Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе потерпевшего Потерпевший №1 и апелляционному представлению государственного обвинителя – помощника прокурора города Калуги Морозовой О.Ю. на приговор Калужского районного суда Калужской области от 29 мая 2019 года, по которому

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в городе <данные изъяты>, судимый 25 декабря 2018 года по ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 158 УК РФ к 8 месяцам исправительных работ с удержанием из заработка 10 % в доход государства,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, по основанию, предусмотренному п. п. 2 и 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, за непричастностью к совершению преступления на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей.

В соответствии со ст. 134 УПК РФ за ним признано право на реабилитацию.

Заслушав доклад судьи Кирсанова Д.А. о содержании приговора и существе апелляционного представления и апелляционной жалобы, выслушав выступление прокурора Морозовой О.Ю., поддержавшей апелляционное представление, потерпевшего Потерпевший №1, просившего приговор суда отменить, объяснения оправданного ФИО1 и его защитника – адвоката Кузьмина А.С., возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы и апелляционного представления, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

ФИО1 обвинялся органами предварительного следствия в убийстве ФИО5, совершенном 11 ноября 2018 года в городе <адрес>.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей причастность ФИО1 к этому преступлению не установлена, в связи с чем он на основании п. п. 2 и 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдан.

В апелляционной жалобе потерпевший Потерпевший №1 просит приговор суда отменить, дело направить на дополнительное расследование и новое судебное разбирательство. Считает, что при вынесении вердикта была нарушена тайна совещательной комнаты, так как до оглашения вердикта в совещательную комнату заходили запасные присяжные заседатели под номерами № а присяжный заседатель № выходила из нее и задавала вопросы секретарю судебного заседания.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Морозова О.Ю. в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона просит оправдательный приговор в отношении ФИО1 отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение.

Считает, что в нарушение ст. 338, 339 УПК РФ при составлении вопросного листа первый вопрос сформулирован таким образом, что при ответе на него от присяжных потребовал юридических познаний о степени тяжести вреда здоровью. Так, вопрос о том, была ли погибшему ФИО5 причинена колото-резаная рана, которая явилась опасной для жизни и причинила тяжкий вред здоровью, по своему характеру является правовым, а потому не мог разрешаться присяжными заседателями.

Также указывает, что после удаления в совещательную комнату для вынесения вердикта через непродолжительное время старшина присяжных заседателей вышла и обратилась к секретарю судебного заседания с вопросом о возникших неясностях при заполнении вопросного листа. После этого секретарь судебного заседания вышла. В это время в совещательную комнату зашел запасной присяжный заседатель под номером № откуда через некоторое время вышел. Когда председательствующий вернулся в зал, старшина присяжных заседателей сообщил, что вопросов нет, вопросный лист заполнен. Ознакомившись с ним, председательствующий по делу судья объявил перерыв. В это время в совещательную комнату на некоторое время заходил присяжный заседатель под номером №, а присяжный заседатель № вышел из нее и обратился к секретарю судебного заседания с вопросом организационного характера.

Таким образом, считает, что была нарушена тайна совещания коллегии присяжных заседателей, что в силу п. 8 ст. 389.17 УПК РФ является основанием для отмены приговора.

В ходе судебного разбирательства и во вступительном слове председательствующий неоднократно прерывал государственного обвинителя, излишне часто выдворял присяжных заседателей из зала для обсуждения таких процессуальных вопросов, как оглашение показаний свидетеля ФИО7 и карты вызова скорой помощи. Указанные вопросы обсуждались возле стола председательствующего, поэтому это могло вызвать у присяжных недоверие к стороне обвинения и сомнение к представляемым ею доказательствам.

Кроме этого, в прениях адвокатом ФИО1 были допущены высказывания о том, что представленные стороной обвинения доказательства являются недопустимыми, так как основаны на предположениях, а также о воздействии на ФИО1 со стороны сотрудников правоохранительных органов. Эта информация также могла повлиять на формирование мнения у присяжных относительно недостоверности представленных стороной обвинения доказательств и сформировать предубеждение в невиновности ФИО1

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы судебная коллегия приходит к выводу об отмене оправдательного приговора в отношении ФИО1 по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Согласно ст. 335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

При этом в силу положений закона в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы процессуального характера, в том числе о нарушении закона при получении доказательств, недостатках следствия, о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия, задавать наводящие вопросы, выяснять обстоятельства о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.

Эти требования закона по настоящему делу не выполнены.

Из протокола судебного заседания усматривается, что во время допроса свидетелей, в присутствии присяжных заседателей, оправданным и его защитником свидетелям задавались вопросы и делались заявления, которые могли сформировать у присяжных мнение о возможной причастности к совершенному преступлению иных лиц.

Так, в ходе допроса свидетеля ФИО8 (т. 3, л.д. 79) подсудимым ФИО1 был задан вопрос свидетелю, помнит ли она, когда год назад ФИО2 порезали. Председательствующим этот вопрос был отклонен, как не имеющий отношения к предъявленному обвинению.

Однако присяжным заседателям не было разъяснено, что содержащиеся в вопросе сведения не должны приниматься ими во внимание при вынесении вердикта. Это также не было разъяснено председательствующим и в напутственном слове.

В судебном заседании свидетелем ФИО9 были даны показания о том, что погибший ФИО20, «когда выпивал становился невменяемым и агрессивным, искал приключения и нарывался на конфликты» (т.3, л.д. 86).

Эти показания ФИО21 относительно личности потерпевшего, несомненно, способны вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении потерпевшего ФИО5 и сомнение в доказанности обстоятельств его гибели.

Несмотря на это, председательствующим в напутственном слове присяжным не было разъяснено, чтобы они не принимали во внимание эти высказывания свидетеля ФИО9 при вынесении вердикта, ограничившись лишь указанием на то, чтобы они не принимали показания свидетеля о характеристике потерпевшего, чего с учетом позиции стороны защиты является явно недостаточным.

В дальнейшем защитником подсудимого свидетелю ФИО9 был задан вопрос о том, является ли высказывание свидетеля о том, что ФИО1 порезал ФИО22, её предположением.

Несмотря на то, что данный вопрос явно является наводящим, председательствующим он снят не был и присяжным не было разъяснено не принимать во внимание утвердительный ответ свидетеля.

Воспользовавшись этим, выступая в прениях, адвокат Кузьмин А.С. вновь подверг сомнению допустимость показаний свидетеля ФИО9, заявив, что они являются лишь её предположением.

Вместе с тем, как не имеющий отношение к предъявленному обвинению, председательствующим был отклонен вопрос государственного обвинителя свидетелю ФИО9 о том, почему, вернувшись с улицы, ФИО1 заявил, что ФИО23 её больше никогда в жизни не побеспокоит (т. 3, л.д. 86-87).

Обоснованность такого решения, по мнению судебной коллегии, вызывает сомнение, поскольку ответ на данный вопрос мог быть учтен присяжными заседателями при ответах на поставленные перед ними вопросы.

Подсудимый ФИО1 в судебном заседании, отвечая на вопрос защитника, утверждал, что, признавшись в нанесении удара ФИО2 ножом, он на предварительном следствии себя оговорил (т. 3, л.д. 90-91).

Выступая в прениях, адвокат Кузьмин А.С. заявил, что в причастности к убийству ФИО24ФИО1 убедили сотрудники полиции. Следствием такого убеждения стали признательные показания ФИО1 на предварительном следствии.

Таким образом, выступая в прениях, адвокат подсудимого ФИО1 подверг сомнению законность получения и допустимость показаний ФИО1 на предварительном следствии, формируя тем самым негативное отношение присяжных заседателей к доказательствам обвинения. Однако председательствующий не остановил адвоката и не разъяснил присяжным заседателям не принимать во внимание высказывания защитника.

Высказывания защитника председательствующий оставил без внимания и при обращении к присяжным заседателям с напутственным словом.

По мнению судебной коллегии, это указывает на то, что напутственное слово председательствующего не соответствовало положениям ст. 340 УПК РФ, что дает основания для вывода о нарушении принципа объективности и беспристрастности.

Учитывая систематичность, множественность и существенность допущенных нарушений уголовно-процессуального закона, а также небольшой объём исследованных по делу доказательств, короткий срок рассмотрения дела, судебная коллегия приходит к выводу, что все вышеперечисленные нарушения в своей совокупности в конечном итоге оказали негативное воздействие на присяжных заседателей и, как следствие, повлияли на вынесение ими объективного вердикта.

Также, в соответствии с положениями п. 2 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, основанием отмены приговора является вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей.

Одним из условий признания состава коллегии присяжных заседателей незаконным является нарушение порядка формирования коллегии присяжных заседателей.

Как следует из протокола судебного заседания, после опроса явившихся кандидатов, разрешения самоотводов и отводов экземпляр предварительного списка кандидатов в присяжные заседатели был приобщен к делу. На его основании был составлен список присяжных заседателей в той последовательности, в которой они были включены в предварительный список.

Вместе с тем из представленных материалов следует, что в деле находятся три списка явившихся кандидатов в присяжные заседатели от 7 мая 2019 года. В каждом списке указано одинаковое количество кандидатов (16).

При этом в списке на л.д. 34-35 в т. 3 кандидаты ФИО11, ФИО12, ФИО13 указаны дважды соответственно под номерами 7,8,9 и 10,12,13. В двух других списках (т.3, л.д. 36-39) эти же кандидаты указаны единожды под номерами 10,12,13, а под номерами 7,8,9 указаны кандидата ФИО14, ФИО15, ФИО16

Учитывая, что в каждом из списков содержатся кандидаты, которым были заявлены отводы, определить, на основании какого из имеющихся списков была сформирована коллегия присяжных заседателей, не представляется возможным.

При таких данных судебная коллегия считает необходимым постановленный в отношении ФИО1 оправдательный приговор отменить и уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение, в ходе которого необходимо выполнить требования процессуального закона и создать надлежащие условия для объективного и справедливого разрешения дела.

При этом судебная коллегия не может признать обоснованными доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления о нарушении тайны совещательной комнаты при вынесении вердикта.

Из протокола судебного заседания и постановления о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания следует, что, выйдя из совещательной комнаты, старшина присяжных заседателей, обратившись к секретарю судебного заседания, заявила о наличии вопросов по заполнению вопросного листа, после чего удалилась в совещательную комнату. В дальнейшем, по возвращении председательствующего судьи в зал судебного заседания, коллегия присяжных заседателей вышла из совещательной комнаты, и старшина сообщила о готовности огласить вердикт. Только после этого, когда подписанный вопросный лист был передан председательствующему по делу судье, запасной присяжный заседатель № зашел в совещательную комнату, а основной присяжный заседатель обратился к секретарю судебного заседания с вопросом организационного характера.

Таким образом, с момента удаления присяжных заседателей в совещательную комнату до выхода из нее с вердиктом нарушений тайны совещательной комнаты допущено не было. Действия коллегии присяжных заседателей в полной мере отвечают требованиям ст. 341, 345 УПК РФ.

Вопреки доводам апелляционной жалобы потерпевшего, сведений о том, что кто-то кроме запасного присяжного заседателя № заходил в совещательную комнату до провозглашения вердикта, в материалах уголовного дела нет. Не подтвердились эти обстоятельства и при проведении служебной проверки.

При таких обстоятельствах эти доводы апелляционного представления государственного обвинителя и апелляционной жалоба потерпевшего удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.15, 389.20, 389.25, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

оправдательный приговор Калужского районного суда Калужской области от 29 мая 2019 года, вынесенный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства.

Настоящее апелляционное определение вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в суд кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи