Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя на постановление Центрального районного суда г. Твери от 29.06.2018 о возвращении прокурору Тверской области уголовного дела по обвинению в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - ч. 5 ст. 291 УК РФ; ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, ФИО6, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, ФИО7, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Доложив содержание материалов уголовного дела, доводы апелляционного представления, выслушав мнение участников процесса, суд апелляционной инстанции

установил:

органами предварительного следствия ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 обвиняются в совершении кражи, то есть тайном хищении чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору.

ФИО1, ФИО5 и ФИО6 обвиняются в совершении кражи, то есть тайном хищении чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере.

ФИО1 также обвиняется в совершении покушения, то есть умышленных действий, непосредственно направленных на совершение дачи взятки должностному лицу через посредника за совершение заведомо незаконного бездействия, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам.

ФИО7 обвиняется в совершении мошенничества, то есть хищении чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, с использованием своего служебного положения в крупном размере.

В ходе рассмотрения дела суд первой инстанции пришел к выводу о необходимости возвращения данного уголовного дела прокурору в порядке
ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку в ходе судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4, по которым им предъявлено обвинение по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, а также
ФИО1, ФИО5 и ФИО6, по которым им предъявлено обвинение по п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, как более тяжких преступлений, и приведения обвинительного заключения в строгое соответствие с требованиями ст. 220 УПК РФ.

Государственным обвинителем подано апелляционное представление, в котором выражает несогласие с указанным постановлением суда, считает его незаконным и подлежащим отмене по следующим основаниям. Ссылаясь на анализ обстоятельств, указанных в описательно-мотивировочной части обжалуемого постановления в части того, что в действиях лиц, обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ст. 158 УК РФ, усматриваются признаки более тяжкого преступления в сфере экологии, предусмотренного
ст. 260 УК РФ, полагает, что выводы суда первой инстанции основаны только на суждении о физических свойствах деревьев, как о факте того, что любое скопление сырорастущих деревьев на одной площади является лесом, вместе с тем судом оставлены без внимания юридически значимые обстоятельства, а именно нормативно-правовое регулирование отношений собственности применительно к таким объектам правоотношений и их целевому назначению. Считает, что вопреки выводам суда в обжалуемом постановлении, анализ материалов уголовного дела свидетельствует об отсутствии в действиях
ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4, ФИО5 и ФИО6 признаков составов экологических преступлений,
в том числе предусмотренного ст. 260 УК РФ, что подтверждается исследованными в суде доказательствами. Ссылаясь на обвинительное заключение, которым ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 в частности обвиняются в совершении преступления, предусмотренного
п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, а также ФИО1, ФИО5 и ФИО6. обвиняются в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3
ст. 158 УК РФ, полагает, что из исследованных материалов уголовного дела следует, что ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 в период с 01.05.2015 по 06.10.2015 совершили тайное хищение сырорастущих деревьев на участке местности, расположенном в <адрес>. И кроме того, ФИО1, ФИО5 и ФИО6 в период времени с 01.08.2015 по 06.11.2015 совершили тайное хищение сырорастущих деревьев на участках местности, расположенных в <адрес>. Согласно заключениям землеустроительных экспертиз от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ указанные участки местности находятся на землях сельскохозяйственного назначения и входят в состав фонда перераспределения данных муниципальных образований. Считает, что аналогичный вывод следует из показаний представителя потерпевшего МО «Ржевский район» Тверской области ФИО11 и свидетеля ФИО10, представителя потерпевшего администрации Осташковского городского округа
ФИО9, а также имеющихся в материалах уголовного дела документов (в том числе экспликаций и проекта землеустройства, материалов лесоустройства за 2007 г.). В связи с чем, полагает, что в ходе судебного следствия достоверно установлено, что хищение сырорастущих деревьев в обоих случаях произведено на участках местности, расположенных на землях сельскохозяйственного назначения, входящих в фонд перераспределения соответствующих муниципальных образований. Также полагает, что в ходе судебного следствия установлено, что похищенные по обоим эпизодам преступной деятельности деревья не относятся к категории защитных лесов, расположенных на землях сельскохозяйственного назначения, в том числе и в Ржевском районе Тверской области, где защитные леса располагались в виде полос вдоль реки, и к месту совершения преступления отношения не имеют, а на указанных участках местности, где совершено хищение, лесных участков, находящихся в муниципальной и иной собственности, не зарегистрировано и не размежевано. Ссылаясь на п. 15 постановления Пленума ВС РФ от 18.10.2012 № 21, а также на то, что участки местности, где было совершено хищение деревьев, на момент совершения инкриминируемых деяний
не лесоустроены и не отнесены к лесному фонду, а располагаются именно на землях сельскохозяйственного назначения, включенных в фонд перераспределения соответствующих муниципальных образований, а также
не относятся к категории защитных лесов и не зарегистрированы в установленном законом порядке в качестве лесных участков, полагает, что данные деревья нельзя рассматривать с точки зрения юридического понятия леса, поскольку, по мнению государственного обвинителя, последнее четко определено в Лесном кодексе Российской Федерации, в том числе в
ст. 5, ч. 1 и ч. 2 ст. 6, в ст. 7, ч. 2 ст. 8, ч. 1 ст. 84 ЛК РФ, и более того, данные лесные участки в соответствии со ст. 92 ЛК РФ должны быть зарегистрированы в установленном законом порядке. Полагает, что если говорить о ранее учтенных объектах недвижимости, то их признание таковыми осуществляется на основании подачи документов в соответствующий регистрирующий орган, после чего при наличии предусмотренных законом основании вносятся соответствующие сведения в ЕГРН (ст. 69 Федерального закона от 13.07.2015 № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости»). Материалы уголовного дела, а также публичная кадастровая карта, имеющаяся в открытом доступе, данных сведений не содержат, ввиду чего вышеуказанные факты и нормы закона не имеют отношения к рассматриваемому делу, а действующие на момент совершения преступления материалы лесоустройства по обоим эпизодам преступной деятельности
не содержали в себе сведений об отнесении земельных участков, на которых совершено хищение, к землям лесного фонда. В связи с чем, считает, что определять похищенные деревья как ресурс или экологическую систему с юридической точки зрения нельзя, так как они на момент совершения преступления находились на земельных участках, предназначенных по целевому назначению для ведения сельского хозяйства (выращивание сельскохозяйственных культур и т.д.), а не для ведения лесного хозяйства. Также полагает, что преступления, предусмотренные ст. 158 УК РФ, подсудимыми совершены исключительно в корыстных целях, их действия были направлены на противоправное безвозмездное изъятие и обращение в свою пользу чужого имущества, находящегося на землях сельскохозяйственного назначения, что исключает квалификацию
их действий по признакам составов экологических преступлений, в том числе ст. 260 УК РФ, поскольку экологическое преступление - это предусмотренное уголовным законом общественно опасное виновное деяние, посягающее на общественные отношения, обеспечивающие сохранение для нормальной жизнедеятельности человека благоприятной природной среды, рациональное использование ее ресурсов и экологическую безопасность населения. А в данном случае, считает, что цель подсудимых является корыстной, их действия не были направлены на изменение экологической системы через призму негативных последствий для окружающей среды, поскольку последними хищение совершено не на землях лесного фонда, не в отношении объектов с определенными ограничениями, связанными с воспроизводством ресурса, сохранением первоначального или определенного состояния виду каких-либо явлений и т.п., а именно на землях, где собственность не разграничена, однако в силу закона имеется их владелец. В связи с чем, полагает, что не имеется оснований для квалификации действий подсудимых по данным эпизодам по соответствующим пунктам и частям ст. 260 УК РФ, поскольку похищенные деревья не включены в земли лесного фонда, не относятся к категории защитных лесов и не входят в предмет ведения администраций соответствующих муниципальных образований как лесные участки, находящиеся на землях иных категорий, в связи с чем, считает, что похищенные деревья нельзя расценивать как природный ресурс или экологическую систему и рассматривать как предмет экологического преступления, как и отсутствуют основания для переквалификации действий подсудимых по другой статье (статьям) особенной части УК РФ. Считая, что действия подсудимых квалифицированы органом предварительного расследования верно, а выводы суда применительно к обстоятельствам дела основаны на неправильном применении уголовного закона, полагает, что приведенные им обстоятельства указывают на отсутствие у суда оснований для принятия решения в порядке ст. 237 УПК РФ, в связи с чем, данное решение суда является незаконным, необоснованным и подлежит отмене.
Просит постановление Центрального районного суда г. Твери
от 29.06.2018 о возвращении уголовного дела в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5,
ФИО6ФИО7 прокурору Тверской области в порядке
ст.237 УПК РФ – отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции в другом составе суда.

В ходе судебного заседания суда апелляционной инстанции прокурор Пахомова Н.И. полностью поддержала доводы апелляционного представления государственного обвинителя, просила постановление Центрального районного суда г. Твери от 29.06.2018 о возвращении данного уголовного дела прокурору на основании ст. 237 УПК РФ отменить, а уголовное дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.

В ходе судебного заседания суда апелляционной инстанции защитник обвиняемого ФИО5 – адвокат Виноградова М.С. поддержала
доводы апелляционного представления государственного обвинителя. Полагая, что не имеется оснований для переквалификации действий обвиняемого ФИО5 на ст. 260 УК РФ, просила постановление Центрального районного суда г. Твери от 29.06.2018 о возвращении прокурору уголовного дела отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы
апелляционного представления государственного обвинителя, выслушав мнение лиц, участвующих в судебном заседании, суд апелляционной инстанции полагает постановление суда первой инстанции о возвращении прокурору уголовного дела по обвинению ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и
ФИО7, для устранения препятствий его рассмотрения судом законным, обоснованным и неподлежащим отмене, в том числе как
по доводам апелляционного представления государственного обвинителя, так и по доводам, изложенным прокурором Пахомовой Н.И. и защитником обвиняемого ФИО5 – адвокатом Виноградовой М.С. в суде апелляционной инстанции.

В силу п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Согласно п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья возвращает уголовное дело прокурору, если в ходе судебного заседания установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления.

Указанные выше требования закона не выполнены при составлении обвинительного заключения по рассматриваемому уголовному делу.

Вопрос о возвращении уголовного дела прокурору поставлен судом первой инстанции по собственной инициативе по результатам исследования представленных доказательств.

Суд апелляционной инстанции, вопреки доводам апелляционного представления государственного обвинителя, соглашается с выводами суда первой инстанции о том, имеются обстоятельства, указывающие на то, что в ходе судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4, по которым им предъявлено обвинение по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, а также
ФИО1, ФИО5 и ФИО6, по которым им предъявлено обвинение по п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, как более тяжких преступлений, и приведения обвинительного заключения в строгое соответствие с требованиями ст. 220 УПК РФ.

Следовательно, имеются предусмотренные п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ основания для возвращения уголовного дела прокурору.

Суд подробно и обстоятельно мотивировал данный вывод со ссылкой на конкретные обстоятельства и доказательства по делу. В связи с чем, суд апелляционной инстанции соглашается с данными выводами суда первой инстанции, считает их верными и основанными на законе, а потому отвергает в все доводы апелляционного представления государственного обвинителя в силу следующего.

Так, органом предварительного расследования ФИО1,
ФИО2 и ФИО3 и ФИО4 предъявлено обвинение в том, что они, действуя в составе группы лиц по предварительному сговору, согласно отведенном ролям, подробно описанных в обвинении, в период
с 01.05.2015 по 16.06.2015 осуществили тайное хищение имущества в виде сырорастущих деревьев, находящегосяв распоряжении и пользовании органа местного самоуправления, на участке местности, расположенном на расстоянии в <адрес>, путем спиливания посредством наемных рабочих, не осведомленных об их преступной деятельности, сырорастущих деревьев различных пород, чем причинили Муниципальному образованию «Ржевский район» Тверской области имущественный вред в сумме <данные изъяты>.

Кроме того, ФИО1, ФИО5 и ФИО6 обвиняются в том, что по предварительному сговору в период с 01.08.2015 по 06.11.2015 совершили тайное хищение имущества в виде сырорастущих деревьев, находящися в распоряжении и пользовании органа местного самоуправления, на участках местности, расположенных в <адрес>, путем спиливания посредством наемных рабочих, не осведомленных об их преступной деятельности, сырорастущих деревьев различных пород, чем причинили Муниципальному образованию «Осташковский район» Тверской области имущественный вред в сумме <данные изъяты>.

Объектом преступного посягательства органом следствия определены сырорастущие деревья на землях селькохозяйственного назначения.

При этом, суд первой инстанции верно установил, что органом предварительного расследования не принято во внимание следующие нормы права и обстоятельства по данному уголовному делу.

Так, в силу ст. 77 Земельного Кодекса Землями сельскохозяйственного назначения признаются земли, находящиеся за границами населенного пункта и предоставленные для нужд сельского хозяйства, а также предназначенные для этих целей. В составе земель сельскохозяйственного назначения выделяются сельскохозяйственные угодья, земли, занятые внутрихозяйственными дорогами, коммуникациями, лесными насаждениями, предназначенными для обеспечения защиты земель от негативного воздействия, водными объектами (в том числе прудами, образованными водоподпорными сооружениями на водотоках и используемыми для целей осуществления прудовой аквакультуры), а также зданиями, сооружениями, используемыми для производства, хранения и первичной переработки сельскохозяйственной продукции.

В соответствии со ст. 7 Лесного Кодекса Российской Федерации лесной участок - это земельный участок, границы которого определяются в соответствии со ст. 67, 69 и 92 Лесного Кодекса РФ.

При этом, законодатель не связывает статус лесного участка с его обязательным расположением на землях лесного фонда, которые находятся в федеральной собственности.

Согласно ч. 1 ст. 6 Лесного Кодекса Российской Федерации леса располагаются на землях лесного фонда и землях иных категорий
(в соответствии со ст. 7 Земельного Кодекса РФ к землям иных категорий относятся земли сельскохозяйственного назначения, земли населенных пунктов, земли промышленности и т.д.).

Лесные участки могут находиться в собственности субъектов Российской Федерации и муниципальных образований.

Согласно ст. 5 Лесного Кодекса Российской Федерации лес
определяется как природный ресурс, представляющий собой совокупность древесно-кустарниковой и иной растительности, которые располагаются на землях лесного фонда и землях иных категорий. Лес является экологической системой и представляет собой совокупность лесов, кустарников, иной растительности, живых микроорганизмов и животного мира, находящиеся в неразрывной связи.

Согласно ст. 8 Лесного Кодекса Российской Федерации лесные
участки, находящиеся в составе земель лесного фонда находятся в федеральной собственности, формы собственности на лесные участки в составе земель иных категорий определяются в соответствии с земельным законодательством (ст. 15 - 19 ЗК РФ).

Согласно ч. 1 ст. 101 Земельного кодекса Российской Федерации к землям лесного фонда относятся лесные земли (земли, покрытые лесной растительностью и не покрытые ею, но предназначенные для ее восстановления, - вырубки, гари, редины, прогалины и другие) и предназначенные для ведения лесного хозяйства нелесные земли (просеки, дороги, болота и другие).

Порядок использования и охраны земель лесного фонда регулируется Земельным кодексом Российской Федерации и лесным законодательством. Леса располагаются на землях лесного фонда и землях иных категорий. Границы земель лесного фонда - лесных участков, их площадь, иные количественные и качественные характеристики, целевое назначение и вид разрешенного использования определяются в лесоустроительной проектной документации (статьи 6, 67 - 70.1 Лесного кодекса Российской Федерации).

Аналогичные положения об определении границ участков лесного фонда в лесоустроительной документации содержатся в ст. 72 и ст. 73 Лесного кодекса Российской Федерации от 29.01.1997. В советский период все леса состояли в исключительной собственности государства и предоставлялись только в пользование.

В соответствии со ст. 4 Закона СССР от 17.06.1977 № 5906-IX «Об утверждении Основ лесного законодательства Союза ССР и союзных республик» все леса в СССР образовывали единый государственный лесной фонд, который подразделялся на: леса государственного значения, то есть леса, находившиеся в ведении государственных органов лесного хозяйства, городские леса, закрепленные леса (в их число, в частности, входили леса, закрепленные за совхозами) и леса заповедников; колхозные леса, то есть леса, находящиеся на землях, предоставленных колхозам в бессрочное пользование.

Ст. 2 Основ лесного законодательства Российской Федерации, утвержденных Верховным Советом Российской Федерации 06.03.1993
№ 4616-1, подтверждалась принадлежность всех лесов и предоставленных для ведения лесного хозяйства земель к землям лесного фонда. В соответствии со статьей 10 Основ лесного законодательства Российской Федерации во владении колхозов, совхозов находились леса, ранее переданные колхозам в бессрочное пользование, а также леса, закрепленные за совхозами.
Ст. 36 и ст. 130 Лесного кодекса Российской Федерации от 29.01.1997 № 22-ФЗ также было установлено, что леса, ранее находившиеся во владении сельскохозяйственных организаций, входят в границы лесного фонда и предоставляются сельскохозяйственным организациям на праве безвозмездного пользования. Также в силу ст. 2 Лесного кодекса Российской Федерации от 29.01.1997 № 22-ФЗ все леса и предоставленные для ведения лесного хозяйства земли образуют лесной фонд Российской Федерации.
В состав земель лесного фонда входят: лесные земли (покрытые лесом, а также не покрытые лесом - вырубки, гари, редины, прогалины и другие); нелесные земли (болота, дороги, квартальные просеки и другие).

На основании ст. 214 ГК РФ государственной собственностью в Российской Федерации является имущество, принадлежащее на праве собственности Российской Федерации (федеральная собственность). Отнесение государственного имущества к федеральной собственности осуществляется в порядке, установленном законом.

В силу ст. 17 Земельного кодекса Российской Федерации в федеральной собственности находятся земельные участки, которые признаны таковыми федеральными законами.

Ст. 8 Лесного кодекса Российской Федерации устанавливает, что лесные участки в составе земель лесного фонда находятся в федеральной собственности.

Таким образом, право собственности Российской Федерации на земли лесного фонда признано в силу закона, а не в силу осуществления самой процедуры государственной регистрации такого права.

В соответствии с п. 1 ст. 7 Земельного кодекса Российской Федерации все земли в Российской Федерации по целевому назначению подразделяются на определенные категории, исчерпывающий перечень которых приведен в данной норме, в том числе земли сельскохозяйственного назначения и земли лесного фонда.

В п. 2 ст. 7 Земельного кодекса Российской Федерации земли, отнесенные к соответствующей категории должны использоваться в соответствии с установленным для них целевым назначением.

Ст. 8 Земельного кодекса Российской Федерации закрепляет порядок перевода земель из одной категории в другую и предусматривает перечень документов, в которых может указываться категория земель. К числу таких документов относятся, в том числе акты государственных органов и органов местного самоуправления, договоры, предметом которых являются земельные участки, государственный кадастр недвижимости, документы о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Между тем по смыслу п. 2 указанной статьи данные документы лишь фиксируют категорию земель, но не определяют ее.

Кроме того, в силу ст. 4.2. и ст. 4.4. Федерального закона от 04.12.2006
№ 201-ФЗ «О введении в действие Лесного кодекса Российской Федерации», лесные участки в составе земель лесного фонда, государственный кадастровый учет которых не осуществлялся, признаются ранее учтенными объектами недвижимости. План лесного участка в составе земель лесного фонда, выданный до 01.01.2015, признается юридически действительным. Если государственный кадастровый учет лесных участков в составе земель лесного фонда не осуществлялся, для проведения государственной регистрации прав на такие лесные участки и сделок с ними вместо кадастрового плана или кадастрового паспорта представляются планы лесных участков. Аналогичная норма закреплена в ч. 6 ст. 47 Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости», согласно которой участки лесного фонда, государственный кадастровый учет которых не осуществлялся, но вещные права на которые и их ограничения, в том числе аренда, зарегистрированы в соответствии с Федеральным законом «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», признаются ранее учтенными объектами недвижимости. План участка лесного фонда, а также документ, содержащий описание участка лесного фонда и удостоверенный соответствующим органом, осуществляющим государственный учет участков лесного фонда, признается юридически действительным.

При этом, органом предварительного расследования не приняты во внимание следующие обстоятельства по данному уголовному делу, установленные судом первой инстанции при допросе представителей потерпевших, свидетелей и исследованных письменных доказательств, а именно:

Так, свидетель ФИО10 показала суду, что работала в <данные изъяты>, и пояснила, что рассматриваемая судом рубка деревьев была осуществлена вблизи
<адрес>, а именно на землях бывшего колхоза <данные изъяты> в 1980 - 1990 годах было организовано подсобное хозяйство <данные изъяты> которое в дальнейшем было реорганизованного в СХПК <данные изъяты> Земельный участок с кадастровым номером квартала <данные изъяты> был закреплен за сельскохозяйственным кооперативом <данные изъяты> в постоянное бессрочное пользование согласно постановлению главы администрации Ржевского района Тверской области от 15 июня 1999 года № 197 «О закреплении земель за производственным кооперативом <данные изъяты> (далее - постановление № 197). П. 2 данного постановления № 197 остальные земельные угодья общей площадью <данные изъяты> переданы в фонд перераспределения земель, то есть земли запаса района. Согласно картографического материала и проекта землеустройства в фонд перераспределения вошли леса (бывшие колхозные леса), которые были лесоустроены в 1997 году под названием <данные изъяты>, но фактически незаконная рубка деревьев велась на территории бывшего СПК <данные изъяты> Ранее колхозы вели сельское хозяйство и на их территории находились колхозные леса, используемые для собственных нужд с учетом ограничений лесного законодательства. В дальнейшем, когда началась приватизация хозяйства, то есть совхозы перешли в ТО, они также использовали колхозные леса, но уже с использованием действующего лесного законодательства. Лес может расти на разных категориях земли, но все равно к нему применяется Лесной Кодекс. Рассматриваемое место рубки во всех экспликациях, в земельной книге и на картографическом материале обозначено как земли покрытые лесом. В 2016 г. рассматриваемый земельный участок, покрытый лесом, на котором велась рубка деревьев, отнесен на основании судебного рушения к землям лесного фонда в соответствие с лесоустройством 1997 г.

Из письма Министра лесного хозяйства Тверской области от 21.09.2015 следует, что по материалам лесоустройства 1997 г. земельные участки в <данные изъяты>, на которых обнаружена незаконная рубка деревьев, были лесоустроены и находились на землях сельскохозяйственного назначения
ТОО <данные изъяты> общей площадью <данные изъяты>. В соответствии с распоряжением Администрации Тверской области от 27.11.2006 № 558-ра «О переводе земель из одной категории в другую» леса, ранее находившиеся во владении
колхоза <данные изъяты> были переведены из земель сельскохозяйственного назначения в земли лесного фонда на площади <данные изъяты>, данные участки являются федеральной собственностью и на них зарегистрировано право собственности в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 07.08.2008. В этот объем не вошел лесоустроенный земельный участок, в <данные изъяты>, где осуществлена рассматриваемая рубка деревьев. (Т. 3 л.д. 75, 87, 90).

Из копии картографического материала следует, что <данные изъяты> лесоустроен в 1997 г. (Леса, ранее находившиеся во владении ТОО «<данные изъяты>») (Т. 3 л.д. 76-86).

Согласно сообщению начальника Старицкого лесничества (Департамента управления природными ресурсами и охраны окружающей среды Тверской области) от 19.04.2010 Главе Ржевского района Тверской области, в связи с межеванием лесных земель Ржевского района и письма Департамента лесного комплекса от 03.03.2010 №, предлагается внести свои предложения по переводу лесов, расположенных на землях иных категорий в земли лесного фонда. В случае, если эти леса не будут переведены в земли лесного фонда, то Администрация района должна будет нести ответственность по охране, защите, воспроизводству лесов согласно
ст. 84 Лесного Кодекса РФ. Всего лесов на землях запаса числится <данные изъяты>,
в том числе <данные изъяты> в районе <данные изъяты> (Т. 2 л.д. 199).

В соответствии с перспективным планом ведения лесного хозяйства ТОО <данные изъяты> Ржевского района Тверской области, разработанного
ТОО Экологическая научно-производственная фирма <данные изъяты>в 1997-1998 годах, земельный участок с кадастровым номером квартала <данные изъяты> расположен по материалам лесоустройства ТОО <данные изъяты> в категории защищенности запретные полосы вдоль рек, занят лесными насаждениями, ранее относился к колхозным лесам. Леса, ранее находившиеся во владении ТОО <данные изъяты>, лесоустроены, в том числе проведена таксация данных лесов, определены количественные и качественные характеристики лесов, расположенных на данной территории. (Т. 12 л.д. 224-228).

Согласно решению Ржевского городского суда Тверской области от
15.11.2016 признано право собственности Российской Федерации на земли, покрытые лесом, расположенные в кварталах <данные изъяты> (ранее находившиеся в пользовании СПК <данные изъяты> Ржевского района Тверской области, в ранее устроенных лесах согласно перспективного плана ведения лесного хозяйства ТОО <данные изъяты> Ржевского района Тверской области разработанного
ТОО Экологическая научно-производственная фирма <данные изъяты> в 1997-1998 гг., как земли лесного фонда.

Представитель потерпевшего Администрации Осташковского округа ФИО9 указала, что земли, на которых производилась рубка
деревьев в 2015 г. <адрес> ранее принадлежали совхозу <данные изъяты> а далее эти земли перешли в <данные изъяты> В соответствии с указом Президента от 1991 г. указанные земли включены в фонды перераспределения земель на основании проекта землеустройства совхоза <данные изъяты> Осташковского района 1993 г., как участки, оставшиеся после бесплатной передачи земель коллективам колхоза. Однако, по плану лесоустройства - Пеновского межхозяйственного лесхоза Осташковского района Калининской области 1979 г., земельные участки, на которых производилась незаконная рубка деревьев, являлись лесами, что подтверждено имеющимся лесоустройством. Это были колхозные леса. В соответствии с Лесным Кодексом, понятие леса включает в себя защиту и охрану лесов.
Ст. 68 Лесного Кодекса Российской Федерации – лесоустройство включает в себя случаи, предусмотренные п.3 ч.1 настоящей статьи, то есть положение границ может быть закреплено на местности с помощью лесоустроительных, лесохозяйственных знаков и (или) указано на картах лесов. Лесоустроительная экспертиза по уголовном уделу также показала, что земельный участок, где произошла рассматриваемая рубка деревьев, являлся лесом. Кроме того,
в 2014 г. принят генеральный план <данные изъяты>, на котором видно, что данные земельные участки входят в памятники природорегионального значения <данные изъяты> Границы этого памятника закреплены на указанной карте, к которой имеется официальный доступ. В соответствии со ст. 27 Федерального закона РФ № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» - на территориях, на которых находятся памятники природы, и Земельным Кодексом запрещается всякая деятельность, влекущая за собой нарушение деятельности памятников природы. Землеустроительная экспертиза также подтверждает, что участки незаконной рубки находятся в особо охраняемых природных территориях в границах государственного памятника природы регионального значения – Раменская конечно-моренная гряда. Лесоустроительная экспертиза указывает, что возраст вырубленных деревьев варьирует от 50 до 100 лет. Если говорить о землях сельскохозяйственного назначения, то возраст деревьев уже не соответствует тому, что данные земельные участки использовали для сельского хозяйства.

Из светокопии схемы Пеновского межхозяйственного лесхоза Осташковского района Калининской области 1979 г. следует, что участок рассматриваемой рубки деревьев был лесоустроен, находился в пользовании совхоза <данные изъяты>

Согласно распоряжению Администрации Тверской области
от 20.07.1994 № 402-р 2 «О расширении площади особо охраняемых природных территорий» установлена особо охраняемая природная территория регионального значения Тверской области <данные изъяты> площадью <данные изъяты> (Т. 16 л.д. 249-251)

Генеральный план <данные изъяты> имеет фиксированные границы особо охраняемой природной территории регионального значения Тверской области памятника природы <данные изъяты> в пределах земельного участка, лесоустроенного в 1979 г.

Из заключения судебной лесопатологичекой экспертизы № от 03.02.2016 следует, что леса, произрастающие в районе <адрес> были пройдены выборочной
рубкой с помощью бензопил не позднее ДД.ММ.ГГГГ Возраст
вырубленных деревьев доходит до 100 лет. Произрастание леса естественное. (Т. 17 л.д. 84-86).

Заключением землеустроительной экспертизы установлены границы земельных участков на месте рубки деревьев, находящихся в районе
<адрес> и определено, что участки незаконной рубки находятся на особо охраняемой территории в границах государственного памятника природы регионального значения <данные изъяты> (Т. 17 л.д. 22-44).

Свидетель ФИО8 – начальник юридического отдела Министерства лесного хозяйства Тверской области, в судебном заседании пояснила, что в ГОСТЕ 18486-87 даны основные понятия в области лесного хозяйства, согласно которому лес – это элемент географического ландшафта, состоящий из совокупности деревьев, занимающих доминирующее положение, кустарников, напочвенного покрова, животных и микроорганизмов, в своем развитии биологически взаимосвязанных, влияющих друг на друга и на внешнюю среду.

Кроме того, рассматриваемой судом рубки деревьев ДД.ММ.ГГГГ на земельном участке, расположенном в <данные изъяты>, обосновано отмечено, что ранее это был колхозный лес, находившийся во владении ТОО <данные изъяты> произрастание леса подтверждается имеющимися материалами лесоустройства (картографические материалы (лесные планшеты и другие карты и таксационные описаниия, в котором описаны количественные и качественные характеристики лесов). Разработанная в отношении земельного участка проектная лесоустроительная документация подтверждает фактическое использование такого участка для ведения лесного хозяйства. Только отсутствовал правоустанавливающий документ, который бы относил этот участок к категории земли лесного фонда. Однако, леса, ранее находившихся во владении сельскохозяйственных организаций и переданные им в постоянное (бессрочное) пользование в соответствии с ранее действующим законодательством всегда были частью государственного лесного фонда. В соответствии со ст. 4 Закона СССР от 17.06.1977 «Об утверждении Основ лесного законодательства Союза ССР и союзных республик» все леса в СССР образуют единый государственный лесной фонд, в который в том числе входят колхозные леса, то есть леса, находящиеся на землях, предоставленных колхозам в бессрочное пользование. В соответствии с Лесным кодексом РСФСР единый государственный лесной фонд состоял из лесов государственного значения и колхозных лесов, то есть лесов, находившихся на землях, предоставленных колхозам в бессрочное пользование. В соответствии со ст. 36 и ст. 130 Лесного кодекса Российской Федерации от 29.01.1997
№ 22-ФЗ леса, находившиеся во владении сельскохозяйственных организаций, входят в границы лесного фонда и предоставляются сельхозорганизациям на праве безвозмездного пользования. Кроме того в лесах, ранее находившихся в пользовании сельскохозяйственных организаций всегда велось лесное хозяйство. Это подтверждается еще положением о колхозных лесах, которое было утверждено Постановлением Совета Министров СССР от 04.03.1968
№ 144 в соответствии с которым колхозные леса являются частью государственного лесного фонда СССР. Считает, что лесоустроенный участок, где произведена рубка, в 2015 г. относится к лесу на землях иных категорий, поскольку правоустанавливающий документ об отнесении данного лесного участка к лесному фонду на момент совершения незаконной рубки деревьев отсутствовал. При этом, лесной квартал № имеет свою категорию защитности – запретные полосы вдоль рек, которая не потеряла своей актуальность и на момент рассматриваемой рубки в 2015 г. В настоящее время на основании решения Ржевского городского суда в 2016 г. признано право собственности Российской Федерации на земли, покрытые лесом, расположенные в квартале №<данные изъяты> Сытьковского лесничества Ржевского района по материалам лесоустройства 1997 г.

Согласно материалам лесоустройства Пеновского Межхозяйственного лесхоза Осташковского района Калининской области 1979 г., хоть и прошлых лет, говорит о том, что рассматриваемая судом рубка деревьев в Осташковском районе проходила в лесах, которые ранее находились во владении сельхоз организации – на тот момент это были сельхозные леса, которые по неизвестным причинам в последующем лесоустройстве не были учтены. Согласно всем прошлым документам, колхозные леса всегда составляли часть единого государственного лесного фонда, были учтены, лесоустроены, во всех документах они обозначались специальными обозначениями и их площадь определялись при внутрихозяйственном устройстве колхозов и при лесоустройстве. Леса могли передаваться в пользование сельскохозяйственным организациям с целью обеспечения их потребностей в древесине и другой продукции леса, при этом оставаясь в силу закона участками лесного фонда ранее государственной, а в дальнейшем федеральной собственности. Эти земельные участки, на которых произрастает лес и имеется лесоустройство прошлых лет, необходимо переводить в земли лесного фонда и использовать их по целевому назначению, а именно ведению лесного хозяйства. Своего целевого назначения эти земельные участки не утратили, они предназначены именно для ведения лесного хозяйства.

В результате выше поименованного суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что установленные в судебном заседании обстоятельства, указывают, что земельные участки, покрытые лесом, как во Ржевском районе Тверской области, так и в Осташковском округе Тверской области, на которых органом предварительного расследования вменяют подсудимым хищение сырорастущей древесины, соответственно в период с 01.05.2015 по 16.06.2015 на участке местности, расположенном на расстоянии в <адрес>,
а также в период с 01.08.2015 по 06.11.2015 на участках местности, расположенных в <адрес>, всегда относились к лесам, были предназначены для ведения лесного хозяйства, не относились к землям сельскохозяйственных угодий с произрастающей на них древесно-кустарниковой растительностью и фактически не использовались как земли сельскохозяйственного назначения.

А потому, отнесение данных земельных участков, покрытых лесом, в фонд перераспределения администраций Ржевского района Тверской области и Осташковского района Тверской области не изменили их целевое
назначение – ведение лесного хозяйства и об ином целевом значении
не свидетельствует.

Одновременно, доводы апелляционного представления государственного обвинителя в части того, что в силу п. 15 постановления Пленума ВС РФ от 18.10.2012 № 21 предметом преступлений, предусмотренных ст. 260 и ст. 261 УК РФ, являются как лесные насаждения (деревья, кустарники и лианы, произрастающие в лесах), так и деревья, кустарники и лианы, произрастающие вне лесов (например, насаждения в парках, аллеях, отдельно высаженные в черте города деревья); при этом не имеет значения, высажены ли лесные насаждения или не отнесенные к лесным насаждениям деревья, кустарники, лианы искусственно либо они произросли без целенаправленных усилий человека, а также доводы апелляционного представления государственного обвинителя в части того, что преступления, предусмотренные ст. 158 УК РФ, подсудимыми совершены исключительно в корыстных целях, их действия были направлены на противоправное безвозмездное изъятие и обращение в свою пользу чужого имущества, находящегося на землях сельскохозяйственного назначения, что исключает квалификацию их действий по признакам составов экологических преступлений, в том числе ст. 260 УК РФ, так как их действия не были направлены на изменение экологической системы через призму негативных последствий для окружающей среды, суд апелляционной инстанции признает несостоятельными по следующим основаниям.

В правоприменительной деятельности действия лиц, совершивших незаконную рубку деревьев и кустарников на землях с неопределенной правовой категорией, квалифицируют и по ст. 260 УК РФ, поскольку такие деревья и кустарники являются лесными насаждениями (обладающими всеми признаками природных объектов).

По смыслу законодательства Российской Федерации природные объекты, не созданные трудом человека, не могут быть предметом хищения. Однако в настоящее время «чисто» природных объектов, существующих без вложения какого-либо труда, становится все меньше. Поэтому критерием отличий между предметом преступлений против собственности и предметом экологических преступлений, в который вкладывается труд, является цель вложения труда. Если целью вложения труда в природный объект является восстановление экологической обстановки (искусственно высаженный лес), то хищение при изъятии этих объектов отсутствует - налицо экологическое преступление, если же труд является элементом производства товаров, то изъятие предметов, в которые вкладывается труд, образует хищение имущества. Кроме того, деревья, кустарники и лианы, в которые вкладывается труд с экологической целью, обладают свойствами природного объекта, выполняющего экологическую функцию (защитную, рекреационную и др.).

Деревья и кустарники, находящиеся на участках земли с неопределенной категорией, произрастают самостоятельно, находятся в естественной природной среде и не отделены от нее предшествующим трудом. Они обладают всеми свойствами природного объекта и имеют связь с природной средой. Кроме того, деревья, кустарники и лианы всегда выполняют экологическую функцию (чаще всего средозащитную), за исключением тех, которые в первую очередь выполняют экономическую функцию, т.е. являются объектом товарного оборота (выращиваются для сбора урожая, продажи и т.д.).

Действительно, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 18.10.2012 № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» отмечено, что не относятся к предмету экологических преступлений, в частности, деревья, кустарники и лианы, произрастающие на землях сельскохозяйственного назначения - за исключением лесных насаждений, предназначенных для обеспечения защиты земель от воздействия негативных (вредных) природных, антропогенных и техногенных явлений).

А потому, высшая судебная инстанция четко провела грань между предметом преступлений против собственности и предметом экологических преступлений по функциям, которые деревья, кустарники и лианы выполняют. Когда насаждения, хотя и произрастают на сельскохозяйственных землях, но выполняют экологическую функцию (защитную), то они являются предметом экологического преступления.

В силу чего, доводы апелляционного представления государственного обвинителя с учетом выше поименованных норм права и обстоятельств по данному уголовному делу, установленных судом первой инстанции, суд апелляционной инстанции признает несостоятельными, поскольку все выше поименованные нормы права и фактические обстоятельства, установленные в судебном заседании судом первой инстанции, не учтены органом предварительного расследования в обвинении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 при квалификации их действий по п. «а» ч. 2
ст. 158 УК РФ, а также при квалификации действий ФИО1, ФИО5 и ФИО6 по п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ.

В соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении должно быть указано существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также перечень доказательств, подтверждающих обвинение.

Согласно ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится по уголовному делу только в отношении обвиняемого и только по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Согласно Постановления Конституционного Суда РФ от 02.07.2013
№ 16-П, были признаны не соответствующими Конституции РФ положения
ч. 1 ст. 237 УПК РФ в той мере, в которой эти положения в системе действующего правового регулирования, в том числе во взаимосвязи
с ч. 2 ст. 252 УПК РФ, исключают в судебном разбирательстве возможность изменения обвинения в сторону, ухудшающую положение подсудимого, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона в случаях, когда он приходит к выводу, что фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства им установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления.

В силу требований закона суд не может самостоятельно изменить обстоятельства, касающиеся события инкриминируемого подсудимому преступления. Если эти изменения будут существенными, это приведет к нарушению права подсудимого защищаться от такого обвинения.

При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что установление обстоятельств совершения преступления относится к исключительной компетенции органов следствия и суд не вправе самостоятельно
изменить существо предъявленного обвинения, а от обстоятельств предъявленного обвинения зависит определение пределов судебного разбирательства и порядок реализации права обвиняемых на защиту,
суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что установленные нарушения уголовно-процессуального закона при составлении обвинительного заключения являются существенными и исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, что влечет возвращение дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что допущенные органом предварительного расследования существенные нарушения - неправильное применение уголовного закона, не могут быть устранены при рассмотрении дела в суде, и являются основанием для возвращения уголовного дела прокурору.

В связи с чем, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции, считает их верными и основанными на законе и отвергает доводы апелляционного представления государственного обвинителя, признавая их несостоятельными и не подлежащими удовлетворению.

Каких-либо существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального законодательства, влекущих безусловную отмену обжалуемого постановления не установлено.

Судебное решение соответствует нормам действующего законодательства, отвечает требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, и оснований для его отмены, как об этом стоит в апелляционном представлении государственного обвинителя, не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20 и 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

постановление Центрального районного суда г. Твери от 29.06.2018 о возвращении прокурору Тверской области уголовного дела по обвинению в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - ч. 5 ст. 291 УК РФ; ФИО2, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ФИО3, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ФИО4, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного
п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ФИО5, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, ФИО6, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, ФИО7, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, для устранения препятствий его рассмотрения судом – оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя – без удовлетворения.

Данное апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационную инстанцию в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий: А.В. Чупринин