Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление заместителя военного прокурора Ижевского гарнизона Данилова П.М., апелляционную жалобу представителя Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Удмуртской Республике Ходырева С.М. на постановление Октябрьского районного суда г. Ижевска от 4 декабря 2020 года об удовлетворении требования реабилитированного Ю.А.А. о возмещении имущественного вреда, связанного с уголовным преследованием.

Проверив материалы дела, доводы апелляционных представления и жалобы, выслушав выступление прокурора и представителя Минфина РФ в их поддержку, мнение адвоката, возражавшего против их удовлетворения, суд

у с т а н о в и л :

ДД.ММ.ГГГГ в отношении начальника Филиала СУ №8112 ФГУП «<данные изъяты>» Ю.А.А. и его первого заместителя С.А.И. заместителем руководителя военного следственного отдела СК России по Ижевскому гарнизону возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 201 УК РФ, по результатам проверки сообщения о действиях указанных лиц, связанных с перечислением субподрядчику ООО «<данные изъяты>» более 23 млн.рублей за невыполненную работу, что повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам ФГУП «<данные изъяты>» и охраняемым законом интересам государства, выразившемся в причинении материального вреда, повлекшие тяжкие последствия в виде причинения материального ущерба государству в особо крупном размере.

15 марта 2018 года по результатам расследования уголовное дело в отношении Ю.А.А. прекращено за отсутствием в состава преступления, с признанием за ним права на реабилитацию.

Ю.А.А. обратился в суд с требованием о взыскании 1857 500 рублей в счет возмещения имущественного вреда в порядке реабилитации: сумм, выплаченных им адвокату Чирковой О.Н. за оказание юридической помощи в размере 1600 000 рублей и адвокату Козлову Е.И. за оказание юридической помощи в размере 57 500 рублей. В судебном заседании заявитель увеличил размер требований до 1857500 рублей с учетом выплаченной адвокату Чирковой О.Н. по дополнительному соглашению суммы 200 000 рублей за оказание юридической помощи.

Обжалуемым постановлением Октябрьского районного суда г. Ижевска от 4 декабря 2020 года требования заявителя Ю.А.А. о возмещении имущественного вреда, связанного с уголовным преследованием, удовлетворены в полном объеме, взыскано с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств Казны РФ с учетом уровня инфляции 2030326 рублей 17 копеек, выплаченных за оказание юридической помощи.

В апелляционном представлении заместитель военного прокурора Ижевского гарнизона Данилов П.М. выражает несогласие с постановлением в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Ссылаясь на сведения о расследовании уголовного дела №, условия соглашений об оказании юридической помощи между Ю.А.А. и адвокатами Чирковой, Козловым, на обстоятельства оплаты денежных средств Ю.А.А. по указанным договорам, положения Конституции Российской Федерации, нормы уголовно-процессуального закона, разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года № 17, положения Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», правовые позиции Конституционного Суда РФ, изложенные в Определении от 2 апреля 2015 года № 708-О, указывает, что для правильного определения размера имущественного вреда необходимо изучить объем работы защитника. Отмечает, что адвокат Чиркова в течение 6 месяцев осуществления уголовного преследования принимала участие в следственных и процессуальных действиях в течение 7 дней, затратив всего 5 часов 55 минут. Представленная адвокатом расшифровка оказанной юридической помощи по уголовному делу, содержащая сведения о работе с возбуждения до прекращения уголовного дела, какими-либо материалами не подтверждается. Ссылаясь на условия соглашения между Ю.А.А. и Чирковой от 14 декабря 2016 года, считает, что вызывает сомнение целесообразность проведения консультаций после прекращения уголовного дела 15 мая 2017 года. Приводя анализ работы адвоката Чирковой, указывает, что с возбуждения уголовного дела до его прекращения адвокатом изучены документы, представленные Ю.А.А., которые содержат и материалы дела, адвокатом после прекращения дела вновь изучались ранее изученные материалы, в течение 10 дней оказаны однотипные консультации, вырабатывалась дальнейшая тактика защиты; в течение 96 дней продолжено консультирование Ю.А.А. и изучение материалов дела. Обращает внимание, что предварительное следствие возобновлено 15 февраля 2018 года, а 15 марта 2018 года уголовное дело прекращено, вместе с тем, адвокатом Чирковой якобы продолжалась работа, необходимости в которой не было, в течение 5 дней оказаны однотипные консультации, и вырабатывалась дальнейшая тактика защиты. Считает, что в течение длительного времени после прекращения уголовного дела работа проводилась по одним и тем же вопросам и документам, к расшифровке оказанных консультаций необходимо отнестись скептически, она является надуманной и раздутой в целях обоснования большего объема оказанной юридической помощи, не приведены сведения об услугах в часах и минутах. Считает, что увеличение срока, в течение которого производство уголовного дела было приостановлено, увеличение сумм гонорара адвоката обусловлено исключительными интересами Ю.А.А., который обжаловал постановление прокурора об отмене постановления о прекращении уголовного дела, постановление руководителя ВСО СК России по Ижевскому гарнизону об установлении срока для исполнения указаний прокурора, право на возмещение имущественного вреда в полном объеме не должно порождать возможности возникновения неосновательного обогащения у заявителя. Указанный в заявлении размер требований не соответствует принципам разумности и справедливости, не учтены объем оказанных юридических услуг, период предварительного следствия, на что ссылался Шестой кассационный суд в решении от 14 апреля 2020 года. Указывает, что судом необоснованно отказано в ходатайстве о проведении оценочной экспертизы для выяснения вопросов соразмерности полученного вознаграждения адвокатами фактически оказанным услугам, соразмерности полученного вознаграждения установленным тарифам аналогичных услуг по оказанию юридической помощи, сложившейся в Удмуртской Республике, считает. Просит постановление изменить, уменьшить сумму взысканного имущественного вреда соразмерно фактически оказанному объему работ адвокатами по уголовному делу.

В апелляционной жалобе представитель Министерства финансов России Ходырев С.М. выражает несогласие с постановлением суда, ссылаясь на разъяснения Пленума Верховного Суда РФ № 17 от 29 ноября 2011 года, судебную практику, в том числе Европейского суда по правам человека, правовые позиции Конституционного Суда РФ по вопросам реабилитации, указывает, что при определении сумм, подлежащих взысканию за оказание юридической помощи, следует учитывать, что размер возмещения вреда определяется подтвержденными материалами дела, фактически понесенными расходами, непосредственно связанными с осуществлением защиты, исходя из должного понимания правил разумности, достаточности и справедливости, необходимо достоверно установить не только размеры выплаченных адвокатам гонораров, но и обстоятельства участия указанных адвокатов в производстве по уголовному делу, считает, что данные требования судом выполнены не в полном объеме. Считает, что значительная часть расшифровки работы адвоката Чирковой и оказанных услугах материалами дела, объективными сведениями, свидетельскими показаниями, распечатками оператора сотовой связи не подтверждается. Указанные сведения могли бы в совокупности подтвердить такие виды заявленной юридической помощи, как «консультация Доверителя», «анализ с Доверителем», «совместное с Доверителем изучение», «подготовка с Доверителем», «анализ сведений», «изучение документов», «ознакомление с фотокопиями» и др. Суд проигнорировал доводы представителя Минфина РФ о необходимости доказательного подтверждения объема услуг, сослался при принятии решения на недопустимые и непроверенные «доказательства объема оказанной юридической помощи». Суд не руководствовался принципами разумности и соразмерности, считает, что по смыслу закона восстановлению подлежит объем нарушенных прав, а не размер их возмещения, понесенные расходы должны быть реальными, разумными, понесенными по необходимости. Суд не учел, что обязанность по соблюдению предусмотренных законом требований разумности и справедливости должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата суммы вреда одним гражданам не нарушала бы права других категорий граждан. Сумма предполагаемого возмещения подлежит оценке, в том числе, и с точки зрения ее добросовестности, временных затрат адвоката и фактически оказанных юридических услуг, их стоимость должна иметь определенные пределы в зависимости от сложности и объема. Считает, что взысканная сумма является явно завышенной, не соответствующей принципам разумности, справедливости, добросовестности, не является объективно необходимой. Ссылаясь на положения ст. 41 Конвенции от 4 ноября 1950 года «О защите прав человека и основных свобод» указывает, что при определении размера компенсации причиненного лицу имущественного ущерба применяется принцип справедливости этого возмещения, при этом оцениваются все усилия, предпринятые в рамках правовой помощи, суд не принял во внимание данные положения. Полагает, что судом односторонне и необъективно исследовался вопрос о рыночных значениях юридических услуг, сложившихся в регионе, на основании сведений, содержащихся в представленных защитником ответах своих коллег. Судом проигнорированы доводы представителя Минфина РФ, о том, что представленные в суд сведения объективно не отражают рыночные значения, адвокаты не знакомы с материалами уголовного дела, объемом проделанной защитником работы, не отражают стоимость исходя из предшествующего периода 2016-2018 годов. Какие-либо иные сведения о рыночных значениях судом не исследовались. Ссылаясь на решение Адвокатской палаты Удмуртской Республики от 2016 года, согласно которому ставка (минимальная) за «ведение уголовного дела на стадии предварительного расследования» составляет 25000 рублей, указывает, что, учитывая незначительный объем работ, оказанный адвокатом, объективно невозможно сделать вывод о какой-то более значительной сумме гонорара, чем минимально установленный решением Адвокатской палаты. Просит постановление отменить, дело направить на новое рассмотрение.

В возражениях на апелляционное представление и апелляционную жалобу заявитель Ю.А.А., его представитель адвокат Козлов Е.И. просят в их удовлетворении отказать.

Ранее постановлением судьи Октябрьского районного суда г. Ижевска от 23 июля 2019 года требование реабилитированного Ю.А.А. о возмещении имущественного вреда удовлетворено частично – в сумме 131149 рублей.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Удмуртской Республики от 3 октября 2019 года указанное постановление отменено, вынесено новое решение, которым постановлено взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу Ю.А.А. в счет возмещения имущественного вреда 1955222 рубля 83 копейки.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 14 апреля 2020 года апелляционное постановление от 3 октября 2019 года отменено, материалы дела переданы на новое апелляционное рассмотрение.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Удмуртской Республики от 18 июня 2020 года постановление суда от 23 июля 2019 года отменено, материалы дела направлены на новое судебное разбирательство.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Ижевска от 4 декабря 2020 года требование реабилитированного Ю.А.А. о возмещении имущественного вреда, связанного с уголовным преследованием, удовлетворено; постановлено взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны РФ в пользу Ю.А.А. 2030326 рублей 17 копеек в качестве возмещения имущественного вреда, суммы, выплаченной им за оказание юридической помощи.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Удмуртской Республики от 25 февраля 2021 года постановление оставлено без изменения.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 29 июля 2021 года апелляционное постановление от 25 февраля 2021 года отменено, с направлением материала по заявлению реабилитированного Ю.А.А. о возмещении имущественного вреда, связанного с уголовным преследованием, на новое апелляционное рассмотрение в Верховный Суд Удмуртской Республики в ином составе. Удовлетворены частично кассационная жалоба представителя Министерства финансов Российской Федерации и кассационное представление заместителя прокурора Удмуртской Республики.

В кассационном определении в качестве оснований для отмены решения суда апелляционной инстанции указаны существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, ввиду не мотивированности выводов об оставлении решения суда первой инстанции без изменения, апелляционных жалобы и представления – без удовлетворения.

Со ссылкой на положения ст. 135 УПК РФ, правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, которые изложены в Определении от 2 апреля 2015 года № 708-О, разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации №17 от 29 ноября 2011 года «О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», практику Европейского суда по правам человека, суд кассационной инстанции указал, что при рассмотрении вопроса о размере возмещения лицу, имеющему право на реабилитацию, имущественного ущерба, связанного с оплатой оказания юридических услуг адвокатом, необходимо исходить из должного понимания правил разумности, достаточности и справедливости. При безусловном сохранении и защите права любого лица на возмещение понесенных им расходов, связанных с незаконным уголовным преследованием, необходимо учитывать, что подобное возмещение не должно являться явно несоразмерным тем усилиям, которые были предприняты в рамках оказания правовой помощи. Таким образом, суд не связан указанными в заявлении о реабилитации размерами понесенных расходов на оказание юридической помощи. Возможность принятия судом решения о частичном удовлетворении требований о возмещении следует и из пункта 10 указанного постановления Пленума от 29 ноября 2011 года. Поскольку главным критерием определения возмещения затрат за оказанные юридические услуги является конкретные усилия, предпринятые адвокатами в рамках оказания юридической помощи, то сам факт оплаты этих услуг Ю.А.А. не предопределяет полное возмещение понесенных им расходов на юридическую помощь. Таким образом, вопреки выводам суда, сумма понесенных реабилитированным расходов на оказание юридической помощи подлежит возмещению не только в размере документально подтвержденных расходов, но еще и с учетом обусловленности этой суммы действительной стоимостью юридических услуг в пределах существовавших на момент оказания этой помощи ее рыночных значений и объективной необходимости и достаточности данной суммы с учетом совокупности всех обстоятельств дела, объема работы и квалификации субъектов оказания юридических услуг. Суд апелляционной инстанции надлежащей оценки доводам апелляционного представления и апелляционной жалобы о соответствии расходов Ю.А.А. по оплате услуг защитников предпринятым усилиям по осуществлению защиты, а также их разумности и обусловленности действительной стоимостью юридических услуг фактически не проверил и с пределами рыночных значений, существовавших на момент их оказания не сравнил, не установил и не привел в своем постановлении конкретные рыночные значения стоимости юридических услуг в Удмуртской Республике в период, когда адвокаты оказывали юридическую помощь Ю.А.А., уклонился от анализа содержащейся в предоставленной адвокатом расшифровке информации, не в полной мере проверил объем выполненных работ, обоснованность и разумность проведения длительных многодневных консультаций по итогам изучения процессуальных документов и материалов дела, определения тактики защиты, и других подобных действий.

Согласно указаниям суда кассационной инстанции при новом апелляционном рассмотрении необходимо разрешить вопрос о размере реального ущерба, понесенного Ю.А.А. в связи с его уголовным преследованием, с учетом требований закона, разъяснений Пленума Верховного Суда РФ и Европейского суда по правам человека о необходимости и разумности понесённых расходов в части оплаты труда защитников.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционной жалобы, возражений, суд апелляционной инстанции полагает необходимым постановление суда первой инстанции изменить в связи с допущенным существенным нарушением уголовно-процессуального закона, несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании, поскольку суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы о размере возмещения имущественного вреда, связанного с уголовным преследованием.

По смыслу ст.133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на полное возмещение имущественного вреда лицу, в отношении которого уголовное дело и уголовное преследование прекращено по реабилитирующим основаниям. В соответствии с п.п. 4, 5 ч. 1 ст.135 УПК РФ возмещение реабилитированному имущественного вреда включает в себя возмещение сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи, иных расходов, которые производятся с учетом уровня инфляции.

Согласно разъяснениям, которые даны в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года № 17 «О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», суд при рассмотрении требования реабилитированного о возмещении вреда или восстановлении его в правах в порядке главы 18 УПК РФ вправе удовлетворить их или отказать в их удовлетворении полностью либо частично в зависимости от доказанности указанных требований представленными сторонами и собранными судом доказательствами. В соответствии с пунктом 15 того же постановления Пленума размер возмещения имущественного вреда за оказание юридической помощи определяется подтвержденными материалами дела фактически понесенными расходами, непосредственно связанными с ее осуществлением.

Данные требования закона судом выполнены не в полном объеме, что повлияло на законность и обоснованность принятого решения.

Судом первой инстанции в целом верно установлены фактические обстоятельства, в связи с которыми по уголовному делу № осуществлялось уголовное преследование в отношении Ю.А.А., имевшего процессуальный статус подозреваемого, с последующим прекращением уголовного дела по реабилитирующим основаниям, а также факт защиты его интересов адвокатом Чирковой О.Н., оказания юридической помощи в рамках соглашения и дополнительного соглашения.

Кроме того, судом верно установлены обстоятельства оказания Ю.А.А. юридической помощи адвокатом Козловым Е.М. по соглашению от 18 декабря 2018 года, по защите законных интересов доверителя, в связи с его правом на реабилитацию.

При этом судом установлены и сторонами не оспариваются сами факты оплаты Ю.А.А. указанным адвокатам сумм, указанных в требовании о возмещении вреда, связанного с незаконным уголовным преследованием.

В то же время, суд не дал надлежащую оценку требованиям реабилитированного о фактически понесенных им расходах с учетом их необходимости и достаточности, нахождения в причинно-следственной связи с оказанием ему юридической помощи всех расходов, их обусловленности действительной стоимостью юридических услуг в пределах существовавших на момент оказания ее рыночных значений.

Согласно правовой позиции, выраженной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2015 года №708-О в связи с запросом районного суда о проверке конституционности положений пунктов 4 и 5 части первой статьи 135 УПК РФ, суд обязан в соответствии с общими правилами доказывания установить подлежащий возмещению размер причиненного вреда, в том числе размер фактически понесенных расходов на оказание юридической помощи; по смыслу норм главы 18 УПК РФ, в ней отсутствуют специальные правила, которые позволяли бы суду по своему усмотрению уменьшать размер возмещения вреда по сравнению с доказанным в судебном заседании размером действительно понесенных реабилитированным лицом расходов; обязанность принять меры по собиранию доказательств, подтверждающих размер фактически понесенных расходов, возлагается на суд; возмещению подлежат лишь фактические расходы реабилитированного лица, которые непосредственно находятся в причинно-следственной связи с оказанием ему юридической помощи; если же судом будет установлено (в том числе на основании документов, заключений экспертов, иных специалистов и других доказательств), что заявленная сумма понесенных расходов не обусловлена действительной стоимостью юридических услуг в пределах существовавших на момент оказания ее рыночных значений, он присуждает к возмещению лишь сумму, являвшуюся – с учетом совокупности всех обстоятельств дела, объема работы, квалификации субъектов оказания юридических услуг, а также правила о толковании сомнений в пользу реабилитированного лица – объективно необходимой и достаточной в данных конкретных условиях для оплаты собственно юридической помощи.

В Постановлении от 23 сентября 2021 года №41-П по делу о проверке конституционности пункта 4 части первой статьи 135 УПК РФ в связи с жалобой А.А.П. Конституционный Суд, в целом подтвердив указанные позиции, отметил, что как по своему буквальному смыслу, так и по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, названные нормы обязывают суд включить в объем возмещения имущественного вреда, причиненного лицу в результате неправомерного уголовного преследования, все суммы, фактически выплаченные им за оказание юридической помощи, а также фактически понесенные им затраты на возмещение расходов, связанных с рассмотрением вопросов реабилитации, которые непосредственно находятся в причинно-следственной связи с оказанием ему юридической помощи.

Нормы Конституции РФ и действующего законодательства обязывают государство обеспечивать возмещение именно причиненного вреда, т.е. вреда, в отношении которого установлено, что он причинно обусловлен деяниями, в частности, органов публичной власти и должностных лиц, а не просто с ними сопряжен - косвенно или предположительно. В этом смысле причинно-следственная связь не может быть обнаружена, если расходы реабилитированного по договору о юридической помощи относятся к оплате услуг, не обусловленных защитой по уголовному делу, неуместных по смыслу позиций, которые сторона защиты реально могла поддерживать по делу подозреваемого, обвиняемого и реабилитированного впоследствии лица. Более того, если такому лицу предложены и тем более навязаны услуги, явно неуместные в защите от уголовного преследования по его делу, а он согласился их оплатить лишь из доверия к адвокату как зависимый от его мнения, то расходы на оплату и этих услуг не могут быть поставлены в причинно-следственную связь с вредом от неправомерной уголовно-процессуальной деятельности. Соответственно, такие расходы нельзя отнести к понесенным лицом на восстановление нарушенных прав согласно положениям деликтного права во взаимосвязи с уголовно-процессуальными правилами реабилитации. Не исключено, что такие расходы могут быть правомерно обоснованы, в частности, свободой договора, что, однако, само по себе не влечет возникновения деликтных обязательств государства в отношении реабилитированного и не определяет их объем.

Принимая во внимание указанные правовые позиции, суд апелляционной инстанции полагает необходимым обжалуемое постановление изменить, частично удовлетворив апелляционные жалобу и представление, снизив размер удовлетворенных требований.

Согласно материалам дела, не оспариваемым сторонами, 15 мая 2017 года уголовное дело в отношении Ю.А.А. прекращалось с признанием права на реабилитацию. В последующем после отмены данного решения 15 июня 2017 года и возобновления производства по делу, 20 июня 2017 года производство предварительного расследования приостанавливалось до 15 февраля 2018 года. После возобновления производства по уголовному делу оно прекращено 15 марта 2018 года с признанием права Ю.А.А. на реабилитацию.

Суд соглашается с выводами суда об обоснованности, разумности и необходимости понесенных Ю.А.А. фактических расходов за оказание юридической помощи адвокатом Чирковой, предусмотренных соглашением, в сумме 100000 рублей в месяц, с учетом возбуждения в отношении Ю.А.А. уголовного дела о тяжком преступлении, представляющего определенную правовую сложность, значительного объема материалов дела – 10 томов.

При этом суд апелляционной инстанции учитывает, что указанные адвокатом Чирковой действия, связанные с изучением материалов дела, процессуальных документов, выработкой позиции защиты, консультирование подзащитного, проводились в период расследования дела, а на непосредственное участие в процессуальных действиях с подозреваемым Ю.А.А. затрачено не более 6 рабочих дней.

Как следует из Постановления Конституционного Суда РФ от 23 сентября 2021 года №41-П, не исключено получение адвокатских услуг без видимой процессуальной активности стороны защиты, когда она готовится квалифицированно ответить на действия стороны обвинения, предполагая их в разных вариантах постольку, поскольку уголовное преследование протекает с долгими перерывами при неясной позиции обвинения, оставляя обвиняемого (подозреваемого) в неизвестности под угрозой лишения либо ограничения принадлежащих ему прав и благ в перспективе применения уголовно-правового принуждения. При таких обстоятельствах отказ в признании расходов реабилитированного на оплату юридической помощи нельзя считать справедливым. Нельзя считать правильным и снижение размера возмещения, присуждаемого реабилитированному, на том основании, что он, вместо отдельных услуг, помесячно или поквартально оплачивал серией платежей длительно получаемую юридическую помощь. Тем более такое снижение не может быть оправданным, когда длительная защита по уголовному делу обусловлена затяжным уголовным преследованием с неоднократным прекращением и возобновлением производства по делу, что вынуждает обвиняемого (подозреваемого) доказывать невиновность с избыточными затратами на отстаивание своих прав.

Исходя из установленных обстоятельств, суд полагает необходимым расчет суммы удовлетворенных требований о возмещении расходов по оплате труда адвоката на предварительном следствии произвести за 6 месяцев, по 100000 рублей в месяц, что с учетом уровня инфляции (110,01%) составляет 660060 (шестьсот шестьдесят тысяч шестьдесят) рублей.

Суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что соглашениями от 14 декабря 2016 года и от 20 марта 2019 года предусмотрена оплата юридических услуг по уголовному делу до принятия окончательного решения, а также юридических услуг при рассмотрении ходатайства прокурора об отмене постановления о прекращении уголовного дела, вне зависимости от фактического объема оказанных услуг.

Как указано в вышеназванном постановлении Конституционного Суда РФ от 23 сентября 2021 года №41-П, оценку необходимости и достаточности возмещения расходов на оплату юридической помощи, полученной реабилитированным, определяют прежде всего конституционные гарантии защиты прав и свобод человека и гражданина от вреда, причиняемого государством, а также обстоятельства уголовного дела, как следует в том числе из Определения от 2 апреля 2015 года №708-О. Указанные обстоятельства должны быть учтены при возмещении вреда, что вытекает из решений Конституционного Суда от 3 июля 2019 года №26-П, от 17 января 2012 года № 149-О-О и других, где он придавал значение не только особенностям причинителя вреда, но и характеру его действий. В Постановлении же от 14 января 2016 года №1-П он указал на то, что принципы правовой определенности и поддержания доверия к закону и действиям государства гарантируют гражданам строгое исполнение законодательных предписаний уполномоченными государством органами при внимательной и ответственной оценке фактических обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение, изменение и прекращение прав. В постановлениях от 22 июня 2017 года № 16-П и от 2 июля 2020 года № 32-П Конституционный Суд обратил внимание на существенное значение, которое при разрешении споров с участием публично-правовых образований имеет оценка действий или бездействия органов, уполномоченных действовать в интересах таких образований, в частности ненадлежащее исполнение ими своих обязанностей, совершение ошибок, разумность и осмотрительность в реализации ими своих правомочий.

Суд апелляционной инстанции учитывает, что 15 июня 2017 года уголовное дело в отношении Ю.А.А. и С.А.И. было прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления, с признанием права на реабилитацию.

Как указано выше, данное решение было отменено, предварительное следствие возобновлено, а 20 июня 2017 года – приостановлено.

При этом в постановлении о приостановлении предварительного следствия руководителем ВСО СК России по Ижевскому гарнизону основанием для принятия такого решения указано, что производство по уголовному делу до рассмотрения по существу в порядке ст. 125 УПК РФ жалобы Ю.А.А. и С.А.И. на постановление об отмене постановления о прекращении уголовного дела может повлечь нарушение их конституционных прав, так как они будут находиться под уголовным преследованием.

В период с 20 июня 2017 года до возобновления предварительного следствия 15 февраля 2018 года в отношении Ю.А.А. следственные и процессуальные действия в качестве подозреваемого не проводились, меры пресечения либо процессуального принуждения в отношении него не избирались. При рассмотрении жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, как это следует из приобщенных копий соответствующих материалов и судебных решений, Ю.А.А. обладал статусом заинтересованного лица, а адвокат Чиркова выступала его представителем.

Согласно решению Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики лот 19 мая 2016 года «Об утверждении рекомендуемых минимальных ставок вознаграждения за юридическую помощь оказываемую адвокатами Адвокатской палаты Удмуртской Республики», стоимость отдельных видов оказания юридической помощи по уголовным делам, в том числе составление ходатайств, жалоб, заявлений, включена в стоимость вознаграждения за ведение уголовного дела на стадии предварительного расследования.

Поскольку характер и объем оказанной адвокатом Чирковой юридической помощи в период приостановления предварительного следствия, при участии в рассмотрении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ на решение прокурора об отмене постановления о прекращении уголовного дела, при составлении и подаче апелляционной жалобы, при участии в ее рассмотрении, является существенно меньшим, суд апелляционной инстанции заявленную сумму 100000 рублей в месяц считает не обусловленной действительной стоимостью юридических услуг, и полагает необходимым и достаточным признать размер вознаграждения адвоката 30000 рублей в месяц. При этом суд учитывает, что согласно установленным судом первой инстанции обстоятельствам, указанным в обжалуемом решении, временные затраты адвоката в указанные периоды на непосредственное участие в деле, в том числе с учетом составления и подачи жалоб, возражений, составили от 1 до 5 дней в месяц.

Исходя из установленных обстоятельств, суд полагает необходимым расчет суммы удовлетворенных требований Ю.А.А. о возмещении расходов по оплате труда адвоката в период приостановления предварительного следствия произвести за 9 месяцев, что с учетом уровня инфляции (110,01%) составляет 297027 (двести девяносто семь тысяч двадцать семь) рублей, а за период участия адвоката в качестве представителя в судебном рассмотрении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ с марта по май 2019 года – за 2 месяца, что с учетом уровня инфляции (105,42%) составляет 63252 (шестьдесят три тысячи двести пятьдесят два) рубля.

Поскольку судом первой инстанции верно установлены обстоятельства оказания Ю.А.А. юридической помощи адвокатом Козловым Е.М., суд апелляционной инстанции в этой части решение о возмещении суммы 57000, которая с учетом индексации (106,92%) составляет 61479 рублей, признает законным и обоснованным.

С учетом изложенного, размер требований реабилитированного Ю.А.А., подлежащих удовлетворению, необходимо снизить до 1223454 (одного миллиона двухсот двадцати трех тысяч четырехсот пятидесяти четырех) рублей.

Нарушений судом норм уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и мотивированного решения, апелляционной инстанцией не установлено. Оснований для отмены постановления суда не установлено.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции в остальной части доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы оставляет без удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

п о с т а н о в и л :

постановление Октябрьского районного суда г. Ижевска от 4 декабря 2020 года об удовлетворении требования реабилитированного Ю.А.А. о возмещении имущественного вреда, связанного с незаконным уголовным преследованием, изменить в части размера взысканной в пользу Ю.А.А. суммы, снизив ее до 1223454 (один миллион двести двадцать три тысячи четыреста пятьдесят четыре) рублей.

В остальной части постановление Октябрьского районного суда г. Ижевска от 4 декабря 2020 года оставить без изменения, апелляционное представление и апелляционную жалобу удовлетворить частично.

Настоящее постановление может быть обжаловано в Шестой кассационный суд общей юрисдикции в порядке и сроки, установленные гл. 47.1 УПК РФ.

Председательствующий