Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционным жалобам адвокатов Алиева Э.И.о. и Рубцова И.И. в защиту ФИО1 на постановление судьи Санкт-Петербургского городского суда от 28 января 2020 года, которым

отказано в удовлетворении жалоб ФИО1 и его адвокатов Алиева Э.И.о., Рубцова И.И. на постановление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации от 26 декабря 2019 года об удовлетворении запроса Генеральной прокуратуры Республики Казахстан о выдаче для привлечения к уголовной ответственности

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес><адрес>, гражданина Республики Казахстан.

Заслушав доклад судьи Стародубцевой Е.Н., кратко изложившей существо обжалуемого решения, доводы апелляционных жалоб адвокатов Алиева Э.И.о. и Рубцова И.И., поданных на них возражений прокурора Вертинской С.Г., выступления ФИО1 и адвоката Рубцова И.И., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Кулагиной Е.Н., полагавшей необходимым постановление суда оставить без изменения, а жалобы без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

Постановлением судьи Санкт-Петербургского городского суда от 28 января 2020 года жалобы ФИО1 и его адвокатов Алиева Э.И.о. и Рубцова И.И., в которых оспаривалась законность и обоснованность принятого 26 декабря 2019 года решения заместителя Генерального прокурора Российской Федерации о выдаче ФИО1 правоохранительным органам Республики Казахстан, оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с таким решением, в апелляционных жалобах в защиту ФИО1 адвокаты Алиев Э.И.о. и Рубцова И.И., считая постановление суда незаконным и необоснованным, ставят вопрос о его отмене и направлении материалов по жалобе на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Адвокат Алиев Э.И.о. в своей жалобе указывает, что суд первой инстанции не привел в постановлении всестороннего анализа имеющихся доказательств и доводов защиты, что влечет отмену судебного решения. Так, по мнению автора жалобы, суд не принял во внимание следующие обстоятельства:

- факты обращения ФИО1 в ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области для получения статуса беженца, а также получения временного убежища на территории Российской Федерации, окончательные решения по которым, в том числе в судебном порядке, не приняты, в связи с чем решение Генеральной прокуратуры РФ о выдаче ФИО1 является незаконным, необоснованным и преждевременным, противоречит положениям российского законодательства и международного права, что подтверждается полученным на адвокатский запрос ответом Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев от 24.01.2020;

- представленные стороной защиты многочисленные письменные доказательства (смс-сообщения, заявление в <адрес>, свидетельские показания Свидетель №1 и Свидетель №2, заключение специалиста от ДД.ММ.ГГГГ) о существующих со стороны граждан Республики Казахстан угрозах лишения жизни и нанесения вреда здоровью как самому ФИО1, так и членам его семьи;

- отсутствие в постановлении следователя запрашивающей стороны от 25.12.2018 указания точного времени и места совершения преступления, а также то, что обвинение ФИО1 не предъявлено и он до настоящего времени находится в статусе подозреваемого;

- отсутствие в представленных запрашивающей стороной материалах доказательств причастности ФИО1 к преступлению, не предоставленных даже после запроса Генеральной прокуратуры РФ, сделанного 10.07.2019 по обращению защиты с соответствующим ходатайством и заявлением о заказном характере уголовного дела в отношении ФИО1, который более 8 лет не был в Казахстане и никаких договорных отношений с ее гражданами не имел, денежных средств от них не получал;

- риск для ФИО1, в случае выдачи его правоохранительным органам республики Казахстан, в нарушение международных конвенций быть подвергнутым пыткам, а также жестокому, бесчеловечному или унижающему человеческое достоинство обращению, при том, что заверения Генеральной прокуратуры Республики Казахстан об обратном, по мнению адвоката, не являются достаточными гарантиями безопасности экстрадируемого, поскольку Европейский суд по правам человекам в своих решениях по конкретным делам и в докладе Генеральной Ассамблее от 30.08.2005 выразил позицию, фактически накладывающую мораторий на экстрадицию в Казахстан.

Адвокат Рубцов И.И. в своей апелляционной жалобе считает, что суд не исследовал в достаточной степени обстоятельства препятствующие, по мнению защиты, выдаче ФИО1 в Республику Казахстан. В обоснование такой позиции указывает, что вопреки требованиям законодательства Российской Федерации и международных правовых актов (статьи 7 Международного пакта о гражданских и политических правах, статьи 3 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10.12.1984, статьи 3 Конвенции о защите прав и основных свобод человека, ст. 9 УПК РФ), суд не учел, что запрашивающей стороной не представлено достаточных доказательств гарантирующих безопасность ФИО1 в случае его экстрадиции в Казахстан, ограничившись письмом Генеральной прокуратуры Республики Казахстан о том, что ФИО1 не будет повергаться пыткам, не приняв при этом во внимание доводы стороны защиты о том, что в Казахстане отмечаются многочисленные нарушения прав человека, включающие пытки и безнаказанность правоохранительных органов, что следует из ежегодных докладов Госдепартамента США о положении прав человека в странах мира, в том числе за период 2016-2919 годов, и ответа из Представительства Управления Верховного комиссара по делам беженцев в РФ (УВКБ ООН) со ссылкой на доклады специализированных органов ООН о ситуации в Республике Казахстан. Считает, что изложенные в постановлении выводы суда о том, что доводы ФИО1 о его преследовании на территории Казахстана по национальному признаку не нашли своего подтверждения, являются необоснованными и преждевременными, по существу не проверялись, поскольку защитой указывалось о проведении правоохранительными органами РФ проверки по факту угроз ФИО1 и его семье, однако материалы данной проверки судом не истребовались и не исследовались.

Отмечает, что несмотря на просьбы стороны защиты об изменении ФИО1 меры пресечения, судом первой инстанции этот вопрос не разрешен.

Утверждает, что ФИО1, длительное время не проживавший в Республике Казахстан, об уголовном преследовании в отношении него никак не уведомлялся, соответственно не имел намерения скрываться и уклоняться от ответственности, однако данные обстоятельства, вопреки положениям п.8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14.06.2012 № 11 «О практике рассмотрения судами вопросов, связанных с выдачей лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачей лиц для отбывания наказания» судом первой инстанции проверены не были.

Аналогично жалобе адвоката Алиева Э.И.о., ссылаясь на п. 1 ст.10 и п. 4 ст.12 Федерального закона «О беженцах» и ст. ст. 32, 33 Конвенции о статусе беженцев от 28.07.1951, отмечает, что суд не дал должной оценки фактам обращения ФИО1 в ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области для получения статуса беженца и временного убежища на территории Российской Федерации, решения по которым окончательно не приняты, в связи с чем постановление заместителя Генерального прокуратура РФ о выдаче ФИО1 было преждевременным и незаконным.

Кроме того, по мнению автора жалобы, не был рассмотрен судом и аргумент защиты о том, что в ходе экстрадиционной проверки, проводимой Генеральной прокуратурой РФ, компетентными органами Республики Казахстан не было представлено каких-либо гарантий того, что ФИО1 будет преследоваться только за преступление, которое указано в запросе, и после окончания судебного разбирательства и отбытия наказания сможет свободно покинуть территорию Республики Казахстан, а также не будет выслан, передан либо выдан третьему государству без согласия РФ, т.к. одна лишь ссылка на это в требовании о выдаче, как считает адвокат, является недостаточной. При этом обращает внимание на то, что в постановлении заместителя Генерального прокурора РФ указывается, что в отношении ФИО1 в производстве Следственного управления <адрес> Республики Казахстан находится уголовное дело и ФИО1 обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 190 УК Республики Казахстан, тогда как согласно представленным материалам, в производстве органов полиции имеются материалы досудебного расследования, а обвинение ФИО1 не предъявлялось, он является подозреваемым. Однако процессуальная стадия и процессуальный статус ФИО1 ни прокуратурой РФ, ни судом достоверно не установлены.

В возражениях на апелляционные жалобы адвокатов прокурор Вертинская С.Г., приводя свои доводы, просит постановление суда оставить без изменения, а жалобы отклонить, как несостоятельные.

Судебная коллегия, проверив представленные материалы, выслушав мнение участников процесса, изучив доводы апелляционных жалоб, не находит оснований для их удовлетворения.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, проверка законности и обоснованности решения о выдаче ФИО1 правоохранительным органам Республики Казахстан проведена судом первой инстанции полно, всесторонне и объективно, с учетом положений главы 54 УПК РФ и норм международного права.

При этом все требования закона, подлежащие учету при принятии решения о выдаче иностранного гражданина для уголовного преследования, были соблюдены, а значимые для правильного разрешения дела обстоятельства, в том числе те, на которые обращается внимание в жалобах, получили надлежащую оценку в постановлении суда, которое соответствует требованиям ст. 7 УПК РФ.

Согласно статьи 462 УПК РФ, Российская Федерация в соответствии с международным договором или на основе принципа взаимности может выдать иностранному государству иностранного гражданина или лицо без гражданства, находящихся на территории Российской Федерации, для уголовного преследования или исполнения приговора за деяния, которые являются уголовно наказуемыми по уголовному закону Российской Федерации и законам иностранного государства, направившего запрос о выдаче лица.

Процедура и условия выдачи лица, закрепленные в части 3 статьи 462 УПК РФ, были проверены судом, что нашло свое отражение в обжалуемом постановлении.

Как видно из протокола, в судебном заседании были исследованы представленные в Генеральную прокуратуру Российской Федерации документы, послужившие основанием для принятия решения об экстрадиции ФИО1 в Республику Казахстан.

Рассматривая жалобы на решение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации от 26 декабря 2019 года о выдаче ФИО1 правоохранительным органам Республики Казахстан, суд проверил соответствие запроса требованиям, установленным законодательством, и пришел к правильному выводу о том, что запрос о выдаче ФИО1 направлен уполномоченным органом - Генеральной прокуратурой Республики Казахстан с соблюдением положений Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года, участниками которой являются как запрашивающая сторона, так и Российская Федерация.

При этом материалы по вопросу выдачи ФИО1 представлены государством-инициатором в необходимом объёме. Запрос о выдаче и приложенные к нему документы по форме и содержанию соответствуют положениям ст. 12 Европейской конвенции о выдаче от 13 декабря 1957 года (ратифицированной Российской Федерацией Федеральным законом от 25.10.1999 № 190-ФЗ "О ратификации Европейской конвенции о выдаче, дополнительного протокола и второго дополнительного протокола к ней"), ст. 58 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года.

Вынесенное по итогам рассмотрения запроса постановление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации от 26 декабря 2019 года о выдаче ФИО1, который согласно представленным материалам является гражданином Республики Казахстан и не имеет российского гражданства, соответствует как вышеуказанным международным конвенциям, так и законодательству Российской Федерации, в частности ч. 2 ст. 13 УК РФ и ст. 462 УПК РФ.

Как следует из постановления заместителя Генерального прокурора Российской Федерации от 26 декабря 2019 года, основанного на материалах, поступивших из компетентных органов Республики Казахстан, и правильно отражено в постановлении суда первой инстанции, органами следствия этого государства ФИО1 обвиняется в совершении мошенничества по пункту 2 части 4 статьи 190 (мошенничество, совершенное неоднократно, в особо крупном размере) Уголовного Кодекса Республики Казахстан.

Деяние, инкриминируемое ФИО1 на территории Республики Казахстан, по российскому уголовному законодательству также является уголовно наказуемым и соответствует части 4 статьи 159 Уголовного Кодекса Российской Федерации (мошенничество, совершенное в особо крупном размере), санкция которой предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года. По данному факту ФИО1 уголовному преследованию на территории Российской Федерации не подвергался.

Сроки давности привлечения к уголовной ответственности по законодательству Российской Федерации и Республики Казахстан не истекли.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, все представленные стороной защиты аргументы суд проверил надлежаще, исходя из своих полномочий. При этом каких-либо оснований, предусмотренных ст. 464 УПК РФ и положениями международных конвенций, которые бы препятствовали выдаче ФИО1 в Республику Казахстан для уголовного преследования, судом не установлено. Не усматривает таких оснований и судебная коллегия.

Доводы стороны защиты о якобы неопределенном процессуальном статусе ФИО1, который они расценивают как статус подозреваемого, неопределенной стадии уголовного дела, а также о том, что в постановлении следователя запрашивающей стороны от 25.12.2018 не указано точное время и место совершения преступления, - несостоятельны и опровергаются представленными материалами, в т.ч. самим текстом постановления о квалификации деяний подозреваемого от 25.12.2018.

Каких-либо противоречий между указанием прокурором о нахождении уголовного дела в отношении ФИО1 в производстве следственного управления <адрес><адрес> Республики Казахстан и представленными материалам, согласно которым в органах полиции Казахстана имеются материалы досудебного расследования, на что обращается внимание в жалобе адвоката Рубцова И.И., не усматривается. Представленные запрашивающей стороной процессуальные документы и указанные в них правовые термины основываются на уголовно-процессуальном законодательстве Республики Казахстан, имеющему отличия от уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации.

Ссылки адвокатов на отсутствие в представленных запрашивающей стороной материалах доказательств причастности ФИО1 к преступлению, не могут быть приняты во внимание, поскольку такие материалы были представлены и имеются в деле, а доводы адвокатов сводятся к оценке доказательств, что противоречит требованиям ч. 6 ст. 463 УПК РФ, согласно которой при проверке законности и обоснованности решения о выдаче лица иностранному государству суд не может обсуждать вопросы виновности экстрадируемого, ограничиваясь лишь проверкой соответствия решения о выдаче законодательству и международным договорам Российской Федерации.

Доводы жалоб о том, что ФИО1 не был уведомлен каким-либо образом об уголовном преследовании в Республике Казахстан, не имел намерения скрываться и уклоняться от ответственности, - были известны суду, однако они не влияют на законность и обоснованность как постановления заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, так и судебного решения, поскольку из представленных материалов усматривается, что ФИО1 был объявлен в федеральный и межгосударственный розыск, в отношении него 24 января 2019 года заочно была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей (т.1 л.д. 115-116), запрос о выдаче ФИО1 был направлен после его задержания на территории Российской Федерации (т. 1 л.д. 109-110, 115-116, 123, 124). Проверка обоснованности вынесения указанных процессуальных документов выходит за пределы компетенции суда Российской Федерации. В случае несогласия с конкретными решениями и действиями сотрудников правоохранительных органов Казахстана, ФИО1 вправе обжаловать их в соответствии с уголовно-процессуальным законом Республики Казахстан.

Аргументы стороны защиты о том, что в случае его выдачи Республике Казахстан ФИО1 рискует быть подвергнут пыткам либо иному негуманному или жестокому обращению или наказанию, может быть лишен права на справедливое судебное разбирательство, - были проверены судом и правильно признаны необоснованными, поскольку оснований подвергать сомнению гарантии, предоставленные запрашивающей стороной, являющейся субъектом международного права, о том, что уголовное преследование в отношении ФИО1 будет осуществляться в строгом соответствии с законодательством и международными договорами, о соблюдении положений Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, у суда не имелось.

Решения Европейского суда по правам человека и доклад Генеральной Ассамблее ООН, на которые ссылается сторона защиты в обоснование неблагоприятной обстановки в Республике Казахстан, были вынесены порядка 8-10 лет назад, тогда как оценка общей ситуации, касающейся соблюдения прав и свобод человека в запрашивающем государстве, которая была дана международными внедоговорными и договорными органами, с течением времени изменилась и в настоящее время не является настолько серьезной, чтобы имелись основания для ввода общего запрета на экстрадицию в Казахстан, что подтверждается решениями ЕСПЧ за период 2011-2014г.г., а также докладом «Заключительные замечания по второму периодическому докладу Казахстана", принятому Комитетом ООН по правам человека на 117 сессии в 2016 году, из которого следует, что данное государство принимает меры по улучшению ситуации с правами человека, в частности, с 1 января 2015 года в Казахстане вступили в силу новые Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, установлена обязанность автоматически регистрировать заявления о пытках и ином жестоком обращении и расследовать их как уголовные преступления, отменен срок давности за преступления, связанные с пытками, и отменено применение амнистии к лицам, осужденным за пытки.

Ссылки в жалобе адвоката Рубцова И.И. на доклады Госдепартамента США по данному вопросу не могут быть приняты во внимание, поскольку, по мнению судебной коллегии, оценки ситуаций с правами человека в различных странах мира, которые даются данным государством, не ратифицировавшим со своей стороны большинство европейских конвенций, нельзя расценивать как объективные и достоверные.

Как неоднократно указывали Европейский суд по правам человека и Комитет ООН, именно заявитель который должен представить убедительные аргументы того, что ему грозит предсказуемая, реальная и личная опасность пострадать от обращения, противоречащего статье 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод ("запрещение пыток"), при этом одна лишь возможность жестокого обращения по причине нестабильной ситуации в запрашивающей стране сама по себе не вызывает нарушения статьи 3.

Оснований для возможного уголовного преследования ФИО1 по политическим мотивам, не имеется. Как следует из листа экспресс-опроса и объяснений ФИО1, задержанного по межгосударственному розыску, в Россию он приехала с целью постоянного проживания со своей семьей и регистрацией брака, о преследовании его в Республике Казахстан по политическим мотивам не заявлял. (т.1 л.д. 124,125-127). В жалобах адвокатов не приведено конкретных данных, свидетельствующих о политическом преследовании ФИО1 в Казахстане.

При этом доводы стороны защиты о наличии угроз в адрес ФИО1 и членов его семьи были проверены судом и оценены с учетом представленных и исследованных в судебном заседании материалов, однако, как правильно указано в обжалуемом постановлении, имеющиеся материалы не свидетельствуют о том, что экстрадируемый подвергался преследованиям и угрозам по национальному признаку именно со стороны властей Республики Казахстан. Оснований для истребования материалов проверки по факту угроз ФИО1 и его семье у суда первой инстанции не имелось, поскольку все основные материалы из данной проверки, достаточные для принятия решения, суду были представлены и исследованы им.

Таким образом, общая ситуация с правами человека в Республике Казахстан, а также конкретные обстоятельства дела ФИО1 не свидетельствуют о наличии серьезных оснований полагать, что данное лицо в государстве его гражданства может быть подвергнуто пыткам или иному запрещенному обращению.

По вопросу приобретения гражданства Российской Федерации ФИО1 в установленном порядке не обращался.

Обстоятельства обращения ФИО1 в ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области для получения статуса беженца и временного убежища на территории Российской Федерации, сделанные им впервые только после фактического задержания и помещения в следственный изолятор, судом были рассмотрены и отражены в обжалуемом постановлении, в котором правильно указано, что на момент принятия решения Генеральной прокуратуры РФ и рассмотрения жалоб судом сведения о предоставлении ФИО1 статуса беженца и временного убежища на территории Российской Федерации отсутствовали, а последующее обжалование принятых решений не влияет на законность и обоснованность постановления о выдаче экстрадируемого компетентным органам Республики Казахстан.

Судебная коллегия с таким решением соглашается, поскольку, вопреки доводам апелляционных жалоб, по смыслу ст. 463 УПК РФ вопрос о законности и обоснованности решения о выдаче разрешается исходя из обстоятельств, существовавших на момент принятия такого решения. Обращение лица в компетентные органы с ходатайством о предоставлении ему статуса беженца не влечет за собой отложения рассмотрения жалобы на решение о выдаче, т.к. признание судом такого решения законным и обоснованным не обуславливает в дальнейшем фактическую передачу лица запрашивающему государству до разрешения соответствующего ходатайства либо до окончания процедуры обжалования при наличии отказа в удовлетворении такого ходатайства (статья 14 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 года, статья 33 Конвенции о статусе беженцев, статьи 3 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод). В соответствии с законодательством РФ принятие решения о выдаче лица иностранному государству возлагается на органы прокуратуры, а не на суд, который вправе только признать решение о выдаче законным и обоснованным либо нет. Если органами прокуратуры после вступления в законную силу судебного постановления, которым решение о выдаче было признано законным и обоснованным, будут установлены обстоятельства, препятствующие в силу норм внутригосударственного или международного права выдаче, то соответствующее лицо (в данном случае ФИО1) не подлежит выдаче запрашивающему государству.

С учетом установленных обстоятельств судебная коллегия соглашается с решением суда первой инстанции, приходя к выводу, что оснований для отказа Российской Федерации от выполнения своих международных обязательств в сфере уголовного судопроизводства и выдаче ФИО1 правоохранительным органам Республики Казахстан, не имеется.

Что касается доводов адвоката Рубцова И.И. об оставлении судом без рассмотрения ходатайства защиты об изменения меры пресечения в отношении ФИО1, то в соответствии с п. 8 ст. 463 УПК РФ при судебной проверке законности и обоснованности решения о выдаче лица иностранному государству судья решает вопрос о мере пресечения и отменяет ее только в случае отмены решения о выдаче лица, при иных обстоятельствах вопрос о мере пресечения подлежит разрешению в порядке ст. 466, ст. 109, ч.2 ст. 97 УПК РФ.

Таким образом, оснований для отмены постановления суда судебная коллегия не усматривает. Апелляционные жалобы удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33, 389.35 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

постановление судьи Санкт-Петербургского городского суда от 28 января 2020 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционные жалобы адвокатов Алиева Э.И.о. и Рубцова И.И. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи