Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 об определении долей супругов в совместно нажитом имуществе равными, включении доли умершего супруга в наследственную массу, установлении факта принятия наследства, признании недействительным в части договора купли-продажи земельного участка и жилого дома, истребовании имущества из чужого незаконного владения и признании права собственности в порядке наследования

по апелляционной жалобе ФИО1

на решение Белгородского районного суда Белгородской областиот 2 октября 2020 года

Заслушав доклад судьи Тертышниковой С.Ф., объяснения ФИО1 и его представителя ФИО5, поддержавших приведенные в апелляционной жалобе доводы, представителя ФИО1 ФИО6, возражавшей против удовлетворения жалобы, судебная коллегия

установила:

На основании договора купли-продажи от 10 января 2013 г. ФИО2 произвел отчуждение принадлежащих ему земельного участка и жилого дома по адресу: <адрес>, своему внуку ФИО1

Сделка и переход права собственности зарегистрированы в установленном законом порядке.

Дело инициировано ФИО1, который с учетом уточнения исковых требований просил определить равными доли супругов Р.В.Т., умершей 15 февраля 1997 г., и ФИО2 в совместно нажитом имуществе - земельном участке и жилом доме по адресу: <адрес>; включить 1/2 долю Р.В.Т. в супружеском имуществе в наследственную массу, оставшуюся после ее смерти; установить факт принятия ФИО1 наследства в виде 1/2 доли земельного участка и жилого дома по адресу: <адрес>, оставшихся после смерти Р.В.Т.; признать недействительным в части договор купли-продажи земельного участка и жилого дома от 10 января 2013 г. между ФИО2 и ФИО1; истребовать из незаконного владения ФИО1 1/2 долю земельного участка и жилого дома, по адресу: <адрес>; признать за ФИО1 право собственности на 1/2 долю земельного участка с кадастровым номером № и расположенного не нем жилого дома с кадастровым номером №, по адресу: <адрес>; аннулировать запись в Едином государственном реестре недвижимости о праве единоличной собственности ФИО1 на спорное имущество.

В обоснование заявленных требований истец указал, что спорный жилой дом был построен его родителями ФИО2 и Р.В.Т. После смерти матери Р.В.Т. он фактически принял наследство, однако свое право не оформил, так как на момент открытия наследства, на земельный участок и дом отсутствовали правоустанавливающие документы. О том, что ФИО2 формально продал дом его сыну ФИО1, истцу не было известно. Указанной сделкой нарушены его права и интересы, так как спорный дом является единственным жильем для его семьи.

Решением суда в удовлетворении иска отказано.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит об отмене приведенного судебного постановления ввиду его незаконности и необоснованности, нарушения судом норм материального права, неправильного определения обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствия выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, и вынесении нового решения об удовлетворении исковых требований.

ФИО1, ФИО3, ФИО4 в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела по апелляционной жалобе извещены своевременно и надлежащим образом, судебные извещения, направленные заказными письмами с уведомлениями, получены ФИО1 4 февраля 2021 г., ФИО4 - 6 февраля 2021 г., от ФИО3 вернулся конверт с отметкой об истечении срока хранения, что в соответствии с частью 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дает основания к рассмотрению дела в их отсутствие.

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда, проверив материалы дела по правилам части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив содержащиеся в апелляционной жалобе доводы, признает решение суда подлежащим частичной отмене ввиду несоответствия выводов суда установленным по делу обстоятельствам, нарушения норм материального права (п.п. 3,4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, проанализировав положения ст. ст. 421, 454, 153, 188, 200, 209, 218, 256, 166, 168, 1152, 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд исходил из того, что, несмотря на строительство спорного жилого дома в период брака супругами ФИО1 и ФИО2, выдел супружеской доли Р.В.Т., умершей 15.02.1997г., и наследование ее доли невозможно, ввиду расторжения их брака 03.02.1984г., указав, что правовым основанием для выдела и включения в наследственную массу доли умершего супруга из совместно нажитого имущества является факт зарегистрированного брака супругов на момент смерти одного из них. Выдел доли в земельном участке невозможен также в связи с тем, что предоставление его в собственность ФИО1 имело место в 1993г., т.е. после расторжения брака супругов ФИО7. Кроме того, суд указал на отсутствие правоустанавливающих документов на спорные объекты недвижимости на момент смерти Р.В.Т., а также на признание права собственности на спорное имущество за ФИО2 судебным решением Белгородского районного суда от 28 августа 2006 г. и отсутствие у истца правопритязаний на него, участвовавшего в рассмотрении дела в качестве третьего лица.

Сославшись на пропуск истцом срока исковой давности, суд также отказал в удовлетворении требования о признании недействительным договора купли-продажи упомянутого жилого дома, заключенного ФИО2 и ФИО1

С такими выводами судебная коллегия согласиться не может, считая приведенные в апелляционной жалобе доводы заслуживающими внимания, по следующим основаниям.

Судом установлено и подтверждается материалами дела строительство спорного жилого дома супругами ФИО2 и Р.В.Т. в период их брака.

3 февраля 1984 г. их брак расторгнут.

После расторжения брака Р.В.Т. осталась проживать в указанном выше доме и продолжала вести общее хозяйство с бывшим супругом и детьми, что подтверждается архивной выпиской из похозяйственной книги № 3 Отрадненской сельской администрации за 1997-2001 г.г., из которой усматривается выбытие Р.В.Т. в связи со смертью, показаниями свидетелей Д., В.

15 февраля 1997 г. Р.В.Т. умерла, оставив завещание на все принадлежащее ей имущество в пользу сына – истца по делу ФИО1, который проживал и был зарегистрирован в указанном жилом доме и пользовался им.

Согласно пункту 1 статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства входят принадлежащие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

В силу статьи 1150 Гражданского кодекса Российской Федерации принадлежащее пережившему супругу наследодателя в силу завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью. Доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со статьей 256 Кодекса, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными данным Кодексом.

Статьей 256 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», при отсутствии надлежаще оформленных документов, подтверждающих право собственности наследодателя на имущество, судами до истечения срока принятия наследства (статья 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации) рассматриваются требования наследников о включении этого имущества в состав наследства, а если в указанный срок решение не было вынесено, - также требования о признании права собственности в порядке наследования. В случае, если требование о признании права собственности в порядке наследования заявлено наследником в течение срока принятия наследства, суд приостанавливает производство по делу до истечения указанного срока (пункт 8).

В состав наследства, открывшегося со смертью наследодателя, состоявшего в браке, включается его имущество (пункт 2 статьи 256 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 36 Семейного кодекса Российской Федерации), а также его доля в имуществе супругов, нажитом ими во время брака, независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства, если брачным договором не установлено иное (пункт 1 статьи 256 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 33, 34 Семейного кодекса Российской Федерации) (пункт 33 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9).

Исходя из смысла приведенных правовых норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации при рассмотрении требований истца об установлении долевой собственности на спорный жилой дом, определении долей, признании права собственности на долю одним из юридически значимых обстоятельств является определение правового режима указанного имущества на день открытия наследства, то есть установление обстоятельств, позволяющих отнести спорный жилой дом к общему имуществу бывших супругов или к личной собственности одного из них.

Согласно статьям 20, 21 Кодекса о браке и семье РСФСР (действовавшего в период брака ФИО7) имущество, нажитое супругами во время брака, является их общей совместной собственностью. Супруги имеют равные права владения, пользования и распоряжения этим имуществом. Супруги пользуются равными правами на имущество и в том случае, если один из них был занят ведением домашнего хозяйства, уходом за детьми или по другим уважительным причинам не имел самостоятельного заработка. В случае раздела имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, их доли признаются равными.

Аналогичные нормы содержатся в статьях 33, 34 Семейного кодекса Российской Федерации.

Вывод суда первой инстанции о том, что Р.В.Т. не приобрела право собственности на долю в жилом доме, поскольку после расторжения брака о разделе имущества не заявляла, противоречит положениям статей 33, 34 Семейного кодекса Российской Федерации, статей 20, 22 Кодекса о браке и семье РСФСР (действовавшего на момент расторжения брака между ФИО7), статьи 256 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Данными нормами закона режим совместной собственности супругов не поставлен в зависимость от факта обращения одним из супругов после расторжения брака с требованием о разделе совместно нажитого имущества.

Раздел общего имущества супругов может быть произведен как в период брака, так и после его расторжения по требованию любого из супругов (статья 21 Кодекса о браке и семье РСФСР, пункт 1 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации определено, что к требованиям супругов о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, применяется трехлетний срок исковой давности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Как разъяснено в пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака» течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (пункт 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния), а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Если после расторжения брака бывшие супруги продолжают сообща пользоваться общим имуществом, то срок исковой давности следует исчислять с того дня, когда одним из них будет совершено действие, препятствующее другому супругу осуществлять свои права в отношении этого имущества.

Как установлено судом, Р.В.Т. до ее смерти, проживала в спорном жилом помещении, от своего права на жилой дом никогда не отказывалась, с требованием о разделе совместно нажитого имущества и выделе доли в праве собственности на спорный жилой дом не обращалась в связи с отсутствием такой необходимости, поскольку могла беспрепятственно пользоваться им, а бездействие собственника вещи в отношении вопроса определения долей в общем имуществе не свидетельствует по общему правилу о намерении отказаться от права собственности на нее (статья 236 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 38 Семейного кодекса Российской Федерации, статьей 1150 Гражданского кодекса Российской Федерации выделение супружеской доли в совместно нажитом имуществе является правом, а не обязанностью супруга.

Поскольку право Р.В.Т. на совместно нажитое в браке имущество не оспаривалось, ее права по владению и пользованию спорным жилым домом не нарушались, какие-либо основания для исчисления срока исковой давности по требованиям о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, с момента расторжения брака супругами ФИО7, отсутствуют.

То обстоятельство, что решением Белгородского районного суда от 28 августа 2006 г. признано право собственности ФИО2 на спорный жилой дом и произведена регистрация права собственности за одним из супругов также не свидетельствует о нарушении прав другого собственника и не означает, что со дня внесения записи в ЕГРП лицо знало или должно было знать о нарушении права.

В силу части 1 статьи 2 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним - это юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации.

В силу статьи 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось. Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

Исходя из принципа универсальности наследственного правопреемства принятие ФИО1 части наследства (жилого дома <адрес> л.д 130) означает принятие всего причитающегося ему, как наследнику имущества, в том числе и доли в праве собственности на спорный жилой дом, размер которой при наличии спора определяется в судебном порядке.

ФИО1 в силу статьи 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации считается собственником спорного имущества с момента открытия наследства, то есть дня смерти Р.В.Т.

Таким образом, договор купли продажи от 10 января 2013 г. между ФИО2 и ФИО1 в части отчуждения принадлежащей истцу на праве собственности его доли в жилом доме нельзя признать соответствующим закону и в этой части он подлежит признанию недействительным в силу статей 166, 168 Гражданского Кодекса Российской Федерации.

Что касается выводов суда о пропуске истцом срока исковой давности относительно указанного требования, то его также нельзя признать убедительным.

Как пояснил истец в судебном заседании о состоявшемся договоре он узнал только в 2019, так как думал о том, что его отец ФИО2 продал своему внуку ФИО1 только принадлежащую ему долю в жилом доме, в суд обратился 16 августа 2020 г.

Кроме того, в силу статей 33, 34 Семейного кодекса Российской Федерации и статьи 256 Гражданского кодекса Российской Федерации совместная собственность супругов возникает в силу прямого указания закона. Законный режим имущества супругов действует, если брачным договором не установлено иное.

Из материалов дела усматривается, что спорное имущество - жилой дом - приобретено в период брака, то есть в силу приведенных положений является общей совместной собственностью супругов ФИО7. Брачный договор ими не заключался.

В соответствии со статьей 1150 Гражданского кодекса Российской Федерации принадлежащее пережившему супругу наследодателя в силу завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью. Доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со статьей 256 Кодекса, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными указанным кодексом.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», в состав наследства, открывшегося со смертью наследодателя, состоявшего в браке, включается его имущество, а также его доля в имуществе супругов, нажитом ими во время брака, независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства, если брачным договором не установлено иное. При этом переживший супруг вправе подать заявление об отсутствии его доли в имуществе, приобретенном во время брака. В этом случае все это имущество входит в состав наследства.

Согласно пункту 1 статьи 196 и пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Исковая давность не распространяется на требования, предусмотренные статьей 208 Гражданского кодекса Российской Федерации, в том числе требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, если эти нарушения не были соединены с лишением владения.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 57 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29 апреля 2010 г. (в редакции от 23 июня 2015 года) «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», следует, что течение срока исковой давности по искам, направленным на оспаривание зарегистрированного права, начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о соответствующей записи в ЕГРП. При этом сама по себе запись в ЕГРП о праве или обременении недвижимого имущества не означает, что со дня ее внесения в ЕГРП лицо знало или должно было знать о нарушении права.

Вместе с тем в силу абзаца пятого статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда нарушение права истца путем внесения недостоверной записи в ЕГРП не связано с лишением владения, на иск, направленный на оспаривание зарегистрированного права, исковая давность не распространяется.

Лицо, считающее себя собственником находящегося в его владении недвижимого имущества, право на которое зарегистрировано за иным субъектом, вправе обратиться в суд с иском о признании права собственности. Если иное не предусмотрено законом, иск о признании права подлежит удовлетворению в случае представления истцом доказательств возникновения у него соответствующего права (пункты 58, 59 Постановления).

Учитывая, что ФИО1, приняв наследство в виде ? доли спорного жилого дома после смерти матери Р.В.Т., владеет им до настоящего времени, проживает и зарегистрирован в нем, то есть осуществляет полномочия собственника данного жилого помещения, при этом его обращение в суд с иском о признании права на супружескую долю матери в спорном доме в порядке наследования имеет целью восстановление нарушенного права, не связанного с лишением владения, то в данном случае к исковым требованиям, направленным на оспаривание зарегистрированного права, исковая давность не подлежит применению, что не было учтено судом первой инстанции.

Также судом апелляционной инстанции проверены обстоятельства, касающиеся типа хозяйства, поскольку в материалах дела №г. по иску ФИО2 о признании права собственности на жилой дом с постройками имеется выписка из похозяйственной книги за 1980-1982 г.г. об отнесении спорного хозяйства к типу колхозного двора. Однако, поскольку после расторжения брака в 1984 г. Р.В.Т. не утратила связь с данным хозяйством и проживала в нем до своей смерти, то положения статьи 132 Гражданского кодекса РСФСР (в редакции 1964 г.) не позволяют сделать вывод об утрате ею права на долю в имуществе колхозного двора.

Поскольку Р.В.Т. умерла 15 февраля 1997 г., колхозный двор прекратил свое существование в связи с преобразованием колхоза имени Жданова в 1992 г. в ЗАО «Колос», что подтверждается постановлением девятнадцатого арбитражного суда от 31 мая 2013 г., архивная выписка из похозяйственной книги № 3 Отрадненской сельской администрации Белгородского района за 1997-2001 г.г. уже не содержит данных об отнесении хозяйства к типу колхозного двора.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости признания за ФИО1 права собственности в порядке наследования по завещанию на 1/2 долю спорного жилого дома, что влечет аннулирование записи в ЕГРН о праве собственности ФИО1 на целый жилой дом по вышеуказанному адресу.

Что касается требования о признании права собственности на 1/2 долю спорного земельного участка, то в его удовлетворении судом отказано правильно, поскольку право собственности на данный земельный участок возникло у ФИО2 после расторжения брака с Р.В.Т., что подтверждается свидетельством о праве собственности на земельный участок от 9 февраля 1994 г. (л.д. 3), в связи с чем отсутствуют основания для распространения на него режима совместной собственности супругов.

Поскольку истцом заявлены требования о признании права собственности на 1/2 долю спорного земельного по основанию приобретения права собственности в порядке наследования после смерти Р.В.Т., судебная коллегия не находит оснований для рассмотрения вопроса о выделении истцу земельного участка, расположенного под 1/2 частью спорного жилого дома и необходимого для его обслуживания.

На основании изложенного, решение суда подлежит отмене в части отказа в удовлетворении заявленных истцом требований об определении равными долей супругов ФИО2 и Р.В.Т. в совместно нажитом имуществе - жилом доме, расположенном в <адрес>, включении 1/2 доли в указанном жилом доме в состав наследства, открывшегося после смерти Р.В.Т. 15 февраля 1997 г., установлении факта принятия ФИО1 наследства в виде 1/2 доли вышеуказанного жилого дома, признании недействительным в части договора купли продажи 1/2 доли упомянутого жилого дома от 10 января 2013 г. между ФИО2 и ФИО1, признании за истцом права собственности на 1/2 долю жилого дома <адрес> в порядке наследования по завещанию после смерти матери Р.В.Т., умершей 15 февраля 1997 г., аннулировании записи в ЕГРН о праве собственности ФИО1 на целый жилой дом по вышеуказанному адресу.

В остальной части решение суда является законным и обоснованным, оснований для его отмены в апелляционном порядке, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по доводам, изложенным в апелляционной жалобе, не усматривается.

Руководствуясь статьями 327.1, 328, 329, п.п. 3,4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Белгородского районного суда Белгородской областиот 2 октября 2020 г. по делу по иску ФИО1 к ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 об определении долей супругов в совместно нажитом имуществе равными, включении доли умершего супруга в наследственную массу, установлении факта принятия наследства, признании недействительным в части договора купли-продажи земельного участка и жилого дома, истребовании имущества из чужого незаконного владения и признании права собственности в порядке наследования отменить в части отказа в удовлетворении требований ФИО1 об определении равными долей супругов ФИО2 и ФИО8 в совместно нажитом имуществе - жилом доме, расположенном в <адрес>, включении 1/2 доли в указанном жилом доме в состав наследства, открывшегося после смерти Р.В.Т. 15.02.1997г., установлении факта принятия ФИО1 наследства в виде 1/2 доли вышеуказанного жилого дома, признании недействительным в части договора купли продажи 1/2 доли упомянутого жилого дома от 10.01.2013 г. между ФИО2 и ФИО1, признании за истцом права собственности на 1/2 долю жилого дома <адрес> в порядке наследования по завещанию после смерти матери Р.В.Т., умершей 15.02.1997 г., аннулировании записи в ЕГРН о праве собственности ФИО1 на целый жилой дом по вышеуказанному адресу.

Принять в этой части новое решение, которым определить равными доли супругов ФИО2 и Р.В.Т. в совместно нажитом имуществе - жилом доме, расположенном в <адрес>, включить 1/2 доли в указанном жилом доме в состав наследства, открывшегося после смерти Р.В.Т. 15.02.1997 г., установить факт принятия ФИО1 наследства в виде 1/2 доли вышеуказанного жилого дома, признать недействительным в части договор купли продажи 1/2 доли упомянутого жилого дома от 10.01.2013 г. между ФИО2 и ФИО1, признать за ФИО1 право собственности на 1/2 долю жилого дома <адрес> в порядке наследования по завещанию после смерти матери Р.В.Т., умершей 15.02.1997 г., аннулировать запись в ЕГРН о праве собственности ФИО1 на целый жилой дом по вышеуказанному адресу.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня вынесения апелляционного определения путем подачи кассационной жалобы (представления) через Белгородский районный суд Белгородской области.

Мотивированный текст изготовлен: 12 февраля 2021 г.

Председательствующий

Судьи

Определение24.02.2021