Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании 16 декабря 2021 года апелляционную жалобу Администрации Калининского района Санкт-Петербурга на решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 21 сентября 2021 года по гражданскому делу № 2-5583/2021 по иску Администрации Калининского района Санкт-Петербурга к ФИО7, ФИО8, ФИО9 о признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону, применении последствий недействительности, признании квартиры выморочным имуществом, признании права собственности на квартиру, истребовании квартиры из чужого незаконного владения; по встречному иску ФИО9 к Администрации Калининского района Санкт-Петербурга о признании добросовестным приобретателем.

Заслушав доклад судьи Быстровой Г.В., выслушав мнение представителя истца Администрации Калининского района Санкт-Петербурга - ФИО10, представителя ответчика ФИО9 – ФИО11, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

У С Т А Н О В И Л А:

Администрация Калининского района Санкт-Петербурга обратилась в суд с иском к ФИО7, ФИО8, ФИО9 о признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону, применении последствий недействительности, признании квартиры <адрес> выморочным имуществом, признании права собственности на квартиру, истребовании квартиры из чужого незаконного владения. В обоснование своих требований указывает, что 11 ноября 2020 года было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ в отношении ФИО7, которая, используя приисканный при неустановленных обстоятельствах паспорт ФИО8, с вклеенной в него своей фотографией, получив информацию о смерти ФИО, а также подделав документы о родстве, обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, получила свидетельство о праве на наследство и впоследствии распорядилась указанной квартирой.

Из представленных документов следует, что ФИО8 умерла <адрес>, в связи с чем определением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 21 сентября 2021 года производство по делу прекращено в части исковых требований к ФИО8

В свою очередь, ФИО9 предъявила встречный иск Администрации Калининского района Санкт-Петербурга о признании добросовестным приобретателем квартиры <адрес>

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 21 сентября 2021 года постановлено:

В удовлетворении исковых требований Администрации Калининского района Санкт-Петербурга – отказать.

Встречные исковые требования ФИО9 удовлетворить:

- признать ФИО9, <адрес>. рождения, уроженку <адрес>, добросовестным приобретателем однокомнатной квартиры <адрес>

Отменить меры по обеспечению иска Администрации Калининского района Санкт-Петербурга в виде запрета Управлению Росреестра по Санкт-Петербургу совершать действия, направленные на государственную регистрацию отчуждения и обременения права собственности в отношении квартиры <адрес>, а также в виде запрета на регистрацию третьих лиц в указанной квартире, принятые на основании определения Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 21.05.2021г.

Не согласившись с данным решением суда первой инстанции, истец Администрация Калининского района Санкт-Петербурга обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить, считает его незаконным и необоснованным.

Представитель истца Администрации Калининского района Санкт-Петербурга - ФИО10, действующая на основании доверенности, в судебное заседание явилась, апелляционную жалобу поддержала. Ответчик ФИО9 в судебное заседание не явилась, надлежащим образом извещена, доверила представлять свои интересы ФИО11, действующей на основании доверенности, которая в судебное заседание явилась, возражала против удовлетворения апелляционной жалобы. Ответчик ФИО7, третьи лица нотариус ФИО12, представитель Управления Росреестра по Санкт-Петербургу в судебное заседание также не явились, извещены судом надлежащим образом. Ходатайств об отложении судебного заседания, доказательств уважительности причин неявки указанных лиц в судебную коллегию не поступило. При таких обстоятельствах, учитывая положения статьи 167, части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, заслушав объяснения представителя истца Администрации Калининского района Санкт-Петербурга - ФИО10, представителя ответчика ФИО9 – ФИО11, обсудив доводы апелляционной жалобы, приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что собственником однокомнатной квартиры <адрес> являлась ФИО на основании договора передачи квартиры в собственность от 08 июня 2005 года.

<дата>ФИО умерла.

15 августа 2013 года к нотариусу с заявлением о принятии наследства обратилась ФИО8, <дата> года рождения, зарегистрированная по адресу: <адрес> указав, что она является дочерью ФИО, представив свидетельство о рождении <адрес> и справку о заключении брака со ФИО13 <адрес>

Между тем, за актовой записью №... значится запись акта о рождении ФИО2, и такая запись совершена 10 февраля 1976 года, а за актовой записью №... Центральным отделом ЗАГС города Пскова совершена запись о регистрации брака между ФИО3 и ФИО4, и данная запись была совершена 09 июля 2004 года.

При вышеуказанных обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что при обращении к нотариусу с заявлением о принятии наследства от имени ФИО8 были представлены поддельные свидетельство о рождении и свидетельство о браке.

Тем не менее, 27 марта 2014 года ФИО8 выдано свидетельство о праве на наследство по закону в виде квартиры <адрес>

25 февраля 2014 года Администрация Калининского района Санкт-Петербурга обратилась к нотариусу с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство на выморочное имущество в виде указанной квартиры, однако нотариусом ФИО12 было сообщено о наличии наследника первой очереди по закону.

06 мая 2014 года ФИО9 продала принадлежащую ей квартиру <адрес> за 2 800 000 руб.

05 июня 2014 года ФИО8 написано заявление о том, что в случае предъявления претензий неизвестными ей наследниками к покупателю об изъятии указанной квартиры, ФИО8 обязуется вступить в дело на стороне покупателя, удовлетворив требования других наследников самостоятельно и за свой счет, и такое заявление нотариально удостоверено.

05 июня 2014 года между ФИО8 и ФИО9 заключен договор купли-продажи указанной квартиры и право собственности ФИО14 было зарегистрировано 24 июня 2014 года.

В соответствии с п.3 договора купли-продажи от 05 июня 2014 года – квартира продана за 1 000 000 руб. и 05 июня 2014 года ФИО8 написана расписка о получении 1 000 000 руб.

Между тем, 05 июня 2014 года между ФИО8 и ФИО9 подписано соглашение о взаиморасчетах с использованием индивидуального сейфа, абонируемого в банке, в который были помещены денежные средства в размере 3 000 000 руб. и которые подлежали изъятию ФИО8 после регистрации перехода права собственности на квартиру <адрес> на имя ФИО9 и после подписания акта приема-передачи квартиры.

25 июня 2014 года между сторонами подписан акт приема-передачи квартиры, и 25 июня 2014 года продавцом квартиры написана расписка о том, что за неотделимые улучшения квартиры от ФИО9 получена денежная сумма в размере 2 000 000 руб., расчет произведен полностью, претензий к покупателю не имеется.

Таким образом, фактически квартира <адрес> была приобретена ФИО9 за 3 000 000 руб., тогда как кадастровая стоимость квартиры на день продажи ФИО9 составляла 2 184 907 руб. 75 коп.

Также из материалов дела следует, что ФИО9 до заключения договора купли-продажи были получены справка о снятии с регистрации некоторых категорий граждан (Ф-12), справка об отсутствии задолженности по оплате жилищно-коммунальных услуг.

Из материалов дела следует, что 11 ноября 2020 года было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ в отношении ФИО7, которая, используя приисканный при неустановленных обстоятельствах паспорт ФИО8, с вклеенной в него своей фотографией, получив информацию о смерти ФИО а также подделав документы о родстве, обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, получила свидетельство о праве на наследство и впоследствии распорядилась указанной квартирой.

Постановлением следователя ГСУ Следственного комитета РФ по городу Санкт-Петербургу от 19 февраля 2021 года субъект РФ – г.Санкт-Петербург в лице уполномоченного органа - Администрации Калининского района Санкт-Петербурга - признан потерпевшим.

Учитывая установленные по делу обстоятельства, оценив представленные доказательства в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что при приобретении квартиры <адрес> по договору купли-продажи ФИО9 проявила ту степень заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, в т.ч. приняла меры по проверке сделки, включая выяснение правомочий продавца на отчуждение имущества, что позволяет прийти к выводу о добросовестности и разумности ее поведения при совершении действий, направленных на приобретение спорной квартиры. При этом, суд первой инстанции указал, что каких-либо доказательств с достоверностью свидетельствующих о том, что ФИО9 при приобретении спорной квартиры должна была усомниться в праве продавца на отчуждение квартиры, а также подтверждающих совершение истцом действий по сохранности спорного имуществу, суду представлено не было. Таким образом, суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований и наличии оснований для удовлетворения встречного иска.

Судебная коллегия полагает возможным согласиться с данным выводом суда первой инстанции в связи со следующим.

Как следует из материалов дела, обстоятельства наличия у наследодателя наследников достоверными и надлежащими доказательствами не подтверждены и опровергаются имеющимися в деле сведениями.

Согласно ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. Если из закона не следует иное, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна.

В силу ст. 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения. Если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

В соответствии с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29 апреля 2010 ода. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», по смыслу п. 1 ст. 302 ГК РФ, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Согласно позиции, изложенной в Обзоре судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов самоуправления (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 01.10.2014), поскольку добросовестное приобретение в смысле статьи 302 ГК РФ возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, то последствием сделки, совершенной с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация). Ответчику при предъявлении к нему названного иска необходимо доказать, что жилое помещение было приобретено им по возмездной сделке и при этом он не знал и не должен был знать, что лицо, у которого он приобрел имущество, не имело права на его отчуждение.

Разрешая вопрос о добросовестности (недобросовестности) приобретателя жилого помещения, необходимо учитывать осведомленность приобретателя жилого помещения о наличии записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о праве собственности отчуждателя имущества, а также принятие им разумных мер для выяснения правомочий продавца на отчуждение жилого помещения.

Согласно п. 1 ст. 1151 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае, если отсутствуют наследники как по закону, так и по завещанию, либо никто из наследников не имеет права наследовать или все наследники отстранены от наследования (статья 1117), либо никто из наследников не принял наследства, либо все наследники отказались от наследства и при этом никто из них не указал, что отказывается в пользу другого наследника (статья 1158), имущество умершего считается выморочным.

В порядке наследования по закону в собственность городского или сельского поселения, муниципального района (в части межселенных территорий) либо городского округа переходит следующее выморочное имущество, находящееся на соответствующей территории: жилое помещение; земельный участок, а также расположенные на нем здания, сооружения, иные объекты недвижимого имущества; доля в праве общей долевой собственности на указанные в абзацах втором и третьем настоящего пункта объекты недвижимого имущества.

Если указанные объекты расположены в субъекте Российской Федерации - городе федерального значения Москве или Санкт-Петербурге, они переходят в собственность такого субъекта Российской Федерации.

Жилое помещение, указанное в абзаце втором настоящего пункта, включается в соответствующий жилищный фонд социального использования (п. 2).

В данном случае спорная квартира приобретена ФИО9 у лица, которое не имело права ее отчуждать, помимо воли Администрации Фрунзенского района Санкт-Петербурга.

Как установлено судом, у умершей наследники отсутствовали.

Спорная квартира, в соответствии со ст. ст. 125, 1151, 1152 Гражданского кодекса РФ, разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам наследования» (п. 50) в отсутствие наследников как по закону, так и по завещанию, стала выморочным имуществом, принадлежащим Санкт-Петербургу.

Из смысла положений ст. ст. 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации суду следовало установить: факт выбытия имущества из владения собственника или из владения лица, которому оно было передано собственником во владение, по воле или помимо их воли; возмездность или безвозмездность приобретения имущества, знал ли приобретатель или не знал и не должен был знать о том, что имущество приобретено у лица, не имевшего права на его отчуждение.

Кроме того, необходимо учитывать, что Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации.

Как разъяснено в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции.

Из положений статьи 46 Конвенции, статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» следует, что правовые позиции Европейского Суда по правам человека, которые содержатся в его окончательных постановлениях, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов.

С целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского Суда по правам человека, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств - участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда по правам человека (пункт 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней»).

В соответствии со ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Данные положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов.

В силу ст. 8 Конвенции каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

В Постановлении от 22 июня 2017 года N 16-П по делу о проверке конституционности положения пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой Д. Конституционны Суда Российской Федерации признал положения п. 1 ст. 302 Гражданского кодекса Российской Федерации не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой оно допускает истребование как из чужого незаконного владения жилого помещения, являвшегося выморочным имуществом, от его добросовестного приобретателя, который при возмездном приобретении этого жилого помещения полагался на данные ЕГРН и в установленном законом порядке зарегистрировал право собственности на него, по иску соответствующего публично-правового образования в случае, когда данное публично-правовое образование не предприняло - в соответствии с требованиями разумности и осмотрительности при контроле за выморочным имуществом - своевременных мер по его установлению и надлежащему оформлению права собственности на это имущество.

Конституционный Суд Российской Федерации в своих постановлениях неоднократно указывал, что при регулировании прав на жилое помещение, включая переход права собственности на жилое помещение, необходимо соблюдение, с одной стороны, принципа свободы и неприкосновенности собственности, а с другой - баланса прав и охраняемых законом интересов всех участников отношений в конкретных жизненных ситуациях, с тем чтобы избежать необоснованного ограничения конституционных прав и свобод (постановления от 8 июня 2010 года № 13-П, от 14 мая 2012 года № 11-П, от 4 июня 2015 года № 13-П и др.).

Вытекающий из Конституции Российской Федерации, ее статей 1, 15 (части 1 и 2), 17 (части 1 и 3), 18, 21 (часть 1) и 49, принцип добросовестности участников правоотношений нашел закрепление и в гражданском законодательстве. Так, предписывая пределы осуществления гражданских прав, статья 10 ГК Российской Федерации устанавливает, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5), а используемое в пункте 1 его статьи 302 оценочное понятие "добросовестный приобретатель" определено в самой норме - это приобретатель, который не знал и не мог знать, что лицо, у которого приобретено имущество, не имело права его отчуждать. Вместе с тем, поскольку зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке, то и добросовестность приобретателя спорного имущества, зарегистрированное право на которое предполагается, может быть опровергнута только в результате рассмотрения конкретного дела в суде.

Разъяснения, связанные с понятием «добросовестный приобретатель», содержатся, в частности, в совместном постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», согласно пункту 38 которого приобретатель не может быть признан добросовестным, если на момент совершения сделки по приобретению имущества право собственности в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (ЕГРП) было зарегистрировано не за отчуждателем или в ЕГРП имелась отметка о судебном споре в отношении этого имущества; в то же время запись в ЕГРП о праве собственности отчуждателя не является бесспорным доказательством добросовестности приобретателя; ответчик может быть признан добросовестным приобретателем имущества при условии, если сделка, по которой он приобрел владение спорным имуществом, отвечает признакам действительной сделки во всем, за исключением того, что она совершена неуправомоченным отчуждателем; собственник вправе опровергнуть возражение приобретателя о его добросовестности, доказав, что при совершении сделки приобретатель должен был усомниться в праве продавца на отчуждение имущества.

В обзорах судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления (утверждены Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 1 октября 2014 года и 25 ноября 2015 года) называются обстоятельства, учитываемые судами при решении вопроса о признании приобретателя добросовестным, в том числе наличие записи в ЕГРП о праве собственности отчуждателя имущества, была ли проявлена гражданином разумная осмотрительность при заключении сделки, какие меры принимались им для выяснения прав лица, отчуждающего это имущество; производился ли приобретателем осмотр жилого помещения до его приобретения и ознакомился ли он со всеми правоустанавливающими документами; иные факты, обусловленные конкретными обстоятельствами дела, в том числе связанными с возмездностью приобретения имущества; при этом обязанность доказывания недобросовестности приобретателя возлагается на истца.

Таким образом, добросовестным приобретателем применительно к недвижимому имуществу в контексте пункта 1 статьи 302 ГК Российской Федерации в его конституционно-правовом смысле в правовой системе Российской Федерации является приобретатель недвижимого имущества, право на которое подлежит государственной регистрации в порядке, установленном законом, если только из установленных судом обстоятельств дела с очевидностью не следует, что это лицо знало об отсутствии у отчуждателя права распоряжаться данным имуществом или, исходя из конкретных обстоятельств дела, не проявило должной разумной осторожности и осмотрительности, при которых могло узнать об отсутствии у отчуждателя такого права.

ФИО9 не могла знать о том, что у продавца отсутствует право на отчуждение спорного жилого помещения и при покупке спорной недвижимости проявила должную разумную осторожность и осмотрительность. При приобретении спорной квартиры по договору купли-продажи она проявила ту степень заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, что позволяет прийти к выводу о добросовестности и разумности ее поведения при совершении действий, направленных на приобретение спорной квартиры по договору купли-продажи.

Факт добросовестности ответчика ни одна сторона настоящего спора не оспаривала. Опровергающих доказательств в нарушение положений ст. ст. 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представила.

Кроме того, в своем Постановлении от 22 июня 2017 года № 16-П Конституционный суд Российской Федерации указывает, что когда с иском об истребовании недвижимого имущества к добросовестному приобретателю, который в установленном законом порядке указан как собственник имущества в Едином государственном реестре недвижимости, обращается публично-правовое образование, не может не учитываться специфика интересов, носителем которых оно является. Особенности дел этой категории, исходя из необходимости обеспечения баланса конституционно значимых интересов, могут обусловливать иное распределение неблагоприятных последствий для собственника и добросовестного приобретателя, нежели установленное в статье 302 ГК Российской Федерации и подтвержденное в правовых позициях Конституционного Суда Российской Федерации, содержащихся в том числе в Постановлении от 21 апреля 2003 года N 6-П.

Переход выморочного имущества в собственность публично-правового образования независимо от государственной регистрации права собственности и совершения публично-правовым образованием каких-либо действий, направленных на принятие наследства (пункт 1 статьи 1151 ГК Российской Федерации в истолковании постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании»), не отменяет требования о государственной регистрации права собственности. Собственник имущества, по общему правилу, несет бремя содержания принадлежащего ему имущества (статья 210 ГК Российской Федерации), что предполагает и регистрацию им своего права, законодательное закрепление необходимости которой, как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, является признанием со стороны государства публично-правового интереса в установлении принадлежности недвижимого имущества конкретному лицу (постановления от 26 мая 2011 года № 10-П, от 24 марта 2015 года № 5-П и др.). Бездействие же публично-правового образования как участника гражданского оборота, не оформившего в разумный срок право собственности, в определенной степени создает предпосылки к его утрате, в том числе посредством выбытия соответствующего имущества из владения данного публичного собственника в результате противоправных действий третьих лиц.

Применительно к требованиям о защите права собственности подлежит определению в качестве юридически значимого обстоятельства и установлению момент, когда собственник выморочного имущества (публично-правовое образование в лице его органов) должен был узнать об открытии наследства, в состав которого входило выморочное имущество в виде спорной квартиры, и совершить действия, направленные на учет такого имущества и оформление государственной регистрации права собственности Санкт-Петербурга в установленном законом порядке.

Само по себе несовершение действий, направленных на реализацию прав собственника выморочного имущества, не означает, что публично-правовое образование в лице своих органов не должно было узнать о нарушении своего права собственности, включающего право владения спорным имуществом.

С момента снятия наследодателя с регистрационного учета по спорному адресу в связи со смертью, истцу должно было быть известно об освобождении спорной квартиры. Однако никаких мер, направленных на осуществление контроля и на сохранность данного имущества государственным органом в разумные сроки предпринято не было, права собственности за Санкт-Петербургом в отношении спорной квартиры не было зарегистрировано.

В суд с указанным исковым заявлением истец обратился спустя длительное время с момента смерти наследодателя.

В данном случае Администрация Калининского района Санкт-Петербурга в течение длительного времени не совершала какие-либо действия, направленные на реализацию прав собственника и законного владельца.

Как указывает Конституционный Суд Российской Федерации при регулировании гражданско-правовых отношений между собственником выморочного имущества и его добросовестным приобретателем справедливым было бы переложение неблагоприятных последствий в виде утраты такого имущества на публично-правовое образование, которое могло и должно было предпринимать меры по его установлению и надлежащему оформлению своего права. В правовом демократическом государстве, каковым является Российская Федерация, пренебрежение требованиями разумности и осмотрительности при контроле над выморочным имуществом со стороны собственника - публично-правового образования в лице компетентных органов не должно влиять на имущественные и неимущественные права граждан, в частности добросовестных приобретателей жилых помещений.

Между тем пункт 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации - как по своему буквальному смыслу, так и по смыслу, придаваемому ему в системе действующего правового регулирования правоприменительной практикой, - фактически не учитывает возможность ненадлежащего исполнения компетентными органами публично-правового образования своих обязанностей, совершения ошибок, а также не отвечающей критериям разумности и осмотрительности реализации ими правомочий по установлению выморочного имущества и оформлению права на него. Применительно к жилым помещениям защита имущественных интересов публично-правового образования за счет ущемления интересов добросовестного приобретателя - гражданина, который возмездно приобрел соответствующее жилое помещение, в подобной ситуации недопустима, тем более учитывая, что публичный интерес в предоставлении жилого помещения по договору социального найма лицам, нуждающимся в улучшении жилищных условий, может быть удовлетворен за счет иного жилого помещения.

Интерес же публично-правового образования, которое истребует выморочное жилое помещение с целью включения его в соответствующий (государственный или муниципальный) жилищный фонд социального использования (пункт 2 статьи 1151 Гражданского кодекса Российской Федерации) для последующего предоставления по предусмотренным законом основаниям, например по договору социального найма в порядке очереди, лицу, которое на момент истребования жилого помещения не персонифицировано, существенно отличается от интереса конкретного собственника-гражданина, который истребует выбывшее из его владения жилое помещение: в делах, где отсутствует конкретное лицо, для реализации потребности в жилище которого истребуется жилое помещение, именно этот - публичный - интерес противопоставляется частным имущественным и неимущественным интересам конкретного добросовестного приобретателя жилого помещения.

Согласно позиции Конституционного суда Российской Федерации, акт государственной регистрации права на это имущество, подтверждает законность сделки, совершенной изначально неуправомоченным отчуждателем недвижимого имущества с третьим лицом, как основания регистрации его в качестве собственника этого имущества и, соответственно, законность сделок каждого последующего отчуждателя с конечным добросовестным приобретателем. Правоподтверждающее значение государственной регистрации прав на объекты недвижимости и ее значимость как гарантии правовой определенности в обороте недвижимости, позволяющей его участникам соизмерять собственное поведение и предвидеть последствия такового в условиях неизменности официально признанного статуса правообладателей, неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации (постановления от 14 мая 2012 года № 11-П, от 4 июня 2015 года № 13-П и др.).

Таким образом, государство в лице уполномоченных законом органов и должностных лиц, действующих при осуществлении процедуры государственной регистрации прав на недвижимое имущество на основе принципов проверки законности оснований регистрации, публичности и достоверности государственного реестра (абзац второй пункта 1 статьи 8.1 ГК Российской Федерации), подтверждает тем самым законность совершения сделки по отчуждению объекта недвижимости. Проверка же соблюдения закона при совершении предшествующих сделок с недвижимым имуществом со стороны приобретателя этого имущества - в отличие от государства в лице органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, - зачастую существенно затруднена или невозможна. Тем более в неравных условиях находятся публично-правовое образование как собственник жилого помещения, являющегося выморочным имуществом, и его добросовестный приобретатель, возможности которых по выявлению противоправных действий, приведших к тому, что жилое помещение выбывает из владения собственника помимо его воли, далеко не одинаковы.

Кроме того, для достижения справедливого баланса интересов сторон соответствующих правоотношений необходимо иметь в виду, что выморочное имущество поступает в собственность публично-правового образования не в результате каких-либо его действий как участника гражданского оборота, который создает имущество или приобретает его на основании сделки, а при наступлении указанных в законе обстоятельств, т.е. независимо от действий или намерений самого публично-правового образования, и что политико-правовым мотивом для установления такого регулирования выступает стремление государства избежать появления бесхозяйного имущества. Поэтому отказ в истребовании жилого помещения от гражданина, который возмездно приобрел это жилое помещение, по иску публично-правового образования не может быть признан несовместимым с конституционным принципом справедливости.

При таких обстоятельствах, по мнению судебной коллегии, у суда отсутствовали правовые основания для удовлетворения исковых требований администрации Калининского района Санкт-Петербурга, при этом имелись основания для удовлетворения исковых требований ФИО9 и признания ее добросовестным приобретателем.

Иных доводов для отмены или изменения решения суда, обстоятельств, которые имели бы правовое значение для правильного разрешения спора, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали изложенные в нем выводы, в апелляционной жалобе не содержится.

Таким образом, обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба, доводы которой сводятся к несогласию с выводами суда и оценкой представленных по делу доказательств, оцененных судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подлежит оставлению без удовлетворения, поскольку не содержит предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Каких-либо нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения суда первой инстанции в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 21 сентября 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Администрации Калининского района Санкт-Петербурга – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: