Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу представителя ФИО1 – ФИО2 на решение Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 05 июня 2019 года по гражданскому делу по иску ФИО1 к казне Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации, Судебному департаменту при Верховном Суде Российской Федерации о компенсации морального вреда, заслушав доклад судьи Сенякина И.И., объяснения представителя Следственного управления Следственного комитета России по Оренбургской области - ФИО3 и представителя МВД России - ФИО4, против удовлетворения апелляционной жалобы возражавших, прокурора Андреева А.В., просившего решение суда оставить без изменения, оценив доводы апелляционной жалобы и поступивших на нее возражений, рассмотрев материалы дела в пределах этих доводов,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с указанным выше иском к казне Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации, Судебному департаменту при Верховном Суде Российской Федерации по тем основаниям, что в отношении него вынесен обвинительный приговор. Давая оценку доказательствам суды первой и апелляционный инстанции действовали по своему внутреннему убеждению и совести, необоснованно отказав ему, ФИО1, в принятии в качестве доказательства заключения психофизиологической экспертизы и в назначении таковой, а также психолого-лингвистической экспертизы, кроме того, нарушено его право на рассмотрение дела судом присяжных.

Оспаривая конституционность ст.ст. 17, 74, 87, 217 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, полагал, что применение указанных законоположений в ходе рассмотрения уголовного дела по обвинению его, ФИО1, в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1, 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, позволили органам предварительного следствия лишить его права на рассмотрение дела судом присяжных, суду - игнорировать право подсудимого на получение доказательств его невиновности и вынести заведомо незаконный приговор, а отказ в принятии Конституционным Судом Российской Федерации жалобы на нарушение его конституционных прав оспариваемыми положениями закона, причинили ему моральный вред и нравственные страдания, выражающиеся в том, что он, будучи невиновным, отбывает наказание в виде лишения свободы, являющееся одной из форм пыток.

Истец просил: взыскать с казны Российской Федерации в его пользу компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 рублей с одновременным направлением в Государственную Думу Российской Федерации частного определения о необходимости проведения парламентского расследования в связи с массовым нарушением прав человека применением ст. 17 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Определением суда от 26 апреля 2019 года из числа третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, исключены: З.В.Р., Х.С.В, Ц.Н.Н., Ш.Н.А., депутат Государственной Думы Российской Федерации Ж.С.В., депутат Государственной Думы Российской Федерации З.Н.Г., Первый канал передача «Человек и закон», Т.С.Е., Ф.О.А., Д.Ю.В., К.Д.В., депутат Государственной Думы Российской Федерации М.И.С., Ф.Е.В., депутата Государственной Думы Российской Федерации Х.А.Е., Государственная Дума Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации, К.Н.А., П.С.А., депутат Государственной Думы Российской Федерации П.Н.В., Р.А.С., С.М.А., С.А.В., Л.М.А., М.В.И., Ч.И.А., Ч.К.В., У.В.П., З.Ю.В., Ц.А.Н.

Определением суда от 22 мая 2019 года к участию в деле в порядке ст.45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации привлечен прокурор для дачи заключения по существу спора.

Решением Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 05 июня 2019 года в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

Не согласившись с решением суда, представитель истца подал апелляционную жалобу, в которой просит решение суда, как незаконное и необоснованное, отменить. В обоснование жалобы приводит доводы, аналогичные доводам, изложенным в суде первой инстанции в обоснование исковых требований. Кроме того, указывает, что в определении от 26 апреля 2019 года суд исключил из числа третьих лиц граждан и учреждения, указанных в иске, при этом не обосновал, по какой причине их права и интересы не будут нарушены вынесенным решением или у них не возникнет какая-либо обязанность в отношении нарушенных прав истца. Кроме того, суд не направил ему, как представителю истца, копию указанного определения, в связи с чем, истцу не была оказана квалифицированная юридическая помощь. Указывает, что суд не применил ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, которая возлагает обязанность доказывания своей невиновности на причинителя вреда.

В возражениях, поданных на апелляционную жалобу, представитель Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации просит решение суда оставить без изменения.

Все лица, участвующие в деле, о дате, времени и месте судебного заседания были извещены надлежащим образом.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции истец ФИО1, представители ответчиков Министерства финансов Российской Федерации и Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, третьего лица Следственного комитета Российской Федерации не явились, судебная коллегия в соответствие со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определила рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.

В соответствии со ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно статье 46, части 1 и 2 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод; решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд.

Право на судебную защиту относится к основным неотчуждаемым правам и свободам человека и одновременно выступает гарантией всех других прав и свобод, оно признается и гарантируется согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации и обеспечивается на основе закрепленных в ней принципов правосудия, включая независимость судей, их подчинение только Конституции Российской Федерации и федеральному закону, осуществление судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон (статьи 17 и 18; статья 120, часть 1; статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации).

Приведенным положениям Конституции Российской Федерации корреспондируют предписания статьи 10 Всеобщей декларации прав человека и статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которым каждый человек для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения имеет право на то, чтобы его дело было рассмотрено с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом, то есть при предоставлении на основе полного равенства процессуальных гарантий справедливого судебного разбирательства. В силу статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод справедливое правосудие, осуществляемое независимым, беспристрастным и компетентным судом, созданным на основании закона, также предполагает обязательность и исполнимость судебных решений, что связано с требованием правовой определенности.

Указанные общие принципы осуществления правосудия распространяются на все закрепленные Конституцией Российской Федерации, ее статьей 118 (часть 2), виды судопроизводства- конституционное, гражданское, административное и уголовное и являются для них едиными, вне зависимости от природы и особенностей материальных правоотношений, определяющих предмет рассмотрения в каждом виде судопроизводства, в рамках которого граждане реализуют конституционное право на судебную защиту.

Этими особенностями, а также характером рассматриваемых дел, существом и значимостью вводимых санкций и правовых последствий их назначения обусловливается закрепление в федеральном законе применительно к отдельным видам судопроизводства и категориям дел способов и процедур судебной защиты, вводя которые федеральный законодатель обязан следовать принципам, лежащим в основе организации судов и их деятельности по осуществлению правосудия, в том числе на основе разграничения видов судебной юрисдикции и с учетом требований статей 46 - 53, 118, 120, 123 и 125 - 128 Конституции Российской Федерации.

Конституционные принципы равноправия, равенства всех перед законом и судом, а также развивающие их принципы состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве (статья 17, часть 3; статья 19, части 1 и 2; статья 123 часть 3 Конституции Российской Федерации) предполагают такое построение судопроизводства, при котором функция суда по разрешению дела отделена от функций спорящих перед судом сторон. Осуществляя правосудие как свою исключительную функцию, суд во всех видах судопроизводства, в том числе уголовном, обязан предоставлять сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций и потому не может принимать на себя выполнение их процессуальных функций.

Согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты (часть третья статьи 15), а бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения (часть вторая статьи 14); при этом все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном данным Кодексом, толкуются в его пользу, и до полного опровержения его невиновности обвиняемый продолжает считаться невиновным (части первая и третья статьи 14).

Данные предписания основаны на положениях статей 49 и 123 Конституции Российской Федерации, следуя которым и учитывая, что презумпция невиновности диктует признание судом всех фактов, свидетельствующих в пользу обвиняемого, пока они не опровергнуты стороной обвинения в должной процессуальной форме, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации устанавливает требования к доказыванию виновности лица и к оценке судом доказательств, которая, согласно его статье 17, осуществляется судьей, присяжными заседателями, а также прокурором, следователем, дознавателем по их внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, исходя из того, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Гражданское процессуальное и арбитражное процессуальное законодательство Российской Федерации исходит из того, что обстоятельства, на которые лицо, участвующее в деле, ссылается как на основание своих требований и возражений, должны быть доказаны самим этим лицом (часть первая статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Действующие во всех видах судопроизводства общие правила распределения бремени доказывания предусматривают освобождение от доказывания входящих в предмет доказывания обстоятельств, к числу которых процессуальное законодательство относит обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным решением по ранее рассмотренному делу (статья 90 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации Российской Федерации, статья 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). В данном основании для освобождения от доказывания проявляется преюдициальность как свойство законной силы судебных решений, общеобязательность и исполнимость которых в качестве актов судебной власти обусловлены ее прерогативами.

Признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Задачей гражданского судопроизводства в его конституционном значении (статья 15, часть 1; статья 118, часть 2; статья 120, часть 1, Конституции Российской Федерации)- является разрешение споров о праве и других дел, отнесенных к подведомственности судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

В соответствии с этим частью четвертой статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закрепляется, что вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

В уголовном же судопроизводстве решается вопрос о виновности лица в совершении преступления и о его уголовном наказании. Имеющими значение для этого суда будут являться такие обстоятельства, подтверждающие установленные уголовным законом признаки состава преступления, без закрепления которых в законе деяние не может быть признано преступным. Это касается и формы вины как элемента субъективной стороны состава преступления, что при разрешении гражданского дела установлению не подлежит. Именно поэтому уголовно-правовая квалификация действий (бездействия) лица определяется исключительно в рамках процедур, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, и не может устанавливаться в иных видах судопроизводства.

Вводя правила оценки доказательств в уголовном судопроизводстве, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (статья 17) исходит из принципа свободы оценки доказательств, в котором воплощается в том числе независимость суда, с учетом которой, как следствия самостоятельности судебной власти- федеральный законодатель реализует свои дискреционные полномочия при выборе конкретных форм и процедур осуществления правосудия, определяет пределы действия преюдициальной силы судебных решений, обеспечивающей их общеобязательность, стабильность и непротиворечивость.

Таким образом, институт преюдиции, являясь выражением дискреции законодателя в выборе конкретных форм и процедур судебной защиты и будучи направлен на обеспечение действия законной силы судебного решения, его общеобязательности и стабильности, на исключение возможного конфликта различных судебных актов, подлежит применению с учетом принципа свободы оценки доказательств судом, вытекающего из конституционных принципов независимости и самостоятельности судебной власти.

В силу ст. 118 Конституции Российской Федерации суд является органом судебной власти, осуществляющим правосудие в Российской Федерации.

В соответствии со ст. 120 Конституции Российской Федерации судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону.

Согласно ч. ч. 1, 4 ст. 5 Федерального конституционного закона "О судах общей юрисдикции" правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом. Суды общей юрисдикции осуществляют судебную власть независимо от законодательных и исполнительных органов государственной власти. В Российской Федерации не могут издаваться законодательные и иные нормативные правовые акты и осуществляться действия (бездействие), отменяющие или умаляющие независимость судов и судей.

В силу ст. 1, ч. 1 ст. 2, ч. 1 ст. 9, ч. 1 ст. 10, ст. 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" судебная власть в Российской Федерации принадлежит только судам в лице судей. Все судьи в Российской Федерации обладают единым статусом. Независимость судьи обеспечивается неприкосновенностью судьи. Всякое вмешательство в деятельность судьи по осуществлению правосудия преследуется по закону.

Статья 53 Конституции Российской Федерации гарантирует, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В силу части 2 статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

В соответствии со ст.133 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации право на реабилитацию, в том числе право возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения.

По смыслу указанной нормы закона право на реабилитацию, включающее в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах, имеют лишь лица полностью оправданные по предъявленному им обвинению и не осужденные по другому обвинению.

В соответствии со ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда: вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

На основании ст.1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Как следует из положений п. 2 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Как установлено судом и следует из материалов дела, приговором Октябрьского районного суда г.Орска от 15 октября 2018 года ФИО1 признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 и ч. 4 ст.111 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено окончательно наказание в виде лишения свободы на срок 12 лет 6 месяцев с отбывание наказания в исправительной колонии особого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев с установлением дополнительных ограничений.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовными делам Оренбургского областного суда от 25 декабря 2018 года указанный приговор оставлен без изменения.

В обоснование исковых требований истец указывал, что в ходе предварительного следствия и рассмотрения дела в суде применены нормы уголовно - процессуального закона, не соответствующие Конституции Российской Федерации.

Так, оспаривая конституционность статей 17 Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации «Свобода оценки доказательств», ст. 74 Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации «Доказательства», ст. 87 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации «Проверка доказательств», ст. 196 Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации «Обязательное назначение судебной экспертизы», ст. 217 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации «Ознакомление обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела» и ч. 5 ст. 231 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации «Назначение судебного заседания» и ссылаясь на то, что перечисленные выше нормы, как позволяющие следователю лишить обвиняемого права на рассмотрение дела судом присяжных, а суду - игнорировать право подсудимого на получение доказательств его невиновности, нарушают права, гарантированные ст. 2, 4, 6, 17-19, 21, 24, 29, 45, 46, 47 (ч.2), 48-50, 52, 53, 55, 120, 123 и 125 (ч.4) Конституции Российской Федерации, ФИО1 подал жалобу в Конституционный Суд Российской Федерации.

Определением Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2019 года в принятии к рассмотрению жалобы ФИО1 отказано, поскольку она не отвечает требованиям Федерального Конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

Истец полагал, что указанные обстоятельства в своей совокупности, фактически нарушили его право на справедливое судебное разбирательство, а бездействие суда, выразившееся в отказе принять в качестве доказательства невиновности ФИО1 заключение психофизиологической экспертизы, либо в соответствии со ст. 196 Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации назначить таковую в обязательном порядке; отказ в рассмотрении уголовного дела судом присяжных, фактически привело к сокрытию преступления, позволило виновным лицам избежать наказания за совершенное деяние и привело к постановлению заведомо незаконного приговора, осуждению невиновного лица к наказанию в виде лишения свободы, являющемуся одной из форм пыток.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, руководствуясь приведенными выше нормами права, с учетом установленных обстоятельств и представленных сторонами доказательств суд первой инстанции пришел к выводу о том, что доводы истца по существу сводятся к несогласию с выводами судов и направлены на переоценку, установленных судами фактических обстоятельств дела, при этом указал, что в силу ст. 118 Конституции Российской Федерации, ч. ч. 1, 4 ст. 5 Федерального конституционного закона "О судах общей юрисдикции", ст. 1, ч. 1 ст. 2, ч. 1 ст. 9, ч. 1 ст. 10, ст. 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" никакие действия (бездействие) судей, судебных органов и органов судейского сообщества, за исключением случаев, прямо предусмотренных федеральным законом, не могут быть предметом самостоятельного судебного разбирательства в порядке гражданского судопроизводства, поскольку в противном случае это означало бы незаконное вмешательство судьи в профессиональную деятельность своих коллег, нарушение принципа независимости судей, их неприкосновенности и подчинения только закону. Учитывая, что в отношении ФИО1 имеется вступивший в законную силу обвинительный приговор, оправдательный приговор не постановлен, право на реабилитацию не подтверждено, а также факт совершения в отношении истца противоправных действий со стороны ответчиков, причинение ему нравственных или физических страданий и причинно-следственная связь между ними не нашли подтверждения при рассмотрении дела, а предусмотренные законом основания для возмещения вреда, причиненного при осуществлении правосудия, в данном случае отсутствуют, суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.

Судебная коллегия признает подлежащими отклонению доводы апелляционной жалобы, поскольку они аналогичны тем, которые были заявлены в обоснование исковых требований, по существу сводятся к переоценке доказательств, направлены на несогласие с выводами суда, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали изложенные выводы, основаны на неверном толковании норм действующего законодательства.

Судебная коллегия полагает, что суд правильно определил юридически значимые обстоятельства по делу, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам, и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению данного дела, судом не допущено. При таком положении оснований к отмене или изменению решения суда первой инстанции по доводам жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области от 05 июня 2019 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу представителя ФИО1 – ФИО2 – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: