Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело (УИД 44RS0001-01-2021-001354-08, №2а-1352/2021) по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Свердловского районного суда г. Костромы от 20 мая 2021 года, которым в удовлетворении административного искового заявления ФИО1 к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области, ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области, ФКУ ОК УФСИН России по Костромской области, УФСИН России по Костромской области о признании действий (бездействия) незаконными отказано.

Заслушав доклад судьи Зиновьевой О.Н., выслушав объяснения ФИО1, поддержавшей апелляционную жалобу, возражения относительно апелляционной жалобы представителя ФКУ ОК УФСИН России по Костромской области и УФСИН России по Костромской области ФИО2, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО1 обратилась в суд с административным исковым заявлением к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области, УФСИН России по Костромской области о признании незаконными действий (бездействия), выразившихся в ненадлежащем исполнении постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года, приеме и содержании ее в следственном изоляторе без законных оснований.

Требования мотивировала тем, что постановлением Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года ей заменено наказание в виде лишения свободы более мягким видом наказания – принудительными работами. В нарушение части 1 статьи 60.2 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в данном постановлении судом указано, что к месту отбывания наказания в виде принудительных работ она должна быть направлена под конвоем силами компетентного подразделения УФСИН России по Костромской области с освобождением из-под стражи по прибытию в исправительный центр. 03 июня 2019 года (после вступления постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года в законную силу) администрация ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области произвела ее освобождение из мест лишения свободы в соответствии со статьей 173 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации и выдала ей справку №055772 формы «Б» об освобождении, после чего передала ее в службу конвоирования УФСИН России по Костромской области, которая вместо того, чтобы доставить ее в исправительный центр г. Белёва Тульской области, направила ее в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области. В ответе УФСИН России по Костромской области от 18 января 2021 года №ОГ-45/ТО/12-18 на ее обращение о незаконном содержании под стражей в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области разъяснено, что прямой маршрут перевозки осужденных из учреждений Костромской области в Тульскую область отсутствует, в связи с чем нарушений в действиях администрации ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области не выявлено. С данным ответом она не согласна, поскольку сотрудники УФСИН России по Костромской области решили вопрос об ее этапировании в исправительный центр на свое усмотрение, не исполнив тем самым постановление Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года и ухудшив ее положение, так как ее этап длился 18 дней (с 03 июня 2019 года по 20 июня 2019 года), а у сотрудников ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области не было законных оснований на ее содержание в данном учреждении.

В дополнениях к административному исковому заявлению ФИО1 указала, что должностные лица УФСИН России по Костромской области проявили бездействие при возникновении сомнений и неясностей при исполнении постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года в части направления ее в исправительный центр, не обратившись в порядке пункта 15 статьи 397 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в суд с соответствующим ходатайством, зная о том, что прямой маршрут перевозки осужденных из исправительных учреждений Костромской области в исправительные учреждения Тульской области отсутствует. Результатом самоуправства должностных лиц УФСИН России по Костромской области стало то, что на 18 дней она была незаконно лишена свободы, что является нарушением статьи 22 Конституции Российской Федерации, содержалась в строгих условиях, хотя содержание осужденных к принудительным работам в следственных изоляторах не предусмотрено законодательством Российской Федерации, как и направление осужденных, которым неотбытая часть наказания в виде лишения свободы заменена более мягким видом наказания – принудительными работами, к месту отбытия наказания под конвоем. Исполнение ею наказания в виде принудительных работ было затянуто на 18 дней, что не позволило сотрудникам исправительного центра после вступления в законную силу постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года трудоустроить ее, а ей, в свою очередь, исполнять обязанность по осуществлению отчислений из заработной платы в бюджет государства. В результате незаконных действий должностных лиц ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области по приему в следственный изолятор она, имея в личном деле справку об освобождении, была незаконно лишена свободы на 5 суток. При поступлении в следственные изоляторы г. Костромы, г. Ярославля и г. Тулы она подвергалась полному обыску, который сопровождался раздеванием до нижнего белья, что унижало ее человеческое достоинство, ее личные вещи подвергались тщательному досмотру, при этом происходила их порча, так как сотрудники следственных изоляторов полностью их разбирали (например, средства гигиены, косметические средства, сигареты, продукты питания). Сотрудники УФСИН России по Костромской области знали о том, что на транзитно-пересыльных пунктах она не сможет воспользоваться правом на тайну переписки и телефонных переговоров, что не запрещено осужденным к принудительным работам, нарушив тем самым ее право, предусмотренное частью 2 статьи 23 Конституции Российской Федерации. В течение 18 дней она была лишена возможности видеться со своими детьми и близкими, пользоваться по своему усмотрению денежными средствами, поскольку на основании нормативных актов органов уголовно-исполнительной системы они были направлены из учреждения, где она отбывала наказание, в исправительный центр, свободно передвигаться по территории следственного изолятора и беспрепятственно общаться с другими людьми, выбирать на свое усмотрение печатные издания для чтения и просматривать телевизионные передачи. Также на нее была возложена обязанность соблюдать Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов, применяемых лишь к подозреваемым и обвиняемым в совершении преступления, к числу которых в период следования в исправительный центр она не относилась.

Судом к участию в деле в качестве административных ответчиков привлечены ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области, ФКУ ОК УФСИН России по Костромской области.

Судом постановлено вышеприведенное решение.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит решение суда отменить. Указывает, что в обоснование отказа в удовлетворении административного иска суд первой инстанции ссылается на то, что о пути этапирования и помещении в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области ей стало известно в момент исполнения постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года, в связи с чем срок подачи настоящего административного иска пропущен. Данный вывод суда является несостоятельным. Факт обжалования ею в вышестоящие суды названного судебного акта не свидетельствует о том, что на момент его исполнения ей было известно, что на компетентное подразделение УФСИН России по Костромской области возложена обязанность по направлению ее к месту отбывания наказания в виде принудительных работ через транзитно-пересылочные пункты следственных изоляторов, поскольку из буквального толкования постановления суда этого не следует, в том числе в нем не указано, на основании какого нормативного правового акта принято решение о доставке ее в исправительный центр под конвоем, а также в нем отсутствует информация о том, в какой субъект Российской Федерации она будет направлена для отбывания наказания в виде принудительных работ. Сотрудникам уголовно-исполнительной системы в целях безопасности запрещено разглашать сведения о способе доставки и пути следования осужденных к месту отбывания наказания, следовательно, на момент исполнения постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года ей не могло быть известно о пути этапирования в исправительный центр и помещении в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области. В постановлении суда указано, что в исправительный центр она должна быть доставлена силами компетентного подразделения УФСИН России по Костромской области, однако в нарушение требований данного постановления суда она была доставлена в исправительный центр г. Белёва Тульской области силами УФСИН России по Тульской области. Таким образом, до получения ответа заместителя начальника УФСИН России по Костромской области ФИО7 от 18 января 2021 года №ОГ-45/ТО/12-18 о вышеуказанных обстоятельствах ей известно не было. В ходе судебного разбирательства установлено, что постановление Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года вступило в законную силу 31 мая 2019 года, однако справка об освобождении из мест лишения свободы была выдана ей ФКУ ИК-8 УФСИН Росси по Костромской области лишь 03 июня 2019 года, вследствие чего она 4 дня незаконно содержалась в ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области. Данному обстоятельству судом не дана надлежащая правовая оценка, как и не было выяснено, по какой причине должностные лица ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области не произвели ее освобождение из мест лишения свободы в день вступления в законную силу соответствующего постановления суда. В своем решении суд ссылается на положения части 1 статьи 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 года №1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», согласно которой решения судов являются обязательными и подлежат неукоснительному исполнению. При этом суд не выяснил, по какой причине постановление Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года не исполнено надлежащим образом, и вопрос о ее доставке в исправительный центр был решен органами УФСИН России по Костромской области на свое усмотрение. Кроме того, копия постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года в нарушение требований действующего законодательства не была заверена судом надлежащим образом при направлении на исполнение, а именно на ней отсутствовала гербовая печать, то есть органами УФСИН России по Костромской области к исполнению был принят недействительный судебный акт. При обращении к исполнению постановления от 15 мая 2019 года Свердловским районным судом г. Костромы нарушен пункт 9.2.9-2 приказа Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации от 29 апреля 2003 года №36, согласно которому копия решения суда в отношении осужденных, которым неотбытая часть наказания в виде лишения свободы заменена принудительными работами, по поручению судьи направляется уполномоченным работником аппарата суда для исполнения в территориальный орган уголовно-исполнительной системы по месту жительства осужденного к принудительным работам или по месту его осуждения непосредственно либо через учреждение, исполняющее наказание. При этом у осужденного отбирается соответствующая подписка (форма №64а) с обязательством самостоятельно явиться в территориальный орган уголовно-исполнительной системы для получения предписания о самостоятельном следовании в соответствующий территориальный орган уголовно-исполнительной системы (статьи 60.1, 60.2 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации). В настоящем случае должностные лица УФСИН России по Костромской области не обратились в суд с ходатайством в порядке пункта 15 статьи 397 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, допустив бездействие, выразившееся в неустановлении оснований, по которым Свердловский районный суд г. Костромы в постановлении от 15 мая 2019 года сослался на часть 4 статьи 58 Уголовного кодекса Российской Федерации и статью 78 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, применимые в случае изменения осужденному вида исправительного учреждения. Также в решении суд ссылается на положения части 6 статьи 76 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, регулирующей порядок перемещения осужденных к лишению свободы, однако на момент вступления постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года в законную силу она являлась осужденной к принудительным работам, следовательно, для того, чтобы заключить ее под стражу, суд обязан был вынести отдельное постановление, чего сделано не было. Кроме того, к ней не может быть применена статья 12 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года №5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих наказание в виде лишения свободы», так как осужденные к принудительным работам отбывают наказание в исправительных центрах, которые в соответствии со статьей 74 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации не являются исправительными учреждениями. Ссылка суда на приказы № Министерства юстиции Российской Федерации и Министерства внутренних дел Российской Федерации, приказ ФСИН России от 25 декабря 2014 года №, как на акты, обязательные к исполнению, является необоснованной, поскольку данные документы официально не опубликованы, имеют ограниченный доступ и применяются только для служебного пользования определенным кругом лиц. ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области не имело право оформлять в отношении нее заявку на конвоирование в соответствии с приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 15 августа 2007 года №, поскольку на тот момент ей была выдана справка об освобождении из мест лишения свободы. Кроме того, ею получен ответ Костромской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях на обращение, согласно которому при замене ей наказания в виде лишения свободы на наказание в виде принудительных работ были нарушены требования уголовно-исполнительного законодательства, однако никакой правовой оценки данному обстоятельству судом не дано.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ФИО1, участие которой обеспечено путем использования видеоконференц-связи, поддержала доводы апелляционной жалобы.

Представитель ФКУ ОК УФСИН России по Костромской области и УФСИН России по Костромской области ФИО2 полагала решение суда законным и обоснованным, апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Представители ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области, ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области в заседание судебной коллегии не явились, извещены о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом.

На основании статьи 150 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее также – КАС РФ) судебная коллегия определила рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы административного дела, материалы Свердловского районного суда г. Костромы по ходатайству осужденной ФИО1 о замене лишения свободы принудительными работами (№) и по ходатайству осужденной ФИО1 о зачете времени содержания под стражей в срок отбывания наказания (№), обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в установленных статьей 308 КАС РФ пределах, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 218 КАС РФ гражданин вправе обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если полагает, что нарушены или оспорены его права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению его прав, свобод и реализации законных интересов или на него незаконно возложены какие-либо обязанности.

Согласно части 9 статьи 226 КАС РФ, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, при рассмотрении административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, суд выясняет, нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее административное исковое заявление; соблюдены ли сроки обращения в суд (пункты 1 и 2); соблюдены ли требования нормативных правовых актов, устанавливающих: полномочия органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, на принятие оспариваемого решения, совершение оспариваемого действия (бездействия); порядок принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия) в случае, если такой порядок установлен; основания для принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия), если такие основания предусмотрены нормативными правовыми актами; соответствует ли содержание оспариваемого решения, совершенного оспариваемого действия (бездействия) нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения (пункты 3 и 4).

Часть 11 названной нормы предусматривает, что обязанность доказывания обстоятельств, указанных в пунктах 1 и 2 части 9 настоящей статьи, возлагается на лицо, обратившееся в суд, а обстоятельств, указанных в пунктах 3 и 4 части 9 настоящей статьи, – на орган, организацию, лицо, наделенные государственными или иными публичными полномочиями и принявшие оспариваемые решения либо совершившие оспариваемые действия (бездействие).

Судом установлено, что приговором Донского городского суда Тульской области от 16 октября 2015 года ФИО1 осуждена за совершение преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, и с применением части 1 статьи 62 Уголовного кодекса Российской Федерации ей назначено наказание в виде 7 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Постановлением Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года, вступившим в законную силу 31 мая 2019 года, ФИО1 заменено наказание в виде лишения свободы более мягким видом наказания – принудительными работами с удержанием из заработка 15% в доход государства, перечисляемых на счет соответствующего территориального органа уголовно-исполнительной системы, на срок 2 года 10 месяцев 16 дней. К месту отбывания наказания в виде принудительных работ осужденную ФИО1 постановлено направить силами компетентного подразделения УФСИН России по Костромской области с освобождением ее из-под стражи по прибытию в исправительный центр. Срок наказания в виде принудительных работ ФИО1 исчисляется со дня ее прибытия в учреждение для отбывания наказания в виде принудительных работ. В срок наказания зачтено время нахождения ФИО1 в местах лишения свободы в период вступления настоящего постановления в законную силу и период следования в исправительный центр из расчета 1 день лишения свободы за 1 день принудительных работ.

Копия постановления получена ФИО1 20 мая 2019 года.

Постановлением судьи Второго кассационного суда общей юрисдикции от 18 сентября 2020 года ФИО1 отказано в передаче кассационной жалобы на постановление Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции. В данном судебном акте указано, что с учетом положений части 1 статьи 60.3 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в постановлении правильно указано об исчислении срока принудительных работ со дня прибытия осужденной в исправительный центр. Осужденная ФИО1 до вступления постановления суда в законную силу отбывала наказание в виде лишения свободы. Затем для отбывания принудительных работ из места лишения свободы она направлена в исправительный центр под конвоем. Для этих случаев частью 2 статьи 60.3 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрен зачет из расчета один день следования в исправительный центр под конвоем за один день принудительных работ. При таких обстоятельствах судом зачет времени нахождения в местах лишения свободы и следования под конвоем в исправительный центр произведен правильно. Порядок следования в исправительный центр определен судом в соответствии с частью 3 статьи 60.2 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, поэтому оснований для признания решения суда в этой части незаконным не имеется.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении административных исковых требований ФИО1, суд первой инстанции, проанализировав обстоятельства дела и нормы законодательства, регулирующие спорные правоотношения, пришел к выводу об отсутствии оснований для их удовлетворения. При этом суд исходил из того, что фактов нарушения требований закона, равно как и прав административного истца, судом в ходе рассмотрения настоящего административного дела не установлено. Кроме того, ФИО1 стало известно о пути этапирования после помещения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области, то есть в момент исполнения постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года, однако с административным иском в суд она обратилась только в феврале 2021 года, то есть за пределами предусмотренного частью 1 статьи 219 КАС РФ трехмесячного срока, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований. Доказательств, свидетельствующих об обстоятельствах, объективно препятствующих обжалованию действий административных ответчиков в установленный законом срок, ФИО1 не представлено.

Судебная коллегия находит выводы суда по существу разрешенного административного спора правильными.

Судом установлено и не оспаривалось административным истцом, что административными ответчиками исполнялось вступившее в законную силу постановление Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года, которым предусматривалось направление осужденной ФИО1 к месту отбывания наказания в виде принудительных работ силами компетентного подразделения УФСИН России по Костромской области с освобождением ее из-под стражи по прибытии в исправительный центр, то есть под конвоем.

Частью 6 статьи 76 УИК РФ предусмотрено, что порядок перемещения осужденных определяется нормативными правовыми актами, принимаемыми в соответствии с настоящим Кодексом.

Как усматривается из материалов дела, 31 мая 2019 года по вступлению постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года в законную силу ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области в соответствии с приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 15 августа 2007 года № «Об утверждении Инструкции о работе специальных отделов (групп) исправительных колоний, воспитательных колоний и лечебных исправительных учреждений» оформило заявку № на конвоирование ФИО1 (л.д. 49).

На основании приказа ФСИН России от 25 декабря 2014 года № «Об утверждении перечней передаточных пунктов для направления осужденных и лиц, содержащихся под стражей, при конвоировании их караулами, назначенными от специальных подразделений уголовно-исполнительной системы по конвоированию, по плановым железнодорожным маршрутам», согласно которому прямого маршрута из УФСИН России по Костромской области в УФСИН России по Тульской области не предусмотрено, и в связи с чем для конвоирования определены передаточные пункты (л.д. 52-53), ФИО1 03 июня 2019 года была направлена из ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области, о чем свидетельствуют путевой журнал караула ФКУ ОК УФСИН России по Костромской области для конвоирования осужденных и лиц, содержащихся под стражей, №, попутный список и путевая ведомость планового (сквозного) караула от 03 июня 2019 года (л.д. 50, 54-57).

06 июня 2019 года ФИО1 была направлена из ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Костромской области в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Ярославской области, о чем свидетельствуют путевой журнал караула ФКУ ОК УФСИН России по Костромской области для конвоирования осужденных и лиц, содержащихся под стражей, №, попутный список и путевая ведомость планового (сквозного) караула от 06 июня 2019 года (л.д. 34, 58-61).

20 июня 2019 года ФИО1 прибыла в ФКУ ИЦ-1 УФСИН России по Тульской области.

Постановлением Белёвского районного суда Тульской области от 02 марта 2020 года, вступившим в законную силу 01 июня 2020 года, неотбытая ФИО1 часть наказания в виде принудительных работ сроком 2 года 29 дней была заменена лишением свободы на тот же срок с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В настоящее время ФИО1 отбывает наказание в ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области.

По смыслу взаимосвязанных положений части 9 статьи 226 и части 2 статьи 227 КАС РФ основанием для удовлетворения заявления о признании незаконными действий (бездействия), решений органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего является совокупность таких обстоятельств как несоответствие оспариваемых действий (бездействия) и решений закону и нарушение ими прав и свобод административного истца, требующее устранения.

Поскольку совокупность предусмотренных законом обстоятельств, необходимых для удовлетворения административного иска в данном деле отсутствует, суд обоснованно отказал ФИО1 в удовлетворении ее административного иска.

Апелляционная жалоба не содержит доводов, ставящих под сомнение законность и обоснованность состоявшегося по делу судебного решения, в своей совокупности доводы жалобы направлены на несогласие с выводами суда первой инстанции, что в силу требований ст. 310 КАС РФ основанием для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке не является.

Так, доводы заявителя апелляционной жалобы о незаконности постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года не могут быть признаны состоятельными, поскольку судебное постановление вступило в законную силу и являлось обязательным к исполнению, на что обоснованно со ссылкой на частью 1 статьи 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 года №1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» обращено внимание судом первой инстанции в обжалуемом судебном решении.

Доводы о том, что должностные лица УФСИН России по Костромской области не обратились в суд с ходатайством в порядке пункта 15 статьи 397 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, допустив бездействие, выразившееся в неустановлении оснований, по которым Свердловский районный суд г. Костромы в постановлении от 15 мая 2019 года сослался на часть 4 статьи 58 Уголовного кодекса Российской Федерации и статью 78 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, отклоняются судебной коллегией, поскольку приведенные в постановлении нормы не повлекли сомнений и неясностей при исполнении абзаца второго резолютивной части постановления, которым на УФСИН России по Костромской области возложена обязанность направить осужденную ФИО1 к месту отбывания наказания в виде принудительных работ.

При этом материалами дела подтверждено, что конвоирование осужденной ФИО1 во исполнение названного постановления суда осуществлено компетентными учреждениями УФСИН России по Костромской области с соблюдением требований нормативных правовых актов, принятых Минюстом России и ФСИН России, регулирующих вопросы перемещения осужденных.

Ссылки заявителя апелляционной жалобы на то, что копия постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года была направлена в органы уголовно-исполнительной системы для исполнения в ненадлежащим образом заверенном виде, а при обращении к исполнению постановления от 15 мая 2019 года Свердловским районным судом г. Костромы нарушен пункт 9.2.9-2 приказа Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации от 29 апреля 2003 года №36, не указывают на незаконность оспариваемых административным истцом действий административных ответчиков по организации конвоирования осужденной ФИО1 к месту отбывания наказания в виде принудительных работ.

Доводы о том, что постановление Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года вступило в законную силу 31 мая 2019 года, однако справка об освобождении из мест лишения свободы была выдана ей ФКУ ИК-8 УФСИН Росси по Костромской области лишь 03 июня 2019 года, вследствие чего она 4 дня незаконно содержалась в ФКУ ИК-8 УФСИН России по Костромской области, также как и доводы о том, что по вине должностных лиц УФСИН России по Костромской области она 18 дней была незаконно лишена свободы, отклоняются судебной коллегией, поскольку, как указывалось выше, постановлением Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года предусматривались освобождение осужденной ФИО1 из-под стражи по прибытию в исправительный центр и зачет в срок наказания времени нахождения ФИО1 в местах лишения свободы в период вступления постановления в законную силу и период следования в исправительный центр из расчета 1 день лишения свободы за 1 день принудительных работ.

Довод апелляционной жалобы о том, что с момента вступления постановления Свердловского районного суда г. Костромы от 15 мая 2019 года в законную силу ФИО1 являлась осужденной к принудительным работам, нельзя признать заслуживающим внимания, поскольку в данном постановлении указано на исчисление срока наказания в виде принудительных работ со дня прибытия осужденной в учреждение для отбывания наказания в виде принудительных работ.

По этим же основаниям судебной коллегией отклоняются приводимые в суде апелляционной инстанции со ссылкой на справку о трудовой деятельности в местах лишения свободы, на отсутствие постановления суда о содержании под стражей доводы ФИО1 об освобождении от отбытия наказания.

Доводы жалобы о том, что судом первой инстанции не принят во внимание ответ Костромской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях от 17.06.2019 г. №42ж-19/339 по обращению ФИО1, из которого следует, что в нарушение требования уголовно-исполнительного законодательства в постановлении Свердловского районного суда г. Костромы от 15.05.2019 г. предусмотрено этапирование под конвоем для отбывания наказания в виде принудительных работ, о незаконности обжалуемого судебного акта не свидетельствуют, поскольку, как видно из представленного ответа, прокурором апелляционное представление в данной части на постановление суда не приносилось. Сама по себе позиция, отраженная прокурором в ответе, не является для суда обязательной.

Несогласие ФИО1 с выводами суда о пропуске ею срока обращения в суд за защитой нарушенного права, основанное на ином толковании положений процессуального законодательства, приведенных в судебном решении, не может являться основанием к отмене обжалуемого акта суда, поскольку спор разрешен судом по существу.

С учетом изложенного доводы апелляционной жалобы не опровергают содержащиеся в судебном решении выводы, суд первой инстанции правильно установил юридически значимые для разрешения дела обстоятельства, выводы суда должным образом мотивированы, соответствуют приведенным в решении обстоятельствам дела, нормы материального права судом применены правильно, нарушений норм процессуального закона, которые привели или могли привести к вынесению незаконного решения, не допущено, в связи с чем судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены судебного постановления.

Руководствуясь статьей 309 КАС РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Свердловского районного суда г. Костромы от 20 мая 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

На судебные акты может быть подана кассационная жалоба через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения во Второй кассационный суд общей юрисдикции.

Председательствующий:

Судьи: