Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в апелляционном порядке в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Федосеевой Е.В. на постановление Ленинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

уголовное дело в отношении А.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес> ССР, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160 УК РФ (4 эпизода), ч. 3 ст. 30 ч. 4 ст. 159 УК РФ, возвращено прокурору <адрес> для устранения препятствий его рассмотрения судом,

у с т а н о в и л :

Органами предварительного расследования А.А. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160 УК РФ (четыре эпизода), ч. 3 ст. 30 ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Постановлением Ленинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело в отношении А.А. возвращено прокурору <адрес> для устранения препятствий рассмотрения дела судом.

На постановление суда государственным обвинителем Федосеевой Е.В. принесено апелляционное представление, в котором она просит постановление отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение.

По мнению автора представления, постановление суда не соответствует требованиям ч.4 ст. 7 УПК РФ.

Полагает, что предусмотренных ст. 237 УПК РФ оснований для возвращения уголовного дела прокурору, не имеется, а нарушения, допущенные при составлении обвинительного заключения, исключающие возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения, отсутствуют.

В обоснование ссылается на то, что в обвинительном заключении конкретный перечень сельскохозяйственной техники и запасных частей (наименование и стоимость), в хищении которых обвиняется А.А. (по первому эпизоду) указан при перечислении документов на отгрузку сельскохозяйственной техники и запасных частей в адрес ООО «Сибагрос»: дополнительных соглашений, счетов, счет-фактур.

При этом данные документы приведены в обвинительном заключении в качестве доказательств вины А.А. и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств и могут быть представлены государственным обвинителем в ходе судебного разбирательства.

Полагает, что поскольку частичная оплата по договору поставки была произведена без указания конкретного наименования товара, в связи с чем обвинение А.А. в хищении сельскохозяйственной техники и запасных частей в размере неоплаченной суммы соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Кроме того автор представления обращает внимание, что суд в нарушение ч.3 ст. 237 УПК РФ при возвращении уголовного дела прокурору не решил вопрос о мере пресечения в отношении А.А.

В возражения на апелляционное представлениегосударственного обвинителя Федосеевой Е.В.адвокаты Тимофеев Т.С. и Черкасов Г.Х. просили в удовлетворении доводов апелляционного представления отказать.

В суде апелляционной инстанции прокурор Бабенко К.В. доводы апелляционного представления поддержала, адвокаты Тимофеев Т.С., Черкасов Г.Х. и подсудимый А.А. против доводов апелляционного представления возражали.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ суд по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, в случае, если обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта.

Исходя из положений п. 3 ч.1 ст. 220 УПК РФ, в обвинительном заключении должны быть указаны существо обвинения, время, место преступления, способ его совершения, мотивы, цели и иные обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.

В целях обеспечения права обвиняемого на защиту предъявленное ему обвинение должно быть конкретным, понятым и представлять возможность защищаться от него всеми законными способами и средствами.

Принимая решение о возвращении уголовного дела прокурору, суд обосновано указал, что обвинительное заключение не соответствует требованиям закона, не содержит всех обстоятельств, подлежащих доказыванию и имеющих значение для уголовного дела.

Так, приводя в обвинительном заключении описание преступного деяния по первому эпизоду предъявленного А.А. обвинения, орган предварительного следствия указывает, что последний путем растраты вверенного ему имущества похитил имущество, принадлежащее ООО «ЮР.1» - а именно: сельскохозяйственную технику и запасные части на общую сумму не менее <данные изъяты> рубль <данные изъяты> коп., то есть в особо крупном размере.

При этом из содержания предъявленного обвинения следует, что А.А. подготовил документы на отгрузку сельскохозяйственной техники и запасных частей на сумму не менее 53068886 рублей, за поставленную продукцию поступила частичная оплата в размере <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек. В дальнейшем на основании договора № от ДД.ММ.ГГГГ в адрес ООО «С» была отгружена техника на сумму <данные изъяты> рублей.

Далее, по версии органов следствия, А.А. предоставил в бухгалтерию несоответствующие действительности документы, содержащие сведения о поставке со стороны ООО «С в адрес ООО «ЮР1» запасных частей и техники на сумму <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп., на основании которых между организациями был произведен взаимозачет.

Вместе с тем, исходя из предъявленного А.А. обвинения, последний обвиняется в растрате имущества, вверенного виновному, что по смыслу закона предусматривает в обязательном порядке конкретизацию предмета хищения.

Однако, в нарушение ст. 73 УПК РФ в обвинительном заключении не указан конкретный перечень похищенного А.А. имущества, и его стоимость, а лишь общий размер хищения.

Вопреки доводам апелляционного представления, ссылка на перечень техники и запасных частей на сумму не менее <данные изъяты> рублей (при этом сумма при арифметическом сложении не соответствует обозначенной), приведенный в документах на отгрузку в адрес ООО «С», не свидетельствует о конкретизации предмета хищения, поскольку фактически А.А. и не предъявлено обвинение в расстрате перечисленного имущества в указанных дополнительных соглашениях к основному договору поставки.

Фактически А.А. предъявлено обвинение в растрате техники на сумму <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп., по версии следствия данная сумма установлена исходя из частичной оплаты на сумму <данные изъяты> рублей <данные изъяты> коп., и в дальнейшем прибавления суммы в размере <данные изъяты> рублей, на которую была произведена дополнительная поставка.

Однако, сумма, которая при арифметическом исчислении вышеуказанных позиций не соответствует вмененной органом следствия <данные изъяты> руб.<данные изъяты> коп, в том числе и не подтверждается объективными данными по конкретному перечню похищенного имущества, поскольку органом следствия не указано, за какое имущество была осуществлена частичная оплата в сумме <данные изъяты> рублей <данные изъяты> коп., а также не указано, какое конкретно имущество было поставлено на сумму <данные изъяты> рублей по договору № от ДД.ММ.ГГГГ, что является недопустимым при обвинении лица в растрате имущества.

Исходя же из текста предъявленного обвинения следует, что А.А. предъявлено обвинения в расстрате имущества на сумму <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп, при этом определить перечень последнего невозможно, в том числе исходя из вышеперечисленных действий по частичной оплате и последующей поставки техники.

Таким образом, орган следствия фактически не сформулировал надлежащим образом существо обвинения, что лишает возможности: обвиняемого – защищаться, а суд - установить наличие либо отсутствие состава соответствующего преступления и постановить какое-либо решение на основании данного обвинительного заключения.

Доводы апелляционного представления о неверном толковании судом предъявленного А.А. обвинения, а также о возможности конкретизировать объем и наименование похищенного имущества путем представления соответствующих документов государственным обвинителем в судебном заседании, не опровергают, а, напротив, подтверждают выводы суда первой инстанции о неопределенности при описании преступного деяния, неконкретности предъявленного А.А. обвинения, не позволяет суду установить подлежащие доказыванию и имеющие значение по делу обстоятельства.

Кроме того, как обоснованно указывает сторона защиты, неопределенность при описании преступного деяния и отсутствие конкретизации перечня похищенного имущества свидетельствует и о нарушении права на защиту, а именно права А.А. знать, в чем он обвиняется.

Принимая решение о возвращении уголовного дела прокурору с целью устранения препятствий его рассмотрения судом, суд первой инстанции обоснованно указал, что указанные выше требования закона по уголовному делу в отношении А.А. органом предварительного расследования выполнены не были, а в силу ст. 237 УПК РФ нарушения норм уголовно-процессуального законодательства РФ являются препятствием для вынесения по делу законного и обоснованного судебного решения, то есть являются основанием для возвращения уголовного дела прокурору с целью их устранения.

Кроме того, по мнению суда апелляционной инстанции, вывод суда первой инстанции о том, что по смыслу ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится лишь по предъявленному обвинению, в связи с чем суд не вправе самостоятельно устанавливать размер ущерба, в том числе путем проведения каких-либо арифметических исчислений, при отсутствии в обвинительном заключении перечня похищенного имущества и стоимости каждой позиции похищенного, возлагая при этом на себя не свойственные ему в силу закона функции, является правильным.

Вопреки убеждению прокурора указанные нарушения не могут быть устранены в судебном производстве, и поскольку они препятствуют рассмотрению уголовного дела по существу, суд первой инстанции обоснованно на основании п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ вернул дело прокурору для их устранения.

Доводы апелляционного представления о том, что суд при возврате дела прокурору не решил вопрос относительно меры пресечения в отношении А.А., не ставят под сомнения правильность выводов суда, кроме того, в дальнейшем судом ДД.ММ.ГГГГ был решен вопрос о продлении срока содержания под стражей А.А. на три месяца, до ДД.ММ.ГГГГ. Данное процессуальное решение может быть самостоятельно обжаловано, доступ к правосудию не ограничен.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

п о с т а н о в и л:

постановление Ленинского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении А.А. оставить без изменения,, а апелляционное представление государственного обвинителя Федосеевой Е.В. - без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационную инстанцию Новосибирского областного суда в порядке, установленном главой 47-1 УПК РФ.

Председательствующий :