Гражданский кодекс часть 1

Суд апелляционной инстанции Липецкого областного суда в составе председательствующего судьи Фролова Ю.И.; с участием: государственного обвинителя Чалышева А.Ю.; оправданной ФИО1; защитника - адвоката Полякова Э.В.; при помощнике судьи Симоновой Е.С.;

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению гособвинителя ФИО6 на приговор Советского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1, которым

ФИО1, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданка РФ, разведённая, со средним специальным образованием, не работающая, пенсионерка, зарегистрирована и проживает по адресу: Липецк, <адрес>; не судимая;

оправдана по ч.1 ст. 307 УК РФ на основании п.3 ч.2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в её деянии состава преступления. Признано за ФИО1 право на реабилитацию и обращение в суд с требованиями о возмещении имущественного и морального вреда в связи с уголовным преследованием в порядке главы 18 УПК РФ. ФИО1 разъяснены положения ст.ст. 133, 135 ч.ч. 1, 2 УПК РФ. Процессуальные издержки – вознаграждение адвоката ФИО7 в ходе предварительного следствия в сумме 2050 руб. – приняты на счёт государства. Определена судьба вещественных доказательств

Доложив материалы дела и доводы апелляционного представления; заслушав объяснения гособвинителя, поддержавшего доводы представления; возражения оправданной и защитника против удовлетворения представления, суд

У С Т А Н О В И Л :

ФИО1 обвинялась в том, что ДД.ММ.ГГГГ в период времени с 14 час. 50 мин. до 15 час. 50 мин., будучи допрошенной в качестве свидетеля по уголовному делу № и предупреждённой об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, умышленно, с целью исказить обстоятельства, важные для расследования уголовного дела, желая ввести следствие в заблуждение и помочь избежать уголовной ответственности своему родственнику ФИО9, дала следующие заведомо ложные показания. ДД.ММ.ГГГГ она приехала к дому 16а по <адрес>, где из магазина вывозили имущество её дочери ФИО8, которая в ходе конфликта была помещена на переднее сиденье патрульного автомобиля. ФИО9 (муж дочери) стал открывать дверь этого автомобиля, но сотрудники полиции схватили его, повалили, одели наручники и стали его бить ногами и палками. Никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции, а именно головой, произведено не было. Продолжая реализовывать свой преступный умысел, направленный на дачу заведомо ложных показаний, ФИО1ДД.ММ.ГГГГ в ходе судебного заседания, будучи предупрежденной об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ и допрошенной в качестве свидетеля по уголовному делу по обвинению ФИО9 в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 318 УК РФ, умышленно, с целью исказить обстоятельства, важные для рассмотрения уголовного дела по существу, желая ввести суд в заблуждение и помочь избежать уголовной ответственности ФИО9, вновь дала в суде следующие заведомо ложные показания. ДД.ММ.ГГГГ она с ФИО8 приехала к магазину, где вывозили их имущество. Сотрудники полиции повалили ФИО9 на землю, надели наручники, стали избивать, наносили удары дубинками по голове, рукам, ногам и телу. Она не видела, чтобы ФИО9 наносил удары сотрудникам полиции. Эти действия были квалифицированы по ч.1 ст. 307 УК РФ.

По приговору Советского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГФИО1 по предъявленному обвинению оправдана за отсутствием в её деянии состава преступления.

В апелляционном представлении государственный обвинитель ФИО6просит отменить приговор и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе. В обоснование ссылается на положения ст.ст. 297, 305, 389.15, 389.16 УПК РФ, определений Конституционного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ№, от ДД.ММ.ГГГГ№-О, приводит содержание предъявленного ФИО1 обвинения и указывает следующее. В ходе рассмотрения данного уголовного дела судом объективно и достоверно установлено, что ДД.ММ.ГГГГ примерно в период с 02 час. 45 мин. до 02 час. 50 мин. ФИО9, находясь вблизи <адрес>А по <адрес>, применил к ФИО10 как к представителю власти насилие, опасное для здоровья, нанеся удар головой в область головы ФИО11ДД.ММ.ГГГГ приговором Октябрьского районного суда <адрес>ФИО9 осуждён по ч.2 ст. 318 УК РФ. При вынесении приговора суд принял во внимание показания свидетеля защиты ФИО1 в части данных, характеризующих личность подсудимого, а также те, где ею не отрицается очевидность нахождения на месте ФИО11 в форменной одежде. В остальном её показания, данные в ходе предварительного следствия и подтверждённые в судебном заседании, о том, что ФИО9 вёл себя адекватно, тихо, спокойно, а сотрудники ППС схватили его, повалили на землю, надели наручники и стали избивать, нанося удары по голове дубинками, руками, ногами, по телу ногами, а также что она не видела, чтобы ФИО9 наносил удары сотрудникам полиции, судом отвергнуты, т.к. в силу родственных или дружеских отношений они направлены на облегчение положения ФИО9 Показания свидетеля ФИО1 судом расценены как недостоверные, противоречащие доказательствам, на основе которых сделан вывод о виновности подсудимого. Вместе с тем, суд отметил недостоверность показаний ФИО1 об избиении их семьи сотрудниками полиции на месте происшествия. Данное обстоятельство не нашло своего подтверждения ни в показаниях обвинения, ни в просмотренных судом видеозаписях, ни в письменных материалах уголовного дела. Действия ФИО1 были умышленными, непосредственно направлены на сообщение следствию и предоставление суду сведений, в которых искажаются факты, важные для разрешения уголовного дела по существу.

По смыслу уголовного закона, наличие состава преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ, может иметь место в случаях, когда в ходе предварительного следствия или в судебном заседании были даны заведомо ложные показания относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу и влияющих на разрешение этого дела по существу (постановление Президиума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ№-П13). Ложность данных показаний может заключаться в сообщении органам правосудия неверных сведений о фактах и обстоятельствах, относящихся к преступлению и личности преступника, либо в отрицании таких обстоятельств и фактов (определение Верховного суда Республики Карелия от ДД.ММ.ГГГГ по делу №). Исходя из смысла предъявленного обвинения, заведомо ложные показания ФИО1 были направлены на введение следственного органа и суда в заблуждение относительно двух важных обстоятельств, которые могли повлиять на разрешение судом по существу дела по обвинению ФИО9 по ч.2 ст. 318 УК РФ: 1. относительно фактического обвинения сотрудников полиции в совершении преступления («....ФИО9 подошел к патрульному автомобилю и стал открывать дверь, однако сотрудники полиции схватили его, повалили, одели наручники и стали бить его ногами и палками»); 2. относительно отсутствия со стороны ФИО9 насилия по отношению к сотруднику полиции и, следовательно, отсутствия события преступления, предусмотренного ч.2 ст. 318 УК РФ («...Никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции головой не было»), т.е. фактически в обвинении сотрудника полиции ФИО11 по ч.2 ст. 306 УК РФ. Указанные показания относительно отмеченных обстоятельств как в отдельности, так и в совокупности, отмечая их ложность, относились к существенным обстоятельствам, подлежащим доказыванию, в связи с чем образовывали объективную сторону преступления, предусмотренного ч.1 ст. 307 УК РФ, и указывали на характер субъективной стороны. Все показания, данные ФИО1 в ходе досудебного производства и рассмотрения дела судом, были направлены на создание иного восприятия действительной картины происшедшего и аналогичны показаниям иных свидетелей, заинтересованных в силу родственных отношений с ФИО9 - ФИО12 (который за дачу заведомо ложных показаний по указанному делу осуждён Советским районным судом <адрес> по ч.1 ст. 307 УК РФ), ФИО8 (дело в отношении которой находится в стадии рассмотрения этим же судом). Именно от признания достоверными показаний указанных свидетелей зависел исход дела по обвинению ФИО9 по ч.2 ст. 318 УК РФ, они были направлены на создание единой общей картины, указывающей на противоправные действия сотрудников полиции, от которых они (в т.ч. - в силу родственных отношений) пострадали, принимая во внимание незаконное, по их мнению, уголовное преследование ФИО9 В приговоре от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО9 категорично отмечено, что ФИО1 утверждала, что ФИО9 телесных повреждений никому не причинял, был спокоен, а полицейские провоцировали его на конфликт, наносили удары, беспричинно помещали в автомобиль. Эти показания справедливо и обоснованно оценены судом наряду с показаниями свидетелей ФИО12, ФИО8 как недостоверные, противоречащие доказательствам, на основании которых суд сделал вывод о виновности подсудимого. Вместе с тем, принимая обжалуемое решение, суд пришёл к выводу о том, что обвинение, предъявленное ФИО1, не нашло своего подтверждения, фактически ставя под сомнения выводы в приговоре в отношении ФИО9; приняты как достоверные показания ФИО1, суть которых явно указывает на выстроенную линию защиты, несмотря на имевшиеся в уголовном деле и представленные стороной обвинения доказательства. Выводы обвинения о доказанности виновности подсудимой, по мнению суда, построены на предположениях, не подтверждённых безусловными и достаточными доказательствами.

В основу оправдательно приговора положены показания ФИО1 о том, что она ни на следствии, ни в суде не давала ложных показаний, момент нанесения удара ФИО9 сотруднику полиции она не видела, была взволнована из-за конфликтной ситуации и, несмотря на то, что она повернула голову в сторону автомобиля, момент удара ФИО9 сотруднику полиции не увидела, поскольку из-за сильного волнения внимание её было рассеяно. Однако, осмотренная в ходе судебного следствия видеозапись не только указывает, что ФИО1 повернула голову в сторону автомобиля, а именно находилась в непосредственной близости, смотрела и видела момент нанесения ФИО13.(так указано в представлении) удара сотруднику полиции, т.к. в последующем обсуждала действия последнего с ФИО8, а также высказывала суждения об их необдуманности и возможных последствиях. Это подтверждается показаниями свидетеля ФИО21, которые судом фактически оставлены без внимания, в обжалуемом приговоре не приведены, не оценены и не отвергнуты. При допросе в качестве свидетеля в ходе предварительного следствия по делу по обвинению ФИО13(так указано в представлении) по ч.2 ст. 318 УК РФ после свободно данных ФИО1 ложных показаний, согласно которым сотрудники полиции избивали ФИО9, следователем была продемонстрирована последней видеозапись и заданы, в том числе, уточняющие вопросы. На них она ответила, что высказанных фраз, содержащих наряду с иными нецензурную брань в адрес сотрудников полиции, не слышит, удара не видела и др., после чего диски с видеофайлами были запакованы, о чём имеется соответствующая пометка в протоколе допроса. После этого следователем был задан вопрос, откуда, по её мнению, появилась закрытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга у сотрудника полиции. На это она ответила, что не знает. В последующем на вопрос защитника, видела ли ФИО1 удар головой со стороны ФИО9 сотруднику полиции, она дословно ответила: «Я видела, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции, а именно головой произведено не было». С учетом того, что указанный вопрос был задан не в момент просмотра видеозаписи (фактически после упаковки дисков и иных вопросов следователя), его содержание было направлено на введение в заблуждение относительно обстановки в целом, что также подтверждено следователем ФИО14, проводившим допрос, и направлено на выстроенную линию защиты ФИО9 Вместе с тем, суд, анализируя показания свидетеля обвинения ФИО14, взял за основу его показания, данные в ходе предварительного следствия, о том, что в ходе допроса в качестве свидетеля по делу в отношении ФИО9 по ч.2 ст. 318 УК РФ ФИО1 после предъявления видеозаписи пояснила, что со стороны ФИО9 никакого удара сотруднику полиции нанесено не было. Эти показания по непонятной причине суд счёл согласующимися с показаниями ФИО1 в судебном заседании о том, что она дала такой ответ относительно просмотренной записи. Показания же указанного свидетеля, данные непосредственно в судебном заседании, о том, что пояснения ФИО1 о том, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции не было и указанный ответ не относился к видеозаписи, а был ею дан по обстоятельствам дела в общем, суд расценил как надуманные, не соответствующие действительности и данные с целью поддержания позиции обвинения. Таким образом, суд, отвергая показания следователя ФИО14 (никак не заинтересованного в исходе дела и подтвердившего, в целом, показания, данные в ходе следствия, при этом конкретизировав их ввиду заданных вопросов, не меняя сути), фактически пришёл к выводу о даче последним ложных показаний, вопреки, по мнению суда, действительным, данным ФИО1 По мнению суда, показания свидетелей ФИО21, ФИО18, ФИО15, ФИО22, ФИО16, ФИО17 не являются доказательством вины ФИО1 Они свидетельствуют о том, что она в ночь на ДД.ММ.ГГГГ находилась рядом с патрульным автомобилем при задержании ФИО9, который в момент его посадки в автомобиль нанёс удар сотруднику полиции, и взгляд ФИО1 был направлен в сторону автомобиля, но не могут свидетельствовать о том, что ФИО1 видела этот удар. Суд не принял показания свидетелей ФИО22 и ФИО18 о том, что ФИО1 видела, как ФИО9 нанёс удар ФИО11, счёл их предположением свидетелей и расценил как субъективное восприятие ими происходящего. Кроме того, показания ФИО18 о том, что ФИО1 смотрела в сторону автомобиля и видела момент удара, суд счёл опровергнутыми просмотренной в судебном заседании видеозаписью. Из неё следует, что ФИО18 в момент задержания ФИО9 находился возле заднего отсека патрульного автомобиля и помогает помещать ФИО9 в автомобиль, находится боком к ФИО1 и на неё не смотрит. Поэтому его показания в этой части недостоверны и расценены судом как данные с целью поддержания обвинения. При этом именно вышеперечисленные лица являлись непосредственными очевидцами происшедшего и показания в отношении ФИО1 давали с учётом имевшей место на тот момент обстановки, действий последней, которые явно указывали, что она видела момент удара, а в настоящее время умышленно искажает показания с целью уйти от ответственности. Свидетельствовать о том, что человек видел определённые события именно в момент интересующей обстановки, могут различные факторы (поведение лица, высказывания, последующие действия и др.). Именно с учётом всей совокупности указанных факторов обозначенными свидетелями обвинения даны соответствующие показания. Суд пришёл к выводу о том, что представленные доказательства ни в совокупности, ни каждое из них в отдельности, с достаточностью не подтверждают виновности ФИО1 С этим невозможно согласиться ввиду приведённых выше аргументов, а также в связи с неверной оценкой судом обстоятельств, установленных в ходе судебного разбирательства. Согласно протоколу допроса свидетеля ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ следователем ФИО14 в ходе допроса ФИО1 для просмотра была предъявлена видеозапись. После её просмотра следователем по видеозаписи заданы вопросы, в последующем диск с видеозаписью упакован следователем, о чём имеется соответствующее пояснение в протоколе допроса. После этого следователем дополнительно по обстоятельствам дела свидетелю ФИО1 заданы вопросы. Также адвокатом задан следующий вопрос: «Вы видели удар головой со стороны ФИО9 в голову сотруднику полиции?». Последовал её ответ: «Я видела, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции, а именно головой не было». Из анализа вопроса адвоката и ответа ФИО1 следует, что вопрос был задан по обстоятельствам дела, по которому ФИО1 допрошена как свидетель, а не по просмотренной ею в ходе допроса видеозаписи. В вопросе не содержится указания на то, что он сформулирован по предъявленной ранее видеозаписи, в ответе не отражено, что сообщаются сведения, содержащиеся на просмотренном видео. Замечаний и заявлений к протоколу допроса от участников не последовало. Кроме того, ФИО1 в своих показаниях указывала на неправомерные действия сотрудников полиции в отношении ФИО9 и членов её семьи. По результатам проверки в порядке ст.ст. 144, 145 УПК РФ по заявлениям ФИО8, ФИО9, ФИО1 о неправомерных действиях сотрудников полиции информация, изложенная в заявлениях последних, не подтвердилась, в возбуждении уголовного дела по указанным заявлениям отказано. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не обжаловалось. Согласно протоколу судебного заседания по делу в отношении ФИО9 по ч.2 ст. 318 УК РФ при допросе свидетелем ФИО1 сообщено следующее. ДД.ММ.ГГГГ сотрудники полиции повалили ФИО9 на землю, надели наручники, наносили удары дубинками по голове, рукам, ногам и телу. Она не видела, чтобы ФИО9 наносил удары сотрудникам полиции. Позицию ФИО1 о том, что сообщённые в ходе предварительного следствия сведения, что она видела, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции, а именно головой, не было, суду следовало расценить как способ защиты от предъявленного ей обвинения. Эта версия у ФИО1 сформировалась при рассмотрении уголовного дела в отношении неё в суде. Ранее при рассмотрении дела в отношении ФИО9, а также при расследовании уголовного дела в отношении неё самой, данных обстоятельств она не сообщала. Вместе с тем, осмотрев в судебном заседании вышеуказанную видеозапись, ФИО1 пояснила, что на ней удара сотруднику полиции не видит. Необоснованно суд отверг показания свидетеля ФИО14 в суде о том, что ответ ФИО1 на вопрос защитника о том, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику не было и ответ на него не относился к видеозаписи, а был ею дан по обстоятельствам дела в общем. Показания ФИО14 в суде и на предварительном следствии не противоречивы, свидетельствуют о том, что ФИО1 после просмотра видеозаписи сообщила, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции, а именно головой не было. В судебном заседании ФИО14 был задан вопрос, который ранее не выяснялся, - к чему следует отнести вышеприведенные показания ФИО1? Допрос ФИО14 проведён в ходе предварительно следствия с соблюдением норм УПК РФ, после прочтения подписан последним, замечаний и заявлений от него не поступило. В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ перед допросом свидетеля ФИО14 ему были разъяснены права, обязанности, он предупреждён об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Поэтому у суда не было оснований не доверять показаниям этого свидетеля в судебном заседании. Анализируя показания свидетелей ФИО21, ФИО18, ФИО15, ФИО22, ФИО19, ФИО17, суд основывался на показаниях ФИО1, которая категорически, стабильно и последовательно утверждала, что из-за того, что она находилась во взволнованном состоянии, момент удара не видела. Показания этих свидетелей суд необоснованно расценил как их субъективное восприятие произошедшего. Не дана надлежащая оценка показаниям свидетелей ФИО22 и ФИО18, пояснивших, что ФИО1 видела удар, нанесённый сотруднику полиции, поскольку в их обзор попадала как ФИО1, так и ФИО9 с ФИО11 Вместе с тем, показания ФИО18 о том, что ФИО1 видела момент этого удара, суд необоснованно признал данными с целью поддержания обвинения. ФИО18 в судебном заседании разъяснены права, обязанности, он предупреждён об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Указанный свидетель как до предъявления видеозаписи, так и после её просмотра, в утвердительной форме сообщил, что ФИО1 видела момент удара, нанесённого сотруднику полиции. Поэтому оснований не доверять показаниям ФИО18 не имелось. Кроме того, показания свидетеля ФИО21 в суде о том, что при доставлении в отдел полиции между ФИО1 и ФИО8 (дочерью ФИО1 и супругой ФИО9) состоялось обсуждение произошедшего, а именно удара ФИО9 сотруднику полиции ФИО11, о том, что он ударил его зря, судом при вынесении приговора учтены не были. Эти показания подтверждают тот факт, что непосредственно после нанесения ФИО9 удара сотруднику полиции ФИО1 и ФИО8 было достоверно об этом известно. По смыслу закона, ложность показаний свидетеля или потерпевшего может быть выражена и в форме отрицания известных им фактов, имевших место в действительности.Виновность ФИО1, вопреки доводам суда, подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Они согласуются между собой и подтверждают наличие в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 307 УК РФ. Разъяснение ФИО1 процессуальных прав, предусмотренных ст. 56 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ и предупреждения её об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний и по ст. 308 УК РФ за отказ или уклонение от дачи показаний, подтверждается протоколом судебного заседания, протоколом допроса в ходе предварительного следствия и не оспаривались в суде. ФИО1, желая ввести в заблуждение суд относительно действительных обстоятельств дела, дала заведомо ложные показания свидетеля, исказив действительные факты, имеющие значение для уголовного дела в отношении ФИО9 Показания, которые давала ФИО1 в ходе предварительного следствия и в суде, входили в объём обвинения, предъявленного ФИО9 Обстоятельства, сообщённые ею при допросе в качестве свидетеля на предварительном следствии и в суде, имели существенное значение по делу. Сведения, сообщённые ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, повлечь освобождение ФИО9 от уголовной ответственности. ФИО1 действовала с прямым умыслом, желая сообщить заведомо ложные сведения, выдавая их за достоверные, в целях введения следствия и суда в заблуждение. На осмотренной в судебном заседании видеозаписи зафиксированы участок местности в районе <адрес>, сотрудники полиции, производившие задержание ФИО9, а также ФИО1, которая в момент нанесения удара смотрит на ФИО9 и сотрудника полиции Прибытко, она лицом повёрнута к происходящему, находилась в непосредственной близости (1,5-2 метра) и спиной к ведущему запись на видеорегистратор свидетелю Титову. С учётом изложенного ФИО1 не могла не видеть происходящее, ссылка на взволнованное состояние и рассеянность указывает на защиту об предъявленного обвинения. В соответствии со ст. 90 УПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки, если эти обстоятельства не вызывают сомнений у суда. Поэтому вывод суда о том, что приговор Октябрьского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО9 не может являться преюдицией по данному делу, ошибочен и основан на неверном толковании закона. Изложенные в приговоре доводы об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 307 УК РФ, неубедительны, основаны на неверном толковании уголовного закона. Приговор в отношении ФИО1 подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, выводы суда в приговоре, мотивирующие оправдание ФИО1, являются неверными, суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда (в том числе - показания ФИО21), в приговоре не указано, по каким основаниям суд не принял это доказательство.

Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционного представления, суд не находит оснований для его удовлетворения и отмены оправдательного приговора.

Согласно ч.4 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

В соответствии со ст. 14 УПК РФ обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном нормами уголовно-процессуального закона порядке. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого.

Вывод суда об отсутствии в действиях ФИО1 инкриминируемого ей состава преступления, связанного с дачей заведомо ложных показаний свидетеля в суде и в ходе досудебного производства, основан на проверенных в судебном заседании доказательствах, показаниях оправданной, допрошенных в суде свидетелей и других материалах дела, которые проанализированы и оценены в приговоре. Суд апелляционной инстанции считает, что этот вывод соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на анализе всесторонне рассмотренных судом доказательств.

Из показаний ФИО1 на следствии ДД.ММ.ГГГГ (положенных в основу обвинения) усматривается следующее (т.1 лд 15-19). В свободном рассказе и на вопросы следователя ФИО1 ничего не поясняла по поводу нанесения удара ФИО9 сотруднику полиции (вопросы по этому поводу не задавались). Только после просмотра видеозаписи произошедшего на вопрос следователя она ответила, что «не видела удара». И лишь после упаковки видеозаписи на вопрос адвоката (ФИО7) пояснила, что «видела, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции, а именно головой произведено не было». Ни на этом допросе, ни далее в ходе предварительного следствия не выяснялось, относился ли этот ответ к содержанию видеозаписи или к общей картине событий (что дало основание для произвольного толкования этого ответа следователем в суде как относящегося к событиям «в целом», т.2 лд 39-оборот, а также для соответствующего довода представления). Однако, в заседании суда 1-й инстанции при уточнении этого обстоятельства ФИО1 чётко заявила: «Я на видео не увидела ничего и в жизни я удара также не видела» (т.2 лд 36-оборот). На вопросы гособвинителя «не видела или не наносили удары» ФИО1 пояснила: «Я не видела» (т.2 лд 42-оборот). Данное утверждение ничем объективно не опровергнуто. Адвокат (ФИО20) в заседании суда 1-й инстанции обоснованно указал следующее: «Вопрос был не конкретизирован и давать оценку, в каком смысле он был задан, нет смысла, тем более, что ФИО1 пояснила, что она не увидела удара, именно после видео. До просмотра видеозаписи ей такой вопрос не задавался» (т.2 лд 39-оборот).

Ссылка в обвинении на недостоверность показаний ФИО1 об избиении их семьи сотрудниками полиции, т.к. это не нашло подтверждения в показаниях свидетелей обвинения, просмотренной видеозаписи и письменных материалах дела, не даёт оснований считать её показания заведомо ложными ввиду следующего. Согласно постановлению от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в возбуждении уголовного дела (т.2 лд 11-14) признано установленным, что обнаруженные у ФИО1, её дочери ФИО8 и зятя ФИО9 телесные повреждения могли быть причинены им в результате применения физической силы сотрудниками полиции, которым было оказано сопротивление и не выполнены их законные требования. Согласно постановлению от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в возбуждении уголовного дела (т.1 лд 147-148) признано установленным, что ФИО1 добросовестно заблуждалась относительно сообщаемых ею сведений о действиях сотрудников полиции, считая их противоправными, и дала им неверную юридическую оценку.

Проверка и оценка доказательств проведены судом с соблюдением требований ст.ст. 87, 88 УПК РФ. Всем исследованным в судебном заседании доказательствам суд дал надлежащую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела.

Несовпадение оценки доказательств судом с позицией стороны обвинения не свидетельствует о нарушении су<адрес>-й инстанции требований уголовно-процессуального закона и не является основанием к отмене или изменению приговора.

Показаниям всех допрошенных по делу лиц дана мотивированная оценка в совокупности с иными имеющимися в материалах дела доказательствами, обоснованно указано, что их показания не содержат конкретных подтверждений виновности ФИО1 в инкриминируемом ей преступлении. Этот вывод суда убедительно мотивирован в приговоре, не соглашаться с чем оснований не имеется.

В приговоре подробно приведено содержание доказательств, исследованных су<адрес>-й инстанции, их правовая оценка, установленные судом обстоятельства, а также обоснование вывода об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 307 УК РФ.

Доводы апелляционного представления не состоятельны ввиду следующего.

В приговоре отражены показания ФИО1 в ходе судебного заседания и на предварительном следствии, на которые ссылается апеллятор. Однако, вопреки доводам представления, из показаний ФИО1 (т.1 лд 15-19) не следует, что она видела удар, когда смотрела в сторону автомобиля в момент нанесения удара Султановым Прибытко.

Доводы о фактическом обвинении ФИО1 сотрудников полиции в совершении преступления (избиении ФИО9, а ФИО11 также и по ч.2 ст. 306 УК РФ) и о том, что вывод о неподтверждении обвинения, предъявленного ФИО1, фактически ставит под сомнения выводы в приговоре в отношении ФИО9, не состоятельны, поскольку основаны на субъективной оценке апеллятором доказательств, в том числе – показаний ФИО1 Указанные доводы обусловлены односторонним восприятием со стороны апеллятора фактических обстоятельств, которые не давали оснований для такой оценки. Действия сотрудников полиции и действия ФИО9 не были и не могли быть предметом оценки суда при рассмотрении данного дела.

В протоколе судебного заседания подробно изложены показания свидетелей ФИО21, который указывал, что он не может точно сказать, видела ли ФИО1 момент нанесения удара Султановым Прибытко (т.2 лд 38 – «Мы все смотрели в сторону Султанова и Прибытко, её взор был обращён туда, а видела она или нет, сказать не могу»), и свидетеля ФИО15, который так же указывал, что не видел, куда смотрела ФИО1 в указанный момент, поскольку она находилась сзади него (т.2 лд 40). Показания свидетелей Гаврилова, Аленина, Титова, Аленичева указывают лишь на то, что ФИО1 в ночь на ДД.ММ.ГГГГ находилась рядом с патрульным автомобилем при задержании Султанова, который в момент его посадки в автомобиль нанёс удар сотруднику полиции, и взгляд ФИО1 был направлен в сторону автомобиля. Эти показания приняты судом во внимание и надлежаще оценены в приговоре.

Доводы о том, что ФИО1 видела момент нанесения удара сотруднику полиции, т.к. в последующем обсуждала действия последнего с ФИО8, а также высказывала суждения об их необдуманности и возможных последствиях (что подтверждается показаниями свидетеля ФИО21, которые судом фактически оставлены без внимания, в обжалуемом приговоре не приведены, не оценены и не отвергнуты), опровергаются следующим. Из протокола судебного заседания следует, что свидетель ФИО21 на вопросы гособвинителя пояснил, что «…женщины по пути следования в ОП обсуждали произошедшее, спрашивали, зачем ударили, имея в виду их (сотрудников полиции) и Султанова» (т.2 лд 38-оборот). Вопреки соответствующим доводам, из показаний свидетеля ФИО21 в суде (т.2 лд 37оборот-38оборот) не следует, что при доставлении в отдел полиции между ФИО1 и ФИО8 состоялось обсуждение произошедшего, а именно удара ФИО9 сотрудника полиции ФИО11, о том, что он ударил его зря. Показания ФИО21, изложенные в протоколе судебного заседания, не подтверждают тот факт, что непосредственно после нанесения ФИО9 удара сотруднику полиции ФИО1 и ФИО8 было достоверно об этом известно. На следствии ФИО21 показаний об этом не давал, из его приведённых показаний в суде не следует, что ФИО1 видела момент удара сотруднику полиции. Суд надлежаще оценил в приговоре показания ФИО21 (т.2 лд 52), не признав их доказательством виновности ФИО1, с чем соглашается суд апелляционной инстанции.

Довод о том, что суд, отвергая показания следователя ФИО14(по мнению апеллятора, никак не заинтересованного в исходе дела), фактически пришёл к выводу о даче им ложных показаний, является субъективным мнением апеллятора, не основанным на совокупности доказательств по делу и не может быть предметом оценки суда. В приговоре показания ФИО14 в части оценены как не соответствующие действительности и данные с целью поддержания обвинения, но не как ложные.

Противоречивость показаний свидетеля ФИО14 подтверждается сопоставлением содержания его показаний на предварительном следствии (т.1 лд лд 149-152) и в суде (т.2 лд 39-оборот), а также самим апелляционным представлением, где указано, что «в судебном заседании ФИО14 был задан вопрос, который ранее не выяснялся, - к чему следует отнести вышеприведенные показания ФИО1?» (т.2 лд 67). Ответ на этот вопрос ФИО14 является субъективной оценкой им как следователем показаний ФИО1 в качестве свидетеля и не может быть доказательством её вины, т.к. вопрос был задан ей и только она сама, а не следователь, может пояснить, что она имела в виду, давая тот или иной ответ. Показания ФИО14 не опровергают утверждение ФИО1 (при её ответе на аналогичный вопрос) о том, что она «на видео не увидела ничего и в жизни я удара также не видела» (т.2 лд 36-оборот). Су<адрес>-й инстанции обоснованно взяты во внимание показания свидетеля ФИО14 в ходе предварительного следствия о том, что после предъявления видеозаписи ФИО1 она указывала, что со стороны Султанова никакого удара сотруднику полиции не было нанесено, и расценены как надуманные, не соответствующие действительности, данные с целью поддержания позиции обвинения изменённые им показания в этой части в судебном заседании.

Довод о том, что на осмотренной в суде видеозаписи зафиксированы сотрудники полиции, производившие задержание ФИО9, и ФИО1, которая в момент нанесения удара смотрит на ФИО9 и сотрудника полиции Прибытко; она лицом повёрнута к происходящему, находилась в непосредственной близости (1,5-2 метра) и спиной к производящему запись свидетелю Титову, с учётом этого она не могла не видеть происходящее, - не может быть основанием для отмены приговора ввиду следующего.

Содержание этой видеозаписи однозначно не подтверждает то, что ФИО1 была обязана видеть и видела этот удар, поскольку, как пояснила ФИО1 (и это подтверждается видеозаписью), она «внука и дочь держала, бегала, не знала, кого ей держать, отвлекалась» (т.2 лд 36); «происходила конфликтная ситуация, я постоянно отвлекалась к дочери и внуку» (т.2 лд 36-оборот); «в момент удара Султановым сотрудника полиции я держала внука, подходила к нему или к дочери…я действительно не видела удара, поскольку я была очень взволнована, моё внимание было рассеяно» (т.2 лд 37-оборот); «я сам удар не видела, я находилась возле внука, успокаивала его» (т.2 лд 42-оборот); «…после того, как отвернулась от внука в сторону Прибытко и Султанова, удар головой не видела» (т.2 лд 43). Эти утверждения ФИО1 не могут быть признаны опровергнутыми субъективными умозаключениями апеллятора, в том числе – потому, что «она не могла не видеть происходящее», поскольку то, видел или не видел тот или иной человек происходящее вблизи него, зависит, прежде всего, от индивидуальных особенностей именно этого конкретного человека, его эмоционального состояния, окружающей обстановки, места и времени происходящего, множества иных факторов.

Не опровергает показаний ФИО1 и довод о том, что свидетели ФИО22 и ФИО18, пояснили, что ФИО1 видела удар, нанесённый сотруднику полиции, поскольку в их обзор попадала как ФИО1, так и ФИО9 с ФИО11 Само по себе это обстоятельство не может быть объективным подтверждением того, что ФИО1 видела нанесение этого удара.

Довод о том, что суду следовало расценить как способ защиты ФИО1 её позицию на предварительном следствии о том, что она видела, что никакого удара со стороны ФИО9 сотруднику полиции, а именно головой, не было, противоречит положениям ст.ст. 15, 17 УПК РФ, сводится к субъективной оценке доказательств самим апеллятором (при отсутствии к тому оснований) и потому не может быть принят во внимание. Вопреки соответствующему доводу, ФИО1 сообщала эти обстоятельства как при расследовании дела в отношении ФИО9, так и при расследовании дела в отношении неё самой.

Показания свидетеля Гаврилова были предметом рассмотрения суда 1-й инстанции и мотивированно отвергнуты в приговоре (поскольку на видеозаписи, просмотренной в судебном заседании, видно, что Гаврилов в момент задержания Султанова находился около заднего отсека патрульного автомобиля и помогал помещать Султанова в автомобиль, находился боком к ФИО1 и на неё не смотрел). Суд апелляционной инстанции соглашается с этим выводом и его обоснованием.

Довод об ошибочности вывода суда о том, что приговор от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО9 не может являться преюдицией по данному делу, был предметом оценки суда 1-й инстанции и мотивированно отвергнут в приговоре, с чем соглашается суд апелляционной инстанции. При этом обращает на себя внимание следующее указание в этом приговоре о недостоверности показаний ФИО1 об избиении их семьи сотрудниками полиции на месте происшествия: «…не нашло своего подтверждения ни в показаниях свидетелей обвинения, ни в просмотренных судом видеозаписях, ни в письменных материалах дела, что…позволяет усомниться в показаниях в части правильного восприятия фактических обстоятельств по делу» (т.1 лд 29-оборот), т.е. речь идёт о добросовестном заблуждении ФИО1

Довод о том, что суду следовало расценить действия ФИО1 как избранный способ защиты от предъявленного обвинения не состоятелен, т.к. обвинением не опровергнут довод ФИО1 о том, что она в силу своего эмоционального состояния из-за конфликтной ситуации не увидела удара, указанного выше.

Иные доводы апелляционного представления также были предметом рассмотрения суда 1-й инстанции и мотивированно отвергнуты в приговоре, с чем соглашается суд апелляционной инстанции, полагая, что апеллятором не приведены предусмотренные уголовно-процессуальным законом основания, влекущие отмену оправдательного приговора, а доводы представления сводятся к иной оценке доказательств, исследованных судом.

Существенных нарушений действующего законодательства, влекущих отмену обжалуемого приговора, судом апелляционной инстанции не установлено. Приведенные в апелляционном представлении доводы не являются основанием для отмены приговора и направления дела на новое судебное рассмотрение в ином составе суда. Приговор является законным, обоснованным и справедливым, оснований для его отмены не имеется.

В соответствии с изложенным, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

П О С Т А Н О В И Л :

приговор Советского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 оставить без изменений, апелляционное представлениегосударственного обвинителя Мелещенко Т.В. - без удовлетворения. В соответствии с положениями главы 47.1 УПК РФ на апелляционное постановление и приговор могут быть поданы кассационные жалобы, представление в Первый кассационный суд общей юрисдикции через Советский районный суд <адрес> в течение 06 месяцев со дня вступления приговора в законную силу.

Председательствующий судья: подпись Ю.И. Фролов

Копия верна:

Докладчик судья: Ю.И.Фролов