Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ФИО1 на решение Центрального районного суда г. Оренбурга от 21 июня 2018 года по делу по иску ФИО1 к страховому акционерному обществу «ВСК» о взыскании страхового возмещения, неуйстойки, судебных расходов, штрафа,

и по встречному исковому заявлению страхового акционерного общества «ВСК» к ФИО2, ФИО1 о признании договора цессии недействительным в силу его ничтожности.

Заслушав доклад судьи Полтевой В.А., пояснения представителя истца по первоначальному иску ФИО3, поддержавшей апелляционную жалобу ФИО1 по изложенным в ней доводам, представителя ответчика по первоначальному иску ФИО4, полагавшую решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась в суд с указанным иском к ответчику, в обоснование требований ссылаясь на то, что 24 октября 2017 года произошло ДТП с участием автомобиля DAEWOO MATIZ, государственный регистрационный знак ***, принадлежащего ФИО2, под ее управлением, и автомобиля Shacman SX3256, государственный регистрационный знак *** принадлежащего ФИО5, под управлением ФИО6, признанного виновным в данном ДТП, в результате чего автомобилю DAEWOO MATIZ причинены механические повреждения.

Гражданская ответственность виновника ДТП была застрахована в страховой компании САО «ВСК».

13 ноября 2017 года ФИО2 заключила с ФИО1 договор уступки права требования (цессии), по условиям которого истец приняла право требования в полном объеме по обязательству, возникшему вследствие причинения вреда имуществу ФИО2 в результате дорожно-транспортного происшествия от 24 октября 2017 года.

16 ноября 2017 года ФИО1 обратилась к ответчику с заявлением о наступлении страхового случая.

28 ноября 2017 года САО «ВСК» предложило представителю ФИО1 ФИО3 заключить соглашение об урегулировании страхового случая по данному ДТП, определив страховое возмещение в денежном эквиваленте в размере 39 098,69 рублей. От подписания указанного соглашения представитель ФИО1 отказалась, поскольку не имела надлежащим образом заверенных полномочий на его подписание.

Страховое возмещение ответчиком выплачено не было, направление на ремонт на СТОА не выдано.

ФИО1 организовала проведение независимой экспертизы для определения размера ущерба, полученного в результате ДТП.

Согласно заключению № 1821-141217, стоимость восстановительного ремонта автомобиля DAEWOO MATIZ, государственный регистрационный знак ***, с учетом износа, составила 67 400 рублей.

15 декабря 2017 года в адрес страховой компании была направлена претензия с просьбой добровольно исполнить свои обязательства по выплате страхового возмещения в досудебном порядке, однако претензия оставлена без удовлетворения.

В связи с указанным, уточнив в ходе рассмотрения дела исковые требования, ФИО1 окончательно просила суд взыскать с ответчика САО «ВСК» в свою пользу материальный ущерб в размере 67 400 рублей, убытки по проведению экспертизы в размере 14 800 рублей, неустойку с 07 декабря 2017 года по день фактического исполнения решения суда (неустойка за период с 07.12.2017 года по 21.06.2018 года в сумме 132 778 рублей), финансовую санкцию (финансовая санкция за период с 07.12.2017 года по 21.06.2018 года составила 39 400 рублей), за юридические услуги по досудебному урегулированию спора в размере 7 000 рублей, судебные расходы по представительству интересов в суде в размере 15 000 рублей, расходы по оплате услуг почтовой связи в размере 1 020 рублей, расходы по оплате услуг почтовой связи по отправлению искового заявления в суд в размере 168 рублей, расходы по оплате копировальных услуг в размере 1 790 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 2 825,06 рублей, штраф.

Не согласившись с заявленными исковыми требованиями, представитель ответчика САО «ВСК» обратился в суд со встречным исковым заявлением к ФИО2, ФИО1 о признании договора цессии от 13 ноября 2017 года, заключенного между ФИО2 и ФИО1, мнимой сделкой, т.е. недействительной в силу ничтожности, взыскать в равных долях с соответчиков в пользу САО «ВСК» сумму оплаченной госпошлины в размере 6 000 рублей.

В обоснование встречных исковых требований указано, что 24 октября 2017 года произошло дорожно-транспортное происшествие с участием водителей ФИО2 - водителя (собственника) автомобиля Daewoo-Matiz государственный регистрационный знак ***, договор ОСАГО отсутствует, и ФИО6 - водителя автомобиля Shacman государственный регистрационный знак *** (собственник - ФИО5), договор ОСАГО САО «ВСК» ***

16 ноября 2017 года в адрес САО «ВСК» от ФИО1 поступило заявление о выплате страхового возмещения со ссылкой на договор цессии от 13 ноября 2017 года, заключенный между нею и ФИО2, который является недействительным в силу его ничтожности по тем основаниям, что договор ОСАГО *** заключен 20 октября 2017 года, после внесения изменений в Закон об ОСАГО.

В связи с этим, истец полагал, что правоотношения страховщика и потерпевшего ФИО2 регулируются пунктами 15.1-15.3 ст. 12 Закона ОСАГО в редакции от 27 марта 2017 года № 49-ФЗ, предусматривающими специальный статус потерпевшего - физическое лицо, имеющее на праве собственности легковой автомобиль, который зарегистрирован на территории РФ. В данном случае к цессионарию при передаче прав требования не могут перейти права, неразрывно связанные с цедентом - право собственности на автомобиль, а, следовательно, договор цессии подпадает под положения ст. 383 Гражданского кодекса РФ, когда личность, специальный статус кредитора имеет значение для определения возможности передачи прав. При таких обстоятельствах, договор цессии является недействительным в силу ст. 383, 168 Гражданского кодекса РФ. Законом, при установлении способа выплаты в натуре для указанной категории потерпевших были введены дополнительные гарантии, в частности: минимальный гарантийный срок на работы по восстановительному ремонту поврежденного транспортного средства составляет 6 месяцев, а на кузовные работы и работы, связанные с использованием лакокрасочных материалов, 12 месяцев; критерий доступности, когда по выбору потерпевшего максимальная длина маршрута, положенного по дорогам общего пользования, от места дорожно-транспортного или места жительства потерпевшего до станции технического обслуживания не может превышать 50 километров. Следовательно, цессионарий не приобретает права и обязанности потерпевшего - собственника ТС в части права передать и принять не принадлежащее цессионарию имущество, оценить качество ремонта, достаточность произведенных ремонтных воздействий, в т.ч. и при дальнейшей эксплуатации в течение гарантийного срока 6-12 месяцев, такие права и обязанности сохраняются за собственником ТС - первоначальным потерпевшим. Таким образом, конечным получателем исполнения в натуре по договору ОСАГО по случаям, предусмотренным п.п.15.1-15.3 ст.12 Закона об ОСАГО остается первоначальный потерпевший-собственник ТС, а не цессионарий, что противоречит существу договора цессии. Таким образом, договор цессии обладает признаками мнимой сделки, как совершенной лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, и в соответствии с п.1 ст. 170 Гражданского кодекса РФ является ничтожным. Данное встречное исковое заявление принято для совместного рассмотрения с первоначальными заявленными требованиями.

Решением Центрального районного суда г. Оренбурга от 21 июня 2018 года исковые требования ФИО1 к страховому акционерному обществу «ВСК» о взыскании страхового возмещения, неустойки, судебных расходов, штрафа, встречные исковые требования страхового акционерного общества «ВСК» к ФИО2, ФИО1 о признании договора цессии недействительным в силу его ничтожности оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит указанное решение отменить, вынести новое, которым заявленные ею исковые требования полностью удовлетворить. В обоснование доводов указала на ошибочность выводов суда о том, что страховщиком ей было выдано направление на ремонт автомобиля, поскольку направление смс-сообщения таким направлением на СТОА не является. В связи с нарушением страховщиком своих обязанностей по выдаче направления на ремонт полагала, что заявленные ею требования подлежат удовлетворению в полном объеме.

В суд апелляционной инстанции стороны по делу ФИО1, ФИО2, третье лицо ФИО6 не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом. ФИО1 представила заявление о рассмотрении ее апелляционной жалобы в ее отсутствие.

Третье лицо ФИО5 извещалась судебной коллегией о времени и месте рассмотрения дела по правилам главы 10 Гражданского процессуального кодекса РФ, конверт с судебным извещением возвращен с отметкой об истечении срока хранения. Руководствуясь ч. 1 ст. 165.1 Гражданского кодекса РФ, судебная коллегия признала ФИО5 надлежаще извещенной и рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц, в соответствии с ч.3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и проверив решение суда в пределах этих доводов, в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также, вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом такая обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Частью 1 ст. 931 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что по договору страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, может быть застрахован риск ответственности самого страхователя или иного лица, на которое такая ответственность может быть возложена.

В случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы (ч. 4 ст. 931 Гражданского кодекса РФ).

Положениями Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» предусмотрено обязательное страхование риска гражданской ответственности владельцев транспортных средств на случай причинения вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 24 октября 2017 года, в 13:00 часов, возле дома № 23 по ул. Чкалова, г. Оренбурга произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Shacman SX3256, государственный регистрационный знак ***, под управлением ФИО7 и автомобиля DAEWOO MATIZ, государственный регистрационный знак ***, под управлением ФИО2, принадлежащего ей на праве собственности.

Постановлением по делу об административном правонарушении ФИО6 признан виновным в совершении указанного ДТП и привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.15 КоАП РФ, поскольку допустил нарушение п.п. 9.10 ПДД, а именно, управляя ТС, при движении не выдержал безопасный боковой интервал с другим ТС и допустил с ним столкновение.

На момент ДТП гражданская ответственность ФИО6 была застрахована в САО «ВСК» по полису ***, на период с 20 октября 2017 года по 19 октября 2018 года, гражданская ответственность ФИО2 застрахована не была.

13 ноября 2017 года ФИО2 передала права требования в полном объеме ФИО1 по обязательству, возникшему вследствие причинения вреда имуществу цедента в результате ДТП, имевшего место24 октября 2017 года в 13.00 часов в <...> около дома № 23 (т. 1, л.д. 16).

13 ноября 2017 года ФИО2 уведомила САО «ВСК» о смене правопреемника по факту ДТП (т. 1, л.д. 17).

15 ноября 2017 года ФИО1 обратилась в САО «ВСК» с заявлением о выплате страхового возмещения, также уведомив ответчика об уступке права требования по договору цессии, указав номер контактного телефона *** (т. 1, л.д. 18).

Заявление получено ответчиком 16 ноября 2017 года (т. 1 л.д. 20).

20 ноября 2017 года был проведен осмотр автомобиля ФИО2, что подтверждается актом осмотра ТС (т. 1, л.д. 106-107).

27 ноября 2017 года САО «ВСК» выдало ФИО2 направление на ремонт № в СТОА ООО «Автогарант», при этом, указан номер контактного телефона *** (т.1, л.д. 108).28 ноября 2017 года от ФИО1 в лице ее представителя ФИО3 в САО «ВСК» поступило заявление об отказе от ремонта по ОСАГО (т.1, л.д. 110).

Соглашение об урегулировании страхового случая от 28 ноября 2017 года сторонами не подписано (т.1, л.д. 21).

30 ноября 2017 года в адрес представителя ФИО1 - ФИО8 страховщиком было направлено уведомление, в котором САО «ВСК» сообщило об отсутствии оснований для выплаты страхового возмещения в денежной форме в связи с тем, что 28 апреля 2017 года вступили в действие поправки в ст. 12 Закона об ОСАГО, которые распространяются на заявленное страховое событие, поскольку договор ОСАГО виновника ДТП заключен 19 октября 2017 года (т.1, л.д. 111).

07 декабря 2017 года ФИО1 направила ответчику претензию о выплате страхового возмещения, ссылаясь в обоснование размера требований на экспертное заключение № 1821-141217 от 14 декабря 2017 года, выполненное ООО «Аарон», согласно которому стоимость ремонта поврежденного автомобиля с учетом износа составляет 67 400 рублей (т. 1, л.д. 114, 33-52).

Установив указанные обстоятельства и отказывая ФИО1 в удовлетворении заявленных исковых требований, суд первой инстанции, со ссылкой на положения п. 15.1 ст. 12 Закона об ОСАГО, пришел к выводу о том, что у ФИО2 как цедента на момент заключения договора цессии от 13 ноября 2017 года имелось только право на получение страхового возмещения путем организации восстановительного ремонта поврежденного средства на станции технического обслуживания, выбранной из числа организаций, с которыми у страховщика заключен договор на проведение восстановительного ремонта в рамках ОСАГО, следовательно, именно это право она и могла передать ФИО1 как цессионарию.

При этом, суд также указал, что ФИО1 не представлено достоверных и допустимых доказательств уклонения страховщика от выполнения своих обязательств по договору ОСАГО по урегулированию страхового случая в натуральной форме либо наличия условий, исключающих натуральное возмещение, в связи с чем, пришел к выводу об отсутствии оснований для взыскания страхового возмещения в денежной форме.

Судебная коллегия с указанными выводами суда соглашается в силу следующего.

В соответствии с пунктом 15.1 ст. 12 Федерального закона № 40-ФЗ от 25 апреля 2002 года «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (в редакции закона от 28 марта 2017 года № 49-ФЗ) страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется (за исключением случаев, установленных пунктом 16.1 настоящей статьи) в соответствии с пунктом 15.2 настоящей статьи или в соответствии с пунктом 15.3 настоящей статьи путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре).

Согласно п. 4 ст. 3 Федерального закона от 28 марта 2017 года № 49-ФЗ указанное положение применяется к договорам обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, заключенным после дня вступления в силу настоящего Федерального закона, то есть, после 28 апреля 2017 года.

В силу пункта 57 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», если договор обязательного страхования заключен причинителем вреда после 27 апреля 2017 года, страховое возмещение вреда в связи с повреждением легкового автомобиля, находящегося в собственности гражданина (в том числе имеющего статус индивидуального предпринимателя) и зарегистрированного в Российской Федерации, в силу пункта 15.1 ст. 12 Закона об ОСАГО осуществляется путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта (обязательный восстановительный ремонт).

Пунктом 16.1 ст. 12 названного Федерального закона определено, что страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется путем выдачи суммы страховой выплаты потерпевшему (выгодоприобретателю) в кассе страховщика или перечисления суммы страховой выплаты на банковский счет потерпевшего (выгодоприобретателя) (наличный или безналичный расчет) в случае: а) полной гибели транспортного средства; б) смерти потерпевшего; в) причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего в результате наступления страхового случая, если в заявлении о страховом возмещении потерпевший выбрал такую форму страхового возмещения; г) если потерпевший является инвалидом, указанным в абз.1 п. 1 ст. 17 настоящего Федерального закона, и в заявлении о страховом возмещении выбрал такую форму страхового возмещения; д) если стоимость восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства превышает установленную пп. «б» ст. 7 настоящего Федерального закона страховую сумму или максимальный размер страхового возмещения, установленный для случаев оформления документов о дорожно-транспортном происшествии без участия уполномоченных на то сотрудников полиции, либо если в соответствии с п. 22 настоящей статьи все участники дорожно-транспортного происшествия признаны ответственными за причиненный вред при условии, что в указанных случаях потерпевший не согласен произвести доплату за ремонт станции технического обслуживания; е) выбора потерпевшим возмещения вреда в форме страховой выплаты в соответствии с абз. 6 п. 15.2 настоящей статьи или абз.2 п. 3.1 ст. 15 настоящего Федерального закона; ж) наличия соглашения в письменной форме между страховщиком и потерпевшим (выгодоприобретателем).

Согласно абз. 2 п. 15.1 ст. 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 № 40-ФЗ в редакции от 28 марта 2017 года, после осмотра поврежденного транспортного средства и (или) проведения его независимой технической экспертизы страховщик выдает потерпевшему направление на ремонт на станцию технического обслуживания и оплачивает стоимость ремонта в размере, определенном в соответствии с Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт поврежденного транспортного средства.

Установив, что после обращения истца 16 ноября 2017 года с заявлением о наступлении страхового случая 20 ноября 2017 года автомобиль истца осмотрен страховой компанией и составлен акт осмотра автомобиля, что 27 ноября 2017 года страховщиком было выдано направление на ремонт, однако, 28 ноября 2017 года представитель истца ФИО1 написала заявление в страховую компанию о производстве страховой выплаты и несогласии с направлением на ремонт по направлению страховщика, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что права истца действиями/бездействием ответчика не нарушены, страховая компания в установленный срок исполнила свои обязательства, предусмотренные договором об ОСАГО, поскольку полис виновника заключен 19 октября 2017 года, после вступления изменений в Закон об ОСАГО в силу; обстоятельства, предусмотренные п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО для перечисления суммы страхового возмещения в денежном выражении отсутствуют. В связи с указанным, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований о взыскании суммы страхового возмещения, неустойки, финансовой санкции, компенсации морального вреда, штрафа, судебных расходов, поскольку истец вправе произвести ремонт на СТОА по направлению страховщика.

С учетом изложенного, с доводами апелляционной жалобы о том, что страховщиком ФИО1 не выдавалось направление на ремонт на СТОА, судебная коллегия не соглашается, поскольку полагает их несостоятельными. Факт написания представителем ФИО1 ФИО3 28 ноября 2017 года отказа от получения возмещения по указанному страховому случаю путем осуществления ремонта транспортного средства после выдачи направления на ремонт 27 ноября 2017 года подтверждает то обстоятельство, что о выдаче ей направления на ремонт ФИО1 была надлежаще извещена.

30 ноября 2017 года представителю ФИО1 ФИО8 страховщиком дан ответ об отсутствии оснований для выплаты страхового возмещения в денежной форме, а 12 января 2018 года САО «ВСК» в адрес ФИО1 заказным письмом с уведомлением повторно направлено направление на ремонт, что свидетельствует о соблюдении страховщиком обязательств по договору ОСАГО.

Выводы суда являются подробными, мотивированными, опираются на действующее в данной сфере законодательство.

Вопреки доводам апелляционной жалобы суд первой инстанции, руководствуясь разъяснениями пункта 57 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», пришел к обоснованному выводу, что вред, причиненный автомобилю истца, должен возмещаться путем организации восстановительного ремонта на станции технического обслуживания автомобилей.

Разрешая встречные исковые требования САО «ВСК» о признании договора цессии от 13 ноября 2017 года недействительным в силу его ничтожности на основании ст. 170 Гражданского кодекса РФ, суд указал, что положения ст. 956 Гражданского кодекса РФ, регламентируя замену выгодоприобретателя именно по требованию страхователя, обращенному к страховщику и предполагающему внесение изменений в договор страхования, не содержат каких-либо положений относительно возможности такой замены в результате гражданско-правовых сделок страхователя, заключаемых для передачи имущественных прав по тем или иным страховым случаям. В таком случае страхователь, оставаясь выгодоприобретателем по договору страхования, не лишен права заменить себя другим лицом, заключив договор цессии, если это не противоречит договору страхования.

Оценивая доводы встречного иска о мнимости указанного договора, суд первой инстанции указал, что юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению при рассмотрении требования о признании той или иной сделки мнимой, является установление того, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом, обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон.

Отказывая в удовлетворении встречного требования о признании договора недействительным по основаниям, предусмотренным ч. 1 ст. 170 Гражданского кодекса РФ и ч. 2 ст. 168 Гражданского кодекса РФ, суд пришел к выводу о том, что в соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ САО «ВСК» как сторона, на которую в силу закона возложено бремя доказывания юридически значимых обстоятельств в обоснование заявленного иска, допустимых и относимых доказательств недействительности оспариваемой сделки по указанным основаниям не представила.

Решение суда в части отказа в удовлетворении встречных исковых требований сторонами по делу не обжалуется.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения судом первой инстанции или опровергали бы выводы суда. Решение принято с соблюдением норм процессуального права и при правильном применении норм материального права, является законным и обоснованным.

Руководствуясь ст.ст. 328-329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

определила:

решение Центрального районного суда г. Оренбурга от 21 июня 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: