Гражданский кодекс часть 1

при секретаре Мишине А.Н., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры ЗВО подполковника юстиции ФИО1, осужденных ФИО2 и ФИО4, их защитников-адвокатов Непомнящего Р.О. и Пигариной Ю.А., представителя потерпевшего - <данные изъяты>ФИО23В. рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного ФИО2 и защитника осужденного ФИО4 адвоката Пигариной Ю.А. на приговор Брянского гарнизонного военного суда от 22 сентября 2017 года, в соответствии с которым бывшие военнослужащие <данные изъяты> области

<данные изъяты> ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в городе <адрес>, <данные изъяты> ранее не судимый, с высшим профессиональным образованием, на военной службе с ДД.ММ.ГГГГ, проживающий по адресу: <адрес>,

и майор ФИО4, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в городе <данные изъяты>, ранее не судимый, с высшим профессиональным образованием, на военной службе с ДД.ММ.ГГГГ, зарегистрированный по адресу: <адрес>, временно проживающий по адресу: <адрес>,

осуждены за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, к штрафу в размере: ФИО2 - 350000 рублей, ФИО4 - 330000 рублей.

Этим же приговором удовлетворен иск ОАО «Северсталь-инфоком» к подсудимым и с ФИО2 и ФИО4 в солидарном порядке взыскано 117288 (сто семнадцать тысяч двести восемьдесят восемь) рублей в пользу ОАО «Северсталь-инфоком».

Заслушав доклад судьи Семина И.В., выступления осужденных и защитников-адвокатов, поддержавших доводы апелляционных жалоб, представителя потерпевшего, возражавшей против удовлетворения жалоб, и мнение прокурора, полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения, судебная коллегия по уголовным делам

установила:

ФИО2 и ФИО4 осуждены за мошенничество, т.е. хищение чужого имущества путём обмана и злоупотребления доверием, совершённое группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, при следующих изложенных в приговоре обстоятельствах.

ФИО2 в 2009 году, являясь начальником оперативно-технического подразделения территориального органа безопасности, а ФИО4 - его подчиненным, с целью хищения технических средств операторов связи на территории Орловской области, взаимодействующих с ними по вопросам приобретения и внедрения технических средств по обеспечению оперативно-розыскных мероприятий на сетях электросвязи, вступили между собой в сговор и распределили роли, согласно которым Филипцов руководил и обеспечивал видимость законности их действий, а ФИО4 непосредственно исполнял задуманное путем обмана операторов связи и злоупотребления их доверием, используя при этом свое служебное положение, как представителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.

Достоверно зная из опыта своей работы о том, что небольшие операторы связи не в состоянии приобрести дорогостоящие средства, обеспечивающие проведение оперативно-розыскных мероприятий (далее СОРМ) на сетях электросвязи, установку которых от них требовал Роскомнадзор, как одно из условий лицензионной деятельности, и, считая, что обратно эти технические средства истребованы не будут, предложили Орловскому филиалу ОАО «<данные изъяты>», ЗАО «<данные изъяты> и ОГУ «<данные изъяты>» приобрести недорогое оборудование в ООО «<данные изъяты>», директор которого был давно знаком с ФИО4, путем перечисления туда денежных средств.

При этом ФИО4 убедил руководителей вышеназванных операторов связи в том, что оборудование в ООО «<данные изъяты>» они получат сами и установят его у себя в управлении, сославшись на режим секретности, а ФИО2 обеспечил видимость законности содеянному, приказав подчиненным ему сотрудникам оперативно-технического подразделения установить на каналы связи указанных операторов технические средства, уже имевшиеся в достаточном количестве в подразделении, а также подписал представленные операторами связи через ФИО4 акты приемки в эксплуатацию их комплексов СОРМ, необходимые им для представления в Роскомнадзор для подтверждения выполнения лицензионных требований.

Действуя в реализации задуманного под руководством ФИО2, ФИО4, предварительно согласовав вопросы с директором ООО «<данные изъяты>», передал в октябре 2009 года счет на оплату оборудования руководителю Орловского филиала ОАО «<данные изъяты>» ФИО26, который, в свою очередь, оплатил его в ООО «<данные изъяты>» на общую сумму <данные изъяты> рублей, получив взамен счет-фактуру и товарную накладную на приобретение оборудования СОРМ, поручив своему сотруднику ФИО12 подписать и заверить их, что свидетельствовало о состоявшейся сделке.

В июле 2010 года по предложению ФИО4 руководитель ЗАО «<данные изъяты>» ФИО14 с целью приобретения оборудования СОРМ передал спецификацию (заказ) необходимых ему технических средств в ООО «<данные изъяты>», директор которого, в свою очередь, сославшись на отсутствие этого оборудования, переслал заказ в ООО «<данные изъяты>» (<адрес>), с которым у него был заключен договор поставки техники и оборудования, а ФИО4 направил ФИО14 счет на оплату названного оборудования на общую сумму <данные изъяты> рублей, который последний оплатил на счёт ООО «<данные изъяты>», получив взамен счет-фактуру и товарную накладную на приобретение оборудования СОРМ, подписав и заверив которые, он передал один экземпляр ФИО4.

В октябре 2010 года ФИО4 представил счет на оплату оборудования руководителю ОГУ «<данные изъяты>» ФИО15 на общую сумму <данные изъяты> рублей, который, в свою очередь, оплатил его в ООО «<данные изъяты> получив взамен счет-фактуру и товарную накладную на приобретение оборудования СОРМ, которые были подписаны его сотрудником ФИО17, что также свидетельствовало о состоявшейся сделке.

При этом ФИО4 по указанию ФИО2, отсутствовавшего в это время на службе, подписал вместо него акты о передаче операторами связи материальных ценностей в эксплуатацию, подтверждающие факт получения представителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, от указанных операторов связи технических средств на обеспечение функций СОРМ.

Применив такую схему действий, направленную на обман потерпевших и злоупотребление их доверием, а также сокрытие совершенного ими преступления, ФИО2 и ФИО4, используя свое служебное положение – выступая в роли представителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, сами получили оборудование, оплаченное вышеназванными операторами связи, общей стоимостью <данные изъяты> рублей, таким образом похитив его и распорядившись им по своему усмотрению. Указанные действия ФИО2 и ФИО4 причинили Орловскому филиалу ОАО «<данные изъяты>», ЗАО «<данные изъяты>» и ОГУ «<данные изъяты>» материальный ущерб в указанных выше размерах, создав при этом условия незаконности использования имевшихся у них лицензий на осуществление соответствующей деятельности, а также вред деловой репутации <данные изъяты> области.

В апелляционной жалобе защитник осужденного ФИО4 адвокат Пигарина считает приговор незаконным, необоснованным и подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и нарушением уголовного закона, в обоснование чего приводит следующие доводы.

Ссылаясь на постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 1 "О судебном приговоре", ст. 297 УПК РФ и международно-правовые акты, указывает, что приговор может быть признан законным только в том случае, если он постановлен по результатам справедливого судебного разбирательства и в силу принципа презумпции невиновности обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все неустранимые сомнения в доказанности обвинения толкуются в пользу подсудимого.

Вывод суда в приговоре о том, что ФИО4 лично получил оборудование, приобретенное операторами связи ОГУ «<данные изъяты>», ЗАО «<данные изъяты> Орловского филиала «<данные изъяты>» у поставщика ООО «<данные изъяты>» с целью его похитить, противоречит фактическим обстоятельствам уголовного дела и опровергается доказательствами, исследованными в ходе судебного заседания.

По Орловскому филиалу ОАО «<данные изъяты>» защитник обращает внимание на то, что:

- судом приняты за основу показания свидетеля ФИО26 - бывшего директора Орловского филиала ОАО «<данные изъяты>», о том, что само оборудование он не видел и не получал, т.к. его установка в Орловском филиале ОАО «<данные изъяты>» не планировалась. При этом показания свидетеля не могут быть положены в основу приговора ввиду нарушений требований уголовно-процессуального законодательства при их оглашении и исследовании. Кроме того, данные показания полностью противоречат иным доказательствам по уголовному делу, в том числе показаниям ФИО4, допрошенных свидетелей, материалам ОРМ, письменным материалам уголовного дела, не отвечают требованиям допустимости и достоверности;

- в соответствии с п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре» и ст. 240 УПК РФ выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, постановленного в общем порядке судебного разбирательства, должны быть основаны на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. Ссылка в приговоре на показания подсудимого, потерпевшего, свидетелей, данные ими в ходе предварительного расследования или в ином судебном заседании, допустима только при условии оглашения этих показаний с соблюдением требований, установленных ст. 276, 281 УПК РФ;

- с учетом подпункта "е" пункта 3 статьи 14 Пакта о гражданских и политических правах и подпунктом "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и в силу части 2.1 ст. 281 УПК РФ суд не вправе оглашать без согласия сторон показания не явившихся потерпевшего или свидетеля, воспроизводить в судебном заседании материалы видеозаписи или киносъемки следственных действий, проведенных с их участием, а также ссылаться в приговоре на эти доказательства, если подсудимому в предыдущих стадиях производства по делу не была предоставлена возможность оспорить показания указанных лиц предусмотренными законом способами (например, в ходе очных ставок с его участием задать вопросы потерпевшему или свидетелю, с чьими показаниями подсудимый не согласен, и высказать по ним свои возражения);

- показания свидетеля ФИО26 в судебном заседании были оглашены в связи с тем, что свидетель по вызовам неоднократно в судебное заседание не являлся в связи с нахождением за пределами Российской Федерации, при этом ссылка на оглашение показаний свидетеля ФИО26 в приговоре отсутствует. Между тем их анализ свидетельствует, что в них имелись существенные противоречия, а также между ними и представленными письменными документами, на которые ссылался ФИО4;

- вывод суда о том, что ФИО4 лично получал оборудование, приобретенное операторами связи в ООО «<данные изъяты>», противоречит фактическим обстоятельствам дела, а также представленным доказательствам и является предположением.

Далее в жалобе защитник дает свою оценку показаниям свидетеля ФИО18 об обстоятельствах приобретения оборудования и поясняет, что суд критически отнесся к показаниям свидетеля, данным в судебном заседании, и положил в основу приговора показания свидетеля на предварительном следствии. При этом не учел, что показания, данные им в ходе судебного заседания, полностью согласуются с показаниями иных свидетелей, а также письменными материалами уголовного дела.

Считает, что в описательно-мотивировочной части приговора не дана оценка всем исследованным в судебном заседании доказательствам, оправдывающим ФИО4, не в полном объеме изложены показания свидетелей, а именно ФИО38 - бывшего менеджера ООО «<данные изъяты> при этом суд не привел и не оценил его показания.

Судом не приведены в приговоре и не оценены доводы ФИО4 о том, что он не мог забирать данное оборудование в ООО «<данные изъяты>», поскольку физически отсутствовал на территории <адрес> в период согласования условий приобретения и получения Орловским филиалом ОАО «<данные изъяты>» оборудования.

В материалах уголовного дела отсутствуют документы, подтверждающие факт передачи приобретенного Орловским филиалом ОАО «<данные изъяты>» оборудования (<данные изъяты> в <данные изъяты> области и факт его получения ФИО4.

Сведения, изложенные в показаниях ФИО26 и протоколе опроса в ходе ОРМ, где он указывает, что сообщил ему номер телефона ФИО4, опровергаются материалами уголовного дела, поскольку указанный номер телефона находился в пользовании ФИО40, который согласно его показаниям занимался вопросами СОРМ.

Приходит к выводу о том, что доказательства передачи в <данные изъяты> оборудования, поименованного в инвентарных описях, отсутствуют.

По ЗАО «<данные изъяты>» защитник дает свою оценку показаниям потерпевшего ФИО14 и, сопоставляя их с показаниями ФИО4, поясняет, что заказ был оплачен ЗАО «<данные изъяты>» и товар был передан заказчику без каких-либо претензий.

Оценивая показания свидетеля ФИО42 считает, что суд не привел в показания свидетеля о том, что он помнит только поставщиков, с которыми ООО «<данные изъяты>» работало постоянно, всех он помнить не может в связи с их большим количеством и давностью событий.

В соответствии с инвентаризационными описями каналообразующее оборудование значилось на балансе ЗАО «<данные изъяты>», что подтверждалось комиссией ежегодно.

Судом допущены нарушения Уголовно-процессуального кодекса РФ, поскольку часть исследованных в судебном заседании доказательств не приведена и не оценена в приговоре, а именно показания свидетеля под псевдонимом «ФИО3» относительно переключения ЗАО «<данные изъяты>» и коммутатора, принадлежащего этому ЗАО.

По ОГУ «<данные изъяты>» защитник дает свою оценку показаниям ФИО4, свидетелей ФИО20, ФИО14 и ФИО16 о схеме подключения каналообразующего оборудования и полагает, что суд не дал оценку материалам ОРД, подтверждающим версию защиты.

Указывает, что судом в приговоре сделан неверный вывод о том, что в октябре 2010 года ФИО4 представил счет на оплату оборудования руководителю ОГУ «<данные изъяты>» ФИО15, поскольку он опровергается материалами ОРД, при этом сообщает, что в деле не имеется данных, подтверждающих факт получения ФИО4 оборудования в ООО «<данные изъяты>», закупленного операторами связи.

Считает необоснованным вывод суда в приговоре о том, что оборудование, оплаченное операторами связи, никогда и никем не доставлялось в подразделения управления, а утверждения подсудимых об обратном опровергнуты показаниями потерпевших и свидетелей.

Обращает внимание на то, что помещения <данные изъяты> осмотрены комиссией и о наличии имеющегося там оборудования составлен акт от ДД.ММ.ГГГГ., при этом сведения, указанные в акте, противоречат протоколу осмотра места происшествия от 2016 года и на момент окончания судебного следствия представителем <данные изъяты>, операторами связи и иными организациями не предоставлены документы, подтверждающие принадлежность кому-либо технических средств, имеющихся в помещении ОТО.

Полагает, что судом не установлена принадлежность медиаконвертера «<данные изъяты>

Судом в приговоре не приведены и не оценены материалы, представленные стороной защиты, подтверждающие наличие в <данные изъяты>, а также в других подразделениях Управления и иных операторов связи оборудования, документальная принадлежность которого не подтверждена и которое может принадлежать потерпевшим по данному уголовному делу, а показания свидетелей ФИО47, ФИО48 и ФИО49 по этим обстоятельствам в приговоре оценки не получили.

Судом не дана оценка ответу Филиала ПАО «МТС» в Орловской области от ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с которым комплекс <данные изъяты>» в полной комплектности был передан в отдел эксплуатации коммуникационной подсистемы Департамента эксплуатации сети Макро-региона Москва ОАО «МТС», где эксплуатировался до 2011 года.

Считает, что представленное сотрудниками <данные изъяты> в судебное заседание серверное оборудование либо полностью сфальсифицировано, либо на нем частично сфальсифицированы идентифицирующие наклейки, а также внутренние элементы.

Ссылаясь на ст. 15 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», указывает, что не установлено оборудование, изъятое сотрудниками <данные изъяты> ОАО «<данные изъяты>», где оно хранилось и какому воздействию подвергалось.

Анализируя ответы операторов связи, считает, что письма в <данные изъяты> о принадлежности им оборудования по серийным номерам написаны по просьбе представителей <данные изъяты> и в большинстве случаев документы, подтверждающие принадлежность оборудования, в том числе по серийным номерам, отсутствуют.

Поясняет, что представителем потерпевшего ФИО50 в судебное заседание была представлена в качестве вещественного доказательства подложная инвентарная карточка на оборудование, якобы принадлежащее <данные изъяты> области, а именно медиаконвертер «<данные изъяты>

Далее в жалобе защитник дает свой анализ имеющимся в деле материалам ОРД, делает выводы по результатам их изучения, в связи с чем считает, что приобретенное операторами связи Северсталь-инфоком», «Вектор ИТ» и «Центр ГИР» в 2009 - 2010 году имущество, срок полезного использования которого к 2017 году был превышен более чем в два раза, могло выйти из строя и быть утилизировано, в связи с чем вывод суда об обратном является надуманным.

Обращается внимание в жалобе и на то, что поскольку в ходе предварительного расследования осмотры мест происшествия у потерпевших - операторов связи с целью поиска оборудования не проводились, то это подтверждает наличие оборудования, приобретенного операторами связи вплоть до 2014 года в УФСБ России по <адрес>.

Считает необоснованным вывод суда в приговоре о том, что преступление ФИО4 совершено с помощью обмана и злоупотребления доверием, поскольку доказательств того, что он сообщал кому-либо недостоверные сведения, обманул потерпевших, злоупотребил их доверием, в приговоре не приведено, в связи с чем не соглашается с квалификацией содеянного им по ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Ссылка в приговоре на ст. 15 Федерального закона «О Федеральной службе безопасности» и Правила «Взаимодействия с уполномоченными государственными органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность», как на обоснование правильности квалификации действий ФИО4, является безосновательной.

Полагает, что в уголовном деле отсутствуют какие-либо документы, из которых следует, что ФИО4 наделялся в установленном законом порядке какими-либо распорядительными полномочиями, т.е. выполнял функции представителя власти, в связи с чем ссылка в приговоре на якобы возложенную на него ответственность за взаимодействие с операторами связи и исполнение им соответствующих обязанностей, безосновательна.

В заключение жалобы защитник считает, что выводы суда о совершении ФИО4 преступления подтверждения не нашли, в ходе рассмотрения дела стороной обвинения и судом допущены нарушения требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, суд первой инстанции не дал надлежащую оценку доказательствам в их совокупности, которые, по мнению стороны зашиты, противоречат выводам суда о виновности ФИО4 в совершении преступления, не проверил их путем сопоставления с другими доказательствами в их совокупности, а поэтому приговор Брянского гарнизонного военного суда от 22.09.2017 подлежит отмене, а ФИО4-оправданию на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления.

Осужденный ФИО2 в жалобе указывает, что по делу отсутствует событие преступления, а суд необоснованно положил в основу приговора следующие обстоятельства:

- о том, что он, ФИО2, руководил действиями ФИО4;

- о том, что оборудование, приобретенное операторами связи, он совместно с ФИО4 похитил, распорядившись им по своему усмотрению;

- проверка наличия технических средств не проводилась, принадлежность оборудования, размещенного в серверном помещении <данные изъяты> не проверялась;

- о том, что преступление совершено им с использованием своего служебного положения, поскольку к данным выводам суд пришел на основе противоречивого анализа доказательств по делу.

Указывает что:

- он не принимал участия в решении вопросов реализации СОРМ операторами связи, приводя в подтверждение показания свидетеля ФИО14 и ФИО20;

- большая часть документов, затрагивающих вопросы СОРМ, изготавливалась самими операторами связи, приводя в подтверждение этого показания свидетеля ФИО14 и ФИО20;

- суд в приговоре сделал безосновательный вывод о том, что ФИО2 для обеспечения видимости законности содеянному приказал подчиненным сотрудникам установить на каналы связи операторов технические средства, приводя в подтверждение этого показания свидетеля ФИО55 и ФИО40;

- свидетель ФИО57 подтвердил монтаж и ввод в эксплуатацию каналообразующей техники <данные изъяты>, оценка этим его показаниям судом не дана;

- суд не устранил противоречия в показаниях сотрудника <данные изъяты>ФИО16 и руководителя <данные изъяты>ФИО15 относительно передачи закупленного у НЕКС-И оборудования в УФСБ по <адрес>;

- показания свидетеля ФИО26 не могут быть положены в основу приговора в связи с нарушением УПК РФ при их оглашении;

- доказательства того, что ФИО2 принимал участие в решении каких-либо вопросов, затрагивающих приобретение оборудования СОРМ на сети <данные изъяты>, в деле отсутствуют;

- вывод в приговоре об использовании ФИО2 служебного положения при взаимодействии с операторами связи является несостоятельным;

- в период составления спецификации необходимого оборудования он находился в отпуске и не руководил действиями возглавляемого им подразделения;

- имевшиеся в <данные изъяты> техсредства «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» не могли заменить по своему функциональному назначению сетевое каналообразующее оборудование, приводя в подтверждение этого показания свидетелей ФИО61 и ФИО19;

- он не принимал участия в мероприятиях по заказу и поставке техники, приводя в подтверждение этого показания свидетеля ФИО18 и ФИО64.

В заключение жалобы осужденный считает, что выводы суда о совершении им преступления подтверждения не нашли, в ходе рассмотрения дела стороной обвинения и судом допущены нарушения требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, а поэтому приговор Брянского гарнизонного военного суда от 22.09.2017 подлежит отмене, а он, ФИО2, оправданию на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления.

Кроме этого в жалобах ставится вопрос о необоснованности признания и допуска к участию в деле потерпевших, а также на не установление материального ущерба, причиненного ООО «<данные изъяты>

В возражениях на апелляционные жалобы представитель потерпевшего <данные изъяты>ФИО10 и представитель потерпевшего БУОО «<данные изъяты>» ФИО11 считают приговор законным и обоснованным, а апелляционные жалобы не подлежащими удовлетворению.

Рассмотрев материалы дела, и обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Выводы суда о виновности ФИО2 и ФИО4 в инкриминированном им по приговору преступлении основаны на исследованных судом доказательствах, которым дана надлежащая оценка в приговоре. Признать данную оценку неправильной оснований не имеется.

Предварительное и судебное следствие проведено достаточно полно и в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Не допущено каких-либо нарушений прав и законных интересов осужденных, а также требований процессуального законодательства.

Несмотря на непризнание своей вины ФИО2 и ФИО4, их виновность в инкриминированном преступлении подтверждается показаниями представителей потерпевшего, свидетелей, результатами проведенных ОРМ и другими доказательствами, и они, как последовательные и согласующиеся между собой и достоверно воспроизводящие обстоятельства совершенного ФИО2 и ФИО4, правомерно положены в основу приговора.

Так, из показаний свидетеля ФИО26 - директора Орловского филиала ОАО «<данные изъяты>» усматривается, что с 2009 года у их организации появилась необходимость в оформлении документов, подтверждающих наличие плана мероприятий по внедрению технических средств СОРМ, в связи с чем он стал контактировать по вопросам приобретения и установки оборудования СОРМ с представителями <данные изъяты> ФИО2 и ФИО4. Счет на оплату и накладную от ООО «<данные изъяты>» ФИО4 предал ему в районе частного дома по <адрес>) в <адрес>. Согласно полученным документам их организации были проданы блок коммутации АПС-СОРМ «<данные изъяты>», пульт управления визуализатором СОРМ «<данные изъяты>». Само оборудование он не видел и не получал, т.к. его установка в Орловском филиале ОАО «<данные изъяты>» не планировалась. Со слов ФИО4 ему известно, что оборудование было получено последним у ООО «<данные изъяты> и установлено в <данные изъяты>. Указанные документы он передал материально-ответственному лицу - ФИО12 для оформления, сообщив, что приобретенное оборудование установлено на узле связи в УФСБ России по <адрес>. В дальнейшем их организация оформила документы в соответствии с планом мероприятий, при этом необходимую документацию он передавал ФИО4, который возвращал документы с подписями должностных лиц <данные изъяты>. Позднее ФИО4 в серверной Орловского филиала ОАО «<данные изъяты>» был размещен сервер и неизвестное оборудование, при этом ФИО4 сообщил, что данное оборудование постоянного подключения не требует и будет использоваться по мере необходимости.

Свидетель ФИО12. - специалист по складскому хозяйству ОАО «<данные изъяты>» показала, что в 2009 году ФИО26 передал ей пакет документов от ООО «<данные изъяты>», подтверждающих приобретение двух блоков коммутации АПС-СОРМ «<данные изъяты>» и пульта управления визуализатора, при этом самого имущества в наличии не было, а ФИО26 пояснил, что данное оборудование приобретено организацией для нужд <данные изъяты> и уже там установлено.

Представитель потерпевшего ОАО «<данные изъяты>» ФИО13 показал, что в 2009 году бывший руководитель филиала ФИО26 закупал оборудование СОРМ на сумму <данные изъяты> рублей. В 2015 или 2016 году выяснилось, что это оборудование неизвестного происхождения и всегда находилось в выключенном состоянии.

Потерпевший ФИО14 - генеральный директор ООО «<данные изъяты>» показал, что ФИО4 и ФИО2 являются его знакомыми. В июне 2010 года он был в <данные изъяты> для решения вопросов реализации плана СОРМ, где присутствовал ФИО4. Для их организации приобретение дорогостоящего оборудования было не выгодно, поэтому было предложено использовать имеющиеся системы, которые уже были установлены в управлении, но требовали расширения. ФИО4 сообщил, что стоимость модуля расширения оборудования СОРМ составит около ста тысяч рублей, тогда как приобретение нового комплекта оборудования СОРМ обошлось бы примерно в триста тысяч рублей. Через несколько дней он сообщил ФИО4, что организация готова приобрести комплект расширения СОРМ, а также попросил помочь выбрать поставщика. В июле 2009 года ФИО4 с электронного почтового ящика направил ему письмо со счетом ООО «<данные изъяты> на оплату комплекта расширения СОРМ в размере <данные изъяты> рублей. В телефонном разговоре с ним ФИО4 уточнил, что оборудование рекомендуется приобретать у ООО «<данные изъяты>», а также сообщил, что после перечисления денег сам получит комплект расширения СОРМ и его самостоятельно установят у себя в управлении. Ни с кем из представителей ООО «<данные изъяты>» он, ФИО14, никогда не контактировал и оплаченный комплект расширения СОРМ не видел. Через некоторое время ФИО4 сообщил ему о необходимости получить оригиналы бухгалтерских документов и пообещал передать их, а также сообщил, что оборудование уже размещено у них в управлении и введено в эксплуатацию. Акт о передаче материальных ценностей в эксплуатацию он передал ФИО4, который через несколько дней вернул этот акт с необходимой подписью.

Свидетель ФИО15 - директор ОГУ «<данные изъяты>» показал, что в 2013 году «<данные изъяты>» был переименован в БУОО «<данные изъяты>». ОГУ «<данные изъяты>» являлся оператором инфраструктуры электронного правительства Орловской области и оказывал телематические услуги, в связи с чем необходимо было приобрести и установить оборудование COРM, в связи с чем выполнение этого он поручил начальнику технического отдела ФИО16. После встречи с представителями <данные изъяты> тот сообщил, что возможна установка полного комплекта оборудования COРM стоимостью около трехсот тысяч рублей или установка комплекта расширения стоимостью до ста тысяч рублей. С целью экономии бюджетных средств было принято решение установить комплект расширения. Ему были представлены счёт на оплату оборудования и договор с ООО «<данные изъяты>». Приобретённый комплект расширения оборудования COРM он лично не видел, о конкретном месте нахождения указанного оборудования ему не известно, но со слов его бывших подчиненных следовало, что данное оборудование находилось в распоряжении <данные изъяты>. В дальнейшем в ОГУ «<данные изъяты>» из <данные изъяты> были переданы акты приёмки в эксплуатацию комплекса COРM, приёмки в опытную эксплуатацию комплекса COРM и о передаче материальных ценностей в эксплуатацию. Согласно акту о передаче материальных средств, комплект расширения СОРМ хранился и работал в <данные изъяты>. В 2015 году БУОО «<данные изъяты>» обратился в <данные изъяты> для решения вопроса о замене оборудования СОРМ на более современное с большей мощностью и о возвращении приобретенного в 2010 году старого оборудования СОРМ, однако им сообщили, что в <данные изъяты> оборудование СОРМ отсутствует.

Свидетель ФИО16 - заместитель начальника отдела технического администрирования и информационной безопасности ОГУ «<данные изъяты>» об обстоятельствах установки оборудования СОРМ показал, что ФИО15 ему было поручено оформить документы, необходимые для приобретения и ввода в эксплуатацию такого оборудования, в связи с чем он обратился к ФИО14, который предоставил ему контактное лицо <данные изъяты> - ФИО4, занимавшегося вопросами установки оборудования СОРМ. Далее ФИО16 дал показания, соответствующие по своей сути показаниям ФИО15.

Свидетель ФИО17 - главный менеджер БУОО «<данные изъяты>» показал, что в 2010 году производилась массовая закупка оборудования, в связи с чем он подписал товарную накладную о получении оборудования от ООО «<данные изъяты>», так как подпись в документе была необходима для оплаты, однако самого оборудования он не видел.

Свидетель ФИО18 - генеральный директор ООО «НЭКС - И» показал, что с ФИО4 он знаком давно, а с ФИО2 познакомился только в ходе расследования по делу. Примерно в октябре 2009 года от ФИО4 поступил заказ на приобретение товаров в виде спецификации, где были приведены характеристики серверного оборудования, с указанием названия комплекса - для операторов связи, для каналообразующей сетевой компьютерной аппаратуры. Проверив возможность поставки по представленной спецификации оборудования, ему был дан положительный ответ. На просьбу ФИО4 о возможности указания в счете и накладной о приобретении техники, относящейся к АПС СОРМ, им был дан положительный ответ. ФИО4 сообщил реквизиты покупателя ОАО «<данные изъяты>», которые их организация указала в счете на оплату товара и направила его по электронной почте в адрес ФИО4. Похожие ситуации были летом и осенью 2010 года. ФИО4 обращался к нему по вопросу о приобретении комплекта сетевого оборудования для оператора связи ЗАО «<данные изъяты>» и попросил назвать комплект в документах, как «комплект расширения устройства системы технических средств по обеспечению функций <данные изъяты>». В их организации в наличии указанного сетевого оборудования не было, в связи с чем он переслал заказ ФИО4 с реквизитами ЗАО «<данные изъяты>» в ООО «<данные изъяты>», с которой у него был договор на поставку оборудования. Ему на электронную почту от ООО «<данные изъяты>» поступил счет для ЗАО «<данные изъяты>», который он переслал на электронную почту ФИО4. В октябре 2010 года Назаров вновь обратился к нему с целью приобретения комплекта сетевого оборудования по спецификации теперь уже для нужд ОГУ «<данные изъяты>». Их организация подготовила счет на оплату товара, в котором указали покупателем ОГУ «<данные изъяты>», был составлен типовой договор поставки, и указанные документы передали ФИО4 для подписания у покупателя и перечисления денег. Все три сделки названными операторами связи были оплачены, после чего оборудование было ими получено.

Допрошенные в качестве специалистов ФИО61 и ФИО19, каждый в отдельности, показали, что технические решения, применявшиеся сотрудниками оперативно-технического отделения во главе с ФИО2 по отношению к каналам и узлам связи операторов связи ОГУ «<данные изъяты>», ЗАО «<данные изъяты>» и ОАО «<данные изъяты>», были способны обеспечить проведение оперативно-розыскных мероприятий, но могли применяться лишь, как временные, до приобретения операторами связи надлежащего оборудования СОРМ.

Актами проверки установлено, что технические средства, принадлежность которых документально не подтверждена в <данные изъяты>, отсутствуют, а списание технических средств, принадлежащих операторам связи, не подлежащих финансовому учету в <данные изъяты>, не осуществляется.

Представитель потерпевшего <данные изъяты>ФИО10 показала, что в период с января по май 2016 года в управлении была инициирована проверка по рапорту начальника оперативно-технического отделения ФИО79 об отсутствии в управлении оборудования СОРМ, принадлежащего операторам связи Орловскому филиалу ОАО «<данные изъяты>», ЗАО «<данные изъяты>» и ОГУ «<данные изъяты>», поскольку один из операторов связи обращался с письмом о возвращении этого оборудования. По итогам проверки комиссия пришла к выводу о том, что это оборудование отсутствует и о наличии признаков преступления в действиях бывшего начальника оперативно-технического отделения ФИО2 и его подчиненного старшего оперуполномоченного отделения ФИО4. Никакого оборудования, кроме двух медиаконвертеров, которые ранее передавались ФИО14 и ФИО16 для организации их каналов связи и не относящихся к закупленному ими оборудованию по реализации плана СОРМ, установлено не было. Кроме того, такой спецификации оборудования, история поступления которого в управление не установлена, или фактов, когда оно вышло из строя и было утилизировано, также обнаружено не было.

Судебная коллегия считает, что доказательствами, исследованными в суде и надлежащим образом оцененными в приговоре, подтверждается совершение подсудимыми хищения коммутационного оборудования ОГУ «<данные изъяты>», ЗАО «<данные изъяты>», Орловского филиала ОАО «<данные изъяты>» под предлогом приобретения и установки оборудования СОРМ на используемых ими каналах связи.

Так, судом достоверно установлено, что оборудование СОРМ, якобы приобретенное Орловским филиалом ОАО «<данные изъяты>», ОГУ «<данные изъяты>» и ЗАО «<данные изъяты>», фактически в адрес операторов связи не поставлялось, а что конкретно было приобретено под наименованием «комплект расширения устройств системы технических средств по обеспечению функций СОРМ» не установлено, в связи с чем довод апелляционной жалобы защитника об обратном является предположением, поскольку опровергается последовательными и непротиворечивыми показаниям представителей операторов связи. Обстоятельства подписания представителями операторов связи товарных накладных также подробно исследовались в судебных заседаниях и установлены показаниями свидетелей ФИО17 и ФИО12, в связи с чем судом обоснованно не приняты во внимание товарные накладные, как доказательства якобы получения операторами связи оборудования.

Результатами проведенных в отношении ФИО2 и ФИО4 ОРМ подтверждаются обстоятельства их взаимодействия с ООО «НЭКС-И» и ее руководителем ФИО18, а также факт личного получения ФИО4 оборудования, приобретенного ОГУ «<данные изъяты>», ЗАО «<данные изъяты>», Орловским филиалом «<данные изъяты>» у поставщиков ООО «<данные изъяты> и ООО «<данные изъяты>».

Дана оценка в приговоре с приведением соответствующих мотивов утверждению осужденных о том, что оборудование, оплаченное операторами связи, было кем-то получено и доставлено в управление, при этом данное утверждение судом обоснованно признано надуманным и данным с целью избежать ответственности за содеянное.

Таким образом, оценив все доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о виновности ФИО2 и ФИО4 в хищении и правильно квалифицировал их действия по ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Большая часть доводов апелляционных жалоб касается противоречий в показаниях свидетелей и обвиняемых на стадии предварительного следствия. В ходе судебного следствия все противоречия судом устранены в установленном законом порядке.

Приведенные в апелляционных жалобах в качестве доказательств показания свидетелей являются выдержками из контекста сказанного ими и согласно протоколу судебного заседания не соответствуют смыслу показаний свидетелей, данных в суде.

Довод жалобы о том, что ФИО2 не использовал служебное положение, является несостоятельным, поскольку судом достоверно установлено, что он, являясь начальником оперативно-технического подразделения территориального органа <данные изъяты>, постоянно выполнял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции, то есть являлся должностным лицом, что способствовало совершению им беспрепятственных действий, направленных на совершение хищения.

Такой вывод суда не противоречит положениям постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2007 № 51, согласно которым под лицами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, следует понимать не только должностных лиц, обладающих признаками, предусмотренными примечанием 1 к статье 285 УК РФ, но и лиц, использующих для совершения хищения чужого имущества свои служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности.

При таких данных отсутствие должностного регламента начальника оперативно-технического подразделения в период с 2009 года по октябрь 2010 года не свидетельствует о невозможности использования ФИО2 своего должностного положения, реализации распорядительных функций при взаимодействии с операторами связи.

Судом в приговоре приведены показания свидетелей, данные ими в ходе судебного следствия, а также оглашенные в судебном заседании. При этом изложенные защитой доводы о несоответствии этих показаний установленным обстоятельствам по делу опровергаются данными из протокола судебного заседания.

Вопреки утверждению в жалобах, суд в приговоре указал, по каким основаниям принял одни доказательства и отверг другие, в подтверждение чего привел соответствующие мотивы.

Дана в приговоре и оценка показаниям ФИО2 и ФИО4 в обоснование своей невиновности, которые суд опроверг как несостоятельные, не соответствующие фактическим обстоятельствам дела и данные с целью избежать ответственности за содеянное.

Вопрос о противоречиях, якобы возникших, по мнению осужденных и их защитников, при проведении осмотров оборудования на стадии предварительного следствия и в судебном заседании, поднимался стороной защиты и на него неоднократно давались пояснения представителем <данные изъяты>, а также ФИО19, привлеченным к участию в деле в качестве специалиста.

При этом для обозрения в суд по ходатайству стороны защиты представлялась техника, находящаяся в ОПО, принадлежность которой к <данные изъяты> установлена и документально подтверждена.

При таких обстоятельствах доводы жалоб о фальсификациях со стороны <данные изъяты> при проведении осмотров, представлении техники и документов, подтверждающих ее принадлежность, а также о наличии многочисленных противоречий, ссылки на новые версии о возможном местонахождении оборудования операторов связи являются надуманными.

Также является несостоятельным довод жалоб о том, что телефонный №, по которому осуществлялось взаимодействие с операторами связи, в том числе при тестировании оборудования в телефонном режиме, принадлежал ФИО20, поскольку данный номер является служебным, до 2013 года находился в пользовании у ФИО4 и был закреплен за ним до перевода его к новому месту службы.

Что касается довода жалоб о незаконности оглашения и последующей ссылки в приговоре на показания свидетеля ФИО26, данные им в ходе предварительного следствия, то, как усматривается из протокола судебного заседания, оглашение судом показаний свидетеля осуществлялось по ходатайству самих подсудимых и их защитников и с согласия сторон, в связи с чем, данный довод является несостоятельным.

Обоснованно, с приведением соответствующих мотивов, суд отверг показания подсудимых об оговоре их свидетелем ФИО79, а также о введении им руководства управления и органов следствия в заблуждение, поскольку все его показания последовательны и не содержат противоречий относительно показаний других свидетелей и потерпевших по делу.

Являются несостоятельными и доводы жалоб о том, что действиями подсудимых не был причинен вред деловой репутации <данные изъяты>, поскольку действия подсудимых, выступавших в качестве представителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, обманным путем причиняющие вред взаимодействующим с ними в рамках закона организациям, подрывает авторитет такого органа, снижает степень доверия к его сотрудникам, тем самым причиняет вред его деловой репутации.

При назначении наказания ФИО2 и ФИО4 суд обоснованно признал в качестве смягчающих наказание обстоятельств наличие у них <данные изъяты>, а также учел, что они положительно характеризуются по военной службе, имеют поощрения, являются ветеранами боевых действий, награждены ведомственными наградами и к уголовной ответственности привлекаются впервые.

При таких данных, с учетом характера и степени общественной опасности, а также обстоятельств совершённого преступления, суд пришел к правильному выводу о возможности назначения ФИО2 и ФИО4 наказания в виде штрафа.

Таким образом, назначенное подсудимым наказание, как по виду, так и размеру соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного ими, данным об их личности и является справедливым.

С учетом фактических обстоятельств совершения преступления, несмотря на наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств по делу, суд обоснованно не усмотрел оснований, предусмотренных ч. 6 ст. 15 УК РФ, для изменения категории преступления.

Не вызывает сомнений статус лиц, признанных потерпевшими по делу и их полномочия в судебном заседании.

В соответствии с требованиями закона разрешен и иск ОАО «Северсталь-инфоком» о взыскании с подсудимых в солидарном порядке 117288 рублей в пользу ОАО «Северсталь-инфоком» в счет возмещения материального ущерба.

Руководствуясь ст.ст. 389.9, 389.13, п.1 ч.1 ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда

определила:

приговор Брянского гарнизонного военного суда от 22 сентября 2017 года в отношении ФИО2 и ФИО4 оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного ФИО2 и защитника - адвоката Пигариной Ю.А. - без удовлетворения.

Председательствующий подпись

Судьи: подписи

Верно.

Судья И.В. Семин