Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственных обвинителей Сауниной И.А., Крючкиной И.В. на постановления Советского районного суда г. Орла от 28 мая 2013 г. и 02 июля 2013 г. о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания, приговор Советского районного суда г. Орла от 16 мая 2013 г., по которому

ФИО1, <...>, несудимый,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.286 УК РФ, на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Признано за ФИО1 право на реабилитацию в соответствии с положениями главы 18 УПК РФ.

ФИО2, <...>, несудимый,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.201; ч.5 ст.33, ч.1 ст.286 УК РФ, на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях составов преступлений.

Признано за ФИО2 право на реабилитацию в соответствии с положениями главы 18 УПК РФ.

Выслушав выступление прокурора Сауниной И.А., поддержавшей доводы, изложенные в апелляционных представлениях, оправданных ФИО1 и ФИО2, защитников Мирошниченко М.В. и Алиева В.А. в интересах осужденного ФИО1, полагавших судебные решения оставить без изменения, суд

установил:

органами следствия ФИО1 было предъявлено обвинение в том, что он, исполняя в полном объеме полномочия мэра <адрес> - главы администрации <адрес> и осуществляя в этой связи полномочия по руководству ее деятельностью, являясь представителем власти – должностным лицом, выполняющим административно-хозяйственные и организационно-распорядительные функции, будучи обязанным на основании п.3,7 ч.1 ст.11 Закона <адрес> от <дата> №-ОЗ «О муниципальной службе в <адрес>» соблюдать при исполнении своих должностных обязанностей права и законные интересы граждан и организаций и обеспечивать сохранность муниципального имущества, в период времени с <дата> по <дата> совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов организации ОАО «<...>», а также муниципального образования «<адрес>» при следующих обстоятельствах.

<дата> решением <адрес> городского Совета народных депутатов в Прогнозный план (программу) приватизации муниципального имущества <адрес> на <дата>, утвержденный решением <адрес> городского Совета народных депутатов № от <дата>, внесены изменения, в соответствии с которыми список муниципальных унитарных предприятий, подлежащих приватизации путем преобразования в открытые акционерные общества, дополнен, в том числе, муниципальным унитарным производственным предприятием «<...>» (далее МУПП «<...>»). Указанное решение было обусловлено невозможностью самостоятельного оздоровления предприятием своего финансового состояния ввиду наличия у МУПП «<...>» на дату принятия решения о приватизации кредиторских обязательств без учета текущей задолженности в сумме 552 000 000 рублей, в том числе банковских кредитов на общую сумму 260 000 000 рублей, гарантом по одному из которых, согласно договору о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № и дополнительному соглашению к нему от <дата>, выступало муниципальное образование «<адрес>» в лице администрации <адрес> на сумму 161 300 000 рублей.

<дата> на основании вышеуказанного решения <адрес> городского Совета народных депутатов от <дата> № и в соответствии с Постановлением первого заместителя главы администрации <адрес> ФИО1 завершена приватизация МУПП «<...>» путем его преобразования в открытое акционерное общество «<...>», 100% акций которого размещены единственному учредителю – Управлению муниципального имущества и землепользования администрации <адрес>.

Ввиду того, что кредиторские обязательства МУПП «<...>», в том числе долгосрочные кредиторские обязательства в размере 214 966 000 рублей (по состоянию на <дата>) и краткосрочные обязательства в размере 618 374 000 рублей (по состоянию на <дата>), после приватизации перешли к вновь созданному ОАО «<...>», с целью финансового оздоровления и недопущения банкротства организации, осуществляющей теплоснабжение населения <адрес>, администрацией <адрес> под руководством ФИО1 была организована работа по поиску компании-инвестора, готовой заключить договор аренды имущественного комплекса указанного ОАО на условиях погашения кредиторской задолженности предприятия.

В период времени с <дата> по <дата> в ходе проведения указанной работы по поиску компании-инвестора для ОАО «<...>» под руководством ФИО1 последним были организованы совещания с представителями ОАО «<...>» и ОАО «<...>», на которых ФИО1 стало известно о готовности указанных компаний заключить договор аренды имущественного комплекса ОАО «<...>», в том числе, по результатам проведения публичных процедур, с условием полного погашения кредиторской задолженности общества, что исключало вероятность его банкротства.

<дата>, более точная дата следствием не установлена, ФИО1, осуществляя руководство проводимой сотрудниками администрации <адрес> работой по подысканию соответствующего инвестора, в рабочее время в своем служебном кабинете в здании администрации <адрес> по адресу: <адрес> встретился с ранее знакомым ему генеральным директором ООО «<...>» ФИО8, из разговора с которым узнал о заинтересованности руководства ООО «<...>» в заключении договора аренды имущественного комплекса ОАО «<...>» без проведения публичных процедур, на условиях ежемесячной арендной платы, общий размер которой будет полностью включен в тариф на потребление тепловой энергии для населения.

Получив вышеуказанное предложение от генерального директора ООО «<...>» ФИО8, ФИО1, по мнению предварительного следствия, решил оказать содействие последнему в заключении договора аренды имущественного комплекса ОАО «<...>» с ООО «<...>», и осознавая, что для заключения данного договора требуется одобрение акционера ОАО на совершение крупной сделки, права которого от имени <адрес> осуществляет Управление муниципального имущества и землепользования администрации <адрес> в лице его начальника ФИО10, а также непосредственное подписание самого договора генеральным директором ОАО «<...>» ФИО9, поручил последним выяснить у представителей ООО «<...>» конкретные условия, на которых данное ООО желает заключить договор аренды.

В последующем, несмотря на то, что на совещаниях, неоднократно проводимых ФИО1 в рабочее время в здании администрации <адрес>, по адресу: <адрес>, в период с <дата> по <дата>, в том числе и <дата>, по вопросу заключения договора аренды всего имущественного комплекса ОАО «<...>», ФИО9 и ФИО10 сообщали ему (ФИО1) о том, что в отличие от ОАО «<...>» и ОАО «<...>», готовых заключить указанный договор с условием полного погашения кредиторской задолженности ОАО «<...>», предложение ООО «<...>» о заключении договора аренды на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 830 рублей является заведомо невыгодным для ОАО «<...>, у него (ФИО1) возник преступный умысел на оказание ранее знакомому ему ФИО8 содействия в заключении договора аренды между ООО «<...>» и ОАО «<...>» на заведомо невыгодных для ОАО условиях, путем превышения своих должностных полномочий.

С целью реализации своего преступного умысла ФИО1 в период времени с <дата> по <дата>, осознавая, что ФИО10, являющаяся начальником УМИЗ <адрес>, находится в его служебной зависимости, поскольку он, как исполняющий обязанности главы администрации <адрес> - мэра <адрес>, в соответствии с п.7 постановления Администрации <адрес> от <дата> № наделен полномочиями единолично назначать и освобождать от должности начальника УМИЗ <адрес>, а также то, что генеральный директор ОАО «<...>» ФИО9 назначается и освобождается от должности начальником УМИЗ <адрес>, в связи с чем опосредованно ему подконтролен, заведомо зная о неизбежности наступления общественно-опасных последствий в виде банкротства ОАО «<...>», влекущего выбытие имущества из собственности ОАО и муниципального образования «<адрес>» вследствие обращения на него взыскания кредиторов общества, то есть нарушения прав и законных интересов организации и утраты муниципального имущества, явно выходя за пределы своих должностных полномочий по руководству деятельностью администрации <адрес> ввиду нарушения требований п.п. 3, 7 ч. 1 ст. 11 Закона <адрес> от <дата> № «О муниципальной службе в <адрес>», дал незаконное указание ФИО10 и ФИО9 о подготовке и подписании решения об одобрении договора аренды на невыгодных для ОАО «<...>» условиях, предложенных ООО «<...>», а также о заключении самого договора.

Однако ФИО10 и ФИО9, не согласившись даже под угрозой увольнения, высказанной им ФИО1, выполнять его незаконное указание, написали заявления об увольнении, в связи с чем <дата> были освобождены от занимаемых должностей.

Понимая, что увольнение ФИО10 и ФИО9 со своих должностей является препятствием в реализации преступного умысла, ФИО1, осознавая, что с целью его устранения и достижения преступного результата необходимо назначить на указанные должности лиц, которые выполнят его незаконные указания об одобрении крупной сделки ОАО «<...>» с ООО «<...>» на вышеуказанных заведомо невыгодных условиях и заключат договор аренды имущественного комплекса ОАО «<...>», подыскал на должность начальника УМИЗ <адрес> ФИО11, не осведомленного о его преступных намерениях, а на должность генерального директора ОАО «<...>» - ФИО2, находящегося с ним в доверительных отношениях.

Затем <дата> в рабочее время ФИО1 вызвал к себе в служебный кабинет администрации <адрес> ФИО2, которому предложил занять вакантную должность генерального директора ОАО «<...>» с условием заключения договора аренды имущественного комплекса ОАО «<...>» с ООО «<...>» на условиях ежемесячной арендной платы в сумме 14 089 083 рублей, на что последний согласился.

Таким образом, по мнению предварительного следствия, ФИО1 приискал ФИО2 в качестве пособника в совершении преступления, а именно лица, способного в силу занимаемого должностного положения содействовать в совершении преступления путем совершения вопреки законным интересам ОАО «<...>» активных действий, направленных на подписание на заведомо невыгодных условиях для ОАО договора аренды с ООО «<...>», то есть фактически устранить препятствия в реализации его (ФИО1) преступного умысла, возникшие вследствие увольнения ФИО9

В тот же день, то есть <дата> примерно в <...> ФИО1 вызвал в свой служебный кабинет в здании администрации <адрес> по адресу: <адрес> ФИО11, где сообщил последнему о своем намерении назначить его на должность начальника УМИЗ <адрес>, оговорив, что одним из условий назначения на должность является одобрение УМИЗ <адрес> заключения ОАО «<...>» договора аренды с ООО «<...>», поскольку без заключения указанного договора может произойти срыв отопительного сезона <дата>, на что ФИО11, не осведомленный о преступном умысле ФИО1, согласился, взяв при этом у него документы, касающиеся вышеуказанной сделки.

Получив согласие ФИО11, ФИО1 издал распоряжение от <дата> № о назначении его на должность начальника УМИЗ <адрес> с <дата>.

<дата> ФИО1, встретившись в рабочее время в здании администрации <адрес> по адресу: <адрес> с ФИО11 и узнав, что после изучения последним документов, касающихся заключения договора аренды между ОАО «<...>» и ООО «<...>», у ФИО11 сформировалось мнение о нецелесообразности заключения данного договора на условиях ежемесячной арендной платы в сумме 14 089 083 рублей, размер которой не позволит ОАО надлежащим образом исполнять свои обязательства перед кредиторами, пользуясь тем, что ФИО11 не осведомлен об истинных причинах увольнения с занимаемых должностей ФИО10 и ФИО9, сообщил ему заведомо ложные сведения о том, что вопрос заключения указанного договора длительное время, до момента его назначения на должность начальника УМИЗ <адрес>, прорабатывался сотрудниками администрации <адрес> совместно с ОАО «<...>», в результате чего был сделан вывод о возможности его заключения на указанных условиях, введя, таким образом, ФИО11 в заблуждение относительно своих истинных намерений, при этом дав указание последнему назначить на должность генерального директора ОАО ФИО2

Во исполнение указания ФИО1 <дата> решением единственного акционера ОАО «<...>», 100% акций которого находится в собственности муниципального образования «<адрес>» в лице УМИЗ <адрес>, подписанного начальником УМИЗ <адрес> ФИО11, на должность генерального директора ОАО «<...>» был назначен ФИО2

После чего ФИО1, продолжая реализовывать свой преступный умысел, направленный на оказание содействия ООО «<...>» в заключении договора аренды с ОАО «<...>», заведомо зная о неизбежности наступления общественно-опасных последствий в виде банкротства ОАО «<...>», влекущего выбытие имущества из собственности ОАО и муниципального образования «<адрес>» вследствие обращения на него взыскания кредиторов общества, то есть нарушения прав и законных интересов организации и утраты муниципального имущества, явно выходя за пределы своих должностных полномочий по руководству деятельностью администрации <адрес>, <дата> в рабочее время, находясь в своем служебном кабинете в здании администрации <адрес>, дал незаконное указание ФИО11 подписать подготовленный УМИЗ <адрес> проект решения единственного акционера об одобрении крупной сделки по краткосрочной аренде на 363 дня ООО «<...>» имущественного комплекса ОАО «<...>» без проведения торгов на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 830 рублей.

Действуя во исполнение указаниям ФИО1, ФИО11, будучи не осведомленным о его преступном умысле, используя в соответствии с п.5.20 постановления Администрации <адрес> от <дата> № от имени муниципального образования «<адрес>» полномочия акционера ОАО «<...>», на основании ч. 1 ст.79 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах», а также п. 14 п.п.17 Устава ОАО «<...>» <дата> издал решение единственного акционера ОАО «<...>», 100% акций которого находятся в собственности муниципального образования «<адрес>», об одобрении крупной сделки по заключению договора аренды объектов коммунальной инфраструктуры на условиях ежемесячной арендной платы не менее 14 089 083 рублей.

В тот же день, то есть <дата>, в рабочее время ФИО2, являясь на основании решения от <дата> единственного акционера ОАО «<...>», генеральным директором ОАО «<...>», являющимся согласно п. 13.1 Устава органом управления общества - единоличным исполнительным органом, действуя во исполнение незаконного указания ФИО1, с целью устранения препятствий в реализации последним своего преступного умысла, направленного на оказание содействия ООО «<...>» в заключении договора аренды с ОАО «<...>» на условиях, заведомо невыгодных для ОАО, а также с целью извлечения выгод и преимуществ для ООО «<...>», будучи поставленным в известность ФИО9 о неизбежности наступления общественно-опасных последствий в виде банкротства ОАО «<...>», влекущего выбытие имущества из собственности ОАО и муниципального образования «<адрес>» вследствие обращения на него взыскания кредиторов общества, поскольку заключение договора аренды ОАО «<...>» с ООО «<...>» на предлагаемых ООО условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 083 рублей не позволит ОАО надлежащим образом исполнять свои обязательства перед кредиторами, осознавая противоправный характер своих действий, используя вопреки законным интересам общества свои полномочия по заключению договоров, находясь в рабочем кабинете ФИО1, заключил с ООО «<...>» от имени ОАО «<...>» договор аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> № на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 083 рублей.

В результате превышения должностных полномочий, совершенных ФИО1 при пособничестве ФИО2, выразившихся в даче незаконных указаний подчиненным сотрудникам с целью оказания содействия ООО «<...>» в заключении договора аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> № с ОАО «<...>» на невыгодных для арендодателя условиях, заведомо влекущих нарушение прав и законных интересов организаций и утрате муниципального имущества, по мнению предварительного следствия, существенно нарушены права и законные интересы ОАО «<...>» и муниципального образования «<адрес>», являющегося собственником 100% акций данного общества, поскольку за период действия указанного договора ОАО «<...>» потеряло финансовую независимость, снизило свою платежеспособность, ухудшило свое финансовое состояние и не смогло рассчитаться по имеющимся у него кредитным обязательствам, что привело к введению <дата> на основании определения Арбитражного суда <адрес> №А48-4241/2010, вынесенного на основании заявления о признании банкротом, поданного <дата> ООО «<...>», в отношении него процедуры наблюдения, а также причинению существенного материального вреда муниципальному образованию «<адрес>», выразившимся в утрате бюджетных средств на общую сумму 44 067 128, 38 рублей, выплаченных администрацией <адрес> в период с <дата> по <дата> по требованию ОАО «<...>» от <дата> № в соответствии с договором о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № и дополнительным соглашением к нему от <дата> администрации <адрес>.

Действия ФИО1 органом предварительного следствия были квалифицированы по ч.1 ст. 286 УК РФ как превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов организаций и охраняемых законом интересов государства.

Органами следствия ФИО2 было предъявлено обвинение в том, что он, назначенный <дата> на основании решения от <дата> единственного акционера ОАО «<...>», 100% акций которого находятся в собственности муниципального образования «<адрес>» в лице Управления муниципального имущества и землепользования администрации <адрес>, на должность генерального директора ОАО «<...>», используя свои полномочия вопреки законным интересам ОАО «<...>», в целях извлечения выгод для себя и выгод и преимуществ для других лиц, совершил преступление, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам данной организации, а также муниципального образования «<адрес>» при следующих обстоятельствах.

<дата> в рабочее время ФИО2 по просьбе ранее ему знакомого и находящегося с ним в доверительных отношениях ФИО1, являющегося исполняющим обязанности мэра <адрес> - главы администрации <адрес>, прибыл в служебный кабинет последнего, расположенный по адресу: <адрес>. В ходе состоявшегося между ними разговора ФИО2 стало известно о заинтересованности ФИО1 в оказании содействия ООО «<...>» в заключении договора аренды имущественного комплекса ОАО «<...>» на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 830 рублей, а также о препятствиях в его заключении, возникших в связи с увольнением ФИО9 с должности генерального директора ОАО «<...>». В связи с этим ФИО2, получив предложение от ФИО1 занять вакантную должность генерального директора ОАО «<...>» при условии последующего заключения от имени ОАО «<...>» данного договора с ООО «<...>» на указанных условиях, решил оказать содействие в этом ФИО1 и согласился с его предложением.

Во исполнение достигнутой между ФИО2 и ФИО1 договоренности по указанию последнего <дата> решением единственного акционера ОАО «<...>», 100% акций которого находятся в собственности муниципального образования «<адрес>» в лице УМИЗ <адрес>, подписанного начальником УМИЗ <адрес> ФИО11, на должность генерального директора ОАО «<...>» был назначен ФИО2

<дата> ФИО2, приступив к исполнению обязанностей генерального директора ОАО «<...>», получил от ФИО9, ранее занимавшего указанную должность, информацию о том, что заключение договора аренды имущественного комплекса ОАО «<...>» с ООО «<...>» на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 083 рублей не позволит ОАО «<...>» надлежащим образом исполнять свои обязательства перед кредиторами, что приведет к его банкротству, влекущему выбытие имущества из собственности ОАО и муниципального образования «<адрес>», являвшегося согласно договору о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № и дополнительному соглашению к нему от <дата> гарантом надлежащего исполнения ОАО «<...>» своих обязательств перед ОАО «<...>» по ранее взятому кредиту в размере 130 000 000 рублей, вследствие обращения на него взыскания кредиторов общества.

Получив вышеуказанную информацию, у ФИО2, по мнению предварительного следствия, осознававшего, что данное ему ФИО1 указание по заключению договора аренды имущественного комплекса ОАО «<...>» с ООО «<...>» на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 083 рублей, выполнение которого являлось условием его назначения на должность генерального директора ОАО «<...>», является незаконным, возник преступный умысел на использование своих полномочий вопреки законным интересам ОАО «<...>», в целях извлечения выгод для себя в виде сохранения за собой должности генерального директора ОАО «<...>», а также в целях извлечения выгод и преимуществ для ООО «<...>».

Позднее, в рабочее время того же дня, то есть <дата>, реализуя свой преступный умысел, ФИО2, находясь в служебном кабинете ФИО1, действуя во исполнение заведомо незаконного указания последнего, направленного на оказание содействия ООО «<...>» в заключении договора аренды с ОАО «<...>» на заведомо невыгодных для ОАО условиях, с целью извлечения выгод для себя, а также выгод и преимуществ для ООО «<...>», предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий в виде банкротства ОАО «<...>», влекущего выбытие имущества из собственности ОАО и муниципального образования «<адрес>» вследствие обращения на него взыскания кредиторов общества, поскольку заключение договора аренды ОАО «<...>» с ООО «<...>» на предлагаемых ООО условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 083 рублей не позволит ОАО надлежащим образом исполнять свои обязательства перед кредиторами, осознавая противоправный характер своих действий, в нарушение требований п. 17.1 Устава, используя вопреки законным интересам общества свои полномочия по заключению договоров, предусмотренные пп. 2 п. 16.3 Устава, заключил с ООО «<...>» от имени ОАО «<...>» договор аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> № на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 083 рублей.

В результате использования ФИО2, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам ОАО «<...>», в целях извлечения выгод для себя, а также выгод и преимуществ для ООО «<...>», посредством оказания содействия ФИО1 путем заключения договора аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> № с ОАО «<...>» на невыгодных для арендодателя условиях, заведомо влекущих нарушение прав и законных интересов организаций и утрате муниципального имущества, по мнению органа предварительного следствия, существенно нарушены права и законные интересы ОАО «<...>» и муниципального образования «<адрес>», являющегося собственником 100% акций данного общества, поскольку за период действия указанного договора ОАО «<...>» потеряло финансовую независимость, снизило свою платежеспособность, ухудшило свое финансовое состояние и не смогло рассчитаться по имеющимся у него кредитным обязательствам, что привело к введению <дата> на основании определения Арбитражного суда <адрес> №А48-4241/2010, вынесенного на основании заявления о признании банкротом, поданного <дата> ООО «<...>», в отношении него процедуры наблюдения, а также причинению существенного материального вреда муниципальному образованию «<адрес>», выразившимся в утрате бюджетных средств на общую сумму 44 067 128, 38 рублей, выплаченных администрацией <адрес> в период с <дата> по <дата> по требованию ОАО «<...>» от <дата> № в соответствии с договором о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № и дополнительным соглашением к нему от <дата> администрации <адрес>.

Действия ФИО2 органом предварительного следствия были квалифицированы по ч.1 ст.201 УК РФ как злоупотребление полномочиями, то есть использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам организации и охраняемых законом интересов государства.

Он же, ФИО2 обвинялся в оказании пособничества в превышении должностных полномочий, то есть содействии совершению преступления путем устранения препятствий в совершении должностным лицом (ФИО1) действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов организаций и охраняемых законом интересов государства при указанных выше обстоятельствах, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст.33, ч.1 ст.286 УК РФ.

Суд первой инстанции, исследовав указанные выше обстоятельства, представленные доказательства, установил, что в действиях ФИО1 отсутствует состав преступления, предусмотренный ч.1 ст. 286 УК РФ, а в действиях ФИО2 отсутствуют составы преступлений, предусмотренных ч.5 ст.33, ч.1 ст.286 УК РФ и ч.1 ст.201 УК РФ, и постановил в отношении них оправдательный приговор.

В апелляционном представлении (основном) государственные обвинители Саунина И.А., Крючкина И.В. просят приговор отменить. В обоснование указывают, что суд не привел в приговоре обстоятельства уголовного дела, установленные судом, не привел доказательства, обосновывающие вывод суда о невиновности подсудимых, и не привел мотивы, по которым отверг доказательства обвинения.

Полагают, что судом была нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку в первой половине дня <дата>, то есть до оглашения судебного решения в отношении ФИО1 и ФИО2, в средствах массой информации были опубликованы сведения со ссылкой на адвоката подсудимого ФИО1 о вынесении оправдательного приговора по делу.

Суд не в полной мере создал необходимые условия для исполнения стороной обвинения ее процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав.

При заявлении стороной обвинения ходатайств об оглашении показаний свидетелей, данных в ходе предварительного следствия, суд удовлетворял ходатайства частично и разрешал огласить показания лишь в части противоречий, отказал в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании дополнительного свидетеля обвинения - ФИО49 (специалиста Управления по тарифам <адрес>).

Выводы суда о наличии оснований для оправдания ФИО1 и ФИО2, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли на решение вопроса о невиновности оправданных и на правильность применения уголовного закона.

Выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Суд неверно изложил в приговоре показания представителя потерпевшего ФИО47 о том, что он не знает, какие полномочия превысил ФИО1, что иных предложений, кроме как от ООО «<...>», в <дата> на заключение договора аренды не имелось, а также необоснованно критически отнесся к его показаниям в части, касающейся ущерба.

Суд необоснованно сослался в приговоре на показания представителя потерпевшего МО «<адрес>» ФИО14, признав их объективными и согласующимися с письменными материалами уголовного дела, поскольку ФИО14 изначально излагал позицию о том, что МО «<адрес>» никакого вреда не причинено, в связи с чем не мог принимать участие по делу в качестве представителя потерпевшего.

Показания представителя потерпевшего ОАО "<...>» ФИО15 неверно изложены в приговоре, поскольку он утверждал, что арендной платы в размере 14 млн. рублей было явно не достаточно для погашения долгов предприятия и необходимо было увеличить стоимость аренды. Суд же указал, что по мнению ФИО15 и с суммой аренды 14 млн. руб. при определенных правильных действиях на 50 % можно было избежать банкротства. Также неверно изложены показания ФИО15 о том, что передача имущества ОАО - это чьи-то заранее спланированные действия с целью получить бизнес, но он не имеет ввиду подсудимых. Он не давал показаний о том, что при заключении договора аренды от <дата> отсутствовали конкретные предложения от других инвесторов, в том числе более выгодные.

Суд считает показания подсудимого ФИО1 о заведомой выгодности договора аренды достоверными и согласующимися с другими доказательствами. Однако сам ФИО1, опровергая вывод суда, пояснял, что ФИО11 на следующий день после предложения занять должность начальника УМИЗ подписал решение единственного акционера об одобрении сделки с ООО «<...>» с внесением в него ряда условий (по сумме арендной платы и необходимости решения ФАС РФ).

Это свидетельствует об осведомленности ФИО1 на момент подписания договора аренды об отсутствии решения ФАС РФ, а также о том, что сумма арендной платы должна быть не менее 14 млн. руб. ежемесячно. Указанные обстоятельства подтверждаются и стенограммами телефонных переговоров между ФИО1 и ФИО8, а также показаниями допрошенных в суде свидетелей и оглашенными показаниями, данными в ходе предварительного следствия.

Несмотря на то, что в суде оглашались показания свидетеля ФИО9, суд не изложил их содержание и не мотивировал, какие показания свидетеля - в суде либо в ходе предварительного следствия - кладет в основу приговора, а при их оценке просто указал, что находит их противоречивыми. Не указано и какими доказательствами опровергаются показания свидетеля ФИО9 в части, касающейся оказания на него давления со стороны ФИО1 с целью подписания договора аренды.

Оценивая показания свидетеля ФИО10 в суде и в ходе предварительного следствия, суд сделал только вывод о том, что ФИО1 был заинтересован в исключении срыва отопительного сезона, и что угроза введения процедуры банкротства ОАО "<...>" имелась задолго до заключения договора аренды.

В приговоре суд изложил показания свидетеля ФИО11 в суде, а также частично привел показания, данные им в ходе предварительного следствия, оглашенные в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, однако не дал им никакой оценки, поэтому неясно, какие из них суд принял за основу. При этом, ссылаясь на показания ФИО16, суд указал, что они свидетельствуют о том, что все необходимые процедуры для заключения договора аренды были соблюдены, что противоречит показаниям свидетеля.

Судом неверно изложены показания свидетеля ФИО17 в суде, поэтому выводы суда о критической оценке показаний свидетеля (не уточнено каких - в суде или на следствии) являются несостоятельными. Свидетель ФИО17 не указывал, что он не изучал положение ОАО «<...>», не знал о его многомиллионной задолженности. Напротив, будучи директором общества после ФИО2, искал пути выхода из сложившейся ситуации, изучал финансовое положение ОАО за предшествующие годы.

Показания свидетеля ФИО18 изложены не полно и им не дана соответствующая оценка. Так, в частности, свидетель в судебном заседании пояснял, что арендная плата могла быть больше, чем при условии её полного включения в тариф, тогда остаток арендной платы для арендатора был бы отнесен на себестоимость. Из этого следует, что это было невыгодно ООО «<...>». Однако суд не дал данному обстоятельству соответствующей оценки, приняв за основу аргументы стороны защиты. В судебном заседании свидетель ФИО18 не говорил о том, что арендная плата не могла быть высокой, поскольку размер тарифа ограничен. Напротив, в суде он утверждал, что именно ФИО1 принял решение о заключении договора аренды с ООО "<...>" на предлагаемых ими условиях и всячески его отстаивал. Свидетель ФИО18 не говорил о том, что не было конкретных предложений от инвесторов, проявляющих заинтересованность в аренде ОАО "<...>, поэтому не ясно, на основании чего суд пришел к таким выводам, оценивая показания данного свидетеля. Напротив, согласно показаниям свидетеля, по поручению ФИО1 он общался по телефону с представителями ОАО "<...>", ОАО "<...>", ООО "<...>", что подтверждено и телефонными переговорами ФИО18

Излагая показания свидетеля ФИО40, суд не указал, что в представленном им проекте договора аренды кроме отсутствия пункта о вступлении договора в законную силу на <дата> отсутствовала и сумма аренды, что подтверждает показания свидетелей ФИО10 и ФИО9, так как вплоть до их увольнения они настаивали на увеличении суммы арендной платы. Данное обстоятельство также опровергает показания свидетеля ФИО40 и подсудимого ФИО1 о том, что ФИО19 настаивал на заключении договора аренды с ООО "<...>" с суммой арендной платы в размере 14 млн. руб.

Оценивая показания свидетеля ФИО20, суд более объективными признал его показания в суде, при этом не учел, что в ходе предварительного следствия он также подробно отвечал на вопросы следователя.

Суд не мотивировал свои выводы, почему признал более подробными и объективными показания свидетеля ФИО21 в суде. Кроме того, данный свидетель не говорил в судебном заседании, что в бухгалтерской отчетности в <дата> не указаны убытки, так как банк не дал бы кредит, поэтому убытки прошлых лет были отражены в бухгалтерской отчетности в <дата>. Суд не учел, что данный свидетель работал в МУПП, а затем ОАО "<...>" с <дата> по <дата>, поэтому просто не может обладать знанием о том, каким образом составлялся баланс ОАО в <дата>.

Показания свидетеля ФИО42, приведенные в приговоре, не указывают на то, что от иных заинтересованных в аренде ОАО "<...>" не поступало предложений о погашении всей имеющийся у ОАО задолженности, следовательно, они не могут быть приняты во внимание.

Из показаний свидетеля ФИО8, а также содержания его письма от <дата>, в котором был указан график реструктуризации задолженности ОАО «<...>» на <дата>, направленого в Администрацию <адрес>, следует, что суммы арендной платы в размере 14089830 руб. будет недостаточно ОАО «<...>» для погашения кредиторской задолженности, и в период действия договора, то есть в <дата>, дефицит денежных средств составит 145254 тыс. руб.

Приведенные в приговоре показания свидетеля ФИО22 никоим образом не свидетельствуют о том, что решение о заключении договора аренды и выборе арендатора исходило не от ФИО1

В судебном заседании свидетель ФИО23 не говорил о том, что вопрос о недостаточности арендной платы был поставлен только <дата>, до этого все были уверены, что арендной платы достаточно, напротив, он утверждал, что 14 млн. руб. не могли обеспечить погашение задолженности, имеющейся у ОАО "<...>" перед кредиторами.

Из показаний свидетеля ФИО39 не следует, что выбор инвестора осуществлялся не ФИО1, а администрацией области, поэтому неясно, почему суд пришел к такому выводу.

Свидетель ФИО19 не говорил в суде, что после расчетов, сделанных ФИО52, пришли к выводу, что более 14 млн. руб. арендная плата быть не может, напротив, он утверждал, что, когда на совещаниях ставился вопрос о недостаточности суммы арендной платы, он говорил ФИО1, чтобы решали данный вопрос.

Суд намеренно не привел показания свидетеля ФИО24 о том, что по плану к соглашению от <дата> выполнен только пункт первый о подписании самого соглашения, другие пункты плана выполнены не были и каких- либо последствий для ФИО1 при этом не наступило.

Кроме того, в приговоре не получили оценку показания свидетелей ФИО19, ФИО25 и ФИО24 о разграничении предметов ведения в соответствии с действующим законодательством между органами власти, а также о субъекте, которым проводилась работа по заключению договора аренды имущественного комплекса «<...>»- администрации <адрес>.

При оценке показаний свидетелей ФИО19, ФИО25 и ФИО24 судом не сделаны соответствующие выводы относительно установленных обстоятельств, тогда как в приговоре указано, что имеют место лишь незначительные противоречия, и они устранены в судебном заседании.

Судом дана неверная оценка показаниям свидетеля ФИО26, начальника Финансового управления администрации <адрес>, которая пояснила, что денежные средства, выплаченные из местного бюджета по договору о предоставлении муниципальной гарантии ОАО «<...>», в настоящее время в бюджет города не возвращены, являются его расходами, хотя и предусмотрены как возврат бюджетного кредита в случае возвращения денежных сумм (БК РФ).

Данные показания согласуются с ответом главы администрации <адрес> ФИО27 на судебный запрос от <дата> №, согласно которому в соответствии с разделом 4 муниципальной гарантии Гарант исполнил обязательства Принципала перед Бенефициаром в сумме 43 000 000 руб. и проценты за пользование кредитом 1 067 128, 38 руб., которые до настоящего времени в бюджет <адрес> не возвращены.

Судом дана неверная оценка показаниям свидетеля защиты ФИО28 (заместителя начальника Контрольно-счетной палаты). По ответу на запрос адвоката Мирошниченко М.В. она пояснила, что бюджетные средства в сумме 44 067 128, 38 руб., выплаченные администрацией <адрес> по требованию ОАО «<...>» во исполнение договора о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № и дополнительного соглашения к нему от <дата>, учтены в составе источников финансирования дефицита бюджета <адрес> на <дата> по коду бюджетной классификации как исполнение муниципальных гарантий, как возврат бюджетного кредита, а не в составе расходов городского бюджета.

Вместе с тем, как пояснила свидетель, при выдаче муниципальной гарантии она так и отражается в бюджете; при ее возврате - отражается как бюджетный кредит. Гарантия - муниципальный долг учитывается в долговой книге. Строка «муниципальная гарантия» при возврате бюджетных средств не предусмотрена, в связи с этим при возврате денежных средств по муниципальной гарантии она отражается в дефиците бюджетных средств. Дефицит бюджета равен «доходы минус расходы», в расходы включается муниципальная гарантия. В настоящее время возврата бюджетных средств нет.

Суд необоснованно указал и апеллирует тем обстоятельством, что основания для введения процедуры банкротства в отношении ОАО «<...>» имелись задолго до заключения договора аренды, однако это не факты, а предположения. Угроза нахождения предприятия в указанном судом состоянии не является состоявшимся событием. Фактически данное обстоятельство имело место, когда в установленном законом порядке процедура наблюдения была действительно введена в <дата>, то есть после заключения договора аренды имущественного комплекса.

Излагая показания свидетеля защиты ФИО43 (зам. начальника УМИЗ), суд не указал её пояснения о том, что условия договора аренды должен был определять арендодатель.

Кроме того, суд необоснованно в качестве доказательств сослался на данные, изложенные в опросе ФИО10 и ФИО9, поскольку они таковыми не являются.

Суд необоснованно указал в приговоре, что исследованные фонограммы телефонных переговоров ФИО18, ФИО8 и ФИО1 не могут подтвердить наличие или отсутствие состава преступления подсудимых, их виновность или невиновность.

Делая вышеуказанный вывод суд не учел, что <дата> между ФИО1 и ФИО8 состоялось два телефонных разговора, из которых следует, что на тот период времени ФИО1 было известно и о сумме арендной платы и о её недостаточности, о чем он сам говорил ФИО8, и о том, что подписание договора аренды на условиях арендной платы в размере 14 млн. руб. может привести к банкротству ОАО, и прекрасно понимал, какие могут наступить последствия, в том числе и уголовная ответственность «тюрьма завтра любому..». Эти же разговоры также свидетельствуют о том, что ФИО10 и ФИО9 не хотели подписывать невыгодный для ОАО договор. Данные телефонные переговоры проходили на совещании у ФИО1 в присутствии ФИО10 и ФИО40, которые подтвердили в суде данный факт.

В приговоре суд в качестве доказательства указал о соглашении б/н о сроках и порядке реструктуризации задолженности ОАО «<...>», однако не дал данному доказательству никакой оценки, что повлияло на выводы суда о невиновности подсудимых.

Суд не учел, что, поскольку планировалось заключение договора аренды между ОАО «<...>» и ООО «<...>» и согласно условиям договора арендодатель обязывался направлять арендную плату, за исключением обязательных платежей и расходов на текущую деятельность, на погашение кредиторской задолженности, сложившейся на <дата>, до полного её погашения, то был составлен график погашения задолженности и подготовлено Соглашение без номера и даты о сроках и порядке реструктуризации задолженности ОАО «<...>».

Из вышеуказанного Соглашения о сроках и порядке реструктуризации задолженности ОАО «<...>» следует, что оно должно было быть подписано между Правительством <адрес> в лице ФИО25, ОАО «<...>» в лице ФИО29, ОАО «<...>» в лице ФИО30, ОАО «<...>» в лице ФИО31, ОАО «<...>» в лице ФИО32, ОАО «<...>» в лице ФИО9, ООО «<...>» в лице ФИО8, однако никто из кредиторов ОАО «<...>» (ОАО «<...>», ОАО «<...>», ОАО «<...>») не подписали указанное соглашение.

Из показаний свидетеля ФИО32, допрошенного в судебном заседании, следует, что им указанное соглашение не было подписано, поскольку только ОАО «<...>» с <дата> ОАО «<...>» должно было выплачивать в месяц 17517,4 тыс.руб., а сумма арендной платы по договору аренды - 14089830 рублей. Ему было не понятно, из каких средств ОАО «<...>» собиралось выплачивать им задолженность свыше 17 миллионов рублей в месяц, кроме того, у ОАО имелись и другие должники, в частности ОАО «<...>.

Свидетель ФИО31 пояснила, что не подписала указанное Соглашение, поскольку в кредитном договоре был приведен график погашения платежей и указаны конкретные даты и суммы, которые ОАО «<...>» необходимо было уплачивать ежемесячно.

Таким образом, фактически данное Соглашение не имеет юридической силы.

Однако указанные в нем сведения опровергают доводы стороны защиты и основанные на них неверные выводы суда о том, что заключение договора аренды с ООО «<...>» с суммой арендной платы в размере 14089830 рублей - это инициатива Правительства <адрес>, поскольку, согласно указанному Соглашению, за <дата> ОАО «<...>» только двум должникам (ОАО «<...>» и ОАО «<...>») обязывалось выплачивать в месяц 183474.4 тыс. руб.(17517,4+830=183474.4 тыс. руб.), что невозможно при ежемесячной сумме арендной платы в размере 14089830 руб. Это также свидетельствует о заведомой невыгодности сделки при условии направления арендной платы на погашение кредиторской задолженности.

Суд принял за основу доводы стороны защиты о том, что на момент подписания договора аренды все условия, предусмотренные действующим законодательством для заключения сделки, были соблюдены. Однако решения ФАС РФ о даче согласия на приобретение в пользование на праве аренды основных производственных средств ОАО «<...>» на момент подписания договора не было, оно было получено лишь <дата>. Поэтому выводы суда о правомерности заключенной сделки ввиду подписания дополнительных соглашений не могут служить оправданием незаконных действий виновных лиц.

Не соответствует действительности вывод суда о том, что договор аренды был заключен не с целью погашения кредиторской задолженности ОАО «<...>», поскольку в самом договоре (п. 3.2.4) предусмотрено, что арендную плату необходимо направлять на погашение кредиторской задолженности (в том числе банковских кредитов), за исключением сумм, необходимых для погашения процентов по банковским кредитам и поддержания жизнедеятельности ОАО «<...>» (расходы на содержание ОАО, налоги и др.) и лишь после погашения кредиторской задолженности указанная сумма (амортизация) направляется на выполнение мероприятий Инвестиционных и ежегодных Производственных программ.

Давая оценку дополнительному соглашению к договору аренды от <дата>, суд необоснованно сделал вывод о том, что оно подтверждает доводы подсудимых о достаточности суммы арендной платы в размере 14 млн. руб., поскольку в связи с увеличением индекса цен, предусматривалось увеличение арендной платы до 21 млн. руб. в месяц.

Действительно <дата> было подписано дополнительное соглашение к договору аренды объектов коммунальной инфраструктуры, согласно которому внесены изменения в п. 4.1 договора, где указано, что арендатор уплачивает арендодателю арендную плату за предоставляемое ему по договору имущество в размере 21489000 руб. 61 коп. в месяц, начиная с <дата> при условии установления уполномоченным органом тарифа на тепловую энергию в <дата> в размере 795, 95 руб. за 1 Гкал.

Указанное соглашение является недействующим, поэтому доводы суда о том, что с учетом дополнительного соглашения, предусматривающего размер арендной платы в сумме 21 млн. руб., договор аренды от <дата> был заключен на выгодных для ОАО «<...>» условиях, является необоснованным.

Для ФИО1 и ФИО2 было изначально ясно, что дополнительное соглашение так и останется недействующим, поскольку в <дата> ООО «<...>» не могли повысить тариф на 6%, так как на момент подписания договора аренды данной организации тариф вообще не был установлен, и процесс установления тарифа происходит не за один день. Были они осведомлены и о том, что тариф устанавливается только один раз в году, в суде они сами об этом говорили, это же подтвердила свидетель ФИО52. Оснований для повышения тарифа с заявкой ООО «<...>» от <дата> на текущий год не имелось. Кроме того, непонятно, почему ФИО2 бездействовал и не ставил вопрос об увеличении размера арендной платы с <дата>, когда приказом Управления по тарифам <адрес> от <дата> ООО «<...>» был установлен тариф с <дата> на тепловую энергию для потребителей <адрес> в размере 863,2 рубля за 1 Гкал., что превышало сумму-795,95 за 1 Гкал., предусмотренную дополнительным соглашением.

Доводы ФИО2, признанные судом достоверными, о достаточности арендной платы в размере 14 млн. руб., поскольку вплоть до его увольнения (<дата>) ОАО полностью выполняло свои обязательства перед ОАО «<...>» и ОАО «<...>», не соответствуют действительности и опровергаются содержанием ответа директора ОАО «<...>» о том, что с <дата> по <дата> ОАО «<...>» должно было выплатить 140000200 рублей, а фактически было выплачено 115733400 рублей, а с <дата> платежи вообще были прекращены.

Вопреки доводам суда, доказана осведомленность ФИО2 о заведомой невыгодности договора аренды. Данное обстоятельство подтверждают письма ФИО2 в адрес ООО "<...>", администрацию <адрес> в <дата> и <дата> о недостаточности арендной платы в размере 14 млн. руб.

Доводы суда, основанные на позиции подсудимых о том, что сумма арендной платы входит в тариф, и 14 млн.руб. - это предельная цена, которая могла быть заложена в тариф, опровергаются показаниями ФИО52. Управление по тарифам не рассчитывало предельную сумму арендной платы, а при установлении тарифа для ООО «<...>» на <дата> в тариф была включена арендная плата в сумме 14 млн. руб. в месяц, поскольку именно эта сумма указана в договоре аренды. Кроме того, законодательство предусматривает, что в случае обоснования тариф для конкретного предприятия может быть увеличен свыше предельно допустимого индекса.

В судебном заседании достоверно установлено, что имелось несколько потенциальных инвесторов, в частности ОАО «<...>» и ОАО «<...>», которые делали конкретные предложения и готовы были заключить договор аренды имущественного комплекса ОАО «<...>», в том числе, по результатам проведения публичных процедур, с условием полного погашения кредиторской задолженности общества, что исключало вероятность его банкротства.

Об этом свидетельствуют показания допрошенных в суде свидетелей ФИО38, ФИО39, ФИО9, ФИО10, презентации, письма и отчеты указанных организаций-инвесторов, которые поступали в администрацию <адрес> как в <дата>, так и в <дата>, вплоть до заключения договора аренды с ООО «<...>».

Свидетели ФИО31 и ФИО66 также подтвердили, что представители ОАО «<...>» и ОАО «<...>» обращались в ОАО «<...>» в <адрес> филиал, а также к вышестоящему руководству в <адрес> и выясняли вопросы о переоформлении кредиторской задолженности, имеющейся у ОАО «<...>», на себя.

Свидетели ФИО38 и ФИО39 показали, что, несмотря на имеющиеся у ОАО «<...>» многомиллионные долги, работать с этим предприятием им было интересно. Ни один из указанных свидетелей не связывал размер арендной платы с тарифом. Напротив, они готовы были изначально нести убытки и вкладывать деньги в модернизацию предприятия, чтобы в дальнейшем снизить себестоимость и выйти на прибыль.

Выводы суда о том, что заключение финансово-экономической судебной экспертизы № от <дата>, заключение экономической судебной экспертизы от <дата> не соответствуют реальному финансовому положению ОАО «<...>», поскольку основаны на искаженной бухгалтерской отчетности, являются несостоятельными и ничем не подтверждены.

Эксперты ФИО69 и ФИО46 в суде полностью подтвердили выводы, указанные ими в экспертизах. Сомневаться в объективности и компетентности экспертов оснований не имеется.

Суд, опровергая выводы экспертов, ссылается на акты проверок финансово-хозяйственной деятельности и ревизионной комиссии «<...>» и показания допрошенного в суде свидетеля защиты ФИО33, указывает о якобы имеющихся нарушениях бухгалтерской дисциплины и искажении бухгалтерской отчетности за <дата>. Суд тем самым явно выходит за рамки предъявленного подсудимым обвинения, чем нарушены требования ст. 252 УПК РФ.

Кроме того, суд необоснованно сделал свои выводы о противоречивости заключения финансово-экономической судебной экспертизы № от <дата>, на акте экспертного исследования от <дата>, проведенного старшим экспертом ФБУ <...> ФИО35 по запросу адвоката Мирошниченко М.В. и на показаниях специалиста ФИО35 в судебном заседании, поскольку в суде ФИО35 заявил, что сам никакие расчеты не проводил. Делать же выводы об обоснованности заключения эксперта он не вправе.

Доказательства, представленные стороной защиты являются недопустимыми, так как получены в нарушение требований ст.ст. 75, 80 УПК РФ, ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Суд нарушил пределы судебного разбирательства и исследовал обстоятельства, не имеющие отношения к предмету доказывания по данному уголовному делу.

Судом дана оценка копиям договоров движимого и недвижимого имущества между ОАО «<...>» и ООО «<...>» от <дата>, решению Арбитражного Суда <адрес> от <дата> о признании ОАО «<...>» несостоятельным.

Является предположением суда вывод о том, что кроме получения арендной платы у предприятия имелась возможность взыскания дебиторской задолженности в целях увеличения доходов.

Доводы стороны защиты, с которыми согласился суд, о том, что ущерб администрации <адрес> не причинен, поскольку указанные средства в порядке регресса будут в дальнейшем возвращены, их возврат заложен в бюджете <адрес> и в соответствии со ст. 115 БК РФ классифицируются как возврат бюджетного кредита, являются несостоятельными, так как основаны на предположении и не соответствуют нормам федерального бюджетного законодательства.

Кроме того, следует также учитывать, что, если указанная сумма, выплаченная администрацией <адрес> по муниципальной гарантии, будет возвращена путем продажи имущества ОАО «<...>», поскольку в настоящее время в отношении данной организации продлена процедура внешнего управления, то тем самым администрация <адрес> лишится стоимости акций на ту же сумму, поскольку собственником 100% акций предприятия является УМИЗ.

Таким образом, в результате действия договора аренды, заключенного на явно невыгодных для ОАО условиях, МО "<адрес>" причинен существенный материальный ущерб в размере 44067128,38 руб.

Несмотря на то, что в соответствии с Уставом <адрес> и Законом <адрес> от <дата> № «О муниципальной службе в <адрес>» ФИО1, возглавляя администрацию <адрес>, являясь представителем власти - должностным лицом обязан при исполнении своих должностных обязанностей соблюдать права и законные интересы граждан и организаций и обеспечивать сохранность муниципального имущества, он решил заключить договор аренды с ООО «<...>» на невыгодных для ОАО «<...>» условиях, настаивал на его подписании и давал об этом незаконные указания ФИО10 и ФИО9, при этом угрожал увольнением в случае невыполнения его указания.

В суде установлено, что ФИО2 заключил договор аренды на явно не выгодных для ОАО условиях, злоупотребив при этом своими полномочиями, поскольку действовал вопреки законным интересам ОАО «<...>» в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, в результате чего администрации <адрес> и ОАО «<...>» причинен существенный вред.

Таким образом, вина ФИО2, ФИО1 в совершении инкриминируемых им деяний полностью доказана.

В дополнении к апелляционному представлению государственные обвинители указывают, что суд необоснованно не принял во внимание, что уголовное дело рассматривалось по обвинению чиновников высокого ранга, при этом как представители потерпевшего, так и многие свидетели находились в служебной и иной зависимости от ФИО1 и ФИО2, поэтому в суде отстаивали позицию об отсутствии ущерба для соответствующего бюджета и о необоснованности уголовного преследования.

Принимая во внимание показания представителя потерпевшего ФИО14 об отсутствии ущерба для МО "<адрес>", суд в приговоре также сослался на решение <адрес> Городского Совета народных депутатов от <дата>, которым принято решение считать, что оснований для вывода о причинении ущерба бюджету <адрес> в результате заключения договора аренды от <дата> на предусмотренных в нем условиях, что привело к невозможности исполнения ОАО "<...>" своих обязательств перед ОАО "<...>" и к выбытию из собственности МО "<адрес>" бюджетных средств, в настоящее время нет.

Вместе с тем, судом не учтено, что инициатива о принятии указанного решения исходила от ФИО2, который является депутатом <адрес> городского Совета народных депутатов, представитель потерпевшего ФИО14 также депутат горсовета, состоит с ФИО2 в одной фракции, многие свидетели по делу в момент рассматриваемых событий находились в служебной зависимости от ФИО1

Суд необоснованно сделал выводы о противоречивости заключения финансово-экономической судебной экспертизы № от <дата> ссылаясь на акт экспертного исследования от <дата>, проведенного старшим экспертом ФБУ <...> ФИО35 по запросу адвоката Мирошниченко М.В., и на показания специалиста ФИО35 в судебном заседании. Вышеуказанный акт экспертного исследования является недопустимым доказательством, получен в нарушение уголовно-процессуального закона.

Уголовно-процессуальный закон предусматривает определенный процессуальный механизм, который направлен на реализацию права обвиняемого на защиту от предъявленного обвинения при решении вопроса о назначении и проведении судебной экспертизы.

Согласно определению № 145-0 от 04.03.2004 Конституционного Суда РФ «Об отказе в принятии жалобы ФИО3 на нарушение его конституционных прав..», факт проведения исследования по ходатайству адвоката является нарушением закона. Обвиняемый (защитник) не вправе выбирать по своему усмотрению любые способы и процедуры защиты, особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства определяются исходя из Конституции РФ. Порядок назначения и проведения экспертизы в уголовном процессе закреплен в УПК РФ и Федеральном законе РФ «О государственной экспертной деятельности в РФ» (ст.ст. 19-25), который предполагает, что основанием для производства судебной экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении является не заявление обвиняемого или его адвоката, а постановление органа дознания, предварительного следствия или суда.

Кроме того, производивший единоличное исследование специалист ФИО35 об уголовной ответственности по ст.307 УПК РФ не предупреждался.

Таким образом, суд принял за основу акт исследования специалиста, полученный в нарушение УПК РФ, что является недопустимым.

В обоснование доводов апелляционного представления о несогласии с постановлениями суда об отклонении замечаний на протокол судебного заседания от 28.05.2013 и 02.07.2013 указывают, что суд, принимая решение об отклонении замечаний на протокол судебного заседания от 28.05.2013, нарушил нормы уголовно-процессуального закона. При ознакомлении с протоколом судебного заседания было установлено, что изготовлен и подписан протокол судебного заседания в полном объеме был только 31.05.2013, по частям протокол судебного заседания не изготавливался. Согласно данному протоколу, в ходе судебного заседания не проводилось ни стенографирование, ни фотографирования, ни аудио и (или) видеозапись, ни киносъемка.

Таким образом, 28.05.2013 судья не могла сверить с протоколом судебного заседания указанные в представлении замечания на протокол и установить их недостоверность. Кроме того, уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает вынесение постановления об отклонении замечаний на протокол судебного заседания, руководствуясь черновыми записями судьи, поскольку таковые не могут свидетельствовать об их достоверности и приниматься за аксиому, не требующую доказательств.

Незаконным является и постановление суда от 02.07.2013 о частичном удовлетворении замечаний на протокол судебного заседания, поскольку оно также вынесено с нарушением уголовно-процессуального закона.

В материалах уголовного дела имеется расписка государственных обвинителей о том, что с протоколом судебного заседания ознакомлены в полном объеме 01.07.2013, и замечания на указанный документ будут принесены в установленные законом сроки.

03.07.2013 были внесены замечания на протокол судебного заседания, об указанной дате внесения замечаний на протокол судебного заседания свидетельствует отметка канцелярии суда. Однако суд рассмотрел 02.07.2013 внесенные 03.07.2013 замечания на протокол судебного заседания, при этом уточнив лишь незначительные ошибки, имеющиеся в протоколе судебного заседания и отклонив замечания, касающиеся достоверности изложения в протоколе судебного заседания показаний представителя потерпевшего ФИО15, свидетелей ФИО21, ФИО23, ФИО28, ФИО17, ФИО18, посчитав их необоснованными.

Суд должным образом не проверил изложенные замечания на протокол судебного заседания, вынес постановление формально, указав даже неверную дату судебного решения. При этом достоверность изложенных в замечаниях на протокол судебного заседания показаний вышеуказанных свидетелей подтверждается текстом выступления государственного обвинителя в прениях.

В возражениях на апелляционные представления адвокаты Алиев В.А. и Мирошниченко М.В. в интересах оправданного ФИО1, адвокат Матюхин И.А. в интересах оправданного ФИО2, оправданный ФИО1 просят приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционных представлениях, возражениях, суд апелляционной инстанции находит обоснованным вывод суда о невиновности ФИО1 и ФИО2 в совершении инкриминированных им преступлений.

Обстоятельства, установленные судом, при которых ООО «<...>» был заключен договор аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> № с ОАО «<...>» соответствуют предъявленному обвинению, мнению гособвинителя в судебном заседании, и в апелляционных представлениях фактически не оспариваются.

Суд при постановлении оправдательного приговора пришел к обоснованному выводу, что ФИО1 при заключении указанного договора не превысил полномочий, предоставленных ему в силу закона, а ФИО2, следовательно, не оказывал ему пособничества в совершении преступления, кроме того, последствия в виде ущерба ОАО «<...>» и МО «<адрес>» не находятся в прямой причинной связи с заключением указанного договора аренды, что исключает наличие составов преступлений, предусмотренных ст. 286 и 201 УК РФ.

Так, по обвинению, ФИО1 при пособничестве ФИО2 ставится в вину превышение полномочий мэра <адрес> - главы администрации <адрес>, предоставленных п.п. 3,7 ч.1 ст.11 Закона <адрес> от <дата> № «О муниципальной службе в <адрес>», согласно которым он должен соблюдать при исполнении своих должностных обязанностей права и законные интересы граждан и организаций и обеспечивать сохранность муниципального имущества, что выразилось в даче незаконных указаний подчиненным сотрудникам ФИО10 (начальнику Управления муниципального имущества и землепользования администрации <адрес>), ФИО9 (генеральному директору ОАО «<...>») о содействии ООО «<...>» в заключении договора аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> № с ОАО «<...>» на невыгодных для арендодателя условиях, заведомо влекущих нарушение прав и законных интересов организации и утрате муниципального имущества.

Однако суд считает данные доводы необоснованными, поскольку, как правильно установлено судом первой инстанции, с целью финансового оздоровления и недопущения банкротства ОАО «<...>», осуществляющей теплоснабжение населения <адрес>, ФИО1, как заместитель главы администрации Муниципального образования «<адрес>», исполняющий обязанности мэра <адрес>, был полномочен координировать работу по теплоснабжению города в целях исключения срывов отопительного сезона, в связи с чем принимал участие в работе сотрудников администрации <адрес> по поиску компании-инвестора, готовой заключить договор аренды имущественного комплекса указанного ОАО, при этом участвовал в совещаниях, презентациях с участием представителей ОАО «<...>», ОАО «<...>», ООО «<...>». Ни в одном из документов, исследованных судом, направляемых указанными предполагаемыми инвесторами ОАО «<...>», ОАО «<...>», ОАО «<...>», не содержится каких-либо конкретных предложений цены арендной платы и иных существенных условий договора аренды. Указанные предложения лишь выражают волю стороны сотрудничать. Свидетели ФИО38 (сотрудник ОАО «<...>») и ФИО39 (генеральный директор ОАО «<...>) подтвердили указанные обстоятельства, кроме того показали, что их предложения касались долгосрочной аренды 20, 30 лет, на заключение краткосрочной аренды они бы не пошли. По решению Арбитражного суда <адрес> от <дата> ОАО «<...>» признано несостоятельным (банкротом) как ликвидируемый должник. Согласно сведениям ИФНС России по <адрес>, в отношении ОАО <...> <дата> внесены сведения о принятии решения о ликвидации юридического лица. Из показаний ФИО10, ФИО9 не установлено, что они доводили до сведения ФИО1 то, что имеются инвесторы, готовые погасить всю имеющуюся задолженность ОАО «<...>». Таким образом, доводы следствия о том, что ФИО1 стало известно о готовности указанных компаний заключить договор аренды имущественного комплекса ОАО «<...>», в том числе по результатам проведения публичных процедур, с условиями полного погашения задолженности общества, что исключало возможность его банкротства, ничем не подтверждены. При указанных обстоятельствах доводы обвинения об оказании ФИО1 содействия ранее знакомому ФИО8 (генеральному директору ООО «<...>») в заключении вышеуказанного договора без проведения торгов на условиях ежемесячной арендной платы в размере 14 089 830 рублей не основаны на материалах дела.

Кроме того, судом обоснованно приняты во внимание показания ФИО22 (зам. генерального директора ООО «<...>»), ФИО8, согласно которым заключению договора аренды предшествовало подписание Соглашения о сотрудничестве от <дата>, инициированное структурами <...> и подписанное губернатором <адрес>. Текст договора аренды стал разрабатываться после заключения указанного Соглашения, размер арендной платы в сумме 14 089 830 руб. возник в результате переговоров между ОАО «<...>» и ООО «<...>». Администрация <адрес> в этом участия не принимала.

Как показали свидетели ФИО40, ФИО41, ФИО42, ФИО43, которые являлись членами Совета директоров ОАО <...>, при проведении заседания Совета директоров, на котором рассматривался вопрос об одобрении сделки, присутствовал ФИО1, однако каких-либо указаний и давления с его стороны, в том числе на ФИО9, ФИО10, не имелось, свое мнение ФИО1 не высказывал. Показания данных свидетелей согласуются с протоколом заседания Совета директоров от <дата>, из которого следует, что все члены Совета директоров, в том числе ФИО9 и ФИО10, единогласно проголосовали за одобрение сделки. Кроме того, инициатором проведения заседания Совета директоров являлся ФИО9

Доводы обвинения о том, что ФИО10 и ФИО9 не согласились даже под угрозой увольнения, высказанной им ФИО1, выполнить его незаконное указание, написали заявление об увольнении, в связи с чем <дата> были освобождены от занимаемых должностей, не нашли свое подтверждение в суде. Как следует из их показаний, их увольнение было вызвано волеизъявлением, нежеланием подписывать договор аренды без проведения публичных процедур, что никак не связано с инициированием их увольнения ФИО1 Кроме того, мнение ФИО10, ФИО9 по поводу необходимости проведения публичных процедур не основано на законе, так как согласно ст.15 Федерального закона от 26.06.2006г. «О защите конкуренции» для заключения краткосрочного договора аренды проведение публичных процедур не требуется, о чем ФИО10 было известно из разъяснения ФАС России от <дата> по запросу руководства Администрации <адрес> от <дата> Кроме того, <дата> антимонопольный орган направил в адрес ООО «<...>» решение о даче согласия на приобретение в пользование на праве аренды имущества ОАО «<...>». <дата> антимонопольный орган направил в адрес ОАО «<...>» решение о даче согласия на передачу в аренду имущества Акционерного общества.

Не нашли своего подтверждения в суде и утверждения обвинения о том, что ФИО1 приискал ФИО2 в качестве лица, способного в силу занимаемого должностного положения содействовать ему в совершении преступления путем совершения вопреки законным интересам ОАО «<...>» действий, направленных на подписание на заведомо невыгодных условиях для ОАО договора аренды с ООО «<...>».

Так, из показаний ФИО40, ФИО44 следует, что кандидатуру ФИО2 на должность генерального директора ОАО «<...>», также как и кандидатуру ФИО11 на должность начальника УМИЗ администрации <адрес> ФИО1 предложили они, после чего ФИО1 беседовал в их присутствии с каждым. Показания указанных свидетелей согласуются с показаниями оправданного ФИО2, свидетелей ФИО45, ФИО11, которые не подтвердили доводы о принятии на работу ФИО2 на определенных условиях. Свидетель ФИО11 отрицал и выдвижение ФИО1 как необходимость дачи одобрения на сделку при назначении самого ФИО11 на должность.

Таким образом, каких-либо доказательств дачи указаний ФИО1 ФИО2 на подписание договора аренды стороной обвинения не представлено. Доводы обвинения относительно целей, которыми руководствовались ФИО1 и ФИО2, в виде извлечения выгод и преимуществ для ООО «<...>» после заключения договора аренды с ОАО «<...>» на условиях арендной платы в размере 14 089 830 руб. ничем не подтверждены. Какие конкретно выгоды и преимущества могло получить ООО «<...>», либо получило, в обвинении не содержится. В этой связи и доводы апелляционного представления о том, что ФИО2 действовал в целях извлечения выгод для себя, также не состоятелен.

Как следует из обвинения, действия ФИО1 и ФИО2 привели к существенному нарушению прав и законных интересов ОАО «<...>» и Муниципального образования «<адрес>», поскольку в период действия договора ОАО «<...>» потеряло финансовую независимость, снизило свою платежеспособность, ухудшило свое финансовое состояние и не смогло рассчитаться по имеющимся у него кредитным обязательствам, что привело к введению <дата> на основании определения Арбитражного суда <адрес> № в отношении него процедуры наблюдения, а также причинению существенного материального вреда муниципальному образованию «<адрес>», выразившимся в утрате бюджетных средств на общую сумму 44 067 128, 38 рублей, выплаченных администрацией <адрес> в период с <дата> по <дата> по требованию ОАО «<...>» от <дата> № в соответствии с договором о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № и дополнительным соглашением к нему от <дата> администрации <адрес>.

Вместе с тем, доказательств тому, что у ОАО «<...>» в лице ФИО2 имелась реальная возможность заключить договор аренды на более выгодных условиях, суду не представлено. Напротив, из показаний представителя потерпевшего ФИО15 (внешнего управляющего), после сообщения о проведении <дата> конкурса на право сдачи имущества в аренду на условиях арендной платы 36 765 000 рублей сообщений от лиц, желающих заключить договор аренды, не поступило, инвесторов, предложивших меньшую сумму арендной платы, также не имелось. На собрании кредиторов ОАО «<...>» принято решение о передаче имущества вновь ООО «<...>» на условиях арендной платы 18 382 500 руб. в месяц до <дата> Согласно договоров аренды между ОАО «<...>» (подписаны ФИО17) и ООО «<...>» (подписаны ФИО8) от <дата>, между сторонами достигнута договоренность, что арендная плата на последующий период 360 дней будет составлять в общем размере фактически ту же сумму 14 089 830 руб. в месяц, что и в договоре арендной платы от <дата>, тогда как ФИО2 уже не являлся директором ОАО «<...>».

Судом обоснованно принято во внимание то обстоятельство, что согласно акту проверки ОАО «<...>» по вопросу законности и обоснованности расходования денежных средств от <дата> (л.д.111-152; 153-220, т.3) основания для введения процедуры банкротства в отношении ОАО «<...>» имелись задолго до заключения договора аренды от <дата>, а основанием для обращения в Арбитражный суд кредитором ОАО «<...>» послужила кредиторская задолженность, образовавшаяся у ОАО <...> до начала действия договора аренды, что в момент подписания договора аренды предусмотреть не представлялось возможным. При этом до настоящего времени ОАО <...> не признано в установленном порядке банкротом, не ликвидировано, а по решению Арбитражного суда <адрес> от <дата> по делу № продлен срок внешнего управления до <дата>.

Исследовав предоставленные в качестве доказательств: кредитный договор от <дата> №, ОАО «<...>» о предоставлении кредита МУПП «<...>» в форме кредитной линии: с <дата> в сумме 34 000 000 рублей, с <дата> в сумме 50 000 000 рублей (т. 16 л.д. 122-126);

кредитный договор от <дата> №, ОАО «<...>» о предоставлении МУПП «<...>» кредита в размере 130 000 000 рублей (т.22 л.д. 6-8);

постановление Главы муниципального образования «<адрес>»-мэра <адрес> № от <дата> (л.д. 11 том 22) о предоставлении МУПП «<...>» муниципальной гарантии <адрес> на получение кредита в ОАО « <...>» в сумме 161300000 рублей, в том числе 130000000 рублей основного долга и 31300000 рублей процентов за обслуживание основного долга;

сведения Муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № (т.22, л.д.12-15); договор о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> №, (т.22, л.д.16-22); дополнительное соглашение от <дата> к договору о предоставлении муниципальной гарантии <адрес> от <дата> № (т.22, л.д.23-24); договор № о возмещении в порядке регресса сумм, уплаченных во исполнение (частичное исполнение) обязательств по муниципальной гарантии <адрес> от <дата> и дополнительного соглашения к данному договору от <дата> (л.д. 25-27,28-29, т.22), согласно которому, после исполнения обязательств Гарантом по муниципальной гарантии, наступает право регресса;

постановление Главы муниципального образования «<адрес>»-мэра <адрес> № от <дата> «О залоге муниципального имущества» (с изменениями от <дата>,внесенными постановлением №) постановлено согласовать передачу в залог ОАО « <...>» в обеспечение кредитного договора от <дата>. № и кредитного договора от <дата> №, заключенных данным банком с ОАО «<...>» объектов недвижимого имущества, находящихся в муниципальной собственности (л.д. 30-32; 33; т. 22);

договор залога недвижимости (ипотеки) № от <дата>, от <дата> (л.д. 34-41, т. 22); договор залога недвижимости от <дата> (л.д.120-133, т.15);

информацию ОАО «<...>» о том, что до <дата> обязательство ОАО «<...>» по кредитному договору № от <дата> выполняло (л.д. 119-121 том 16);

требование по муниципальной гарантии от <дата> №№, согласно которому ОАО «<...>» предъявило к администрации <адрес> требование по выплате задолженности в сумме 44 067 128, 38 рублей по кредитному договору № от <дата> в связи с введением процедуры наблюдения в ОАО «<...>» (л.д.49-50 том 22 )

платежное поручение от <дата> №, от <дата> №, поручения от <дата> №, от <дата> №, с расчетного счета Финансового управления администрации <адрес> на расчетный счет ОАО «<...>» перечислены денежные средства в сумме 16 900 000 рублей, 25 167128,38 рублей, 1 067 128,38 рублей, 932 871,62 рублей соответственно Основание перечисления - полное исполнение обязательств по муниципальной гарантии <адрес> от <дата> №.(т.22, л.д.51, 52, 53,54)

решение Арбитражного суда <адрес> от <дата> по делу №, по которому обращено взыскание на принадлежащее Муниципальному образованию <адрес> на праве собственности имущество, переданное в залог по договорам залога недвижимости (ипотеки) от <дата> и <дата> (л.д. 60-79 том 22),

определение Арбитражного Суда <адрес> от <дата> по делу №, по которому произведена замена залогового кредитора Акционерного коммерческого банка « <...>» в лице филиала «<...>» на правопреемника Администрацию <адрес> в реестре требований кредиторов ОАО <...> (л.д. 137-141 том 15),

протокол рабочего совещания главы администрации <адрес> с руководителями структурных подразделений администрации города от <дата> (л.д. 365-366 том 31), согласно которому в ходе совещания не смогли прийти к выводу о причинении ущерба Муниципальному образованию «<адрес>»,

решение <адрес> Городского Совета народных депутатов № от <дата>, согласно которому оснований для вывода о причинении ущерба бюджету <адрес> в результате заключения договора аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> на предусмотренных в нем условиях, что привело к невозможности исполнения ОАО «<...>» своих обязательств перед ОАО «<...>» и к выбытию из собственности Муниципального образования «<адрес>» бюджетных средств на сумму 44067128,38 рублей на условиях договора муниципальной гарантии, в настоящее время нет (л.д. 369 том 31),

письмо Главы администрации <адрес> от <дата> №, заместителя председателя Контрольно-счетной палаты <адрес> от <дата> №, из которого следует, что исполнение муниципальной гарантии в сумме 44 967 128,38 рублей по договору № от <дата>, предусмотрено в бюджете <адрес> на <дата>. В бюджете <адрес> на <дата> запланировано поступление указанной суммы в порядке регресса;

письмо Главы администрации <адрес> от <дата>, из которого следует, что средства, выплаченные по муниципальной гарантии в размере 44 967 128,38 рублей в бюджет <адрес> не возвращены, выплаченная по гарантии сумма отражается в бюджете на <дата>;

письма начальника финансового управления администрации <адрес> от <дата>, <дата>, из которых следует, что в бюджете <адрес> в источниках финансирования дефицита бюджета предусмотрен возврат бюджетных кредитов, предоставленных юридическим лицам из бюджета городского округа в валюте Российской Федерации в размере 61600,0 тыс. рублей, из которых 50000,0 тыс. рублей - частичное погашение задолженности <...> и ОАО «<...>», суд пришел к обоснованному выводу о том, что, поскольку муниципальная гарантия является одним из видов долгового обязательства, взятого на себя муниципальным образованием «<адрес>», возможность исполнения гарантом муниципальной гарантии была предусмотрена с момента ее предоставления, а потому наступление гарантийного случая не находится во взаимной связи с заключением договора аренды от <дата> Кроме того, муниципальная гарантия в соответствии с п.14 договора предоставлена с правом предъявления администрацией <адрес> регрессных требований к ОАО <...>, следовательно, и существенность нарушения прав и законных интересов государства, то есть последствия, являющиеся неотъемлемой обязательной частью объективной стороны составов преступлений, предусмотренных статьями 201, 286 УК РФ, отсутствует.

Не влекут отмены оправдательного приговора доводы стороны обвинения о несогласии с данной судом оценкой заключений финансово-экономической судебной экспертизы № от <дата> и экономической судебной экспертизы от <дата>.

В соответствии с п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. N 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», при оценке судом заключения эксперта следует иметь в виду, что оно не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами и, как все иные доказательства, оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами. Одновременно следует учитывать квалификацию эксперта, выяснять, были ли ему представлены достаточные материалы и надлежащие объекты исследования. Для оказания помощи в оценке заключения эксперта и допросе эксперта по ходатайству стороны или по инициативе суда может привлекаться специалист. Разъяснения специалист дает в форме устных показаний или письменного заключения.

Отвергая заключения данных экспертиз, суд мотивировал свои выводы в приговоре. Так, согласно показаниям в суде эксперта ФИО46, ею исследовался только период деятельности обоих предприятий с <дата> по <дата>, первичные документы не проверяла, основывалась только на отчетных документах. Делая вывод о том, что следствием для введения процедуры наблюдения в ОАО «<...>» послужило заключение договора аренды, она не располагала сведениями, за какой период образовалась задолженность у ОАО «<...>» перед кредитором ОАО «<...>». Материальный ущерб с точки зрения гражданского законодательства она не исследовала, а оценивала только экономически, при этом Бюджетный кодекс РФ не применяла. Подтвердила, что ею в ходе исследования установлено, что ОАО <...> в <дата> списало дебиторскую задолженность прошлых лет <дата>, а также НДС переходного периода <дата>, что отразилось на финансовом положении ОАО за <дата> и привело к увеличению убытков до 162 668 тыс. рублей. Происхождение убытка, его давность она не анализировала и учитывала его как полученный в <дата>. Однако все коэффициенты, указанные в экспертизе, она рассчитывала исходя из убытка, который возник, в том числе, из-за списания в расходы дебиторской задолженности прошлых лет и НДС переходного периода, при этом брала за основу отчетность <дата>. При даче заключения специфику теплового хозяйства не учитывала, тариф не изучала. Делая выводы о том, что Муниципальному образованию «<адрес>» причинен ущерб в результате заключения договора аренды, документы муниципального образования не исследовала. О необходимости проведения конкурса для заключения договора аренды указала свое личное мнение.

Из акта экспертного исследования от <дата>, выводы которого подтверждены в суде ФИО35, допрошенным в качестве специалиста, следует, что исследование экспертом ФИО46 проведено не в полном объеме, по части вопросов исследование отсутствует, в заключении имеются многочисленные методические, логические и математические ошибки, терминология, использованная экспертом, неоднозначна, противоречива, эксперт применил методики, недопустимые к применению в рамках судебно-экспертной деятельности.

Кроме того, судом были приняты во внимание: оценка специалистом ООО «<...>» заключения эксперта от <дата>, согласно которому при проведении экспертизы эксперт не привел анализ, вследствие чего произошло снижение величины имущества, снижение величины краткосрочной задолженности и увеличение долгосрочной задолженности, увеличение задолженности по налогам и сборам. Экспертом не дана оценка правильности бухгалтерской отчетности, на основании которой сделан анализ всех показателей финансового состояния ОАО <...>;

акт проверки финансово-хозяйственной деятельности ОАО «<...>» (л.д. 111-152; 153-220, т.3), составленный комиссией по проверке ОАО, в ходе которой установлено нарушение бухгалтерской дисциплины, что привело к искажению бухгалтерской отчетности; акт проверки ревизионной комиссией ОАО «<...>» финансово-хозяйственной деятельности ОАО «<...>» за период с <дата> по <дата> (л.д.123-144 т. 20), согласно которому, используя искажение бухгалтерского учета, предприятие незаконно формировало нераспределенную прибыль прошлых лет; справка ОАО «<...>» от <дата>, согласно которой задолженность ООО «<...>» по договору аренды от <дата> перед ОАО «<...>» по состоянию на <дата> составила 42 279 012,40 рублей. Платежи по арендной плате прекратили поступать в ОАО <...> с <дата> (л.д. 69-77 т. 11); решение № от <дата> <адрес> Городского Совета народных депутатов о том, что оснований для вывода о причинении ущерба бюджету <адрес> в результате заключения договора аренды объектов коммунальной инфраструктуры от <дата> на предусмотренных в нем условиях в настоящее время нет.

Каких-либо оснований для признания акта экспертного исследования от <дата>, проведенного старшим экспертом ФБУ <...> ФИО35 по запросу защитника адвоката Мирошниченко М.В., недопустимым доказательством, суд апелляционной инстанции не находит. Согласно ст. 84 УПК РФ, доказательствами по уголовному делу могут являться «иные документы», полученные, истребованные или представленные в соответствии с требованиями ч.3 ст.86 УК РФ.

В соответствии с ч.3 ст.86 УПК РФ защитник вправе собирать доказательства путем: получения предметов, документов и иных сведений; опроса лиц с их согласия; истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии.

Представленный стороной защиты акт экспертного исследования от <дата>, проведенного ФИО35 по договору с адвокатом Мирошниченко М.В., является допустимым доказательством - «иным документом», поскольку получен адвокатом Мирошниченко М.В. в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, сведения, содержащиеся в акте, относятся к обстоятельствам, подлежащим доказыванию. В судебном заседании ФИО35, допрошенный в качестве специалиста, был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Приведенные в оправдательном приговоре доказательства: показания представителей потерпевшего ФИО47 (администрации <адрес>), ФИО14 (МО «<адрес>»), ФИО15 (ОАО «<...>»), оправданных ФИО1, ФИО2, свидетелей ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО17, ФИО18, ФИО40, ФИО20, ФИО21, ФИО42, ФИО8, ФИО22, ФИО23, ФИО39, ФИО19, ФИО25, ФИО24, ФИО26, ФИО28, ФИО43, ФИО33, экспертов ФИО69 и ФИО46, письменные доказательства, представленные стороной обвинения, в числе которых письмо генерального директора ООО «<...>» от <дата>, ответ главы администрации <адрес> ФИО27 на судебный запрос от <дата> №, фонограммы телефонных переговоров ФИО18, ФИО8, ФИО1, соглашение без номера и даты о сроках и порядке реструктуризации задолженности ОАО «<...>», решение ФАС РФ о даче согласия на приобретение в пользование на праве аренды основных производственных средств ОАО «<...>», которое получено <дата>, договор аренды от <дата> имущественного комплекса ОАО «<...>» с ООО «<...>» на условиях ежемесячной арендной платы в сумме 14 089 830 руб., дополнительное соглашение к договору аренды от <дата>, письма и отчеты организаций инвесторов ОАО «<...>» и ОАО «<...>», отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности.

Вместе с тем, в своем представлении государственные обвинители указывают о ненадлежащей оценке показаний вышеуказанных лиц и документов, данной судом. Вопреки доводам, изложенным в апелляционных представлениях, суд полагает, что указанные доводы фактически сводятся к переоценке доказательств, а потому не могут быть признаны судом апелляционной инстанции основанием для пересмотра приговора, поскольку данная судом первой инстанции в приговоре оценка доказательств является надлежащей, соответствующей требованиям ст. 88 УПК РФ.

Приведенная в приговоре оценка доказательств в соответствии со ст.17 УПК РФ отражает внутреннее убеждение суда, основанное на совокупности имеющихся в деле доказательств. Доводы обвинения в этой части опровергаются приведенными судом выводами и мотивами, по которым он пришел к убеждению о необоснованности обвинения ФИО1 и ФИО2 в инкриминируемых им деяниях.

Из протокола судебного заседания следует, что в судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастие, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела. Все представленные суду доказательства были исследованы, все заявленные ходатайства рассмотрены, по ним председательствующим приняты решения в установленном законом порядке. Все участники процесса, в том числе государственные обвинители, были согласны закончить судебное следствие и не заявили каких-либо ходатайств о его дополнении.

Каких-либо сведений о том, что ФИО1 и ФИО2 в связи с занимаемыми ими должностными положениями оказывалось давление на представителей потерпевших, свидетелей, на народных депутатов <адрес> городского совета, стороной обвинения предоставлено не было, не имеется таких сведений и в материалах уголовного дела, в связи с чем доводы представления в данной части необоснованны.

У суда апелляционной инстанции нет оснований не согласиться с выводами суда об отражении в протоколе судебного заседания всех существенных моментов разбирательства дела, правильности изложения показаний участвующих по делу лиц, в связи с чем оснований для отмены постановлений суда по отклонению замечаний государственных обвинителей на протокол судебного заседания не имеется. То обстоятельство, что постановлением от 28.05.2013 суд отклонил замечания на протокол судебного заседания, который был изготовлен 31.05.2013, нарушением закона и основанием к отмене данного постановления не является. Неправильное указание на дату постановления от 02.07.2013 о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания, которые датированы поступлением в суд 03.07.2013, также не является основанием к отмене состоявшегося решения, поскольку все замечания государственных обвинителей, поступившие в суд 03.07.2013, рассмотрены судом в полном объеме.

Убедительных данных для вывода о том, что судом была нарушена тайна совещательной комнаты, суду апелляционной инстанции представлено не было.

Указание в апелляционном представлении, что в первой половине дня 16.05.2013, то есть до оглашения судебного решения, в средствах массовой информации были опубликованы сведения о вынесении оправдательного приговора, не могут быть приняты судом апелляционной инстанции во внимание, поскольку в представлении не указано о каких средствах массовой информации идет речь, не приведены сведения и о лице, разместившем такую информацию.

При таких обстоятельствах с доводами жалобы о нарушении судом уголовно-процессуального закона, в частности требований ст. 298 УПК РФ, согласиться нельзя.

Другие доводы, изложенные в апелляционных представлениях, не опровергают выводов суда о невиновности ФИО1 и ФИО2 в совершении преступлений, не свидетельствуют о нарушении судом норм уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела и принятии решения по существу и не влекут отмену оправдательного приговора.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд

постановил:

приговор Советского районного суда г. Орла от 16 мая 2013 г. в отношении ФИО1 и ФИО2, а также постановления Советского районного суда г. Орла от 28 мая 2013 г. и 02 июля 2013 г. о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания оставить без изменения, апелляционные представления государственных обвинителей Сауниной И.А. и Крючкиной И.В. – без удовлетворения.

Председательствующий