Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 10 января 2017 г., которым исковые требования ФИО2 удовлетворены: признан недействительным договор купли-продажи автомобиля «Мерседес Е240», государственный регистрационный знак №, идентификационный номер №, 2002 года выпуска, заключенный Р. с ФИО3 На ФИО3 возложена обязанность передать указанный автомобиль, паспорт данного транспортного средства и ключи от него ФИО2

Заслушав доклад судьи Ольховского В.Н., объяснения ФИО1 и ее представителя ФИО4, поддержавших апелляционную жалобу, ФИО2 и ее представителя ФИО5, считавших решение суда правильным и возражавших против доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО2 обратилась в суд с иском, указав, что она является наследником имущества ее сына Р., умершего 17 июня 2016 г. Р. являлся собственником автомобиля «Мерседес Е240», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №. При жизни Р. выдавал ФИО1, с которой состоял в фактических брачных отношениях, доверенность на право пользования и распоряжения указанным автомобилем.

Ссылаясь на то, что в силу требований пункта 5 статьи 188 Гражданского кодекса РФ доверенность, выданная ее сыном ответчице, в связи с его смертью прекратила свое действие, что она в установленном порядке приняла наследство, однако ФИО1 отказывается добровольно возвращать автомобиль, ФИО2 просила суд истребовать этот автомобиль, ключи и документы на него у ФИО1

В ходе судебного разбирательства ФИО1 представила суду договор купли-продажи транспортного средства, из которого следует, что 14 июня 2016 г., то есть за два дня до смерти Р., вышеуказанный автомобиль был продан ФИО1 на основании доверенности ее матери ФИО3, в связи с чем судом к участию в деле в качестве соответчика была привлечена ФИО3, а ФИО2 уточнила свои исковые требования и, ссылаясь на то, что указанный договор купли-продажи автомобиля был составлен и подписан ответчицами после смерти Р. и после ее обращения в отдел полиции по факту незаконного удержания ФИО6 автомобиля, просила суд признать недействительным договор купли-продажи автомобиля «Мерседес Е240», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №, от 14 июня 2016 г., аннулировать регистрационную запись о постановке на учет указанного автомобиля и обязать ФИО3 передать ей спорный автомобиль.

Рассмотрев дело, суд вынес изложенное выше решение.

На данное решение ФИО1 подана апелляционная жалоба, в которой она просит отменить это решение, ссылаясь на ошибочность вывода суда о том, что договор купли-продажи автомобиля был заключен после смерти Р. Считает, что суд не дал надлежащей оценки тому, что назначение технической экспертизы договора купли-продажи привело бы к частичному разрушению данного документа, и соответственно, правомерности ее отказа от назначения такой экспертизы. Кроме того, ФИО1 в жалобе указывает, что суд неправильно оценил ее письменное объяснение от 3 июля 2016 г. и показания свидетеля М., занимавшегося оформлением оспариваемого договора купли-продажи.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения.

Согласно пункту 1 статьи 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами.

В соответствии с требованиями подпункта 5 пункта 1 статьи 188 ГК РФ в случае смерти гражданина, выдавшего доверенность, действие доверенности прекращается.

Пунктом 2 статьи 168 ГК РФ предусмотрено, чтосделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В силу статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Из материалов дела усматривается, что Р. являлся собственником автомобиля «Мерседес Е240», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №.

4 декабря 2015 г. Р. выдал ФИО1, с которой состоял в фактических брачных отношениях, доверенность на право пользования и распоряжения указанным автомобилем, установив срок действия данной доверенности, равный 3-м годам.

17 июня 2016 г. Р. умер. Наследником его имущества, принявшим наследство в установленном законом порядке, является ФИО2

Согласно представленному ФИО1 суду договору купли-продажи транспортного средства, 14 июня 2016 г. она, действуя на основании выданной ей Р. доверенности, продала вышеуказанный автомобиль своей матери ФИО3

Как указывалось выше, ФИО2 в обоснование заявленных требований ссылалась на то, что в действительности договор купли-продажи спорного автомобиля был составлен и подписан ответчицами после смерти Р., когда действие выданной им ФИО1 доверенности прекратилось. В свою очередь, ФИО1 утверждает, что договор купли-продажи автомобиля был заключен в указанную в нем дату, в связи с чем является действительным.

В соответствии с требованиями статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства на которые она ссылается в обоснование своих доводов.

Довод истицы о том, что оспариваемый договор купли-продажи автомобиля заключен ФИО1 после смерти доверителя, подтверждается объяснением ФИО1, данным ею 3 июля 2016 г. участковому уполномоченному полиции в рамках проверки сообщения ФИО2 К этому времени спорный автомобиль, согласно утверждениям ФИО1 и содержанию представленного ею суду договора от 14 июня 2016 г., уже был продан ею своей матери ФИО3 Однако в указанном объяснении ФИО1 не ссылается на то, что она продала спорный автомобиль матери, а напротив, утверждает, что этот автомобиль принадлежит ей по праву наследования, что прямо противоречит ее вышеуказанным утверждениям и содержанию имевшегося у нее договора купли-продажи.

Кроме того, из материалов дела следует, что регистрация изменений сведений о собственнике принадлежавшего Р. автомобиля на основании оспариваемого истицей договора была произведена ФИО3 в МРЭО ГИБДД УМВД России по Калининградской области только 25 июля 2016 г., то есть, по истечении значительного периода как после указанной ФИО1 даты заключения данного договора, так и после смерти Р., и с нарушением установленного действующими нормативными правовыми актами срока для совершения данного действия.

При этом на какие-либо объективные обстоятельства, препятствовавшие своевременной регистрации изменений сведений о собственнике спорного автомобиля и объясняющие столь позднее совершение данного действия, ответчицы не сослались.

С учетом того, что в ходе рассмотрения дела стороны указывали на разные периоды заключения оспариваемого договора купли-продажи автомобиля, что установление действительного периода заключения этого договора является существенным для настоящего дела обстоятельством и требует специальных познаний, судом обосновано был поставлен на обсуждение вопрос о назначении судебной технической экспертизы давности составления указанного документа.

Однако сторона ответчика категорически возражала против назначения такой экспертизы, ссылаясь на то, что согласно сообщению экспертного учреждения техническая экспертиза давности составления документа предполагает необходимость частичного разрушения этого документа, в данном случае – договора купли-продажи автомобиля. При этом ответчики не указали, какое существенное значение может иметь разрушение данного документа при том, что ФИО3 зарегистрирована в установленном порядке в качестве собственника спорного автомобиля, надлежащая копия договора купли-продажи, послужившего основанием для такой регистрации, имеется в материалах МРЭО ГИБДД УМВД России по Калининградской области и в дальнейшем этот договор купли-продажи не потребуется при отчуждении либо совершении иных действий с указанным автомобилем.

Такие возражения ответчиков и, по существу, их отказ от представления экспертам необходимых материалов и документов обоснованно расценены судом как уклонение от участия в экспертизе.

Согласно же части 3 статьи 79 ГПК РФ при уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым.

При таких обстоятельствах суд обоснованно признал установленным факт составления ответчицами договора купли-продажи автомобиля «Мерседес Е240», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №, не в указанную в этом договоре дату, а позднее, для выяснения которого и требовалось проведение экспертизы.

Таким образом, установив, что указанный договор купли-продажи автомобиля был составлен ответчицами не в указанную в нем дату, а позднее, в том числе после смерти Р., с наступлением которой в силу требований подпункта 5 пункта 1 статьи 188 ГК РФ действие выданной Р. ФИО1 доверенности на право распоряжения указанным автомобилем было прекращено, суд пришел к правильным выводам о том, что последняя не вправе была распоряжаться данным автомобилем, и что действия ответчиц по заключению указанного договора купли-продажи противоречат требованиям закона, нарушают права и охраняемые законом интересы истицы и являются ничтожными, в связи с чем обоснованно, в соответствии с пунктом 2 статьи 168 ГК РФ, удовлетворил заявленные ФИО2 исковые требования – признал недействительным заключенный Р. в лице представителя ФИО1 с ФИО3 договор купли-продажи спорного автомобиля и обязал ФИО3 передать указанный автомобиль, паспорт данного транспортного средства и ключи от него ФИО2

Ссылку ФИО1 в апелляционной жалобе в подтверждение факта заключения оспариваемого договора купли-продажи автомобиля в указанную в нем дату на показания свидетеля М., якобы занимавшегося оформлением данного договора, нельзя признать обоснованной, поскольку из указанного договора следует, что в качестве оформителя по нему выступала ИП И., какое-либо указание в нем на М. отсутствует, в связи с чем оснований полагать, что М. принимал участие и может свидетельствовать об обстоятельствах заключения данного договора, также не имеется.

При таких обстоятельствах решение суда является законным.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 10 января 2017 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: