Гражданский кодекс часть 1

Рассмотрела в открытом судебном заседании 03 июля 2019 года в г. Перми гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Краснокамского городского суда Пермского края от 06 февраля 2019 года, которым постановлено:

Удовлетворить исковые требования ИП ФИО2.

Признать незаключенным дополнительное соглашение №** от 06.02.2018 года к договору аренды №** от 01.10.2009 года, сторонами которого указаны ИП ФИО2 и ФИО1.

Заслушав доклад судьи Абашевой Д.В., пояснения представителя ответчика ФИО1, третьего лица ФИО3, представителя истца, третьего лица ИП ФИО2 – ФИО4, проверив материалы дела, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ИП ФИО2 обратился в суд с иском к ФИО1 о признании незаключенным дополнительного соглашения № ** от 06.02.2018 года к договору аренды № ** от 01.10.2009 года. Исковые требования мотивировал тем, что никакие документы с ФИО1 никогда не подписывал, в том числе Дополнительное соглашение № ** от 06.02.2018 года к договору аренды, никогда с ним не встречался. До июля 2018 года о существовании какого-либо дополнительного соглашения к договору аренды истцу не было известно. Указал, что в апреле 2018 года истцу стало известно, что ФИО1 и ФИО3 похитили принадлежащий его брату ФИО2 объект недвижимости, а именно нежилое помещение, общей площадью 480,00 кв. м., расположенное в здании № ** по ул. **** в г. Екатеринбурге. При этом ИП ФИО2 является арендатором помещения № **, площадью 76,7 кв. м, расположенного в подвале здания № ** по ул. **** в г. Екатеринбурге на основании заключенного с ИП ФИО2 Договора аренды № ** от 01.10.2009 года. Размер арендной платы по Договору аренды № ** был согласован сторонами и никогда не менялся. Указанный договор аренды был зарегистрирован в Управлении Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии (Росреестр). Оспариваемым Дополнительным соглашением к договору аренды, в частности, были внесены некоторые изменения в Договор аренды № **. Тогда как, согласно сфальсифицированному ФИО1 Дополнительному соглашению № ** к договору аренды, истец якобы признал факт владения и пользования всем помещением площадью 480 кв. м. с 01.01.2015 года, а также согласился на увеличение арендной платы с 01.01.2015 года. В период с 2015 года по настоящее время помещения находились (либо находятся в настоящее время) во владении и пользовании иных лиц на праве аренды. Отмечено, что истец волю на заключение Дополнительного соглашения к договору аренды не выражал.

Определением Краснокамского городского суда от 07.11.2018 годапривлечены в качестве третьих лиц ФИО3, ФИО5, ФИО6, МРУ Росфинмониторинг по ПФО.

Судом постановлено вышеприведенное решение, об отмене которого просит в апелляционной жалобе ФИО1, приводя доводы о том, что судом документального подтверждения слов ФИО2 о краже документов со стороны ФИО3, на сегодняшний день какого-либо обвинения ФИО3, ФИО1 – не предъявлено. Во всех сделках ФИО2, ФИО2 участвовали лично, поэтому доводы о введении в заблуждение ФИО2 при сделках с объектом недвижимости при подписании Дополнительного соглашения № ** от 06 февраля 2018 г. не соответствуют действительности. В своих пояснениях истец пояснил, что длительное время занимается оказанием полиграфических услуг. Судом сделаны неправильные выводы относительно экспертного заключения от 18.01.2019 г., а именно имеющиеся противоречия в описательной и заключительной частях заключения. Судом не исследован спорный документ и соответствие выводов эксперта данному документу. Судом не было достоверно установлено и выяснено, что и в какой последовательности наносилось на спорный текст дополнительного соглашения № ** от 06.02.2018 г. к договору аренды № ** от 01.10.2009 г. Эксперт по данному вопросу судом не допрошен. Судом не принят во внимание факт оплаты истцом своему брату арендных платежей за фактически проданный объект. Судом неправомерно отказано ФИО3 в назначении экспертизы, определение об отказе в назначении экспертизы судом не вынесено. Кроме того, судом допущены следующие процессуальные нарушения: отсутствие аудио протокола судебного заседания; взятие образцов подписи ФИО2 после оглашения определения о назначении экспертизы; неверное уведомление сторон относительно срока обжалования решения.

Исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность постановленного по делу судебного решения, в соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ, в пределах, изложенных в жалобе доводов, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены либо изменения судебного постановления.

Как следует из материалов дела, 01.10.2009 года между ИП ФИО2 (арендодатель) и ИП ФИО2 (арендатор) был заключен договор аренды № **, согласно которого арендодатель обязался передать арендатору во временное владение и пользование (в аренду) нежилое помещение №**, расположенное в подвале здания по адресу: ****, общей площадью помещения 76,7 кв.м., а арендатор обязался принять помещение и выплачивать за него арендную плату, предусмотренную договором в размере 30 680 рублей в месяц (т. 1 л.д.26-30).

Данное помещение было передано ИП ФИО2 по акту приема-передачи от 01.10.2009 года (т.1 л.д.31,32).

На момент заключения договора ФИО2 являлся собственником указанного помещения согласно свидетельству о государственной регистрации права серия 66АГ №**, выданного Управлением Федеральной Регистрационной службы по Свердловской области 01.12.2008 года. Помещение не заложено, не арестовано, не является предметов исков третьих лиц (п.1.5 договора аренды).

Согласно договора купли-продажи от 22.01.2018 года ФИО1 приобрел у ФИО2 нежилое помещение общей площадью 480 кв.м., назначение нежилое, наименование: нежилое, расположено: этаж №2, подвал № б/н с условным номером: **, кадастровый номер **, по адресу: ****.

01 февраля 2018 года договор купли-продажи зарегистрирован в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним сделаны записи регистрации перехода права собственности.

Из дополнительного соглашения №** от 06.02.2018 года к договору аренды № ** от 01.10.2009 года следует, что ФИО1 (арендодатель) и ИП ФИО2 внесли изменения в договор аренды от 01.10.2009 года:

читать в новой редакции п.1.1 договора: «Арендодатель обязуется предоставить арендатору во временное владение и пользование (в аренду) нежилое помещение, расположенное в подвале № б/н, этаж №2, площадью 480 кв.м. здания, расположенного по адресу: **** (кадастровый номер **), а арендатор обязуется принять и выплачивать за него арендную плату, предусмотренную договором»; п.1.4 договора» на момент заключения договора помещение, сдаваемое в аренду, принадлежит арендодателю на праве собственности»;

п.1.5 договора «передача помещения по настоящему договору осуществляется на основании акта приема-передачи, либо иного документа, подтверждающую фактическую передачу помещения»;

п.3.1 договора «арендная плата начинается за фактическое пользование помещением с даты фиксируемой при приеме-передачи помещения»;

п.3.2 дополнен следующей фразой (предложением) «в случае увеличения площади арендуемого помещения относительно изначально переданной площади, арендатор обязуется в десятидневный срок доплатить обеспечительный платеж, рассчитанный на дополнительную принятую арендатором площадь помещения»;

п. 3.3 договора слова «размер арендной платы в месяц составляет 30680 рублей, НДС не предусмотрено» заменить на слова и читать в новой редакции: размер арендной платы в месяц составляет 470400 рублей из расчета 980 рублей за 1 кв.м., НДС не предусмотрено, далее по тексту указанного пункта читать без изменений»;

в п.3.4 договора слова «на основании счетов, полученных арендатором от арендодателя» исключить;

п.3.1 договора в новой редакции «срок аренды помещения по договору с 01.10.2009 года по 31.12.2021 года» ( т.1 л.д.13-14).

19.02.2018 года Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Свердловской области направило ФИО2, ФИО3 уведомление о прекращении государственной регистрации дополнительного соглашения к договору аренды в отношении помещения с кадастровым номером **, расположенное по адресу: ****, в связи с заявлением ФИО2.

23.02.2018 года между ФИО2 (кредитор) и ФИО1 (новый кредитор) заключен договор уступки (права) требования, согласно условиям которого кредитор уступает, а новый кредитор принимает право требования к должнику ИП ФИО2 суммы задолженности в размере 16630 919 рублей, а также процентов за пользование чужими денежными средствами, исчисляемых в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации по договору аренды №** от 01.10.2009 года в редакции дополнительного соглашения №** от 06.02.2018 года, основание арендная плата за период с 01.01.2015 года по 01.02.2018 года (т.1 л.д.215).

На основании договора купли-продажи от 15.03.2018 ФИО3 приобрел у ФИО1 нежилое помещение общей площадью 480 кв.м., назначение нежилое, наименование: нежилое, расположено: этаж №2, подвал № б/н с условным номером: **, кадастровый номер **, по адресу: **** (т.1 л.д.185).

Договор купли-продажи и переход права собственности зарегистрированы в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 20 марта 2018 года.

На основании договора уступки права требования от 21.03.2018 года ФИО3 приобрел у ФИО1 (первоначальный кредитор – ФИО2) право требования к должнику ИП ФИО2 суммы задолженности в размере 16630 919 рублей и процентов за пользование чужими денежными средствами, исчисляемых в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации по договору аренды №** от 01.10.2009 года в редакции дополнительного соглашения №** от 06.02.2018 года, основание арендная плата за период с 01.01.2015 года по 01.02.2018 года (т.1 л.д.216).

В материалах дела имеется дополнительное соглашение №2 от 23 марта 2018 года к договору аренды №21 от 01.10.2009 года, заключенное между ФИО3 и ИП ФИО2, согласно условиям которого стороны внесли изменения в договор. Принимая во внимание договор купли-продажи от 15.03.2018 года, арендатор уведомил о смене арендодателя на ФИО3; стороны согласовали замену реквизитов по внесению арендных платежей; дополнительно арендатор уведомил арендодателя о фактическом пользовании объектом аренды с 01.01.2015 года. Арендная плата за указанный период с 01.01.2015 года по 23.03.2018 года вносилась частично, на дату подписания соглашения задолженность по арендной плате составляет: с 01.01.2015 года по 01.02.2018 года - 16630919 рублей в пользу ФИО2; с 01.02.2018 года по 20.03.2018 года - 713 187,40 рублей в пользу ФИО1; с 21.03.2018 года по 31.03.2018 года - 166916,20 рублей в пользу ФИО3 По соглашению сторон, принимая во внимание заключение договора цессии между ФИО2 и ФИО1, договор уступки прав требования (цессии) от 23.02.2018 года на получение денежных средств по задолженности по арендной плате за пользование объектом с 01.01.2015 года по 01.02.2018 года на сумму основного долга 16630 919 рублей, а также сумму процентов за пользование чужими денежными средствами в соответствии с действующим законодательством РФ; между ФИО1 и ФИО3 договор уступки прав требования (цессии) от 21.03.2018 года на получение денежных средств по задолженности арендной платы за пользование объектом с 01.01.2015 года по 01.02.2018 года на сумму основного долга 16630 919 рублей, а также сумму процентов за пользование чужими денежными средствами в соответствии с действующим законодательством РФ; задолженность за аренду объекта за период с 01.01.2015 года по 01.02.2018 года была уступлена конечному кредитору ФИО3 в размере 16630 919 рублей. Арендатор ФИО2 признает задолженность по арендной плате за пользование объектом с 01.01.2015 года по 01.02.2018 года - 16630 919 рублей, дополнительно ежемесячные акты оказанных услуг между сторонами не подписываются. Настоящим соглашением арендатор ФИО2 подтверждает факт надлежащего уведомления и передачи соответствующих документов по состоящейся уступке права требования (цессии) в размере 16630 919 рублей. Указанная сумма должна быть уплачена ФИО2 ФИО3 в срок не позднее 30.03.2018 года любым не запрещенным действующим законодательством способом, в том числе зачетом встречных однородных требований и т.д. если иное не предусмотрено дополнительным соглашением (т.1 л.д.184).

Определением Краснокамского городского суда Пермского края от 29.11.2018 по делу назначена судебная почерковедческая и техническая экспертиза.

Согласно заключению судебно-почерковедческой экспертизы № ** от 21.01.2019 года, составленному экспертом ФБУ Пермская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации, подписи от имени ФИО2 в двух экземплярах дополнительного соглашения №** от 06.02.2018 года к Договору аренды №** от 01.10.2009 года в строках «ИП ФИО2» выполнены самим ФИО2 (т.2 л.д.83-88).

Согласно заключению судебно-технической экспертизы № 4919/07-2/18-04 от 18.01.2019 года, составленному экспертом ФБУ Пермская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации, на двух представленных экземплярах дополнительного соглашения № ** от 06.02.2018 года к Договору аренды № ** от 01.10.2009 года» (л.д. 2, 13 т. 2) имеются признаки технического монтажа. Признаки монтажа заключаются в неодновременном выполнении фрагментов печатных текстов и последовательности нанесения реквизитов на оборотной стороне каждого экземпляра документа (ответ на вопрос 2 определения суда). Первоначально на оборотной стороне двух представленных экземпляров дополнительного соглашения № ** от 06.02.2018 года к Договору аренды № ** от 01.10.2009 года» (л.д. 2, 13 т. 2) был нанесен верхний абзац печатного текста «Арендатор...» с линией графления, затем оттиск печати ИП ФИО2 и подпись от имени ФИО2 Печатные тексты на лицевой стороне и в нижних абзацах на оборотной стороне двух представленных экземпляров документа (л.д. 2,13 т. 2) выполнены на листах бумаги с имеющимися вышеуказанными реквизитами. Печатные тексты на лицевой стороне и в нижних абзацах на оборотной стороне двух представленных экземпляров документа (л.д. 2, 13 т. 2) выполнены не одновременно (не за один прием) с текстом верхнего абзаца оборотной стороне каждого экземпляра документа (ответы на вопросы 3, 4 определения суда). Первоначально на оборотной стороне каждого представленного экземпляра документа (л.д. 2, 13 т. 2) был нанесен верхний абзац печатного текста «Арендатор...» с линией графления, затем оттиск печати ИП ФИО2, а впоследствии - нижний абзац печатного текста «Арендодатель...». Нижний абзац печатного текста на оборотной стороне каждого экземпляра документа выполнен после нанесения оттиска печати ИП ФИО2 (ответ на дополнительно поставленный вопрос). На оборотной стороне двух экземпляров документа осуществлялось допечатывание нижнего абзаца печатного текста «Арендодатель...» 5 (ответ на вопрос 5 определения суда). Подписи от имени ФИО2 на двух представленных экземплярах дополнительного соглашения № 1 от 06.02.2018 года к Договору аренды № ** от 01.10.2009 года» (л.д. 2, 13 т. 2) выполнены рукописным способом, то есть без применения технических средств. Признаков применения технических средств нанесения подписей от имени ФИО2, например, с помощью сканера и принтера ПК, копировального аппарата, либо другого технического устройства, на документах не имеется (т.2 л.д.64-75).

Разрешая заявленные требования, суд исходил из того, что со стороны ИП ФИО2 оспариваемое дополнительное соглашение №** от 06.02.2018 года к договору аренды №** от 01.10.2009 года не заключалось, волю на его заключение он не выражал. В связи с чем суд пришел к выводу об обоснованности требования о признании спорного дополнительного соглашения незаключенным. Выводы суда основаны на совокупности имеющихся доказательств, в том числе на заключениях судебных почерковедческой и технической экспертиз, при проведении которых установлены признаки монтажа, заключающегося в неодновременном выполнении фрагментов печатных текстов и последовательности нанесения реквизитов на оборотной стороне каждого экземпляра документа.

Судебная коллегия считает выводы суда правильными, в должной степени мотивированными, основанными на анализе и соответствующей правовой оценке фактических обстоятельств дела и имеющихся в деле доказательств, верном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения сторон. Доводами апелляционной жалобы эти выводы не опровергаются.

Положениями ст. 8 ГК РФ предусмотрено, что гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают: из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

Согласно ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В соответствии со ст. 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции правильно руководствовался приведенными нормами права. По смыслу ст. 160 ГК РФ подпись в договоре совершается стороной договора под изготовленным текстом договора, поскольку только в этом случае подпись подтверждает волю лица на совершение договора, содержание которого изложено в тексте. Нарушение последовательности исполнения текста договора и выполнения подписи означает, пока не доказано обратное, отсутствие воли лица, чья подпись совершена ранее изготовления текста договора, на совершение договора. Отсутствие доказательств обратного свидетельствует в данном случае об обоснованности заявленных исковых требований.

Доводы апелляционной жалобы о наличии противоречий в заключениях экспертиз и отсутствии выводов относительно последовательности внесения в текст оспариваемого дополнительного соглашения текста печати и подписи законность выводов суда первой инстанции не опровергают.

В результате проведения экспертизы установлены признаки монтажа, заключающегося в неодновременном выполнении фрагментов печатных текстов и последовательности нанесения реквизитов на оборотной стороне каждого экземпляра документа, нанесения нижних абзацев печатного текста с реквизитами арендодателя после нанесения печати оттиска ИП ФИО2

С учетом данных выводов в совокупности с доводами истца и установленными по делу обстоятельствами суд первой инстанции правильно сделал вывод об отсутствии доказательств его волеизъявления на заключение оспариваемого дополнительного соглашения и достижения сторонами согласия относительно всех его существенных условий. Так как сторонами не доказан факт согласования их воли, и как следствие, заключение названного соглашения, суд правильно посчитал это соглашение незаключенным.

Имеющиеся в деле доказательства оценены судом в соответствии с правилами ст. 71 ГПК РФ. Оснований не согласиться с их оценкой судебной коллегией не усматривается.

При таком положении, вопреки доводам апелляционной жалобы, сама по себе принадлежность подписи в оспариваемом дополнительном соглашении ФИО2, равно как и утверждение об его осведомленности относительно всех осуществляемых сделок, связанных с арендованным им объектом недвижимости, не являются достаточным подтверждением его волеизъявления на заключение оспариваемого соглашения на указанных в нем условиях.

Обстоятельства, связанные с оспариванием иных договоров, предметом которых являлось нежилое помещение с кадастровым номером **, расположенное по адресу: ****, и связанные с ним права и обязанности у сторон этих договоров, в том числе об оспаривании договора купли-продажи от 22.01.2018 и договора уступки права требования от 21.12.2014, правового значения для разрешения настоящего спора не имеют и на существо принятого решения не влияют.

Отсутствие аудио протоколирования и неверное уведомление сторон о сроках изготовления мотивированного решения, на которые ссылается автор апелляционной жалобы, не относятся к нарушениям процессуального закона, которые могли бы повлечь необходимость его отмены судебного решения.

Отобрание образцов почерка после оглашения определения суда о назначении судебной экспертизы требованиям ст. 81 ГПК РФ, устанавливающей порядок получения образцов почерка для сравнительного исследования документа и подписи на документе, не противоречит.

В соответствии со ст. 81 ГПК РФ в случае оспаривания подлинности подписи на документе или ином письменном доказательстве лицом, подпись которого имеется на нем, суд вправе получить образцы почерка для последующего сравнительного исследования. О необходимости получения образцов почерка выносится определение суда (часть 1). О получении образцов почерка составляется протокол, в котором отражаются время, место и условия получения образцов почерка. Протокол подписывается судьей, лицом, у которого были получены образцы почерка, специалистом, если он участвовал в совершении данного процессуального действия (часть 3).

Требования процессуального закона при получении образцов почерка у ФИО2 судом соблюдены.

При таких обстоятельствах, приведенные в апелляционной жалобе доводы не нашли правового и документального обоснования и не могут являться основанием к отмене судебного акта.

Руководствуясь ст.328 ГПК РФ, судебная коллегия,

о п р е д е л и л а :

решение Краснокамского городского суда Пермского края от 06 февраля 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий –

Судьи –