ГРАЖДАНСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
ЗАКОНЫ КОММЕНТАРИИ СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА
Гражданский кодекс часть 1
Гражданский кодекс часть 2

Апелляционное определение № 2А-977/2021 от 14.12.2021 Верховного Суда Республики Крым (Республика Крым)

Судья 1-й инстанции: Григорьевская И.В. Дело № 33а-10631/2021

(№ 2а-977/2021)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Симферополь 14 декабря 2021 года

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Крым в составе

председательствующего Павловского Е.Г.,

судей Кагитиной И.В. и Мостовенко Н.Р.,

при секретаре Козлове В.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Бодягиной Анны Павловны к администрации города Керчи Республики Крым об оспаривании решения, заинтересованное лицо: Управление жилищно-коммунального хозяйства администрации города Керчи, по апелляционной жалобе Бодягиной Анны Павловны на решение Керченского городского суда Республики Крым от 29 апреля 2021 года, которым отказано в удовлетворении заявленных требований.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Крым Павловского Е.Г., судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Крым,

установила:

Бодягина А.П. обратилась в суд с административным иском, в котором просит: признать незаконным постановление администрации г. Керчи Республики Крым от 10 сентября 2020 года, в части отказа в принятии административного истца в качестве нуждающейся в жилом помещении; признать административного истца с составом семьи 1 человек нуждающимся в улучшении жилищных условий и принятию на отдельный квартирный учёт депортированных граждан. В обоснование заявленных требований ссылается на то, что она, совместно со своей матерью ФИО5 и братом Сергеем были репрессированы путём переселения с территории Крыма в Кемеровскую область в 1944 году. В последствии она была реабилитирована. В конце лета 2020 года она обратилась в администрацию г. Керчи Республики Крым с заявлением о постановке её на отдельный квартирный учёт в качестве ранее депортированного лица для обеспечения жильём, однако ей было отказано в постановке на учёт, в связи с наличием у неё ранее в собственности жилья. Указывает на то, что в силу постановления Конституционного Суда РФ от 10 декабря 2019 года N 39-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 13 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», пунктов 3 и 5 статьи 7, пункта 1 части 1 и части 2 статьи 8 Закона города Москвы «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения»" в связи с жалобами граждан А.Л. Мейсснер, Е.С. Михайловой и Е.Б. Шашевой» у административного ответчика отсутствовали основания для отказа в постановке её на учёт.

Решением Керченского городского суда Республики Крым от 29 апреля 2021 года отказано в удовлетворении заявленных требований.

Бодягина А.П., не согласившись с вынесенным решением, обратилась в суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить решение Керченского городского суда Республики Крым от 29 апреля 2021 года и принять по делу новое решение, которым удовлетворить заявленные требования. В обоснование жалобы приводит доводы, аналогичные доводам административного иска.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Крым приходит к следующему.

В силу положений части 1 статьи 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает административное дело в полном объёме и не связан основаниями и доводами, изложенными в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В силу части 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации гражданин, организация, иные лица могут обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделённых отдельными государственными или иными публичными полномочиями (включая решения, действия (бездействие) квалификационной коллегии судей, экзаменационной комиссии), должностного лица, государственного или муниципального служащего (далее - орган, организация, лицо, наделённые государственными или иными публичными полномочиями), если полагают, что нарушены или оспорены их права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению их прав, свобод и реализации законных интересов или на них незаконно возложены какие-либо обязанности.

В соответствии с частью 8 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, суд проверяет законность решения, действия (бездействия) в части, которая оспаривается, и в отношении лица, которое является административным истцом, или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее административное исковое заявление. При проверке законности этих решения, действия (бездействия) суд не связан основаниями и доводами, содержащимися в административном исковом заявлении о признании незаконными решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, и выясняет обстоятельства, указанные в частях 9 и 10 настоящей статьи, в полном объёме.

Согласно части 9 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, при рассмотрении административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, суд выясняет, в том числе: нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца; порядок принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия) в случае, если такой порядок установлен; основания для принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия), если такие основания предусмотрены нормативными правовыми актами; соответствует ли содержание оспариваемого решения, совершенного оспариваемого действия (бездействия) нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения.

14 января 2016 года Бодягиной А.П. выдана справка № о реабилитации, из которой следует, что она совместно со своей матерью ФИО5 была репрессирована в виде выселения по национальному признаку 26 июля 1944 года на сновании постановления ГОКО СССР сс от 02 июня 1944 года из Крымской области на спецпоселение в <адрес> и состояла на учёте спецпоселения до 04 марта 1946 года. Бодягина А.П., как находившаяся вместе с репрессированными по политическим мотивам родителями в ссылке, признана подвергшейся политической репрессии и реабилитирована.

27 августа 2020 года Бодягина А.П. обратилась в администрацию г. Керчи с заявлением, в котором просила принять её на учёт в качестве нуждающегося в жилом помещении.

Постановлением администрации г. Керчи Республики Крым от 10 сентября 2020 года Бодягиной А.П. отказано в принятии на учёт в качестве нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма в соответствии со статьёй 53 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Административный истец просит признать незаконным указанное решение.

В соответствии со статьей 13 Закона РФ от 18 октября 1991 года N 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий», признается право реабилитированных лиц, утративших жилые помещения в связи с репрессиями, возвращаться для проживания в те местности и населенные пункты, где они проживали до применения к ним репрессий. В случае возвращения на прежнее место жительства реабилитированные лица и члены их семей принимаются на учет и обеспечиваются жилыми помещениями в порядке, предусмотренном законодательством субъектов Российской Федерации. Это право распространяется также на членов их семей и других родственников, проживающих совместно с репрессированными лицами до применения к ним репрессий, а также на детей, родившихся в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении. При отсутствии документального подтверждения факт вынужденного переселения, связанного с репрессиями родственников, может устанавливаться судом.

Согласно пункту 6 части 1 статьи 14 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» обеспечение проживающих в поселении и нуждающихся в жилых помещениях малоимущих граждан жилыми помещениями, организация строительства и содержания муниципального жилищного фонда, создание условий для жилищного строительства, осуществление муниципального жилищного контроля, а также иных полномочий органов местного самоуправления в соответствии с жилищным законодательством является вопросом местного значения поселения.

В соответствии со статьёй 3 Закона Республики Крым от 06 июля 2015 года N 130-ЗРК/2015 «О регулировании некоторых вопросов в области жилищных отношений в Республике Крым» жилые помещения по договорам социального найма предоставляются гражданам, состоящим на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях.

На учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях принимаются: 1) граждане, признанные малоимущими по основаниям, установленным главой 3 настоящего Закона; 2) иные определенные федеральным законом, указом Президента Российской Федерации или законом Республики Крым категории граждан, признанные по установленным Жилищным кодексом Российской Федерации и (или) федеральным законом, указом Президента Российской Федерации или законом Республики Крым основаниям нуждающимися в жилых помещениях (часть 2 статьи 3 Закона Республики Крым от 06 июля 2015 года N 130-ЗРК/2015).

В соответствии с частью 1 статьи 5 Закона Республики Крым от 06 июля 2015 года N 130-ЗРК/2015 принятие граждан на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, осуществляется на основании заявления о принятии на учёт в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма (далее - заявление о принятии на учет).

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, сослался на статью 53 Жилищного кодекса Российской Федерации, согласно которой граждане, которые с намерением приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершили действия, в результате которых такие граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

Из материалов дела следует, что Бодягиной А.П. на праве собственности принадлежали жилое и нежилое помещения, а также земельный участок, которые были отчуждены ей в 2019 году и 2020 году.

Вместе с тем, ни административным ответчиком, ни судом первой инстанции не учтена правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, выраженная в постановлении от 10 декабря 2019 года N 39-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 13 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», пунктов 3 и 5 статьи 7, пункта 1 части 1 и части 2 статьи 8 Закона города Москвы «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения» в связи с жалобами граждан А.Л. Мейсснер, Е.С. Михайловой и Е.Б. Шашевой».

Так, Конституционным Судом Российской Федерации указано, что в силу Конституции Российской Федерации (статья 1, часть 1; статья 2; статья 17, часть 1; статья 18; статья 19, части 1 и 2; статья 21, часть 1; статья 45; статья 46, части 1 и 2; статьи 52 и 53) в России как демократическом правовом государстве права потерпевших от злоупотреблений властью охраняются законом, государство обеспечивает им доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба на основе принципа уважения и охраны достоинства личности и этим определяются смысл, содержание и применение соответствующих законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления, а реализация указанных прав защищается правосудием. Возникновение же между гражданами и государством конституционно-правовых отношений по поводу возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, обусловлено самим фактом причинения такого вреда.

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» согласуется с вытекающими из Конституции Российской Федерации, ее статей 1 (часть 1), 2, 6 (часть 2), 18 и 55 (части 2 и 3), и выраженными в решениях Конституционного Суда Российской Федерации требованиями соблюдения принципа поддержания доверия граждан к закону и действиям государства и является специальным нормативным правовым актом, направленным на реализацию положений статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации, возлагающих на государство обязанность защищать права потерпевших от злоупотреблений властью. При принятии данного Закона федеральный законодатель исходил из признания того, что за годы Советской власти миллионы людей стали жертвами произвола тоталитарного государства, подверглись репрессиям за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и иным признакам и что Россия как демократическое правовое государство осуждает многолетний террор и массовые преследования своего народа как несовместимые с идеей права и справедливости. Целью данного Закона является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба (преамбула).

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» объективировал возникшие в связи с фактом причинения соответствующего вреда конституционно-правовые отношения по поводу его возмещения между гражданами, являющимися жертвами политических репрессий, и Российской Федерацией как правопреемником СССР - государства, с деятельностью которого связано причинение вреда, по своему характеру представляющего собой вред, реально неисчисляемый и невосполнимый. Это обязывает Российскую Федерацию стремиться к возможно более полному возмещению такого вреда на основе максимально возможного использования имеющихся средств и финансово-экономического потенциала. В силу своего специального предназначения все способы и формы возмещения вреда, установленные Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», входят в признанный государством объем возмещения вреда.

По смыслу Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», реабилитация означает восстановление реабилитированных лиц в утраченных ими в связи с репрессиями социально-политических и гражданских правах, устранение всех ограничений прав и свобод, которые к ним применялись, а также иных последствий произвола.

Исходя из этого, в статье 13 данного Закона признается право реабилитированных лиц, утративших жилые помещения в связи с репрессиями, возвращаться для проживания в те местности и населенные пункты, где они проживали до применения к ним репрессий. Это право распространяется на членов их семей и других родственников, проживавших совместно с репрессированными лицами до применения к ним репрессий, а также на детей, родившихся в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении.

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» (до вступления в силу Федерального закона от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ) предусматривал, что в случае возвращения на прежнее место жительства реабилитированные лица и члены их семей имеют право на первоочередное получение жилья, а проживавшие в сельской местности - на получение беспроцентной ссуды и первоочередное обеспечение строительными материалами для строительства жилья (статья 13); при этом было предусмотрено, что порядок восстановления прав реабилитированных лиц устанавливается специальными положениями, утверждаемыми Правительством Российской Федерации (статья 17).

Отсутствие же в федеральном законе специального нормативного обеспечения права реабилитированных лиц и членов их семей возвращаться в те местности и населенные пункты, где они проживали до применения к ним репрессий, порождает неопределенность в отношении возможности реализации этого права указанной категорией лиц - притом что их интерес в обеспечении жилыми помещениями конкурирует с таким же интересом иных категорий граждан, за которыми законодателем по социально значимым основаниям признано право на улучшение жилищных условий и которые обеспечиваются жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда.

Таким образом, взаимосвязанные положения статьи 13 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», пунктов 3 и 5 статьи 7, пункта 1 части 1 и части 2 статьи 8 Закона города Москвы «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения» не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 1, 2, 19 (части 1 и 2), 21 (часть 1), 38 (часть 1), 40 (часть 3), 45, 46 (части 1 и 2), 52, 53 и 55 (части 2 и 3), в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, данные нормы в силу неопределенности порядка принятия на учет и обеспечения жилыми помещениями в случае возвращения для проживания в город Москву детей, родившихся в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении, реабилитированные родители которых утратили жилые помещения в городе Москве в связи с репрессиями (в том числе в связи с выездом для воссоединения с репрессированным членом семьи), препятствуют возмещению вреда реабилитированным лицам в признанном государством объеме, чем ставится под сомнение достижение конституционно значимых целей, провозглашенных Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий».

Исходя из указанного постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 10 декабря 019 года N 39-П признаны взаимосвязанные положения статьи 13 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», пунктов 3 и 5 статьи 7, пункта 1 части 1 и части 2 статьи 8 Закона города Москвы «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения» не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 1, 2, 19 (части 1 и 2), 21 (часть 1), 38 (часть 1), 40 (часть 3), 45, 46 (части 1 и 2), 52, 53 и 55 (части 2 и 3), в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, данные нормы в силу неопределенности порядка принятия на учет и обеспечения жилыми помещениями в случае возвращения для проживания в город Москву детей, родившихся в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении, реабилитированные родители которых утратили жилые помещения в городе Москве в связи с репрессиями (в том числе в связи с выездом для воссоединения с репрессированным членом семьи), препятствуют возмещению вреда реабилитированным лицам.

Пунктом 3 указанного постановления предписано, что до внесения соответствующих изменений в законодательное регулирование принятие на учет для обеспечения жилыми помещениями родившихся в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении детей реабилитированных лиц, утративших жилые помещения в связи с репрессиями, в местностях и населенных пунктах, где проживали их родители до применения к ним репрессий, в том числе в городе Москве, осуществляется без соблюдения условий, установленных жилищным законодательством для иных категорий граждан.

Таким образом, при решении вопроса о наличии или отсутствии оснований для постановки на учёт Бодягиной А.П. в качестве нуждающейся в жилом помещении, юридически значимым обстоятельством является то, что утратила ли она или нет жилое помещение в результате её принудительного переселения.

В случае если Бодягина А.П. утратила жилое помещение в результате её принудительного переселения, то в соответствии постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 10 декабря 2019 года N 39-П, к указанным правоотношениям не могут быть применены положения статьи 53 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем указанный факт административным ответчиком не исследовался и ему не дана правовая оценка, что свидетельствует о незаконности оспариваемого решения.

В связи с неправильным применением судом первой инстанции норм материального права, решение суда подлежит отмене с принятием нового решения о признании незаконным постановления администрации г. Керчи Республики Крым от 10 сентября 2020 года .

В качестве меры по восстановлению нарушенного права Бодягиной А.П., судебная коллегия считает необходимыми возложить обязанность на административного ответчика повторно рассмотреть заявление Бодягиной А.П. о постановки на учёт.

Ввиду изложенного судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Крым, руководствуясь статьями 309, 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации,

определила:

решение Керченского городского суда Республики Крым от 29 апреля 2021 года отменить и принять по делу новое решение, которым заявленные Бодягиной Анной Павловной требования к администрации города Керчи Республики Крым об оспаривании решения, удовлетворить частично.

Признать незаконным постановление администрации г. Керчи Республики Крым от 10 сентября 2020 года об отказе в принятии на учёт в качестве нуждающейся в жилом помещении.

Возложить обязанность на администрацию города Керчи Республики Крым повторно рассмотреть заявление Бодягиной Анны Павловны от 27 августа 2020 года о постановке её на учёт в качестве нуждающейся в жилом помещении.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Четвёртый кассационный суд общей юрисдикции, через суд первой инстанции, в течение шести месяцев со дня принятия апелляционного определения.

Председательствующий: Е.Г. Павловский

Судьи: И.В. Кагитина

Н.Р. Мостовенко

Мотивированное определение изготовлено 16 декабря 2021 года.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>