Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Государственного учреждения Управления пенсионного фонда Российской Федерации в г. Южно-Сахалинске (далее – ГУ УПФ РФ в г. Южно-Сахалинске, Управление) к ФИО1 о взыскании страховой пенсии, по апелляционным жалобам ответчика ФИО1 и его представителя ФИО2 на решение Южно-Сахалинского городского суда от 11 ноября 2019 года.

Заслушав доклад судьи Доманова В.Ю., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ГУ УПФ РФ в г. Южно-Сахалинске обратилось в суд с исковым заявлением к ФИО1 о взыскании страховой пенсии.

В обоснование заявленных требований истец указал, что 1 февраля 2011 года ответчик обратился с заявлением в Управление о назначении пенсии, при этом в заявлении ответчик отметил, что ранее пенсия по другому ведомству не назначалась. Решением Управления № от 30 марта 2011 года ответчику была назначена трудовая пенсия по старости с 22 февраля 2011 года. Отметил, что в нарушение предупреждений о гражданско-правовой ответственности за предоставление недостоверных сведений в Пенсионный фонд Российской Федерации ФИО1 был скрыт факт получения им пенсии с 21 июня 2002 года за выслугу лет – 33 года, <адрес>. В этой связи выплата пенсии ответчику прекращена с 1 мая 2019 года. Указал, что в результате сокрытия факта получения пенсии за период с 22 февраля 2011 года по 30 апреля 2019 года ответчиком незаконно получена страховая пенсия в общей сумме 1735557 рублей 72 копейки. ФИО1 было направлено уведомление о необходимости возмещения ущерба, но денежные средства в указанной сумме в адрес Управления не поступили.

В связи с изложенными обстоятельствами истец просил взыскать с ФИО1 незаконно полученную страховую пенсию по старости в сумме 1735557 рублей 72 копейки, судебные расходы в сумме 16877 рублей 79 копеек.

Определением суда от 11 ноября 2019 года принят отказ истца от иска в части взыскания судебных расходов; производство по делу в указанной части прекращено, истцу возвращена уплаченная государственная пошлина в размере 16877 рублей 79 копеек.

Решением Южно-Сахалинского городского суда от 11 ноября 2019 года исковые требования удовлетворены.

С ФИО1 в пользу ГУ УПФ РФ в г. Южно-Сахалинске взыскана незаконно полученная страховая пенсия по старости в сумме 1735557 рублей 72 копейки.

Данное решение обжалуют ответчик ФИО1 и его представитель ФИО2

ФИО1 в апелляционной жалобе просит решение отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объёме. Отмечает, что ошибка в расчётах произошла не по его вине, а в результате ненадлежащего исполнения работником ГУ УПФ РФ в г. Южно-Сахалинске Ф.И.О.13 своих должностных обязанностей, которая не потребовала от него справки из Военного пенсионного фонда. Указывает, что трудовая книжка является основным документом для начисления пенсии, и в ней имелись записи о его службе в органах внутренних дел. Также указывает, что в силу своего возраста не мог сам контролировать расчёты сотрудников Управления.

Представитель ФИО1 ФИО2 в апелляционной жалобе также просит решение отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объёме. Указывает, что на Пенсионный фонд Российской Федерации возложена функция контроля за правильным и рациональным расходованием средств, в связи с чем суду следовало установить начальный момент течения срока исковой давности исходя из его полномочий по контролю за расходованием средств. При этом начало течения срока исковой давности должно совпадать с моментом возникновения у пенсионного органа права на подачу иска и возможности реализовать его в судебном порядке. Полагает, что не были предметом исследования суда причины отсутствия со стороны ГУ УПФ РФ в г. Южно-Сахалинске контроля за расходованием средств на осуществление ФИО1 ежемесячной денежной выплаты на протяжении длительного времени с февраля 2011 года по май 2019 года, а также обстоятельства, свидетельствующие о том, когда пенсионный орган должен был узнать о возможной утрате гражданином права на получение такой выплаты, в том числе с использованием системы межведомственного электронного взаимодействия. Указывает, что ФИО1 действовал добросовестно, предоставив все документы в надлежащем виде, содержание сведений в этих документах истцом не оспаривалось. Кроме того, этих документов было достаточно для установления факта получения им второй пенсии. Ссылается на стандарт заполнения заявлений с уже готовым текстом, где заявителю предлагается лишь подписать документ, фактически его не прочитав. При этом указывает, что ответчик сообщал сотруднику Управления о получении им пенсии в <адрес>. Тот факт, что стаж в полиции в нарушение требований статей 10 и 11 ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» не был включен в стаж при назначении пенсии по старости, подтверждает осведомлённость Пенсионного фонда Российской Федерации о том, что этот стаж уже принят в зачёт по линии <адрес> Российской Федерации. Также отмечает, что законом не предусмотрена обязанность гражданина наряду с вышеуказанными документами предоставлять справки о получении им иного вида пенсионного содержания.

В возражениях представитель ГУ УПФ РФ в г. Южно-Сахалинске И Е.Г. просит оставить решение суда первой инстанции без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ФИО1 ФИО3 доводы апелляционных жалоб поддержал.

Представитель ГУ УПФР РФ в г. Южно-Сахалинске И Е.Г. возражала против удовлетворения апелляционных жалоб.

ФИО1 не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещён.

С учётом требований части третьей статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Заслушав представителей сторон, проверив законность и обоснованность постановленного по делу решения, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.

В соответствии с пунктом 2 статьи 3 Федерального закона от 15 декабря 2001 №166-ФЗ «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации» гражданам, имеющим одновременно право на различные пенсии в соответствии с законодательством Российской Федерации, устанавливается одна пенсия по их выбору, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В силу статьи 25 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. №173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (действовавшего на момент назначения пенсии ФИО1) физические и юридические лица несут ответственность за достоверность сведений, содержащихся в документах, представляемых ими для установления и выплаты трудовой пенсии, а работодатели, кроме того, - за достоверность сведений, представляемых для ведения индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования.

В случае, если представление недостоверных сведений или несвоевременное представление сведений, предусмотренных п. 4 ст. 23 настоящего Федерального закона, повлекло за собой перерасход средств на выплату трудовых пенсий, виновные лица возмещают Пенсионному фонду Российской Федерации причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации (п.2).

В случаях невыполнения или ненадлежащего выполнения обязанностей, указанных в пункте 1 данной статьи, и выплаты в связи с этим излишне выплаченных сумм трудовой пенсии работодатель и пенсионер возмещают пенсионному органу, производящему выплату трудовой пенсии, причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации (п.3)

Пунктом 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 Кодекса.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки.

Из приведённых положений закона следует, что пенсионер имеет право только на один вид пенсионного обеспечения, исключение составляют лица, указанные в пункте 3 статьи 3 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №166-ФЗ «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации», при этом, если гражданин при обращении за получением пенсии скрыл обстоятельства, которые могли бы влиять как на её выплату, так и на её размер, то он обязан возместить причинённый Пенсионному фонду ущерб, который определяется по правилам пункта 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, в виде размера неосновательно полученных пенсионных выплат.

Судом первой инстанции установлено, что ФИО1, обратившись 1 февраля 2011 года в пенсионный орган с заявлением о назначении страховой пенсии, скрыл то, что является получателем с 21 июня 2002 года пенсии за выслугу лет в <адрес> в соответствии с Законом Российской Федерации от 12 февраля 1993 года №4468-1 «О пенсионному обеспечении лиц, проходивших военную службу в органах внутренних дел, государственной противопожарной службы, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, Федеральной службе войск национальной гвардии Российской Федерации, и их семей», тогда как это обстоятельство влияло на назначение указанного вида пенсии.

Указанные обстоятельства нашли своё подтверждение исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так, согласно заявлению о назначении страховой пенсии ответчик указал, что ему пенсия по другому основанию или от другого ведомства не назначалась.

О последствиях неисполнения обязанности, предусмотренной пунктом 4 статьи 23 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», ФИО1 был предупрежден, о чем свидетельствует его подпись на заявлении, той же подписью он подтвердил достоверность представленных органу Пенсионного фонда Российской Федерации сведений для назначения трудовой пенсии.

При таких обстоятельствах, учитывая, что ответчик с 21 июня 2002 года является получателем пенсии за выслугу лет по линии <данные изъяты> Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о недобросовестном поведении ответчика при исполнения им, как субъектом пенсионных отношений, своих обязанностей по предоставлению органу Пенсионного фонда Российской Федерации достоверных сведений о наступлении обстоятельств, влекущих за собой прекращение выплаты трудовой (или страховой) пенсии, и взыскал в пользу истца сумму переплаты пенсии в размере 1735557 рублей 72 копейки.

Довод апелляционной жалобы об отсутствии недобросовестности в действиях ответчика при подаче заявления о досрочном назначении страховой пенсии был предметом оценки суда первой инстанции и обоснованно отклонён по мотиву его необоснованности, поскольку обязанность по извещению обо всех обстоятельствах, которые влияют на получение пенсии, лежит на гражданине, тогда как в рассматриваемом случае ответчиком этого не было сделано.

Так же получили надлежащую оценку и правомерно отклонены доводы ответчика, которые он излагал в суде первой инстанции и которые им повторно отражены в апелляционной жалобе, об отсутствии в его действиях недобросовестности, в связи с чем, исходя из положений пункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации, излишне выплаченная пенсия не подлежит возврату, поскольку сам факт длительного получения двух видов пенсии на протяжении длительного времени не может свидетельствовать о добросовестном поведении.

Доводы апелляционной жалобы о том, что ответчик не заполнял графу, в которой указаны сведения о не назначении ему другого вида пенсии, а также о том, что работниками пенсионного фонда могли быть подменены листы заявления, являются голословными и свидетельствуют только о том, что ответчик желает избежать ответственности за свои неправомерные действия.

Доводы апелляционной жалобы о несогласии с выводами суда первой инстанции о неприменении последствий пропуска срока исковой давности, основаны на ином толковании норм материального права, в связи с чем не могут быть приняты как обоснованные.

Так в соответствии со статьей 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Из дела видно, что пенсионному органу стало известно о получении ответчиком иного вида пенсионного обеспечения только из письма УМВД по Сахалинской области от 4 апреля 2019 года, сведений о том, что истцу об указанном обстоятельстве могло быть известно или должно было стать известно ранее этого срока, материалы дела не содержат.

Утверждения представителя ответчика о том, что пенсионный орган в силу возложенных обязанностей обязан был проверять правильность расходования денежных средств, не свидетельствует об том, тем более с учётом того, что ответчик получал пенсию по линии иного ведомства, не связанного с Пенсионным фондом.

В целом доводы апелляционной жалобы были предметом изучения суда первой инстанции, не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, основанием к отмене решения суда служить не могут, поскольку основаны на неверном толковании норм материального права.

Нарушений норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного решения, судом при рассмотрении дела не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 327, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Южно-Сахалинского городского суда от 11 ноября 2019 года оставить без изменения, апелляционные жалобы ФИО1 и его представителя ФИО2 – без удовлетворения.

Председательствующий В.Ю. Доманов

Судьи В.А. Калинский

А.В Карпов