

Зафиксированные в протоколе судебного заседания, до разъяснения подсудимому процессуальных прав, его ответы о том, что он знает, в чем его обвиняют и, что он не признает свою вину, не свидетельствуют о соблюдении судом требований ст. 273 УПК РФ.

В результате судом было допущено нарушение процедуры судопроизводства, повлекшее за собой неопределенность пределов судебного разбирательства, предопределяющих дальнейший его ход в силу ст. 252 УПК РФ, нарушено право подсудимого Ш.З.А. на защиту в той мере, в какой он имеет право знать, в чем обвиняется, и защищаться от обвинения в определенных государственным обвинителем пределах.

Допущены судом первой инстанции и другие существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, и ставящих под сомнение законность приговора.

В соответствии с ч.1 ст. 266 УПК РФ председательствующий объявляет состав суда, сообщает, кто является обвинителем, защитником, секретарем судебного заседания и разъясняет сторонам их право заявлять отвод составу суда или кому-либо из судей в соответствии с главой 9 УПК РФ.

В соответствии с п. 8 ч.1 ст. 53 УПК РФ защитник вправе заявить отвод председательствующему судье, государственному обвинителю, секретарю судебного заседания.

Исходя из взаимосвязанных положений вышеуказанных норм УПК РФ обязанность обеспечить возможность реализации этих прав возлагается в ходе судебного производства на суд.

Указанные требования закона при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции не выполнены.

Из текста протокола судебного заседания от 11 июня 2021 года следует и при прослушивании аудиозаписи протокола судебного заседания от 11 июня 2021 года установлено, что председательствующий объявил состав суда, включая адвокатов Далова Т.А. и Шибзухова Р.Х. и указал участникам процесса о замене секретаря судебного заседания, а именно о том, что протокол судебного заседания ведет Ступак А.В. Участникам процесса разъяснено право на отводы и самоотводы. Отводов и самоотводов участниками процесса заявлено не было.

Из текста протокола судебного заседания следует, что на следующее судебное заседание, имевшее место 02 июля 2021 года, явились прокурор Абубекиров З.З., подсудимый Ш.З.А., защитник-адвокат Карамурзов М.З., защитники - адвокаты Шибзухов Р.Х. и Далов Т.А. не явились, о причинах неявки суду неизвестно. Далее, председательствующий в соответствии со ст. 266 УПК РФ объявил состав суда, разъяснил сторонам их права заявлять отводы и самоотводы.

Однако при прослушивании аудиозаписи протокола судебного заседания от 02 июля 2021 года судебной коллегией установлены иные обстоятельства, имевшие место на судебном заседании. Так, председательствующий, после доклада секретаря судебного заседания о явке в судебное заседание, выяснил у участников процесса о возможности рассмотрения уголовного дела в отсутствие неявившихся защитников-адвокатов Шибзухова Р.Х. и Далова Т.А. При этом, председательствующий в нарушение требований ст. 266 УПК РФ не объявил, кто является председательствующим, государственным обвинителем, защитником, секретарем судебного заседания, а также не разъяснил защитнику-адвокату Карамурзову М.З. его право заявить отвод секретарю судебного заседания Ступак А.В.

Аналогичное нарушение допущено судом первой инстанции 25 февраля 2022 года. Из текста протокола судебного заседания следует, что председательствующий в соответствии со ст. 266 УПК РФ объявил состав суда, указал, что дело рассматривается при секретаре Минеевой С.В., государственное обвинение поддерживает прокурор Абубекиров З.З., участвует подсудимый Ш.З.А., защиту подсудимого осуществляет адвокат Далов Т.А. Далее, председательствующий разъяснил сторонам их права заявлять отводы и самоотводы. Отводов и самоотводов заявлено не было. При этом, на предшествующих судебных заседаниях по уголовному делу, протокол судебного заседания вел и входил в состав суда секретарь Ступак А.В., однако при прослушивании аудиозаписи протокола судебного заседания от 25 февраля 2022 года судебной коллегией установлены иные обстоятельства, имевшие место на судебном заседании. Так, председательствующий, после доклада секретаря судебного заседания о явке в судебное заседание, объявил состав суда, указал об отсутствии отводов и самоотводов и выяснил мнение участников процесса о наличии ходатайств и заявлений, т.е. председательствующий в нарушение требований ст. 266 УПК РФ утвердительно указав об отсутствии отводов и самоотводов, не выяснил мнение участников процесса о наличии таковых, в частности лишив тем самым адвоката Далова Т.А. его право заявить отвод секретарю судебного заседания Минеевой С.В.

Допущены судом первой и иные нарушения уголовно-процессуального законодательства.

В силу п. 11 ч.2 ст. 389.17 УПК РФ отсутствие в уголовном деле надлежаще оформленного протокола судебного заседания является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Согласно ст. 259 УПК РФ, в судебном заседании ведется протокол судебного заседания, в котором излагаются действия и решения суда, а равно действия участников судебного разбирательства, полно и правильно отражаются все необходимые сведения о ходе рассмотрения дела. Полнота и правильность изготовления протокола должна быть заверена подписью председательствующего и секретаря судебного заседания. Протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям. В случае изготовления протокола судебного заседания по частям каждая его часть, как и весь протокол в целом, должны быть подписаны председательствующим и секретарем. Отсутствие в уголовном деле надлежащим образом оформленного протокола судебного заседания является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона.

В нарушение указанных требований уголовно-процессуального законодательства в уголовном деле отсутствует протокол судебного заседания от 25 марта 2022 года, хотя согласно аудиозаписи судебного заседания в этот день были допрошены свидетели ФИО37 и ФИО30; часть протокола судебного заседания, составленная секретарем судебного заседания Ступак А.В. за период с 11 июня 2021 года по 18 февраля 2022 года не подписана председательствующим и самим секретарем судебного заседания.

Таким образом, полнота и правильность изложения хода судебного заседания и исследования доказательств надлежаще не заверены судом первой инстанции.

Отсутствие протокола судебного заседания в том виде, в каком он должен быть оформлен и содержать необходимые реквизиты в соответствии с требованиями УКП РФ, свидетельствует о несоблюдении судом обязательной к исполнению процедуры фиксации уголовного процесса.

Кроме того, нарушены положения статей 15 и 244 УПК РФ о том, что судебное разбирательство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, что суд, рассматривая дело в общем порядке судопроизводства, обязан создать необходимые условия для осуществления сторонами предоставленных им прав, в том числе по представлению доказательств, на основании которых суд постановляет приговор или иное итоговое решение по делу, а также для исполнения ими своих процессуальных обязанностей. При рассмотрении ходатайств сторон о признании доказательств недопустимыми в соответствии с п. 3 ч.2 ст. 75 УПК РФ суд должен выяснять, в чем конкретно выразилось нарушение требований уголовно-процессуального закона. При рассмотрении ходатайства стороны защиты о признании доказательства недопустимым на том основании, что оно было получено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, бремя опровержения доводов стороны защиты возлагается на государственного обвинителя, а в остальных случаях бремя доказывания лежит на стороне, заявившей ходатайство, распространяются и на судебное разбирательство. В силу ст. 122 УПК РФ об удовлетворении ходатайства либо о полном или частичном отказе в его удовлетворении судья выносят постановление, которое доводится до сведения лица, заявившего ходатайство.

Так, 10 декабря 2021 года подсудимым Ш.З.А. оглашено ходатайство о признании недопустимым доказательством протокола осмотра предметов от 20 октября 2018 года и приложенных к нему CD-R и DVD-R дисков. Однако, суд, в нарушение вышеприведенных норм уголовно-процессуального закона, не предоставив участникам процесса, в том числе защитникам и государственному обвинителю, возможность ознакомиться с содержанием ходатайства и высказать свое мнение по нему, указал, что все ходатайства об исключении доказательства будут рассматриваться при постановлении итогового решения по уголовному делу.

Аналогичные нарушения принципа состязательности сторон нарушены судом 17 декабря 2021 года в части заявленного подсудимым ходатайства о признании недопустимыми доказательствами протоколов получения образцов голоса ФИО17, ФИО31, и ФИО35 (т. 23 л.д. 120-125); 25 февраля 2022 года в части заявленного подсудимым ходатайства о признании недопустимыми доказательствами протокола осмотра места происшествия от 18 октября 2018 года (т. 23 л.д. 17-20) и протокола проверки показаний на месте от 4 декабря 2018 года (т. 24 л.д. 22-25).

Кроме того, государственный обвинитель в ходе судебного следствия 06 мая 2022 года высказал свою позицию относительно заявленных подсудимым ходатайств о признании недопустимыми ряда доказательств по уголовному делу, однако суд в нарушение положений статей 15 и 244 УПК РФ, не выяснил мнение защитников и не разрешил по существу ходатайства подсудимого, и тем самым не выполнил требования ст. 122 УПК РФ.

Судебная коллегия считает, что допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными, повлиявшими на исход дела, и неустранимы в суде апелляционной инстанции, ввиду нарушения фундаментальных основ уголовного судопроизводства, последствием которых является процессуальная недействительность принятого судом первой инстанции решения, что является основанием для отмены приговора и передачи уголовного дела на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе, в ходе которого следует устранить выявленные нарушения и принять законное обоснованное и мотивированное решение.

В связи с тем, что приговор отменяется ввиду нарушений уголовно-процессуального закона, судебная коллегия лишена возможности проверить доводы апелляционного представления, а также доводы апелляционных жалоб о невиновности осужденного Ш.З.А., суд апелляционной инстанции не вправе предрешать выводы, которые могут быть сделаны судом первой инстанции при повторном рассмотрении данного уголовного дела.

Суд апелляционной инстанции обращает внимание, что при новом рассмотрении уголовного дела суду необходимо с соблюдением всех требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, с учетом изложенного, всесторонне, полно, объективно, с учетом принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон, проверить материалы дела, дать оценку всем представленным сторонами доказательствам и доводам сторон, в том числе изложенным в апелляционных представлении и жалобах, и на основе представленных доказательств принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Оснований для отмены или изменения избранной в отношении Ш.З.А. меры пресечения в виде в виде запрета определенных действий судебная коллегия не усматривает, в связи с чем считает необходимым продлить срок ее действия на 3 месяца, то есть до 29 декабря 2022 года.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.15, 389.17, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Майского районного суда Кабардино-Балкарской Республики от 12 июля 2022 года в отношении Ш.З.А. отменить.

Уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

Меру пресечения в отношении Ш.З.А. в виде запрета определенных действий оставить без изменения, продлив срок ее действия на 3 месяца, то есть до 29 декабря 2022 года.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке сплошной кассации, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, в течение 6 месяцев со дня его вынесения, через суд первой инстанции.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования может быть восстановлен судьей суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего кассационные жалобу, представление. Отказ в его восстановлении может быть обжалован в апелляционном порядке в соответствии с требованиями гл. 45.1 УПК РФ.

В случае пропуска шестимесячного срока на обжалование судебных решений в порядке сплошной кассации, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, или отказа в его восстановлении, кассационные жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение подается непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции и рассматривается в порядке выборочной кассации, предусмотренном статьями 401.10-401.12 УПК РФ.

При этом подсудимый Ш.З.А. вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: В.М. Мидов

Судьи: Д.Х. Тхакахова

Ф.С. Чеченова