Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании от 22 марта 2016 года уголовное дело по апелляционной жалобе потерпевшего ФИО1 и его представителя ФИО7 и дополнениям к ней на постановление Емельяновского районного суда Красноярского края от 10 ноября 2015года, которым уголовное дело в отношении

ФИО3, <данные изъяты>

в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ прекращено на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи со смертью обвиняемого.

Заслушав доклад судьи Киевской Е.Г. об обстоятельствах дела и доводах апелляционных жалоб, выслушав мнение потерпевшего ФИО1, близкого родственника умершего обвиняемого ФИО2, адвоката Алехина Ю.В., поддержавших доводы жалоб, выслушав мнение прокурора Семеновой А.Е., полагавшей постановление оставить без изменения, поданные по делу жалобы- без удовлетворения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Суд первой инстанции, рассматривая дело, установил, что ФИО3, управляя автомобилем, нарушил правила дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека при следующих обстоятельствах.

<дата> около <данные изъяты> водитель ФИО3, управляя технически исправным автомобилем марки «<данные изъяты>, регистрационный знак №, принадлежащим <данные изъяты>, двигался по автодороге М-53 «Байкал» со стороны <адрес> в направлении <адрес>, перевозя в автомобиле на переднем пассажирском сидении ФИО8 Проезжая в районе 785 км указанной автодороги в <адрес>, ФИО3 в нарушение п. 10.1 ПДД РФ, обязывающего водителя «вести транспортное средство… учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия…скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований правил…», избрал скорость своего автомобиля около 80-90 км/ч, не учитывая дорожные условия, а именно скользкого дорожного покрытия в виде гололеда, в результате чего, не справился с управлением автомобиля и допустил наезд на металлический криволинейный брус справа по ходу его движения, после чего, утратив контроль над управлением автомобиля, двигавшимся в неуправляемом заносе, ФИО3 в нарушение п. 9.1 ПДД РФ, выехал на полосу встречного движения, где допустил столкновение со встречным автомобилем марки <данные изъяты> регистрационный знак №, с прицепом марки <данные изъяты>, регистрационный знак №, под управлением водителя ФИО10, движущимся по своей полосе со стороны <адрес> в сторону <адрес>. В результате дорожно-транспортного происшествия водитель автомобиля марки <данные изъяты>, ФИО3 и его пассажир ФИО8, скончались.

Допущенные ФИО4 нарушения ПДД находятся в прямой причинной связи с наступившими последствиями.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней представитель потерпевшего ФИО7 критически относится к показаниям ФИО10 и свидетелей ФИО11, ФИО20, ФИО12 и ФИО13, которые не были непосредственными очевидцами дорожно-транспортного происшествия. Полагает, что вывод о наличии гололеда не подтвержден, а протокол осмотра места происшествия и схема происшествия разнятся с фотографиями, сделанными экспертом на месте ДТП. В схеме, которая явилась основой для проведения экспертиз, появились лишние 35 метров, как и неправильное указание о качестве дорожного покрытия. Профиль дорожного полотна неверно отражен при составлении первичных материалов дела, не учтено, что у дороги имеется уклон, а также дорога имеет искривление в левую сторону. Соответственно все экспертизы, в которых указаны исходные данные, дорожное покрытие горизонтального профиля, покрытие снежный накат и гололед – необходимо считать нелегитимными и опираться на них при вынесении решения нельзя. Достоверных фактов о том, что столкновение произошло на полосе движения <данные изъяты> следствием не установлено. В связи с этим вменение нарушения п. 9.1 ПДД необоснованно. Предполагает, что автомобиль <данные изъяты> оказался на проезжей части перпендикулярно автомобилю <данные изъяты>, пытаясь уйти от лобового столкновения, но ему не хватило времени и расстояния до возникшей впереди опасности в виде <данные изъяты>, т.е водитель Пирогов действовал в условиях крайней необходимости. Полагает, что вина ФИО4 в нарушении Правил дорожного движения не доказана, просит производство в отношении ФИО4 прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления.

В апелляционной жалобе потерпевший ФИО1 полагает, что рассмотрение дела в суде было проведено необъективно. Считает, что он был лишен возможности давать показания. Полагает, что органы следствия выгораживают ФИО10, который являлся виновником происшествия, а ФИО11 является лжесвидетелем, вследствие чего его показаниям нельзя верить. Суд не удовлетворил его ходатайство о вызове в суд экспертов и следователя. Допрос ФИО10 по электронной связи был малоэффективным. Указывает, что суд не обратил внимание на его ходатайства о признании протокола ОМП и схемы происшествия фальсифицированными. Считает, что понятые в осмотре места происшествия не участвовали, а ФИО26 лжесвидетельствует. Показания работников ГИБДД взяты со слов ФИО10. Настаивает на том, что Пирогов вынужденно ушел на освободившуюся встречную полосу движения, просит отменить постановление и реабилитировать ФИО4 в связи с отсутствием его виновности, вынести решение о задержании ФИО10 на основании ст.91 УПК РФ.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Вывод суда о нарушении ФИО4 правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности смерть человека, основан на доказательствах, исследованных судом первой инстанции и получивших оценку в постановлении суда.

Все доводы жалоб потерпевшего и его представителя отражают позицию стороны защиты в судебном заседании, которая проверялась судом и обоснованно была отклонена.

Доводы потерпевшего ФИО1, о том, что водитель автомобиля <данные изъяты> превысил скорость, отвлекся, либо заснул за рулем, в результате чего, выехал на полосу встречного движения, судом тщательно проверялись, но были признаны несостоятельными, что нашло свое обоснование в постановлении суда.

Виновность ФИО4 в нарушении правил дорожного движения подтверждается показаниями свидетеля ФИО10, данными как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, согласно которым <дата> примерно в <данные изъяты> он двигался один на автомобиле <данные изъяты> по дороге М 53 «Байкал» со стороны <адрес> в сторону <адрес> со скоростью около 60 км/ч по своей полосе движения. На улице было светло, погода была пасмурной, пробрасывал снег, но видимость не ограничивал, на проезжей части был снежный накат и гололед. Во время движения он ни на что не отвлекался, был отдохнувшим. Движение было неинтенсивным попутных автомобилей впереди не было, только сзади двигался попутный грузовой автомобиль. Впереди он увидел автомобиль <данные изъяты>, который неожиданно потерял устойчивость и заднюю часть его стало заносить в сторону его автомобиля. В этот момент расстояние от передней части его машины до автомобиля <данные изъяты> составляло 20-30 метров. Автомобиль <данные изъяты> продолжило разворачивать боком и смещать на его полосу движения. Скорость автомобиля <данные изъяты>, по его мнению, составляла около 80-90 км/ч., но возможно и больше. Применить экстренное торможение и избежать столкновения он не смог и никаких маневров не совершал. Дорога в месте ДТП имеет два направления движения по одной полосе в каждом направлении, дорожная разметка не просматривалась. Справа- по ходу его движения дорога огорожена железобетонными блоками, а слева брусом. Дорога имела небольшой уклон в сторону левого края дороги в сторону <адрес>. Удар пришелся в левую переднюю часть его автомобиля правой задней частью <данные изъяты>. У его автомобиля выбило лобовое стекло. После удара тягач автомобиля начало разворачивать вправо по ходу движения. Считает, что в этот момент произошел наезд автомобилем <данные изъяты> на бетонное ограждение справа по ходу его движения. Его автомобиль стал смещаться в сторону встречной полосы движения, где, проехав некоторое расстояние, остановился. Когда автомобиль полностью остановился, то оказался на полосе движения в сторону <адрес>, кабина была развернута в правую сторону <адрес>, полуприцеп передней частью был направлен в сторону <адрес>, а левым передним углом упирался в брус. Полуприцеп был под углом относительно осевой линии дороги. ФИО5 <данные изъяты> находилась на его полосе движения, Осыпь стекла и пластика также находилась на полосе движения в сторону <адрес>. В салоне <данные изъяты> были тела двух мужчин. Сотрудниками полиции был произведен осмотр места происшествия, составлена схема, где он и понятые расписались. По его мнению, водитель <данные изъяты>, проезжая поворот на большой скорости, не учел скользкого дорожного покрытия, допустил занос автомобиля.

Свидетель ФИО10 допрошен путем использования систем видеоконференц-связи и с учетом требования ст. 278-1 УПК РФ. Нарушений закона при этом не допущено.

Ставить под сомнение объективность показаний свидетеля ФИО10 оснований не имеется, так как они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, проверялись как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании, и нашли свое полное подтверждение, поскольку не противоречат объективным доказательствам по делу, согласуются как с показаниями иных свидетелей, допрошенных в суде, так и с материалами уголовного дела.

В частности, показаниями очевидца ДТП- свидетеля ФИО11, согласно которым, следуя на своем грузовом автомобиле за машиной <данные изъяты>, он видел, что водитель ФИО10 двигался в направлении <адрес> по своей правой полосе движения со скоростью не более 60 км/ч., на встречную полосу движения не выезжал, движение на участке автодороги М-53 Байкал в районе 785 км. было не интенсивным. В какой то момент на встречной полосе движения появился автомобиль <данные изъяты>, который стал вилять из стороны в сторону, его стало заносить на полосу встречного движения, он наехал на металлический отбойник, затем совершил маневр влево, его выбросило на полосу встречного движения и он попал под левую переднюю сторону тягача <данные изъяты>. После чего <данные изъяты> стал складываться, полуприцеп потянуло влево на полосу встречного движения, и он уперся в криволинейный брус, а кабина была развернута в правую сторону, <данные изъяты> остановился; практически поперек дороги. Водитель автомобиля <данные изъяты>, проезжая поворот, на скользком участке дороги не справился с управлением автомобиля и допустил выезд на полосу встречного движения, в результате чего произошло столкновение.

Столкновение произошло на полосе движения автомобиля <данные изъяты>, но на осыпь стекла и пластика он своего внимание не обращал. На месте данного ДТП он находился практически до 16 часов, т.к. автодорога была перекрыта автомобилем <данные изъяты>. Водителя автомобиля <данные изъяты> он видел впервые и ранее с ним знаком не был

Суд первой инстанции дал оценку доводам потерпевшего о том, что ФИО11 лжесвидетельствует, обосновав свои выводы в постановлении. Суд апелляционной инстанции с ними согласен. То обстоятельство, что ФИО11 находился на месте происшествия подтверждает фотография автомобиля ФИО11 с читаемым государственным регистрационным знаком. В материалах дела имеются копии товаро-транспортной накладной и акта о приеме № и перевозке груза ФИО11.

Вопреки доводам потерпевшего, свидетели ФИО10 и ФИО11 ранее были не знакомы.

В деле отсутствуют данные, которые бы давали основание предполагать, что ФИО10 и ФИО11 оговорили ФИО4. Поскольку ранее они ФИО3 не знали, неприязненных отношений между ними не было, их показания, вопреки утверждению потерпевшего, в главном являются последовательными, стабильными и согласуются между собой, а также документальными доказательствами и установленными судом обстоятельствами дела.

В частности протоколом осмотра места происшествия, схемой и фототаблицей к нему от <дата>, согласно которому, проезжая часть в районе 785 км автодороги М53 «Байкал» асфальтированная, покрыта снежным накатом, общей шириной 8,0 м, предназначена для движения в двух направлениях. Направление осмотра со стороны <адрес> в сторону <адрес>. Ширина обочины справа 2.0, слева- 1,7 м. Справа проезжая часть огорожена криволинейным брусом, слева бетонными блоками. Горизонтальная разметка отсутствует. Автомобиль марки <данные изъяты> с прицепом марки <данные изъяты>, расположен на полосе движения в сторону <адрес>, передней частью кабина автомобиля направлена в сторону левой обочины на расстоянии 3,6 метра от оси переднего левого колеса до левого края проезжей части, расстояние левого заднего колеса автомобиля до левого края проезжей части составило 0,3 метра. Прицеп <данные изъяты> находится на расстоянии 3,6 метра от переднего левого колеса до левого края проезжей части и на расстоянии 2,7 метра от заднего левого колеса до левого края проезжей части в направлении <адрес>. Автомобиль <данные изъяты> находится на полосе движения в сторону <адрес>, передней частью направлен в сторону <адрес>. Расстояние от левой рамы до правого края проезжей части 5 метров. На проезжей части, на полосе движения в сторону <адрес> располагается осыпь стекла и фрагментов автомобилей, на протяжении от километрового указателя «784» и до переднего левого колеса автомобиля марки <данные изъяты>, то есть на расстоянии около 116,3 метра. На расстоянии 12,1 метра от километрового указателя «784», справа по ходу движения в сторону <адрес> бетонный блок имеет деформацию в виде следов динамического удара, вследствие чего, данный бетонный блок, был сдвинут в сторону правой по ходу движения в сторону <адрес>, из общего ряда на расстоянии 1.1 м. В проеме сдвинутого бетонного блока, на расстоянии 12,1 метра от километрового указателя, находится переднее левое колесо автомобиля марки <данные изъяты>. Следы торможения и юза колес отсутствуют. (№).

Доводы о признании в качестве недопустимых доказательств протокола осмотра места происшествия от <дата> и схемы дорожно-транспортного происшествия, суд первой инстанции обсуждал и признал их несостоятельными, поскольку осмотр места происшествия проводился в соответствии с требованиями ст. ст. 164, 176, 177 УПК РФ в присутствии понятых, с применением фотосъемки, с участием эксперта, водителя ФИО10, о чем свидетельствует наличие их подписи, протокол был прочитан следователем вслух, каких либо дополнений, замечаний от участников осмотра места происшествия не поступало. Схема происшествия также подписана понятыми и водителем ФИО10, который был согласен со схемой и обстоятельствами происшествия, изложенными в протоколе. Сведения, внесенные в протокол осмотра и схему происшествия согласуются с другими доказательствами по делу. Оснований для признания их в качестве недопустимых доказательств, не имеется, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

В судебном заседании свидетель ФИО12 пояснял, что в ходе осмотра места он и ФИО13 принимали участие в качестве понятых, в их присутствии были произведены замеры проезжей части и следы на месте происшествия, после чего были составлены схема происшествия и протокол осмотра места происшествия, которые соответствовали обстановке на месте,

в названных документах они расписались.

Аналогичные показания на следствии дал свидетель ФИО13, чьи показания с согласия сторон, были оглашены и исследованы в судебном заседании.

Вопреки доводам апелляционных жалоб в ходе дополнительного осмотра места происшествия от <дата> были произведены измерения уклонов продольного и поперечного профиля дороги, а также кривизна поворотов. По результатам следственного действия составлен протокол со схемой и фототаблицей к нему.

Протоколом осмотра места происшествия от <дата> установлено, что автомобиль <данные изъяты> выехал на полосу встречного движения. (№).

Согласно справке об исследовании № от <дата>, на момент столкновения фронтальная часть автомобиля <данные изъяты> контактировала с правой боковой частью автомобиля <данные изъяты> под углом близким к прямому (около 90 градусов) к условной осевой линии автомобиля <данные изъяты> (№).

Свидетели ФИО37, ФИО38 и ФИО39 - сотрудники ГИБДД бывшие на месте происшествия, показали, что обстановка происшествия (наличие затяжного поворота, направо для автомобиля <данные изъяты>, скользкое покрытие, расположение осыпи осколков стекла и пластика на стороне проезжей части, предназначенной для движения в сторону <адрес>, следы юза автомобиля <данные изъяты>, направленные от полосы движения в сторону <адрес> на полосу движения в сторону <адрес>) свидетельствовала о том, что в аварии виновен водитель <данные изъяты>, который допустил занос и выехал на полосу встречного движения.

Свидетель ФИО40 показала что машина, в которой погиб ее брат ФИО8, находилась на полосе движения в сторону <адрес>, автомобиль был полностью деформирован. Большая часть осколков стекла и пластика находилась на полосе движения грузовика. На месте происшествия кто-то из мужчин ей рассказал, что легковой автомобиль несколько раз ударился о дорожные бордюры, а затем попал под грузовик. На дороге был снежный покров.

Заключением автотехнической экспертизы №№, № от <дата>, согласно которой место столкновения автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> располагалось: в поперечном направлении — или на стороне проезжей части, предназначенной для движения в направлении <адрес>, или в районе середины проезжей части на стороне, предназначенной для движения в сторону <адрес>; в продольном направлении - в районе ближней относительно направления движения в сторону <адрес> границы, указанной в постановлении о назначении экспертизы «осыпи стекла и фрагментов автомобилей». Если в момент выезда автомобиля <данные изъяты> на сторону проезжей части, предназначенной для встречного движения, расстояние от передней части автомобиля <данные изъяты> до передней части автомобиля <данные изъяты> составляло 23,8 м, то водитель автомобиля – <данные изъяты> с указанного момента не располагал технической возможностью предотвратить столкновение (№).

Доводы ФИО1 о том, что автомобиль <данные изъяты> двигался со скоростью не менее 100 км/ч опровергаются показаниями свидетелей ФИО10 и ФИО11 о том, что скорость составляла около 60 км/час.

Специалист ФИО44 показал, что в автомобиле <данные изъяты> установлена антиблокировочная тормозная система, которая позволяет равномерно распределить тормозные усилия на колеса, чтобы исключить занос, электронная система контроля движения, которая контролирует режим работы двигателя и система ограничения максимальной скорости- не более 89 км/час.

Проведенными автотехническими исследованиями и заключением автотехнической экспертизы, установить скорость движения автомобиля <данные изъяты> не представилось возможным ввиду отсутствия следов движения (торможения, юза, волочения) автомобиля по проезжей части. Согласно заключению эксперта №№,№ от <дата>, при скорости 60 км/ч остановочный путь автомобиля <данные изъяты> составляет 61-91 метра. При этом рассчитано расстояние, которое преодолевает технически исправный автомобиль <данные изъяты>, двигаясь прямолинейно и применяя экстренное торможение до полной остановки. В данном случае после столкновения с автомобилем <данные изъяты>, автомобиль <данные изъяты> серьезно деформировался и стал технически неисправным. Рассматривая дорожно-транспортную ситуацию, при которой автомобиль <данные изъяты> начал пересекать осевую линию дороги на расстоянии 23,8 метра до автомобиля <данные изъяты> необходимо принять во внимание, что при скорости 60 км/ч автомобиль преодолевает около 16.6 метров в секунду. Учитывая, что автомобиль <данные изъяты> двигался в состоянии заноса в направлении бетонных блоков и края проезжей части с бетонными блоками, следовательно, с момента возникновения опасности для водителя автомобиля <данные изъяты> прошло менее секунды, т.е. водитель автомобиля <данные изъяты> не мог успеть применить экстренное торможение.

Данный факт согласуется с показаниями свидетеля ФИО10

Свидетель ФИО45 показал, что версия потерпевшего ФИО1 на следствии проверялась. С участием ФИО10 и ФИО1 был произведен дополнительный осмотр места происшествия, в процессе которого измерен радиус поворота, продольный и поперечный уклон дороги, автомобили расставлялись как согласно версии ФИО10, так и версии ФИО1. Свидетель пришел к выводу, что версия потерпевшего ФИО1 о механизме дорожно транспортного происшествия и виновности водителя <данные изъяты> является явно несостоятельной, не вписывающейся в объективные данные, установленные следствием. ФИО45 был убежден в том, что <данные изъяты>, при версии, предложенной ФИО1 должен был протаранить железобетонные блоки и съехать в правый кювет по ходу движения. Однако <данные изъяты> после столкновения остановился на левой стороне дороги, при этом полуприцеп был направлен в сторону <адрес> и левого края проезжей части под углом к продольной оси дороги.

По заключению экспертизы, с учетом того, что точное расположение автомобиля <данные изъяты> в протоколе осмотра места происшествия и в схеме ДТП, не зафиксировано, можно сделать вывод о том, что после смещенного бетонного блока автомобиль преодолел расстояние более 70 метров, но менее 106 метров. При условии движения автомобиля <данные изъяты> с полуприцепом со скоростью 60 км/ч, угол поворота будет незначительным (в диапазоне от 1 до 20 градусов). Можно сделать вывод о том, что автомобиль <данные изъяты> был расположен под углом более 70 градусов относительно осевой линии дороги. Данное положение на проезжей части автомобиль <данные изъяты> мог занять в двух вариантах: при неуправляемом заносе, либо при совершении маневра разворота влево на минимальной (0-15 км/час) скорости с выездом на полосу встречного движения. При втором варианте «складывание кабины <данные изъяты> маловероятно, а дальнейшее смещение бетонного блока невозможно. В случае выезда автомобиля <данные изъяты> на полосу встречного движения и возвращении обратно на свою полосу движения, где произошло столкновение, прицеп <данные изъяты>, с грузом весом 20 тонн, получил бы направление движения вперед и вправо относительно осевой линии дороги. При таком развития событий автомобиль <данные изъяты> должен был бы снести бетонные блоки и оказаться в правом по ходу движения кювете.

Судом обсуждалась законность проведенных по делу экспертных заключений, оснований для критического отношения к ним не установлено.

Доводы потерпевшего ФИО1 об отсутствии возможности выбить железобетонный блок автомобилем <данные изъяты> со своей полосы движения (в направлении <адрес>) опровергаются показаниями специалиста ФИО14, который пояснял, что с технической точки зрения это возможно, при условии, если после первоначального контакта и в результате его автомобили изменили направление перемещения от первоначального.

Доводы потерпевшего ФИО1, представителя потерпевшего ФИО7 том, что на момент дорожно-транспортного происшествия асфальт проезжей части был сухим опровергается показаниями свидетелей, а также справкой Гидрометеоцентра в <адрес>, согласно которой по данным наблюдений агрометеорологической станции <адрес> в период с <данные изъяты><дата> наблюдался снег, в остальное время указанного периода осадки и другие атмосферные явления не наблюдались.

Свидетель ФИО52 показал, что дорога была с наледью, и, двигаясь с разрешенной скоростью, проезжая некоторые повороты, он чувствовал, что машину заносило. ФИО52 и ФИО20 на месте происшествия видели, что машина под управлением ФИО4 находилась на встречной полосе движения.

Аналогичные показания дала свидетель ФИО20.

Свидетель ФИО56 подтвердил, что служебный автомобиль <данные изъяты> находился на полосе движения в сторону <адрес> и был полностью деформирован. Возле него находились трупы ФИО4 и ФИО8. На дороге имелся гололед и местами снежный накат.

Свидетели ФИО12 показал, что дорога была очень скользкая покрыта гололедом и снежным накатом, тумана не было.

Свидетель ФИО58 выезжал для устранения последствий аварии и показал, что дорожное покрытие было очень скользким.

Каких-либо существенных противоречий в показаниях свидетелей ставящих под сомнение их показания относительно событий ДТП, и свидетельствующих об отсутствии виновности ФИО3, судом не установлено.

Суд пришел к обоснованному выводу, что несоблюдение водителем ФИО3 пунктов 10.1 и 9.1 ПДД РФ находится в прямой причинно-следственной связи с данным ДТП и его последствиями.

Действия ФИО4 правильно квалифицированы по ч.3 ст. 264 УК РФ как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека.

Из дела следует, что все документы исследованы путем производства предусмотренных УПК РФ следственных и судебных действий, вследствие чего они приобрели статус допустимых доказательств. Вопреки доводам потерпевшего, суду представлены все необходимые сведения об основаниях и порядке проведения следственных мероприятий. Показания допрошенных свидетелей, в том числе были последовательны и подробны и не противоречивы по существу.

Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в пользу представителей защиты по делу отсутствуют.

Каких-либо оснований полагать, что при проведении расследования, при даче показаний свидетелями и сотрудниками ГИБДД в судебном заседании, а также следователя преследовалась цель личной их заинтересованности, у суда не имелось. Судом не установлено обстоятельств искусственного создания доказательств по делу, отсутствуют объективные данные, которые бы давали основание предполагать, что уголовное дело сфабриковано, а доказательства сфальсифицированы.

В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами, разрешены заявленные ходатайства. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов потерпевшему в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на принятие законного, обоснованного постановления, по делу не допущено.

Все доказательства подробно изложены в постановлении, они согласуются между собой по фактическим обстоятельствам, времени, дополняют друг друга, не содержат существенных противоречий, в связи с чем, как не вызывающие сомнений в своей достоверности, правильно взяты судом за основу при вынесении постановления.

Как видно из материалов дела, судебное разбирательство проведено при соблюдении требований ст. 15 УПК РФ об осуществлении судопроизводства на основе принципа состязательности и равенства сторон, председательствующий руководил судебным заседанием в соответствии с требованиями ст. 243 УПК РФ, принимая все предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон. Данные о том, что председательствующий каким-либо образом выражал свое мнение в поддержку стороны обвинения, в деле отсутствуют.

Доводы жалоб о задержании ФИО10 по ст. 91 УПК РФ суд апелляционной инстанции находит несостоятельными, т.к. суд не является органом уголовного преследования.

В связи со смертью ФИО4 дело прекращено на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.33 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Емельяновского районного суда Красноярского края от 10 ноября 2015 года, которым прекращено уголовное дело по обвинению ФИО3 в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи со смертью обвиняемого оставить без изменения, поданные по делу жалобы- без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам главы 47.1 УПК РФ в президиум Красноярского краевого суда

Председательствующий: Е.Г.Киевская.