Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению и дополнительному апелляционному представлению государственного обвинителя - заместителя прокурора Нижнегорского района Республики Крым Шевченко Н.Н. на постановление Нижнегорского районного суда Республики Крым от 22 октября 2021 года, которым уголовное дело в отношении

ФИО1, родившейся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданки Российской Федерации, имеющей высшее образование, незамужней, имеющей на иждивении двоих малолетних детей, трудоустроенной помощником оперативного дежурного <данные изъяты>, зарегистрированной и проживающей по адресу: <адрес>, ранее не судимой,

обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, было возвращено прокурору Республики Крым для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Выслушав прокурора и защитника обвиняемой, поддержавших доводы апелляционного и дополнительного апелляционного представления, суд

УСТАНОВИЛ:

ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, поступило в Нижнегорский районный суд Республики Крым.

Органами предварительного следствия ФИО1 обвиняется в совершении мошенничества, то есть приобретения права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенного в крупном размере, то есть преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Постановлением Нижнегорского районного суда Республики Крым от 22 октября 2021 года уголовное дело в отношении ФИО1 было возвращено прокурору на основании ст. 237 УПК РФ. Решение суда мотивировано тем, что обвинительное заключение не соответствует положениям УПК РФ, поскольку предъявленное ФИО1 обвинение не конкретизировано, в том числе объем и существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, что нарушает права, в том числе подсудимой на защиту, а также исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Не согласившись с данным постановлением, государственный обвинитель – заместитель прокурора Нижнегорского района Республики Крым Шевченко Н.Н. подал апелляционное представление, в котором просит постановление суда первой инстанции отменить, а уголовное дело направить в суд первой инстанции на новое судебное разбирательство.

Свои требования государственный обвинитель мотивирует тем, что постановление суда является незаконным и необоснованным в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Так указывает, что выводы суда не являются обоснованными, поскольку изготовление ФИО1 в неустановленном следствием месте на территории Республики ФИО2 в один из дней июля, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, договоров купли-продажи и актов приема-передачи к ним на лошадей «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» от их фактического владельца Потерпевший №1 на свое имя являются способом совершения окоченного преступления, которое обоснованно квалифицировано по ч. 3 ст. 159 УК РФ, как мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, с причинением ущерба в крупном размере. ФИО1 приобрела право на имущества Потерпевший №1 после получения ДД.ММ.ГГГГ в ГБУ «<данные изъяты>» ветеринарно-санитарных паспортов сельскохозяйственных животных на лошадей по кличкам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», где их владельцем указана ФИО1

Полагает, что в обвинительном заключении, указаны объем и существо обвинения, в виде приобретения ФИО1 права на имущество Потерпевший №1 в виде лошадей с кличками «<данные изъяты>» стоимостью 64925 рублей 80 копеек, «<данные изъяты>» стоимостью 58742 рубля 39 копеек, «<данные изъяты>» стоимостью 64925 рублей 80 копеек, «<данные изъяты>» стоимостью 63476 рублей 11 копеек, своими противоправными действиями, путем обмана и злоупотребления доверием, ФИО1 причинила крупный ущерб Потерпевший №1 в сумме 252 070 рублей 10 копеек.

Правильно указаны в обвинительном заключении по уголовному делу время и место совершения ФИО1 преступления - с марта 2018 года, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, а в последующем до ДД.ММ.ГГГГ, на конеферме, расположенной по адресу: <адрес> - в июле, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, и ДД.ММ.ГГГГ, как на конеферме, расположенной по адресу: Республика <адрес>, так и в ГБУ «<данные изъяты>», расположенном по адресу: <адрес>.

Конкретизированы в обвинительном заключении и способы, мотивы, последствия совершения ФИО1 преступления - изготовление в неустановленном месте на территории Республики ФИО2, в один из дней июля, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, договоров купли-продажи и актов приема-передачи к ним на лошадей «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» от их фактического владельца Потерпевший №1 на свое имя, и приобретение ФИО1 права на имущество Потерпевший №1 после получения ДД.ММ.ГГГГ в ГБУ «<данные изъяты>» ветеринарно-санитарных паспортов сельскохозяйственных животных на лошадей по указанным кличкам, где их владельцем указана она, ФИО1

В дополнительном апелляционном представлении государственный обвинитель обращает внимание, что судом первой инстанции при возвращении уголовного дела прокурору фактически указано на необходимость дополнительной квалификации действий ФИО1 по ч. 1 ст. 327 УК РФ, однако выводы суда не обоснованы, поскольку изготовление ФИО1 поддельных договоров купли-продажи и актов приема-передачи к ним являются способом совершения мошенничества, которое верно квалифицировано по ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Вопреки выводам суда первой инстанции, в тексте обвинительного заключения при описании преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, в котором обвиняется ФИО1, указано, при каких обстоятельствах, в какой период времени и где последняя приобрела право на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием иного лица, последствия данных преступных действий.

Полагает, что в рамках предварительного следствия получены достаточные доказательства, свидетельствующие о намерении ФИО1 похитить вышеуказанное имущество, в том числе, показания свидетелей, подтверждавших факт попытки продажи ФИО1 лошадей, то есть распоряжения по своему усмотрению, после их переоформления.

Указывает, что в ходе судебного следствия ряд свидетелей изменили показания, данные ими в рамках предварительного расследования, в частности, относительно обстоятельств попытки продажи ФИО1 лошадей.

Отмечает, что судом фактически дана оценка доказательствам, изложенным в обвинительном заключении, с точки зрения достаточности и допустимости, при этом суд возвратил уголовное дело прокурору, между тем, по результатам рассмотрения уголовного дела по существу суд первой инстанции не был лишен возможности принять решение о виновности или невиновности ФИО1

Выслушав мнения участников процесса, проверив представленные материалы и доводы апелляционного и дополнительного апелляционного представлений, суд апелляционной инстанции находит их не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Исходя из положений ст. 389.9 УПК РФ, суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам и представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора и иного решения суда первой инстанции.

При этом под законностью следует понимать соблюдение всех норм УПК РФ, регламентирующих порядок принятия решений или совершения соответствующего действия дознавателем, следователем, прокурором.

В силу части 4 статьи 7 УПК РФ, постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Согласно правовой позиции, изложенной в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)», если в ходе судебного разбирательства выявлены существенные нарушения закона, указанные в п. п. 1 - 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, допущенные в досудебном производстве по уголовному делу и являющиеся препятствием к постановлению судом приговора или вынесению иного итогового решения, не устранимые судом, то суд по ходатайству стороны или по своей инициативе возвращает дело прокурору при условии, что их устранение не будет связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия.

При этом, согласно разъяснениям, данным Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении № 18-П от 08 декабря 2003 года «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан», если на досудебной стадии имело место существенное нарушение норм уголовно-процессуального закона, то обвинительное заключение (акт) не может считаться составленным в соответствии с требованиями УПК РФ и уголовное дело подлежит возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, в том числе путем осуществления необходимых процессуальных и следственных действий.

По смыслу закона, в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, обвинительное заключение должно содержать: существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, которые, в соответствии со ст. 73 УПК РФ, подлежат доказыванию.

Согласно требованиям действующего уголовно-процессуального законодательства, с момента предъявления обвинения обвиняемый приобретает полный объем прав, у него появляется возможность использовать все законные средства защиты, в частности, он имеет право знать, в чем он обвиняется.

Обвинительное заключение является процессуальным документом, завершающим предварительное расследование, излагающим и обосновывающим окончательное решение следователя о формулировке обвинения лица, привлекаемого к уголовной ответственности, с указанием существа обвинения, места и времени совершения преступления, его способов, мотивов, целей, последствий и других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

Так, согласно изложенной в обвинительном заключении формулировке обвинения, ФИО1 на протяжении длительного времени занималась верховой ездой на лошадях, в том числе не лошадях, содержащихся на конеферме, расположенной по адресу: <адрес>

В один из дней марта 2018 года, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 начала обучать молодую лошадь по кличке «<данные изъяты>», принадлежащую Потерпевший №1 и содержащуюся на указанной конеферме, а в последующем до ДД.ММ.ГГГГ продолжила заниматься верховой ездой на ней, при этом запрещая иным лицам, посещавшим конеферму, заниматься верховой ездой на данной лошади, с целью подготовить лошадь к своим требованиям езды, а также привить ей рефлекс не подпускать к себе иных лиц кроме ФИО1

ФИО1 в один из дней июля, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, узнала о том, что ее знакомая Свидетель №1, также занимавшаяся верховой ездой на лошадях, с целью участия в конно-спортивных соревнованиях на лошадях по кличкам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>», содержащихся на вышеуказанной конеферме и принадлежащих Потерпевший №1, решила оформить на свое имя ветеринарно-санитарные паспорта сельскохозяйственных животных на указанных лошадей для последующего оформления на них паспортов Федерации конного спорта России.

В это время, то есть в один из дней июля, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, у ФИО1 возник преступный умысел, направленный на приобретение права на имущество Потерпевший №1, а именно лошадей по кличкам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», путем обмана и злоупотребления доверием, с причинением ущерба потерпевшему. Реализуя свой преступный умысел, ФИО1, находясь на конеферме, расположенной по адресу: <адрес>, сообщила Свидетель №1 заведомо ложные сведения о том, что она, ФИО1, также желает участвовать в конно-спортивных соревнованиях на лошадях по кличкам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» и ей, ФИО1, необходимо оформить на свое имя ветеринарно-санитарные паспорта сельскохозяйственных животных на указанных лошадей. При этом ФИО1 не имела намерение участвовать в конно-спортивных соревнованиях на указанных лошадях, а желала таким образом мошеннически приобрести права на имущество Потерпевший №1

В результате чего Свидетель №1, доверяя ФИО1 и будучи введенной в заблуждение последней, в один из дней июля, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, согласилась, чтобы она оформила на свое имя ветеринарно-санитарные паспорта сельскохозяйственных животных на указанных лошадей.

Продолжая реализацию своего преступного умысла ФИО1 совместно с Свидетель №1, неосведомленной о преступных намерениях ФИО1, прибыли в ГБУ «<данные изъяты>», расположенный по адресу: <адрес>, где от сотрудников указанной организации получили разъяснение о возможности выдачи на лошадей ветеринарно-санитарных паспортов сельскохозяйственных животных при предъявлении соответствующих заявлений и документов, подтверждающих право собственности на них.

Продолжая реализацию своего преступного умысла, направленного на приобретение права на чужое имущество - лошадей по кличкам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», путем обмана и злоупотребления доверием, с причинением ущерба Потерпевший №1, ФИО1 в неустановленном следствием месте, на территории Республики ФИО2 в один из дней июля, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, изготовила договора купли-продажи и акты приема-передачи к ним на лошадей «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» от их фактического владельца Потерпевший №1 на имя Свидетель №1, и договора купли-продажи и акты приема-передачи к ним на лошадей «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» от их фактического владельца Потерпевший №1 на свое имя, после чего самостоятельно подписала изготовленные документы от имени Потерпевший №1 с подражанием его подписи.

После чего, ДД.ММ.ГГГГФИО1, продолжая реализовывать свой преступный умысел, пришла с Свидетель №1 в ГБУ «<данные изъяты>», расположенный по адресу: <адрес> где написала заявление об идентификации животных и выдаче ветеринарно-санитарных паспортов сельскохозяйственных животных, предоставив договора их купли-продажи с подписями, выполненными ФИО1 с подражанием подписи Потерпевший №1

ДД.ММ.ГГГГ в ГБУ «<данные изъяты>» ФИО1 получила ветеринарно-санитарные паспорта сельскохозяйственных животных на лошадей по кличкам «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», где их владельцем указана она, ФИО1

Таким образом, ФИО1, приобретя право на имущество Потерпевший №1 в виде лошадей с кличками «<данные изъяты>» стоимостью 64925 рублей 80 копеек, «<данные изъяты>» стоимостью 58742 рубля 39 копеек, «<данные изъяты>» стоимостью 64925 рублей 80 копеек, «<данные изъяты>» стоимостью 63476 рублей 11 копеек, своими противоправными действиями, путем обмана и злоупотребления доверием причинила крупный ущерб Потерпевший №1 в сумме 252 070 рублей 10 копеек.

При совершении преступного деяния ФИО1 осознавала общественную опасность своих преступных действий, предвидела неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде причинения крупного ущерба Потерпевший №1 и желала их наступления.

Таким образом, в обвинительном заключении указано, что своими действиями ФИО1 совершила преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 159 УК РФ, – мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное в крупном размере.

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», способами хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество при мошенничестве, ответственность за которое наступает в соответствии со статьями 158.1, 159, 159.1, 159.2, 159.3, 159.5 УК РФ, являются обман или злоупотребление доверием, под воздействием которых владелец имущества или иное лицо передают имущество или право на него другому лицу либо не препятствуют изъятию этого имущества или приобретению права на него другим лицом.

Обман как способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество может состоять в сознательном сообщении (представлении) заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях (например, в предоставлении фальсифицированного товара или иного предмета сделки, использовании различных обманных приемов при расчетах за товары или услуги или при игре в азартные игры, в имитации кассовых расчетов и т.д.), направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение. Если обман не направлен непосредственно на завладение чужим имуществом, а используется только для облегчения доступа к нему, действия виновного в зависимости от способа хищения образуют состав кражи или грабежа.

Злоупотребление доверием при мошенничестве заключается в использовании с корыстной целью доверительных отношений с владельцем имущества или иным лицом, уполномоченным принимать решения о передаче этого имущества третьим лицам. Доверие может быть обусловлено различными обстоятельствами, например служебным положением лица либо его личными отношениями с потерпевшим. Злоупотребление доверием также имеет место в случаях принятия на себя лицом обязательств при заведомом отсутствии у него намерения их выполнить с целью безвозмездного обращения в свою пользу или в пользу третьих лиц чужого имущества или приобретения права на него (например, получение физическим лицом кредита, аванса за выполнение работ, услуг, предоплаты за поставку товара, если оно заведомо не намеревалось возвращать долг или иным образом исполнять свои обязательства).

Если мошенничество совершено в форме приобретения права на чужое имущество, преступление считается оконченным с момента возникновения у виновного юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным (в частности, с момента регистрации права собственности на недвижимость или иных прав на имущество, подлежащих такой регистрации в соответствии с законом; со времени заключения договора; с момента совершения передаточной надписи (индоссамента) на векселе; со дня вступления в силу принятого уполномоченным органом или лицом, введенными в заблуждение относительно наличия у виновного или иных лиц законных оснований для владения, пользования или распоряжения имуществом, правоустанавливающего решения).

В нарушение указанных выше требований УПК РФ и разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», в постановлении о привлечении в качестве обвиняемой и в обвинительном заключении не указан основной признак объективной стороны мошенничества – способ совершения преступления ФИО1, а именно, не отражено, какие именно действия, направленные на обман и злоупотребление доверием владельца имущества или иного лица, совершила ФИО1, в чем конкретно заключался обман и злоупотребление доверием, под воздействием которого собственник имущества или иное лицо передало похищенное ФИО1

Принимая во внимание, что установление события преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления) относится к исключительной компетенции органов предварительного следствия, и суд не вправе самостоятельно изменить существо предъявленного обвинения, дополнить его в части указания обстоятельств совершения преступления, его способов, мотивов, целей и последствий, а от существа обстоятельств предъявленного обвинения зависит определение пределов судебного разбирательства и порядок реализации права обвиняемого на защиту, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что в ходе досудебного производства по делу были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, предъявленное ФИО1 обвинение не конкретизировано, в том числе, не описан способ совершения преступления и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, что нарушает права, в том числе подсудимой на защиту, а так же исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Вопреки доводам, изложенным в апелляционном представлении прокурора, допущенные нарушения являются существенным препятствием для рассмотрения дела судом.

Таким образом, суд первой инстанции, принимая решение о возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, пришел к обоснованному выводу о наличии такой необходимости, свои выводы суд надлежаще мотивировал, ссылаясь при этом на действующие нормы уголовно-процессуального закона.

Суд апелляционной инстанции считает, что выявленные судом нарушения не связаны с восполнением неполноты произведенного предварительного следствия.

Доводы прокурора о том, что суд, в нарушение закона, фактически дал оценку имеющимся в деле доказательствам, затронув вопросы, подлежащие разрешению при постановлении приговора, нельзя признать обоснованными, поскольку, как видно из обжалуемого постановления, судом были приведены в нём исследованные в ходе судебного следствия доказательства по делу, при этом суд не давал им никакой оценки, не затрагивал вопросы, подлежащие разрешению при рассмотрении дела по существу, при постановлении приговора, и не предрешал судьбу собранных по делу доказательств.

Также являются несостоятельными доводы представления о том, что суд первой инстанции фактически указал на необходимость дополнительной квалификации действий ФИО1 по ч. 1 ст. 327 УК РФ, поскольку в постановлении суда данный вывод отсутствует, а имеется только ссылка на положения п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», согласно которым хищение лицом чужого имущества или приобретение права на него путем обмана или злоупотребления доверием, совершенные с использованием подделанного этим лицом официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, требует дополнительной квалификации по части 1 статьи 327 УК РФ.

При этом суд апелляционной инстанции обращает внимание, что в материалах уголовного дела отсутствуют какие-либо данные относительно разрешения органами предварительного расследования вопроса, связанного с правовой оценкой действий лиц по изготовлению договоров купли-продажи и актов приема-передачи к ним на лошадей.

Указанные выше существенные, неустранимые в судебном заседании нарушения требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения исключали возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе имеющегося обвинительного заключения, и в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)», являлись основанием для возвращения уголовного дела прокурору для устранения его препятствий его рассмотрения судом в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ вне зависимости от мнения сторон и заявленных ходатайств.

Из протокола и аудиозаписи судебного заседания следует, что судебное разбирательство проведено с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, суд первой инстанции объективно оценил доводы всех участников процесса, предоставив сторонам обвинения и защиты равные возможности для реализации своих прав.

Приведенные в апелляционном представлении доводы, оспаривающие правильность выводов суда первой инстанции, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Каких-либо иных нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих изменение или отмену данного постановления, помимо указанных в представлении прокурора, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.19-389.20, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Нижнегорского районного суда Республики Крым от 22 октября 2021 года, которым уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, было возвращено прокурору Республики Крым для устранения препятствий его рассмотрения судом - оставить без изменения, а апелляционное и дополнительное апелляционное представления государственного обвинителя - заместителя прокурора Нижнегорского района Республики Крым Шевченко Н.Н. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление вступает в законную силу со дня его вынесения, но может быть обжаловано в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Судья Ю.Н. Цораева